Анненский Иннокентий. Меланиппа-философ

   Иль и богов, которым веришь ты,
   На грешный путь не уводили страсти?
   Иль Аполлон разгневанный отцу
   Не перебил великому преступно
   Его перуна гордых ковачей?
   Скажи мне, царь... А если эти ж боги
   Бессмертные, чтобы сгубить тебя,
   Твой ум теперь мутят?
   Когда убийство
   Виновного готовится, то суд
   Его решил, я думаю... А кто же
   Судьею был, решившим смерть малюток?
   Иль дряхлый тот уже незрячий жрец,
   Иль, может быть, твой конюх? Или надо
   Среди рабов трусливых судей нам
   Искать, отец?.. Мне стыдно...
   Говорил
   Про вещий знак Эол землетрясенья,
   Что Геллену он речь венчал. А если
   То Посейдон разгневанный тебе
   Свою волну послал для вразумленья?
   Какой пророк, скажи, тебе, отец,
   Истолковал божественную волю?
   Пропавшая телица? Но она
   Угодною явилась божеству,
   А вовсе не наказанной. Иль Реса,
   Трофония, Амфиарая грех
   Земле обрек, ее пещерам вещим?
   Минута молчания.
   Эол
   (сдержанно)
   Надоедать мне пестрый твой узор
   Немножко начинает... Мы не в ткацкой...
   Коль этою богам не угожу
   Я жертвою, - не ты ж в ответе, Арна...
   Меж эллинских, коль ты Элладу чтишь,
   Обычаев - такого я не помню,
   Чтоб с дочерью советовался царь.
   Нам вытканный приятней рук ее
   Искусством плащ, чем слов ее плетенье...
   Немедленно вели за мной теперь
   Нести детей. На дождь похоже будто,
   Шипящего я не люблю костра...
   Меланиппа
   (нежно)
   Отец, мне матери моей покойной имя
   Так тяжело произносить... Но груз
   Тяжелый я возьму и этот, если
   Он снимется с души твоей, отец.
   (Приближаясь к Эолу, тихо.)
   Ты помнишь, царь?.. О, для меня не тайна
   Рождение мое... Скрывалась мать,
   И ничего не знал Хирон о браке,
   На Пелии свершенном...
   Эол
   Замолчи!
   Меланиппа
   О нет! О нет... Я знаю, что ты властен
   Меня казнить, но выслушай: тебя
   Я Гиппою покойной умоляю
   Хоть посмотри на крошек...
   По ее знаку детей подносят к Эолу.
   Ведь они
   Такие же, как некогда и я,
   И ты, Эол, мы были... Только жалче...
   Как тихо спят они...
   (Рабыням.)
   Разденьте их.
   Детей раздевают.
   Иль демонов на них найдешь ты знаки?
   Подумал ли, отец, ты, что тайком
   Могла родить их девушка и ночью,
   Как некогда меня, таясь, отец,
   Хиронова в лесу родила дочерь?
   Ты демонов задумал жечь... А что
   Как демоны - один девичий страх
   Да стыд, отец, девичий были?.. Нет,
   Ты не казнишь малюток... Заклинаю
   Священною и нежною тебя
   Звездой, отец... Неведомую эту
   Ты пощади, как некогда Хирон
   Мою простил таившуюся мать...
   И не ее прости... детей невинных!..
   Эол
   Я б не хотел бранить тебя. Но стыд
   Девичий и дочерний, Меланиппа,
   Ты, кажется, забыла... Исступил,
   Пожалуй, нас один и тот же демон,
   Лишь путы я его порвал скорей.
   Гей, вы, рабы, змеенышей за мной...
   Царевна, здесь не место вам, я вижу,
   Покинутый давно вас терем ждет.
   (Приглашая жестом Меланиппу во дворец.)
   Меланиппа
   (порывисто обращается к детям)
   О, с ними, да! Но не одна, державный...
   Эол
   Опомнись, дочь, что говоришь!..
   Меланиппа
   Тебе
   Я говорю, опомнись, или внуков
   Ты погубить задумал?.. Мать казни...
