Анатолий Николаевич Андреев. Игра в игру

   – Разве вас не удивляет, что меня зовут Геракл?
   – Мне понравилось ваше имя. Оно красивое. Вы рождены для подвигов?
   – Не уверен. А вам не кажется, что имя – это судьба?
   – Не знаю. Я об этом как-то не думала.
   – Вы знаете, как зовут мою жену? Электра. Когда она узнала мое имя, глаза ее загорелись, и нам обоим стало ясно, что мы встретились не просто так. Представляете, конец второго тысячелетия, Геракл выходит на улицу и встречает Электру…
   – Забавно. Почему же вы несчастны?
   – Забудьте об этом. Покажите мне ваши уголки, Елена.
   – А ваша жена не будет ревновать?
   Теперь уже мне показалось, что иметь с ней дело – если не рискованно, то небезопасно.
   – Нет. Она меня не любит. Разлюбила.
   Тут я, конечно, приврал. Но «несчастен» и «не любит» – это ведь уже полдела.
   – А отчего вы так счастливы? Любовь?
   – Нет. Пока нет. Просто мне девятнадцать лет. Я еще ничего не понимаю.
   И она улыбнулась действительно счастливой улыбкой.
   Это было не полдела. Дело было почти в шляпе.
   – Показать вам мой паспорт?
   – Зачем?
   – Там написано, что я Геракл. Ex pede Herculem. По ноге узнают Геркулеса.
   – Почему «по ноге»?
   – По документу. По неопровержимому факту. «По ноге» – это шутка такая. Очень древняя.
   Все девушки как одна спрашивают: «Почему по ноге?»
   – Не надо. Уберите вашу «ногу». Я вам и так верю.
   Но попалась не только она, что было вполне естественно, попался и я, что было полной неожиданностью для меня.
   Что такое любовь?
   Это когда все остальное, люди и события, становятся поводами, обогащающими отношения двоих. Весь мир начинает крутиться вокруг сумасшедшей пары, вокруг вас; точнее, вы и становитесь тем самым миром, задавая ему точку опоры где-то внутри вас. Вокруг вас – пустыня.
   Такая полнота и свежесть чувств не только захлестывает, но и настораживает: вся предыдущая жизнь убедила, что так не бывает. Становится страшно. Вы ждете постоянно, что вот-вот придут какие-то таинственные и уполномоченные стражи и отнимут у вас эту радость жизни, простую и впечатляющую, реальную, как море, солнце, вкусная еда, молодость, наконец. Раз – и все осталось в прошлом. Понимание, что все когда-нибудь кончается, смутно омрачает мгновения счастья, и в то же время делает их полными и значительными. Да, страсть сорокалетних – это стихия. Впрочем, когда я влюбился в Электру (ей, кстати, тоже в ту пору минуло девятнадцать, а я был немногим старше), было то же самое. Девятнадцать. Numero deus impare gaudet. Богу нравится нечетное число.
   Честно говоря, любовь весьма напоминает удар молнии. Та же внезапность, сила переживаний, ощущение скоротечности и невероятности происходящего. Ни с того ни с сего на вас сваливается бремя счастья, и это не так легко вынести. Я оказался не готов к счастью с Еленой, но я не собирался от него отказываться. Во имя чего? Принципы порядочности (в моем понимании) вполне допускали такой способ существования. Понимаете, одно дело изменить женщине, и совсем другое – устранить само понятие измены. Непонятно? Ладно, вернемся к этому позднее.
   Стоп. Попробую подойти к этому с другой стороны. Люди живут на земле, а я на Земле, которая заблудилась в Космосе. У кого душа шире? У меня. Ибо моя среда обитания несравненно многомернее. И не им меня судить. Опять непонятно? Ладно. Будем следовать намеченному порядку. Рано или поздно все прояснится.
   Так в мою жизнь вошла Елена, и вместе с ней отблесками зарниц вторглось счастье. Душа ликовала и вопила. Я был рад, что решение моих проблем оказалось таким простым и действенным.
   Однако диалектическая взвесь, распыленная в мире, стала оседать на полюсе противоположном, утяжеляя его и, так сказать, выравнивая положение. Кто-то, ответственный за равновесие и гармонию, стал активно вмешиваться в ситуацию, совершенно не интересуясь моим мнением. Вопрос «почему бы мне не развестись с женой», к сожалению для моей репутации, обрел второе дыхание и иное измерение. Не уйти к молодой и красивой – в этом, признаем, есть что-то неестественное, какое-то дешевое пижонство; это значило пойти против собственной природы (что никогда еще не кончалось добром). Я чувствовал себя если не трусом – то, как минимум, уклоняющимся от вызова. Уйти же, принять вызов, странным образом означало не пойти навстречу собственной природе с целью обрести себя, а пойти против дурацкого принципа «не предавай», придающего смысл и пониманию, и бессознательному отношению. Уйти – фактически означало предать не только Электру, но и себя.
   Стоит оказаться в тупике, и вас охватывает лирическое настроение. О, моя светлая тюрьма, мои мягкие нары, моя аппетитная баланда! О, мысли, стражники мои, оловянные мои солдатики! О, мои чувства, мои порывы к свободе, придающие такому современному кабинету измерение тюрьмы! Будь проклята безжалостная реальность, а на мечты наплевать.
   «Люди, считаете ли вы меня человеком?»: таков отныне был глас вопиющего. В пустыне. На месте которой вчера еще благоухал цветник.
   Я не мог сказать о себе «не прав»; я мог сказать только «несчастлив». И в этом мне чудился игрушечный смысл.
   Был во всей этой истории и еще один загадочный для меня самого момент: чем больше я разочаровывался в женщинах, тем больше я любил свою Елену.
   Homines caecos reddit cupiditas. Любовь делает людей слепыми. Вау!

Глава 6. Кабинет

   Честно говоря, мне хочется рассказать о Елене, мне есть что вспомнить и, если уж на то пошло, мне кажется, наши отношения достойны того, чтобы о них поведать кому-либо еще. Таких отношений в жизни не очень много.
   Но порядок, железной рукой правящий в этом романе, обязывает сначала пригласить дорогих гостей, читателей, в мою комнату, которую я громко именую Кабинетом. После посещения моего Кабинета, надеюсь, вы станете смотреть на мир несколько другими глазами. И рассказанное о Елене в нужное время в нужном месте воспримете в нужном мне ракурсе. Сейчас, боюсь, вы не готовы для восприятия любовной истории.
   Я сказал «порядок обязывает посетить мой Кабинет»; я не сказал «вы обязаны посетить мой Кабинет». Лично вас посещение Кабинета, буде оно состоится по вашей доброй воле, ровным счетом ни к чему не обязывает. Я вас приглашаю, но это не значит, что я ищу в вас своего союзника, хватаю вас за руку и заглядываю в глаза. Вовсе нет. Это не мой стиль. Просто понять меня, минуя мой Кабинет, невозможно. Кабинет нараспашку – это своего рода честность. Я даю вам шанс. А дальше – ваш ход, уважаемый читатель.
   Итак, насильно никого не тащу, хотя приглашаю всех. Но коль вы уж пришли ко мне в гости, вытрите ноги о коврик, войдите в прихожую и снимите верхнюю одежду. Желаете осмотреться? Пожалуйста. Но здесь не на что особенно смотреть. Шкаф-купе, огромные бельгийские зеркала, – словом, все для того, чтобы раздеться, привести себя в порядок и подготовиться к осмотру квартиры.