Страница:
А. и Н. Навара
Олимпийские игры
Пролог
Борт корабля-носителя «Меч света», 23 июня 2979 года
– Реактор – норма.
– Коллектор – норма.
– Генератор поля – норма.
– Навигационный компьютер – норма.
– Фиксация координат точки входа – готов.
– Фиксация координат точки выхода – готов.
– Синхронизация – готов.
– Внимание!
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один.
– Переход!
Вселенная сжалась до размеров молекулы, потом раздулась пузырём взбесившегося пространства-времени; мгновение – и реальность приняла привычные очертания.
Корабль материализовался в системе звезды Кали.
– Переход завершил!
В тридцатом столетии гиперпространственные перемещения стали таким же неотъемлемым элементом жизни человечества, как и полёты авиации в двадцатом. Во многом это произошло благодаря созданию ЮНИТРИСС, обеспечившей безопасность межзвёздных переходов.
Основная задача обывателя – свести к минимуму риск потери, в первую очередь самого важного – собственной жизни. В его представлении отказ от услуг стационарных порталов нуль-сети и прыжок в нестабильную точку граничит с безумием. Малейшая ошибка в ювелирных расчетах управления физикой поля, недооценка внешних гравитационных факторов в точках входа и выхода, техническая неисправность оборудования или нелепая случайность грозят кораблю и экипажу неминуемой гибелью.
Риск – профессиональная составляющая деятельности политиков, авантюристов и военных. У них задачи иного порядка. Как скрыть от посторонних глаз конфиденциальный визит и в нужный момент появиться там, где тебя не ждали? Как проскочить мимо пограничных патрулей и обойти таможни? Как обмануть сканеры спутников ПКО и сократить подлётное время транспортов с десантом к планете? Вот тут-то и приходится отказаться от стационарных маршрутов и использовать нуль-корабли, а кажущееся безумие становится осознанным и взвешенным решением.
«Меч света» сбрасывал в космос остатки энергии прыжка, гася поле. Вспомогательные двигатели стабилизировали его относительно других тел в системе. Расстояние до Кали-три – обитаемой планеты – не превышало половины астрономической единицы. В боевой рубке корабля шла напряжённая работа.
– Сэр! Пилоты транспортов завершили приём полётных заданий. Разрешите выполнить сброс десанта.
– Выполняйте.
– Внимание, всем бортам! Доложите готовность на расстыковку!
– Борт полста один, готов!
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Борт полста два, готов!
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Борт полста три, готов.
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Сэр! Расстыковка завершена, транспорты начинают самостоятельное маневрирование.
Корабли десанта отошли от носителя на безопасное расстояние и запустили маршевые двигатели. Дальнейшая роль межзвёздного транспорта сводилась к банальному ожиданию. Конструктивно «нулевики» Доминиона не обладали ни свободой перемещения в обычном пространстве, ни достаточным вооружением, позволявшим влиять на ход событий.
Тем не менее, будучи человеком педантичным, капитан продержал экипаж на боевых постах ещё с час, дабы удостовериться: операция проходит в штатном режиме. Затем он распорядился: «Всем отдыхать». На «Мече света» этот приказ означал – шагом марш по каютам и не высовывать нос. Исполнялся он быстро и буквально. Корабль был приписан к Стратегической службе ордена Хранителей, и экипаж очень хорошо выучил несложную аксиому – любопытство укорачивает жизнь.
Оставшись в одиночестве, капитан пересел за пульт управления связью. Время и место перехода были выбраны так, что точка дрейфа «прыгуна» находилась над ночной стороной Кали-три. Сканеры осторожно лизнули планету и получили ответный импульс. Компьютер вычленил цифровую поднесущую передающего лазера и начал приём данных.
Капитан уже приступил к дешифровке сообщения, когда уловил за спиной звук шагов. Звездолётчик не счёл нужным прерывать работу и только кивнул, словно подтверждая: тот, кто вошёл в отсек, имеет право.
Невысокий пожилой мужчина в гражданском костюме свободного кроя лёгкой походкой прошёлся по мостику и по-хозяйски расположился в кресле первого пилота. Он комфортно сцепил руки на животе и прикрыл веки. Тянулись минуты. Со стороны могло показаться, человек дремлет.
Обманчивое впечатление. Как только капитан закончил работу и повернулся в сторону гостя, тот немедленно открыл глаза.
– Новости с планеты, Ян? – поинтересовался начальник Стратегической службы ордена Антон Камински.
– Да, господин магистр. Наш источник сообщает: правительство окончательно утратило контроль над ситуацией. Фанатики, подстрекаемые магистром Йорком, громят научные центры, учебные заведения и учреждения культуры. Они захватывают казармы и арсеналы. Введено чрезвычайное положение. Отряды планетарной милиции пытаются оказать сопротивление мятежникам.
– Йорк – бездарный дилетант и законченный тупица. – Камински презрительно скривился. – Впрочем, разве можно ожидать иного от личной креатуры господина Ломбарди.
Ян пропустил мимо ушей едкий выпад в адрес гроссмейстера ордена. Он достаточно долго служил в СС, чтобы понимать: лояльность ордену и лояльность его принципалу совсем не одно и то же.
– Какие будут указания, господин магистр?
– По поводу Йорка? – Начальник безразлично пожал плечами. – Я не намерен препятствовать коллеге в соискании тернового венца. Сколько я помню, на всякого фанатика найдётся столь же ярый приверженец иных воззрений.
Капитан молча кивнул, подтверждая – задачу уяснил. Если чья-то некомпетентность или ошибка наносит вред делу Хранителей, СС обязана принять меры, порой и самые радикальные.
– Довольно о пустяках. – Магистр энергично потёр руки. – Когда десант наёмников выйдет на цель?
– Через шесть часов, считая этот, транспорты будут над планетарной столицей.
– Отлично. Передайте нунцию Айронсайду приказ: его корабль должен покинуть космопорт за час до их появления. Объект «Инкубатор» готов к эвакуации?
Немногословный капитан снова кивнул и тут же получил ворох распоряжений.
– Синхронизируйте по времени приземление команды Айронсайда у объекта с атакой наёмников на столицу. Не думаю, что у нас будут проблемы, и всё же. Что бы там ни произошло – основная задача эвакуировать оборудование и экспериментальный материал. Если потребуется, нунций может пожертвовать частью персонала, но я хочу, чтобы он накрепко усвоил: ни один «Джон Доу» не должен пострадать. – Магистр чуть повысил голос и добавил в него льда. – Потерю любого из них я расценю как провал всей операции! Перед стартом с планеты уничтожить все следы нашей деятельности и сам объект.
Он умолк, и звездолётчику показалось – инструктаж закончен. Оказалось, он ошибся.
– Кстати, Ян, какого вы мнения о наших наёмниках? – спросил Камински бесцветным тоном.
Эсэсовец на секунду задумался, прикидывая, какой ответ ожидает патрон, а потом вынес свой вердикт:
– Люди командантэ Моралеса – банда негодяев и пиратов.
– Значит, никто не будет в претензии, если мы избавим галактику от их присутствия, – резюмировал магистр и равнодушно закончил: – Взорвите их транспорты на обратном пути к «Мечу света».
– Слушаюсь, сэр.
Магистр очень внимательно посмотрел на своего подчинённого. Тому невольно захотелось укрыться от змеиных глаз, но виду он не подал.
– Ян, кому-то может показаться, что мои методы излишне жестоки. Поверьте, и я не чужд милосердия, но только не тогда, когда речь идёт о судьбах человечества. Те, кто сидит там, – Камински ткнул пальцем вверх, намекая на руководство ордена, – возможно, и имеют право на ошибку. Я – нет. Здесь и сейчас решится, сумеют ли Хранители подчинить нуль-сеть, или мы по-прежнему будем довольствоваться ролью привратников ЮНИТРИСС.
Вроде бы не сказал ничего персонально в адрес звездолётчика. И всё же тот мысленно возблагодарил судьбу за везение – шеф СС не владел искусством управления прыжковым кораблём.
– Коллектор – норма.
– Генератор поля – норма.
– Навигационный компьютер – норма.
– Фиксация координат точки входа – готов.
– Фиксация координат точки выхода – готов.
– Синхронизация – готов.
– Внимание!
– Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один.
– Переход!
Вселенная сжалась до размеров молекулы, потом раздулась пузырём взбесившегося пространства-времени; мгновение – и реальность приняла привычные очертания.
Корабль материализовался в системе звезды Кали.
– Переход завершил!
В тридцатом столетии гиперпространственные перемещения стали таким же неотъемлемым элементом жизни человечества, как и полёты авиации в двадцатом. Во многом это произошло благодаря созданию ЮНИТРИСС, обеспечившей безопасность межзвёздных переходов.
Основная задача обывателя – свести к минимуму риск потери, в первую очередь самого важного – собственной жизни. В его представлении отказ от услуг стационарных порталов нуль-сети и прыжок в нестабильную точку граничит с безумием. Малейшая ошибка в ювелирных расчетах управления физикой поля, недооценка внешних гравитационных факторов в точках входа и выхода, техническая неисправность оборудования или нелепая случайность грозят кораблю и экипажу неминуемой гибелью.
Риск – профессиональная составляющая деятельности политиков, авантюристов и военных. У них задачи иного порядка. Как скрыть от посторонних глаз конфиденциальный визит и в нужный момент появиться там, где тебя не ждали? Как проскочить мимо пограничных патрулей и обойти таможни? Как обмануть сканеры спутников ПКО и сократить подлётное время транспортов с десантом к планете? Вот тут-то и приходится отказаться от стационарных маршрутов и использовать нуль-корабли, а кажущееся безумие становится осознанным и взвешенным решением.
«Меч света» сбрасывал в космос остатки энергии прыжка, гася поле. Вспомогательные двигатели стабилизировали его относительно других тел в системе. Расстояние до Кали-три – обитаемой планеты – не превышало половины астрономической единицы. В боевой рубке корабля шла напряжённая работа.
– Сэр! Пилоты транспортов завершили приём полётных заданий. Разрешите выполнить сброс десанта.
– Выполняйте.
– Внимание, всем бортам! Доложите готовность на расстыковку!
– Борт полста один, готов!
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Борт полста два, готов!
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Борт полста три, готов.
– Пошёл!
– Есть сброс!
– Сэр! Расстыковка завершена, транспорты начинают самостоятельное маневрирование.
Корабли десанта отошли от носителя на безопасное расстояние и запустили маршевые двигатели. Дальнейшая роль межзвёздного транспорта сводилась к банальному ожиданию. Конструктивно «нулевики» Доминиона не обладали ни свободой перемещения в обычном пространстве, ни достаточным вооружением, позволявшим влиять на ход событий.
Тем не менее, будучи человеком педантичным, капитан продержал экипаж на боевых постах ещё с час, дабы удостовериться: операция проходит в штатном режиме. Затем он распорядился: «Всем отдыхать». На «Мече света» этот приказ означал – шагом марш по каютам и не высовывать нос. Исполнялся он быстро и буквально. Корабль был приписан к Стратегической службе ордена Хранителей, и экипаж очень хорошо выучил несложную аксиому – любопытство укорачивает жизнь.
Оставшись в одиночестве, капитан пересел за пульт управления связью. Время и место перехода были выбраны так, что точка дрейфа «прыгуна» находилась над ночной стороной Кали-три. Сканеры осторожно лизнули планету и получили ответный импульс. Компьютер вычленил цифровую поднесущую передающего лазера и начал приём данных.
Капитан уже приступил к дешифровке сообщения, когда уловил за спиной звук шагов. Звездолётчик не счёл нужным прерывать работу и только кивнул, словно подтверждая: тот, кто вошёл в отсек, имеет право.
Невысокий пожилой мужчина в гражданском костюме свободного кроя лёгкой походкой прошёлся по мостику и по-хозяйски расположился в кресле первого пилота. Он комфортно сцепил руки на животе и прикрыл веки. Тянулись минуты. Со стороны могло показаться, человек дремлет.
Обманчивое впечатление. Как только капитан закончил работу и повернулся в сторону гостя, тот немедленно открыл глаза.
– Новости с планеты, Ян? – поинтересовался начальник Стратегической службы ордена Антон Камински.
– Да, господин магистр. Наш источник сообщает: правительство окончательно утратило контроль над ситуацией. Фанатики, подстрекаемые магистром Йорком, громят научные центры, учебные заведения и учреждения культуры. Они захватывают казармы и арсеналы. Введено чрезвычайное положение. Отряды планетарной милиции пытаются оказать сопротивление мятежникам.
– Йорк – бездарный дилетант и законченный тупица. – Камински презрительно скривился. – Впрочем, разве можно ожидать иного от личной креатуры господина Ломбарди.
