- Да, не особенно-то приятно, - посочувствовал Мейсон. - Полицейские подчас ведут себя крайне развязно.
- Не то слово!
- Я в данном случае заинтересованное лицо, - сказал Мейсон.
- Заинтересованное - в чем?
- Я адвокат вдовы доктора Малдена.
- И что вы хотите от меня?
- Кое-какие сведения.
- Нет у меня никаких сведений. Сигареты есть - хотите купить?
- Вы знакомы с Глэдис Фосс?
- В полиции, пока тебя обрабатывают, - заметил Шпенглер, - всякого наслушаешься, все что помнил - забудешь.
- Они спрашивали насчет Глэдис Фосс?
- Что знал - рассказал.
- Что именно?
- Ну, что она играла на скачках.
- Часто?
- Частенько.
- По-крупному?
- По собственной системе.
- Вы букмекер?
- Был. Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Я больше не букмекер. Я всего-навсего торгую сигаретами.
- Прекрасно. А давно вы занимались букмекерством?
- Еще два месяца назад.
- Что вас остановило?
- Полиция, тысячедолларовый штраф, условный приговор. Сейчас в этом городе не развернешься.
- Хороший был бизнес...
- А вам-то что до этого?
- Пытаюсь разобраться.
- Занимайтесь своим делом, а я займусь своим. Я ведь не спрашиваю, какую прибыль вам дает адвокатская практика.
- Не стоит злиться, - успокоил его Мейсон. - Я ведь могу обратиться за информацией к полицейским протоколам.
- Как тут не разозлиться! Разве приятно, когда тебя ни за что забирают в полицию посреди ночи? Ладно, раньше я был букмекером, но теперь-то чист перед законом! Какое у их право хватать меня за шиворот посреди ночи да тащить к себе?!
- Как насчет мисс Фосс? Везло ей или нет?
- По мне, так слишком везло.
- Говорят, она просадила кучу денег?
- Лгут.
- Говорят, она хотела отыграться и вернуть в кассу присвоенные деньги?
- Какой-то подлец сообщил в полицию то же самое.
- Это неправда?
- Черт побери, конечно, неправда.
- Как она играла?
- По хитрой системе. Серия попыток, затем еще и еще.
- А чем это вам не по душе?
- Не прикидывайтесь простачком.
- А что, собственно, в этих сериях плохого?
- Смотрите сами - она выстреливает серию мелких ставок. Преимущественно вхолостую. Но я за целый заезд выигрываю у нее максимум двадцать долларов. А проигрываю, когда не повезет, тысячи.
- А она выигрывала?
- Черт возьми, два раза. Сперва сразу попала в точку. А потом уже благодаря своей системе после пробных ставок.
- Ограничивалась она вашими услугами?
- Не думаю. Наверняка имело дело и с другими букмекерами.
- Может, там ей не везло?
- Возможно.
- А с вами?
- Обставила меня тысяч на десять. Ловкая дамочка! Или, черт побери, очень уж осведомленная.
- Как она расплачивалась?
- Наличными.
- Не чеками?
- Чеков не признаю. Мой банковский счет изучают под микроскопом. Существуют к тому же налоговые органы. Чеки в такой ситуации не проходят. С меня дерут наличными. Ну и я хочу получать наличными.
- Ставки она наверняка делала по телефону. А рассчитывалась как?
- Приходила каждый четверг к четырем. Хоть часы проверяй.
- Ваша лавочка закрывается в какое время?
- Тогда - в девять вечера, теперь - в шесть.
- Хорошее у вас место, - сказал Мейсон.
- Дерьмовое, - мрачно отозвался продавец. - Я приобрел магазин в расчете на букмекерство.
- Не окупилось? - спросил Мейсон.
- Человек предполагает, а Бог располагает, - с философской горечью ответил Шпенглер.
- Полиция интересовалась тем же, что я?
- Интересовалась всем на свете, иначе я не стал бы с вами откровенничать.
- Знали вы, кто служит мисс Фосс?
- Нет. Я думаю, что она захомутала состоятельного мужика и тянет с него денежки.
- Как она одевалась?
- В общем-то, скромно. Но общее впечатление... Она ведь - красотка хоть куда. Даже в кухонном наряде сойдет за королеву. Я себе как представлял? Живет она в шикарной квартире, окружают ее сплошные аристократы, где-то есть бывший муж, которого ободрали в ее пользу на бракоразводном процессе: застукала она его, когда он развлекался на стороне в компании аппетитной девицы или детективы нащелкали фотографий... Да что я вам толкую. Вы же адвокат.
- Она была у вас постоянным клиентом?
- Да.
- А два месяца назад вас накрыли?
- Вроде того.
- И оштрафовали?
- И оштрафовали.
- С условным приговором?
- С условным приговором.
- И как поступила Глэдис Фосс?
- Не знаю. Наверное, делает ставки у других. Я как раз вернулся, когда она позвонила, чтобы сделать ставку. "Нет! - ответил я ей. - С меня хватит."
- Штраф для букмекера - мелочь, а вы закрыли дело, - сказал Мейсон. Видно, всерьез перепугались.
- Я человек простой, - сказал Шпенглер. - Я вам помогаю, даю вам информацию. Кто вы для меня? Даже не клиент, ни одной сигары не купили. Одно беспокойство от вас.
- Ну, продайте мне пару блоков сигарет, - сказал адвокат, доставая бумажник. - Пригодятся.
- Поймите меня правильно. Я вовсе не хочу вам грубить. Я просто, черт возьми, очень зол. Я заплатил за эту лавочку звонкой монетой, полагая, что смогу здесь заниматься букмекерством. Не вышло, все пошло прахом. Я проиграл. И вот сейчас я стою за прилавком сам не знаю зачем. Наверное, потому что угрохал в эту лавчонку все свои деньги и деваться мне некуда.
- Ничего, - заверил Мейсон, - дела ваши непременно наладятся... Большое спасибо за информацию.
Мейсон взял сдачу, сигареты и вышел из лавочки.
По дороге в офис адвокат остановился у киоска, приобрел утренний выпуск газеты, развернул на странице объявлений, проглядел всю полосу и наконец нашел искомое. "Превосходный табачный магазин - отличная перспектива для предприимчивого человека. Владельца вынуждает отказаться от дела состояние здоровья. Устойчивая прибыль за последние двенадцать месяцев - свыше семи тысяч долларов. Рей Шпенглер, угол Седьмой улицы и бульвара Клифтона".
9
Мейсон вошел в комнату для свиданий и сел за длинной стол, вдоль которого возвышался, разделял помещение, металлический экран с мелкой сеткой. Надзирательница ввела Стефани Малден и та села напротив адвоката.
- Мистер Мейсон, вы просто обязаны верить мне, - умоляюще сказала она. - Ведь я ваша клиентка, а значит, вы отстаиваете мои интересы.
