Страница:
– Спасибо тебе, Сардун. – Голос Вейлрета шел из дверей башни.
Не поворачивая головы, Страж продолжал смотреть на гладкий сапфир, сосредотачиваясь перед новым заклинанием, однако его потрескавшиеся губы изобразили улыбку.
Поначалу другие Стражи совершали паломничества на север, в Ледяной Дворец, чтобы посмотреть на тела друзей, вспомнить о Золотом Веке Игры. Они приносили с собой не только свои воспоминания, но и родовые реликвии, которые Сардун препровождал в подземное хранилище.
Но с уходом Стражей умер и интерес Игроземья к своему прошлому. Во время Чистки, когда безудержно лилась кровь, а ненависть рас друг к другу достигла предела, люди и полукровки заботились лишь о собственном выживании. Они были заняты борьбой и поисками сокровищ. Кроме того, многие были полны обиды на Волшебников, покинувших мир в такой тяжелый момент. Оставшиеся Стражи исчезали один за другим, заканчивая свое существование с помощью магии.
Страж Кэйлеб был первым, кто уничтожил себя, окутавшись великолепием Волшебного Сияния. В свое время он не оставил этот мир из-за своей жены, принадлежавшей к человеческой расе. Но всего лишь через год после Перевоплощения она умерла, родив мертвого ребенка. Кэйлеб остался наедине со своим горем, не в силах совершить Перевоплощение без остальных Волшебников. И тогда он воззвал к самой сокровенной магии, чтобы уничтожить себя и тело своей жены. Их погребальный костер был потрясающим зрелищем.
Он не только уничтожил себя, но и открыл остальным Стражам путь к частичному Перевоплощению, освобождавшему их души из телесного плена. В течение долгих лет Сардун наблюдал, как другие Стражи, потеряв надежду и устав от жизни, совершали это так называемое полу-Перевоплощение. Мать Тареи, Волшебница по имени Тиарда, навестила однажды зимой Ледяной Дворец, чтобы в последний раз взглянуть на гробницу. Когда-то она была красива, но сейчас выглядела увядшей и измученной. И отказалась играть с Сардуном не только в кости, но и в шестиугольные шахматы. Хозяин дворца никогда не спрашивал, почему гостья отказалась участвовать в Перевоплощении. И в этот раз, как обычно, она отправилась к могиле, чтобы оплакать тех, кто ушел. Сардун не раз ходил вместе с Тиардой в склеп, пытаясь узнать, кого именно она оплакивает, но по ее поведению определить это было невозможно. А сейчас у него в голове созрел отчаянный план.
Сардун был в самом расцвете сил и одинок. Тиарду уже ничто не радовало в жизни, тоска стала ее подругой. Он пытался пробиться сквозь эту стену отчаяния и апатии, просил Волшебницу подождать, не покидать этот мир. Они вдвоем могли подарить людям надежду. Однако женщина никак не реагировала на ухаживания Сардуна, ясно показывая, что они ей безразличны. Ему, конечно, было обидно, и кроме того, он не мог упустить шанс, предоставленный судьбой.
Несмотря на свой преклонный возраст (Тиарда была даже старше Сардуна), она сумела родить ребенка. Так появилась Тарея. Страж надеялся, что это событие вернет Волшебницу к жизни, изменит образ ее мыслей, но напрасно. Она не хотела больше ждать, не хотела жить. Держа на руках малышку дочь, Сардун наблюдал, как ее мать сзывает на помощь всю свою магию. В ослепительной вспышке душа ее освободилась и покинула тело. В последнее мгновение Тиарда будто помолодела: ее пепельные волосы окрасились литым золотом, а лицо приняло восторженное выражение. Но тут огонь, пылавший у нее внутри, вырвался наружу, растворив ее в сверкающем сиянии. Сардун и маленькая Тарея остались одни.
Он не любил Тиарду, но потеря еще одного Стража отозвалась болью в его сердце. Лишь сознание того, что у него есть дочь, о которой нужно заботиться, придавало ему жизненные силы. Он посвятил себя обучению Тареи, готовя ее к важной миссии. Из года в год рассказывал ей о достижениях расы Волшебников, показывал хранящиеся в склепе реликвии, объяснял действие Правил и, конечно, говорил о ТЕХ.
Сардун ждал и надеялся. Все его помыслы были связаны с дочерью.
И вот Трайос украл ее.
Сардуя проглотил замерзшую слюну и принялся обдумывать путь, со которому должна протекать Река-Барьер. Затем тоскливо посмотрел на юг, в сторону острова Роканун, где находилась его дочь. Ему казалось, что она зовет его, оплакивая свою судьбу и теряя надежду на освобождение. А вокруг, насколько хватало глаз, простирались серые скалы.
Ветер обдувал его лицо. За горной территорией, на севере, различалось серебристое сияние огромного застывшего моря. Утреннее небо заволокло тучами, но Сардун развеял их с помощью Камня Воды, и теперь снежные вершины сверкали на солнце.
Река-Барьер будет пролегать между гор, огибая Ледяной Дворец вдоль западных шестиугольников, и впадет в Долину Перевоплощения, где появится озеро. Дальше Река, извиваясь, проложит свой путь через холмы и помчится к югу по лугам и болотам. Она будет смывать холмы, сносить скалы, сметать деревья, пока наконец не достигнет огромного океана, обозначенного на самом краю карты. Сардун надеялся, что ни одна деревня не встанет на пути бешеной воды.
Очень старый и одинокий, он стоял на холодном ветру и неожиданно понял, как ослаб – слишком много слез пролил по дочери и слишком мало ел. Но он знал, откуда ему черпать необходимую силу. Не исключено было, что использование спящей пока что магии и нарушение Правил приведет к ужасным последствиям, однако это его не беспокоило.
Когда Стражи уничтожили себя в полу-Перевоплощении, их души освободились и странствовали теперь по Игроземью. Некоторые из них находили друг друга и собирались вместе. Скопления духов оседали в тех местах, что оставались в их памяти со времен плотского существования. Эти сгустки вливались в структуру Игроземья, образуя источники Волшебной силы, прозываемые ДЭЙД. В Ледяном Дворце располагался один из крупнейших ДЭЙДОВ – состоял он из тех духов, которые особенно сожалели о том, что не участвовали в полном Перевоплощении.
Страж посмотрел вниз. Ледяное ограждение, закрывавшее нижнюю часть тела, делало его похожим на обледеневшее дерево. Он вытянул руку и дотронулся Камнем Воды до стены башни.
ДЭЙД был образован сгущением множества духов; они и создали четыре Камня. Сардуну сейчас предстояло найти ДЭЙД во Дворце и вступить в него.
Всеми мыслями он сосредоточился на поставленной цели и с помощью сапфира достиг своим разумом самого сердца Дворца – склепа Волшебников. Ему подчинялась сейчас сила более могущественная, чем сила тяготения.
Рука Стража опустилась, как будто Камень Воды вдруг стал невыносимо тяжел, однако ум продолжал свое движение. Разжавшиеся пальцы уронили Камень на покатый пол балкона. Тот покатился, а остановившись, выдал максимальное количество очков – “б”.
Разум Сардуна опустился в огонь и стал купаться в нем, улавливая изумленный шепот Стражей, которых он когда-то знал. Среди них была Тиарда. Стоило только захотеть, и он бы услышал ее слова.
Через мгновение он вернулся в реальность, но уже насытившись силой ДЭЙДА. Он дал волю этой силе, выпустив ее через Камень Воды и направив к Северному Морю.
Сардун чувствовал, как Ледяной Дворец сотрясается под ним. А Камень Воды своим сиянием напоминал солнце.
Страж вытянул тонкие, как соломинки, пальцы и начертил в воздухе путь новой Реки. Перед глазами у него развернулась огромная карта Игроземья, изображенная на стене склепа. Каждый шестиугольник, через который пролегала Река, Сардун окрашивал в голубой цвет, пока не добрался до южного края карты.
А сила ДЭЙДА продолжала поступать к нему.
Гора, вставшая на пути, раскололась, как щепка; глыбы льда, окружавшие море, были сброшены в образовавшееся ущелье. Пенясь и взмываясь волнами, новая Река входила в свое русло.
Огромная стена воды пронеслась мимо Ледяного Дворца. Извиваясь, она хлынула в горы и поглотила Долину Перевоплощения. Река-Барьер прокладывала себе дорогу через леса и холмы, направляясь к югу и смывая все встретившееся ей.
Река должна отрезать путь неизвестной опасности в западную часть Игроземья. Ни одна армия не сможет пересечь широкий бушующий поток. Да, ни одна армия и ни один крестьянин, имевший несчастье остаться на “той” стороне Реки.
По сравнению с силой ДЭЙДА, которой завладел Сардун, могущество водной стихии казалось ему незначительным. Теперь, когда восприятие его было обострено, он мог рассмотреть глубоко подо льдом трещины – следы разрушений, нанесенных Дворцу драконом Трайосом.
И снова вихрь силы ворвался в сознание. Остановить его было невозможно, поэтому Страж решил истратить эту мощь на что-нибудь полезное. Вначале на обновление Ледяного Дворца. Приходилось изменять его внешний вид и создавать новый интерьер, изобретая прямо на ходу. Вскоре обновленный Дворец сверкал на солнце ослепительным блеском. Балкон под Стражем закачался, перестраиваясь, но в конце концов выпрямился.
Тогда Сардун направил всю энергию на себя, заменяя изношенные свои вены, нервы и мускулы свежими, оживляя омертвевшие ткани, которые он некогда принес в жертву Тарее.
А неведомая сила так и не отпускала его, становясь все могущественнее. ДЭЙД просыпался после долгих лет спячки.
Искушение в нем росло, требуя, чтобы он освободил душу после двух столетий ожидания. ДЭЙД умолял его подчиниться власти огня, раствориться в полу-Перевоплощении. Голоса блуждающих духов умоляюще взывали к нему. ИДИ К НАМ!
Но он отказался. Не мог он предпринять это сейчас, когда появилась надежда вернуть Тарею.
Камень Воды усиливал связь с ДЭЙДОМ, противостоять всепоглощающей силе становилось все труднее. Языки голубого пламени уже танцевали вокруг тела; только что замененные клетки начали испускать свет: это было началом полу-Превращения. Камень Воды тоже выпустил скрытую в нем силу, распространяя на Стража свое могущество. Сардун тщетно пытался высвободиться из огненного плена. Всепоглощающая энергия хлестала все сильнее с каждой минутой.
Превозмогая отчаянную боль, Сардун мысленно потянулся к ДЭЙДУ. Используя всю свою волю, он разорвал связывающие их каналы и направил силу ДЭЙДА обратно в склеп, сам же поспешил вернуться в свое тело.
Он упал как подкошенный, полностью измотавшись в борьбе. Ледяное ограждение, поддерживающее его, испарилось, и теперь обновленные, еще непослушные ноги обдувало ветром. Камень Воды наполовину скрылся в ледяной толще балкона.
В неожиданно наступившей тишине раздался шум только что родившейся Реки-Барьера…
Реликвии эти
Я всем покажу,
Главное – ПОМНИТЕ,
Лишь об этом прошу.
Вейлрет прочитал надпись у входа в туннель, ведущий к склепу древних Волшебников. Брил остановился на полпути, не решаясь следовать дальше в одиночку и томясь в ожидании Вейлрета.
Они спускались из тронного зала, куда недавно вернулся Сардун. Страж, не добравшись до трона, рухнул на пол. Вейлрет усадил его и, закутав в несколько одеял, ждал, пока тот придет в себя. Сейчас, когда Вейлрет и Брил решили исследовать подземный склеп, Делраэль согласился присмотреть за стариком.
– Ты идешь, Вейлрет? Мне уже надоело ждать, – крикнул Брил из туннеля. В его голосе сквозило нетерпение вперемешку со страхом.
– Не волнуйся, Брил. Там не какие-нибудь гниющие трупы, а просто.., опустошенные тела.
– Я и без тебя знаю, зеленый ты еще, чтобы меня учить! – сварливо отозвался непутевый Недоволшебник.
Со свечами в руках они двигались по извилистому туннелю. Наружный свет каким-то образом проникал через толстый лед, отражаясь от стен голубоватым сиянием.
Наверное, поэтому Вейлрету казалось, что он находится глубоко под водой. Воздух был холодный и затхлый. Брил семенил рядом, сгорая от любопытства, но в то же время не забывая и об осторожности.
– Как ты думаешь, не расставил ли Сардун каких-нибудь ловушек в туннеле? Ну, против воров? Ведь в этом подземелье есть чем поживиться.
Вейлрет, завороженный гипнотическим светом, исходившим от стеч, отозвался не сразу:
– Не думаю. Брил. Разве ты забыл надпись? Этот музей открыт для всех.
Недоволшебник, казалось, немного успокоился, но не настолько, чтобы пойти вперед. Он предоставлял это Вейлрету.
Наклонный ход вывел их в огромный склеп. В дальнем конце подземелья сгустились тени. Брил и Вейлрет сделали несколько шагов вглубь. Пламя пятисвечника отражалось от ледяных стен, слабо освещая помещение, полное сталактитов. Вейлрет оглядывался вокруг, не веря своим глазам.
А Брил кинулся к реликвиям, разложенным в нишах. Ларцы, зеркала, оружие – здесь было все, что, по мнению Сардуна, имело отношение к истории знаменитой расы Волшебников. Манускрипты, аккуратно сложенные в стопки и пронумерованные. В прозрачном ларце – оригинал Книги Правил. Полуистлевшая одежда, драгоценности, скульптуры и картины. Внимание привлек обгоревший меч. Осмотрев его, Вейлрет был потрясен. Посетитель склепа-музея воскликнул: “Да это же меч самого Стилвеса Миротворца!” и поднял почерневшее от огня оружие.
– Когда он примирил две враждовавшие между собой армии Волшебников, их предводители бросили свои клинки в костер!
Вейлрет благоговейно провел пальцем по затупившемуся, искореженному лезвию.
– А эту шаль Леди Мэйра надевала на свою свадебную церемонию. Потом были устроены турпиры, гости стали выяснять отношения между собой, что и послужило началом всех войн. Или вот! – Он поднес свечу поближе к пергаменту, боясь взять его в руки. – Манускрипт, написанный самим Стражем Аркеном!
Брил в это время исследовал сундук с драгоценными камнями. Бросив бриллиантовое колье на кучу изумрудов, он спросил:
– Аркен? А это еще кто? Вейлрет даже оторопел, услышав вопрос Недоволшебиика.
– Неужели ты ничего не помнишь из историй, которые мы слушали зимой?
– Я многое могу припомнить, молодой человек! На моем веку произошло больше исторических событий, чем описано во всех твоих книгах. Между прочим, история – это не только чудеса, как тебе, наверное, кажется. В истории основное время занимает самая ОБЫЧНАЯ жизнь, когда ничего особенного не происходит. Ты должен быть рад, что я вообще проявляю интерес. – Он помолчал. – Ну, так о чем там говорится?
Вейлрет снова взглянул на пергамент, сгорая от любопытства.
– Один из старейших Стражей описывает здесь историю Перевоплощения. Этому манускрипту цены нет! Иди-ка сюда, мы прочитаем его вместе.
Вейлрет надеялся, что завораживающая обстановка Ледяного Дворца взбодрит полу-Волшебника.
– Правда, выражения тут немного устаревшие, и чернила кое-где выцвели, но я думаю, мы разберемся.
И Вейлрет принялся читать историю Аркена. Ему страшно хотелось узнать поскорее, о чем говорилось в манускрипте, но он заставлял себя не торопиться, чтобы Брил успевал следить.
"Ни разу со времен войн в Совете не разгоралось таких бурных споров. Билэн, раскрасневшаяся и разгоряченная, высказывала свое мнение по поводу того, как мы могли бы перенести свою расу на более высокий уровень существования, уйти из этого НЕРЕАЛЬНОГО мира. С неистовой страстью она несколько раз повторила (словно надеясь таким образом убедить нас), что это откроет двери к новой силе и мудрости, которых нам так недостает. Перевоплощение сделает нас всемогущими духами, своего рода богами. Как, очевидно, и предначертано расе Волшебников самой судьбой (во всяком случае, это было очевидно для Билэн).
Мы отрешимся от воинственного прошлого, оставив после себя лишь физические оболочки, украшенные шрамами былых сражений. Вот тогда мы станем РЕАЛЬНЫ. Вам известно, что войны прекратились и раса Волшебников ослабела. Никто не проявляет особого рвения к исследованию подземелий или поиску новых сокровищ. А что, если ТЕ решат прекратить Игру?
Многие Волшебники согласились с ней. Наконец одна из женщин потребовала слова и недоуменно спросила, что, собственно, мы обсуждаем, если ни у кого нет возражений.
Но у меня имелись возражения. Я сказал Совету, что, подробно изучив Книгу Правил, обнаружил, что наши дети-полукровки должны будут остаться в Игроземье. А также наши дорогие жены и мужья, принадлежащие к людской расе. Никто из них не сможет последовать за нами. Нам придется отказаться от них. Я сказал, что не оставлю Мику и своих детей. Мое выступление заставило задуматься Совет.
Я не пытался отговорить своих соплеменников. Вовсе нет. Просто я хотел предоставить каждому право выбора. Чтобы одни могли остаться со своими семьями, другие – просто из страха перед неизвестностью Перевоплощения.
Этот вопрос еще много обсуждался. Билэн довольно резко заявила, что отщепенцы" не изменят решения большинства. Что они отсекли себе путь к Перевоплощению, который не смогут пройти самостоятельно. Им придется стать Стражами, которые будут опекать Игроземье и растить детей. Но мудрое большинство поступит так, как предначертано судьбой”.
Вейлрет глубоко вздохнул и глянул на Брила:
– Вот как все было, представляешь? Недоволшебник, казалось, смотрел сквозь пергамент.
– Да, там были мои родители, но это происходило еще до моего рождения. Мой отец самый чистокровный Волшебник, а мать – полукровка.
Он остался с ней, и по прошествии десятилетий они оказались в Железнохватке, которой в то время управлял твой прапрадедушка Вораэль. Тогда Чистка была еще в самом разгаре.
Брил неожиданно предстал в новом свете, и стало вдруг ясно, как много вмещает его биография. Ученый подождал, в надежде, что Недоволшебник продолжит свои воспоминания, но Брил молчал. Потом взглянул на Вейлрета:
– Ну, что еще нам скажет Аркен? Вейлрет протянул факел Брилу и осторожно провел рукой по пергаменту. Он боялся запачкать или испортить бумагу.
– “Волшебники отправились на север, к тому месту, которое было избрано для последнего собрания нашей расы, – к широкой долине. Я тоже пришел туда. Собралось там немало провожающих – как заплаканные Стражи, так и люди. Они смотрели, как уходят их друзья, и думали о тех, ради кого остались здесь. Некоторые провожающие были с семьями.
Волшебники ждали восхода солнца. В центре долины располагался белый парусиновый тент, трепетавший на легком ветру. Пять членов Совета находились там уже в течение нескольких дней, обговаривая последние детали. Остальные Волшебники были ко всему готовы.
Перевоплощение произошло в день осеннего равноденствия. Это была знаменательная дата – самая середина между началом лета и началом зимы.
Все вместе Волшебники дали начало такой могущественной силе, какую невозможно описать словами. Хотя любой, в ком течет наша кровь, безусловно поймет, что я имею в виду”.
Книжник остановился, задумавшись. Он не мог понять, что пытался сказать Аркен. Ведь ему не суждено ощутить Волшебную силу и другие магические проявления…
– В чем дело? – спросил Брил. Вейлрет покачал головой, выискивая в тексте абзац, на котором остановился:
– “В воздухе то и дело появлялись сверкающие огоньки, как будто начинался фейерверк. Мои соплеменники покидали свои оболочки, возносясь в ослепительно прекрасном волшебном сиянии. Они все… ПЕРЕРОДИЛИСЬ, стали духами. А их тела упали на землю, опустошенные и бездушные.
