Страница:
Несмотря на чудовищный удар, несомненно, расплющивший бы обычному человеку голову, а также падение, Стас почти не пострадал. Зубы остались на месте, голова не гудела, лишь солоноватый привкус во рту. Крепкие же у демонов черепа! Стас выпрямился и встал. Он понял, что не стоит зацикливаться на размерах противника – здесь ведь все такие. И сам он ничуть не меньше громилы, просто не привык и растерялся.
– Стой, Круторыл! – откуда-то возник Скалобой. – Отойди от моего брата! Теперь он вождь, ты обязан подчиняться ему!
Косматый демон расхохотался.
– Мечедар – вождь? Он станет вождем, когда побьет меня, понял? Он недостоин быть вождем, им должен быть я!
Он презрительно оттолкнул Скалобоя, да так, что тот едва не упал. Брат был поменьше ростом и явно послабей, но сжал кулаки и набычился.
– А ну, не трогай брата! – произнес Стас. Это испытание! Он должен его пройти. Эх, надо вспомнить молодость!
– Ага! – воскликнул Круторыл. – Ты встал!
– Иди сюда, засранец! – произнес, сжимая кулаки, Стас. Теперь он знал, что делать.
Дрался Круторыл бесхитростно. Замахивался и бил. Стас-Мечедар уклонился и сунул демону по почкам. Если почки там… Судя по реакции противника, удар он прочувствовал. Круторыл взревел, ударил снова и снова промахнулся. Стас ушел от атаки, хоть это было и непросто. Тяжелое тело, кроме силы и устойчивости, обладало значительной инерцией, и приспособить к нему «земные» приемы оказалось непросто. Тем не менее Стас сумел перехватить руку Круторыла и, вращаясь, запустить противника прочь от себя. Агрессор не удержался на копытах и покатился по траве. Стас рыкнул и, подобно Кинг-Конгу, ударил себя в грудь.
– Что, еще хочешь? Или хватит?
– Я раздавлю тебя! – Круторыл поднялся и попер на Стаса, как танк. Нет, бросками такого не успокоить…
Снова увернувшись от замаха, Стас вошел в клинч и двумя короткими в челюсть заставил Круторыла пошатнуться. Вокруг все замерли. Размахнувшись, Стас ударил демона в нос, вложив в удар тяжесть подавшегося вперед тела. Напоминавший большую черную картофелину нос ставра сплющился, разбрасывая кровавые брызги. Круторыл рухнул на траву.
– Нечестно! – вскочив, закричал он. Из носа текла кровь. – Ты дрался не по правилам!
– Правила устанавливает тот, кто побеждает! – возразил Стас. – Так что пошел ты… лесом!
Круторыл зарычал. Похоже, он еще не успокоился. Но среди демонов произошло движение.
– Круторыл, ты опять за свое?!
На поляне явился шаман, и ярость Круторыла угасла, испаряясь, как попавшая на сковородку вода.
– Впрочем, вижу: теперь все стало на свои места, – усмехнулся шаман. – И ты получил то, за чем пришел.
– Нечестно, – пробурчал Круторыл. – Ставры не должны так биться!
Стас не мог сдержать улыбки. Как маленький.
– Возвращайся в клан, – велел побежденному Криворог. – Заодно передай Зримраку, что завтра я и Мечедар приедем. Пусть готовятся.
Склонив бычью шею, Круторыл поднял пояс и ушел, косясь на Стаса налитым кровью глазом.
– Тебе не следовало с ним драться, Мечедар, – недовольно произнес шаман. – Надо было позвать меня! А если бы он побил тебя?
– И что, если бы побил?
Криворог вновь скривил губы.
– Ничего. Вождь не должен проигрывать – разве ты этого не понимаешь?
– Я и не проиграл.
– Идем спать, – сказал Криворог. – Завтра в дорогу.
Почесывая бока и переговариваясь, аборигены расходились.
– Здорово ты его ударил! – восхищенно воскликнул Скалобой. Он возник тотчас, едва отошел шаман.
– Ничего особенного.
– Я думал, Круторыл убьет тебя! Он самый свирепый в клане!
– Чего ему вообще надо было? – Стас пощупал нос. Ему тоже досталось.
– Он хочет стать вождем! Но шаманам он не нравится. Они избрали тебя.
Вот как… Конкурент, значит. Эх, думать надо, много думать. Не все тут просто, не все.
Глава 3
Глава 4
– Стой, Круторыл! – откуда-то возник Скалобой. – Отойди от моего брата! Теперь он вождь, ты обязан подчиняться ему!
Косматый демон расхохотался.
– Мечедар – вождь? Он станет вождем, когда побьет меня, понял? Он недостоин быть вождем, им должен быть я!
Он презрительно оттолкнул Скалобоя, да так, что тот едва не упал. Брат был поменьше ростом и явно послабей, но сжал кулаки и набычился.
– А ну, не трогай брата! – произнес Стас. Это испытание! Он должен его пройти. Эх, надо вспомнить молодость!
– Ага! – воскликнул Круторыл. – Ты встал!
– Иди сюда, засранец! – произнес, сжимая кулаки, Стас. Теперь он знал, что делать.
Дрался Круторыл бесхитростно. Замахивался и бил. Стас-Мечедар уклонился и сунул демону по почкам. Если почки там… Судя по реакции противника, удар он прочувствовал. Круторыл взревел, ударил снова и снова промахнулся. Стас ушел от атаки, хоть это было и непросто. Тяжелое тело, кроме силы и устойчивости, обладало значительной инерцией, и приспособить к нему «земные» приемы оказалось непросто. Тем не менее Стас сумел перехватить руку Круторыла и, вращаясь, запустить противника прочь от себя. Агрессор не удержался на копытах и покатился по траве. Стас рыкнул и, подобно Кинг-Конгу, ударил себя в грудь.
– Что, еще хочешь? Или хватит?
– Я раздавлю тебя! – Круторыл поднялся и попер на Стаса, как танк. Нет, бросками такого не успокоить…
Снова увернувшись от замаха, Стас вошел в клинч и двумя короткими в челюсть заставил Круторыла пошатнуться. Вокруг все замерли. Размахнувшись, Стас ударил демона в нос, вложив в удар тяжесть подавшегося вперед тела. Напоминавший большую черную картофелину нос ставра сплющился, разбрасывая кровавые брызги. Круторыл рухнул на траву.
– Нечестно! – вскочив, закричал он. Из носа текла кровь. – Ты дрался не по правилам!
– Правила устанавливает тот, кто побеждает! – возразил Стас. – Так что пошел ты… лесом!
Круторыл зарычал. Похоже, он еще не успокоился. Но среди демонов произошло движение.
– Круторыл, ты опять за свое?!
На поляне явился шаман, и ярость Круторыла угасла, испаряясь, как попавшая на сковородку вода.
– Впрочем, вижу: теперь все стало на свои места, – усмехнулся шаман. – И ты получил то, за чем пришел.
– Нечестно, – пробурчал Круторыл. – Ставры не должны так биться!
Стас не мог сдержать улыбки. Как маленький.
– Возвращайся в клан, – велел побежденному Криворог. – Заодно передай Зримраку, что завтра я и Мечедар приедем. Пусть готовятся.
Склонив бычью шею, Круторыл поднял пояс и ушел, косясь на Стаса налитым кровью глазом.
– Тебе не следовало с ним драться, Мечедар, – недовольно произнес шаман. – Надо было позвать меня! А если бы он побил тебя?
– И что, если бы побил?
Криворог вновь скривил губы.
– Ничего. Вождь не должен проигрывать – разве ты этого не понимаешь?
– Я и не проиграл.
– Идем спать, – сказал Криворог. – Завтра в дорогу.
Почесывая бока и переговариваясь, аборигены расходились.
– Здорово ты его ударил! – восхищенно воскликнул Скалобой. Он возник тотчас, едва отошел шаман.
– Ничего особенного.
– Я думал, Круторыл убьет тебя! Он самый свирепый в клане!
– Чего ему вообще надо было? – Стас пощупал нос. Ему тоже досталось.
– Он хочет стать вождем! Но шаманам он не нравится. Они избрали тебя.
Вот как… Конкурент, значит. Эх, думать надо, много думать. Не все тут просто, не все.
Глава 3
Вождь
Сон не шел. Стас ворочался на лавке, но заснуть не мог. То рога цеплялись за лавку, то Скалобой храпел, как машина без глушителя. Больше всего Стаса напрягало непонимание происходящего и как следствие этого – страх. Нет, так действительно двинуться можно. Сто вопросов – ноль ответов. Стаса не покидало неясное, но отчего-то стойкое чувство, что его обманывают. А если не обманывают, то недоговаривают что-то – это факт. Он всегда доверял интуиции, и сейчас она сигнализировала ему об опасности. И никто не поможет. Он в чужом мире и рассчитывать может лишь на себя. «Вот храпит Скалобой. Мой младший брат и, по всей видимости, любит старшего, то есть Мечедара. Этим надо воспользоваться, и как можно скорее. Узнать, что здесь и как. Прямо сейчас!»
Стас осторожно привстал на лавке. Сколоченное из огромных толстых досок ложе даже не скрипнуло. Скалобой лежал рядом, Криворог поодаль, у противоположной стены. Не разбудить бы шамана. Говорить надо один на один, без свидетелей.
Стас коснулся руки Скалобоя, и тот моментально проснулся. Стас поднес палец к губам, запоздало сообразив, что его жест может быть не понят или истолкован неверно. Рот брата приоткрылся, но, прежде чем он успел что-то сказать, ладонь Стаса зажала ему пасть.
– Тихо. Иди за мной, – прошептал Стас. Скалобой с готовностью кивнул. Вскочив на ноги, абориген неслышно последовал за Мечедаром.
Оказавшись снаружи и аккуратно притворив дверь, Стас прошептал:
– Пойдем в лес. Надо поговорить.
– Хорошо.
Скалобой беспрекословно слушался. Вот и прекрасно. Тем проще.
Они покинули поляну и вошли в лес. Черные, едва ли не сливавшиеся со тьмой стволы сосен обступили их. Стас не знал, водятся ли в этом лесу хищники, но, судя по спокойствию брата, им ничто не угрожало.
– Что ты хотел мне сказать? – спросил Скалобой.
– Хочу поговорить с тобой. Как брат с братом. Чтобы никто не слышал.
– А что случилось, Мечедар?
– Не нравится мне этот Криворог. И я не хочу, чтобы он знал о нашем разговоре. Ты понял меня, брат?
Скалобой изумился:
– Отчего же, Мечедар? Криворог всегда помогал нашему клану. Он мудр и опытен.
– Я тоже не дурак. Но ты мой брат, а у братьев могут быть свои тайны, разве нет? Я скажу тебе кое-что, Скалобой. Я не такой безумец, каким кажусь.
– Значит, ты все помнишь? – обрадовался Скалобой. – Просто не хочешь, чтобы Криворог знал об этом?
– Не совсем так. Думаю, нам действительно стоит держать кое-что в тайне. Ты расскажешь мне, что знаешь обо всем происходящем здесь, но шаману об этом – ни слова.
– Хорошо, – не совсем уверенно произнес Скалобой. – Что ты хочешь знать?
– Все. Предки лишили меня памяти, но дали мудрость. – «Хорошо сказал, – мелькнуло в голове Стаса. – Как в кино про индейцев». – В этом и кроется их замысел: чтобы я по-иному взглянул на нашу жизнь.
– Я поражен, брат! Прости, но прежде ты никогда не говорил так… умно. Даже Зримрак не говорит так красиво! Я сделаю все, как ты велишь. Но с чего мне начать?
– Давай так. Я буду задавать вопросы, ты будешь отвечать.
– Хорошо, Мечедар.
– Как название этого места? Как вы называете себя?
– Ты и этого не помнишь?!
– Стоп, брат! Если ты без конца будешь изумляться, ночь закончится, а я так ничего и не узнаю. Представь, что я… чужестранец, попавший в вашу страну. Теперь говори!
– Мы живем в Великой Долине уже сотни лет и называем себя ставрами. Мы владели долиной раньше, но сейчас ею владеют аллери.
– Что за аллери?
– Уродливые чудовища. Они пришли с севера и захватили наши земли, разрушили многие селения и заставляют нас служить им.
При последних словах морда Скалобоя вытянулась, а уши обвисли, так что он стал похож на грустного ослика. Стас отметил, что уже может различать эмоции на телячьих физиономиях аборигенов. Печаль и радость, ярость и смех читались одинаково легко.
– Так. Следующий вопрос. Криворог назвал меня вождем. Вождем кого?
– Ты вождь нашего клана Буйногривых, владеющих этой землей. Ты ведь и пошел на испытание, потому что хотел стать вождем.
– У вас… то есть у нас… вождями становятся? А не передают право по наследству?
– Нет, ты что! Так заведено у поганых аллери, у ставров все по-другому. У нас вождями становятся только достойные.
– Ага…
Стас поразмышлял. Из полученной информации выходит, что ставры устраивают какие-то испытания. Если их проходишь, становишься вождем, но только если тебя поддерживают шаманы. Любопытно.
– Слушай, если я – вождь, почему меня держали в том сарае? Не подобает вождям в сараях валяться, как ты считаешь?
Скалобой потупился:
– Криворог так велел.
– Почему?
