Салли кивнула.
- Будете помнить, чтобы ни случилось?
Салли снова кивнула.
- А если вам скажут, что Том во всем признался, чтобы спасти вас, что нельзя посылать в камеру смертников любимого человека, который, к тому же, пытается спасти вас, что вы ответите?
- Обращайтесь к моему адвокату.
- Все. - Мейсон кивнул надзирательнице. - Свидание окончено.
14
Дженевив Фолкнер жила в небольшом одноэтажном доме, примерно в полудюжине кварталов от роскошной холостяцкой резиденции Уилфреда Диксона.
Мейсон припарковал машину, быстро поднялся по ступеням крыльца и, сгорая от нетерпения, надавил кнопку звонка.
Через несколько мгновений дверь открыла сама Дженевив Фолкнер.
- Простите, что нарушаю ваш покой, миссис Фолкнер, - поздоровавшись произнес Мейсон. - Но мне хотелось бы задать вам один или два вопроса.
Она улыбнулась и покачала головой.
- В настоящий момент, миссис Фолкнер, я не ловлю рыбок, а охочусь.
- Охотитесь?
- На медведя, и вооружен для такой охоты.
- Простите, что не приглашаю вас войти, мистер Мейсон. Мистер Диксон предупредил, чтобы я не разговаривала с вами.
- Вы заплатили Салли Мэдисон две тысячи за пулю. Что вы на это скажете?
- Кто сказал вам, что я так поступила?
- Не имею права раскрывать свой источник, но факт можно считать установленным.
- Когда же я выплатила ей эту сумму денег?
- Вчера вечером.
Миссис Фолкнер задумалась на мгновение, потом сказала:
- Входите.
Мейсон прошел за хозяйкой дома в со вкусом обставленную гостиную. Миссис Фолкнер предложила гостю сесть, и, не теряя времени, сняла трубку и набрала номер.
- Ты не мог бы немедленно приехать ко мне? Здесь мистер Мейсон, сказала она и повесила трубку.
- Итак? - спросил Мейсон.
- Закурите?
- У меня есть сигареты.
- Может быть, желаете что-нибудь выпить?
- Я желал бы получить ответ на мой вопрос.
- Через несколько минут.
Она расположилась в кресле напротив Мейсона, и адвокат не мог не отметить грациозность движений, когда она перекидывала ногу на ногу, доставала сигарету из шкатулки, зажигала спичку.
- Вы давно знакомы с Салли Мэдисон? - спросил Мейсон.
- Хорошая погода сегодня, не правда ли?
- Немного прохладно для этого времени года.
- Согласна с вами, но в целом погода далеко не плохая. Быть может, вы согласитесь выпить виски с содовой?
- Нет, благодарю вас. Мне нужен ответ на один единственный вопрос, и предупреждаю вас, миссис Фолкнер, игры с шантажом закончились. Вы по уши завязли в деле об убийстве, и если я не получу ответа, мне придется прибегнуть к более радикальным мерам.
- Прошли хорошие дожди. Как приятно смотреть на зеленеющие холмы. Полагаю, лето будет достаточно теплым. Во всяком случае, старожилы предсказывают это.
- Я - адвокат, вы, как я полагаю, доверяете Уилфреду Диксону. Примите мой совет, не делайте этого. Либо расскажите всю правду мне, либо наймите адвоката, действительно разбирающегося в тонкостях уголовного права, который объяснит вам опасность утаивания информации в деле, касающемся убийства.
- В начале года было необычно холодно, - спокойно продолжала миссис Фолкнер. - Люди, занимающиеся изучением климата, говорили мне, что подобные явления мало что значат, но холодная середина января всегда означает прохладное лето. Лично я не вижу никакого смысла...
Послышался скрип тормозов. У дома остановилась машина. Миссис Фолкнер ласково улыбнулась Мейсону.
- Прошу меня извинить, - сказала она и пошла открывать дверь.
В комнату влетел Уилфред Диксон.
- Право, мистер Мейсон, - сказал он. - Я никак не предполагал, что вы опуститесь до подобных уловок.
- До каких уловок? - поинтересовался Мейсон.
- После моих слов о том, что я не желаю, чтобы вы допрашивали мою клиентку...
- На вас мне наплевать, - нетерпеливо прервал его Мейсон. - Вы не адвокат, а самозванный консультант по бизнесу и инвестициям, или как вы там себя называете. Но эта женщина по уши увязла в деле об убийстве. Она не является вашей клиенткой в этом деле, к тому же вы не имеете права на адвокатскую практику. Если будете и дальше соваться не в свои дела, вам придется пожалеть об этом.
Диксона, казалось, нисколько не обескуражила воинственность Мейсона.
- Итак, продолжим, - вновь заговорил Мейсон. - Миссис Фолкнер подкупила мою клиентку Салли Мэдисон, чтобы та проникла в помещение конторы Фолкнера и Карсона и извлекла пулю из аквариума. Вчера вечером она передала Салли Мэдисон за эту пулю две тысячи долларов. Я хочу знать, почему.
- Право, мистер Мейсон, - произнес Диксон, - ваши утверждения просто безрассудны.
- Не играйте с огнем, - одернул его Мейсон, - не то обожжете пальчики.
- Но, мистер Мейсон, не можете же вы высказывать подобные обвинения, основанные только на никем не подтвержденных словах вашей клиентки.
- Я не высказываю никаких обвинений. Просто констатирую факт и даю вам десять секунд на то, чтобы вы начали говорить правду.
- Но, мистер Мейсон, ваши утверждения ничем не обоснованы и крайне оскорбительны!
- Здесь есть телефон, - сказал Мейсон. - Хотите, чтобы я позвонил лейтенанту Трэггу, чтобы эти вопросы задал он?
В комнате воцарилась тишина.
- Я дал этой женщине совет, - наконец сказал Мейсон. - Теперь подобный совет даю и вам. Вы замешаны в расследовании убийства. Обратитесь к адвокату. К хорошему и немедленно. Потом решайте, скажите ли вы мне всю правду, или предпочтете, чтобы я позвонил лейтенанту Трэггу.
- Как вы точно подметили, - сказал Диксон, указывая на аппарат, здесь есть телефон. Уверяю вас, можете пользоваться им не стесняясь. Вы говорили о звонке лейтенанту Трэггу. Думаю, все будут только рады, если вы позвоните ему.
- Нельзя подтасовывать факты в расследовании дела об убийстве, сказал Мейсон. - Если вы действительно дали Салли Мэдисон две тысячи долларов за ту пулю, этот факт, рано или поздно, станет известен всем. Я сам вытащу его на поверхность, даже если мне придется истратить миллион долларов на услуги частных детективов.
- Миллион долларов - это большие деньги, - мягко заметил Диксон. - Вы говорили что-то о звонке мистеру Трэггу, мистер Мейсон. Или правильнее будет называть этого человека лейтенантом Трэггом? Если он каким-либо образом связан с полицией, более разумного поступка, чем звонок ему, трудно себе представить. Вы видите, нам нечего скрывать, но сомневаюсь, что можно распространить подобное утверждение и на вас.
