Страница:
Этот кондикционный иск предоставлялся также в случаях, когда перенос собственности либо возникновение обязательства имели в своей основе нарушение добрых нравов (contra bonis mores). По этому поводу Дигесты отмечают: «В случае, если речь идет об аморальности и того, кто что-то дал, и того, кто это принял, нельзя требовать возвращения переданного: например, если кто-либо платил за неправосудное решение в его пользу».
Эта общая кондикция также защищала интересы истца, передавшего ответчику какую-то вещь, с тем, чтобы тот не совершал какого-либо аморального или противоправного деяния, либо если ответчик исполнил что-либо аморальное или противоправное. Порочное намерение (turpituto) должно было иметь место только на стороне выгодополучателя (например, деньги были переданы с тем, чтобы получатель не совершил убийства). Если в противоправной сделке обе стороны являлись соучастниками, то кондикция не применялась. Право применить кондикцию имели только лица, которых нельзя было обвинить в том, что они сами совершили нечто аморальное или противоправное.
Общий иск возврата неосновательного обогащения. Эта кондикция предоставлялась в силу лишь самого факта неосновательного обогащения за чужой счет. Такой иск предоставлялся в основном в тех случаях, когда вещь одного лица была фактически потреблена другим лицом либо стала принадлежать ему на праве собственности.
Рецепция. Как показывает практика в европейских странах с развитыми правовыми системами, абсолютное большинство гражданско-правовых исков касаются договоров или противоправных действий (деликтов). И поэтому практика и законодательство оказались перед проблемой: как использовать в высшей степени оригинальное понятие «неосновательное обогащение» и его термин «condictio». В формулярном процессе Древнего Рима condictio – это «абстрактно» понимаемый термин, без указания на основание обязательства ответчика. Цивилистический иск actio in personam (личный иск из неисполнения обязательств), направленный на передачу должником истцу определенной денежной суммы (вещи). Первоначально такой иск давался из строго определенных контрактов. Однако вскоре римские юристы убедились в том, что condictio благодаря своей абстрактности может применяться значительно шире и к иным отношениям. В этом направлении и стало развиваться общее право.
Швейцарский Закон об обязательственном праве (ст. 62) прямо фиксирует состояние неосновательного обогащения, когда одно лицо без законных на то оснований или незаконным образом обогащается за счет имущества другого. В Германии дословно закрепляется «иск из посягательства» на чужие права. Появляются нормы о реституции неосновательного обогащения, так как ответчик получил выгоду за счет истца и удерживает ее; о компенсации убытков, которые возникли в результате противоправного поведения ответчика (должника), так как он совершил вмешательство в чужое право путем гражданского правонарушения (деликта). Выгода в договорном праве может быть получена на взаимном доверии, законным путем[7].
1.2. Практика применения кондикционных обязательств в России
1.3. Обогащение при эксплуатации рабочей силы в России
Выводы
Глава 2
Эта общая кондикция также защищала интересы истца, передавшего ответчику какую-то вещь, с тем, чтобы тот не совершал какого-либо аморального или противоправного деяния, либо если ответчик исполнил что-либо аморальное или противоправное. Порочное намерение (turpituto) должно было иметь место только на стороне выгодополучателя (например, деньги были переданы с тем, чтобы получатель не совершил убийства). Если в противоправной сделке обе стороны являлись соучастниками, то кондикция не применялась. Право применить кондикцию имели только лица, которых нельзя было обвинить в том, что они сами совершили нечто аморальное или противоправное.
Общий иск возврата неосновательного обогащения. Эта кондикция предоставлялась в силу лишь самого факта неосновательного обогащения за чужой счет. Такой иск предоставлялся в основном в тех случаях, когда вещь одного лица была фактически потреблена другим лицом либо стала принадлежать ему на праве собственности.
Рецепция. Как показывает практика в европейских странах с развитыми правовыми системами, абсолютное большинство гражданско-правовых исков касаются договоров или противоправных действий (деликтов). И поэтому практика и законодательство оказались перед проблемой: как использовать в высшей степени оригинальное понятие «неосновательное обогащение» и его термин «condictio». В формулярном процессе Древнего Рима condictio – это «абстрактно» понимаемый термин, без указания на основание обязательства ответчика. Цивилистический иск actio in personam (личный иск из неисполнения обязательств), направленный на передачу должником истцу определенной денежной суммы (вещи). Первоначально такой иск давался из строго определенных контрактов. Однако вскоре римские юристы убедились в том, что condictio благодаря своей абстрактности может применяться значительно шире и к иным отношениям. В этом направлении и стало развиваться общее право.
Швейцарский Закон об обязательственном праве (ст. 62) прямо фиксирует состояние неосновательного обогащения, когда одно лицо без законных на то оснований или незаконным образом обогащается за счет имущества другого. В Германии дословно закрепляется «иск из посягательства» на чужие права. Появляются нормы о реституции неосновательного обогащения, так как ответчик получил выгоду за счет истца и удерживает ее; о компенсации убытков, которые возникли в результате противоправного поведения ответчика (должника), так как он совершил вмешательство в чужое право путем гражданского правонарушения (деликта). Выгода в договорном праве может быть получена на взаимном доверии, законным путем[7].
