Страница:
– Всем оставаться на своих местах! – громко приказал невысокий молодой человек, переступив порог комнаты. – Это полицейская операция! Полускевич, положите пистолет! Живо!
Миллиардер швырнул «беретту» на стол и откинулся на спинку кресла.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул молодой человек. Он повернулся к своим людям и приказал: – Отведите всех в соседнее помещение!
Люди в масках подняли ропщущих и возмущающихся игроков с кресел и повели их к двери.
– Всех, кроме Корсака! – громко сказал молодой человек и взглянул на Глеба. – С ним я хочу поговорить.
Глеб припомнил, как познакомился с ним два дня назад. Старший лейтенант Холодков подсел к нему за столик в баре, показал удостоверение и сказал:
– Глеб Олегович, нам нужна ваша помощь.
А потом деловито и сухо посвятил его в курс дела:
– Через два дня в известном вам игровом зале на Покровке состоится игра. Мы получили информацию о том, что на игре будет присутствовать крупный криминальный авторитет, которого мы подозреваем в совершении целого ряда преступлений.
– Так арестуйте его, – небрежно сказал Глеб, раздумывая над тем, стоит ли ему заказать еще одну порцию виски или лучше остановиться на «достигнутом».
– Мы не можем, – сказал старший лейтенант Холодков.
– Почему?
– Потому что у нас слишком мало информации. Мы знаем лишь, что он будет находиться в игровом зале. Но кто он и как его зовут… – Старлей развел руками. – Этого наша агентура не сообщила.
Глеб подал знак официанту и спросил у парня:
– И что же вы хотите от меня?
– Мы хотим, чтобы вы нам помогли, – ответил тот.
– Каким образом?
– Вы – игрок. У вас есть определенная репутация. Ваше появление за игровым столом никого не удивит. В то же время мы знаем о том, что вы не раз помогали полиции в раскрытии особо опасных преступлений. У вас богатый опыт общения с представителями криминальной среды. Кроме того, вы чрезвычайно наблюдательный человек.
– Откуда вы знаете?
– Я читал ваши статьи. И ваши книги.
Официант положил на стол пред Глебом белую салфетку и поставил на нее стакан с виски. В светло-коричневом сорокатрехградусном напитке плавали прозрачные кусочки льда.
Глеб посмотрел на старшего лейтенанта, на лице которого застыло выражение спокойного и вежливого внимания. Парень явно был не промах. Умный взгляд. Убедительная манера вести беседу. Начальство ему доверяет, и, видимо, есть за что.
«Далеко пойдет», – подумал о нем Глеб.
Глеб отпил глоток виски и спросил, обращаясь к парню:
– Вы хороший полицейский?
– Думаю, что да, – спокойно, без обиняков ответил тот.
– И тем не менее вы обратились за помощью ко мне, лицу сугубо гражданскому.
– Хорошего полицейского от плохого отличает гибкость мышления и возможность делать нестандартные ходы. Разве не так?
– Пожалуй, что да, – согласился Глеб.
Старший лейтенант Холодков улыбнулся, и от улыбки его повеяло спокойствием и уверенностью.
– Вы помогли полиции раскрыть дело о «Ледяном убийце»[2], – сказал он. – А также дело «киллера-невидимки». Это говорит о вас больше, чем вам хотелось бы.
Глеб усмехнулся:
– Кажется, пресса об этом ничего не писала.
– Я черпаю информацию не только из прессы, – сказал молодой полицейский. – Так что вы ответите, Глеб Олегович?
Корсак некоторое время размышлял, затем вздохнул и сказал:
– Ваша взяла. Что именно я должен делать?
– Играть в покер, – сказал Холодков. – И наблюдать. Я уверен, что вам удастся заметить что-нибудь полезное. Нам приходится действовать наобум, и я пытаюсь совершить как можно меньше ошибок.
– Понимаю. Быть может, ваша контора ссудит мне денег для игры?
Холодков вздохнул:
– Увы, это невозможно.
– Так я и думал. Я работаю на вас, но рискую собственными деньгами. – Он хмыкнул и добавил: – Все как обычно.
Припомнив этот разговор, Глеб усмехнулся тому, как ловко его развели, затем протянул руку к консольному столику и взял бутылку с портвейном и два бокала. Поставил их на игровой стол и вопросительно взглянул на молодого полицейского. Тот молча мотнул головой.
– Как хотите, – сказал Глеб и стал наполнять свой бокал.
Холодков подождал, пока Глеб закончит, после чего строго спросил:
– Зачем вы это сделали, Глеб Олегович?
– Что именно? – уточнил Глеб.
– Вы знаете, о чем я говорю. Вы поставили на кон свою жизнь. Зачем?
Глеб поднес бокал к губам и спокойно ответил:
– Я игрок. Эта ставка – всего лишь часть игры.
Он отпил портвейна.
– Глупости, – сказал полицейский. – Если человек дорожит свой жизнью, он ни за что не обменяет ее на игральную фишку.
Глеб отнял бокал от губ и посмотрел поверх него на оперативника.
– Вы игрок? – осведомился он.
Старший лейтенант Холодков качнул головой:
– Нет.
– Тогда откуда вам об этом знать?
– Я слышал, что вы расстались с женой, – сказал на это полицейский. – Думаю, дело в этом.
Глеб промолчал.
– Она работала в МУРе, верно? – спросил тогда оперативник Холодков.
– Она и сейчас там работает, – сказал Глеб.
Старший лейтенант чуть склонил голову набок и изучающее посмотрел на Корсака.
– Тоскуете по жене? – негромко спросил он.
– Не ваше дело, – спокойно ответил Глеб.
– Ищете эффектной смерти?
Глеб снова поднес бокал к губам.
– Я много слышал о вашей жене, – продолжил оперативник. – Она умная женщина и наверняка презирает дешевые эффекты.
– Давайте поговорим о деле, – спокойно предложил Глеб. – Подозреваемые томятся в соседней комнате и ждут вашего решения.
Старший лейтенант Холодков хмыкнул.
– Они все у меня под колпаком, и я с удовольствием промариную их там до самого утра, – сказал он. – Но вы правы, пора поговорить о деле. Итак, что вы можете мне сообщить, Глеб Олегович? Кто из этой пятерки показался вам самым подозрительным?
– У меня есть кое-какие соображения, – ответил Корсак. – Но прежде чем их озвучить, я хочу, чтобы вы рассказали мне всю историю целиком.
– Вами движет желание помочь делу или простое любопытство?
– И то и другое.
Парень-оперативник улыбнулся:
– Так я и думал. Знаете, мой коллега Толя Волохов рекомендовал вас как самого проницательного человека из всех, кого он знает. Кроме того, он сказал, что у вас богатое воображение…
– Я хочу услышать всю историю, – повторил Глеб. – После этого я назову вам имя преступника.