Ян пропустил мимо ушей едкий выпад в адрес гроссмейстера ордена. Он достаточно долго служил в СС, чтобы понимать: лояльность ордену и лояльность его принципалу совсем не одно и то же.
– Какие будут указания, господин магистр?
– По поводу Йорка? – Начальник безразлично пожал плечами. – Я не намерен препятствовать коллеге в соискании тернового венца. Сколько я помню, на всякого фанатика найдётся столь же ярый приверженец иных воззрений.
Капитан молча кивнул, подтверждая – задачу уяснил. Если чья-то некомпетентность или ошибка наносит вред делу Хранителей, СС обязана принять меры, порой и самые радикальные.
– Довольно о пустяках. – Магистр энергично потёр руки. – Когда десант наёмников выйдет на цель?
– Через шесть часов, считая этот, транспорты будут над планетарной столицей.
– Отлично. Передайте нунцию Айронсайду приказ: его корабль должен покинуть космопорт за час до их появления. Объект «Инкубатор» готов к эвакуации?
Немногословный капитан снова кивнул и тут же получил ворох распоряжений.
– Синхронизируйте по времени приземление команды Айронсайда у объекта с атакой наёмников на столицу. Не думаю, что у нас будут проблемы, и всё же. Что бы там ни произошло – основная задача эвакуировать оборудование и экспериментальный материал. Если потребуется, нунций может пожертвовать частью персонала, но я хочу, чтобы он накрепко усвоил: ни один «Джон Доу» не должен пострадать. – Магистр чуть повысил голос и добавил в него льда. – Потерю любого из них я расценю как провал всей операции! Перед стартом с планеты уничтожить все следы нашей деятельности и сам объект.
Он умолк, и звездолётчику показалось – инструктаж закончен. Оказалось, он ошибся.
– Кстати, Ян, какого вы мнения о наших наёмниках? – спросил Камински бесцветным тоном.
Эсэсовец на секунду задумался, прикидывая, какой ответ ожидает патрон, а потом вынес свой вердикт:
– Люди командантэ Моралеса – банда негодяев и пиратов.
– Значит, никто не будет в претензии, если мы избавим галактику от их присутствия, – резюмировал магистр и равнодушно закончил: – Взорвите их транспорты на обратном пути к «Мечу света».
– Слушаюсь, сэр.
Магистр очень внимательно посмотрел на своего подчинённого. Тому невольно захотелось укрыться от змеиных глаз, но виду он не подал.
– Ян, кому-то может показаться, что мои методы излишне жестоки. Поверьте, и я не чужд милосердия, но только не тогда, когда речь идёт о судьбах человечества. Те, кто сидит там, – Камински ткнул пальцем вверх, намекая на руководство ордена, – возможно, и имеют право на ошибку. Я – нет. Здесь и сейчас решится, сумеют ли Хранители подчинить нуль-сеть, или мы по-прежнему будем довольствоваться ролью привратников ЮНИТРИСС.
Вроде бы не сказал ничего персонально в адрес звездолётчика. И всё же тот мысленно возблагодарил судьбу за везение – шеф СС не владел искусством управления прыжковым кораблём.
Часть первая
Глава I
Сектор Саксония, Олимпик-сити, Олимпия, 1 Января 3002
Когда Галактической Федерации Человека потребовался зримый символ единства и процветания, мелочиться не стали. На пустынном планетоиде искусственно взрастили обитаемый мир – заповедник национальных культур, площадку для официальных торжеств, фестивалей и спортивных праздников. Наименование дали соответственное – Олимпия.
К сожалению, империи не вечны. Канула в лету Федерация – померкло и былое значение Олимпии.
Планета-нахлебник. Промышленной базы нет. Стратегических ресурсов нет. Население – выходцы из ныне враждующих государств. Кому нужна лишняя головная боль в эпоху пангалактической войны? На Олимпию махнули рукой – выживайте как умеете.
Впоследствии выяснилось: у олимпийцев хватило ума не перегрызть друг другу глотки. Более того, как только вновь заработала ЮНИТРИСС, планета объявила себя нейтральной территорией и вышла на рынок Доминиона с уникальным товаром.
Грандиозное шоу «Новые олимпийские игры» быстро завоевало сердца миллиардов зрителей в обитаемом космосе. Иначе и быть не могло. Показательные схватки ТЕХНО-гладиаторов как нельзя лучше отражали реалии жизни, давали выход национальным амбициям и застарелой вражде. На планету хлынул поток инвестиций. Так пантеон мира стал храмом войны.
Как ни странно, попыток захватить «порто франко» не возникло. Среди правителей звёздных государств возобладало прагматичное мнение: зачем лезть со своей ложкой в котел бурлящих страстей и брать на себя ответственность, если можно и так получить долю с прибыли в обмен на покровительство на международной арене. Хищники же помельче сознавали: кусок не по зубам – недостатка в оружии и бойцах планета не испытывала.
Реальными делами на Олимпии заправлял всесильный Спортивный Комитет и окружающие его мафиозные структуры. Планетарный же магистрат, помимо фискальных и полицейских функций, полагал главной своей заботой сохранение исторического баланса между национальными анклавами и поддержание фирменного бренда: либеральные законы, открытая экономика, равные возможности для всех и каждого, «Олимпия – планета чемпионов».
Даниил Корсаков по прозвищу Малыш не был коренным олимпийцем. Он родился на Фате. К одиннадцати годам парень остался круглым сиротой – его отец отдал жизнь за Объединенную Республику Гиад в одном из бесчисленных локальных конфликтов, мать умерла за пару лет до того. Социальное ведомство Фата положило малолетке мизерную пенсию и определило на учёбу в технический колледж. Там у Дана открылся талант к программированию. В четырнадцать лет не по годам деятельный юнец взломал сервер туристической компании, выписал себе билет на межзвёздный лайнер и рванул на Олимпию за приключениями.
На поверку «мир чемпионов» оказался предельно жесток к своим обитателям. Рано или поздно перед любым индивидуумом, попавшим на планету не в качестве туриста, вставал актуальный вопрос – как выжить и не опуститься на дно общества.
Стандартный путь к деньгам или славе лежал через стадион. Дан не имел желания тратить годы на военную подготовку. Второй вариант – стать механиком и обслуживать ТЕХНО. Абсурд: бежать с Фата и вернуться к возне с многотонными механизмами!
Малыш пораскинул мозгами и решил заняться делом, полностью отвечавшим его склонностям и дарованию. На последние деньги он купил лучший из доступных компьютеров и зарегистрировался в налоговом управлении как независимый консультант по информатике.
