– Какой он все-таки молодец, – сказал Квинт Феликсу, вдыхая аромат жаркого, – зря я на него рассердился.
   Ежик был полностью с ним согласен. Он уже чем-то хрустел, и барометр его настроения остановился на отметке «ясно».
   – Да, гном, который умеет отлично готовить, – это просто чудесно. Кстати, о чудесном и удивительном. Ты пойдешь со мной в Чудесную Рощу? Надо принести дары Госпоже Удаче, раз у нас все хорошо складывается. Я уже месяца три как там не был.
   Ежик немного подумал над его предложением, но компания Морфея показалась ему милее. Он вздохнул и умоляюще посмотрел на Квинта.
   – Что, спать очень хочется? – с пониманием спросил Квинт. – Но в следующий раз ты обещаешь со мной пойти? Хорошо, тогда и отправимся. Ты, наверное, как всегда, будешь восхищаться этими удивительными деревьями. Но они, безусловно, стоят того, чтобы ими восхищались.
 
   Дорога от Агентства до Чудесной Рощи занимала кучу времени. Она, эта самая Роща, располагалась на противоположной окраине столицы – можно считать, что на краю света. Поэтому пешком добраться туда практически невозможно, если, конечно, нет твердого намерения посвятить весь остаток жизни осмотру достопримечательностей Фара. Квинт тщательно оделся, закутался в свой любимый зеленый плащ, перекинул через плечо сумку и отправился к станции метро. Если нет времени путешествовать по земле и ее окрестностям, то что помешает этому под землей? Тем более что метро для этого и существует.
   Семь серебристых вагончиков уже ждали пассажиров. Под городом давным-давно были проложены специальные тоннели и вырублены многочисленные выходы на поверхность, оборудованные всем необходимым. Если бы не метро, жителям столицы, наверное, пришлось бы в срочном порядке учиться летать или становиться техномагами, дабы телепортироваться куда угодно по своему желанию. Но хвала богам – есть это чудо человеческой изобретательности. Одно плохо: вагончики приходят в движение только благодаря приливам и отливам, а они не так уж и часто происходят. Всего два прилива и два отлива соответственно за сутки, что и повлияло на специфическое расписание поезда.
   Квинт вошел в первый вагон и удобно устроился на лавочке поближе к выходу. Народу было немного. Как раз столько, чтобы воздух оставался свежим и пригодным для дыхания. Через пару минут транспорт пришел в движение. Внимание Квинта привлек человек, сидевший напротив и одетый в простую черную тунику без украшений. Это был мужчина неопределенного возраста, с белыми, как снег, волосами, свободно спадавшими на плечи. На лбу выступала полоска тоненького кожаного ремешка. Незнакомец почувствовал взгляд Квинта и встретился с ним глазами. Квинт непроизвольно поежился: глаза незнакомца были без радужной оболочки, с огромными, неестественно расширенными зрачками. Человек, дружелюбно улыбнувшись, кивнул Квинту. Тот быстро кивнул в ответ и замер.
   Незнакомец закрыл глаза, уселся на лавке поудобнее и притворился спящим. Квинт был только рад этому: он-то ведь знал, кто именно сидит напротив него. С созданиями, подобными этому человеку, лучше не связываться.
   Его визави был одним из тех, кого называют Смотрящими В Пламя. Таинственные существа во всех отношениях. С ними сталкиваются редко, и потому о них мало что известно. Мужчины и женщины, всегда в черном, всегда белые волосы и, конечно, глаза с пляшущим пламенем внутри. Поговаривают, что они представители очередного религиозного культа, но кое-кто считает, что на самом деле они – забывшие себя боги. Доподлинно известно только одно: своими странными глазами они одновременно видят не только окружающий мир, но и другие миры. Множество других вселенных. Смотрящие В Пламя никому не приносят вреда, иногда даже могут помочь – если посчитают нужным, конечно, но подобное происходит редко. Они существуют отдельно, в своем собственном мире, где мало места обычным живым существам. Их стараются не задевать, поскольку никому не известен предел тех возможностей, которыми они обладают. Особенно после того известного случая, когда один из Смотрящих В Пламя испепелил терроризировавшего целый край разбойника – каменного тролля – одним движением бровей. Примечание: тролли не горят. Тролля вообще повредить практически невозможно, но один из этих странных людей смог это сделать, и весьма успешно. Даже золы не осталось. С тех пор в присутствии Смотрящих В Пламя все стараются дышать редко, говорить негромко и исключительно вежливо – чтобы (не дай бог!) их не обидеть. Квинт был искренне рад, что его скромная персона не вызывает у попутчика никакого интереса – он собирался жить долго и умереть от глубокой старости в собственной постели. Желательно во сне.
