Страница:
Характерная для всех таких случаев сверхвысокая сила отрицания обусловлена экспрессивным нарушением логико-семантической нормы, в соответствии с которой множества, обозначаемые конструкциями НОТ различных типов, не могут быть ни пустыми (ср. развитие такого значения у слов ничто, никто, никуда и др. [Грамматика-80: II, 413]), ни равными единице.
Именно поэтому говорится Ты и головы не повернул; Я и пальцем его не тронул, а не *Ты ни головы не повернул; *Я ни пальцем его не тронул. В первом случае отрицание направлено на единичный объект, не входящий в состав соответствующего множества, что делает невозможным использование здесь тотально-отрицательного ни и объясняет отсутствие в конструктивной схеме этого высказывания позиции нумеративно-числового показателя один. Ср. еще: Она ему и руки не подала (поскольку есть лишь одна рука, которую можно подать). Во втором случае отрицание направлено на единичный же объект, но объект, принадлежащий множеству и исключаемый из него. Поэтому здесь иная конструктивная схема (ср.: Я и одним пальцем его не тронул), но тот же запрет на тотально-отрицательное ни. Ср.: «Обижалась Параскева, говорила сыну, что вон друзья-товарищи по-всякому поснимались, а он матери и одного снимка не мог прислать» (В. Личутин. Обработно – время свадеб); «Моделировать ситуацию с “Байкалом” даже Чернышев не решился: он не усмотрел и одного шанса из ста» (В. Санин. Одержимый). Во всех таких случаях замена выделительно-подчеркивающего и тотально-отрицающим ни изменяет смысл высказывания, превращая исключающее (эксклюзивно-единичное) отрицание в тотальное (типа НОТ-1) и преобразуя один 1 с определенно-количественным значением в один 2 с значением тотальной единичности (т. е. в знак тотального по-единичного перебора). Ср.: Он раскрыл книжку, но не прочитал и одной страницы – …не прочитал и двух (и трех, и четырех…) страниц, но: не прочитал ни одной страницы – …не прочитал *ни двух страниц.[35]
Эксклюзивно-единичное отрицание – в зависимости от специфики отрицаемого, особенностей контекста и некоторых других факторов – формирует два взаимосвязанных значения:
а) значение полного отрицания единицы, исключаемой из множества: Он и одного дерева не посадил; Он и одного снимка не прислал и т. п.
б) значение неполного отрицания: Она не прожила с ним и года – ‘прожила меньше года, неполный год, т. е. несколько месяцев’; Я открыл книжку, но не прочитал и одной страницы – ‘прочитал меньше страницы, т. е. несколько строчек’; Он и (одного) часу не высидел – ‘высидел меньше часа, т. е. несколько ми-нут’ и т. п.
Оба эти значения обнаруживают связь с полным тотальным отрицанием, но связаны они с ним по-разному. Первое – импликативно-логически (ср. описанные выше отношения между НОТ-3-а и НОТ-1); второе – связью семантического перехода. Ср.: …и одной минуты не говорил – ‘говорил меньше минуты, т. е. не-сколько секунд’ > ‘не говорил нисколько’; …и (одного) рубля не заработал – ‘заработал меньше рубля, т. е. несколько копеек’ > ‘не заработал нисколько’ и т. п.
Взаимосвязь указанных типов отрицания и проявляющаяся в определенных условиях близость их семантических вариантов обусловливает возможность и реальные случаи их смешения. Ср., на-пример, нарушающие логику отрицания, но ставшие фактической нормой конструкции НОТ-3-б типа ни тени сомнения вместо старых – логически правильных – оборотов с и: «А потом ни тени смущения и раскаяния» (Н. Давыдова. Сокровища на земле); «В гордости Асеева не было ни тени самодовольства» (Новый мир, 1982, 3, 265); «…ни разу не возникло ни тени ревности» (Ф. Искандер. Морской скорпион) и мн. др. под. Но: «Герцог Орлеанский не имел и тени лицемерия» (А. С. Пушкин. Арап Петра Великого); «…не оказалось и тени отравления» (А. И. Одоевский. Русские ночи); «Теперь нет на нем и тени добродетели» (Н. В. Гоголь. Мертвые души); «Во мне не осталось и тени кокетства» (Л. Н. Толстой. Семейное счастье); «…в нем <В. В. Самойлове> не было и тени трагического или драматического таланта» (В. А. Панаев. Воспоминания); «После Рубини я переслушал всех знаменитейших теноров, но никто не мог дать и тени того впечатления, которое производил Рубини…» (Там же). Ср.: «…даже и тени улыбки не показалось в ее лице» (Ф. М. Достоевский. Иди-от) и др. под.
Множества, которые обозначаются конструкциями НОТ рассмотренных выше типов, не могут быть также равными двум и представлять собою парные единства. Поэтому разрешены высказывания типа «На голове его спереди не оставалось ни одного волосика» (И. С. Тургенев. Чертопханов и Недопюскин); «У него ни одного зуба не оставалось» (И. С. Тургенев. Два приятеля); «Девушка бросилась на колени и… не мигая ни одною векою, так и впилась в лицо своему брату» (И. С. Тургенев. Вешние воды) и др. под., но запрещены такие, как *У него нет ни одной руки; *Он не владеет ни одной рукой; *У него не было ни одной ноги; *Я не могу спать ни на одном боку; *Он не видит ни одним глазом, не слышит ни одним ухом и т. п. Ср., однако, случаи, где имеется в виду не пара, а множество: «В мире не было ни одной руки, которая бы протянулась ему навстречу» (Н. А. Некрасов. Повесть о бедном Климе); «…а вблизи ни одной руки, которая бы ее направила» (И. С. Тургенев. Ася).
Есть все основания видеть в описанном разграничении одно из тех правил скрытой грамматики русского языка, которые генетически связаны с древним противопоставлением парности и множества как принципиально различных категорий мира и числового мышления.