1.2. Практика применения кондикционных обязательств в России
Гражданское законодательство царской России не содержало каких-либо правовых норм, регулирующих отношения, возникающие вследствие неосновательного обогащения. Однако практика применения законодательства обращалась к римскому праву и его учению о кондикционных обязательствах.
В учебнике «Русское гражданское право» (1902 г.) указывается только на существование трех источников обязательства: закон, договор и правонарушение[8]. Исходя из буквального толкования понятия «правонарушение», русские цивилисты относили к категории внедоговорных обязательств все обязательства, вытекающие из нарушения прав: «Нарушение права представляется источником обязательства в том смысле, что без нарушения права обязательство не существовало бы»[9].
Общее понятие кондикционных обязательств было впервые сформулировано в решении Правительствующего Сената № 32 в 1883 г.[10] По конкретным делам о неосновательном обогащении Сенатом были приняты решения, которые затем стали играть роль прецедентов для разрешения других дел и легли в основу учения об иске из неосновательного обогащения[11]. В нем указывались как основания такого иска (общие начала права и справедливости), так и его виды, с присущими ему признаками.
Общего определения понятия неосновательного обогащения разработано не было, так как в то время считали, что сформулировать его невозможно[12]. Положения о кондикционных обязательствах в судебной практике возникли на основе правовых норм о деликтах. Обязанности должника в них стали производными от деликтной ответственности.
В первые годы советской власти в ГК РСФСР 1922 г. содержались нормы, которые устанавливали порядок применения положения о кондикционных обязательствах. В ст. 402 содержались нормы о возможность конфискации государственного имущества, полученного неосновательно. В ГК 1964 г. появляется гл. 42 «Обязательства, возникающие из неосновательного приобретения или сбережения». В 1991 г. в Основах гражданского законодательства (ст. 133) появляется термин «обогащение». И только в ч. 2. ГК РФ появляется достаточная по объему правовых средств глава 60 «Обязательства вследствие неосновательного обогащения», нормы которой в порядке их субсидиарного применения могут быть использованы в трудовом праве.
В учебнике «Русское гражданское право» (1902 г.) указывается только на существование трех источников обязательства: закон, договор и правонарушение[8]. Исходя из буквального толкования понятия «правонарушение», русские цивилисты относили к категории внедоговорных обязательств все обязательства, вытекающие из нарушения прав: «Нарушение права представляется источником обязательства в том смысле, что без нарушения права обязательство не существовало бы»[9].
Общее понятие кондикционных обязательств было впервые сформулировано в решении Правительствующего Сената № 32 в 1883 г.[10] По конкретным делам о неосновательном обогащении Сенатом были приняты решения, которые затем стали играть роль прецедентов для разрешения других дел и легли в основу учения об иске из неосновательного обогащения[11]. В нем указывались как основания такого иска (общие начала права и справедливости), так и его виды, с присущими ему признаками.
Общего определения понятия неосновательного обогащения разработано не было, так как в то время считали, что сформулировать его невозможно[12]. Положения о кондикционных обязательствах в судебной практике возникли на основе правовых норм о деликтах. Обязанности должника в них стали производными от деликтной ответственности.
В первые годы советской власти в ГК РСФСР 1922 г. содержались нормы, которые устанавливали порядок применения положения о кондикционных обязательствах. В ст. 402 содержались нормы о возможность конфискации государственного имущества, полученного неосновательно. В ГК 1964 г. появляется гл. 42 «Обязательства, возникающие из неосновательного приобретения или сбережения». В 1991 г. в Основах гражданского законодательства (ст. 133) появляется термин «обогащение». И только в ч. 2. ГК РФ появляется достаточная по объему правовых средств глава 60 «Обязательства вследствие неосновательного обогащения», нормы которой в порядке их субсидиарного применения могут быть использованы в трудовом праве.
1.3. Обогащение при эксплуатации рабочей силы в России
Неосновательное обогащение частного работодателя при использовании рабочей силы в России существовало и применялось как доминирующая форма эксплуатации живого труда на основе внеэкономического принуждения силового характера.
Обогащение работодателя при использовании рабочей силы существовало в России многие века как преступное посягательство на имущество работника, как кража чужого труда, особая форма эксплуатации. Эта форма обогащения имела агрессивный характер. Присвоение чужого труда не имело для работодателя никакого предела, не знало никаких границ. Работодатель на основе конфликта, законов кабалы и кнута, с применением силовых приемов постоянно преступал границы в эксплуатации и таким способом легко и быстро добивался неосновательного обогащения.
Законодательство по этому поводу работодателю никак не препятствовало. Незначительные правовые ограничения в процессе обогащения работодателю не мешали, он их не видел и никогда не учитывал. Наоборот, свои приемы обогащения за счет кражи живого труда работодатель постоянно совершенствовал и демонстрировал как проявление своей экономической мощи и своего господства.
Правовая аномия на Руси привела к тому печальному факту, что на протяжении многих веков тотальными регуляторами эксплуатации рабочей силы стали дикие обычаи военного образца. Основными способами обогащения работодателей и эксплуатации чужого труда являлись: утилизация рабочей силы, кабальная зависимость, казарма и экспроприация живого труда. Они определялись не экономическими обстоятельствами, а всецело властью и произволом работодателя, его экономической силой и произволом.
