– Может быть, вы хотите провести несколько дней на островах? – спросил полковник Рохлин.
– Я готов взяться за работу немедленно, – заверил Клов.
Во взглядах полковника и вице-президента промелькнуло одобрение. Слово взял вице-президент Токугава:
– До того, как стать агентом-оперативником, вы десять лет прослужили в разведроте Космодесанта. На вас все еще китель космодесантника, и это радует глаз. Для того чтобы ввести вас в курс дела, нам придется сообщить вам секретную информацию. После этого вы уже не сможете отказаться. Вы готовы выслушать?
«Вы готовы выслушать?» Эта простая фраза заключала в себе зловещий смысл. Скажи капитан Клов «да», и пути обратно не будет. Если он по какой-то причине откажется от работы или проговорится кому-нибудь о сути секретного задания, его ликвидируют.
Клов склонил голову в вежливом поклоне и твердо произнес:
– Да, господин вице-президент. Я готов выслушать.
Токугава сдвинул густые черные брови, в которых поблескивала седина.
– Что вы знаете о Земле, Клов?
– То же, что и все, господин вице-президент. Земля – родина наших предков. Четыреста лет назад на Земле произошла катастрофа планетарного масштаба. Серая мантия, состоящая из самовоспроизводящейся наноматерии, стала захватывать планету – город за городом. Погибло девять десятых населения планеты, а сама Земля, покрывшись серой мантией, стала непригодна для жизни.
Клов, не привыкший к длинным речам, сомкнул губы. Но, поскольку Токугава и Рохлин смотрели на него молча и выжидательно, он понял, что надо продолжить.
– Уцелевшие люди доживали свои дни в бункерах и подземках, – снова заговорил Клов. – Заражение продолжало распространяться по Земле, но через два года после катастрофы физик Иван Артемьев обнаружил два гравитационных завихрения, которые оказались нуль-туннелями, ведущими к двум участкам Вселенной, отстоящим один от другого на сотни световых лет. Три года ушло на то, чтобы построить челноки, способные перемещаться по этим туннелям. Еще год понадобился на то, чтобы отыскать во вновь открывшихся районах Вселенной планету, пригодную для жизни людей. К тому моменту, как Земля полностью затянулась серой мантией, люди были эвакуированы и занялись колонизацией планеты Соло-Рекс. Той самой, на которой мы находимся сейчас.
– Да будет вам известно, что мы не забросили Землю окончательно, – сказал Токугава. – Все эти четыреста лет мы пристально наблюдали за ней. Наши исследовательские космические станции постоянно находились на орбите Земли. Раз в несколько месяцев на планету приземлялся беспилотный разведывательный катер, который брал пробы воздуха и воды, а также производил фото– и видеосъемку. Но четыре года назад связь с орбитальными станциями внезапно прервалась. Туннель затянулся черной материей и стал непроницаем. Мы потеряли Землю из вида на целых четыре года. Однако незадолго до того, как туннель закрылся, кое-что произошло.
Вице-президент сделал паузу, чтобы перевести дух.
– Как вы знаете, спустя два года после того, как мы покинули Землю, серая мантия покрыла всю территорию планеты, – продолжил он затем. – Она съела и переварила все живое на Земле, включая растительный покров. Она заполнила собой даже океаны. На Земле не осталось ничего, кроме серой мантии, состоящей из наноматерии, и парящего над ней серого тумана, состоящего из наночастиц. Но незадолго до того, как туннель закрылся, мы обнаружили, что серая мантия эволюционировала.
Вице-президент замолчал, и Клов, пораженный его словами, взял на себя смелость спросить:
– В каком смысле «эволюционировала»?
– Это сложно объяснить словами, капитан. Серая мантия, оставаясь бесформенной в течение сотен лет, вдруг стала воспроизводить на своей поверхности структурированные объекты. Горы, леса, моря... И даже города. Мы пришли к выводу, что серая мантия пытается имитировать ландшафт Земли, который сама же и уничтожила четыре сотни лет назад.
Клов помолчал, завороженно глядя на Токугаву.
– Какова, на ваш взгляд, цель этой имитации, господин вице-президент? – спросил полковник Рохлин.
Токугава нахмурился еще больше и ответил:
– Было несколько гипотез. Кто-то из исследователей утверждал, что попытки построения нового ландшафта – это иллюзия. Дескать, «мы видим то, что хотим увидеть». Но большинство исследователей сошлись на том, что имитация ландшафта – это что-то вроде мимикрии.
– То есть серая мантия...
– Мы полагаем, что она хочет, чтобы люди вернулись на Землю.
– Она... – заговорил Клов и невольно понизил голос: – ...Заманивает нас?
– Возможно. Мы не знаем этого наверняка.
– Я читал, что серой мантии не нужна питательная среда, – сказал полковник Рохлин, – она способна питаться сама собой, подобно мифическому дракону, кусающему себя за хвост. Зачем ей люди?
– Это нам неизвестно, – отчеканил Токугава.
– Есть ли какие-нибудь изменения в атомной и молекулярной структуре серой мантии? – спросил капитан Клов.
– Четыре года назад мы пытались взять образцы, но безуспешно. Образцы наноматерии теряли стабильность и распадались на атомы, как только челнок поднимался в стратосферу. Мы пробовали провести анализ еще до подъема, но в этих случаях наноматерия также распадалась.
– Серая мантия не позволяет себя изучать?
– Похоже на то. – Вице-президент вздохнул. – Полковник, покажите капитану снимки Земли.
Полковник кивнул, достал из верхнего ящика стола пачку голографий и протянул Клову. Тот с легким поклоном, похожим на кивок, взял снимки и быстро их просмотрел.
– Снимкам не хватает яркости и четкости, – сказал он.
– Их не хватает самой серой мантии. Голографии сделаны за два дня до закрытия туннеля.
Клов еще раз просмотрел снимки, затем вернул их полковнику.
– Правильно ли я понял, что так выглядела Земля четыре года назад, до того, как закрылся пространственный туннель? – уточнил он.
– Да, капитан, вы все правильно поняли.
– А как обстоят дела сейчас? Туннель все еще закрыт?
Полковник и вице-президент переглянулись. Клов обратил внимание на то, насколько сильно они похожи друг на друга. Полковник Рохлин был сух и морщинист, вице-президент Токугава – одутловат и гладок, однако печать долга и чести, лежащая на этих лицах, делала их одинаково суровыми, жесткими и сосредоточенными.
Вице-президент Токугава кашлянул в пухлый кулак и сказал:
– Около месяца назад нам удалось открыть пространственный туннель, ведущий к Солнечной системе, и послать туда пять разведывательных челноков. Четыре из них сгинули без следа, но лейтенант Корбут, пилотировавший пятый челнок, вышел с нами на связь.
– И что он вам рассказал?
– За те четыре года, что мы не видели Землю, там произошли кое-какие... перемены.
Слово «перемены» вице-президент произнес с трудом, словно оно далось ему нелегко. Вперив в лицо Клова проницательный, тяжелый взгляд, Токугава сказал:
– Перед тем, как мы продолжим разговор, я обязан предупредить, что следующая часть беседы коснется еще более засекреченных фактов.
– Вы уже предупредили, господин вице-президент. Я знаю, что обратного пути у меня нет.
Вице-президент Токугава одобрительно кивнул, вынул из своей красной кожаной сумки еще несколько снимков и вручил их капитану Клову:
– Вот то, что мы увидели на Земле сейчас, спустя четыре года после закрытия туннеля.
Клов опустил взгляд на голографии. На лице его отобразилось изумление.