- Я и буду отстаивать ваши интересы, не смотря на то, что верю я вам или нет. Вам по закону положен защитник. Вас по закону должны судить присяжные. Именно присяжные, а не отдельно взятый адвокат. Независимо от того, что вы совершили, Суд отводит под рассмотрение вашего дела время в своем расписании, а квалифицированный юрист ограждает ваши права от посягательств.
- Я нуждаюсь в вашем доверии, мистер Мейсон. Воспринимая меня исключительно как клиента, вы подрываете мою веру в саму себя. Так ведет себя хирург, оперирующий больного, у которого остался один шанс на тысячу.
- В вашей власти обратиться к другому адвокату, - сказал Мейсон.
- Мистер Мейсон, между прочим вы присвоили себе мои сто тысяч долларов, - укоризненно заметила она.
- Я ни доллара не взял из сейфа в той квартире, - с раздражением сказал Мейсон. - Я вам уже говорил об этом.
- Я знаю, что деньги у вас, мистер Мейсон. Сперва я считала, будто вы таким образом оберегаете меня от налогового инспектора и потом их вернете. А сейчас я в полном недоумении.
- Я могу предложить вам другую версию, - спокойно заявил адвокат. - Я считаю, что вы сами пробрались в квартиру, отворили сейф, забрали деньги, а потом завлекли меня в ловушку.
- Но зачем мне это, мистер Мейсон?
- Чтобы втянуть меня в ту игру, которую ведете в данный момент... Обвинить в присвоении ста тысяч долларов и заставить защищать вас от обвинения в убийстве вашего мужа.
- Мистер Мейсон, я не ездила в ту квартиру.
- Повторите свои слова, глядя мне в глаза. Можете?
- Конечно.
- Значит, вы никогда не заходили в квартиру девятьсот двадцать восемь в Диксивуд-апартаментах?
- Никогда, - она невозмутимо посмотрела Мейсону прямо в глаза.
- Именно это меня в вас и настораживает.
- Что?
- То, что вы упорно лжете своему адвокату. Совершенно недопустимая вещь.
- Я вам не лгу.
- Хм, - сказал Мейсон. - Вы приходите ко мне в кабинет и жалуетесь, что за вами следят. И тогда, защищая ваши интересы, я нанимаю детективов, чтобы они выяснили, кто за вами следит...
- Ах вот как!
- Да, - подтвердил Мейсон. - После вашего повторного визита вас сопровождали детективы, у которых было задание обнаружить таинственного преследователя.
- И что же?
- Никого они не обнаружили.
- Не может быть! - воскликнула она в смятении.
- Да, да, после визита за вами по пятам шли мои люди, - спокойно продолжил Мейсон. - Они и проводили вас до Диксивуд-апартаментов.
- Это ложь, мистер Мейсон. Вас ввели в заблуждение. Я не ездила в Диксивуд-апартаменты. Детектив рассказал вам то, что вам хотелось от него услышать. Самый легкий способ заработать. Ведь частные сыщики частенько подтасовывают факты, верно?
- В данном случае на задании работало несколько оперативников, поскольку нужно было проследить предполагаемых наблюдателей. Так что вас сопровождали два детектива независимо друг от друга. Оба показывают одно и то же - вы вошли в дом, поднялись на девятый этаж, вышли минут через десять. - Мейсон внимательно разглядывал собеседницу. Она на мгновение отвела глаза. - Будете дальше врать? - спросил адвокат.
- Хорошо, - устало призналась она. - Я была там. Я закрыла сейф. При всем доверии к вам я решила, что вы поступили неправильно, оставив все как было. Любой полицейский, попади он туда, мог бы заподозрить меня в краже. Нет, этого я не желала допускать.
- Как вы проникли внутрь? - спросил Мейсон.
- При помощи... ключа.
- Какого ключа?
- Дубликата. Я же сделала копии подозрительных ключей. Я вам рассказывала, как при помощи воска...
- Эти ключи вы отдали мне, - заметил Мейсон. - Припоминаете?
- Я сделала два комплекта ключей, - после некоторого молчания сказала она.
- Два комплекта?
- Да.
- Зачем?
- Сама не знаю, так мне захотелось.
- Значит, отдав мне ключи, вы в то же время сохранили их при себе.
- Без всякого умысла.
- Как я могу в этом убедиться?
- Поверить мне на слово.
- Пока мне это трудно сделать.
- Только один раз я сказала вам неправду, мистер Мейсон.
- Допустим. Что же вы делали в квартире?
- Я убедилась в вашей правоте, заперла сейф и повесила картину на место. Причем постаралась не оставлять отпечатков.
- Значит, соврали вы мне один-единственный раз?
- Да.
- Расскажите все остальное, - вздохнул Мейсон.
- Что вы хотите знать?
- О гибели вашего мужа. О том, почему вас забрали.
- Они подозревают, что Саммерфилда убили.
- Каким образом?
- Не знаю. Видимо, они думают, что к его гибели причастна я. А сообщником моим якобы был Раймон Кастелло.
- У вас с ним были какие-то дела?
- Я его ненавижу, - с отвращением сказала она.
- Почему?
- Потому что он двуличен. Потому что он всегда пренебрегал интересами моего мужа. Потому что... Одним словом, он мне не нравится.
- Он приставал к вам?
Поколебавшись с мгновение, она ответила:
- Да.
- Вы жаловались мужу?
- Нет.
- Почему?
- В то время... я... обстоятельства в тот момент сложились так, что мне не хотелось... не хотелось его беспокоить.
- И все же вы поехали к Раймону Кастелло после посещения Диксивуд-апартаментов?
- Да.
- Почему?
- Чтобы узнать, кто отвез мужа в аэропорт.
- Зачем?
- Раймон считает, что это сделала я. Я уверена, что он. Нужно было выяснить этот вопрос.
- Вы не отвозили доктора Малдена?
- Нет.
- А Кастелло?
- Говорит, что нет.
- Кто же тогда?
- Я не знаю.
- Подумайте, пожалуйста, миссис Малден, - настаивал Мейсон. - Кто это мог сделать?
- Существует одна-единственная возможность.
- Какая?
- Что его отвез Дарвин Керби.
- Кто такой Дарвин Керби?
- Я знаю о нем очень мало, мистер Мейсон. Хотя муж часто его вспоминал. Дарвин Керби - его старый друг с времен войны. Не врач, просто офицер. У них за плечами множество совместных приключений. Саммерфилд весьма дорожил этой дружбой.
- Он переписывался с Керби?
- Нет. Керби, был при деньгах, он жил то там, то здесь в свое удовольствие. А такие писем не пишут.
- Откуда вам все это известно?
- Так ведь он бывал у нас. Излагал в застольных беседах свою философию. Что он чувствует себя маленьким, ненужным человеком в огромном мире современной цивилизации и предпочитает держаться в сторонке. После демобилизации он не нашел общего языка с родственниками. С женой отношения не сложились, она им помыкала вместе с тещей. Короче, домой его не тянуло.
- Значит, с вашим мужем он не переписывался?
- Нет. Уверена, что нет. Муж то и дело о нем вспоминал, обижался, нет бы, говорит, черкнул строчку-другую... словом, в Дарвине он души не чаял.
- А потом Дарвин появился?
- Да.
- Когда?
- Вечером накануне гибели мужа.
- И заночевал у вас?
- Да.
- И на следующее утро уехал?
- Да. Они вместе уехали. Дарвин собирался в Чикаго, а оттуда в Канаду, по-моему, на прииски. Кажется, через Денвер или Омаху. Я невнимательно слушала.
- На какое время у него был самолет?
- Как я припоминаю, что муж намеревался забросить его в аэропорт по пути в клинику. По-моему, Дарвин улетал утренним рейсом.
- Значит, он не мог доставить в аэропорт доктора Малдена.
- Почему не мог? Вполне мог. Отложив свой вылет.
- У вас есть факты, подтверждающие ваше предположение?
- Да. Кто-то ведь отвез доктора Малдена. Вряд это был Раймон и совершенно точно, что не я. Ну и не Глэдис, в этом трудно усомниться.
- В таком случае машина доктора Малдена осталась бы в аэропорту, заметил Мейсон. - Доктор Малден улетел на своем самолете, а Дарвин Керби отправился на рейсовом. Следовательно машина должна была остаться. Сначала вы думали, что доктора отвез Кастелло?
- Да.
- Почему?
- Обычно это делал он. Но вчера он отверг мое предположение. А я ему не верю, для него не составит труда солгать даже под присягой. Нет у меня уверенности, что он говорит правду.
- Хорошо, я постараюсь разобраться в деталях, - сказал Мейсон. - А теперь скажите, на чем основывается гипотеза полиции, что якобы вашего мужа убили? Вы что, с их точки зрения, подстроили аварию?
- Не имею ни малейшего понятия, мистер Мейсон. Каким-то образом эти подозрения связаны с показаниями Раймона Кастелло.
- Может, он подбросил им мысль, что вы копались в моторе?
- Я не знаю, мистер Мейсон. Не имею ни малейшего представления.
- Я буду настаивать на скорейшем предварительном слушании, - сообщил Мейсон. - Они ждут с моей стороны формальных придирок. Поэтому поспешили приписать вам убийство. Их тактика обернется против них самих. Я убыстряю ход событий, чтобы заставить противника выложить карты на стол.
- Вы по-прежнему представляете меня?
- А вы хотите, чтобы я представлял?
- Очень хочу.
- До предварительного слушания я, вне всяких сомнений, останусь вашим адвокатом. Мой уход на данном этапе нанес бы делу в глазах общественного мнения непоправимый ущерб. После сцены, которую я устроил окружному прокурору вчера ночью, после газетных сенсаций... Нет, нет, читатели такого не перенесут! А ведь кто такие присяжные заседатели? Те же самые читатели. Но должен вас предупредить, что у прокурора наверняка есть убийственные улики, напрямую свидетельствующие против вас. В противном случае они не посмели бы арестовать вас, да и разговаривали бы с вами иначе.
- Нет у них никаких улик, - покачала она головой. - Потому что никаких преступлений я не совершала. Объясните, как можно с земли настичь человека в самолете и убить его... Ерунда какая-то!
- А двое помещаются в самолете? - спросил Мейсон.
- Да, помещаются, за счет груза. Но в воздух поднялся один человек, и среди обгоревших обломков на песчаном грунте пустыни нашли один труп.
- Хорошо, - вздохнул Мейсон. - Я попробую что-нибудь предпринять. Хотя сложившаяся ситуация мне крайне не нравится.
- Мистер Мейсон, скажите, вы унесли хоть сколько-нибудь денег из той квартиры? Ведь унесли же? Скажите откровенно. Пожалуйста...
- Я уже говорил вам, - устало вздохнул адвокат. - И снова повторяю, что ничего я оттуда не уносил. Ни цента.
- Вы ведь нарочно это говорите... чтобы вас не обвинили в причастности к финансовым нарушениям?..
- Я это говорю, потому что такова правда, хотя вам она, возможно, видится в ином свете. А теперь я ухожу и постараюсь все-таки выяснить, что к чему.
Мейсон отодвинул стул, поднялся и подал знак надзирательнице, что визит завершен. Выполнив неизбежные формальности, Мейсон направился к выходу из тюрьмы. Проходя быстрыми шагами по коридору, он озабоченно взглянул на часы. Случайно боковым зрением адвокат заметил быстро приближающуюся тень. Мейсон остановился и поднял глаза. Женщина, с которой он едва не столкнулся, на ходу искала что-то в сумке.
- Простите, я засмотрелась, - извинилась она, увидев адвоката.
- Это я виноват, - сказал Мейсон, - я очень спешил и...
Ее синие глаза вдруг загорелись любопытством.
- Ничего, ничего. Вы - Перри Мейсон, известный адвокат, не так ли?
- Да.
- Вы меня не знаете, а я про вас много слышала и читала в газетах. Я видела вас вчера в вестибюле...
- В вестибюле?
- Ну да, в Диксивуд-апартаментах. Я как раз вошла, а вы уходили. Меня зовут Эдна Коулбрук. Мой муж Гарри Коулбрук служит в экспертном отделе. К нему-то я и тороплюсь.
- Понятно, понятно, - сказал Мейсон, пытаясь обойти ее стороной.
- А мы как раз живем в Диксивуд-апартаментах, знаете?
- До сих пор не знал.
- Я несколько раз видела вас в Суде. Вы, наверное, посчитали бы это нахальством, но я вчера чуть с вами не заговорила. По-моему, вы обратили внимание... Я как раз подняла глаза, увидела знакомое лицо, мгновенно узнала, хотела поздороваться и только через секунду сообразила, что мы не представлены друг другу. - Ее синие глаза улыбались. - Скажите, пожалуйста, мистер Мейсон, у вас в Диксивуд-апартаментах есть клиент? Я прямо умираю от любопытства. Нет, нет, я не сплетница и не сую нос в чужие дела. Но Диксивуд-апартаменты... это как клуб. У нас там своя теплая компания... С вами была очень милая дама. Она тоже там живет?.. Я вам не кажусь слишком назойливой? Муж говорит, что я куда угодно пролезу, но ведь в наше время слюнтяям делать нечего. Везде нужна инициатива.
- Боюсь, вы задали мне сразу слишком много вопросов, миссис Коулбрук, - рассмеялся Мейсон. - Честно говоря, я был в вашем доме по личному делу. Однако вынужден просить у вас прощения, я опаздываю на важную встречу и очень тороплюсь, даже чуть не сбил вас с ног.
Мейсон учтиво приподнял шляпу, обошел случайную собеседницу и быстрыми шагами устремился к двери. У выхода он остановился и оглянулся. Миссис Коулбрук все стояла на том же месте и внимательно смотрела ему вслед. Мейсон тут же понял, что его взгляд назад был непростительной ошибкой.
10
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в личном кабинете адвоката. Завтра должно было начаться предварительное слушание по обвинению Стефани Малден в убийстве Саммерфилда Малдена.
Пол Дрейк с осунувшимся от усталости лицом развалился в любимой позе в черном просторном кресле для посетителей. Делла Стрит с приготовленными блокнотом и ручкой смотрела на адвоката. Мейсон ходил по кабинету, засунув большие пальцы в проймы жилета. Он вынул из кармана часы, взглянул и вздохнул - уже почти одиннадцать часов.
- Почему ты не потребовал отсрочки? - спросил Дрейк.
Мейсон задумчиво покачал головой.
- Но все же почему? - не отставал детектив.
- Налоговые инспекторы ведут свое расследование по делу доктора Малдена, - сказал наконец Мейсон. - Пока им неизвестно про квартиру в Диксивуд-апартаментах, но рано или поздно они выйдут на нее. Никто еще не заподозрил ни в чем Чарльза Амбоя, фиктивного партнера фиктивной фирмы "Малден и Амбой", и не пытался установить его личность. Путешествует сейчас мистер Амбой, кажется, по Европе, а потому недосягаем. По сути дела, фигурой Амбоя пока никто всерьез не заинтересовался. - Мейсон кивнул на газету, которую недавно просматривал. - Но налоговые инспекторы преисполнены любопытства. Так или иначе они выйдут на Амбоя. Они переберут всех, кто был как-то связан с доктором Малденом.
- Ну и что? - удивился Дрейк. - Отсюда вовсе не следует, будто твоя клиентка повинна в убийстве.
- Когда мы с Деллой покидали Диксивуд-апартаменты, одна женщина, узнав меня, вознамерилась затеять разговор, но передумала. Это некая миссис Гарри Коулбрук. Муж ее служит в экспертном отделе при прокуратуре. Позже я столкнулся с ней нос к носу. Она бежала на свидание с мужем. Она прямо просвечивала меня насквозь своими синими глазами и засыпала вопросами. Ей, видите ли, позарез нужно знать, чем я занимался в Диксивуд-апартаментах. Ей до смерти важно установить, что за девица меня сопровождала. Она почти дозрела до смелой мысли, что я вью себе там любовное гнездышко. А стало быть, она вовсю займется расспросами. Едва в газетах мелькнут Диксивуд-апартаменты, ее осенит прозрение, о чем она мигом доложит мужу. Тот, естественно, схватится за телефонную трубку и сообщит прокурору.
- Ну и что? - пожал плечами детектив.
- Полиция обнаружит квартиру, обыщет и найдет пустой сейф. Естественно, раз я был в здании, то именно в этой квартире. Им известно, что доктор Малден мог припрятать от налогового обложения сто тысяч долларов. Что, в таком случае они подумают? Особенно, принимая во внимание их отношение ко мне?
- Что ты присвоил кругленькую сумму, - ответил Дрейк.
Мейсон снова принялся вышагивать по комнате из угла в угол. Остановился на миг у стола, взглянул на кипу принесенных Дрейком отчетов своих сотрудников.
- Я должен ускорить процесс, - сказал наконец Мейсон. - Я должен заставить прокурора на предварительных слушаниях привести Раймона Кастелло под присягу.
- А прокурор этого не хочет? - поинтересовался Дрейк.
- Конечно, нет! Он будет увиливать от этого всеми возможными способами. Стоит Кастелло оказаться под присягой, я воспользуюсь преимуществами перекрестного допроса и вытрясу из него все, что тот знает. Я буду ловить Кастелло на мельчайших деталях. Позже, в присутствии присяжных, я воспользуюсь протоколами. Я обрушу на Кастелло град вопросов, и он наверняка запутается в собственных противоречиях.
- А что, прокурор не собирается завтра вызывать Кастелло? - спросила Делла Стрит.
- Он считает, что сумеет обойтись без этого, - сказал Мейсон. - У него расчет простой - на предварительных слушаниях достаточно доказать "Корпус Дэликти" [Corpus delicti (лат.) - совокупность признаков, характеризующих преступление; вещественное доказательство преступления] и минимальные предположения в причастности обвиняемой к убийству.
- Думаю, своей цели он достигнет не показывая все имеющиеся у него улики, - сказал Дрейк.
- Я приложу все усилия, чтобы ему это так просто не удалось. Я заставлю его раскрыть свои карты, - ответил Мейсон.
- Говорят, в дело замешаны еще и наркотиками, - сказал Дрейк.
- Хорошо бы поподробней выяснить как именно, - с досадой заметил Мейсон.
- Пока узнать ничего не удалось, - вздохнул детектив.
- А про Глэдис Фосс что-нибудь разузнал?
- Тоже ничего, - вздохнул Дрейк. - А документы ее в клинике, кстати, в полнейшем беспорядке.
- Она призналась мне в присвоении денег из кассы клиники. Заявила, что присваивала и проигрывала на скачках. А ее букмекер утверждает, что не проигрывала, а выигрывала.
- Возможно, она имело дело с несколькими букмекерами, - предположила Делла Стрит.
Мейсон посмотрел на Дрейка.
- А по твоим сведениям, Пол?
Дрейк покачал головой.
- Побойся Бога, Перри. Букмекеры в телефонных справочниках не обозначаются. Приходится выведывать разными хитрыми способами, где заключают пари, потом искать посредника, а уж затем, как бы между прочим, интересоваться у букмекера, кто еще неравнодушен к скачкам. Букмекеры - не дети. Они прекрасно знают, что Глэдис Фосс причастна к истории, которую окружной прокурор называет делом об убийстве. Знают, что наступит момент, когда некий умник призовет их давать показания под присягой. Как бы ты повел себя на месте букмекера? Да любой из них невинно посмотрит прямо в глаза и заявит: "Мисс Фосс? Глэдис Фосс? Впервые слышу! Во всяком случае, со мной она дела не имела". Он будет твердить это, даже если она задолжала ему пятьсот долларов. Даже если позавчера просадила с его помощью десять тысяч. Даже если делает ставки изо дня в день. Представляешь, какая радость для букмекера явка в Суд, где он присягнет говорить правду, и только правду, а прокурор пристанет с расспросами про Глэдис Фосс. И за каждым его словом будет читаться невысказанная угроза, что попробуй только подыграть защите, завтра же тебя упекут в тюрьму за букмекерство.
- Да, - согласился Мейсон, - отчасти ты прав. Но, с другой стороны, доказав ее увлечение скачками, мы оставим налоговую инспекцию с носом.
- И чем это обернется для Глэдис Фосс? - спросила Делла Стрит.
- Обнаруженных улик может хватить с избытком, чтобы приписать ей всю недостачу, но маловато для прямого обвинения в мошенничестве, - сказал Мейсон. - Особенно если никто не предъявит ей иск. Или если она окажется в другом штате, откуда без судебного решения ее не вернуть.
- А миссис Малден? - спросил Дрейк. - Она ведь вправе предъявить иск?
- Не то слово!
- Я в данном случае заинтересованное лицо, - сказал Мейсон.
- Заинтересованное - в чем?
- Я адвокат вдовы доктора Малдена.
- И что вы хотите от меня?
- Кое-какие сведения.
- Нет у меня никаких сведений. Сигареты есть - хотите купить?
- Вы знакомы с Глэдис Фосс?
- В полиции, пока тебя обрабатывают, - заметил Шпенглер, - всякого наслушаешься, все что помнил - забудешь.
- Они спрашивали насчет Глэдис Фосс?
- Что знал - рассказал.
- Что именно?
- Ну, что она играла на скачках.
- Часто?
- Частенько.
- По-крупному?
- По собственной системе.
- Вы букмекер?
- Был. Поймите меня правильно, мистер Мейсон. Я больше не букмекер. Я всего-навсего торгую сигаретами.
- Прекрасно. А давно вы занимались букмекерством?
- Еще два месяца назад.
- Что вас остановило?
- Полиция, тысячедолларовый штраф, условный приговор. Сейчас в этом городе не развернешься.
- Хороший был бизнес...
- А вам-то что до этого?
- Пытаюсь разобраться.
- Занимайтесь своим делом, а я займусь своим. Я ведь не спрашиваю, какую прибыль вам дает адвокатская практика.
- Не стоит злиться, - успокоил его Мейсон. - Я ведь могу обратиться за информацией к полицейским протоколам.
- Как тут не разозлиться! Разве приятно, когда тебя ни за что забирают в полицию посреди ночи? Ладно, раньше я был букмекером, но теперь-то чист перед законом! Какое у их право хватать меня за шиворот посреди ночи да тащить к себе?!
- Как насчет мисс Фосс? Везло ей или нет?
- По мне, так слишком везло.
- Говорят, она просадила кучу денег?
- Лгут.
- Говорят, она хотела отыграться и вернуть в кассу присвоенные деньги?
- Какой-то подлец сообщил в полицию то же самое.
- Это неправда?
- Черт побери, конечно, неправда.
- Как она играла?
- По хитрой системе. Серия попыток, затем еще и еще.
- А чем это вам не по душе?
- Не прикидывайтесь простачком.
- А что, собственно, в этих сериях плохого?
- Смотрите сами - она выстреливает серию мелких ставок. Преимущественно вхолостую. Но я за целый заезд выигрываю у нее максимум двадцать долларов. А проигрываю, когда не повезет, тысячи.
- А она выигрывала?
- Черт возьми, два раза. Сперва сразу попала в точку. А потом уже благодаря своей системе после пробных ставок.
- Ограничивалась она вашими услугами?
- Не думаю. Наверняка имело дело и с другими букмекерами.
- Может, там ей не везло?
- Возможно.
- А с вами?
- Обставила меня тысяч на десять. Ловкая дамочка! Или, черт побери, очень уж осведомленная.
- Как она расплачивалась?
- Наличными.
- Не чеками?
- Чеков не признаю. Мой банковский счет изучают под микроскопом. Существуют к тому же налоговые органы. Чеки в такой ситуации не проходят. С меня дерут наличными. Ну и я хочу получать наличными.
- Ставки она наверняка делала по телефону. А рассчитывалась как?
- Приходила каждый четверг к четырем. Хоть часы проверяй.
- Ваша лавочка закрывается в какое время?
- Тогда - в девять вечера, теперь - в шесть.
- Хорошее у вас место, - сказал Мейсон.
- Дерьмовое, - мрачно отозвался продавец. - Я приобрел магазин в расчете на букмекерство.
- Не окупилось? - спросил Мейсон.
- Человек предполагает, а Бог располагает, - с философской горечью ответил Шпенглер.
- Полиция интересовалась тем же, что я?
- Интересовалась всем на свете, иначе я не стал бы с вами откровенничать.
- Знали вы, кто служит мисс Фосс?
- Нет. Я думаю, что она захомутала состоятельного мужика и тянет с него денежки.
- Как она одевалась?
- В общем-то, скромно. Но общее впечатление... Она ведь - красотка хоть куда. Даже в кухонном наряде сойдет за королеву. Я себе как представлял? Живет она в шикарной квартире, окружают ее сплошные аристократы, где-то есть бывший муж, которого ободрали в ее пользу на бракоразводном процессе: застукала она его, когда он развлекался на стороне в компании аппетитной девицы или детективы нащелкали фотографий... Да что я вам толкую. Вы же адвокат.
- Она была у вас постоянным клиентом?
- Да.
- А два месяца назад вас накрыли?
- Вроде того.
- И оштрафовали?
- И оштрафовали.
- С условным приговором?
- С условным приговором.
- И как поступила Глэдис Фосс?
- Не знаю. Наверное, делает ставки у других. Я как раз вернулся, когда она позвонила, чтобы сделать ставку. "Нет! - ответил я ей. - С меня хватит."
- Штраф для букмекера - мелочь, а вы закрыли дело, - сказал Мейсон. Видно, всерьез перепугались.
- Я человек простой, - сказал Шпенглер. - Я вам помогаю, даю вам информацию. Кто вы для меня? Даже не клиент, ни одной сигары не купили. Одно беспокойство от вас.
- Ну, продайте мне пару блоков сигарет, - сказал адвокат, доставая бумажник. - Пригодятся.
- Поймите меня правильно. Я вовсе не хочу вам грубить. Я просто, черт возьми, очень зол. Я заплатил за эту лавочку звонкой монетой, полагая, что смогу здесь заниматься букмекерством. Не вышло, все пошло прахом. Я проиграл. И вот сейчас я стою за прилавком сам не знаю зачем. Наверное, потому что угрохал в эту лавчонку все свои деньги и деваться мне некуда.
- Ничего, - заверил Мейсон, - дела ваши непременно наладятся... Большое спасибо за информацию.
Мейсон взял сдачу, сигареты и вышел из лавочки.
По дороге в офис адвокат остановился у киоска, приобрел утренний выпуск газеты, развернул на странице объявлений, проглядел всю полосу и наконец нашел искомое. "Превосходный табачный магазин - отличная перспектива для предприимчивого человека. Владельца вынуждает отказаться от дела состояние здоровья. Устойчивая прибыль за последние двенадцать месяцев - свыше семи тысяч долларов. Рей Шпенглер, угол Седьмой улицы и бульвара Клифтона".
9
Мейсон вошел в комнату для свиданий и сел за длинной стол, вдоль которого возвышался, разделял помещение, металлический экран с мелкой сеткой. Надзирательница ввела Стефани Малден и та села напротив адвоката.
- Мистер Мейсон, вы просто обязаны верить мне, - умоляюще сказала она. - Ведь я ваша клиентка, а значит, вы отстаиваете мои интересы.
- Я и буду отстаивать ваши интересы, не смотря на то, что верю я вам или нет. Вам по закону положен защитник. Вас по закону должны судить присяжные. Именно присяжные, а не отдельно взятый адвокат. Независимо от того, что вы совершили, Суд отводит под рассмотрение вашего дела время в своем расписании, а квалифицированный юрист ограждает ваши права от посягательств.
- Я нуждаюсь в вашем доверии, мистер Мейсон. Воспринимая меня исключительно как клиента, вы подрываете мою веру в саму себя. Так ведет себя хирург, оперирующий больного, у которого остался один шанс на тысячу.
- В вашей власти обратиться к другому адвокату, - сказал Мейсон.
- Мистер Мейсон, между прочим вы присвоили себе мои сто тысяч долларов, - укоризненно заметила она.
- Я ни доллара не взял из сейфа в той квартире, - с раздражением сказал Мейсон. - Я вам уже говорил об этом.
- Я знаю, что деньги у вас, мистер Мейсон. Сперва я считала, будто вы таким образом оберегаете меня от налогового инспектора и потом их вернете. А сейчас я в полном недоумении.
- Я могу предложить вам другую версию, - спокойно заявил адвокат. - Я считаю, что вы сами пробрались в квартиру, отворили сейф, забрали деньги, а потом завлекли меня в ловушку.
- Но зачем мне это, мистер Мейсон?
- Чтобы втянуть меня в ту игру, которую ведете в данный момент... Обвинить в присвоении ста тысяч долларов и заставить защищать вас от обвинения в убийстве вашего мужа.
- Мистер Мейсон, я не ездила в ту квартиру.
- Повторите свои слова, глядя мне в глаза. Можете?
- Конечно.
- Значит, вы никогда не заходили в квартиру девятьсот двадцать восемь в Диксивуд-апартаментах?
- Никогда, - она невозмутимо посмотрела Мейсону прямо в глаза.
- Именно это меня в вас и настораживает.
- Что?
- То, что вы упорно лжете своему адвокату. Совершенно недопустимая вещь.
- Я вам не лгу.
- Хм, - сказал Мейсон. - Вы приходите ко мне в кабинет и жалуетесь, что за вами следят. И тогда, защищая ваши интересы, я нанимаю детективов, чтобы они выяснили, кто за вами следит...
- Ах вот как!
- Да, - подтвердил Мейсон. - После вашего повторного визита вас сопровождали детективы, у которых было задание обнаружить таинственного преследователя.
- И что же?
- Никого они не обнаружили.
- Не может быть! - воскликнула она в смятении.
- Да, да, после визита за вами по пятам шли мои люди, - спокойно продолжил Мейсон. - Они и проводили вас до Диксивуд-апартаментов.
- Это ложь, мистер Мейсон. Вас ввели в заблуждение. Я не ездила в Диксивуд-апартаменты. Детектив рассказал вам то, что вам хотелось от него услышать. Самый легкий способ заработать. Ведь частные сыщики частенько подтасовывают факты, верно?
- В данном случае на задании работало несколько оперативников, поскольку нужно было проследить предполагаемых наблюдателей. Так что вас сопровождали два детектива независимо друг от друга. Оба показывают одно и то же - вы вошли в дом, поднялись на девятый этаж, вышли минут через десять. - Мейсон внимательно разглядывал собеседницу. Она на мгновение отвела глаза. - Будете дальше врать? - спросил адвокат.
- Хорошо, - устало призналась она. - Я была там. Я закрыла сейф. При всем доверии к вам я решила, что вы поступили неправильно, оставив все как было. Любой полицейский, попади он туда, мог бы заподозрить меня в краже. Нет, этого я не желала допускать.
- Как вы проникли внутрь? - спросил Мейсон.
- При помощи... ключа.
- Какого ключа?
- Дубликата. Я же сделала копии подозрительных ключей. Я вам рассказывала, как при помощи воска...
- Эти ключи вы отдали мне, - заметил Мейсон. - Припоминаете?
- Я сделала два комплекта ключей, - после некоторого молчания сказала она.
- Два комплекта?
- Да.
- Зачем?
- Сама не знаю, так мне захотелось.
- Значит, отдав мне ключи, вы в то же время сохранили их при себе.
- Без всякого умысла.
- Как я могу в этом убедиться?
- Поверить мне на слово.
- Пока мне это трудно сделать.
- Только один раз я сказала вам неправду, мистер Мейсон.
- Допустим. Что же вы делали в квартире?
- Я убедилась в вашей правоте, заперла сейф и повесила картину на место. Причем постаралась не оставлять отпечатков.
- Значит, соврали вы мне один-единственный раз?
- Да.
- Расскажите все остальное, - вздохнул Мейсон.
- Что вы хотите знать?
- О гибели вашего мужа. О том, почему вас забрали.
- Они подозревают, что Саммерфилда убили.
- Каким образом?
- Не знаю. Видимо, они думают, что к его гибели причастна я. А сообщником моим якобы был Раймон Кастелло.
- У вас с ним были какие-то дела?
- Я его ненавижу, - с отвращением сказала она.
- Почему?
- Потому что он двуличен. Потому что он всегда пренебрегал интересами моего мужа. Потому что... Одним словом, он мне не нравится.
- Он приставал к вам?
Поколебавшись с мгновение, она ответила:
- Да.
- Вы жаловались мужу?
- Нет.
- Почему?
- В то время... я... обстоятельства в тот момент сложились так, что мне не хотелось... не хотелось его беспокоить.
- И все же вы поехали к Раймону Кастелло после посещения Диксивуд-апартаментов?
- Да.
- Почему?
- Чтобы узнать, кто отвез мужа в аэропорт.
- Зачем?
- Раймон считает, что это сделала я. Я уверена, что он. Нужно было выяснить этот вопрос.
- Вы не отвозили доктора Малдена?
- Нет.
- А Кастелло?
- Говорит, что нет.
- Кто же тогда?
- Я не знаю.
- Подумайте, пожалуйста, миссис Малден, - настаивал Мейсон. - Кто это мог сделать?
- Существует одна-единственная возможность.
- Какая?
- Что его отвез Дарвин Керби.
- Кто такой Дарвин Керби?
- Я знаю о нем очень мало, мистер Мейсон. Хотя муж часто его вспоминал. Дарвин Керби - его старый друг с времен войны. Не врач, просто офицер. У них за плечами множество совместных приключений. Саммерфилд весьма дорожил этой дружбой.
- Он переписывался с Керби?
- Нет. Керби, был при деньгах, он жил то там, то здесь в свое удовольствие. А такие писем не пишут.
- Откуда вам все это известно?
- Так ведь он бывал у нас. Излагал в застольных беседах свою философию. Что он чувствует себя маленьким, ненужным человеком в огромном мире современной цивилизации и предпочитает держаться в сторонке. После демобилизации он не нашел общего языка с родственниками. С женой отношения не сложились, она им помыкала вместе с тещей. Короче, домой его не тянуло.
- Значит, с вашим мужем он не переписывался?
- Нет. Уверена, что нет. Муж то и дело о нем вспоминал, обижался, нет бы, говорит, черкнул строчку-другую... словом, в Дарвине он души не чаял.
- А потом Дарвин появился?
- Да.
- Когда?
- Вечером накануне гибели мужа.
- И заночевал у вас?
- Да.
- И на следующее утро уехал?
- Да. Они вместе уехали. Дарвин собирался в Чикаго, а оттуда в Канаду, по-моему, на прииски. Кажется, через Денвер или Омаху. Я невнимательно слушала.
- На какое время у него был самолет?
- Как я припоминаю, что муж намеревался забросить его в аэропорт по пути в клинику. По-моему, Дарвин улетал утренним рейсом.
- Значит, он не мог доставить в аэропорт доктора Малдена.
- Почему не мог? Вполне мог. Отложив свой вылет.
- У вас есть факты, подтверждающие ваше предположение?
- Да. Кто-то ведь отвез доктора Малдена. Вряд это был Раймон и совершенно точно, что не я. Ну и не Глэдис, в этом трудно усомниться.
- В таком случае машина доктора Малдена осталась бы в аэропорту, заметил Мейсон. - Доктор Малден улетел на своем самолете, а Дарвин Керби отправился на рейсовом. Следовательно машина должна была остаться. Сначала вы думали, что доктора отвез Кастелло?
- Да.
- Почему?
- Обычно это делал он. Но вчера он отверг мое предположение. А я ему не верю, для него не составит труда солгать даже под присягой. Нет у меня уверенности, что он говорит правду.
- Хорошо, я постараюсь разобраться в деталях, - сказал Мейсон. - А теперь скажите, на чем основывается гипотеза полиции, что якобы вашего мужа убили? Вы что, с их точки зрения, подстроили аварию?
- Не имею ни малейшего понятия, мистер Мейсон. Каким-то образом эти подозрения связаны с показаниями Раймона Кастелло.
- Может, он подбросил им мысль, что вы копались в моторе?
- Я не знаю, мистер Мейсон. Не имею ни малейшего представления.
- Я буду настаивать на скорейшем предварительном слушании, - сообщил Мейсон. - Они ждут с моей стороны формальных придирок. Поэтому поспешили приписать вам убийство. Их тактика обернется против них самих. Я убыстряю ход событий, чтобы заставить противника выложить карты на стол.
- Вы по-прежнему представляете меня?
- А вы хотите, чтобы я представлял?
- Очень хочу.
- До предварительного слушания я, вне всяких сомнений, останусь вашим адвокатом. Мой уход на данном этапе нанес бы делу в глазах общественного мнения непоправимый ущерб. После сцены, которую я устроил окружному прокурору вчера ночью, после газетных сенсаций... Нет, нет, читатели такого не перенесут! А ведь кто такие присяжные заседатели? Те же самые читатели. Но должен вас предупредить, что у прокурора наверняка есть убийственные улики, напрямую свидетельствующие против вас. В противном случае они не посмели бы арестовать вас, да и разговаривали бы с вами иначе.
- Нет у них никаких улик, - покачала она головой. - Потому что никаких преступлений я не совершала. Объясните, как можно с земли настичь человека в самолете и убить его... Ерунда какая-то!
- А двое помещаются в самолете? - спросил Мейсон.
- Да, помещаются, за счет груза. Но в воздух поднялся один человек, и среди обгоревших обломков на песчаном грунте пустыни нашли один труп.
- Хорошо, - вздохнул Мейсон. - Я попробую что-нибудь предпринять. Хотя сложившаяся ситуация мне крайне не нравится.
- Мистер Мейсон, скажите, вы унесли хоть сколько-нибудь денег из той квартиры? Ведь унесли же? Скажите откровенно. Пожалуйста...
- Я уже говорил вам, - устало вздохнул адвокат. - И снова повторяю, что ничего я оттуда не уносил. Ни цента.
- Вы ведь нарочно это говорите... чтобы вас не обвинили в причастности к финансовым нарушениям?..
- Я это говорю, потому что такова правда, хотя вам она, возможно, видится в ином свете. А теперь я ухожу и постараюсь все-таки выяснить, что к чему.
Мейсон отодвинул стул, поднялся и подал знак надзирательнице, что визит завершен. Выполнив неизбежные формальности, Мейсон направился к выходу из тюрьмы. Проходя быстрыми шагами по коридору, он озабоченно взглянул на часы. Случайно боковым зрением адвокат заметил быстро приближающуюся тень. Мейсон остановился и поднял глаза. Женщина, с которой он едва не столкнулся, на ходу искала что-то в сумке.
- Простите, я засмотрелась, - извинилась она, увидев адвоката.
- Это я виноват, - сказал Мейсон, - я очень спешил и...
Ее синие глаза вдруг загорелись любопытством.
- Ничего, ничего. Вы - Перри Мейсон, известный адвокат, не так ли?
- Да.
- Вы меня не знаете, а я про вас много слышала и читала в газетах. Я видела вас вчера в вестибюле...
- В вестибюле?
- Ну да, в Диксивуд-апартаментах. Я как раз вошла, а вы уходили. Меня зовут Эдна Коулбрук. Мой муж Гарри Коулбрук служит в экспертном отделе. К нему-то я и тороплюсь.
- Понятно, понятно, - сказал Мейсон, пытаясь обойти ее стороной.
- А мы как раз живем в Диксивуд-апартаментах, знаете?
- До сих пор не знал.
- Я несколько раз видела вас в Суде. Вы, наверное, посчитали бы это нахальством, но я вчера чуть с вами не заговорила. По-моему, вы обратили внимание... Я как раз подняла глаза, увидела знакомое лицо, мгновенно узнала, хотела поздороваться и только через секунду сообразила, что мы не представлены друг другу. - Ее синие глаза улыбались. - Скажите, пожалуйста, мистер Мейсон, у вас в Диксивуд-апартаментах есть клиент? Я прямо умираю от любопытства. Нет, нет, я не сплетница и не сую нос в чужие дела. Но Диксивуд-апартаменты... это как клуб. У нас там своя теплая компания... С вами была очень милая дама. Она тоже там живет?.. Я вам не кажусь слишком назойливой? Муж говорит, что я куда угодно пролезу, но ведь в наше время слюнтяям делать нечего. Везде нужна инициатива.
- Боюсь, вы задали мне сразу слишком много вопросов, миссис Коулбрук, - рассмеялся Мейсон. - Честно говоря, я был в вашем доме по личному делу. Однако вынужден просить у вас прощения, я опаздываю на важную встречу и очень тороплюсь, даже чуть не сбил вас с ног.
Мейсон учтиво приподнял шляпу, обошел случайную собеседницу и быстрыми шагами устремился к двери. У выхода он остановился и оглянулся. Миссис Коулбрук все стояла на том же месте и внимательно смотрела ему вслед. Мейсон тут же понял, что его взгляд назад был непростительной ошибкой.
10
Мейсон, Делла Стрит и Пол Дрейк сидели в личном кабинете адвоката. Завтра должно было начаться предварительное слушание по обвинению Стефани Малден в убийстве Саммерфилда Малдена.
Пол Дрейк с осунувшимся от усталости лицом развалился в любимой позе в черном просторном кресле для посетителей. Делла Стрит с приготовленными блокнотом и ручкой смотрела на адвоката. Мейсон ходил по кабинету, засунув большие пальцы в проймы жилета. Он вынул из кармана часы, взглянул и вздохнул - уже почти одиннадцать часов.
- Почему ты не потребовал отсрочки? - спросил Дрейк.
Мейсон задумчиво покачал головой.
- Но все же почему? - не отставал детектив.
- Налоговые инспекторы ведут свое расследование по делу доктора Малдена, - сказал наконец Мейсон. - Пока им неизвестно про квартиру в Диксивуд-апартаментах, но рано или поздно они выйдут на нее. Никто еще не заподозрил ни в чем Чарльза Амбоя, фиктивного партнера фиктивной фирмы "Малден и Амбой", и не пытался установить его личность. Путешествует сейчас мистер Амбой, кажется, по Европе, а потому недосягаем. По сути дела, фигурой Амбоя пока никто всерьез не заинтересовался. - Мейсон кивнул на газету, которую недавно просматривал. - Но налоговые инспекторы преисполнены любопытства. Так или иначе они выйдут на Амбоя. Они переберут всех, кто был как-то связан с доктором Малденом.
- Ну и что? - удивился Дрейк. - Отсюда вовсе не следует, будто твоя клиентка повинна в убийстве.
- Когда мы с Деллой покидали Диксивуд-апартаменты, одна женщина, узнав меня, вознамерилась затеять разговор, но передумала. Это некая миссис Гарри Коулбрук. Муж ее служит в экспертном отделе при прокуратуре. Позже я столкнулся с ней нос к носу. Она бежала на свидание с мужем. Она прямо просвечивала меня насквозь своими синими глазами и засыпала вопросами. Ей, видите ли, позарез нужно знать, чем я занимался в Диксивуд-апартаментах. Ей до смерти важно установить, что за девица меня сопровождала. Она почти дозрела до смелой мысли, что я вью себе там любовное гнездышко. А стало быть, она вовсю займется расспросами. Едва в газетах мелькнут Диксивуд-апартаменты, ее осенит прозрение, о чем она мигом доложит мужу. Тот, естественно, схватится за телефонную трубку и сообщит прокурору.
- Ну и что? - пожал плечами детектив.
- Полиция обнаружит квартиру, обыщет и найдет пустой сейф. Естественно, раз я был в здании, то именно в этой квартире. Им известно, что доктор Малден мог припрятать от налогового обложения сто тысяч долларов. Что, в таком случае они подумают? Особенно, принимая во внимание их отношение ко мне?
- Что ты присвоил кругленькую сумму, - ответил Дрейк.
Мейсон снова принялся вышагивать по комнате из угла в угол. Остановился на миг у стола, взглянул на кипу принесенных Дрейком отчетов своих сотрудников.
- Я должен ускорить процесс, - сказал наконец Мейсон. - Я должен заставить прокурора на предварительных слушаниях привести Раймона Кастелло под присягу.
- А прокурор этого не хочет? - поинтересовался Дрейк.
- Конечно, нет! Он будет увиливать от этого всеми возможными способами. Стоит Кастелло оказаться под присягой, я воспользуюсь преимуществами перекрестного допроса и вытрясу из него все, что тот знает. Я буду ловить Кастелло на мельчайших деталях. Позже, в присутствии присяжных, я воспользуюсь протоколами. Я обрушу на Кастелло град вопросов, и он наверняка запутается в собственных противоречиях.
- А что, прокурор не собирается завтра вызывать Кастелло? - спросила Делла Стрит.
- Он считает, что сумеет обойтись без этого, - сказал Мейсон. - У него расчет простой - на предварительных слушаниях достаточно доказать "Корпус Дэликти" [Corpus delicti (лат.) - совокупность признаков, характеризующих преступление; вещественное доказательство преступления] и минимальные предположения в причастности обвиняемой к убийству.
- Думаю, своей цели он достигнет не показывая все имеющиеся у него улики, - сказал Дрейк.
- Я приложу все усилия, чтобы ему это так просто не удалось. Я заставлю его раскрыть свои карты, - ответил Мейсон.
- Говорят, в дело замешаны еще и наркотиками, - сказал Дрейк.
- Хорошо бы поподробней выяснить как именно, - с досадой заметил Мейсон.
- Пока узнать ничего не удалось, - вздохнул детектив.
- А про Глэдис Фосс что-нибудь разузнал?
- Тоже ничего, - вздохнул Дрейк. - А документы ее в клинике, кстати, в полнейшем беспорядке.
- Она призналась мне в присвоении денег из кассы клиники. Заявила, что присваивала и проигрывала на скачках. А ее букмекер утверждает, что не проигрывала, а выигрывала.
- Возможно, она имело дело с несколькими букмекерами, - предположила Делла Стрит.
Мейсон посмотрел на Дрейка.
- А по твоим сведениям, Пол?
Дрейк покачал головой.
- Побойся Бога, Перри. Букмекеры в телефонных справочниках не обозначаются. Приходится выведывать разными хитрыми способами, где заключают пари, потом искать посредника, а уж затем, как бы между прочим, интересоваться у букмекера, кто еще неравнодушен к скачкам. Букмекеры - не дети. Они прекрасно знают, что Глэдис Фосс причастна к истории, которую окружной прокурор называет делом об убийстве. Знают, что наступит момент, когда некий умник призовет их давать показания под присягой. Как бы ты повел себя на месте букмекера? Да любой из них невинно посмотрит прямо в глаза и заявит: "Мисс Фосс? Глэдис Фосс? Впервые слышу! Во всяком случае, со мной она дела не имела". Он будет твердить это, даже если она задолжала ему пятьсот долларов. Даже если позавчера просадила с его помощью десять тысяч. Даже если делает ставки изо дня в день. Представляешь, какая радость для букмекера явка в Суд, где он присягнет говорить правду, и только правду, а прокурор пристанет с расспросами про Глэдис Фосс. И за каждым его словом будет читаться невысказанная угроза, что попробуй только подыграть защите, завтра же тебя упекут в тюрьму за букмекерство.
- Да, - согласился Мейсон, - отчасти ты прав. Но, с другой стороны, доказав ее увлечение скачками, мы оставим налоговую инспекцию с носом.
- И чем это обернется для Глэдис Фосс? - спросила Делла Стрит.
- Обнаруженных улик может хватить с избытком, чтобы приписать ей всю недостачу, но маловато для прямого обвинения в мошенничестве, - сказал Мейсон. - Особенно если никто не предъявит ей иск. Или если она окажется в другом штате, откуда без судебного решения ее не вернуть.
- А миссис Малден? - спросил Дрейк. - Она ведь вправе предъявить иск?