Страница:
Понял ли Ю.В. Андропов сразу, что произошло? Более чем. Оказался ли он готов к такому обороту дел, что его карьера может прерваться? Как показывают события, он был готов. Но чтобы такая операция (полагаю, что операция очень рискованная) прошла безупречно, нужна стопроцентная гарантия. Такую гарантию могли дать особый политический вес и сила, которыми обладал только Андропов.
Поэтому если все же (предположительно) единственным виновником смерти Л.И. Брежнева является Ю.В. Андропов, то тогда надо сказать, что Л.И. Брежнев сам виноват в таком стечении обстоятельств. Усыпив бдительность лестью, демонстративной верноподданностью, безотказностью и выстраиванием линии так, чтобы собственные интересы никогда не пересекались с политическими и личными интересами самого Генерального секретаря, Ю.В. Андропов становится одним из членов Политбюро ЦК КПСС и, соответственно, получает все связанные с этим возможности, главная из которых: самому стать Генеральным…
Элемент угрозы для Л.И. Брежнева мог заключаться еще и в том, что накануне – 19 января 1982 г. – застрелился его свояк, первый заместитель Председателя С. К. Цвигун, до этого надежно надзиравший за Председателем КГБ. Его сменил Г.К. Цинев, которого отправят в отставку 1 декабря 1985 г. В связи с этим позволю себе отступление, чтобы рассказать анекдот (хотя тут он не совсем уместен), ходивший в кругах гэбистов тех лет. Брежнев встречает Новый год. Без 15 минут – звонок. На проводе – Цвигун: «Леонид Ильич! С Новым годом вас – не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, граница на замке!» (С. К. Цвигун курировал Главное управление погранвойск) Без 10 минут – второй звонок. На проводе – Цинев: «Леонид Ильич! С Новым годом вас – не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, войска – в пунктах дислокации!» (Г.К. Цинев курировал 3-е управление (с июня 1982 г. – Главное) – военная контрразведка). Без 5 минут – третий звонок. На проводе – Андропов. Брежнев ему говорит: «Юрий Владимирович! С Новым годом вас, не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, граница на замке, войска – в пунктах дислокации!» Так что полной безопасности никто не мог гарантировать… А когда Ю.В. Андропов стал вторым секретарем ЦК, то контроль за ним могли и ослабить, перенаправив все усилия на нового Председателя, но такие люди, как Ю.В. Андропов, уходят, оставляя дверь открытой… И его реальная сила нисколько не уменьшилась от того, что он вернулся на работу в аппарат ЦК.
…Воспользовавшись тем, что смерть Л.И. Брежнева случилась сразу же после праздничной демонстрации, негласно объявили, что он простудился, пока стоял на Мавзолее.
Андропов
Черненко
СМЕРТЬ ЧЕТЫРЕХ МИНИСТРОВ ОБОРОНЫ: СОВПАДЕНИЕ ИЛИ ЗЛОЙ УМЫСЕЛ
Глава III
ЭПИЗОД I. ИМПЕРИЯ ПОД УДАРОМ
Поэтому если все же (предположительно) единственным виновником смерти Л.И. Брежнева является Ю.В. Андропов, то тогда надо сказать, что Л.И. Брежнев сам виноват в таком стечении обстоятельств. Усыпив бдительность лестью, демонстративной верноподданностью, безотказностью и выстраиванием линии так, чтобы собственные интересы никогда не пересекались с политическими и личными интересами самого Генерального секретаря, Ю.В. Андропов становится одним из членов Политбюро ЦК КПСС и, соответственно, получает все связанные с этим возможности, главная из которых: самому стать Генеральным…
Элемент угрозы для Л.И. Брежнева мог заключаться еще и в том, что накануне – 19 января 1982 г. – застрелился его свояк, первый заместитель Председателя С. К. Цвигун, до этого надежно надзиравший за Председателем КГБ. Его сменил Г.К. Цинев, которого отправят в отставку 1 декабря 1985 г. В связи с этим позволю себе отступление, чтобы рассказать анекдот (хотя тут он не совсем уместен), ходивший в кругах гэбистов тех лет. Брежнев встречает Новый год. Без 15 минут – звонок. На проводе – Цвигун: «Леонид Ильич! С Новым годом вас – не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, граница на замке!» (С. К. Цвигун курировал Главное управление погранвойск) Без 10 минут – второй звонок. На проводе – Цинев: «Леонид Ильич! С Новым годом вас – не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, войска – в пунктах дислокации!» (Г.К. Цинев курировал 3-е управление (с июня 1982 г. – Главное) – военная контрразведка). Без 5 минут – третий звонок. На проводе – Андропов. Брежнев ему говорит: «Юрий Владимирович! С Новым годом вас, не волнуйтесь: в КГБ все в порядке, граница на замке, войска – в пунктах дислокации!» Так что полной безопасности никто не мог гарантировать… А когда Ю.В. Андропов стал вторым секретарем ЦК, то контроль за ним могли и ослабить, перенаправив все усилия на нового Председателя, но такие люди, как Ю.В. Андропов, уходят, оставляя дверь открытой… И его реальная сила нисколько не уменьшилась от того, что он вернулся на работу в аппарат ЦК.
…Воспользовавшись тем, что смерть Л.И. Брежнева случилась сразу же после праздничной демонстрации, негласно объявили, что он простудился, пока стоял на Мавзолее.
Андропов
Метод, примененный к Ю.В. Андропову, можно назвать управляемой смертью. Суть произошедшего заключается именно в доведении его до смерти в нужный момент: не позже, но и не раньше. «Факт есть факт: Андропов ладил более или менее благополучно со своими болезнями 20 лет, но как только достиг того, к чему всю жизнь стремился – высшей власти, – смерть подобрала его» [38. № 10. С. 7]. Вы помните свидетельство, которое мы приводили в связи со смертью М.А. Суслова о том, как приходил человек из КГБ и ускорял смерть правящей элиты? Здесь картина в принципе та же. Этим же методом могли свести в могилу и Ю.В. Андропова. И еще один вопрос в связи с этими случаями. Кто же на самом деле руководил страной и сферами влияния: Брежнев, Андропов или, может быть, тот человек, который отдавал приказания «из КГБ»?