– Перед тобой вождем хотел стать Гнилозуб. Он отправился в Пещеры Предков, но, выйдя оттуда, обезумел, набросился на своих и многих убил. Ты, наверно, это тоже забыл.
– Забыл.
– Я боялся, что ты тоже обезумеешь, и рад, что ты здоров! Жаль, что боги лишили тебя памяти, но это ничего, я расскажу тебе обо всем, что знаю.
– Главное, чтобы ты рассказал мне все как есть, а не как говорят шаманы или кто-то еще. Понимаешь разницу?
– Ты не похож на себя, Мечедар! Ты стал другим.
– Я знаю, – сказал Стас. – Но я по-прежнему люблю тебя, брат.
Скалобой схватил его за плечи и сжал:
– Ты так давно мне этого не говорил! Спасибо, брат. Ты знаешь: я готов идти с тобой куда велишь, хоть на смерть.
«Славный парень этот Скалобой, – подумал Стас. – Наивный, добрый и верный. Мне бы такого брата».
– Я знал, что когда-нибудь ты станешь вождем! И ты стал!
– Все в наших руках, – проговорил Стас. – А теперь расскажи…
Возвращались в деревню засветло. Несмотря на бессонную ночь, Скалобой повеселел и не отходил от Стаса ни на секунду, обещая ничего никому не говорить и быть немым, как скала. Стас благодарно улыбался брату, ведь этот рогатый увалень стал для него спасением в странном и чуждом мире.
Спать хотелось ужасно, но голова ломилась от массы полученной информации.
Это место именовалось Скальный Приют и было чем-то вроде базы для звероловов и лесорубов. Селение клана Буйногривых, к которому принадлежал Мечедар, располагалось внизу, в долине.
Из рассказа Скалобоя Стас уяснил, что ставры – миролюбивый и гордый народ, много столетий живущий в пределах Клыкастых гор. Подавляющее большинство кланов жили на Зеленых равнинах, через которые протекала река Блестка, впадающая в озеро Тенемуть. За рекой лежал Ильдорн – самый большой город в Долине и столица аллери. Раньше там жил самый могущественный клан, но после поражения ставров в войне аллери решили основать на этом месте свой город. Той войны Скалобой не помнит – он тогда еще не родился на свет.
Гарнизоны аллери стоят во всех крупных селениях кланов. Захватчики заставляют ставров работать на них, самых непокорных заковывают в цепи и увозят в Ильдорн. По слухам, там повелительница аллери Айрин возводит дворец, и многие ставры трудятся на стройке. Иногда злые аллери приходят в селения кланов и забирают самых сильных ставров в рабы, клеймят их, продевают в нос кольцо и приковывают цепями. А тех, кто пытается бежать, ждет смерть.
В клане Буйногривых гарнизона нет. По-видимому, аллери считали, что клан не представляет опасности. «И это хорошо», – подумал Стас. Встречаться со злобными аллери ему не хотелось…
Шаманы пользовались в клане почетом и уважением, ведь они могли говорить с предками и предсказывать будущее. Стас усмехнулся: кажется, это он проходил в средней школе. Темнота средневековая.
К слову, злые аллери шаманов не трогали. Ни один из шаманов никогда не попадал в цепи и не был убит. Скалобой объяснял это боязнью аллери вызвать на себя гнев предков – духов, обладающих огромной силой. Сдерживая улыбку, Стас кивал. Ясно. В свое время он почитывал историческую литературу и почерпнул то, что правящие классы всегда договорятся друг с другом. Практически никогда, если брать земную историю, правящая элита победителей не уничтожала правящую элиту побежденных. Они всегда находили общий язык, потому что цели у них одинаковы.
У Стаса чесался язык спросить: почему ставры не восстают на поработителей, но решил подождать. «Что-то узнаю, что-то увижу своими глазами, – подумал он, – и вообще такого рода вопросы сложны, а Скалобой не тянет на сведущего в политике. При всем к нему уважении, брат неопытный наивный юноша, со всеми вытекающими выводами. Слушать его можно и нужно, прислушиваться – нет».
То, что Стас считал зачатками демократии, оказалось пшиком. Вождем клана действительно мог стать любой при поддержке большинства ставров и, конечно, шаманов, но на вопрос, в чем роль вождя, Скалобой лишь пожал могучими плечами:
– Это честь. Большая честь и слава.
Говоря проще, вождь не был вождем в понимании Стаса. Несомненно, это усложняло адаптацию к реальности – в земной истории вождям, князьям и королям позволялось многое. С другой стороны, лучше быть хоть каким вождем и любимцем публики, чем никем.
Род Мечедара ничем не отличался от прочих родов клана, где многие были родственниками. Старшим в семье был Мечедар. Отец его умер, мать жива и обитает в соседнем клане у сестры. Сам Мечедар, как и большинство ставров клана, занимался хозяйством, выращивая что-то на своей земле, иногда продавал товар на рынке…
По тому, что видел и узнал Стас, выходило, что попал он в эпоху, родственную земному Средневековью. Впрочем, в России умотай куда-нибудь в глушь – то же Средневековье и увидишь. Подождем с выводами.
Стас вновь улегся на лавку, но услышанное не давало уснуть. Он лежал и завидовал Скалобою, захрапевшему, едва его голова коснулась лавки. Первые лучики солнца уже проникали через щели в дверях, падая на утоптанный земляной пол. Пусть солнце, пусть день. Надо хоть немного поспать. В конце концов, он вождь, а вождь может спать, сколько захочется…
– Вставай, Мечедар! Пора в дорогу.
Кто-то затряс за плечо, но Стас не пошевелился. Какой еще Мечедар, отвалите!
– Вставай, говорю. Зримрак ждет нас.
Какой там Зримрак? Память возвращалась медленно, но стоило приоткрыть один глаз, и сон как рукой сняло. Стас вскочил, в ужасе глядя на столпившихся перед ним косматых и рогатых чудовищ.
– Вставай, брат, пора, – ласково проговорило одно из них.
Подкрепившись сырыми овощами, по вкусу напомнившими Стасу огурцы, а по виду – полосатые дыньки, выступили в путь. Дороги через лес не было, только еле заметная тропка, то терявшаяся, то вновь проступавшая среди высокой травы. Стас шел вслед за Криворогом, шаман – за кряжистым проводником, вооруженным длинным охотничьим копьем. Скалобой пыхтел в спину брата, за ним шли еще четверо, таща увесистые мешки и свертки.
Лес редел. Все чаще попадались камни, огромные обветренные валуны и торчавшие из земли скалы. Путешественники стали спускаться по склону, сперва едва заметному, потом все более крутому.