В не полных восемнадцать лет Даниил Корсаков приобрел репутацию надежного профессионала, мог поднять или повалить компьютерную систему с самым высоким уровнем защиты. У него появилась возможность быть разборчивым, не рисковать, браться только за верные заказы. Всё бы хорошо, да только парень был азартен. Именно эта черта характера и привела Корсакова новогодней ночью в заштатную гастштетту на Кайзердамм в секторе Саксония.
Дан, не снимая плаща, миновал гардероб, протиснулся к стойке, занял место в дальнем от дверей заведения углу и заказал, чтобы не выделяться, бокал глинтвейна.
У кого – праздник, а у него – работа: клиент через посредника настоял на встрече этой ночью и ни днём позже.
Малыш лениво отхлебнул ароматный напиток и посмотрел на часы.
Ну вот, сначала гнал лошадей, а теперь опаздывает.
– Корсаков?
Дан резко крутнулся по гладкой поверхности стула. Его взгляд уперся в темно-зеркальную броню очков, почти целиком скрывавших верхнюю часть лица стоявшего перед ним мужчины. Отблески праздничной иллюминации на выпуклых поверхностях придавали голове незнакомца вид фантастического насекомого.
«Стрекозоид» ждал ответа.
Малыш увидел в его очках собственное отражение, осознал, что специалист по информатике с отвисшей челюстью выглядит довольно глупо, захлопнул рот и утвердительно кивнул.
Человек извлёк руку из кармана и механически точным движением положил на стойку какой-то предмет.
Дан перевел взгляд. На темном дереве лежал дюймовый мини-диск.
– Подробности задачи и координаты для связи, – ровным тихим голосом пояснил заказчик и неожиданно без перехода спросил: – Система «А-ноль». Потянешь?
– Как заплатишь, так и потяну, – отрезал Дан и небрежно взял диск двумя пальцами. «А-ноль» – крепкий орешек, да только и Малыш не вчера родился.
Намеренно грубый ответ не вызвал у странного клиента никакой реакции, его голос остался по-прежнему бесцветным:
– Срок выполнения – четвертое января. Отсрочка невозможна.
Дан было собрался осадить торопыгу, да прикусил язык. Уж больно театрально выглядели и внешность Стрекозоида, и манера речи.
«Легавый!» – под ложечкой тоскливо засосало. Кажется, начал сбываться худший из кошмаров вольного стрелка – «Валить надо».
– Не слышу ответа, мальчик.
Вот тут-то он и завелся по-настоящему. Плевать, на какую «контору» работает очкастый урод, – никому не позволено называть Даниила Корсакова ребёнком!
– Послушай-ка, дядя, – прошипел хакер. – Хватит болтать! У тебя тридцать секунд. Докажи серьезность намерений, или я ухожу.
– Аванс, – невозмутимо изрек тот. На стойку шлепнулся увесистый пластиковый конверт. – Десять процентов на организационные расходы. Откажешься – вернёшь.
Дан приоткрыл пакет. Внутри – никак не меньше двухсот тысяч в валюте ордена Хранителей.
«Ё!»
Он искоса глянул на Стрекозоида и только сейчас обратил внимание на идущие от висков к шее чуть заметные отливающие изумрудом зернистые узоры.
«Дядя, ты не из спецуры… – И тут Малыша осенило. – Ты с Пограничья!»
О дерзости и экзотических нравах авантюристов и пиратов, окопавшихся на одичавших планетах периферии Доминиона, ходили легенды. Ребята по мелочи не работают – большая игра для крутых профессионалов. И будьте уверены, Даниил Корсаков придёт к финишу первым.
Он прибрал пакет и солидно пробасил:
– Я позвоню тебе.
Заказчик кивнул и, не прощаясь, направился к выходу.
Как бы ни хотелось быстрей ознакомиться с подробностями задания, Малыш удержался от поспешных действий. Деньги буквально жгли карман. В этом квартале, случалось, убивали из-за сумм и в тысячу раз меньше. Даром что трущобы. Он снова взглянул на часы и достал сот-комм.
«Пусть уж лучше Сью меня живьем сожрет», – решил Дан, меланхолично вздохнул и набрал номер Сюзан Форстер – подруги и компаньона.
После шестого гудка из динамика раздалось заспанное сопрано:
– Какого черта?!
– Привет, Сью, – затараторил Малыш. – Я в баре на углу Кайзердамм и 32-й. Собирайся и подъезжай сюда.
– Ты на часы смотрел?! Надрался, так вызывай такси!
Он постарался вложить в голос максимальную убедительность:
– Я тут по делам. И не пустой. Забери меня.
– Приеду, – просто ответила девушка и, подумав, добавила: – Приеду и оторву тебе башку. Готовься!
Подруга отключилась. Малыш довольно ухмыльнулся, жестом подозвал бармена и заказал еще один глинтвейн.
К сожалению, империи не вечны. Канула в лету Федерация – померкло и былое значение Олимпии.
Планета-нахлебник. Промышленной базы нет. Стратегических ресурсов нет. Население – выходцы из ныне враждующих государств. Кому нужна лишняя головная боль в эпоху пангалактической войны? На Олимпию махнули рукой – выживайте как умеете.
Впоследствии выяснилось: у олимпийцев хватило ума не перегрызть друг другу глотки. Более того, как только вновь заработала ЮНИТРИСС, планета объявила себя нейтральной территорией и вышла на рынок Доминиона с уникальным товаром.
Грандиозное шоу «Новые олимпийские игры» быстро завоевало сердца миллиардов зрителей в обитаемом космосе. Иначе и быть не могло. Показательные схватки ТЕХНО-гладиаторов как нельзя лучше отражали реалии жизни, давали выход национальным амбициям и застарелой вражде. На планету хлынул поток инвестиций. Так пантеон мира стал храмом войны.
Как ни странно, попыток захватить «порто франко» не возникло. Среди правителей звёздных государств возобладало прагматичное мнение: зачем лезть со своей ложкой в котел бурлящих страстей и брать на себя ответственность, если можно и так получить долю с прибыли в обмен на покровительство на международной арене. Хищники же помельче сознавали: кусок не по зубам – недостатка в оружии и бойцах планета не испытывала.
Реальными делами на Олимпии заправлял всесильный Спортивный Комитет и окружающие его мафиозные структуры. Планетарный же магистрат, помимо фискальных и полицейских функций, полагал главной своей заботой сохранение исторического баланса между национальными анклавами и поддержание фирменного бренда: либеральные законы, открытая экономика, равные возможности для всех и каждого, «Олимпия – планета чемпионов».
Даниил Корсаков по прозвищу Малыш не был коренным олимпийцем. Он родился на Фате. К одиннадцати годам парень остался круглым сиротой – его отец отдал жизнь за Объединенную Республику Гиад в одном из бесчисленных локальных конфликтов, мать умерла за пару лет до того. Социальное ведомство Фата положило малолетке мизерную пенсию и определило на учёбу в технический колледж. Там у Дана открылся талант к программированию. В четырнадцать лет не по годам деятельный юнец взломал сервер туристической компании, выписал себе билет на межзвёздный лайнер и рванул на Олимпию за приключениями.
На поверку «мир чемпионов» оказался предельно жесток к своим обитателям. Рано или поздно перед любым индивидуумом, попавшим на планету не в качестве туриста, вставал актуальный вопрос – как выжить и не опуститься на дно общества.
Стандартный путь к деньгам или славе лежал через стадион. Дан не имел желания тратить годы на военную подготовку. Второй вариант – стать механиком и обслуживать ТЕХНО. Абсурд: бежать с Фата и вернуться к возне с многотонными механизмами!
Малыш пораскинул мозгами и решил заняться делом, полностью отвечавшим его склонностям и дарованию. На последние деньги он купил лучший из доступных компьютеров и зарегистрировался в налоговом управлении как независимый консультант по информатике.
В не полных восемнадцать лет Даниил Корсаков приобрел репутацию надежного профессионала, мог поднять или повалить компьютерную систему с самым высоким уровнем защиты. У него появилась возможность быть разборчивым, не рисковать, браться только за верные заказы. Всё бы хорошо, да только парень был азартен. Именно эта черта характера и привела Корсакова новогодней ночью в заштатную гастштетту на Кайзердамм в секторе Саксония.
Дан, не снимая плаща, миновал гардероб, протиснулся к стойке, занял место в дальнем от дверей заведения углу и заказал, чтобы не выделяться, бокал глинтвейна.
У кого – праздник, а у него – работа: клиент через посредника настоял на встрече этой ночью и ни днём позже.
Малыш лениво отхлебнул ароматный напиток и посмотрел на часы.
Ну вот, сначала гнал лошадей, а теперь опаздывает.
– Корсаков?
Дан резко крутнулся по гладкой поверхности стула. Его взгляд уперся в темно-зеркальную броню очков, почти целиком скрывавших верхнюю часть лица стоявшего перед ним мужчины. Отблески праздничной иллюминации на выпуклых поверхностях придавали голове незнакомца вид фантастического насекомого.
«Стрекозоид» ждал ответа.
Малыш увидел в его очках собственное отражение, осознал, что специалист по информатике с отвисшей челюстью выглядит довольно глупо, захлопнул рот и утвердительно кивнул.
Человек извлёк руку из кармана и механически точным движением положил на стойку какой-то предмет.
Дан перевел взгляд. На темном дереве лежал дюймовый мини-диск.
– Подробности задачи и координаты для связи, – ровным тихим голосом пояснил заказчик и неожиданно без перехода спросил: – Система «А-ноль». Потянешь?
– Как заплатишь, так и потяну, – отрезал Дан и небрежно взял диск двумя пальцами. «А-ноль» – крепкий орешек, да только и Малыш не вчера родился.
Намеренно грубый ответ не вызвал у странного клиента никакой реакции, его голос остался по-прежнему бесцветным:
– Срок выполнения – четвертое января. Отсрочка невозможна.
Дан было собрался осадить торопыгу, да прикусил язык. Уж больно театрально выглядели и внешность Стрекозоида, и манера речи.
«Легавый!» – под ложечкой тоскливо засосало. Кажется, начал сбываться худший из кошмаров вольного стрелка – «Валить надо».
– Не слышу ответа, мальчик.
Вот тут-то он и завелся по-настоящему. Плевать, на какую «контору» работает очкастый урод, – никому не позволено называть Даниила Корсакова ребёнком!
– Послушай-ка, дядя, – прошипел хакер. – Хватит болтать! У тебя тридцать секунд. Докажи серьезность намерений, или я ухожу.
– Аванс, – невозмутимо изрек тот. На стойку шлепнулся увесистый пластиковый конверт. – Десять процентов на организационные расходы. Откажешься – вернёшь.
Дан приоткрыл пакет. Внутри – никак не меньше двухсот тысяч в валюте ордена Хранителей.
«Ё!»
Он искоса глянул на Стрекозоида и только сейчас обратил внимание на идущие от висков к шее чуть заметные отливающие изумрудом зернистые узоры.
«Дядя, ты не из спецуры… – И тут Малыша осенило. – Ты с Пограничья!»
О дерзости и экзотических нравах авантюристов и пиратов, окопавшихся на одичавших планетах периферии Доминиона, ходили легенды. Ребята по мелочи не работают – большая игра для крутых профессионалов. И будьте уверены, Даниил Корсаков придёт к финишу первым.
Он прибрал пакет и солидно пробасил:
– Я позвоню тебе.
Заказчик кивнул и, не прощаясь, направился к выходу.
Как бы ни хотелось быстрей ознакомиться с подробностями задания, Малыш удержался от поспешных действий. Деньги буквально жгли карман. В этом квартале, случалось, убивали из-за сумм и в тысячу раз меньше. Даром что трущобы. Он снова взглянул на часы и достал сот-комм.
«Пусть уж лучше Сью меня живьем сожрет», – решил Дан, меланхолично вздохнул и набрал номер Сюзан Форстер – подруги и компаньона.
После шестого гудка из динамика раздалось заспанное сопрано:
– Какого черта?!
– Привет, Сью, – затараторил Малыш. – Я в баре на углу Кайзердамм и 32-й. Собирайся и подъезжай сюда.
– Ты на часы смотрел?! Надрался, так вызывай такси!
Он постарался вложить в голос максимальную убедительность:
– Я тут по делам. И не пустой. Забери меня.
– Приеду, – просто ответила девушка и, подумав, добавила: – Приеду и оторву тебе башку. Готовься!
Подруга отключилась. Малыш довольно ухмыльнулся, жестом подозвал бармена и заказал еще один глинтвейн.
Глава II
Сектор Саксония, Олимпик-сити, Олимпия, 1 января 3002
– Привет, Сью! – Малыш плюхнулся на сиденье спортивного авто и захлопнул за собой дверцу. – Поехали.
– В такси распоряжаться будешь, – проворчала миловидная шатенка лет двадцати, дёрнула рычаг вариатора и ожесточенно вдавила педаль газа.
Взревел мотор, взвизгнули шины, и «ягуар» сорвался с места.
За пять сотен лет своего существования коммунальное хозяйство Саксонии порядком обветшало, и машину изрядно трясло на ухабистой мостовой.
– «Поехали» – вот, значит, как! Звонит среди ночи, а я по свистку должна подскакивать и мчаться… – Девушка резко тормознула, крутанула руль и объехала очередную выбоину. – Дьявол! Угробим тачку – не жить тебе, точно говорю!
Честно говоря, Сью имела право на недовольство: в этом году её дежурство выпало аккурат на тридцать первое, и праздник был испорчен. Но разве Дан сосватал её на работу в энергослужбу Олимпик-сити? Он всего лишь не дал ей отоспаться, а это не повод вытряхивать из него душу.
– Чего молчишь, пассажир?
– Прости, дорогая, я не успел поздравить тебя с Новым годом, – промурлыкал Корсаков, стараясь не прикусить язык.
Дорогая фыркнула и агрессивно сморщила носик.
– А вот и подарок!
Малыш перебросил ей на колени пакет Стрекозоида.
Сью продолжила рулить одной рукой, другой открыла упаковку, и её брови удивленно поползли вверх.
– Откуда столько налички? Ты что, грохнул наркодилера?!
Дан промолчал и демонстративно отвернулся к окну.
Машина вильнула к обочине, клюнула носом и встала.
Тонкие, но сильные пальцы вцепились Корсакову в ухо, разворачивая голову.
– А ну колись!
– Сдаюсь, сдаюсь. Отпусти!
Коготки разжались. Потирая ухо, Малыш поведал о встрече с клиентом.
– Два миллиона талеров…
На вкус цифра явственно отдавала коллекционным шампанским, и всё же Сью заставила себя оборвать дегустацию. В тандеме ей принадлежала роль осторожного скептика.
– Слишком рискованно, – объявила она.
Малыш забрал пакет, подкинул его на руке и веско изрек:
– Риск определяет цену. Это – реальный бизнес, женщина! Я предлагаю вписаться.
– Ты хоть понимаешь, на что замахиваешься, бизнесмен? На Олимпии системы класса «А-ноль» с портами для выхода в сеть имеют только узел связи ЮНИТРИСС, управление планетарной безопасности и… – Девушка сделала паузу и закончила фразу на английском: – «First International Bank of Olympia»!
– Вот сейчас и проверим.
Малыш переместил купюры во внутренний карман плаща, выкинул пустой конверт в окно и спросил:
– Можно включить твой комп?
Штучная модель «Ягуар Икс-Кеу Адванс» выпуска две тысячи восемьсот девяностого года цвета «ультрамарин» являлась предметом особой гордости фройляйн Форстер. Для покупки антикварного авто собственных сбережений девушке не хватило, пришлось взять кредит. На возврат заёмных средств уходила львиная доля её доходов от увлечения «неформальной» информатикой, а уход за машиной занимал почти все свободное время. Практичный Малыш частенько иронизировал по поводу дорогостоящего каприза подруги – есть тачки помощней и куда дешевле. А вот, гляди ж ты, и ему потребовались продвинутая оснастка шедевра автостроения.
– Не вопрос, пользуйся.
Сью нажала пару кнопок, и над торпедой засветился небольшой голографический дисплей.
– Тебе хорошо видно? – невинным тоном осведомилась она. – Увеличить?
Дан промолчал и с тихим вздохом отправил диск в приемное устройство.
Две головы сблизились, вчитываясь в зеленоватые строчки.
Стрекозоид действительно заказал «Первый международный».
Идея компьютерного ограбления рано или поздно посещает любого мало-мальски профессионального хакера. В своё время размышлял на эту тему и Корсаков.
Взлом системы и получение доступа к чужим деньгам – задача в принципе решаемая. Другое дело, как воспользоваться плодами незаконных трудов? Работать по мелочи – впустую тратить время и энергию. Взять разом большой куш? Да, известны и такие акции. Кстати, потому и известны, что умельцы или длительное время созерцали небо в клеточку, или, что много хуже, попадали под приватную раздачу. Понятно одно: узкое место любого виртуального налёта, впрочем, как и реального, – реализация награбленного. Тут обычно и прокалываются.
Тогда Малыш трезво оценил перспективу и решил не заниматься ерундой. Теперь же подвернулся почти идеальный вариант, и Дан постарался убедить Сюзан – игра стоит свеч.
От взломщиков не требовали доступа ни к активам банка, ни мероприятий по выводу средств. Всё, что надо, – уничтожить одну запись в базе данных. Если обставить дело как обычное кибер-хулиганство, то и сговора-то не докажут. Деяние противозаконное, но куда менее рискованное, чем классическое компьютерное ограбление. В качестве приза Корсаков и Форстер получают профессиональное удовлетворение и два миллиона кредитов ЮНИТРИСС. Сумма достаточная, чтобы переждать любую непогоду вдалеке от Олимпии. Разумеется, на финише клиент попытается их «кинуть», так уж заведено. Что ж, партнёры не первый год в деле и знают, как обезопасить и себя, и добычу.
Девушка терпеливо выслушала его аргументы и резюмировала:
– Я всегда знала – ты настоящий псих. Нас поджарят, как пить дать поджарят!
Малыш уловил в её голосе больше восхищения, чем осуждения, и удвоил нажим. Наконец, та сдалась:
– Ну, ладно, мы в деле. Раз уж поспать мне не удалось, давай хоть позавтракаем.
– Предложение принимается! – живо подхватил Малыш. – Поехали в «Герб и Корону».
Аванс Стрекозоида позволял юным авантюристам закатиться куда угодно. Можно шикануть в «Акрополе», а то и в «Зале Славы» – обители героев и чемпионов Олимпии. Меню «а-ля карт», коллекционное вино, официанты на вытяжку.
И всё же Дан решил: истинным флибустьерам не пристало таскаться по гламурным кабакам. Их ждут неприметные таверны на тихих улочках. Там за столами из грубых досок в полумраке коптящих свечей под стук глиняных кружек задумываются дерзкие походы, делится золото, льется кровь и ром.
Положим, насчёт крови и золота – преувеличение. Металлическая монета на Олимпии не в ходу, да и мордобой в «Гербе и Короне» случался нечасто. В остальном же гастштетта вполне отвечала запросам Корсакова. Именно что – тихая и неприметная. Истинно ганзейский дух и отменная саксонская кухня. Кроме того, заведение располагалось всего в двух кварталах от «лаборатории» – жилища Малыша.
Синий «ягуар» тормознул перед фасадом гастшетты в шесть часов утра. Энергичная парочка выбралась из авто и скрылась за входной дверью, предвкушая тепло и сытную еду.
Внутри команду электронных взломщиков подстерегала засада.
Корсаков вынужденно затормозил на пороге, тоскливо оглядел переполненное помещение и с досады чуть не хлопнул себя по лбу.
Открытие Олимпийских игр традиционно совпадало с началом года. На инфо-экранах над стойкой и по углам зала разворачивались картины парада ТЕХНО. В бар набились фанаты основного события в жизни планеты. Обсуждали мастерство пилотов, спорили о шансах на победу того или иного клуба, заключали пари и пили за здравие чемпионов прошлых и будущих.
– Как же я мог забыть, – проворчал Дан.
Сью состроила недовольную гримасу и, похоже, собралась озвучить мнение об интеллектуальных способностях партнёра. Казалось, репутацию уже не спасти, но в последний момент Малыш углядел между посетителями два свободных стула за столом в нише у дальней стены помещения. То, что надо!
Он быстро подхватил Сью под руку и увлек к заветной цели. Оказавшись на месте, Дан с ходу объявил на интерлинге:
– Господа, поздравляю вас с Новым годом…
Язык дерзкого юнца словно споткнулся о холодный взгляд серо-стальных глаз мужчины во главе стола.
Корсаков и раньше бывал в гастштетте, ему следовало сообразить, почему пустуют именно эти места.
Пару месяцев назад в гостинице на втором этаже «Герба и Короны» остановились два иноземца. Они заняли смежные номера, и в регистрационной книге появилась небрежная запись – Якоб Колл и Роберт Триб, коммерсанты.
Оспорить вслух сие утверждение никто не взялся, однако среди завсегдатаев гастштетты за постояльцами прочно закрепились спонтанные прозвища Капитан и Монах.
На вид Капитану давали лет тридцать пять. Возраст Монаха… Да что там возраст, и лица-то его никто толком не видел. Этот очень высокий и широкоплечий человек всегда появлялся на людях в плотной рясе с низко надвинутым капюшоном. Компаньоны держались особняком. По вечерам, через день на третий, к ним приходил гость – крепкий парень лет двадцати пяти в кожанке военного образца. Они спускались в бар и вели тихие беседы. В такие моменты Капитан частенько впадал в меланхолию. Его глаза тускнели, а лицо принимало болезненное выражение. Он много пил, но всегда возвращался в номер без посторонней помощи.
Существовало несколько популярных версий о прошлом Капитана, включая экзотическую – о кровавом пирате, испытывающем раскаяние за содеянные преступления.
Попытки завсегдатаев «Короны» наладить контакт со странной парой и их приходящим гостем успеха не имели. Несколько вежливых слов о погоде – и беседа умирала сама собой. В конце концов, их оставили в покое. Люди исправно платят по счетам, чего ещё надо.
– В такси распоряжаться будешь, – проворчала миловидная шатенка лет двадцати, дёрнула рычаг вариатора и ожесточенно вдавила педаль газа.
Взревел мотор, взвизгнули шины, и «ягуар» сорвался с места.
За пять сотен лет своего существования коммунальное хозяйство Саксонии порядком обветшало, и машину изрядно трясло на ухабистой мостовой.
– «Поехали» – вот, значит, как! Звонит среди ночи, а я по свистку должна подскакивать и мчаться… – Девушка резко тормознула, крутанула руль и объехала очередную выбоину. – Дьявол! Угробим тачку – не жить тебе, точно говорю!
Честно говоря, Сью имела право на недовольство: в этом году её дежурство выпало аккурат на тридцать первое, и праздник был испорчен. Но разве Дан сосватал её на работу в энергослужбу Олимпик-сити? Он всего лишь не дал ей отоспаться, а это не повод вытряхивать из него душу.
– Чего молчишь, пассажир?
– Прости, дорогая, я не успел поздравить тебя с Новым годом, – промурлыкал Корсаков, стараясь не прикусить язык.
Дорогая фыркнула и агрессивно сморщила носик.
– А вот и подарок!
Малыш перебросил ей на колени пакет Стрекозоида.
Сью продолжила рулить одной рукой, другой открыла упаковку, и её брови удивленно поползли вверх.
– Откуда столько налички? Ты что, грохнул наркодилера?!
Дан промолчал и демонстративно отвернулся к окну.
Машина вильнула к обочине, клюнула носом и встала.
Тонкие, но сильные пальцы вцепились Корсакову в ухо, разворачивая голову.
– А ну колись!
– Сдаюсь, сдаюсь. Отпусти!
Коготки разжались. Потирая ухо, Малыш поведал о встрече с клиентом.
– Два миллиона талеров…
На вкус цифра явственно отдавала коллекционным шампанским, и всё же Сью заставила себя оборвать дегустацию. В тандеме ей принадлежала роль осторожного скептика.
– Слишком рискованно, – объявила она.
Малыш забрал пакет, подкинул его на руке и веско изрек:
– Риск определяет цену. Это – реальный бизнес, женщина! Я предлагаю вписаться.
– Ты хоть понимаешь, на что замахиваешься, бизнесмен? На Олимпии системы класса «А-ноль» с портами для выхода в сеть имеют только узел связи ЮНИТРИСС, управление планетарной безопасности и… – Девушка сделала паузу и закончила фразу на английском: – «First International Bank of Olympia»!
– Вот сейчас и проверим.
Малыш переместил купюры во внутренний карман плаща, выкинул пустой конверт в окно и спросил:
– Можно включить твой комп?
Штучная модель «Ягуар Икс-Кеу Адванс» выпуска две тысячи восемьсот девяностого года цвета «ультрамарин» являлась предметом особой гордости фройляйн Форстер. Для покупки антикварного авто собственных сбережений девушке не хватило, пришлось взять кредит. На возврат заёмных средств уходила львиная доля её доходов от увлечения «неформальной» информатикой, а уход за машиной занимал почти все свободное время. Практичный Малыш частенько иронизировал по поводу дорогостоящего каприза подруги – есть тачки помощней и куда дешевле. А вот, гляди ж ты, и ему потребовались продвинутая оснастка шедевра автостроения.