   Восклицания в Хоре и среди присутствующих.
   Эол
   Га... Тяжкий бред... О боги! Это иго
   Признания снимите с плеч моих!
   Скажи, скорей скажи, что ты шутила...
   Меланиппа
   Шутила? Нет... Мне не до шуток, царь...
   И если вам, о фессалийцы, надо
   Иль вашему владыке, иль жрецам,
   Чтоб царский дом не делать бойней гнусной,
   Признания девичьего... Оно
   Уж с этих губ сорвалось...
   Эол
   Дочь... Дитя...
   Меланиппа
   И мать... увы... твоих несчастных внуков.
   Эол
   Проклятие... О демоны... Ее
   Оставите ль?
   Меланиппа
   Отец мой, я здорова...
   И разум мой не поврежден... Детей
   Я принесла, и этих самых, точно,
   Двадцатый раз луна сегодня им
   Свой факел зажигает. Их отец
   Великий Посейдон. Его веленьем
   На нежный луг они отнесены.
   Ты сам, Эол, хотел моих признаний.
   Корифей
   То нега лжи под игом палачей?
   Иль истине в устах ее я внемлю?
   О, призраки ожившие ночей!
   О, туча, камнем павшая на землю!
   Пауза.
   Эол
   (не глядя на дочь)
   О, да... Теперь все ясно мне - ее
   Печаль, ланиты бледные, тревога
   И странная заносчивость речей.
   Позорные мгновенья!.. Эта мудрость,
   Весь этот блеск ораторский... Куда ж
   Они ведут, скажите, покоренных
   Красою их и силой?
   Ты, о бог,
   Чье имя здесь нечистыми устами
   Произнесла девица эта... Дочь
   Злосчастного Эола... Пощади нас
   И гневом лжи бесстыдной не карай...
   Я накажу и сам ее... Законы
   В Элладе есть еще, и совесть также
   К тем мудрецам босым покуда в их
   Дырявые мешки не уходила...
   (К окружающим фессалийцам, которые в течение этого
   явления приходили на сцену.)
   Вы, граждане всех четырех концов
   Фессалии... у вас прошу я правды...
   Устройте суд, обычаю отцов
   Покорные, и эту Эолиду
   Последнюю, которая мои
   Еще срамить седины остается,
   Коль камнями побить или живой
   Решите сжечь с ее приплодом вместе,
   Молящего не встретите, клянусь,
   Во мне отца... Костер стоит готовый...
   Ты ж, дар отца, прочь фессалийский нож!
   Из сердца дочь я вырвал... Но ее
   Волос твое железо не коснется.
   (Бросает нож. Рабам.)
   Мать и детей немедля разлучить
   Ее связать, а их отдать рабыне.
   (Уходит со свитою во внутренние покои.)
   Слуги подходят к Меланиппе.
   Меланиппа
   Веревки? Прочь... Пусть я не дочь Эолу,
   Я все-таки царевна, и бежать
   Или бороться с вами не унижусь.
   (Детям.)
   А вы, давно оплаканные дети,
   Простите... Вас увижу ль?.. Но судом
   Спасенья я для вас добьюсь... Ты, дивный,
   Ты, Посейдон! Иль именем его
   Украсивший мне ночь стыда и страха,
   Кто б ни был ты... Спасти твоих детей
   Мне помоги теперь, о синекудрый!
   (К Хору.)
   Простите вы, о Пелия краса,
   О нежные подруги... Я не знаю,
   Хоть смерть глядит в глаза мне... Кто из нас
   Счастливее теперь?.. Весь этот ужас
   За мной, как сон тяжелый. И надежд
   Игрушкою, забавой Олимпийца
   Иль дерзкого обманщика - не быть
   Уж никогда мне больше. Брак... рожденье
   Детей - я дань свою вам отдала.
   Другим очам одеждой золотой,
   Таящей смерть и тленье, оставайтесь.
   Уходит, окруженная фессалийцами и плачущими женщинами;
   детей уносят за нею.
   ТРЕТИЙ МУЗЫКАЛЬНЫЙ АНТРАКТ
   Хор
   СТРОФА 1
   Сестры, будем молиться!
   Звездные темны нам выси,
   Девичий разум наш беден,
   Только и в нас состраданье
   Жаркой кипит слезою.
   Мы о царевне нашей,
   Тяжкой борьбой томимой,
   Будем молиться, сестры...
   АНТИСТРОФА 1
   Сестры, будем молиться
   Той, что теперь незримо
   На небесах мерцает
   Чистой своей душою...
   Нежной звезде молиться.
   Пусть Посейдону Гиппа
   Дочери муку скажет,
   Будем молиться, сестры.
   СТРОФА 2
   Золотой и трехвечерний,
   Зевсу вечному рожденный,
   Потопил ты Гидру в Лерне,
   Царь, никем не побежденный.
   Содрогнулись и кентавры
   Перед палицей Геракла,
   Но Алкида вянут лавры,
   Счастье гордое иссякло.
   И, язвим богиней мстящей
   Средь паров безумья винных,
   Бросил он в костер горящий
   Трех детей своих невинных...
   АНТИСТРОФА 2
   О царица Гера, Гера,
   Если ты отцу велела
   Горделивым для примера
   Это злое сделать дело,
   Со смиренною мольбою,
   С фимиамом и слезами
   Мы стоим перед тобою,
   Гера с гордыми глазами!
   Сердцу сердца голос чуток:
   Пожалей в тоске рожденных,
   Из огня отдай малюток
   Нежной матери спасенных!
   ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ
   ЯВЛЕНИЕ ДВЕНАДЦАТОЕ
   Эол
   (за сценой)
   О, боги!..
   Корифей
   Подруги... Тише... Стон мне из дворца
   Почудился...
   Эол
   (за сценой)
   О, мой отец... О, царь...
   Корифей
   Отца зовет... Иль Геллена словам
   Разгневанным он внемлет?
   (Прислушивается.)
   Нет, там плачут.
   Иль с Гелленом неладно? Я рабынь
   Стенания... я вопли различаю...
   Произнести мне страшно это слово,
   Но кажется, что жизнь угасла там.
   Из чертога, из средних дверей выходит Эол в трауре, обритый, с небольшой
   траурной свитой, за ним несколько гостей и рабов.
   Эол
   О Пелия приветливые гости,
   Вы, граждане, вы, верные рабы!
   Понизьте голоса... Волос в печали
   Терзайте пряди... потому что Геллен,
   Великий Геллен умер, и его
   На смертное уж положили ложе.
   Обрядовая сцена плача.
   Корифей
   Печаль твою делю я, властелин...
   Но если скорбь Эолу позволяет
   Нам передать, как царь почил, горит
   Твоих речей мое послушать сердце.
   Эол
   Без муки он почил. И не успел
   Плаща ему я на лицо набросить
   В минуту расставанья с жизнью, девы,
   Как ветерок, в морщинах лицевых
   Последнее прошло усилье жизни
   И сделалось как мраморным лицо.
   Корифей
   Ты говорил в то время с ним, владыка?
   Эол
   Про наш позор - о, лучше б никогда
   Мне не рождать ее - ему смущенно
   Я говорил... Вдруг вижу, что с ланит
   Сбежала кровь у старца... "Посейдон",
   Он прошептал с усильем... Не расслышал,
   Что бледные еще шептали губы,
   Но кажется, что было то "прости",
   И не "прости" разлуки, а любовью
   К виновному звучащее "прости".
   Просил ли сам прощенья он, не знаю,
   И у кого... Иль завещал простить,
   Он медленно склоняться начал, точно
   Хотел он сесть... На ложе мы его
   Перенесли поспешно... Там он умер.
   Увы! Кого б ни завещал простить
   Эолу он; сходя в могилу, - это
   Напрасный был завет... Давно рабам
   Я отпустил их вины... А над тою,
   Кого назвать я не хочу, чтоб вам
   Не оскорбить ушей девичьих, гостьи,
   Творится суд не мой... Эол - один,
   Двух жен имел... Шесть сыновей и шесть
   Он дочерей родил на зависть вышним,
   А кто придет ему глаза закрыть?
   О, Аполлон!.. Игрушкою твоей
   Я сделался? Или твоих не понял
   Священных слов Эол? Но о каких
   Ты говорил мне внуках, славе царской?
   Корифей
   Прости мне, царь! Последние слова
   Великого когда бы фессалийцам
   Ты передать велел... Не смертным мужем,
   Кронидом был почивший царь рожден...
   Прощение - завет его священный...
   Эол
   О, это было бы уж поздно... Там
   Клубится пыль. Гонца я различаю.
   Не знаю как, но дело решено.
   ЯВЛЕНИЕ ТРИНАДЦАТОЕ
   Те же и Вестник, угрюмый старик, жаркий, запыленный (слева).
   Время послеполуденное, ближе к закату.
   Вестник
   Царь, да хранит тебя с небес бессмертный
   Твой дед и бог... Что вижу я? Хитон
   Растерзан твой, и волосы обриты...
   Иль ранее кто был здесь, не пойму.
   Эол
   О, вестник зол... Ты более, чем думал,
   Сказал, гонец... Постой... Ее сожгли?
   Покончили с детьми?.. Скорей, не медли...
   Вестник
   (неторопливо)
   Не знаю, как сказать тебе: явленных
   На луг снесли: пускай, мол, ищет их
   Кто их рождал... А мать их ослепили.
   Восклицания среди окружающих.
   И, кажется, от непосильных мук
   В ней помутился разум...
   Корифей
   Ужас, ужас!
   Эол
   Ты все сказал?
   Вестник
   Чего ж еще, Эол?
   Иль, может быть, ты ждал конца другого
   Я ни при чем. Меж судий не сидел
   И ваших дел позорных я не ведал.
   Вот погоди: еще накажет бог
   Обидчиков девицы, и престол
   От божьего суда им не защита.
   Эол
   (помолчав)
   Награды дать тебе я не могу
   За эту весть - отраднее бывают...
   В чертог иди к своим занятьям, раб,
   И царские оставь царям печали.
   Вестник уходит налево в дверь.
   ЯВЛЕНИЕ ЧЕТЫРНАДЦАТОЕ
   Без Вестника.
   Хор
   О, горе! О, сын
   Кронида блаженный, в сребристых
   Сединах почил ты... О, лучше б,
   Владыка, вослед за твоими
   Мои молодые, о Геллен,
   Закрылись и светлые вежды,
   Не так, как царевны кровавой
   Печатью сожженные веки,
   А сном благодатным и тихим,
   Как лебедя песня, как утра
   Осеннего бледное солнце,
   Так тихо закрылись, о Геллен...
   Чтоб этой семьи разоренной
   Чертога пустого и муки,
   Снедающей сердце, и жизни
   В Магнесии, пышной когда-то
   Эоловой славой, не видеть.
   Корифей
   Но вот они... О, вот они... владыка,
   Собрать теперь все силы должен ты.
   То, что сейчас увидишь ты, ужасно.
   ЯВЛЕНИЕ ПЯТНАДЦАТОЕ
   С той же стороны, откуда приходил последний вестник, среди нескольких вооруженных и толпы фессалийцев идет Меланиппа, ослепленная, в узах. За ней,
   плача и робко причитая, идет Старая кормилица.
   Mеланиппа
   Я слышу дым жаровен... Это наш
   Старинный дом... Или к жилью другому
   Вы привели меня? Как затаились,
   Однако, вы, о судьи... Иль со мной
   Вас больше нет? А мой отец, тот муж,
   Который так когда-то назывался?..
   Иль голоса и царь уже не смеет
   Возвысить около слепой, чтобы она
   . . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Проклятьями его не осыпала?
   О, если есть живые люди здесь,
   Скажите мне, слыхали ль вы, чтоб ноги
   Иль руки у кого, когда отпилят
   От тела их, болели? Отчего ж
   Мои глаза так чешутся? Ведь их
   Уж нет... Кровавый этот студень, верно,
   Растоптан уж давно... Мои глаза!
   О, солнце... О, цветы... О, сны... О, дети.
   Корифей
   Несчастная царевна... Голос мой
   Ты, может быть, узнаешь... Я подруга,
   Я сверстница твоя... О, горький вид!
   Меланиппа
   Я узнаю!.. Вас с Пелия послала
   За мной сюда Хирона дочь... Ведь так?
   Корифей
   Страдания ей разум помутили.
   Меланиппа
   Я, кажется, напутала. Мои,
   Действительно, ко тьме еще не могут
   Привыкнуть ни шаги, ни мысли, девы...
   Корифей
   Я, может быть, могла бы чем-нибудь
   Страдания смягчить твои, царевна...
   Меланиппа
   Смягчить мои страдания? Иль труп
   Ты вылечить возьмешься? Или глаз
   Ты лишнею владеешь парой, дева?
   Могу я сесть, о судьи, или нет?..
   Истома мне колени подломила.
   Вы, может быть, ослабить этот узел
   Позволите мне, судьи? О рабыни,
   Эола розе тесно... Тесно розе...
   О, мой отец заплатит вам. Жалеть
   Он ничего своей не будет Арне
   И тем, кто верно, девы, ей служил.
   Эол
   Освободить ее, и пусть садится.
   Меланиппу развязывают. Кормилица, плача, обнимает и
   поддерживает ее.
   Меланиппа
   (поворачивает голову к Эолу)
   Державный мой отец... Осмелюсь я...
   "Ни слова, дочь моя, ни слова больше".
   О, господи... А сыновья мои?..
   Скажи, Эол... Куда ж ты дел малюток?
   За этими несчастными глазами
   О детях я забыла... Что за мать
   Презренная!
   Эол
   О, боги!.. Точно, разум
   Ее померк, как свет ее очей...
   Скажите ей, что Геллен умер, девы!
   Меланиппа
   Как? Умер мой отец? Но он сейчас
   Со мною здесь беседовал... Иль демон
   То был, завистник славы Эолидов?
   А тот старик, который все грозил
   И жечь детей хотел, он тоже умер?
   Корифей
   Царевна Меланиппа, твой отец
   Не умирал... На славу нам живет он,
   А это дед твой, Геллен, старец белый,
   В блаженное жилище перешел.
   Пред смертию его уста шептали
   "Прости ее" царю... Но суд тебя
   Приговорил уж раньше и глаза
   Кровавою тебе прижег печатью...
   Меланиппа
   Печатью, да... О, боги... Как мне больно...
   Два глаза у меня, и было два
   У Меланиппы сына... Где они?
   Где? где они? О, сжальтесь... Принесите
   Ко мне детей... В груди моей волною
   Горячею теснится молоко...
   Последняя волчица... крыса... в яме
   Детенышей выводит, и кормить
   Отцы и боги ей не запрещают...
   Отдай детей, старик, мне... Иль скажи,
   Что их убил... Да и меня прирезать
   Вели зараз... чтоб не порочить род.
   Эол
   О, боги... Луч сознания верните
   Ее душе... Мне кажется, что ум
   И у меня мутиться начинает.
   (Справившись с собою, с усиленной суровостью.)
   О женщина... Я дочерью тебя
   И девою назвать уже не смею...
   Твоих детей не резали, не жгли,
   А в стадо их на то же место судий
   Решением вернули... Если их,
   Как говоришь ты, бог родил, чего ж ты
   Волнуешься?.. Он должен их спасти,
   А смертному и рабскому, быть может,
   Отродью нет спасенья, и не надо...
   Осуждена в темницу ты, но здесь
   Ты кончишь дни, не в узах, на свободе,
   Благословлять ты Геллена должна.
   Меланиппа
   О царь, прости безумный ропот сердца;
   Рассудок мой немного просветлел,
   И если бы не эти боли... О!..
   Как будто гвоздь тот раскаленный... мира
   Последний луч для Арны... там в мозгу
   Осколок свой оставил... Сжалься, вышний,
   Ты разума мне мукой не гаси...
   Державный царь, я лгала... Я не знаю,
   То Посейдон ли был... Коль ты бесов
   С детьми смешал, или возможно деве
   Обманщика от бога отличить?
   О, если б был то бог, ужели ж эти
   Он выносить заставил бы меня,
   Свою жену, не муки - поношенья...
   Я покорюсь судьбе моей... Но тенью
   Я Геллена, касаяся колен
   Твоих, о царь, смиренно умоляю:
   Вели своим ты пастырям, Эол,
   Не отдавать детей моих зубастым
   Зверям, отец... Ах, виновата, царь...
   И трупы их, когда умрут, позволь мне
   Самой убрать, и вымыть, и одеть,
   Холодные их лобызая лица.
   ИСХОД
   Близок закат солнца. Одно из розовых облаков спускается с неба. В нем на довольно далеком расстоянии от сцены вырисовывается в апофеосе закутанная в розовую дымку Гиппа (мать Меланиппы); на темных волосах у ней мерцает
   бледная золотая звезда.
   Меланиппа
   О, дивное благоуханье... Где?..
   Где я, отец? Со мною дети?.. Нет!
   Иль я сама - дитя?.. О, что со мною?
   Сирийских смол я слышу аромат:
   Мать, это ты!.. Твоих волос, родная,
   Я запах узнаю!.. Там солнце... горы...
   Гиппа
   О, дочь моя... О, Арна... Как обнять
   Хотела бы тебя я...
   Меланиппа
   (протягивая руки по направлению голоса)
   Обними же.
   Дай голову прижать к твоей груди...
   Дай выплакать измученное сердце...
   Гиппа
   Увы... Я тень... Я только тень и сон...
   Но слушай: я к тебе от Посейдона,
   То Посейдон был точно...
   Эол
   Умереть...
   О, умереть... Не надо продолженья...
   Гиппа
   Твоих детей прославлен будет жребий...
   Их далеко везут теперь... У них
   Кормилицы нарядные, игрушки,
   И в роскоши малютки возрастут.
   А имена наречены им будут
   Эола и Бэота... И когда,
   Прекрасные и мощные, они
   Поднимутся, как тополи, за Понтом,
   Они сюда придут... А Посейдон
   Мне обещал вернуть тебе и зренье,
   Чтоб дивными натешились глаза.
   Ты, царь Эол...
   Эол
   Мне смерти, только смерти.
   Гиппа
   Неведеньем оправдан... Но ее
   Ты береги теперь... За эти двери
   Переступать не надо ей. Тебе ж,
   Как Аполлон сказал, от внуков слава
   Пойдет вовек. О, сколько городов
   И островов, героев и поэтов
   Под сению Эола процветет...
   Простите мне, отец и дочь, ее
   Ты обними, Эол.
   Эол
   (Меланиппе)
   Прости... прости...
   Меланиппа
   (в экстазе)
   Как сладко мне... О, мне не надо солнца...
   Меня прости, отец... Перед разлукой,
   В дверях тюрьмы. Я, как на брачный пир,
   Туда войду... для славы Эолидов...
   О, как тебя люблю я, Посейдон...
   Гиппа
   (Эолу)
   В Феспрот поди, Эол, для очищенья...
   Там плоть постом прилежно изнуряй,
   Грядущее тебе оракул скажет...
   Закат.
   Но на поля Магнесии... уж сумрак
   Вечерний набегает... О, прости,
   Мое дитя несчастное... Мне нужно
   По голубым темнеющим ступеням
   В эфир подняться... Там мой факел робко
   Затеплится, чтобы светить под утро
   Идущему на ниву фессалийцу,
   Рабыне, что кувшин несет, и всем,
   Кому печаль или недуг на ложе
   Покоя не дает... Прости, дитя...
   И ты прости, Эол... Вы, девы, тоже...
   Корифей
   И нас прости... о, дивная звезда!..
   Свет и видение исчезает. Луна прячется в тучах. Поднимается
   ветерок. Роса. Свежеет. Меланиппа точно просыпается от сна.
   Эол
   Я Геллену усопшему в чертоге
   Пойду сказать последнее прости.
   Рабыни, вы слепую берегите.
   Уходит со свитой в дом. Фессалийцы расходятся.
   Меланиппа
   Замолкли вы, сирены? Кто со мною?
   (Нащупывает руку Кормилицы.)
   Тюремную одна я не сыщу,
   Пожалуй, дверь... О нет, не надо больше
   Мучительных и невозможных снов.
   Несчастием и слепотою точно
   Унижена царевна. Но свечи
   Она своей еще не потушила,
   И, чтобы жить, обманов и надежд
   Не надо ей... О бог, о чистый Разум!
   Пусть кровь глаза моя запечатлела,
   Пусть язвы сердце мне терзают... Ты
   Не угасай во мне, эфир, и жребий
   Свой не сменю на счастье темных душ.
   Вы ж, дети, если живы, мать простите...
   (Вместе с рабыней медленно уходит в дверь налево.)
   Хор
   (покидает орхестру под пение следующих стихов,
   которые замирают вдали)
   О, печальная, тихая ночь,
   О, гнездо разоренной семьи!
   Не на радость тебя на земле
   Свил когда-то небесный орел.
   Над тобой, о безумная дочь,
   Плачут нежные очи мои,
   И жалею в полуночной мгле
   Я тебя, одинокий Эол...
   О, гнездо разоренной семьи,
   О, печальная, тихая ночь...
   . . . . . . . . . . . . . . . . .
   Март 1901
   Царское Село
   Примечания к лирическим партиям
   1. Первый музыкальный антракт посвящен прославлению Аполлона. Этот бог был отцом Асклепия (Эскулапа), мифического существа и героя, столь сильного, что этот герой дерзнул даже воскрешать людей, не только исцелять их. За это Зевс, верховный бог и защитник установленного миропорядка, соблюдая нарушенные права Смерти, убил Асклепия. Аполлон, рассерженный на отца, перебил его сыновей, киклопов, как исполнителей приговора верховного Кронида (Зевса, сына Кронова). Зевс уже собирался ввергнуть своего дерзкого сына в Тартар, но жизнь ему вымолила его мать, Латона, и Аполлон, взамен смерти, должен был целый год быть в батраках у ферского царя Адмета (в Фессалии, около Бебидского озера). Аполлон, пася стада Адмета, играл на свирели, и слушать его собирались даже дикие звери.
   В антистрофе упоминается о рождении Аполлона; он и его сестра, Артемида, родились на острове Делосе; Латона, рождая их, не страдала. - На Делосе запрещалось хоронить мертвых, их должны были увозить оттуда. Сминтий - прозвище Аполлона, неясной этимологии.
   2. Хор в четвертом явлении славит брак между Пелеем и одной из нереид, Фетидой; от этого брака впоследствии произошел Ахилл. Брак происходил на Пелии и отличался блеском. В числе гостей со стороны невесты были и кентавры. В представлении об этих сказочных существах слились представления аттические о грубом быте горных наездников и старые, еще арийские верования в горных или, может быть, облачных духов. Отсюда двойственное представление о побеждаемом грубом народе-наезднике (полуконь, получеловек) и о мудреце Хироне, который в своей пещере воспитал самого доблестного и совершенного представителя героической эпохи. - Нереиды это были дочери Нерея, отца невесты, так называемого "морского старика" (он был предшественником Посейдона как повелитель морей). Нереиды изображаются в хороводном танце: их быстро мелькающие ноги кажутся серебряными, - всех сестер было пятьдесят. Аониды - то же, что музы. - Властитель Эолиды - Эол. О его сражении с дочерью Хирона уже говорилось.
   3. Второй музыкальный антракт посвящен старой легенде о Гере и Ио, которая послужила в этом виде сюжетом для одной не дошедшей до нас и, вероятно, сатировской драмы Софокла. В ней отразились природные явления, связанные с народным благосостоянием: с одной стороны - разлив илистой горной реки Инаха, с другой - засуха. Кроме того, здесь слышны отзвуки аргосского мифа об Инахе и Ио. Инах - царь Аргоса, а Ио - его дочь, красотой которой пленяется Зевс. Ревнивая Гера, жена Зевса, посылает Ириду (радугу), свою вестницу, в свой излюбленный край, Аргос, распорядиться. Плутос - бог богатства, который поселился было среди аргосцев, имевших обильный урожай после разлива, уходит. За ним уходит и Зевс, потому что Ио обратилась в телку. Гермес остается забавлять и утешать телку, играя ей на свирели. Инах от голода обратился в мумию.
   Связь мифов о ревнивой Гере с несчастиями Меланиппы ясна. Ведь она также происходила от незаконного Зевсова потомка. Эол был внуком Зевса, но не от Геры.
   4. Во второй строфе третьего музыкального антракта хор воспевает Геракла. Это сын Зевса от Алкмены и одна из жертв Геры. Он называется здесь "трехвечерним", потому что Зевс сделал брачную свою ночь с Алкменой втрое длиннее обыкновенной. Геракл должен был сделать ряд очень трудных дел, которые налагал на него аргосский царь Еврисфей по наущению мстительной Геры; между прочим он убил Гидру и перебил кентавров. Его первым оружием была палица. Гера преследовала незаконного сына своего мужа не только трудными задачами, но и несчастиями. Одна из греческих легенд передает, что, охваченный безумием, Геракл бросил в огонь своих малюток детей. В антистрофе третьего антракта является параллель к только что рассказанному: там был гордый герой-отец, бросающий своих детей в огонь; здесь нежная мать и ее смиренные подруги, которые хотят спасти детей от огня. Речь идет о том, чтобы Гера, которая вдохновляла Геракла на преступление, здесь восстановила нарушенную справедливость спасением других детей от той же огненной смерти, но на этот раз не ею решенной.
   КОММЕНТАРИИ
   Впервые - отдельным изданием: Меланиппа-философ. Трагедия Иннокентия Анненского. Спб., 1901. Варнеке Борис Васильевич (1878-1944) филолог-классик и историк театра, профессор Казанского и Новороссийского (Одесского) университетов.
   В тексте воспроизведены вводные замечания автора и авторские же "Примечания к лирическим партиям".
   В ЦГАЛИ находится автограф, обозначенный: "Отрывки из первой редакции "Меланиппы" и план трагедии". Это - план, под загл. "Меланиппа", весьма близкий к содержанию опубликованной трагедии, со стихотворными фрагментами, представляющими собой либо фрагменты партий хоров, либо развернутые реплики персонажей; часть реплик в прозаической форме. Состав действующих лиц тот же, что в основном тексте. Как существенное отличие, отметим большую резкость тона в прозаической речи Меланиппы, защищающей от Эола и Геллена своих детей: "На одну ступень сойди ниже. Ты послал нож Макарею, возьми его и вырви мне глаза, оскверненные зрелищем, как люди стали ниже животных. Ты думаешь, что. я остановлюсь перед священными законами Эллады, перед волей богов? Но руки палача для тебя довольно..."
   I. Вместо предисловия. Из 75 трагедий Еврипида (480-406 до н. э.) сохранилось 18. Анаксагор (500-428 до н. э.) - древнегреческий философ, взгляды которого представляют собой непоследовательный материализм. Это учение о бесконечном качественном многообразии первичных элементов материи, из различного сочетания которых образуются все существующие вещи. Ум, по учению Анаксагора, тончайшее и легчайшее вещество, определяющее соединение и разделение элементарных частиц, движущая жизненная сила. Взгляды Анаксагора навлекли на него обвинение в безбожии, и он был приговорен к смертной казни, но спасся бегством из Афин. Перикл (около 500-429 до н. э.) - крупнейший прогрессивный государственный деятель Афин в период их расцвета, сильно содействовавший их политическому и культурному подъему. Архелай (V в. до н. э.) - македонский царь, много сделавший для развития культуры в своем государстве. При его дворе провел последние годы жизни Еврипид.
   Пролог. Меланиппой Я прослыла за волны черных кос. Греч. melas черный.
   Действие первое, явление второе. ...на сердце Зеленою осесть успело ярью. Ярь - здесь: зеленая краска, получаемая окислением меди.
   Действие второе, явление пятое. Срединный храм - храм Аполлона в Дельфах.
   Действие второе, явление седьмое. Засенок - тенистое место.