Главным здесь являлось стремление работодателя удержать свою экономическую власть над чужим трудом, сохранить и умножить ее всевозможными способами. Принцип сохранения такой власти, поддерживаемой постоянным усилением ее влияния, по определению имеет в своем содержании силовой показатель. Он по гамбургскому счету предопределяет криминальный феномен такой власти работодателя. Другого показателя здесь не существует по самой природе эксплуатации.
Экономическое стремление работодателя удержать, не отдать, увеличить объемы своего обогащения за счет живого труда, стремление увеличить и усилить свою экономическую мощь означает многое. Это, в первую очередь, желание избежать наличия каких-либо обязательств в настоящем и будущем, в том числе и перед наймитами-работниками. Оно имеет под собой определенные основания в поведении нанимателя: доминантность, надувательство, цинизм и агрессивность, что проявляется всегда при эксплуатации рабочей силы.
Работодатель как носитель экономической мощи и власти, как властелин в жизни не действует ad libitum. Он внутренне не свободен, не принадлежит себе. Свобода воли его ограничена и поэтому может проявлять себя негативно, лишь как произвол. Собственная свобода работодателя и его экономическая власть – извечные антагонисты: свобода по своей природе исключает власть, власть – свободу. Такая конкуренция вечна, она не находит своего разрешения… Власть работодателя проявляет себя в первую очередь в сфере эксплуатации рабочей силы, в форме постоянного давления – неволи, подневолия, подавления и угнетения.
Принцип внутренней несвободы работодателя-властителя характеризуется наличием в нем довольно развитого верхнего сознания. Оно сообщает ему такие свойства в мышлении, как немыслимость, неприемлемость, неприменимость необеспеченных вмешательств в течение производства и жизни людей.
Внутренняя несвобода работодателем воспринимается по-своему. Он рассуждает так: «Я не одинок, поэтому рабочая сила как, слабая сторона в отношениях, также не должна иметь никакой автономии, никакой самостоятельности, никакой внешней и внутренней свободы». Работодатель с работниками – люди одной судьбы, и поэтому данному социальному закону следует подчиняться в производстве и эксплуатации чужого труда.
Многие исторические способы неосновательного обогащения работодателя основаны на личной зависимости и внеэкономическом принуждении несвободных людей. Удержать такую рабочую силу в повиновении и покорности можно было только силовыми методами, которые и определяли форму эксплуатации как агрессивно-силовую, без границ и всякой меры. Такая эксплуатация рабочей силы, основанная на личной зависимости от работодателя, поддерживалась с внешней стороны постоянной концентрацией насилия и репрессий физического характера. По этой причине эта эксплуатация обогащения оказалась за пределами обмена труда, основанного на договоре и компенсациях.
Силовая эксплуатация ради неосновательного обогащения означает конфликтное «взаимодействие» сторон, которое по своим негативным проявлениям очень напоминает военные действия с наличием враждебных импульсов и поиском врага. Работодатель поддерживает силовой конфликт, как правило, за счет значительного перевеса в силе и превосходства материального, технического, финансового, социального, психологического и экономического характера. Поэтому все разногласия с работниками работодатель оценивает с позиции своих личных интересов, с позиции произвола, силы и подавления всех, кто с ним не согласен или оказывает ему сопротивление. Все противоречия, возникающие в процессе неосновательного обогащения, работодатель подавляет при помощи применения силы. Такие противоречия не находят своего нормального разрешения, постоянно нарастают и таким образом приобретают антагонистический характер.
Исторические способы неосновательного обогащения за счет рабочей силы, основанные на внеэкономическом принуждении и личной зависимости, в основном исчерпали себя. Однако отдельные проявления этих способов проникают в сферу наемного труда. Они напоминают о себе в поведении работодателей, которые в рабочей силе видят только товар – природный ресурс со всеми вытекающими из этого негативными последствиями. В таких ситуациях работники испытывают лишь одно негативное состояние и чувство рэкета.
При советской власти государство как единственный работодатель не церемонилось с рабочей силой с целью получения неосновательного обогащения. Оно без законного на то основания, не считаясь с формальным характером трудовом договора, постоянно посягало на права рабочих и служащих экономического характера. В первую очередь, происходят посягательства на заработную плату работников без законного на то основания (sans cause legitime). Зарплата уменьшается до таких размеров, что перестает быть источником средств существования.
В первые годы советской власти оплата труда за выполняемую работу существовала в весьма условном смысле. Она ограничивалась натуральными выплатами. К 1922 г. номенклатура натуральных выплат значительно расширилась. В счет заработной платы рабочему выдались не только хлеб и мясо или сапоги и ситец, но и многие другие, иной раз прямо непостижимые вещи. Список таких натуральных выплат в 1922 г. состоял из 185 названий. В нем можно было найти все что угодно: и овес, и рожь, и вику; отруби, маис, мак, кишмиш, изюм, урюк, икру, перец, клюкву, горчицу; сандалии, коты, лапти, френчи, телогрейки, горжетки; бочки, лари, корыта; чугунные отливы, плиты, кирпичи; колеса, хомуты, тарантасы, дуги и даже дамские комбинации[13].