Мейсон смущенно молчал.
Глаза Диксона засверкали в предвкушении победы.
- Вот видите, мистер Мейсон. Я сам неплохо играю в покер.
Не говоря ни слова, Мейсон встал, подошел к телефону, набрал номер и попросил соединить его с управлением полиции.
- Отдел по расследованию убийств. Позовите к телефону лейтенанта Трэгга. Говорит Перри Мейсон.
Через какое-то время он услышал голос Трэгга:
- Мейсон, очень рад, что вы позвонили. Мне хотелось бы поговорить с вами о Салли Мэдисон, вашей клиентке. Мне кажется, она заняла невыгодную для нее самой позицию. В письменных показаниях были незначительные неточности, а когда мы попросили ее разъяснить их, она принялась упрямо повторять: "Обращайтесь к моему адвокату".
- Мне нечего добавить, - удовлетворенно сказал Мейсон.
В голосе Трэгга послышалось искреннее сожаление:
- Мне очень жаль, Мейсон.
- Не сомневаюсь в этом, Трэгг. В данный момент я нахожусь в доме Дженевив Фолкнер, первый жены Фолкнера.
- Да? Я сам собирался побеседовать с ней, как только смогу. Жаль, что вы опередили меня. Удалось что-нибудь выяснить?
- Мне хотелось, чтобы вы спросили ее, виделась ли она вчера вечером с Салли Мэдисон.
- Да? - удивленно спросил Трэгг. - Салли Мэдисон утверждает, что встречалась с миссис Фолкнер?
- Любые сведения, переданные мне моей клиенткой, являются конфиденциальными, - заявил Мейсон. - Я просто даю вам совет.
- Благодарю вас, господин адвокат, я обязательно воспользуюсь.
- Я порекомендовал бы сделать это немедленно.
- При первой же возможности, - пообещал Трэгг. - До свидания, мистер Мейсон.
- До свидания. - Мейсон повесил трубку и повернулся к Уилфреду Диксону. - Я предпочел такой метод игры в покер.
Диксон широко улыбнулся.
- Неплохо, мистер Мейсон, совсем неплохо. Впрочем, как вы заметили в разговоре с лейтенантом Трэггом, любые сведения, переданные вам клиенткой, не подлежат огласке. Насколько я знаю, ваша клиентка уже дала показания, что получила две тысячи долларов от Харрингтона Фолкнера. Изменение показаний грозит большими неприятностями.
- Как вы узнали, что она дала такие показания?
Глаза Диксона сверкнули.
- О, у меня свои методы, мистер Мейсон. Кроме того, я - не адвокат, как вы знаете, но тоже должен защищать интересы своей клиентки, ее деловые интересы.
- Ни в коем случае не рекомендую недооценивать лейтенанта Трэгга, сказал Мейсон. - Он снимет с вас показания под присягой, но правда, рано или поздно, станет известна.
- Мы будем только рады этому. Мистер Мейсон, как вы видите, Дженевив не предпринимает, не посоветовавшись со мной, никаких действий. Совершенно никаких. Я советую ей, как поступать, но не вдаюсь в детали. Она знает очень немного о фирме Фолкнера и Карсона. Делами занимаюсь я. Ваша клиентка не могла с ней встретиться без моего ведома. Я уверен, этот лейтенант Трэгг, кем бы он ни был, будет весьма удовлетворен нашими показаниями, особенно если принять во внимание тот факт, что вы не имеете права даже высказать предположение, что две тысячи долларов, обнаруженные у вашей клиентки, были получены ею от какого-либо другого лица, а не от Харрингтона Фолкнера. Если вы позволите дать вам маленький совет, мистер Мейсон, я бы ни в коем случае не стал доверять словам молодой особы, подобной мисс Мэдисон. Вы узнали бы много интересного, если б заинтересовались ее прошлым. Эта красивая девушка время от времени прибегала к странным способам получения денег, не скажу, что к шантажу, но тем не менее.
- Вы достаточно хорошо осведомлены, - заметил Мейсон.
- Несомненно. Боюсь, мистер Мейсон, она, пытаясь выпутаться и спасти своего дружка, дала вам ложную информацию.
- Хорошо. - Мейсон встал. - Я вас предупредил.
- Несомненно, мистер Мейсон. К сожалению для вас, вы не можете высказывать прямые обвинения, но даже если бы и могли, опровержение миссис Фолкнер, подкрепленное моими показаниями, свели бы на нет все ваши усилия и усилия вашей клиентки оклеветать честную женщину. Особенно, если учесть прошлое вашей клиентки.
- Меня совершенно не интересует прошлое Салли Мэдисон. Сейчас она ведет себя честно и, по моему мнению, действительно любит Тома Гридли.
- В последнем я убежден полностью.
- Кроме того, - продолжал Мейсон, - ее показания о том, что две тысячи долларов передала ей Дженевив Фолкнер, очень похожи на правду.
Диксон покачал головой.
- Это невозможно, мистер Мейсон. Без моего ведома такие действия не могли быть предприняты, и я уверяю вас, что они предприняты не были.
Мейсон осмотрел мускулистую приземистую фигуру мужчины, глядевшего на него с почти детской искренностью во взгляде.
- Диксон, я не тот человек, над которым можно насмехаться.
- Не сомневаюсь в этом, мистер Мейсон.
- Если вы и Дженевив Фолкнер солгали мне, рано или поздно я установлю истину.
- Но зачем нам лгать, мистер Мейсон? Что могло побудить нас говорить неправду? Ради чего мы вдруг согласились бы заплатить две тысячи долларов за... как вы назвали этот предмет?.. За пулю?
- За пулю, - подтвердил Мейсон.
Диксон удрученно покачал головой.
- Мне очень жаль мисс Мэдисон, очень жаль.
- Почему вам так много известно о ней?
- Мистер Фолкнер приобретал часть дела в зоомагазине. Использовал для покупки фонды корпорации. Естественно, я навел справки как о самом магазине, так и о служащих в нем людях.
- После того как сделка была заключена? - поинтересовался адвокат.
- Во время проведения переговоров. В конце концов, мистер Мейсон, моя клиентка владеет частью корпорации, и я должен быть в курсе происходящего. У меня есть свои источники информации.
Мейсон обдумал услышанное.
- Да, конечно, - сказал он. - Элберта Стенли, машинистка. Теперь я многое начинаю понимать.
Диксон закашлялся.
- Спасибо, что все разъяснили, - поблагодарил Мейсон.
Диксон посмотрел адвокату прямо в глаза.
- Не стоит благодарности. Было весьма приятно помочь вам, но те две тысячи долларов вам связать с нами не удастся. Мы никому их не выплачивали и не потерпим клеветы. Всего вам доброго.