   Поездка заняла от силы минут десять – под землей расстояние уменьшалось, вагончики развивали поистине высокую скорость. Оказавшись на поверхности, Квинт ненадолго задержался возле станции: он не мог отвести взгляд от вида, который открылся перед ним. Впереди возвышались гигантские деревья. Они были такими высокими, что ветвиться начинали где-то на уровне облаков. Человек на их фоне был совершенно не заметен. Воздух здесь был тоже особенным: такой легкий, что если его вдыхать несколько дней кряду, то ветер сможет оторвать тебя от земли и унести как обычную пушинку.
   Это и была Чудесная Роща. Странно, но ее можно было увидеть только отсюда. Если захочешь посмотреть на эти высоченные деревья из другой части Фара, то ничего не получится. Божественное, волшебное место. Неудивительно, что здесь время от времени живет Госпожа Удача. Ее алтарь располагался сразу за первым деревом, метрах в трехстах от станции. Когда-то представители других культов пытались построить здесь собственные храмы, но горько пожалели об этом. Госпожа Удача отвернулась от них. Она не желала делить Рощу с кем-либо еще. Последствия были просто ужасающими. От этой идеи быстро отказались, и с тех пор ни у кого подобных мыслей не возникало. Квинт купил побольше курительных палочек и фруктов, чтобы принести их в качестве дара. Несколько разноцветных палаток торговцы разбили здесь как раз для желающих приобрести подобные вещи.
   – Как хорошо, что сегодня мало народу, – сказал Квинт, раскладывая на каменной тарелке алтаря фрукты и поджигая одну за другой курительные палочки. – Не люблю стоять в очереди. Такое место просто создано для одиночества. Эти великолепные деревья… Они были здесь еще до того, как появился этот взбалмошный Мир. Здесь везение нужно как воздух, которым мы дышим. Без него каждый из нас всего лишь пустой мусор, который носит ветер и который никогда не знает покоя. Интересно, Госпожа Удача слышит меня сейчас? Надеюсь, что ей пришлись по вкусу мои слова, если она их все-таки слышит. – Квинт в задумчивости почесал за ухом. – Что-то меня потянуло на философию, а этим не стоит увлекаться. – Вверху, высоко-высоко, неодобрительно зашумели деревья. – Вот и я говорю: нечего рассуждать о человеческом предназначении и всяком мусоре, а то непременно в этот мусор превратишься – и пикнуть не успеешь. Конечно, не без помощи какого-нибудь «доброго» бога. Благо вон их сколько.
   Последние слова он произнес шепотом. У Квинта была заветная мечта: скопить много-много денег и отправиться в горно-лесную экспедицию. Где-нибудь в горах, не очень высоко, в самом живописном месте остановиться, построить маленький домик в спартанском стиле и пожить в нем в тишине и покое. Квинт знал, что рядом обязательно должно быть небольшое озеро и ручей, в котором можно ловить рыбу. А если задрать голову и посмотреть чуть вверх, то можно увидеть заснеженные пики гор, снег с которых не сходит даже летом. Жить на восточном склоне горы, покрытой лесом, и каждое утро встречать восход. Или на западном склоне – и каждый вечер провожать закат. Кругом высокие, стройные деревья и чистейший воздух, похожий на тот, которым он сейчас дышит.
   Квинт с удовольствием вдохнул полной грудью. Летом и осенью можно собирать ягоды и грибы. На этом, а также на продуктах, привезенных из города, можно продержаться пару лет. Два года вдали от цивилизации! Какая красота! Квинт смутно понимал, что его друзья последуют за ним (и никуда от этого не деться!), и домик придется строить двухэтажный, с верандой, погребом и дополнительными хозяйственными строениями. Дарий конечно же захочет держать кур и корову, а может, даже поросенка. Потом он сбежит на геологическую разведку с какими-то знакомыми гномами, а за животными придется смотреть именно ему. Крион заколдует озеро, и оно покроется льдом. Эрик быстренько соорудит самоходные сани, и аттракцион готов. Отовсюду начнут сбегаться желающее прокатиться. Крион Кайзер каждый вечер будет устраивать фейерверки. Постепенно на этом месте вырастет целая база отдыха, а вокруг нее городок, который будет все время расти. Лес вырубят, проторят широкие дороги, озеро так и останется навсегда замерзшим, а рыба в ручье переведется. И все это безобразие случится из-за того, что ему хочется провести несколько лет умеренным отшельником.