– Не вопрос, пользуйся.
Сью нажала пару кнопок, и над торпедой засветился небольшой голографический дисплей.
– Тебе хорошо видно? – невинным тоном осведомилась она. – Увеличить?
Дан промолчал и с тихим вздохом отправил диск в приемное устройство.
Две головы сблизились, вчитываясь в зеленоватые строчки.
Стрекозоид действительно заказал «Первый международный».
Идея компьютерного ограбления рано или поздно посещает любого мало-мальски профессионального хакера. В своё время размышлял на эту тему и Корсаков.
Взлом системы и получение доступа к чужим деньгам – задача в принципе решаемая. Другое дело, как воспользоваться плодами незаконных трудов? Работать по мелочи – впустую тратить время и энергию. Взять разом большой куш? Да, известны и такие акции. Кстати, потому и известны, что умельцы или длительное время созерцали небо в клеточку, или, что много хуже, попадали под приватную раздачу. Понятно одно: узкое место любого виртуального налёта, впрочем, как и реального, – реализация награбленного. Тут обычно и прокалываются.
Тогда Малыш трезво оценил перспективу и решил не заниматься ерундой. Теперь же подвернулся почти идеальный вариант, и Дан постарался убедить Сюзан – игра стоит свеч.
От взломщиков не требовали доступа ни к активам банка, ни мероприятий по выводу средств. Всё, что надо, – уничтожить одну запись в базе данных. Если обставить дело как обычное кибер-хулиганство, то и сговора-то не докажут. Деяние противозаконное, но куда менее рискованное, чем классическое компьютерное ограбление. В качестве приза Корсаков и Форстер получают профессиональное удовлетворение и два миллиона кредитов ЮНИТРИСС. Сумма достаточная, чтобы переждать любую непогоду вдалеке от Олимпии. Разумеется, на финише клиент попытается их «кинуть», так уж заведено. Что ж, партнёры не первый год в деле и знают, как обезопасить и себя, и добычу.
Девушка терпеливо выслушала его аргументы и резюмировала:
– Я всегда знала – ты настоящий псих. Нас поджарят, как пить дать поджарят!
Малыш уловил в её голосе больше восхищения, чем осуждения, и удвоил нажим. Наконец, та сдалась:
– Ну, ладно, мы в деле. Раз уж поспать мне не удалось, давай хоть позавтракаем.
– Предложение принимается! – живо подхватил Малыш. – Поехали в «Герб и Корону».
Аванс Стрекозоида позволял юным авантюристам закатиться куда угодно. Можно шикануть в «Акрополе», а то и в «Зале Славы» – обители героев и чемпионов Олимпии. Меню «а-ля карт», коллекционное вино, официанты на вытяжку.
И всё же Дан решил: истинным флибустьерам не пристало таскаться по гламурным кабакам. Их ждут неприметные таверны на тихих улочках. Там за столами из грубых досок в полумраке коптящих свечей под стук глиняных кружек задумываются дерзкие походы, делится золото, льется кровь и ром.
Положим, насчёт крови и золота – преувеличение. Металлическая монета на Олимпии не в ходу, да и мордобой в «Гербе и Короне» случался нечасто. В остальном же гастштетта вполне отвечала запросам Корсакова. Именно что – тихая и неприметная. Истинно ганзейский дух и отменная саксонская кухня. Кроме того, заведение располагалось всего в двух кварталах от «лаборатории» – жилища Малыша.
Синий «ягуар» тормознул перед фасадом гастшетты в шесть часов утра. Энергичная парочка выбралась из авто и скрылась за входной дверью, предвкушая тепло и сытную еду.
Внутри команду электронных взломщиков подстерегала засада.
Корсаков вынужденно затормозил на пороге, тоскливо оглядел переполненное помещение и с досады чуть не хлопнул себя по лбу.
Открытие Олимпийских игр традиционно совпадало с началом года. На инфо-экранах над стойкой и по углам зала разворачивались картины парада ТЕХНО. В бар набились фанаты основного события в жизни планеты. Обсуждали мастерство пилотов, спорили о шансах на победу того или иного клуба, заключали пари и пили за здравие чемпионов прошлых и будущих.
– Как же я мог забыть, – проворчал Дан.
Сью состроила недовольную гримасу и, похоже, собралась озвучить мнение об интеллектуальных способностях партнёра. Казалось, репутацию уже не спасти, но в последний момент Малыш углядел между посетителями два свободных стула за столом в нише у дальней стены помещения. То, что надо!
Он быстро подхватил Сью под руку и увлек к заветной цели. Оказавшись на месте, Дан с ходу объявил на интерлинге:
– Господа, поздравляю вас с Новым годом…
Язык дерзкого юнца словно споткнулся о холодный взгляд серо-стальных глаз мужчины во главе стола.
Корсаков и раньше бывал в гастштетте, ему следовало сообразить, почему пустуют именно эти места.
Пару месяцев назад в гостинице на втором этаже «Герба и Короны» остановились два иноземца. Они заняли смежные номера, и в регистрационной книге появилась небрежная запись – Якоб Колл и Роберт Триб, коммерсанты.
Оспорить вслух сие утверждение никто не взялся, однако среди завсегдатаев гастштетты за постояльцами прочно закрепились спонтанные прозвища Капитан и Монах.
На вид Капитану давали лет тридцать пять. Возраст Монаха… Да что там возраст, и лица-то его никто толком не видел. Этот очень высокий и широкоплечий человек всегда появлялся на людях в плотной рясе с низко надвинутым капюшоном. Компаньоны держались особняком. По вечерам, через день на третий, к ним приходил гость – крепкий парень лет двадцати пяти в кожанке военного образца. Они спускались в бар и вели тихие беседы. В такие моменты Капитан частенько впадал в меланхолию. Его глаза тускнели, а лицо принимало болезненное выражение. Он много пил, но всегда возвращался в номер без посторонней помощи.
Существовало несколько популярных версий о прошлом Капитана, включая экзотическую – о кровавом пирате, испытывающем раскаяние за содеянные преступления.
Попытки завсегдатаев «Короны» наладить контакт со странной парой и их приходящим гостем успеха не имели. Несколько вежливых слов о погоде – и беседа умирала сама собой. В конце концов, их оставили в покое. Люди исправно платят по счетам, чего ещё надо.