Роберта взяла комм-линк, настроила его на командный канал Четвёртого легиона и ввела код доступа.
– Внимание, командующий Винсон! На связи трибун Роберта! Отвечайте!
Молчание.
– Винсон, я знаю, ты меня слышишь. Отвечай! Или ты забыл про плато Стьёрдал?
Молчание.
– Ха! Да ты боишься меня, бриид. Пытаешься увильнуть от арены?
– Заткнись и не мешай, – проскрипел динамик. – Я занят. Жди своей очереди.
Вот теперь нормально.
– Хорошо, бриид, я не тороплюсь. – Она сделала паузу и затем почти по слогам произнесла: – Скажи-ка мне, воин и гражданин Федерации, по какому праву ты оказался на этой планете без приказа консула?
Роберта знала: их переговоры слышат все легионеры. Если претор сохранил хоть крупицу достоинства, то не сможет оставить этот вопрос без ответа.
Так и произошло.
– По праву мятежа! – яростно прохрипел динамик.
– Вот, значит, как. Ты и твои солдаты – мятежники… – задумчиво протянула она и сразу без перехода врубила: – Слушайте меня, воины и граждане Федерации! Я – трибун Роберта, единственная на этой планете, кто сохранил верность консулу. Его властью приказываю вам остановить сражение!
– Ты не можешь отдавать при…
– Могу, – оборвала она претора. – Могу, Лайонел Винсон. Ты знаешь закон и обычай. Я вызываю тебя, как зачинщика мятежа, на арену. Здесь и сейчас. Сказано – сделано!
До этого момента бриид был достаточно эмоционален, а тут вдруг ответил ровным и даже каким-то усталым тоном:
– Принято. Делай свою ставку, воин.
«Кажется, сработало, посмотрим, как пойдёт дальше», – решила Роберта, зажала микрофон в кулаке и обернулась к пилоту катера.
Они заранее договорились дублировать переговоры на канал защитников Мьёлнира. Женщина кивнула, подтверждая – наши всё слышали. Потом горячо шепнула:
– Сумасшедшая! Он тебя просто размажет.
В принципе, по закону трибун имела право выставить на арену заместителя. Озвучь она сейчас это правило, и образуется очередь из местных вояк за возможность выйти против ненавистного бриида.
«К примеру, тот воин-наёмник, что взял меня в плен. Классный профессионал, и терять ему нечего. Вполне может уложить Винсона, – подумала Роберта и тут же отрицательно мотнула головой. – Нет. Дело касается только легионеров. Так должно быть, и так будет».
Она убрала руку от микрофона и спросила:
– Претор, ты помнишь центуриона Ли? Малыш очень обрадовался, когда ты разрешил ему выйти на арену в ТЕХНО. Правда, веселье оказалось недолгим. Я сожгла его «Вельзевула», и он не пережил позора. Дай мне полчаса. Слетаю за доспехами и доставлю тебе такое же удовольствие.
– Не будем откладывать, – ровным бесцветным голосом ответил тот. – Ты и я. Без брони. Сказано – сделано!
Боевые машины Четвёртого штурмового легиона Ориона образовали круг. В центр торжественно вышли два воина и встали лицом друг к другу. Мужчина и женщина. Пехотинец и водитель ТЕХНО. Она – великанша, он – низенького роста.
– У тебя нет шансов, Лайонел Винсон. Я убью тебя, – тихо сказала Роберта и спросила: – О чём ты думал, когда выбрал рукопашную?
Претор чуть улыбнулся.
– Я – воин и не боюсь смерти. О чём я думал? – переспросил он, снова улыбнулся и пожал плечами. – Как обычно – долг, честь, здравомыслие.
– Ты забыл о первом, потерял второе и лишился третьего, – жестко отрезала она. – Ты – мятежник. Я догадываюсь о причине бунта, и сдаётся мне, цели своей ты не достиг.
– Право на мятеж обусловлено статусом гражданина, так что – мимо. Причину мы обсуждать не будем – холостой выстрел. Насчёт достижения цели ты попала в точку, – подытожил он и грустно покачал головой. – Слабоватый результат, трибун. Да и в остальном ты ошибаешься. Хороший воин никогда не станет великим, если будет только повторять догмы, не пытаясь осмыслить их суть.
Она промолчала.
– Нет долга важнее, чести выше и более здравой мысли, чем восстановление Галактической Федерации. – Претор возвысил голос. – Запомни мои слова. И начинай.
Лайонел Винсон оказался гораздо лучшим бойцом, чем можно было ожидать от пилота ТЕХНО. Его мастерство почти нивелировало физические преимущества противника. Он не просто продержался дольше, чем предполагала Роберта, а сумел пару раз пробить её защиту. Окажись на месте трибуна другой, и неизвестно, кто бы одержал верх. В конечном итоге генетика и специальная подготовка взяли своё. Рукопашная – стихия гоплита.
Женщина-воин опустилась на одно колено возле побеждённого воина-мужчины.
Глаза бриида мутнели, дыхание стало почти незаметным, жизнь покидала тело. И всё же он продолжал бороться. Роберте показалось, умирающий пытается что-то сказать. Она склонила голову к его губам.
– Помни, – чуть слышно прошептал Лайонел Винсон. – Долг, честь, здравомыслие…
Роберта выпрямилась, встала в рост, вскинула вверх руку со сжатым кулаком и прокричала:
– Мятеж подавлен! Сказано – сделано!
Глава IX
– Внимание, командующий Винсон! На связи трибун Роберта! Отвечайте!
