Андерсон Кевин Дж.. Star Wars: Меч тьмы

   – Хорошо поработали,– заявила она, пока они отчищали друг друга.– Мы – команда даже без моих былых способностей.
   И тут, неохотно бухнув, дверь вдруг раскололась посередине и начала медленно раскрываться. Сосульки гроздьями разлетелись в разные стороны, куски слежавшегося снега осыпались на землю. В щели полуоткрытой двери показались темные фигуры.
   Люк подобрался и развернулся с лазерным мечом в руке. Каллиста схватилась за оружие, но пока не активировала его. Люк ждал.
   – Не стойте там,– прокричал грубый голос.– Быстрее внутрь, пока эти твари не вернулись.
   Темноглазый небритый человек, одетый в остатки белой сталепластиковой брони, выступил за порог с бластером наперевес. Рядом с ним был другой – лохматый, с пучками меха на подбородке и клыками, выглядывающими из-под узких черных губ. Котар, определил Люк. Котар тоже держал бластер и фыркал в холодный воздух, готовый вступить в драку. Впрочем, ни на Люка, ни на Каллисту их бластеры направлены не были. Похоже, они следили за чем-то или кем-то, что угрожало им снаружи, в снегах.
   Другой человек, высокий и широкоплечий, стоял внутри главного туннеля и энергично махдл им, чтобы они поторопились. Люк осмотрел холодную и, по-видимому, безжизненную поверхность Хота; потом он вдруг почувствовал беспокойство. Схватив Каллисту за руку, он помчался с нею в укрытие.

***

   …Только пятеро из них выжили.
   – Показалось легким способом раздобыть деньжат, я ведь подыскивал новую работу,– рассказывал Буррк, бывший штурмовик, дезертировавший из Империи в суматохе после эндорского сражения. С тех пор он вынужден был сам зарабатывать себе на хлеб всевозможными темными делишками.– Я сошелся с этими двумя котарами – Нодоном и Нонаком.– Он кивнул в стороны своих товарищей, те издали протяжный рык, демонстрируя сверкающий оскал острых зубов. Они выглядели совершенно одинаковыми, если бы не небольшая разница в цвете меха.– Они из одного помета,– продолжал Буррк,– и оба были великими охотниками, по крайней мере, они так говорят.
   Котары зарычали, выпуская изогнутые когти. Буррка, похоже, эти когти не пугали.
   Он потер щетину на подбородке. Глаза его глубоко запали, в них часто вспыхивала какая-то жесткая напряженность – словно кто-то его крепко побил, а теперь в любой момент мог еще вернуться. Им удалось разжиться лишь дюжиной, или около того, бывших в употреблении светящихся панелей – и ни одним нагревателем.
   – На черном рынке, знаете ли, хорошо идут шкуры вампа,– продолжал Буррк, и тут наконец глаза его оживились: теперь в них играла гордость и решительность, а в голосе стала заметна напористость. И хотя комната, в которой они сидели, была холодна, и от этого холода и от мысли, что нагревателей нет, было как-то не по себе, а бывший штурмовик сам был порядком измучен, он заметно приободрился. Он продолжал – Тогда мы с братьями котарами решили заняться устройством игровых экспедиций. За плату мы бы привозили сюда охотников поиграть в "величайшую игру Галактики". Ну, словом, в выслеживание там, в отстрел… Ну, цены мы, может, несколько того… но какая разница богатым управляющим, вроде него вот,– Буррк махнул в сторону высокого мускулистого человека с резкими чертами, белозубой улыбкой и жесткими глазами.
   – Дром Гулди,– представился мускулистый человек.– Управляющий шахтами Келродо-Аи. – В нем ощущалось непомерное самомнение: он словно не сомневался, что все о нем слышали.– Мы известны нашими водными скульптурами,– сказал он,– а это – мой помощник.– Он указал на нервного человечка с серовато-белокурыми волосами и слабыми морщинами на коже. Дром Гулди назвал его имя: – Синидик.
   Штурмовик Буррк продолжал свою историю, отвесив богатому охотнику поклон сдержанного восхищения.
   – В этот рейс мы взяли четырех клиентов, и Дром Гулди – единственный стоящий среди них.
   – Я лично пристрелил десять вампа, когда они напали,– похвастал Управляющий,– хотя за шкурами было не вернуться.– Он крепко сжал зубы, и бронзовые его щеки вспыхнули. – Все время подходили новые, и мы вынуждены были отступить.
   – Что все время случалось? – спросила Каллиста. – Как вы могли позволить себе быть такими беспомощными?
   Буррк смотрел на свои волосатые пальцы, нервно переплетая их.
   – Это был наш третий рейс. Два других прошли гладко. Мы выслеживали тварей, набивали ими мешок-другой, а потом улетали. На этот раз чудовища выучились действовать сообща. Мы-то думали, что они – тупые скоты, зубы да когти и никаких умственных способностей, но мы были не правы.
   Два котара зашипели, взъерошив мех.
   – Мы знали про эту старую заброшенную базу. И использовали ее как точку перевала, ведь не так-то много укрытий на этой скале,– сказал Буррк и поглядел на Люка.– Мы вышли на разведку, я и Нодон на одном корабле, Нонак с остальными – на другом. Это была дневная охота. Солнце сияло. Все казалось замечательным.– Его глаза остановились, казалось, он внимательно рассматривает тени на стенке комнаты.– Мы вернулись и нашли нашего пилота растерзанным, повторяю – растерзанным. Мы ведь забрали все оружие. Даже в голову не приходило, что они могут на нас напасть.
   – Мы недооценили проблему,– тонким носовым голосом встрял Синидик, а затем опустил голову, словно считая, что не имеет права голоса.
   – Когда мы отправились разбираться,– продолжал Буррк,– вампа, должно быть, ждали нас. Они… выскочили из снега и свалились на нас подобно метеорам. Мы их не увидели. Они убили одного из инструкторов и трех других клиентов. К счастью, мы добрались до укрытия на базе… мы закрыли ворота позади себя,– он судорожно сглотнул, вновь переживая кошмар.
   Дром Гулди деловито и сухо взял на себя дальнейший рассказ.
   – Это было тогда, когда они взорвали наш корабль,– рассказывал он,должно быть, несчастный случай. Не могу поверить, что они сделали это сознательно. Они сами подорвались с ним вместе.
   – Мы здесь четыре дня,– сказал Буррк.– Никаких запасов, а эти твари снаружи караулят нас. Мы не могли даже послать сигнал бедствия.
   Нодон, один из котаров, спросил:
   – На вашем корабле есть оружие5
   Люк с Каллистой посмотрели друг на друга.
   – Оружие? Нет,– признался Люк
   – Мы же не думали, что идем в бой,– пояснила Каллиста.
   – Мы наладили две бластерных пушки,– сказал Буррк.– Подключили их к детекторам движения так, чтобы они стреляли на приближение любого существа. Но о них-то вы уж точно позаботились,– глотки котаров исторгли низкое гортанное рычание,– так что теперь у нас нет никакой защиты, кроме этих вот дверей, но не можем же мы здесь оставаться вечно.
   – В нашем корабле вы все тоже не поместитесь,– сказала Каллиста, предупреждая следующий вопрос,– это всего лишь маленькая яхта. Но мы можем передать сигнал бедствия, вызвать спасательную команду, которая вызволит вас отсюда через день-два.
   – Темнеет,– заметил Синидик,– почему бы не предпринять что-нибудь поскорее? – Он посмотрел на Дрома Гулди.– Отчего вы не приказываете им вернуться на корабль и подать сигнал?
   – Мы все отправимся на их судно,– сказал Дром Гулди,– а то еще Буррк возьмет их в заложники и улетит отсюда вместе с ними, бросив нас здесь. И не думаю, что я стал бы его обвинять.
   Котары снова зарычали, но по тому, как они посмотрели на бывшего штурмовика, Люк заключил, что они посчитали подозрение обоснованным.
   – В бластерах осталось всего с дюжину зарядов, – сказал Буррк, ни в малейшей степени не оскорбившись обвинением,– если на нас нападут, нам долго не продержаться
   – Придется постараться обойтись тем, что у нас есть. Поднимайтесь,решительно выдвинул вперед подбородок Дром Гулди.
   Люк встретился взглядом с Каллистой. Помощь людям – первейшая обязанность джедая, и они не могли отказать в ней даже таким бессовестным браконьерам. Люк почувствовал, как мурашки побежали по его коже при воспоминании о его собственном столкновении с вампа. Внутренне подобравшись, поднялись котары с пустых ящиков из-под продовольствия, на которых сидели, и ваялись за бластеры. Дром Гулди вскинул свою винтовку на плечо.
   Синидик не нес никакого оружия, но старался держаться поближе к управляющему. У Буррка на поясе висело два бластера, но они выглядели настолько отработавшими свое, много раз чинеными, что Люк не стал бы брать их в расчет. У них с Каллистой были лазерные мечи.
   – Давайте-ка быстро,– сказал Буррк, подведя их к двери,– можно добежать одним рывком… ведь теперь нечего беспокоиться о детекторах движения,– он хмуро глянул на Люка.
   – Оставим дверь незакрытой,– предложил Дром Гулди,– на тот случай, если придется поспешно отступать.
   Буррк кивнул.
   Люк ощущал интересный перекос в командовании. Формальным лидером был Буррк, но Дром Гулди, жесткий управляющий, был не менее опытен в принятии решений в напряженных ситуациях. Эти двое людей, казалось, согласились работать вместе в интересах собственного спасения.
   Дверь отворилась, и внутрь ворвался стылый воздух со снегом. Небо обрело бледно-фиолетовый оттенок – день клонился к вечеру. Люк с Каллистой повели этих пятерых выживших стремительным рывком мимо разбитого корабля браконьеров к их собственной маленькой космической яхте.
   Люк сосредоточился на Буррке и остальных, беспокоясь, вдруг беженцы в отчаяньи могут попытаться выстрелить им с Каллистой в спину и забрать их корабль, но он ощутил лишь гнетущий страх. Люди эти были слишком напуганы, чтобы думать еще и о предательстве.
   Едва Люк с Каллистой приблизились к их кораблю, тихо стоявшему на снегу, как Люк заметил, что дверь корабля открыта нараспашку, подобно темному рту. Каллиста вскричала:
   – Я так не оставляла дверь!
   – У меня плохое предчувствие,– пробормотал Люк. Котары переглянулись и зарычали.
   – Плохие новости,– прокомментировал Дром Гулди, уже догадываясь, что они там увидят. Люк отправился навстречу налетчикам, Каллиста же осталась снаружи, чтобы не дать войти новым.
   В кабине Люк осмотрелся. Система связи была порвана в клочья, на панели остались серебристые царапины от когтей. Навигационный компьютер уничтожен, его вырвали из гнезда и швырнули об пол в путанице проводов и микросхем. Из других контроллеров свисали оборванные провода.
   Похоже, чудовища прекрасно понимали, что они делали.
   Страх пружиной свернулся в низу живота. Люк повернулся к шкафу со скафандрами и обнаружил, что снежные твари разбили оба скафандра, приведя их вполную негодность. А затем снаружи раздался крик, панический, протестующий, и вслед за ним беспорядочная бластерная стрельба. Люк выскочил из кабины прямо в суматоху боя. Каллиста уже обнажила лазерный меч, ее топазный луч трещал и искрил на морозе.
   Люку с трудом удалось разглядеть существа, совершенно сливавшиеся со снегом и скалами. Оттого, что шкуры их были снежно-белыми, на снегу они казались лишь движущимися пятнами, крутые рога поднимались над головами, и в ярости были обнажены ножевидные когти, режущие и рвущие все на своем пути.
   Буррк выхватил сразу оба бластера и выпалил из них, оставив одного огромного вампа бездыханным на снегу с дымящимися ранами на белом меху. Котары рычали, размахивая бластерами. Буррк попробовал было выстрелить снова, но заряд в одном из его бластеров уже был исчерпан. Вампа взревели, рев перешел в завывание, волной ужаса затопившего ледяную пустыню.
   Дром Гулди тщательно прицелился и уложил еще одного вампа. Оставшиеся монстры двинулись в наступление. Один из двоих котаров выстрелил не целясь, пронзил снежное пространство огнем бластера и тоже исчерпал заряд.
   Обернувшись на показавшийся почему-то знакомым рев, эхом разлетевшийся по округе, Люк увидал огромного вампа, стоявшего на утесе. Величиной он превосходил всех остальных и завывал в ночи, словно бы управляя атакой. Люк увидел, что монстр этот имел лишь одну лапу, другая же заканчивалась обожженной культей. С яростью рванул он ледяной воздух единственной когтистой кистью, завидев лазерный меч джедая.
   Взвыв в унисон, кинулись ледяные твари вампа на своих жертв.

29
Нар Шаддаа

   Сверхразум тауриллов не останавливался, не отдыхал. Так много крошечных взаимозаменяемых телец наводняли строительный участок в невесомости, что работы шли вперед в очень высоком темпе.
   Бевел Лемелиск буквально впал в экстаз, увидев, что на исправление ошибок и перестройку всей испорченной секции "Меча Тьмы" деловитым существам потребовалось всего лишь два дня. Лемелиск следил за работами и молился, чтобы тауриллы не натворили чего похуже, за чем он не сумел бы уследить. Как-то раз, в самое тяжелое время, когда все задерживалось и большая часть суперструктуры оставалась разобранной, заявился генерал Суламар. Вытягивая шею и вздергивая жесткое мальчишеское личико, генерал прошел прямо к Лемелиску на своих клацающих каблуках и выглянул в обзорный иллюминатор.
   – Хорошая работа, инженер,– процедил он неохотно, словно бы Лемелиску так уж нужна была его похвала,– продолжайте.
   Лемелиск поднял глаза горе и ушел поискать чего-нибудь поесть. Каким-то образом он снова забыл пообедать..
   В часы, отведенные для сна, он снова принялся за трехмерную кристаллическую головоломку Занятие это развлекало его, вынуждало напрягать умственные способности так, что иногда где-то невдалеке, ему казалось, брезжил предел его возможностей И вот однажды, когда весь свет для него сошелся в решении этой проблемы, в изящной и точной подгонке чрезвычайно тонких деталей, в ее кульминационной точке, его снова прервали.
   Кристаллическая головоломка, вспыхнув искрами, смешалась и превратилась в кучу бирюлек. Лемелиск пришел в ярость при виде гаморреанского охранника. Толстокожая зеленоватая скотина позволила себе вломиться в комнату и прохрюкала лишь одно слово "Дурга".
   Лемелиск сжал челюсти и отправился за гаморреанцем вдоль по коридору к центру связи. Дурга послал ему личный вызов, нимало не заботясь о том, что на корабле сейчас была середина ночи… да когда он о ком заботился!
   Охранник оставил Лемелиска в одиночестве перед плоским экраном с двумерной проекцией Дурги. Дурга вполне мог бы воспользоваться голопроектором, передавшим бы его уменьшенное трехмерное изображение, но хатт не любил систему, зрительно уменьшавшую его громадное тело. Он желал пользоваться плоскими экранами, на которых его скошенная, отмеченная родинкой голова выглядела огромной, все подавляющей вокруг себя. Голосовые устройства усиливали его голос, доводя до громоподобного рева.
   – Лемелиск,– заявил Дурга,– я знаю, что Суламар сейчас спит, и хочу переговорить с тобой без него. Эти процессоры, что он раздобыл, прибыли на Нар Шаддаа. Я хочу, чтобы ты лично прилетел на Луну Контрабандистов и проверил их. Нечего и говорить, что это какой-нибудь хлам. Ты должен осмотреть их.
   – Но… я не могу оставить стройку, только не теперь! – вырвалось у Лемелиска.
   – Почему? – Дурга ждал ответа.– Какие-нибудь проблемы?
   – Нет, нет,– выставил вперед ладони Лемелиск. Он очень надеялся, что Дурге не видно, что у него на лице и шее выступил холодный пот.– Все идет гладко. Тауриллы отличные работники и такие быстрые.
   – Ну и ладно. Высылаю за тобой корабль. Со мной ты не будешь встречаться. Являйся на Нар Шаддаа и сразу берись за работу. Я все еще занят здесь неприятным дипломатическим вопросом.
   – Когда…– Лемелиск судорожно глотнул, мысли его беспорядочно кружились,– э-э, когда вы возвращаетесь в пояс астероидов, Повелитель Дурга?
   – Скоро,– ответствовал хатт,– этот визит главы Республики утомителен, но его не обойти. Она явилась с флотом военных кораблей, якобы участвующих в военных учениях, но я не такой дурак – она хочет похвастаться своей силой. Этот факт как кость в горле в наших переговорах, а впрочем, не думаю, что Новая Республика что-нибудь подозревает.
   Внезапно Дурга взрыкнул, прервав сам себя, и вернулся к насущному вопросу.
   – Все. Хватит болтать! Отправляйся на Луну Контрабандистов как можно скорее. Как только мой "Меч Тьмы" будет достроен, я и не подумаю миндальничать с этими отвратительными людишками.
   Лемелиск не понял, какого типа этот корабль, что за ним прислали. Это было ветхое суденышко, основательно, но неумело переделанное. Оно явно прошло через многочисленные сражения, судя по бластерным шрамам на броне его корпуса, а пузатые двигатели, похоже, были в состоянии нести корабль, раз в десять превосходящий его размерами. Никаких регистрационных меток на нем не было.
   Пилот-тви'лекк был неразговорчив даже со своим напарником-человеком. Один из головных хвостов пилота был сильно покорежен, словно бы обожжен или отстрелен. Два гаморреанских охранника почти молча проводили Лемелиска на корабль, кое-как сложили запасы продовольствия и, угрюмо ворча, дождались отлета.
   Тви'лекк отошел от экспедиционного судна с противоположной стороны от "Меча Тьмы" и вышел из района астероидов прежде, чем Лемелиск успел пристегнуться к креслу. Вытянув шею, Лемелиск пытался разглядеть через задние иллюминаторы удалявшиеся огни стройки.
   Он терпеть не мог уезжать, особенно в такое время, как сейчас. Никогда не знаешь, что может случиться без личного присмотра.

***

   Дарт Вейдер явился на первую Звезду Смерти, когда та еще строилась.
   – Для личного надзора,– объявил он, его низкий голос гулко раскатывался через вокодер черной дыхательной маски.
   Лемелиск в страхе взирал на величайшего воина Империи, Повелителя Тьмы, ситха, на чьих закованных в черный металл руках уже была кровь миллиардов, и карьера которого была все же далеко не окончена. Гранд Мофф Таркин настоял на том, чтобы небольшая жилая секция на борту Звезды Смерти была закончена в кратчайшие сроки, так чтобы он мог перевести туда свои службы. И он устроил большой военный прием для Вейдера, с почетным караулом штурмовиков – волны воинов, готовых умереть за Императора.
   Лемелиск опять забыл побриться и сильно боялся, что его внешний вид не очень соответствует моменту, особенно когда Вейдер башней нависал над ним. Повелитель Тьмы переводил взгляд невидимых за непроницаемыми снаружи светофильтрами глаз с Таркина на Лемелиска.
   – Я здесь для убыстрения хода работ,– сказал он.
   Лемелиск потер свои пухлые ручки с запачканными фалангами пальцев. Увидев грязь, он отер руки о штаны.
   – Очень хорошо, повелитель Вейдер! Как раз в убыстрении они и нуждаются. Рабочие бригады вуки сильны и компетентны, но они пользуются любой возможностью затормозить прогресс. – Таркин удивленно посмотрел на Лемелиска, и инженер задумался, не сказал ли он что-то такое, чего говорить не должен.
   – Тогда, возможно, строительные надсмотрщики должны содержать их строже,– прогудел Вейдер,– или, может, это я должен наладить дисциплину?
   Лемелиск подумал, что как раз Вейдеру-то и под силу навести здесь порядок. Волны осязаемого ужаса исходили от гигантской фигуры в черной броне. Да, небольшой разговорчик с правой рукой Императора подстегнул бы самого упрямого вуки и заставил бы его работать быстрее.
   Но Вейдер не имел в виду разговорчиков с рабочими. Покопавшись в компьютерных списках и отчетах по выполнению работ, он выбрал имперских надсмотрщиков с самым плохим рабочим показателем.
   Гранд Мофф Таркин вызвал всех этих надсмотрщиков и усадил за большой стол в самом просторном зале готовой части Звезды Смерти.
   – Я недоволен вашей работой,– пояснил Вейдер двум надсмотрщикам, от которых пользы было меньше всего.
   И поднял руку. Два несчастных надсмотрщика скорчились, царапая себе ногтями горло. Невидимый, но твердый, как металл, кулак сжимал их трахеи. Солдаты дергались, задыхаясь. Из разинутых ртов побежала слюна… Затем что-то звонко хрустнуло, слюна окрасилась красным.
   Вейдер отвернулся. Два мертвых тела сползли под стол. Ситх обвел взглядом оставшихся. Надсмотрщики тряслись от страха.
   – Надеюсь, остальные теперь станут работать лучше,– проговорил Повелитель Тьмы. За черной, напоминающей "лицо" чудовищного насекомого, маской никто не мог прочитать его выражения, а говорил он, как обычно, равнодушно и очень спокойно.
   По приказу Вейдера тела двух надсмотрщиков вытащили на строительную площадку и привязали к скрещенным балкам на внешней конструкции недостроенной Звезды Смерти.
   Лемелиск, сначала будучи поражен и даже потрясен тактикой Вейдера, вскоре переменил свою точку зрения, увидев, что рабочие бригады удвоили свои усилия. Таркин также был весьма доволен. Собственное будущее в самом деле начинало казаться Лемелиску блестящим.

***

   И вот теперь Лемелиск не мог понять, как это он попал в такую передрягу. В компании неприветливо молчавших пилотов контрабандистского судна приближался он к Нар Шаддаа. Движение космических кораблей вокруг Луны Контрабандистов сейчас попритихло – незаконная деятельность замерла вблизи от флота Новой Республики.
   Глядя на приближавшуюся Нар Шаддаа, Лемелиск ощутил муторное чувство тревоги. Ему совершенно не хотелось туда идти, не хотелось попадать в окружение множества людей, не хотелось подобрей воле бросаться в гнездо паразитов. Экипаж корабля, на котором он летел, уже был достаточно неприятен, а ведь они еще были из его лагеря. Поди догадайся, какого сорта хлам встретится ему на сбегающихся улочках Нар Шаддаа.
   Он надеялся поскорее смотаться туда и обратно, а также надеялся (хотя и не слишком на это рассчитывал), что генерал Суламар и вправду раздобыл необходимые компьютерные компоненты для "Меча Тьмы".
   Лемелиск обнаружил, что уже тоскует по своему отшельничеству, наедине с мечтами и планами. Но для претворения в жизнь своего детища он готов был пойти на некоторые жертвы.
   И, как всегда, Бевел Лемелиск останется верен своему долгу, даже если это будет стоить ему жизни… опять.

30

   Флот Новой Республики отрабатывал скоростное маневрирование и быстрый вход-выход из системы. Корабли Акбара играли в чехарду с эскадрильями Веджа, ни на минуту не прерывая связи с Лейей Органой, чтобы предотвратить осложнения любого сорта. По счастью, вот уже несколько дней все было тихо. Похоже, хатты не собирались создавать дополнительные трудности. Лейя прислала сообщение, что миссия закончится через день-два, так что генерал Антиллес воспользовался возможностью немного отдохнуть и отправился с Кви Ксукс на Луну Контрабандистов.
   – Ты всегда возишь меня в такие интересные места, Ведж,– сказала ему Кви; она начала озираться по сторонам, как только они оказались на Нар Шаддаа. Ее глаза цвета индиго с упоением впитывали подробности.
   Ведж рассмеялся.
   – Ну, уж это точно не самое… романтическое из всех.
   Кви пожала плечами и встряхнула головой. Волосы ее походили на массу легчайших жемчужно-белых перьев, пенным водоворотом взвихрившихся вокруг головы.
   – Ты не прав,– сказала она.-Есть здесь какое-то очарование.
   Что-то потустороннее, волшебное было в ней, может, голубоватая кожа придавала ей какой-то экзотический шарм, хотя выглядела она и поступала совершенно по-человечески Кви Ксукс еще ребенком выучили на разработчика военного оружия для Империи. На станции Мау она помогала Бевелу Лемелиску проектировать первую Звезду Смерти, еще самостоятельно она разработала Крушителя Солнц. Но она мало что помнила из этого, потому что юный Кип Даррон, склонившись на Темную Сторону, стер большую часть ее памяти, чтобы никому больше не удалось воссоздать подобное оружие. Зато Кви сохранила детскую непосредственность, способность восхищаться всем, что окружало ее. Ведж находил это качество восхитительным Он боялся признаться себе, но с каждым днем все больше и больше влюблялся в нее – неумело, застенчиво, по-мальчишески.
   Небольшой челнок они оставили на территории порта, уплатив довольно приличную сумму, что, как резонно считал Антиллес, должно было уберечь его от разного рода неприятностей. О чем и не преминул сообщить охране, недвусмысленно выстукивая при этом пальцами легкомысленную песенку на кобуре бластера Ведж был не при параде – в обычном летном, без знаков отличия комбинезоне, карманы которого были набиты всякой полезной всячиной вроде запасных обойм, запасного оружия, переговорных устройств и прочих игрушек Кобура бластера наконец-то заняла неуставное, но любимое место низко на бедре, а не на поясе Охрана посмотрела на бластер, посмотрела на Веджа и кивнула. Кореллиан на Нар Шаддаа еще уважали.
   Здесь властвовало запустение. Ветхие разваливающиеся постройки, пустые склады, закрытые двери со строгой надписью "Не входить" на многочисленных языках. Пролетавшие низко флайеры расчерчивали небо полосами дыма из плохо налаженных двигателей. Индустриальные обрабатывающие центры изрыгали токсичные выбросы в воздух и в дренажные трубы. Сама атмосфера была темная, маслянистая, перегруженная парами; смотреть через нее было все равно что сквозь стакан грязной воды. Планета Нал Хутта заполняла собой большую часть пятнистого неба, иссиня-зеленая, голубовато-коричневая сфера, зависшая на полпути к горизонту, похожая на глаз со свинцовым взглядом.