Страница:
2. Мальчишки регулярно разжигают костры в парке. Поскольку кругом много сухих листьев, костры часто приводят к пожарам и уничтожается много кустов и деревьев.
а) А, шпана, уголовники! Опять костер развели! А ну, потушите немедленно! Я кому говорю! Если через 30 секунд все не будет потушено, я вызову милицию и ваши родители заплатят такой штраф за вас, что вам не сдобровать! А ты, паразит Колька, в любом случае от меня не уйдешь. Устал я смотреть на твои художества. Сегодня же все отцу расскажу, чтобы он тебе уши надрал. Сколько можно ваши безобразия терпеть! И чему вас только в школе учат — совсем природу не любите!
б) Привет, ребята! Хорошо проводите время? Что готовите на ужин? Когда я был мальчиком, сам очень любил разводить костры, — и до сих пор очень люблю. Но знаете, здесь в парке это очень опасно. Знаю, что вы не причините вреда, но другие ребята не так осторожны. Они придут сюда, увидят, что вы разводили костры, разведут сами и не погасят перед уходом. Огонь распространится по сухим листьям и сожжет деревья. Если не соблюдать осторожность, все деревья погибнут и вас могут посадить в тюрьму за разведение костров. Но я не собираюсь командовать здесь и мешать вашим играм. Рад видеть, что вы весело развлекаетесь. Но, пожалуйста, отгребите прямо сейчас листья от костра и засыпьте их землей, а перед уходом насыпьте сюда побольше земли. Сделаете так? А следующий раз, когда захотите поиграть, может быть, лучше разведете костер за холмом на песке? Там это совсем безопасно. Спасибо, ребята. Желаю хорошо провести время. (Д. Карнеги)
3. Сосед за стеной включает на полную громкость приемник, причем он работает не только вечером, но и поздно ночью, так как сосед засыпает под музыку. Живет один.
а) А, паразит, наконец-то я тебя застала! Все притворяешься, что тебя дома нет? Ты что ж не понимаешь, что от тебя уже все соседи плачут? Из-за твоей музыки скоро все в сумасшедший дом попадем. Мы между прочим работаем, нам в 7 часов уже уходить нужно, а ты до полночи свой матюгальник слушаешь. Что отворачиваешься-то? Все слова как об стенку горох. Вы как переехали сюда пять лет назад, я сразу сказала: мы с тобой все еще наплачемся. И сколько ты нам уже крови попортил своими выходками, мать в могилу свел, а теперь весь дом решил доконать? Все, кончилось мое терпение. Если еще раз услышу музыку вечером, буду милицию вызывать. Пусть тебя, паразита, в тюрьму посадят, может тогда отдохнем.
б) — Витя, здравствуй. (тон материнский, но достаточно твердый)
– Здрасьте. (притворно-вялая напряженность)
– У тебя телефон еще не поставили?
– (Напряженное недоумение, некоторая растерянность) Не… А у вас?
– У нас тоже нет. Послушай, но ведь вы же были внеочередники!
– Были да сплыли.
– Не может такого быть. Надо выяснить. Спаренный, но должны… В понедельник как раз на узел пойдем. Хорошо бы и ты с нами в подкрепление.
– В понедельник не могу…
– Ну заявление свое давай. Как раз твое заявление, может, и сдвинет, их ведь шевелить надо.
– Заявление-то можно… Да толку-то что?
– От твоего, может, и будет толк. Ты же у нас мастак пробивать дела, как тогда с отоплением.
– Ну, напишу. А если в среду утром прямо туда? Я свободный.
– Пошли в среду, договорились. Кстати, Витя, я насчет приемника твоего хочу спросить. Ты, наверно, засыпаешь под него? Засыпаешь?
– Ну?
– А мы уснуть не можем. А тебя уже не добудишься. А у Нины тоже суточные, Гена и я полшестого встаем… Так что давай потише после 10, договорились?
– Вы тоже мне стучали пару раз…
– Верно стучали. И давай на этом покончим. Ты же все отлично понимаешь. В милицию не хотелось бы. Слишком мы были в хороших отношениях с твоей мамой. Помнишь, как у нас ночевал?
– Как не помнить…
– А что, Люся еще не родила? (Замужняя сестра)
– Родила, как же. Пацан, Витек…
– В честь дядюшки, значит?
– Да нет, у них дед вроде тоже…
– Ну все равно, дочки в отцов, а сыновья в дядюшек, говорят…
— На меня похож, это точно… Значит в среду идем. Но если смогу, теть Рай. А насчет этого, теть Рай, не беспокойтесь, заметано. (В. Леви)
Задание № 37. Найдите уловки и софизмы и определите их характер.
1. Первый: Терпеть не могу гороскопы в газетах, никогда их не читаю. Такое впечатление, что каждая газета их выдумывает на ходу. Часто для одного знака зодиака в разных газетах можно прочесть противоположные или противоречащие предсказания. Да и вообще трудно поверить, чтобы все люди одного знака в один и тот же день разбогатели, влюбились или отправились путешествовать. Поэтому я настаиваю, чтобы это место в газете было отдано не гороскопам, а новостям культуры.
Второй: Как вы можете так говорить! Составление гороскопов — это древнее и сложное искусство. Вот моя подруга регулярно составляет для меня гороскопы на неделю или на месяц, и они почти всегда сбываются. Известно много случаев, когда гороскопы, составленные при рождении ребенка, потом очень точно осуществились. (устная речь)
2. П. Дейнекин: Версия о том, что самолет в Иркутске разбился из-за плохого топлива совершенно беспочвенна. Она распространилась с легкой руки симпатичной дамочки из программы «Время», хотя для такого утверждения нет никаких оснований. (ТВ, 4.12.1997 г.)
3. Я не разделяю принятого сейчас мнения всех этих правозащитников прозападного толка, утверждающих, что наивысшей ценностью является жизнь человека. Это неверно! А как же тогда Космодемьянская, Матросов, Карбышев, которые не задумываясь пожертвовали жизнью. Значит, для них не их жизнь была высшей ценностью, а нечто другое. И это другое — чистая совесть. Вот что является наибольшей ценностью: чистая совесть! (ТВ-РТР, 15.08.1997 г.)