Ю.В. Андропов мог подписать себе смертный приговор и неосторожными словами. На июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, прервав выступавшего К.У. Черненко, он вдруг сказал: «Да, кстати! Мне известно, что в этом зале находятся люди, которые позволяют в беседах с иностранцами распространять ненужную и вредную для нас информацию. Я не буду сейчас называть фамилии, товарищи сами знают, кого я имею в виду. И пусть они запомнят, что это – последнее предупреждение им». (Цит. по: [50. С. 54].) «Последнее предупреждение» действительно оказалось последним – но только для Ю.В. Андропова.
В связи с этим обратите внимание на следующий момент: мог ли Ю. Андропов предположить, что от него избавляются как от ненужного человека на посту Генерального секретаря? Вполне. Человек он, судя по многому – описаниям очевидцев, его решениям и достижениям, – был далеко не глупый. В таком случае он мог предположить, что избавляются от него в пользу кого-то другого. Кого? Например, М. Горбачева? Тогда логичным становится и ухудшение отношений между ними, о котором сообщается следующее: «Горбачев после смерти Брежнева и избрания Генсеком Андропова стал везде говорить, что они с ним большие друзья, дружат семьями и так далее. Зная подноготную этой ситуации, могу сказать, что это был большой блеф. Если первое время после переезда Горбачева в Москву Андропов относился к нему лояльно (именно лояльно, не более), то потом отношения изменились до такой степени, что он перестал Горбачева принимать. <…>
В последние месяцы жизни Андропов приглашал к себе в больницу других членов Политбюро, но только не Горбачева, и только накануне ухода от нас он встретился с Горбачевым и Лигачевым (с декабря 1983 г. по июль 1990 г. – секретарь ЦК КПСС, сначала по кадровым вопросам, потом второй (по вопросам идеологии), затем по сельскому хозяйству. – А.Ш.)» [8. С. 8].
Ю.В. Андропов был связан с циниками, которые, его же уничтожив, использовали его смерть в своих интересах: «Агент Ленинградского КГБ, вернувшийся из Москвы вскоре после смерти Андропова, сообщал: «Среди персонала 1-го медицинского института, связанного с 4-м Главным управлением Минздрава СССР, циркулируют разговоры о загадочности смерти Генерального секретаря ЦК КПСС. По мнению ряда специалистов, в ГУ есть люди, которые на ранней стадии болезни Андропова умышленно вели неправильный курс лечения, что впоследствии привело к его безвременной кончине. На более поздней стадии ведущие специалисты страны были бессильны что-либо сделать, несмотря на все предпринимавшиеся ими меры. Люди, «залечившие» Андропова, связаны с группировкой (название условное) некоторой части партийных аппаратчиков в Москве, которым пришлись не по вкусу позитивные изменения и реформы, начатые Андроповым»…» [2.38. С. 13].
Ю.В. Андропов мог подписать себе смертный приговор и неосторожными словами. На июньском (1983 г.) Пленуме ЦК КПСС, прервав выступавшего К.У. Черненко, он вдруг сказал: «Да, кстати! Мне известно, что в этом зале находятся люди, которые позволяют в беседах с иностранцами распространять ненужную и вредную для нас информацию. Я не буду сейчас называть фамилии, товарищи сами знают, кого я имею в виду. И пусть они запомнят, что это – последнее предупреждение им». (Цит. по: [50. С. 54].) «Последнее предупреждение» действительно оказалось последним – но только для Ю.В. Андропова.
В связи с этим обратите внимание на следующий момент: мог ли Ю. Андропов предположить, что от него избавляются как от ненужного человека на посту Генерального секретаря? Вполне. Человек он, судя по многому – описаниям очевидцев, его решениям и достижениям, – был далеко не глупый. В таком случае он мог предположить, что избавляются от него в пользу кого-то другого. Кого? Например, М. Горбачева? Тогда логичным становится и ухудшение отношений между ними, о котором сообщается следующее: «Горбачев после смерти Брежнева и избрания Генсеком Андропова стал везде говорить, что они с ним большие друзья, дружат семьями и так далее. Зная подноготную этой ситуации, могу сказать, что это был большой блеф. Если первое время после переезда Горбачева в Москву Андропов относился к нему лояльно (именно лояльно, не более), то потом отношения изменились до такой степени, что он перестал Горбачева принимать. <…>
В последние месяцы жизни Андропов приглашал к себе в больницу других членов Политбюро, но только не Горбачева, и только накануне ухода от нас он встретился с Горбачевым и Лигачевым (с декабря 1983 г. по июль 1990 г. – секретарь ЦК КПСС, сначала по кадровым вопросам, потом второй (по вопросам идеологии), затем по сельскому хозяйству. – А.Ш.)» [8. С. 8].
Ю.В. Андропов был связан с циниками, которые, его же уничтожив, использовали его смерть в своих интересах: «Агент Ленинградского КГБ, вернувшийся из Москвы вскоре после смерти Андропова, сообщал: «Среди персонала 1-го медицинского института, связанного с 4-м Главным управлением Минздрава СССР, циркулируют разговоры о загадочности смерти Генерального секретаря ЦК КПСС. По мнению ряда специалистов, в ГУ есть люди, которые на ранней стадии болезни Андропова умышленно вели неправильный курс лечения, что впоследствии привело к его безвременной кончине. На более поздней стадии ведущие специалисты страны были бессильны что-либо сделать, несмотря на все предпринимавшиеся ими меры. Люди, «залечившие» Андропова, связаны с группировкой (название условное) некоторой части партийных аппаратчиков в Москве, которым пришлись не по вкусу позитивные изменения и реформы, начатые Андроповым»…» [2.38. С. 13].
Черненко
Кому-то очень не хотелось, чтобы этот человек долго пробыл Генеральным секретарем. Сообщают, что когда в 1983 г. К.У. Черненко был в Крыму, то с соседней дачи, где отдыхал В.В. Федорчук, ему доставили копченую рыбу. Проверять ее врачи не стали. И К.У. Черненко отравился… Почему яд не сработал (хотя это была чрезвычайно ответственная операция, а не какое-то банальное бытовое убийство), не берусь утверждать, тут должны сказать свое слово специалисты – в области токсикологии иногда бывают срывы, как, например, КГБ, при всем желании, не удалось отравить Амина в декабре 1979 г.
И все же после смерти Ю.В. Андропова К.У. Черненко сажают в главное кресло страны. Что это было за правление – тема отдельного исследования…
Наступает лето 1984 г. Е.И. Чазов и М.С. Горбачев уговаривают Черненко ехать в горы, но, поскольку у того болезнь легких, а в горах разреженное давление и большой суточный перепад температур, Генеральному становится совсем худо, и его самолетом доставляют в Кремлевскую больницу, откуда он уже не выходит… [38. № 10. С. 7].
И все же после смерти Ю.В. Андропова К.У. Черненко сажают в главное кресло страны. Что это было за правление – тема отдельного исследования…
Наступает лето 1984 г. Е.И. Чазов и М.С. Горбачев уговаривают Черненко ехать в горы, но, поскольку у того болезнь легких, а в горах разреженное давление и большой суточный перепад температур, Генеральному становится совсем худо, и его самолетом доставляют в Кремлевскую больницу, откуда он уже не выходит… [38. № 10. С. 7].
* * *
В глазах общественности на тот момент вся эта драма воспринималась как естественный процесс: для обывателей его смерть была банальным и закономерным концом жизни в ряду ставших уже привычными смертей престарелых вождей. О глубине и масштабе перемен, вызываемых уходом из жизни таких столпов власти, никто и не помышлял.
СМЕРТЬ ЧЕТЫРЕХ МИНИСТРОВ ОБОРОНЫ: СОВПАДЕНИЕ ИЛИ ЗЛОЙ УМЫСЕЛ
Раскрывая обстоятельства смерти члена Политбюро ЦК КПСС, министра обороны ЦК КПСС Маршала Советского Союза Д.Ф. Устинова, нужно описать саму ситуацию, в которой ему пришлось работать в последние годы жизни. Те, кто имел возможность наблюдать его в это время, отмечают, что он работал с полным напряжением сил, ежедневно и по много часов, справляясь со всем объемом задач. А проблем было множество, наряду с уже привычным кругом: созданием новых образцов боевой и другой техники, строительством оборонных объектов, поддержанием на должном уровне боевой подготовки и дисциплины войск. На рубеже 1970–1980 гг. у военных появились еще две острые проблемы, мучительно требовавшие разрешения: Афганистан и Польша. Такова была ситуация, и она напрямую связана со смертью Д.Ф. Устинова и трех его коллег из стран социалистического блока.
Начнем с разоблачения небольшой, но весьма знаковой лжи, которую сегодня вдруг стали распространять о покойных: «Генералы, униженные Афганистаном, где армия сверхдержавы, истекая кровью, не может победить горцев, кажется, увидели спасение: ввести во всех странах Варшавского договора, включая и СССР, военное положение по образцу Польши. С армией шутки плохи, но с ней не церемонятся. Железная хватка особых отделов КГБ, подчиненных Андропову, прослеживает каждое движение военачальников. При малейшем подозрении – «скоропостижно скончался». И все.
О том, что высший военный генералитет подумывал о военном перевороте в социалистическом лагере (в той или иной форме), существует много свидетельств. Увлекал опыт других стран, когда на пути от тоталитаризма к демократии устанавливалась временная автократия военных. Заговор тогда не удался» [63. С. 3; 21. С. 633–634]. Автор этого опуса А.Н. Яковлев, по своему обыкновению, мягко говоря, клевещет на покойных. Обвинение абсурдно и алогично: не было еще никого из военачальников в мировой истории, кто в ответ на военный проигрыш стал бы свергать свое правительство, – скорее всего, усилили бы военное присутствие в Афганистане. Кто знал в 1984 г. из высокопоставленных военных о том, что страну уже повели по пути от «тоталитаризма» к «демократии»? Однако наши оппоненты не слишком обременяют себя логикой… Для них важнее оговорить честных людей. Итак, повторюсь, что обвинение абсурдно и относится к серии операций по заметанию следов, касающихся прошлого, и к опорочиванию памяти понесенных нами жертв. Мотивация же вообще выходит за рамки здравого смысла и потому тем более не может относиться к области истории. А если найдется хоть кто-то, кто этому поверит, что ж – Большая ложь и здесь собирает свою жатву.
По всей видимости, министров обороны четырех стран: СССР, ГДР, Чехословакии и Венгрии – объединяла договоренность ввести войска в Польшу. Это вполне очевидно – события в ней вышли из-под контроля, несмотря на военное положение и интернирование ведущих лидеров оппозиции. Обычно в таких случаях следовала «братская интернациональная помощь». О том, что такое возможно в принципе, говорилось еще Л.И. Брежневым [2.39. С. 14–15]. Прямых подтверждений, почерпнутых из открытых источников, у меня нет, но высказать версию я могу.
Откуда ЦРУ могло получить точную информацию о том, что в Польшу будут вводить войска стран – участниц Организации Варшавского договора? В Польше, в Генштабе армии, на ЦРУ работал полковник Рышард Кухлинский. «Он весьма смело предоставлял информацию о планируемых советских акциях в Польше» [60. С. 44]. Другие источники подтверждают, что он сообщал в ЦРУ о планах введения в стране военного положения. В декабре 1981 г. его вместе с семьей вывезли из Польши, после чего он работал аналитиком в ЦРУ [2.40. С. 16]. Однако одного ценного «крота» оперативно заменили на другого, новый шпион ЦРУ был более высокого ранга. Бывший разведчик ЦРУ П. Швейцер сообщает, что удалось завербовать одного из заместителей министра обороны Польши [60. С. 212]. Издательство, выпустившее книгу, сочло нужным сделать примечание о том, что это не соответствует действительности. Британский публицист Н. Уэст в своей книге приводит фамилию заместителя министра национальной обороны ПНР генерала Т. Тучанского, которого называет «бесценным наследником» пана Кухлинского. Генерал жив, и хотя сегодня США – союзники Польши, он отрицает свою причастность к ЦРУ. Однако приводится выдержка из письма варшавского резидента в центр, в котором он пишет, что «приобретен агент-самородок в должности заместителя министра обороны, имеющего доступ к правительственным «дискуссиям на тему внутренней безопасности» [2.41. С. 13].
Подтверждением того, что в Польше был довольно широкий круг лиц, ознакомленных с планом вторжения, служит и свидетельство из самых последних источников: «Генеральный штаб Польши предпринял независимый анализ разработанных в СССР планов вторжения и обнаружил, что они основывались на «полнейшем непонимании ситуации, возникшей в Польше, игнорировании подлинных настроений (польского) общества и неспособности оценить мощь движения Солидарности» [2.42. С. 144]. Кроме того, могли использоваться и технические средства. Так, например, в посольство США в Польше прибыла группа из четырех человек «Special Collections Element» с подслушивающей аппаратурой.
Итак, для того чтобы продолжить польскую «бархатную» революцию, требовалось ни больше ни меньше… устранить четырех министров обороны из стран социалистического блока. По крайней мере, так было решено и так получилось. «Акция по преданию казни» (терминология ЦРУ) состоялась…
«Сама смерть Устинова была в определенной степени нелепой и оставила много вопросов в отношении причин и характера заболевания. Осенью 1984 года состоялись совместные учения советских и чехословацких войск на территории Чехословакии. В них принимали участие Устинов и министр обороны Чехословакии генерал Дзур. После возвращения с маневров Устинов почувствовал недомогание, появилась небольшая лихорадка и изменения в легких. <…> Удивительное совпадение – приблизительно в то же время, с такой же клинической картиной заболевает и генерал Дзур» [2.43. С. 206].
Такая операция возымела вполне ожидаемый дополнительный эффект – шантаж: врач, лечивший Л.И. Брежнева, начальник 4-го Главного управления при Совете Министров СССР «академик Чазов, приезжая на Ставрополье, делился с Горбачевым многим, в частности регулярно информировал об образе жизни кремлевских обитателей. <…>
Будучи в курсе состояния здоровья всех руководителей Кремля, академик намекнул Горбачеву, что смерть уносит лидеров одного за другим, как только у них обостряются отношения с США. Причем заболевают они и умирают как-то странно, нелепо. Так, Брежнев, обладавший незаурядной энергией, вдруг захворал астеническим синдромом. <…>
У Черненко с невероятной быстротой развивается флегмона. Так же неожиданно наступило обострение болезни у Андропова. Военачальники России и Чехословакии Устинов и Дзур после маневров заболели одной и той же болезнью, приведшей их к смерти. Если о смертях генсеков можно спорить, были ли они случайными, то уход из жизни Устинова и Дзура – явное доказательство того, что против них была совершена целенаправленная акция» [28. С. 180–181].
Для наглядности приведем хронологию соответствующих событий.
7 декабря 1984 г. министром обороны Венгрии назначается Иштван Олах. Предыдущий – генерал армии Л. Цинеге – был назначен заместителем Председателя Совета министров ВНР.
20 декабря 1984 г. в результате «острой сердечной недостаточности» скончался член Политбюро ЦК КПСС, министр обороны Маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов.
12 января 1985 г. министром обороны Чехословакии назначен Милан Бацлавик.
15 января 1985 г. в возрасте 66 лет в результате «сердечной недостаточности» скончался член ЦК КПЧ, министр национальной обороны генерал армии Мартин Дзур.
20 – 24 марта 1985 г. СССР посещает министр обороны Чехословакии М. Бацлавик.
26 апреля 1985 г. в Варшаве состоялась встреча высших партийных и государственных деятелей стран – участников Варшавского договора. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключенный 14 мая 1955 г., продлен на 20 лет с последующей пролонгацией еще на 10 лет.
20 – 23 мая 1985 г. в Будапеште проведено заседание Военного совета Объединенных Вооруженных Сил государств – участников Варшавского договора.
25 – 31 мая 1985 г. на территории ЧССР проведены совместные учения Центральной группы войск и Чехословацкой Народной армии – численностью войск до 25 тыс. человек.
11 – 15 июня 1985 г. СССР посещает министр обороны Венгрии И. Олах.
6 – 12 июля 1985 г. проведены совместные учения Группы советских войск в Германии и Национальной Народной армии ГДР с форсированием Эльбы.
10 июля 1985 г. в Минске с участниками сборов руководящих военных кадров встретился и выступил перед ними М.С. Горбачев.
22 – 23 октября 1985 г. состоялось совещание Политико-консультативного комитета государств – участников Варшавского договора.
21 ноября 1985 г. в Праге состоялась встреча высших руководителей государств – участников Варшавского договора.
28 ноября 1985 г. – 75-летие министра обороны ГДР Г. Гофмана, по этому случаю он был награжден высшей наградой ГДР – орденом Карла Маркса.
2 декабря 1985 г. в результате «острой сердечной недостаточности» скончался член Политбюро ЦК СЕПГ, министр национальной обороны ГДР генерал армии Гейнц Гофман.
2 – 5 декабря 1985 г. в Берлине состоялось очередное заседание Комитета министров обороны государств – участников Варшавского договора.
3 декабря 1985 г. министром обороны ГДР назначен генерал-полковник Гейнц Кесслер, ему присвоено звание генерала армии.
15 декабря 1985 г. на 59-м году жизни в результате «сердечной недостаточности» скоропостижно скончался член ЦК ВСРП, министр обороны Венгерской Народной Республики генерал армии Иштван Олах.
