— Великий Просперо? — вырвалось у Руперта.
— А, так ты читал древние хроники. — Оберон заколебался в лунном свете, как озеро под вздохом ветерка. — Да, думаю, речь шла о нем. Я не мог узнать точнее. Моим посыльным все равно туда не добраться. Вероятно, Просперо сделал свой остров невидимым, чтобы никто не смог отыскать его и использовать книги и инструменты мага для дурных целей; но он не предвидел, что его магия может понадобиться для добрых дел. Духи — друзья мага — ничего не знали о наших бедах. Вот если бы ты отыскал спрятанное чародеем…
— Если вы потерпели в том неудачу, — возразил Руперт, — могу ли я надеяться найти его книги?
Королева Титания выплыла вперед. Руперт опустился на одно колено.
— Я склоняюсь перед красотой! — воскликнул он. Королева улыбнулась и коснулась головы принца.
— Не поддавайся слабости, принц, — мягко сказала она. — Ты должен был читать в старых книгах, как я заставляю людей поглупеть. — И она весело глянула на Оберона. — Ну, впрочем, почему бы и нет…
Пак тихо заржал. Королева жестом приказала принцу встать. И вновь стала серьезной, как и король.
— У вас, смертных, есть силы, и вы знаете такое, что неведомо в Стране фей, — сказала она. — Например, у вас есть сила земной любви. — Печаль окрасила слова королевы. — Мы, бессмертные и переменчивые, тоже знаем нечто вроде любви… но это лишь удовольствие, как песня птицы или сладость цветка. Истинная человеческая любовь — не игра; временами она становится высокой трагедией. Она порождает штормы и сияние, неведомые нам, в ней — высшее благоговение и бессмертие.
Королева подняла руки. Внезапно на каждой из них вспыхнуло по кольцу. Одно было чуть побольше другого, но в остальном они выглядели одинаково: это были свернувшиеся серебряные змеи, кусавшие себя за хвост. Голову каждой змеи украшал драгоценный камень.
— Кольца, которые ты видишь, выкованы в Египте много веков назад последним колдуном древней земли, чтобы помочь знатной любящей паре. До тех пор пока каждый из любящих оставался верен своему обету, сияние колец вело их туда, где ждала удача: чем ближе была цель, тем ярче сверкали камни. — Королева вздохнула. — И сияние гаснет, если кто-то изменит или умрет. Ну, потом разными извилистыми путями кольца попали к нам, а мы не обладаем такими сильными чувствами, чтобы снова зажечь огонь… — И резко, быстро Титания продолжила: — Но ты смертей, принц! И с таким компасом ты можешь отыскать остров Просперо, а по пути кольцо укажет тебе, где искать помощь и укрытие. Правая рука нужна тебе для меча. Надень кольцо на левую.
Дженифер прижала руки к груди. Руперт заколебался. Он отступил на шаг и пробормотал:
— Но у меня нет…
Титания наклонилась вперед. Волосы, облаком окружившие лицо королевы, пахли тимьяном и розами.
— Это не Мэри Вилльерс? — прошептала она.
— Мэри никогда не была моей возлюбленной.
Дженифер оттолкнула Фарвелла и бросилась вперед, путаясь ногами в мокрой траве.
— Не смей колдовать над ним, ведьма! — закричала девушка.
Титания улыбнулась и повернулась к Оберону.
— Вот та девушка, с которой принц может обменяться клятвой, — сказала она.
Руперт схватил Дженифер за руку.
— Успокойся, они желают нам добра, — заговорил он, однако Дженифер, не слушая его, шагнула ближе к королеве и требовательно спросила:
— Что вы имеете в виду?
— Ты же слышала, о чем мы говорили, дитя, — ласково ответила Титания. — Возьмите каждый по кольцу, обменяйтесь ими, дайте обет верности, и тогда у принца будет факел, освещающий его путь.
Дженифер замерла, глядя на королеву, потом перевела взгляд на Руперта… потом уставилась на тени под деревьями. Луна уже спускалась, и воздух похолодел. Наконец девушка сказала:
— Я не могу дать ему то, что давно принадлежит ему.
Пак, сидящий под дубом рядышком с Фарвеллом, сообщил:
— Если он откажется обменяться кольцами с такой девушкой, он просто дурак, у него размягчение мозгов.
— Да, девушка отличная, — согласился человек. — И готова рискнуть.
Руперт, полуобернувшись, долго смотрел на Дженифер, а потом подошел к ней, взял за руку и заговорил нежно и осторожно:
— Милая, я не заслужил счастья обручиться с тобой. Да и клятва эта не была бы одобрена святой церковью…
Дженифер ответила коротко:
— Зато это будет навсегда.
— Не знаю… и ты не знаешь. Позволь напомнить тебе, что мы сразу же расстанемся… да и не нравится мне эта языческая церемония.
— Но… ты думаешь, если мы совершим обряд… это может помочь тебе?
Он кивнул:
— Я солдат, и, когда я решаюсь на атаку, я не упускаю ни одного шанса. Если ты и вправду хочешь ждать, пока я вернусь или когда погибну, и готова поклясться в верности — я сделаю то же самое для тебя. Ну а потом, если даст судьба, поговорим об остальном.
Она сказала сквозь слезы:
— Я буду жить надеждой…
— Встаньте на колени, дети, вот здесь, перед священным камнем, — приказал Оберон.
Они послушались, держа друг друга за руки. Король встал перед ними, и эльфы образовали светящееся кольцо вокруг его короны. Оберон положил руки на головы молодой пары.
— Именем дуба и пепла, и цветущего весной терна, именем ушедших и грядущих веков, именем земли и неба, именем звенящей воды и живого огня, именем жизни и смерти, клянитесь, что ваша клятва будет истинной клятвой.
Они оба произнесли, как во сне:
— Мы клянемся…
Титания подошла к королю.
— Наденьте кольца друг другу, — сказала она, и молодые повиновались. — Этим знаком связаны навсегда юноша и девушка, муж и жена, и свет колец будет помогать вам всю вашу жизнь.
Потом Оберон и Титания вместе воскликнули:
— Прощайте, удачи вам! И какими бы трудными ни были ваши пути, храните любовь, и вам будет сопутствовать удача.
Королевская чета и эльфы исчезли. Темнота нахлынула на поляну.
— Где ты, дорогой? — воскликнула Дженифер. — Я словно ослепла!
— Просто луна спряталась за деревья, — ответил принц. — Подожди немного, глаза привыкнут, и ты увидишь звезды.
Пак толкнул Уилла Фарвелла.
— Я, пожалуй, пойду, у меня дела, — сказал он. — Сдается мне, этой ночью еще кое-что произойдет.