Сомнительно, всякому ли рабочему годились эти сакраментальные дамские комбинации, чугунные отливы и вика. Думаю, что и хомут, даже в благородном сочетании с дугой и тарантасом, овсом и отрубями, составляет не очень завидное приобретение для безлошадного рабочего, поскольку он сам не приучен ходить в упряжке и лакомиться овсом и отрубями. Подобные системы расплаты с рабочими известны при капитализме под названием «трюк-систем».
Такие же факты выплаты заработной платы натурой приводит в 1924 г. писатель М. Булгаков в своей повести «Дьяволиада». На главной базе спичечных материалов в день выдачи зарплаты у кассы появилось объявление: «Выдать продуктами производства». Делопроизводитель Коротков получил от кассира 4 больших желтых пачки, 5 маленьких зеленых, а в карманах – 13 синих коробков спичек. Его соседка по квартире также вместо зарплаты получила 46 бутылок церковного вина[14].
В последние годы XX века также немало россиян познали «прелести» натурализации заработной платы. К примеру, в Сычевском районе Смоленской области полугодовую задолженность учителям пытались погасить дровами, мясом и «органикой» (навозом)[15]. Мясу, возможно, и стоило порадоваться (все-таки не навоз), пусть даже оно «санитарного убоя». Но все же! Вновь возродилось то, в чем упражнялась советская власть в свои первые годы при эксплуатации рабочей силы.
В XXI веке также встречаются факты нарушения ТК РФ, выплата не деньгами, а так называемыми «фантиками».
Лист офисной бумаги размером 6×12 см, на котором напечатаны жезл Гермеса и слово «Талон», номинал в рублях и подпись кассира – так выглядит валюта, которую изобрели на Алтае. Прокурор посчитал введение в одном из сельских районов собственных денег нарушением закона, но жители, в чьих интересах протестовал прокурор, требуют вернуть их привычные «деньги».
Около трех лет в хозяйстве «Залесовское» наравне с обычными российскими купюрами имели хождение и местные талоны. В народе их прозвали «бокушками», производное от фамилии здешнего директора – Бокия.
Корреспонденты «Российской газеты», объехав несколько сел, выяснили, что талонная система зарплат, как ни странно, устраивала жителей. И хотя после вмешательства прокуратуры ее отменили, но работники требуют вернуть прежнюю систему авансирования. Для них такие деньги были пусть и незаконными, зато очень удобными.
Залесовский район – то самое место, которое и называется – «медвежий угол». Повсюду брошенные дома и целые деревни. Работающие предприятия можно пересчитать по пальцам. Самое крупное из них как раз «Залесовское», созданное на базе бывшего совхоза. Предприятие сегодня имеет около 10 тыс. га пашни, 1 700 голов крупного рогатого скота, колбасный цех, льнозавод, пекарню и производит до 60 % всей сельхозпродукции в районе. Работает здесь свыше 400 чел.
Механизаторы из с. Муравей рассказывают, что брать зарплату талонами приходится не от хорошей жизни. У комбайнера основной заработок весной да осенью. Зимой на ремонте техники много не заработаешь – вот и просят в долг у предприятия. На талоны можно отовариться в совхозном магазине, а также взять телят, поросят и корма у работодателя. Подсобное хозяйство держат все – иначе просто не выжить. Все, что потрачено по талонам, бухгалтерия потом вычтет из зарплаты. Если суммы получаются большие, то их будут вычитать постепенно.
По словам главного бухгалтера «Залесовского» Нины Кичайкиной, сначала работникам выдавали справки о начисленной зарплате, чтобы они могли отовариться в магазине предприятия. «Потом мы стали давать и талоны номиналом 10, 50 и 100 р., – рассказала Нина Ивановна. – Это авансирование. У нас 20-го числа выдается зарплата за предыдущий месяц наличными, но уже через несколько дней после зарплаты люди идут за талонами, чтобы взять корма и телят. Это неизбежно на селе: если мы не дадим им в долг, люди останутся без скотины, а в деревне без нее не прожить».
Муравьевские механизаторы зарплатой не особо довольны – в среднем 4,5 тыс. р. в месяц, а вот «талонная» схема их устраивает.
В хозяйстве объясняют: талоны ввели, чтобы упростить процедуру выдачи работникам части заработной платы в натуральном виде.
По мнению помощника прокурора Алтайского края Валерия Зиястинова, если талонами или другими видами безналичного расчета в «Залесовском» выдавалось больше 20 % заработной платы – это прямое нарушение Трудового кодекса РФ. Прокуратура намерена разобраться в сложных схемах оплаты труда на предприятии. Прокурор посчитал нарушением закона замену рублей «фантиками»[16].
В XXI веке в процессе неосновательного обогащения работодателя ничего не изменилось. В ТК РФ хотя и появились правовые нормы об ответственности работодателя возместить ущерб другой стороне трудового договора (ст. 232) и обязанность уплатить денежную компенсацию за задержку выплаты заработной платы (ст. 236), на практике все остается как в XIX и XX веках. Эксплуатация работника на основе неосновательного обогащения работодателя существует и законодательство о труде этому процессу не ставит никаких препятствий и ограничений. Появилась новая форма внеэкономической эксплуатации рабочей силы.
Обогащение работодателя при использовании рабочей силы существовало в России многие века как преступное посягательство на имущество работника, как кража чужого труда, особая форма эксплуатации. Эта форма обогащения имела агрессивный характер. Присвоение чужого труда не имело для работодателя никакого предела, не знало никаких границ. Работодатель на основе конфликта, законов кабалы и кнута, с применением силовых приемов постоянно преступал границы в эксплуатации и таким способом легко и быстро добивался неосновательного обогащения.
Законодательство по этому поводу работодателю никак не препятствовало. Незначительные правовые ограничения в процессе обогащения работодателю не мешали, он их не видел и никогда не учитывал. Наоборот, свои приемы обогащения за счет кражи живого труда работодатель постоянно совершенствовал и демонстрировал как проявление своей экономической мощи и своего господства.
Правовая аномия на Руси привела к тому печальному факту, что на протяжении многих веков тотальными регуляторами эксплуатации рабочей силы стали дикие обычаи военного образца. Основными способами обогащения работодателей и эксплуатации чужого труда являлись: утилизация рабочей силы, кабальная зависимость, казарма и экспроприация живого труда. Они определялись не экономическими обстоятельствами, а всецело властью и произволом работодателя, его экономической силой и произволом.
Главным здесь являлось стремление работодателя удержать свою экономическую власть над чужим трудом, сохранить и умножить ее всевозможными способами. Принцип сохранения такой власти, поддерживаемой постоянным усилением ее влияния, по определению имеет в своем содержании силовой показатель. Он по гамбургскому счету предопределяет криминальный феномен такой власти работодателя. Другого показателя здесь не существует по самой природе эксплуатации.
Экономическое стремление работодателя удержать, не отдать, увеличить объемы своего обогащения за счет живого труда, стремление увеличить и усилить свою экономическую мощь означает многое. Это, в первую очередь, желание избежать наличия каких-либо обязательств в настоящем и будущем, в том числе и перед наймитами-работниками. Оно имеет под собой определенные основания в поведении нанимателя: доминантность, надувательство, цинизм и агрессивность, что проявляется всегда при эксплуатации рабочей силы.
Работодатель как носитель экономической мощи и власти, как властелин в жизни не действует ad libitum. Он внутренне не свободен, не принадлежит себе. Свобода воли его ограничена и поэтому может проявлять себя негативно, лишь как произвол. Собственная свобода работодателя и его экономическая власть – извечные антагонисты: свобода по своей природе исключает власть, власть – свободу. Такая конкуренция вечна, она не находит своего разрешения… Власть работодателя проявляет себя в первую очередь в сфере эксплуатации рабочей силы, в форме постоянного давления – неволи, подневолия, подавления и угнетения.
Принцип внутренней несвободы работодателя-властителя характеризуется наличием в нем довольно развитого верхнего сознания. Оно сообщает ему такие свойства в мышлении, как немыслимость, неприемлемость, неприменимость необеспеченных вмешательств в течение производства и жизни людей.
Внутренняя несвобода работодателем воспринимается по-своему. Он рассуждает так: «Я не одинок, поэтому рабочая сила как, слабая сторона в отношениях, также не должна иметь никакой автономии, никакой самостоятельности, никакой внешней и внутренней свободы». Работодатель с работниками – люди одной судьбы, и поэтому данному социальному закону следует подчиняться в производстве и эксплуатации чужого труда.
Многие исторические способы неосновательного обогащения работодателя основаны на личной зависимости и внеэкономическом принуждении несвободных людей. Удержать такую рабочую силу в повиновении и покорности можно было только силовыми методами, которые и определяли форму эксплуатации как агрессивно-силовую, без границ и всякой меры. Такая эксплуатация рабочей силы, основанная на личной зависимости от работодателя, поддерживалась с внешней стороны постоянной концентрацией насилия и репрессий физического характера. По этой причине эта эксплуатация обогащения оказалась за пределами обмена труда, основанного на договоре и компенсациях.
Силовая эксплуатация ради неосновательного обогащения означает конфликтное «взаимодействие» сторон, которое по своим негативным проявлениям очень напоминает военные действия с наличием враждебных импульсов и поиском врага. Работодатель поддерживает силовой конфликт, как правило, за счет значительного перевеса в силе и превосходства материального, технического, финансового, социального, психологического и экономического характера. Поэтому все разногласия с работниками работодатель оценивает с позиции своих личных интересов, с позиции произвола, силы и подавления всех, кто с ним не согласен или оказывает ему сопротивление. Все противоречия, возникающие в процессе неосновательного обогащения, работодатель подавляет при помощи применения силы. Такие противоречия не находят своего нормального разрешения, постоянно нарастают и таким образом приобретают антагонистический характер.
Исторические способы неосновательного обогащения за счет рабочей силы, основанные на внеэкономическом принуждении и личной зависимости, в основном исчерпали себя. Однако отдельные проявления этих способов проникают в сферу наемного труда. Они напоминают о себе в поведении работодателей, которые в рабочей силе видят только товар – природный ресурс со всеми вытекающими из этого негативными последствиями. В таких ситуациях работники испытывают лишь одно негативное состояние и чувство рэкета.