Молчание.
– Винсон, я знаю, ты меня слышишь. Отвечай! Или ты забыл про плато Стьёрдал?
Молчание.
– Ха! Да ты боишься меня, бриид. Пытаешься увильнуть от арены?
– Заткнись и не мешай, – проскрипел динамик. – Я занят. Жди своей очереди.
Вот теперь нормально.
– Хорошо, бриид, я не тороплюсь. – Она сделала паузу и затем почти по слогам произнесла: – Скажи-ка мне, воин и гражданин Федерации, по какому праву ты оказался на этой планете без приказа консула?
Роберта знала: их переговоры слышат все легионеры. Если претор сохранил хоть крупицу достоинства, то не сможет оставить этот вопрос без ответа.
Так и произошло.
– По праву мятежа! – яростно прохрипел динамик.
– Вот, значит, как. Ты и твои солдаты – мятежники… – задумчиво протянула она и сразу без перехода врубила: – Слушайте меня, воины и граждане Федерации! Я – трибун Роберта, единственная на этой планете, кто сохранил верность консулу. Его властью приказываю вам остановить сражение!
– Ты не можешь отдавать при…
– Могу, – оборвала она претора. – Могу, Лайонел Винсон. Ты знаешь закон и обычай. Я вызываю тебя, как зачинщика мятежа, на арену. Здесь и сейчас. Сказано – сделано!
До этого момента бриид был достаточно эмоционален, а тут вдруг ответил ровным и даже каким-то усталым тоном:
– Принято. Делай свою ставку, воин.
«Кажется, сработало, посмотрим, как пойдёт дальше», – решила Роберта, зажала микрофон в кулаке и обернулась к пилоту катера.
Они заранее договорились дублировать переговоры на канал защитников Мьёлнира. Женщина кивнула, подтверждая – наши всё слышали. Потом горячо шепнула:
– Сумасшедшая! Он тебя просто размажет.
В принципе, по закону трибун имела право выставить на арену заместителя. Озвучь она сейчас это правило, и образуется очередь из местных вояк за возможность выйти против ненавистного бриида.
«К примеру, тот воин-наёмник, что взял меня в плен. Классный профессионал, и терять ему нечего. Вполне может уложить Винсона, – подумала Роберта и тут же отрицательно мотнула головой. – Нет. Дело касается только легионеров. Так должно быть, и так будет».
Она убрала руку от микрофона и спросила:
– Претор, ты помнишь центуриона Ли? Малыш очень обрадовался, когда ты разрешил ему выйти на арену в ТЕХНО. Правда, веселье оказалось недолгим. Я сожгла его «Вельзевула», и он не пережил позора. Дай мне полчаса. Слетаю за доспехами и доставлю тебе такое же удовольствие.
– Не будем откладывать, – ровным бесцветным голосом ответил тот. – Ты и я. Без брони. Сказано – сделано!
Боевые машины Четвёртого штурмового легиона Ориона образовали круг. В центр торжественно вышли два воина и встали лицом друг к другу. Мужчина и женщина. Пехотинец и водитель ТЕХНО. Она – великанша, он – низенького роста.
– У тебя нет шансов, Лайонел Винсон. Я убью тебя, – тихо сказала Роберта и спросила: – О чём ты думал, когда выбрал рукопашную?
Претор чуть улыбнулся.
– Я – воин и не боюсь смерти. О чём я думал? – переспросил он, снова улыбнулся и пожал плечами. – Как обычно – долг, честь, здравомыслие.
– Ты забыл о первом, потерял второе и лишился третьего, – жестко отрезала она. – Ты – мятежник. Я догадываюсь о причине бунта, и сдаётся мне, цели своей ты не достиг.
– Право на мятеж обусловлено статусом гражданина, так что – мимо. Причину мы обсуждать не будем – холостой выстрел. Насчёт достижения цели ты попала в точку, – подытожил он и грустно покачал головой. – Слабоватый результат, трибун. Да и в остальном ты ошибаешься. Хороший воин никогда не станет великим, если будет только повторять догмы, не пытаясь осмыслить их суть.
Она промолчала.
– Нет долга важнее, чести выше и более здравой мысли, чем восстановление Галактической Федерации. – Претор возвысил голос. – Запомни мои слова. И начинай.
Лайонел Винсон оказался гораздо лучшим бойцом, чем можно было ожидать от пилота ТЕХНО. Его мастерство почти нивелировало физические преимущества противника. Он не просто продержался дольше, чем предполагала Роберта, а сумел пару раз пробить её защиту. Окажись на месте трибуна другой, и неизвестно, кто бы одержал верх. В конечном итоге генетика и специальная подготовка взяли своё. Рукопашная – стихия гоплита.
Женщина-воин опустилась на одно колено возле побеждённого воина-мужчины.
Глаза бриида мутнели, дыхание стало почти незаметным, жизнь покидала тело. И всё же он продолжал бороться. Роберте показалось, умирающий пытается что-то сказать. Она склонила голову к его губам.
– Помни, – чуть слышно прошептал Лайонел Винсон. – Долг, честь, здравомыслие…
Роберта выпрямилась, встала в рост, вскинула вверх руку со сжатым кулаком и прокричала:
– Мятеж подавлен! Сказано – сделано!
Глава IX
Сектор Саксония, Олимпик-сити, Олимпия, 4 января 3002
Малыш на секунду задержал руку над клавиатурой компьютера, глубоко, как ныряльщик, вдохнул и резко надавил клавишу «ввод».