Конечно же, это еще неполная информация, за пределами нашего краткого обозрения остались другие неизвестные нам приемы по срыву механизма ввода войск в Польшу. По моему разумению, такая беспрецедентная операция, выполненная, как представляется, Службой физической ликвидации ЦРУ США, уже может быть оценена на «отлично», и последующая «перестройка» выглядит по сравнению с ней не более чем детская задача. Единственный минус в этом – то, что Д.Ф. Устинов был, по всей видимости, сторонником возвышения М.С. Горбачева в противовес Г.В. Романову и приходилось лишаться одного весомого голоса на Политбюро. Но игра стоила свеч.
Начнем с разоблачения небольшой, но весьма знаковой лжи, которую сегодня вдруг стали распространять о покойных: «Генералы, униженные Афганистаном, где армия сверхдержавы, истекая кровью, не может победить горцев, кажется, увидели спасение: ввести во всех странах Варшавского договора, включая и СССР, военное положение по образцу Польши. С армией шутки плохи, но с ней не церемонятся. Железная хватка особых отделов КГБ, подчиненных Андропову, прослеживает каждое движение военачальников. При малейшем подозрении – «скоропостижно скончался». И все.
О том, что высший военный генералитет подумывал о военном перевороте в социалистическом лагере (в той или иной форме), существует много свидетельств. Увлекал опыт других стран, когда на пути от тоталитаризма к демократии устанавливалась временная автократия военных. Заговор тогда не удался» [63. С. 3; 21. С. 633–634]. Автор этого опуса А.Н. Яковлев, по своему обыкновению, мягко говоря, клевещет на покойных. Обвинение абсурдно и алогично: не было еще никого из военачальников в мировой истории, кто в ответ на военный проигрыш стал бы свергать свое правительство, – скорее всего, усилили бы военное присутствие в Афганистане. Кто знал в 1984 г. из высокопоставленных военных о том, что страну уже повели по пути от «тоталитаризма» к «демократии»? Однако наши оппоненты не слишком обременяют себя логикой… Для них важнее оговорить честных людей. Итак, повторюсь, что обвинение абсурдно и относится к серии операций по заметанию следов, касающихся прошлого, и к опорочиванию памяти понесенных нами жертв. Мотивация же вообще выходит за рамки здравого смысла и потому тем более не может относиться к области истории. А если найдется хоть кто-то, кто этому поверит, что ж – Большая ложь и здесь собирает свою жатву.
По всей видимости, министров обороны четырех стран: СССР, ГДР, Чехословакии и Венгрии – объединяла договоренность ввести войска в Польшу. Это вполне очевидно – события в ней вышли из-под контроля, несмотря на военное положение и интернирование ведущих лидеров оппозиции. Обычно в таких случаях следовала «братская интернациональная помощь». О том, что такое возможно в принципе, говорилось еще Л.И. Брежневым [2.39. С. 14–15]. Прямых подтверждений, почерпнутых из открытых источников, у меня нет, но высказать версию я могу.
Откуда ЦРУ могло получить точную информацию о том, что в Польшу будут вводить войска стран – участниц Организации Варшавского договора? В Польше, в Генштабе армии, на ЦРУ работал полковник Рышард Кухлинский. «Он весьма смело предоставлял информацию о планируемых советских акциях в Польше» [60. С. 44]. Другие источники подтверждают, что он сообщал в ЦРУ о планах введения в стране военного положения. В декабре 1981 г. его вместе с семьей вывезли из Польши, после чего он работал аналитиком в ЦРУ [2.40. С. 16]. Однако одного ценного «крота» оперативно заменили на другого, новый шпион ЦРУ был более высокого ранга. Бывший разведчик ЦРУ П. Швейцер сообщает, что удалось завербовать одного из заместителей министра обороны Польши [60. С. 212]. Издательство, выпустившее книгу, сочло нужным сделать примечание о том, что это не соответствует действительности. Британский публицист Н. Уэст в своей книге приводит фамилию заместителя министра национальной обороны ПНР генерала Т. Тучанского, которого называет «бесценным наследником» пана Кухлинского. Генерал жив, и хотя сегодня США – союзники Польши, он отрицает свою причастность к ЦРУ. Однако приводится выдержка из письма варшавского резидента в центр, в котором он пишет, что «приобретен агент-самородок в должности заместителя министра обороны, имеющего доступ к правительственным «дискуссиям на тему внутренней безопасности» [2.41. С. 13].
Подтверждением того, что в Польше был довольно широкий круг лиц, ознакомленных с планом вторжения, служит и свидетельство из самых последних источников: «Генеральный штаб Польши предпринял независимый анализ разработанных в СССР планов вторжения и обнаружил, что они основывались на «полнейшем непонимании ситуации, возникшей в Польше, игнорировании подлинных настроений (польского) общества и неспособности оценить мощь движения Солидарности» [2.42. С. 144]. Кроме того, могли использоваться и технические средства. Так, например, в посольство США в Польше прибыла группа из четырех человек «Special Collections Element» с подслушивающей аппаратурой.
Итак, для того чтобы продолжить польскую «бархатную» революцию, требовалось ни больше ни меньше… устранить четырех министров обороны из стран социалистического блока. По крайней мере, так было решено и так получилось. «Акция по преданию казни» (терминология ЦРУ) состоялась…
«Сама смерть Устинова была в определенной степени нелепой и оставила много вопросов в отношении причин и характера заболевания. Осенью 1984 года состоялись совместные учения советских и чехословацких войск на территории Чехословакии. В них принимали участие Устинов и министр обороны Чехословакии генерал Дзур. После возвращения с маневров Устинов почувствовал недомогание, появилась небольшая лихорадка и изменения в легких. <…> Удивительное совпадение – приблизительно в то же время, с такой же клинической картиной заболевает и генерал Дзур» [2.43. С. 206].
Такая операция возымела вполне ожидаемый дополнительный эффект – шантаж: врач, лечивший Л.И. Брежнева, начальник 4-го Главного управления при Совете Министров СССР «академик Чазов, приезжая на Ставрополье, делился с Горбачевым многим, в частности регулярно информировал об образе жизни кремлевских обитателей. <…>
Будучи в курсе состояния здоровья всех руководителей Кремля, академик намекнул Горбачеву, что смерть уносит лидеров одного за другим, как только у них обостряются отношения с США. Причем заболевают они и умирают как-то странно, нелепо. Так, Брежнев, обладавший незаурядной энергией, вдруг захворал астеническим синдромом. <…>
У Черненко с невероятной быстротой развивается флегмона. Так же неожиданно наступило обострение болезни у Андропова. Военачальники России и Чехословакии Устинов и Дзур после маневров заболели одной и той же болезнью, приведшей их к смерти. Если о смертях генсеков можно спорить, были ли они случайными, то уход из жизни Устинова и Дзура – явное доказательство того, что против них была совершена целенаправленная акция» [28. С. 180–181].
Для наглядности приведем хронологию соответствующих событий.
7 декабря 1984 г. министром обороны Венгрии назначается Иштван Олах. Предыдущий – генерал армии Л. Цинеге – был назначен заместителем Председателя Совета министров ВНР.
20 декабря 1984 г. в результате «острой сердечной недостаточности» скончался член Политбюро ЦК КПСС, министр обороны Маршал Советского Союза Д.Ф. Устинов.
12 января 1985 г. министром обороны Чехословакии назначен Милан Бацлавик.
15 января 1985 г. в возрасте 66 лет в результате «сердечной недостаточности» скончался член ЦК КПЧ, министр национальной обороны генерал армии Мартин Дзур.
20 – 24 марта 1985 г. СССР посещает министр обороны Чехословакии М. Бацлавик.
26 апреля 1985 г. в Варшаве состоялась встреча высших партийных и государственных деятелей стран – участников Варшавского договора. Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, заключенный 14 мая 1955 г., продлен на 20 лет с последующей пролонгацией еще на 10 лет.
20 – 23 мая 1985 г. в Будапеште проведено заседание Военного совета Объединенных Вооруженных Сил государств – участников Варшавского договора.
25 – 31 мая 1985 г. на территории ЧССР проведены совместные учения Центральной группы войск и Чехословацкой Народной армии – численностью войск до 25 тыс. человек.
11 – 15 июня 1985 г. СССР посещает министр обороны Венгрии И. Олах.
6 – 12 июля 1985 г. проведены совместные учения Группы советских войск в Германии и Национальной Народной армии ГДР с форсированием Эльбы.
10 июля 1985 г. в Минске с участниками сборов руководящих военных кадров встретился и выступил перед ними М.С. Горбачев.
22 – 23 октября 1985 г. состоялось совещание Политико-консультативного комитета государств – участников Варшавского договора.
21 ноября 1985 г. в Праге состоялась встреча высших руководителей государств – участников Варшавского договора.
28 ноября 1985 г. – 75-летие министра обороны ГДР Г. Гофмана, по этому случаю он был награжден высшей наградой ГДР – орденом Карла Маркса.
2 декабря 1985 г. в результате «острой сердечной недостаточности» скончался член Политбюро ЦК СЕПГ, министр национальной обороны ГДР генерал армии Гейнц Гофман.
2 – 5 декабря 1985 г. в Берлине состоялось очередное заседание Комитета министров обороны государств – участников Варшавского договора.
3 декабря 1985 г. министром обороны ГДР назначен генерал-полковник Гейнц Кесслер, ему присвоено звание генерала армии.
15 декабря 1985 г. на 59-м году жизни в результате «сердечной недостаточности» скоропостижно скончался член ЦК ВСРП, министр обороны Венгерской Народной Республики генерал армии Иштван Олах.
Конечно же, это еще неполная информация, за пределами нашего краткого обозрения остались другие неизвестные нам приемы по срыву механизма ввода войск в Польшу. По моему разумению, такая беспрецедентная операция, выполненная, как представляется, Службой физической ликвидации ЦРУ США, уже может быть оценена на «отлично», и последующая «перестройка» выглядит по сравнению с ней не более чем детская задача. Единственный минус в этом – то, что Д.Ф. Устинов был, по всей видимости, сторонником возвышения М.С. Горбачева в противовес Г.В. Романову и приходилось лишаться одного весомого голоса на Политбюро. Но игра стоила свеч.
Глава III
«ХОЛОДНАЯ ВОЙНА»
ЭПИЗОД I. ИМПЕРИЯ ПОД УДАРОМ
Рубеж 70 – 80-х гг. века минувшего ознаменовался такой степенью конфронтации на мировой арене, что эти события впору отнести к полувоенным – то есть получению таких результатов, которые ранее достигались только в ходе открытых военных действий. Привычное название для этого «холодная война» не отражает полностью всех нюансов, и нам для широкого толкования потребуется ввести понятия подвидов этого штампа.
Сам автор термина «холодная война» (Cold war) Бертольд М. Барух (1870–1965), в годы Второй мировой войны бывший начальником снабжения армии США, употребил его впервые в своем выступлении на заседании Законодательного собрания штата Южная Каролина 16 апреля 1947 г. в контексте сравнения со Второй мировой: «Сегодня мы находимся в состоянии «холодной войны». Война эта шла со вчерашним союзником – с СССР, с Россией. В дальнейший оборот этот термин запустил публицист X. Суоп, а уж более широкое употребление он получил благодаря статьям журналиста У. Липпманна в «Нью-Йорк трибюн», в ноябре 1947 г. они вышли отдельным изданием «Холодная война». О внешней политике США» [3.01. С. 31].
Вправе ли мы относить крупнейшую геополитическую катастрофу, каковой является устранение СССР с политической карты мира и утрата им своего политического и идеологического влияния во всем мире, к военной сфере, хотя бы и по результатам? Думается, да. До сих пор такого рода события и установление новой геополитической эпохи всегда были следствием либо одной войны, либо целой их серии, почему бы и нынешнюю ситуацию не назвать чем-то похожим на обыкновенную войну. Это только на первый взгляд может показаться, что настоящая попытка назвать произошедшее явлением, близким к войне, обречена на несостоятельность. На самом же деле, если тут и не было явных внешних эффектов войны – стрельбы, бомбардировок с воздуха, колонн военнопленных, оккупантов и кровавых расправ над захваченным населением (кстати, на какой-то фазе добивания страны к этому недолго и вернуться, а жители окраин некогда спокойной и безмятежной империи перенесли весь этот набор в самой полной мере), то все остальное – утрата завоеванных позиций, отвод войск сначала из стран Восточной Европы, потом их оставление на произвол судьбы на территории бывших союзных республик, жертвы и разрушения – все это является результатами действий, близких к военным.
В незаметности для широких масс населения и состоит отличие таких паравоенных действий от обычных войн. Оружие новых «войн» заключается в их страшном разрушающем воздействии, при этом отсутствует внешний эффект. В этом их отличие. А все остальное – по изменениям в геополитической конфигурации, в разорении проигравших государств и народов – как обычно.
Что такое войны обычного характера, хорошо представляют себе все: как правило, воюют с географическими соседями через общую сухопутную границу (либо сначала завоевывают соседей или делают из них союзников и подходят к границе, как поступали Наполеон и Гитлер по отношению к России). Если агрессора и жертву разделяют моря, то, значит, накапливаются достаточные силы для преодоления оных и захватчик высаживает десант. Существуют и войны, которые ведутся исключительно на море. Между началом войны и ее окончанием происходит взаимоистребление противоборствующих сторон: наступления чередуются с позиционными боями и отступлениями. Проходит какой-то промежуток времени, и война заканчивается. Победитель диктует проигравшему свои условия, на основании которых его оставят в покое. (Вариант: победитель оккупирует всю территорию проигравшего, и договор в таком случае подписывать не с кем.) Так в истории было всегда – с тех самых незапамятных времен, как прачеловек взял в руки палку, а может быть, и камень и нанес им удар по представителю соседнего племени. Никто не спорит – в значительной степени это актуально и сегодня, да так будет и всегда!
Но еще большее значение к настоящему дню приобрели другие «войны» (оставим пока вокруг них кавычки). Они уже отмечены дотошными исследователями, но пока они еще не получили своего окончательного наименования, а носят только некие довольно условные. Разные авторы называют их по-разному, не стремясь сильно-то утвердить какое-то одно, уточняя прежнее широкое понятие «холодной»: «война без войны» [3.02. С. 3]; неортодоксальная [3.03. С. 100]; политическая [3.04. С. 46]; необъявленная [3.05; 3.06. С. 10]; разведывательная [3.07. С. 268]. Специалисты из Гудзоновского института Г. Кана пользовались термином «нестандартные войны». Даже ортодоксальные коммунисты, которые воспринимают происходящее только через труды К. Маркса и В.И. Ленина и где о «перестройке» ни слова, признают некую новизну. Р.И. Косолапов констатирует: «Это тоже была борьба, для которой социологи и политологи еще не придумали определения» [3.08. С. 72].
На обычных войнах много стреляют и много убивают. Здесь тоже бывает, что стреляют, – никто не спорит, но делается это редко и только в виде исключения.
Главное здесь – достичь тех же целей, что и в обычной войне, но практически без единого выстрела – чтобы явными действиями не вспугнуть врага. Эти «войны» (далее мы кавычки снимаем и больше не применяем) не что иное, как конфликты уровня обычной войны: «Некоторые специалисты полагают даже, что мир вступает в период войн нового поколения, направленных не столько на непосредственное уничтожение противника, сколько на подрыв его военной мощи изнутри, достижение целей путем политического и экономического давления» [3.09. С. 121; 3.10. С. 3].
Для кого-то эта тема не новость, хотя бы потому, что об этом же писал еще китайский полководец Сунь Цзы: «Обычно правило ведения войны таково: важнее сохранить государство противника в целостности, чем разгромить его. (…) Поэтому сто раз вести бой и сто раз одержать победу не является лучшим из лучшего. Лучшее из лучшего заключается в том, чтобы покорить войско противника без боя. (…) Кто искусно ведет войну, тот покоряет чужие войска без сражения, захватывает чужие крепости без осады, сокрушает чужие государства без длительной кампании. Непременно сохранив все в целости, борется за господство в Поднебесной. Поэтому, не прибегая к войне, можно иметь выгоду. Это и есть правило стратегического нападения» [3.11. С. 41–42]. Как эти войны соотносятся с обычными, учитывая, что слова, приведенные нами, принадлежат человеку, жившему в VI–V в. до н. э.? Можно признать, что они во многом параллельны, потому что они могут вестись одновременно с основной – нисколько ей не противореча, а, наоборот, ускоряя достижение целей. В древности перед битвой воины диких племен исполняли боевые танцы, заражая друг друга агрессивной энергией, лица и тела «украшались» боевой раскраской (что также исполняло роль своеобразного «мундира» на поле боя и помогало древним полководцам идентифицировать по принципу «свой – чужой»), а непосредственно перед битвой наводили ужас на противника своими леденящими душу криками, стуком дубины (потом меча) о щит и т. д.; противник, естественно, поступал так же. Лагеря укреплялись частоколами, на которые насаживались черепа врагов, рядом с которыми всегда оставлялись пустые места – как бы говоря осаждающим или атакующим, что вакансии для них открыты. Все это влияло на психическое состояние противника не в лучшую сторону.
Сам автор термина «холодная война» (Cold war) Бертольд М. Барух (1870–1965), в годы Второй мировой войны бывший начальником снабжения армии США, употребил его впервые в своем выступлении на заседании Законодательного собрания штата Южная Каролина 16 апреля 1947 г. в контексте сравнения со Второй мировой: «Сегодня мы находимся в состоянии «холодной войны». Война эта шла со вчерашним союзником – с СССР, с Россией. В дальнейший оборот этот термин запустил публицист X. Суоп, а уж более широкое употребление он получил благодаря статьям журналиста У. Липпманна в «Нью-Йорк трибюн», в ноябре 1947 г. они вышли отдельным изданием «Холодная война». О внешней политике США» [3.01. С. 31].
Вправе ли мы относить крупнейшую геополитическую катастрофу, каковой является устранение СССР с политической карты мира и утрата им своего политического и идеологического влияния во всем мире, к военной сфере, хотя бы и по результатам? Думается, да. До сих пор такого рода события и установление новой геополитической эпохи всегда были следствием либо одной войны, либо целой их серии, почему бы и нынешнюю ситуацию не назвать чем-то похожим на обыкновенную войну. Это только на первый взгляд может показаться, что настоящая попытка назвать произошедшее явлением, близким к войне, обречена на несостоятельность. На самом же деле, если тут и не было явных внешних эффектов войны – стрельбы, бомбардировок с воздуха, колонн военнопленных, оккупантов и кровавых расправ над захваченным населением (кстати, на какой-то фазе добивания страны к этому недолго и вернуться, а жители окраин некогда спокойной и безмятежной империи перенесли весь этот набор в самой полной мере), то все остальное – утрата завоеванных позиций, отвод войск сначала из стран Восточной Европы, потом их оставление на произвол судьбы на территории бывших союзных республик, жертвы и разрушения – все это является результатами действий, близких к военным.
В незаметности для широких масс населения и состоит отличие таких паравоенных действий от обычных войн. Оружие новых «войн» заключается в их страшном разрушающем воздействии, при этом отсутствует внешний эффект. В этом их отличие. А все остальное – по изменениям в геополитической конфигурации, в разорении проигравших государств и народов – как обычно.
Что такое войны обычного характера, хорошо представляют себе все: как правило, воюют с географическими соседями через общую сухопутную границу (либо сначала завоевывают соседей или делают из них союзников и подходят к границе, как поступали Наполеон и Гитлер по отношению к России). Если агрессора и жертву разделяют моря, то, значит, накапливаются достаточные силы для преодоления оных и захватчик высаживает десант. Существуют и войны, которые ведутся исключительно на море. Между началом войны и ее окончанием происходит взаимоистребление противоборствующих сторон: наступления чередуются с позиционными боями и отступлениями. Проходит какой-то промежуток времени, и война заканчивается. Победитель диктует проигравшему свои условия, на основании которых его оставят в покое. (Вариант: победитель оккупирует всю территорию проигравшего, и договор в таком случае подписывать не с кем.) Так в истории было всегда – с тех самых незапамятных времен, как прачеловек взял в руки палку, а может быть, и камень и нанес им удар по представителю соседнего племени. Никто не спорит – в значительной степени это актуально и сегодня, да так будет и всегда!
Но еще большее значение к настоящему дню приобрели другие «войны» (оставим пока вокруг них кавычки). Они уже отмечены дотошными исследователями, но пока они еще не получили своего окончательного наименования, а носят только некие довольно условные. Разные авторы называют их по-разному, не стремясь сильно-то утвердить какое-то одно, уточняя прежнее широкое понятие «холодной»: «война без войны» [3.02. С. 3]; неортодоксальная [3.03. С. 100]; политическая [3.04. С. 46]; необъявленная [3.05; 3.06. С. 10]; разведывательная [3.07. С. 268]. Специалисты из Гудзоновского института Г. Кана пользовались термином «нестандартные войны». Даже ортодоксальные коммунисты, которые воспринимают происходящее только через труды К. Маркса и В.И. Ленина и где о «перестройке» ни слова, признают некую новизну. Р.И. Косолапов констатирует: «Это тоже была борьба, для которой социологи и политологи еще не придумали определения» [3.08. С. 72].
На обычных войнах много стреляют и много убивают. Здесь тоже бывает, что стреляют, – никто не спорит, но делается это редко и только в виде исключения.
Главное здесь – достичь тех же целей, что и в обычной войне, но практически без единого выстрела – чтобы явными действиями не вспугнуть врага. Эти «войны» (далее мы кавычки снимаем и больше не применяем) не что иное, как конфликты уровня обычной войны: «Некоторые специалисты полагают даже, что мир вступает в период войн нового поколения, направленных не столько на непосредственное уничтожение противника, сколько на подрыв его военной мощи изнутри, достижение целей путем политического и экономического давления» [3.09. С. 121; 3.10. С. 3].
Для кого-то эта тема не новость, хотя бы потому, что об этом же писал еще китайский полководец Сунь Цзы: «Обычно правило ведения войны таково: важнее сохранить государство противника в целостности, чем разгромить его. (…) Поэтому сто раз вести бой и сто раз одержать победу не является лучшим из лучшего. Лучшее из лучшего заключается в том, чтобы покорить войско противника без боя. (…) Кто искусно ведет войну, тот покоряет чужие войска без сражения, захватывает чужие крепости без осады, сокрушает чужие государства без длительной кампании. Непременно сохранив все в целости, борется за господство в Поднебесной. Поэтому, не прибегая к войне, можно иметь выгоду. Это и есть правило стратегического нападения» [3.11. С. 41–42]. Как эти войны соотносятся с обычными, учитывая, что слова, приведенные нами, принадлежат человеку, жившему в VI–V в. до н. э.? Можно признать, что они во многом параллельны, потому что они могут вестись одновременно с основной – нисколько ей не противореча, а, наоборот, ускоряя достижение целей. В древности перед битвой воины диких племен исполняли боевые танцы, заражая друг друга агрессивной энергией, лица и тела «украшались» боевой раскраской (что также исполняло роль своеобразного «мундира» на поле боя и помогало древним полководцам идентифицировать по принципу «свой – чужой»), а непосредственно перед битвой наводили ужас на противника своими леденящими душу криками, стуком дубины (потом меча) о щит и т. д.; противник, естественно, поступал так же. Лагеря укреплялись частоколами, на которые насаживались черепа врагов, рядом с которыми всегда оставлялись пустые места – как бы говоря осаждающим или атакующим, что вакансии для них открыты. Все это влияло на психическое состояние противника не в лучшую сторону.