   Нет, нельзя так издеваться над природой! Она этого не простит. Эх! Квинту становилось скучно. Ничего из ряда вон выходящего не происходило. Удача не появлялась на колеснице, запряженной пегасами, с неба не били молнии, а этот древний (и довольно, кстати, глупый) обычай преподнесения даров требовал обязательно дождаться, пока палочки выгорят до конца, а они как назло делали это ужасно медленно! Впрочем, а чего он ждал? Он здесь не впервые, так что пора привыкнуть к тому, что чудеса не любят собираться большой компанией. Вполне достаточно этих фантастических деревьев, образующих Чудесную Рощу.
   Квинт давно хотел узнать, где она заканчивается, да все забывал спросить об этом у жреца, который присматривал за алтарем. Так получалось, что у него все время находились неотложные дела где-нибудь неподалеку, или он неожиданно опаздывал на поезд. Метро ведь не станет его ждать, даже если вдруг проникнется к нему горячей братской любовью! Жрец, бессменно находившийся при алтаре как служитель и сторож одновременно, был глубоким стариком, но, несмотря на более чем почтенный возраст, его пронзительные синие глаза не утратили мудрости. Он так долго дышал здешним воздухом, что уже совсем ничего не весил. Жрец парил в нескольких сантиметрах от земли, не задевая стеблей травы изумрудного цвета. Чтобы его ненароком не унесло ветром, он обвязал себя веревкой: один конец на поясе, а другой примотан к крепкому на вид кустику. Ни дать ни взять – одинокий воздушный шарик после праздника.
   – У тебя ко мне какой-то вопрос? – Жрецу нельзя было отказать в некоторой доли проницательности: Квинт уже несколько минут в нерешительности топтался возле него.
   – Да, вы угадали. Я давно хотел узнать… Тут вот какой вопрос… Где заканчивается Чудесная Роща?
   Брови старика удивленно поползли вверх.
   – А с чего ты взял, что она вообще где-то заканчивается? Разве ты видишь проблески света между деревьями? Они простираются так далеко, что люди такое расстояние считают бесконечностью. И они правы.
   – Как же такое возможно? – подозрительно спросил Квинт.
   Старик пожал плечами. От этого простого движения он отлетел немного в сторону. Квинту пришлось последовать за ним.
   – Может, я не совсем правильно выразился. Роща не заканчивается в нашем Мире – это точно. Но если долго-долго идти туда, – жрец неопределенно махнул рукой в сторону деревьев, – то попадаешь в какое-то другое место.
   – В какое?
   – Понятия не имею. Сам-то я ни разу не ходил. Не в мои годы пускаться в подобные авантюры.
   – Откуда же вы все это знаете?
   – Этот воздух дарует не только легкость, но и ответы на многие вопросы.
   – Хм, может, вы и правы. Загадочное место во всех отношениях.
   – А почему тебя это вообще заинтересовало? Люди приходят сюда только затем, чтобы отдать свои подношения Госпоже Удаче, и быстренько возвращаются к своим делам, надеясь, что теперь эта самая удача на их стороне. Никто меня ни о чем не спрашивает.
   – Ну, наверное, тут дело в самом названии… Роща – это ведь когда не очень много деревьев. Вот лес – совсем другое дело. Я и подумал, что никогда не слышал о том, что там, по другую сторону этих деревьев, и решил у вас выяснить.
   – Вот и выяснил. – Жрец казался грустным. – Хорошо, что хоть у кого-то возникают вопросы. А то стоишь тут один, и никто не обращает на тебя внимания. Иногда и сам начинаешь забывать, что существуешь. Чует мое сердце, что так в куст или в дерево превратиться недолго. Тем более что моего предшественника так и не нашли. Зато неподалеку от алтаря на следующий день после его исчезновения появился неизвестно откуда взявшийся клен – вон он стоит. Это наводит на определенные размышления…
   – Неужели все так серьезно? Если хотите, я буду разговаривать с вами, когда придет время приехать сюда снова. И друзей своих об этом попрошу. Их у меня много, так что скучно вам не будет.
   – Обещаешь? – Старик строго взглянул на него исподлобья.
   – Ага. Они еще успеют вам как следует надоесть, это точно. Болтать любят – хлебом не корми. – Прямо как я, подумал Квинт.
   – Хорошо, если все обстоит именно так, как ты говоришь. Тебе пора уходить, – сказал жрец, взглянув на сгоревшие ароматические палочки. – Твое время в этом месте исчерпалось.
   Квинт кивнул.
   – Вижу. Мне и правда пора. Хорошего вечера.
   К алтарю шла процессия из двух десятков человек. Судя по одежде и обмундированию, они только что закончили обучение в школе телохранителей и теперь спешили задобрить Госпожу Удачу, пока она не помогла по недоразумению их конкурентам. Квинт обогнул телохранителей и направился к станции метро. У него было столько дел! Например, ему предстояло решить, что делать с объемистыми счетами за свет и воду. Суммы там стояли просто астрономические. Хорошо, что не приходится доплачивать за тот ворох бумаги, которым являются эти пресловутые счета. А то была бы новая статья расходов. И как быть с запасом продуктов в кладовой? Он решил истощиться за последнее время, и ему это с легкостью удалось. Ну прямо не начальник Агентства Поиска, а завхоз какой-то, ворчливо подумал Квинт.
   На пороге родного дома его поджидал сюрприз. Мощная, на целую голову выше Квинта женщина средних лет, обвешанная разнообразными золотыми украшениями, пыталась выломать дверь Агентства. Вернее, так Квинту сначала показалось. Нет, женщина просто стучала по ней рукой, отчего многострадальная дверь жалобно скрипела при каждом новом ударе. Дама грозилась выйти из себя, если ей немедленно не откроют. Она, безусловно, была очень богата, но о манерах английской королевы не могло быть и речи.
   Пожалуй, я переборщил с дарами в Роще, промелькнула у Квинта мысль. Новый клиент, конечно, очень кстати, но данная дама – это нечто пугающее. Интересно, она долго тут бушует? Наверное, нет, иначе дверь просто не выдержала бы. Дома один Феликс, и если он и слышит ее вопли, то открывать и общаться с ней ему все равно недосуг. Для этого есть всякие бесстрашные люди вроде меня.
   Квинт собрал все свое мужество, изобразил на лице самую приятную улыбку, на которую был способен, и подошел к женщине.
   – Чем могу быть вам полезен?
   – Эти бездельники мне не открывают! Да как они смеют, лентяи, ведь я жена самого барона Люштаггарра! – пророкотала она.
   – Понятно. Ох!.. Может, быть, никого нет дома?
   – Как это нет? Сегодня не праздник, чтобы пропадать неизвестно где. Бездельники! С девяти до пяти все должны находиться на своих рабочих местах!!! И ни минутой меньше! Так говорит мой муж, а он, как и я, всегда прав. Вот так-то!
   Квинт тяжело вздохнул. Барон Люштаггарр и его жена были богатыми людьми, но об их тупости и хамстве по всему Фару ходили бесчисленные легенды. Весьма правдивые, к сожалению. К тому же отдельный раздел этих легенд был посвящен маниакальной скупости семейства Люштаггарр, что, естественно, не прибавляло начальнику Агентства особой радости. И угораздило же его познакомиться с баронессой! Он вполне бы обошелся без этого интересного знакомства. Лишняя проблема совершенно ни к чему. И ведь ясно, что так просто от нее не отделаться. Квинт достал свой ключ и, открыв им дверь, любезно пропустил даму вперед.
   – Проходите, пожалуйста. Я – Квинт Фолиум, начальник Агентства Поиска.
   – Так это по вашей милости я торчала здесь, когда у меня случилось такое! Вы! Вы… – Тут леди Люштаггарр зарыдала, обхватила Квинта обеими руками и прижала к себе. Она была очень эмоциональна. – Мое сокровище! Эти злодеи похитили его!!! Мой драгоценный бегемотик, мой друг! – Она снова заголосила.
   Соседи распахнули окна и заинтересованно выглянули на улицу, ища источник шума. Ну вот, теперь наша репутация в этом районе безнадежно испорчена. Еще бы, все наверняка подумали, что это я довел ее до такого состояния, устало подумал Квинт. Ему чрезвычайно надоел этот разговор на повышенных тонах в одностороннем порядке, поэтому он с силой увел женщину в свой кабинет и плотно закрыл за собой дверь.
   – Тихо, не кричите вы так, – строго сказал он, напуская на себя важный вид. – Объясните па порядку: что стряслось? Пропал ваш ручной бегемот, так что ли?
   – При чем тут бегемот? – От удивления леди Люштаггарр даже принялась изъясняться нормальным голосом, но, правда, недолго. – Пропал Маркиз, моя собака.