В сеть ушла команда, бот-нет начал распределённую многоступенчатую атаку.
Корсаков запустил программу-клиент для онлайн-банкинга и залогинился на свежеоткрытый в «Первом Интернациональном» счёт. На экране возникла табличка-приглашение для выбора операций. Дан откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.
Пошли томительно долгие минуты. Наконец программа выдала сообщение: «Извините. Соединение разорвано. Услуга временно недоступна. Повторите попытку позже».
Малыш согласно кивнул, немного выждал и последовал совету. Клиент возобновил соединение и отправил на сервер данные для авторизации. В ответ пришло сообщение об ошибке. Дан не стал читать его содержание, а вцепился глазами в дату отправки.
«Двадцать первое двенадцатого три тысячи первого, двенадцать, тридцать, тридцать три».
– Есть! – выдохнул он и прищелкнул пальцами. – Я сделал его!
– Мы сделали, – напомнила Сюзан и шутливо щелкнула его по макушке. – Хвастун малолетний!
Он резко крутнулся на вращающемся кресле и сделал попытку схватить отпрыгнувшую назад девушку.
– Я – гений! – заявил Малыш и гордо выпятил грудь. – Признай это, несчастная.
Сью звонко расхохоталась и отвесила театральный поклон.
– Непонимание толпы – удел великих людей, – констатировал несовершеннолетний философ и впал в напускную меланхолию. – Остаток моей скорбной жизни я проведу в молитвах и воздержании.
– Не смею мешать вашему выбору, сэр, – покорно согласилась Сюзан, делая шаг к двери. – Нет-нет, не провожайте меня.
– Сдаюсь! Сдаюсь! – Малыш рванулся к ней. – Признаю свои ошибки! Умоляю о прощении!
– И за что мне такое наказание? – задумчиво протянула девушка, хитро прищурилась и, неожиданно обняв партнёра, чмокнула его в нос. – Признаю, ты – самый крутой перец на планете!
Дан вернул поцелуй.
– Без тебя у меня ничего бы не получилось. Это твоя победа.
Она благодарно потерлась щекой о его щеку, нежно куснула за ухо и тихо шепнула:
– Ты уже решил, что делать дальше, великий человек?
– Я бы предложил…
– Но, но, но! – Сюзан слегка отпихнула компьютерного гения и строго погрозила ему пальцем. – Дурной ты, Малыш, я – о деле!
«Я – тоже!» – чуть не ляпнул Дан, но вынужден был признать правоту подруги.
– Надо звонить клиенту…
– Само собой, – перебила его Сью и напористо продолжила: – Ты уже продумал прикрытие?
Малыш озадаченно поскреб в затылке. Честно говоря, за последние трое суток у него не было времени размышлять о чем-либо, кроме схватки с банком.
В отличие от узлов ЮНИТРИСС распределённый вычислительный комплекс класса «А-ноль» искусственным интеллектом не обладал. Тем не менее вычислительного потенциала его серверов вполне хватало для автономной работы на системном уровне.
Концепция повышенной безопасности базировалась на незыблемом постулате: стремление к совершению ошибок и нарушению правил заложено в природе человека. А посему – руки прочь от процессов контроля и управления. Иными словами: в распоряжении «самого главного босса», и только у него, должна быть всего одна кнопка – красная.
«А-ноль» выпускались штучно, под конкретный заказ. Готовый и запущенный комплекс самостоятельно выполнял в реальном времени поставленные задачи. Оптимизировал и модифицировал собственный код. Снимал по графику снапшоты системы и ревизовал их на предмет наличия ошибок и возможных закладок. Следил за поддержанием работоспособности вычислительного ядра и периферии ввода-вывода, по крайней мере её программного обеспечения. В общем – вещь в себе.
Применительно к ситуации, вычислительный комплекс «Первого Интернационального» самостоятельно вёл бухгалтерию, формировал пирамиду счетов с общим балансом банка на вершине, управлял ею, выполнял все необходимые операции. Ведал структурой пользователей и процессами их авторизации.
Клиенты имели круглосуточный доступ к собственным счетам не только в отделениях банка и многочисленных сервис-терминалах, но и с любой точки, подключенной к планетарной сети. Сотрудники – исключительно с закреплённого за ними рабочего места в строгом соответствии с их положением в иерархии предприятия и служебными обязанностями.
Разумеется, «крыса» могла завестись на любом уровне. Правда, она не имела возможности прыгнуть выше головы, да и «А-ноль» точно знал – кто, где, когда и что именно.
Для простоты Малыш представил себе «А-ноль» в виде крепости и мысленно пошёл на штурм.
Довольно быстро он понял: ни беспощадная лобовая атака, ни инфильтрация диверсантов успеха не принесут. Он перебьёт часть защитников и возьмёт парочку-другую бастионов. И что с того? Потери достигнут заранее определённого критического уровня, и доблестный комендант мужественно подорвёт пороховой погреб. Терять ему нечего: стены восстановятся в прежнем виде, а солдаты оживут. Далее – по кругу.
Дезорганизовать работу банка массированной атакой возможно, но полного доступа с правами системы так не получить. Кроме того, клиент заказал отмычку, а не динамит.
Следующий вариант – войти в крепость под маской своего.
Теоретически достижимо. Садимся на канал и перехватываем сессию авторизованного пользователя с высшим доступом к бухгалтерии. Допустим, повезло. Что дальше?
