Страница:
13 января 1738 года императрица Анна Иоанновна утвердила план будущей кампании, составленный Минихом. Главная стотысячная армия Миниха должна была вторгнуться за Днестр и разгромить турок в Молдавии, Донская армия опять шла на Крымский полуостров.
Летом 1738 года тридцатитысячный русский корпус под командованием Ласси вошел на Крымский полуостров во время отлива по дну почти высыхающего летом Азовского моря, обманув крымского хана, ждавшего русских с сорокатысячным войском у Перекопа. Обойденная Перекопская крепость с двухтысячным янычарским гарнизоном и 100 пушками сдалась 26 июня 1738 года. Ласси прошел по всему Крыму, который оказался почти пустым. В разоренном Крыму солдат было нечем кормить и русские, взорвав перекопские укрепления, в октябре вернулись на Украину. Местные крымские условия из за жары, эпидемий и безводия обеспечивали выход из строя большего количества солдат, чем при сражениях. Помимо сухарей и каш солдатам давали сбитень, уксус, чеснок и хрен, что немного облегчало походную жизнь, но не спасало от болезней. За крымские походы Ласси стал графом.
Перейдя 4 июля через Буг, стотысячная русская армия Миниха 7 августа подошла к Днестру, за которым стояла турецкая армия. Боя не было, противники не пошли на обострение. В это время началась эпидемия чумы, и в сентябре 1738 года русские войска ушли из Кинбурна и Очакова к Киеву. Крепости были взорваны и разорены, однако в эту компанию русские войска потеряли то, что было завоевано в 1737 году.
25 мая 1739 года девяностотысячная русская армия со 174 орудиями и с Минихом во главе собралась в Василькове, у польской границы, и через Черновцы пошла по направлении к Хотину. Впереди армии, разделенной на 4 дивизии, шли авангарды, охраняемые разъездами. С боями 22 июня русская армия прошла к Бугу, переправилась через него и 18 июля подошла к Днестру, за которым стояла стотысячная турецко-татарская армия Вели-паши. Часть армии переправилась через Днестр у деревни Синьковицы и, выдержав ожесточенный бой, позволила оставшемуся корпусу Румянцева переправиться через реку. Вели-паша имел 100000 солдат и 70 орудий, русских же было около 40000 и 8000 казаков с 250 пушками. На военном совете было принято решение идти к Хотину, до которого оставалось 50 верст. Чтобы обмануть турок Миних разделил армию – корпус Румянцева двигался к Хотину по дороге, а Миних обошел горы по так называемым «перекопским узинам» и 9 августа вышел к Хотину с юга. Турки не мешали русским, надеясь окружить и уничтожить. 16 августа 50000 русских со 150 Пушками встретила на равнине под Хотином девяностотысячная турецкая армия. Татарская конница зашла в тыл русской армии.
Миних решил пробиваться к Хотину. Утром 17 августа 1739 года девятитысячный отряд Густава Бирона начал ложную атаку правого турецкого фланга, собрав против себя почти все турецкое войско. В полдень русская армия, построенная в три каре, двинулась вперед на ослабленный турецкий фронт. Несколько атак янычар было отбито орудийным и ружейным огнем, решившим исход боя. В пять часов вечера у деревни Ставучаны конница и янычарская пехота, произведя мощную атаку русских каре, была так разбита картечным огнем, что турки бросили свой лагерь и ушли к Бендерам, увлекая за собой и почти весь гарнизон Хотина. Татарская конница ушла в Буджак. Через два часа русская армия заняла турецкий лагерь, захватив 50 пушек и весь обоз. Турецкая конница под командованием Гендж-Али-паши попыталась сбить русских, но опять была рассеяна и отброшена. Потери русских составили 13 убитых и 54 раненых, турки только убитыми потеряли более 1000 человек. Сохранилась «Всеподданейшая реляция графа Миниха о Ставучанском бое»:
«В седьмом часу пополудни на гору взошли и в неприятельский лагерь вступили, где оставшего от неприятеля 19 медных пушек, 4 мортиры, несколько знамен, бессчисленное множество бомб, Картечь, ядер и особливо шанцевых инструментов, до 1000 палаток, немалое число всякого запасу и фуражу, который весьма нужен, в знак совершенной виктории получено, а оной в наивящей конфузии будучи посрамлен, со стыдом оставя свой лагерь, ретироваться принужден.
Всемогущий Господь, который милостию Своею нам предводителем был, всевышнею Своею десницею защищая, что мы чрез неприятельский беспрерывный огонь и в такой сильной баталии убитых и раненых менее 100 человек имеем.»
Адьютант Миниха Генрих Манштейн писал о Ставучанском бое и взятии Хотина:
«28 августа весьма рано по утру вся Российская армия принялась за оружие. Фельдмаршал притворясь будто хочет напасть на окопавшийся неприятельский лагерь, приказал Генерал-поручикам Левендалю и Густаву Бирону, взяв три баталиона гвардии, три полка армейских, два драгунских, четыреста человек сторожевых, и несколько легкого войска, да тридцать пушек и четыре мортиры, подойти к правому их крылу на половину пушечного выстрела. С обеих сторон происходила перестрелка и бомбардирование, но почти без всякой удачи, особливо со стороны Турков, которые до полудня потерявши более ста выстрелов, убили у россиян одну только лошадь.
Фельдмаршал сделал сие движение только для того, чтобы привлечь все внимание неприятеля на сию сторону, и воспрепятствовать ему привести в лучшее оборонительное состояние линии левого крыла, едва им лишь начатые. Сия хитрость имела желаемый успех, потому что он поставил на правом своем крыле две новые батареи, и начал строить новую линию. В продолжении сего времени Фельдмаршал делил прилежные наблюдения над неприятельским лагерем, и нашел, что малый источник Шуланец, текущий влеве у неприятеля, не вовсе неудобен был для переходу, хотя его почитали неприступным по причине топких его берегов, и что употребя хворост, коего запасено было довольное количество, можно было удобно перейти болото и мелкий источник. Таким образом нетрудно было обойти и лагерь неприятелей, Которые вовсе не думая, чтобы можно было напасть на них с сей стороны, оставили ее совершенно неукрепленною.