   – Вы же сами говорили о каком-то драгоценном бегемотике…
   – Ничего подобного я не говорила. Я не знакома ни с какими бегемотами, и вообще не спорьте со мной, – капризно заключила она.
   – Переходите побыстрее к делу, пожалуйста.
   – Маркиз – моя собака. Мое сокровище. Мы с ним гуляли в парке, когда это случилось: он обожает бегать по траве. Оборвался поводок, и Маркиз, погнавшись за глупыми птицами, убежал от меня. Я его долго звала, но он не пришел обратно. Пропал. Хотя, скорее всего, это произошло не случайно. Его выкрали.
   – А какой породы собака? – заинтересовался Квинт.
   – Мопсик. Такой миленький. Желтенький, с черными ушками.
   – Я так и думал… – еле слышно сказал Квинт и громко спросил: – И когда это прискорбное событие случилось?
   – Сегодня, рано утром. Мы всегда гуляем рано, когда в парке мало народу. От этих суетливых людишек у меня кружится голова. Как только я потеряла последнею надежду найти его, я вспомнила о каком-то Агентстве, которое находит разные ценные вещи. На званом обеде, который мы давали вчера, один из гостей сильно вас расхваливал. Зря, наверное… А вот кто – не помню.
   – А с чего вы взяли, что он был украден? У вас требовали выкуп за собаку? Или, может быть, кто-нибудь вам угрожал?
   – Зовите его Маркиз, – с укоризной потребовала она. – Нет, мне никто не угрожал и не требовал выкупа.
   – Почему же вы решили, что Маркиз был похищен?
   – А как же иначе? Он такой умный. И просто обожает свою мамочку. Маркиз обязательно вернулся бы ко мне, а если не возвращается, значит, его кто-то держит и не пускает ко мне. Мой миленький цыпленочек. – И леди Люштаггарр снова громогласно зарыдала. Немного подумав, она достала носовой платок размером с туристическую палатку и с шумом высморкалась.
   Квинт уже понял, что ему нужно делать.
   – Не волнуйтесь, мадам, теперь вы и ваш Маркиз в надежных руках. Агентство Поиска берется за это дело. Только оплата вперед.
   – Как это вперед? – На лице его собеседницы отразилась всепоглощающая любовь к деньгам.
   – Ну хотя бы аванс на текущие расходы, – решил пойти на уступку Квинт.
   – А много?
   – Сто монет.
   – С ума сойти! Это же сущий грабеж! Пятьдесят монет, и ни одной больше.
   – Восемьдесят пять. Вы же хотите как можно раньше найти своего любимца, верно? Зачем же заставлять Маркиза страдать от долгой разлуки?
   – Вы самый настоящий вымогатель. Надо же, а на вид такой милый человек. – Леди Люштаггарр заколебалась. – Семьдесят монет сейчас и девяносто – после окончания работы. Это мое последнее слово.
   – Согласен.
   Квинт облегченно перевел дух. Он получит в два раза больше денег, чем рассчитывал. По всей видимости, жена барона Люштаггарра любила больше все-таки свою собаку, чем деньги.
   – У вас есть вещь, принадлежащая Маркизу, и его изображение?
   – Да, конечно. Я всегда ношу портрет моего лапотусечки с собой.
   Она достала из кармана маленький рисованный портрет пучеглазого мопса. При всей своей неказистости собака выглядела довольно мило.
   – Вот он, мой красавец. Моя прелесть. Мое золотко.
   – А это что? – Квинт уставился на достаточно толстую золотую веревку, которую она сжимала в руке
   – Это поводок Маркиза. Вы же сами попросили его вещь!
   Конец поводка был оборван.
   – Кстати, если вдруг похитители на самом деле существуют и они свяжутся с вами – дайте мне знать. Не откладывая, пришлите человека в Агентство.
   Дама согласно кивнула – ради Маркиза можно пойти и не на такие жертвы. Квинт собрался с силами, хоть это было и непросто, и выпроводил свою работодательницу за дверь, попутно заверив ее в том, что Маркиз будет найден и немедленно отдан в ее любящие руки. Ему необходимо было подумать, а громовой голос посетительницы этому явно не способствовал. В наступившей тишине он закрыл глаза и решил, что немного блаженства не помешает. Но отдых отдыхом, а найти собаку необходимо как можно скорее.
   Квинт заглянул к Феликсу и доложил ежику обстановку. Ежику эта самая обстановка показалось вполне сносной, особенно когда он услышал, как легко леди Люштаггарр рассталась с авансом. Феликс, нимало не сомневаясь, согласился с Квинтом, что поиски нужно начать немедленно. Поэтому Квинт оставил Криону и Дарию записку на кухне – туда-то они наверняка заглянут, – а сам отправился в парк.
 
   В парке было людно. Никаких бесхозных мопсов поблизости не разгуливало, хотя, Квинт, если честно, в глубине души надеялся, что собаку просто плохо искали и сейчас она бродит где-нибудь по одной из многочисленных парковых аллей. И жаждет, чтобы ее поскорее нашли. Теплая ванна, штат прислуги, всегда полные золотые мисочки с мясом и молоком, роскошная мягкая постель – что может быть лучше для маленького мопса?
   На самой границе парка жил лесничий, который присматривал за здешними деревьями. Марк был его старым знакомым, и Квинт собирался воспользоваться его помощью. Маленький домик, в котором жил лесничий со своей собакой Ромбом, был построен самим Марком и, несомненно, отражал характер владельца. Жилище заросло от порога до самых дверей маленькими кустиками и вьющимися цветами. Два крошечных окошка были выкрашены в нежно-зеленый цвет, а дверь вообще расписана в стиле «природа вокруг нас». Дом так хорошо сливался с окружающим его парком, что можно было пройти всего в метре от него и ничего не заметить – так, густые заросли какие-то. В это предвечернее время Марк всегда сидел на пороге своего дома и любовался деревьями, которые закрывали от него часть пруда с белыми и синими лебедями.
   Марк очень любил растения. Квинт знал причуды лесничего и поэтому, собираясь идти к нему, всегда покупал какое-нибудь растение в горшочке. В этот раз это был бегоник розовый.
   – Квинт, дружище! Давненько ты ко мне не заглядывал!
   Марк бодро вскочил, чтобы поприветствовать друга. Он начал отпускать бороду и усы, но преуспел в этом сложном деле пока только наполовину. Ромб, чистокровный ирландский сеттер, радостно бегал вокруг гостя, заливаясь звонким лаем. У собаки был свой способ здороваться.
   Квинт торжественно вручил горшочек с бегоником розовым Марку и спросил:
   – Как жизнь?
   – Прекрасна, а раз уж ты меня, старика, навестил, то и вовсе великолепна.
   Марк сильно преувеличивал свой возраст. Ему едва исполнилось пятьдесят.
   – Ну ты, наверное, уже догадался, что я к тебе не просто так, а по делу.
   – Еще бы, зайти ко мне просто так у тебя никогда нет времени. – Марк усмехнулся. – Я все хотел спросить: как там твое Агентство? На хлеб хватает?
   – С маслом, – скромно уточнил Квинт. – Я к тебе пришел как раз по делу Агентства. Мне очень нужна твоя помощь. Вернее, не твоя, а Ромба. Он же у тебя первоклассная ищейка.
   – Вот, дожил. Теперь моим друзьям нужен не я, а всего лишь моя собака. А я так, полезный довесок. Или не очень полезный, это еще как посмотреть. – Марк в великой скорби опустил голову, |но было хорошо видно, что он улыбается.
   – Марк, не ворчи. Мне действительно нужен Ромб. Для дела.
   Ромб услышал свое имя и радостно завилял всей нижней частью туловища. Его хвост-прутик мельтешил во все стороны со скоростью крыльев колибри.
   – А что случилось? – Марк уселся на порожек и пригласил гостя последовать его примеру.
   Квинт сел и достал из кармана штанов печенье. Ромб взвизгнул и умоляюще посмотрел на него.
   – Честное слово, у меня создается впечатление, что ты его совсем не кормишь. Всякий раз, когда я прихожу к тебе, Ромб смотрит на меня очень голодными глазами.
   – Он большой любитель пожевать, ничего не поделаешь, но я его только что покормил. Так что отдай ему это несчастное печенье и не играй на нежных собачьих нервах.
   – Сегодня утром здесь, в парке, у леди Люштаггарр пропала собака. Мопс по кличке Маркиз. А после обеда она заявилась в Агентство и пыталась выломать нашу дверь. Дома, как назло, кроме Феликса, никого не было, и поэтому впустить ее в Агентство было суждено мне. Я как раз вернулся из паломничества по живописнейшему месту, именуемому Чудесной Рощей. По-моему, я все-таки перестарался с курительными палочками. Ты случайно ничего не слышал об этом происшествии?