Разноцветные круги все еще плыли у меня перед глазами. Глядя на разбросанные по земле тела Волшебников, я было подумал, что ничего не вышло, что сила расы растрачена попусту. Царила полнейшая тишина, даже солнце, казалось, замерло в неподвижности у линии горизонта. Неожиданно подул ветер. Вскоре он превратился в настоящий ураган, и в его вое были отчетливо различимы голоса: слова, фразы и даже возгласы удивления. В неожиданно засиявшем воздухе медленно появлялись шесть огромных фигур. Похожие на облака, они нависли над долиной. Все Духи были в одеяниях, скрывавших индивидуальные черты. Трое из них излучали сияние, а другие были окутаны таинственной темнотой.
Мы, не последовавшие за Волшебниками, с трепетом наблюдали за происходящим. Духи не делали никаких попыток обратиться к нам. Казалось, не было им дела до нас и до тысячи опустошенных тел, лежащих в долине. Духи словно посовещались меж собой и исчезли.
И по сей день они не вступают в контакт с нашим миром. Это, естественно, сильно угнетает Стражей, сожалеющих о принятом решении остаться в мире. Иногда мне кажется, что я не должен был требовать свободного выбора”.
Ученый закончил чтение. Брил резко отвернулся, будто пытаясь скрыть навернувшиеся слезы.
Струйка пара вырвалась изо рта Вейлрета вместе с глубоким вздохом.
– Тебе не кажется, старые Волшебники уже тогда подозревали о чем-то? Может, потому они так и жаждали покинуть эту действительность и оказаться там, где нет наших Правил. Они догадывались, что ТЕ рано или поздно захотят уничтожить Игроземье. – Потрясенный, он сделал глубокий вдох. – Тогда почему Стражи остались здесь?
– Наверное, чтобы принести сюда тела всех Волшебников, – раздался голос Брила. Вейлрет, прищурившись, взглянул перед собой:
– Ты только посмотри на них. Там, где пламя факела исчезало в голубоватых отсветах ледяного сияния стен, рядами были сложены тела. Потолок огромного склепа опускался совсем низко. Волшебники были похожи на спящих, только их волосы посеребрила изморозь. Вейлрет сразу представил, как Стражи переносили тела, как Сардун перекладывает их с места на место, чтобы со стороны казалось, будто они просто отдыхают.
В комнате вдруг стало невыносимо холодно. Тишина давила на Вейлрета. Ему показалось, что он слышит дыхание: бесчисленное количество легких наполнялось медленно воздухом, а потом так же медленно выдыхало. Потрескивание факела вывело его из оцепенения.
– Тронулись, Брил. Пора выбираться отсюда.
Когда Вейлрет с Брилом поднялись в главный зал, Сардун, покачиваясь от слабости, приподнялся и пронзительно взглянул на них:
– Вам не надо было здесь оставаться! Вспышка гнева блеснула в его серых глазах, однако Вейлрет мягко заставил Сардуна опуститься на трон:
– Мы должны были удостовериться, что с тобой все в порядке.
Прошлой ночью, когда Страж все еще был без чувств, Вейлрет пробрался на мерцающий балкон, чтобы полюбоваться оттуда Рекой-Барьером. Как зачарованный, он смотрел на широкий поток, несущий стволы деревьев и ледяные глыбы через территорию шестиугольников. Слабое зрение не позволяло ему рассмотреть все детали. Однако, как учил его Дроданис, в таких случаях нужно полагаться на свое воображение.
Вейлрет стоял на холодном ветру и слушал отдаленный шум реки. Молчаливые звезды, обрамленные зарницей с одного края горизонта, сияли над головой.
Было выполнено задание Дроданиса и Ведущей – найдена защита от надвигающейся опасности. Быть может, создание Реки и не было столь необходимо, но ведь о враге не известно ровным счетом ничего. Да, выполнено одно задание, но теперь нужно сдержать обещание, данное Сардуну. Он принес себя в жертву ради создания Реки, теперь, по Правилам, нужно было отправиться в поход, чтобы спасти его дочь.
Железнохватка между тем будет оставаться в руках Гейрота. Старый солдат Тарне нравился Вейлрету, и он верил, что тот сможет укрыть жителей в лесах. Но Гейрот имел крепость. Камень Воздуха и друзей-людоедов.
Когда ученый вернулся в тронный зал, Страж наконец очнулся:
– Вы должны торопиться. Тарее угрожает смертельная опасность. – Голос его заметно окреп, даже шепелявость уменьшилась, он даже приподнялся без особых затруднений. – У вас есть копия карты, той, что на стене? Чтобы не заблудиться?
– Я уже запомнил ее наизусть, – сказал Делраэль, скрестив руки на груди. Страж вздохнул:
– Наверное, я слишком долго держал Тарею взаперти. Ей следовало выходить отсюда, чтобы увидеть Игроземье и познать мир. Если бы девочки не было здесь во время нападения, то ничего бы не случилось.
– Сардун, есть ли у тебя меч? – спросил о своем Делраэль. – С ним у нас было бы побольше шансов на успех.
– Берите все, что хотите, из подземного хранилища, если только это поможет вам освободить мою дочь.
Страж раскинул руки, жестом приглашая гостей воспользоваться музеем.
Брил выступил вперед и неохотно, однако с благоговейным лицом, протянул Стражу Камень Воды. Недоволшебник самостоятельно выковырял его изо льда на балконе.
– Вот твой Камень, Сардун.
Страж отпрянул от подношения, перекосившись от ужаса и отвращения. Вытянув вперед жилистую руку, он выбил Камень из рук Брила. Изумленный Недоволшебник побежал за покатившимся по полу сапфиром.
– В чем дело? – спросил он, вкладывая все недоумение в голос.
Сардун поежился в своих одеялах. По его телу даже пробежала дрожь.
– В последний раз я использовал Камень Воды для связи между мной и ДЭЙДОМ. Душам ДЭЙДА почти удалось толкнуть меня на полу-Перевоплощение. С Камнем Воды это было бы так легко.
Так пугающе легко. Может быть, ДЭЙД надеялся, что при моем участии, используя Камень Воды и свое собственное могущество, у него хватило бы сил на настоящее Перевоплощение. – Страж вздохнул. – Но я отказался. В будущем, быть может, я пожалею, что упустил свой единственный шанс на чудо. Я боюсь снова использовать Камень. ДЭЙД знает, что я здесь, а я сомневаюсь, что смогу дважды устоять перед искушением.
Брил вначале уткнул свой взгляд в пол, потом бросил его в сторону Делраэля и Вейлрета и наконец остановил на Сардуне.
– Я – Недоволшебник. Я могу пользоваться магией Волшебников, в том числе Камнем Воды. – Посверкивая глазками, он говорил очень быстро, словно боялся, что его остановят. – Может быть, в нем как раз та магия, которая мне нужна. В Игроземье все еще полно чудовищ, уцелевших после Чистки. С помощью Камня Воды я мог бы защитить себя и своих друзей. У нас имелось бы побольше шансов спасти Тарею.
Не поворачивая головы, Страж продолжал смотреть на гладкий сапфир, сосредотачиваясь перед новым заклинанием, однако его потрескавшиеся губы изобразили улыбку.
Поначалу другие Стражи совершали паломничества на север, в Ледяной Дворец, чтобы посмотреть на тела друзей, вспомнить о Золотом Веке Игры. Они приносили с собой не только свои воспоминания, но и родовые реликвии, которые Сардун препровождал в подземное хранилище.
Но с уходом Стражей умер и интерес Игроземья к своему прошлому. Во время Чистки, когда безудержно лилась кровь, а ненависть рас друг к другу достигла предела, люди и полукровки заботились лишь о собственном выживании. Они были заняты борьбой и поисками сокровищ. Кроме того, многие были полны обиды на Волшебников, покинувших мир в такой тяжелый момент. Оставшиеся Стражи исчезали один за другим, заканчивая свое существование с помощью магии.
Страж Кэйлеб был первым, кто уничтожил себя, окутавшись великолепием Волшебного Сияния. В свое время он не оставил этот мир из-за своей жены, принадлежавшей к человеческой расе. Но всего лишь через год после Перевоплощения она умерла, родив мертвого ребенка. Кэйлеб остался наедине со своим горем, не в силах совершить Перевоплощение без остальных Волшебников. И тогда он воззвал к самой сокровенной магии, чтобы уничтожить себя и тело своей жены. Их погребальный костер был потрясающим зрелищем.
Он не только уничтожил себя, но и открыл остальным Стражам путь к частичному Перевоплощению, освобождавшему их души из телесного плена. В течение долгих лет Сардун наблюдал, как другие Стражи, потеряв надежду и устав от жизни, совершали это так называемое полу-Перевоплощение. Мать Тареи, Волшебница по имени Тиарда, навестила однажды зимой Ледяной Дворец, чтобы в последний раз взглянуть на гробницу. Когда-то она была красива, но сейчас выглядела увядшей и измученной. И отказалась играть с Сардуном не только в кости, но и в шестиугольные шахматы. Хозяин дворца никогда не спрашивал, почему гостья отказалась участвовать в Перевоплощении. И в этот раз, как обычно, она отправилась к могиле, чтобы оплакать тех, кто ушел. Сардун не раз ходил вместе с Тиардой в склеп, пытаясь узнать, кого именно она оплакивает, но по ее поведению определить это было невозможно. А сейчас у него в голове созрел отчаянный план.
Сардун был в самом расцвете сил и одинок. Тиарду уже ничто не радовало в жизни, тоска стала ее подругой. Он пытался пробиться сквозь эту стену отчаяния и апатии, просил Волшебницу подождать, не покидать этот мир. Они вдвоем могли подарить людям надежду. Однако женщина никак не реагировала на ухаживания Сардуна, ясно показывая, что они ей безразличны. Ему, конечно, было обидно, и кроме того, он не мог упустить шанс, предоставленный судьбой.
Несмотря на свой преклонный возраст (Тиарда была даже старше Сардуна), она сумела родить ребенка. Так появилась Тарея. Страж надеялся, что это событие вернет Волшебницу к жизни, изменит образ ее мыслей, но напрасно. Она не хотела больше ждать, не хотела жить. Держа на руках малышку дочь, Сардун наблюдал, как ее мать сзывает на помощь всю свою магию. В ослепительной вспышке душа ее освободилась и покинула тело. В последнее мгновение Тиарда будто помолодела: ее пепельные волосы окрасились литым золотом, а лицо приняло восторженное выражение. Но тут огонь, пылавший у нее внутри, вырвался наружу, растворив ее в сверкающем сиянии. Сардун и маленькая Тарея остались одни.
Он не любил Тиарду, но потеря еще одного Стража отозвалась болью в его сердце. Лишь сознание того, что у него есть дочь, о которой нужно заботиться, придавало ему жизненные силы. Он посвятил себя обучению Тареи, готовя ее к важной миссии. Из года в год рассказывал ей о достижениях расы Волшебников, показывал хранящиеся в склепе реликвии, объяснял действие Правил и, конечно, говорил о ТЕХ.
Сардун ждал и надеялся. Все его помыслы были связаны с дочерью.
И вот Трайос украл ее.
Сардуя проглотил замерзшую слюну и принялся обдумывать путь, со которому должна протекать Река-Барьер. Затем тоскливо посмотрел на юг, в сторону острова Роканун, где находилась его дочь. Ему казалось, что она зовет его, оплакивая свою судьбу и теряя надежду на освобождение. А вокруг, насколько хватало глаз, простирались серые скалы.
Ветер обдувал его лицо. За горной территорией, на севере, различалось серебристое сияние огромного застывшего моря. Утреннее небо заволокло тучами, но Сардун развеял их с помощью Камня Воды, и теперь снежные вершины сверкали на солнце.
Река-Барьер будет пролегать между гор, огибая Ледяной Дворец вдоль западных шестиугольников, и впадет в Долину Перевоплощения, где появится озеро. Дальше Река, извиваясь, проложит свой путь через холмы и помчится к югу по лугам и болотам. Она будет смывать холмы, сносить скалы, сметать деревья, пока наконец не достигнет огромного океана, обозначенного на самом краю карты. Сардун надеялся, что ни одна деревня не встанет на пути бешеной воды.
Очень старый и одинокий, он стоял на холодном ветру и неожиданно понял, как ослаб – слишком много слез пролил по дочери и слишком мало ел. Но он знал, откуда ему черпать необходимую силу. Не исключено было, что использование спящей пока что магии и нарушение Правил приведет к ужасным последствиям, однако это его не беспокоило.
Когда Стражи уничтожили себя в полу-Перевоплощении, их души освободились и странствовали теперь по Игроземью. Некоторые из них находили друг друга и собирались вместе. Скопления духов оседали в тех местах, что оставались в их памяти со времен плотского существования. Эти сгустки вливались в структуру Игроземья, образуя источники Волшебной силы, прозываемые ДЭЙД. В Ледяном Дворце располагался один из крупнейших ДЭЙДОВ – состоял он из тех духов, которые особенно сожалели о том, что не участвовали в полном Перевоплощении.
Страж посмотрел вниз. Ледяное ограждение, закрывавшее нижнюю часть тела, делало его похожим на обледеневшее дерево. Он вытянул руку и дотронулся Камнем Воды до стены башни.
ДЭЙД был образован сгущением множества духов; они и создали четыре Камня. Сардуну сейчас предстояло найти ДЭЙД во Дворце и вступить в него.
Всеми мыслями он сосредоточился на поставленной цели и с помощью сапфира достиг своим разумом самого сердца Дворца – склепа Волшебников. Ему подчинялась сейчас сила более могущественная, чем сила тяготения.
Рука Стража опустилась, как будто Камень Воды вдруг стал невыносимо тяжел, однако ум продолжал свое движение. Разжавшиеся пальцы уронили Камень на покатый пол балкона. Тот покатился, а остановившись, выдал максимальное количество очков – “б”.
Разум Сардуна опустился в огонь и стал купаться в нем, улавливая изумленный шепот Стражей, которых он когда-то знал. Среди них была Тиарда. Стоило только захотеть, и он бы услышал ее слова.
Через мгновение он вернулся в реальность, но уже насытившись силой ДЭЙДА. Он дал волю этой силе, выпустив ее через Камень Воды и направив к Северному Морю.
Сардун чувствовал, как Ледяной Дворец сотрясается под ним. А Камень Воды своим сиянием напоминал солнце.
Страж вытянул тонкие, как соломинки, пальцы и начертил в воздухе путь новой Реки. Перед глазами у него развернулась огромная карта Игроземья, изображенная на стене склепа. Каждый шестиугольник, через который пролегала Река, Сардун окрашивал в голубой цвет, пока не добрался до южного края карты.
А сила ДЭЙДА продолжала поступать к нему.
Гора, вставшая на пути, раскололась, как щепка; глыбы льда, окружавшие море, были сброшены в образовавшееся ущелье. Пенясь и взмываясь волнами, новая Река входила в свое русло.
Огромная стена воды пронеслась мимо Ледяного Дворца. Извиваясь, она хлынула в горы и поглотила Долину Перевоплощения. Река-Барьер прокладывала себе дорогу через леса и холмы, направляясь к югу и смывая все встретившееся ей.
Река должна отрезать путь неизвестной опасности в западную часть Игроземья. Ни одна армия не сможет пересечь широкий бушующий поток. Да, ни одна армия и ни один крестьянин, имевший несчастье остаться на “той” стороне Реки.
По сравнению с силой ДЭЙДА, которой завладел Сардун, могущество водной стихии казалось ему незначительным. Теперь, когда восприятие его было обострено, он мог рассмотреть глубоко подо льдом трещины – следы разрушений, нанесенных Дворцу драконом Трайосом.
И снова вихрь силы ворвался в сознание. Остановить его было невозможно, поэтому Страж решил истратить эту мощь на что-нибудь полезное. Вначале на обновление Ледяного Дворца. Приходилось изменять его внешний вид и создавать новый интерьер, изобретая прямо на ходу. Вскоре обновленный Дворец сверкал на солнце ослепительным блеском. Балкон под Стражем закачался, перестраиваясь, но в конце концов выпрямился.
Тогда Сардун направил всю энергию на себя, заменяя изношенные свои вены, нервы и мускулы свежими, оживляя омертвевшие ткани, которые он некогда принес в жертву Тарее.
А неведомая сила так и не отпускала его, становясь все могущественнее. ДЭЙД просыпался после долгих лет спячки.
Искушение в нем росло, требуя, чтобы он освободил душу после двух столетий ожидания. ДЭЙД умолял его подчиниться власти огня, раствориться в полу-Перевоплощении. Голоса блуждающих духов умоляюще взывали к нему. ИДИ К НАМ!
Но он отказался. Не мог он предпринять это сейчас, когда появилась надежда вернуть Тарею.
Камень Воды усиливал связь с ДЭЙДОМ, противостоять всепоглощающей силе становилось все труднее. Языки голубого пламени уже танцевали вокруг тела; только что замененные клетки начали испускать свет: это было началом полу-Превращения. Камень Воды тоже выпустил скрытую в нем силу, распространяя на Стража свое могущество. Сардун тщетно пытался высвободиться из огненного плена. Всепоглощающая энергия хлестала все сильнее с каждой минутой.
Превозмогая отчаянную боль, Сардун мысленно потянулся к ДЭЙДУ. Используя всю свою волю, он разорвал связывающие их каналы и направил силу ДЭЙДА обратно в склеп, сам же поспешил вернуться в свое тело.
Он упал как подкошенный, полностью измотавшись в борьбе. Ледяное ограждение, поддерживающее его, испарилось, и теперь обновленные, еще непослушные ноги обдувало ветром. Камень Воды наполовину скрылся в ледяной толще балкона.
В неожиданно наступившей тишине раздался шум только что родившейся Реки-Барьера…
Реликвии эти
Я всем покажу,
Главное – ПОМНИТЕ,
Лишь об этом прошу.
Вейлрет прочитал надпись у входа в туннель, ведущий к склепу древних Волшебников. Брил остановился на полпути, не решаясь следовать дальше в одиночку и томясь в ожидании Вейлрета.
Они спускались из тронного зала, куда недавно вернулся Сардун. Страж, не добравшись до трона, рухнул на пол. Вейлрет усадил его и, закутав в несколько одеял, ждал, пока тот придет в себя. Сейчас, когда Вейлрет и Брил решили исследовать подземный склеп, Делраэль согласился присмотреть за стариком.
– Ты идешь, Вейлрет? Мне уже надоело ждать, – крикнул Брил из туннеля. В его голосе сквозило нетерпение вперемешку со страхом.
– Не волнуйся, Брил. Там не какие-нибудь гниющие трупы, а просто.., опустошенные тела.
– Я и без тебя знаю, зеленый ты еще, чтобы меня учить! – сварливо отозвался непутевый Недоволшебник.
Со свечами в руках они двигались по извилистому туннелю. Наружный свет каким-то образом проникал через толстый лед, отражаясь от стен голубоватым сиянием.
Наверное, поэтому Вейлрету казалось, что он находится глубоко под водой. Воздух был холодный и затхлый. Брил семенил рядом, сгорая от любопытства, но в то же время не забывая и об осторожности.
– Как ты думаешь, не расставил ли Сардун каких-нибудь ловушек в туннеле? Ну, против воров? Ведь в этом подземелье есть чем поживиться.
Вейлрет, завороженный гипнотическим светом, исходившим от стеч, отозвался не сразу:
– Не думаю. Брил. Разве ты забыл надпись? Этот музей открыт для всех.
Недоволшебник, казалось, немного успокоился, но не настолько, чтобы пойти вперед. Он предоставлял это Вейлрету.
Наклонный ход вывел их в огромный склеп. В дальнем конце подземелья сгустились тени. Брил и Вейлрет сделали несколько шагов вглубь. Пламя пятисвечника отражалось от ледяных стен, слабо освещая помещение, полное сталактитов. Вейлрет оглядывался вокруг, не веря своим глазам.
А Брил кинулся к реликвиям, разложенным в нишах. Ларцы, зеркала, оружие – здесь было все, что, по мнению Сардуна, имело отношение к истории знаменитой расы Волшебников. Манускрипты, аккуратно сложенные в стопки и пронумерованные. В прозрачном ларце – оригинал Книги Правил. Полуистлевшая одежда, драгоценности, скульптуры и картины. Внимание привлек обгоревший меч. Осмотрев его, Вейлрет был потрясен. Посетитель склепа-музея воскликнул: “Да это же меч самого Стилвеса Миротворца!” и поднял почерневшее от огня оружие.
– Когда он примирил две враждовавшие между собой армии Волшебников, их предводители бросили свои клинки в костер!
Вейлрет благоговейно провел пальцем по затупившемуся, искореженному лезвию.
– А эту шаль Леди Мэйра надевала на свою свадебную церемонию. Потом были устроены турпиры, гости стали выяснять отношения между собой, что и послужило началом всех войн. Или вот! – Он поднес свечу поближе к пергаменту, боясь взять его в руки. – Манускрипт, написанный самим Стражем Аркеном!
Брил в это время исследовал сундук с драгоценными камнями. Бросив бриллиантовое колье на кучу изумрудов, он спросил:
– Аркен? А это еще кто? Вейлрет даже оторопел, услышав вопрос Недоволшебиика.
– Неужели ты ничего не помнишь из историй, которые мы слушали зимой?
– Я многое могу припомнить, молодой человек! На моем веку произошло больше исторических событий, чем описано во всех твоих книгах. Между прочим, история – это не только чудеса, как тебе, наверное, кажется. В истории основное время занимает самая ОБЫЧНАЯ жизнь, когда ничего особенного не происходит. Ты должен быть рад, что я вообще проявляю интерес. – Он помолчал. – Ну, так о чем там говорится?
Вейлрет снова взглянул на пергамент, сгорая от любопытства.
– Один из старейших Стражей описывает здесь историю Перевоплощения. Этому манускрипту цены нет! Иди-ка сюда, мы прочитаем его вместе.
Вейлрет надеялся, что завораживающая обстановка Ледяного Дворца взбодрит полу-Волшебника.
– Правда, выражения тут немного устаревшие, и чернила кое-где выцвели, но я думаю, мы разберемся.
И Вейлрет принялся читать историю Аркена. Ему страшно хотелось узнать поскорее, о чем говорилось в манускрипте, но он заставлял себя не торопиться, чтобы Брил успевал следить.
"Ни разу со времен войн в Совете не разгоралось таких бурных споров. Билэн, раскрасневшаяся и разгоряченная, высказывала свое мнение по поводу того, как мы могли бы перенести свою расу на более высокий уровень существования, уйти из этого НЕРЕАЛЬНОГО мира. С неистовой страстью она несколько раз повторила (словно надеясь таким образом убедить нас), что это откроет двери к новой силе и мудрости, которых нам так недостает. Перевоплощение сделает нас всемогущими духами, своего рода богами. Как, очевидно, и предначертано расе Волшебников самой судьбой (во всяком случае, это было очевидно для Билэн).
Мы отрешимся от воинственного прошлого, оставив после себя лишь физические оболочки, украшенные шрамами былых сражений. Вот тогда мы станем РЕАЛЬНЫ. Вам известно, что войны прекратились и раса Волшебников ослабела. Никто не проявляет особого рвения к исследованию подземелий или поиску новых сокровищ. А что, если ТЕ решат прекратить Игру?
Многие Волшебники согласились с ней. Наконец одна из женщин потребовала слова и недоуменно спросила, что, собственно, мы обсуждаем, если ни у кого нет возражений.
Но у меня имелись возражения. Я сказал Совету, что, подробно изучив Книгу Правил, обнаружил, что наши дети-полукровки должны будут остаться в Игроземье. А также наши дорогие жены и мужья, принадлежащие к людской расе. Никто из них не сможет последовать за нами. Нам придется отказаться от них. Я сказал, что не оставлю Мику и своих детей. Мое выступление заставило задуматься Совет.
Я не пытался отговорить своих соплеменников. Вовсе нет. Просто я хотел предоставить каждому право выбора. Чтобы одни могли остаться со своими семьями, другие – просто из страха перед неизвестностью Перевоплощения.
Этот вопрос еще много обсуждался. Билэн довольно резко заявила, что отщепенцы" не изменят решения большинства. Что они отсекли себе путь к Перевоплощению, который не смогут пройти самостоятельно. Им придется стать Стражами, которые будут опекать Игроземье и растить детей. Но мудрое большинство поступит так, как предначертано судьбой”.
Вейлрет глубоко вздохнул и глянул на Брила:
– Вот как все было, представляешь? Недоволшебник, казалось, смотрел сквозь пергамент.
– Да, там были мои родители, но это происходило еще до моего рождения. Мой отец самый чистокровный Волшебник, а мать – полукровка.
Он остался с ней, и по прошествии десятилетий они оказались в Железнохватке, которой в то время управлял твой прапрадедушка Вораэль. Тогда Чистка была еще в самом разгаре.
Брил неожиданно предстал в новом свете, и стало вдруг ясно, как много вмещает его биография. Ученый подождал, в надежде, что Недоволшебник продолжит свои воспоминания, но Брил молчал. Потом взглянул на Вейлрета:
– Ну, что еще нам скажет Аркен? Вейлрет протянул факел Брилу и осторожно провел рукой по пергаменту. Он боялся запачкать или испортить бумагу.
– “Волшебники отправились на север, к тому месту, которое было избрано для последнего собрания нашей расы, – к широкой долине. Я тоже пришел туда. Собралось там немало провожающих – как заплаканные Стражи, так и люди. Они смотрели, как уходят их друзья, и думали о тех, ради кого остались здесь. Некоторые провожающие были с семьями.
Волшебники ждали восхода солнца. В центре долины располагался белый парусиновый тент, трепетавший на легком ветру. Пять членов Совета находились там уже в течение нескольких дней, обговаривая последние детали. Остальные Волшебники были ко всему готовы.
Перевоплощение произошло в день осеннего равноденствия. Это была знаменательная дата – самая середина между началом лета и началом зимы.
Все вместе Волшебники дали начало такой могущественной силе, какую невозможно описать словами. Хотя любой, в ком течет наша кровь, безусловно поймет, что я имею в виду”.
Книжник остановился, задумавшись. Он не мог понять, что пытался сказать Аркен. Ведь ему не суждено ощутить Волшебную силу и другие магические проявления…
– В чем дело? – спросил Брил. Вейлрет покачал головой, выискивая в тексте абзац, на котором остановился:
– “В воздухе то и дело появлялись сверкающие огоньки, как будто начинался фейерверк. Мои соплеменники покидали свои оболочки, возносясь в ослепительно прекрасном волшебном сиянии. Они все… ПЕРЕРОДИЛИСЬ, стали духами. А их тела упали на землю, опустошенные и бездушные.
Разноцветные круги все еще плыли у меня перед глазами. Глядя на разбросанные по земле тела Волшебников, я было подумал, что ничего не вышло, что сила расы растрачена попусту. Царила полнейшая тишина, даже солнце, казалось, замерло в неподвижности у линии горизонта. Неожиданно подул ветер. Вскоре он превратился в настоящий ураган, и в его вое были отчетливо различимы голоса: слова, фразы и даже возгласы удивления. В неожиданно засиявшем воздухе медленно появлялись шесть огромных фигур. Похожие на облака, они нависли над долиной. Все Духи были в одеяниях, скрывавших индивидуальные черты. Трое из них излучали сияние, а другие были окутаны таинственной темнотой.
Мы, не последовавшие за Волшебниками, с трепетом наблюдали за происходящим. Духи не делали никаких попыток обратиться к нам. Казалось, не было им дела до нас и до тысячи опустошенных тел, лежащих в долине. Духи словно посовещались меж собой и исчезли.
И по сей день они не вступают в контакт с нашим миром. Это, естественно, сильно угнетает Стражей, сожалеющих о принятом решении остаться в мире. Иногда мне кажется, что я не должен был требовать свободного выбора”.
Ученый закончил чтение. Брил резко отвернулся, будто пытаясь скрыть навернувшиеся слезы.
Струйка пара вырвалась изо рта Вейлрета вместе с глубоким вздохом.
– Тебе не кажется, старые Волшебники уже тогда подозревали о чем-то? Может, потому они так и жаждали покинуть эту действительность и оказаться там, где нет наших Правил. Они догадывались, что ТЕ рано или поздно захотят уничтожить Игроземье. – Потрясенный, он сделал глубокий вдох. – Тогда почему Стражи остались здесь?
– Наверное, чтобы принести сюда тела всех Волшебников, – раздался голос Брила. Вейлрет, прищурившись, взглянул перед собой:
– Ты только посмотри на них. Там, где пламя факела исчезало в голубоватых отсветах ледяного сияния стен, рядами были сложены тела. Потолок огромного склепа опускался совсем низко. Волшебники были похожи на спящих, только их волосы посеребрила изморозь. Вейлрет сразу представил, как Стражи переносили тела, как Сардун перекладывает их с места на место, чтобы со стороны казалось, будто они просто отдыхают.
В комнате вдруг стало невыносимо холодно. Тишина давила на Вейлрета. Ему показалось, что он слышит дыхание: бесчисленное количество легких наполнялось медленно воздухом, а потом так же медленно выдыхало. Потрескивание факела вывело его из оцепенения.
– Тронулись, Брил. Пора выбираться отсюда.
Когда Вейлрет с Брилом поднялись в главный зал, Сардун, покачиваясь от слабости, приподнялся и пронзительно взглянул на них:
– Вам не надо было здесь оставаться! Вспышка гнева блеснула в его серых глазах, однако Вейлрет мягко заставил Сардуна опуститься на трон:
– Мы должны были удостовериться, что с тобой все в порядке.
Прошлой ночью, когда Страж все еще был без чувств, Вейлрет пробрался на мерцающий балкон, чтобы полюбоваться оттуда Рекой-Барьером. Как зачарованный, он смотрел на широкий поток, несущий стволы деревьев и ледяные глыбы через территорию шестиугольников. Слабое зрение не позволяло ему рассмотреть все детали. Однако, как учил его Дроданис, в таких случаях нужно полагаться на свое воображение.
Вейлрет стоял на холодном ветру и слушал отдаленный шум реки. Молчаливые звезды, обрамленные зарницей с одного края горизонта, сияли над головой.
Было выполнено задание Дроданиса и Ведущей – найдена защита от надвигающейся опасности. Быть может, создание Реки и не было столь необходимо, но ведь о враге не известно ровным счетом ничего. Да, выполнено одно задание, но теперь нужно сдержать обещание, данное Сардуну. Он принес себя в жертву ради создания Реки, теперь, по Правилам, нужно было отправиться в поход, чтобы спасти его дочь.
Железнохватка между тем будет оставаться в руках Гейрота. Старый солдат Тарне нравился Вейлрету, и он верил, что тот сможет укрыть жителей в лесах. Но Гейрот имел крепость. Камень Воздуха и друзей-людоедов.
Когда ученый вернулся в тронный зал, Страж наконец очнулся:
– Вы должны торопиться. Тарее угрожает смертельная опасность. – Голос его заметно окреп, даже шепелявость уменьшилась, он даже приподнялся без особых затруднений. – У вас есть копия карты, той, что на стене? Чтобы не заблудиться?
– Я уже запомнил ее наизусть, – сказал Делраэль, скрестив руки на груди. Страж вздохнул:
– Наверное, я слишком долго держал Тарею взаперти. Ей следовало выходить отсюда, чтобы увидеть Игроземье и познать мир. Если бы девочки не было здесь во время нападения, то ничего бы не случилось.
– Сардун, есть ли у тебя меч? – спросил о своем Делраэль. – С ним у нас было бы побольше шансов на успех.
– Берите все, что хотите, из подземного хранилища, если только это поможет вам освободить мою дочь.
Страж раскинул руки, жестом приглашая гостей воспользоваться музеем.
Брил выступил вперед и неохотно, однако с благоговейным лицом, протянул Стражу Камень Воды. Недоволшебник самостоятельно выковырял его изо льда на балконе.
– Вот твой Камень, Сардун.
Страж отпрянул от подношения, перекосившись от ужаса и отвращения. Вытянув вперед жилистую руку, он выбил Камень из рук Брила. Изумленный Недоволшебник побежал за покатившимся по полу сапфиром.
– В чем дело? – спросил он, вкладывая все недоумение в голос.
Сардун поежился в своих одеялах. По его телу даже пробежала дрожь.
– В последний раз я использовал Камень Воды для связи между мной и ДЭЙДОМ. Душам ДЭЙДА почти удалось толкнуть меня на полу-Перевоплощение. С Камнем Воды это было бы так легко.
Так пугающе легко. Может быть, ДЭЙД надеялся, что при моем участии, используя Камень Воды и свое собственное могущество, у него хватило бы сил на настоящее Перевоплощение. – Страж вздохнул. – Но я отказался. В будущем, быть может, я пожалею, что упустил свой единственный шанс на чудо. Я боюсь снова использовать Камень. ДЭЙД знает, что я здесь, а я сомневаюсь, что смогу дважды устоять перед искушением.
Брил вначале уткнул свой взгляд в пол, потом бросил его в сторону Делраэля и Вейлрета и наконец остановил на Сардуне.
– Я – Недоволшебник. Я могу пользоваться магией Волшебников, в том числе Камнем Воды. – Посверкивая глазками, он говорил очень быстро, словно боялся, что его остановят. – Может быть, в нем как раз та магия, которая мне нужна. В Игроземье все еще полно чудовищ, уцелевших после Чистки. С помощью Камня Воды я мог бы защитить себя и своих друзей. У нас имелось бы побольше шансов спасти Тарею.