Некоторое время молодой оперативник молча пристально его разглядывал, затем сказал:
– Что ж… Раз вы так настаиваете… Эта история началась давным-давно. А именно – в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. А продолжилась в две тысячи одиннадцатом. И главный герой этой истории чрезвычайно похож на вас.
– Не может быть, – усмехнулся Глеб.
– И все же это так. Однажды в погожий осенний денек сотрудник уголовного розыска капитан Орлов сидел со своим коллегой – старшим лейтенантом Жорой Вержбицким в кабинете и пил кофе. То есть собирался попить кофе. А вернее – мечтал попить настоящего кофе, а не той ячменной дряни, которую в ту пору продавали в магазинах…
Глава 2
1
2
Миллиардер швырнул «беретту» на стол и откинулся на спинку кресла.
– Вот так, – удовлетворенно кивнул молодой человек. Он повернулся к своим людям и приказал: – Отведите всех в соседнее помещение!
Люди в масках подняли ропщущих и возмущающихся игроков с кресел и повели их к двери.
– Всех, кроме Корсака! – громко сказал молодой человек и взглянул на Глеба. – С ним я хочу поговорить.
* * *
Спустя пять минут за столом остались только Глеб Корсак и молодой полицейский, руководивший операцией. Судя по виду, парень был чрезвычайно горд тем, что руководство доверили именно ему.Глеб припомнил, как познакомился с ним два дня назад. Старший лейтенант Холодков подсел к нему за столик в баре, показал удостоверение и сказал:
– Глеб Олегович, нам нужна ваша помощь.
А потом деловито и сухо посвятил его в курс дела:
– Через два дня в известном вам игровом зале на Покровке состоится игра. Мы получили информацию о том, что на игре будет присутствовать крупный криминальный авторитет, которого мы подозреваем в совершении целого ряда преступлений.
– Так арестуйте его, – небрежно сказал Глеб, раздумывая над тем, стоит ли ему заказать еще одну порцию виски или лучше остановиться на «достигнутом».
– Мы не можем, – сказал старший лейтенант Холодков.
– Почему?
– Потому что у нас слишком мало информации. Мы знаем лишь, что он будет находиться в игровом зале. Но кто он и как его зовут… – Старлей развел руками. – Этого наша агентура не сообщила.
Глеб подал знак официанту и спросил у парня:
– И что же вы хотите от меня?
– Мы хотим, чтобы вы нам помогли, – ответил тот.
– Каким образом?
– Вы – игрок. У вас есть определенная репутация. Ваше появление за игровым столом никого не удивит. В то же время мы знаем о том, что вы не раз помогали полиции в раскрытии особо опасных преступлений. У вас богатый опыт общения с представителями криминальной среды. Кроме того, вы чрезвычайно наблюдательный человек.
– Откуда вы знаете?
– Я читал ваши статьи. И ваши книги.
Официант положил на стол пред Глебом белую салфетку и поставил на нее стакан с виски. В светло-коричневом сорокатрехградусном напитке плавали прозрачные кусочки льда.
Глеб посмотрел на старшего лейтенанта, на лице которого застыло выражение спокойного и вежливого внимания. Парень явно был не промах. Умный взгляд. Убедительная манера вести беседу. Начальство ему доверяет, и, видимо, есть за что.
«Далеко пойдет», – подумал о нем Глеб.
Глеб отпил глоток виски и спросил, обращаясь к парню:
– Вы хороший полицейский?
– Думаю, что да, – спокойно, без обиняков ответил тот.
– И тем не менее вы обратились за помощью ко мне, лицу сугубо гражданскому.
– Хорошего полицейского от плохого отличает гибкость мышления и возможность делать нестандартные ходы. Разве не так?
– Пожалуй, что да, – согласился Глеб.
Старший лейтенант Холодков улыбнулся, и от улыбки его повеяло спокойствием и уверенностью.
– Вы помогли полиции раскрыть дело о «Ледяном убийце»[2], – сказал он. – А также дело «киллера-невидимки». Это говорит о вас больше, чем вам хотелось бы.
Глеб усмехнулся:
– Кажется, пресса об этом ничего не писала.
– Я черпаю информацию не только из прессы, – сказал молодой полицейский. – Так что вы ответите, Глеб Олегович?
Корсак некоторое время размышлял, затем вздохнул и сказал:
– Ваша взяла. Что именно я должен делать?
– Играть в покер, – сказал Холодков. – И наблюдать. Я уверен, что вам удастся заметить что-нибудь полезное. Нам приходится действовать наобум, и я пытаюсь совершить как можно меньше ошибок.
– Понимаю. Быть может, ваша контора ссудит мне денег для игры?
Холодков вздохнул:
– Увы, это невозможно.
– Так я и думал. Я работаю на вас, но рискую собственными деньгами. – Он хмыкнул и добавил: – Все как обычно.
Припомнив этот разговор, Глеб усмехнулся тому, как ловко его развели, затем протянул руку к консольному столику и взял бутылку с портвейном и два бокала. Поставил их на игровой стол и вопросительно взглянул на молодого полицейского. Тот молча мотнул головой.
– Как хотите, – сказал Глеб и стал наполнять свой бокал.
Холодков подождал, пока Глеб закончит, после чего строго спросил:
– Зачем вы это сделали, Глеб Олегович?
– Что именно? – уточнил Глеб.
– Вы знаете, о чем я говорю. Вы поставили на кон свою жизнь. Зачем?
Глеб поднес бокал к губам и спокойно ответил:
– Я игрок. Эта ставка – всего лишь часть игры.
Он отпил портвейна.
– Глупости, – сказал полицейский. – Если человек дорожит свой жизнью, он ни за что не обменяет ее на игральную фишку.
Глеб отнял бокал от губ и посмотрел поверх него на оперативника.
– Вы игрок? – осведомился он.
Старший лейтенант Холодков качнул головой:
– Нет.
– Тогда откуда вам об этом знать?
– Я слышал, что вы расстались с женой, – сказал на это полицейский. – Думаю, дело в этом.
Глеб промолчал.
– Она работала в МУРе, верно? – спросил тогда оперативник Холодков.
– Она и сейчас там работает, – сказал Глеб.
Старший лейтенант чуть склонил голову набок и изучающее посмотрел на Корсака.
– Тоскуете по жене? – негромко спросил он.
– Не ваше дело, – спокойно ответил Глеб.
– Ищете эффектной смерти?
Глеб снова поднес бокал к губам.
– Я много слышал о вашей жене, – продолжил оперативник. – Она умная женщина и наверняка презирает дешевые эффекты.
– Давайте поговорим о деле, – спокойно предложил Глеб. – Подозреваемые томятся в соседней комнате и ждут вашего решения.
Старший лейтенант Холодков хмыкнул.
– Они все у меня под колпаком, и я с удовольствием промариную их там до самого утра, – сказал он. – Но вы правы, пора поговорить о деле. Итак, что вы можете мне сообщить, Глеб Олегович? Кто из этой пятерки показался вам самым подозрительным?
– У меня есть кое-какие соображения, – ответил Корсак. – Но прежде чем их озвучить, я хочу, чтобы вы рассказали мне всю историю целиком.
– Вами движет желание помочь делу или простое любопытство?
– И то и другое.
Парень-оперативник улыбнулся:
– Так я и думал. Знаете, мой коллега Толя Волохов рекомендовал вас как самого проницательного человека из всех, кого он знает. Кроме того, он сказал, что у вас богатое воображение…
– Я хочу услышать всю историю, – повторил Глеб. – После этого я назову вам имя преступника.
Некоторое время молодой оперативник молча пристально его разглядывал, затем сказал:
– Что ж… Раз вы так настаиваете… Эта история началась давным-давно. А именно – в тысяча девятьсот восемьдесят шестом году. А продолжилась в две тысячи одиннадцатом. И главный герой этой истории чрезвычайно похож на вас.
– Не может быть, – усмехнулся Глеб.
– И все же это так. Однажды в погожий осенний денек сотрудник уголовного розыска капитан Орлов сидел со своим коллегой – старшим лейтенантом Жорой Вержбицким в кабинете и пил кофе. То есть собирался попить кофе. А вернее – мечтал попить настоящего кофе, а не той ячменной дряни, которую в ту пору продавали в магазинах…
Глава 2
1
Москва, 1986 год.
– Эх, сейчас бы кофейку, – мечтательно проговорил Максим Орлов.
– Да уж, – подтвердил Жора Вержбицкий. – Я бы тоже не отказался.
– Максим Андреевич! – окликнула Орлова секретарша Ирочка. – У меня есть настоящий бразильский кофе!
– Бразильский? – вскинул собольи брови Максим. – Не шутишь?
– Нет! Мне брат из Венгрии привез!
– Замечательно! Надеюсь, ты меня угостишь?
– Конечно! – Секретарша вскочила со стула. – Вам покрепче?
– Само собой. – Максим улыбнулся и назидательно произнес: – Запомни, Ирочка: крепкие парни пьют крепкий черный кофе. А себе сделай с молоком – чтобы твоя красота не увядала еще лет сорок!
Секретарша залилась краской смущения.
– Сорок лет! Скажете тоже.
– Настоящая красота вообще не увядает, – изрек Максим. – А посему – быть тебе красавицей вечно!
Секретарша засмеялась и зашагала к подсобке, переделанной в небольшую кухню.
– Ирочка, завари и мне заодно! – крикнул ей вслед Жора.
– Перебьетесь, – обронила секретарша мимоходом и скрылась в подсобке.
Вержбицкий повернулся к капитану Орлову и обиженно проговорил:
– Ты слышал? Слушай, Макс, как это у тебя получается?
– Что именно?
– А вот это – с бабами.
Орлов улыбнулся:
– Все просто. Я говорю им только то, что они хотят услышать.
– Да уж, этого у тебя не отнимешь.
Максим достал из кармана пиджака пакетик леденцов, извлек один и бросил в рот. Жора посмотрел на него с удивлением.
– Ты стал сластеной? – поинтересовался он.
– Это вместо сигарет, – объяснил Макс. – Пытаюсь бросить. Как только захочу курить – беру леденец.
– И что, помогает?
Макс хрустнул леденцом и проговорил трагическим голосом:
– Жора, если мне придет конец, то выполни одну просьбу.
– Какую?
– Брось мне в гроб пачку сигарет.
Старший лейтенант Вержбицкий усмехнулся:
– А может, лучше пакетик конфет?
– Можно и конфет. Но тогда я вернусь с того света и надаю тебе по шее.
– Ладно, друг, не переживай об этом.
– Спасибо, Жоржик!
По лицу Вержбицкого пронеслась тень.
– Только не называй меня Жоржик, – попросил он. – Ты же знаешь, я этого не люблю.
– Ладно, прости.
– Ничего, проехали. – Вержбицкий посмотрел на часы. – Слушай, Макс, сегодня пятница. Как насчет того, чтобы вечером поиграть в преферанс или в покер? Я соберу ребят.
– Может, лучше сходим в бар?
– На бар нет денег. До зарплаты еще пять дней.
– У тебя же была заначка.
Жора вздохнул:
– Потратил.
– На что?
– Неважно.
Максим проницательно прищурился, отчего синие глаза его слегка потемнели:
– Колись, дружище, ты что-то купил?
Вержбицкий слегка порозовел.
– Джинсы, – признался он.
– И ты молчал? Показывай!
– Да ну…
– Показывай-показывай!
– Ладно, – сдался старший лейтенант Вержбицкий. – Только не критикуй.
– За кого ты меня принимаешь?
Жора достал из-под стола пакет, извлек из него джинсы и показал другу:
– Ну вот, смотри.
Макс взял джинсы.
– «Руффле»… – задумчиво проговорил он. – Ну, посмотрим, что это за «Руффле»… Гм…
Он повертел их в руках.
– Так-с… Сколько отдал?
– Стольник, – признался Жора.
– Стольник… – повторил Макс. Он поколупал ногтем заклепки и пуговицы, потер пальцами ткань, осмотрел лейбл. – Ну, что я могу тебе сказать… Строчка неровная. И лейбл кустарный. Кожзам, да еще и написано с ошибкой. – Макс потер пальцами ткань, посмотрел на пальцы и резюмировал: – Самопал. Сработано где-нибудь в Подольске или Люберцах.
– Не может быть! – взволнованно воскликнул Жора. – Я покупал у проверенного человека!
– Точно тебе говорю – самопал. Прости, дружище, но тебя обманули. Где хоть брал-то?
– Где брал, там уже нет. Вот гадство! Ну, он у меня получит, фарца недорезанная!
– Хочешь, я у тебя куплю? – внезапно предложил Макс.
Жора махнул рукой и сокрушенно произнес:
– Издеваешься?
– Нет, серьезно. У одного моего приятеля день рождения – подарю ему. Он все равно ни бельмеса не смыслит в тряпках.
– За сколько? – спросил Жора.
– За семьдесят.
– Семьдесят? Макс, имей совесть! Я брал за сотню!
– Ну, ты же не знал, что это самопал. А я знаю.
Вержбицкий вздохнул:
– Ладно, черт с тобой, бери.
Макс достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, отсчитал семьдесят рублей и протянул коллеге:
– На, держи. И цени мою доброту.
Жора сунул деньги в карман и поднялся со стула:
– Пора заняться делами.
– Да, Жоржик, давай!
Вержбицкий метнул на Макса недовольный взгляд.
– Макс, я же просил…
– Прости, заговорился.
Стоило Вержбицкому выйти из кабинета, как тут же объявилась Ирочка с подносом, а на подносе – две чашки бразильского кофе и большая тарелка с пирожками.
– Макс Андреевич, ваш кофе! И вот еще пирожки с капустой – я сама жарила.
– Спасибо, Ирочка! – Пирожки пришлись кстати, так как Орлов с утра ничего не ел, а часы уже показывали полдень. – Кстати, ты сегодня смотрелась в зеркало?
– А что? – встревоженно спросила Ира. – У меня что-то с лицом?
– Да.
– Что?
– Оно прекрасно!
Ирочка засмеялась:
– Все шутите, Максим Андреевич!
– Я серьезно.
Эту шутку Макс видел в каком-то фильме, запомнил и теперь использовал едва ли не каждый день, и всегда она срабатывала.
– Ой! – Ирочка вдруг округлила глаза. – Максим Андреич, вы джинсы купили?
– Угу.
– Можно посмотреть?
– Конечно. Зацени!
Макс взял со стола джинсы и вручил их секретарше. Ирочка осмотрела покупку, со знанием дела поколупала заклепки, потерла ткань, понюхала кожаный лейбл.
– Настоящие! – вынесла она вердикт. – Мой брат такие же из Венгрии привез!
Макс улыбнулся:
– Только не говори об этом Жоре.
– Почему?
– Чтобы не обзавидовался. Ему подсунули самопал.
– Да ну? – снова округлила глаза Ирочка. – Что, серьезно?
– Угу.
– И сколько с него содрали?
– Сотку.
Ирочка вздохнула и сердобольно покачала головой:
– Не повезло. Надо будет его кофе бразильским угостить.
Макс взял с тарелки пирожок и принялся пить кофе вприкуску с пирожком.
– Как вам? – смущаясь, спросила Ирочка.
– Великолепно! – искренне ответил Орлов. – Ты правда сама их готовила?
– Да. Я постоянно что-нибудь стряпаю.
Макс окинул взглядом стройную фигурку секретарши.
– Гм… Надо будет наведаться к тебе в гости.
– Приходите, Максим Андреевич! – И добавила, снова зардевшись: – Я вас с мамой познакомлю. Знаете, она у меня очень современная. Мы с ней лучшие подружки.
Орлов поперхнулся пирожком.
– Прости, – выдавил он, откашлявшись. – Не хочется тревожить старушку.
– Ой, что вы, она у меня совсем еще не старая! Ей всего сорок лет! Она меня в девятнадцать родила. А видели бы вы, какая она у меня красивая!
– В самом деле?
– Да. Очень красивая!
Макс на секунду задумался, взвешивая риски и возможности, потом кивнул:
– Да, ты права. С мамой нужно познакомиться обязательно. Посидим втроем, попьем кофе, послушаем музыку, потанцуем. Отличная может выйти вечеринка!
«А возможно, даже с продолжением», – подумал про себя Макс и, с удовольствием вообразив себе эту картину, отправил в рот остаток пирожка.
Ирочка совсем покраснела от радостного волнения и пробормотала:
– Хорошо! Я передам маме!
– Обязательно передай.
На столе зазвонил служебный телефон. Макс снял трубку.
– Орлов у телефона. – Некоторое время он слушал, затем сказал: – Повтори адрес… Так… Молодец. Ты уверен, что это он?.. Покрутись где-нибудь поблизости, но не маячь перед окнами. Я скоро приеду.
Макс бросил трубку на рычаг и быстро поднялся с кресла.
– Посторожи мои пирожки, – с улыбкой сказал он Ирочке. – Я скоро!
И подмигнул ей своим синим глазом – так, что секретарша задохнулась от счастья.
– Ольга Васильевна, есть информация по банде Колюжного!
– Подожди, Макс! – осадила его подполковник Леденева. – Во-первых, зайди и закрой за собой дверь.
Орлов нахмурился, но перечить не стал. Закрыл дверь и взглянул на Леденеву.
– Ольга…
И тут же осекся, заметив, что в кабинете начальницы есть «третий лишний». На дерматиновом диванчике сидела худенькая большеглазая девушка с густой копной каштановых волос.
– Вы знакомы? – спросила подполковник Леденева, присев на край стола.
– Кажется, нет, – ответил Орлов и тут же привычно преобразился. – Кто вы, милая девушка? – спросил он красивым баритоном.
– Я вам не милая, товарищ капитан, – сурово произнесла девушка.
– Она тебе не милая, – с улыбкой сказала начальница. – Она – лейтенант Татьяна Макарова. Будет проходить у нас стажировку. Гоша Синицын заболел, так что сегодня она будет твоей партнершей.
– Обычно партнерш себе я выбираю сам, – заметил Макс и посмотрел на девушку веселым взглядом.
Девушка покраснела до корней волос и еще сильнее нахмурилась.
– Меня зовут Максим Орлов, – представился он.
– Я в курсе, как вас зовут, товарищ капитан, – так же сухо и строго сказала девушка.
– Чертовски приятно с вами познакомиться!
– Хотела бы и я сказать то же самое.
– Что же вам мешает?
– Ваша репутация.
Подполковник Леденева с насмешливым интересом выслушала их короткий диалог, затем сказала:
– Рада, что вы друг другу понравились. Так что там насчет банды Колюжного? Можешь говорить при Татьяне.
– Мне звонил один из моих стукачей. Он только что видел уголовника по кличке Сохатый. А Сохатый нынче, по слухам, – подельник Колюжного.
– Хочешь съездить проверить?
– Да.
– Хорошо, бери машину. И, кстати, лейтенант Макарова поедет с тобой.
– Что значит со мной? Ольга Васильевна, это…
– Это приказ, Максим. Возьми Татьяну с собой. С целью ознакомительной экскурсии. Пусть посмотрит, как ты работаешь.
– Ладно, – нехотя проговорил Макс. Он снова взглянул на девушку и сказал: – Знаете главное правило начинающего оперативника, лейтенант?
– Какое? – вскинула голову Татьяна.
Макс поднял указательный палец и назидательно произнес:
– Не путаться под ногами у старших товарищей.
– Товарищ капитан, я была отличницей в школе милиции, – отчеканила лейтенант Макарова.
– Охотно верю. И все же держитесь у меня за спиной. Пошли!
И Макс первым вышел из кабинета.
– Эх, сейчас бы кофейку, – мечтательно проговорил Максим Орлов.
– Да уж, – подтвердил Жора Вержбицкий. – Я бы тоже не отказался.
– Максим Андреевич! – окликнула Орлова секретарша Ирочка. – У меня есть настоящий бразильский кофе!
– Бразильский? – вскинул собольи брови Максим. – Не шутишь?
– Нет! Мне брат из Венгрии привез!
– Замечательно! Надеюсь, ты меня угостишь?
– Конечно! – Секретарша вскочила со стула. – Вам покрепче?
– Само собой. – Максим улыбнулся и назидательно произнес: – Запомни, Ирочка: крепкие парни пьют крепкий черный кофе. А себе сделай с молоком – чтобы твоя красота не увядала еще лет сорок!
Секретарша залилась краской смущения.
– Сорок лет! Скажете тоже.
– Настоящая красота вообще не увядает, – изрек Максим. – А посему – быть тебе красавицей вечно!
Секретарша засмеялась и зашагала к подсобке, переделанной в небольшую кухню.
– Ирочка, завари и мне заодно! – крикнул ей вслед Жора.
– Перебьетесь, – обронила секретарша мимоходом и скрылась в подсобке.
Вержбицкий повернулся к капитану Орлову и обиженно проговорил:
– Ты слышал? Слушай, Макс, как это у тебя получается?
– Что именно?
– А вот это – с бабами.
Орлов улыбнулся:
– Все просто. Я говорю им только то, что они хотят услышать.
– Да уж, этого у тебя не отнимешь.
Максим достал из кармана пиджака пакетик леденцов, извлек один и бросил в рот. Жора посмотрел на него с удивлением.
– Ты стал сластеной? – поинтересовался он.
– Это вместо сигарет, – объяснил Макс. – Пытаюсь бросить. Как только захочу курить – беру леденец.
– И что, помогает?
Макс хрустнул леденцом и проговорил трагическим голосом:
– Жора, если мне придет конец, то выполни одну просьбу.
– Какую?
– Брось мне в гроб пачку сигарет.
Старший лейтенант Вержбицкий усмехнулся:
– А может, лучше пакетик конфет?
– Можно и конфет. Но тогда я вернусь с того света и надаю тебе по шее.
– Ладно, друг, не переживай об этом.
– Спасибо, Жоржик!
По лицу Вержбицкого пронеслась тень.
– Только не называй меня Жоржик, – попросил он. – Ты же знаешь, я этого не люблю.
– Ладно, прости.
– Ничего, проехали. – Вержбицкий посмотрел на часы. – Слушай, Макс, сегодня пятница. Как насчет того, чтобы вечером поиграть в преферанс или в покер? Я соберу ребят.
– Может, лучше сходим в бар?
– На бар нет денег. До зарплаты еще пять дней.
– У тебя же была заначка.
Жора вздохнул:
– Потратил.
– На что?
– Неважно.
Максим проницательно прищурился, отчего синие глаза его слегка потемнели:
– Колись, дружище, ты что-то купил?
Вержбицкий слегка порозовел.
– Джинсы, – признался он.
– И ты молчал? Показывай!
– Да ну…
– Показывай-показывай!
– Ладно, – сдался старший лейтенант Вержбицкий. – Только не критикуй.
– За кого ты меня принимаешь?
Жора достал из-под стола пакет, извлек из него джинсы и показал другу:
– Ну вот, смотри.
Макс взял джинсы.
– «Руффле»… – задумчиво проговорил он. – Ну, посмотрим, что это за «Руффле»… Гм…
Он повертел их в руках.
– Так-с… Сколько отдал?
– Стольник, – признался Жора.
– Стольник… – повторил Макс. Он поколупал ногтем заклепки и пуговицы, потер пальцами ткань, осмотрел лейбл. – Ну, что я могу тебе сказать… Строчка неровная. И лейбл кустарный. Кожзам, да еще и написано с ошибкой. – Макс потер пальцами ткань, посмотрел на пальцы и резюмировал: – Самопал. Сработано где-нибудь в Подольске или Люберцах.
– Не может быть! – взволнованно воскликнул Жора. – Я покупал у проверенного человека!
– Точно тебе говорю – самопал. Прости, дружище, но тебя обманули. Где хоть брал-то?
– Где брал, там уже нет. Вот гадство! Ну, он у меня получит, фарца недорезанная!
– Хочешь, я у тебя куплю? – внезапно предложил Макс.
Жора махнул рукой и сокрушенно произнес:
– Издеваешься?
– Нет, серьезно. У одного моего приятеля день рождения – подарю ему. Он все равно ни бельмеса не смыслит в тряпках.
– За сколько? – спросил Жора.
– За семьдесят.
– Семьдесят? Макс, имей совесть! Я брал за сотню!
– Ну, ты же не знал, что это самопал. А я знаю.
Вержбицкий вздохнул:
– Ладно, черт с тобой, бери.
Макс достал из внутреннего кармана пиджака бумажник, отсчитал семьдесят рублей и протянул коллеге:
– На, держи. И цени мою доброту.
Жора сунул деньги в карман и поднялся со стула:
– Пора заняться делами.
– Да, Жоржик, давай!
Вержбицкий метнул на Макса недовольный взгляд.
– Макс, я же просил…
– Прости, заговорился.
Стоило Вержбицкому выйти из кабинета, как тут же объявилась Ирочка с подносом, а на подносе – две чашки бразильского кофе и большая тарелка с пирожками.
– Макс Андреевич, ваш кофе! И вот еще пирожки с капустой – я сама жарила.
– Спасибо, Ирочка! – Пирожки пришлись кстати, так как Орлов с утра ничего не ел, а часы уже показывали полдень. – Кстати, ты сегодня смотрелась в зеркало?
– А что? – встревоженно спросила Ира. – У меня что-то с лицом?
– Да.
– Что?
– Оно прекрасно!
Ирочка засмеялась:
– Все шутите, Максим Андреевич!
– Я серьезно.
Эту шутку Макс видел в каком-то фильме, запомнил и теперь использовал едва ли не каждый день, и всегда она срабатывала.
– Ой! – Ирочка вдруг округлила глаза. – Максим Андреич, вы джинсы купили?
– Угу.
– Можно посмотреть?
– Конечно. Зацени!
Макс взял со стола джинсы и вручил их секретарше. Ирочка осмотрела покупку, со знанием дела поколупала заклепки, потерла ткань, понюхала кожаный лейбл.
– Настоящие! – вынесла она вердикт. – Мой брат такие же из Венгрии привез!
Макс улыбнулся:
– Только не говори об этом Жоре.
– Почему?
– Чтобы не обзавидовался. Ему подсунули самопал.
– Да ну? – снова округлила глаза Ирочка. – Что, серьезно?
– Угу.
– И сколько с него содрали?
– Сотку.
Ирочка вздохнула и сердобольно покачала головой:
– Не повезло. Надо будет его кофе бразильским угостить.
Макс взял с тарелки пирожок и принялся пить кофе вприкуску с пирожком.
– Как вам? – смущаясь, спросила Ирочка.
– Великолепно! – искренне ответил Орлов. – Ты правда сама их готовила?
– Да. Я постоянно что-нибудь стряпаю.
Макс окинул взглядом стройную фигурку секретарши.
– Гм… Надо будет наведаться к тебе в гости.
– Приходите, Максим Андреевич! – И добавила, снова зардевшись: – Я вас с мамой познакомлю. Знаете, она у меня очень современная. Мы с ней лучшие подружки.
Орлов поперхнулся пирожком.
– Прости, – выдавил он, откашлявшись. – Не хочется тревожить старушку.
– Ой, что вы, она у меня совсем еще не старая! Ей всего сорок лет! Она меня в девятнадцать родила. А видели бы вы, какая она у меня красивая!
– В самом деле?
– Да. Очень красивая!
Макс на секунду задумался, взвешивая риски и возможности, потом кивнул:
– Да, ты права. С мамой нужно познакомиться обязательно. Посидим втроем, попьем кофе, послушаем музыку, потанцуем. Отличная может выйти вечеринка!
«А возможно, даже с продолжением», – подумал про себя Макс и, с удовольствием вообразив себе эту картину, отправил в рот остаток пирожка.
Ирочка совсем покраснела от радостного волнения и пробормотала:
– Хорошо! Я передам маме!
– Обязательно передай.
На столе зазвонил служебный телефон. Макс снял трубку.
– Орлов у телефона. – Некоторое время он слушал, затем сказал: – Повтори адрес… Так… Молодец. Ты уверен, что это он?.. Покрутись где-нибудь поблизости, но не маячь перед окнами. Я скоро приеду.
Макс бросил трубку на рычаг и быстро поднялся с кресла.
– Посторожи мои пирожки, – с улыбкой сказал он Ирочке. – Я скоро!
И подмигнул ей своим синим глазом – так, что секретарша задохнулась от счастья.
* * *
Переступив дверь кабинета начальницы, Макс сразу выпалил:– Ольга Васильевна, есть информация по банде Колюжного!
– Подожди, Макс! – осадила его подполковник Леденева. – Во-первых, зайди и закрой за собой дверь.
Орлов нахмурился, но перечить не стал. Закрыл дверь и взглянул на Леденеву.
– Ольга…
И тут же осекся, заметив, что в кабинете начальницы есть «третий лишний». На дерматиновом диванчике сидела худенькая большеглазая девушка с густой копной каштановых волос.
– Вы знакомы? – спросила подполковник Леденева, присев на край стола.
– Кажется, нет, – ответил Орлов и тут же привычно преобразился. – Кто вы, милая девушка? – спросил он красивым баритоном.
– Я вам не милая, товарищ капитан, – сурово произнесла девушка.
– Она тебе не милая, – с улыбкой сказала начальница. – Она – лейтенант Татьяна Макарова. Будет проходить у нас стажировку. Гоша Синицын заболел, так что сегодня она будет твоей партнершей.
– Обычно партнерш себе я выбираю сам, – заметил Макс и посмотрел на девушку веселым взглядом.
Девушка покраснела до корней волос и еще сильнее нахмурилась.
– Меня зовут Максим Орлов, – представился он.
– Я в курсе, как вас зовут, товарищ капитан, – так же сухо и строго сказала девушка.
– Чертовски приятно с вами познакомиться!
– Хотела бы и я сказать то же самое.
– Что же вам мешает?
– Ваша репутация.
Подполковник Леденева с насмешливым интересом выслушала их короткий диалог, затем сказала:
– Рада, что вы друг другу понравились. Так что там насчет банды Колюжного? Можешь говорить при Татьяне.
– Мне звонил один из моих стукачей. Он только что видел уголовника по кличке Сохатый. А Сохатый нынче, по слухам, – подельник Колюжного.
– Хочешь съездить проверить?
– Да.
– Хорошо, бери машину. И, кстати, лейтенант Макарова поедет с тобой.
– Что значит со мной? Ольга Васильевна, это…
– Это приказ, Максим. Возьми Татьяну с собой. С целью ознакомительной экскурсии. Пусть посмотрит, как ты работаешь.
– Ладно, – нехотя проговорил Макс. Он снова взглянул на девушку и сказал: – Знаете главное правило начинающего оперативника, лейтенант?
– Какое? – вскинула голову Татьяна.
Макс поднял указательный палец и назидательно произнес:
– Не путаться под ногами у старших товарищей.
– Товарищ капитан, я была отличницей в школе милиции, – отчеканила лейтенант Макарова.
– Охотно верю. И все же держитесь у меня за спиной. Пошли!
И Макс первым вышел из кабинета.
2
– Главное правило в моей машине: я всегда за рулем. Я ясно выражаюсь?
– Товарищ капитан, это уже второе главное правило. Первое было – не путаться у вас под ногами.
– Верно.
Макс повернул ключ в замке зажигания, тронул машину с места и вывел ее на трассу. Покосился на девушку.
– Я вам не нравлюсь, верно? – с усмешкой поинтересовался он.
– Не нравитесь, – призналась Татьяна.
– Почему?
– Ответить на ваш вопрос мне не позволяет субординация.
– Забудьте про субординацию и говорите как есть.
– Хорошо. – Татьяна посмотрела на Макса и отчеканила: – Я не люблю самоуверенных и самовлюбленных типов.
– По-вашему, я самоуверенный?
– Да.
– И самовлюбленный?
– Безусловно. На вас итальянский пиджак из внешпосылторговской «Березки» стоимостью сто десять рублей. А улыбки, которые вы расточаете представительницам женского пола, стоят еще дороже. По крайней мере, вы в этом уверены.
– Вам уже и улыбки мои не нравятся. Что же вы такая колючая, а?
– Смотрите на дорогу, товарищ капитан.
Максим нахмурился. Некоторое время он молчал, затем сказал:
– Между прочим, я считаюсь лучшим оперативником в отделе.
– Знаю, – отозвалась девушка. – Вы ловите очередного преступника, чтобы приколоть его на лацкан вашего дорогого пиджака, как медаль. И с женщинами вы поступаете так же.
Макс улыбнулся:
– Вам не угодишь. А хотите знать, что я думаю о вас?
– Нет.
– Вы просто закомплексованная, несчастная девушка. Вы боитесь расправить плечи и вдохнуть воздух полной грудью. И знаете почему? Потому что воздух этот для вас недостаточно «стерилен». Вы боитесь жизни. А я ее люблю.
– Любите кого хотите, товарищ капитан. Мне до этого нет дела.
Орлов снова взглянул на лейтенанта Макарову и покачал головой.
– И все-таки у вас сложилось обо мне неверное представление, – сказал он. – И я готов доказать вам это. Сходим куда-нибудь вечером вместе? Я знаю пару отличных кафе.
– Уверена, что вы знаете их гораздо больше, – сухо проговорила лейтенант Макарова. – Но зачем мне с вами туда идти?
– Я хочу, чтобы мы стали друзьями.
– Мы не можем стать друзьями, товарищ капитан.
– И почему же?
– Потому что у нас с вами нет ничего общего. Помимо работы, разумеется. Вы – ловелас и игрок. Кроме того, вы счастливчик и баловень судьбы. Вам все само плывет в руки.
– А вам?
– Мне – нет.
Максим засмеялся:
– Вот оно что! Так и быть, я поделюсь своей удачей с вами!
– А я с вами – своей неудачливостью.
– Принято!
И Макс прибавил скорость.
…К месту назначения они подъехали минут через двадцать. Милицейский стукач, тощий, небритый мужик в потертой куртке, сидел на скамейке метрах в пятидесяти от дома. Завидев знакомый белый «жигуленок», он тут же вскочил с места и подошел к бордюру.
Максим остановил машину.
– Здравствуйте, Максим Андреевич! – поприветствовал Орлова стукач с подобострастной интонацией.
– И тебе не хворать, – холодно ответил Макс. – Где Сохатый?
– В доме.
– В каком именно?
Стукач показал длинным тощим пальцем на дом:
– Вон в том, с сиренью.
– Ты уверен?
– Почти, Максим Андреич.
– Что значит «почти»?
– На девяносто пять процентов.
– Ладно. Будь неподалеку, математик.
Стукач снова улыбнулся, еще подобострастнее, чем прежде, и проблеял:
– А как насчет вознагражденьица, Максим Андреевич?
– Будет тебе вознагражденьице, – сказал Орлов. – Если не обманул.
– Что вы, Максим Андреевич, как можно! Кстати, Сохатый там не один. С ним еще один – по виду из серьезных громил.
– Ладно, разберемся. – Орлов повернулся к Тане и сказал: – Вы останетесь здесь и будете следить за домом. Если увидите что-нибудь странное – звоните подполковнику Леденевой.
– А вы?
– А я войду в дом и сделаю свою работу.
– Подождите… – Лейтенант Макарова растерянно моргнула. – Вы что, собираетесь взять двух матерых бандитов в одиночку?
– Конечно.
– Так нельзя! Нужно дождаться бригаду!
– К черту бригаду.
– Но вы не справитесь один!
Макс снисходительно улыбнулся и проговорил:
– Давайте так: если у меня все получится, вы идете со мной сегодня вечером в кафе, и мы пьем шампанское. Договорились?
Татьяна сдвинула брови:
– Но это неправильно. Мы должны вызвать помощь и дождаться бригаду.
Максим одарил ее обворожительной улыбкой.
– Танечка, когда вы узнаете меня получше, вы поймете, что ждать – не в моих правилах. Дайте-ка мне ваш пистолет.
– Зачем?
– Дайте, говорю.
Лейтенант Макарова нехотя достала из кобуры табельный пистолет и протянула его Орлову. Он взял пистолет, осмотрел его и одобрительно проговорил:
– Ого! Да он у вас в отличном состоянии! Не ожидал от девушки. Верну, когда все закончится.
И он засунул пистолет Тани себе за пояс.
– Вы собираетесь стрелять их двух пистолетов сразу? – удивленно спросила она.
– Угу. Палить из двух стволов – мое любимое занятие. Мое и Сильвестра Сталлоне.
– Чье?
– Сильвестра Сталлоне. «Рэмбо» смотрели?
– Нет, – растерянно ответила Татьяна. – А что это?
– Американский фильм. – Макс вздохнул: – Надо будет вплотную заняться вашим образованием, Танечка. Ладно, пожелайте мне удачи!
– Удачи! – машинально сказала Таня.
Макс приоткрыл дверцу.
– Постойте! – окликнула его лейтенант Макарова. – Это не по правилам!
– Правила написаны для дураков, – изрек Максим и хотел выбраться из машины, но вдруг обернулся и поцеловал Татьяну в губы.
– Вы что! – возмутилась она, отпрянув.
– В американских фильмах женщина всегда целует героя перед тем, как послать его в логово врага, – серьезным голосом проговорил Орлов.
– Я вам не американка!
– И замечательно. Говорят, они все толстые. Ну все, я пошел. Если не вернусь через десять минут, вызывайте подкрепление.
Максим выскользнул из машины и зашагал к дому. Вскоре его спина, обтянутая тончайшей шерстью итальянского пиджака, скрылась за деревьями. Татьяна пару минут посидела в салоне, затем тоже выбралась наружу. Она подошла к скамейке, села рядом с милицейским стукачом и стала пристально и тревожно смотреть на дом, в котором засели бандиты.
Стукач взглянул на ее бледное, напряженное лицо, улыбнулся щербатым ртом и ободряюще проговорил:
– Да не волнуйтесь вы так! Максим Андреевич – лучший. Когда он меня в первый раз «окольцевал», я успел три раза в него выстрелить. И все три раза мимо. Его бог бережет.
– Вы в него стреляли? – удивилась Татьяна.
Стукач кивнул:
– Ага. Я тогда молодой был, глупый. Но после знакомства с Максимом Андреевичем встал на путь исправления. Он мне тогда доходчиво все объяснил. Я потом все три недели, пока лежал в больнице, его слова обдумывал.
– В больнице? Он что – вас избил?
– Да ну, что вы! Так, сломал пару ребер, вывихнул плечо… Мог бы вообще голову оторвать, но пожалел. Максим Андреевич – он такой.
Татьяна нахмурилась и сказала:
– Это было в «первый раз». А во второй?
– Во второй я попался сдуру, по пьяни. Устроил дебош в коммуналке, сорвал со стены шкафчик, вынес соседу дверь… Максим Андреич меня тогда просто пожурил. А когда я вышел из больницы…
– Товарищ капитан, это уже второе главное правило. Первое было – не путаться у вас под ногами.
– Верно.
Макс повернул ключ в замке зажигания, тронул машину с места и вывел ее на трассу. Покосился на девушку.
– Я вам не нравлюсь, верно? – с усмешкой поинтересовался он.
– Не нравитесь, – призналась Татьяна.
– Почему?
– Ответить на ваш вопрос мне не позволяет субординация.
– Забудьте про субординацию и говорите как есть.
– Хорошо. – Татьяна посмотрела на Макса и отчеканила: – Я не люблю самоуверенных и самовлюбленных типов.
– По-вашему, я самоуверенный?
– Да.
– И самовлюбленный?
– Безусловно. На вас итальянский пиджак из внешпосылторговской «Березки» стоимостью сто десять рублей. А улыбки, которые вы расточаете представительницам женского пола, стоят еще дороже. По крайней мере, вы в этом уверены.
– Вам уже и улыбки мои не нравятся. Что же вы такая колючая, а?
– Смотрите на дорогу, товарищ капитан.
Максим нахмурился. Некоторое время он молчал, затем сказал:
– Между прочим, я считаюсь лучшим оперативником в отделе.
– Знаю, – отозвалась девушка. – Вы ловите очередного преступника, чтобы приколоть его на лацкан вашего дорогого пиджака, как медаль. И с женщинами вы поступаете так же.
Макс улыбнулся:
– Вам не угодишь. А хотите знать, что я думаю о вас?
– Нет.
– Вы просто закомплексованная, несчастная девушка. Вы боитесь расправить плечи и вдохнуть воздух полной грудью. И знаете почему? Потому что воздух этот для вас недостаточно «стерилен». Вы боитесь жизни. А я ее люблю.
– Любите кого хотите, товарищ капитан. Мне до этого нет дела.
Орлов снова взглянул на лейтенанта Макарову и покачал головой.
– И все-таки у вас сложилось обо мне неверное представление, – сказал он. – И я готов доказать вам это. Сходим куда-нибудь вечером вместе? Я знаю пару отличных кафе.
– Уверена, что вы знаете их гораздо больше, – сухо проговорила лейтенант Макарова. – Но зачем мне с вами туда идти?
– Я хочу, чтобы мы стали друзьями.
– Мы не можем стать друзьями, товарищ капитан.
– И почему же?
– Потому что у нас с вами нет ничего общего. Помимо работы, разумеется. Вы – ловелас и игрок. Кроме того, вы счастливчик и баловень судьбы. Вам все само плывет в руки.
– А вам?
– Мне – нет.
Максим засмеялся:
– Вот оно что! Так и быть, я поделюсь своей удачей с вами!
– А я с вами – своей неудачливостью.
– Принято!
И Макс прибавил скорость.
…К месту назначения они подъехали минут через двадцать. Милицейский стукач, тощий, небритый мужик в потертой куртке, сидел на скамейке метрах в пятидесяти от дома. Завидев знакомый белый «жигуленок», он тут же вскочил с места и подошел к бордюру.
Максим остановил машину.
– Здравствуйте, Максим Андреевич! – поприветствовал Орлова стукач с подобострастной интонацией.
– И тебе не хворать, – холодно ответил Макс. – Где Сохатый?
– В доме.
– В каком именно?
Стукач показал длинным тощим пальцем на дом:
– Вон в том, с сиренью.
– Ты уверен?
– Почти, Максим Андреич.
– Что значит «почти»?
– На девяносто пять процентов.
– Ладно. Будь неподалеку, математик.
Стукач снова улыбнулся, еще подобострастнее, чем прежде, и проблеял:
– А как насчет вознагражденьица, Максим Андреевич?
– Будет тебе вознагражденьице, – сказал Орлов. – Если не обманул.
– Что вы, Максим Андреевич, как можно! Кстати, Сохатый там не один. С ним еще один – по виду из серьезных громил.
– Ладно, разберемся. – Орлов повернулся к Тане и сказал: – Вы останетесь здесь и будете следить за домом. Если увидите что-нибудь странное – звоните подполковнику Леденевой.
– А вы?
– А я войду в дом и сделаю свою работу.
– Подождите… – Лейтенант Макарова растерянно моргнула. – Вы что, собираетесь взять двух матерых бандитов в одиночку?
– Конечно.
– Так нельзя! Нужно дождаться бригаду!
– К черту бригаду.
– Но вы не справитесь один!
Макс снисходительно улыбнулся и проговорил:
– Давайте так: если у меня все получится, вы идете со мной сегодня вечером в кафе, и мы пьем шампанское. Договорились?
Татьяна сдвинула брови:
– Но это неправильно. Мы должны вызвать помощь и дождаться бригаду.
Максим одарил ее обворожительной улыбкой.
– Танечка, когда вы узнаете меня получше, вы поймете, что ждать – не в моих правилах. Дайте-ка мне ваш пистолет.
– Зачем?
– Дайте, говорю.
Лейтенант Макарова нехотя достала из кобуры табельный пистолет и протянула его Орлову. Он взял пистолет, осмотрел его и одобрительно проговорил:
– Ого! Да он у вас в отличном состоянии! Не ожидал от девушки. Верну, когда все закончится.
И он засунул пистолет Тани себе за пояс.
– Вы собираетесь стрелять их двух пистолетов сразу? – удивленно спросила она.
– Угу. Палить из двух стволов – мое любимое занятие. Мое и Сильвестра Сталлоне.
– Чье?
– Сильвестра Сталлоне. «Рэмбо» смотрели?
– Нет, – растерянно ответила Татьяна. – А что это?
– Американский фильм. – Макс вздохнул: – Надо будет вплотную заняться вашим образованием, Танечка. Ладно, пожелайте мне удачи!
– Удачи! – машинально сказала Таня.
Макс приоткрыл дверцу.
– Постойте! – окликнула его лейтенант Макарова. – Это не по правилам!
– Правила написаны для дураков, – изрек Максим и хотел выбраться из машины, но вдруг обернулся и поцеловал Татьяну в губы.
– Вы что! – возмутилась она, отпрянув.
– В американских фильмах женщина всегда целует героя перед тем, как послать его в логово врага, – серьезным голосом проговорил Орлов.
– Я вам не американка!
– И замечательно. Говорят, они все толстые. Ну все, я пошел. Если не вернусь через десять минут, вызывайте подкрепление.
Максим выскользнул из машины и зашагал к дому. Вскоре его спина, обтянутая тончайшей шерстью итальянского пиджака, скрылась за деревьями. Татьяна пару минут посидела в салоне, затем тоже выбралась наружу. Она подошла к скамейке, села рядом с милицейским стукачом и стала пристально и тревожно смотреть на дом, в котором засели бандиты.
Стукач взглянул на ее бледное, напряженное лицо, улыбнулся щербатым ртом и ободряюще проговорил:
– Да не волнуйтесь вы так! Максим Андреевич – лучший. Когда он меня в первый раз «окольцевал», я успел три раза в него выстрелить. И все три раза мимо. Его бог бережет.
– Вы в него стреляли? – удивилась Татьяна.
Стукач кивнул:
– Ага. Я тогда молодой был, глупый. Но после знакомства с Максимом Андреевичем встал на путь исправления. Он мне тогда доходчиво все объяснил. Я потом все три недели, пока лежал в больнице, его слова обдумывал.
– В больнице? Он что – вас избил?
– Да ну, что вы! Так, сломал пару ребер, вывихнул плечо… Мог бы вообще голову оторвать, но пожалел. Максим Андреевич – он такой.
Татьяна нахмурилась и сказала:
– Это было в «первый раз». А во второй?
– Во второй я попался сдуру, по пьяни. Устроил дебош в коммуналке, сорвал со стены шкафчик, вынес соседу дверь… Максим Андреич меня тогда просто пожурил. А когда я вышел из больницы…