— Нам с принцем тоже пора в путь, — заметил человек. — Как только хозяин замка обнаружит, что жилец смылся, не заплатив за постой… ну, к тому времени нам лучше быть как можно дальше отсюда. — В голосе Уилла зазвучало сомнение. — Что-то не слишком я доверяю этому колдовству. Девушка-то клялась от всего сердца, а вот он — не знаю… Да и не знаем мы, в какую сторону идти поначалу!
— Я бы сказал — на запад, там вы найдете корабль, — посоветовал Пак. И, помолчав, добавил: — А что касается гостиниц и прочего… Приятель, если вас уж очень прижмет и вам понадобится убежище, подумай вот о чем… Есть таверна под названием «Старый Феникс», ее никто не может увидеть, и никто не может в нее войти, если он не причастен как-то к магии. Она бродит с места на место, но, может, кольцо сумеет отыскать ее для вас… Ну, мне пора. Меня зовут. Пока! — И он исчез.
Глаза Уилла уже привыкли к темноте, и он нашел Руперта и Дженифер возле камня.
— Мне страшно думать о том, что тебе придется возвращаться одной, ты так устала. — В голосе принца звучала искренняя боль.
— Но ведь ничего другого не остается, — сказала девушка. — Я буду ждать тебя, молиться за тебя и всегда тебя любить, Руперт.
Они поцеловались. Дженифер исчезла в темноте под деревьями. Принц долго смотрел ей вслед, наконец встряхнулся и безжизненным тоном произнес:
— Что ж, друг, будем готовы к морскому путешествию и поспешим, пока не нагрянул шторм.
Глава 8
Поздней ночью здесь было так холодно, что пар вырывался изо рта сэра Мэлэчи при дыхании. Сэр Мэлэчи Шелгрейв остановился, и стук его подошв умолк — но зато скрипнула открываемая дверь. Шелгрейв поднял фонарь, и вокруг заплясали чудовищные тени.
В буфетную с улицы вошла Дженифер. Увидя Шелгрейва, девушка судорожно вздохнула и отступила назад.
— Стой, грязнуля! — проревел Шелгрейв. — Стой на месте, или тебе не поздоровится!
Дженифер не то чтобы повиновалась — она просто замялась, переступая с ноги на ногу. Юбка девушки была промокшей, грязной и изорванной. Локоны, растрепанные и перепутанные, падали на лицо. Дженифер едва сдерживала рыдания.
Шелгрейв подался вперед, вглядываясь в нее.
— Я вижу, Господь не зря не позволил мне уснуть этой ночью, — прохрипел Шелгрейв. — Это было сделано для того, чтобы с вершины башни я мог увидеть, как ты крадешься через мост к заднему входу — уж наверное, ты нарочно оставила его открытым… давно ли? — И бешено выкрикнул: — Отвечай, блудница!
Дженифер дышала с трудом и не могла выговорить ни слова. Шелгрейв поставил фонарь на кухонный стол. Подойдя к девушке, он схватил ее за волосы, заставил поднять голову и другой рукой принялся хлестать ее по щекам. Голова Дженифер беспомощно моталась под ударами.
— Какого грязного свинопаса ты ходила искать? Ты валялась с ним в хлеву? Неблагодарная Иезабель, тебе не знать покоя, пока я не выбью из тебя правду!
— Я не сделала ничего плохого, — наконец сумела произнести Дженифер. — Я… клянусь Богом…
Он отпустил ее и выпрямился, широко расставив ноги и уперев руки в бедра. Поля шляпы бросали тень на его лицо, и можно было различить лишь сверкающие белки глаз.
— Ну, так в чем дело?
— Я тоже не могла уснуть… — отрывисто заговорила Дженифер. — Подумала, что прогулка поможет… я задумалась, не видела, куда иду… заблудилась…
— Девица отправилась гулять — одна, в темноте?! Продолжай!
Она умоляюще протянула к нему руки:
— Прошу вас, дядя, ради нашего родства…
На среднем пальце ее левой руки блеснул огонек. Шелгрейв вцепился в руку девушки. Он содрал кольцо с такой силой, что ободрал кожу племяннице. Дженифер, вскрикнув от боли, прижала палец к губам и затравленно взглянула на Шелгрейва.
— Кто дал тебе это? — прошипел наконец Шелгрейв. Он так и эдак поворачивал кольцо, разглядывая его. Камень переливался цветными огнями. Шелгрейв сорвался на визг: — Я не потерплю больше лжи!
Дженифер молча сжалась. Шелгрейв поднял ногу, словно собираясь пнуть племянницу. Она прижалась к стене, выставила руки, защищаясь, и ждала.
Сэр Мэлэчи взял себя в руки.
— Королевская вещица, — пробормотал он. — Это от принца Лжецов? — Он потрясение охнул. — Принц! Принц Руперт!.. — Шелгрейв резко развернулся и заорал: — Наффертон, проснись! Какой ты дворецкий, если дрыхнешь в постели, когда вокруг разверзается ад?! Наффертон, ко мне!
Эхо гулко разнеслось вокруг. Издали послышался лай проснувшихся собак.
Дворецкий, в ночной рубахе, торопливо вбежал через кухню.
— Немедленно беги к стражникам, что возле комнат принца Руперта, — приказал Шелгрейв. — Проверь, на месте ли он. Быстрее, пес!
— Да, сэр… — запинаясь, ответил дворецкий. — Но позвольте мне зажечь свечу от вашего фонаря. Там же смертная тьма!
— Пошевеливайся, иначе и в самом деле узнаешь, что такое смертная тьма, — рявкнул Шелгрейв, хватая с полки кухонный нож.
Отведя взгляд от Дженифер, Наффертон схватил тонкую свечу, зажег ее и исчез.
Шелгрейв уставился на девушку. Она, не отрываясь, смотрела, как он снова и снова пробует пальцем острие ножа. Губы Шелгрейва кривила злобная улыбка.
— Конечно, что же еще могло выгнать тебя ночью за дверь? — сказал он. — Ясно как день, что ты влюбилась в этого венценосного дьявола. И сегодня, вопреки моему приказу, ты ходила к нему!
— Но в том не было ничего плохого, дядя, нет! — В горле девушки пересохло, она говорила едва слышно. — Да и как могло что-то случиться? Я ведь не скрывала… Я честно объяснила стражникам, что потеряла где-то вещицу, оставшуюся на память о моей матушке. Я показывала ее принцу, давно, и подумала, что могла забыть ее в его комнате. Они впустили меня. Мы разговаривали с принцем на глазах у солдат, он помог мне осмотреть все вокруг, но мы ничего не нашли… и я тут же распрощалась с ним.
— А где-то в дальнем конце комнаты, за занавесями его кровати или просто за его широкой спиной, ты скрылась от взглядов солдат… он что, опустил колечко прямо в твой лиф? — Шелгрейв постучал по кольцу ножом. Нежный звон отчетливо послышался сквозь лай собак и шум за дверьми.
Дженифер едва держалась на ногах, дыхание с шумом вырывалось из ее груди. Но все же девушка вскинула голову и заговорила куда более уверенно, чем до сих пор:
— Да, вы угадали. Это на память… о его любви. Я хотела спрятать кольцо… но этой ночью не удержалась и оставила его на руке…
— Так вот как, предательница, — в бешенстве перебил ее Шелгрейв, — ты осквернила дом, давший тебе приют! Но тебе не удастся вынянчить здесь отродье дьявола! Блудница!
— Нет, нет! Боже спаси и сохрани! — Дженифер подавила крик, готовый сорваться с ее губ, но глаза ее вдруг сверкнули рысиной зеленью. — Я не грешила! И у меня есть законные права, — огрызнулась она. — Если хотите, поставьте меня перед судом. И не болтайте чепуху.
Шелгрейв отшвырнул нож, и тот со звоном запрыгал по кирпичам пола.
— У меня есть право опекуна, и, если ты впала в безумие, я могу раздеть тебя догола, связать и выпороть, дабы выбить из тебя внушенное дьяволом неповиновение.
За дверями послышался нарастающий шум, и Шелгрейв отвел взгляд от племянницы. В буфетную ворвался алебардщик. Факел, прихваченный им из башни, бросал алые отсветы на шлем, кирасу и на лицо, перекошенное ужасом. Позади него виднелся Наффертон, а дальше — другие слуги, разбуженные шумом. Они не осмелились войти в буфетную, лишь столпились снаружи.
— Сэр Мэлэчи, ваш пленник исчез! — выпалил солдат. Шелгрейва пробрало холодом.
— Ты уверен? — спросил он.
— Мы обшарили там каждый дюйм, как только услышали ваш приказ о проверке, — простонал солдат. — Другие продолжают поиски… но мы не видели никаких следов… Как он мог сбежать?! Мы не слыхали ни звука! Должно быть, он и в самом деле черный маг! Не иначе как летучие мыши унесли его!
— Прекрати выть, — оборвал его Шелгрейв. — Никакие дьяволы не устоят перед силой Господа!
— Но я… я грешен.
— Как любой человек. Иди разбуди всех, пусть будут готовы к погоне, подними и дневную стражу, и псаря. Мы отправимся через час.
— В темноте?
— Рассвет недалек. А для нас дорого каждое мгновение, пока не остыли следы. — Шелгрейв повернулся к Дженифер и прошептал: — Собаки понюхают твою вонь… или Руперта, если они смешались воедино. У нас достаточно вещей, которых касались вы оба. — И добавил громко: — Поспешите, вы там! Зажгите свет в доме, уложите еду, собирайтесь, как на волчью охоту. А ты, Наффертон, пришли сюда Пруденс Уиткомб… — Он задумался на мгновение. — И Сима, помощника конюха. — Слуги зашумели и засуетились, и Шелгрейв поднял руку, чтобы заставить их умолкнуть; потом грозно произнес: — Поосторожнее, вы все! Вы держали в секрете то, что дьявольский драгун был в этом замке. А теперь я вам велю, под страхом казни, молчать о том, что он сбежал. Весть о его побеге может ободрить бунтовщиков. Так что молчите, пока он не будет скован и увезен в Лондон.
Он хлопнул в ладоши, и слуги разбежались в разные стороны. Отовсюду послышался шум, дом осветился; Шелгрейв и Дженифер остались одни.
Он заговорил с ней почти грустным тоном:
— Не растравляй раны, которые ты нанесла мне, не пытайся утверждать, что ты не имеешь отношения к его побегу.
Она ответила так же печально:
— Что ж, это правда. Я применила военную хитрость. Я надеялась, что, спрятав кольцо и порванное платье, я сумею отсрочить открытие, и побег принца никак не свяжут со мной… Разве не сказал наш Господь, что мужчина и его жена должны помогать друг другу?
Шелгрейв вздрогнул:
— Что было между вами?
— Куда меньше, чем мне хотелось бы.
— Но как ты помогла ему? Ты совершила непростительный грех!
— Я просто спрятала под юбкой веревку и принесла ему, и еще передала записку, в которой объяснила, что успокою собак и провожу его в лес. Ничего больше.
— Думаю, это кольцо заставляет тебя лгать. Наверняка было что-то еще. И если ты откажешься поклясться на Библии…
Дженифер отчаянно затрясла головой.
— Нет?! Ну, тогда я должен предположить нечто куда более серьезное, нежели фантазия влюбленной сучки… тут пахнет колдовством. Это змеиное кольцо должно быть знаком Сатаны, а Руперт освободился не благодаря хитрости, а в результате черной магии. — Шелгрейв поднес руку к горлу девушки. — Если ты зашла слишком далеко по дороге, ведущей к аду, припомни, что говорится в Священном Писании: «Ведьме не позволяй жить».
Дженифер крепко зажмурила глаза, сжала кулаки… потом твердо взглянула на Шелгрейва и сказала:
— Я клянусь тебе именем Христа, я не ведьма. И больше я ничего говорить не стану.
— Ну, тебе придется передумать, — заявил Шелгрейв, оглядываясь. В дверях появился уродливый неопрятный парень, от которого несло навозом.
— Вы меня звали? — спросил он.
— А, Сим, — заметил Шелгрейв. — Я замечал, что ты неплохо справляешься с норовистыми лошадьми. Тут для тебя есть дело, которое тебе понравится. Подожди немного.
Ждать пришлось недолго, потому что вскоре появилась Пруденс. Несмотря на спешку, она была одета должным образом, и лишь непричесанные волосы выглядели явным нарушением правил приличия.
— Что случилось, сэр Мэлэчи? — спросила она уже у входа; потом, заметив Дженифер, торопливо подошла к ней, протягивая руки. — О бедная маленькая овечка! Что случилось с вами? И синяки на щеках…
— Помолчи, — перебил ее Шелгрейв. — Это не овечка, это зловредная коза, помогшая волку ускользнуть из клетки.
Пруденс зажала рот ладонью и вытаращила глаза. Сим хихикнул.
— Ну, вернуть его под замок — это мое дело, — сказал Шелгрейв. — А вы двое тем временем посторожите ее. Не смейте плохо с ней обращаться, но не выпускайте ее из спальни, чтобы она ни с кем не могла встретиться. Еду подавать как обычно, но спать она не должна ни минуты!
— Я не смогу этого сделать, пусть мне даже грозит ад! — протестующе воскликнула Пруденс.
— Ну, зато я смогу, — злобно произнес Сим.
— Ты слышал, что я сказал? Не причинять ей никакого вреда… пока. Но когда она начнет дремать — кричи, тряси ее, коли булавкой, лей воду ей на голову… — Тут он обратился к девушке: — Это наимягчайшее из известных мне наказаний. И мне бы хотелось, чтобы ты — если осмелишься, конечно, — благодарила Господа за то, что я так милосерден. — И резко закончил: — Вы оба, уведите ее. Я отправляюсь в погоню.
Но вдруг тишину нарушили далекий лай собак, крики людей, ржание лошадей. С треском и топотом приближалась погоня.
— Эгей, стоп! — закричал Шелгрейв, вырываясь на поляну. В лесу он потерял шляпу; его круглая лысина белела в темноте, как надгробный камень. — Собаки что-то совсем взбесились!
Гончие и вправду яростно рычали, прыгали и лаяли. Псарь, соскочив с лошади, принялся хлестать их кнутом. «Хей, хей!» — кричал он в общем шуме. Шелгрейв подскакал ближе. Псарь, посмотрев на него, сообщил:
— Они тут учуяли какой-то запах, который довел их до безумия.
— Демон! — донесся голос из толпы солдат. — Хоть бы небеса пожалели нас этой ночью!
— К дьяволам этого демона! — рявкнул Шелгрейв. — Здесь останавливался Руперт! — Конь Шелгрейва заржал и попятился. Шелгрейв натянул поводья и вонзил шпоры в конские бока, заставив того остановиться.
Псарь справился наконец со сворой. В ней была дюжина собак, в основном это были чистокровные гончие, и среди них — три шотландские борзые, с которыми непросто было обращаться. Такими же свирепыми были и лошади Круглоголовых, но в конце концов солдаты утихомирили их. Лишь один конь, без всадника в седле, продолжал бить копытами и ржать, пока чья-то рука в рукавице не схватила его за узду.
Солдаты едва видны были во тьме, лишь иной раз слабо поблескивали латы или оружие.
— Сэр Мэлэчи, — рискнул заговорить один из солдат, — уж слишком тяжело пробираться наугад сквозь темный лес…
— Там есть тропинка, — возразил Шелгрейв.
— Не везде. Да все равно, мы устали. Не лучше ли было бы дождаться восхода?
— Наша добыча не станет его ждать. — Внезапно Шелгрейв насторожился. — Что это за звук?
Зловещее громкое ржание раздалось над поляной. Туман сгустился, превратясь в чудовищные фигуры. Собаки завыли и сбились в кучу. Лошади снова заволновались. Резкий запах их пота смешался с кислой вонью солдатской амуниции.
— Боюсь, мы вторглись на запретную землю, — прошептал псарь. — Поглядите-ка туда! — Он ткнул пальцем вверх.
Над деревьями, тянущими ветви к Млечному Пути, мерцал тусклый голубой свет.
— Это огни святого Эльма, вестники смерти! Слышите? Совы ухают, вороны каркают — они голодны!
— Сэр Мэлэчи, вернемся домой! — взмолился кто-то из солдат. — Если еще не поздно…
Шелгрейв выхватил меч.
— Кто запретил посещать это место? — воскликнул он. — Какие-нибудь паршивые привидения? И чего вы боитесь больше — их мелких пакостей или гнева Господня, который падет на вас, если вы не исполните свой долг?! Вперед, трусливые дворняжки! След ведет отсюда!
Послышался быстро приближающийся звук охотничьего рога. Сырой воздух оставался неподвижным, но словно бы загудел ветер, в небе застучали копыта…
Хлыстом и шпорами Шелгрейв заставил коня подойти к краю поляны и ударил мечом по ветвям и кустам.
— Вот так я обойдусь со всякой поганью! — заорал он, перекрывая шум. — Вот так! Если Господь даст мне силы, я добьюсь своего!
Собаки, глядя на него, расхрабрились. Псарь взял двух псов на поводки и повел вокруг поляны в поисках следа. Но сам он то и дело опасливо поглядывал вверх, как и солдаты.
Шум в небе превратился в отчаянный грохот. В ушах у всех гудело и звенело от невидимого шторма, топота копыт и воя. И вот над вершинами деревьев появился всадник. Ясно видны были оленьи рога на его голове. Всадник загудел в рог, и звук этот проник в мозг и кровь солдат.
— Это Дикий Охотник! — взвизгнул один из солдат. Он вцепился в поводья, развернул присевшего коня и рванул в сторону дома.
Но Шелгрейв мгновенно очутился рядом с ним. Пришпорив свою лошадь, он схватил солдата за плечи и дернул. Круглоголовый вылетел из седла, грохнулся на землю, прокатился и тут же сел, изумленно вытаращив глаза.
Тем временем призрачный охотник исчез. Солдаты слышали удаляющийся шум охоты, но наконец до их ушей дошли и громкие насмешливые слова Шелгрейва:
— Ну, может, это и вправду был он — старое пугало для баб, старух и младенцев. Только не видно что-то, чтобы он мог причинить вред здоровым парням. Эй, вы меня слышите? Можно теперь не сомневаться, что Руперт вступил в сговор с силами ада, и его прислужники попытались сейчас встать нам поперек дороги. Но после того как мы разбили его при Марстон Муре и заставили разбежаться его бандитов… разве не ясно, что ад на самом деле бессилен? И все эти языческие духи слишком ничтожны, они могут лишь насылать бестолковые привидения. Не обращайте на них внимания, или прокляните их, если думаете, что они могут причинить вам неприятности. Но не смейте бояться их! — Он тронул коня с места, взмахнул мечом. — Собаки лают! Железнобокие, вперед! Еще до рассвета мы должны найти нашу добычу!
Солдаты слегка взбодрились и становились все храбрее по мере того, как затихал шум дикой охоты. Собаки взяли след и помчались по лесной тропе. Псарь и упавший на землю солдат вскочили в седла. Шелгрейв запел гимн войны. И вскоре хриплые голоса солдат поддержали его.
Глава 9
Позади, на севере, у самого горизонта, новые фабрики уже начинали пачкать небо дымами.
Руперт ударил пятками по ребрам лошади.
— Ну, вперед, дохлый иноходец! — сказал он, однако конь и не подумал трогаться с места.
— Мне, конечно, не нравятся лошадиные бунты, — заметил Фарвелл. — Но, хотя мое сердце рвется вперед, моя задница радуется отдыху. Королевство за седло!
— А, так ты читал древние хроники. — Оберон заколебался в лунном свете, как озеро под вздохом ветерка. — Да, думаю, речь шла о нем. Я не мог узнать точнее. Моим посыльным все равно туда не добраться. Вероятно, Просперо сделал свой остров невидимым, чтобы никто не смог отыскать его и использовать книги и инструменты мага для дурных целей; но он не предвидел, что его магия может понадобиться для добрых дел. Духи — друзья мага — ничего не знали о наших бедах. Вот если бы ты отыскал спрятанное чародеем…
— Если вы потерпели в том неудачу, — возразил Руперт, — могу ли я надеяться найти его книги?
Королева Титания выплыла вперед. Руперт опустился на одно колено.
— Я склоняюсь перед красотой! — воскликнул он. Королева улыбнулась и коснулась головы принца.
— Не поддавайся слабости, принц, — мягко сказала она. — Ты должен был читать в старых книгах, как я заставляю людей поглупеть. — И она весело глянула на Оберона. — Ну, впрочем, почему бы и нет…
Пак тихо заржал. Королева жестом приказала принцу встать. И вновь стала серьезной, как и король.
— У вас, смертных, есть силы, и вы знаете такое, что неведомо в Стране фей, — сказала она. — Например, у вас есть сила земной любви. — Печаль окрасила слова королевы. — Мы, бессмертные и переменчивые, тоже знаем нечто вроде любви… но это лишь удовольствие, как песня птицы или сладость цветка. Истинная человеческая любовь — не игра; временами она становится высокой трагедией. Она порождает штормы и сияние, неведомые нам, в ней — высшее благоговение и бессмертие.
Королева подняла руки. Внезапно на каждой из них вспыхнуло по кольцу. Одно было чуть побольше другого, но в остальном они выглядели одинаково: это были свернувшиеся серебряные змеи, кусавшие себя за хвост. Голову каждой змеи украшал драгоценный камень.
— Кольца, которые ты видишь, выкованы в Египте много веков назад последним колдуном древней земли, чтобы помочь знатной любящей паре. До тех пор пока каждый из любящих оставался верен своему обету, сияние колец вело их туда, где ждала удача: чем ближе была цель, тем ярче сверкали камни. — Королева вздохнула. — И сияние гаснет, если кто-то изменит или умрет. Ну, потом разными извилистыми путями кольца попали к нам, а мы не обладаем такими сильными чувствами, чтобы снова зажечь огонь… — И резко, быстро Титания продолжила: — Но ты смертей, принц! И с таким компасом ты можешь отыскать остров Просперо, а по пути кольцо укажет тебе, где искать помощь и укрытие. Правая рука нужна тебе для меча. Надень кольцо на левую.
Дженифер прижала руки к груди. Руперт заколебался. Он отступил на шаг и пробормотал:
— Но у меня нет…
Титания наклонилась вперед. Волосы, облаком окружившие лицо королевы, пахли тимьяном и розами.
— Это не Мэри Вилльерс? — прошептала она.
— Мэри никогда не была моей возлюбленной.
Дженифер оттолкнула Фарвелла и бросилась вперед, путаясь ногами в мокрой траве.
— Не смей колдовать над ним, ведьма! — закричала девушка.
Титания улыбнулась и повернулась к Оберону.
— Вот та девушка, с которой принц может обменяться клятвой, — сказала она.
Руперт схватил Дженифер за руку.
— Успокойся, они желают нам добра, — заговорил он, однако Дженифер, не слушая его, шагнула ближе к королеве и требовательно спросила:
— Что вы имеете в виду?
— Ты же слышала, о чем мы говорили, дитя, — ласково ответила Титания. — Возьмите каждый по кольцу, обменяйтесь ими, дайте обет верности, и тогда у принца будет факел, освещающий его путь.
Дженифер замерла, глядя на королеву, потом перевела взгляд на Руперта… потом уставилась на тени под деревьями. Луна уже спускалась, и воздух похолодел. Наконец девушка сказала:
— Я не могу дать ему то, что давно принадлежит ему.
Пак, сидящий под дубом рядышком с Фарвеллом, сообщил:
— Если он откажется обменяться кольцами с такой девушкой, он просто дурак, у него размягчение мозгов.
— Да, девушка отличная, — согласился человек. — И готова рискнуть.
Руперт, полуобернувшись, долго смотрел на Дженифер, а потом подошел к ней, взял за руку и заговорил нежно и осторожно:
— Милая, я не заслужил счастья обручиться с тобой. Да и клятва эта не была бы одобрена святой церковью…
Дженифер ответила коротко:
— Зато это будет навсегда.
— Не знаю… и ты не знаешь. Позволь напомнить тебе, что мы сразу же расстанемся… да и не нравится мне эта языческая церемония.
— Но… ты думаешь, если мы совершим обряд… это может помочь тебе?
Он кивнул:
— Я солдат, и, когда я решаюсь на атаку, я не упускаю ни одного шанса. Если ты и вправду хочешь ждать, пока я вернусь или когда погибну, и готова поклясться в верности — я сделаю то же самое для тебя. Ну а потом, если даст судьба, поговорим об остальном.
Она сказала сквозь слезы:
— Я буду жить надеждой…
— Встаньте на колени, дети, вот здесь, перед священным камнем, — приказал Оберон.
Они послушались, держа друг друга за руки. Король встал перед ними, и эльфы образовали светящееся кольцо вокруг его короны. Оберон положил руки на головы молодой пары.
— Именем дуба и пепла, и цветущего весной терна, именем ушедших и грядущих веков, именем земли и неба, именем звенящей воды и живого огня, именем жизни и смерти, клянитесь, что ваша клятва будет истинной клятвой.
Они оба произнесли, как во сне:
— Мы клянемся…
Титания подошла к королю.
— Наденьте кольца друг другу, — сказала она, и молодые повиновались. — Этим знаком связаны навсегда юноша и девушка, муж и жена, и свет колец будет помогать вам всю вашу жизнь.
Потом Оберон и Титания вместе воскликнули:
— Прощайте, удачи вам! И какими бы трудными ни были ваши пути, храните любовь, и вам будет сопутствовать удача.
Королевская чета и эльфы исчезли. Темнота нахлынула на поляну.
— Где ты, дорогой? — воскликнула Дженифер. — Я словно ослепла!
— Просто луна спряталась за деревья, — ответил принц. — Подожди немного, глаза привыкнут, и ты увидишь звезды.
Пак толкнул Уилла Фарвелла.
— Я, пожалуй, пойду, у меня дела, — сказал он. — Сдается мне, этой ночью еще кое-что произойдет.
— Нам с принцем тоже пора в путь, — заметил человек. — Как только хозяин замка обнаружит, что жилец смылся, не заплатив за постой… ну, к тому времени нам лучше быть как можно дальше отсюда. — В голосе Уилла зазвучало сомнение. — Что-то не слишком я доверяю этому колдовству. Девушка-то клялась от всего сердца, а вот он — не знаю… Да и не знаем мы, в какую сторону идти поначалу!
— Я бы сказал — на запад, там вы найдете корабль, — посоветовал Пак. И, помолчав, добавил: — А что касается гостиниц и прочего… Приятель, если вас уж очень прижмет и вам понадобится убежище, подумай вот о чем… Есть таверна под названием «Старый Феникс», ее никто не может увидеть, и никто не может в нее войти, если он не причастен как-то к магии. Она бродит с места на место, но, может, кольцо сумеет отыскать ее для вас… Ну, мне пора. Меня зовут. Пока! — И он исчез.
Глаза Уилла уже привыкли к темноте, и он нашел Руперта и Дженифер возле камня.
— Мне страшно думать о том, что тебе придется возвращаться одной, ты так устала. — В голосе принца звучала искренняя боль.
— Но ведь ничего другого не остается, — сказала девушка. — Я буду ждать тебя, молиться за тебя и всегда тебя любить, Руперт.
Они поцеловались. Дженифер исчезла в темноте под деревьями. Принц долго смотрел ей вслед, наконец встряхнулся и безжизненным тоном произнес:
— Что ж, друг, будем готовы к морскому путешествию и поспешим, пока не нагрянул шторм.
Глава 8
БУФЕТНАЯ В ЗАМКЕ
Стены красного кирпича ничем не были прикрыты, пол имел небольшой наклон к желобу, уходящему в ров. Над открытым очагом с вытяжным колпаком висел на мощном крюке большой котел, в котором грелась вода. Рядом с очагом лежала куча дров. Неподалеку располагался длинный кухонный стол. Вокруг виднелись кадки, бадьи; посуда загромождала высокие полки. Блеск меди, пестрота фаянса делали эту комнату самой веселой в замке.Поздней ночью здесь было так холодно, что пар вырывался изо рта сэра Мэлэчи при дыхании. Сэр Мэлэчи Шелгрейв остановился, и стук его подошв умолк — но зато скрипнула открываемая дверь. Шелгрейв поднял фонарь, и вокруг заплясали чудовищные тени.
В буфетную с улицы вошла Дженифер. Увидя Шелгрейва, девушка судорожно вздохнула и отступила назад.
— Стой, грязнуля! — проревел Шелгрейв. — Стой на месте, или тебе не поздоровится!
Дженифер не то чтобы повиновалась — она просто замялась, переступая с ноги на ногу. Юбка девушки была промокшей, грязной и изорванной. Локоны, растрепанные и перепутанные, падали на лицо. Дженифер едва сдерживала рыдания.
Шелгрейв подался вперед, вглядываясь в нее.
— Я вижу, Господь не зря не позволил мне уснуть этой ночью, — прохрипел Шелгрейв. — Это было сделано для того, чтобы с вершины башни я мог увидеть, как ты крадешься через мост к заднему входу — уж наверное, ты нарочно оставила его открытым… давно ли? — И бешено выкрикнул: — Отвечай, блудница!
Дженифер дышала с трудом и не могла выговорить ни слова. Шелгрейв поставил фонарь на кухонный стол. Подойдя к девушке, он схватил ее за волосы, заставил поднять голову и другой рукой принялся хлестать ее по щекам. Голова Дженифер беспомощно моталась под ударами.
— Какого грязного свинопаса ты ходила искать? Ты валялась с ним в хлеву? Неблагодарная Иезабель, тебе не знать покоя, пока я не выбью из тебя правду!
— Я не сделала ничего плохого, — наконец сумела произнести Дженифер. — Я… клянусь Богом…
Он отпустил ее и выпрямился, широко расставив ноги и уперев руки в бедра. Поля шляпы бросали тень на его лицо, и можно было различить лишь сверкающие белки глаз.
— Ну, так в чем дело?
— Я тоже не могла уснуть… — отрывисто заговорила Дженифер. — Подумала, что прогулка поможет… я задумалась, не видела, куда иду… заблудилась…
— Девица отправилась гулять — одна, в темноте?! Продолжай!
Она умоляюще протянула к нему руки:
— Прошу вас, дядя, ради нашего родства…
На среднем пальце ее левой руки блеснул огонек. Шелгрейв вцепился в руку девушки. Он содрал кольцо с такой силой, что ободрал кожу племяннице. Дженифер, вскрикнув от боли, прижала палец к губам и затравленно взглянула на Шелгрейва.
— Кто дал тебе это? — прошипел наконец Шелгрейв. Он так и эдак поворачивал кольцо, разглядывая его. Камень переливался цветными огнями. Шелгрейв сорвался на визг: — Я не потерплю больше лжи!
Дженифер молча сжалась. Шелгрейв поднял ногу, словно собираясь пнуть племянницу. Она прижалась к стене, выставила руки, защищаясь, и ждала.
Сэр Мэлэчи взял себя в руки.
— Королевская вещица, — пробормотал он. — Это от принца Лжецов? — Он потрясение охнул. — Принц! Принц Руперт!.. — Шелгрейв резко развернулся и заорал: — Наффертон, проснись! Какой ты дворецкий, если дрыхнешь в постели, когда вокруг разверзается ад?! Наффертон, ко мне!
Эхо гулко разнеслось вокруг. Издали послышался лай проснувшихся собак.
Дворецкий, в ночной рубахе, торопливо вбежал через кухню.
— Немедленно беги к стражникам, что возле комнат принца Руперта, — приказал Шелгрейв. — Проверь, на месте ли он. Быстрее, пес!
— Да, сэр… — запинаясь, ответил дворецкий. — Но позвольте мне зажечь свечу от вашего фонаря. Там же смертная тьма!
— Пошевеливайся, иначе и в самом деле узнаешь, что такое смертная тьма, — рявкнул Шелгрейв, хватая с полки кухонный нож.
Отведя взгляд от Дженифер, Наффертон схватил тонкую свечу, зажег ее и исчез.
Шелгрейв уставился на девушку. Она, не отрываясь, смотрела, как он снова и снова пробует пальцем острие ножа. Губы Шелгрейва кривила злобная улыбка.
— Конечно, что же еще могло выгнать тебя ночью за дверь? — сказал он. — Ясно как день, что ты влюбилась в этого венценосного дьявола. И сегодня, вопреки моему приказу, ты ходила к нему!
— Но в том не было ничего плохого, дядя, нет! — В горле девушки пересохло, она говорила едва слышно. — Да и как могло что-то случиться? Я ведь не скрывала… Я честно объяснила стражникам, что потеряла где-то вещицу, оставшуюся на память о моей матушке. Я показывала ее принцу, давно, и подумала, что могла забыть ее в его комнате. Они впустили меня. Мы разговаривали с принцем на глазах у солдат, он помог мне осмотреть все вокруг, но мы ничего не нашли… и я тут же распрощалась с ним.
— А где-то в дальнем конце комнаты, за занавесями его кровати или просто за его широкой спиной, ты скрылась от взглядов солдат… он что, опустил колечко прямо в твой лиф? — Шелгрейв постучал по кольцу ножом. Нежный звон отчетливо послышался сквозь лай собак и шум за дверьми.
Дженифер едва держалась на ногах, дыхание с шумом вырывалось из ее груди. Но все же девушка вскинула голову и заговорила куда более уверенно, чем до сих пор:
— Да, вы угадали. Это на память… о его любви. Я хотела спрятать кольцо… но этой ночью не удержалась и оставила его на руке…
— Так вот как, предательница, — в бешенстве перебил ее Шелгрейв, — ты осквернила дом, давший тебе приют! Но тебе не удастся вынянчить здесь отродье дьявола! Блудница!
— Нет, нет! Боже спаси и сохрани! — Дженифер подавила крик, готовый сорваться с ее губ, но глаза ее вдруг сверкнули рысиной зеленью. — Я не грешила! И у меня есть законные права, — огрызнулась она. — Если хотите, поставьте меня перед судом. И не болтайте чепуху.
Шелгрейв отшвырнул нож, и тот со звоном запрыгал по кирпичам пола.
— У меня есть право опекуна, и, если ты впала в безумие, я могу раздеть тебя догола, связать и выпороть, дабы выбить из тебя внушенное дьяволом неповиновение.
За дверями послышался нарастающий шум, и Шелгрейв отвел взгляд от племянницы. В буфетную ворвался алебардщик. Факел, прихваченный им из башни, бросал алые отсветы на шлем, кирасу и на лицо, перекошенное ужасом. Позади него виднелся Наффертон, а дальше — другие слуги, разбуженные шумом. Они не осмелились войти в буфетную, лишь столпились снаружи.
— Сэр Мэлэчи, ваш пленник исчез! — выпалил солдат. Шелгрейва пробрало холодом.
— Ты уверен? — спросил он.
— Мы обшарили там каждый дюйм, как только услышали ваш приказ о проверке, — простонал солдат. — Другие продолжают поиски… но мы не видели никаких следов… Как он мог сбежать?! Мы не слыхали ни звука! Должно быть, он и в самом деле черный маг! Не иначе как летучие мыши унесли его!
— Прекрати выть, — оборвал его Шелгрейв. — Никакие дьяволы не устоят перед силой Господа!
— Но я… я грешен.
— Как любой человек. Иди разбуди всех, пусть будут готовы к погоне, подними и дневную стражу, и псаря. Мы отправимся через час.
— В темноте?
— Рассвет недалек. А для нас дорого каждое мгновение, пока не остыли следы. — Шелгрейв повернулся к Дженифер и прошептал: — Собаки понюхают твою вонь… или Руперта, если они смешались воедино. У нас достаточно вещей, которых касались вы оба. — И добавил громко: — Поспешите, вы там! Зажгите свет в доме, уложите еду, собирайтесь, как на волчью охоту. А ты, Наффертон, пришли сюда Пруденс Уиткомб… — Он задумался на мгновение. — И Сима, помощника конюха. — Слуги зашумели и засуетились, и Шелгрейв поднял руку, чтобы заставить их умолкнуть; потом грозно произнес: — Поосторожнее, вы все! Вы держали в секрете то, что дьявольский драгун был в этом замке. А теперь я вам велю, под страхом казни, молчать о том, что он сбежал. Весть о его побеге может ободрить бунтовщиков. Так что молчите, пока он не будет скован и увезен в Лондон.
Он хлопнул в ладоши, и слуги разбежались в разные стороны. Отовсюду послышался шум, дом осветился; Шелгрейв и Дженифер остались одни.
Он заговорил с ней почти грустным тоном:
— Не растравляй раны, которые ты нанесла мне, не пытайся утверждать, что ты не имеешь отношения к его побегу.
Она ответила так же печально:
— Что ж, это правда. Я применила военную хитрость. Я надеялась, что, спрятав кольцо и порванное платье, я сумею отсрочить открытие, и побег принца никак не свяжут со мной… Разве не сказал наш Господь, что мужчина и его жена должны помогать друг другу?
Шелгрейв вздрогнул:
— Что было между вами?
— Куда меньше, чем мне хотелось бы.
— Но как ты помогла ему? Ты совершила непростительный грех!
— Я просто спрятала под юбкой веревку и принесла ему, и еще передала записку, в которой объяснила, что успокою собак и провожу его в лес. Ничего больше.
— Думаю, это кольцо заставляет тебя лгать. Наверняка было что-то еще. И если ты откажешься поклясться на Библии…
Дженифер отчаянно затрясла головой.
— Нет?! Ну, тогда я должен предположить нечто куда более серьезное, нежели фантазия влюбленной сучки… тут пахнет колдовством. Это змеиное кольцо должно быть знаком Сатаны, а Руперт освободился не благодаря хитрости, а в результате черной магии. — Шелгрейв поднес руку к горлу девушки. — Если ты зашла слишком далеко по дороге, ведущей к аду, припомни, что говорится в Священном Писании: «Ведьме не позволяй жить».
Дженифер крепко зажмурила глаза, сжала кулаки… потом твердо взглянула на Шелгрейва и сказала:
— Я клянусь тебе именем Христа, я не ведьма. И больше я ничего говорить не стану.
— Ну, тебе придется передумать, — заявил Шелгрейв, оглядываясь. В дверях появился уродливый неопрятный парень, от которого несло навозом.
— Вы меня звали? — спросил он.
— А, Сим, — заметил Шелгрейв. — Я замечал, что ты неплохо справляешься с норовистыми лошадьми. Тут для тебя есть дело, которое тебе понравится. Подожди немного.
Ждать пришлось недолго, потому что вскоре появилась Пруденс. Несмотря на спешку, она была одета должным образом, и лишь непричесанные волосы выглядели явным нарушением правил приличия.
— Что случилось, сэр Мэлэчи? — спросила она уже у входа; потом, заметив Дженифер, торопливо подошла к ней, протягивая руки. — О бедная маленькая овечка! Что случилось с вами? И синяки на щеках…
— Помолчи, — перебил ее Шелгрейв. — Это не овечка, это зловредная коза, помогшая волку ускользнуть из клетки.
Пруденс зажала рот ладонью и вытаращила глаза. Сим хихикнул.
— Ну, вернуть его под замок — это мое дело, — сказал Шелгрейв. — А вы двое тем временем посторожите ее. Не смейте плохо с ней обращаться, но не выпускайте ее из спальни, чтобы она ни с кем не могла встретиться. Еду подавать как обычно, но спать она не должна ни минуты!
— Я не смогу этого сделать, пусть мне даже грозит ад! — протестующе воскликнула Пруденс.
— Ну, зато я смогу, — злобно произнес Сим.
— Ты слышал, что я сказал? Не причинять ей никакого вреда… пока. Но когда она начнет дремать — кричи, тряси ее, коли булавкой, лей воду ей на голову… — Тут он обратился к девушке: — Это наимягчайшее из известных мне наказаний. И мне бы хотелось, чтобы ты — если осмелишься, конечно, — благодарила Господа за то, что я так милосерден. — И резко закончил: — Вы оба, уведите ее. Я отправляюсь в погоню.
ПОЛЯНА В ЛЕСУ
Над плотной густой массой деревьев небо начинало светлеть, понемногу гася звезды. Трава, покрытая росой, отсвечивала сединой; стоячий камень казался отлитым из свинца. По поляне стлался легкий туман.Но вдруг тишину нарушили далекий лай собак, крики людей, ржание лошадей. С треском и топотом приближалась погоня.
— Эгей, стоп! — закричал Шелгрейв, вырываясь на поляну. В лесу он потерял шляпу; его круглая лысина белела в темноте, как надгробный камень. — Собаки что-то совсем взбесились!
Гончие и вправду яростно рычали, прыгали и лаяли. Псарь, соскочив с лошади, принялся хлестать их кнутом. «Хей, хей!» — кричал он в общем шуме. Шелгрейв подскакал ближе. Псарь, посмотрев на него, сообщил:
— Они тут учуяли какой-то запах, который довел их до безумия.
— Демон! — донесся голос из толпы солдат. — Хоть бы небеса пожалели нас этой ночью!
— К дьяволам этого демона! — рявкнул Шелгрейв. — Здесь останавливался Руперт! — Конь Шелгрейва заржал и попятился. Шелгрейв натянул поводья и вонзил шпоры в конские бока, заставив того остановиться.
Псарь справился наконец со сворой. В ней была дюжина собак, в основном это были чистокровные гончие, и среди них — три шотландские борзые, с которыми непросто было обращаться. Такими же свирепыми были и лошади Круглоголовых, но в конце концов солдаты утихомирили их. Лишь один конь, без всадника в седле, продолжал бить копытами и ржать, пока чья-то рука в рукавице не схватила его за узду.
Солдаты едва видны были во тьме, лишь иной раз слабо поблескивали латы или оружие.
— Сэр Мэлэчи, — рискнул заговорить один из солдат, — уж слишком тяжело пробираться наугад сквозь темный лес…
— Там есть тропинка, — возразил Шелгрейв.
— Не везде. Да все равно, мы устали. Не лучше ли было бы дождаться восхода?
— Наша добыча не станет его ждать. — Внезапно Шелгрейв насторожился. — Что это за звук?
Зловещее громкое ржание раздалось над поляной. Туман сгустился, превратясь в чудовищные фигуры. Собаки завыли и сбились в кучу. Лошади снова заволновались. Резкий запах их пота смешался с кислой вонью солдатской амуниции.
— Боюсь, мы вторглись на запретную землю, — прошептал псарь. — Поглядите-ка туда! — Он ткнул пальцем вверх.
Над деревьями, тянущими ветви к Млечному Пути, мерцал тусклый голубой свет.
— Это огни святого Эльма, вестники смерти! Слышите? Совы ухают, вороны каркают — они голодны!
— Сэр Мэлэчи, вернемся домой! — взмолился кто-то из солдат. — Если еще не поздно…
Шелгрейв выхватил меч.
— Кто запретил посещать это место? — воскликнул он. — Какие-нибудь паршивые привидения? И чего вы боитесь больше — их мелких пакостей или гнева Господня, который падет на вас, если вы не исполните свой долг?! Вперед, трусливые дворняжки! След ведет отсюда!
Послышался быстро приближающийся звук охотничьего рога. Сырой воздух оставался неподвижным, но словно бы загудел ветер, в небе застучали копыта…
Хлыстом и шпорами Шелгрейв заставил коня подойти к краю поляны и ударил мечом по ветвям и кустам.
— Вот так я обойдусь со всякой поганью! — заорал он, перекрывая шум. — Вот так! Если Господь даст мне силы, я добьюсь своего!
Собаки, глядя на него, расхрабрились. Псарь взял двух псов на поводки и повел вокруг поляны в поисках следа. Но сам он то и дело опасливо поглядывал вверх, как и солдаты.
Шум в небе превратился в отчаянный грохот. В ушах у всех гудело и звенело от невидимого шторма, топота копыт и воя. И вот над вершинами деревьев появился всадник. Ясно видны были оленьи рога на его голове. Всадник загудел в рог, и звук этот проник в мозг и кровь солдат.
— Это Дикий Охотник! — взвизгнул один из солдат. Он вцепился в поводья, развернул присевшего коня и рванул в сторону дома.
Но Шелгрейв мгновенно очутился рядом с ним. Пришпорив свою лошадь, он схватил солдата за плечи и дернул. Круглоголовый вылетел из седла, грохнулся на землю, прокатился и тут же сел, изумленно вытаращив глаза.
Тем временем призрачный охотник исчез. Солдаты слышали удаляющийся шум охоты, но наконец до их ушей дошли и громкие насмешливые слова Шелгрейва:
— Ну, может, это и вправду был он — старое пугало для баб, старух и младенцев. Только не видно что-то, чтобы он мог причинить вред здоровым парням. Эй, вы меня слышите? Можно теперь не сомневаться, что Руперт вступил в сговор с силами ада, и его прислужники попытались сейчас встать нам поперек дороги. Но после того как мы разбили его при Марстон Муре и заставили разбежаться его бандитов… разве не ясно, что ад на самом деле бессилен? И все эти языческие духи слишком ничтожны, они могут лишь насылать бестолковые привидения. Не обращайте на них внимания, или прокляните их, если думаете, что они могут причинить вам неприятности. Но не смейте бояться их! — Он тронул коня с места, взмахнул мечом. — Собаки лают! Железнобокие, вперед! Еще до рассвета мы должны найти нашу добычу!
Солдаты слегка взбодрились и становились все храбрее по мере того, как затихал шум дикой охоты. Собаки взяли след и помчались по лесной тропе. Псарь и упавший на землю солдат вскочили в седла. Шелгрейв запел гимн войны. И вскоре хриплые голоса солдат поддержали его.
Глава 9
ГОРА НАД ДОЛИНОЙ
Когда Руперт и Уилл добрались до гребня горы, левый склон уже осветили солнечные лучи. Внизу пестрели солнечные пятна, тени и остатки утреннего тумана. Яркие зеленые пастбища украшались островками желтых и белых цветов. В нескольких милях от всадников виднелись два небольших коттеджа, полускрытые купами деревьев; неподалеку пастушонок, опершись на посох, вытаращил глаза на путешественников.Позади, на севере, у самого горизонта, новые фабрики уже начинали пачкать небо дымами.
Руперт ударил пятками по ребрам лошади.
— Ну, вперед, дохлый иноходец! — сказал он, однако конь и не подумал трогаться с места.
— Мне, конечно, не нравятся лошадиные бунты, — заметил Фарвелл. — Но, хотя мое сердце рвется вперед, моя задница радуется отдыху. Королевство за седло!