Фельдмаршал в полдень дал приказание армии выступить левым крылом, а отделению Левендаля и Бирона стать в боевой порядок. Тотчас навели множество мостов на Шуланец. Болото завалили хворостом, покрыли толстыми дубовыми досками, и войско переправилось под прикрытием ужасного огня артиллерии без всякого сопротивления со стороны неприятелей. В два часа по полудни Россияне уже были при подошве горы, на вершине коей стоял Турецкий лагерь.
Тогда конница устремилась против них со всех сторон, но принуждена была везде уступать сопротивлению, не получив ни малейшей выгоды. Между тем русские подвигались все вперед, и отчасу более приближались к Турецкому стану. В пять часов вечера неприятель снова сделал нападение с чрезвычайной запальчивостью. Янычары с саблею в руках с неустрашимостью бросались на гренадеров и пехоту. Артиллеристы и мушкатеры производили по них столь сильный огонь, что, хотя они проникали до рогаток, ничего не могли однакожь сделать важного; оказавши невероятные усилия чтоб пробиться сквозь них, они наконец принуждены были отступить в беспорядке. Турки, намереваясь еще защищать свой лагерь, перевели пушки на правое крыло, но Россияне будучи всегда под закрытием сильного огня артиллерии, без остановки подавались вперед. Вскоре после сего Турки зажгли свой лагерь и обратились в бегство с такою поспешностью, что в семь часов вечера, когда Россияне взошли на высоты и вступили в их стан, не было в оном ни одного человека. Легкие войска, отправленные для преследования беглецов, едва могли догнать весьма не многих, которые и были побиты. Турки оставили в лагере и на дороге сорок два медных орудия и шесть мортир; в их стане еще найдено более тысячи разбитых палаток, да сверх того множество багажу, муниции и разных припасов. Потеря неприятеля долженствовала быть велика, поелику на месте сражения положено было их более тысячи человек; со стороны же Россиян убитыми и ранеными простиралось не свыше семидесяти человек. Победа столь славная никогда не была выиграна с таким малым уроном. Сие сражение происходило близ малой деревни Ставучаны, лежащей в праве от армии.
Фельдмаршал, чтоб воспользоваться победою, на другой день пошел к Хотину с тридцатьютысячным корпусом и осадною артиллерией. Паша, правитель Хотина, потребовал честной капитуляции. 31 августа турецкий гарнизон, состоящий из 763 человек, вышед из крепости, положил оружие и знамена; и в тоже время на место его вступил Российский. Хотин есть один из крепчайших турецких городов. Все крепостные строения находятся там в лучшем состоянии и частию высечены из камня. В крепости найдено 157 медных пушек и 22 мортиры металлических; в магазинах же бесчисленное множество муниции и съестных припасов».
19 августа русская армия подошла к Хотину, который с остатком гарнизона сдался без боя. Русские войска вступили в Молдавию, которая перешла в российское подданство с сохранением внутренней самостоятельности. Через две недели Миних занял Яссы и пошел к Дунаю, за который поспешно уходили турецкие войска. Русская армия готовилась вступить на территорию Турции. 24 сентября войска были остановлены – Миних получил приказ прекратить военные действия. Через месяц по получении нового приказа Миних вернул армию на Украину.
В сентябре 1739 года в Белграде Турция и Росссия, где Российскую империю представлял французский посол в Константинополе Вильнев, заключила мир, по которому приобрела только свой же Азов. Молдавия осталась у Турции. Черное море также оставалось закрытым для русских военных и торговых кораблей. Русский историк В.О. Ключевский писал: «Россия не раз заключала тяжелые мирные договоры, но такого постыдно смешного договора, как Белградский 1739 года ей заключать не довелось и авось не доведется».
Фельдмаршал Б.Х. Миних оставил интересные записки, напечатанные в Санкт-Петербурге в 1874 году. Он писал:
«В 1736 году, 12 марта, я отправился в крепость святой Анны и послал оттуда лазутчиков, разведать об азовских каланчах; 16-го я с небольшим отрядом Иг ноты и донских казаков переправился через Дон и с этой горстью людей обложил Азов. Внезапно, не потеряв ни одного человека, я овладел каланчами, которые преграждали подступ к крепости со стороны Дона. Изумленные янычары оставили эту крепость без кровопролития, вследствие чего Азов был окружен со всех сторон.
По возвращении генерала Ласси с Рейна, где он командовал русским вспомогательным корпусом, я предоставил ему дальнейшее ведение осады, но так как при нем не было хороших инженеров, то он взял Азов лишь после больших усилий, при чем этот храбрый генерал был ранен в ногу.
Сам я с частью армии пошел в Крым. Известно, с каким счастливым успехом окончил я не только эту экспедицию, но и всю войну. Во время этой войны я далеко проникал в турецкие владения, а каждую зиму проводил в Петербурге. Война кончилась изумительной битвой при Ставучанах, взятием Хотина и покорением Молдавии.
Несчастный белградский мир, заключенный австрийцами, внезапно остановил быстрые успехи русских войск, предводительствуемых фельдмаршалом, графом Ласси и мною.
Со времени этой войны, турки и татары стали уважать русское войско и хорошо обходиться с русскими пленными, которых, однакож, у них было очень мало. Татары говорили, «что теперь русские стали уже не те; что в прежнее время десять татар обращали в бегство сто русских, а теперь сто татар отступают при виде десяти русских».
Турки сознавались, что не могли выдержать атаки и огня русских войск, ни в поле, ни в крепостях, что, они (турки) боятся и уважают русских».
Все, что нам известно о Василии Долгоруком за этот период, это то, что за штурм Перекопа он стал офицером, участвовал в осаде Очакова, Ставучанской битве и взятии Хотина, тогда же погиб и его родной брат Петр. Семнадцатилетний прапорщик участвовал в первом бою и при первом поражении турецкой армии в открытом поле при Ставучанах, достигнутом благодаря тактическим передвижениям и мощному артиллерийско-ружейному огню русской армии. Впоследствии армия генерала Долгорукова завоюет Крымский полуостров менее, чем за месяц, при российско-крымскотатарских дипломатических переговорах князь не допустит ни одной ошибки, и Екатерина II поручит ему подписать мирный договор с Крымским ханством от имени Российской империи.