Для передачи ответственных данных используется шифрование на базе одноразовых случайных последовательностей – симметричного ключа длиной больше чем само сообщение. Наборы ключей распределяются на защищённых носителях по системе банковской инкассации.
Устроить налёт на инкассаторов столь же возможно, сколь бессмысленно – система аннулирует скомпрометированные ключи быстрее, чем кто-то сможет ими воспользоваться.
Социальная инженерия? Данные носителя в свою очередь шифрованы. Дешифровка происходит по команде системы после того, как носитель установят…
Дан вовремя остановился. Получить набор ключей нереально – и точка. Нечего забивать себе голову, если не хочешь свихнуться.
Следующий вариант расплавить собственные мозги – потягаться с «А-ноль» в скорости обнаружения и исправления ошибок. Понятное дело, идеальный программный код – химера, но где гарантия, что та или иная течь ещё не заделана. Начнёшь экспериментировать – спалишься. Бить надо только наверняка.
Сдаваться Малыш не собирался, а потому попробовал зайти с иной стороны.
Любой не обладающий собственным разумом вычислительный комплекс изначально запрограммирован на решение определённого круга задач. Внутри установленных разработчиком рамок и только в них система способна самосовершенствоваться, оптимизировать работу и править ошибки.
«А-ноль» может повысить бдительность, найти и залатать дыры, ускорить реакцию на вторжение, распознать новый вариант атаки и попытаться нейтрализовать его. Тем не менее в случае реального кризиса неизменным останется основной алгоритм реанимационных мероприятий: достижение порогового уровня нарушений – перезагрузка – восстановление из гарантированно здоровой копии.
Получается: «А-ноль» необычайно силён в индивидуальном бойцовском плане, а стратег – никакой. Остаётся обернуть его интеллектуальную ущербность и абсолютную предсказуемость себе на пользу.
Банковская деятельность основана на проверенной временем системе двойного бухгалтерского учёта. Деньги можно украсть, но создать их из воздуха нельзя. Баланс сразу покажет шулерство. Не случайно в древние времена взломщики-программисты придумывали трюки с накапливанием ошибок округления. Впрочем, то, что хорошо известно, уже не работает. Что касается более агрессивных действий, то любые переводы со счёта на счёт заметны, и поймать вора на реализации добычи не составляет труда.
Аккредитив – совсем другое дело. Это не проводка и не реальные деньги, а, по сути, блокировка определённой суммы на счёте, обеспечение неких обязательств. Помимо прочих условий, у аккредитива есть даты: начало и окончание действия блокировки. Вне этого времени аккредитива как бы и не существует.
Дойдя в размышлениях до этого пункта, Дан понял: нужна машина времени, и самое интересное – он знал, где её взять и как запустить.
Красота решения основывалась именно на параноидальном уровне защиты системы. На момент аварийной перезагрузки «А-ноль» априори считает все сервисы, включая показания собственных серверов точного времени, полностью скомпрометированными. Их инициализация осуществляется посредством обращения к внешнему доверенному источнику. И такой имеется – шифрованный канал официального сервера олимпийской палаты мер и весов.
Вроде бы грамотное решение, да вот беда – служба точного времени открыта для всех. Потоки данных на её каналах очень большие и быстрые. Клиенты должны успеть декодировать метку, пока она не потеряла актуальность. По этой причине алгоритм шифрования протокола обмена основан на принципе разумной достаточности: ключ нельзя сломать в реальном времени, но можно получить в течение нескольких часов работы. Ведь давно ушедшее время не нужно никому.
Кроме Даниила Корсакова!
Итак, провоцируем самоубийство с последующей реинкарнацией.
При начальной загрузке ядра система в целом полностью изолирована от доступа, обращается за временной справкой и восстанавливается из последней «тру» – копии в соответствии с полученным сертификатом. Поскольку таймеры обнулялись, «А-ноль» не знает, сколько времени прошло с момента снятия этой копии, и конфликта по этому поводу возникнуть не может. Вперёд в прошлое!
Понятное дело, база данных не изменялась. Система ревизует журналы операций и реструктурирует счета в соответствии со своим представлением о времени. Её не должно смущать, что в журналах полно операций из будущего, плановые транзакции – обычное дело, а их количество определяется волей клиентов. Важно, что на данный момент все датированные последующими днями блокировки счетов перестают действовать.
Далее твердолобый «А-ноль» воспримет любые внешние указания на расхождение его внутренних часов с реальными как наглую ложь и вредительство. Прошлое будет властвовать до тех пор, пока не нажмут большую красную кнопку. А для этого надо осознать положение, пройти по цепи субординации и убедить супербосса в необходимости дёрнуть рубильник.
Пока банкиры очухаются, произойдёт масса интересного, в том числе часть клиентов успеет снять со счетов деньги сверх лимитов.
Счёт, на котором висел аккредитив, тоже окажется свободен. Владелец волен распорядиться имеющимися деньгами по собственному усмотрению. Любая транзакция – легальна, поскольку будет внесена в операционный журнал числом ранее реальной даты блокировки.
После отката в будущее система сама аннулирует необеспеченный аккредитив.
В общем – рутина, которую и отследить-то трудно. А коснись чего, банк действовал абсолютно правильно, по крайней мере в отношении этого клиента.
В целом же атака выглядит именно как злостное хулиганство, попытка дискредитировать репутацию финансового учреждения. Ущерб будет нанесён не столько от разблокировок и снятия денег сверх лимитов, сколько от нарушения нормального хода операций. Типичный левацко-хакерский анархизм, подставился – получи.
