Страница:
Компоненты готовы?
Лиза Хейм покраснела.
— Я… боюсь, я не особенно хорошо умею резать огурцы и прочее, ответила она.
— Плевать. — Вадаж вывалил хаотическую кучу зелени в большую чашу. Для курсанта ты справилась нормально… Найди мне еще приправы, идет? Надо быть просто инженером, чтобы управляться с этой чертовой механизированной преисподней под названием «кухня». Бывало, я говорил, когда был маленьким и меня заставляли делать что-то на кухне: «Видно, мне все же хотят присвоить звание повара и мойщика бутылок младшего разряда. Контрольное задание: голова кролика с красными яблоками во рту и полевыми ягодами, желтыми и зелеными, вместо глаз. Все это с капустой и заварным кремом».
Лиза хихикнула, вспорхнула на стол и уселась там, болтая ногами и глядя на Вадажа со смущающей симпатией. У него и в мыслях не было добиваться расположения девушки, он просто пытался составить хорошую компанию дочери своего гостеприимного хозяина, пока тот отсутствовал.
Вадаж уделил травам и специям больше внимания, чем это было необходимо.
— Моя мамаша научила меня испанской пословице, — заметил он. — Для приготовления салата нужны четыре человека: мот для масла, философ для приправ, скряга для уксуса и сумасшедший для встряхивания.
Лиза снова хихикнула.
— А вы остроумный.
— Ну, начнем, пожалуй, — Вадаж принялся не спеша перемешивать салат, напевая:
Жил-был в Иерусалиме один богач,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
Он носил цилиндр, одевался очень элегантно.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
Скинна-ма-ринки дудлду.
Скинна-ма-ринки дудлду.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
— Это тоже настоящая старинная песня? — спросила Лиза, когда Вадаж сделал паузу, чтобы передохнуть. Он кивнул. — Я просто обожаю ваши песни, — сказала она.
Однажды у ворот его дома
Уселся один бродяга, -
Поспешно продолжал Вадаж,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
На нем был надет котелок,
От которого остался один ободок,
И он болтался у него на шее.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Схватив сковородку и ложку, Лиза принялась отбивать ритм, подпевая Вадажу:
Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг!
Скинна-ма-ринки дудлду,
Скинна-ма-ринки дудлду.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
И вот бедняк попросил кусочек хлеба
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Богач сказал: я пошлю за полицией,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
— Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг! — присоединился к их дуэту бас, подобный реву быка, и Гуннар Хейм ворвался в кухню.
Скинна-ма-ринки, дудлду,
(Папа! — Гуннар!)
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Хейм стащил Лизу со стола, подбросил к самому потолку, так что она чуть не пробила его головой, снова поймал и принялся кружить ее по комнате. Вадаж весело скакал вокруг них. Хейм еще раз пропел куплет, не выпуская из рук вконец обессилевшую Лизу, которая теперь пронзительно визжала.
Теперь бедняк умер,
И его душа отправилась на небеса.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Теперь его душа в хороводе вместе с ангелами,
Пока часы не пробьют четверть двенадцатого.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
— О, папа! — Лиза корчилась в приступе смеха.
— Добро пожаловать домой, — сказал Вадаж. — Вы выбрали весьма удачное время для возвращения.
— Однако, что здесь происходит? — осведомился Хейм. — Для чего в прекрасно оборудованной кухне этот походный котелок? Вам что — автоматов мало?
Видите ли, машины — весьма компетентные повара, но стать шеф-поваром ни одна из них никогда не сможет, — ответил Вадаж. — Я обещал вашей дочери гуляш, и притом не ту лишенную вкуса и запаха липкую тушенку, а настоящий, приготовленный вручную гуляш, чтобы раз нюхнешь — и сутки чихаешь в свое удовольствие — столько там всяких специй.
— О, прекрасно! Только я, пожалуй, лучше…
— Ерунда. На всех хватит. Венгр, накрывая на стол, всегда умножает количество едоков на два. Если хотите, можете еще добавить к этому немного красного вина. Итак, еще раз, добро пожаловать домой, и рад видеть вас с таком хорошем настроении.
— На то есть причина, — Хейм потер свои огромные ручищи и улыбнулся улыбкой счастливого тигра. — Да, кажется, я действительно счастлив.
— А что случилось, папа? — спросила Лиза.
— Боюсь, я не могу этого сказать. Пока, — заметив первые симптомы мятежа, он взял Лизу за подбородок и сказал:
— Это для твоего блага.
Она топнула ногой.
— Я не ребенок, ты это знаешь!
— А ну-ка, а ну-ка, — вмешался Вадаж. — Давайте не будем портить настроение. Лиза, надеюсь, ты не откажешь в любезности приготовить приборы? Мы будем ужинать по высшему разряду. Гуннар, в вашей солнечной комнате.
— Разумеется, — вздохнула она. — Если вы мне включите общий интерком — и звук, и изображение. Ну, пожалуйста, папа!
Хейм издал короткий смешок, прошел из кухни к центральной контрольной панели и разблокировал систему включения, автоматически задействовав в работу интерком. Теперь Лиза могла видеть и слышать все, что происходит здесь, из любой другой комнаты дома. Вслед ему донесся голос Вадажа:
Богач умер тоже.
Но ему повезло немного меньше.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Он не мог попасть на небеса,
А потому отправился в ад.
Глория, аллилуйя…
Вернувшись, Хейм спросил вполголоса, поскольку Лиза, должно быть, была начеку:
— Она не желает даже на секунду расстаться с тобой, а?
Прекрасно вылепленное лицо Вадажа стало печальным.
— Гуннар, я не собирался…
— О, что ты еще городишь! — Хейм хлопнул Вадажа по спине. — Ты представить себе не можешь, как я был бы рад, если б она стала увиваться вокруг тебя, чем вокруг какой-то желторотой дряни. Кажется, фортуна, наконец-то, повернулась ко мне лицом.
Лицо венгра посветлело.
— Надеюсь, — сказал он. — это означает, что вам удалось придумать какой-нибудь особенно предательский способ вырвать наших друзей из лап алеронов.
— Шш! — выгнув большой палец, Хейм указал в сторону экрана интеркома.
— Давай посмотрим какое вино мне выбрать для твоего коронного блюда.
— Ха-ха, да тут целый список! Вы что содержите отель?
— Нет, сказать по правде, моя жена пыталась сделать из меня знатока по части вин, но продвинулась в этом не слишком далеко. Я всегда не прочь выпить, но не обладаю особым вкусом. Так что если не в компании, я обхожусь пивом и виски.
На экране появилось лицо Лизы, оно смотрело и пело:
Дьявол ему сказал:
Это тебе не отель.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Это всего лишь простой и обычны ад,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Вадаж нажал большим пальцем на кончик носа, а остальные растопырил и пошевелил ими. Лиза высунула язык. Они оба улыбались, но шире всех улыбался Хейм.
И ужин прошел в атмосфере такого веселья и ощущения домашнего очага, какого Хейм не помнил с тех пор, как мерла Конни. Впоследствии он мог бы сказать, о чем они говорили за столом — большей частью добродушно подтрунивали друг над другом и пели песни.
Лиза собрала приборы в кубик обслуживания и скромно удалилась к себе в спальню. Она даже поцеловала отца на прощание, Хейм и Вадаж спустились по антресоли вниз, в кабинет. Хейм закрыл двери, достал из ящика стола шотландское виски, а из холодильника лед и соду, наполнил бокалы своей и Вадажа.
Вадаж тоже взял бокал и чокнулся с Хеймом.
— И напутственный глас… — произнес тост менестрель. — Кто за Победу? Кто за Свободу? Кто за возвращение домой?
— Я выпью за это, — сказал Хейм и сделал большой глоток. — Откуда эти строчки?
— Они принадлежат некоему Г. К. Честертону, жившему пару веков назад.
Вы не слышали о нем? А впрочем, конечно, на Земле больше не интересуются такими наивными вещами. лишь в колониях люди настолько простодушны, что считают, будто победы возможны.
— Быть может, нам удастся и здесь изменить мнение по данному вопросу.
— Хейм сел и достал трубку.
— Итак, — произнес Вадаж бесстрастным голосом, но по его тонким чертам прошел легкий трепет, — теперь приступим к делу. Что же все-таки произошло за те несколько дней, что я мучаюсь бездельем?
— Начну с самого начала, — сказал Хейм. Он не чувствовал ни малейшего угрызения совести, рассказывая о своем диалоге с Твайменом, поскольку собеседнику вполне можно было доверять. Его знакомство с Вадажем, хоть и короткое, было тем не менее весьма плодотворным.
Однако, венгр не был удивлен.
— Я знал, что они не намерены возвращать Новую Европу, уж никто не желал меня слушать.
— А мне удалось найти такого парня, который все же пожелал выслушать меня, — сказал Хейм и продолжал свой отчет. По его окончании у Вадажа отвалилась челюсть и, раздавшийся при этом звук был достаточно громким, чтобы даже Хейм смог его расслышать.
— Капр, Гуннар? Вы это серьезно?
— Абсолютно, черт побери. Так же настроен и Кокелин, и еще несколько человек, с которыми мы имели беседу. — Веселье Хейма исчезло. Он глубоко затянулся, выпустил мощные потоки дыма сквозь раздувшиеся ноздри и сказал:
— Ситуация такова. Один торговый пират в районе Финикса может натворить столько разных дел, что это не войдет ни в какое сравнение с его возможностями. Кроме срыва планов и расписаний, он свяжет немалое количество боевых кораблей, которым либо придется охотиться за ним, либо осуществлять конвой своих кораблей. В результате силы алеронов, противостоящие нашим вдоль спорной полосы, уменьшатся, и равновесие нарушится в нашу пользу. Поэтому если тогда Земля проявит твердость, как в космосе, так и за столом переговоров — причем нам не придется быть особенно жестокими, не будет никаких крутых мер по поводу которых могли бы поднять шум торговцы миром — всего лишь один хороший нажим военного флота, пока пират будет дразнить корабль алеронов — и мы сможем заставить их вернуть нам Новую Европу. А также сделать, для разнообразия, несколько уступок нам.
— Возможно, возможно, — Вадаж по-прежнему оставался спокойным. — Но где вы достанете боевое судно?
— Куплю обычный корабль и сделаю его переоснастку, что же касается оружия, то я собираюсь вскоре отправить пару надежных людей на быстроходном судне, принадлежащем компании, к Строну — слышали про такой?
— Приходилось. Ага! — Вадаж щелкнул пальцами. В глазах его загорелись огоньки.
— Да. Там-то и завершится работа по оснастке нашего корабля. А потом — вперед, к системе Авроры.
— Но… не превратитесь ли вы в пирата с точки зрения закона?
— Над этим пока еще работает Кокелин. Он говорит, что считает в принципе возможным придать всему этому легальный характер и в то же время воткнуть клин в задницу Тваймену и всей его дешевой банде. Но это не простая задача. Если корабль «Веселым Роджером», то Кокелин, не без основания будет считать, что Франция имеет право подвергнуть команду суду, признать ее виновной и вынести оправдательный приговор. Конечно, ребятам после этого возможно, придется остаться на французской территории или вообще покинуть Землю и отправиться в какую-нибудь колонию, но они будут миллионерами, и Новая Европа, без сомнения, устроит им триумфальный прием.
— У меня нет времени думать об этом, — продолжал Хейм. — Мне придется просто идти вперед напролом и подвергнуть себя возможному аресту.
Поскольку, как ты сам понимаешь, Кокелин и его сторонники во Французском правительстве — или в любом другом, поскольку не все еще нации на Земле заимели заячьи души — короче, согласно Конституции, ни одна страна не имеет права на военные приготовления. И если бы мы все же получили какую-то помощь из официальных источников, это означало бы конец всем надеждам на легализацию операции. Нам даже следует воздержаться от набора экипажа в одной стране, а тем более во Франции.
В общем, все зависит от меня. Мне нужно найти корабль, купить его, провести переоснастку, запасти топливо, набрать экипаж и отправить его в космос — все это в течение двух месяцев, поскольку именно тогда запланировано начало официальных переговоров между Парламентом и делегацией алеронов, — лицо его стало унылым. — Придется забыть о том, что такое сон.
— Экипаж… — Вадаж нахмурился. непростая проблема, сколько человек?
— Пожалуй, около сотни. Гораздо больше, чем нужно, но единственный способ финансирования данного предприятия — захват трофеев. А это значит, что нам потребуется абордажная команда. к тому же… все может случиться.
— Понятно. Желательно, чтобы эти сто человек были умелыми, надежными астронавтами, предпочтительно с опытом службы в Военном флоте, поскольку это самое рискованное предприятие с тех пор, как Аргилус сопровождал Ведьму Хелену. Где их взять? Хм, хм, возможно, я знаю два-три места, где можно попытать счастья.
— Я тоже. Надеюсь, ты наконец понимаешь, что открыто вербовать людей в команду капера мы не можем. Если наша истинная цель не будет сохранена в тайне вплоть до последней миллисекунды, мы окажемся в кутузке настолько быстро, что призрак Эйнштейна непременно вернется, дабы посетить нас. Но мне кажется, с помощью самых обычных психологических тестов мы сможем проверить отношение интересующих нас людей к известной проблеме и таким образом, узнать, кому можно доверить правду. Этих самых людей мы и найдем.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — возразил Вадаж. — Я имею в виду, что сначала необходимо найти такого психолога, которому можно будет доверять!
— Угу. Я привлеку к этому делу Вингейта, моего отчима, и попрошу его кооптировать такого человека. Надо сказать, что мой приемный папаша хитрый и умный старый плут, имеющий связи буквально повсюду, и если ты думаешь, что мы с тобой только одни недолюбливаем алеронов, то послушал бы ты его, когда он говорит о своем отношении к ним! — Хейм искоса посмотрел на модель «Звездного Лиса», сверкавшую в противоположном углу комнаты. — Я не думаю, что будет так уж трудно найти обычных астронавтов. После того, как три года назад ассигнования на Военный Флот были урезаны, немало парней оказалось не у дел, и не желая дни напролет ковырять пальцем в носу, на какого-нибудь сухопутного, подавали в отставку. Мы можем задействовать тех, кто вернулся на Землю. А вот подобрать капитана и главного инженера будет потруднее. Люди с такой квалификацией обычно не болтаются без дела.
— Капитана? Что вы имеете в виду, Гуннар? Вы и будете капитаном.
— Нет, — голова Хейма тяжело мотнулась.
От его недавней самонадеянности почти не осталось следа.
— Боюсь, что нет. Я бы хотел — боже, как бы я этого хотел! Но увы, мне приходится быть благоразумным. Космические корабли стоят недешево, так же, как и топливо, а особенно оружие. Мои расчеты говорят о том, что мне придется ликвидировать все имеющиеся в наличии активы и, возможно, заложить остальное, с тем, чтобы снарядить такой корабль. А если я еще брошу дело на попечение кого-нибудь другого, Хеймдаль может разориться.
Бог свидетель — у меня достаточно конкурентов, которые сделают все, что в их силах, чтобы фирма потерпела крах. А Хеймдаль… в общем, это нечто, созданное мною и Конни. ее отец немного помогал нам материально, но она работала в конторе, я руководил магазином в течение тех первых трудовых лет, Хеймдаль — единственная собственность, оставшаяся у меня в памяти о Конни, не считая дочери, конечно.
— Я понимаю, — сочувственно сказал Вадаж. — К тому же, у девушки нет матери, и вы не должны подвергать ее риску потерять еще и отца.
Хейм кивнул.
— Однако, вы простите меня, если я полечу, — спросил Вадаж.
— О, да, Андре, я был бы свиньей, если бы стал удерживать тебя. Ты ведь даже имеешь офицерское звание: главный стюард, что, впрочем означает в основном, что ты можешь состоять шеф-поваром. И ты привезешь мне еще несколько песен. Идет?
Вадаж не ответил. Он смотрел на друга, скованного цепями собственности и власти, и в голове у него проносились строчки:
Итак, мораль сей сказки такова:
Богатые не понимают шуток.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Мы все отправимся на небеса,
Потому что разбиваем холод и камень в сердцах.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Но ритм мелодии уже проник в его кровь, и, осознав, что сделал Хейм и что все это значит, Вадаж вскочил и принялся прыгать по кабинету, во весь голос распевая свою победную песню, так что она эхом отдавалась от стен:
Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг!
Скина-ма-ринки, дудлду!
Скина-ма-ринки, дудлду!
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Лиза Хейм покраснела.
— Я… боюсь, я не особенно хорошо умею резать огурцы и прочее, ответила она.
— Плевать. — Вадаж вывалил хаотическую кучу зелени в большую чашу. Для курсанта ты справилась нормально… Найди мне еще приправы, идет? Надо быть просто инженером, чтобы управляться с этой чертовой механизированной преисподней под названием «кухня». Бывало, я говорил, когда был маленьким и меня заставляли делать что-то на кухне: «Видно, мне все же хотят присвоить звание повара и мойщика бутылок младшего разряда. Контрольное задание: голова кролика с красными яблоками во рту и полевыми ягодами, желтыми и зелеными, вместо глаз. Все это с капустой и заварным кремом».
Лиза хихикнула, вспорхнула на стол и уселась там, болтая ногами и глядя на Вадажа со смущающей симпатией. У него и в мыслях не было добиваться расположения девушки, он просто пытался составить хорошую компанию дочери своего гостеприимного хозяина, пока тот отсутствовал.
Вадаж уделил травам и специям больше внимания, чем это было необходимо.
— Моя мамаша научила меня испанской пословице, — заметил он. — Для приготовления салата нужны четыре человека: мот для масла, философ для приправ, скряга для уксуса и сумасшедший для встряхивания.
Лиза снова хихикнула.
— А вы остроумный.
— Ну, начнем, пожалуй, — Вадаж принялся не спеша перемешивать салат, напевая:
Жил-был в Иерусалиме один богач,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
Он носил цилиндр, одевался очень элегантно.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
Скинна-ма-ринки дудлду.
Скинна-ма-ринки дудлду.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де рунг!
— Это тоже настоящая старинная песня? — спросила Лиза, когда Вадаж сделал паузу, чтобы передохнуть. Он кивнул. — Я просто обожаю ваши песни, — сказала она.
Однажды у ворот его дома
Уселся один бродяга, -
Поспешно продолжал Вадаж,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
На нем был надет котелок,
От которого остался один ободок,
И он болтался у него на шее.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Схватив сковородку и ложку, Лиза принялась отбивать ритм, подпевая Вадажу:
Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг!
Скинна-ма-ринки дудлду,
Скинна-ма-ринки дудлду.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
И вот бедняк попросил кусочек хлеба
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Богач сказал: я пошлю за полицией,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
— Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг! — присоединился к их дуэту бас, подобный реву быка, и Гуннар Хейм ворвался в кухню.
Скинна-ма-ринки, дудлду,
(Папа! — Гуннар!)
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Хейм стащил Лизу со стола, подбросил к самому потолку, так что она чуть не пробила его головой, снова поймал и принялся кружить ее по комнате. Вадаж весело скакал вокруг них. Хейм еще раз пропел куплет, не выпуская из рук вконец обессилевшую Лизу, которая теперь пронзительно визжала.
Теперь бедняк умер,
И его душа отправилась на небеса.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Теперь его душа в хороводе вместе с ангелами,
Пока часы не пробьют четверть двенадцатого.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
— О, папа! — Лиза корчилась в приступе смеха.
— Добро пожаловать домой, — сказал Вадаж. — Вы выбрали весьма удачное время для возвращения.
— Однако, что здесь происходит? — осведомился Хейм. — Для чего в прекрасно оборудованной кухне этот походный котелок? Вам что — автоматов мало?
Видите ли, машины — весьма компетентные повара, но стать шеф-поваром ни одна из них никогда не сможет, — ответил Вадаж. — Я обещал вашей дочери гуляш, и притом не ту лишенную вкуса и запаха липкую тушенку, а настоящий, приготовленный вручную гуляш, чтобы раз нюхнешь — и сутки чихаешь в свое удовольствие — столько там всяких специй.
— О, прекрасно! Только я, пожалуй, лучше…
— Ерунда. На всех хватит. Венгр, накрывая на стол, всегда умножает количество едоков на два. Если хотите, можете еще добавить к этому немного красного вина. Итак, еще раз, добро пожаловать домой, и рад видеть вас с таком хорошем настроении.
— На то есть причина, — Хейм потер свои огромные ручищи и улыбнулся улыбкой счастливого тигра. — Да, кажется, я действительно счастлив.
— А что случилось, папа? — спросила Лиза.
— Боюсь, я не могу этого сказать. Пока, — заметив первые симптомы мятежа, он взял Лизу за подбородок и сказал:
— Это для твоего блага.
Она топнула ногой.
— Я не ребенок, ты это знаешь!
— А ну-ка, а ну-ка, — вмешался Вадаж. — Давайте не будем портить настроение. Лиза, надеюсь, ты не откажешь в любезности приготовить приборы? Мы будем ужинать по высшему разряду. Гуннар, в вашей солнечной комнате.
— Разумеется, — вздохнула она. — Если вы мне включите общий интерком — и звук, и изображение. Ну, пожалуйста, папа!
Хейм издал короткий смешок, прошел из кухни к центральной контрольной панели и разблокировал систему включения, автоматически задействовав в работу интерком. Теперь Лиза могла видеть и слышать все, что происходит здесь, из любой другой комнаты дома. Вслед ему донесся голос Вадажа:
Богач умер тоже.
Но ему повезло немного меньше.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Он не мог попасть на небеса,
А потому отправился в ад.
Глория, аллилуйя…
Вернувшись, Хейм спросил вполголоса, поскольку Лиза, должно быть, была начеку:
— Она не желает даже на секунду расстаться с тобой, а?
Прекрасно вылепленное лицо Вадажа стало печальным.
— Гуннар, я не собирался…
— О, что ты еще городишь! — Хейм хлопнул Вадажа по спине. — Ты представить себе не можешь, как я был бы рад, если б она стала увиваться вокруг тебя, чем вокруг какой-то желторотой дряни. Кажется, фортуна, наконец-то, повернулась ко мне лицом.
Лицо венгра посветлело.
— Надеюсь, — сказал он. — это означает, что вам удалось придумать какой-нибудь особенно предательский способ вырвать наших друзей из лап алеронов.
— Шш! — выгнув большой палец, Хейм указал в сторону экрана интеркома.
— Давай посмотрим какое вино мне выбрать для твоего коронного блюда.
— Ха-ха, да тут целый список! Вы что содержите отель?
— Нет, сказать по правде, моя жена пыталась сделать из меня знатока по части вин, но продвинулась в этом не слишком далеко. Я всегда не прочь выпить, но не обладаю особым вкусом. Так что если не в компании, я обхожусь пивом и виски.
На экране появилось лицо Лизы, оно смотрело и пело:
Дьявол ему сказал:
Это тебе не отель.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Это всего лишь простой и обычны ад,
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Вадаж нажал большим пальцем на кончик носа, а остальные растопырил и пошевелил ими. Лиза высунула язык. Они оба улыбались, но шире всех улыбался Хейм.
И ужин прошел в атмосфере такого веселья и ощущения домашнего очага, какого Хейм не помнил с тех пор, как мерла Конни. Впоследствии он мог бы сказать, о чем они говорили за столом — большей частью добродушно подтрунивали друг над другом и пели песни.
Лиза собрала приборы в кубик обслуживания и скромно удалилась к себе в спальню. Она даже поцеловала отца на прощание, Хейм и Вадаж спустились по антресоли вниз, в кабинет. Хейм закрыл двери, достал из ящика стола шотландское виски, а из холодильника лед и соду, наполнил бокалы своей и Вадажа.
Вадаж тоже взял бокал и чокнулся с Хеймом.
— И напутственный глас… — произнес тост менестрель. — Кто за Победу? Кто за Свободу? Кто за возвращение домой?
— Я выпью за это, — сказал Хейм и сделал большой глоток. — Откуда эти строчки?
— Они принадлежат некоему Г. К. Честертону, жившему пару веков назад.
Вы не слышали о нем? А впрочем, конечно, на Земле больше не интересуются такими наивными вещами. лишь в колониях люди настолько простодушны, что считают, будто победы возможны.
— Быть может, нам удастся и здесь изменить мнение по данному вопросу.
— Хейм сел и достал трубку.
— Итак, — произнес Вадаж бесстрастным голосом, но по его тонким чертам прошел легкий трепет, — теперь приступим к делу. Что же все-таки произошло за те несколько дней, что я мучаюсь бездельем?
— Начну с самого начала, — сказал Хейм. Он не чувствовал ни малейшего угрызения совести, рассказывая о своем диалоге с Твайменом, поскольку собеседнику вполне можно было доверять. Его знакомство с Вадажем, хоть и короткое, было тем не менее весьма плодотворным.
Однако, венгр не был удивлен.
— Я знал, что они не намерены возвращать Новую Европу, уж никто не желал меня слушать.
— А мне удалось найти такого парня, который все же пожелал выслушать меня, — сказал Хейм и продолжал свой отчет. По его окончании у Вадажа отвалилась челюсть и, раздавшийся при этом звук был достаточно громким, чтобы даже Хейм смог его расслышать.
— Капр, Гуннар? Вы это серьезно?
— Абсолютно, черт побери. Так же настроен и Кокелин, и еще несколько человек, с которыми мы имели беседу. — Веселье Хейма исчезло. Он глубоко затянулся, выпустил мощные потоки дыма сквозь раздувшиеся ноздри и сказал:
— Ситуация такова. Один торговый пират в районе Финикса может натворить столько разных дел, что это не войдет ни в какое сравнение с его возможностями. Кроме срыва планов и расписаний, он свяжет немалое количество боевых кораблей, которым либо придется охотиться за ним, либо осуществлять конвой своих кораблей. В результате силы алеронов, противостоящие нашим вдоль спорной полосы, уменьшатся, и равновесие нарушится в нашу пользу. Поэтому если тогда Земля проявит твердость, как в космосе, так и за столом переговоров — причем нам не придется быть особенно жестокими, не будет никаких крутых мер по поводу которых могли бы поднять шум торговцы миром — всего лишь один хороший нажим военного флота, пока пират будет дразнить корабль алеронов — и мы сможем заставить их вернуть нам Новую Европу. А также сделать, для разнообразия, несколько уступок нам.
— Возможно, возможно, — Вадаж по-прежнему оставался спокойным. — Но где вы достанете боевое судно?
— Куплю обычный корабль и сделаю его переоснастку, что же касается оружия, то я собираюсь вскоре отправить пару надежных людей на быстроходном судне, принадлежащем компании, к Строну — слышали про такой?
— Приходилось. Ага! — Вадаж щелкнул пальцами. В глазах его загорелись огоньки.
— Да. Там-то и завершится работа по оснастке нашего корабля. А потом — вперед, к системе Авроры.
— Но… не превратитесь ли вы в пирата с точки зрения закона?
— Над этим пока еще работает Кокелин. Он говорит, что считает в принципе возможным придать всему этому легальный характер и в то же время воткнуть клин в задницу Тваймену и всей его дешевой банде. Но это не простая задача. Если корабль «Веселым Роджером», то Кокелин, не без основания будет считать, что Франция имеет право подвергнуть команду суду, признать ее виновной и вынести оправдательный приговор. Конечно, ребятам после этого возможно, придется остаться на французской территории или вообще покинуть Землю и отправиться в какую-нибудь колонию, но они будут миллионерами, и Новая Европа, без сомнения, устроит им триумфальный прием.
— У меня нет времени думать об этом, — продолжал Хейм. — Мне придется просто идти вперед напролом и подвергнуть себя возможному аресту.
Поскольку, как ты сам понимаешь, Кокелин и его сторонники во Французском правительстве — или в любом другом, поскольку не все еще нации на Земле заимели заячьи души — короче, согласно Конституции, ни одна страна не имеет права на военные приготовления. И если бы мы все же получили какую-то помощь из официальных источников, это означало бы конец всем надеждам на легализацию операции. Нам даже следует воздержаться от набора экипажа в одной стране, а тем более во Франции.
В общем, все зависит от меня. Мне нужно найти корабль, купить его, провести переоснастку, запасти топливо, набрать экипаж и отправить его в космос — все это в течение двух месяцев, поскольку именно тогда запланировано начало официальных переговоров между Парламентом и делегацией алеронов, — лицо его стало унылым. — Придется забыть о том, что такое сон.
— Экипаж… — Вадаж нахмурился. непростая проблема, сколько человек?
— Пожалуй, около сотни. Гораздо больше, чем нужно, но единственный способ финансирования данного предприятия — захват трофеев. А это значит, что нам потребуется абордажная команда. к тому же… все может случиться.
— Понятно. Желательно, чтобы эти сто человек были умелыми, надежными астронавтами, предпочтительно с опытом службы в Военном флоте, поскольку это самое рискованное предприятие с тех пор, как Аргилус сопровождал Ведьму Хелену. Где их взять? Хм, хм, возможно, я знаю два-три места, где можно попытать счастья.
— Я тоже. Надеюсь, ты наконец понимаешь, что открыто вербовать людей в команду капера мы не можем. Если наша истинная цель не будет сохранена в тайне вплоть до последней миллисекунды, мы окажемся в кутузке настолько быстро, что призрак Эйнштейна непременно вернется, дабы посетить нас. Но мне кажется, с помощью самых обычных психологических тестов мы сможем проверить отношение интересующих нас людей к известной проблеме и таким образом, узнать, кому можно доверить правду. Этих самых людей мы и найдем.
— Не говори «гоп», пока не перепрыгнешь, — возразил Вадаж. — Я имею в виду, что сначала необходимо найти такого психолога, которому можно будет доверять!
— Угу. Я привлеку к этому делу Вингейта, моего отчима, и попрошу его кооптировать такого человека. Надо сказать, что мой приемный папаша хитрый и умный старый плут, имеющий связи буквально повсюду, и если ты думаешь, что мы с тобой только одни недолюбливаем алеронов, то послушал бы ты его, когда он говорит о своем отношении к ним! — Хейм искоса посмотрел на модель «Звездного Лиса», сверкавшую в противоположном углу комнаты. — Я не думаю, что будет так уж трудно найти обычных астронавтов. После того, как три года назад ассигнования на Военный Флот были урезаны, немало парней оказалось не у дел, и не желая дни напролет ковырять пальцем в носу, на какого-нибудь сухопутного, подавали в отставку. Мы можем задействовать тех, кто вернулся на Землю. А вот подобрать капитана и главного инженера будет потруднее. Люди с такой квалификацией обычно не болтаются без дела.
— Капитана? Что вы имеете в виду, Гуннар? Вы и будете капитаном.
— Нет, — голова Хейма тяжело мотнулась.
От его недавней самонадеянности почти не осталось следа.
— Боюсь, что нет. Я бы хотел — боже, как бы я этого хотел! Но увы, мне приходится быть благоразумным. Космические корабли стоят недешево, так же, как и топливо, а особенно оружие. Мои расчеты говорят о том, что мне придется ликвидировать все имеющиеся в наличии активы и, возможно, заложить остальное, с тем, чтобы снарядить такой корабль. А если я еще брошу дело на попечение кого-нибудь другого, Хеймдаль может разориться.
Бог свидетель — у меня достаточно конкурентов, которые сделают все, что в их силах, чтобы фирма потерпела крах. А Хеймдаль… в общем, это нечто, созданное мною и Конни. ее отец немного помогал нам материально, но она работала в конторе, я руководил магазином в течение тех первых трудовых лет, Хеймдаль — единственная собственность, оставшаяся у меня в памяти о Конни, не считая дочери, конечно.
— Я понимаю, — сочувственно сказал Вадаж. — К тому же, у девушки нет матери, и вы не должны подвергать ее риску потерять еще и отца.
Хейм кивнул.
— Однако, вы простите меня, если я полечу, — спросил Вадаж.
— О, да, Андре, я был бы свиньей, если бы стал удерживать тебя. Ты ведь даже имеешь офицерское звание: главный стюард, что, впрочем означает в основном, что ты можешь состоять шеф-поваром. И ты привезешь мне еще несколько песен. Идет?
Вадаж не ответил. Он смотрел на друга, скованного цепями собственности и власти, и в голове у него проносились строчки:
Итак, мораль сей сказки такова:
Богатые не понимают шуток.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Мы все отправимся на небеса,
Потому что разбиваем холод и камень в сердцах.
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Но ритм мелодии уже проник в его кровь, и, осознав, что сделал Хейм и что все это значит, Вадаж вскочил и принялся прыгать по кабинету, во весь голос распевая свою победную песню, так что она эхом отдавалась от стен:
Хи-ро-де-рунг! Хи-ро-де-рунг!
Скина-ма-ринки, дудлду!
Скина-ма-ринки, дудлду!
Глория, аллилуйя, хи-ро-де-рунг!
Глава 6
Из газеты «Уорлдвик»:
31 октября.
Гуннар Хейм, главный владелец американской фирмы «Хеймдаль Моторс», приобрел у Компании «Бритиш Менералз» звездолет «Ручей Балмахи». В коммерческих кругах эта сделка произвела настоящий фурор тем, как быстро она была завершена. Хейм предложил цену, против которой невозможно было устоять, но при этом поставил условие, то, что звездолет должен немедленно перейти в его владение.
Он заявил, что намерен снарядить экспедицию с целью поиска новых миров, пригодных для колонизации.
— Похоже, в Фениксе мы потеряли то, что принадлежало нам по праву, сказал он в своем интервью Джону Филинсу, корреспонденту стереовидения. Честно говоря, бездействие Земли в ответ на предпринятую алеронами атаку Новой Европы произвело на меня шокирующее и отталкивающее впечатление. Но здесь я бессилен что-либо сделать, кроме как попытаться найти для нас какое-нибудь новое место — которое, я надеюсь, у нас хватит мужества защитить.
Построенный в Глазго «Ручей Балмахи», по величине и мощи не уступающий военным кораблям, первоначально предназначался для разведки месторождений драгоценных металлов и руд. Однако, пробные полеты показали, что найденные месторождения оказались недостаточно богатыми, чтобы окупить стоимость межзвездных перевозок, тем более, что в самой Солнечной системе еще имеются действующие прииски. Таким образом, в течение четырех последних лет корабль находился на околоземной орбите.
Сэр Генри Шервин, председатель правления компании «Бритиш Менералз», сказал Филинсу:
— Мы очень рады избавиться от этого белого слона, но должен признаться — чувствую себя в связи с этим немного виноватым.
7 ноября.
Сенатор США Гарольд Тваймен (Калифорния), высокопоставленный член Федеральной комиссии по предварительным переговорам, которые проводятся с алеронами, в четверг опубликовал заявление опровергающее слухи о якобы готовящейся распродаже Новой Европы.
— Разумеется, мы уже ведем с ними деловые переговоры, — заявил он. А это, кстати, процесс медленный и трудный. Алероны чужды нам по своей биологии и по своей культуре. В прошлом наши контакты с ними были далеко не достаточны, а те, что все же имелись, были большей частью враждебными.
В противоборстве понимания не достигнешь. Несколько лучших ксенологов Земли работают день и ночь, пытаясь почерпнуть знания в тех глубинах, которые нам следовало постичь тридцать лет назад.
Но мы все же знаем, что кое что, кое в чем алероны сходны с людьми.
Они тоже относятся к числу рациональных существ. И тоже хотят жить. Их древняя цивилизация, достигшая миллиона лет стабильного существования, могла бы многому нас научить. И, без сомнения мы тоже могли бы научить их кое-чему. Однако, ни та, ни другая сторона не может этого сделать до тех пор, пока мы не разорвем порочный круг недоверия, соперничества, вражды и мести.
Вот почему Флот Глубокого Космоса получил приказ открывать огонь только в целях самозащиты. Вот почему мы не оказываем давления на правительство Алерона — если это действительно, то что мы понимаем под термином «правительство» — с тем, чтобы система Авроры была очищена от их присутствия. Вот почему мы и достопочтенная делегация не спешим в своей работе. Кстати: позволю себе напомнить, что данная делегация прибыла к нам по инициативе самих алеронов.
Согласно Конституции, только Парламент как таковой уполномочен вести переговоры с государствами нечеловеческих рас. Разумеется, Исполнительный Комитет обязан соблюсти данный закон, и он это сделает. Однако, нельзя ожидать, чтобы такая обширная организация, как Парламент, стала заниматься кропотливой подготовкой к работе в столь сложном и запутанном деле. Это было поручено ее представителям выбранным должным образом и в должное время. Мы надеемся что через несколько недель будет готовы представить полный проект предварительного договора. К этому же времени мы сможем принять любое возможное возражение, против его содержания. Однако, до тех пор пристальный взгляд общественности был бы в нашей работе большой помехой.
Но мы не собираемся — повторяю: не собираемся — действовать в ущерб любым жизненным интересам человеческой расы. Переговоры — процесс двусторонний и взаимный. Нам придется немного уступить, но взамен мы тоже получим уступку. Алероны это прекрасно понимают, быть может, даже лучше, чем некоторые представители нашей молодой самонадеянной расы. Я уверен, что в конечном счете все люди доброй воли поймут, что мы открыли новую и перспективную эру космической истории. Люди на Новой Европе погибли не напрасно.
14 ноября.
Вице-адмирал в отставке Пит ван Риннеком, 68 лет, возвращаясь в понедельник вечером в свой особняк в Амстердаме, подвергся нападению шайки хулиганов численностью примерно в двадцать человек и получил тяжелые побои. Когда на место происшествия прибыла полиция, нападавшие разбежались с насмешливыми выкриками: «Поджигатель войны». По мнению очевидцев это были люди разных национальностей. Ван Риннеком выступал в качестве прямого оппонента политике «потакания алеронам», как он это окрестил, и его перу принадлежит так называемая «Петиция мужественности», сторонники которой пытаются собрать биллион подписей в пользу применения Землей политики силы, если это будет необходимо для возвращения Новой Европы. Большинство социологов считают, что подобная надежда — чистейшее безумие.
Состояние вице-адмирала внушает серьезные опасения.
Доктор Джонс Ио, основатель организации «Военные мира за мир», сделал в своем чикагском кабинете следующее заявление:
— Конечно, наша организация сожалеет о случившимся и надеется на скорое выздоровление адмирала Ван Риннекома. Но давайте не будем кривить душой. Адмирал лишь сам почувствовал, каково оно — то насилие, которое он взялся защищать. Стоящий перед нами вопрос — это вопрос жизни и смерти.
«ВММ» проголосует за жизнь. К несчастью, многие неинформированные люди решили дать выход своим эмоциям и теперь требуют крови, не думая о последствиях, «ВММ» существует для того, чтобы бороться с этой тенденцией, бороться за здравомыслие, чтобы нанести атавизму воинственности смертельный удар с помощью любых средств, которые для этого потребуются.
Мы не собираемся угрожать. Но предупреждаем: милитаристы, берегитесь!
21 ноября.
В прошлый вторник человечество всей Солнечной Системы стало свидетелем беспрецедентного события. Синби рю Тарен, член пребывающей на Земле делегации алеронов, выступил по официальному стереовидению с ответами на вопросы, заданные ему кронпринцем Италии Умберто, представляющим Всемирную Федерацию.
Вопросы были выбраны из числа сорока миллионов, присланных людьми всего земного шара, и Синби ответил на дюжину из посланного списка. Как он заметил с мрачным юмором, в последовавшем интервью:
— Тринадцать всегда считалось у вас несчастливым числом. Последняя единица в нем включала либо того, что предавал, либо того, кто был убит.
В целом он повторил те заявления, которые уже были сделаны по поводу трагедии на Новой Европе. Как это произошло?
— Наши корабли находились на маневрах. Они действительно зашли в район Авроры, так как алероны не признают никаких претензий на суверенитет в Фениксе. Возможно, командующий земного корабля решил, что это атака, поскольку, честно признается, прежде такие случаи бывали. Он атаковал нас огнем, мы ответили, сами не ожидая того, что последствия будут столь губительны. Останки земного корабля вошли в атмосферу, чтобы совершить маневр с целью радиационной защиты. Дабы экипаж мог спастись, находившийся ближе всех отряд наших кораблей сбросил мегатонные ракеты. К несчастью часть континента, которую они называют Пэйз д'Ж Эспо. На орбитальной высоте боеголовки разожгли огненный смерч. И он пронесся, сея смерть, от одного до другого конца побережья. Когда мы смогли приземлиться, нам не удалось найти живых, кроме нескольких человек в южном районе, куда тоже попала ракета. Мы передали их в руки землян вместе с нашей искренней скорбью. Однако, тем самым тринадцатым — Предателем, был как раз тот капитан, который не подумал о людях Новой Европы, прежде чем стрелять по нашим кораблям.
Почему алероны до сих пор сохраняют свое присутствие на Новой Европе?
— Смешение владений еще никогда не приводило ни к чему, кроме неприятностей, люди то и дело вытесняли нас с планет, которые мы открыли тысячи лет назад и покой которых не нарушен грохотом машин, стуком чужих шагов. И сказать по правде, мы часто испытывали желание в наши пространства, даже силой очистить их от первых нескольких поселенцев.
Расы, в течение тысячелетий поддерживавшие контакты с нами, за последнее время стали испытывать к нам вражду смущенные тем, о чем рассказывали и что продала им люди. Мы лишились необходимых источников сырья. Из всего этого возникало напряжение, которое нередко переходи в прямые конфликты.
31 октября.
Гуннар Хейм, главный владелец американской фирмы «Хеймдаль Моторс», приобрел у Компании «Бритиш Менералз» звездолет «Ручей Балмахи». В коммерческих кругах эта сделка произвела настоящий фурор тем, как быстро она была завершена. Хейм предложил цену, против которой невозможно было устоять, но при этом поставил условие, то, что звездолет должен немедленно перейти в его владение.
Он заявил, что намерен снарядить экспедицию с целью поиска новых миров, пригодных для колонизации.
— Похоже, в Фениксе мы потеряли то, что принадлежало нам по праву, сказал он в своем интервью Джону Филинсу, корреспонденту стереовидения. Честно говоря, бездействие Земли в ответ на предпринятую алеронами атаку Новой Европы произвело на меня шокирующее и отталкивающее впечатление. Но здесь я бессилен что-либо сделать, кроме как попытаться найти для нас какое-нибудь новое место — которое, я надеюсь, у нас хватит мужества защитить.
Построенный в Глазго «Ручей Балмахи», по величине и мощи не уступающий военным кораблям, первоначально предназначался для разведки месторождений драгоценных металлов и руд. Однако, пробные полеты показали, что найденные месторождения оказались недостаточно богатыми, чтобы окупить стоимость межзвездных перевозок, тем более, что в самой Солнечной системе еще имеются действующие прииски. Таким образом, в течение четырех последних лет корабль находился на околоземной орбите.
Сэр Генри Шервин, председатель правления компании «Бритиш Менералз», сказал Филинсу:
— Мы очень рады избавиться от этого белого слона, но должен признаться — чувствую себя в связи с этим немного виноватым.
7 ноября.
Сенатор США Гарольд Тваймен (Калифорния), высокопоставленный член Федеральной комиссии по предварительным переговорам, которые проводятся с алеронами, в четверг опубликовал заявление опровергающее слухи о якобы готовящейся распродаже Новой Европы.
— Разумеется, мы уже ведем с ними деловые переговоры, — заявил он. А это, кстати, процесс медленный и трудный. Алероны чужды нам по своей биологии и по своей культуре. В прошлом наши контакты с ними были далеко не достаточны, а те, что все же имелись, были большей частью враждебными.
В противоборстве понимания не достигнешь. Несколько лучших ксенологов Земли работают день и ночь, пытаясь почерпнуть знания в тех глубинах, которые нам следовало постичь тридцать лет назад.
Но мы все же знаем, что кое что, кое в чем алероны сходны с людьми.
Они тоже относятся к числу рациональных существ. И тоже хотят жить. Их древняя цивилизация, достигшая миллиона лет стабильного существования, могла бы многому нас научить. И, без сомнения мы тоже могли бы научить их кое-чему. Однако, ни та, ни другая сторона не может этого сделать до тех пор, пока мы не разорвем порочный круг недоверия, соперничества, вражды и мести.
Вот почему Флот Глубокого Космоса получил приказ открывать огонь только в целях самозащиты. Вот почему мы не оказываем давления на правительство Алерона — если это действительно, то что мы понимаем под термином «правительство» — с тем, чтобы система Авроры была очищена от их присутствия. Вот почему мы и достопочтенная делегация не спешим в своей работе. Кстати: позволю себе напомнить, что данная делегация прибыла к нам по инициативе самих алеронов.
Согласно Конституции, только Парламент как таковой уполномочен вести переговоры с государствами нечеловеческих рас. Разумеется, Исполнительный Комитет обязан соблюсти данный закон, и он это сделает. Однако, нельзя ожидать, чтобы такая обширная организация, как Парламент, стала заниматься кропотливой подготовкой к работе в столь сложном и запутанном деле. Это было поручено ее представителям выбранным должным образом и в должное время. Мы надеемся что через несколько недель будет готовы представить полный проект предварительного договора. К этому же времени мы сможем принять любое возможное возражение, против его содержания. Однако, до тех пор пристальный взгляд общественности был бы в нашей работе большой помехой.
Но мы не собираемся — повторяю: не собираемся — действовать в ущерб любым жизненным интересам человеческой расы. Переговоры — процесс двусторонний и взаимный. Нам придется немного уступить, но взамен мы тоже получим уступку. Алероны это прекрасно понимают, быть может, даже лучше, чем некоторые представители нашей молодой самонадеянной расы. Я уверен, что в конечном счете все люди доброй воли поймут, что мы открыли новую и перспективную эру космической истории. Люди на Новой Европе погибли не напрасно.
14 ноября.
Вице-адмирал в отставке Пит ван Риннеком, 68 лет, возвращаясь в понедельник вечером в свой особняк в Амстердаме, подвергся нападению шайки хулиганов численностью примерно в двадцать человек и получил тяжелые побои. Когда на место происшествия прибыла полиция, нападавшие разбежались с насмешливыми выкриками: «Поджигатель войны». По мнению очевидцев это были люди разных национальностей. Ван Риннеком выступал в качестве прямого оппонента политике «потакания алеронам», как он это окрестил, и его перу принадлежит так называемая «Петиция мужественности», сторонники которой пытаются собрать биллион подписей в пользу применения Землей политики силы, если это будет необходимо для возвращения Новой Европы. Большинство социологов считают, что подобная надежда — чистейшее безумие.
Состояние вице-адмирала внушает серьезные опасения.
Доктор Джонс Ио, основатель организации «Военные мира за мир», сделал в своем чикагском кабинете следующее заявление:
— Конечно, наша организация сожалеет о случившимся и надеется на скорое выздоровление адмирала Ван Риннекома. Но давайте не будем кривить душой. Адмирал лишь сам почувствовал, каково оно — то насилие, которое он взялся защищать. Стоящий перед нами вопрос — это вопрос жизни и смерти.
«ВММ» проголосует за жизнь. К несчастью, многие неинформированные люди решили дать выход своим эмоциям и теперь требуют крови, не думая о последствиях, «ВММ» существует для того, чтобы бороться с этой тенденцией, бороться за здравомыслие, чтобы нанести атавизму воинственности смертельный удар с помощью любых средств, которые для этого потребуются.
Мы не собираемся угрожать. Но предупреждаем: милитаристы, берегитесь!
21 ноября.
В прошлый вторник человечество всей Солнечной Системы стало свидетелем беспрецедентного события. Синби рю Тарен, член пребывающей на Земле делегации алеронов, выступил по официальному стереовидению с ответами на вопросы, заданные ему кронпринцем Италии Умберто, представляющим Всемирную Федерацию.
Вопросы были выбраны из числа сорока миллионов, присланных людьми всего земного шара, и Синби ответил на дюжину из посланного списка. Как он заметил с мрачным юмором, в последовавшем интервью:
— Тринадцать всегда считалось у вас несчастливым числом. Последняя единица в нем включала либо того, что предавал, либо того, кто был убит.
В целом он повторил те заявления, которые уже были сделаны по поводу трагедии на Новой Европе. Как это произошло?
— Наши корабли находились на маневрах. Они действительно зашли в район Авроры, так как алероны не признают никаких претензий на суверенитет в Фениксе. Возможно, командующий земного корабля решил, что это атака, поскольку, честно признается, прежде такие случаи бывали. Он атаковал нас огнем, мы ответили, сами не ожидая того, что последствия будут столь губительны. Останки земного корабля вошли в атмосферу, чтобы совершить маневр с целью радиационной защиты. Дабы экипаж мог спастись, находившийся ближе всех отряд наших кораблей сбросил мегатонные ракеты. К несчастью часть континента, которую они называют Пэйз д'Ж Эспо. На орбитальной высоте боеголовки разожгли огненный смерч. И он пронесся, сея смерть, от одного до другого конца побережья. Когда мы смогли приземлиться, нам не удалось найти живых, кроме нескольких человек в южном районе, куда тоже попала ракета. Мы передали их в руки землян вместе с нашей искренней скорбью. Однако, тем самым тринадцатым — Предателем, был как раз тот капитан, который не подумал о людях Новой Европы, прежде чем стрелять по нашим кораблям.
Почему алероны до сих пор сохраняют свое присутствие на Новой Европе?
— Смешение владений еще никогда не приводило ни к чему, кроме неприятностей, люди то и дело вытесняли нас с планет, которые мы открыли тысячи лет назад и покой которых не нарушен грохотом машин, стуком чужих шагов. И сказать по правде, мы часто испытывали желание в наши пространства, даже силой очистить их от первых нескольких поселенцев.
Расы, в течение тысячелетий поддерживавшие контакты с нами, за последнее время стали испытывать к нам вражду смущенные тем, о чем рассказывали и что продала им люди. Мы лишились необходимых источников сырья. Из всего этого возникало напряжение, которое нередко переходи в прямые конфликты.