Глава 3
Летом 1738 года тридцатитысячный русский корпус под командованием Ласси вошел на Крымский полуостров во время отлива по дну почти высыхающего летом Азовского моря, обманув крымского хана, ждавшего русских с сорокатысячным войском у Перекопа. Обойденная Перекопская крепость с двухтысячным янычарским гарнизоном и 100 пушками сдалась 26 июня 1738 года. Ласси прошел по всему Крыму, который оказался почти пустым. В разоренном Крыму солдат было нечем кормить и русские, взорвав перекопские укрепления, в октябре вернулись на Украину. Местные крымские условия из за жары, эпидемий и безводия обеспечивали выход из строя большего количества солдат, чем при сражениях. Помимо сухарей и каш солдатам давали сбитень, уксус, чеснок и хрен, что немного облегчало походную жизнь, но не спасало от болезней. За крымские походы Ласси стал графом.
Перейдя 4 июля через Буг, стотысячная русская армия Миниха 7 августа подошла к Днестру, за которым стояла турецкая армия. Боя не было, противники не пошли на обострение. В это время началась эпидемия чумы, и в сентябре 1738 года русские войска ушли из Кинбурна и Очакова к Киеву. Крепости были взорваны и разорены, однако в эту компанию русские войска потеряли то, что было завоевано в 1737 году.
25 мая 1739 года девяностотысячная русская армия со 174 орудиями и с Минихом во главе собралась в Василькове, у польской границы, и через Черновцы пошла по направлении к Хотину. Впереди армии, разделенной на 4 дивизии, шли авангарды, охраняемые разъездами. С боями 22 июня русская армия прошла к Бугу, переправилась через него и 18 июля подошла к Днестру, за которым стояла стотысячная турецко-татарская армия Вели-паши. Часть армии переправилась через Днестр у деревни Синьковицы и, выдержав ожесточенный бой, позволила оставшемуся корпусу Румянцева переправиться через реку. Вели-паша имел 100000 солдат и 70 орудий, русских же было около 40000 и 8000 казаков с 250 пушками. На военном совете было принято решение идти к Хотину, до которого оставалось 50 верст. Чтобы обмануть турок Миних разделил армию – корпус Румянцева двигался к Хотину по дороге, а Миних обошел горы по так называемым «перекопским узинам» и 9 августа вышел к Хотину с юга. Турки не мешали русским, надеясь окружить и уничтожить. 16 августа 50000 русских со 150 Пушками встретила на равнине под Хотином девяностотысячная турецкая армия. Татарская конница зашла в тыл русской армии.
Миних решил пробиваться к Хотину. Утром 17 августа 1739 года девятитысячный отряд Густава Бирона начал ложную атаку правого турецкого фланга, собрав против себя почти все турецкое войско. В полдень русская армия, построенная в три каре, двинулась вперед на ослабленный турецкий фронт. Несколько атак янычар было отбито орудийным и ружейным огнем, решившим исход боя. В пять часов вечера у деревни Ставучаны конница и янычарская пехота, произведя мощную атаку русских каре, была так разбита картечным огнем, что турки бросили свой лагерь и ушли к Бендерам, увлекая за собой и почти весь гарнизон Хотина. Татарская конница ушла в Буджак. Через два часа русская армия заняла турецкий лагерь, захватив 50 пушек и весь обоз. Турецкая конница под командованием Гендж-Али-паши попыталась сбить русских, но опять была рассеяна и отброшена. Потери русских составили 13 убитых и 54 раненых, турки только убитыми потеряли более 1000 человек. Сохранилась «Всеподданейшая реляция графа Миниха о Ставучанском бое»:
«В седьмом часу пополудни на гору взошли и в неприятельский лагерь вступили, где оставшего от неприятеля 19 медных пушек, 4 мортиры, несколько знамен, бессчисленное множество бомб, Картечь, ядер и особливо шанцевых инструментов, до 1000 палаток, немалое число всякого запасу и фуражу, который весьма нужен, в знак совершенной виктории получено, а оной в наивящей конфузии будучи посрамлен, со стыдом оставя свой лагерь, ретироваться принужден.
Всемогущий Господь, который милостию Своею нам предводителем был, всевышнею Своею десницею защищая, что мы чрез неприятельский беспрерывный огонь и в такой сильной баталии убитых и раненых менее 100 человек имеем.»
Адьютант Миниха Генрих Манштейн писал о Ставучанском бое и взятии Хотина:
«28 августа весьма рано по утру вся Российская армия принялась за оружие. Фельдмаршал притворясь будто хочет напасть на окопавшийся неприятельский лагерь, приказал Генерал-поручикам Левендалю и Густаву Бирону, взяв три баталиона гвардии, три полка армейских, два драгунских, четыреста человек сторожевых, и несколько легкого войска, да тридцать пушек и четыре мортиры, подойти к правому их крылу на половину пушечного выстрела. С обеих сторон происходила перестрелка и бомбардирование, но почти без всякой удачи, особливо со стороны Турков, которые до полудня потерявши более ста выстрелов, убили у россиян одну только лошадь.
Фельдмаршал сделал сие движение только для того, чтобы привлечь все внимание неприятеля на сию сторону, и воспрепятствовать ему привести в лучшее оборонительное состояние линии левого крыла, едва им лишь начатые. Сия хитрость имела желаемый успех, потому что он поставил на правом своем крыле две новые батареи, и начал строить новую линию. В продолжении сего времени Фельдмаршал делил прилежные наблюдения над неприятельским лагерем, и нашел, что малый источник Шуланец, текущий влеве у неприятеля, не вовсе неудобен был для переходу, хотя его почитали неприступным по причине топких его берегов, и что употребя хворост, коего запасено было довольное количество, можно было удобно перейти болото и мелкий источник. Таким образом нетрудно было обойти и лагерь неприятелей, Которые вовсе не думая, чтобы можно было напасть на них с сей стороны, оставили ее совершенно неукрепленною.
Фельдмаршал в полдень дал приказание армии выступить левым крылом, а отделению Левендаля и Бирона стать в боевой порядок. Тотчас навели множество мостов на Шуланец. Болото завалили хворостом, покрыли толстыми дубовыми досками, и войско переправилось под прикрытием ужасного огня артиллерии без всякого сопротивления со стороны неприятелей. В два часа по полудни Россияне уже были при подошве горы, на вершине коей стоял Турецкий лагерь.
Тогда конница устремилась против них со всех сторон, но принуждена была везде уступать сопротивлению, не получив ни малейшей выгоды. Между тем русские подвигались все вперед, и отчасу более приближались к Турецкому стану. В пять часов вечера неприятель снова сделал нападение с чрезвычайной запальчивостью. Янычары с саблею в руках с неустрашимостью бросались на гренадеров и пехоту. Артиллеристы и мушкатеры производили по них столь сильный огонь, что, хотя они проникали до рогаток, ничего не могли однакожь сделать важного; оказавши невероятные усилия чтоб пробиться сквозь них, они наконец принуждены были отступить в беспорядке. Турки, намереваясь еще защищать свой лагерь, перевели пушки на правое крыло, но Россияне будучи всегда под закрытием сильного огня артиллерии, без остановки подавались вперед. Вскоре после сего Турки зажгли свой лагерь и обратились в бегство с такою поспешностью, что в семь часов вечера, когда Россияне взошли на высоты и вступили в их стан, не было в оном ни одного человека. Легкие войска, отправленные для преследования беглецов, едва могли догнать весьма не многих, которые и были побиты. Турки оставили в лагере и на дороге сорок два медных орудия и шесть мортир; в их стане еще найдено более тысячи разбитых палаток, да сверх того множество багажу, муниции и разных припасов. Потеря неприятеля долженствовала быть велика, поелику на месте сражения положено было их более тысячи человек; со стороны же Россиян убитыми и ранеными простиралось не свыше семидесяти человек. Победа столь славная никогда не была выиграна с таким малым уроном. Сие сражение происходило близ малой деревни Ставучаны, лежащей в праве от армии.
Фельдмаршал, чтоб воспользоваться победою, на другой день пошел к Хотину с тридцатьютысячным корпусом и осадною артиллерией. Паша, правитель Хотина, потребовал честной капитуляции. 31 августа турецкий гарнизон, состоящий из 763 человек, вышед из крепости, положил оружие и знамена; и в тоже время на место его вступил Российский. Хотин есть один из крепчайших турецких городов. Все крепостные строения находятся там в лучшем состоянии и частию высечены из камня. В крепости найдено 157 медных пушек и 22 мортиры металлических; в магазинах же бесчисленное множество муниции и съестных припасов».
19 августа русская армия подошла к Хотину, который с остатком гарнизона сдался без боя. Русские войска вступили в Молдавию, которая перешла в российское подданство с сохранением внутренней самостоятельности. Через две недели Миних занял Яссы и пошел к Дунаю, за который поспешно уходили турецкие войска. Русская армия готовилась вступить на территорию Турции. 24 сентября войска были остановлены – Миних получил приказ прекратить военные действия. Через месяц по получении нового приказа Миних вернул армию на Украину.
В сентябре 1739 года в Белграде Турция и Росссия, где Российскую империю представлял французский посол в Константинополе Вильнев, заключила мир, по которому приобрела только свой же Азов. Молдавия осталась у Турции. Черное море также оставалось закрытым для русских военных и торговых кораблей. Русский историк В.О. Ключевский писал: «Россия не раз заключала тяжелые мирные договоры, но такого постыдно смешного договора, как Белградский 1739 года ей заключать не довелось и авось не доведется».
Фельдмаршал Б.Х. Миних оставил интересные записки, напечатанные в Санкт-Петербурге в 1874 году. Он писал:
«В 1736 году, 12 марта, я отправился в крепость святой Анны и послал оттуда лазутчиков, разведать об азовских каланчах; 16-го я с небольшим отрядом Иг ноты и донских казаков переправился через Дон и с этой горстью людей обложил Азов. Внезапно, не потеряв ни одного человека, я овладел каланчами, которые преграждали подступ к крепости со стороны Дона. Изумленные янычары оставили эту крепость без кровопролития, вследствие чего Азов был окружен со всех сторон.
По возвращении генерала Ласси с Рейна, где он командовал русским вспомогательным корпусом, я предоставил ему дальнейшее ведение осады, но так как при нем не было хороших инженеров, то он взял Азов лишь после больших усилий, при чем этот храбрый генерал был ранен в ногу.
Сам я с частью армии пошел в Крым. Известно, с каким счастливым успехом окончил я не только эту экспедицию, но и всю войну. Во время этой войны я далеко проникал в турецкие владения, а каждую зиму проводил в Петербурге. Война кончилась изумительной битвой при Ставучанах, взятием Хотина и покорением Молдавии.
Несчастный белградский мир, заключенный австрийцами, внезапно остановил быстрые успехи русских войск, предводительствуемых фельдмаршалом, графом Ласси и мною.
Со времени этой войны, турки и татары стали уважать русское войско и хорошо обходиться с русскими пленными, которых, однакож, у них было очень мало. Татары говорили, «что теперь русские стали уже не те; что в прежнее время десять татар обращали в бегство сто русских, а теперь сто татар отступают при виде десяти русских».
Турки сознавались, что не могли выдержать атаки и огня русских войск, ни в поле, ни в крепостях, что, они (турки) боятся и уважают русских».
Все, что нам известно о Василии Долгоруком за этот период, это то, что за штурм Перекопа он стал офицером, участвовал в осаде Очакова, Ставучанской битве и взятии Хотина, тогда же погиб и его родной брат Петр. Семнадцатилетний прапорщик участвовал в первом бою и при первом поражении турецкой армии в открытом поле при Ставучанах, достигнутом благодаря тактическим передвижениям и мощному артиллерийско-ружейному огню русской армии. Впоследствии армия генерала Долгорукова завоюет Крымский полуостров менее, чем за месяц, при российско-крымскотатарских дипломатических переговорах князь не допустит ни одной ошибки, и Екатерина II поручит ему подписать мирный договор с Крымским ханством от имени Российской империи.