4. (Слушание П.С. Грачева в Думе)
Депутат: Армия плохо финансируется, денег не хватает на самое необходимое. Мы помним, как погибло несколько солдат на Дальнем Востоке от недоедания. Мы знаем, что не выходят на патрулирование границы корабли — нет топлива и др. И в этих условиях командование затевает введение новой формы американизированного образца с погончиками и кармашками. А ведь для этого нужны миллиарды рублей! Вы считаете, что это правильно?
П.С. Грачев: Я не согласен, что новая форма американизированная. Над ней трудились ведущие специалисты наших домов моделей. А кроме того и в военной форме может действовать такое понятие, как мода. (ТВ, 17.11.1994 г.)
5. — Не считаете ли вы, что механизм принятия конституции не совсем правилен: граждане вынуждены проголосовать за нее в целом. Может быть лучше было бы принимать ее на конституционном собрании?
– Не страшно, что люди проголосуют за конституцию в целом. Ведь в ней предусмотрена возможность внесения поправок. Только 1 и 2 главы, где говорится об общих принципах и правах человека не могут быть изменены, а в другие главы можно внести поправки, если за них проголосует 3/5 каждой палаты. (ТВ, "Круглый стол", 28.11.1993 г.)
6. С. Говорухин: Для защиты правительства и Моссовета использовались недозволенные приемы. Так, были привлечены армейские части, причем им здесь же, ночью раздавались деньги за то, чтобы они сражались с защитниками парламента.
Е. Гайдар: Некоторые обвиняют Гайдара за то, что он стибрил миллион и раздал людям, которых призвал защищать Моссовет. Ну про меня много всего говорят, но за людей обидно. Что же вы считаете, что кроме как за деньги люди уже и не выйдут защищать демократию? (ТВ 1.12.1993 г.)
7. Н. Сванидзе: Говорят, что выделенные на войну в Чечне деньги урывают генералы. Правда ли это?
А. Лившиц: Я не считаю, что это так. Это все инсинуации средств массовой информации. Я уверен, что армия тут ни при чем, военнослужащие просто выполняют приказы. А те люди, которые возводят напраслину на армию, просто не любят Россию. (ТВ, «Подробности», 15.12.1994)
8. — Вчера вы выступили по телевидению с совершенно неприличным заявлением. Вы так подхалимничали перед нашим главой администрации, что стыдно было слушать. По-моему, это недопустимо для представителя интеллигенции.
– Да, сейчас модно порочить интеллигенцию. Ее обвиняют во всех смертных грехах. Так что вы не одиноки в своих нападках. (устная речь)
9. — Конституция обязательно должна быть принята. Те кандидаты в парламент, которые ее критикуют, говорят, что она плохая и призывают ее не принимать, просто не понимают, что если конституция не будет принята, то наш парламент не будет иметь законной силы, и все кандидаты, избранные в парламент, окажутся избранными неизвестно куда. Поэтому я бы советовал кандидатам в депутаты поостеречься с критикой, а призывать проголосовать за тот проект, который представлен Президентом. (В.Ф. Шумейко)
10. Какие только аргументы не выискивает западная пропаганда в попытках опорочить социалистическую демократию и превознести демократию буржуазную! Чего стоят, например, разглагольствования об отсутствии демократии в нашей стране, если сравнить социальный состав Верховного Совета СССР и конгресса США. У нас 50,7 % депутатов — это рабочие и колхозники, 49,3 % — служащие. А в конгрессе США 83 % депутатов — это банкиры и бизнесмены, 16 % — инженеры, врачи, преподаватели, 1 % (!) — люди остальных специальностей. Ясно, что комментарии здесь излишни: "что к чему" видно с первого взгляда ("Правда" 1.10.1977)
11. Только благодаря нынешнему правительству мы, наконец, достигли некоторой стабилизации экономики. Именно поэтому правительство ни в коем случае нельзя сейчас менять. Я призываю вас проголосовать за объединение "Наш дом Россия", поскольку в противном случае мы обрекаем себя на нестабильность в экономике, обострение всех конфликтов, гражданскую войну! (ТВ, 9.12.1995 г.)
12. (После спиритического сеанса)
Барыня: Оказывается, что и вас, и мужа дурачила эта девчонка. Бетси на себя говорит, но это чтоб дразнить меня. А дурачила вас безграмотная девчонка, а вы верите! Вчера никаких ваших медиуматических явлений не было, а это она все делала.
Профессор: Как, то есть?
Барыня: Да так, что она в темноте и на гитаре играла, и мужа по голове била, и все глупости ваши делала, и сейчас призналась.
Профессор: Так что же это доказывает?
Барыня: Доказывает, что ваш медиумизм — вздор! Вот что это доказывает. (Л.Н. Толстой)
Задание № 38. Определите, какие недозволенные приемы применяют против собеседников ораторы в следующих примерах. Проанализируйте приемы, с помощью которых оппонентам удается нейтрализовать действие этих софизмов.
1. Автор рассказа беседует с молодым образованным индусом.
– Верите ли вы в бога?
– Признаюсь, верю, и вовсе не каюсь в такой невежественной слабости, — последовал мой ответ.
– И в душу человека? — спросил он со сдержанной усмешкой.
– Да, и в душу, и как ни удивительно, даже в бессмертный дух.
– Стало быть, по-вашему, Гексли шарлатан и глупец?
– Это почему же? — осведомилась я у пенсне.
– Потому что или он, признанный всеми авторитет, знает, о чем говорит, иди же он шарлатан, рассуждающий о том, чего не понимает.
– Гексли, — сказала я, — как натуралиста, физиолога и ученого не только признаю, но и преклоняюсь перед его знаниями, уважая в нем один из величайших авторитетов нашего времени, во всем, касающемся чисто физических наук, но как о философе имею о нем весьма невысокое мнение. (Е.П. Блавацкая)
2. Рудин беседует с Пигасовым.
– Образованность, говорите вы! — подхватил Пигасов. — Вот еще чем удивить вздумали! Очень нужна она, эта хваленая образованность! Гроша медного не дам я за вашу образованность!
– Образованность я защищать не стану, — продолжал Рудин, — она не нуждается в моей защите. Вы ее не любите… у всякого свой вкус. Притом это завело бы нас слишком далеко. Позвольте вам только напомнить старинную поговорку: "Юпитер, ты сердишься: стало быть, ты виноват". Я хотел сказать, что все эти нападения на системы, на общие рассуждения и т. д. потому особенно огорчительны, что вместе с системами люди отрицают вообще знания, науку и веру в нее, стало быть и веру в самих себя, в свои силы. А людям нужна эта вера: им нельзя жить одними впечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей. Скептицизм всегда отличался бесплодностью и бессилием.
– Это все слова! — пробормотал Пигасов.
– Может быть. Но позвольте вам заметить, что говоря: "Это все слова!" — мы часто сами желаем отделаться от необходимости сказать что-нибудь подельнее одних слов.
– Чего-с? — спросил Пигасов и прищурил глаза.
– Вы поняли, что я хотел сказать вам, — возразил Рудин. — Повторяю, если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа? (И.С. Тургенев)
3. В суде. Морли Эдмонд оказался крупным знатоком фотографии, членом нескольких фотографических обществ, непременным участником фотовыставок, обладателем бесчисленных призов, постоянным сотрудником различных фотожурналов.
– По вашему мнению, фотопластинки, с которых отпечатаны эти фотографии, не могли быть сняты данной камерой?
– Нет.
– И на каком основании вы можете это утверждать?
– На фотографиях обвиняемая снята во весь рост, но высота изображения чуть больше, чем половина высоты пластинки. При длиннофокусном объективе, которым пользовался Меридит Борден, если учесть длину студии, физически невозможно сделать фотографию человека в полный рост с такой высотой изображения.
Голос Бергера задрожал от сарказма:
– И на одном лишь основании, что у фотокамеры Бордена был определенный длиннофокусный объектив, вы предполагаете, что фотографии обвиняемой не могли быть сняты этой камерой?
– Я не предполагаю, я знаю, что это невозможно.
– Несмотря на то, что все вещественные доказательства подтверждают это?
– Да.
– Другими словами, вы напоминаете человека, который пришел в зоопарк, увидел жирафа и заявил: "Такого животного не может быть".
– Этот человек мне не нравится, — вдруг произнес свидетель. — Я знаю все из области фотографии, знаю, что можно сделать, а что нельзя. Я делал пробные снимки, пользуясь точной копией камеры Бордена, с разных расстояний, снимая натурщицу точно такого же роста и комплекции, что и обвиняемая. Снимки были сделаны на пластинках такого же размера, как те, с которых сделаны снимки обвиняемой, при этом использовался объектив с тем же фокусным расстоянием, что и в камере Бордена. На моих снимках изображение получалось совсем другого размера. Если необходимо, я могу их предъявить. (Э.С. Гарднер)
4. Управляющий аэропортом беседует с делегацией г. Медоувуда.
– Однако коль скоро мы здесь собрались, я хотел бы сказать несколько слов о работе любого аэропорта и о шуме вообще.
Фримантл тотчас перебил его:
– Сомневаюсь, чтобы в этом была какая-либо необходимость. Мы намерены теперь…
– Позвольте! — Это прозвучало весьма внушительно. Мел отбросил наконец свой учтиво-мягкий тон. — Следует ли понимать это так, что после того, как я терпеливо вас выслушал, вы и остальные члены вашей делегации не расположены оказать такую же любезность мне?
Медоувудцы переглянулись. Один из них — все тот же Флойд Занетта, сказал:
– Я полагаю, что мы должны…
Мел произнес резко:
– Я жду ответа от мистера Фримантла.
– Право, я не вижу причин повышать голос и вести себя неучтиво, — улыбнувшись, сказал адвокат.
– В таком случае, почему же вы только этим и занимаетесь с той минуты, как переступили порог моего кабинета?
– Я этого не нахожу…
– А вот я нахожу.
– Вам не кажется, что вы слишком горячитесь, мистер Бейкерсфелд?
– Нет, не кажется, — Мел усмехнулся. — Мне жаль вас огорчать, но я вполне владею собой. — Он почувствовал, что преимущество на его стороне: его неожиданный отпор застал адвоката врасплох, и тот растерялся. Спеша воспользоваться достигнутым, Мел продолжал: — Вы очень много говорили здесь, господин Фримантл, и не всегда достаточно вежливо. Но и я, со своей стороны, тоже хочу кое-что сказать. И я уверен, что представителям прессы интересно выслушать обе стороны, даже если больше никого из присутствующих моя точка зрения не интересует.
– Почему же, очень даже интересует, только мы уже сыты по горло всякими пустыми отговорками. — Эллиот Фримантл и на этот раз, как всегда быстро оправился. Однако он должен был себе признаться, что мягкая поначалу манера Мела Бейкерсфелда усыпила его бдительность, а последующая атака застала врасплох. Управляющий аэропортом оказался далеко не таким простаком, как могло показаться с первого взгляда.
– Я не позволял себе никаких отговорок, — заметил Мел. — Я только предложил рассмотреть вопрос о шуме с более широкой точки зрения. (А. Хейли)
РАСПОЛОЖЕНИЕ РЕЧИ
Расположение (dispositio) — второй этап работы над речью, следующий за этапом Изобретения и во многом влияющий на содержание речи. Разрабатывая структуру речи, необходимую для воздействия на конкретную аудиторию, оратор выбирает единственно возможный способ развертывания и обоснования тезиса, единственно правильный порядок следования содержательных компонентов (и порядок мыслей в них), т. е. из содержательного материала, в беспорядке лежащего на складе, создает единственно возможное содержание. "Расположение обеспечивает возможность согласия и присоединения, делает высказывание членораздельным выражением мысли и произведением слова."[18, 192] В результате такой работы получается композиция речи.
§ 51. В Изобретении мы остановились на том, что оратор отобрал содержание, соответствующее его концепции, общему замыслу речи, системе ценностей слушателей. Теперь пришло время подумать, как лучше всего расположить части выступления, какие именно из отобранных доводов оставить, чтобы максимально воздействовать на аудиторию. О тех проблемах, которые возникают на этом этапе у оратора, хорошо сказал Квинтилиан: "Надо обдумать, нужно вступление или нет, следует ли излагать обстоятельства дела в непрерывной связи или отрывками; начать ли с начала, или с середины, как Гомер, или с конца; не лучше ли совсем обойтись без пересказа фактов; выдвигать ли вперед свои соображения или предварительно разобрать доводы противника; когда бывает выгоднее сразу показать свои лучшие доводы, когда лучше приберечь их к концу; к чему заранее расположены слушатели и что может быть внушено им лишь с осторожной постепенностью; опровергать ли доводы оппонента в их совокупности или каждый отдельно…, предпослать ли юридическую оценку нравственной или наоборот…"(Цит. по: [96, 147] Эти вопросы встают перед каждым оратором при подготовке к речи.
И еще одно слагаемое успеха. Речь только тогда оказывает сильное воздействие, когда она производит на слушателя положительное эстетическое впечатление, доставляет удовольствие стройностью, четкостью и соразмерностью построения. За эстетическое впечатление практически полностью «отвечает» форма речи. Рыхлое, несообразное, непоследовательное, запутанное, растянутое или, наоборот, скомканное изложение, перескакивание с вопроса на вопрос, повторы и неоправданные возвраты к уже сказанному, отсутствие связок между частями, разрушающее целостность восприятия, — вот наиболее часто встречающиеся недостатки построения устных выступлений. И последствия естественны и незамедлительны: слушатели не понимают, о чем идет речь, теряют нить рассуждения, отвлекаются, теряют интерес и, следовательно, не откликаются на запланированное автором воздействие.
§ 52. Попробуем определить сущность композиции для риторики. Вот какое определение композиции дает в своей книге "Основы ораторской речи" Н.Н. Кохтев: "Композиция речи — это закономерное, мотивированное содержанием и замыслом расположение всех частей выступления и целесообразное их соотношение, организация материала, расположение его в определенной системе. Как в архитектурном сооружении блоки занимают положенные им места и соединены друг с другом, так и все части выступления любого вида взаимно связаны и составляют единое целое."[45, 205] Таким образом, создание композиции — это, в сущности, заполнение содержательным материалом формы выступления.
Здесь следует остановиться на отличии композиции от плана, т. к. на практике эти понятия часто смешиваются.
"Почему нужна композиция? Не проще ли ограничиться планом? Чтобы не вдаваться в пространные описания отличий плана от композиции, представим их схематически.
композиция."[66, 21]
План, сколь бы подробным он ни был, содержит лишь суждения-подтезисы (идеи). Композиция — это и идеи, и подтверждающий их материал. План — это логика изобретениясодержания, т. е. логика рассуждений автора, последовательность его мыслей в исследовании предмета речи, перечень основных смысловых компонентов доказываемого тезиса. План — это для автора, это результат приведения в порядок его мыслей относительно предмета речи (например: я считаю, что в театр ходить надо, потому что 1) театр — это прекрасный отдых; 2) театр — это всегда новые впечатления; 3) театр — это приобщение к творчеству). Поэтому в плане нет слушателей: не отражены средства привлечения внимания; не продумано вступление (тем более, не заготовлены его варианты для различных аудиторий); не распределены средства удержания внимания (например, яркие примеры на случай усталости слушателей); не отражено то, как автор собирается реализовать целевую установку (например, чтобы убедить данныхслушателей в необходимости посещать театр, надо начать с мысли о прекрасном отдыхе и закончить указанием на приобщение к творчеству, а в другой аудитории поменять эти части местами). В композиции отражается образ аудитории, т. к. логика изложения продиктована данными слушателями, их готовностью и способностью мыслить и воспринимать идеи автора.
"А вот "сличить одну часть с другой", определить, на каком расстоянии они "более друг на друга отливают света", — это задача чисто композиционная, которая тем более сложна, что решается не только с позиций логических, но и психологических, психолингвистических. «…» Думая о расположении материала, мы озабочены в первую очередь тем, как вызвать интерес, удержать внимание слушателей. И здесь проблема психологическая не отделяется от логических — последовательность аргументации, сохранение тезиса, привязка к нему всего материала и т. д."[36, 56–57]
Таким образом, план (причем лучше — план-конспект, как мы видели в главе "Замысел") — это внутренняя структура речи, логика изобретения содержания, логика размышлений автора над предметом речи (дробление предмета на части), последовательность его мыслей в разработке главной идеи речи; композиция — это внешняя структура речи, логика изложения содержания, предъявления его конкретным слушателям, логика восприятия или доказательства главной идеи, расположения мыслей в реальных обстоятельствах произнесения речи. Сначала создается план, потом из него рождается композиция. Поэтому несколько речей, созданных на основе одного плана, могут различаться по композиции в зависимости от ситуации и аудитории.
Следовательно, композиция - это содержательно-структурная основа речи, представляющая собой последовательное расположение распределенного по порциям содержательного материала в соответствии с логикой изложения, продиктованной, с одной стороны, замыслом оратора, с другой — определенной ситуацией и аудиторией, т. е. структурированное и выстроенное в оптимальной для воздействия на данную аудиторию последовательности содержание речи.
Одна из закономерностей восприятия речи состоит в том, что "наш разум ухватывает эту целостность определенными порциями, шагами и лишь потом соединяет все в единое целое".[35, 145] Следовательно, речь должна делиться на части. Но с другой стороны, воздействующей силой обладает именно целое. Целостность речи, обеспечивающая воздействие, складывается из целостности содержательной и структурной. Содержательная, смысловая целостность речи, являясь основой для структурной целостности (определенной последовательности соединения частей речи), обеспечивается тезисом.
Кроме этого и классические, и новые риторики в качестве важнейших выделяют требования целесообразности и соразмерности частей речи, побуждающие автора к тщательнейшему отбору идей, логических и риторических аргументов ("все излишнее несносно" — М.М. Сперанский) и рациональному их распределению по этапам речи.
а) А, шпана, уголовники! Опять костер развели! А ну, потушите немедленно! Я кому говорю! Если через 30 секунд все не будет потушено, я вызову милицию и ваши родители заплатят такой штраф за вас, что вам не сдобровать! А ты, паразит Колька, в любом случае от меня не уйдешь. Устал я смотреть на твои художества. Сегодня же все отцу расскажу, чтобы он тебе уши надрал. Сколько можно ваши безобразия терпеть! И чему вас только в школе учат — совсем природу не любите!
б) Привет, ребята! Хорошо проводите время? Что готовите на ужин? Когда я был мальчиком, сам очень любил разводить костры, — и до сих пор очень люблю. Но знаете, здесь в парке это очень опасно. Знаю, что вы не причините вреда, но другие ребята не так осторожны. Они придут сюда, увидят, что вы разводили костры, разведут сами и не погасят перед уходом. Огонь распространится по сухим листьям и сожжет деревья. Если не соблюдать осторожность, все деревья погибнут и вас могут посадить в тюрьму за разведение костров. Но я не собираюсь командовать здесь и мешать вашим играм. Рад видеть, что вы весело развлекаетесь. Но, пожалуйста, отгребите прямо сейчас листья от костра и засыпьте их землей, а перед уходом насыпьте сюда побольше земли. Сделаете так? А следующий раз, когда захотите поиграть, может быть, лучше разведете костер за холмом на песке? Там это совсем безопасно. Спасибо, ребята. Желаю хорошо провести время. (Д. Карнеги)
3. Сосед за стеной включает на полную громкость приемник, причем он работает не только вечером, но и поздно ночью, так как сосед засыпает под музыку. Живет один.
а) А, паразит, наконец-то я тебя застала! Все притворяешься, что тебя дома нет? Ты что ж не понимаешь, что от тебя уже все соседи плачут? Из-за твоей музыки скоро все в сумасшедший дом попадем. Мы между прочим работаем, нам в 7 часов уже уходить нужно, а ты до полночи свой матюгальник слушаешь. Что отворачиваешься-то? Все слова как об стенку горох. Вы как переехали сюда пять лет назад, я сразу сказала: мы с тобой все еще наплачемся. И сколько ты нам уже крови попортил своими выходками, мать в могилу свел, а теперь весь дом решил доконать? Все, кончилось мое терпение. Если еще раз услышу музыку вечером, буду милицию вызывать. Пусть тебя, паразита, в тюрьму посадят, может тогда отдохнем.
б) — Витя, здравствуй. (тон материнский, но достаточно твердый)
– Здрасьте. (притворно-вялая напряженность)
– У тебя телефон еще не поставили?
– (Напряженное недоумение, некоторая растерянность) Не… А у вас?
– У нас тоже нет. Послушай, но ведь вы же были внеочередники!
– Были да сплыли.
– Не может такого быть. Надо выяснить. Спаренный, но должны… В понедельник как раз на узел пойдем. Хорошо бы и ты с нами в подкрепление.
– В понедельник не могу…
– Ну заявление свое давай. Как раз твое заявление, может, и сдвинет, их ведь шевелить надо.
– Заявление-то можно… Да толку-то что?
– От твоего, может, и будет толк. Ты же у нас мастак пробивать дела, как тогда с отоплением.
– Ну, напишу. А если в среду утром прямо туда? Я свободный.
– Пошли в среду, договорились. Кстати, Витя, я насчет приемника твоего хочу спросить. Ты, наверно, засыпаешь под него? Засыпаешь?
– Ну?
– А мы уснуть не можем. А тебя уже не добудишься. А у Нины тоже суточные, Гена и я полшестого встаем… Так что давай потише после 10, договорились?
– Вы тоже мне стучали пару раз…
– Верно стучали. И давай на этом покончим. Ты же все отлично понимаешь. В милицию не хотелось бы. Слишком мы были в хороших отношениях с твоей мамой. Помнишь, как у нас ночевал?
– Как не помнить…
– А что, Люся еще не родила? (Замужняя сестра)
– Родила, как же. Пацан, Витек…
– В честь дядюшки, значит?
– Да нет, у них дед вроде тоже…
– Ну все равно, дочки в отцов, а сыновья в дядюшек, говорят…
— На меня похож, это точно… Значит в среду идем. Но если смогу, теть Рай. А насчет этого, теть Рай, не беспокойтесь, заметано. (В. Леви)
Задание № 37. Найдите уловки и софизмы и определите их характер.
1. Первый: Терпеть не могу гороскопы в газетах, никогда их не читаю. Такое впечатление, что каждая газета их выдумывает на ходу. Часто для одного знака зодиака в разных газетах можно прочесть противоположные или противоречащие предсказания. Да и вообще трудно поверить, чтобы все люди одного знака в один и тот же день разбогатели, влюбились или отправились путешествовать. Поэтому я настаиваю, чтобы это место в газете было отдано не гороскопам, а новостям культуры.
Второй: Как вы можете так говорить! Составление гороскопов — это древнее и сложное искусство. Вот моя подруга регулярно составляет для меня гороскопы на неделю или на месяц, и они почти всегда сбываются. Известно много случаев, когда гороскопы, составленные при рождении ребенка, потом очень точно осуществились. (устная речь)
2. П. Дейнекин: Версия о том, что самолет в Иркутске разбился из-за плохого топлива совершенно беспочвенна. Она распространилась с легкой руки симпатичной дамочки из программы «Время», хотя для такого утверждения нет никаких оснований. (ТВ, 4.12.1997 г.)
3. Я не разделяю принятого сейчас мнения всех этих правозащитников прозападного толка, утверждающих, что наивысшей ценностью является жизнь человека. Это неверно! А как же тогда Космодемьянская, Матросов, Карбышев, которые не задумываясь пожертвовали жизнью. Значит, для них не их жизнь была высшей ценностью, а нечто другое. И это другое — чистая совесть. Вот что является наибольшей ценностью: чистая совесть! (ТВ-РТР, 15.08.1997 г.)
4. (Слушание П.С. Грачева в Думе)
Депутат: Армия плохо финансируется, денег не хватает на самое необходимое. Мы помним, как погибло несколько солдат на Дальнем Востоке от недоедания. Мы знаем, что не выходят на патрулирование границы корабли — нет топлива и др. И в этих условиях командование затевает введение новой формы американизированного образца с погончиками и кармашками. А ведь для этого нужны миллиарды рублей! Вы считаете, что это правильно?
П.С. Грачев: Я не согласен, что новая форма американизированная. Над ней трудились ведущие специалисты наших домов моделей. А кроме того и в военной форме может действовать такое понятие, как мода. (ТВ, 17.11.1994 г.)
5. — Не считаете ли вы, что механизм принятия конституции не совсем правилен: граждане вынуждены проголосовать за нее в целом. Может быть лучше было бы принимать ее на конституционном собрании?
– Не страшно, что люди проголосуют за конституцию в целом. Ведь в ней предусмотрена возможность внесения поправок. Только 1 и 2 главы, где говорится об общих принципах и правах человека не могут быть изменены, а в другие главы можно внести поправки, если за них проголосует 3/5 каждой палаты. (ТВ, "Круглый стол", 28.11.1993 г.)
6. С. Говорухин: Для защиты правительства и Моссовета использовались недозволенные приемы. Так, были привлечены армейские части, причем им здесь же, ночью раздавались деньги за то, чтобы они сражались с защитниками парламента.
Е. Гайдар: Некоторые обвиняют Гайдара за то, что он стибрил миллион и раздал людям, которых призвал защищать Моссовет. Ну про меня много всего говорят, но за людей обидно. Что же вы считаете, что кроме как за деньги люди уже и не выйдут защищать демократию? (ТВ 1.12.1993 г.)
7. Н. Сванидзе: Говорят, что выделенные на войну в Чечне деньги урывают генералы. Правда ли это?
А. Лившиц: Я не считаю, что это так. Это все инсинуации средств массовой информации. Я уверен, что армия тут ни при чем, военнослужащие просто выполняют приказы. А те люди, которые возводят напраслину на армию, просто не любят Россию. (ТВ, «Подробности», 15.12.1994)
8. — Вчера вы выступили по телевидению с совершенно неприличным заявлением. Вы так подхалимничали перед нашим главой администрации, что стыдно было слушать. По-моему, это недопустимо для представителя интеллигенции.
– Да, сейчас модно порочить интеллигенцию. Ее обвиняют во всех смертных грехах. Так что вы не одиноки в своих нападках. (устная речь)
9. — Конституция обязательно должна быть принята. Те кандидаты в парламент, которые ее критикуют, говорят, что она плохая и призывают ее не принимать, просто не понимают, что если конституция не будет принята, то наш парламент не будет иметь законной силы, и все кандидаты, избранные в парламент, окажутся избранными неизвестно куда. Поэтому я бы советовал кандидатам в депутаты поостеречься с критикой, а призывать проголосовать за тот проект, который представлен Президентом. (В.Ф. Шумейко)
10. Какие только аргументы не выискивает западная пропаганда в попытках опорочить социалистическую демократию и превознести демократию буржуазную! Чего стоят, например, разглагольствования об отсутствии демократии в нашей стране, если сравнить социальный состав Верховного Совета СССР и конгресса США. У нас 50,7 % депутатов — это рабочие и колхозники, 49,3 % — служащие. А в конгрессе США 83 % депутатов — это банкиры и бизнесмены, 16 % — инженеры, врачи, преподаватели, 1 % (!) — люди остальных специальностей. Ясно, что комментарии здесь излишни: "что к чему" видно с первого взгляда ("Правда" 1.10.1977)
11. Только благодаря нынешнему правительству мы, наконец, достигли некоторой стабилизации экономики. Именно поэтому правительство ни в коем случае нельзя сейчас менять. Я призываю вас проголосовать за объединение "Наш дом Россия", поскольку в противном случае мы обрекаем себя на нестабильность в экономике, обострение всех конфликтов, гражданскую войну! (ТВ, 9.12.1995 г.)
12. (После спиритического сеанса)
Барыня: Оказывается, что и вас, и мужа дурачила эта девчонка. Бетси на себя говорит, но это чтоб дразнить меня. А дурачила вас безграмотная девчонка, а вы верите! Вчера никаких ваших медиуматических явлений не было, а это она все делала.
Профессор: Как, то есть?
Барыня: Да так, что она в темноте и на гитаре играла, и мужа по голове била, и все глупости ваши делала, и сейчас призналась.
Профессор: Так что же это доказывает?
Барыня: Доказывает, что ваш медиумизм — вздор! Вот что это доказывает. (Л.Н. Толстой)
Задание № 38. Определите, какие недозволенные приемы применяют против собеседников ораторы в следующих примерах. Проанализируйте приемы, с помощью которых оппонентам удается нейтрализовать действие этих софизмов.
1. Автор рассказа беседует с молодым образованным индусом.
– Верите ли вы в бога?
– Признаюсь, верю, и вовсе не каюсь в такой невежественной слабости, — последовал мой ответ.
– И в душу человека? — спросил он со сдержанной усмешкой.
– Да, и в душу, и как ни удивительно, даже в бессмертный дух.
– Стало быть, по-вашему, Гексли шарлатан и глупец?
– Это почему же? — осведомилась я у пенсне.
– Потому что или он, признанный всеми авторитет, знает, о чем говорит, иди же он шарлатан, рассуждающий о том, чего не понимает.
– Гексли, — сказала я, — как натуралиста, физиолога и ученого не только признаю, но и преклоняюсь перед его знаниями, уважая в нем один из величайших авторитетов нашего времени, во всем, касающемся чисто физических наук, но как о философе имею о нем весьма невысокое мнение. (Е.П. Блавацкая)
2. Рудин беседует с Пигасовым.
– Образованность, говорите вы! — подхватил Пигасов. — Вот еще чем удивить вздумали! Очень нужна она, эта хваленая образованность! Гроша медного не дам я за вашу образованность!
– Образованность я защищать не стану, — продолжал Рудин, — она не нуждается в моей защите. Вы ее не любите… у всякого свой вкус. Притом это завело бы нас слишком далеко. Позвольте вам только напомнить старинную поговорку: "Юпитер, ты сердишься: стало быть, ты виноват". Я хотел сказать, что все эти нападения на системы, на общие рассуждения и т. д. потому особенно огорчительны, что вместе с системами люди отрицают вообще знания, науку и веру в нее, стало быть и веру в самих себя, в свои силы. А людям нужна эта вера: им нельзя жить одними впечатлениями, им грешно бояться мысли и не доверять ей. Скептицизм всегда отличался бесплодностью и бессилием.
– Это все слова! — пробормотал Пигасов.
– Может быть. Но позвольте вам заметить, что говоря: "Это все слова!" — мы часто сами желаем отделаться от необходимости сказать что-нибудь подельнее одних слов.
– Чего-с? — спросил Пигасов и прищурил глаза.
– Вы поняли, что я хотел сказать вам, — возразил Рудин. — Повторяю, если у человека нет крепкого начала, в которое он верит, нет почвы, на которой он стоит твердо, как может он дать себе отчет в потребностях, в значении, в будущности своего народа? (И.С. Тургенев)
3. В суде. Морли Эдмонд оказался крупным знатоком фотографии, членом нескольких фотографических обществ, непременным участником фотовыставок, обладателем бесчисленных призов, постоянным сотрудником различных фотожурналов.
– По вашему мнению, фотопластинки, с которых отпечатаны эти фотографии, не могли быть сняты данной камерой?
– Нет.
– И на каком основании вы можете это утверждать?
– На фотографиях обвиняемая снята во весь рост, но высота изображения чуть больше, чем половина высоты пластинки. При длиннофокусном объективе, которым пользовался Меридит Борден, если учесть длину студии, физически невозможно сделать фотографию человека в полный рост с такой высотой изображения.
Голос Бергера задрожал от сарказма:
– И на одном лишь основании, что у фотокамеры Бордена был определенный длиннофокусный объектив, вы предполагаете, что фотографии обвиняемой не могли быть сняты этой камерой?
– Я не предполагаю, я знаю, что это невозможно.
– Несмотря на то, что все вещественные доказательства подтверждают это?
– Да.
– Другими словами, вы напоминаете человека, который пришел в зоопарк, увидел жирафа и заявил: "Такого животного не может быть".
– Этот человек мне не нравится, — вдруг произнес свидетель. — Я знаю все из области фотографии, знаю, что можно сделать, а что нельзя. Я делал пробные снимки, пользуясь точной копией камеры Бордена, с разных расстояний, снимая натурщицу точно такого же роста и комплекции, что и обвиняемая. Снимки были сделаны на пластинках такого же размера, как те, с которых сделаны снимки обвиняемой, при этом использовался объектив с тем же фокусным расстоянием, что и в камере Бордена. На моих снимках изображение получалось совсем другого размера. Если необходимо, я могу их предъявить. (Э.С. Гарднер)
4. Управляющий аэропортом беседует с делегацией г. Медоувуда.
– Однако коль скоро мы здесь собрались, я хотел бы сказать несколько слов о работе любого аэропорта и о шуме вообще.
Фримантл тотчас перебил его:
– Сомневаюсь, чтобы в этом была какая-либо необходимость. Мы намерены теперь…
– Позвольте! — Это прозвучало весьма внушительно. Мел отбросил наконец свой учтиво-мягкий тон. — Следует ли понимать это так, что после того, как я терпеливо вас выслушал, вы и остальные члены вашей делегации не расположены оказать такую же любезность мне?
Медоувудцы переглянулись. Один из них — все тот же Флойд Занетта, сказал:
– Я полагаю, что мы должны…
Мел произнес резко:
– Я жду ответа от мистера Фримантла.
– Право, я не вижу причин повышать голос и вести себя неучтиво, — улыбнувшись, сказал адвокат.
– В таком случае, почему же вы только этим и занимаетесь с той минуты, как переступили порог моего кабинета?
– Я этого не нахожу…
– А вот я нахожу.
– Вам не кажется, что вы слишком горячитесь, мистер Бейкерсфелд?
– Нет, не кажется, — Мел усмехнулся. — Мне жаль вас огорчать, но я вполне владею собой. — Он почувствовал, что преимущество на его стороне: его неожиданный отпор застал адвоката врасплох, и тот растерялся. Спеша воспользоваться достигнутым, Мел продолжал: — Вы очень много говорили здесь, господин Фримантл, и не всегда достаточно вежливо. Но и я, со своей стороны, тоже хочу кое-что сказать. И я уверен, что представителям прессы интересно выслушать обе стороны, даже если больше никого из присутствующих моя точка зрения не интересует.
– Почему же, очень даже интересует, только мы уже сыты по горло всякими пустыми отговорками. — Эллиот Фримантл и на этот раз, как всегда быстро оправился. Однако он должен был себе признаться, что мягкая поначалу манера Мела Бейкерсфелда усыпила его бдительность, а последующая атака застала врасплох. Управляющий аэропортом оказался далеко не таким простаком, как могло показаться с первого взгляда.
– Я не позволял себе никаких отговорок, — заметил Мел. — Я только предложил рассмотреть вопрос о шуме с более широкой точки зрения. (А. Хейли)
РАСПОЛОЖЕНИЕ РЕЧИ
Общее понятие о композиции
Расположение (dispositio) — второй этап работы над речью, следующий за этапом Изобретения и во многом влияющий на содержание речи. Разрабатывая структуру речи, необходимую для воздействия на конкретную аудиторию, оратор выбирает единственно возможный способ развертывания и обоснования тезиса, единственно правильный порядок следования содержательных компонентов (и порядок мыслей в них), т. е. из содержательного материала, в беспорядке лежащего на складе, создает единственно возможное содержание. "Расположение обеспечивает возможность согласия и присоединения, делает высказывание членораздельным выражением мысли и произведением слова."[18, 192] В результате такой работы получается композиция речи.
§51. Роль композиции для речи
§ 51. В Изобретении мы остановились на том, что оратор отобрал содержание, соответствующее его концепции, общему замыслу речи, системе ценностей слушателей. Теперь пришло время подумать, как лучше всего расположить части выступления, какие именно из отобранных доводов оставить, чтобы максимально воздействовать на аудиторию. О тех проблемах, которые возникают на этом этапе у оратора, хорошо сказал Квинтилиан: "Надо обдумать, нужно вступление или нет, следует ли излагать обстоятельства дела в непрерывной связи или отрывками; начать ли с начала, или с середины, как Гомер, или с конца; не лучше ли совсем обойтись без пересказа фактов; выдвигать ли вперед свои соображения или предварительно разобрать доводы противника; когда бывает выгоднее сразу показать свои лучшие доводы, когда лучше приберечь их к концу; к чему заранее расположены слушатели и что может быть внушено им лишь с осторожной постепенностью; опровергать ли доводы оппонента в их совокупности или каждый отдельно…, предпослать ли юридическую оценку нравственной или наоборот…"(Цит. по: [96, 147] Эти вопросы встают перед каждым оратором при подготовке к речи.
И еще одно слагаемое успеха. Речь только тогда оказывает сильное воздействие, когда она производит на слушателя положительное эстетическое впечатление, доставляет удовольствие стройностью, четкостью и соразмерностью построения. За эстетическое впечатление практически полностью «отвечает» форма речи. Рыхлое, несообразное, непоследовательное, запутанное, растянутое или, наоборот, скомканное изложение, перескакивание с вопроса на вопрос, повторы и неоправданные возвраты к уже сказанному, отсутствие связок между частями, разрушающее целостность восприятия, — вот наиболее часто встречающиеся недостатки построения устных выступлений. И последствия естественны и незамедлительны: слушатели не понимают, о чем идет речь, теряют нить рассуждения, отвлекаются, теряют интерес и, следовательно, не откликаются на запланированное автором воздействие.
§52. Определение термина "композиция"
§ 52. Попробуем определить сущность композиции для риторики. Вот какое определение композиции дает в своей книге "Основы ораторской речи" Н.Н. Кохтев: "Композиция речи — это закономерное, мотивированное содержанием и замыслом расположение всех частей выступления и целесообразное их соотношение, организация материала, расположение его в определенной системе. Как в архитектурном сооружении блоки занимают положенные им места и соединены друг с другом, так и все части выступления любого вида взаимно связаны и составляют единое целое."[45, 205] Таким образом, создание композиции — это, в сущности, заполнение содержательным материалом формы выступления.
Здесь следует остановиться на отличии композиции от плана, т. к. на практике эти понятия часто смешиваются.
"Почему нужна композиция? Не проще ли ограничиться планом? Чтобы не вдаваться в пространные описания отличий плана от композиции, представим их схематически.
План, сколь бы подробным он ни был, содержит лишь суждения-подтезисы (идеи). Композиция — это и идеи, и подтверждающий их материал. План — это логика изобретениясодержания, т. е. логика рассуждений автора, последовательность его мыслей в исследовании предмета речи, перечень основных смысловых компонентов доказываемого тезиса. План — это для автора, это результат приведения в порядок его мыслей относительно предмета речи (например: я считаю, что в театр ходить надо, потому что 1) театр — это прекрасный отдых; 2) театр — это всегда новые впечатления; 3) театр — это приобщение к творчеству). Поэтому в плане нет слушателей: не отражены средства привлечения внимания; не продумано вступление (тем более, не заготовлены его варианты для различных аудиторий); не распределены средства удержания внимания (например, яркие примеры на случай усталости слушателей); не отражено то, как автор собирается реализовать целевую установку (например, чтобы убедить данныхслушателей в необходимости посещать театр, надо начать с мысли о прекрасном отдыхе и закончить указанием на приобщение к творчеству, а в другой аудитории поменять эти части местами). В композиции отражается образ аудитории, т. к. логика изложения продиктована данными слушателями, их готовностью и способностью мыслить и воспринимать идеи автора.
"А вот "сличить одну часть с другой", определить, на каком расстоянии они "более друг на друга отливают света", — это задача чисто композиционная, которая тем более сложна, что решается не только с позиций логических, но и психологических, психолингвистических. «…» Думая о расположении материала, мы озабочены в первую очередь тем, как вызвать интерес, удержать внимание слушателей. И здесь проблема психологическая не отделяется от логических — последовательность аргументации, сохранение тезиса, привязка к нему всего материала и т. д."[36, 56–57]
Таким образом, план (причем лучше — план-конспект, как мы видели в главе "Замысел") — это внутренняя структура речи, логика изобретения содержания, логика размышлений автора над предметом речи (дробление предмета на части), последовательность его мыслей в разработке главной идеи речи; композиция — это внешняя структура речи, логика изложения содержания, предъявления его конкретным слушателям, логика восприятия или доказательства главной идеи, расположения мыслей в реальных обстоятельствах произнесения речи. Сначала создается план, потом из него рождается композиция. Поэтому несколько речей, созданных на основе одного плана, могут различаться по композиции в зависимости от ситуации и аудитории.
Следовательно, композиция - это содержательно-структурная основа речи, представляющая собой последовательное расположение распределенного по порциям содержательного материала в соответствии с логикой изложения, продиктованной, с одной стороны, замыслом оратора, с другой — определенной ситуацией и аудиторией, т. е. структурированное и выстроенное в оптимальной для воздействия на данную аудиторию последовательности содержание речи.
Одна из закономерностей восприятия речи состоит в том, что "наш разум ухватывает эту целостность определенными порциями, шагами и лишь потом соединяет все в единое целое".[35, 145] Следовательно, речь должна делиться на части. Но с другой стороны, воздействующей силой обладает именно целое. Целостность речи, обеспечивающая воздействие, складывается из целостности содержательной и структурной. Содержательная, смысловая целостность речи, являясь основой для структурной целостности (определенной последовательности соединения частей речи), обеспечивается тезисом.
Кроме этого и классические, и новые риторики в качестве важнейших выделяют требования целесообразности и соразмерности частей речи, побуждающие автора к тщательнейшему отбору идей, логических и риторических аргументов ("все излишнее несносно" — М.М. Сперанский) и рациональному их распределению по этапам речи.