При советской власти государство как единственный работодатель не церемонилось с рабочей силой с целью получения неосновательного обогащения. Оно без законного на то основания, не считаясь с формальным характером трудовом договора, постоянно посягало на права рабочих и служащих экономического характера. В первую очередь, происходят посягательства на заработную плату работников без законного на то основания (sans cause legitime). Зарплата уменьшается до таких размеров, что перестает быть источником средств существования.
В первые годы советской власти оплата труда за выполняемую работу существовала в весьма условном смысле. Она ограничивалась натуральными выплатами. К 1922 г. номенклатура натуральных выплат значительно расширилась. В счет заработной платы рабочему выдались не только хлеб и мясо или сапоги и ситец, но и многие другие, иной раз прямо непостижимые вещи. Список таких натуральных выплат в 1922 г. состоял из 185 названий. В нем можно было найти все что угодно: и овес, и рожь, и вику; отруби, маис, мак, кишмиш, изюм, урюк, икру, перец, клюкву, горчицу; сандалии, коты, лапти, френчи, телогрейки, горжетки; бочки, лари, корыта; чугунные отливы, плиты, кирпичи; колеса, хомуты, тарантасы, дуги и даже дамские комбинации[13].
Сомнительно, всякому ли рабочему годились эти сакраментальные дамские комбинации, чугунные отливы и вика. Думаю, что и хомут, даже в благородном сочетании с дугой и тарантасом, овсом и отрубями, составляет не очень завидное приобретение для безлошадного рабочего, поскольку он сам не приучен ходить в упряжке и лакомиться овсом и отрубями. Подобные системы расплаты с рабочими известны при капитализме под названием «трюк-систем».
Такие же факты выплаты заработной платы натурой приводит в 1924 г. писатель М. Булгаков в своей повести «Дьяволиада». На главной базе спичечных материалов в день выдачи зарплаты у кассы появилось объявление: «Выдать продуктами производства». Делопроизводитель Коротков получил от кассира 4 больших желтых пачки, 5 маленьких зеленых, а в карманах – 13 синих коробков спичек. Его соседка по квартире также вместо зарплаты получила 46 бутылок церковного вина[14].
В последние годы XX века также немало россиян познали «прелести» натурализации заработной платы. К примеру, в Сычевском районе Смоленской области полугодовую задолженность учителям пытались погасить дровами, мясом и «органикой» (навозом)[15]. Мясу, возможно, и стоило порадоваться (все-таки не навоз), пусть даже оно «санитарного убоя». Но все же! Вновь возродилось то, в чем упражнялась советская власть в свои первые годы при эксплуатации рабочей силы.
В XXI веке также встречаются факты нарушения ТК РФ, выплата не деньгами, а так называемыми «фантиками».
Лист офисной бумаги размером 6×12 см, на котором напечатаны жезл Гермеса и слово «Талон», номинал в рублях и подпись кассира – так выглядит валюта, которую изобрели на Алтае. Прокурор посчитал введение в одном из сельских районов собственных денег нарушением закона, но жители, в чьих интересах протестовал прокурор, требуют вернуть их привычные «деньги».
Около трех лет в хозяйстве «Залесовское» наравне с обычными российскими купюрами имели хождение и местные талоны. В народе их прозвали «бокушками», производное от фамилии здешнего директора – Бокия.
Корреспонденты «Российской газеты», объехав несколько сел, выяснили, что талонная система зарплат, как ни странно, устраивала жителей. И хотя после вмешательства прокуратуры ее отменили, но работники требуют вернуть прежнюю систему авансирования. Для них такие деньги были пусть и незаконными, зато очень удобными.
Залесовский район – то самое место, которое и называется – «медвежий угол». Повсюду брошенные дома и целые деревни. Работающие предприятия можно пересчитать по пальцам. Самое крупное из них как раз «Залесовское», созданное на базе бывшего совхоза. Предприятие сегодня имеет около 10 тыс. га пашни, 1 700 голов крупного рогатого скота, колбасный цех, льнозавод, пекарню и производит до 60 % всей сельхозпродукции в районе. Работает здесь свыше 400 чел.
Механизаторы из с. Муравей рассказывают, что брать зарплату талонами приходится не от хорошей жизни. У комбайнера основной заработок весной да осенью. Зимой на ремонте техники много не заработаешь – вот и просят в долг у предприятия. На талоны можно отовариться в совхозном магазине, а также взять телят, поросят и корма у работодателя. Подсобное хозяйство держат все – иначе просто не выжить. Все, что потрачено по талонам, бухгалтерия потом вычтет из зарплаты. Если суммы получаются большие, то их будут вычитать постепенно.
По словам главного бухгалтера «Залесовского» Нины Кичайкиной, сначала работникам выдавали справки о начисленной зарплате, чтобы они могли отовариться в магазине предприятия. «Потом мы стали давать и талоны номиналом 10, 50 и 100 р., – рассказала Нина Ивановна. – Это авансирование. У нас 20-го числа выдается зарплата за предыдущий месяц наличными, но уже через несколько дней после зарплаты люди идут за талонами, чтобы взять корма и телят. Это неизбежно на селе: если мы не дадим им в долг, люди останутся без скотины, а в деревне без нее не прожить».