Здесь было красиво. Красиво так, что привычная Стасу природа Севера России показалась ему убогой и даже уродливой. Здесь высокие сосны сменяли небольшие изящные деревца с игольчатыми листьями. Прямо на камнях росли странные фиолетовые грибы. Стас хотел пнуть один ногой, но сдержался, глядя, как ставры старательно обходят их стороной. Крупные зеленые птицы вспархивали из-под ног, один раз Стас увидел огромного зверя, без опаски прошедшего в десятке метров от них. Ни зверь, ни ставры не обратили друг на друга ни малейшего внимания. Из всего отряда только Стас без устали крутил головой, остальные шли, не оглядываясь.
Тропа вывела к обрыву. Дальше начинался спуск. Стас глянул – и закружилась голова. Он отпрянул.
– Что с тобой, Мечедар? – настороженно спросил Скалобой.
– Все хорошо, – с трудом выговорил Стас.
Без передышки отряд двинулся вниз. Ставры бесстрашно шагали по узкой, в полметра, тропе, с одной стороны которой тянулась отвесная скала, с другой обрывалась жуткая пропасть. Было страшно, но Стас заставил себя идти. Чувствуя взгляд брата, он старался идти как все, хотя изо всех сил хотелось прижаться к скале. Вниз Стас старался не смотреть, но брошенный мельком взгляд успел отметить зеленые холмы и перелески, перечеркнутые змейкой реки.
Стас пришел в себя лишь тогда, когда тропа расширилась, переходя во вполне безопасный уклон. Здесь сделали привал.
Ошалевший от экстремального спуска Стас согнул дрожащие ноги, садясь рядом с братом.
– Помни о нашем уговоре, Скалобой. Никому ни слова.
– Да, брат. А ты научишь меня тому приему?
– Легко.
После ночной «лекции» Скалобоя многое прояснилось, и Стас чувствовал себя немного уверенней. И все же встреча с сородичами беспокоила его. Кто знает, какие отношения были у прежнего Мечедара с жителями селения? Какие тайны хранят эти крыши?
Стас глядел на раскинувшееся под ногами селение. Здесь не было так высоко, и голова не кружилась. Примерно пятый этаж. Островерхие крыши без труб тремя рядами сбегали с холма, на котором возвышалось заметно отличавшееся от прочих строение. «Храм или дворец», – подумал Стас.
– Пора идти, – подал голос шаман, и все поднялись.
В селение входили спокойно. Ожидавший бурной встречи Стас даже удивился: почему никто не встречает героя и вождя? Лишь головастые, с умильными рожками дети глазели на пришельцев, местные же деловито сновали меж домов, занимаясь своими делами. Дома мало отличались от человеческих: разве что двери пошире, и узкие, без стекол, окна. И никаких заборов.
Сопровождавшие Стаса ставры куда-то испарились.
– Скалобой, ты можешь идти, – сказал шаман. – Зримрак будет говорить с Мечедаром.
– Я подожду у храма, – сказал брат, и Стас был ему благодарен. Криворог молча двинулся к видневшемуся в конце улицы зданию. Впрочем, улицей это можно было назвать условно. Просто полоска утоптанной земли меж расположенных без всякого плана домов.
Как ожидал Стас, его привели к тому высокому дому. Судя по массивным, снизу доверху украшенным затейливой резьбой колоннам, мощным каменным ступеням и неясному символу на гребне крыши, перед ним был храм. А ставр, показавшийся на крыльце, едва они приблизились, был главным шаманом. Длинные, ниспадающие до земли одежды, невообразимый головной убор и измазанное разноцветной краской лицо. Как есть шаман.
– Подойди ко мне, Мечедар, – произнес он. Голос был низким и чуть хриплым, он живо напомнил Стасу голос одного известного актера. Там, в его бывшем мире.
Стас подошел и понял, почему того называли Зримраком. Глазницы шамана были выкрашены черной краской, но искусственная чернота лишь оттеняла плавающую в глазах тьму. В один момент Стас почувствовал страх и неприязнь к этому существу.
– Говорят, ты не узнаешь тех, с кем жил бок о бок. Меня ты узнаешь?
– Тебя узнаю, – сглотнув ком, сказал Стас. – Ты Зримрак, шаман клана Буйногривых.
– Что еще ты помнишь? – сухо спросил шаман.
– Я многое вспоминаю. Память возвращается ко мне.
– Возвращается? – переспросил Зримрак, и Стасу показалось, что шаман не верит ему. – Пойдем в храм.
Он повернулся и вошел внутрь. Стас пошел следом, слыша за спиной дыхание Криворога. Помощник шамана притворил дверь, и стало темновато. Пропал дневной свет и оставшийся снаружи Скалобой. Зловещая тишина и гулко звучащие шаги били по напряженным нервам, и Стас едва сдерживался, чтобы не оглянуться.
Но вот они пришли. Узкий, давящий на душу коридор закончился круглым залом, в центре которого стояло нечто вроде алтаря. Стас в церковь не ходил, но сразу понял, что перед ним именно алтарь. Из прорези в крыше на него падал луч солнца. Пол здесь был не деревянным, как в коридоре, а каменным, на века, из полированных, тщательно пригнанных друг к другу плит.
Зримрак остановился и посмотрел на Стаса.
– Я не услышал слов.
– Каких? – холодея, произнес Стас.
– Тех, которые должно произносить, входя в храм.
Стас молчал. Откуда ему знать?!
– Ты забыл даже это?
– Забыл, – признался Стас. – Я многое забыл, предки забрали мою память.
«В твоем положении лучше всего валить на предков, – пронеслось в голове, – с них никто не спросит…»
– Мое имя ты помнишь. А молитву, которую всякий ставр знает с детства, ты забыл?
Зримрак был спокоен, но это было спокойствие удава, знающего, что жертва никуда не денется.
– Откуда мне знать, почему так решили духи? Или ты думаешь, что я шучу?
Зримрак склонил рогатую башку:
– Нет, шутить со мной здесь ты бы не осмелился. Но я впервые слышу о таком…
Шаман сделал паузу.
– Расскажи, что ты помнишь? Что было с тобой в Пещерах Предков?
– Я плохо помню, – сказал Стас. – Помню, куда-то шел, а больше… ничего.
Стоящий за спиной Криворог кашлянул. Был ли это какой-нибудь знак, Стас не знал, но почувствовал себя в ловушке.
– А наш уговор помнишь?
Вот. Что-то такое упоминал Скалобой.
– Нет, Зримрак.
– А имя своего отца?
– Корнехват.
– Помнишь, – кивнул шаман. – А род матери?
– Меднокожие, – не без труда вспомнил Стас.
– А кто три года назад помог тебе излечиться от укуса змеи?
– Не помню.
Зримрак усмехнулся.
– Забавно. Ты помнишь то, что знают все, и ничего, что знаем лишь ты и я.
Что он имел в виду?
– Знаешь, почему одно он помнит, а другое нет, Криворог?
– Скалобой рассказал ему. Обо всем, что знал сам.
Стас онемел. Они догадались!
– Это и есть правда, – изрек Зримрак. – Она в том, что ты забыл все, Мечедар, и это было бы не так плохо, если бы ты не стал лгать мне.
Стас наклонил голову. Ринуться вперед, сбить с ног шамана, потом разобраться с Криворогом – и бежать, бежать так далеко, как сможешь…
– Впрочем, ты испугался. Я понимаю. Наверно, тяжело ничего не помнить. Я помогу тебе, Мечедар. Я расскажу все, о чем ты забыл, прежде всего – о нашем уговоре. Думаю, предки неспроста сделали это с тобой. Теперь твоя память чиста, как лист. Запиши на ней то, что я скажу сейчас, Мечедар.
Очумевший Стас кивнул.
– Завтра я объявлю тебя вождем. Если Скалобой не напомнил тебе, скажу, что ты стремился к этому всю жизнь. И я сделал тебя вождем, я – запомни это накрепко! Поэтому ты будешь делать так, как велю тебе я. Всегда. Ты понял?
– Да, – сказал Стас. А что еще он мог сказать?
Криворог проводил его наружу. Скалобой ждал, сидя на голой земле.
– Мечедар!
– Все хорошо, брат.
Снаружи сияло солнце, и Стас почувствовал себя счастливым. Ничего страшного не случилось. Шаманы – тоже люди!
– Отведи его домой, Скалобой, – сказал Криворог. – Ведь он, наверно, не помнит дороги…
Стас осторожно привстал на лавке. Сколоченное из огромных толстых досок ложе даже не скрипнуло. Скалобой лежал рядом, Криворог поодаль, у противоположной стены. Не разбудить бы шамана. Говорить надо один на один, без свидетелей.
Стас коснулся руки Скалобоя, и тот моментально проснулся. Стас поднес палец к губам, запоздало сообразив, что его жест может быть не понят или истолкован неверно. Рот брата приоткрылся, но, прежде чем он успел что-то сказать, ладонь Стаса зажала ему пасть.
– Тихо. Иди за мной, – прошептал Стас. Скалобой с готовностью кивнул. Вскочив на ноги, абориген неслышно последовал за Мечедаром.
Оказавшись снаружи и аккуратно притворив дверь, Стас прошептал:
– Пойдем в лес. Надо поговорить.
– Хорошо.
Скалобой беспрекословно слушался. Вот и прекрасно. Тем проще.
Они покинули поляну и вошли в лес. Черные, едва ли не сливавшиеся со тьмой стволы сосен обступили их. Стас не знал, водятся ли в этом лесу хищники, но, судя по спокойствию брата, им ничто не угрожало.
– Что ты хотел мне сказать? – спросил Скалобой.
– Хочу поговорить с тобой. Как брат с братом. Чтобы никто не слышал.
– А что случилось, Мечедар?
– Не нравится мне этот Криворог. И я не хочу, чтобы он знал о нашем разговоре. Ты понял меня, брат?
Скалобой изумился:
– Отчего же, Мечедар? Криворог всегда помогал нашему клану. Он мудр и опытен.
– Я тоже не дурак. Но ты мой брат, а у братьев могут быть свои тайны, разве нет? Я скажу тебе кое-что, Скалобой. Я не такой безумец, каким кажусь.
– Значит, ты все помнишь? – обрадовался Скалобой. – Просто не хочешь, чтобы Криворог знал об этом?
– Не совсем так. Думаю, нам действительно стоит держать кое-что в тайне. Ты расскажешь мне, что знаешь обо всем происходящем здесь, но шаману об этом – ни слова.
– Хорошо, – не совсем уверенно произнес Скалобой. – Что ты хочешь знать?
– Все. Предки лишили меня памяти, но дали мудрость. – «Хорошо сказал, – мелькнуло в голове Стаса. – Как в кино про индейцев». – В этом и кроется их замысел: чтобы я по-иному взглянул на нашу жизнь.
– Я поражен, брат! Прости, но прежде ты никогда не говорил так… умно. Даже Зримрак не говорит так красиво! Я сделаю все, как ты велишь. Но с чего мне начать?
– Давай так. Я буду задавать вопросы, ты будешь отвечать.
– Хорошо, Мечедар.
– Как название этого места? Как вы называете себя?
– Ты и этого не помнишь?!
– Стоп, брат! Если ты без конца будешь изумляться, ночь закончится, а я так ничего и не узнаю. Представь, что я… чужестранец, попавший в вашу страну. Теперь говори!
– Мы живем в Великой Долине уже сотни лет и называем себя ставрами. Мы владели долиной раньше, но сейчас ею владеют аллери.
– Что за аллери?
– Уродливые чудовища. Они пришли с севера и захватили наши земли, разрушили многие селения и заставляют нас служить им.
При последних словах морда Скалобоя вытянулась, а уши обвисли, так что он стал похож на грустного ослика. Стас отметил, что уже может различать эмоции на телячьих физиономиях аборигенов. Печаль и радость, ярость и смех читались одинаково легко.
– Так. Следующий вопрос. Криворог назвал меня вождем. Вождем кого?
– Ты вождь нашего клана Буйногривых, владеющих этой землей. Ты ведь и пошел на испытание, потому что хотел стать вождем.
– У вас… то есть у нас… вождями становятся? А не передают право по наследству?
– Нет, ты что! Так заведено у поганых аллери, у ставров все по-другому. У нас вождями становятся только достойные.
– Ага…
Стас поразмышлял. Из полученной информации выходит, что ставры устраивают какие-то испытания. Если их проходишь, становишься вождем, но только если тебя поддерживают шаманы. Любопытно.
– Слушай, если я – вождь, почему меня держали в том сарае? Не подобает вождям в сараях валяться, как ты считаешь?
Скалобой потупился:
– Криворог так велел.
– Почему?
– Перед тобой вождем хотел стать Гнилозуб. Он отправился в Пещеры Предков, но, выйдя оттуда, обезумел, набросился на своих и многих убил. Ты, наверно, это тоже забыл.
– Забыл.
– Я боялся, что ты тоже обезумеешь, и рад, что ты здоров! Жаль, что боги лишили тебя памяти, но это ничего, я расскажу тебе обо всем, что знаю.
– Главное, чтобы ты рассказал мне все как есть, а не как говорят шаманы или кто-то еще. Понимаешь разницу?
– Ты не похож на себя, Мечедар! Ты стал другим.
– Я знаю, – сказал Стас. – Но я по-прежнему люблю тебя, брат.
Скалобой схватил его за плечи и сжал:
– Ты так давно мне этого не говорил! Спасибо, брат. Ты знаешь: я готов идти с тобой куда велишь, хоть на смерть.
«Славный парень этот Скалобой, – подумал Стас. – Наивный, добрый и верный. Мне бы такого брата».
– Я знал, что когда-нибудь ты станешь вождем! И ты стал!
– Все в наших руках, – проговорил Стас. – А теперь расскажи…
Возвращались в деревню засветло. Несмотря на бессонную ночь, Скалобой повеселел и не отходил от Стаса ни на секунду, обещая ничего никому не говорить и быть немым, как скала. Стас благодарно улыбался брату, ведь этот рогатый увалень стал для него спасением в странном и чуждом мире.
Спать хотелось ужасно, но голова ломилась от массы полученной информации.
Это место именовалось Скальный Приют и было чем-то вроде базы для звероловов и лесорубов. Селение клана Буйногривых, к которому принадлежал Мечедар, располагалось внизу, в долине.
Из рассказа Скалобоя Стас уяснил, что ставры – миролюбивый и гордый народ, много столетий живущий в пределах Клыкастых гор. Подавляющее большинство кланов жили на Зеленых равнинах, через которые протекала река Блестка, впадающая в озеро Тенемуть. За рекой лежал Ильдорн – самый большой город в Долине и столица аллери. Раньше там жил самый могущественный клан, но после поражения ставров в войне аллери решили основать на этом месте свой город. Той войны Скалобой не помнит – он тогда еще не родился на свет.
Гарнизоны аллери стоят во всех крупных селениях кланов. Захватчики заставляют ставров работать на них, самых непокорных заковывают в цепи и увозят в Ильдорн. По слухам, там повелительница аллери Айрин возводит дворец, и многие ставры трудятся на стройке. Иногда злые аллери приходят в селения кланов и забирают самых сильных ставров в рабы, клеймят их, продевают в нос кольцо и приковывают цепями. А тех, кто пытается бежать, ждет смерть.
В клане Буйногривых гарнизона нет. По-видимому, аллери считали, что клан не представляет опасности. «И это хорошо», – подумал Стас. Встречаться со злобными аллери ему не хотелось…
Шаманы пользовались в клане почетом и уважением, ведь они могли говорить с предками и предсказывать будущее. Стас усмехнулся: кажется, это он проходил в средней школе. Темнота средневековая.
К слову, злые аллери шаманов не трогали. Ни один из шаманов никогда не попадал в цепи и не был убит. Скалобой объяснял это боязнью аллери вызвать на себя гнев предков – духов, обладающих огромной силой. Сдерживая улыбку, Стас кивал. Ясно. В свое время он почитывал историческую литературу и почерпнул то, что правящие классы всегда договорятся друг с другом. Практически никогда, если брать земную историю, правящая элита победителей не уничтожала правящую элиту побежденных. Они всегда находили общий язык, потому что цели у них одинаковы.
У Стаса чесался язык спросить: почему ставры не восстают на поработителей, но решил подождать. «Что-то узнаю, что-то увижу своими глазами, – подумал он, – и вообще такого рода вопросы сложны, а Скалобой не тянет на сведущего в политике. При всем к нему уважении, брат неопытный наивный юноша, со всеми вытекающими выводами. Слушать его можно и нужно, прислушиваться – нет».
То, что Стас считал зачатками демократии, оказалось пшиком. Вождем клана действительно мог стать любой при поддержке большинства ставров и, конечно, шаманов, но на вопрос, в чем роль вождя, Скалобой лишь пожал могучими плечами:
– Это честь. Большая честь и слава.
Говоря проще, вождь не был вождем в понимании Стаса. Несомненно, это усложняло адаптацию к реальности – в земной истории вождям, князьям и королям позволялось многое. С другой стороны, лучше быть хоть каким вождем и любимцем публики, чем никем.
Род Мечедара ничем не отличался от прочих родов клана, где многие были родственниками. Старшим в семье был Мечедар. Отец его умер, мать жива и обитает в соседнем клане у сестры. Сам Мечедар, как и большинство ставров клана, занимался хозяйством, выращивая что-то на своей земле, иногда продавал товар на рынке…
По тому, что видел и узнал Стас, выходило, что попал он в эпоху, родственную земному Средневековью. Впрочем, в России умотай куда-нибудь в глушь – то же Средневековье и увидишь. Подождем с выводами.
Стас вновь улегся на лавку, но услышанное не давало уснуть. Он лежал и завидовал Скалобою, захрапевшему, едва его голова коснулась лавки. Первые лучики солнца уже проникали через щели в дверях, падая на утоптанный земляной пол. Пусть солнце, пусть день. Надо хоть немного поспать. В конце концов, он вождь, а вождь может спать, сколько захочется…
– Вставай, Мечедар! Пора в дорогу.
Кто-то затряс за плечо, но Стас не пошевелился. Какой еще Мечедар, отвалите!
– Вставай, говорю. Зримрак ждет нас.
Какой там Зримрак? Память возвращалась медленно, но стоило приоткрыть один глаз, и сон как рукой сняло. Стас вскочил, в ужасе глядя на столпившихся перед ним косматых и рогатых чудовищ.
– Вставай, брат, пора, – ласково проговорило одно из них.
Подкрепившись сырыми овощами, по вкусу напомнившими Стасу огурцы, а по виду – полосатые дыньки, выступили в путь. Дороги через лес не было, только еле заметная тропка, то терявшаяся, то вновь проступавшая среди высокой травы. Стас шел вслед за Криворогом, шаман – за кряжистым проводником, вооруженным длинным охотничьим копьем. Скалобой пыхтел в спину брата, за ним шли еще четверо, таща увесистые мешки и свертки.
Лес редел. Все чаще попадались камни, огромные обветренные валуны и торчавшие из земли скалы. Путешественники стали спускаться по склону, сперва едва заметному, потом все более крутому.
Здесь было красиво. Красиво так, что привычная Стасу природа Севера России показалась ему убогой и даже уродливой. Здесь высокие сосны сменяли небольшие изящные деревца с игольчатыми листьями. Прямо на камнях росли странные фиолетовые грибы. Стас хотел пнуть один ногой, но сдержался, глядя, как ставры старательно обходят их стороной. Крупные зеленые птицы вспархивали из-под ног, один раз Стас увидел огромного зверя, без опаски прошедшего в десятке метров от них. Ни зверь, ни ставры не обратили друг на друга ни малейшего внимания. Из всего отряда только Стас без устали крутил головой, остальные шли, не оглядываясь.
Тропа вывела к обрыву. Дальше начинался спуск. Стас глянул – и закружилась голова. Он отпрянул.
– Что с тобой, Мечедар? – настороженно спросил Скалобой.
– Все хорошо, – с трудом выговорил Стас.
Без передышки отряд двинулся вниз. Ставры бесстрашно шагали по узкой, в полметра, тропе, с одной стороны которой тянулась отвесная скала, с другой обрывалась жуткая пропасть. Было страшно, но Стас заставил себя идти. Чувствуя взгляд брата, он старался идти как все, хотя изо всех сил хотелось прижаться к скале. Вниз Стас старался не смотреть, но брошенный мельком взгляд успел отметить зеленые холмы и перелески, перечеркнутые змейкой реки.
Стас пришел в себя лишь тогда, когда тропа расширилась, переходя во вполне безопасный уклон. Здесь сделали привал.
Ошалевший от экстремального спуска Стас согнул дрожащие ноги, садясь рядом с братом.
– Помни о нашем уговоре, Скалобой. Никому ни слова.
– Да, брат. А ты научишь меня тому приему?
– Легко.
После ночной «лекции» Скалобоя многое прояснилось, и Стас чувствовал себя немного уверенней. И все же встреча с сородичами беспокоила его. Кто знает, какие отношения были у прежнего Мечедара с жителями селения? Какие тайны хранят эти крыши?
Стас глядел на раскинувшееся под ногами селение. Здесь не было так высоко, и голова не кружилась. Примерно пятый этаж. Островерхие крыши без труб тремя рядами сбегали с холма, на котором возвышалось заметно отличавшееся от прочих строение. «Храм или дворец», – подумал Стас.
– Пора идти, – подал голос шаман, и все поднялись.
В селение входили спокойно. Ожидавший бурной встречи Стас даже удивился: почему никто не встречает героя и вождя? Лишь головастые, с умильными рожками дети глазели на пришельцев, местные же деловито сновали меж домов, занимаясь своими делами. Дома мало отличались от человеческих: разве что двери пошире, и узкие, без стекол, окна. И никаких заборов.
Сопровождавшие Стаса ставры куда-то испарились.
– Скалобой, ты можешь идти, – сказал шаман. – Зримрак будет говорить с Мечедаром.
– Я подожду у храма, – сказал брат, и Стас был ему благодарен. Криворог молча двинулся к видневшемуся в конце улицы зданию. Впрочем, улицей это можно было назвать условно. Просто полоска утоптанной земли меж расположенных без всякого плана домов.
Как ожидал Стас, его привели к тому высокому дому. Судя по массивным, снизу доверху украшенным затейливой резьбой колоннам, мощным каменным ступеням и неясному символу на гребне крыши, перед ним был храм. А ставр, показавшийся на крыльце, едва они приблизились, был главным шаманом. Длинные, ниспадающие до земли одежды, невообразимый головной убор и измазанное разноцветной краской лицо. Как есть шаман.
– Подойди ко мне, Мечедар, – произнес он. Голос был низким и чуть хриплым, он живо напомнил Стасу голос одного известного актера. Там, в его бывшем мире.
Стас подошел и понял, почему того называли Зримраком. Глазницы шамана были выкрашены черной краской, но искусственная чернота лишь оттеняла плавающую в глазах тьму. В один момент Стас почувствовал страх и неприязнь к этому существу.
– Говорят, ты не узнаешь тех, с кем жил бок о бок. Меня ты узнаешь?
– Тебя узнаю, – сглотнув ком, сказал Стас. – Ты Зримрак, шаман клана Буйногривых.
– Что еще ты помнишь? – сухо спросил шаман.
– Я многое вспоминаю. Память возвращается ко мне.
– Возвращается? – переспросил Зримрак, и Стасу показалось, что шаман не верит ему. – Пойдем в храм.
Он повернулся и вошел внутрь. Стас пошел следом, слыша за спиной дыхание Криворога. Помощник шамана притворил дверь, и стало темновато. Пропал дневной свет и оставшийся снаружи Скалобой. Зловещая тишина и гулко звучащие шаги били по напряженным нервам, и Стас едва сдерживался, чтобы не оглянуться.
Но вот они пришли. Узкий, давящий на душу коридор закончился круглым залом, в центре которого стояло нечто вроде алтаря. Стас в церковь не ходил, но сразу понял, что перед ним именно алтарь. Из прорези в крыше на него падал луч солнца. Пол здесь был не деревянным, как в коридоре, а каменным, на века, из полированных, тщательно пригнанных друг к другу плит.
Зримрак остановился и посмотрел на Стаса.
– Я не услышал слов.
– Каких? – холодея, произнес Стас.
– Тех, которые должно произносить, входя в храм.
Стас молчал. Откуда ему знать?!
– Ты забыл даже это?
– Забыл, – признался Стас. – Я многое забыл, предки забрали мою память.
«В твоем положении лучше всего валить на предков, – пронеслось в голове, – с них никто не спросит…»
– Мое имя ты помнишь. А молитву, которую всякий ставр знает с детства, ты забыл?
Зримрак был спокоен, но это было спокойствие удава, знающего, что жертва никуда не денется.
– Откуда мне знать, почему так решили духи? Или ты думаешь, что я шучу?
Зримрак склонил рогатую башку:
– Нет, шутить со мной здесь ты бы не осмелился. Но я впервые слышу о таком…
Шаман сделал паузу.
– Расскажи, что ты помнишь? Что было с тобой в Пещерах Предков?
– Я плохо помню, – сказал Стас. – Помню, куда-то шел, а больше… ничего.
Стоящий за спиной Криворог кашлянул. Был ли это какой-нибудь знак, Стас не знал, но почувствовал себя в ловушке.
– А наш уговор помнишь?
Вот. Что-то такое упоминал Скалобой.
– Нет, Зримрак.
– А имя своего отца?
– Корнехват.
– Помнишь, – кивнул шаман. – А род матери?
– Меднокожие, – не без труда вспомнил Стас.
– А кто три года назад помог тебе излечиться от укуса змеи?
– Не помню.
Зримрак усмехнулся.
– Забавно. Ты помнишь то, что знают все, и ничего, что знаем лишь ты и я.
Что он имел в виду?
– Знаешь, почему одно он помнит, а другое нет, Криворог?
– Скалобой рассказал ему. Обо всем, что знал сам.
Стас онемел. Они догадались!
– Это и есть правда, – изрек Зримрак. – Она в том, что ты забыл все, Мечедар, и это было бы не так плохо, если бы ты не стал лгать мне.
Стас наклонил голову. Ринуться вперед, сбить с ног шамана, потом разобраться с Криворогом – и бежать, бежать так далеко, как сможешь…
– Впрочем, ты испугался. Я понимаю. Наверно, тяжело ничего не помнить. Я помогу тебе, Мечедар. Я расскажу все, о чем ты забыл, прежде всего – о нашем уговоре. Думаю, предки неспроста сделали это с тобой. Теперь твоя память чиста, как лист. Запиши на ней то, что я скажу сейчас, Мечедар.
Очумевший Стас кивнул.
– Завтра я объявлю тебя вождем. Если Скалобой не напомнил тебе, скажу, что ты стремился к этому всю жизнь. И я сделал тебя вождем, я – запомни это накрепко! Поэтому ты будешь делать так, как велю тебе я. Всегда. Ты понял?
– Да, – сказал Стас. А что еще он мог сказать?
Криворог проводил его наружу. Скалобой ждал, сидя на голой земле.
– Мечедар!
– Все хорошо, брат.
Снаружи сияло солнце, и Стас почувствовал себя счастливым. Ничего страшного не случилось. Шаманы – тоже люди!
– Отведи его домой, Скалобой, – сказал Криворог. – Ведь он, наверно, не помнит дороги…
Глава 4
Дом
– Вот наш дом. – Скалобой подвел Стаса к строению, мало чем отличавшемуся от остальных. Стены из мощных отесанных стволов, вырезанные над входом руны. – Заходи.
Внутри было прохладно. Жаркое солнце осталось снаружи, а здесь царил приятный полумрак. Отличный дом. Прихожей в привычном понимании не было. Впрочем, зачем прихожая тем, кто не носит обуви? Войдя, Стас оказался в помещении, одновременно напоминавшем и холл, и кухню. Недалеко от двери располагался выложенный камнями очаг, разделенный на секции, видимо, чтобы готовить несколько блюд. На стене на вбитых крюках висели инструменты, из которых Стас уверенно опознал лишь лопату, рядом стояли ящики с какими-то грязными клубнями и огромная кадка с водой.
– Ты помнишь наш дом? – с надеждой спросил брат. Стас не хотел его разочаровывать и не ответил.
– Где моя комната?
– Наша, – поправил Скалобой. – Она вон там.
«Сюда бы Холмса с его дедуктивным методом, – подумал, входя в комнату, Стас. – Он бы многое смог рассказать. Но Холмса нет, придется самому».
Он огляделся. Узкое окно, две застеленные облезлыми шкурами лежанки и… Меч! Меч тотчас бросился в глаза, потому что висел напротив окна и солнечный свет играл на желтом, покрытым вязью рун, лезвии. Настоящий меч!
Стас с детства обожал холодное оружие, в Эрмитаж ходил исключительно в рыцарский зал, а от фильмов со схватками на мечах млел, как ребенок. И в Игре сражался исключительно мечами, мечтая научиться владеть ими по-настоящему, но мечты так и остались мечтами.
Клинок висел, опираясь гардой на два вколоченных в стену крюка. Стас подошел и снял оружие. Металл приятно холодил руки. Меч был небольшим, одноручным, оплетенная кожей рукоять отлично лежала в руке. Лезвие не было прямым, его форма напоминала мачете, с той лишь разницей, что у мачете нет колющего острия. Стас встряхнул оружие в руке и со свистом рассек воздух. Даже не надо прикладывать силу для удара – лезвие само падало вниз. Этим мечом можно рубить дрова, а плоть и кости это лезвие просто не заметит…
– Это твой меч, – прозвучало за спиной. Стас обернулся. Скалобой смотрел на клинок, и Стас отметил, как он смотрит. – Меч нашего отца. Он сражался им в Последней битве. Теперь ты сможешь носить его.
– А ты?
– Меч может носить только вождь. Завтра ты станешь вождем и будешь его носить.
Руны на полированном лезвии складывались в причудливую вязь. А ведь он и читать на местном языке не умеет.
– Ты знаешь, что здесь написано?
Скалобой качнул головой:
– Нет. Откуда?
– Плохо. Знать надо. Почему руны не выучишь?
– Никто не позволит. Тайна рун доступна лишь посвященным.
– Бред. Любой сможет. – Стас с сожалением положил клинок на место. – Если захочет. А ты хотел бы знать, что тут написано?
Брат пожал плечами:
– Зачем мне? Пусть шаманы ведают или кузнецы.
Стас потрепал его по голове. Смешное чувство: будто гладишь по холке теленка.
Внутри было прохладно. Жаркое солнце осталось снаружи, а здесь царил приятный полумрак. Отличный дом. Прихожей в привычном понимании не было. Впрочем, зачем прихожая тем, кто не носит обуви? Войдя, Стас оказался в помещении, одновременно напоминавшем и холл, и кухню. Недалеко от двери располагался выложенный камнями очаг, разделенный на секции, видимо, чтобы готовить несколько блюд. На стене на вбитых крюках висели инструменты, из которых Стас уверенно опознал лишь лопату, рядом стояли ящики с какими-то грязными клубнями и огромная кадка с водой.
– Ты помнишь наш дом? – с надеждой спросил брат. Стас не хотел его разочаровывать и не ответил.
– Где моя комната?
– Наша, – поправил Скалобой. – Она вон там.
«Сюда бы Холмса с его дедуктивным методом, – подумал, входя в комнату, Стас. – Он бы многое смог рассказать. Но Холмса нет, придется самому».
Он огляделся. Узкое окно, две застеленные облезлыми шкурами лежанки и… Меч! Меч тотчас бросился в глаза, потому что висел напротив окна и солнечный свет играл на желтом, покрытым вязью рун, лезвии. Настоящий меч!
Стас с детства обожал холодное оружие, в Эрмитаж ходил исключительно в рыцарский зал, а от фильмов со схватками на мечах млел, как ребенок. И в Игре сражался исключительно мечами, мечтая научиться владеть ими по-настоящему, но мечты так и остались мечтами.
Клинок висел, опираясь гардой на два вколоченных в стену крюка. Стас подошел и снял оружие. Металл приятно холодил руки. Меч был небольшим, одноручным, оплетенная кожей рукоять отлично лежала в руке. Лезвие не было прямым, его форма напоминала мачете, с той лишь разницей, что у мачете нет колющего острия. Стас встряхнул оружие в руке и со свистом рассек воздух. Даже не надо прикладывать силу для удара – лезвие само падало вниз. Этим мечом можно рубить дрова, а плоть и кости это лезвие просто не заметит…
– Это твой меч, – прозвучало за спиной. Стас обернулся. Скалобой смотрел на клинок, и Стас отметил, как он смотрит. – Меч нашего отца. Он сражался им в Последней битве. Теперь ты сможешь носить его.
– А ты?
– Меч может носить только вождь. Завтра ты станешь вождем и будешь его носить.
Руны на полированном лезвии складывались в причудливую вязь. А ведь он и читать на местном языке не умеет.
– Ты знаешь, что здесь написано?
Скалобой качнул головой:
– Нет. Откуда?
– Плохо. Знать надо. Почему руны не выучишь?
– Никто не позволит. Тайна рун доступна лишь посвященным.
– Бред. Любой сможет. – Стас с сожалением положил клинок на место. – Если захочет. А ты хотел бы знать, что тут написано?
Брат пожал плечами:
– Зачем мне? Пусть шаманы ведают или кузнецы.
Стас потрепал его по голове. Смешное чувство: будто гладишь по холке теленка.