Осталось воплотить план «в металле».
Дан засел дома, колдуя над созданием вируса. По ходу дела он расколол алгоритм шифрования протокола точного времени и изготовил сертификат с нужной датой.
Меж тем Сью использовала служебное положение и погрузилась в подземный мир Олимпик-сити. Она нашла доступ к оптоволоконной линии соединяющей «Первый Интернациональный» с палатой мер и весов. Не нарушая целостности канала, девушка установила на нём уникальный коммутатор, приобретенный компаньонами за немалую сумму. Теперь, при необходимости, запрос на синхронизацию часов перенаправлялся на «заряженный» сервер.
Вирус получился компактный, на редкость плодовитый и живучий. Малыш запустил его в сеть, воспользовавшись общественным терминалом связи подальше от своего дома.
Прокусив защиту того или иного компьютера, злобное создание до поры затихало, ожидая команды. Заражённая машина становилась частью ударной армии, нацеленной на крепость «Первого Национального».
Ровно в полдень четвёртого января Дан, как заправский полководец, протрубил атаку.
«А-ноль» не обманул его ожиданий – в банке наступило двадцать первое декабря прошлого года.
– Чего тут выдумывать-то? Поедем путешествовать, – объявил Дан первое, что пришло ему в голову, и заговорщицки подмигнул подруге. – Уверен, нам полезно на время сменить климат.
Он вернулся к столу и взял сотовый.
– Приготовь свою замечательную тачку. Насколько я понимаю, в ближайшее время мы будем много и быстро передвигаться.
Сью молча кивнула, подошла поближе к Малышу и навострила уши.
Дан набрал номер клиента. После второго сигнала его соединили.
– Это Корсаков… – Малыш сделал многозначительную паузу.
Ему ответил ровный бесцветный голос:
– Можете говорить, линия защищена.
Дан не сомневался, его собеседник – Стрекозоид.
– Я готов. Когда и как я получу свои деньги?
– Сначала я должен убедиться, что работа выполнена, – резонно напомнил клиент.
Малыш начал торг:
– Мне тоже нужны гарантии. Работа против денег.
Клиент умолк.
«Знай наших! – мысленно подколол его Дан. Он чувствовал себя на коне. – Это тебе не Пограничье, это – Олимпик-сити».
Сью вопросительно подняла бровь. Дан покрутил пальцем вокруг головы, обозначая мыслительный процесс.
Голос в трубке снова ожил:
– Вы уже вошли в систему?
Малыш лаконично ответил:
– Да.
– Сделаем так…
Дан впервые уловил тень колебания в голосе собеседника и перехватил инициативу.
– Делать будем, как я скажу. Сейчас вы получите на сот-комм программу. Это модифицированный клиент для онлайн-банкинга. Запустите его. У вас будет пятнадцать секунд для авторизации и проверки счёта. Затем программа отключится и заблокирует дальнейшие соединения с «Первым Интернациональным». Не тяните время и не пытайтесь делать что-либо другое, иначе ваш баланс немедленно вернётся в прежнее состояние. Начали!
Он нажал кнопку передачи файла, выждал отведённые секунды и объявил:
– Моя работа выполнена. После того как мы рассчитаемся, я дам вам ещё десять минут на завершение операции.
Малыш заранее прикинул: банкиры не успеют добраться до рубильника ещё с час. Впрочем, клиенту об этом знать не полагалось.
Стрекозоид оценил темп и не стал препираться:
– Я готов платить.
– Я не сомневался, – солидно пробасил Дан, повернулся к Сью и победно поднял большой палец. – Сейчас вы получите реквизиты. Отправьте экспресс-переводом два миллиона указанному адресату. И учтите, я – властелин времени.
Он готов был поклясться: после его слов Стрекозоид подпрыгнул до потолка. В трубке повисло хмурое молчание.
«Ничего. От лишних двухсот кусков не обеднеешь», – ехидно подумал Малыш.
– Не слышу ответа, – передразнил он клиента, напомнив их первую встречу. – Сделка есть сделка, свою часть я выполнил. Жду перевод.
– Вы не учли аванс. – Тон заказчика упал до температуры льда. – Хорошо. Считайте его бонусом за скорость исполнения. Давайте реквизиты.
Дан отправил сообщение и кивнул Сюзан. Та открыла новую сессию онлайн-банкинга, разумеется, не с многострадальным «Первым Интернациональным», и ввела данные авторизации.
– Есть! – горячо шепнула она после минутной паузы. – Два лимона! Отправитель – Александр Кузнецов.
– Господин Кузнецов, мы в расчете, – объявил хакер. – Приятно было иметь с вами дело.
– Взаимно. – Стрекозоид сделал небольшую паузу и неожиданно добавил: – Корсаков, передайте госпоже Форстер, мне нравится её вкус. Синий «ягуар» – очень стильная машина.
У Дана отвисла челюсть. Несколько секунд он молча сидел и тупо слушал гудки в трубке.
«Фортуна» по праву считалась самым крупным и лучшим из игорных домов сектора Саксония. Знатоки вопроса, среди прочих достоинств заведения в один голос отмечали высокий уровень безопасности для игроков и возможность делать неограниченные ставки.
Приземистое, похожее на крепость здание казино находилось на площади Согласия и принадлежало одиозной личности – Матиасу Гроссу. Помимо казино сей седовласый господин, известный в определённых кругах под кличкой Большой Матиас, правил обширной гангстерской империей.