– Но ведь это настоящие населенные пункты! С домами, деревьям, водоемами... Яркости по-прежнему не хватает, но в остальном... – Клов поднял взгляд на вице-президента: – Как такое возможно? Как серая мантия сумела настолько точно воссоздать ландшафт планеты, и всего за четыре года?
Токугава прищурил черные, узкие глаза, похожие на две мерцающих щели, и сказал:
– Земля не вся выглядит так. Это лишь оазисы посреди бескрайних просторов, покрытых серой мантией. А теперь – самое главное. Нам удалось установить, что наноматерия не сама создала столь изощренные имитации. Ей помогли.
– Кто? – выдохнул Клов.
Токугава тяжело вздохнул.
– Четыреста лет назад эвакуация проводилась в два эшелона и не на одну, а на две планеты. Наша планета – Соло-Рекс. Вторая получила название Гея-Регина.
– Вы хотите сказать, что где-то в другой галактике, на планете Гея-Регина, живут люди?
– Да. Информация о втором эшелоне строго засекречена. Четыреста лет о нем не было никаких вестей. Многие считали, что эвакуация прошла неудачно и второй эшелон погиб. Однако лейтенант Корбут встретил потомков второго эшелона на орбите Земли. Их туннель был закрыт все четыре столетия и открылся лишь четыре года назад. Мы предполагаем, что это может быть связано со сложной цикличностью, постигнуть которую мы пока не в состоянии. Судя по всему, потомки второго эшелона решили вернуться на Землю. И последние четыре года они ведут активную подготовку к реколонизации планеты.
Клов нахмурил лоб, пытаясь осмыслить все, что услышал от вице-президента. Сделать это было нелегко. Наконец капитан прервал молчание и спросил:
– Как им это удалось?
– Среди георегинцев есть люди, наделенные странной способностью, – ответил Токугава. – Их называют телеоники. Они вошли с наноматерией в ментальный контакт. Они способны воздействовать на нее силой мысли и совместными усилиями создавать новую среду обитания, сходную с той, что была раньше на Земле. Серая мантия создает лишь основу конструируемого мира, его грубую заготовку. Телеоники делают эту заготовку настоящим произведением искусства – отшлифовывают, прорисовывают детали, создают цвета и запахи.
– Но ведь это хорошо, – неуверенно проговорил Клов. – Объединившись с ними, мы можем реколонизировать Землю. Вернуться в наш общий дом, который мы покинули четыреста лет назад.
Лицо Токугавы похолодело, взгляд узких глаз стал неприязненным и жестким.
– Выходцы с Геи-Регины отличаются от нас, – отчеканил он. – По сути, они стали другой расой. Они не доверяют нам и ведут себя крайне агрессивно по отношению к нам. Вряд ли мы способны к совместным действиям. Но не это даже главное. Главное – это то, что островки благоденствия, созданные телеониками на Земле, – не настоящие. То, что вы видели на снимках, – фикция, имитация. Как птичьи глаза на крыльях бабочки.
– По-вашему, люди с Геи-Регины не понимают этого? – вновь встрял в разговор полковник Рохлин.
Вице-президент пригладил ладонью волосы – от высокого лба до черного клубка волос, скрепленного золотой сеткой, и сказал:
– Им повезло меньше, чем нам. Планета Гея-Регина пребывает в упадке. Потомки второго эшелона используют любой, даже самый невероятный, шанс на возвращение.
– Но ведь это не шанс, – возразил полковник Рохлин. – Это – видимость шанса.
Вице-президент пожал плечами, как бы говоря – это вопрос мнений, но не истины, затем продолжил:
– Нам удалось перехватить несколько сообщений от экипажей их орбитальных станций. Мы узнали имя самого сильного телеоника. Георегинцы называют его Альтер. Он самый одаренный из этих выродков. Судя по всему, он служит своеобразным генератором энергии для других телеоников, работающих над воссозданием ландшафта Земли. Их опорой.
Токугава сделал паузу, вновь пригладил ладонью свои черные, блестящие волосы и сказал, обращаясь к капитану Клову:
– А теперь непосредственно о задании. Вы отправитесь на орбиту Земли под видом психолога, похитите Альтера и доставите его на Соло-Рекс.
– Слушаюсь! – Клов щелкнул каблуками.
– Перед отправлением вы пройдете ускоренный мнемокурс и узнаете о георегинцах, Земле и телеониках все, что знают наши аналитики и ученые.
– Оазисы уже созданы, – заметил полковник Рохлин с сомнением в голосе. – Сможет ли исчезновение Альтера радикально повлиять на ход событий?
– Оазисов всего двенадцать, – небрежно произнес вице-президент. – Остальная территория Земли – не более чем грубый набросок. Приблизительный эскиз будущих городов, парков, лесов и полей. Формы объектов там несовершенны, цветовая гамма практически отсутствует. Этот «недоделанный мир» – по-настоящему мрачное, жуткое и опасное место.
Он перевел взгляд на капитана Клова:
– Ни при каких условиях не выходите за границы Оазисов, капитан.
– Насколько я понимаю, господин полковник, это в моих же интересах. Выходцы с Геи-Регины отличаются от нас внешне?
– Практически нет, – ответил Токугава. – Различия минимальны.
– Но все же они есть?
– Мы сделаем так, что вы ничем не будете отличаться от георегинцев, – сказал полковник Рохлин. – Наши хирурги уже в курсе.
Клов нахмурился. Заметив это, полковник Рохлин добавил:
– Это вынужденная мера, капитан. После возвращения на Соло-Рекс мы вернем вам вашу внешность. Вы снова станете собой.
Клов кивнул и спросил, обращаясь к обоим офицерам одновременно:
– У вас есть снимки Альтера?
Вице-президент Токугава покачал головой:
– Нет. Мы даже не знаем, мужчина он или женщина. Еще вопросы?
– Да. Господин вице-президент, серая мантия обладает разумом?
– Я знал, что вы об этом спросите. В школьных учебниках написано, что серая мантия – что-то вроде гигантской прожорливой амебы, поглощающей все, что встречает на пути. Но скажу вам честно: у наших ученых нет единого мнения на этот счет. Некоторые считают, что серая мантия неоднородна, что она представляет собой скопление обособленных нанообъектов, не обладающих ни формой, ни способностью к саморазвитию. Однако недавние факты опровергают эту гипотезу. Капитан Клов, мы знаем, на что вы способны. Ваш послужной список впечатляет. Мы надеемся на вас.
– Рад служить вам и президенту! – снова щелкнул каблуками Клов.
Токугава чуть прищурил свои черные глаза и уточнил:
– У вас ведь есть родственники?
– Жена. В данный момент она помещена в криохранилище и пребывает в состоянии полужизни.
– Полтора года назад сторонники Пастыря Накамуры взорвали аэробус с мирными пассажирами на борту, – пояснил вице-президенту полковник Рохлин. – Капитан Клов и его жена Анна были в этом аэробусе.
– Понимаю, – кивнул Токугава, и во взгляде его узких глаз отобразилось искреннее сочувствие. – Вам нужны деньги для реанимации жены, не так ли?
– Так точно, господин вице-президент.
– После выполнения задания вы получите всю необходимую сумму. Кроме того, реанимация вашей жены пройдет вне общей очереди. Это я вам гарантирую.
Клов остался внешне спокоен, но на лбу у него, выдавая волнение, проступили капельки пота.
– Теперь, после всего сказанного, я должен еще раз спросить вас: вы готовы выполнить поставленное задание, капитан?
– Так точно, – ответил Клов с легким, вежливым поклоном. – Я выполню задание.
Вице-президент Токугава вздохнул, и Клову показалось, что это был вздох облегчения.
– Полковник, ваше слово, – обратился он к Рохлину.
Тот кивнул, достал из ящика стола несколько листков бумаги и протянул их Клову:
– Это ваша легенда, капитан.
Клов с поклоном взял листки, после чего быстро и внимательно их просмотрел.
– Вы все запомнили, капитан? – спросил полковник, когда Клов вернул ему листки.
– Так точно.
– Повторите вкратце – для меня.
– Я психолог Крис Картер. Послан на орбиту Земли с Геи-Регины.
– Для чего?
– Для психологического тестирования экипажа орбитальной станции «Черная луна».
– Сколько на «Черной луне» человек?
– Четверо.
– Чем они занимаются?
– Они – наблюдатели-контролеры. Отслеживают работу телеоников и высылают отчеты в Космоцентр на Гее-Регине.
– Продолжайте.
Клов продолжил. Несколько минут он пересказывал полковнику содержимое листков, не упуская ни одной подробности. Наконец полковник Рохлин остановил его жестом и сказал:
– Достаточно. Вылет назначен на десять часов. Если у вас есть вопросы – задавайте.
– Что случилось с настоящим психологом-георегинцем, который был направлен на орбиту Земли? – спросил Клов.
– Мы его ликвидировали, – ответил Рохлин.
– Есть ли вероятность того, что меня разоблачат?
– Не думаю. Внешне вы будете выглядеть в точности как он. Кроме того, вы знаете о нем все, что он знал о себе. Главное – не отступайте от легенды.
– Будет ли у меня возможность выходить с вами на связь, или я должен буду изложить все, что узнал, в рапорте?
– Вы возьмете с собой аудиолу последнего образца. Будете записывать свои отчеты на аудиолу, а она будет пересылать их нам.
– Есть ли опасность перехвата сообщений?
– Нет, перехват исключен. Не буду посвящать вас в технические тонкости, просто поверьте мне на слово. Еще вопросы есть?
Капитан Клов пару секунд молчал, а потом негромко, но четко проговорил:
– Господин полковник, я хочу быть уверен, что после возвращения с Земли меня не будет ждать трибунал.
Рохлин взглянул на Клова спокойными глазами и сказал:
– Никакого трибунала, капитан. Слово офицера. Что-нибудь еще?
– Да. – Голос капитана Клова окреп. – Я хотел бы получить официальное помилование.
Рохлин приподнял брови и уставился на него холодным взглядом.
– Вам недостаточно моего слова?
Клов молчал. Тогда слово взял вице-президент Токугава:
– Вы получите официальное подтверждение перед самым отлетом, – сказал он.
– Благодарю вас, вице-президент.
– Да, и еще, – сказал полковник Рохлин. – Мы считаем, что будет целесообразно отправить с вами вашего робота-слугу Панча.
Клов нахмурился.
– Неуверен, что он мне нужен, господин полковник.
– Решение уже принято. Георегинцы – враждебная нам раса. Не исключено, что ваш робот поможет вам выжить. – Рохлин поднял руку и посмотрел на часы. – Отправляйтесь в медицинский сектор, капитан. Хирург Гольдман вас уже ждет.
– Слушаюсь.
Клов низко поклонился вице-президенту, затем – полковнику, после чего повернулся и вышел из кабинета.
9
10
– Я готов взяться за работу немедленно, – заверил Клов.
Во взглядах полковника и вице-президента промелькнуло одобрение. Слово взял вице-президент Токугава:
– До того, как стать агентом-оперативником, вы десять лет прослужили в разведроте Космодесанта. На вас все еще китель космодесантника, и это радует глаз. Для того чтобы ввести вас в курс дела, нам придется сообщить вам секретную информацию. После этого вы уже не сможете отказаться. Вы готовы выслушать?
«Вы готовы выслушать?» Эта простая фраза заключала в себе зловещий смысл. Скажи капитан Клов «да», и пути обратно не будет. Если он по какой-то причине откажется от работы или проговорится кому-нибудь о сути секретного задания, его ликвидируют.
Клов склонил голову в вежливом поклоне и твердо произнес:
– Да, господин вице-президент. Я готов выслушать.
Токугава сдвинул густые черные брови, в которых поблескивала седина.
– Что вы знаете о Земле, Клов?
– То же, что и все, господин вице-президент. Земля – родина наших предков. Четыреста лет назад на Земле произошла катастрофа планетарного масштаба. Серая мантия, состоящая из самовоспроизводящейся наноматерии, стала захватывать планету – город за городом. Погибло девять десятых населения планеты, а сама Земля, покрывшись серой мантией, стала непригодна для жизни.
Клов, не привыкший к длинным речам, сомкнул губы. Но, поскольку Токугава и Рохлин смотрели на него молча и выжидательно, он понял, что надо продолжить.
– Уцелевшие люди доживали свои дни в бункерах и подземках, – снова заговорил Клов. – Заражение продолжало распространяться по Земле, но через два года после катастрофы физик Иван Артемьев обнаружил два гравитационных завихрения, которые оказались нуль-туннелями, ведущими к двум участкам Вселенной, отстоящим один от другого на сотни световых лет. Три года ушло на то, чтобы построить челноки, способные перемещаться по этим туннелям. Еще год понадобился на то, чтобы отыскать во вновь открывшихся районах Вселенной планету, пригодную для жизни людей. К тому моменту, как Земля полностью затянулась серой мантией, люди были эвакуированы и занялись колонизацией планеты Соло-Рекс. Той самой, на которой мы находимся сейчас.
– Да будет вам известно, что мы не забросили Землю окончательно, – сказал Токугава. – Все эти четыреста лет мы пристально наблюдали за ней. Наши исследовательские космические станции постоянно находились на орбите Земли. Раз в несколько месяцев на планету приземлялся беспилотный разведывательный катер, который брал пробы воздуха и воды, а также производил фото– и видеосъемку. Но четыре года назад связь с орбитальными станциями внезапно прервалась. Туннель затянулся черной материей и стал непроницаем. Мы потеряли Землю из вида на целых четыре года. Однако незадолго до того, как туннель закрылся, кое-что произошло.
Вице-президент сделал паузу, чтобы перевести дух.
– Как вы знаете, спустя два года после того, как мы покинули Землю, серая мантия покрыла всю территорию планеты, – продолжил он затем. – Она съела и переварила все живое на Земле, включая растительный покров. Она заполнила собой даже океаны. На Земле не осталось ничего, кроме серой мантии, состоящей из наноматерии, и парящего над ней серого тумана, состоящего из наночастиц. Но незадолго до того, как туннель закрылся, мы обнаружили, что серая мантия эволюционировала.
Вице-президент замолчал, и Клов, пораженный его словами, взял на себя смелость спросить:
– В каком смысле «эволюционировала»?
– Это сложно объяснить словами, капитан. Серая мантия, оставаясь бесформенной в течение сотен лет, вдруг стала воспроизводить на своей поверхности структурированные объекты. Горы, леса, моря... И даже города. Мы пришли к выводу, что серая мантия пытается имитировать ландшафт Земли, который сама же и уничтожила четыре сотни лет назад.
Клов помолчал, завороженно глядя на Токугаву.
– Какова, на ваш взгляд, цель этой имитации, господин вице-президент? – спросил полковник Рохлин.
Токугава нахмурился еще больше и ответил:
– Было несколько гипотез. Кто-то из исследователей утверждал, что попытки построения нового ландшафта – это иллюзия. Дескать, «мы видим то, что хотим увидеть». Но большинство исследователей сошлись на том, что имитация ландшафта – это что-то вроде мимикрии.
– То есть серая мантия...
– Мы полагаем, что она хочет, чтобы люди вернулись на Землю.
– Она... – заговорил Клов и невольно понизил голос: – ...Заманивает нас?
– Возможно. Мы не знаем этого наверняка.
– Я читал, что серой мантии не нужна питательная среда, – сказал полковник Рохлин, – она способна питаться сама собой, подобно мифическому дракону, кусающему себя за хвост. Зачем ей люди?
– Это нам неизвестно, – отчеканил Токугава.
– Есть ли какие-нибудь изменения в атомной и молекулярной структуре серой мантии? – спросил капитан Клов.
– Четыре года назад мы пытались взять образцы, но безуспешно. Образцы наноматерии теряли стабильность и распадались на атомы, как только челнок поднимался в стратосферу. Мы пробовали провести анализ еще до подъема, но в этих случаях наноматерия также распадалась.
– Серая мантия не позволяет себя изучать?
– Похоже на то. – Вице-президент вздохнул. – Полковник, покажите капитану снимки Земли.
Полковник кивнул, достал из верхнего ящика стола пачку голографий и протянул Клову. Тот с легким поклоном, похожим на кивок, взял снимки и быстро их просмотрел.
– Снимкам не хватает яркости и четкости, – сказал он.
– Их не хватает самой серой мантии. Голографии сделаны за два дня до закрытия туннеля.
Клов еще раз просмотрел снимки, затем вернул их полковнику.
– Правильно ли я понял, что так выглядела Земля четыре года назад, до того, как закрылся пространственный туннель? – уточнил он.
– Да, капитан, вы все правильно поняли.
– А как обстоят дела сейчас? Туннель все еще закрыт?
Полковник и вице-президент переглянулись. Клов обратил внимание на то, насколько сильно они похожи друг на друга. Полковник Рохлин был сух и морщинист, вице-президент Токугава – одутловат и гладок, однако печать долга и чести, лежащая на этих лицах, делала их одинаково суровыми, жесткими и сосредоточенными.
Вице-президент Токугава кашлянул в пухлый кулак и сказал:
– Около месяца назад нам удалось открыть пространственный туннель, ведущий к Солнечной системе, и послать туда пять разведывательных челноков. Четыре из них сгинули без следа, но лейтенант Корбут, пилотировавший пятый челнок, вышел с нами на связь.
– И что он вам рассказал?
– За те четыре года, что мы не видели Землю, там произошли кое-какие... перемены.
Слово «перемены» вице-президент произнес с трудом, словно оно далось ему нелегко. Вперив в лицо Клова проницательный, тяжелый взгляд, Токугава сказал:
– Перед тем, как мы продолжим разговор, я обязан предупредить, что следующая часть беседы коснется еще более засекреченных фактов.
– Вы уже предупредили, господин вице-президент. Я знаю, что обратного пути у меня нет.
Вице-президент Токугава одобрительно кивнул, вынул из своей красной кожаной сумки еще несколько снимков и вручил их капитану Клову:
– Вот то, что мы увидели на Земле сейчас, спустя четыре года после закрытия туннеля.
Клов опустил взгляд на голографии. На лице его отобразилось изумление.
– Но ведь это настоящие населенные пункты! С домами, деревьям, водоемами... Яркости по-прежнему не хватает, но в остальном... – Клов поднял взгляд на вице-президента: – Как такое возможно? Как серая мантия сумела настолько точно воссоздать ландшафт планеты, и всего за четыре года?
Токугава прищурил черные, узкие глаза, похожие на две мерцающих щели, и сказал:
– Земля не вся выглядит так. Это лишь оазисы посреди бескрайних просторов, покрытых серой мантией. А теперь – самое главное. Нам удалось установить, что наноматерия не сама создала столь изощренные имитации. Ей помогли.
– Кто? – выдохнул Клов.
Токугава тяжело вздохнул.
– Четыреста лет назад эвакуация проводилась в два эшелона и не на одну, а на две планеты. Наша планета – Соло-Рекс. Вторая получила название Гея-Регина.
– Вы хотите сказать, что где-то в другой галактике, на планете Гея-Регина, живут люди?
– Да. Информация о втором эшелоне строго засекречена. Четыреста лет о нем не было никаких вестей. Многие считали, что эвакуация прошла неудачно и второй эшелон погиб. Однако лейтенант Корбут встретил потомков второго эшелона на орбите Земли. Их туннель был закрыт все четыре столетия и открылся лишь четыре года назад. Мы предполагаем, что это может быть связано со сложной цикличностью, постигнуть которую мы пока не в состоянии. Судя по всему, потомки второго эшелона решили вернуться на Землю. И последние четыре года они ведут активную подготовку к реколонизации планеты.
Клов нахмурил лоб, пытаясь осмыслить все, что услышал от вице-президента. Сделать это было нелегко. Наконец капитан прервал молчание и спросил:
– Как им это удалось?
– Среди георегинцев есть люди, наделенные странной способностью, – ответил Токугава. – Их называют телеоники. Они вошли с наноматерией в ментальный контакт. Они способны воздействовать на нее силой мысли и совместными усилиями создавать новую среду обитания, сходную с той, что была раньше на Земле. Серая мантия создает лишь основу конструируемого мира, его грубую заготовку. Телеоники делают эту заготовку настоящим произведением искусства – отшлифовывают, прорисовывают детали, создают цвета и запахи.
– Но ведь это хорошо, – неуверенно проговорил Клов. – Объединившись с ними, мы можем реколонизировать Землю. Вернуться в наш общий дом, который мы покинули четыреста лет назад.
Лицо Токугавы похолодело, взгляд узких глаз стал неприязненным и жестким.
– Выходцы с Геи-Регины отличаются от нас, – отчеканил он. – По сути, они стали другой расой. Они не доверяют нам и ведут себя крайне агрессивно по отношению к нам. Вряд ли мы способны к совместным действиям. Но не это даже главное. Главное – это то, что островки благоденствия, созданные телеониками на Земле, – не настоящие. То, что вы видели на снимках, – фикция, имитация. Как птичьи глаза на крыльях бабочки.
– По-вашему, люди с Геи-Регины не понимают этого? – вновь встрял в разговор полковник Рохлин.
Вице-президент пригладил ладонью волосы – от высокого лба до черного клубка волос, скрепленного золотой сеткой, и сказал:
– Им повезло меньше, чем нам. Планета Гея-Регина пребывает в упадке. Потомки второго эшелона используют любой, даже самый невероятный, шанс на возвращение.
– Но ведь это не шанс, – возразил полковник Рохлин. – Это – видимость шанса.
Вице-президент пожал плечами, как бы говоря – это вопрос мнений, но не истины, затем продолжил:
– Нам удалось перехватить несколько сообщений от экипажей их орбитальных станций. Мы узнали имя самого сильного телеоника. Георегинцы называют его Альтер. Он самый одаренный из этих выродков. Судя по всему, он служит своеобразным генератором энергии для других телеоников, работающих над воссозданием ландшафта Земли. Их опорой.
Токугава сделал паузу, вновь пригладил ладонью свои черные, блестящие волосы и сказал, обращаясь к капитану Клову:
– А теперь непосредственно о задании. Вы отправитесь на орбиту Земли под видом психолога, похитите Альтера и доставите его на Соло-Рекс.
– Слушаюсь! – Клов щелкнул каблуками.
– Перед отправлением вы пройдете ускоренный мнемокурс и узнаете о георегинцах, Земле и телеониках все, что знают наши аналитики и ученые.
– Оазисы уже созданы, – заметил полковник Рохлин с сомнением в голосе. – Сможет ли исчезновение Альтера радикально повлиять на ход событий?
– Оазисов всего двенадцать, – небрежно произнес вице-президент. – Остальная территория Земли – не более чем грубый набросок. Приблизительный эскиз будущих городов, парков, лесов и полей. Формы объектов там несовершенны, цветовая гамма практически отсутствует. Этот «недоделанный мир» – по-настоящему мрачное, жуткое и опасное место.
Он перевел взгляд на капитана Клова:
– Ни при каких условиях не выходите за границы Оазисов, капитан.
– Насколько я понимаю, господин полковник, это в моих же интересах. Выходцы с Геи-Регины отличаются от нас внешне?
– Практически нет, – ответил Токугава. – Различия минимальны.
– Но все же они есть?
– Мы сделаем так, что вы ничем не будете отличаться от георегинцев, – сказал полковник Рохлин. – Наши хирурги уже в курсе.
Клов нахмурился. Заметив это, полковник Рохлин добавил:
– Это вынужденная мера, капитан. После возвращения на Соло-Рекс мы вернем вам вашу внешность. Вы снова станете собой.
Клов кивнул и спросил, обращаясь к обоим офицерам одновременно:
– У вас есть снимки Альтера?
Вице-президент Токугава покачал головой:
– Нет. Мы даже не знаем, мужчина он или женщина. Еще вопросы?
– Да. Господин вице-президент, серая мантия обладает разумом?
– Я знал, что вы об этом спросите. В школьных учебниках написано, что серая мантия – что-то вроде гигантской прожорливой амебы, поглощающей все, что встречает на пути. Но скажу вам честно: у наших ученых нет единого мнения на этот счет. Некоторые считают, что серая мантия неоднородна, что она представляет собой скопление обособленных нанообъектов, не обладающих ни формой, ни способностью к саморазвитию. Однако недавние факты опровергают эту гипотезу. Капитан Клов, мы знаем, на что вы способны. Ваш послужной список впечатляет. Мы надеемся на вас.
– Рад служить вам и президенту! – снова щелкнул каблуками Клов.
Токугава чуть прищурил свои черные глаза и уточнил:
– У вас ведь есть родственники?
– Жена. В данный момент она помещена в криохранилище и пребывает в состоянии полужизни.
– Полтора года назад сторонники Пастыря Накамуры взорвали аэробус с мирными пассажирами на борту, – пояснил вице-президенту полковник Рохлин. – Капитан Клов и его жена Анна были в этом аэробусе.
– Понимаю, – кивнул Токугава, и во взгляде его узких глаз отобразилось искреннее сочувствие. – Вам нужны деньги для реанимации жены, не так ли?
– Так точно, господин вице-президент.
– После выполнения задания вы получите всю необходимую сумму. Кроме того, реанимация вашей жены пройдет вне общей очереди. Это я вам гарантирую.
Клов остался внешне спокоен, но на лбу у него, выдавая волнение, проступили капельки пота.
– Теперь, после всего сказанного, я должен еще раз спросить вас: вы готовы выполнить поставленное задание, капитан?
– Так точно, – ответил Клов с легким, вежливым поклоном. – Я выполню задание.
Вице-президент Токугава вздохнул, и Клову показалось, что это был вздох облегчения.
– Полковник, ваше слово, – обратился он к Рохлину.
Тот кивнул, достал из ящика стола несколько листков бумаги и протянул их Клову:
– Это ваша легенда, капитан.
Клов с поклоном взял листки, после чего быстро и внимательно их просмотрел.
– Вы все запомнили, капитан? – спросил полковник, когда Клов вернул ему листки.
– Так точно.
– Повторите вкратце – для меня.
– Я психолог Крис Картер. Послан на орбиту Земли с Геи-Регины.
– Для чего?
– Для психологического тестирования экипажа орбитальной станции «Черная луна».
– Сколько на «Черной луне» человек?
– Четверо.
– Чем они занимаются?
– Они – наблюдатели-контролеры. Отслеживают работу телеоников и высылают отчеты в Космоцентр на Гее-Регине.
– Продолжайте.
Клов продолжил. Несколько минут он пересказывал полковнику содержимое листков, не упуская ни одной подробности. Наконец полковник Рохлин остановил его жестом и сказал:
– Достаточно. Вылет назначен на десять часов. Если у вас есть вопросы – задавайте.
– Что случилось с настоящим психологом-георегинцем, который был направлен на орбиту Земли? – спросил Клов.
– Мы его ликвидировали, – ответил Рохлин.
– Есть ли вероятность того, что меня разоблачат?
– Не думаю. Внешне вы будете выглядеть в точности как он. Кроме того, вы знаете о нем все, что он знал о себе. Главное – не отступайте от легенды.
– Будет ли у меня возможность выходить с вами на связь, или я должен буду изложить все, что узнал, в рапорте?
– Вы возьмете с собой аудиолу последнего образца. Будете записывать свои отчеты на аудиолу, а она будет пересылать их нам.
– Есть ли опасность перехвата сообщений?
– Нет, перехват исключен. Не буду посвящать вас в технические тонкости, просто поверьте мне на слово. Еще вопросы есть?
Капитан Клов пару секунд молчал, а потом негромко, но четко проговорил:
– Господин полковник, я хочу быть уверен, что после возвращения с Земли меня не будет ждать трибунал.
Рохлин взглянул на Клова спокойными глазами и сказал:
– Никакого трибунала, капитан. Слово офицера. Что-нибудь еще?
– Да. – Голос капитана Клова окреп. – Я хотел бы получить официальное помилование.
Рохлин приподнял брови и уставился на него холодным взглядом.
– Вам недостаточно моего слова?
Клов молчал. Тогда слово взял вице-президент Токугава:
– Вы получите официальное подтверждение перед самым отлетом, – сказал он.
– Благодарю вас, вице-президент.
– Да, и еще, – сказал полковник Рохлин. – Мы считаем, что будет целесообразно отправить с вами вашего робота-слугу Панча.
Клов нахмурился.
– Неуверен, что он мне нужен, господин полковник.
– Решение уже принято. Георегинцы – враждебная нам раса. Не исключено, что ваш робот поможет вам выжить. – Рохлин поднял руку и посмотрел на часы. – Отправляйтесь в медицинский сектор, капитан. Хирург Гольдман вас уже ждет.
– Слушаюсь.
Клов низко поклонился вице-президенту, затем – полковнику, после чего повернулся и вышел из кабинета.
9
Хирург Гольдман оказался круглолицым, низеньким, щегольски одетым человечком с румяными, как яблоки, щеками и острой, реденькой бородкой, волоски на которой можно было пересчитать по пальцам. Стены операционной палаты были белого цвета, шкафы – такие же белые, с металлическими накладками на углах. На подоконнике стояли взятые в рамки фотографии жены и двух дочерей хирурга.
Усадив Клова в кресло, доктор сказал:
– Посидите пару минут. А я пока подготовлю все необходимое.
Напевая что-то себе под нос, доктор Гольдман стал шарить в ящиках шкафов, вытаскивая что-то то из одного, то из другого, то из третьего.
– У вас можно курить? – спросил капитан.
– Курите, – не оборачиваясь, разрешил Гольдман.
Клов достал сигарету и закурил.
– Вы знаете, какое задание мне предстоит выполнить? – спросил он, выпустил облако дыма.
– Приблизительно. Что-то, связанное с реколонизацией Земли?
– Я должен кое-кого доставить на Соло-Рекс.
– Но это связано с реколонизацией, верно?
– В какой-то степени, да.
Доктор, раскладывая на столике инструменты, пожал покатыми плечами:
– Я ничего не смыслю в реколонизации. Да и не хочу смыслить. Мне нравится наша планета – Соло-Рекс. Земля давно стала нам чужой.
– Однако жизнь на Соло-Рексе не назовешь комфортной, – заметил Клов.
– Верно. Но кто это замечает? Мемы делают свое дело. И лично мне глубоко плевать, реальный вид открывается из моего окна или тот, который создали для меня мемы. Мне плевать, в настоящем я кресле сижу или в иллюзорном, и мне плевать – настоящий комфорт я испытываю, или это чувство выудили из моего сознания мемы, воздействовав на определенную группу нейронов.
– Вы любите иллюзии? – спросил капитан Клов.
Хирург обернулся и посмотрел на Клова.
– Однажды мой стационарный мем-43 вышел из строя на пару минут, – сказал он с вежливой улыбкой. – Всего пару минут я видел окружающий мир таким, какой он есть. Вместо роскошной квартиры – вонючая халупа. Вместо сада за окном – выжженная, растрескавшаяся земля, поросшая колючками. Вместо вина в бокале – гнилое пойло из скважины. А вместо хрустального бокала – старая пластиковая банка. Потом мем возобновил работу, и мир снова стал прекрасным. И знаете... настоящий мир, кусок которого увидел, показался мне менее реальным, чем тот, который создал мем.
– Значит, вас устраивает иллюзорный мир?
– Я не имею ничего против иллюзий. Они не причиняют боли и не приносят вреда. А эта планета... хоть она и зовется Землей... вселяет в меня страх. Снимайте одежду и ложитесь на операционный стол, капитан.
Клов сделал, как он велел.
Гольдман включил хирургическую лампу и направил ее свет на тело капитана. Затем сомкнул на его щиколотках и запястьях пластиковые зажимы.
– А это еще зачем? – спросил Клов неприязненно.
– Чтобы вы не дергались, – ответил Гольдман. И пояснил: – В вашем случае применение анестезии невозможно, так как состав крови должен быть чистым, лишенным химии.
– Спасибо, что вовремя предупредили, – с усмешкой произнес Клов.
– Пожалуйста.
Доктор принялся за дело. Для начала он нарисовал на обнаженном теле капитана двенадцать точек, похожих на мишени. После чего взял в руки хромированный хирургический пистолет, заряженный ампулами для инъекций, и меньше чем за минуту поразил все двенадцать мишеней. После этого взялся за скальпель и выщелкнул лазерное лезвие, похожее на язычок газовой зажигалки...
Через минуту Гольдман отложил скальпель и снял перчатки. Тело капитана Клова начало быстро меняться, но за мгновение до этого он почувствовал адскую боль. Ощущение было такое, словно по артериям разливается расплавленный свинец. Капитан сжал зубы.
– Если хотите – кричите, – сказал доктор Гольдман, внимательно вглядываясь в лицо капитана.
Тот качнул головой и еще сильнее заскрипел зубами. От нового приступа боли мускулистое тело капитана Клова выгнулось дугой.
– Будем надеяться, что у вас крепкое сердце, – тихо проговорил хирург.
Адская боль длилась еще минуту, а затем быстро пошла на убыль.
– Готово, – сказал хирург и отщелкнул зажимы, сковывавшие руки и ноги Клова. – Хотите взглянуть на себя со стороны?
Клов не ответил. Некоторое время он неподвижно лежал на операционном столе, как бы заново учась ощущать свое тело, а затем сел и, поморщиваясь от остаточной боли, опустил ноги на пол.
– Я по-прежнему человек? – спросил он у хирурга.
– В той же степени, что и до операции, – ответил доктор Гольдман. – Вообще-то потомки второго эшелона тоже люди. Но, приспосабливаясь к планете, которая стала их вторым домом, они немного изменились. Взгляните на себя в зеркало, капитан, и вы все увидите.
– Надеюсь я не настолько уродлив, чтобы мною пугали детей.
Капитан подошел к зеркалу и взглянул на свой новый облик. Лицо его стало более худощавым, но никаких следов уродства Клов не заметил. Напротив, его черты стали правильнее и утонченнее, словно он внезапно превратился в аристократа крови. Волосы стали иссиня-черными, а кожа посветлела и приобрела молочный оттенок. Но самое главное – все его тело было покрыто блеклыми темными линиями, которые едва заметно проступали сквозь кожу. На лбу и скулах эти линии складывались в замысловатые узоры. Рисунки словно были вытатуированы на изнанке кожи.
– Что означают эти линии и узоры? – спросил капитан.
– Насколько мы знаем, эти линии представляют собой подвижные цепочки нейронов, подкрашенные меланином, – ответил хирург. – Думаем, они как-то связаны с ментальными способностями потомков второго эшелона.
– Вы говорите о телеониках?
– Да.
Хирург, с любопытством разглядывая лицо Клова, спросил:
– Вы знаете, что человек использует лишь девяносто процентов возможностей своего мозга?
– Да, я об этом слышал.
– У георегинцев то же самое. Потенциал есть у всех, но телеониками становятся единицы.
Капитан обернулся и посмотрел хирургу в глаза.
– А что насчет меня?
– В вашем случае все эти линии – не более, чем декор, – с улыбкой пояснил доктор Гольдман.
– Жаль. Мне бы не помешали какие-нибудь сверхспособности.
– Сверхспособности есть у каждого из нас. Я, например, могу за один присест съесть яичницу из пятнадцати яиц, запив ее двумя галлонами саке. Согласитесь, не каждому это под силу.
Капитан усмехнулся:
– С этим не поспоришь.
– Можете одеться, – разрешил доктор Гольдман. – Нет-нет, не в свой мундир. Новая одежда висит в шкафу, слева от вас. Да-да, здесь.
Клов остановился перед шкафом, оглянулся и еще раз посмотрел в зеркало, чтобы получше запомнить свое новое лицо, а затем распахнул дверцы шкафа и стал одеваться. Новая одежда, сшитая из темной, блестящей ткани, была мягкой и шелковистой.
– Ваши движения стали изящнее, – заметил хирург. – Словно у настоящего жителя Геи-Регины.
Клов принялся одеваться.
– Откуда вы так много знаете об этих ребятах? – спросил он, натягивая форменную куртку с замысловатой эмблемой на рукаве.
– Мы довольно подробно их изучили.
– Каким образом?
Хирург усмехнулся:
– С помощью скальпеля и микроскопа, разумеется.
Клов на мгновение замер, после чего уточнил:
– Вы препарировали их тела?
– Да, – ответил Гольдман. – Несколько недель назад наши десантники сумели захватить их челнок вместе с экипажем. Благодаря этому, мы узнали о наших собратьях с Геи-Регины очень много.
– Ясно. И где они теперь?
– Они умерли. Части их тел разложены по банкам со спиртовым раствором.
По худощавому, испещренному татуировками лицу Клова пробежала тень.
– Это не похоже на похороны на Эдингтонском военном кладбище, – сказал он.
– Да уж, – усмехнулся Гольдман. – Ни телерепортеров, ни военных почестей...
Клов застегнул молнию.
– Значит, этих парней пытали, а затем убили и разрезали на куски?
– Что-то в этом роде, – спокойно ответил хирург. Прищурился и уточнил: – Вам это кажется бесчеловечным?
– Я солдат, а не моралист.
– Я тоже солдат, капитан. Хоть и не ношу военную форму. И, так же, как вы, я не обсуждаю приказы.
Капитан надел потрупею и с глухим щелчком застегнул скрепы. Немного поколебавшись, он запустил руку в карман форменных штанов и переложил таблетку Накамуры в карман нового одеяния. Он действовал не столько осознанно, сколько интуитивно.
– Когда вы вылетаете? – уточнил хирург, пристукивая папиросой об крышку старинного портсигара.
– Через час, – ответил капитан Клов.
– Надеюсь, ваша миссия будет удачной.
– Я тоже на это надеюсь.
Клов козырнул рукой, развернулся и быстро покинул медицинский кабинет.
Усадив Клова в кресло, доктор сказал:
– Посидите пару минут. А я пока подготовлю все необходимое.
Напевая что-то себе под нос, доктор Гольдман стал шарить в ящиках шкафов, вытаскивая что-то то из одного, то из другого, то из третьего.
– У вас можно курить? – спросил капитан.
– Курите, – не оборачиваясь, разрешил Гольдман.
Клов достал сигарету и закурил.
– Вы знаете, какое задание мне предстоит выполнить? – спросил он, выпустил облако дыма.
– Приблизительно. Что-то, связанное с реколонизацией Земли?
– Я должен кое-кого доставить на Соло-Рекс.
– Но это связано с реколонизацией, верно?
– В какой-то степени, да.
Доктор, раскладывая на столике инструменты, пожал покатыми плечами:
– Я ничего не смыслю в реколонизации. Да и не хочу смыслить. Мне нравится наша планета – Соло-Рекс. Земля давно стала нам чужой.
– Однако жизнь на Соло-Рексе не назовешь комфортной, – заметил Клов.
– Верно. Но кто это замечает? Мемы делают свое дело. И лично мне глубоко плевать, реальный вид открывается из моего окна или тот, который создали для меня мемы. Мне плевать, в настоящем я кресле сижу или в иллюзорном, и мне плевать – настоящий комфорт я испытываю, или это чувство выудили из моего сознания мемы, воздействовав на определенную группу нейронов.
– Вы любите иллюзии? – спросил капитан Клов.
Хирург обернулся и посмотрел на Клова.
– Однажды мой стационарный мем-43 вышел из строя на пару минут, – сказал он с вежливой улыбкой. – Всего пару минут я видел окружающий мир таким, какой он есть. Вместо роскошной квартиры – вонючая халупа. Вместо сада за окном – выжженная, растрескавшаяся земля, поросшая колючками. Вместо вина в бокале – гнилое пойло из скважины. А вместо хрустального бокала – старая пластиковая банка. Потом мем возобновил работу, и мир снова стал прекрасным. И знаете... настоящий мир, кусок которого увидел, показался мне менее реальным, чем тот, который создал мем.
– Значит, вас устраивает иллюзорный мир?
– Я не имею ничего против иллюзий. Они не причиняют боли и не приносят вреда. А эта планета... хоть она и зовется Землей... вселяет в меня страх. Снимайте одежду и ложитесь на операционный стол, капитан.
Клов сделал, как он велел.
Гольдман включил хирургическую лампу и направил ее свет на тело капитана. Затем сомкнул на его щиколотках и запястьях пластиковые зажимы.
– А это еще зачем? – спросил Клов неприязненно.
– Чтобы вы не дергались, – ответил Гольдман. И пояснил: – В вашем случае применение анестезии невозможно, так как состав крови должен быть чистым, лишенным химии.
– Спасибо, что вовремя предупредили, – с усмешкой произнес Клов.
– Пожалуйста.
Доктор принялся за дело. Для начала он нарисовал на обнаженном теле капитана двенадцать точек, похожих на мишени. После чего взял в руки хромированный хирургический пистолет, заряженный ампулами для инъекций, и меньше чем за минуту поразил все двенадцать мишеней. После этого взялся за скальпель и выщелкнул лазерное лезвие, похожее на язычок газовой зажигалки...
Через минуту Гольдман отложил скальпель и снял перчатки. Тело капитана Клова начало быстро меняться, но за мгновение до этого он почувствовал адскую боль. Ощущение было такое, словно по артериям разливается расплавленный свинец. Капитан сжал зубы.
– Если хотите – кричите, – сказал доктор Гольдман, внимательно вглядываясь в лицо капитана.
Тот качнул головой и еще сильнее заскрипел зубами. От нового приступа боли мускулистое тело капитана Клова выгнулось дугой.
– Будем надеяться, что у вас крепкое сердце, – тихо проговорил хирург.
Адская боль длилась еще минуту, а затем быстро пошла на убыль.
– Готово, – сказал хирург и отщелкнул зажимы, сковывавшие руки и ноги Клова. – Хотите взглянуть на себя со стороны?
Клов не ответил. Некоторое время он неподвижно лежал на операционном столе, как бы заново учась ощущать свое тело, а затем сел и, поморщиваясь от остаточной боли, опустил ноги на пол.
– Я по-прежнему человек? – спросил он у хирурга.
– В той же степени, что и до операции, – ответил доктор Гольдман. – Вообще-то потомки второго эшелона тоже люди. Но, приспосабливаясь к планете, которая стала их вторым домом, они немного изменились. Взгляните на себя в зеркало, капитан, и вы все увидите.
– Надеюсь я не настолько уродлив, чтобы мною пугали детей.
Капитан подошел к зеркалу и взглянул на свой новый облик. Лицо его стало более худощавым, но никаких следов уродства Клов не заметил. Напротив, его черты стали правильнее и утонченнее, словно он внезапно превратился в аристократа крови. Волосы стали иссиня-черными, а кожа посветлела и приобрела молочный оттенок. Но самое главное – все его тело было покрыто блеклыми темными линиями, которые едва заметно проступали сквозь кожу. На лбу и скулах эти линии складывались в замысловатые узоры. Рисунки словно были вытатуированы на изнанке кожи.
– Что означают эти линии и узоры? – спросил капитан.
– Насколько мы знаем, эти линии представляют собой подвижные цепочки нейронов, подкрашенные меланином, – ответил хирург. – Думаем, они как-то связаны с ментальными способностями потомков второго эшелона.
– Вы говорите о телеониках?
– Да.
Хирург, с любопытством разглядывая лицо Клова, спросил:
– Вы знаете, что человек использует лишь девяносто процентов возможностей своего мозга?
– Да, я об этом слышал.
– У георегинцев то же самое. Потенциал есть у всех, но телеониками становятся единицы.
Капитан обернулся и посмотрел хирургу в глаза.
– А что насчет меня?
– В вашем случае все эти линии – не более, чем декор, – с улыбкой пояснил доктор Гольдман.
– Жаль. Мне бы не помешали какие-нибудь сверхспособности.
– Сверхспособности есть у каждого из нас. Я, например, могу за один присест съесть яичницу из пятнадцати яиц, запив ее двумя галлонами саке. Согласитесь, не каждому это под силу.
Капитан усмехнулся:
– С этим не поспоришь.
– Можете одеться, – разрешил доктор Гольдман. – Нет-нет, не в свой мундир. Новая одежда висит в шкафу, слева от вас. Да-да, здесь.
Клов остановился перед шкафом, оглянулся и еще раз посмотрел в зеркало, чтобы получше запомнить свое новое лицо, а затем распахнул дверцы шкафа и стал одеваться. Новая одежда, сшитая из темной, блестящей ткани, была мягкой и шелковистой.
– Ваши движения стали изящнее, – заметил хирург. – Словно у настоящего жителя Геи-Регины.
Клов принялся одеваться.
– Откуда вы так много знаете об этих ребятах? – спросил он, натягивая форменную куртку с замысловатой эмблемой на рукаве.
– Мы довольно подробно их изучили.
– Каким образом?
Хирург усмехнулся:
– С помощью скальпеля и микроскопа, разумеется.
Клов на мгновение замер, после чего уточнил:
– Вы препарировали их тела?
– Да, – ответил Гольдман. – Несколько недель назад наши десантники сумели захватить их челнок вместе с экипажем. Благодаря этому, мы узнали о наших собратьях с Геи-Регины очень много.
– Ясно. И где они теперь?
– Они умерли. Части их тел разложены по банкам со спиртовым раствором.
По худощавому, испещренному татуировками лицу Клова пробежала тень.
– Это не похоже на похороны на Эдингтонском военном кладбище, – сказал он.
– Да уж, – усмехнулся Гольдман. – Ни телерепортеров, ни военных почестей...
Клов застегнул молнию.
– Значит, этих парней пытали, а затем убили и разрезали на куски?
– Что-то в этом роде, – спокойно ответил хирург. Прищурился и уточнил: – Вам это кажется бесчеловечным?
– Я солдат, а не моралист.
– Я тоже солдат, капитан. Хоть и не ношу военную форму. И, так же, как вы, я не обсуждаю приказы.
Капитан надел потрупею и с глухим щелчком застегнул скрепы. Немного поколебавшись, он запустил руку в карман форменных штанов и переложил таблетку Накамуры в карман нового одеяния. Он действовал не столько осознанно, сколько интуитивно.
– Когда вы вылетаете? – уточнил хирург, пристукивая папиросой об крышку старинного портсигара.
– Через час, – ответил капитан Клов.
– Надеюсь, ваша миссия будет удачной.
– Я тоже на это надеюсь.
Клов козырнул рукой, развернулся и быстро покинул медицинский кабинет.
10
«Отсек перемещения», вопреки ожиданиям капитана Клова, оказался совсем небольшим. Не больше буферного отсека в стандартном космолете. Посреди зала стояла белоснежная кабина без окон, высотой метра четыре. Абрис двери едва различался на фоне белизны.
Техник, невысокий толстячок в синей робе и синей кепке, приветливо улыбнулся в ответ на приветствие Клова. Техник был штатским, и капитанское звание Клова ничего для него не значило.
– Хорошо выглядите, – шутливо заметил техник, оглядывая худощавую фигуру Клова и его татуированное лицо.
– Да, в последнее время я немного похудел, – в тон ему отозвался Клов. – Но здоровый цвет лица, как вы, вероятно, заметили, не приобрел.
– Смотря что считать здоровьем, капитан. Моя жена была бы рада заполучить такого красавца.
– Ей нравятся субтильные брюнеты?
Техник ухмыльнулся.
– Нет. Но она не равнодушна к парням с татуировками. Они кажутся ей безумно крутыми.
– Я пошлю ей свою голографию – пусть повесит над вашим брачным ложем.
Техник засмеялся.
В этот момент в дверь отсека постучали. Техник, все еще посмеиваясь, открыл дверь и впустил в отсек робота Панча. Низкорослый увалень (внешность для робота подбирал сам Клов) проковылял к своему хозяину и молча встал рядом.
– Что с вашим роботом, капитан? – весело поинтересовался техник. – Обычно эти модели болтливы, как моя теща.
– Ваша теща робот?
– Она утверждает, что нет, хотя у меня на этот счет имеются большие сомнения. Хотите – поменяемся?
Клов улыбнулся:
– У меня уже есть теща. Хвала Иисусу, она живет на другой стороне Соло-Рекса.
– Мне бы ваше везение, капитан. Прошу вас и вашего робота в челнок!
Клов вошел в белую будку. Панч с важным и суровым видом последовал за ним. Будка оказалась тесной, и двое мужчин поместились в ней с трудом.
– Только не вздумай ко мне прижиматься, – сурово сказал Клов роботу.
– Но здесь довольно тесновато, – возразил тот.
– А ты превратись во что-нибудь плоское.
– В такое же плоское, как ваши шутки? – невозмутимо уточнил робот. Тело Панча завибрировало и плавно сжалось в толщину, одновременно увеличившись в росте. – Так годится?
– Вполне.
Дверь челнока задвинулась.
– Вы когда-нибудь путешествовали сквозь пространственный туннель, ребята? – осведомился техник, глядя на Клова в иллюминатор и проверяя герметичность двери.
Капитан качнул головой:
– Нет.
– Ощущения будут странными. Покалывание, зуд, онемение. Возможно, в какой-то момент вам даже покажется, что ваше тело распалось на составные элементы и рассеялось по всей Вселенной. Не пугайтесь, через это проходят все.
– Распадаются на составные элементы? – уточнил Клов.
Техник покачал головой:
– Нет. С вашим телом все будет в порядке. Более того, как только путешествие закончится, вы почувствуете себя бодрым и полным сил. Этот эффект отмечают все путешественники.
– Сколько времени будет длиться переход?
– Около минуты.
– Так мало?
– Челнок переместится по туннелю мгновенно. Минута понадобится вашему разуму, чтобы вновь обрести контроль над вашим телом. Вы как – в порядке?
Техник, невысокий толстячок в синей робе и синей кепке, приветливо улыбнулся в ответ на приветствие Клова. Техник был штатским, и капитанское звание Клова ничего для него не значило.
– Хорошо выглядите, – шутливо заметил техник, оглядывая худощавую фигуру Клова и его татуированное лицо.
– Да, в последнее время я немного похудел, – в тон ему отозвался Клов. – Но здоровый цвет лица, как вы, вероятно, заметили, не приобрел.
– Смотря что считать здоровьем, капитан. Моя жена была бы рада заполучить такого красавца.
– Ей нравятся субтильные брюнеты?
Техник ухмыльнулся.
– Нет. Но она не равнодушна к парням с татуировками. Они кажутся ей безумно крутыми.
– Я пошлю ей свою голографию – пусть повесит над вашим брачным ложем.
Техник засмеялся.
В этот момент в дверь отсека постучали. Техник, все еще посмеиваясь, открыл дверь и впустил в отсек робота Панча. Низкорослый увалень (внешность для робота подбирал сам Клов) проковылял к своему хозяину и молча встал рядом.
– Что с вашим роботом, капитан? – весело поинтересовался техник. – Обычно эти модели болтливы, как моя теща.
– Ваша теща робот?
– Она утверждает, что нет, хотя у меня на этот счет имеются большие сомнения. Хотите – поменяемся?
Клов улыбнулся:
– У меня уже есть теща. Хвала Иисусу, она живет на другой стороне Соло-Рекса.
– Мне бы ваше везение, капитан. Прошу вас и вашего робота в челнок!
Клов вошел в белую будку. Панч с важным и суровым видом последовал за ним. Будка оказалась тесной, и двое мужчин поместились в ней с трудом.
– Только не вздумай ко мне прижиматься, – сурово сказал Клов роботу.
– Но здесь довольно тесновато, – возразил тот.
– А ты превратись во что-нибудь плоское.
– В такое же плоское, как ваши шутки? – невозмутимо уточнил робот. Тело Панча завибрировало и плавно сжалось в толщину, одновременно увеличившись в росте. – Так годится?
– Вполне.
Дверь челнока задвинулась.
– Вы когда-нибудь путешествовали сквозь пространственный туннель, ребята? – осведомился техник, глядя на Клова в иллюминатор и проверяя герметичность двери.
Капитан качнул головой:
– Нет.
– Ощущения будут странными. Покалывание, зуд, онемение. Возможно, в какой-то момент вам даже покажется, что ваше тело распалось на составные элементы и рассеялось по всей Вселенной. Не пугайтесь, через это проходят все.
– Распадаются на составные элементы? – уточнил Клов.
Техник покачал головой:
– Нет. С вашим телом все будет в порядке. Более того, как только путешествие закончится, вы почувствуете себя бодрым и полным сил. Этот эффект отмечают все путешественники.
– Сколько времени будет длиться переход?
– Около минуты.
– Так мало?
– Челнок переместится по туннелю мгновенно. Минута понадобится вашему разуму, чтобы вновь обрести контроль над вашим телом. Вы как – в порядке?
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента