Хотя кремлевская администрация считает по каким-то параметрам более достойным кандидатом митрополита Мефодия, я ни в коем случае не намерен утверждать, что предпочтение следует отдать митрополиту Кириллу. Они оба намного хуже. В официальном документе парламента России, распространенном в марте 1992 г., говорится: «По линии ОВЦС выезжали за рубеж и выполняли задания руководства КГБ агенты, обозначенные кличками «Святослав», «Адамант», «Михайлов», «Топаз», «Нестерович», «Кузнецов», «Огнев», «Есауленко» и др. Характер исполняемых ими поручений свидетельствует о неотделенности указанного Отдела от государства и его трансформации в скрытый центр агентуры КГБ среди верующих» («Частное определение Комиссии Президиума Верховного Совета России по расследованию причин и обстоятельств ГКЧП»).
Председателем Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) – этого «скрытого центра агентуры КГБ среди верующих» – был тогда и остается по сей день высокопреосвященнейший Кирилл – один из двух вероятнейших кандидатов в Патриархи.
Кирилл – частый гость на Центральном телевидении. Он прогрессист и экуменист, непревзойденный мастер церковной элоквенции. Особенно красиво и убедительно он рассуждает на публике о необходимости самоограничения во всем. Помню, как он подробно развивал эту тему на конференции в Кишиневе восемь лет назад, потом мы прослушали краткое изложение основных тезисов по телевидению, потом в клубе «Текстильщик» у нас в Костроме. Все мысли отлично обкатанные и правильные. Но почему-то самые грязные и скандальные финансовые махинации последних лет, о которых писали российские и зарубежные газеты и журналы, неизменно были связаны с именем митрополита Кирилла и с его одиознейшим ведомством – ОВЦС.
Когда Хризостом говорил, что Мефодий – офицер КГБ, атеист и порочный человек, он напомнил Собору, что в июне 1985 г. Мефодий был назначен председателем Хозяйственного управления Патриархии и несколько лет распоряжался практически всеми ее деньгами. Именно в те годы, по мнению специалистов, коррупция в нашем государстве и в церковных организациях процветала самым пышным цветом. Известный исследователь истории Русской православной церкви XX века Дм. Поспеловский писал об этом периоде: «Личность, возглавлявшая Церковь, Патриарх Пимен, была по своей бездеятельности, серости и безвольности вполне под стать личности, возглавлявшей государство и партию. Да и коррупция, окружавшая Пимена, была под стать брежневской» («Вестник РХД», № 159, с. 213). Конечно, Патриарха окружала не коррупция, а коррумпированная номенклатура в рясах, но профессору очень не хочется называть их по имени.
Сам Пимен еще в 60-е гг. упорно отказывался от должности председателя того самого Хозяйственного управления.
В «приватной беседе» с полковником КГБ, уполномоченным Совета по делам религий по Москве А. Плехановым Пимен так характеризовал одно из центральных хозяйственных учреждений Патриархии: «Там жулик на жулике сидит и жуликом погоняет». Не сомневаюсь, что рассказывать все это Вам нет необходимости: при желании Вы незамедлительно получите в соответствующих инстанциях несравненно более полную и точную информацию о коррупции в любом отделе Московской патриархии, чем та, которой располагаю я – рядовой сельский священник.
Одновременно Вам могут сообщить и то, о чем я судить не берусь: в чем принципиальное различие между Кириллом и Мефодием.
Принимая из рук Президента России высокую государственную награду, митрополит Мефодий сказал, что Церковь в России стала высокой нравственной инстанцией, значит, он тоже осознает данное награждение как знаковое. Боюсь, однако, что это произошло, если произошло, не благодаря, а вопреки очень многому из того, что делали вчера и делают сегодня наши высшие иерархи. К тому же мой ограниченный опыт рядового священника свидетельствует, что 20—25 лет назад Русская православная церковь была значительно более высокой нравственной инстанцией в глазах простых людей, и человек в рясе пользовался тогда гораздо большим уважением.
Но дело отнюдь не в нравственности отдельных священнослужителей и даже не в авторитете Церкви, чем Президент не обязан интересоваться. Все то же «Частное определение Парламентской Комиссии» от 6 марта 1992 г. начинается словами: «Комиссия обращает внимание руководства Русской православной церкви на антиконституционное использование Центральным Комитетом КПСС и органами КГБ СССР ряда церковных органов в своих целях путем вербовки и засылки в них агентуры КГБ… Такая глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения представляет собой серьезную опасность для общества и государства: органы государства, призванные обеспечивать его безопасность, получают возможность бесконтрольного воздействия как на многомиллионные религиозные объединения, так и через них на ситуацию в стране и за рубежом. Как показал государственный переворот 19—21 августа 1991 г., возможность использования религии в антиконституционных целях была реальностью.
Президент является гарантом Конституции, использование религии в антиконституционных целях не может не беспокоить его.
Глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения, несомненно, представляет собой серьезную опасность для общества и государства. И это тоже не может не беспокоить Президента.
Все годы своего существования СССР оставался государством воинствующих безбожников. Основатель этого государства, чей труп и ныне лежит в Мавзолее, совсем рядом с Вашей резиденцией и с Екатерининским залом, считал всякую религию «опиумом», «сивухой» и «гнусным труположеством».
Преемники и продолжатели его дела утверждали в теории и на практике, что кадры во всех областях решают все. Одним из важнейших и плодотворнейших методов борьбы с Церковью был признан метод селекции, воспитания и расстановки кадров. Плоды этих многолетних кропотливых трудов, о которых еще в 60-е гг. писал наш дивный исповедник – архиепископ Ермоген, мы пожинаем сегодня.
Принято считать, что Русская православная церковь уже полностью освободилась от костоломных дружеских объятий государства, но за последнее время в ней сложилась парадоксальнейшая ситуация.
Профессор Дм. Поспеловский писал в той же статье: «В последнее десятилетие, когда покойный Патриарх Пимен был уже не у дел, Церковью управляли его именем временщики, окружавшие Патриарха, а временщиками в значительной степени управляла небезызвестная «контора», нередко посредством шантажа». Больным, слабым, безвольным Патриархом управляют временщики, а временщиками – «контора». Но, насколько мне известно, никто никогда публично не обвинил Патриарха Пимена, что он сам – «конторщик».
Пимен умер 3 мая 1990 г. Новым Патриархом был избран Алексий II. После распада СССР в Эстонии («Postimees», 18 марта 1996 г.), а потом и в России были опубликованы документы, свидетельствующие, что священник Алексий Ридигер был завербован КГБ 28 февраля 1958 г. Более тридцати лет он активно и плодотворно сотрудничал с органами. За это он был продвинут во епископы, несколько раз выезжал за границу. Потом стал Управляющим делами Московской патриархии, постоянным членом Священного Синода. Кстати, именно он был главным организатором и вдохновителем травли архиепископа Ермогена.
В год празднования тысячелетия Крещения Руси, который совпал с тридцатилетием тайного сотрудничества Алексия с органами, он, по сообщению печати, был награжден специальной грамотой руководства КГБ за подписью шефа КГБ В. Крючкова. Но никто никогда не сообщал, что Алексий – кадровый офицер КГБ. О нынешнем кандидате и претенденте это уже сказано во всеуслышание, сказано не «падкими до сенсационных слухов» журналистами, не «охотниками за жареными фактами», а его собратом и сослужителем, епископом Русской православной церкви.
Меня ни в коей мере не интересуют и не волнуют торжественные акты в Екатерининском зале. Я остался бы совершенно равнодушен, если бы одновременно с орденом Дружбы митрополит Мефодий получил Оскара, Букера или Нобелевскую премию мира.
Но мне далеко не безразлична судьба Православной Российской Церкви. Мне не может быть безразлично имя Первоиерарха Церкви, которого я, священник, поминаю на каждой Божественной Литургии не менее шести раз. Возносить на Литургии имя атеиста – значит активно участвовать в богохульстве.
<…>
Не скрою, что я боюсь писать и публиковать это письмо: становиться поперек дороги к власти таких людей, как митрополиты Кирилл и Мефодий, очень опасно. Может, поэтому месяц колебался. Но еще больше боюсь стать соучастником в предательстве.
По сей день в нашем обществе бытует мифологема, что наших иерархов «вынуждали», «заставляли» активно сотрудничать с воинствующими безбожниками, лгать всему миру о дивной свободе совести в СССР, расхваливать брежневскую Конституцию, отправлять «на покой» Ермогена и рукополагать Мефодия. К сожалению, ни один иерарх пока не рассказал: чем и как «вынуждали» и «заставляли», когда ни маузер, ни лесоповал, ни Соловки уже никому не угрожали. Говорят, они ложью и предательством «спасали Церковь», или, по формулировке митрополита Хризостома, «брали на себя такой грех».
Мне бы очень не хотелось, чтобы лет через 10—12 после интронизации «офицера КГБ, атеиста и порочного человека, навязанного кагэбэшниками», какой-нибудь архиерей, участник того Собора, опять открыл нам страшную тайну: «Весь Собор был единодушно против такого Патриарха Московского и всея Руси, но нам пришлось взять на себя такой грех».
Автора этого письма рукоположил во иерея вышеупомянутый архиепископ Курский и Белгородский Хризостом еще в 1979 году. Этот владыка, по воспоминаниям о. Георгия Эдельштейна, послал его на отдаленный сельский приход со словами: «Четырнадцать лет там не было службы. Храма нет и прихода нет. И жить негде. Восстановите здание церкви, восстановите общину – служите. Не сможете, значит, вы не достойны быть священником. Просто так махать кадилом всякий может, но для священника этого мало. Священник сегодня должен быть всем, чего потребует от него Церковь». – «А лгать для пользы Церкви можно?» – «Можно и нужно».
И по-прежнему отец Георгий Эдельштейн остается клириком Московского патриархата, несмотря на столь серьезные обвинения в адрес самых влиятельных представителей епископата РПЦ. Он не был извергнут из священнического сана за клевету, и, значит, иерархи молча признали справедливость обвинений старого батюшки. Более того, еще до публикации, говорит священник, копию каждой статьи он направлял правящему архиерею и в Священный Синод – «моей целью всегда был и остается диалог».
В одной из своих публикаций протоиерей Георгий Эдельштейн сокрушался:
«Говорят, что за последние пятнадцать лет в Московской патриархии произошли огромные изменения. Я, сельский священник, вижу только внешние изменения. Нам дозволено восстанавливать храмы, публиковать книги, заниматься благотворительностью, посещать заключенных и болящих, но исцеление и возрождение каждой Поместной Церкви, так же как и каждого человека, может и должно начаться только с покаяния, о чем свидетельствует проповедь Иоанна Крестителя, Спасителя и святых апостолов. До сего дня мы не покаялись ни в чем. И чем дальше, тем нелепее звучит даже призыв к покаянию. Со всех сторон я слышу: «Нам не в чем каяться». Отказ от покаяния – характерная черта не только Московской патриархии. Оказывается, не в чем каяться и Русской православной церкви Заграницей, не в чем каяться «катакомбникам». Мы все видим соломинку в глазе брата, но не видим бревна в своем глазу. Я убежден, что преступно замалчивать недуги своей Церкви. Каждый христианин знает, что «молчанием предается Бог».
Тем не менее с 2000 года в Русской православной церкви произошли коренные, быть может даже, исторические, сдвиги. Во-первых, впервые в своей истории Собор РПЦ принял «Основы социальной концепции РПЦ», которыми устанавливаются новые правила в церковно-государственных отношениях. Этот документ отражает официальную позицию Московского патриархата в сфере взаимоотношений с государством и светским обществом. К примеру, верующие получают церковное благословение на проведение акций массового неповиновения, если светская власть совершит антихристианские по духу поступки.
Во-вторых, РПЦ причислила к лику святых около двух тысяч новомучеников, то есть тех погибших от «красного террора» клириков и мирян, которые уже были канонизированы Русской православной церковью Заграницей (РПЦЗ).
И в-третьих, в 2007 году был преодолен 80-летний раскол между постсоветской РПЦ и «белоэмигрантской» РПЦЗ. По сути, РПЦЗ интегрировалась в административную структуру РПЦ, и, таким образом, вопрос о былом сотрудничестве советских иерархов с КГБ был окончательно снят с повестки дня.
Поэтому нелепыми и запоздалыми показались истошные крики «черная ряса, золотые погоны», изданные пляшущими человечками Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Это выглядело столь же неуместным, например, как театральная клака на отпевании трагического героя.
Скандал второй
Председателем Отдела внешних церковных сношений (ОВЦС) – этого «скрытого центра агентуры КГБ среди верующих» – был тогда и остается по сей день высокопреосвященнейший Кирилл – один из двух вероятнейших кандидатов в Патриархи.
Кирилл – частый гость на Центральном телевидении. Он прогрессист и экуменист, непревзойденный мастер церковной элоквенции. Особенно красиво и убедительно он рассуждает на публике о необходимости самоограничения во всем. Помню, как он подробно развивал эту тему на конференции в Кишиневе восемь лет назад, потом мы прослушали краткое изложение основных тезисов по телевидению, потом в клубе «Текстильщик» у нас в Костроме. Все мысли отлично обкатанные и правильные. Но почему-то самые грязные и скандальные финансовые махинации последних лет, о которых писали российские и зарубежные газеты и журналы, неизменно были связаны с именем митрополита Кирилла и с его одиознейшим ведомством – ОВЦС.
Когда Хризостом говорил, что Мефодий – офицер КГБ, атеист и порочный человек, он напомнил Собору, что в июне 1985 г. Мефодий был назначен председателем Хозяйственного управления Патриархии и несколько лет распоряжался практически всеми ее деньгами. Именно в те годы, по мнению специалистов, коррупция в нашем государстве и в церковных организациях процветала самым пышным цветом. Известный исследователь истории Русской православной церкви XX века Дм. Поспеловский писал об этом периоде: «Личность, возглавлявшая Церковь, Патриарх Пимен, была по своей бездеятельности, серости и безвольности вполне под стать личности, возглавлявшей государство и партию. Да и коррупция, окружавшая Пимена, была под стать брежневской» («Вестник РХД», № 159, с. 213). Конечно, Патриарха окружала не коррупция, а коррумпированная номенклатура в рясах, но профессору очень не хочется называть их по имени.
Сам Пимен еще в 60-е гг. упорно отказывался от должности председателя того самого Хозяйственного управления.
В «приватной беседе» с полковником КГБ, уполномоченным Совета по делам религий по Москве А. Плехановым Пимен так характеризовал одно из центральных хозяйственных учреждений Патриархии: «Там жулик на жулике сидит и жуликом погоняет». Не сомневаюсь, что рассказывать все это Вам нет необходимости: при желании Вы незамедлительно получите в соответствующих инстанциях несравненно более полную и точную информацию о коррупции в любом отделе Московской патриархии, чем та, которой располагаю я – рядовой сельский священник.
Одновременно Вам могут сообщить и то, о чем я судить не берусь: в чем принципиальное различие между Кириллом и Мефодием.
Принимая из рук Президента России высокую государственную награду, митрополит Мефодий сказал, что Церковь в России стала высокой нравственной инстанцией, значит, он тоже осознает данное награждение как знаковое. Боюсь, однако, что это произошло, если произошло, не благодаря, а вопреки очень многому из того, что делали вчера и делают сегодня наши высшие иерархи. К тому же мой ограниченный опыт рядового священника свидетельствует, что 20—25 лет назад Русская православная церковь была значительно более высокой нравственной инстанцией в глазах простых людей, и человек в рясе пользовался тогда гораздо большим уважением.
Но дело отнюдь не в нравственности отдельных священнослужителей и даже не в авторитете Церкви, чем Президент не обязан интересоваться. Все то же «Частное определение Парламентской Комиссии» от 6 марта 1992 г. начинается словами: «Комиссия обращает внимание руководства Русской православной церкви на антиконституционное использование Центральным Комитетом КПСС и органами КГБ СССР ряда церковных органов в своих целях путем вербовки и засылки в них агентуры КГБ… Такая глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения представляет собой серьезную опасность для общества и государства: органы государства, призванные обеспечивать его безопасность, получают возможность бесконтрольного воздействия как на многомиллионные религиозные объединения, так и через них на ситуацию в стране и за рубежом. Как показал государственный переворот 19—21 августа 1991 г., возможность использования религии в антиконституционных целях была реальностью.
Президент является гарантом Конституции, использование религии в антиконституционных целях не может не беспокоить его.
Глубокая инфильтрация агентуры спецслужб в религиозные объединения, несомненно, представляет собой серьезную опасность для общества и государства. И это тоже не может не беспокоить Президента.
Все годы своего существования СССР оставался государством воинствующих безбожников. Основатель этого государства, чей труп и ныне лежит в Мавзолее, совсем рядом с Вашей резиденцией и с Екатерининским залом, считал всякую религию «опиумом», «сивухой» и «гнусным труположеством».
Преемники и продолжатели его дела утверждали в теории и на практике, что кадры во всех областях решают все. Одним из важнейших и плодотворнейших методов борьбы с Церковью был признан метод селекции, воспитания и расстановки кадров. Плоды этих многолетних кропотливых трудов, о которых еще в 60-е гг. писал наш дивный исповедник – архиепископ Ермоген, мы пожинаем сегодня.
Принято считать, что Русская православная церковь уже полностью освободилась от костоломных дружеских объятий государства, но за последнее время в ней сложилась парадоксальнейшая ситуация.
Профессор Дм. Поспеловский писал в той же статье: «В последнее десятилетие, когда покойный Патриарх Пимен был уже не у дел, Церковью управляли его именем временщики, окружавшие Патриарха, а временщиками в значительной степени управляла небезызвестная «контора», нередко посредством шантажа». Больным, слабым, безвольным Патриархом управляют временщики, а временщиками – «контора». Но, насколько мне известно, никто никогда публично не обвинил Патриарха Пимена, что он сам – «конторщик».
Пимен умер 3 мая 1990 г. Новым Патриархом был избран Алексий II. После распада СССР в Эстонии («Postimees», 18 марта 1996 г.), а потом и в России были опубликованы документы, свидетельствующие, что священник Алексий Ридигер был завербован КГБ 28 февраля 1958 г. Более тридцати лет он активно и плодотворно сотрудничал с органами. За это он был продвинут во епископы, несколько раз выезжал за границу. Потом стал Управляющим делами Московской патриархии, постоянным членом Священного Синода. Кстати, именно он был главным организатором и вдохновителем травли архиепископа Ермогена.
В год празднования тысячелетия Крещения Руси, который совпал с тридцатилетием тайного сотрудничества Алексия с органами, он, по сообщению печати, был награжден специальной грамотой руководства КГБ за подписью шефа КГБ В. Крючкова. Но никто никогда не сообщал, что Алексий – кадровый офицер КГБ. О нынешнем кандидате и претенденте это уже сказано во всеуслышание, сказано не «падкими до сенсационных слухов» журналистами, не «охотниками за жареными фактами», а его собратом и сослужителем, епископом Русской православной церкви.
Меня ни в коей мере не интересуют и не волнуют торжественные акты в Екатерининском зале. Я остался бы совершенно равнодушен, если бы одновременно с орденом Дружбы митрополит Мефодий получил Оскара, Букера или Нобелевскую премию мира.
Но мне далеко не безразлична судьба Православной Российской Церкви. Мне не может быть безразлично имя Первоиерарха Церкви, которого я, священник, поминаю на каждой Божественной Литургии не менее шести раз. Возносить на Литургии имя атеиста – значит активно участвовать в богохульстве.
<…>
Не скрою, что я боюсь писать и публиковать это письмо: становиться поперек дороги к власти таких людей, как митрополиты Кирилл и Мефодий, очень опасно. Может, поэтому месяц колебался. Но еще больше боюсь стать соучастником в предательстве.
По сей день в нашем обществе бытует мифологема, что наших иерархов «вынуждали», «заставляли» активно сотрудничать с воинствующими безбожниками, лгать всему миру о дивной свободе совести в СССР, расхваливать брежневскую Конституцию, отправлять «на покой» Ермогена и рукополагать Мефодия. К сожалению, ни один иерарх пока не рассказал: чем и как «вынуждали» и «заставляли», когда ни маузер, ни лесоповал, ни Соловки уже никому не угрожали. Говорят, они ложью и предательством «спасали Церковь», или, по формулировке митрополита Хризостома, «брали на себя такой грех».
Мне бы очень не хотелось, чтобы лет через 10—12 после интронизации «офицера КГБ, атеиста и порочного человека, навязанного кагэбэшниками», какой-нибудь архиерей, участник того Собора, опять открыл нам страшную тайну: «Весь Собор был единодушно против такого Патриарха Московского и всея Руси, но нам пришлось взять на себя такой грех».
Автора этого письма рукоположил во иерея вышеупомянутый архиепископ Курский и Белгородский Хризостом еще в 1979 году. Этот владыка, по воспоминаниям о. Георгия Эдельштейна, послал его на отдаленный сельский приход со словами: «Четырнадцать лет там не было службы. Храма нет и прихода нет. И жить негде. Восстановите здание церкви, восстановите общину – служите. Не сможете, значит, вы не достойны быть священником. Просто так махать кадилом всякий может, но для священника этого мало. Священник сегодня должен быть всем, чего потребует от него Церковь». – «А лгать для пользы Церкви можно?» – «Можно и нужно».
И по-прежнему отец Георгий Эдельштейн остается клириком Московского патриархата, несмотря на столь серьезные обвинения в адрес самых влиятельных представителей епископата РПЦ. Он не был извергнут из священнического сана за клевету, и, значит, иерархи молча признали справедливость обвинений старого батюшки. Более того, еще до публикации, говорит священник, копию каждой статьи он направлял правящему архиерею и в Священный Синод – «моей целью всегда был и остается диалог».
В одной из своих публикаций протоиерей Георгий Эдельштейн сокрушался:
«Говорят, что за последние пятнадцать лет в Московской патриархии произошли огромные изменения. Я, сельский священник, вижу только внешние изменения. Нам дозволено восстанавливать храмы, публиковать книги, заниматься благотворительностью, посещать заключенных и болящих, но исцеление и возрождение каждой Поместной Церкви, так же как и каждого человека, может и должно начаться только с покаяния, о чем свидетельствует проповедь Иоанна Крестителя, Спасителя и святых апостолов. До сего дня мы не покаялись ни в чем. И чем дальше, тем нелепее звучит даже призыв к покаянию. Со всех сторон я слышу: «Нам не в чем каяться». Отказ от покаяния – характерная черта не только Московской патриархии. Оказывается, не в чем каяться и Русской православной церкви Заграницей, не в чем каяться «катакомбникам». Мы все видим соломинку в глазе брата, но не видим бревна в своем глазу. Я убежден, что преступно замалчивать недуги своей Церкви. Каждый христианин знает, что «молчанием предается Бог».
Тем не менее с 2000 года в Русской православной церкви произошли коренные, быть может даже, исторические, сдвиги. Во-первых, впервые в своей истории Собор РПЦ принял «Основы социальной концепции РПЦ», которыми устанавливаются новые правила в церковно-государственных отношениях. Этот документ отражает официальную позицию Московского патриархата в сфере взаимоотношений с государством и светским обществом. К примеру, верующие получают церковное благословение на проведение акций массового неповиновения, если светская власть совершит антихристианские по духу поступки.
Во-вторых, РПЦ причислила к лику святых около двух тысяч новомучеников, то есть тех погибших от «красного террора» клириков и мирян, которые уже были канонизированы Русской православной церковью Заграницей (РПЦЗ).
И в-третьих, в 2007 году был преодолен 80-летний раскол между постсоветской РПЦ и «белоэмигрантской» РПЦЗ. По сути, РПЦЗ интегрировалась в административную структуру РПЦ, и, таким образом, вопрос о былом сотрудничестве советских иерархов с КГБ был окончательно снят с повестки дня.
Поэтому нелепыми и запоздалыми показались истошные крики «черная ряса, золотые погоны», изданные пляшущими человечками Pussy Riot в храме Христа Спасителя. Это выглядело столь же неуместным, например, как театральная клака на отпевании трагического героя.
Скандал второй
«Табачный митрополит»
Нашумевший в середине 1990-х табачный скандал приключился из-за беспошлинного ввоза в Россию подакцизных товаров структурами Русской православной церкви, который проходил под эгидой благотворительного фонда «Ника» и Штаба по гуманитарной помощи Русской православной церкви. Тогда в газете «Московский комсомолец» активно проводилась кампания, связывающая скандал с именем митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла (ныне Патриарха Московского и всея Руси).
Kвоты на ввоз подакцизных товаров в 1990-х годах были способом оказания государством поддержки некоммерческим организациям для выполнения социальных программ, в том числе таким, как Российский фонд инвалидов войны в Афганистане, Национальный фонд спорта, Фонд 50-летия Победы. По официальным данным Государственного таможенного комитета России, по состоянию на 15 октября 1996 года было ввезено 18 млрд беспошлинных сигарет, что составило 6,6% отечественного рынка табачной продукции в 1996 году (268,8—276,8 млрд шт.) Льготы были отменены по просьбе патриарха Алексия II 4 ноября 1996 года.
Инцидент широко обсуждался в 1997 году, когда «Московский комсомолец» опубликовал серию статей, в которых утверждалось, что реализацией «гуманитарной» табачной продукции занимался Отдел внешних церковных сношений Московского патриархата (ОВЦС МП), а тогдашнего председателя ОВЦС МП митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла газета назвала «табачным митрополитом». (В публикациях были даны и другие обидные прозвища митрополита, например, «Московский Папа» и «Русский Цезарь Борджиа».) Газетчики утверждали, что для складирования алкоголя и табака якобы использовались помещения Данилова монастыря.
Скандал основывался, по сути, на одном официальном документе, попавшем в руки журналистов, – письме Министерства финансов РФ от 4 ноября 1996 г. № 11-01-08 «О предоставлении таможенных льгот», в котором говорилось «о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи», поддержанной Министерством финансов России «в виде исключения». Приведем этот «исторический» документ полностью:
«В соответствии с поручениями Правительства Российской Федерации (ВЧ-П2-31286 от 12.09.96 и ВЧ-П2-33455 от 06.10.96) Минфин России рассмотрел просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о запрещении растаможивания табачных изделий и алкогольных напитков в качестве гуманитарной помощи и сообщает следующее.
Протоколом заседания Комиссии по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации от 08.07.94 № 25 определен объем поставок табачных изделий в количестве 50 тыс. тонн и протоколом от 26.03.96 № 35 – церковное вино в количестве 112,3 млн литров.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 18.07.96 № 816 «О льготах по уплате таможенных платежей в отношении товаров, ввозимых на таможенную территорию Российской Федерации в качестве гуманитарной помощи» установлено, что льготы по уплате таможенных платежей в отношении товаров, ввозимых на таможенную территорию Российской Федерации в качестве гуманитарной помощи, не распространяются на подакцизные товары, а также товары, ввозимые по внешнеторговым договорам (контрактам), предусматривающим оплату этих товаров российскими лицами.
В связи с этим в соответствии с поручением Правительства Российской Федерации (ОД-П2—27864 от 07.08.96) Минфином России рассматривалась просьба Патриарха Московского и всея Руси Алексия о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи в рамках, установленных Комиссией по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации.
Учитывая ограниченность расходной части бюджета Русской православной церкви и невозможность уплаты всех причитающихся таможенных платежей (акцизов, НДС и таможенных пошлин), а также принимая во внимание, что Русская православная церковь при восстановлении своих монастырей, храмов, церквей и приходов, разрушенных за многие годы и во время войны, испытывает финансовые трудности, и в то же время она широко занимается благотворительной деятельностью, Минфин России, в виде исключения, поддержал просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи в рамках установленной квоты.
Однако Указом Президента Российской Федерации от 18.09.96 № 1363 «Об укреплении бюджетной дисциплины в части таможенных платежей» установлено, что финансирование социальных программ и каких-либо иных мероприятий путем предоставления льгот по таможенным платежам в порядке, отличном от предусмотренного таможенным законодательством Российской Федерации, не допускается.
По расчетам ГТК России, на основе номенклатуры ввозных товаров и ставок пошлин и налогов сумма предоставленных льгот по состоянию на 15.10.96 в отношении оформленных 18 млрд сигарет составила 830 млрд рублей, в отношении оформленных 21 млн литров вина – 242 млрд рублей.
Учитывая изложенное, а также просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о запрещении растаможивания табачных изделий и алкогольных напитков в качестве гуманитарной помощи, Минфин России считает необходимым отменить действие решений Комиссии по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации от 08.07.94 № 25 и 26.03.96 № 35.
Первый заместитель
Министра финансов
Российской Федерации
А.П. ВАВИЛОВ»
Русская православная церковь не отрицала факта сделок по импорту табачной и алкогольной продукции, но не признавала личной заинтересованности в них митрополита Кирилла. По словам бывшего руководителя налоговой службы России Александра Починка, льготный ввоз подакцизных товаров был выгоден прежде всего многочисленным посредникам, а Церкви же «перепадали крохи» от полученной прибыли.
Однако публика не верила, что «крохи» – вот типичные комментарии в Интернете:
«Офицер КГБ, член КПСС учит меня морали и нравственности. Попутно торгует беспошлинно спиртом и табаком. Молодец, патриарх. Сергей».
«Церковь торгует сигаретами и пивом. Михаил Задорнов».
«Вы знаете, что сигаретами и алкоголем эта церковь побольше государства торгует? Вот то-то. Петр Поморов».
«Православная церковь торгует сигаретами и алкоголем (на льготных для себя условиях), спаивая и травя русских. Фомка».
«Церковь торгует сигаретами и имеет таможенные льготы на дурь. Доктор Слово».
Странно, что подобным же образом обывательское мнение не осуждало инвалидные и спортивные организации, которые получили точно такие же льготы и захлебывались в крови криминальных войн. В бандитские разборки оказались вовлечены высшие спортивные функционеры. Особенно громкими были скандалы вокруг бывшего министра физкультуры и спорта Шамиля Тарпищева и созданного по его инициативе Национального фонда спорта (НФС). Обороты НФС, точнее, созданной вокруг него сети фирм-однодневок, вскоре стали исчисляться сотнями миллионов «зеленых».
Федерация хоккея России (ФХР) в 1995 году стояла на третьем месте в списке крупнейших импортеров водки, вслед за Национальным фондом спорта и ТОО «НФС-Нева». Объем поставок составил 15,2 млн литров. По самым скромным подсчетам, только сделки с алкоголем могли принести более 13 млн долларов.
Всероссийское общество глухих (ВОГ) также получило льготы в сфере внешнеэкономической деятельности и открыло несколько фирм – ИТФ, «Открытый мир», «Валентина» и др., которые должны были завозить из-за границы товары. Через пару лет в ВОГ подсчитали комиссионные и выяснили, что коммерческие партнеры переварили контракты на 160—180 млн долларов, а обществу перечислили всего около 10 млрд рублей. Причем эти деньги были переданы ВОГ якобы в качестве спонсорской помощи.
И уж совсем неприглядная история произошла с «афганцами». Правительство безвозмездно передавало Российскому фонду инвалидов войны в Афганистане предприятия, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другое имущество. Кроме того, согласно Указу Президента России от 22 декабря 1993 года «О правовом регулировании в период поэтапной конституционной реформы в РФ», Фонд инвалидов войны в Афганистане был освобожден от таможенных платежей «при перемещении им товаров через границу РФ». Комитет внешнеэкономических связей МИД устанавливал для фонда льготный порядок оформления квот и лицензий при проведении им экспортно-импортных операций. За государственный счет была организована сеть торговых предприятий Российского фонда инвалидов войны в Афганистане и системы социальной реабилитации военнослужащих, ставших инвалидами на военной службе.
В итоге, по данным налоговой полиции, за 1994 год с помощью таможенных льгот фонд заработал около 200 млн долларов, однако только 10% от этой суммы было потрачено на инвалидов. Зато произошла серия заказных убийств руководителей организации. Очередной председатель фонда Михаил Лиходей был убит в подъезде своего дома на Ореховом бульваре в Москве – сработало радиоуправляемое взрывное устройство. В бывшего руководителя афганцев Валерия Радчикова киллер выпустил шесть пуль, изрешеченный, он выжил лишь чудом. Следующий глава афганского фонда, Сергей Трахиров, погиб от взрыва бомбы, заложенной в надгробье могилы Михаила Лиходея на Котляковском кладбище, где на поминки собрались его друзья и знакомые. Вместе с ним скончались 14 человек и около 30 получили ранения.
Kвоты на ввоз подакцизных товаров в 1990-х годах были способом оказания государством поддержки некоммерческим организациям для выполнения социальных программ, в том числе таким, как Российский фонд инвалидов войны в Афганистане, Национальный фонд спорта, Фонд 50-летия Победы. По официальным данным Государственного таможенного комитета России, по состоянию на 15 октября 1996 года было ввезено 18 млрд беспошлинных сигарет, что составило 6,6% отечественного рынка табачной продукции в 1996 году (268,8—276,8 млрд шт.) Льготы были отменены по просьбе патриарха Алексия II 4 ноября 1996 года.
Инцидент широко обсуждался в 1997 году, когда «Московский комсомолец» опубликовал серию статей, в которых утверждалось, что реализацией «гуманитарной» табачной продукции занимался Отдел внешних церковных сношений Московского патриархата (ОВЦС МП), а тогдашнего председателя ОВЦС МП митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла газета назвала «табачным митрополитом». (В публикациях были даны и другие обидные прозвища митрополита, например, «Московский Папа» и «Русский Цезарь Борджиа».) Газетчики утверждали, что для складирования алкоголя и табака якобы использовались помещения Данилова монастыря.
Скандал основывался, по сути, на одном официальном документе, попавшем в руки журналистов, – письме Министерства финансов РФ от 4 ноября 1996 г. № 11-01-08 «О предоставлении таможенных льгот», в котором говорилось «о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи», поддержанной Министерством финансов России «в виде исключения». Приведем этот «исторический» документ полностью:
«В соответствии с поручениями Правительства Российской Федерации (ВЧ-П2-31286 от 12.09.96 и ВЧ-П2-33455 от 06.10.96) Минфин России рассмотрел просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о запрещении растаможивания табачных изделий и алкогольных напитков в качестве гуманитарной помощи и сообщает следующее.
Протоколом заседания Комиссии по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации от 08.07.94 № 25 определен объем поставок табачных изделий в количестве 50 тыс. тонн и протоколом от 26.03.96 № 35 – церковное вино в количестве 112,3 млн литров.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 18.07.96 № 816 «О льготах по уплате таможенных платежей в отношении товаров, ввозимых на таможенную территорию Российской Федерации в качестве гуманитарной помощи» установлено, что льготы по уплате таможенных платежей в отношении товаров, ввозимых на таможенную территорию Российской Федерации в качестве гуманитарной помощи, не распространяются на подакцизные товары, а также товары, ввозимые по внешнеторговым договорам (контрактам), предусматривающим оплату этих товаров российскими лицами.
В связи с этим в соответствии с поручением Правительства Российской Федерации (ОД-П2—27864 от 07.08.96) Минфином России рассматривалась просьба Патриарха Московского и всея Руси Алексия о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи в рамках, установленных Комиссией по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации.
Учитывая ограниченность расходной части бюджета Русской православной церкви и невозможность уплаты всех причитающихся таможенных платежей (акцизов, НДС и таможенных пошлин), а также принимая во внимание, что Русская православная церковь при восстановлении своих монастырей, храмов, церквей и приходов, разрушенных за многие годы и во время войны, испытывает финансовые трудности, и в то же время она широко занимается благотворительной деятельностью, Минфин России, в виде исключения, поддержал просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о возможности принимать подакцизные товары в порядке гуманитарной помощи в рамках установленной квоты.
Однако Указом Президента Российской Федерации от 18.09.96 № 1363 «Об укреплении бюджетной дисциплины в части таможенных платежей» установлено, что финансирование социальных программ и каких-либо иных мероприятий путем предоставления льгот по таможенным платежам в порядке, отличном от предусмотренного таможенным законодательством Российской Федерации, не допускается.
По расчетам ГТК России, на основе номенклатуры ввозных товаров и ставок пошлин и налогов сумма предоставленных льгот по состоянию на 15.10.96 в отношении оформленных 18 млрд сигарет составила 830 млрд рублей, в отношении оформленных 21 млн литров вина – 242 млрд рублей.
Учитывая изложенное, а также просьбу Патриарха Московского и Всея Руси Алексия о запрещении растаможивания табачных изделий и алкогольных напитков в качестве гуманитарной помощи, Минфин России считает необходимым отменить действие решений Комиссии по вопросам международной гуманитарной и технической помощи при Правительстве Российской Федерации от 08.07.94 № 25 и 26.03.96 № 35.
Первый заместитель
Министра финансов
Российской Федерации
А.П. ВАВИЛОВ»
Русская православная церковь не отрицала факта сделок по импорту табачной и алкогольной продукции, но не признавала личной заинтересованности в них митрополита Кирилла. По словам бывшего руководителя налоговой службы России Александра Починка, льготный ввоз подакцизных товаров был выгоден прежде всего многочисленным посредникам, а Церкви же «перепадали крохи» от полученной прибыли.
Однако публика не верила, что «крохи» – вот типичные комментарии в Интернете:
«Офицер КГБ, член КПСС учит меня морали и нравственности. Попутно торгует беспошлинно спиртом и табаком. Молодец, патриарх. Сергей».
«Церковь торгует сигаретами и пивом. Михаил Задорнов».
«Вы знаете, что сигаретами и алкоголем эта церковь побольше государства торгует? Вот то-то. Петр Поморов».
«Православная церковь торгует сигаретами и алкоголем (на льготных для себя условиях), спаивая и травя русских. Фомка».
«Церковь торгует сигаретами и имеет таможенные льготы на дурь. Доктор Слово».
Странно, что подобным же образом обывательское мнение не осуждало инвалидные и спортивные организации, которые получили точно такие же льготы и захлебывались в крови криминальных войн. В бандитские разборки оказались вовлечены высшие спортивные функционеры. Особенно громкими были скандалы вокруг бывшего министра физкультуры и спорта Шамиля Тарпищева и созданного по его инициативе Национального фонда спорта (НФС). Обороты НФС, точнее, созданной вокруг него сети фирм-однодневок, вскоре стали исчисляться сотнями миллионов «зеленых».
Федерация хоккея России (ФХР) в 1995 году стояла на третьем месте в списке крупнейших импортеров водки, вслед за Национальным фондом спорта и ТОО «НФС-Нева». Объем поставок составил 15,2 млн литров. По самым скромным подсчетам, только сделки с алкоголем могли принести более 13 млн долларов.
Всероссийское общество глухих (ВОГ) также получило льготы в сфере внешнеэкономической деятельности и открыло несколько фирм – ИТФ, «Открытый мир», «Валентина» и др., которые должны были завозить из-за границы товары. Через пару лет в ВОГ подсчитали комиссионные и выяснили, что коммерческие партнеры переварили контракты на 160—180 млн долларов, а обществу перечислили всего около 10 млрд рублей. Причем эти деньги были переданы ВОГ якобы в качестве спонсорской помощи.
И уж совсем неприглядная история произошла с «афганцами». Правительство безвозмездно передавало Российскому фонду инвалидов войны в Афганистане предприятия, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства и другое имущество. Кроме того, согласно Указу Президента России от 22 декабря 1993 года «О правовом регулировании в период поэтапной конституционной реформы в РФ», Фонд инвалидов войны в Афганистане был освобожден от таможенных платежей «при перемещении им товаров через границу РФ». Комитет внешнеэкономических связей МИД устанавливал для фонда льготный порядок оформления квот и лицензий при проведении им экспортно-импортных операций. За государственный счет была организована сеть торговых предприятий Российского фонда инвалидов войны в Афганистане и системы социальной реабилитации военнослужащих, ставших инвалидами на военной службе.
В итоге, по данным налоговой полиции, за 1994 год с помощью таможенных льгот фонд заработал около 200 млн долларов, однако только 10% от этой суммы было потрачено на инвалидов. Зато произошла серия заказных убийств руководителей организации. Очередной председатель фонда Михаил Лиходей был убит в подъезде своего дома на Ореховом бульваре в Москве – сработало радиоуправляемое взрывное устройство. В бывшего руководителя афганцев Валерия Радчикова киллер выпустил шесть пуль, изрешеченный, он выжил лишь чудом. Следующий глава афганского фонда, Сергей Трахиров, погиб от взрыва бомбы, заложенной в надгробье могилы Михаила Лиходея на Котляковском кладбище, где на поминки собрались его друзья и знакомые. Вместе с ним скончались 14 человек и около 30 получили ранения.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента