Анастасия Лик. Я буду первым

   — Да, сын, наше время слишком дорого стоит. Изложи суть.
   — Наши опасения подтвердились, — продолжил Клод, ни единым жестом не показав, что он оскорблён. — Охотник из рода Моро служит нелюдям.
   — Служит? В отчёте Комиссара так и написано? — спросил Матис.
   — Нет, брат, но…
   — Клод, твои домыслы и подозрения мы выслушали ещё в прошлый раз, сейчас мы тут с другой целью, — тихо произнёс Фару.
   Клод сжал губы:
   — Конечно. Кристофер Моро не охотится на нелюдей, он водит с ними дружбу. Более того, он построил медицинский центр, где лечит их. В полиции и других структурах правопорядка служат оборотни, ведьмы и прочая нежить, а Моро курирует их. К примеру, как пишет наш Комиссар, в городе кто-то убивает молодых неинициированных вервольфов, а Моро расследует эти убийства.
   — Бред какой-то… — тихо произнёс Карл, и все молча с ним согласились.
   — Как это ни ужасно, но это правда. Предлагаю отозвать Комиссара, вызвать Моро на суд и казнить его.
   — А что с мальчиком?
   — Информации почти нет.
   — Тогда отзывать рано, — тут же сказал Матис.
   — Да, — кивнул старый Фару. — Этот род очень важен для Семьи, и нам необходимо знать больше, в том числе состояние молодого Моро. Тем более один отчёт охватывает лишь три дня?
   — Верно, — кивнул Клод, понимая, к чему клонит отец.
   — Это мало для обзора ситуации в целом.
   — Но мы убивали этих тварей веками!
   — И будем убивать дальше, — холодно произнёс Фару. — А обвинять Охотника из рода Моро на основании одного отчёта мы не будем.
   — Но Комиссар…
   — Брат, угомонись, — ухмыльнулся Матис. — Она скоро вернётся, и ты сможешь продолжить свои ухаживания. Точнее, попытаться.
   Фару поднял руку, останавливая перепалку сыновей.
   — Клод, у тебя есть что ещё сказать?
   — Нет.

Дом Кристофера Моро, улица Тихоненко, 4 февраля, воскресенье, 12:24

   Кристофер проснулся от странных приглушённых звуков. Попытался встать, но острая боль в шее поведала о том, что он уснул за столом в библиотеке в крайне неудачной позе. Да, точно… просидел до утра, ища информацию о ритуалах, дающих силу демонам и не только, но ничего конкретного так и не нашёл. Позвонить, что ли, другу в Варшаву? Шимон много гадости на своём веку повидал. Но это всё потом, звуки за стеной отчётливо говорили, что что-то происходит.
   Поднялся из-за стола, скривившись от боли в ноге, которую отсидел, да и спина тоже напомнила о безжалостном к ней отношении, и вышел из кабинета.
   — Что тут происходит? — спросил Кристофер, увидев, что Ева стоит на коленях перед одетым в тёплую куртку Артёмом и повязывает ему шарф.
   — Добрый день, — сухо поздоровалась она. — Мы собираемся гулять.
   — А кто вам разрешал?
   — А чтобы пописать сходить, у тебя тоже надо разрешения спрашивать?
   — Ева! — зарычал Кристофер и тут же замолчал, увидев, как Артём испуганно сжался.
   — Крис, чего раскричался? — из-за угла появилась Дарья. — Пускай мальчик погуляет, ты его совсем уморил, держа в четырёх стенах.
   — За ворота не выходить.
   — Разумеется, — фыркнула Ева, надела белую куртку с большим меховым капюшоном, вязаную шапку и, взяв мальчика за руку, вышла из дома.
   — Она издевается надо мной! — возмутился Кристофер.
   — Она выполняет свою работу и выполняет её хорошо, — примирительно сказала Дарья и положила руку на плечо мужчине. — Не мешай ей.
   — Я не вижу ничего хорошего.
   — Крис, посмотри на меня, — требовательно произнесла Дарья. — Артёму с ней хорошо, он реагирует на её просьбы, он слушает, что она говорит. Не мешай.
   Кристофер посмотрел в окно. Ева с Артёмом валялись в снегу, как малые дети, а девушка при этом звонко хохотала.
   — Чем они занимаются? Просто играют? За это я плачу ей деньги?
   — Крис, — коснулась Дарья его руки. — Она пытается разбудить его.
   — Бред, — пробурчал он в ответ и вернулся в библиотеку. Набрал номер старого друга, с которым не разговаривал почти год, и не смог сдержать улыбку, когда услышал знакомый бас в трубке телефона.
   — Дружище! Сколько лет, сколько зим! — захохотал Шимон.
   — Я тоже рад тебя слышать.
   — Давай выкладывай, что там у тебя стряслось, — заявил друг.
   — Стряслось?
   — Только не говори, что ты просто так мне позвонил. Не поверю, — ухмыльнулся он. — Так что выкладывай, в какое дерьмо ты вляпался.
   Кристофер покачал головой. Шимон, как всегда, был проницателен и бесцеремонен.
   — Ты когда-нибудь сталкивался с вырезанными сердцами у молодых близких к инициации верфольвов? Возможно, обряд получения силы.
   — Нет, — спустя некоторое время ответил Шимон. — Мне обычно нет дела до тех, кто убивает вервольфов, если, конечно, этот другой не Охотник.
   — Я столкнулся с ним вчера, — продолжил Кристофер, проигнорировав намёк друга, что он уже давно что-то скрывает и в редкие моменты общения всегда недоговаривает.
   — Ну и?
   — Это был Демон, но какой-то необычный… он говорил…
   — На кой чёрт ты вообще с ним разговаривал? — грубо прервал друга Шимон. — Ты должен был убить его.
   — Он ушёл.
   Шимон молчал.
   — Я его найду, это дело времени, но я хочу знать, что за обряды он проводит.
   — Удачи тебе в этом непростом деле, — отозвался Шимон и замолчал на мгновение. — Крис, я не знаю, что у тебя там за тайны, да и знать не хочу, но береги свою задницу.
   Кристофер нахмурился. Сомневаться в силе Охотника было равносильно плевку в лицо, пусть и в такой завуалированной форме.
   — К тебе послали Комиссара.
   Молчание Кристофера Шимон понял правильно.
   — Чёрт, — выругался тот. Комиссар — человек на службе Семьи, облеченный властью. Не очень хорошо. — Ты знаешь, кто?
   — Баба какая-то, больше не скажу.
   Кристофер тут же посмотрел в окно. Ева и Артём лепили снеговика. Нет, это не она… Вспомнил слова Медведева: «Женщина, на вид двадцать лет, метр семьдесят, короткие чёрные волосы, толком ничего не делала, а, скорее, наблюдала».
   — Спасибо, Шимон.
   — Бывай, — отозвался друг и выключил телефон.
   Мало было проблем с Демоном, теперь ещё и Комиссар, увидевший слишком много. А то, что им была та женщина, Кристофер не сомневался.
   Набрал номер Медведева.
   — Да, Крис, — грубо отозвался тот. Наверно, отвлёк от чего-то важного.
   — Медведев, та женщина, что ты видел, метр семьдесят, короткие чёрные волосы. Ещё раз её увидишь, задержи.
   — Хорошо, — ответил он и выключил телефон.
   Кристофер устало потёр глаза и вновь перевёл взгляд на окно.
   Ева посмотрела на часы. Пора уже заканчивать прогулку. Судя по всему, Кристофер не баловал сына частыми выходами на свежий воздух, и с непривычки мальчик мог заболеть, так что часа на первый раз хватит.
   — Артём, пошли домой.
   Мальчик сложил кулачки и прижал их себе. Это был жест протеста, Ева уже успела это понять.
   — Я проголодалась, — пожаловалась она, — а Дарья, наверно, что-нибудь вкусное приготовила.
   Артём отвернулся.
   — Так нечестно, мы же друзья и должны заботиться друг о друге, — с упрёком произнесла Ева, и Артём повернулся, пошёл к дому и открыл дверь.
   — Покажи мне свои ножки, не промокли?
   Ева присела рядом и сняла с мальчика ботинки.
   — А ручки не замёрзли?
   Артём покачал головой.
   — Молодец, завтра, если будет хорошая погода, мы ещё погуляем и слепим второго снеговика. Иди к себе в ванную и помой руки с мылом, — сказала Ева, и, когда мальчик ушёл, пошла в гостевую уборную. Помыла руки и умылась прохладной водой. В глаза словно песка насыпали, а голова кружится — верные признаки недосыпа.
   — Ты хорошо обращаешься с детьми.
   За спиной стояла Дарья.
   — Артём — чудесный мальчик.
   Женщина согласно кивнула:
   — Но у тебя нет детей?
   — Нет, и не будет, — ответила Ева резче, чем следовало бы. — Прошу извинить, мне нужно переодеться, — остановилась на мгновение на пороге. — И я вам буду очень признательна, если вы попросите Кристофера пообедать после нас.
   — Ева, это его дом.
   — Да, — кивнула она и пошла наверх переодеться.
 
   Кристофер, как ни старался, но уснуть не мог, и, едва он услышал, как Ева после обеда уложила Артёма спать и спустилась в кухню, он пришел к ней:
   — Я думал, он уже большой, чтобы спать днём.
   — Набегался, устал… — пожала плечами Ева, наливая себе крепкий кофе.
   Кристофер прошёл в кухню и сел за стол. Несмотря на уставший вид, девушка выглядела прекрасно. Под тонкой тканью хлопкового костюма угадывалось подтянутое тело, упругая попа, стройные ноги. Изящные руки, ухоженные ногти… Почему-то Кристофер не обратил на это внимания в их первую встречу, но у Евы были коротко подстрижены ногти — верный признак медицинского работника.
   — Почему ты собираешь волосы в пучок? — спросил он совсем не то, что хотел.
   — Дети боятся длинных волос, боятся, когда не видно лица, — тихо ответила она и села рядом, протягивая Кристоферу кружку с кофе. — Как Артём получил травму?
   — Это не твоё дело, — грубо ответил он.
   — Моё. Артём тебя боится, и я хочу знать, почему, — уверенно произнесла Ева и подняла уставшие глаза на мужчину.
   — Что за бред. Сын не боится меня.
   — Ты ответишь на вопрос?
   Кристофер скрестил руки на груди и отвернулся. Каждый, кто работал с Артёмом, желал покопаться в грязном белье его семьи. Трезвым умом он, конечно, понимал, что они интересуются не ради любопытства и им действительно это надо знать, но то, что сын его боится, слышал впервые.
   — Он увидел смерть матери.
   — Насильственную? — спросила Ева таким тоном, словно заказывала десерт в ресторане и интересовалась, насколько он вкусный.
   — Да.
   — Но… это же не ты убил её?
   — Конечно же, нет! — возмутился Кристофер. Но Ева никак не отреагировала на грубый тон и задумалась.
   — Я так понимаю, просить, чтобы ты рассказал мне, как всё было, бесполезно? — спросила она спустя минуту.
   — Верно.
   Раздался телефонный звонок, и Ева вздрогнула от неожиданности. Крис поднёс трубку к уху:
   — Да.
   — Крис, — отозвался Медведев на другом конце. — Наш вервольф сегодня прошёл инициацию.
   — Это хорошая новость. Теперь он может идти домой.
   — Да, да… и я нашёл твоего высокого с чёрными волосами. Ты был прав, он прилетел неделю назад. Давид Абринко.
   Кристофер фыркнул. Дурацкое имя для демона.
   — Пытаюсь найти, где он остановился.
   — Хорошо. А что насчёт женщины?
   — Глухо, её никто не помнит, — ответил Медведев.
   Кристофер поблагодарил его и выключил аппарат.
   Ева молча пила кофе и клевала носом.
   — Иди, отдохни.
   — Нет, я лучше сегодня пораньше уйду. Артём проснётся, мы немного позанимаемся, и я поеду. Завтра во сколько мне приехать?
   — Мы, кажется, договорились, что первое время ты будешь работать, только когда я дома, — недовольно пробурчал Кристофер.
   — Ага, и ты в первый же день оставил меня одну со своим сыном на ночь. Ну, так во сколько?
   — Я в девять уеду, ты можешь приезжать, когда хочешь, только Дарью предупреди.
   — Хорошо. Какие планы на завтра? Что? — тут же спросила она, увидев недоумённый взгляд. — Я должна знать, где ты и когда будешь дома.
   — Планирую весь день провести в медицинском центре, — ответил Кристофер и повернул голову.
   В дверях стояла Дарья и улыбалась:
   — Артём проснулся.
   Ева тут же подскочила и убежала наверх.
   — Странно, что у неё нет детей. Красивая девушка, умная, добрая…
   — Она ненавидит свою кровь, — тихо ответил Кристофер, глядя на улыбку на лице женщины. Вечно у этой ведьмы своё на уме.
   — Крис… — начала говорить Дарья, но замолчала. Она многое хотела сказать ему. Сказать, что в его жизни нет цели, нет стремлений, что от сильного Охотника осталась лишь оболочка. Молодой, красивый, после смерти жены он потерялся. Количество любовниц превысило все разумные пределы, а любимый сын забыт. Домом его стали медицинский центр и полицейский участок… Она многое хотела сказать Кристоферу, но лишь погладила его по плечу: — Иди, отдохни.
   — Не хочу, — пробурчал он и поднялся из-за стола. — Ева! — крикнул он, выходя из кухни.
   Девушка испуганно выглянула из детской:
   — Ты чего кричишь?
   — Я не знаю твоего номера телефона и где ты живёшь, — грубо сказал Кристофер, вспомнив, что так и не удосужился узнать необходимую информацию об этой женщине. Даже фамилию.
   Ева обернулась, что-то сказала Артёму и пошла вниз. Покопалась в оставленной в прихожей сумочке и вытащила оттуда папку:
   — Прости, мне следовало раньше отдать это, но совсем вылетело из головы.
   Достала блокнот, ручку и написала номер телефона и адрес.
   — Квартиру я снимаю, но в ближайшее время менять её не планирую, — она вырвала бумажку из блокнота, протянула Кристоферу и написала то же самое для Дарьи.
   — Розовая? — спросил Крис, разглядывая листок.
   — Я же блондинка, — улыбнулась Ева, но он не разделял её доброжелательности и принялся просматривать бумаги в папке.
   — Ева Фабре? Ты француженка?
   — Наполовину. Отец был французом, но гражданство у меня российское, — ответила Ева, хотя это было без надобности. Кристофер держал в руках копию паспорта.
   — Был?
   — Его убили.
   Кристофер поднял на мгновение глаза на девушку и вернулся к изучению бумаг. Медицинская справка, страховка, диплом.
   — Сорбонна? Это во Франции?
   — Да, в Париже. Университет имени Рене Декарта. Факультет психологии.
   — Трудовая книжка, ИНН?
   — Я предпочитаю работать неофициально.
   — И не платить налоги? — тут же спросил Кристофер.
   Ева пожала плечами:
   — Если вопросов больше нет, я бы хотела вернуться к работе.
   — Иди, — ответил он, и Ева быстро ушла к мальчику, который уже стоял у перил на втором этаже.
   — Дарья, ты только посмотри, у этой Барби даже диплом есть, — пробурчал Кристофер, изучая бумаги.
   — А ты удивлён? — засмеялась она.
   — Ещё бы…
   Крис засунул все бумаги в папку и кинул на тумбочку в прихожей.
   Быстро оделся и вышел из дома.

Медицинский центр им. Моро, Московский проспект, 4 февраля, воскресенье, 17:05

   Город жил. Тихой, спокойной, размеренной жизнью, сокрушаясь заканчивающимся выходным, Калининград готовился к новому трудовому дню, который наступал слишком быстро. Яркое зимнее солнце, радовавшее с самого утра, уже скрылось за горизонтом, оставив после себя чёрное безоблачное небо. Завтра будет мороз.
   Проспект, как всегда, был полон людей, и каждый из них был занят лишь своими делами. Серая безликая масса. Никто не обращал внимания на высокого черноволосого мужчину, облачённого в чёрный плащ и небрежно прислонившегося к промёрзшей стене дома. Он был одним из толпы.
   Но его красные глаза, скрытые непроницаемыми очками, которые смотрелись нелепо в тёмное время суток, неотрывно наблюдали за небольшой группой. Невысокий коренастый мужчина, такая же женщина и юноша встречали мальчика одиннадцати лет, выходившего из дверей медицинского центра. Семья вервольфов радовалась недавней инициации младшего.
   — Мне нужен другой, — тихо произнёс Демон. И, казалось бы, рядом никого не было и разговаривал он сам с собой, но ему ответили: «В ближайшие два месяца нет верфольфов, стоящих на пороге перерождения».
   Демон тихо зарычал:
   — А Литва, Польша?
   Голос молчал, да Демон и сам знал ответ. Ему нужны были эти вервольфы и никакие другие. Рождённые на этой земле, родине Канта, Горы Короля. И хотел уж было развернуться и уйти, как его внимание привлёк чёрный внедорожник, подъехавший ко входу медицинского центра. Охотник.
 
   Настроение было паршивым, голова болела, а Ева бесила. Как она вообще посмела предположить, что сын его боится? Что возомнила о себе? А то, что она оказалась дипломированным специалистом, выводило из себя ещё больше. Конечно, Университет Сорбонна не славился сильным факультетом психологии, но суть дела это не меняло. У этой Барби всё было идеальным — фигура, причёска, маникюр, внешность… Даже манеры!
   Вытащил ключи из замка зажигания, вышел из машины и гневно захлопнул дверь. У входа топталась семья вервольфов.
   — Добрый день, мистер Моро, — дружелюбно поздоровался глава семейства и уж было хотел продолжить разговор, как вдруг встретился с пронзительно зелёными глазами Охотника и испуганно отпрянул.
   Кристофер осмотрел низкого мужчину с тёмными серыми волосами. Перевёл взгляд на молодого волка.
   — Тебя можно поздравить? — с угрозой в голосе спросил он.
   Юноша кивнул.
   — Теперь ты должен научиться жить со своим зверем, иначе мне придётся тебя убить.
   — Конечно, я научусь, — пролепетал он.
   Кристофер развернулся и скрылся за дверьми своего медицинского центра. Окинул взором приёмную — как всегда, полна, и добрая половина из посетителей — нелюди. На них даже смотреть необязательно, их видно по испуганным глазам, обращённым на Охотника. Никто из них до конца не верил ему, все ждали удара в спину, но всё равно приходили к нему. Больше было некуда.
   Быстро пересёк холл, и взгляд зацепился за юную особу с длинными тёмно-рыжими волосами. Новенькая медсестра. Она ещё не была в его постели.
   — Милая, сделай мне кофе, — произнёс Кристофер, проходя мимо девушки, и коснулся её талии, но его отвлёк звонок мобильного телефона. — Да? — раздражённо спросил он.

Дом Кристофера Моро, улица Тихоненко, 4 февраля, воскресенье, 19:10

   — Езжай домой, — послышался настойчивый голос Дарьи за спиной.
   Ева обернулась и грустно вздохнула. Она уже давно переоделась и несколько раз собиралась выйти за порог, но останавливалась.
   — А Артём?
   — Я присмотрю за ним. А Крис может вернуться только к ночи.
   — Да, наверно, я поеду…
   Ева надела сапоги, куртку и вытащила из сумки мобильный. Пятнадцать пропущенных вызовов.
   — Жених? — спросила Дарья.
   — Он считает себя таковым… — ответила Ева и вернула телефон в сумку.
   — А ты?
   — А я знаю, что нам не по пути.
   — Почему?
   — Он из другой семьи. Семьи, которая рано или поздно узнает обо мне, и… — Ева запнулась. — В лучшем случае запретят общаться, в худшем — убьют…
   — Ева, быть ведьмой — это не проклятье, — тихо произнесла Дарья, а девушка испуганно вздохнула. — Не бойся, я никому не скажу, и Крис тоже. Но…
   — Никаких «но», Дарья, — резко ответила Ева. — Вы себе даже представить не можете, каково это — иметь семью, а потом враз узнать, что отец Охотник, а мать ведьма.
   Дарья ошарашенно открыла рот.
   — Но отец любил её и не смог убить, когда она прошла перерождение. А она смогла…
   — Матерь Божья… — тихо произнесла Дарья.
   — И мой жених, как вы выразились, он тоже Охотник, — продолжила Ева. — Пока он не знает, кто я. Во мне от ведьмы ещё меньше, чем было в матери, но мы никогда не будем вместе, и я никогда не порожу такую же, как я.
   — Прости, я не должна была…
   — Всё в порядке, я стараюсь об этом не думать, — улыбнулась Ева. — Если что, звоните.
   — Не переживай, мы с Артёмом дружим, — кивнула Дарья и закрыла дверь за девушкой. Нервно вздохнула. Да, ей действительно никогда не понять, что пережила Ева. Они уже привыкли скрываться и продумывать каждый шаг, опасаясь встречи с Охотником. Привыкли беречь своё наследие, учить детей управлять силой, учить быть человечными. Но чтобы так…

Городское кладбище, улица Менделеева, 4 февраля, воскресенье, 22:10

   Чернота поглотила мир. И лишь неясными, угрожающими силуэтами возвышались кроны деревьев, нависали над головами, создавая мрачное настроение, а яркий луч фар освещал лишь малую часть заметённой снегом дороги, образуя светящийся туннель.
   Тишину разорвал приглушённый крик и тут же замолк.
   — Как в низкобюджетной страшилке, — криво улыбнулся Нильсон и посмотрел на невозмутимо стоящего Медведева.
   Тридцать минут назад ему позвонил Крис, сказал, что местный сторож пожаловался на каких-то подростков, решивших устроить пляски на могилах. Они разбудили Гулей — неупокоенные посмертия и обеспечили Кристофера работой на этот вечер. Медведев же с напарником должны были подчистить за ним следы.
   — Кажется, стихло… — шёпотом произнёс молодой лейтенант и замолчал, когда увидел Охотника, пробирающегося через могилы.
   Для простого человека было слишком темно, но зрение волка позволяло ему очень хорошо рассмотреть залитый какой-то гадостью плащ и тонкий стилет в руке. А по широким шагам и взгляду исподлобья было понятно, что этот Охотник в дурном настроении.
   Медведев, проследив взгляд напарника, обернулся, но ничего не увидел.
   — Идёт?
   — Ага, — только и смог вымолвить Нильсон.
   Тёмная фигура показалась в свете фар, и майор понимающе ухмыльнулся. По всей видимости, Крис даже не старался ликвидировать противника тихо и аккуратно.
   — Всё изгадил? Или что осталось, не отмеченное мертвечиной?
   — Да пошёл ты, — огрызнулся Кристофер, снял плащ, запихал его в багажник, туда же кинул стилет. Сел в машину, громко хлопнув дверцей, и нажал на газ.
   Почему-то разговор с Евой вывел его из себя. И то, что она спросила про гибель жены, стало неожиданностью. Мария, она была всей жизнью для него. Прекрасная мать, любимая жена и воздух, которого он лишился. Достал телефон, набрал номер.
   — Да? — раздался сонный голос Евы.
   — Ты что, спишь, что ли?
   — Кристофер? Что случилось?
   Судя по шуршанию, Ева перевернулась в кровати.
   — Ничего, — немного изумлённо ответил он.
   — Ну, тогда до завтра, — ответила она и выключила телефон.
   И в ту же секунду на экране высветился номер Медведева.
   — Слушаю.
   — Крис, тут за поворотом тачка стоит, — тут же ответил Медведев, судя по голосу, он бежал.
   — Какая тачка? Ты о чём?
   — Не знаю. Я её видел, когда подъезжал к кладбищу, но не придал значения, а едва ты уехал, там что-то мелькнуло. Было движение. Бьюсь об заклад, это та баба, что тебя пасёт.
   — Чёрт! — Кристофер резко нажал на тормоз и, едва справившись с заносом на скользкой дороге, развернулся и вдавил педаль газа в пол.
   — Где? — выкрикнул он, едва приблизился к Медведеву, стоящему по колено в сугробе.
   — Уехала! Точно баба та! Красный седан! — заорал он, махая рукой, предлагая ехать следом.
   Кристофер втопил педаль газа, раздался рёв двигателя.
   Красный седан… да как в такой темноте разберёшь цвет? Впереди замаячили красные габаритные огни и тут же скрылись. Перекрёсток с Проспектом Мира. Резко развернул машину и едва не врезался в хетчбэк.
   Зарычал от беспомощности. Среди этого, пусть не очень плотного, но всё же потока машин, он её не найдёт…
   Набрал номер Медведева.
   — Упустил? — тут же спросил тот.
   — Да. Номер разглядел?
   — Нет.
   — Понял, — спустя некоторое время ответил Кристофер. — Уберите следы.
   Развернул машину и направился к дому.

Глава 4

Медицинский центр им. Моро, Московский проспект, 5 февраля, понедельник, 09:15

   — Доброе утро, — жизнерадостно поприветствовал Каров влетевшего в кабинет Кристофера.
   — Доброе? — ухмыльнулся тот. — В каком месте оно доброе?
   Кирилл тихо рассмеялся:
   — Дружище, только не говори, что у тебя очередной виток депрессии.
   — Я в норме.
   Кристофер снял пальто, сменив его на белый халат, и переодел обувь.
   — Что, она тебе не дала?
   — Кто, рыжуха? Мы не успели даже до кабинета дойти. Отвлекли, — улыбнулся Крис, вспоминая о вчерашней девушке и явном согласии в её глазах.
   — Нет, блондинка. Ева, кажется. Ты же предложил ей работу, — произнёс Каров, наливая себе и другу кофе.
   — Ты же знаешь, меня блондинки не интересуют. Ева Фабре, — пробурчал Кристофер, принимая чашку кофе из рук Карова. — У этой французской Барби есть диплом психолога. До сих пор не верю.
   — И попка у неё отличная.
   — Нравится? Забирай.
   — Я подумаю, — ухмыльнулся Каров. — А сейчас пошли работать.
   Кстати, если блондинки тебя не интересуют, возможно, новенькая брюнетка…
   — Что? — тут же спросил Крис.
   — Невысокая, короткие чёрные волосы. Я видел только мельком, но весьма недурна, тебе понравится.
   Нет, этого не может быть… этого просто не может быть!
   — Ты её видел?
   — Разумеется, иначе бы не говорил. Она работает в отделе с нелюдями.
   Кристофер сорвался с места и выбежал из комнаты, но, обежав все этажи и заглянув в каждый уголок, понял, что её тут нет. Схватил за шкирку Карова и потащил в кабинет охраны просматривать видеозаписи.
   Возможно, это лишь совпадение — медицинский центр большой и штат служащих соответствующий, — но эта женщина его очень волновала, и не проходило минуты, чтобы он не думал о ней.
   — Вот, это она, — ткнул пальцем Кирилл в маленькую фигурку.
   — Увеличь, — скомандовал Кристофер и приблизился к монитору вплотную. — Так вот ты какая…
   Стройная молодая девушка с короткими чёрными волосами, спадающими на лоб, и в слегка затемнённых очках в роговой оправе, скрывающих пол-лица. Она стояла рядом со стойкой регистратуры в белом халате и перчатках с толстой папкой в руках, и Кристоферу было очень интересно, что в ней было.
   — Соберите мне все видео с этой женщиной, узнайте, куда ходила и что делала, — повернулся Кристофер к начальнику охраны. — Я хочу знать каждый её шаг, и как только она вновь появится, тут же известите меня. Но не спугните.
   Мужчина кивнул.
   — Кто это? — спросил Каров, как только они с Кристофером вышли от охраны.
   — Комиссар по мою душу.