Страница:
В чем самая принципиальная разница между славянскими языками и индоевропейскими, прежде всего, с германскими? Разница в месте и значении глаголов, а точнее, понятий, «иметь» и «быть». Индогерманец в девяти из десяти предложений начинает свою речь и мысль с «я имею… – I have… Ich habe…» Русский всегда скажет: «У меня есть жена (книга, машина…)». Немец, англичанин и прочие никогда, но только: «Я имею жену (книгу, машину)». Русский при встрече спросит: «Как ты?» Немец однозначно: «Was hast du?» Преобладание, причем абсолютное[6], в новых индоевропейских языках вспомогательного глагола «иметь» над «быть» это не только и не столько приоритет глагола, это приоритет Традиции, точнее Контртрадиции кшатриев, вождей, неустоявших перед властью и собственностью, восставших против Жречества и всей иерархии Севера. Это еще и победа Собственности над Бытием и Власти – над Духом.
«То(т)» в русском языке («That, the» в английском, «der,die» в немецком, «lа(е)» в романских) указывает на египетского Тота, а его более европейский вариант, Гермес (Hermes), или даже ближневосточный первоисточник El, Elohim, остался как «er» в немецком, «he(r)» в английском и «il» во французском. Разница, и смысловая и сакральная, у этой пары богов повторяет разницу между личным и указательным местоимениями третьего лица, это отличие ближнего и дальнего, первого и второго, своего и чужого. В русском языке «тот» указывает на что-то дальнее, неблизкое и не родное, а вот «он» гораздо более конкретное, значимое и даже при этом звуке хочется поднять указательный палец вверх, буквально на небо, весьма инстинктивный и потому древнейший жест. Это разделение от начала начал, одно из них связано с Элом-Тотом-Гермесом и с Западом/Югом и второе восходит к Северу/Востоку, к Ан-Оанн-Урану. Эти два противоположных направления ведут за собой две противоположные стихии. Тот, Моисей, Иисус – все по мифу вышли из воды, и можно сказать, что точкой отсчета этих традиций везде фигурирует всемирный потоп, как нить, связывающая с Атлантидой. Ядро этих традиций безусловно в ветхозаветной традиции El-Elohim. Еще Генон подчеркивал, что иудаизм – «традиция западного, именно атлантического происхождения, никак не связанная с Единой Традицией».
«Моисей» имя египетское, означающее «тот, кто из воды», «Сын воды». Иудейская традиция есть традиция Моря, еще точнее, Потопа – «Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в облаке и в море» (I Кор.). Новый Моисей, Христос, вливает в старые иудейские меха ту же воду, подслащивая ее новым вином. «И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды; и се, отверзлись ему небеса» у Матфея и совсем неожиданно у Иоанна: «Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода». Почему вода не только на Христе, но и внутри него? Христос сам от воды, и вода сама от него, и не та ли это вода?
Мережковский комментирует точно: «Новый человек, Иисус, рождается из вод Потопа», и интуиция поэта совсем оголяет христианство: «В этом смысле крещение есть древнейшее, допотопное, Атлантидное таинство». Вспомним Платона, что-то очень напоминает: «…Освятив все жертвенные части быка и очистив столб от крови, наполняли ею кратер и окропляли друг друга…», «…И пили кровь, и посвящали фиалы богу…». И, наконец, Христос: «И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя».
Христианское крещение, точнее инициация водой, была известно еще в Египте и Древней Греции как метка культа Сета и Посейдона. В корне своем инициация водой это атлантическая традиция, и существующее все еще христианское крещение – это существующая до сих пор матрица Атлантиды. Кроме сути, показательна и сама форма христианской инициации, показательно унизительная. «Инициатор», то есть поп, берет за череп пятерней и буквально «топит» с головой новопосвященного в реке или проруби. Символическое движение «вниз», ко дну, непременно чтобы по макушку с головой, отрезая таким образом от Солнца и воздуха, энергии и пространства. И делается это символически троекратно, что во всех традициях является необратимым обрядом (как в детской сакральной присказке «на первый раз разрешается, на второй предупреждается, а на третий запрещается»), чтобы необратимо утопить в водах Иордана и Атлантиды.
Но вот в русском языке «крещение» означает совсем не то, что в остальном христианском и «индоевропейском» мире. Греческое «baptismos» означает «погружение, потопление». Именно «потопление», а не какое-нибудь омовение, обмывание, окропление и т. д., и в этом зерно новой старой традиции – потопление в «водах Атлантиды». В русском приходится неизбежно добавлять «крещение водой», поскольку само «крещение», как и «крест, крес» к воде никакого отношения не имеет, скорее обратное, «крес (кресало)» на древнерусском – «огонь», солнечный огонь. В одном письменном памятнике «солнечном кресом» прямо назван поворот солнца на лето, а «кресинами» пребывающие дни, и также «кресом» у славян называется поворот солнца на зиму, день Купала и купальский огонь. «Крест», и не только в русской, а и во всех традициях всегда есть то же «огненное» Солнце. Так что «крещение» по-русски означает буквально «облучение, осветление, обжигание». В русских деревнях повсеместно новорожденного прежде всего проносили над очагом или клали в еще теплую русскую печь, это и называлось крещение. И лишь после отдавали попу помочить. Тогда как в самой христианской, точнее, ветхозаветной традиции огня боялись «как огня» – «не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою через огонь» (Втор. 8–0).
Русский «огненный» дух не смогла до конца залить и палестинская традиция. В староверческой среде сохранилось устойчивое отношение к огню как к наиболее сакральной стихии. Так, ветхие иконы, книги, рукописи, предметы, соприкасавшиеся со святыней и т. п., согласно церковному установлению, следует предавать огню. Примечательно, что даже в православной христианской традиции на каком-то «коллективном бессознательном» уровне отношение к «баптистам», последователям Иоанна-«Топителя», всегда было явно негативное, а в народе к «сектантам» даже враждебное. Притом, что в остальном христианском, и прежде всего англосаксонском, мире они здравствуют и процветают.
Сакральная инициация и вся идеология атлантической Традиции параллельно с водной стихией также связана с Луной. Тот, Гермес – бог Луны и мудрости («Her-mes» означает «господин Луны»), но проводник «лунной мудрости» наЗемле и есть вода. Есть гипотеза, что причиной Потопа была именно Луна, известно, что она сейчас отдаляется от Земли, но был момент, когда ее траектория проходила на критическом расстоянии от Земли, на критическом в том смысле, что гравитация Луны захватила Океан, и огромная волна Потопа «окрестила» Землю. С тех пор, от приливов до христианского крещения, «вода» подвластна Луне.
Тогда как Ан (Он) ведет за собой огонь и олицетворяет Солнце. В русском языке сохранилось изначальное родство всех этих трех понятий, в словах Со(л)н-це, древнерусское Сол-онь, ог-онь, корень все тот же – «-он». В праязыке слог «о(а)н» означал «свет, светило, солнце». Древниеегиптяне еще помнили это, их главный город, первая столица, греческий Гелиополь – «город Солнца», назывался «Он» и означал «Отец Всего». Также и почти во всех индоевропейских языках в имени Солнца осталось имя первобога, например в германских языках Sonne, Sun. В германских языках самое главное слово это артикль, что-то вроде рудиментарного указательного местоимения, и очевидно, что неопределенный артикль (an, ein) явно более рудиментарныйи древний и указывает в свою очередь на самую древнюю, изначальную первосущность (Он, Ану, Уран), тогда как определенный артикль (that-the, der, le) предназначен для более употребительного, более конкретного, я бы сказал более земного и прагматичного по эпохе бога.
Солнце и огонь являются главными понятиями и первоосновами языка для всех народов, но чем севернее, точнее, чем ближе к Арктике, Гиперборее, тем первичнее и ближе к богу как высшему источнику жизни. В русском ог-он(ь) два первослога и если «он» указывает на высшее и начальное, что-то вроде отчества, то первый слог дает конкретное, нарицательное имя бога, восходящее к ведийскому Агни. Интересно, что почти все индоевропейские родичи, а точнее соседи, потеряли эту изначальную божественную суть огня, и если само явление сохранило связь в языках – «пламя», «flamme», «flame» – то в самом понятии корень резко меняет направление, в «feuer», «fire», «piro» сидит опять тот же «er». Чем дальше от севера и ближе к западу и Атлантике, тем дальше от огня и ближе к воде, и потому вполне понятно, откуда «wass-er», «wat-er», если «wass», «wat», это просто жидкость, Н2О, то второй корень указывает на значимость, божественность понятия, связь с неким первобогом «ER».
Показательно, что в русском языке есть все-таки связь этого корня с водной стихией и он несет ярко негативный аспект – «море, мор, мороз – мерзость», вообще в славянских языках корень «ер» занимает особенное место, он явно редкий и, значит, чужой и в то же время несет весьма значимые понятия, причем главным образом негативные – «черта, черт (тот, кто за чертой), черный, серый, хер, ермо, дерьмо, смерть, смерд, дверь, держать», и это говорит о его древности, о временах соприкосновения с носителями традиции «ER».
В германских языках это основной корень, он и во всех ключевых понятиях: «Feuer, Wasser, аther, born, birn, sterben, Kinder, Eltern, Herr, Hero, Erbe, Stern, Berg, Meer, Ber, Pferd, Verb, Sommer, Herbst, Winter» и т. д. Еще раз стоит отметить «Hero, Herr, sir» как очевидные указатели на высший приоритет «ER». Он также в таких первопонятиях, как «Mutter, moth-er, fath-er, Vat-er, Brud-er, broth-er, daught-er, Tochter, Schwest-er, sist-er». Понятно, что такие начальные основы языка – общие для всей Расы, но, что очень важно, в русском языке отсутствует второй корень чужого или другого бога – вод(а), мат(ь), бат(я), от(че, ец), брат, дочь. В «матерь» сидит калька с латинского и с немецкого, пришедшая на Русь с христианским культом богоматери, в старославянском нет этого двойного корня, скорее это «мат-яня, маманя, бат-яня, пап-аня» – опять же «прилагательное» к Ан. А в «сестра» «Еr» переходит в свою противоположность «Ра». В германских языках «er» придает неодушевленным понятиям одушевленность, человечность – «fish-er, farm-er, Bau-er, Tischl-er, Mull-er» и т. д., разве нет в этом чего-то божественного, словно этим звуком вдыхается жизнь? В древневерхненемецком «человек» – это «wer».
Вероятно, большинство англо-немецких фамилий несут это божественное окончание, хотя между англосаксонской и чисто германской ветвью есть одна принципиальная разница: в немецких фамилиях на втором месте стоит окончание «-mann, man», в английских его практически нет, это еще раз подтверждает главное «направление» – чем ближе к западу и Атлантике, тем дальше от «ан» и тем ближе к «er». Примечательно, но не случайно, что главный корень и в континенте «Eur-ope». Вряд ли очередная возлюбленная Зевса так уж была знаменита, скорее ближе к истине Герман Вирт, когда выводит единого атланто-нордического бога Вральда из праслога «ur-» или «er-». В западной традиции «европейское» есть всего лишь ностальгическое «атланто-нордическое», сам греческий миф о Европе и Зевсе это указание на преемственность, эстафету Традиции. Дочь царя Агенора является внучкой Посейдона-Сета, сам Зевс превращается в «белого быка», священного быка Атлантиды, и переносит на своей спине Европу через море на Крит, где и соединяется с ней и рождает новых царей, новой атланто-индоевропейской линии. «Европа» означает «широкоглазая», что является эпитетом Луны, наместник которой на Земле есть бог Тот-Гермес. В дальнейшем одним из знаковых моментов «европейской» традиции будет полное вытеснение и замещение северных верховных солнцебогов.
Индо-германское раздвоение также показывает неопределенность русско-немецких отношений, с одной стороны, у нас есть один общий и, может быть, самый важный корень и потому некое притяжение неизбежно, но, с другой стороны, между нами всегда будет незримая нить фронта там, над нами, наверху и, увы, также неизбежно и регулярно, но уже явно и беспощадно, здесь, на земле. Но это еще не «гибель богов», двусмысленность немецкого состояния очевидна, и в частности она всегда проявляется в том, что им волей или неволей всегда приходится воевать на два фронта и с Атлантикой тоже. Еще очевидный вывод: мы и англосаксонская, чисто атлантическая цивилизация никогда не имели и не будем иметь ничего общего, от взаимной аннигиляции нас спасает только германский буфер. Возможно, именно от немцев будет зависеть последний день, Рагнарек, кто пересилит в них, Herr или Mann[7]. Сама германская традиция указывает, что германцы-Асы в последней битве со злом будут стоять рядом с Ванами. Несмотря ни на что, германцы сохранили имя своих предков – «Ahnen». Но если все-таки они предпочтут остаться людьми «Herr»’а, то, возможно, об этом и говорил великий Гёте – «Судьба покарает немцев, потому что они предали себя и не захотели быть тем, что они есть».
Глава III
* * *
Сущность бога в его имени, и древние знали это, а также то, что знание истинного имени бога дает высшее знание и высшую власть даже над богом, можно вспомнить египетскую историю о том, как Исида, чтобы спасти Осириса, выведала настоящее имя у бога Ра и получила могущество и власть над ним и над миром. Тем же собственно занимается и иудейская Каббала – поисками истинного имени Яхве, что есть всего лишь «погоняло», означающее на древнееврейском YHWH – «то, что существует». Имя бога было самым сакральным в жизни человека, самым первым табу, и требовало самого осторожного и трепетного отношения, и мы до сих пор, хотя и не осознавая, несем в своих языках их древнейшие имена как местоимения третьего лица – Тот, кто не я, не ты и не мы, а тот, кто там, наверху – Он. Местоимения «то(т)» и «он» являются древнейшими, можно сказать столь же древними, сколь и сама последняя раса, сакральными, табуированными именами изначальных богов у всех племен Расы.«То(т)» в русском языке («That, the» в английском, «der,die» в немецком, «lа(е)» в романских) указывает на египетского Тота, а его более европейский вариант, Гермес (Hermes), или даже ближневосточный первоисточник El, Elohim, остался как «er» в немецком, «he(r)» в английском и «il» во французском. Разница, и смысловая и сакральная, у этой пары богов повторяет разницу между личным и указательным местоимениями третьего лица, это отличие ближнего и дальнего, первого и второго, своего и чужого. В русском языке «тот» указывает на что-то дальнее, неблизкое и не родное, а вот «он» гораздо более конкретное, значимое и даже при этом звуке хочется поднять указательный палец вверх, буквально на небо, весьма инстинктивный и потому древнейший жест. Это разделение от начала начал, одно из них связано с Элом-Тотом-Гермесом и с Западом/Югом и второе восходит к Северу/Востоку, к Ан-Оанн-Урану. Эти два противоположных направления ведут за собой две противоположные стихии. Тот, Моисей, Иисус – все по мифу вышли из воды, и можно сказать, что точкой отсчета этих традиций везде фигурирует всемирный потоп, как нить, связывающая с Атлантидой. Ядро этих традиций безусловно в ветхозаветной традиции El-Elohim. Еще Генон подчеркивал, что иудаизм – «традиция западного, именно атлантического происхождения, никак не связанная с Единой Традицией».
«Моисей» имя египетское, означающее «тот, кто из воды», «Сын воды». Иудейская традиция есть традиция Моря, еще точнее, Потопа – «Не хочу оставить вас, братия, в неведении, что отцы наши все были под облаком, и все прошли сквозь море; и все крестились в облаке и в море» (I Кор.). Новый Моисей, Христос, вливает в старые иудейские меха ту же воду, подслащивая ее новым вином. «И, крестившись, Иисус тотчас вышел из воды; и се, отверзлись ему небеса» у Матфея и совсем неожиданно у Иоанна: «Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода». Почему вода не только на Христе, но и внутри него? Христос сам от воды, и вода сама от него, и не та ли это вода?
Мережковский комментирует точно: «Новый человек, Иисус, рождается из вод Потопа», и интуиция поэта совсем оголяет христианство: «В этом смысле крещение есть древнейшее, допотопное, Атлантидное таинство». Вспомним Платона, что-то очень напоминает: «…Освятив все жертвенные части быка и очистив столб от крови, наполняли ею кратер и окропляли друг друга…», «…И пили кровь, и посвящали фиалы богу…». И, наконец, Христос: «И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя».
Христианское крещение, точнее инициация водой, была известно еще в Египте и Древней Греции как метка культа Сета и Посейдона. В корне своем инициация водой это атлантическая традиция, и существующее все еще христианское крещение – это существующая до сих пор матрица Атлантиды. Кроме сути, показательна и сама форма христианской инициации, показательно унизительная. «Инициатор», то есть поп, берет за череп пятерней и буквально «топит» с головой новопосвященного в реке или проруби. Символическое движение «вниз», ко дну, непременно чтобы по макушку с головой, отрезая таким образом от Солнца и воздуха, энергии и пространства. И делается это символически троекратно, что во всех традициях является необратимым обрядом (как в детской сакральной присказке «на первый раз разрешается, на второй предупреждается, а на третий запрещается»), чтобы необратимо утопить в водах Иордана и Атлантиды.
Но вот в русском языке «крещение» означает совсем не то, что в остальном христианском и «индоевропейском» мире. Греческое «baptismos» означает «погружение, потопление». Именно «потопление», а не какое-нибудь омовение, обмывание, окропление и т. д., и в этом зерно новой старой традиции – потопление в «водах Атлантиды». В русском приходится неизбежно добавлять «крещение водой», поскольку само «крещение», как и «крест, крес» к воде никакого отношения не имеет, скорее обратное, «крес (кресало)» на древнерусском – «огонь», солнечный огонь. В одном письменном памятнике «солнечном кресом» прямо назван поворот солнца на лето, а «кресинами» пребывающие дни, и также «кресом» у славян называется поворот солнца на зиму, день Купала и купальский огонь. «Крест», и не только в русской, а и во всех традициях всегда есть то же «огненное» Солнце. Так что «крещение» по-русски означает буквально «облучение, осветление, обжигание». В русских деревнях повсеместно новорожденного прежде всего проносили над очагом или клали в еще теплую русскую печь, это и называлось крещение. И лишь после отдавали попу помочить. Тогда как в самой христианской, точнее, ветхозаветной традиции огня боялись «как огня» – «не должен находиться у тебя проводящий сына своего или дочь свою через огонь» (Втор. 8–0).
Русский «огненный» дух не смогла до конца залить и палестинская традиция. В староверческой среде сохранилось устойчивое отношение к огню как к наиболее сакральной стихии. Так, ветхие иконы, книги, рукописи, предметы, соприкасавшиеся со святыней и т. п., согласно церковному установлению, следует предавать огню. Примечательно, что даже в православной христианской традиции на каком-то «коллективном бессознательном» уровне отношение к «баптистам», последователям Иоанна-«Топителя», всегда было явно негативное, а в народе к «сектантам» даже враждебное. Притом, что в остальном христианском, и прежде всего англосаксонском, мире они здравствуют и процветают.
* * *
Первая стихия, в которую приходит новый человек – воздух, он и означает начало жизни, первое движение младенца вздох, он открывает рот, он плачет, он кричит, он вдыхает воздух, он «крестится» воздухом, это первая и главная инициация. Воздух это пространство, Космос. Вторая стихия и инициация это свет, огонь, Энергия. Рожденный открывает глаза и должен увидеть свет или огонь, это крещение солнечное, поэтому в иерархии важно рождение от восхода до заката, важно увидеть божество, «креститься» солнцем, если же рождение произошло ночью, то обязательно подносили ребенка к очагу, огонь на Руси считался продолжением Солнца на земле, «сварожичем». Следующая стихия земля, родная планета, родина, ребенка прикладывали к Матери-Земле, Материи. И наконец последняя стихия инициации – вода, текучее и неумолимое Время. Ребенка обмывали, очищали, «крестили» водой. И каждая стихия давала новорожденному свою силу и защиту. Нашу эпоху можно назвать «железным» веком, Кали-югой, апокалипсисом, во всех традициях это последняя ступень перед концом, а значит, и новым началом, и это подтверждается тем, что у человека осталась последняя опора, вода, христианство и инициация водой как новая и последняя традиция готовит прежде всего к смерти и указывает на новое воскресение, конец и вновь начало, как вечное возвращение к Золотому веку, к гармонии на четырех опорах-стихиях, к четырехликому Роду.Сакральная инициация и вся идеология атлантической Традиции параллельно с водной стихией также связана с Луной. Тот, Гермес – бог Луны и мудрости («Her-mes» означает «господин Луны»), но проводник «лунной мудрости» наЗемле и есть вода. Есть гипотеза, что причиной Потопа была именно Луна, известно, что она сейчас отдаляется от Земли, но был момент, когда ее траектория проходила на критическом расстоянии от Земли, на критическом в том смысле, что гравитация Луны захватила Океан, и огромная волна Потопа «окрестила» Землю. С тех пор, от приливов до христианского крещения, «вода» подвластна Луне.
Тогда как Ан (Он) ведет за собой огонь и олицетворяет Солнце. В русском языке сохранилось изначальное родство всех этих трех понятий, в словах Со(л)н-це, древнерусское Сол-онь, ог-онь, корень все тот же – «-он». В праязыке слог «о(а)н» означал «свет, светило, солнце». Древниеегиптяне еще помнили это, их главный город, первая столица, греческий Гелиополь – «город Солнца», назывался «Он» и означал «Отец Всего». Также и почти во всех индоевропейских языках в имени Солнца осталось имя первобога, например в германских языках Sonne, Sun. В германских языках самое главное слово это артикль, что-то вроде рудиментарного указательного местоимения, и очевидно, что неопределенный артикль (an, ein) явно более рудиментарныйи древний и указывает в свою очередь на самую древнюю, изначальную первосущность (Он, Ану, Уран), тогда как определенный артикль (that-the, der, le) предназначен для более употребительного, более конкретного, я бы сказал более земного и прагматичного по эпохе бога.
Солнце и огонь являются главными понятиями и первоосновами языка для всех народов, но чем севернее, точнее, чем ближе к Арктике, Гиперборее, тем первичнее и ближе к богу как высшему источнику жизни. В русском ог-он(ь) два первослога и если «он» указывает на высшее и начальное, что-то вроде отчества, то первый слог дает конкретное, нарицательное имя бога, восходящее к ведийскому Агни. Интересно, что почти все индоевропейские родичи, а точнее соседи, потеряли эту изначальную божественную суть огня, и если само явление сохранило связь в языках – «пламя», «flamme», «flame» – то в самом понятии корень резко меняет направление, в «feuer», «fire», «piro» сидит опять тот же «er». Чем дальше от севера и ближе к западу и Атлантике, тем дальше от огня и ближе к воде, и потому вполне понятно, откуда «wass-er», «wat-er», если «wass», «wat», это просто жидкость, Н2О, то второй корень указывает на значимость, божественность понятия, связь с неким первобогом «ER».
Показательно, что в русском языке есть все-таки связь этого корня с водной стихией и он несет ярко негативный аспект – «море, мор, мороз – мерзость», вообще в славянских языках корень «ер» занимает особенное место, он явно редкий и, значит, чужой и в то же время несет весьма значимые понятия, причем главным образом негативные – «черта, черт (тот, кто за чертой), черный, серый, хер, ермо, дерьмо, смерть, смерд, дверь, держать», и это говорит о его древности, о временах соприкосновения с носителями традиции «ER».
В германских языках это основной корень, он и во всех ключевых понятиях: «Feuer, Wasser, аther, born, birn, sterben, Kinder, Eltern, Herr, Hero, Erbe, Stern, Berg, Meer, Ber, Pferd, Verb, Sommer, Herbst, Winter» и т. д. Еще раз стоит отметить «Hero, Herr, sir» как очевидные указатели на высший приоритет «ER». Он также в таких первопонятиях, как «Mutter, moth-er, fath-er, Vat-er, Brud-er, broth-er, daught-er, Tochter, Schwest-er, sist-er». Понятно, что такие начальные основы языка – общие для всей Расы, но, что очень важно, в русском языке отсутствует второй корень чужого или другого бога – вод(а), мат(ь), бат(я), от(че, ец), брат, дочь. В «матерь» сидит калька с латинского и с немецкого, пришедшая на Русь с христианским культом богоматери, в старославянском нет этого двойного корня, скорее это «мат-яня, маманя, бат-яня, пап-аня» – опять же «прилагательное» к Ан. А в «сестра» «Еr» переходит в свою противоположность «Ра». В германских языках «er» придает неодушевленным понятиям одушевленность, человечность – «fish-er, farm-er, Bau-er, Tischl-er, Mull-er» и т. д., разве нет в этом чего-то божественного, словно этим звуком вдыхается жизнь? В древневерхненемецком «человек» – это «wer».
Вероятно, большинство англо-немецких фамилий несут это божественное окончание, хотя между англосаксонской и чисто германской ветвью есть одна принципиальная разница: в немецких фамилиях на втором месте стоит окончание «-mann, man», в английских его практически нет, это еще раз подтверждает главное «направление» – чем ближе к западу и Атлантике, тем дальше от «ан» и тем ближе к «er». Примечательно, но не случайно, что главный корень и в континенте «Eur-ope». Вряд ли очередная возлюбленная Зевса так уж была знаменита, скорее ближе к истине Герман Вирт, когда выводит единого атланто-нордического бога Вральда из праслога «ur-» или «er-». В западной традиции «европейское» есть всего лишь ностальгическое «атланто-нордическое», сам греческий миф о Европе и Зевсе это указание на преемственность, эстафету Традиции. Дочь царя Агенора является внучкой Посейдона-Сета, сам Зевс превращается в «белого быка», священного быка Атлантиды, и переносит на своей спине Европу через море на Крит, где и соединяется с ней и рождает новых царей, новой атланто-индоевропейской линии. «Европа» означает «широкоглазая», что является эпитетом Луны, наместник которой на Земле есть бог Тот-Гермес. В дальнейшем одним из знаковых моментов «европейской» традиции будет полное вытеснение и замещение северных верховных солнцебогов.
Индо-германское раздвоение также показывает неопределенность русско-немецких отношений, с одной стороны, у нас есть один общий и, может быть, самый важный корень и потому некое притяжение неизбежно, но, с другой стороны, между нами всегда будет незримая нить фронта там, над нами, наверху и, увы, также неизбежно и регулярно, но уже явно и беспощадно, здесь, на земле. Но это еще не «гибель богов», двусмысленность немецкого состояния очевидна, и в частности она всегда проявляется в том, что им волей или неволей всегда приходится воевать на два фронта и с Атлантикой тоже. Еще очевидный вывод: мы и англосаксонская, чисто атлантическая цивилизация никогда не имели и не будем иметь ничего общего, от взаимной аннигиляции нас спасает только германский буфер. Возможно, именно от немцев будет зависеть последний день, Рагнарек, кто пересилит в них, Herr или Mann[7]. Сама германская традиция указывает, что германцы-Асы в последней битве со злом будут стоять рядом с Ванами. Несмотря ни на что, германцы сохранили имя своих предков – «Ahnen». Но если все-таки они предпочтут остаться людьми «Herr»’а, то, возможно, об этом и говорил великий Гёте – «Судьба покарает немцев, потому что они предали себя и не захотели быть тем, что они есть».
Глава III
Русь и Сурья
По вопросу этимологии и происхождения самоназвания «русь» и «русские» до сих пор нет единого ответа, зато мы можем похвастаться их обилием. Основная, «индоевропейская», версия исходит из того, что первоначально оно означало не этническую, а социальную группу, а именно «дружину». В Европе, где, понятное дело, преобладает «норманнская» теория, лингвисты предпочитают выводить этимологию «русь» от древнескандинавского «drots», которое семантически соответствует славянскому «дружина», оба слова в конечном итоге восходят к древнеарийскому корню «dreu», означавший «твердый, крепкий» и от него в славяно-германских языках развились понятия «древний, здоровый, друг, дружина, военная свита», так что «русь» при желании можно свести к дружине со скандинавским оттенком, точнее, варяжской дружине. Еще один вариант исходит из опять же древнескандинавского «roths», означающего «грести, быть в морском походе», но по сути это мало что меняет, кроме замены «варяжской» на «викингскую» дружину. Дело еще больше запутывают финны и эстонцы, древнейшие соседи и славян, и скандинавов, называя Швецию чуть ли не Русью – «Ruotsi». Но для самих шведов «Русь» («Rusk») явно стороннее и чужое понятие, в Швеции нет даже близкой топонимики, а для славян шведы могут быть те же варяги (о тсамоназвания «Sverige»), но Нестор запутывает еще больше, перечисляя потомство Иафетово: варяги, свеи, норвеги, словене и русь. Сами варяги на вопрос греков, откуда они, отвечают совсем загадочно: «Мы из Туле», что надо понимать, как что-то северное, арктическое, гиперборейское. Так или иначе, приходится допускать, что «Русь, русские» это нечто отличное от славян и норманнов и даже нечто более древнее (к слову будет напомнить, что «русский» той же этимологии что и «древний»). Это третье подсказывает слогема «рс», гораздо более древняя, чем скандинавские производные «drots, roths» или даже индоарийское «dreu». Гораздо ближе к ней «rsi» – жрецы (риши-раши) ведических ариев. В Ригведе и Авесте также упоминаются земля Руса, река Раса и племя Расьяне. В санскрите есть еще глагол rus, ruh, означающий «расти, подниматься», это может относиться и к долго восходящему полярному Солнцу, и к растению. Близость и звуковая, и этимологическая «рус» и «рас» («расти, растительность») очевидна, так что еще одна возможная грань «русского» – «раститель, земледелец».
И совсем уже нелепо цепляться за какую-то речку Рось. Впрочем, с одной рекой связь вполне возможна, и это, конечно, Волга, которую Авеста называет Рха, Рса или даже Ра (древнеиранский приглушенный звук h в названии Rha может звучать и как «х», и как «с», и как просто выдох). Еще более откровенно – Русийа, как именуется она в арабском источнике XII века. Мы не только рус-ские, но и рус-ые, и что тут первичное уже не так важно. Вероятно, уже изначально основная масса племени имела русый, то есть светлый (др. иран. «ruhs» – «светлый», отсюда же этимология ведических «rsi», риши – «светлые, святые»), цвет волос, причем явно отличный от других соседей, и он стал со временем четким идентификатором племени.
Возможно все еще проще, известно, как древние любили слова-перевертыши, и Рус, Русь, Русья по значению, также и в соответствии с лингвистикой, можно отождествить с Сур, Сурья, самым праиндоевропейским солнцебогом, а русских как род расы со своим главным родовым богом, то есть как род солнцепоклонников. До сих пор в самом центре Руси течет река Сура, приток Волги-Ра, до сих пор одно из самых распространенных и чисто русских имен Шура, причем мужское и женское, что говорит о глубокой архаичности.
Русь, Расея, Россия – гласные «у, а, о» равноценны или, другими словами, не принципиальны, они лишь связующие между «Р-С». Именно в этих двух символах-звуках наш смысл и наше начало. Один из возможных ответов можно найти, как ни странно, по ту сторону баррикад. В древнегерманских рунах звук «р» обозначала руна
, а звук «с» руна 
. Первая означала «восходящее, растущее солнце» (англ. «rise,sunrise»), вторая «убывающее, закатное солнце» (англ. «set,sunset»). И то же самое в Древнем Египте, в самых ранних источниках Ра означал именно «ра» стущее солнце, его восход, а вот солнце заката олицетворял бог Сет (солнце «садится», «sunset»). В целом Р-С и сама Русь может символизировать путь Солнца и два его отрезка, от рассвета до зенита и далее до заката, но в первоначальном, северном смысле – от восхода солнца в весеннем равноденствии до летнего солнцестояния и его заката от высшей летней точки до осеннего равноденствия. «Русь – Расея» это обожествленное время жизни, это божественный полярный год. В северной традиции время, полярный цикл, вечное возвращение Солнцебога есть форма Бога, может, единственная наблюдаемая, она во всех частях времени, Яр = Jahr (год), яра(др. русск. – весна), jour (день), uhr, hour (час), era (век, эра));год = God; Аn(лат.) = Он. Греческий Кронос, первый царьСевера, и есть Время = Хронос.
Возвращаясь к «баррикадам», следует отметить, что руна
в более поздних источниках уже не упоминается как «заходящее солнце заката», а дается как «sig» – победа. Надо ли это понимать как победу над Ра, солнцем восхода?
Это не была некая отдельная ветвь Севера, скорее устояли те, кто захотел или смог остаться или, наоборот, кто не захотел или не смог бежать на Юг, поэтому в этой новой старой общности сохранился весь Север, и Сол-Кол и ЯрАр-Ру-Ра и Он-Ан, вот только нет и не могло быть Запада и Юга: Ер-Ир, Эл-Ил. Стойкость, или инертность, также объясняет и стойкость и инертность русского языка, его архаичную слоговость, приоритет гласных, сложность и явную грамматическую избыточность по сравнению со всеми другими индоевропейцами, что тоже следствие архаики.
И совсем уже нелепо цепляться за какую-то речку Рось. Впрочем, с одной рекой связь вполне возможна, и это, конечно, Волга, которую Авеста называет Рха, Рса или даже Ра (древнеиранский приглушенный звук h в названии Rha может звучать и как «х», и как «с», и как просто выдох). Еще более откровенно – Русийа, как именуется она в арабском источнике XII века. Мы не только рус-ские, но и рус-ые, и что тут первичное уже не так важно. Вероятно, уже изначально основная масса племени имела русый, то есть светлый (др. иран. «ruhs» – «светлый», отсюда же этимология ведических «rsi», риши – «светлые, святые»), цвет волос, причем явно отличный от других соседей, и он стал со временем четким идентификатором племени.
Возможно все еще проще, известно, как древние любили слова-перевертыши, и Рус, Русь, Русья по значению, также и в соответствии с лингвистикой, можно отождествить с Сур, Сурья, самым праиндоевропейским солнцебогом, а русских как род расы со своим главным родовым богом, то есть как род солнцепоклонников. До сих пор в самом центре Руси течет река Сура, приток Волги-Ра, до сих пор одно из самых распространенных и чисто русских имен Шура, причем мужское и женское, что говорит о глубокой архаичности.
Русь, Расея, Россия – гласные «у, а, о» равноценны или, другими словами, не принципиальны, они лишь связующие между «Р-С». Именно в этих двух символах-звуках наш смысл и наше начало. Один из возможных ответов можно найти, как ни странно, по ту сторону баррикад. В древнегерманских рунах звук «р» обозначала руна
, а звук «с» руна . Первая означала «восходящее, растущее солнце» (англ. «rise,sunrise»), вторая «убывающее, закатное солнце» (англ. «set,sunset»). И то же самое в Древнем Египте, в самых ранних источниках Ра означал именно «ра» стущее солнце, его восход, а вот солнце заката олицетворял бог Сет (солнце «садится», «sunset»). В целом Р-С и сама Русь может символизировать путь Солнца и два его отрезка, от рассвета до зенита и далее до заката, но в первоначальном, северном смысле – от восхода солнца в весеннем равноденствии до летнего солнцестояния и его заката от высшей летней точки до осеннего равноденствия. «Русь – Расея» это обожествленное время жизни, это божественный полярный год. В северной традиции время, полярный цикл, вечное возвращение Солнцебога есть форма Бога, может, единственная наблюдаемая, она во всех частях времени, Яр = Jahr (год), яра(др. русск. – весна), jour (день), uhr, hour (час), era (век, эра));год = God; Аn(лат.) = Он. Греческий Кронос, первый царьСевера, и есть Время = Хронос.Возвращаясь к «баррикадам», следует отметить, что руна
в более поздних источниках уже не упоминается как «заходящее солнце заката», а дается как «sig» – победа. Надо ли это понимать как победу над Ра, солнцем восхода?* * *
Язык – это главный оставшийся у нас после всех потопов и катастроф источник информации о нас же самих, археологические и письменные артефакты слишком хрупкие и временные, к тому же именно в языке закодирована информация о том, кто мы и откуда. Похоже, язык – это данность, готовый инструмент и этот инструмент чисто слоговый. «Логос» – это «голос», это набор кубиков-слогем, которые мы складываем, перекладываем, и каждый язык – это всего лишь свои правила игры в конструктор. Набор этих слогов определен и ограничен, и каждый несет свою первоидею, зашитую в глубинах нашего генома. Мы мыслим не словами, а первоидеями, слова лишь необходимость из-за потери телепатии. Шумерский язык, самый древний из известных письменных языков, чисто слоговый, он в этом плане ближе всех к первоисточнику или одному из первоисточников. Все наше языковое изобилие связано с чисто энтропийными процессами, от поколения к поколению, от штампа к штампу калька стиралась, правила игры размывались и попросту забывались, увеличивалось число «мутаций». Одним из главных и сокрушительных ударов по цельности первоязыка была потеря гласных в поздних алфавитах, начиная с иероглифического, который кстати был делом рук Тота-Гермеса, и далее финикийского, древнееврейского. Весьма хитрый и гениальный ход: такая письменность сохраняет смысловую информацию, но теряет «лицо», звуковую идентификацию, что-то вроде современного компьютерного кода из нулей и единиц – читать можно, но сказать нельзя. «Полногласность» – это начальное условие Логоса, и наиболее бережное отношение к гласным сохранили самые архаичные санскрит и славянские языки.* * *
Ключевая информация заложена в самоназвании и, точнее, в самоопределении, назвать себя – это открыть себя. Вначале уточним современные понятия «русский, Русь», первое летописное название «Роуська земля» возвращает к начальному корню «ро(а)у-ра», в древнерусском языке сочетание «оу» скорее письменно-литературное, от полугреков, каких было немало среди первых христианских грамотеев на Руси. Настоящий, «устный», сохранил изначальную слоговую структуру праязыка, где гласные и согласные чередуются, и ему несвойственны гласные дифтонги, как в греческом, или длительные, как и двойные гласные, в германских или угро-финских языках. «Роуська» это «русь, расея» (гласные «а» и «у» взаимопереходящие), а вот вполне искусственное «Россия» появилось впервые в XVIII веке, вместе с удобной теорией о родине на реке Рось. В народе, до которого не доходили ученые изыскания, всегда знал только «Русь-Расею». Впрочем, с точки зрения лингвистики, корни «ру-ра-ар-ур» тождественны, хотя и имеют право на параллельное существование. Эту параллель можно объяснить северной прародиной белой расы, нам известно только греческое ее название – Гиперборея или Арктида, греки тоже пришли оттуда со своим прабогом Ур-аном, также и древние египтяне, точнее, царская и жреческая часть со своим богом Ра, ведические арии принесли с собой богов, которые чуть ли не все имели в себе корень «ра»-«ру» – Брама, Пуруша, Индра, Варуна, Митра, Рудра, Вритра, индоиранцы – Ангра-Майнью, Ахура-Мазда, Ариман. Русские остались ближе всех к Северу, возможно, поэтому у них нет своей Арктиды-Гипербореи, для них она как была, так и осталась Расея, стРана, сторона Ра.Это не была некая отдельная ветвь Севера, скорее устояли те, кто захотел или смог остаться или, наоборот, кто не захотел или не смог бежать на Юг, поэтому в этой новой старой общности сохранился весь Север, и Сол-Кол и ЯрАр-Ру-Ра и Он-Ан, вот только нет и не могло быть Запада и Юга: Ер-Ир, Эл-Ил. Стойкость, или инертность, также объясняет и стойкость и инертность русского языка, его архаичную слоговость, приоритет гласных, сложность и явную грамматическую избыточность по сравнению со всеми другими индоевропейцами, что тоже следствие архаики.