Глава 3
Русско-шведская война. Женитьба
От поручика до генерала. 1740–1755 годы
17 октября 1740 года умерла императрица Анна Иоанновна. За две недели до этого она подписала манифест о назначении своим преемником Иоанна Антоновича, двухмесячного правнука Ивана V Алексеевича, брата Петра I. Регентом до семнадцатилетия Иоанна VI был назначен герцог Курлянский Бирон. Дочь Петра I Елизавета при воцарении новой Брауншвейгской династии была лишена права на престол. Бирон, имевший практически неограниченную власть в течение десяти лет, быстро возбудил недовольство матери младенца Иоанна Анны Леопольдовны, дочери герцога Meкленбург-Шверинекого Карла Леопольда и Екатерины, дочери Иоанна V Алексеевича. 9 ноября 1740 года Бирон после двадцатидвухдневного правления был арестован Минихом. Временщика и его двух братьев Густава и Карла, герцога Бисмарка, А.П. Бестужева-Рюмина сослали на север. Правительницей России до совершеннолетия своего сына стала Анна Леопольдовна, присвоив себе титулы великой княгини и императорского высочества. Ни она, ни ее муж, принц Брауншвейг-Беверн-Люненбургский Антон Ульрих, не занимались государственными делами. Власть в Империи принадлежала Кабинету министров, в котором, по прежнему, было только двое русских – A.M. Черкасский и М.Г. Головин. Первым министром стал Миних, но интригами вице-канцлера А. Остермана 3 марта 1741 года Анна Леопольдовна уволила его в отставку.
В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года Елизавета Петровна во главе гвардейцев Преображенского полка арестовала Анну Леопольдовну в спальне Зимнего дворца. Арестованные вместе с ней в своих петербургских домах Остерман, Миних, Левенвольд и Головкин были сосланы в Сибирь, бывшая правительница – в Холмогоры. На рассвете 25 ноября 1741 года дочь царя Петра I Елизавета стала российской императрицей: «Темный» период российской истории XVIII века закончился.
Императрица Елизавета Петровна
Императрица Елизавета Петровна
В начале своего правления Елизавета вернула из ссылок русских вельмож, пострадавших во время правления Анны Иоанновны. Среди них были и оставшиеся в живых князья Долгоруковы. Прапорщик Василий Долгоруков при воцарении Елизаветы Петровны получил давно заслуженный им чин поручика. Родной дядя Василия, боевой фельдмаршал и герой почти всех войн первой трети XVIII века Василий Владимирович Долгоруков в декабре 1741 года был назначен Президентом Военной коллегии.
В июле 1741 года, за четыре месяца до воцарения Елизаветы, получившая дипломатическую и финансовую помощь Франции и Пруссии Швеция, воспользовавшись смертью Анны Иоанновны, свержением Бирона и Миниха, посчитала возможным взять реванш за Северную войну 1700–1721 годов и вернуть себе земли Восточной Прибалтики. Генрих Манштейн Писал: «Швеция была также весьма недовольна Петербургским двором. Она давно уже ожидала только благоприятного случая напасть на Россию. В Швеции было тогда две партии. Одна называлась партией шапок, состоящая из Дворянства, армейских офицеров и некоторых сенаторов, и она хотела войны; другая, под названием колпаков, имея начальником короля, состояла из пожилых людей, и таких, которые знали силу России, и сии последние настоятельно требовали Продолжения мира. Партия шапок с гордостью говорила: На одного Шведа надобно десять Россиян, нашей армии, чтоб быть победоносной, стоит только показаться. И так война была обьявлена в Штокгольме 1 августа 1741 года.»
24 июля 1741 года Швеция объявила войну России. В шведском манифесте были названы причины войны – убийство в Силезии возвращавшегося из Турции с секретными документами о шведско-турецком союзном и военно-наступательном договоре шведского дипкурьера майора Синклера, приписанного русским, отказ России от поставок зерна в Швецию, «устранение царевны Елизаветы от русского престола» и освобождение России от засилья иностранцев. «Освобождать» Россию Швеция собиралась для начала захватив Петербург и весь русский север до Архангельска. Шведские войска вступили в Финляндию. У шведов не было главнокомандующего, все решения голосованием принимал военный совет полковых командиров, при разногласиях запрашивавший Стокгольм.
Манифест о войне со Швецией был объявлен в России 12 августа 1741 года. После быстрой мобилизации российскими войсками были прикрыты все возможные направления нападения шведов – 7000 солдат находились в Петербурге, 9000 – в Кронштадте, 35000 – под Выборгом и 25000 – в Прибалтике. Балтийский флот в составе 14 линейных кораблей, 3 фрегатов и 10 вспомогательных судов прикрывал северную столицу Российской империи с моря.
В середине августа 5000 шведских и финских) войск под командованием генерал-лейтенанта Будденброка сосредоточились у Фридрихсгамма, 3000 солдат генерал-майора Врангеля – у Вильманстранда. 21 августа 25-тысячный русский корпус под командованием героя крымских походов фельдмаршала П.П. Ласси скорым маршем из Выборга подошел к Вильманстранду. В корпусе шел на свою очередную войну девятнадцатилетний поручик Василий Долгоруков. 23 августа армия Ласси, атаковав шведов у крепости, вынудила их отступить в Вильманстранд. На плечах отступавших шведов русские войска ворвались внутрь. Крепость была сожжена, около 3000 шведов убито и 2300 взято в плен. Русские войска потеряли убитыми 525 и ранеными 1837 воинов. После взятия Вильманстрандта Лассер и пошел вперед. Шведская армия, увеличенная до 17000 человек, отступала во главе со своим новым командующим К. Левенгауптом. После воцарения Елизаветы было объявлено перемирие и боевые действия затухли. Русские войска ушли на зимние квартиры к Выборгу, шведы – к Фридрихсгамму. Во время начавшихся мирных переговоров шведы захотели пересмотреть Ништадский мир, 28 февраля 1742 года переговоры были свернуты и русская армия получила приказ «Начать воинские действия противу неприятеля, дабы оными неприятель к прямому желаемого мира склонению принужден быть мог.» 7 июня началось наступление из Выборга на Фридрихсгамм 36-тысячного русского корпуса. Армия Ласси шла вдоль берега Финского залива, прикрываемая и снабжаемая балтийским флотом – эскадрой адмирала Мишукова. 13 июня Ласси стало «известно о сосредоточении 19 пехотных и 7 конных шведских и финских полков на хорошо подготовленной и укрепленной позиции у Мендолакса. Первый бой произошел 20 июня у реки Вираоки. За этот бой князь Василий Долгоруков получил чин секунд-майора. Отбросив шведов, оставив обозы и взяв продовольствия и бояприпасов на 10 дней, армия Ласси пошла вперед по труднопроходимой местности и 25 июня подошла к Мендолаксу. Шведскую позицию с фронта взять было очень трудно, с флангов к шведской позиции вела только одна узкая дорога. Русские войска пошли в атаку и отбросили шведов к Фридрихсгамму, без боя овладев городом. В течение 1742 года шведские войска в Финляндии постепенно, отступали, оставляя свои крепости. 29 июня русские взяли Фридрихсгам, 30 июня Борго, 7 августа Нейшлот, 16 августа Таваст. 24 августа 1742 года воиска Ласси, подойдя к Гельсингфорсу-Хельсинки по лесной дороге, построенной еще солдатами Петра I во время Северной войны, зашли в тыл шведской армии и отрезали их от Або-Турку. Шведская армия стала снабжаться только морем. Началась эпидемия и шведский флот ушел из Гельсингфорса в Карлскрону. Эскадра адмирала Мишукова заперла шведов с моря. 24 августа 17-тысячная шведская армия капитулировала, I сентябре сдался и Гельсингфорс – столица княжества Финляндского. Русским войскам досталась вся артиллерия – 90 орудий, десять финских полков были расформированы и распущены по домам, а шведские войска с паспортами, выданными Ласси, морем на галерах возвратились в Швецию. К ноябрю 1742 года русские войска заняли всю Финляндию, и шведы были вынуждены пойти на мирные переговоры, которые, однако, не принесли результатов. По планам русского командования военные действия в 1743 году должны были вестись на шведских берегах. В начале года боевых действий практически не было, шведский флот также уходил от боя. «Остаток компании походил больше на потухающую ссору, и Россияне во всех стычках имели верх над Шведами.» В начале июня русская армия на галерах прибыла к Гельсингфорсу. После нескольких вялых стычек 16 июня 1743 года в Або был заключен прелиминарный мирный договор, подписанный от России генерал-аншефом Александром Ивановичем Румянцевым и от Швеции баронами Седеркройцем и Нолькеном. 7 августа 1743 года теми, же уполномоченными в Або был заключен мирный договор, по которому Швеция признала условия Нищтадского мира 1721 года, к России отошла часть Восточной Финляндии – Кюменегордская губерния – весь бассейн реки Кюми с городами Фридрихсгаммом, Вильмандстрандом и Нейшлотом. Русско-шведская граница от побережья Финского залива теперь проходила прямо на север по руслу реки Кюми и по его первому притоку слева и по границам бассейна реки Кюми на востоке до Нейшлота и далее по старой русско-шведской границе.
В 1770-х годах брат Никиты Панина граф и генерал Петр Иванович Панин в своих «Замечаниях на Записки Манштейна о России 1724–1744 годов», изданных в Петербурге в 1879 году, писал о русско-шведской войне:
«Швеция, вовлеченная в пагубную войну, не знала как закончить оную. В то же время, упраздненный в Стокгольме престол повергал сейм в недоумение I избрании короля. Сторона под названием шляп, воспламенившая войну, ласкаясь найти подкрепление и пособие к продолжению оной, намеревалась возвести на шведский престол сына датского короля; миролюбивая же сторона, называвшаяся колпаками, утверждала, что избрав королем российского наследника, можно будет заключить выгодный мир, хотя, впрочем, и не надеялись, чтобы в Петербурге приняли таковое предложение. Напоследок, восторжествовали колпаки и Швеция, вместе с миром, получила от руки российской императрицы короля Адольфа Фридриха, бывшего епископа Любского, администратора Голштейн-Готторпского, родного дядю наследника российского престола. Мир постановлен был в Абове уполномоченными от России генералами графом Александром Ивановичем Румянцевым и бароном фон Люберасом, а от Швеции сенатором бароном Цедерирейцом и государственным секретарем бароном Нолкеном. Сим миром Россия приобрела крепость Нейшлот и Кименсгердскую область».
После заключения мира в Або князь Василий Долгоруков стал премьер-майором. Во время этой войны русская армия, благодаря образовавшейся отрядной системе научилась сосредотачивать основные Силы на главных направлениях. Именно таким способом генерал-аншеф Долгоруков в июне 1771 года за три недели займет весь Крымский полуостров.
В 1743 году Василий Долгоруков женился на Анастасии Васильевне Волынской, происходившей из древнего княжеского рода, основателем которого был герой Куликовской битвы Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский. Отец Анастасии Василий Иванович отдал в приданое за дочь старинные имения Волынщину-Полуэктово, расположенное в ста километрах от Москвы, на реке Озерне, недалеко от Рузы, и Знаменское-Губайлово у реки Сходни (рядом с современным подмосковным Красногорском).
В 1745 году князь Василий Долгоруков получил чин подполковника и был назначен генеральс-адьютантом своего семидесятивосьмилетнего дяди – президента Военной коллегии генерал-фельдмаршала Василия Владимировича Долгорукова, который за пять лет своего руководства русской армией ввел много улучшений в организации и снабжении войск. Тогда же родился его первый сын Михаил, через пять лет, в 1750 году – Василий, в 1755 году – дочь Прасковья, затем дочери Варвара и Федосья. Адьютанство продолжалось меньше года. 11 февраля 1746 года фельдмаршал Василий Владимирович Долгоруков умер. Через год князь Василий Михайлович стал полковником и командиром Тобольского пехотного полка, которым прокомандовал восемь лет.
Полевая пехота русской армии в 1747 году состояла из 3 гвардейских и 50 армейских полков, кавалерия – из 1 гвардейского, 6 кирасирских, 6 конно-гренадерских и 18 драгунских полков.