Мейсон направился к двери. Миссис Фолкнер и Уилфред Диксон молча провожали его взглядом. Уже взявшись за ручку, Мейсон обернулся.
- Диксон, - сказал он, - вы очень неплохой игрок в покер.
- Благодарю вас.
- Вы были достаточно умны, чтобы догадаться, что я не в состоянии обвинить миссис Фолкнер в том, что именно она выплатила эти две тысячи долларов, - мрачно продолжил Мейсон. - А я достаточно самокритичен, чтобы признать, что блефовал, а вы раскусили меня.
Ледяная улыбка тронула уголки рта Диксона.
- Думаю, вам небезынтересно будет узнать, куда я сейчас направляюсь, - сказал адвокат.
Диксон удивленно поднял брови.
- Куда же?
- За очередной стопкой фишек.
Мейсон закрыл за собой дверь.
15
Когда Мейсон вошел в кабинет Пола Дрейка, лицо его было мрачным, как у футболиста, оттесненного к линии собственных ворот.
- Привет, Перри, - поздоровался Дрейк. - Информация о Стонтоне хоть как-то помогла тебе?
- Немного.
- Стонтон согласился ответить только на этот вопрос. Он связан по рукам и ногам своими письменными показаниями, данными в полиции, и не разглашает информацию, в них содержащуюся. Как только речь заходит о вечере убийства, Стонтон плотно закрывает рот. Так же он поступает, когда ему задают вопросы о том, как доставили ему рыбок.
- Другого я и не ожидал, - кивнул Мейсон. - Послушай, Пол, у меня есть поручение для тебя.
- Слушаю, Перри.
- Я хочу, чтобы ты выяснил, виделась ли Салли Мэдисон вчера вечером с первой миссис Фолкнер. Я хочу, чтобы ты выяснил, снимала ли Дженевив Фолкнер значительные суммы со своего счета в банке наличными деньгами. А особенно мне хочется узнать, получала ли она, или Уилфред Диксон, наличные деньги пятидесятидолларовыми банкнотами.
Дрейк кивнул.
- Сделать это будет нелегко, смешно было бы предполагать обратное. Я заплачу тебе любую сумму денег за эту информацию. Черт! Я стал играть в словесный покер с Уилфредом Диксоном, попытался блефовать, а он так легко и хладнокровно раскусил меня, что я до сих пор чувствую себя как ребенок, которого отшлепали. Черт побери! Я прижму его к стенке, готов истратить все до последнего цента, чтобы сделать это.
- Диксон уже был на месте, когда ты приехал?
- Нет, а что?
- Мои парни следят за ним. Пока безрезультатно, но я пытаюсь подойти к этому делу со всех возможных сторон. Мой человек начал сегодня наблюдение в восемь часов утра, когда Диксон возвращался домой после завтрака.
- Где он завтракал, Пол?
- В аптеке на углу. Ранняя пташка, торчал там с семи часов.
- Отлично, Пол. Продолжай в том же духе.
- Позавтракав, он направился прямо домой и пришел туда в восемь десять. Мои парни наблюдают за его домом, пока без особых результатов.
Мейсон взглянул на детектива.
- В чем дело, Пол? Ты что-то скрываешь, мне кажется. Что случилось?
Дрейк взял со стола карандаш, покрутил его пальцами.
- Перри, - произнес он тихо, - у Салли Мэдисон не слишком хорошая репутация.
Мейсон покраснел.
- Ты - второй говоришь мне сегодня об этом. Ну и что?
- Если Салли Мэдисон сказала тебе, что получила деньги от Дженевив Фолкнер, она солгала.
- Я ничего не говорил тебе об этом, Пол.
- Конечно, не говорил.
- Что заставляет тебя усомниться в ее словах, если бы она рассказала мне об этом?
- Моим парням удалось раскопать новые улики, вернее, о них сообщил дружески настроенный репортер, который, в свою очередь, получил информацию в полиции.
- Какую?
- Вчера днем Харрингтон Фолкнер ходил в банк и получил двадцать пять тысяч долларов наличными. Он ходил туда лично, настаивал на получении всей суммы наличными и вел себя так, что кассиру показалось, что Фолкнера, возможно, шантажируют. Он хотел получить деньги купюрами в тысячу, сто и пятьдесят долларов. Кассир под предлогом, что подготовка всей суммы займет определенное время, переписал со своими помощниками номера банкнот. Две тысячи долларов, обнаруженные в сумочке Салли Мэдисон, передал ей Харрингтон Фолкнер и никто другой. Остальные двадцать три тысячи она, вероятно, где-то припрятала.
- Ты уверен, Пол?
- Не на сто процентов, просто передаю тебе информацию в том виде, в котором получил. Думаю, ты сам сумеешь ее проверить.
Мейсон помрачнел еще больше.
- Но есть и неплохие новости, - продолжил Дрейк. - Револьвер принадлежал Тому Гридли, но сейчас не существует практически никаких сомнений, что Том принес револьвер в зоомагазин, а Фолкнер забрал его оттуда. Полиция достаточно подробно восстановила события того дня со времени ухода Фолкнера из банка до момента убийства.
- О револьвере я все уже знаю. В какое время Фолкнер вышел из банка, Пол?
- Значительно позже окончания работы. Где-то около пяти часов. Он предварительно позвонил, и его впустили в боковой вход. Деньги он сложил в саквояж. Выйдя из банка он сел в такси рядом с отелем на противоположной стороне улицы. Приехал в зоомагазин и занялся, вместе с Роулинсом, инвентаризацией. Нашел револьвер Гридли и положил его в карман. Роулинс сказал ему, что револьвер принадлежит Гридли, но Фолкнер ничего не ответил. Сейчас, зная о том, что в его саквояже находилась крупная сумма денег, вполне резонно будет предположить, что он прихватил револьвер в целях собственной безопасности.
Мейсон кивнул.
- Итак, он положил револьвер в боковой карман. Потом открыл сейф. Помнишь, комбинацию ему сообщил сам Роулинс.
- Что произошло потом?
- В сейфе стояла банка и Фолкнер поинтересовался, что в ней находится.
- Там было лекарство для рыб?
- Да. Этот состав попросил приготовить Тома Роулинс, у которого тоже были больные рыбки. Ему с трудом удалось уговорить Тома сделать это, и то только пообещав, что никто о лекарстве не узнает.
- Где в это время был сам Том?
- Дома, в постели. У него был сильный приступ болезни, сопровождавшийся лихорадкой и кашлем, и Роулинс отпустил его домой.
- Как поступил Роулинс, когда Фолкнер открыл сейф?
- Когда он понял, что задумал Фолкнер, его чуть не хватил удар. Фолкнер достал банку и прямо из магазина позвонил знакомому химику. Рабочие часы давно закончились, было уже около половины восьмого, и Фолкнер звонил химику домой. Он сказал, что хотел бы сделать анализ одного вещества и что привезет его немедленно.
- Подлец! - едва слышно выругался Мейсон.
- Я знаю. Но я тебе сообщаю чистые факты, именно с ними, а не с эмоциями тебе придется бороться в Суде.
- Продолжай.
- Итак, с Роулинсом едва не случился удар. Он даже пытался силой отобрать банку у Фолкнера. Он сказал Фолкнеру, что дал Тому честное слово, что будет использовать лекарство только для лечения рыбок, находившихся в зоомагазине.
- Как поступил Фолкнер?
- Сказал Роулинсу, что тот работает на него, что он не потерпит неповиновения. Роулинс заявил, что увольняется, и сказал Фолкнеру все, что он о нем думает.
- Какова была реакция Фолкнера?
- Он даже не рассердился. Просто снял трубку, набрал номер и вызвал такси. Роулинс в бешенстве шипел и плевался, обзывал Фолкнера как только мог, а Фолкнер подождал, пока подъедет такси, взял саквояж, сунул банку с лекарством под мышку и ушел. Револьвер так и остался в его кармане.
- Я полагаю, полиция уже нашла водителя такси?
Дрейк кивнул.
- На такси Фолкнер доехал до дома химика, сказал водителю подождать, вернулся минут через пятнадцать и поехал домой. Был уже девятый час. Очевидно, Фолкнер сразу же разделся, чтобы побриться, принять ванну и подготовиться к той встрече в восемь тридцать.
- Он не ужинал?
- Собирался поужинать на встрече коллекционеров золотых рыбок. Предполагался небольшой банкет, потом беседы с экспертами по разведению рыбок. Все сходится, Перри. Все сходится до того момента, когда кто-то вошел в дом, не позвонив и не постучав, и человек, с которым Фолкнер разговаривал по телефону, услышал, как Фолкнер приказал вошедшему убираться. Сначала полиция решила, что тем посетителем был Том Гридли. Но у Тома есть алиби, удовлетворяющее полицию. Теперь полицейские установили, что в дом приходила Салли Мэдисон. Что там произошло не знает никто. Салли вошла, Фолкнер попытался выгнать ее - в этом нет сомнения. Сама Салли признает, что именно так все и было. Где-то, скорее всего в спальне, находился саквояж с двадцатью пятью тысячами долларов. У Фолкнера был револьвер Тома Гридли. Вероятно, он лежал на кровати или на туалетном столике. Пальто Фолкнера, его галстук и рубашка валялись на кресле, как будто он раздевался второпях. Револьвер он принес в боковом кармане и, что вполне естественно, достал его оттуда и куда-то положил.
Мейсон рассеянно кивнул.
- Поставь себя на место Салли Мэдисон, - продолжил Дрейк. - Фолкнер ограбил ее любимого, прибегал к грязным методам ведения бизнеса. Салли была и в ярости, и в отчаянии. Фолкнер выталкивал ее из дома, и тут она заметила револьвер, схватила его. Фолкнер испугался, убежал в ванную, попытался запереть дверь. Салли нажала на курок... и только потом поняла непоправимость содеянного. Быстро огляделась. Заметила саквояж. Открыла его. Увидела двадцать пять тысяч долларов. Они многое значили для нее, самое главное - возможность бегства, возможность излечения Тома от туберкулеза. Она взяла себе только две тысячи, на всякий случай, а остальные деньги где-то спрятала, потому что побоялась, что крупные банкноты могут навлечь на нее подозрения.
- Заманчивая версия, - сказал Мейсон, - но не более. Правдоподобная, но всего лишь версия.
Дрейк покачал головой.
- Я еще не сказал тебе самые плохие новости, Перри.
- Так стреляй! - раздраженно потребовал Мейсон.
- Под кроватью полиция нашла пустой саквояж. Кассир заявил, что именно в этот саквояж были сложены двадцать пять тысяч долларов. Конечно, когда полиция нашла этот саквояж, она не придала находке особого значения, но отпечатки пальцев снимались со всего, были они сняты и с ручки саквояжа. Три отпечатка. Два из них принадлежали пальцам правой руки Харрингтона Фолкнера. Третий - среднему пальцу правой руки Салли Мэдисон. Вот и вся история, Перри. Вернее, ее краткое изложение. До меня донесся слух, что окружной прокурор примет признание Салли в тяжком убийстве второй степени или даже в простом убийстве. Он прекрасно понимает, что Фолкнер был первостатейным подлецом и сам спровоцировал преступление. Более того, он знает, что Фолкнер сам забрал револьвер Тома Гридли из зоомагазина, понимает, что Салли Мэдисон, увидев револьвер, действовала не задумываясь и мгновенно. Такова ситуация, Перри. Изложил, как мог. Я не адвокат, Перри, но на твоем месте воспользовался бы возможностью признания преступления простым убийством.
- Если отпечаток пальца Салли обнаружен на ручке, мы потерпели полное поражение, - сказал Мейсон. - Если, конечно, саквояж был действительно обнаружен _п_о_д_ кроватью.
- Ты вступишь в переговоры о заключении сделки о признании вины? - с тревогой в голосе спросил Дрейк.
- Не думаю.
- Почему, Перри? Так будет лучше и для тебя, и для клиентки.
- Этим я поставлю себя в безвыходное положение, Пол. Как только Салли признает себя виновной в совершении убийства второй степени или простого убийства, мы с Деллой окажемся на крючке. Мы автоматически становимся соучастниками после события преступления, и существует совсем небольшая разница между соучастником убийства второй степени и соучастником простого убийства. Мы просто не можем пойти на это.
- Об этом я не подумал! - воскликнул Пол.
- С другой стороны, - продолжил Мейсон, - мои личные интересы не должны влиять на исполнение моих обязанностей по отношению к клиенту. Если Присяжные заседатели будут склоняться к вынесению приговора по обвинению в убийстве первой степени, я могу пойти на компромисс, если это будет отвечать интересам клиента.
- Она того не стоит! - с жаром воскликнул Пол. - Она постоянно обманывает тебя. Меня бы ее интересы не волновали ни минуты.
- Обвинять клиента во лжи так же нелепо, как обвинять кошку в тяге к ловле канареек. Когда человек с определенным складом ума попадает в затруднительное положение, он испытывает вполне естественное стремление попытаться при помощи лжи выпутаться из него. Салли, к несчастью для себя, решила, что ей это удастся. В случае успеха, я не стал бы порицать ее слишком сильно.
- Как думаешь поступить, Перри?
- Попытаемся собрать все факты, которых, вероятно, будет совсем немного, так как полиция плотно закрыла рты всем свидетелям. Будем участвовать в предварительном слушании и вывернем все улики наизнанку. Все изучим и попытаемся найти слабое место.
- А если потерпим неудачу?
- Исполним до конца наш долг по отношению к клиенту, - мрачно заявил Мейсон.
- Значит, ты позволишь ей признаться в простом убийстве?
Мейсон кивнул.
- Я не понимал раньше, в каком положении ты можешь оказаться. Перри, прошу тебя, не делай этого! Подумай о Делле, если не желаешь думать о себе...
- Будете помнить, чтобы ни случилось?
Салли снова кивнула.
- А если вам скажут, что Том во всем признался, чтобы спасти вас, что нельзя посылать в камеру смертников любимого человека, который, к тому же, пытается спасти вас, что вы ответите?
- Обращайтесь к моему адвокату.
- Все. - Мейсон кивнул надзирательнице. - Свидание окончено.
14
Дженевив Фолкнер жила в небольшом одноэтажном доме, примерно в полудюжине кварталов от роскошной холостяцкой резиденции Уилфреда Диксона.
Мейсон припарковал машину, быстро поднялся по ступеням крыльца и, сгорая от нетерпения, надавил кнопку звонка.
Через несколько мгновений дверь открыла сама Дженевив Фолкнер.
- Простите, что нарушаю ваш покой, миссис Фолкнер, - поздоровавшись произнес Мейсон. - Но мне хотелось бы задать вам один или два вопроса.
Она улыбнулась и покачала головой.
- В настоящий момент, миссис Фолкнер, я не ловлю рыбок, а охочусь.
- Охотитесь?
- На медведя, и вооружен для такой охоты.
- Простите, что не приглашаю вас войти, мистер Мейсон. Мистер Диксон предупредил, чтобы я не разговаривала с вами.
- Вы заплатили Салли Мэдисон две тысячи за пулю. Что вы на это скажете?
- Кто сказал вам, что я так поступила?
- Не имею права раскрывать свой источник, но факт можно считать установленным.
- Когда же я выплатила ей эту сумму денег?
- Вчера вечером.
Миссис Фолкнер задумалась на мгновение, потом сказала:
- Входите.
Мейсон прошел за хозяйкой дома в со вкусом обставленную гостиную. Миссис Фолкнер предложила гостю сесть, и, не теряя времени, сняла трубку и набрала номер.
- Ты не мог бы немедленно приехать ко мне? Здесь мистер Мейсон, сказала она и повесила трубку.
- Итак? - спросил Мейсон.
- Закурите?
- У меня есть сигареты.
- Может быть, желаете что-нибудь выпить?
- Я желал бы получить ответ на мой вопрос.
- Через несколько минут.
Она расположилась в кресле напротив Мейсона, и адвокат не мог не отметить грациозность движений, когда она перекидывала ногу на ногу, доставала сигарету из шкатулки, зажигала спичку.
- Вы давно знакомы с Салли Мэдисон? - спросил Мейсон.
- Хорошая погода сегодня, не правда ли?
- Немного прохладно для этого времени года.
- Согласна с вами, но в целом погода далеко не плохая. Быть может, вы согласитесь выпить виски с содовой?
- Нет, благодарю вас. Мне нужен ответ на один единственный вопрос, и предупреждаю вас, миссис Фолкнер, игры с шантажом закончились. Вы по уши завязли в деле об убийстве, и если я не получу ответа, мне придется прибегнуть к более радикальным мерам.
- Прошли хорошие дожди. Как приятно смотреть на зеленеющие холмы. Полагаю, лето будет достаточно теплым. Во всяком случае, старожилы предсказывают это.
- Я - адвокат, вы, как я полагаю, доверяете Уилфреду Диксону. Примите мой совет, не делайте этого. Либо расскажите всю правду мне, либо наймите адвоката, действительно разбирающегося в тонкостях уголовного права, который объяснит вам опасность утаивания информации в деле, касающемся убийства.
- В начале года было необычно холодно, - спокойно продолжала миссис Фолкнер. - Люди, занимающиеся изучением климата, говорили мне, что подобные явления мало что значат, но холодная середина января всегда означает прохладное лето. Лично я не вижу никакого смысла...
Послышался скрип тормозов. У дома остановилась машина. Миссис Фолкнер ласково улыбнулась Мейсону.
- Прошу меня извинить, - сказала она и пошла открывать дверь.
В комнату влетел Уилфред Диксон.
- Право, мистер Мейсон, - сказал он. - Я никак не предполагал, что вы опуститесь до подобных уловок.
- До каких уловок? - поинтересовался Мейсон.
- После моих слов о том, что я не желаю, чтобы вы допрашивали мою клиентку...
- На вас мне наплевать, - нетерпеливо прервал его Мейсон. - Вы не адвокат, а самозванный консультант по бизнесу и инвестициям, или как вы там себя называете. Но эта женщина по уши увязла в деле об убийстве. Она не является вашей клиенткой в этом деле, к тому же вы не имеете права на адвокатскую практику. Если будете и дальше соваться не в свои дела, вам придется пожалеть об этом.
Диксона, казалось, нисколько не обескуражила воинственность Мейсона.
- Итак, продолжим, - вновь заговорил Мейсон. - Миссис Фолкнер подкупила мою клиентку Салли Мэдисон, чтобы та проникла в помещение конторы Фолкнера и Карсона и извлекла пулю из аквариума. Вчера вечером она передала Салли Мэдисон за эту пулю две тысячи долларов. Я хочу знать, почему.
- Право, мистер Мейсон, - произнес Диксон, - ваши утверждения просто безрассудны.
- Не играйте с огнем, - одернул его Мейсон, - не то обожжете пальчики.
- Но, мистер Мейсон, не можете же вы высказывать подобные обвинения, основанные только на никем не подтвержденных словах вашей клиентки.
- Я не высказываю никаких обвинений. Просто констатирую факт и даю вам десять секунд на то, чтобы вы начали говорить правду.
- Но, мистер Мейсон, ваши утверждения ничем не обоснованы и крайне оскорбительны!
- Здесь есть телефон, - сказал Мейсон. - Хотите, чтобы я позвонил лейтенанту Трэггу, чтобы эти вопросы задал он?
В комнате воцарилась тишина.
- Я дал этой женщине совет, - наконец сказал Мейсон. - Теперь подобный совет даю и вам. Вы замешаны в расследовании убийства. Обратитесь к адвокату. К хорошему и немедленно. Потом решайте, скажите ли вы мне всю правду, или предпочтете, чтобы я позвонил лейтенанту Трэггу.
- Как вы точно подметили, - сказал Диксон, указывая на аппарат, здесь есть телефон. Уверяю вас, можете пользоваться им не стесняясь. Вы говорили о звонке лейтенанту Трэггу. Думаю, все будут только рады, если вы позвоните ему.
- Нельзя подтасовывать факты в расследовании дела об убийстве, сказал Мейсон. - Если вы действительно дали Салли Мэдисон две тысячи долларов за ту пулю, этот факт, рано или поздно, станет известен всем. Я сам вытащу его на поверхность, даже если мне придется истратить миллион долларов на услуги частных детективов.
- Миллион долларов - это большие деньги, - мягко заметил Диксон. - Вы говорили что-то о звонке мистеру Трэггу, мистер Мейсон. Или правильнее будет называть этого человека лейтенантом Трэггом? Если он каким-либо образом связан с полицией, более разумного поступка, чем звонок ему, трудно себе представить. Вы видите, нам нечего скрывать, но сомневаюсь, что можно распространить подобное утверждение и на вас.
Мейсон смущенно молчал.
Глаза Диксона засверкали в предвкушении победы.
- Вот видите, мистер Мейсон. Я сам неплохо играю в покер.
Не говоря ни слова, Мейсон встал, подошел к телефону, набрал номер и попросил соединить его с управлением полиции.
- Отдел по расследованию убийств. Позовите к телефону лейтенанта Трэгга. Говорит Перри Мейсон.
Через какое-то время он услышал голос Трэгга:
- Мейсон, очень рад, что вы позвонили. Мне хотелось бы поговорить с вами о Салли Мэдисон, вашей клиентке. Мне кажется, она заняла невыгодную для нее самой позицию. В письменных показаниях были незначительные неточности, а когда мы попросили ее разъяснить их, она принялась упрямо повторять: "Обращайтесь к моему адвокату".
- Мне нечего добавить, - удовлетворенно сказал Мейсон.
В голосе Трэгга послышалось искреннее сожаление:
- Мне очень жаль, Мейсон.
- Не сомневаюсь в этом, Трэгг. В данный момент я нахожусь в доме Дженевив Фолкнер, первый жены Фолкнера.
- Да? Я сам собирался побеседовать с ней, как только смогу. Жаль, что вы опередили меня. Удалось что-нибудь выяснить?
- Мне хотелось, чтобы вы спросили ее, виделась ли она вчера вечером с Салли Мэдисон.
- Да? - удивленно спросил Трэгг. - Салли Мэдисон утверждает, что встречалась с миссис Фолкнер?
- Любые сведения, переданные мне моей клиенткой, являются конфиденциальными, - заявил Мейсон. - Я просто даю вам совет.
- Благодарю вас, господин адвокат, я обязательно воспользуюсь.
- Я порекомендовал бы сделать это немедленно.
- При первой же возможности, - пообещал Трэгг. - До свидания, мистер Мейсон.
- До свидания. - Мейсон повесил трубку и повернулся к Уилфреду Диксону. - Я предпочел такой метод игры в покер.
Диксон широко улыбнулся.
- Неплохо, мистер Мейсон, совсем неплохо. Впрочем, как вы заметили в разговоре с лейтенантом Трэггом, любые сведения, переданные вам клиенткой, не подлежат огласке. Насколько я знаю, ваша клиентка уже дала показания, что получила две тысячи долларов от Харрингтона Фолкнера. Изменение показаний грозит большими неприятностями.
- Как вы узнали, что она дала такие показания?
Глаза Диксона сверкнули.
- О, у меня свои методы, мистер Мейсон. Кроме того, я - не адвокат, как вы знаете, но тоже должен защищать интересы своей клиентки, ее деловые интересы.
- Ни в коем случае не рекомендую недооценивать лейтенанта Трэгга, сказал Мейсон. - Он снимет с вас показания под присягой, но правда, рано или поздно, станет известна.
- Мы будем только рады этому. Мистер Мейсон, как вы видите, Дженевив не предпринимает, не посоветовавшись со мной, никаких действий. Совершенно никаких. Я советую ей, как поступать, но не вдаюсь в детали. Она знает очень немного о фирме Фолкнера и Карсона. Делами занимаюсь я. Ваша клиентка не могла с ней встретиться без моего ведома. Я уверен, этот лейтенант Трэгг, кем бы он ни был, будет весьма удовлетворен нашими показаниями, особенно если принять во внимание тот факт, что вы не имеете права даже высказать предположение, что две тысячи долларов, обнаруженные у вашей клиентки, были получены ею от какого-либо другого лица, а не от Харрингтона Фолкнера. Если вы позволите дать вам маленький совет, мистер Мейсон, я бы ни в коем случае не стал доверять словам молодой особы, подобной мисс Мэдисон. Вы узнали бы много интересного, если б заинтересовались ее прошлым. Эта красивая девушка время от времени прибегала к странным способам получения денег, не скажу, что к шантажу, но тем не менее.
- Вы достаточно хорошо осведомлены, - заметил Мейсон.
- Несомненно. Боюсь, мистер Мейсон, она, пытаясь выпутаться и спасти своего дружка, дала вам ложную информацию.
- Хорошо. - Мейсон встал. - Я вас предупредил.
- Несомненно, мистер Мейсон. К сожалению для вас, вы не можете высказывать прямые обвинения, но даже если бы и могли, опровержение миссис Фолкнер, подкрепленное моими показаниями, свели бы на нет все ваши усилия и усилия вашей клиентки оклеветать честную женщину. Особенно, если учесть прошлое вашей клиентки.
- Меня совершенно не интересует прошлое Салли Мэдисон. Сейчас она ведет себя честно и, по моему мнению, действительно любит Тома Гридли.
- В последнем я убежден полностью.
- Кроме того, - продолжал Мейсон, - ее показания о том, что две тысячи долларов передала ей Дженевив Фолкнер, очень похожи на правду.
Диксон покачал головой.
- Это невозможно, мистер Мейсон. Без моего ведома такие действия не могли быть предприняты, и я уверяю вас, что они предприняты не были.
Мейсон осмотрел мускулистую приземистую фигуру мужчины, глядевшего на него с почти детской искренностью во взгляде.
- Диксон, я не тот человек, над которым можно насмехаться.
- Не сомневаюсь в этом, мистер Мейсон.
- Если вы и Дженевив Фолкнер солгали мне, рано или поздно я установлю истину.
- Но зачем нам лгать, мистер Мейсон? Что могло побудить нас говорить неправду? Ради чего мы вдруг согласились бы заплатить две тысячи долларов за... как вы назвали этот предмет?.. За пулю?
- За пулю, - подтвердил Мейсон.
Диксон удрученно покачал головой.
- Мне очень жаль мисс Мэдисон, очень жаль.
- Почему вам так много известно о ней?
- Мистер Фолкнер приобретал часть дела в зоомагазине. Использовал для покупки фонды корпорации. Естественно, я навел справки как о самом магазине, так и о служащих в нем людях.
- После того как сделка была заключена? - поинтересовался адвокат.
- Во время проведения переговоров. В конце концов, мистер Мейсон, моя клиентка владеет частью корпорации, и я должен быть в курсе происходящего. У меня есть свои источники информации.
Мейсон обдумал услышанное.
- Да, конечно, - сказал он. - Элберта Стенли, машинистка. Теперь я многое начинаю понимать.
Диксон закашлялся.
- Спасибо, что все разъяснили, - поблагодарил Мейсон.
Диксон посмотрел адвокату прямо в глаза.
- Не стоит благодарности. Было весьма приятно помочь вам, но те две тысячи долларов вам связать с нами не удастся. Мы никому их не выплачивали и не потерпим клеветы. Всего вам доброго.
Мейсон направился к двери. Миссис Фолкнер и Уилфред Диксон молча провожали его взглядом. Уже взявшись за ручку, Мейсон обернулся.
- Диксон, - сказал он, - вы очень неплохой игрок в покер.
- Благодарю вас.
- Вы были достаточно умны, чтобы догадаться, что я не в состоянии обвинить миссис Фолкнер в том, что именно она выплатила эти две тысячи долларов, - мрачно продолжил Мейсон. - А я достаточно самокритичен, чтобы признать, что блефовал, а вы раскусили меня.
Ледяная улыбка тронула уголки рта Диксона.
- Думаю, вам небезынтересно будет узнать, куда я сейчас направляюсь, - сказал адвокат.
Диксон удивленно поднял брови.
- Куда же?
- За очередной стопкой фишек.
Мейсон закрыл за собой дверь.
15
Когда Мейсон вошел в кабинет Пола Дрейка, лицо его было мрачным, как у футболиста, оттесненного к линии собственных ворот.
- Привет, Перри, - поздоровался Дрейк. - Информация о Стонтоне хоть как-то помогла тебе?
- Немного.
- Стонтон согласился ответить только на этот вопрос. Он связан по рукам и ногам своими письменными показаниями, данными в полиции, и не разглашает информацию, в них содержащуюся. Как только речь заходит о вечере убийства, Стонтон плотно закрывает рот. Так же он поступает, когда ему задают вопросы о том, как доставили ему рыбок.
- Другого я и не ожидал, - кивнул Мейсон. - Послушай, Пол, у меня есть поручение для тебя.
- Слушаю, Перри.
- Я хочу, чтобы ты выяснил, виделась ли Салли Мэдисон вчера вечером с первой миссис Фолкнер. Я хочу, чтобы ты выяснил, снимала ли Дженевив Фолкнер значительные суммы со своего счета в банке наличными деньгами. А особенно мне хочется узнать, получала ли она, или Уилфред Диксон, наличные деньги пятидесятидолларовыми банкнотами.
Дрейк кивнул.
- Сделать это будет нелегко, смешно было бы предполагать обратное. Я заплачу тебе любую сумму денег за эту информацию. Черт! Я стал играть в словесный покер с Уилфредом Диксоном, попытался блефовать, а он так легко и хладнокровно раскусил меня, что я до сих пор чувствую себя как ребенок, которого отшлепали. Черт побери! Я прижму его к стенке, готов истратить все до последнего цента, чтобы сделать это.
- Диксон уже был на месте, когда ты приехал?
- Нет, а что?
- Мои парни следят за ним. Пока безрезультатно, но я пытаюсь подойти к этому делу со всех возможных сторон. Мой человек начал сегодня наблюдение в восемь часов утра, когда Диксон возвращался домой после завтрака.
- Где он завтракал, Пол?
- В аптеке на углу. Ранняя пташка, торчал там с семи часов.
- Отлично, Пол. Продолжай в том же духе.
- Позавтракав, он направился прямо домой и пришел туда в восемь десять. Мои парни наблюдают за его домом, пока без особых результатов.
Мейсон взглянул на детектива.
- В чем дело, Пол? Ты что-то скрываешь, мне кажется. Что случилось?
Дрейк взял со стола карандаш, покрутил его пальцами.
- Перри, - произнес он тихо, - у Салли Мэдисон не слишком хорошая репутация.
Мейсон покраснел.
- Ты - второй говоришь мне сегодня об этом. Ну и что?
- Если Салли Мэдисон сказала тебе, что получила деньги от Дженевив Фолкнер, она солгала.
- Я ничего не говорил тебе об этом, Пол.
- Конечно, не говорил.
- Что заставляет тебя усомниться в ее словах, если бы она рассказала мне об этом?
- Моим парням удалось раскопать новые улики, вернее, о них сообщил дружески настроенный репортер, который, в свою очередь, получил информацию в полиции.
- Какую?
- Вчера днем Харрингтон Фолкнер ходил в банк и получил двадцать пять тысяч долларов наличными. Он ходил туда лично, настаивал на получении всей суммы наличными и вел себя так, что кассиру показалось, что Фолкнера, возможно, шантажируют. Он хотел получить деньги купюрами в тысячу, сто и пятьдесят долларов. Кассир под предлогом, что подготовка всей суммы займет определенное время, переписал со своими помощниками номера банкнот. Две тысячи долларов, обнаруженные в сумочке Салли Мэдисон, передал ей Харрингтон Фолкнер и никто другой. Остальные двадцать три тысячи она, вероятно, где-то припрятала.
- Ты уверен, Пол?
- Не на сто процентов, просто передаю тебе информацию в том виде, в котором получил. Думаю, ты сам сумеешь ее проверить.
Мейсон помрачнел еще больше.
- Но есть и неплохие новости, - продолжил Дрейк. - Револьвер принадлежал Тому Гридли, но сейчас не существует практически никаких сомнений, что Том принес револьвер в зоомагазин, а Фолкнер забрал его оттуда. Полиция достаточно подробно восстановила события того дня со времени ухода Фолкнера из банка до момента убийства.
- О револьвере я все уже знаю. В какое время Фолкнер вышел из банка, Пол?
- Значительно позже окончания работы. Где-то около пяти часов. Он предварительно позвонил, и его впустили в боковой вход. Деньги он сложил в саквояж. Выйдя из банка он сел в такси рядом с отелем на противоположной стороне улицы. Приехал в зоомагазин и занялся, вместе с Роулинсом, инвентаризацией. Нашел револьвер Гридли и положил его в карман. Роулинс сказал ему, что револьвер принадлежит Гридли, но Фолкнер ничего не ответил. Сейчас, зная о том, что в его саквояже находилась крупная сумма денег, вполне резонно будет предположить, что он прихватил револьвер в целях собственной безопасности.
Мейсон кивнул.
- Итак, он положил револьвер в боковой карман. Потом открыл сейф. Помнишь, комбинацию ему сообщил сам Роулинс.
- Что произошло потом?
- В сейфе стояла банка и Фолкнер поинтересовался, что в ней находится.
- Там было лекарство для рыб?
- Да. Этот состав попросил приготовить Тома Роулинс, у которого тоже были больные рыбки. Ему с трудом удалось уговорить Тома сделать это, и то только пообещав, что никто о лекарстве не узнает.
- Где в это время был сам Том?
- Дома, в постели. У него был сильный приступ болезни, сопровождавшийся лихорадкой и кашлем, и Роулинс отпустил его домой.
- Как поступил Роулинс, когда Фолкнер открыл сейф?
- Когда он понял, что задумал Фолкнер, его чуть не хватил удар. Фолкнер достал банку и прямо из магазина позвонил знакомому химику. Рабочие часы давно закончились, было уже около половины восьмого, и Фолкнер звонил химику домой. Он сказал, что хотел бы сделать анализ одного вещества и что привезет его немедленно.
- Подлец! - едва слышно выругался Мейсон.
- Я знаю. Но я тебе сообщаю чистые факты, именно с ними, а не с эмоциями тебе придется бороться в Суде.
- Продолжай.
- Итак, с Роулинсом едва не случился удар. Он даже пытался силой отобрать банку у Фолкнера. Он сказал Фолкнеру, что дал Тому честное слово, что будет использовать лекарство только для лечения рыбок, находившихся в зоомагазине.
- Как поступил Фолкнер?
- Сказал Роулинсу, что тот работает на него, что он не потерпит неповиновения. Роулинс заявил, что увольняется, и сказал Фолкнеру все, что он о нем думает.
- Какова была реакция Фолкнера?
- Он даже не рассердился. Просто снял трубку, набрал номер и вызвал такси. Роулинс в бешенстве шипел и плевался, обзывал Фолкнера как только мог, а Фолкнер подождал, пока подъедет такси, взял саквояж, сунул банку с лекарством под мышку и ушел. Револьвер так и остался в его кармане.
- Я полагаю, полиция уже нашла водителя такси?
Дрейк кивнул.
- На такси Фолкнер доехал до дома химика, сказал водителю подождать, вернулся минут через пятнадцать и поехал домой. Был уже девятый час. Очевидно, Фолкнер сразу же разделся, чтобы побриться, принять ванну и подготовиться к той встрече в восемь тридцать.
- Он не ужинал?
- Собирался поужинать на встрече коллекционеров золотых рыбок. Предполагался небольшой банкет, потом беседы с экспертами по разведению рыбок. Все сходится, Перри. Все сходится до того момента, когда кто-то вошел в дом, не позвонив и не постучав, и человек, с которым Фолкнер разговаривал по телефону, услышал, как Фолкнер приказал вошедшему убираться. Сначала полиция решила, что тем посетителем был Том Гридли. Но у Тома есть алиби, удовлетворяющее полицию. Теперь полицейские установили, что в дом приходила Салли Мэдисон. Что там произошло не знает никто. Салли вошла, Фолкнер попытался выгнать ее - в этом нет сомнения. Сама Салли признает, что именно так все и было. Где-то, скорее всего в спальне, находился саквояж с двадцатью пятью тысячами долларов. У Фолкнера был револьвер Тома Гридли. Вероятно, он лежал на кровати или на туалетном столике. Пальто Фолкнера, его галстук и рубашка валялись на кресле, как будто он раздевался второпях. Револьвер он принес в боковом кармане и, что вполне естественно, достал его оттуда и куда-то положил.
Мейсон рассеянно кивнул.
- Поставь себя на место Салли Мэдисон, - продолжил Дрейк. - Фолкнер ограбил ее любимого, прибегал к грязным методам ведения бизнеса. Салли была и в ярости, и в отчаянии. Фолкнер выталкивал ее из дома, и тут она заметила револьвер, схватила его. Фолкнер испугался, убежал в ванную, попытался запереть дверь. Салли нажала на курок... и только потом поняла непоправимость содеянного. Быстро огляделась. Заметила саквояж. Открыла его. Увидела двадцать пять тысяч долларов. Они многое значили для нее, самое главное - возможность бегства, возможность излечения Тома от туберкулеза. Она взяла себе только две тысячи, на всякий случай, а остальные деньги где-то спрятала, потому что побоялась, что крупные банкноты могут навлечь на нее подозрения.
- Заманчивая версия, - сказал Мейсон, - но не более. Правдоподобная, но всего лишь версия.
Дрейк покачал головой.
- Я еще не сказал тебе самые плохие новости, Перри.
- Так стреляй! - раздраженно потребовал Мейсон.
- Под кроватью полиция нашла пустой саквояж. Кассир заявил, что именно в этот саквояж были сложены двадцать пять тысяч долларов. Конечно, когда полиция нашла этот саквояж, она не придала находке особого значения, но отпечатки пальцев снимались со всего, были они сняты и с ручки саквояжа. Три отпечатка. Два из них принадлежали пальцам правой руки Харрингтона Фолкнера. Третий - среднему пальцу правой руки Салли Мэдисон. Вот и вся история, Перри. Вернее, ее краткое изложение. До меня донесся слух, что окружной прокурор примет признание Салли в тяжком убийстве второй степени или даже в простом убийстве. Он прекрасно понимает, что Фолкнер был первостатейным подлецом и сам спровоцировал преступление. Более того, он знает, что Фолкнер сам забрал револьвер Тома Гридли из зоомагазина, понимает, что Салли Мэдисон, увидев револьвер, действовала не задумываясь и мгновенно. Такова ситуация, Перри. Изложил, как мог. Я не адвокат, Перри, но на твоем месте воспользовался бы возможностью признания преступления простым убийством.
- Если отпечаток пальца Салли обнаружен на ручке, мы потерпели полное поражение, - сказал Мейсон. - Если, конечно, саквояж был действительно обнаружен _п_о_д_ кроватью.
- Ты вступишь в переговоры о заключении сделки о признании вины? - с тревогой в голосе спросил Дрейк.
- Не думаю.
- Почему, Перри? Так будет лучше и для тебя, и для клиентки.
- Этим я поставлю себя в безвыходное положение, Пол. Как только Салли признает себя виновной в совершении убийства второй степени или простого убийства, мы с Деллой окажемся на крючке. Мы автоматически становимся соучастниками после события преступления, и существует совсем небольшая разница между соучастником убийства второй степени и соучастником простого убийства. Мы просто не можем пойти на это.
- Об этом я не подумал! - воскликнул Пол.
- С другой стороны, - продолжил Мейсон, - мои личные интересы не должны влиять на исполнение моих обязанностей по отношению к клиенту. Если Присяжные заседатели будут склоняться к вынесению приговора по обвинению в убийстве первой степени, я могу пойти на компромисс, если это будет отвечать интересам клиента.
- Она того не стоит! - с жаром воскликнул Пол. - Она постоянно обманывает тебя. Меня бы ее интересы не волновали ни минуты.
- Обвинять клиента во лжи так же нелепо, как обвинять кошку в тяге к ловле канареек. Когда человек с определенным складом ума попадает в затруднительное положение, он испытывает вполне естественное стремление попытаться при помощи лжи выпутаться из него. Салли, к несчастью для себя, решила, что ей это удастся. В случае успеха, я не стал бы порицать ее слишком сильно.
- Как думаешь поступить, Перри?
- Попытаемся собрать все факты, которых, вероятно, будет совсем немного, так как полиция плотно закрыла рты всем свидетелям. Будем участвовать в предварительном слушании и вывернем все улики наизнанку. Все изучим и попытаемся найти слабое место.
- А если потерпим неудачу?
- Исполним до конца наш долг по отношению к клиенту, - мрачно заявил Мейсон.
- Значит, ты позволишь ей признаться в простом убийстве?
Мейсон кивнул.
- Я не понимал раньше, в каком положении ты можешь оказаться. Перри, прошу тебя, не делай этого! Подумай о Делле, если не желаешь думать о себе...