В этой связи могут быть правильно поняты и различные фразеологические обороты с эксклюзивным отрицанием типа и в ус не дует, и бровью не повел, и ухом не ведет, и глазом не моргнул и т. п., и фразеологически закрепленные единичные отступления от этой нормы типа ни ногой, ни в одном глазу (с заменой и на ни в условиях обычного для них эллиптированного употребления).
По эксклюзивному же типу осуществляется отрицание целого, если оно мыслится состоящим из двух половин: и половины книги не прочел, и половины дела не сделал и т. п. То же в случаях со слитными трансформами таких сочетаний (и полкниги не прочел, и полдела не сделал), от которых нужно отличать конструктивно обусловленные экспрессивно-усилительные образования с пол– в построенных по схеме НОТ высказываниях типа не сказал ни полслова (ни полсловечка). Ср.: «…он не сказал ни полслова» (Н. В. Станкевич-М. А. Бакунину, 3 ноября 1836); «Давным-давно вы ко мне ни полслова» (А. В. Кольцов – А. А. Краевскому 27 ноября 1836); «…он все будет шиллерничать, а об деле ни полслова» (А. И. Герцен – Н. X. Кетчеру 1 марта 1841); «– А главное, главное – ни полсловечка Юлии Михайловне» (Ф. М. Достоевский. Бесы, 2, 6, III) и т. п. Ср. еще: «Нашу братью стращают, а дела ни на полплеши нет» (П. И. Демидов – М. И. Хозикову, 26 декабря 1779); «По Летнему ль гуляет саду – / Не свищет песенка, не бойсь, / Хоть будь красотка, – ни полвзгляду / Не кинет прямо и ни вкось…» (А. И. Полежаев. Сашка, II, 13, 1825–1837); «…я терпел и не дал в ответ ни ползвука….» (И. Клингер. Два с половиною года в плену у чеченцев, 1847);«…и читал-то он монотонно и несносно, по-пасторски, да и сам-то сюжет так мне ни на полдвора не светил…» (В. В. Стасов – Д. В. Стасову, 30 мая 1896) и др. под.
Вне сферы охарактеризованных выше фразеологизованных средств выражения отрицания парных единств (ср. еще: он слеп на оба глаза, он глух на оба уха) это значение передается специализированными отрицательными конструкциями двухчленной структуры ни левый ни правый, ни тот ни другой (устар. ни один ни другой): не видит ни левым ни правым глазом; не слышит ни левым ни правым ухом; ни на левом ни на правом (ни на том ни на другом) берегу. Ср.: «…чувствовал себя не приставшим ни к тому ни к другому берегу» (В. Брюсов. Огненный ангел, XII, 2), но ср.: «Вечно от одного берега к другому, и ни к которому не хочется пристать» (И. С. Тургенев. Несчастная).
То же в случаях свободной парности: «…войско царское, оставив Брянск, заняло Карачев. Не имея надежды взять ни того ни другого города, Самозванец двинулся вперед» (Н. М. Карамзин. История государства Российского, XII, 2); «…не было пущено ни одного выстрела ни с той ни с другой стороны» (Л. Н. Толстой. Война и мир, 3, 2, XVIII), но ср.: «Они не остановились ни на одной из этих позиций» (там же, 3, 2, XIX), так как выше было: «…в отступлении своем прошли много позиций». Ср. также: «Ни тому ни другому не спалось» (И. С. Тургенев. Отцы и дети); «Встретились мне два старика… И ни тот ни другой травки и не видели» (А. Лебедев. Разрыв-трава) и мн. др. под.
На этой основе строится особый структурный тип НОТ (НОТ-5), представляющих собой закрытые двучлены-биномы. Объектом отрицания в таких двучленах являются целостные предметные единства (А), состоящие из двух так или иначе (естественно-природно, конструктивно, логически или ситуативно) взаимосвязанных элементов или частей, либо целостные понятийные сферы (Б), задаваемые их крайними (граничными) областями предметного, признакового, акционального, обстоятельственного и др. типов: (А) нет ни отца ни матери (ср. отец-мать ‘родители’), ни жены ни детей (ср.: «…и если бы не жена-дети, как говорится, ни за что бы я это не выдала» – В. Панова – А. Тарасенкову, 2 октября 1949); не чувствовать ни рук ни ног (ср.: руки-ноги); «На двери не было ни ручки, ни замка» (В. Егоров. На родине); «Новиков не видел в темноте ни орудия, ни часовых» (Ю. Бондарев. Последние залпы); «…теперь ни в полку, ни в дивизии не найти летчика, который согласился бы лететь с ним в паре» (В. Дроздов. На Миусе), и т. п. (Б) «…не станет помехой ни в деле ее, ни в личной жизни» (М. Борисова. Ритуальные жесты); «…не принимали участия ни в деле ни в забавах» (Л. Андреев. Призраки); «…не высказывая ни порицания, ни одобрения» (Ф. М. Достоевский. Бесы, 2, 5, I); «…не нравились ни похвалы старине, ни порицания новейших обычаев» (А. С. Пушкин. Арап Петра Великого); не может ни пить ни есть; не хочу ни упрекать ни благодарить; ни впереди ни сзади; ни раньше ни потом, ни до ни после; ни мимо ни навстречу и др. под.
Образуя целостные единства, элементы таких двучленов, равноправные по отношению друг к другу и равноправно подчиненные целому, вступают в логико-семантические противопоставления, представляя различные типы антонимии и контраста, и характеризуются обязательным единством и общностью всех основных семиологических, категориальных, функционально-синтаксических и структурных признаков.
Едины они и в своей несамостоятельности перед целым: устранение одного из элементов двучлена либо вообще разрушает НОТ, порождая некорректные высказывания (ср.: Здесь невозможно ни ездить ни ходить. – *Здесь невозможно ни ездить. *Здесь невозможно ни ходить; «В доме не было ни видно огней, ни слышно голосов» – В. Брюсов. Алтарь победы; – *В доме не было ни видно огней. *В доме не было ни слышно голосов; У нас нет ни хлеба ни молока. – *У нас нет ни хлеба. *У нас нет ни молока; ср.: У нас нет никакого хлеба. У нас нет ни кусочка хлеба. У нас нет ни капли молока), либо изменяет тип НОТ, ее структуру, значение, семиологические характеристики, отношения с контекстом.
Так, в предложении (1) На койке ни матраса ни одеяла двучлен, представляющий НОТ-5, обозначает предметное единство, образуемое верхней и нижней частями постоянного (несменяемого, в отличие от белья) комплекта постели, и допускает две ситуативных интерпретации: (1-а). Вернувшись в комнату, он увидел, что его матрас и одеяло исчезли (конкретная референция с пресуппозицией существования); (1–6) Получив койку в номере, он увидел, что на ней нет матраса и одеяла (неконкретная референция с пресуппозицией нормы: на койке должны быть матрас и одеяло).
Преобразование двучлена в одночлены создает структуры типа НОТ-1 – ни (одного) матраса или ни (одного) одеяла, которые по своему значению не соответствуют ни ситуации (1-а) (на койке – даже если было очень холодно – не могло быть больше двух матрасов и одеял) ни ситуации (1-б) (на койке не должно быть больше одного матраса и одеяла). Ср. предложение (2) Привезли детей, а у нас/ в детском доме / еще ни матраса ни одеяла, которое допускает две, но не ситуативных, а структурно-смысловых интерпретации: (2-а) …ни матраса ни одеяла… (где матрас = ‘Матрас’ и одеяло = ‘Одеяло’ – имена не множеств, а абстрактных классов) и (2–6) …ни матраса, ни одеяла…, где ни матраса= ‘ни одного матраса’ и ни одеяла = ‘ни одного одеяла’, т. е. две однородных конструкции НОТ-1, обозначающие два предметных множества, две отрицательных тотальности.
Из сказанного следует, что конструкции НОТ-5 являются связанными двучленами. Это совершенно очевидно в отношении всех двучленов-биномов, образуемых несубстантивными единицами различных категориальных классов, но это справедливо также и в отношении субстантивных биномов. Неслучайно, что и тем и другим свойственна тенденция к образованию устойчивых сочетаний с дальнейшей их фразеологизацией и возможностью использования в качестве предикативных членов неотрицательных предложений: ни то ни се, ни два ни полтора, ни рыба ни мясо, ни богу свечка ни черту кочерга и т. п. Ср. также адъективные и адвербиальные биномы антонимического состава, обозначающие нулевую точку отсчета на соответствующей параметрической градуальной шкале: ни молодой ни старый, ни добрый ни злой, ни весело ни скучно и т. п. и – с фразеологическими сдвигами значения – ни жив ни мертв, ни тепло ни холодно и т. п.
Известно, что в соответствии с действующими правилами пунктуации элементы таких сочетаний, которые рассматриваются как однородные члены с противоположными значениями, образующие одно цельное выражение и соединенные повторяющимся союзом ни, не должны разделяться запятой [Правила 1956: 83], в отличие от таких же сочетаний, не являющихся фразеологически связанными (в случаях типа…у ней не было ни подруги, ни наставницы) [Шапиро 1955: 241; Шапиро 1966: 157; Розенталь 1984: 34]. Известно также, что правила эти в массовой практике письма и печати не соблюдаются сколько-нибудь последовательно и нарушаются как в ту, так и в другую сторону.
Это объясняется прежде всего тем, что правило, исключающее постановку запятой в сочетаниях, «образующих одно цельное выражение», не подкреплено исчерпывающим их списком, а без такого списка оно неизбежно оказывается формальным, чем подрывается также соблюдение правила, требующего постановки запятой в сочетаниях, не являющихся фразеологически связанными. Другая – более глубокая – причина заключается в том, что оба правила недостаточно обоснованы теоретически и вступают в противоречие с другими установлениями пунктуационного кодекса.
Спорна традиционная квалификация двойного ни…ни как повторяющегося союза, поскольку одиночное ни в отрицательных предложениях – заведомо не союз, а усилительно-отрицательная частица, что и отличает принципиально ни-ни как от парного (не имеющего одиночного коррелята) союза то…то, так и от повторяющихся союзов или-или, либо-либо, да…да. В связи с этим возникает вопрос о соотношении двойных ни-ни и и-и[36]и обращает на себя внимание не согласующаяся с обсуждаемыми правилами рекомендация кодекса не ставить запятую «между двумя однородными членами предложения, соединенными повторяющимся союзом и и образующими тесное смысловое единство» в случаях типа Было и лето и осень дождливы [Правила 1956: 83]. Несомненно, что «тесное смысловое единство» отнюдь не то же самое, что «одно цельное выражение», но несомненно и то, что двучлены с ни…ни, не являющиеся «цельными выражениями», как раз и представляют собой «тесные смысловые единства» (ср. примеры кодекса: «и лето и осень» – «ни подруги, ни наставницы»), элементы которых поэтому на равных основаниях должны или не должны разделяться запятой. При этом следует иметь в виду, что «тесное смысловое единство», или «структурно-семантическая цельность», является общей особенностью блоков однородных членов [Бабайцева 1979: 154–155] и, следовательно, особенностью также и всех двучленов с ни…ни, которые, как было показано выше, обозначают целостные предметно-понятийные единства и элементы которых, будучи несамодостаточными, связаны еще и конструктивно.
Все сказанное приводит к выводу о целесообразности возвращения к старой – гротовской – пунктуационной норме, в соответствии с которой элементы двучленов с двойными ни…ни и и…и – независимо от степени их устойчивости и фразеологичности – за-пятой не разделялись [Грот 1903: 106]. Ср., например, иллюстрации, взятые подряд из 1-го тома марксовского издания полного собрания сочинений Л. Андреева (СПб., 1913);…не хотел ни убивать его ни трогать (с. 57), …ни газеты ни журналы ни слова не говорили о нем (c. 66),…независимый ни от слабого мозга ни от вялого сердца (с. 72),…не может быть ни сильным ни свободным (там же),…нет ни голоса ни силы на сопротивление (с. 73),…не было видно ни духовенства ни провожатых (с. 82),…не слыхал ни своих вопросов ни ее ответов (с. 83),…не боялся ни его ни себя (с. 84) и т. п.
В пользу предлагаемого пунктуационного решения можно при-нести два достаточно веских дополнительных аргумента:
1. Оно позволяет последовательно противопоставить связанные двучлены рассматриваемого типа двум другим типам двучленов:
а) Свободным двучленам, являющимся усилительными повторами рассмотренных выше одночленных НОТ. Ср.: «Он был историограф, советник царя. И, однако же, царь ни разу, ни разу с ним не побеседовал…» (Ю. Тынянов. Пушкин, 3, 1, 7); «Целый вечер вместе, и за целый вечер ни слова, ни слова» (В. Мельгунов. Разлуки и встречи). То же – с аффиксальным осложнением: «…хоть трудности и велики, но гибель ничуть, ни чуточки еще не обязательна» (В. И. Ленин. Заметки публициста). То же – с парцелляцией: «Сидел целый день, а не высидел ни строчки. Ни строчки….» (С. Марков. Дом на берегу) и т. п.
б) Свободным двучленам, представляющим перечислительно-усилительные ряды одночленных НОТ однотипной (1) и – реже – разнотипной (2) структуры:
(1) «И ни одной жалобы, ни одного упрека за долгое отсутствие» (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени); «Ни малейшего нарушения, ни малейшего колебания не могло быть допущено» (Ф. М. Достоевский. Идиот); «Ни тени кокетства, ни признака намеренно принятой роли…» (И. С. Тургенев. Ася);
(2) «Присоединение Амура не стоило России ни капли крови, ни одного патрона» (М. И. Венюков. Воспоминания). То же с парцелляцией: «Что за человек такой? Ни тени стыда. Ни намека на неловкость» (И. Корнилов. Петька Огнянов).
2. Пунктуационное противопоставление связанных и свободных двучленов находит полное и точное соответствие в противопоставлении их интонационных структур и позволяет снять вызываемое действующей пунктуационной нормой неоправданное и опасное (поскольку оно провоцирует неправильное чтение) противоречие между пунктуацией и интонацией связанных двучленов. Интонационная структура последних характеризуется интонационной дугой, отсутствием паузы, разделяющей их элементы, и акцентным выделением второго члена при обязательной безударности отрицательных ни…ни. Интонационной структуре свободных двучленов, напротив, свойственна специфическая интонация перечисления, обязательная разделительная пауза и равноударность обоих членов при факультативной возможности побочных слабых ударений на компонентах двойной частицы.[37]
Пунктуационное выражение различий между несвободными и свободными двучленами оказывается особенно важным в случаях совпадения их лексического состава и поверхностных структур, – совпадения, скрывающего, как было показано выше, их существенные логико-смысловые, семантические и семиологические различия. Проблема эта требует дополнительного углубленного изучения, как и некоторые другие вопросы, не получившие отражения в существующей литературе, посвященной отрицанию (обобщение всего сделанного в этой области см. в работе [Бондаренко 1983]).
Бондаренко 1983 – Бондаренко В. Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. М.: Наука, 1983.
Грамматика-80 – Русская грамматика. Т. I–II. M.: Наука, 1980.
Грот 1903 – Грот Я. К. Русская пунктуация. 16-е изд. СПб., 1903.
Пеньковский 1986 – Пенъковский А. Б. Об одной группе местоимений, потерянных русскими грамматиками и словарями // Функционально-типологические проблемы грамматики. Ч. 2. Вологда, 1986.
Пеньковский 1989 – Пеньковский А. Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. 1985–1987 / Отв. ред. В. П. Григорьев. М.: Наука, 1989.
Пеньковский 1991 – Пеньковский А. Б. Скрытое отрицание: из глубины к свету // Действие: лингвистические и логические модели: Тезисы докладов/Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991.
Правила 1956 – Правила русской орфографии и пунктуации. М.: Учпедгиз, 1956.
Розенталь 1984 – Розенталь Д. Э. Справочник по пунктуации. М., 1984.
Шапиро 1955 – Шапиро А. Б. Основы русской пунктуации. М.: Наука, 1955.
Шапиро 1966 – Шапиро А. Б. Современный русский язык: Пунктуация. М.: Просвещение, 1966.
К изучению степеней качества в русском языке
Именно поэтому говорится Ты и головы не повернул; Я и пальцем его не тронул, а не *Ты ни головы не повернул; *Я ни пальцем его не тронул. В первом случае отрицание направлено на единичный объект, не входящий в состав соответствующего множества, что делает невозможным использование здесь тотально-отрицательного ни и объясняет отсутствие в конструктивной схеме этого высказывания позиции нумеративно-числового показателя один. Ср. еще: Она ему и руки не подала (поскольку есть лишь одна рука, которую можно подать). Во втором случае отрицание направлено на единичный же объект, но объект, принадлежащий множеству и исключаемый из него. Поэтому здесь иная конструктивная схема (ср.: Я и одним пальцем его не тронул), но тот же запрет на тотально-отрицательное ни. Ср.: «Обижалась Параскева, говорила сыну, что вон друзья-товарищи по-всякому поснимались, а он матери и одного снимка не мог прислать» (В. Личутин. Обработно – время свадеб); «Моделировать ситуацию с “Байкалом” даже Чернышев не решился: он не усмотрел и одного шанса из ста» (В. Санин. Одержимый). Во всех таких случаях замена выделительно-подчеркивающего и тотально-отрицающим ни изменяет смысл высказывания, превращая исключающее (эксклюзивно-единичное) отрицание в тотальное (типа НОТ-1) и преобразуя один 1 с определенно-количественным значением в один 2 с значением тотальной единичности (т. е. в знак тотального по-единичного перебора). Ср.: Он раскрыл книжку, но не прочитал и одной страницы – …не прочитал и двух (и трех, и четырех…) страниц, но: не прочитал ни одной страницы – …не прочитал *ни двух страниц.[35]
Эксклюзивно-единичное отрицание – в зависимости от специфики отрицаемого, особенностей контекста и некоторых других факторов – формирует два взаимосвязанных значения:
а) значение полного отрицания единицы, исключаемой из множества: Он и одного дерева не посадил; Он и одного снимка не прислал и т. п.
б) значение неполного отрицания: Она не прожила с ним и года – ‘прожила меньше года, неполный год, т. е. несколько месяцев’; Я открыл книжку, но не прочитал и одной страницы – ‘прочитал меньше страницы, т. е. несколько строчек’; Он и (одного) часу не высидел – ‘высидел меньше часа, т. е. несколько ми-нут’ и т. п.
Оба эти значения обнаруживают связь с полным тотальным отрицанием, но связаны они с ним по-разному. Первое – импликативно-логически (ср. описанные выше отношения между НОТ-3-а и НОТ-1); второе – связью семантического перехода. Ср.: …и одной минуты не говорил – ‘говорил меньше минуты, т. е. не-сколько секунд’ > ‘не говорил нисколько’; …и (одного) рубля не заработал – ‘заработал меньше рубля, т. е. несколько копеек’ > ‘не заработал нисколько’ и т. п.
Взаимосвязь указанных типов отрицания и проявляющаяся в определенных условиях близость их семантических вариантов обусловливает возможность и реальные случаи их смешения. Ср., на-пример, нарушающие логику отрицания, но ставшие фактической нормой конструкции НОТ-3-б типа ни тени сомнения вместо старых – логически правильных – оборотов с и: «А потом ни тени смущения и раскаяния» (Н. Давыдова. Сокровища на земле); «В гордости Асеева не было ни тени самодовольства» (Новый мир, 1982, 3, 265); «…ни разу не возникло ни тени ревности» (Ф. Искандер. Морской скорпион) и мн. др. под. Но: «Герцог Орлеанский не имел и тени лицемерия» (А. С. Пушкин. Арап Петра Великого); «…не оказалось и тени отравления» (А. И. Одоевский. Русские ночи); «Теперь нет на нем и тени добродетели» (Н. В. Гоголь. Мертвые души); «Во мне не осталось и тени кокетства» (Л. Н. Толстой. Семейное счастье); «…в нем <В. В. Самойлове> не было и тени трагического или драматического таланта» (В. А. Панаев. Воспоминания); «После Рубини я переслушал всех знаменитейших теноров, но никто не мог дать и тени того впечатления, которое производил Рубини…» (Там же). Ср.: «…даже и тени улыбки не показалось в ее лице» (Ф. М. Достоевский. Иди-от) и др. под.
Множества, которые обозначаются конструкциями НОТ рассмотренных выше типов, не могут быть также равными двум и представлять собою парные единства. Поэтому разрешены высказывания типа «На голове его спереди не оставалось ни одного волосика» (И. С. Тургенев. Чертопханов и Недопюскин); «У него ни одного зуба не оставалось» (И. С. Тургенев. Два приятеля); «Девушка бросилась на колени и… не мигая ни одною векою, так и впилась в лицо своему брату» (И. С. Тургенев. Вешние воды) и др. под., но запрещены такие, как *У него нет ни одной руки; *Он не владеет ни одной рукой; *У него не было ни одной ноги; *Я не могу спать ни на одном боку; *Он не видит ни одним глазом, не слышит ни одним ухом и т. п. Ср., однако, случаи, где имеется в виду не пара, а множество: «В мире не было ни одной руки, которая бы протянулась ему навстречу» (Н. А. Некрасов. Повесть о бедном Климе); «…а вблизи ни одной руки, которая бы ее направила» (И. С. Тургенев. Ася).
Есть все основания видеть в описанном разграничении одно из тех правил скрытой грамматики русского языка, которые генетически связаны с древним противопоставлением парности и множества как принципиально различных категорий мира и числового мышления.
В этой связи могут быть правильно поняты и различные фразеологические обороты с эксклюзивным отрицанием типа и в ус не дует, и бровью не повел, и ухом не ведет, и глазом не моргнул и т. п., и фразеологически закрепленные единичные отступления от этой нормы типа ни ногой, ни в одном глазу (с заменой и на ни в условиях обычного для них эллиптированного употребления).
По эксклюзивному же типу осуществляется отрицание целого, если оно мыслится состоящим из двух половин: и половины книги не прочел, и половины дела не сделал и т. п. То же в случаях со слитными трансформами таких сочетаний (и полкниги не прочел, и полдела не сделал), от которых нужно отличать конструктивно обусловленные экспрессивно-усилительные образования с пол– в построенных по схеме НОТ высказываниях типа не сказал ни полслова (ни полсловечка). Ср.: «…он не сказал ни полслова» (Н. В. Станкевич-М. А. Бакунину, 3 ноября 1836); «Давным-давно вы ко мне ни полслова» (А. В. Кольцов – А. А. Краевскому 27 ноября 1836); «…он все будет шиллерничать, а об деле ни полслова» (А. И. Герцен – Н. X. Кетчеру 1 марта 1841); «– А главное, главное – ни полсловечка Юлии Михайловне» (Ф. М. Достоевский. Бесы, 2, 6, III) и т. п. Ср. еще: «Нашу братью стращают, а дела ни на полплеши нет» (П. И. Демидов – М. И. Хозикову, 26 декабря 1779); «По Летнему ль гуляет саду – / Не свищет песенка, не бойсь, / Хоть будь красотка, – ни полвзгляду / Не кинет прямо и ни вкось…» (А. И. Полежаев. Сашка, II, 13, 1825–1837); «…я терпел и не дал в ответ ни ползвука….» (И. Клингер. Два с половиною года в плену у чеченцев, 1847);«…и читал-то он монотонно и несносно, по-пасторски, да и сам-то сюжет так мне ни на полдвора не светил…» (В. В. Стасов – Д. В. Стасову, 30 мая 1896) и др. под.
Вне сферы охарактеризованных выше фразеологизованных средств выражения отрицания парных единств (ср. еще: он слеп на оба глаза, он глух на оба уха) это значение передается специализированными отрицательными конструкциями двухчленной структуры ни левый ни правый, ни тот ни другой (устар. ни один ни другой): не видит ни левым ни правым глазом; не слышит ни левым ни правым ухом; ни на левом ни на правом (ни на том ни на другом) берегу. Ср.: «…чувствовал себя не приставшим ни к тому ни к другому берегу» (В. Брюсов. Огненный ангел, XII, 2), но ср.: «Вечно от одного берега к другому, и ни к которому не хочется пристать» (И. С. Тургенев. Несчастная).
То же в случаях свободной парности: «…войско царское, оставив Брянск, заняло Карачев. Не имея надежды взять ни того ни другого города, Самозванец двинулся вперед» (Н. М. Карамзин. История государства Российского, XII, 2); «…не было пущено ни одного выстрела ни с той ни с другой стороны» (Л. Н. Толстой. Война и мир, 3, 2, XVIII), но ср.: «Они не остановились ни на одной из этих позиций» (там же, 3, 2, XIX), так как выше было: «…в отступлении своем прошли много позиций». Ср. также: «Ни тому ни другому не спалось» (И. С. Тургенев. Отцы и дети); «Встретились мне два старика… И ни тот ни другой травки и не видели» (А. Лебедев. Разрыв-трава) и мн. др. под.
На этой основе строится особый структурный тип НОТ (НОТ-5), представляющих собой закрытые двучлены-биномы. Объектом отрицания в таких двучленах являются целостные предметные единства (А), состоящие из двух так или иначе (естественно-природно, конструктивно, логически или ситуативно) взаимосвязанных элементов или частей, либо целостные понятийные сферы (Б), задаваемые их крайними (граничными) областями предметного, признакового, акционального, обстоятельственного и др. типов: (А) нет ни отца ни матери (ср. отец-мать ‘родители’), ни жены ни детей (ср.: «…и если бы не жена-дети, как говорится, ни за что бы я это не выдала» – В. Панова – А. Тарасенкову, 2 октября 1949); не чувствовать ни рук ни ног (ср.: руки-ноги); «На двери не было ни ручки, ни замка» (В. Егоров. На родине); «Новиков не видел в темноте ни орудия, ни часовых» (Ю. Бондарев. Последние залпы); «…теперь ни в полку, ни в дивизии не найти летчика, который согласился бы лететь с ним в паре» (В. Дроздов. На Миусе), и т. п. (Б) «…не станет помехой ни в деле ее, ни в личной жизни» (М. Борисова. Ритуальные жесты); «…не принимали участия ни в деле ни в забавах» (Л. Андреев. Призраки); «…не высказывая ни порицания, ни одобрения» (Ф. М. Достоевский. Бесы, 2, 5, I); «…не нравились ни похвалы старине, ни порицания новейших обычаев» (А. С. Пушкин. Арап Петра Великого); не может ни пить ни есть; не хочу ни упрекать ни благодарить; ни впереди ни сзади; ни раньше ни потом, ни до ни после; ни мимо ни навстречу и др. под.
Образуя целостные единства, элементы таких двучленов, равноправные по отношению друг к другу и равноправно подчиненные целому, вступают в логико-семантические противопоставления, представляя различные типы антонимии и контраста, и характеризуются обязательным единством и общностью всех основных семиологических, категориальных, функционально-синтаксических и структурных признаков.
Едины они и в своей несамостоятельности перед целым: устранение одного из элементов двучлена либо вообще разрушает НОТ, порождая некорректные высказывания (ср.: Здесь невозможно ни ездить ни ходить. – *Здесь невозможно ни ездить. *Здесь невозможно ни ходить; «В доме не было ни видно огней, ни слышно голосов» – В. Брюсов. Алтарь победы; – *В доме не было ни видно огней. *В доме не было ни слышно голосов; У нас нет ни хлеба ни молока. – *У нас нет ни хлеба. *У нас нет ни молока; ср.: У нас нет никакого хлеба. У нас нет ни кусочка хлеба. У нас нет ни капли молока), либо изменяет тип НОТ, ее структуру, значение, семиологические характеристики, отношения с контекстом.
Так, в предложении (1) На койке ни матраса ни одеяла двучлен, представляющий НОТ-5, обозначает предметное единство, образуемое верхней и нижней частями постоянного (несменяемого, в отличие от белья) комплекта постели, и допускает две ситуативных интерпретации: (1-а). Вернувшись в комнату, он увидел, что его матрас и одеяло исчезли (конкретная референция с пресуппозицией существования); (1–6) Получив койку в номере, он увидел, что на ней нет матраса и одеяла (неконкретная референция с пресуппозицией нормы: на койке должны быть матрас и одеяло).
Преобразование двучлена в одночлены создает структуры типа НОТ-1 – ни (одного) матраса или ни (одного) одеяла, которые по своему значению не соответствуют ни ситуации (1-а) (на койке – даже если было очень холодно – не могло быть больше двух матрасов и одеял) ни ситуации (1-б) (на койке не должно быть больше одного матраса и одеяла). Ср. предложение (2) Привезли детей, а у нас/ в детском доме / еще ни матраса ни одеяла, которое допускает две, но не ситуативных, а структурно-смысловых интерпретации: (2-а) …ни матраса ни одеяла… (где матрас = ‘Матрас’ и одеяло = ‘Одеяло’ – имена не множеств, а абстрактных классов) и (2–6) …ни матраса, ни одеяла…, где ни матраса= ‘ни одного матраса’ и ни одеяла = ‘ни одного одеяла’, т. е. две однородных конструкции НОТ-1, обозначающие два предметных множества, две отрицательных тотальности.
Из сказанного следует, что конструкции НОТ-5 являются связанными двучленами. Это совершенно очевидно в отношении всех двучленов-биномов, образуемых несубстантивными единицами различных категориальных классов, но это справедливо также и в отношении субстантивных биномов. Неслучайно, что и тем и другим свойственна тенденция к образованию устойчивых сочетаний с дальнейшей их фразеологизацией и возможностью использования в качестве предикативных членов неотрицательных предложений: ни то ни се, ни два ни полтора, ни рыба ни мясо, ни богу свечка ни черту кочерга и т. п. Ср. также адъективные и адвербиальные биномы антонимического состава, обозначающие нулевую точку отсчета на соответствующей параметрической градуальной шкале: ни молодой ни старый, ни добрый ни злой, ни весело ни скучно и т. п. и – с фразеологическими сдвигами значения – ни жив ни мертв, ни тепло ни холодно и т. п.
Известно, что в соответствии с действующими правилами пунктуации элементы таких сочетаний, которые рассматриваются как однородные члены с противоположными значениями, образующие одно цельное выражение и соединенные повторяющимся союзом ни, не должны разделяться запятой [Правила 1956: 83], в отличие от таких же сочетаний, не являющихся фразеологически связанными (в случаях типа…у ней не было ни подруги, ни наставницы) [Шапиро 1955: 241; Шапиро 1966: 157; Розенталь 1984: 34]. Известно также, что правила эти в массовой практике письма и печати не соблюдаются сколько-нибудь последовательно и нарушаются как в ту, так и в другую сторону.
Это объясняется прежде всего тем, что правило, исключающее постановку запятой в сочетаниях, «образующих одно цельное выражение», не подкреплено исчерпывающим их списком, а без такого списка оно неизбежно оказывается формальным, чем подрывается также соблюдение правила, требующего постановки запятой в сочетаниях, не являющихся фразеологически связанными. Другая – более глубокая – причина заключается в том, что оба правила недостаточно обоснованы теоретически и вступают в противоречие с другими установлениями пунктуационного кодекса.
Спорна традиционная квалификация двойного ни…ни как повторяющегося союза, поскольку одиночное ни в отрицательных предложениях – заведомо не союз, а усилительно-отрицательная частица, что и отличает принципиально ни-ни как от парного (не имеющего одиночного коррелята) союза то…то, так и от повторяющихся союзов или-или, либо-либо, да…да. В связи с этим возникает вопрос о соотношении двойных ни-ни и и-и[36]и обращает на себя внимание не согласующаяся с обсуждаемыми правилами рекомендация кодекса не ставить запятую «между двумя однородными членами предложения, соединенными повторяющимся союзом и и образующими тесное смысловое единство» в случаях типа Было и лето и осень дождливы [Правила 1956: 83]. Несомненно, что «тесное смысловое единство» отнюдь не то же самое, что «одно цельное выражение», но несомненно и то, что двучлены с ни…ни, не являющиеся «цельными выражениями», как раз и представляют собой «тесные смысловые единства» (ср. примеры кодекса: «и лето и осень» – «ни подруги, ни наставницы»), элементы которых поэтому на равных основаниях должны или не должны разделяться запятой. При этом следует иметь в виду, что «тесное смысловое единство», или «структурно-семантическая цельность», является общей особенностью блоков однородных членов [Бабайцева 1979: 154–155] и, следовательно, особенностью также и всех двучленов с ни…ни, которые, как было показано выше, обозначают целостные предметно-понятийные единства и элементы которых, будучи несамодостаточными, связаны еще и конструктивно.
Все сказанное приводит к выводу о целесообразности возвращения к старой – гротовской – пунктуационной норме, в соответствии с которой элементы двучленов с двойными ни…ни и и…и – независимо от степени их устойчивости и фразеологичности – за-пятой не разделялись [Грот 1903: 106]. Ср., например, иллюстрации, взятые подряд из 1-го тома марксовского издания полного собрания сочинений Л. Андреева (СПб., 1913);…не хотел ни убивать его ни трогать (с. 57), …ни газеты ни журналы ни слова не говорили о нем (c. 66),…независимый ни от слабого мозга ни от вялого сердца (с. 72),…не может быть ни сильным ни свободным (там же),…нет ни голоса ни силы на сопротивление (с. 73),…не было видно ни духовенства ни провожатых (с. 82),…не слыхал ни своих вопросов ни ее ответов (с. 83),…не боялся ни его ни себя (с. 84) и т. п.
В пользу предлагаемого пунктуационного решения можно при-нести два достаточно веских дополнительных аргумента:
1. Оно позволяет последовательно противопоставить связанные двучлены рассматриваемого типа двум другим типам двучленов:
а) Свободным двучленам, являющимся усилительными повторами рассмотренных выше одночленных НОТ. Ср.: «Он был историограф, советник царя. И, однако же, царь ни разу, ни разу с ним не побеседовал…» (Ю. Тынянов. Пушкин, 3, 1, 7); «Целый вечер вместе, и за целый вечер ни слова, ни слова» (В. Мельгунов. Разлуки и встречи). То же – с аффиксальным осложнением: «…хоть трудности и велики, но гибель ничуть, ни чуточки еще не обязательна» (В. И. Ленин. Заметки публициста). То же – с парцелляцией: «Сидел целый день, а не высидел ни строчки. Ни строчки….» (С. Марков. Дом на берегу) и т. п.
б) Свободным двучленам, представляющим перечислительно-усилительные ряды одночленных НОТ однотипной (1) и – реже – разнотипной (2) структуры:
(1) «И ни одной жалобы, ни одного упрека за долгое отсутствие» (М. Ю. Лермонтов. Герой нашего времени); «Ни малейшего нарушения, ни малейшего колебания не могло быть допущено» (Ф. М. Достоевский. Идиот); «Ни тени кокетства, ни признака намеренно принятой роли…» (И. С. Тургенев. Ася);
(2) «Присоединение Амура не стоило России ни капли крови, ни одного патрона» (М. И. Венюков. Воспоминания). То же с парцелляцией: «Что за человек такой? Ни тени стыда. Ни намека на неловкость» (И. Корнилов. Петька Огнянов).
2. Пунктуационное противопоставление связанных и свободных двучленов находит полное и точное соответствие в противопоставлении их интонационных структур и позволяет снять вызываемое действующей пунктуационной нормой неоправданное и опасное (поскольку оно провоцирует неправильное чтение) противоречие между пунктуацией и интонацией связанных двучленов. Интонационная структура последних характеризуется интонационной дугой, отсутствием паузы, разделяющей их элементы, и акцентным выделением второго члена при обязательной безударности отрицательных ни…ни. Интонационной структуре свободных двучленов, напротив, свойственна специфическая интонация перечисления, обязательная разделительная пауза и равноударность обоих членов при факультативной возможности побочных слабых ударений на компонентах двойной частицы.[37]
Пунктуационное выражение различий между несвободными и свободными двучленами оказывается особенно важным в случаях совпадения их лексического состава и поверхностных структур, – совпадения, скрывающего, как было показано выше, их существенные логико-смысловые, семантические и семиологические различия. Проблема эта требует дополнительного углубленного изучения, как и некоторые другие вопросы, не получившие отражения в существующей литературе, посвященной отрицанию (обобщение всего сделанного в этой области см. в работе [Бондаренко 1983]).
Литература
Бабайцева 1979 – Бабайцева В. В. Русский язык: Синтаксис и пунктуация. М.: Просвещение, 1979.Бондаренко 1983 – Бондаренко В. Н. Отрицание как логико-грамматическая категория. М.: Наука, 1983.
Грамматика-80 – Русская грамматика. Т. I–II. M.: Наука, 1980.
Грот 1903 – Грот Я. К. Русская пунктуация. 16-е изд. СПб., 1903.
Пеньковский 1986 – Пенъковский А. Б. Об одной группе местоимений, потерянных русскими грамматиками и словарями // Функционально-типологические проблемы грамматики. Ч. 2. Вологда, 1986.
Пеньковский 1989 – Пеньковский А. Б. О семантической категории «чуждости» в русском языке // Проблемы структурной лингвистики. 1985–1987 / Отв. ред. В. П. Григорьев. М.: Наука, 1989.
Пеньковский 1991 – Пеньковский А. Б. Скрытое отрицание: из глубины к свету // Действие: лингвистические и логические модели: Тезисы докладов/Отв. ред. Н. Д. Арутюнова. М.: Наука, 1991.
Правила 1956 – Правила русской орфографии и пунктуации. М.: Учпедгиз, 1956.
Розенталь 1984 – Розенталь Д. Э. Справочник по пунктуации. М., 1984.
Шапиро 1955 – Шапиро А. Б. Основы русской пунктуации. М.: Наука, 1955.
Шапиро 1966 – Шапиро А. Б. Современный русский язык: Пунктуация. М.: Просвещение, 1966.
К изучению степеней качества в русском языке
(выражение избыточности степени качества)
1. Общепринятое учение о степенях качества основывается почти исключительно на синтетических средствах их выражения. Таковы, например, различные образования суффиксального, префиксального и префиксально-суффиксального типов. Что касается широко разветвленной системы аналитических средств, представляющих сочетания качественных слов (прилагательных, наречий, предикативов и некоторых оценочных существительных) с наречиями меры и степени и близкими по значению частицами, то такие аналитические средства, выражающие те же значения описательно, фактически не принимались до сих пор во внимание и не подвергались сколько-нибудь глубокому изучению. Последствием этого является не только более или менее значительный пробел в наших знаниях о соответствующей группе формальных средств русского языка, но и неизбежно неполное, а отчасти и искаженное представление как о корреспондирующих с ними синтетических средствах, так и о выражаемых ими значениях.
2. Несколько слов в уяснение некоторых исходных понятий.
2.1. В русском языке, как и в большинстве языков мира, всякое непредметное выражение качества-признака, имеющего количественную меру и допускающего количественную оценку, осуществляется вместе с установлением некоторой той или иной его меры.
2.2. Мера эта устанавливается всегда на основе явной или скрытой операции сравнения, с необходимостью предполагающей и требующей наличия той или иной точки отсчета.
Так, для степеней сравнения, называющих признак объекта сравнения, эта операция эксплицитна, а в качестве ТО выступает степень признака эталона сравнения.
2. Несколько слов в уяснение некоторых исходных понятий.
2.1. В русском языке, как и в большинстве языков мира, всякое непредметное выражение качества-признака, имеющего количественную меру и допускающего количественную оценку, осуществляется вместе с установлением некоторой той или иной его меры.
2.2. Мера эта устанавливается всегда на основе явной или скрытой операции сравнения, с необходимостью предполагающей и требующей наличия той или иной точки отсчета.
Так, для степеней сравнения, называющих признак объекта сравнения, эта операция эксплицитна, а в качестве ТО выступает степень признака эталона сравнения.