В соответствии со штатом 1716 года полк насчитывал 1348 человек. Полком командовал полковник, в подчинении которого находились подполковник и майор. Полк состоял из 2 батальонов, разделенных на 8 рот. В 1747 году полк получил третий батальон, включавший 4 роты. Ротой командовал капитан, ему подчинялись поручик и подпоручик. Прапорщик отвечал за ротное знамя в бою. Подпрапорщик помогал прапорщику. В штате роты также были лекарь, писарь, фурьер-квартирмейстер и каптенамус, отвечавший за амуницию, вооружение и за боевые припасы – свинец и порох. Непосредственно солдатами командовали сержант и капрал, которому подчинялось капральство из 20 человек. Капралу помогал ефрейтор. Все солдаты и капралы были вооружены шпагами и семикилограммовыми фузеями калибра 14 миллиметров со штыком. Каждый полк имел 4 медных трехфунтовых пушки и 8 шестифунтовых мортирок.
В ночь с 24 на 25 ноября 1741 года Елизавета Петровна во главе гвардейцев Преображенского полка арестовала Анну Леопольдовну в спальне Зимнего дворца. Арестованные вместе с ней в своих петербургских домах Остерман, Миних, Левенвольд и Головкин были сосланы в Сибирь, бывшая правительница – в Холмогоры. На рассвете 25 ноября 1741 года дочь царя Петра I Елизавета стала российской императрицей: «Темный» период российской истории XVIII века закончился.
Императрица Елизавета Петровна
Императрица Елизавета Петровна
В начале своего правления Елизавета вернула из ссылок русских вельмож, пострадавших во время правления Анны Иоанновны. Среди них были и оставшиеся в живых князья Долгоруковы. Прапорщик Василий Долгоруков при воцарении Елизаветы Петровны получил давно заслуженный им чин поручика. Родной дядя Василия, боевой фельдмаршал и герой почти всех войн первой трети XVIII века Василий Владимирович Долгоруков в декабре 1741 года был назначен Президентом Военной коллегии.
В июле 1741 года, за четыре месяца до воцарения Елизаветы, получившая дипломатическую и финансовую помощь Франции и Пруссии Швеция, воспользовавшись смертью Анны Иоанновны, свержением Бирона и Миниха, посчитала возможным взять реванш за Северную войну 1700–1721 годов и вернуть себе земли Восточной Прибалтики. Генрих Манштейн Писал: «Швеция была также весьма недовольна Петербургским двором. Она давно уже ожидала только благоприятного случая напасть на Россию. В Швеции было тогда две партии. Одна называлась партией шапок, состоящая из Дворянства, армейских офицеров и некоторых сенаторов, и она хотела войны; другая, под названием колпаков, имея начальником короля, состояла из пожилых людей, и таких, которые знали силу России, и сии последние настоятельно требовали Продолжения мира. Партия шапок с гордостью говорила: На одного Шведа надобно десять Россиян, нашей армии, чтоб быть победоносной, стоит только показаться. И так война была обьявлена в Штокгольме 1 августа 1741 года.»
24 июля 1741 года Швеция объявила войну России. В шведском манифесте были названы причины войны – убийство в Силезии возвращавшегося из Турции с секретными документами о шведско-турецком союзном и военно-наступательном договоре шведского дипкурьера майора Синклера, приписанного русским, отказ России от поставок зерна в Швецию, «устранение царевны Елизаветы от русского престола» и освобождение России от засилья иностранцев. «Освобождать» Россию Швеция собиралась для начала захватив Петербург и весь русский север до Архангельска. Шведские войска вступили в Финляндию. У шведов не было главнокомандующего, все решения голосованием принимал военный совет полковых командиров, при разногласиях запрашивавший Стокгольм.
Манифест о войне со Швецией был объявлен в России 12 августа 1741 года. После быстрой мобилизации российскими войсками были прикрыты все возможные направления нападения шведов – 7000 солдат находились в Петербурге, 9000 – в Кронштадте, 35000 – под Выборгом и 25000 – в Прибалтике. Балтийский флот в составе 14 линейных кораблей, 3 фрегатов и 10 вспомогательных судов прикрывал северную столицу Российской империи с моря.
В середине августа 5000 шведских и финских) войск под командованием генерал-лейтенанта Будденброка сосредоточились у Фридрихсгамма, 3000 солдат генерал-майора Врангеля – у Вильманстранда. 21 августа 25-тысячный русский корпус под командованием героя крымских походов фельдмаршала П.П. Ласси скорым маршем из Выборга подошел к Вильманстранду. В корпусе шел на свою очередную войну девятнадцатилетний поручик Василий Долгоруков. 23 августа армия Ласси, атаковав шведов у крепости, вынудила их отступить в Вильманстранд. На плечах отступавших шведов русские войска ворвались внутрь. Крепость была сожжена, около 3000 шведов убито и 2300 взято в плен. Русские войска потеряли убитыми 525 и ранеными 1837 воинов. После взятия Вильманстрандта Лассер и пошел вперед. Шведская армия, увеличенная до 17000 человек, отступала во главе со своим новым командующим К. Левенгауптом. После воцарения Елизаветы было объявлено перемирие и боевые действия затухли. Русские войска ушли на зимние квартиры к Выборгу, шведы – к Фридрихсгамму. Во время начавшихся мирных переговоров шведы захотели пересмотреть Ништадский мир, 28 февраля 1742 года переговоры были свернуты и русская армия получила приказ «Начать воинские действия противу неприятеля, дабы оными неприятель к прямому желаемого мира склонению принужден быть мог.» 7 июня началось наступление из Выборга на Фридрихсгамм 36-тысячного русского корпуса. Армия Ласси шла вдоль берега Финского залива, прикрываемая и снабжаемая балтийским флотом – эскадрой адмирала Мишукова. 13 июня Ласси стало «известно о сосредоточении 19 пехотных и 7 конных шведских и финских полков на хорошо подготовленной и укрепленной позиции у Мендолакса. Первый бой произошел 20 июня у реки Вираоки. За этот бой князь Василий Долгоруков получил чин секунд-майора. Отбросив шведов, оставив обозы и взяв продовольствия и бояприпасов на 10 дней, армия Ласси пошла вперед по труднопроходимой местности и 25 июня подошла к Мендолаксу. Шведскую позицию с фронта взять было очень трудно, с флангов к шведской позиции вела только одна узкая дорога. Русские войска пошли в атаку и отбросили шведов к Фридрихсгамму, без боя овладев городом. В течение 1742 года шведские войска в Финляндии постепенно, отступали, оставляя свои крепости. 29 июня русские взяли Фридрихсгам, 30 июня Борго, 7 августа Нейшлот, 16 августа Таваст. 24 августа 1742 года воиска Ласси, подойдя к Гельсингфорсу-Хельсинки по лесной дороге, построенной еще солдатами Петра I во время Северной войны, зашли в тыл шведской армии и отрезали их от Або-Турку. Шведская армия стала снабжаться только морем. Началась эпидемия и шведский флот ушел из Гельсингфорса в Карлскрону. Эскадра адмирала Мишукова заперла шведов с моря. 24 августа 17-тысячная шведская армия капитулировала, I сентябре сдался и Гельсингфорс – столица княжества Финляндского. Русским войскам досталась вся артиллерия – 90 орудий, десять финских полков были расформированы и распущены по домам, а шведские войска с паспортами, выданными Ласси, морем на галерах возвратились в Швецию. К ноябрю 1742 года русские войска заняли всю Финляндию, и шведы были вынуждены пойти на мирные переговоры, которые, однако, не принесли результатов. По планам русского командования военные действия в 1743 году должны были вестись на шведских берегах. В начале года боевых действий практически не было, шведский флот также уходил от боя. «Остаток компании походил больше на потухающую ссору, и Россияне во всех стычках имели верх над Шведами.» В начале июня русская армия на галерах прибыла к Гельсингфорсу. После нескольких вялых стычек 16 июня 1743 года в Або был заключен прелиминарный мирный договор, подписанный от России генерал-аншефом Александром Ивановичем Румянцевым и от Швеции баронами Седеркройцем и Нолькеном. 7 августа 1743 года теми, же уполномоченными в Або был заключен мирный договор, по которому Швеция признала условия Нищтадского мира 1721 года, к России отошла часть Восточной Финляндии – Кюменегордская губерния – весь бассейн реки Кюми с городами Фридрихсгаммом, Вильмандстрандом и Нейшлотом. Русско-шведская граница от побережья Финского залива теперь проходила прямо на север по руслу реки Кюми и по его первому притоку слева и по границам бассейна реки Кюми на востоке до Нейшлота и далее по старой русско-шведской границе.
В 1770-х годах брат Никиты Панина граф и генерал Петр Иванович Панин в своих «Замечаниях на Записки Манштейна о России 1724–1744 годов», изданных в Петербурге в 1879 году, писал о русско-шведской войне:
«Швеция, вовлеченная в пагубную войну, не знала как закончить оную. В то же время, упраздненный в Стокгольме престол повергал сейм в недоумение I избрании короля. Сторона под названием шляп, воспламенившая войну, ласкаясь найти подкрепление и пособие к продолжению оной, намеревалась возвести на шведский престол сына датского короля; миролюбивая же сторона, называвшаяся колпаками, утверждала, что избрав королем российского наследника, можно будет заключить выгодный мир, хотя, впрочем, и не надеялись, чтобы в Петербурге приняли таковое предложение. Напоследок, восторжествовали колпаки и Швеция, вместе с миром, получила от руки российской императрицы короля Адольфа Фридриха, бывшего епископа Любского, администратора Голштейн-Готторпского, родного дядю наследника российского престола. Мир постановлен был в Абове уполномоченными от России генералами графом Александром Ивановичем Румянцевым и бароном фон Люберасом, а от Швеции сенатором бароном Цедерирейцом и государственным секретарем бароном Нолкеном. Сим миром Россия приобрела крепость Нейшлот и Кименсгердскую область».
После заключения мира в Або князь Василий Долгоруков стал премьер-майором. Во время этой войны русская армия, благодаря образовавшейся отрядной системе научилась сосредотачивать основные Силы на главных направлениях. Именно таким способом генерал-аншеф Долгоруков в июне 1771 года за три недели займет весь Крымский полуостров.
В 1743 году Василий Долгоруков женился на Анастасии Васильевне Волынской, происходившей из древнего княжеского рода, основателем которого был герой Куликовской битвы Дмитрий Михайлович Боброк-Волынский. Отец Анастасии Василий Иванович отдал в приданое за дочь старинные имения Волынщину-Полуэктово, расположенное в ста километрах от Москвы, на реке Озерне, недалеко от Рузы, и Знаменское-Губайлово у реки Сходни (рядом с современным подмосковным Красногорском).
В 1745 году князь Василий Долгоруков получил чин подполковника и был назначен генеральс-адьютантом своего семидесятивосьмилетнего дяди – президента Военной коллегии генерал-фельдмаршала Василия Владимировича Долгорукова, который за пять лет своего руководства русской армией ввел много улучшений в организации и снабжении войск. Тогда же родился его первый сын Михаил, через пять лет, в 1750 году – Василий, в 1755 году – дочь Прасковья, затем дочери Варвара и Федосья. Адьютанство продолжалось меньше года. 11 февраля 1746 года фельдмаршал Василий Владимирович Долгоруков умер. Через год князь Василий Михайлович стал полковником и командиром Тобольского пехотного полка, которым прокомандовал восемь лет.
Полевая пехота русской армии в 1747 году состояла из 3 гвардейских и 50 армейских полков, кавалерия – из 1 гвардейского, 6 кирасирских, 6 конно-гренадерских и 18 драгунских полков.
В соответствии со штатом 1716 года полк насчитывал 1348 человек. Полком командовал полковник, в подчинении которого находились подполковник и майор. Полк состоял из 2 батальонов, разделенных на 8 рот. В 1747 году полк получил третий батальон, включавший 4 роты. Ротой командовал капитан, ему подчинялись поручик и подпоручик. Прапорщик отвечал за ротное знамя в бою. Подпрапорщик помогал прапорщику. В штате роты также были лекарь, писарь, фурьер-квартирмейстер и каптенамус, отвечавший за амуницию, вооружение и за боевые припасы – свинец и порох. Непосредственно солдатами командовали сержант и капрал, которому подчинялось капральство из 20 человек. Капралу помогал ефрейтор. Все солдаты и капралы были вооружены шпагами и семикилограммовыми фузеями калибра 14 миллиметров со штыком. Каждый полк имел 4 медных трехфунтовых пушки и 8 шестифунтовых мортирок.