Муравьевские механизаторы зарплатой не особо довольны – в среднем 4,5 тыс. р. в месяц, а вот «талонная» схема их устраивает.
В хозяйстве объясняют: талоны ввели, чтобы упростить процедуру выдачи работникам части заработной платы в натуральном виде.
По мнению помощника прокурора Алтайского края Валерия Зиястинова, если талонами или другими видами безналичного расчета в «Залесовском» выдавалось больше 20 % заработной платы – это прямое нарушение Трудового кодекса РФ. Прокуратура намерена разобраться в сложных схемах оплаты труда на предприятии. Прокурор посчитал нарушением закона замену рублей «фантиками»[16].
В XXI веке в процессе неосновательного обогащения работодателя ничего не изменилось. В ТК РФ хотя и появились правовые нормы об ответственности работодателя возместить ущерб другой стороне трудового договора (ст. 232) и обязанность уплатить денежную компенсацию за задержку выплаты заработной платы (ст. 236), на практике все остается как в XIX и XX веках. Эксплуатация работника на основе неосновательного обогащения работодателя существует и законодательство о труде этому процессу не ставит никаких препятствий и ограничений. Появилась новая форма внеэкономической эксплуатации рабочей силы.
Выводы
1. В условиях частной собственности, которая является священной и неприкосновенной, такое явление, как неосновательное обогащение, само по себе является посягательством на имущественные права собственников. Поэтому римские юристы нашли правовые формулы для неосновательного обогащения.
При неосновательном обогащении чужое имущество может быть получено приобретателем только в результате его действий. Само по себе такое обогащение помимо воли приобретателя осуществляться не может. Частным случаем такого обогащения является действие приобретателя. Он получает имущество путем исполнения обязанности, которой в действительности не существует. Такая обязанность приобретателя имущества не указана ни в договоре, ни в пакте, ни в законе. А это означает, что приобретатель действует при отсутствии правовых оснований для этого, поэтому его действия в обществе признаются несправедливыми.
Второй способ неосновательного обогащения выглядит как вмешательство приобретателя без правовых оснований в права потерпевшего, которое происходит на основе неправомерных действий. Неправомерность поведения приобретателя является существенной чертой неосновательного обогащения путем вмешательства.
Состав неосновательного обогащения путем вмешательства в чужие имущественные права и в чужое имущество включает в себя следующие обстоятельства:
а) неправомерное поведение приобретателя;
б) получение приобретателем имущества в результате его неправомерного поведения и причинение потерпевшему ущерба;
в) причинная связь между неправомерным поведением и получением имущества;
г) для иска о возврате неосновательно полученного имущества наличие вины приобретателя не требуется.
Для защиты частной собственности от посягательства в форме неосновательного обогащения римские юристы разработали универсальную форму судебного иска. Он назывался кондикция, исполнение недолжного. Этот личный иск удовлетворялся только потому, что приобретатель-ответчик-должник не представил суду доказательств существования правовых оснований для приращения своего имущества за счет имущества истца-потерпевшего.
2. В целом система гражданского законодательства царской России по сравнению с европейскими развитыми правовыми системами была развита слабо. Поэтому она не содержала самого правового понятия неосновательного обогащения. На практике правовая система ограничивалась категорией правонарушения и правовыми нормами о деликтах. И лишь при советской власти в гражданском законодательстве (1922 г.) появились правовые нормы, которые устанавливали порядок применения положений о кондикционных обязательствах. Правовые нормы о защите частной собственности как парадокс XX века оказались востребованы в обществе с государственной формой собственности.
3. Обогащение работодателя при эксплуатации рабочей силы изначально не знало никаких границ. Наниматель на основе диких обычаев и законов военной силы, конфликта, кабалы, казармы занимался первобытным рэкетом рабочей силы. Путем внеэкономического принуждения рабочей силы наниматель постоянно изобретал различные способы повышения эксплуатации живого труда. Рабочая сила становилась потерпевшей и постоянно испытывала экономические убытки и ущерб от сверхиспользования ее нанимателем-приобретателем сверхвыгоды при эксплуатации.
Главным способом удержания дефицитной рабочей силы в повиновении и покорности была концентрация социальной силы негативного свойства на основе персональной агрессивной экзекуции и репрессий физического характера со стороны нанимателя. Наемный труд и его эксплуатация сверхвыгоды являлись источником бедности и нищеты работников и постоянной нужды. Наниматели, приобретатели обогащения сверх всякой человеческой меры изобрели не только новую породу зависимых людей, но и новый вид эксплуатации, рэкет-эксплуатацию. Ограбление людей после данничества на Руси на протяжении многих веков становится нормой поведения нанимателей, приобретателей сверхобогащения за счет живого труда наймитов, работников-потерпевших.
В первые годы советской власти государство – единственный работодатель при попытке отменить денежную форму в распределительных отношениях превратило заработную плату в условную категорию. Она ограничивалась натуральными выплатами и потеряла свою экономическую и социальную функцию.
Эксплуатация рабочей силы носила принудительный характер, так как заработная плата по своему размеру находилась на таком низком уровне, что ее не хватало даже для питания и физического поддержания в условиях огромного дефицита продуктов и товаров. Рабочая сила находилась в режиме аскетического образа жизни. Государство избрало путь экономии на заработной плате рабочей силы, которая не могла себя воспроизводить обычным способом при отсутствии пропорциональности в распределительных отношениях.
При неосновательном обогащении чужое имущество может быть получено приобретателем только в результате его действий. Само по себе такое обогащение помимо воли приобретателя осуществляться не может. Частным случаем такого обогащения является действие приобретателя. Он получает имущество путем исполнения обязанности, которой в действительности не существует. Такая обязанность приобретателя имущества не указана ни в договоре, ни в пакте, ни в законе. А это означает, что приобретатель действует при отсутствии правовых оснований для этого, поэтому его действия в обществе признаются несправедливыми.
Второй способ неосновательного обогащения выглядит как вмешательство приобретателя без правовых оснований в права потерпевшего, которое происходит на основе неправомерных действий. Неправомерность поведения приобретателя является существенной чертой неосновательного обогащения путем вмешательства.
Состав неосновательного обогащения путем вмешательства в чужие имущественные права и в чужое имущество включает в себя следующие обстоятельства:
а) неправомерное поведение приобретателя;
б) получение приобретателем имущества в результате его неправомерного поведения и причинение потерпевшему ущерба;
в) причинная связь между неправомерным поведением и получением имущества;
г) для иска о возврате неосновательно полученного имущества наличие вины приобретателя не требуется.
Для защиты частной собственности от посягательства в форме неосновательного обогащения римские юристы разработали универсальную форму судебного иска. Он назывался кондикция, исполнение недолжного. Этот личный иск удовлетворялся только потому, что приобретатель-ответчик-должник не представил суду доказательств существования правовых оснований для приращения своего имущества за счет имущества истца-потерпевшего.
2. В целом система гражданского законодательства царской России по сравнению с европейскими развитыми правовыми системами была развита слабо. Поэтому она не содержала самого правового понятия неосновательного обогащения. На практике правовая система ограничивалась категорией правонарушения и правовыми нормами о деликтах. И лишь при советской власти в гражданском законодательстве (1922 г.) появились правовые нормы, которые устанавливали порядок применения положений о кондикционных обязательствах. Правовые нормы о защите частной собственности как парадокс XX века оказались востребованы в обществе с государственной формой собственности.
3. Обогащение работодателя при эксплуатации рабочей силы изначально не знало никаких границ. Наниматель на основе диких обычаев и законов военной силы, конфликта, кабалы, казармы занимался первобытным рэкетом рабочей силы. Путем внеэкономического принуждения рабочей силы наниматель постоянно изобретал различные способы повышения эксплуатации живого труда. Рабочая сила становилась потерпевшей и постоянно испытывала экономические убытки и ущерб от сверхиспользования ее нанимателем-приобретателем сверхвыгоды при эксплуатации.
Главным способом удержания дефицитной рабочей силы в повиновении и покорности была концентрация социальной силы негативного свойства на основе персональной агрессивной экзекуции и репрессий физического характера со стороны нанимателя. Наемный труд и его эксплуатация сверхвыгоды являлись источником бедности и нищеты работников и постоянной нужды. Наниматели, приобретатели обогащения сверх всякой человеческой меры изобрели не только новую породу зависимых людей, но и новый вид эксплуатации, рэкет-эксплуатацию. Ограбление людей после данничества на Руси на протяжении многих веков становится нормой поведения нанимателей, приобретателей сверхобогащения за счет живого труда наймитов, работников-потерпевших.
В первые годы советской власти государство – единственный работодатель при попытке отменить денежную форму в распределительных отношениях превратило заработную плату в условную категорию. Она ограничивалась натуральными выплатами и потеряла свою экономическую и социальную функцию.
Эксплуатация рабочей силы носила принудительный характер, так как заработная плата по своему размеру находилась на таком низком уровне, что ее не хватало даже для питания и физического поддержания в условиях огромного дефицита продуктов и товаров. Рабочая сила находилась в режиме аскетического образа жизни. Государство избрало путь экономии на заработной плате рабочей силы, которая не могла себя воспроизводить обычным способом при отсутствии пропорциональности в распределительных отношениях.
Глава 2
Неосновательное обогащение в Х-ХХ веках
2.1. Кредиторы-ростовщики-наниматели. Кабаловладельцы. ФабрикантыВыгода и обогащение работодателей на Руси являются результатом эксплуатации рабочей силы, которая на протяжении многих веков не имела никаких ограничений. Пределы эксплуатации чужого труда определялись обычаями военного типа, приказами и произволом работодателей, которые постоянно придумывали все новые способы ограбления. Русский человек боялся труда, своего господства, так как в процессе эксплуатации присваивалась не только рабочая сила, но и сам работник и его личность. Работник превращался в живую собственность в процессе эксплуатации и поэтому с ним обращались как с вещью, как средством, для достижения экономических целей собственника. Одним словом, рабочая сила обязана была отдавать и отдавать свой труд работодателю, получая в обмен чуть-чуть или ничего для своего физического существования. Все выгоды, все богатство от живого труда оказывались на одной стороне, у работодателя. Наймиты убегали от бесплатной работы, бросали и искали труд за харчи.
2.2. Государство