Анатолий Терещенко
Чистилище СМЕРШа. Сталинские «волкодавы»

   СВЕТЛОЙ ПАМЯТИ РОЗЫСКНИКОВ СМЕРША – ПОСВЯЩАЕТСЯ.


   Почти все люди охотно расплачиваются за мелкие одолжения, большинство бывает признательно за немаловажные, но почти никто не чувствует благодарности за крупные.
Ф. Ларошфуко

От автора

   СМЕРШ – именно под этой короткой, как выстрел, аббревиатурой вошли в советскую и мировую историю органы военной контрразведки СССР в период военного лихолетия и первый послевоенный год.
   О важной и продуктивной розыскной работе армейских чекистов периода СМЕРШа многие годы чиновники, историки и публицисты в основном молчали как в предательски убитом Советском Союзе, так и в появившейся новой России. А если говорили и писали, то в такой информации всячески подчеркивалось о неоднозначной, мягко говоря, оценке деятельности особистов и личности их руководителя – комиссара госбезопасности 2-го ранга, а потом генерал-полковника В.С. Абакумова, арестованного при Сталине и расстрелянного при Хрущеве. Абакумовская косая тень, созданная завистниками и злопамятными чиновниками, падала и на сотрудников особых отделов МГБ и КГБ.
   Заказные потоки необоснованных упреков в адрес армейских чекистов, высоко оцененных даже противником, о пьянстве и отсидке в тылах во время боевых действий, о том, что с освобожденными советскими военнопленными в СССР обращались хуже, чем с взятыми в плен немцами, попирали здравый смысл и туманили головы.
   На войне, как на войне – всякое бывало, – говорил участник Великой Отечественной с первого ее дня и до победного салюта, мэтр советской военной контрразведки генерал-лейтенант Н.И. Железников, бывший начальник 1-го контрразведывательного факультета при учебе автора в Высшей школе КГБ. – Были и пьяницы, и мерзавцы среди нашего брата, как и в других ведомствах, но героического, похвального, заслуживающего всяческого уважения, несомненно, больше. Огромный вклад в нашу Победу ратным трудом и оперативным искусством внесли военные контрразведчики-розыскники. Я это авторитетно утверждаю! Оплевать это могут только уже новые мерзавцы.
   Эти слова записаны у автора книги на странице дневника той поры. Сказано жестко, но правильно с учетом того, чем частично в последнее время поделились наши архивы.
   Да, всемирная сеча, затеянная чудовищем в облике человека, была особенной – крайне античеловечной по своей сути. Ее такой, с этническим подтекстом, видели Гитлер и его камарилья еще задолго до 1941 года. Жестокость поражала, жестокость унижала, но жестокость и закаляла характер тех, кто ей противостоял.
   – Вся известная нам история, – говорил Иоахим Фест, автор трехтомной работы «Гитлер», – не знает такого явления, как он, но следует ли его называть «великим»? Никто не вызывал столько восторга, истерии и благих ожиданий, как он, но никто и не вызывал столько ненависти. Нет другого такого, кто, как он, всего за несколько лет единолично придал бы ходу времени такие ускорения и так изменил бы состояние мира; нет другого такого, кто оставил бы за собой такой след из развалин. Лишь коалиция почти всех государств мира после шести лет войны устранила его с лица земли… убила его «как бешеную собаку».
   И в этом коалиционном букете, если можно так выразиться, ярче других горят цветы памяти о советских воинах, – павших и живых, кто первым принял на себя удар всей мощи Третьего рейха, остановил коричневого зверя, отбросил его за пределы своих границ и наконец-то добил в его собственном логове.
   С одинаковой степенью ответственности трудились советские люди – в армии и флоте, разведке и контрразведке. Все приближали победу над германским человеконенавистническим нацизмом – солдаты и офицеры, рядовые и полководцы, труженики заводов и полей.
   Ни в коем случае совсем не мрачным пятном являлась умопомрачающая по масштабам, деликатная работа органов госбезопасности, в лице ГУКР СМЕРШ по линии «просева» немецких военнопленных и наших граждан, возвращающихся из плена, с принудительных работ и выходивших из окружения, в поисках оставшейся агентуры и предателей – пособников фашистов.
   Другой проблемой было установление виновных в злодеяниях против наших граждан на оккупированных фашистами территориях и передача материалов в суды и трибуналы.
   Действительно, одной из важнейшей задач особых отделов НКВД СССР и подразделений Главного управления контрразведки (ГУКР) СМЕРШ Народного комиссариата обороны (НКО) СССР в годы войны была работа среди военнопленных вражеских армий – вермахта и его сателлитов в целях розыска агентуры и функционеров спецслужб противника. Такая же, только с более обширной географией, деятельность под названием фильтрационная – проводилась среди наших военнослужащих и мирных граждан, прорывавшихся из окружения или бежавших из фашистского плена, а также перемещенных лиц, вывезенных на работу в Германию.
   Небезынтересна и современная оценка, данная работе «смершевцев» директором Департамента военной контрразведки генерал-полковником Безверхним А.Г. в одном из интервью газете «Новости разведки и контрразведки» в 2003 году: «Нередко в адрес органов СМЕРШ раздается критика в связи с проводившейся ими фильтрационной работой. В 1941 году И.В.Сталин подписал постановление ГКО СССР о государственной проверке (фильтрации) военнослужащих Красной Армии, бывших в плену или в окружении войск противника. Аналогичная процедура осуществлялась и в отношении оперативного состава органов госбезопасности.
   Фильтрация военнослужащих – выявление среди них изменников, шпионов и дезертиров. Постановлением СНК от 6 января 1945 года при штабах фронтов начали функционировать отделы по делам репатриации, в работе которых принимали участие сотрудники органов СМЕРШ. Создавались сборно-пересыльные пункты для приема и проверки советских граждан, освобожденных Красной Армией.
   Фильтрационная работа требовала от сотрудников СМЕРШ не только высочайшего профессионализма, но и большого гражданского мужества. Особенно сложно было ее вести среди бывших командиров и бойцов Красной Армии. Допросы «смершевцев» казались им оскорбительными и несправедливыми. В процессе фильтрационной работы органами СМЕРШ было выявлено несколько тысяч агентов гитлеровских спецслужб, разоблачены десятки тысяч карателей и фашистских пособников.
   Но главным итогом явилось то, что с миллиона советских людей было снято клеймо «врага народа». Однако на этом участке не удалось избежать и трагических ошибок: ведь перед военными контрразведчиками в последние месяцы 1945 года проходили миллионы советских военнослужащих и граждан, угнанных на принудительные работы в Германию…»
   Сегодня появилась целая плеяда бесстрастных, честных и объективных исследователей огромной массы тех рассекреченных документов, которые надо было уяснить и упорядочить, поистине идущих «из архивной тьмы» и зазвучавших сегодня настоящими «письменами», – (А.Колпакиди, К.Дегтярев, А.Север, Д.Прохоров, Л.Иванов, В.Павлов и ряд других).
   Но вернемся к объекту работы СМЕРШа – контингенту граждан того времени. Именно вышеупомянутая категория советских людей являлась для немецких спецслужб солидной вербовочной базой. А потому, естественно, представляла повышенный интерес для советской военной контрразведки. Тем же самим занимались и наши союзники.
   Как писали историки органов СМЕРШ – по своему размаху задействованных негласных сил и средств оперативно-розыскная и следственная работа в ходе и по окончании Второй мировой войны не имела аналогов в истории спецслужб мира.
   Немецкие военнопленные стали появляться только к исходу 1941 года. Так, по состоянию на 1-е января 1942 года, после битвы под Москвой, численность плененных гитлеровцев составила чуть более 9 тысяч.
   А на следующий год в ходе Сталинградской эпопеи в плен попало 151 246 человек, в их числе 2 500 офицеров, 24 генерала во главе с фельдмаршалом Паулюсом…
   Свыше четырех миллионов немецких военнопленных прошло через «сито» всевозможных проверок. Всего с 22 июня 1941 по 8 мая 1945 года советские войска пленили 4 377,3 тыс. военнослужащих противника.
   После разгрома Квантунской армии их численность увеличилась еще на 639 635 человек.
   Однако не все взятые в плен направлялись в лагеря. На завершающем этапе войны после первичной проверки большая часть пленных отправлялась на родину.
   Наряду с военнопленными на территориях стран Восточной Европы, освобожденной от немецко-фашистских войск, были интернированы и помещены в лагеря 208 239 человек, «способных носить оружие», и 61 573 функционера низовых фашистских партийных и административных органов. Это было сделано в целях пресечения террористических и диверсионных актов в тылу наступающих войск Красной Армии.
   Еще в самые первые дни войны органы НКВД предпринимали попытки развернуть более тридцати приемных пунктов для военнопленных. Однако специфические условия начала войны, и наши возможности позволили создать только девятнадцать.
   1 июля 1941 года Совет народных комиссаров (СНК) СССР утвердил «Положение о военнопленных». Надо отметить, что все основные его пункты соответствовали букве Женевской конвенции от 1929 года и гарантировали жизнь военнопленным, необходимое медицинское обслуживание и даже отдых.
   В середине же войны и, особенно в ее конце, когда потоки военнопленных существенно возросли и появилась серьезная проблема с репатриантами, вопросам фильтрационной работы стали уделять больше внимания.
   Как вспоминал сослуживец автора по Центральному аппарату военной контрразведки генерал-лейтенант А.И. Матвеев, участник штурма Берлина и активной оперативно-розыскной работы: «Близился конец Великой Отечественной войны советского народа с германским фашизмом. Шли ожесточенные бои на подступах к Берлину. Сломлено сопротивление фашистских войск на Зееловских высотах.
   В это же время в отделы военной контрразведки СМЕРШ из различных источников стала поступать информация о том, что из Берлина и его окрестностей, в срочном порядке эвакуируются различные фашистские спецорганы с остатками разведшкол и различных курсов, которые были сформированы из изменников и предателей нашей родины.
   Приходили также данные, что руководители абвера пытаются вступить в контакт со спецслужбами наших союзников. С этой целью они намереваются эвакуировать на запад ценную агентуру и специалистов по проведению подрывной работы.
   Перед военными контрразведчиками была поставлена задача – организовать тщательную проверку поступающих данных. Добыть доказательства подобных действий или опровергнуть их. Особое внимание обращалось на выявление позиции союзников».
   Для содержания военнопленных на территории СССР и других государств, помимо 24 фронтовых приемно-пересыльных лагерей были сформированы и действовали 72 дивизионных и армейских, более 500 стационарных, 214 спецгоспиталей, 421 рабочий батальон, 322 лагеря органов репатриации военнопленных, интернированных и иностранных граждан.
   За 1944–1945 годы были осуждены свыше 98 000 репатриантов. В следственных изоляторах тюрем содержалось еще свыше 1 866 тыс. бывших военнопленных и более 3,5 миллиона гражданских лиц.
   Отказались вернуться в СССР свыше 450 000 человек, в том числе около 160 000 бывших военнопленных.
   Всю эту работу подчиненные Абакумова осуществляли во взаимодействии с Управлением уполномоченного СНК СССР по делам репатриации и заграничных резидентур 1-го Управления (ПУ) НКГБ СССР и ГРУ Генерального штаба (ГШ). При этом основные усилия были направлены на выявление агентуры германских спецслужб и изобличение военных преступников.
   Армейскими чекистами проводилась глубокая и всесторонняя проверка военнопленных с использованием в полном объеме всего арсенала оперативно-технических возможностей. Активно использовался институт агентуры и доверенных лиц. Прицельно и глубоко работали следственные работники.
   В ходе проверки здесь подбиралась, обучалась и забрасывалась наша агентура в подразделения абвера и «Цепеллина», а также добывалась важная разведывательная информация.
   Основная тяжесть этой работы легла на плечи сотрудников 2-го отдела ГУКР СМЕРШ НКО СССР. С июля 1943 года и до конца войны этот отдел возглавлял полковник Сергей Николаевич Карташов (1914<197>1979 гг.). С 1937 по 1941 – сотрудник Особого отдела ГУГБ НКВД СССР. С 1941 по 1943 гг. – заместитель начальника отделения 3-го Управления НКО, начальник отделения Управления особых отделов НКВД СССР.
   С 1943 по 1946 г. – начальник 2-го отдела Главного управления контрразведки СМЕРШ, а с 1946 по 1949 г. – начальник 4-го отдела 3-го Главного управления МГБ СССР. В период с 1949 по 1950 г. – советник МГБ СССР при УГБ Венгерской народной республики. С 1951 по 1952 г. – заместитель начальника 1-го управления МГБ СССР. С 1953 по 1954 г. находился в резерве назначения 2-го Главного управления МВД СССР. В 1954 г. назначен начальником 7-го отдела 2-го Главного управления МВД СССР.
   Как отмечал при встрече с автором книги подчиненный Карташова, участник войны, сотрудник СМЕРША полковник Козловцев Леонтий Иванович: «Его феноменальная память и невероятная работоспособность поражали даже немало повидавших контрразведчиков. Он наизусть знал все псевдонимы своей агентуры и материалы большинства дел. Помнил сотни имен, фамилий и кличек разоблаченных агентов противника.
   Сергей Николаевич практически ежедневно готовил обобщенные справки для доклада руководителю СМЕРШа – генерал-полковнику В.С.Абакумову, в Генеральный штаб ВС СССР, а также распоряжения и ориентировки в управления военной контрразведки фронтов.
   Не было дня, чтобы в Москву не приходили материалы о выявленных и разоблаченных в лагерях и пунктах сотрудниках спецслужб фашистской Германии и милитаристической Японии. А ведь завербованные и подготовленные ими агенты продолжали стрелять в спину бойцам и командирам Красной Армии, готовили террористические акты и диверсионные операции. Все эти действия мешали восстановлению мирной жизни на освобожденных территориях…»
   Прежде чем попасть в плен, солдаты и офицеры вермахта, сотрудники гестапо, абвера, СС, СД и других специальных служб гитлеровской Германии – воевали каждый своим оружием с частями, штабами и тыловыми подразделениями Красной Армии. Поэтому вполне понятно, что основой тайной войны оставалась борьба, выявление агентуры противника.
   Это рутинная, но нужная работа для Вооруженных Сил и СМЕРША, сотрудники которого оберегали Красную Армию от опасных ударов в спину.

Руководство к действию

   Искать и обезвреживать вражескую агентуру – вот главный девиз любой контрразведки. Армейским чекистам в годы войны выпало противостоять этому крайне опасному тайному оружию, противостоять в боевых условиях.
   Инструкция СМЕРШ по организации розыска вражеской агентуры была утверждена ГУКР НКО СМЕРШ 9 сентября 1943 года и объявлена директивой ГУКР НКО СМЕРШ № 49519 от 9 сентября 1943 года.
   В ней, в частности, говорилось, что «розыск и ликвидация агентуры, забрасываемой противником на нашу сторону, является важнейшей задачей органов СМЕРШ.
   Для успешной борьбы с агентурой разведки противника необходимы:
 
   а) правильная и четкая организация розыскной работы;
   б) систематический контроль за выполнением мероприятий, направленных на выявление, розыск и задержание вражеских агентов;
   в) умелое использование всех агентурных и иных возможностей по выявлению и розыску агентуры противника;
   г) тщательный допрос задержанных диверсантов об известных им германских агентах с уточнением данных, облегчающих их розыск в нашем тылу;
   д) быстрое оперативное использование добытых материалов;
   е) немедленная информация вышестоящих инстанций о каждом выявленном и задержанном агенте разведки противника, его показаниях о других известных ему агентах, новых методах работы вражеской агентуры;
   ж) контакт в розыскной работе с органами НКГБ и НКВД. Розыскная работа требует от оперативного состава органов СМЕРШа исключительной оперативности, большой инициативы и изобретательности.
 
   1.1. Основание для розыска
 
   Розыску подлежат все без исключения агенты разведки противника и, в первую очередь, уже переброшенные на нашу сторону или намеченные к выброске в ближайшее время.
   Основанием для объявления в розыск агента вражеской разведки являются:
   а) показания арестованных и разоблаченных агентов разведки противника;
   б) заявления и показания свидетелей;
   в) показания военнопленных, бывших официальных сотрудников разведки противника;
   г) сообщения зафронтовой агентуры и других наших агентов;
   д) списки и другие материалы на агентуру, изъятые в разведывательных органах противника.
 
   Материалы, послужившие основанием для розыска, не должны вызывать никаких сомнений в их правдивости, поэтому при допросах заявителей и свидетелей необходимо тщательно выяснять, не являются ли их показания оговором или результатом сведения личных счетов, и, по возможности, перепроверять эти показания через других лиц.
 
   Все добытые материалы немедленно сообщаются в Главное управление контрразведки СМЕРШ, которое на основании полученных материалов дает указание подчиненным органам СМЕРШ по ВЧ или шифром о розыске вражеских агентов, переброшенных на нашу сторону или подготовленных к выброске в ближайшее время.
 
   1.2. Организация местного розыска
 
   Получив данные о выброске агентов и уточнив по возможности время, место и обстоятельства выброски, немедленно:
   а) организует розыск и задержание;
   б) ориентирует о выброске ближайшие органы СМЕРШ, местные органы милиции и НКВД, которые принимают меры розыска по своей линии, а также в вышестоящий орган СМЕРШ.
 
   1.3. Использование перевербованных агентов разведки противника
 
   Для активизации работы по розыску вражеской агентуры надлежит использовать некоторых явившихся с повинной агентов разведки противника.
   Перевербовка и освобождение агентов разведки противника в целях розыска германских шпионов и диверсантов, а также лиц, известных им по совместному пребыванию в лагерях военнопленных, производятся только по предварительной санкции Главного управления контрразведки СМЕРШ и при наличии следующих данных:
   а) явка агента с повинной была действительно добровольной;
   б) агент дал конкретные показания о себе, назвал значительное количество известных ему германских шпионов и диверсантов;
   в) показания, полученные от агента, не вызывают сомнений в их правдоподобности, а также и его поведение не вызывает никаких подозрений;
   г) допросом других арестованных агентов не установлена изменническая, предательская деятельность вербуемого агента на территории, оккупированной немцами, в лагерях военнопленных и в школе германской разведки;
   д) агент переброшен противником на нашу сторону не свыше 2<197>3 месяцев тому назад и обладает хорошей зрительной памятью.
   Следует заметить, что перевербовка вражеской агентуры сопрягалась с дезинформацией противника. Это прекрасно понимали сотрудники госбезопасности. Так в докладной записке Л. П. Берии Сталину о задержании агентов германской разведки говорилось:
   «Сов. секретно
 
   25. 04.1942 г.
   № 732 / б
   г. Москва
 
   ГОСУДАРСТВЕННЫЙ КОМИТЕТ ОБОРОНЫ
   Товарищу Сталину
 
   В марте – апреле 1942 года органами НКВД задержано 76 агентов германской разведки, переброшенных на самолетах в составе разведывательно-диверсионных групп и в одиночку для шпионской и диверсионной работы в гг. Вологда, Ярославль, Иваново, Александров (Ивановской области), Пенза, Молотов, Тамбов, Куйбышев, Сталинград, Казань, Горький и в войсковых тылах Западного фронта.
   У задержанных изъяты 21 портативная приемопередаточная радиостанция, через которые они должны были шифром передавать собранные сведения и сообщать результаты диверсионных действий.
   Все эти германские агенты являются бывшими военнослужащими Красной Армии, находившимися в плену у немцев, где они были завербованы и обучены в разведывательных школах.
   Из них 25 человек бывших средних командиров Красной Армии, 19 младших и 32 рядовых бойца.
   Часть переброшенных агентов (23 человека) добровольно явились в органы НКВД с повинной.
   В целях ограничения активности германских разведывательных органов в указанных выше городах и создания видимости работы переброшенных шпионских групп и одиночек по заданию германской разведки, по 12 захваченным радиостанциям противника нам удалось установить радиосвязь с немецкими разведывательными органами в гг. Варшава (центр военной германской разведки), Псков, Дно, Смоленск, Минск, Харьков, Полтава.
   НКВД СССР считает, что захваченные немецкие радиостанции можно использовать в интересах Главного командования Красной Армии для дезинформации противника в отношении дислокации и перегруппировок частей Красной Армии.
   Поэтому, если данное мероприятие будет признано Вами целесообразным, считаем необходимым поручить начальнику Оперативного Управления Генерального Штаба Красной Армии тов. БОДИНУ и начальнику Главного Разведывательного Управления тов. ПАНФИЛОВУ выработать порядок разработки материалов по дезинформации противника и передачи их в НКВД СССР для реализации через захваченные немецкие радиостанции.
   Передача дезинформации противнику через захваченные рации будет обеспечиваться надежным контролем.
   Прошу Ваших указаний.
 
Народный Комиссар Внутренних дел Союза ССР Л.Берия»
   Эта сторона контрразведывательной работы нашла отражение во многих книгах, вышедших в последнее время. Именно использование выявленной вражеской агентуры в ходе розыска нанесло большой ущерб спецслужбам противника и обеспечило нашим войскам благоприятные условия в боях, сражениях и других боевых действиях.
 
   1.4.Организация и порядок работы оперативно-розыскных групп
 
   Оперативно-розыскная группа по активному розыску вражеской агентуры организуется в составе:
   Старшего группы – оперативного работника СМЕРШ.
   Перевербованного агента германской разведки.
   Разведчика наружного наблюдения или младшего командира из приданной органам СМЕРШ воинской части.
   Оперативно-розыскная группа должна вести розыск агентуры противника на коммуникациях, ведущих к линии фронта и в населенных пунктах, представляющих для германских разведывательных органов интерес по сбору шпионских сведений и осуществления диверсионных актов.
   Район работы подвижной оперативно-розыскной группы должен совпадать с районами выброски и действия вражеской агентуры, обучавшейся в тех же школах германской разведки, где обучался перевербованный агент.
 
   1.5. Заградительные мероприятия
 
   Все заградительные мероприятия должны быть направлены на то, чтобы исключить для агентуры разведки противника возможность безнаказанного перехода линии фронта, передвижения в прифронтовой полосе и в глубоком тылу, проживания в населенных пунктах и местах, удобных для укрытия.
   Меры заграждения должны способствовать выявлению и аресту разведчиков и диверсантов, забрасываемых на нашу сторону.
   «Проверка не должна ограничиваться просмотром документов. Необходимо запросить часть или учреждение, которыми якобы эти документы выданы, и лишь после подтверждения их подлинности считать проверку законченной».
   Эта инструкция являлась основным документом, которым руководствовались военные контрразведчики во время поиска вражеской агентуры, забрасываемой в тыл Красной Армии.
   Надо отметить, что начальник ГУКР СМЕРШ НКО СССР комиссар госбезопасности 2-го ранга В.С.Абакумов постоянно контролировал этот важнейший участок контрразведывательной работы в армии. С течением времени в деятельности 2-го отдела и его подразделений в управлениях СМЕРШ фронтов все большую роль приобретала информационно-аналитическая работа, облегчающая поиск вражеской агентуры. Разработанная в сжатые сроки Карташовым и его подчиненными система учета поступающих данных позволяла быстро осуществлять обмен информацией между всеми подразделениями СМЕРША и существенно повысить качество проверок подозреваемых лиц.
   В поисковой работе среди военнопленных результативным оказалось использование агентов-опознавателей. Захваченные во время проведения чекистско-войсковых операций и радиоигр вражеские агенты и диверсанты хорошо знали в лицо своих хозяев из абвера и «Цепеллина», а также сослуживцев по разведшколам и курсам. После перевербовки они широко применялись в розыскной работе.
   Так, бывший сотрудник 2-го отдела СМЕРШ полковник Н.В. Левшин, принимавший участие во многих розыскных операциях, рассказывал автору – своему подчиненному по службе в Южной группе войск (Венгрия), что в его лагере имелось 7 агентов-опознавателей.
   «Это было под Брянском, – поведал Николай Васильевич. – При передвижении по железной дороге поезд с оперативно-розыскной группой остановился на одной их узловых станций. С нами был хорошо проверенный агент-опознаватель. Решили зайти в станционный буфет. Там было много народа, – какие-то помятые мешочники-спекулянты, крестьяне, рабочие-путейцы, солдаты с вещмешками и несколько офицеров. Вдруг наш проверенный агент подал сигнал, – встретил «знакомого».