В сеть ушла команда, бот-нет начал распределённую многоступенчатую атаку.
Корсаков запустил программу-клиент для онлайн-банкинга и залогинился на свежеоткрытый в «Первом Интернациональном» счёт. На экране возникла табличка-приглашение для выбора операций. Дан откинулся на спинку кресла и сцепил руки на затылке.
Пошли томительно долгие минуты. Наконец программа выдала сообщение: «Извините. Соединение разорвано. Услуга временно недоступна. Повторите попытку позже».
Малыш согласно кивнул, немного выждал и последовал совету. Клиент возобновил соединение и отправил на сервер данные для авторизации. В ответ пришло сообщение об ошибке. Дан не стал читать его содержание, а вцепился глазами в дату отправки.
«Двадцать первое двенадцатого три тысячи первого, двенадцать, тридцать, тридцать три».
– Есть! – выдохнул он и прищелкнул пальцами. – Я сделал его!
– Мы сделали, – напомнила Сюзан и шутливо щелкнула его по макушке. – Хвастун малолетний!
Он резко крутнулся на вращающемся кресле и сделал попытку схватить отпрыгнувшую назад девушку.
– Я – гений! – заявил Малыш и гордо выпятил грудь. – Признай это, несчастная.
Сью звонко расхохоталась и отвесила театральный поклон.
– Непонимание толпы – удел великих людей, – констатировал несовершеннолетний философ и впал в напускную меланхолию. – Остаток моей скорбной жизни я проведу в молитвах и воздержании.
– Не смею мешать вашему выбору, сэр, – покорно согласилась Сюзан, делая шаг к двери. – Нет-нет, не провожайте меня.
– Сдаюсь! Сдаюсь! – Малыш рванулся к ней. – Признаю свои ошибки! Умоляю о прощении!
– И за что мне такое наказание? – задумчиво протянула девушка, хитро прищурилась и, неожиданно обняв партнёра, чмокнула его в нос. – Признаю, ты – самый крутой перец на планете!
Дан вернул поцелуй.
– Без тебя у меня ничего бы не получилось. Это твоя победа.
Она благодарно потерлась щекой о его щеку, нежно куснула за ухо и тихо шепнула:
– Ты уже решил, что делать дальше, великий человек?
– Я бы предложил…
– Но, но, но! – Сюзан слегка отпихнула компьютерного гения и строго погрозила ему пальцем. – Дурной ты, Малыш, я – о деле!
«Я – тоже!» – чуть не ляпнул Дан, но вынужден был признать правоту подруги.
– Надо звонить клиенту…
– Само собой, – перебила его Сью и напористо продолжила: – Ты уже продумал прикрытие?
Малыш озадаченно поскреб в затылке. Честно говоря, за последние трое суток у него не было времени размышлять о чем-либо, кроме схватки с банком.
В отличие от узлов ЮНИТРИСС распределённый вычислительный комплекс класса «А-ноль» искусственным интеллектом не обладал. Тем не менее вычислительного потенциала его серверов вполне хватало для автономной работы на системном уровне.
Концепция повышенной безопасности базировалась на незыблемом постулате: стремление к совершению ошибок и нарушению правил заложено в природе человека. А посему – руки прочь от процессов контроля и управления. Иными словами: в распоряжении «самого главного босса», и только у него, должна быть всего одна кнопка – красная.
«А-ноль» выпускались штучно, под конкретный заказ. Готовый и запущенный комплекс самостоятельно выполнял в реальном времени поставленные задачи. Оптимизировал и модифицировал собственный код. Снимал по графику снапшоты системы и ревизовал их на предмет наличия ошибок и возможных закладок. Следил за поддержанием работоспособности вычислительного ядра и периферии ввода-вывода, по крайней мере её программного обеспечения. В общем – вещь в себе.
Применительно к ситуации, вычислительный комплекс «Первого Интернационального» самостоятельно вёл бухгалтерию, формировал пирамиду счетов с общим балансом банка на вершине, управлял ею, выполнял все необходимые операции. Ведал структурой пользователей и процессами их авторизации.
Клиенты имели круглосуточный доступ к собственным счетам не только в отделениях банка и многочисленных сервис-терминалах, но и с любой точки, подключенной к планетарной сети. Сотрудники – исключительно с закреплённого за ними рабочего места в строгом соответствии с их положением в иерархии предприятия и служебными обязанностями.
Разумеется, «крыса» могла завестись на любом уровне. Правда, она не имела возможности прыгнуть выше головы, да и «А-ноль» точно знал – кто, где, когда и что именно.
Для простоты Малыш представил себе «А-ноль» в виде крепости и мысленно пошёл на штурм.
Довольно быстро он понял: ни беспощадная лобовая атака, ни инфильтрация диверсантов успеха не принесут. Он перебьёт часть защитников и возьмёт парочку-другую бастионов. И что с того? Потери достигнут заранее определённого критического уровня, и доблестный комендант мужественно подорвёт пороховой погреб. Терять ему нечего: стены восстановятся в прежнем виде, а солдаты оживут. Далее – по кругу.
Дезорганизовать работу банка массированной атакой возможно, но полного доступа с правами системы так не получить. Кроме того, клиент заказал отмычку, а не динамит.
Следующий вариант – войти в крепость под маской своего.
Теоретически достижимо. Садимся на канал и перехватываем сессию авторизованного пользователя с высшим доступом к бухгалтерии. Допустим, повезло. Что дальше?
Для передачи ответственных данных используется шифрование на базе одноразовых случайных последовательностей – симметричного ключа длиной больше чем само сообщение. Наборы ключей распределяются на защищённых носителях по системе банковской инкассации.
Устроить налёт на инкассаторов столь же возможно, сколь бессмысленно – система аннулирует скомпрометированные ключи быстрее, чем кто-то сможет ими воспользоваться.
Социальная инженерия? Данные носителя в свою очередь шифрованы. Дешифровка происходит по команде системы после того, как носитель установят…
Дан вовремя остановился. Получить набор ключей нереально – и точка. Нечего забивать себе голову, если не хочешь свихнуться.
Следующий вариант расплавить собственные мозги – потягаться с «А-ноль» в скорости обнаружения и исправления ошибок. Понятное дело, идеальный программный код – химера, но где гарантия, что та или иная течь ещё не заделана. Начнёшь экспериментировать – спалишься. Бить надо только наверняка.
Сдаваться Малыш не собирался, а потому попробовал зайти с иной стороны.
Любой не обладающий собственным разумом вычислительный комплекс изначально запрограммирован на решение определённого круга задач. Внутри установленных разработчиком рамок и только в них система способна самосовершенствоваться, оптимизировать работу и править ошибки.
«А-ноль» может повысить бдительность, найти и залатать дыры, ускорить реакцию на вторжение, распознать новый вариант атаки и попытаться нейтрализовать его. Тем не менее в случае реального кризиса неизменным останется основной алгоритм реанимационных мероприятий: достижение порогового уровня нарушений – перезагрузка – восстановление из гарантированно здоровой копии.
Получается: «А-ноль» необычайно силён в индивидуальном бойцовском плане, а стратег – никакой. Остаётся обернуть его интеллектуальную ущербность и абсолютную предсказуемость себе на пользу.
Банковская деятельность основана на проверенной временем системе двойного бухгалтерского учёта. Деньги можно украсть, но создать их из воздуха нельзя. Баланс сразу покажет шулерство. Не случайно в древние времена взломщики-программисты придумывали трюки с накапливанием ошибок округления. Впрочем, то, что хорошо известно, уже не работает. Что касается более агрессивных действий, то любые переводы со счёта на счёт заметны, и поймать вора на реализации добычи не составляет труда.
Аккредитив – совсем другое дело. Это не проводка и не реальные деньги, а, по сути, блокировка определённой суммы на счёте, обеспечение неких обязательств. Помимо прочих условий, у аккредитива есть даты: начало и окончание действия блокировки. Вне этого времени аккредитива как бы и не существует.
Дойдя в размышлениях до этого пункта, Дан понял: нужна машина времени, и самое интересное – он знал, где её взять и как запустить.
Красота решения основывалась именно на параноидальном уровне защиты системы. На момент аварийной перезагрузки «А-ноль» априори считает все сервисы, включая показания собственных серверов точного времени, полностью скомпрометированными. Их инициализация осуществляется посредством обращения к внешнему доверенному источнику. И такой имеется – шифрованный канал официального сервера олимпийской палаты мер и весов.
Вроде бы грамотное решение, да вот беда – служба точного времени открыта для всех. Потоки данных на её каналах очень большие и быстрые. Клиенты должны успеть декодировать метку, пока она не потеряла актуальность. По этой причине алгоритм шифрования протокола обмена основан на принципе разумной достаточности: ключ нельзя сломать в реальном времени, но можно получить в течение нескольких часов работы. Ведь давно ушедшее время не нужно никому.
Кроме Даниила Корсакова!
Итак, провоцируем самоубийство с последующей реинкарнацией.
При начальной загрузке ядра система в целом полностью изолирована от доступа, обращается за временной справкой и восстанавливается из последней «тру» – копии в соответствии с полученным сертификатом. Поскольку таймеры обнулялись, «А-ноль» не знает, сколько времени прошло с момента снятия этой копии, и конфликта по этому поводу возникнуть не может. Вперёд в прошлое!
Понятное дело, база данных не изменялась. Система ревизует журналы операций и реструктурирует счета в соответствии со своим представлением о времени. Её не должно смущать, что в журналах полно операций из будущего, плановые транзакции – обычное дело, а их количество определяется волей клиентов. Важно, что на данный момент все датированные последующими днями блокировки счетов перестают действовать.
Далее твердолобый «А-ноль» воспримет любые внешние указания на расхождение его внутренних часов с реальными как наглую ложь и вредительство. Прошлое будет властвовать до тех пор, пока не нажмут большую красную кнопку. А для этого надо осознать положение, пройти по цепи субординации и убедить супербосса в необходимости дёрнуть рубильник.
Пока банкиры очухаются, произойдёт масса интересного, в том числе часть клиентов успеет снять со счетов деньги сверх лимитов.
Счёт, на котором висел аккредитив, тоже окажется свободен. Владелец волен распорядиться имеющимися деньгами по собственному усмотрению. Любая транзакция – легальна, поскольку будет внесена в операционный журнал числом ранее реальной даты блокировки.
После отката в будущее система сама аннулирует необеспеченный аккредитив.
В общем – рутина, которую и отследить-то трудно. А коснись чего, банк действовал абсолютно правильно, по крайней мере в отношении этого клиента.
В целом же атака выглядит именно как злостное хулиганство, попытка дискредитировать репутацию финансового учреждения. Ущерб будет нанесён не столько от разблокировок и снятия денег сверх лимитов, сколько от нарушения нормального хода операций. Типичный левацко-хакерский анархизм, подставился – получи.
Осталось воплотить план «в металле».
Дан засел дома, колдуя над созданием вируса. По ходу дела он расколол алгоритм шифрования протокола точного времени и изготовил сертификат с нужной датой.
Меж тем Сью использовала служебное положение и погрузилась в подземный мир Олимпик-сити. Она нашла доступ к оптоволоконной линии соединяющей «Первый Интернациональный» с палатой мер и весов. Не нарушая целостности канала, девушка установила на нём уникальный коммутатор, приобретенный компаньонами за немалую сумму. Теперь, при необходимости, запрос на синхронизацию часов перенаправлялся на «заряженный» сервер.
Вирус получился компактный, на редкость плодовитый и живучий. Малыш запустил его в сеть, воспользовавшись общественным терминалом связи подальше от своего дома.
Прокусив защиту того или иного компьютера, злобное создание до поры затихало, ожидая команды. Заражённая машина становилась частью ударной армии, нацеленной на крепость «Первого Национального».
Ровно в полдень четвёртого января Дан, как заправский полководец, протрубил атаку.
«А-ноль» не обманул его ожиданий – в банке наступило двадцать первое декабря прошлого года.
– Чего тут выдумывать-то? Поедем путешествовать, – объявил Дан первое, что пришло ему в голову, и заговорщицки подмигнул подруге. – Уверен, нам полезно на время сменить климат.
Он вернулся к столу и взял сотовый.
– Приготовь свою замечательную тачку. Насколько я понимаю, в ближайшее время мы будем много и быстро передвигаться.
Сью молча кивнула, подошла поближе к Малышу и навострила уши.
Дан набрал номер клиента. После второго сигнала его соединили.
– Это Корсаков… – Малыш сделал многозначительную паузу.
Ему ответил ровный бесцветный голос:
– Можете говорить, линия защищена.
Дан не сомневался, его собеседник – Стрекозоид.
– Я готов. Когда и как я получу свои деньги?
– Сначала я должен убедиться, что работа выполнена, – резонно напомнил клиент.
Малыш начал торг:
– Мне тоже нужны гарантии. Работа против денег.
Клиент умолк.
«Знай наших! – мысленно подколол его Дан. Он чувствовал себя на коне. – Это тебе не Пограничье, это – Олимпик-сити».
Сью вопросительно подняла бровь. Дан покрутил пальцем вокруг головы, обозначая мыслительный процесс.
Голос в трубке снова ожил:
– Вы уже вошли в систему?
Малыш лаконично ответил:
– Да.
– Сделаем так…
Дан впервые уловил тень колебания в голосе собеседника и перехватил инициативу.
– Делать будем, как я скажу. Сейчас вы получите на сот-комм программу. Это модифицированный клиент для онлайн-банкинга. Запустите его. У вас будет пятнадцать секунд для авторизации и проверки счёта. Затем программа отключится и заблокирует дальнейшие соединения с «Первым Интернациональным». Не тяните время и не пытайтесь делать что-либо другое, иначе ваш баланс немедленно вернётся в прежнее состояние. Начали!
Он нажал кнопку передачи файла, выждал отведённые секунды и объявил:
– Моя работа выполнена. После того как мы рассчитаемся, я дам вам ещё десять минут на завершение операции.
Малыш заранее прикинул: банкиры не успеют добраться до рубильника ещё с час. Впрочем, клиенту об этом знать не полагалось.
Стрекозоид оценил темп и не стал препираться:
– Я готов платить.
– Я не сомневался, – солидно пробасил Дан, повернулся к Сью и победно поднял большой палец. – Сейчас вы получите реквизиты. Отправьте экспресс-переводом два миллиона указанному адресату. И учтите, я – властелин времени.
Он готов был поклясться: после его слов Стрекозоид подпрыгнул до потолка. В трубке повисло хмурое молчание.
«Ничего. От лишних двухсот кусков не обеднеешь», – ехидно подумал Малыш.
– Не слышу ответа, – передразнил он клиента, напомнив их первую встречу. – Сделка есть сделка, свою часть я выполнил. Жду перевод.
– Вы не учли аванс. – Тон заказчика упал до температуры льда. – Хорошо. Считайте его бонусом за скорость исполнения. Давайте реквизиты.
Дан отправил сообщение и кивнул Сюзан. Та открыла новую сессию онлайн-банкинга, разумеется, не с многострадальным «Первым Интернациональным», и ввела данные авторизации.
– Есть! – горячо шепнула она после минутной паузы. – Два лимона! Отправитель – Александр Кузнецов.
– Господин Кузнецов, мы в расчете, – объявил хакер. – Приятно было иметь с вами дело.
– Взаимно. – Стрекозоид сделал небольшую паузу и неожиданно добавил: – Корсаков, передайте госпоже Форстер, мне нравится её вкус. Синий «ягуар» – очень стильная машина.
У Дана отвисла челюсть. Несколько секунд он молча сидел и тупо слушал гудки в трубке.
«Фортуна» по праву считалась самым крупным и лучшим из игорных домов сектора Саксония. Знатоки вопроса, среди прочих достоинств заведения в один голос отмечали высокий уровень безопасности для игроков и возможность делать неограниченные ставки.
Приземистое, похожее на крепость здание казино находилось на площади Согласия и принадлежало одиозной личности – Матиасу Гроссу. Помимо казино сей седовласый господин, известный в определённых кругах под кличкой Большой Матиас, правил обширной гангстерской империей.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента