Анатолий Матвиенко
Верхняя Москва. Русский блицкриг

   ©Матвиенко А., 2013
   ©ООО «Издательство «Яуза», 2013
   ©ООО «Издательство «Эксмо», 2013
 
   Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
 
   ©Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес ()
   Случайные совпадения имен реальных людей, государств и организаций, а также исторических событий с описанными в настоящем романе прошу считать плодами авторского вымысла, не имеющими ничего общего с действительностью.

 

Пролог

   Взрыв был ужасен.
   Чудовищная вспышка затмила солнце. От нее испарилось все живое в округе.
   Сокрушающий воздушный кулак сдул окружающие дома как карточные домики. Развалины и уцелевшие чуть поодаль здания охватил пожар. По газонам и бетонным дорожкам прокатилась волна, словно по водной поверхности, вздыбив их неровными складками. Не осталось ни одного целого стекла в квартале. Громовой раскат прокатился над Тайной Москвой, достигнув дальних районов.
   Насладившись содеянным, огненный шар отправился наверх, утягивая за собой частички обезображенной земной поверхности. Над университетским городком поднялся адский гриб, опустив вниз от шляпки белесую бахрому, обычную для поганок.
   Несмотря на расстояние, князь всея Руси Ярослав Милославский ощутил мощный ментальный удар, пробившийся через защитные поля Серебряноборского дворца. Он тронул сенсор вызова.
   – Мария, нападение?
   – Нет, ваше высочество. Я почуяла сильный выброс к юго-востоку, далеко за пределами Серебряного Бора.
   Ярослав прервал аудиенцию, выпроводив американцев. Диалог с ними важен, но обождет. Через считаные секунды посыпались доклады.
   Взрыв произошел в корпусе фундаментальных физических исследований Московского Княжеского университета в Коломенском. Мощность не менее двухсот тонн тротилового эквивалента. В той или иной мере разрушено двенадцать зданий, многие охвачены пожаром. Радиации нет. Количество человеческих жертв не известно. Вероятнее всего, исчисляется сотнями. Слава Роду, учебные корпуса отстоят на безопасном удалении от эпицентра.
   – Ваше высочество! – вмешалась Мария. – К вам трое посетителей.
   – А не послала бы ты их…
   – Простите, невозможно. Они материализовались из порталов во второй зоне. Требуют встречи, ваше высочество. Утверждают, что это связано со взрывом.
   – Во второй?! Невозможно. Разве что Род туда проникнет!
   – Подозреваю, они – древние.
   Ярослав сдержал готовое вырваться проклятье и откинулся на спинку кресла. Одновременный визит этих существ ничего хорошего не сулит.
   Он беседовал с делегацией из Американской республики в том самом малом зале, где впервые удостоился аудиенции Всеслава, даже не подозревая тогда, что князь – его родной дядя. Там же перевербованный заговорщиками маг спалил заживо воеводу Вяземского и покушался на князя, а Мария упокоила чародея-изменника. По старой традиции на стене висит карта Евразии, причем не электронная, а бумажная. Естественно, не та, что при старом правителе – границы Руси изменились, расширившись в Прибалтике, на Урале и в Причерноморье.
   Этот зал и примыкающие к нему двенадцать комнат являются самым защищенным местом в столице. Мощной природной магией, называемой здесь ворожбой Рода, внутри первой зоны пользуются только сам князь, его жена Гюль Милославская, сестра Милослава и могущественная ворожея Мария, не древняя, но разменявшая третью сотню лет. Попасть сюда через портал возможно, но разве что изменив физические основы данного мира. Да и во вторую зону, охватывающую большую часть Главного корпуса, тоже не просто.
   – Мария, убедись, что у них нет накопителей. Проводи в малый зал, сама также присутствуй. И прикажи сюда взвод автоматчиков.
   – Ваше высочество, вы уверены, что древние не смогут отразить автоматные очереди?
   – В первой зоне они не намного сильнее простых смертных.
   Ворожея отключилась. Князь на всякий случай вызвал Гюль и приказал ей держаться возле Богуслава. Ситуация с древними обеспокоила больше, чем взрыв в Коломенском.
   Снова раздался голос Марии.
   – Ваше высочество, они не желают идти в первую зону. Просят вас выйти.
   – Тогда отвечай, что мне недосуг с ними цацкаться. – Будь древний один, Ярослав предпочел бы не наглеть. Но повод, собравший крайних индивидуалистов втроем, настолько значителен, что так просто они не уйдут, тем более не захотят снова кучковаться вместе.
   Князь не ошибся. Ворожея сообщила: через минуту встречайте.
   Трое странных мужчин переступили порог зала. В охранников вперились со смесью недовольства и презрения – лишние уши и слишком примитивное оружие. Против кого? Против самых могущественных магов планеты!
   Впрочем, сказанное верно в отношении лишь двух первых особей. Третий, круглолицый азиат, одетый в пыльный линялый халат и бесформенную шапку, кивнул Ярославу с улыбкой старого знакомого. Ворожея зря отнесла его к древним, он не намного ее старше.
   – Здравствуй, Туарег. Вы, как я понимаю, общались со мной в качестве Безымянного. – Князь коротким кивком поприветствовал крупного мужчину неопределенного возраста в сером комбинезоне и с крайне неопрятной растительностью на голове – клочковатая короткая борода, лохматые волосы, спутанные кустистые брови. Третий субъект в серой хламиде и с белой шапочкой на голове, сиявший враждебной мощнейшей аурой, также не оставил сомнений в своей личности. – Приношу благодарность Безымянному магу за помощь армии Руси в отражении османской агрессии. Вас же, Ашур, я в наименьшей степени рад видеть.
   – Сейчас не время на старые счеты, – отрезал арабский древний. – Эти тоже будут слушать наш разговор?
   Он ткнул в сторону автоматчиков. По правде говоря, кроме гостей и князя одна Мария способна понять рассуждения о высоких материях, но Ашура взволновали почему-то именно статисты.
   – Ты же маг. Отгороди нас пологом тишины. – Князь постарался придать своему голосу максимум доброты.
   – К дьяволу. Ты сам знаешь, здесь я от всего отрезан, даже от природных сил. Не буду тратить запас.
   – Печально. Тем не менее я вас слушаю.
   Ярослав уселся в кресло и положил руки на столешницу. Высшие маги остались на ногах как просители.
   Ашур обернулся к Безымянному, получив в ответ пожатие плечами и столь же неприязненный взгляд. Паузу нарушил самый молодой из троицы.
   – Поверьте, ваше высочество, это действительно очень важно. Мы втроем независимо друг от друга приняли мощный ментальный приказ срочно прибыть во дворец и предупредить вас о крайне серьезной вещи.
   Ого, подумал монарх. Здесь только одно существо, способное командовать высшими чародеями, как дрессированными слониками, – Род.
   – Если сообщение от того, о ком я думаю, почему же он не отправил его напрямую?
   – Да кем ты себя возомнил, букашка, чтобы обсуждать… – начал было Ашур, но Безымянный перебил коллегу достаточно решительно.
   – Мы не знаем. И спрашивать его не будем. Нам поручено – мы передадим.
   То есть Род, или Всеобщий, не захотел связаться со мной. Или не смог? Обдумывание этой проблемы Ярослав отложил до лучших или хотя бы более спокойных времен.
   – Передавайте.
   Древние снова переглянулись. Императив на доставку послания оказался гораздо сильнее, чем желание сохранить его в тайне от ушей охраны.
   – Он требует, чтобы ты прекратил любые опыты с изучением микромира и структуры вещества. – Безымянный сурово и печально окатил князя непонятной тоской из глубоких темных глаз. – На этот раз обошлось взрывом. Дальше – хуже.
   – Это, конечно, твоя территория, коллега, но я тоже могу проследить. – Ашур явно относился к склочным особям с манией оставить за собой последнее слово, чего бы оно ни стоило. – Учти, церемониться не стану.
   Князь сжал зубы, но сдержаться не смог. Чувства вскипели, словно южная катастрофа произошла не прошлой весной, а вчера. Разбитый русский гидросамолет, потопленные корабли, сожженный дотла Севастополь, десятки тысяч убитых и подлый удар, из-за которого Ярослава вышвырнуло в верхний мир, где он чуть не пропустил коронацию Венцеслава, мерзкого отцеубийцы. Безымянный тоже хорош, но он старался сработать на благо княжества…
   Здесь, в клетке первой зоны, у древнего практически нет энергии, только накопленная в ауре. Конечно, умение и тысячелетний опыт не идут в сравнение со скромными способностями монарха. Выйдет поединок кувалды и стилета.
   Правитель пружинисто вскочил на ноги и вышел из-за стола.
   – Скажи, Ашур. Ты приходишь в мой дом и начинаешь угрожать. Какого хрена?
   – Забыл, с кем говоришь, ничтожество…
   Азиат окутался легкой сиреневой дымкой. Эффективно, но расточительно. Понимая, что время играет на него, Ярослав неторопливо прошелся к ближайшему автоматчику и вежливо попросил у него штык-нож от АК-250. Ощутив дополнительные слои защиты от Марии, князь столь же неспешно двинулся к древнему.
   – Помнишь Севастополь, старик? А горы трупов помнишь?
   Безымянный и Туарег живо подались в сторону. Ашур вжался в стену, отпихнув автоматчиков. Те отступили на пару шагов и подняли стволы.
   – Не стрелять! – остановил их Ярослав. С трудом контролируя злость, он подбросил штык на руке. Помимо воли почувствовал, что снова превратился в Артема Уланова, не мага приличного уровня, а прапорщика внутренних войск, видящего перед собой ненавистное чернявое лицо, принадлежащее врагу, который убил множество русских. И наверняка положит еще множество, если его не остановить сейчас же.
   – Тебе же хуже, щенок!
   Изощренное заклятие ввинтилось в слои охранных чар, проскакивая между молекулами, атомами и магонами. Оно ударило в сердце князя, остановив его.
   От неожиданности Ярослав замер. Его поразила даже не собственная смерть, сколько факт, что он остался на ногах и не теряет сознания. Потом заметил ритмичное подрагивание пальцев Марии. Она дистанционно сжимала и разжимала желудочки княжьего сердца, гоняя кровоток!
   Ладно, реанимация терпит, решил Ярослав, ступил вперед и с силой ударил араба в середину лба, присовокупив немного магии. Штык-нож с сухим треском пробил защиту и с глухим хрустом кость. Кончик выглянул из затылка, оцарапав дорогой гобелен.
   Убедившись, что аура существа разорвана и необратимо разлетается по сторонам, Ярослав в полной тишине отправился к креслу. Сел в него, откинулся назад и расслабился.
   – Мария, запускай сердце.
   – Не могу. Водитель ритма разрушен.
   – Почини, – буднично велел князь, словно речь шла о кофеварке. – Господа маги, надеюсь, обождут. Разговор не окончен.
   Безымянный раздраженно дернул головой, Туарег развел ладони – куда ж мы денемся из первой зоны.
   Ворожея провозилась около четверти часа, деактивируя остатки заклинания и восстанавливая сердечный ритм. Двое магов все это время торчали на месте, изображая мебель. В клетке Серебряного Бора оба поняли свою уязвимость, как и готовность хозяев дворца использовать ее с летальными последствиями.
   – Спасибо, Мария. – Князь вернул нормальный цвет лица и даже попробовал улыбнуться. – Знаете, господа, что самое странное? Не было никакого света в конце туннеля. Чернота накатила – и все. Поневоле станешь атеистом. Присаживайтесь, прошу вас.
   – Мы бы предпочли побыстрее…
   – Удалиться? Нет возражений, господин Безымянный. Наша встреча назначена через восемьсот лет, извини, уже через семьсот девяносто девять, когда ты планируешь меня убить. До тех пор нас могут столкнуть разве что обязательства по защите Руси. Ну, ты их не игнорируешь. И на том спасибо.
   Древний встал.
   – Не хочешь воспользоваться ситуацией? Удобного случая может не представиться.
   – А кого мне тогда звать, если к нам пожалует кто-то из древних?
   – Ты молод, князь. Ставишь страну выше своих интересов. Думаешь, столетия долго тянутся? Только первые два. Пожалеешь.
   Ярослав не пытался спорить. Как сказал Ходжа Насреддин, можно пообещать султану за двадцать лет научить верблюда говорить. К тому сроку помрет или султан, или верблюд. Здесь столетия.
   – Мария, выпусти уважаемого Безымянного. – Князь проводил взглядом массивную сутулую спину и обернулся к Туарегу: – Не откажешь разделить со мной обед?
   – Можно, – ответила загадочная личность, переходя на телепатический контакт. – Более того, по поводу продуктов просьба будет.
   – Что, в минских супермаркетах еда испортилась?
   – Не только. Пока она неплохая, хотя с каждым годом меньше натурального, больше с консервантами и пищевыми добавками. Не сравнить с началом двухтысячных. Дело в другом. Трудно наверх ходить.
   – Что так? Плохо видишь?
   – С этим проблем нет. Знаешь ли… – Туарег метнул косой взгляд к охране и наклонился. – Мне Всеобщий наказал посещать верхний мир только через московские переходы.
   – Что-то он необычно общителен. Лейтенант! Взвод свободен, заодно падаль уберите. Мария, тебе тоже спасибо. Распорядись накрыть нам прямо здесь. Вернувшись с того света, как-то пожрать захотелось.
   Уписывая курочку, пустынный маг снизошел до объяснений.
   – Не поверишь, за три с лишним сотни лет он ни разу меня не дергал. Только отвечал иногда при правильной постановке вопроса. Ну, как с тобой тогда в Африке. Тут за год – дважды. Отругал, что я злоупотребляю походами вверх-вниз без антипода, перемещаемого навстречу.
   – Надо же! – Ярослав плеснул легкого виноградного вина гостю и себе. – А с чего бы?
   – Понятия не имею. Вопрос не только в минском гипермаркете. У меня наверху дела. Часто.
   – То есть тебе нужен пропуск-вездеход, чтоб без очереди и бесплатно. Нарисую. Только скажи, когда меня через какой-то третий мир сюда перетащил, сам решил Минск наведать или подсказал кто?
   Туарег изящно вытер губы платком. Если бы Ярослав не ужинал с ним в африканской пещере, был бы готов поклясться, что маг-чревоугодник питается только так – с салфеткой за воротником и искусно управляясь десятком серебряных столовых приборов.
   – Не задумывался раньше. Теперь понимаю, меня будто что-то толкнуло. И вроде холодильник был не совсем пустой. Не уверен, что Всеобщий сам меня пихнул. Такой посыл могли и те двое парней создать, – пустынник кивнул в сторону двери, куда ушел Безымянный и вынесли Ашура. – Прости, вопрос остался без ответа.
   – Ладно. Про вездеход в силе. В Москве жилье надо? У нас оно дорого, даже для магов.
   – Нет, спасибо. В пределах этого мира я перемещаюсь без труда.
   – Здорово. Я до сих пор – на какую сотню-другую метров. Наверху еще хуже, там метров тридцать рекорд.
   Туарег не стал скрывать удивления.
   – Наверху? Потрясающе. Там и у меня предел в сотню. Проще вниз скакнуть, перебраться на другой континент и снова наверх. Теперь, увы, это в прошлом.
   – Значит, я многого не знаю. А что думаешь насчет взрыва в университете?
   – Строго говоря – ничего. Не мое это дело. Но, похоже, дело тут с основами. Смекаешь? Строгости с перемещениями наверх, с изучением микромира. Что-то в самой природе мироздания замкнуло, раз долбануло так. Потому осторожнее.
   Сквозь заслоны Марии в зал прорвалась Гюль.
   – Душой чую – беда пронеслась. У тебя все нормально?
   – Теперь – да. Туарег, это моя жена Гюль, первая леди. Дорогая, я, честное слово, не знаю, кто такой Туарег и даже как зовут его на самом деле, но он помогает. Значит – друг.
   Княгиня присоединилась к трапезе, с поправкой на данное обстоятельство разговор больше не касался щекотливых тем. По окончании обеда Ярослав убедился, что СБ прошерстила окрестности университетского городка, и вызвался лично ехать в Коломенское. Жена буквально повисла на локте.
   – Успокойся, опасность миновала.
   Действительно, после коронации корешки заговора Вяземского – Венцеслава выполоты весьма тщательно. Даже с запасом. Полсотни изменников казнено, две с лишним отрабатывают пожизненное в уральских шахтах. Главное, более тысячи человек освобождены от вредоносных заклятий, блокировавших волю и заставлявших действовать в интересах бунтовщиков. Как главный показатель – ни одного покушения на Ярослава за полгода. Не то что в первые месяцы, которые страшно вспоминать.
   Среди руин университетского городка князю на глаза попался сдвоенный темный силуэт на уцелевшей светлой стене. Две фигуры, выше и ниже, взялись за руки. Пепел от их тел унесла взрывная волна. Если они клялись друг другу вечно быть вместе, их клятва сбылась. Самым страшным образом.
   – Я заверяю вас, ваше высочество! – ректор чуть на колени не падал. – В здании вообще магической энергетики не было, только самописцы. Это единицы, максимум – десятки килоджоулей. Поверьте мне, там нечему взрываться.
   – Это объясните родственникам погибших, – холодно ответил Ярослав. – Мне скажите с точностью – что там происходило непосредственно перед взрывом.
   – Крайне безобидные вещи, ваше высочество. Слово чести! В левом крыле собрали электронный микроскоп, на атомарном уровне проверяли эффект Нимница. В правом, полузаглубленном, месяц назад смонтировали ускоритель частиц. Не ЦЕРН, не коллайдер, простейший. Наверху подобные в шестидесятые годы двадцатого века строили. Даже не на полную мощность запускали, только пробные включения.
   Внутри кольца охраны князь добрался наконец до эпицентра. Контуры фундамента практически невозможно угадать. В середине – воронка, идеальная оплавленная полусфера. Разогретая четыре часа назад до бешеной температуры, она полностью не остыла до сих пор.
   – Профессор, где находились электронный микроскоп и ускоритель?
   – Право, затрудняюсь… Мало что уцелело. Похоже, вот там и здесь.
   – Иными словами, рвануло посередине меж установками?
   – Да, ваше высочество. Получается – в пустом коридоре. Мистика!
   В мире Тайной Москвы мистика должна подвергаться учету, измеряться в килоджоулях, а ее применение подлежит лицензированию и сертификации, подумал Ярослав. Тут не мистика – чертовщина какая-то.
   – Что за эффект Нимница?
   – Неужели вы не знаете? Простите, ваше высочество. Оптические микроскопы у нас нормально работают до десятикратного увеличения. Двадцатикратные мылят, дальше вообще ерунда. Такая особенность здешних оптических законов. Мы планировали узнать больше о молекулярной структуре, поставить эксперименты с элементарными частицами, давно проведенные наверху. Любой образец отсюда, поднятый через переход, имеет обычную молекулярную и атомарную внутренность. Отчего здесь их не разглядеть – загадка. Мы попробовали и получили…
   – Взрыв. Значит, на любые эксперименты со структурой вещества – бессрочный мораторий. Отныне из казны на эти опыты ни рубля. Только на прикладное использование магии и немагических технологий. Ясно? Указ вечером подпишу.
   – Нет, а как же… Ясно, ваше высочество. Простите.
   Ярослав быстрым шагом миновал аллею с потрескавшимся от взрыва асфальтом и усеянную трупиками птиц. Упав в бронированный электромобиль, он пришел к фундаментальному естественнонаучному выводу: вещество в нижнем мире не состоит из молекул. А выяснить, из чего именно, не позволяет местное божество. Ни больше ни меньше.
   Лимузин рванул к Серебряному Бору по опустевшим ради кортежа летним московским улицам. Попав в Тайную Москву в 2009 году, бывший прапорщик внутренних войск даже в шутку не воспринял бы, что его будут волновать проблемы структуры материи и взаимоотношений с высшими силами. Но постепенно Артем Уланов превратился в Ярослава Милославского, перед которым встали эти и многие другие вопросы. И уклониться от их решения он не в состоянии. Он все преодолеет или погибнет.

Глава первая

   – Будьте любезны, пройдите сюда. Сделано, как заказывала госпожа Кривицкая.
   Монастырский служка удалился, оставив княжича у стены скорби. Черная гранитная плита, строгая и безумно дорогая, как и все натуральное в 2034 году. Богуслав кончиками пальцев погладил буквы и цифры.
Ярослав Милославский 1974–2033 Гюль Милославская 2000—2033
   Желтый лист прилип к антрацитовой поверхности. Как символично: осенний лист означает увядание, темный гранит – безысходность и смерть.
   Издали донесся негромкий колокольный звон. Новодевичий монастырь, папа и мама всегда теперь будут слышать торжественные тягучие звуки.
   – Ты так хотел?
   Рядом затянулась сигариллой необычайной красоты женщина маленького роста и лет двадцати пяти на вид. Только ее необычайные связи и влияние позволили захоронить две урны в этом колумбарии.
   – Спасибо, госпожа Вероника. Я вам очень обязан.
   Они медленно двинулись к выходу с кладбища.
   – Год. Быстро летит время. А ты уже не просто Славик, а Богуслав Ярославович Милославский, наследник престола Русского княжества.
   – Не нужно. Я ненавижу свое полное претенциозное имя. А также высочайшее происхождение. Если бы не оно, родители жили спокойно и счастливо!
   – Присядем? – Вероника поправила узкое пальто переливчато-дымного цвета и уселась на влажную скамью движением истинно богатого человека, которому наплевать, что испортится вещь ценой в годовой доход среднего врача. Она раздумала выходить из-за ограды монастыря. Ее молчаливые секьюрити сориентировались, перекрыв зоны доступа к ней и не приближаясь ближе чем на тридцать метров. – Ты не прав. Не обижайся.
   – Почему, госпожа Вероника?
   – Не называй меня так. Сразу ассоциации с садо-мазо и ролевыми играми.
   – Хорошо. – Богуслав бездумно копировал обращение бодигардов Кривицкой, которые слово «госпожа» выговаривали с интонацией «королева», и дело не в одной только царской зарплате.
   – Подумай сам. Твоя мама появилась на свет принцессой Крымского Татарстана, ее бы не выдали замуж за простого офицера. Тогда твое рождение не могло состояться. Смотри, – женщина вдруг сменила тему и указала на монахиню, бредущую по аллее, – видел ее раньше? Фантастическая сенситивность. Аура сияет чисто и мощно. Она принимала урны, с твоим отцом без слов, а на вторую глянула со странным выражением, спросила: кто там.
   – В чем разница?
   – Я тоже не сразу уловила. Гюль родилась в мире Тайной Москвы, как и ты. А Ярослав здесь. Монашка чувствует разницу, не понимаю как. Вы чужие наверху.
   – А вы прижились?
   – Представь, это невозможно. – Вероника щелчком отправила окурок в урну, чуть промахнулась, бычок на излете поменял траекторию; и тут магия. – Меня перевезли вниз в юном возрасте. Оказывается, из Рязани я, можно сказать – жуткая провинциалка, не москвичка.
   Она встала.
   – Едем ко мне. Расскажешь, что и как тогда произошло.
   – Вы же в подробностях знаете.
   – Хочу услышать от тебя. Имею право на малую долю внимания?
   От монастырских ворот они направились к стоянке. Кортеж тронулся в том же порядке, как и следовал к Новодевичьему – глянцевый черный броневик впереди, лимузин госпожи и бус охраны. Богуслав откинулся на сиденье, удачно имитирующем натуральную кожу. По правде говоря, он не сильно удивился бы, что здесь в самом деле кожа. Животных давно не выращивают на убой, разве что подпольно для таких вот эксклюзивных авто.
   Машина резко задрала нос, карабкаясь на верхний транспортный уровень. В давно перенаселенной столице скорость передвижения внутри города давно стала одним из самых дорогих благ, в которых Вероника и не думала себе отказывать. На верхней эстакаде лимузин и его сопровождающие мобили втянули колеса внутрь корпуса, разгоняясь на магнитной подвеске. Здесь не больше транспорта, чем на Садовом кольце в фильмах о Москве пятидесятых годов.
   – Вероника…
   – Извини. Я улажу кое-какие дела и буду в полном твоем распоряжении.
   Он глянул на ее точеный профиль, тонкие пальцы, касающиеся прозрачной панели. Госпожа отдает приказы. Поменять правительство Британского союза, бомбить Сомали, продать Фобос, снять материковый лед Антарктики? Или поменять кран в джакузи. Богуслав не мог оторвать глаз, понимая, что это невежливо. Женщина манила и пугала одновременно. Ведь она чуть не стала его матерью… Правильнее сказать, мамой ребенка его отца.
   Неужели она не скучает по временам, когда могла гулять с Ярославом-Артемом по московским улицам, вопить Still Loving You в Олимпийском и чувствовать себя просто девушкой, а не владелицей изрядной и очень хлопотной части этого мира? Не слишком деликатно лезть в чужую душу, но он выберет момент и обязательно спросит.
   С капиталами и влиянием Кривицкой ей по карману оборудовать под спальные апартаменты, быть может, и Грановитую палату Московского Кремля. Увы, дама-олигарх предпочла утилитарные удобства и купила верхушку одного из небоскребов Чайна-Тауна, захватившего северо-запад и до гражданской войны пустившего отростки в другие районы; китайцы называли их очагами культуры, националистическая русская молодежь – метастазами.
   В одном комфорт нельзя переоценить – лимузин впорхнул на паркинг у лифта прямо со скоростной эстакады. В наше время только везение поможет добраться до нужного места от точки парковки менее чем за полчаса.
   – Располагайся как дома. Хотя я сама здесь редко останавливаюсь, только когда в Москве бываю.