Страница:
– А я теперь супермоделью становиться и не хочу, – ответила она. – Я в Японию поеду! У желтопузых и узкоглазых русские девушки в почете. Я с несколькими девчонками поговорила, они туда по три раза мотались, одна купила себе трехкомнатную квартиру, другая – две «Газели», и теперь ее папаша и брат шоферят, частным извозом деньгу заколачивают.
Фотографии, которые требовалось представить лично Альберту Феокистовичу, больше походили для публикации в эротическом журнале, чем для каталога русских красавиц. Лорка сообщила, что генеральный директор в восторге от нее и обещал в самом скором времени отправить за рубеж.
Еще нужно было сдать триста долларов и принять участие в пятидневных курсах, на которых обещали обучить всем премудростям модельного бизнеса. Татьяна Абдурахмановна, не устояв перед натиском дочери и плененная ее обещаниями, что скоро они будут купаться в деньгах, сняла с книжки последние сбережения. На курсах, как выяснилось, проходили стажировку новые подружки Лорки – продавщицы из «Детского мира», универмага, гастронома и «комков», а также официантки из забегаловок и нянечки из яслей.
Лорка получила свидетельство, которое подтверждало ее участие в курсах, и со дня на день ждала вызова в Японию. Так пролетело несколько месяцев. Лорка по-прежнему работала в закусочной, уверяя, что еще немного, и она, как и прочие девицы, поедет за рубеж. Через год после первой встречи с Альбертом Феокистовичем Оля едва не поссорилась с Ларисой, когда заявила ей, что все обещания генерального директора – детский лепет.
– Если бы он хотел и мог, то ты давно уехала бы в свою Японию, – сказала Оля. – А то год прошел, а воз и ныне там.
– Какой воз, что ты мелешь! – закричала Лорка, не особо разбиравшаяся в баснях дедушки Крылова.
– И вообще, не все так просто! Это только одни едут, а другие...
Лариса поведала Ольге, что Альберт Феокистович отправляет на работу за рубеж в первую очередь тех девушек, которые уступают его натиску.
– А по-простому говоря, тех, кто с ним трахается, – без сантиментов заявила Лорка. – Он и ко мне приставал, похотливый кобель, но я ему по лапам дала. Он и сказал, что в таком случае шансов у меня мало. Девки, которые с ним спят, туда-сюда мотаются, правда, когда приезжают, двадцать процентов ему отдают. Одна попыталась утаить общую сумму, так Альберт ведь от своих агентов точно знает, кто сколько заработал, если чего недодашь, он своих амбалов натравит. Той бабе чуть всю морду бритвой не исполосовали.
– И ты, зная такие вещи, все еще ходишь в эту контору «Рога и копыта» и общаешься с тамошними жуликами? – изумилась Оля.
Лорка в раздражении ответила:
– А что, в нашем замшелом Нерьяновске, что ли, всю жизнь торчать? Это ты такая умная, в университете работаешь, научным доктором станешь. А мне только рожей своей и брать. За границу главное попасть, а там уж я мужа себе в два счета найду!
Оля переживала за сестру и пыталась воздействовать на нее через Татьяну Абдурахмановну. Но та встала на сторону дочери и заявила, что верит «нашему благодетелю Альберту Феокистовичу». Облегчение Оля испытала тогда, когда узнала об аресте Альберта Феокистовича за неуплату налогов, вымогательство и попытку изнасилования. Модельное агентство «Снежная королева» приказало долго жить, а Лорка, казалось, забыла о своих честолюбивых планах.
В апреле Ларисе домой позвонил вежливый молодой человек, представившейся директором агентства «Лунный свет». Он-де имел возможность ознакомиться с фотографиями девушек, которые сотрудничали с Альбертом Феокистовичем, и Лорка ему очень понравилась. Если она готова, то он может помочь ей отправиться на работу в Испанию.
Лариса, вновь загоревшаяся идеей, посетила агентство «Лунный свет». Ольга была уверена, что и в этот раз ничего не получится. Каково же было ее удивление, когда Лорка, навестив ее дома, заявила:
– Я еду в Испанию!
– Когда? – спросила Оля. – Как с Японией, после дождичка в четверг? Неужели история с Альбертом Феокистовичем, который сейчас сидит в КПЗ, тебя ничему не научила?
– Альберт уже давно не сидит, его выпустили, а все обвинения сняли, – заявила Лорка. – Кстати, та девица, которая его обвиняла в попытке изнасилования, пропала.
– Какой ужас! – пролепетала Оля. – Наверняка он причастен к ее исчезновению. Не сомневаюсь, что от тюрьмы он откупился.
Лорка пояснила:
– И вообще, агентство «Лунный свет» принадлежит Альберту. Вернее, он является его покровителем...
– Скажи еще, что «крышей», – произнесла сквозь зубы Оля, ненавидевшая блатные выражения.
– Точняк! Он, правда, не как раньше, в процесс не суется, но кабинет у него имеется, и офис нового агентства располагается по тому же адресу, что и старое. Но главный у них Саша, пронырливый такой парнишка. Они теперь не с Японией работают, а с Испанией. И вот я зачем к тебе пришла... Там восемьсот долларов требуется – на визу, авиабилет и прочее. А у мамки только двести. Может, займете?
Нина Сергеевна, не одобрявшая, как и дочь, авантюру Лорки, отказать не смогла. Лариса получила заветные деньги и через два дня звенящим от радости голосом сообщила:
– Мы в воскресенье выезжаем с девчатами в Москву, там у нас стрелка забита во французском посольстве на понедельник...
– Почему во французском? – поинтересовалась Оля, знавшая, что Лорка не особо сильна в географии: она очень удивилась, узнав, что доехать до Японии на поезде нельзя. – Или место вашей работы уже передислоцировали в Париж или Марсель?
– В испанском, говорят, визу фиг получишь, а во французском у Альберта и Саши есть свои каналы, – сказала Лорка. – Дадут, правда, на две недели, а может, и того меньше. Едем как туристы.
– И как же потом вы будете ее продлять? – удивилась Оля. – Турвизы, кажется, не продляют, да и работать с ними запрещено...
– Да мало ли что запрещено! – резюмировала Лорка. – Испания сейчас – самый писк! И климат вроде хороший. Она же у Тихого океана лежит...
– У моря. У Средиземного моря, – поправила сестру Оля. – А север Испании омывается Атлантикой.
Но Лорке было совершенно безразлично точное местоположение Испанского королевства.
Проводы Ларисы в Москву прошли суетливо и бестолково. Оля была отчего-то твердо уверена, что Альберт Феокистович и пронырливый Саша надуют девушек и, собрав с них по восемьсот долларов, никакую поездку не организуют. Она рассчитывала, что Лорка вернется из столицы разочарованной и огорченной, но поумневшей. Вместо этого Лариса позвонила из Москвы матери и сообщила, что визу во французском посольстве дали, срок – три недели, а самолет в Барселону через день.
В следующий раз Лариса связалась с мамой уже из Испании, коротко сообщив, что у нее все в порядке. Затем последовало три недели тишины, в течение которых Оля проигрывала в уме страшные варианты развития событий на Иберийском полуострове. Наконец Лариса снова дала о себе знать, с гордостью поведав, что купила себе платье за триста евро. Судя по всему, она была чрезвычайно довольна работой в баре на Коста-дель-Соль и солидным заработком. Когда Оле выпадала возможность пообщаться с сестрой, та постоянно твердила о новых нарядах и новых поклонниках. Ехать обратно Лариска не собиралась, а то, что срок действия визы давно истек, ее не особо занимало – некий испанец Пако, чей кузен служил в испанской полиции, гарантировал свое покровительство и обещал предотвратить депортацию русских девушек на родину.
Лариса звонила Татьяне Абдурахмановне раз в неделю, разговаривая по сорок минут, а то и по часу, заявляя, что денег у нее полно и экономить она не собирается. Лорка сообщала об испанских поклонниках и грозилась выйти замуж.
После неудачной попытки Льва Мироновича отчислить Олю из аспирантуры и смены научного руководителя времени на общение с Ларисой практически не было, да и та не особо баловала сестру новостями. Оля пребывала в уверенности, что Лорка обрела в далекой солнечной Испании то, к чему так стремилась, и недалек тот час, когда у нее появится муж-испанец, а сама Ольга станет тетей очаровательного нового подданного его величества короля Хуана Карлоса Первого.
11
12
Фотографии, которые требовалось представить лично Альберту Феокистовичу, больше походили для публикации в эротическом журнале, чем для каталога русских красавиц. Лорка сообщила, что генеральный директор в восторге от нее и обещал в самом скором времени отправить за рубеж.
Еще нужно было сдать триста долларов и принять участие в пятидневных курсах, на которых обещали обучить всем премудростям модельного бизнеса. Татьяна Абдурахмановна, не устояв перед натиском дочери и плененная ее обещаниями, что скоро они будут купаться в деньгах, сняла с книжки последние сбережения. На курсах, как выяснилось, проходили стажировку новые подружки Лорки – продавщицы из «Детского мира», универмага, гастронома и «комков», а также официантки из забегаловок и нянечки из яслей.
Лорка получила свидетельство, которое подтверждало ее участие в курсах, и со дня на день ждала вызова в Японию. Так пролетело несколько месяцев. Лорка по-прежнему работала в закусочной, уверяя, что еще немного, и она, как и прочие девицы, поедет за рубеж. Через год после первой встречи с Альбертом Феокистовичем Оля едва не поссорилась с Ларисой, когда заявила ей, что все обещания генерального директора – детский лепет.
– Если бы он хотел и мог, то ты давно уехала бы в свою Японию, – сказала Оля. – А то год прошел, а воз и ныне там.
– Какой воз, что ты мелешь! – закричала Лорка, не особо разбиравшаяся в баснях дедушки Крылова.
– И вообще, не все так просто! Это только одни едут, а другие...
Лариса поведала Ольге, что Альберт Феокистович отправляет на работу за рубеж в первую очередь тех девушек, которые уступают его натиску.
– А по-простому говоря, тех, кто с ним трахается, – без сантиментов заявила Лорка. – Он и ко мне приставал, похотливый кобель, но я ему по лапам дала. Он и сказал, что в таком случае шансов у меня мало. Девки, которые с ним спят, туда-сюда мотаются, правда, когда приезжают, двадцать процентов ему отдают. Одна попыталась утаить общую сумму, так Альберт ведь от своих агентов точно знает, кто сколько заработал, если чего недодашь, он своих амбалов натравит. Той бабе чуть всю морду бритвой не исполосовали.
– И ты, зная такие вещи, все еще ходишь в эту контору «Рога и копыта» и общаешься с тамошними жуликами? – изумилась Оля.
Лорка в раздражении ответила:
– А что, в нашем замшелом Нерьяновске, что ли, всю жизнь торчать? Это ты такая умная, в университете работаешь, научным доктором станешь. А мне только рожей своей и брать. За границу главное попасть, а там уж я мужа себе в два счета найду!
Оля переживала за сестру и пыталась воздействовать на нее через Татьяну Абдурахмановну. Но та встала на сторону дочери и заявила, что верит «нашему благодетелю Альберту Феокистовичу». Облегчение Оля испытала тогда, когда узнала об аресте Альберта Феокистовича за неуплату налогов, вымогательство и попытку изнасилования. Модельное агентство «Снежная королева» приказало долго жить, а Лорка, казалось, забыла о своих честолюбивых планах.
В апреле Ларисе домой позвонил вежливый молодой человек, представившейся директором агентства «Лунный свет». Он-де имел возможность ознакомиться с фотографиями девушек, которые сотрудничали с Альбертом Феокистовичем, и Лорка ему очень понравилась. Если она готова, то он может помочь ей отправиться на работу в Испанию.
Лариса, вновь загоревшаяся идеей, посетила агентство «Лунный свет». Ольга была уверена, что и в этот раз ничего не получится. Каково же было ее удивление, когда Лорка, навестив ее дома, заявила:
– Я еду в Испанию!
– Когда? – спросила Оля. – Как с Японией, после дождичка в четверг? Неужели история с Альбертом Феокистовичем, который сейчас сидит в КПЗ, тебя ничему не научила?
– Альберт уже давно не сидит, его выпустили, а все обвинения сняли, – заявила Лорка. – Кстати, та девица, которая его обвиняла в попытке изнасилования, пропала.
– Какой ужас! – пролепетала Оля. – Наверняка он причастен к ее исчезновению. Не сомневаюсь, что от тюрьмы он откупился.
Лорка пояснила:
– И вообще, агентство «Лунный свет» принадлежит Альберту. Вернее, он является его покровителем...
– Скажи еще, что «крышей», – произнесла сквозь зубы Оля, ненавидевшая блатные выражения.
– Точняк! Он, правда, не как раньше, в процесс не суется, но кабинет у него имеется, и офис нового агентства располагается по тому же адресу, что и старое. Но главный у них Саша, пронырливый такой парнишка. Они теперь не с Японией работают, а с Испанией. И вот я зачем к тебе пришла... Там восемьсот долларов требуется – на визу, авиабилет и прочее. А у мамки только двести. Может, займете?
Нина Сергеевна, не одобрявшая, как и дочь, авантюру Лорки, отказать не смогла. Лариса получила заветные деньги и через два дня звенящим от радости голосом сообщила:
– Мы в воскресенье выезжаем с девчатами в Москву, там у нас стрелка забита во французском посольстве на понедельник...
– Почему во французском? – поинтересовалась Оля, знавшая, что Лорка не особо сильна в географии: она очень удивилась, узнав, что доехать до Японии на поезде нельзя. – Или место вашей работы уже передислоцировали в Париж или Марсель?
– В испанском, говорят, визу фиг получишь, а во французском у Альберта и Саши есть свои каналы, – сказала Лорка. – Дадут, правда, на две недели, а может, и того меньше. Едем как туристы.
– И как же потом вы будете ее продлять? – удивилась Оля. – Турвизы, кажется, не продляют, да и работать с ними запрещено...
– Да мало ли что запрещено! – резюмировала Лорка. – Испания сейчас – самый писк! И климат вроде хороший. Она же у Тихого океана лежит...
– У моря. У Средиземного моря, – поправила сестру Оля. – А север Испании омывается Атлантикой.
Но Лорке было совершенно безразлично точное местоположение Испанского королевства.
Проводы Ларисы в Москву прошли суетливо и бестолково. Оля была отчего-то твердо уверена, что Альберт Феокистович и пронырливый Саша надуют девушек и, собрав с них по восемьсот долларов, никакую поездку не организуют. Она рассчитывала, что Лорка вернется из столицы разочарованной и огорченной, но поумневшей. Вместо этого Лариса позвонила из Москвы матери и сообщила, что визу во французском посольстве дали, срок – три недели, а самолет в Барселону через день.
В следующий раз Лариса связалась с мамой уже из Испании, коротко сообщив, что у нее все в порядке. Затем последовало три недели тишины, в течение которых Оля проигрывала в уме страшные варианты развития событий на Иберийском полуострове. Наконец Лариса снова дала о себе знать, с гордостью поведав, что купила себе платье за триста евро. Судя по всему, она была чрезвычайно довольна работой в баре на Коста-дель-Соль и солидным заработком. Когда Оле выпадала возможность пообщаться с сестрой, та постоянно твердила о новых нарядах и новых поклонниках. Ехать обратно Лариска не собиралась, а то, что срок действия визы давно истек, ее не особо занимало – некий испанец Пако, чей кузен служил в испанской полиции, гарантировал свое покровительство и обещал предотвратить депортацию русских девушек на родину.
Лариса звонила Татьяне Абдурахмановне раз в неделю, разговаривая по сорок минут, а то и по часу, заявляя, что денег у нее полно и экономить она не собирается. Лорка сообщала об испанских поклонниках и грозилась выйти замуж.
После неудачной попытки Льва Мироновича отчислить Олю из аспирантуры и смены научного руководителя времени на общение с Ларисой практически не было, да и та не особо баловала сестру новостями. Оля пребывала в уверенности, что Лорка обрела в далекой солнечной Испании то, к чему так стремилась, и недалек тот час, когда у нее появится муж-испанец, а сама Ольга станет тетей очаровательного нового подданного его величества короля Хуана Карлоса Первого.
11
– И что из того, что нет заграничного паспорта? – возразила растерянная тетя Таня. – Я же мать! Меня пропустят! Мне поверят! Я в Москву поеду, на прием к послу!
– Вряд ли это так легко, – ответила Нина Сергеевна. – Наверняка по личным вопросам он принимает не часто, да и то по предварительной договоренности. И что ты ему скажешь? Что твоя дочь, Данилина Лариса Андреевна, отправилась полгода назад в Испанию по французской туристической визе, которая истекла много месяцев назад, для того, чтобы, не имея разрешения местных властей, работать там, и тебе кажется, что она пропала? Ты уверена, что слышала выстрелы?
– Да, слышала! – твердо заявила Татьяна Абдурахмановна. – И Лорка сама не своя была. Голосок трясется, сразу видно, что напугана. Говорит, они его убили. Точно, так она и сказала: «Они его убили, мама, и сейчас до меня доберутся!»
Оля погладила тетя Таню по руке и осторожно спросила:
– Но когда вы в первый раз нам рассказывали о своей беседе с Лорой, то не упомянули об этих ее словах. Тетя Таня, вы уверены, что все... так и было?
– Да не сочиняю я ничего. Таня крикнула: «Убили его, и сейчас до меня доберутся» – вот ее доподлинные слова. И что-то она еще про ангелов лепетала. Про розовых ангелов...
– У нее что, галлюцинации, что ли? – озабоченно спросила Нина Сергеевна. – Таня, ты меня извини, но у меня создается такое впечатление, что Лариса там... слишком много спиртного употребляет. И, кто знает, может, наркотиками балуется. Знаешь, сколько у меня на участке случаев, когда и розовых ангелов, и зеленых чертиков, и шагающие трупы с перерезанными глотками видят?
Татьяна Абдурахмановна поднялась и, не проронив ни слова, направилась к двери. Оля побежала за ней и воскликнула:
– Тетя Таня, мама просто предположила. Ведь мы не должны сбрасывать со счетов и такую возможность. Кто знает, может, Лора что-то напутала. Или вы не так ее поняли. Не надо паниковать!
Тетя Таня позволила уговорить себя остаться и выпить тонизирующего мятного чая. Оля пообещала ей, что следующим утром обзвонит все инстанции, чтобы узнать, как можно связаться с Испанией.
– Ты будешь делать документы для аттестационной комиссии, – прервала ее Нина Сергеевна, – а звонить буду я. Сейчас почти полночь, все учреждения закрыты, и ни до кого, кроме вахтеров или охранников, мы не дозвонимся. Утро вечера мудренее.
Тетя Таня, пришедшая в себя, попросила:
– Оленька, ты ведь по-испански говорить умеешь. А что, если... позвонить прямо туда? Телефоны, думаю, можно в Интернете найти. У меня вот записано, где Лорочка последние три месяца работает...
Она вытащила из кармана куртки смятую бумажку и прочитала:
– Торрокс-Коста. Лорочка говорила, что это один из отдаленных районов Малаги, на андалусийском побережье. Ночной клуб «Титаник».
– Думаю, что это очень хорошая идея, – поддержала тетю Таню Ольга. – Испанским я владею не так хорошо, как французским, но для того, чтобы объясниться с работником полиции или мэрии, знаний хватит.
Они в очередной раз попытались позвонить Лорке на мобильный, но любезный испанский голос сообщил, что абонент временно недоступен.
Первую ночь после защиты диссертации Оля провела тревожно, то и дело просыпаясь в холодном поту и бросая взгляд на зеленые цифры электронных часов. Ее мучили кошмары, но связаны они были вовсе не со Щубачом или университетом, а с Лоркой. Во сне Оля от кого-то убегала, продираясь сквозь буйную тропическую растительность. Засыпая, она снова оказывалась в кошмаре, и гонки по джунглям продолжались. Каждый раз она падала, задев ногой скелет в истлевшей одежде и с длинными рыжими прядями, обрамлявшими зияющий пустыми глазницами череп, и каждый раз нечто, свирепо прокладывавшее путь по диковинному лесу, настигало ее. Кто за ней гнался, Оля так и не увидела, но знала: она проиграла, и за это ей придется заплатить собственной жизнью.
Наконец наступило хмурое декабрьское утро. Оля раскрыла глаза и очень удивилась, заметив над собой белый потолок, а не лианы, по которым снуют крошечные обезьяны, и вокруг вовсе не деревья, по веткам которых прохаживаются горластые разноцветные попугаи, а обстановка родной квартиры. Если ее сон – реакция на возможное несчастье с Лоркой, то странно, отчего ей привиделся тропический лес. В выжженной солнцем Андалусии подобного ландшафта нет и в помине. И скелет, о который она споткнулась... брр...
Лариска по-прежнему была вне досягаемости – ее телефон был отключен. Впрочем, она говорила, что работает ночь напролет, а целый день до четырех дрыхнет, предварительно выключив мобильник. Может, так оно было и сейчас? И вчерашняя паника тети Тани не имела никаких оснований? Однако на всякий случай ситуацию следовало прояснить.
Стенограмма заседания диссертационного совета могла и подождать, все же сестра намного важнее. Поэтому Оля посетила интернет-кафе, где через пятнадцать минут нашла телефоны полицейского управления города Малаги, российского посольства в Мадриде и генерального консульства в Барселоне, а также приемных министерств внутренних и иностранных дел Испании.
В генконсульстве и посольстве, когда Оля дозвонилась туда, что было не так уж и легко, ей заявили, что помочь ничем не могут, а узнав, что Лорка находится на территории Испании нелегально, заявили, что при въезде в Россию у нее, вероятно, будут очень большие проблемы. Ольга пыталась настоять на том, чтобы поговорить с главой одной из дипломатических миссий, на что ей было сказано, что ни генеральный консул, ни тем более посол такими мелочами не занимаются.
Женщина, с которой она говорила, дозвонившись в министерство внутренних дел Испании, была чрезвычайно любезна и предупредительна и обещала помочь. Оля, полная надежд, оставила ей номер телефона в Нерьяновске. Испанка успокоила ее:
– Вероятно, сеньора, вы беспокоитесь зря – ваша сестра, я уверена, жива и здорова, и речь идет о недоразумении или шутке.
На всякий случай Ольга позвонила и в Малагу, но степенный андалусиец из полицейского управления заверил ее, что никаких преступлений, жертвой которых стала бы русская девушка по имени Лариса Данилина, зарегистрировано не было. Он обещал еще раз все проверить и даже перезвонить в Россию. Оля, завершив разговор, сообщила маме, что с Лоркой все в порядке.
– Я так и думала, что Таня сделала из мухи слона, – ответила Нина Сергеевна. – Лариса безалаберная, непутевая девица, которая редко считается с чувствами других.
– Но, помимо всего прочего, мамочка, она моя сестра, хотя бы и наполовину, – ответила Оля.
Нина Сергеевна отправилась с благой вестью к Татьяне Абдурахмановне, а Оля принялась за стенограмму заседания совета. Она углубилась в работу, и телефонный звонок напугал ее. На проводе была работница министерства внутренних дел в Мадриде.
– Сеньора Данилина? Я по вашей просьбе перепроверила всю имеющуюся в нашем распоряжении информацию и выяснила, что ваша сестра в самом деле прибыла в Барселону из Москвы двадцать второго мая. Она должна была выехать три недели спустя, чего, к сожалению, не произошло. Никаких преступлений в Малаге и ее окрестностях, в которых замешаны русские девушки, зарегистрировано не было. Так что, уверена, вы и ваши родственники беспокоились зря – сеньора Лариса находится в добром здравии. Я отыскала телефонный номер бара «Титаник» в Торрокс-Коста, в котором работает ваша сестра. Если хотите, могу продиктовать вам его...
– Конечно! – с радостью откликнулась Оля.
Она безуспешно пыталась связаться с Лоркой по мобильному, но тот по-прежнему был отключен. Поблагодарив даму из министерства, Оля тотчас позвонила в бар «Титаник». Сначала трубку никто не брал. Она набрала номер снова, и на этот раз в трубке запищали короткие сигналы – «занято». На третий раз опять послышались долгие гудки, тут же сменившиеся короткими – некто, не отвечая на звонок, повесил трубку! Только через полчаса, почти потеряв надежду, Оля дозвонилась в бар.
– Si! – ответили прокуренным голосом.
Оля быстро произнесла:
– Сеньор, добрый день, я хотела бы поговорить с Ларисой Данилиной...
– Какой я вам сеньор! – рявкнул голос, и только тогда Оля поняла, что разговаривает не с мужчиной, а с женщиной, обладательницей на редкость низкого голоса. – Мы работаем с шести!
Дама отключилась. Оле пришлось терпеливо ждать, и когда часы показали пять минут девятого – в Испании, соответственно, было пять минут седьмого, она набрала номер «Титаника». На этот раз трубку взяла девушка, которая с русским акцентом произнесла:
– Бар «Титаник». Слушаю вас.
До Оли донеслась зажигательная музыка, пьяные крики и восторженный хохот.
Поколебавшись, Ольга зашептала по-русски (она была уверена, что хозяйка бара, если в первый раз она говорила именно с ней, не одобрит беседу одной из своих работниц с Россией):
– Добрый вечер, меня зовут Оля Данилина, я из Нерьяновска. Мы разыскиваем мою сестру Ларису. Вы наверняка ее знаете, она же работает у вас. Вы можете пригласить ее к телефону?
Собеседница молчала, и Оля подумала, что девушка не расслышала ее из-за громкой музыки. Она начала повторять то же самое чуть громче, но девушка перебила ее:
– Запиши номер моего мобильного и перезвони через час. Я сейчас говорить не могу. – Она быстро продиктовала цифры и повесила трубку.
Оля очень боялась, что неверно записала номер, и последующие шестьдесят минут показались ей самыми долгими в жизни. Она бы предпочла еще раз предстать перед ученым советом, чем вот так, как сейчас, дожидаться, когда стрелки часов замрут на девяти. Наконец час прошел, и Оля бросилась к аппарату. Долго никто не отвечал, и уже когда она смирилась с мыслью, что девица ее обманула, раздался знакомый голос:
– Алло, это ты, сестра Изабеллы?
– Изабеллы? Я сестра Ларисы Данилиной! – закричала Оля.
Девица ответила:
– Да не вопи ты так! Я на улицу вышла, а в рабочее время без разрешения хозяина или его мымры нам покидать бар запрещено. У нас у каждой здесь новое имя. «Лариса» для испанцев слишком сложно и непривычно, вот и кличут ее все Изабеллой. Я, например, Люба, а по-ихнему – Рамона.
– Ты можешь мне сказать, что у вас произошло? – спросила Оля. – Вчера Лора, то есть Изабелла, позвонила своей маме и сказала, что... что кого-то убили... и что вот-вот настанет ее очередь... Я сотню раз звонила ей на мобильный, но он отключен. Ты можешь пригласить ее к телефону?
Люба, она же Рамона, ответила:
– Знаю только, что Изабеллу и еще одну девчонку вчера заказали – приехал богатый старик, заплатил хозяину, и тот отпустил их на всю ночь. И они поехали к нему домой. Вторая девица вернулась, а вот Изабелла..
– Так что с Лоркой? – прошептала, предчувствуя неладное, Оля.
– Она до сих пор не появлялась. Хозяин и хозяйка, если мы где задерживаемся, обычно как с цепи срываются, орут, депортацией грозят. Мы же для них деньги зарабатываем, клиентов на стаканы раскручиваем. Чем больше стаканов – тем больше прибыль. А Изабелла не пришла, и они о ней не вспомнили, как будто такой и не было. Странно все это. Был тут недавно случай – один англичанин богатый девушку-украинку убил, а тело зарыл. Его сейчас судят, говорят, что к пожизненному заключению приговорят...
От таких слов Оля похолодела. Если в течение дня она успела убедить себя, что с Лоркой все в порядке и сестра вот-вот объявится, живая и невредимая, то после рассказа Любы ей сделалось страшно.
– А ты уверена, что она не возвращалась? Может, ты просто не знаешь...
– Нет, не было ее, мы же на одной квартире ночуем, – сообщила девица. – Но не стоит тебе волноваться, наверняка у нее поклонник появился, вот она и решила у него остаться. Так многие поступают, не все же время в баре ишачить. Правда, шмотки свои не забрала. И вот еще что...
В трубке послышались вопли, Люба шепнула:
– Ух, хозяйка меня на улице засекла, извини, пока!
Оля попыталась задать еще один вопрос, но Люба-Рамона отключилась. Нина Сергеевна, узнав от дочери о состоявшемся разговоре, заметила:
– Татьяне знать об этом вовсе необязательно. Я и так ее еле успокоила, убедив, что Лариса свой мобильный потеряла.
– Мама, но что же делать? – волновалась Ольга. – Я не верю, что Лорка просто так исчезла. И остаться нигде она не могла – ведь все ее вещи, о которых она мне взахлеб рассказывала, остались на квартире. Мы ведь Лорку хорошо знаем – уж что-что, а дорогие обновки она бы никогда не бросила...
– Вряд ли это так легко, – ответила Нина Сергеевна. – Наверняка по личным вопросам он принимает не часто, да и то по предварительной договоренности. И что ты ему скажешь? Что твоя дочь, Данилина Лариса Андреевна, отправилась полгода назад в Испанию по французской туристической визе, которая истекла много месяцев назад, для того, чтобы, не имея разрешения местных властей, работать там, и тебе кажется, что она пропала? Ты уверена, что слышала выстрелы?
– Да, слышала! – твердо заявила Татьяна Абдурахмановна. – И Лорка сама не своя была. Голосок трясется, сразу видно, что напугана. Говорит, они его убили. Точно, так она и сказала: «Они его убили, мама, и сейчас до меня доберутся!»
Оля погладила тетя Таню по руке и осторожно спросила:
– Но когда вы в первый раз нам рассказывали о своей беседе с Лорой, то не упомянули об этих ее словах. Тетя Таня, вы уверены, что все... так и было?
– Да не сочиняю я ничего. Таня крикнула: «Убили его, и сейчас до меня доберутся» – вот ее доподлинные слова. И что-то она еще про ангелов лепетала. Про розовых ангелов...
– У нее что, галлюцинации, что ли? – озабоченно спросила Нина Сергеевна. – Таня, ты меня извини, но у меня создается такое впечатление, что Лариса там... слишком много спиртного употребляет. И, кто знает, может, наркотиками балуется. Знаешь, сколько у меня на участке случаев, когда и розовых ангелов, и зеленых чертиков, и шагающие трупы с перерезанными глотками видят?
Татьяна Абдурахмановна поднялась и, не проронив ни слова, направилась к двери. Оля побежала за ней и воскликнула:
– Тетя Таня, мама просто предположила. Ведь мы не должны сбрасывать со счетов и такую возможность. Кто знает, может, Лора что-то напутала. Или вы не так ее поняли. Не надо паниковать!
Тетя Таня позволила уговорить себя остаться и выпить тонизирующего мятного чая. Оля пообещала ей, что следующим утром обзвонит все инстанции, чтобы узнать, как можно связаться с Испанией.
– Ты будешь делать документы для аттестационной комиссии, – прервала ее Нина Сергеевна, – а звонить буду я. Сейчас почти полночь, все учреждения закрыты, и ни до кого, кроме вахтеров или охранников, мы не дозвонимся. Утро вечера мудренее.
Тетя Таня, пришедшая в себя, попросила:
– Оленька, ты ведь по-испански говорить умеешь. А что, если... позвонить прямо туда? Телефоны, думаю, можно в Интернете найти. У меня вот записано, где Лорочка последние три месяца работает...
Она вытащила из кармана куртки смятую бумажку и прочитала:
– Торрокс-Коста. Лорочка говорила, что это один из отдаленных районов Малаги, на андалусийском побережье. Ночной клуб «Титаник».
– Думаю, что это очень хорошая идея, – поддержала тетю Таню Ольга. – Испанским я владею не так хорошо, как французским, но для того, чтобы объясниться с работником полиции или мэрии, знаний хватит.
Они в очередной раз попытались позвонить Лорке на мобильный, но любезный испанский голос сообщил, что абонент временно недоступен.
Первую ночь после защиты диссертации Оля провела тревожно, то и дело просыпаясь в холодном поту и бросая взгляд на зеленые цифры электронных часов. Ее мучили кошмары, но связаны они были вовсе не со Щубачом или университетом, а с Лоркой. Во сне Оля от кого-то убегала, продираясь сквозь буйную тропическую растительность. Засыпая, она снова оказывалась в кошмаре, и гонки по джунглям продолжались. Каждый раз она падала, задев ногой скелет в истлевшей одежде и с длинными рыжими прядями, обрамлявшими зияющий пустыми глазницами череп, и каждый раз нечто, свирепо прокладывавшее путь по диковинному лесу, настигало ее. Кто за ней гнался, Оля так и не увидела, но знала: она проиграла, и за это ей придется заплатить собственной жизнью.
Наконец наступило хмурое декабрьское утро. Оля раскрыла глаза и очень удивилась, заметив над собой белый потолок, а не лианы, по которым снуют крошечные обезьяны, и вокруг вовсе не деревья, по веткам которых прохаживаются горластые разноцветные попугаи, а обстановка родной квартиры. Если ее сон – реакция на возможное несчастье с Лоркой, то странно, отчего ей привиделся тропический лес. В выжженной солнцем Андалусии подобного ландшафта нет и в помине. И скелет, о который она споткнулась... брр...
Лариска по-прежнему была вне досягаемости – ее телефон был отключен. Впрочем, она говорила, что работает ночь напролет, а целый день до четырех дрыхнет, предварительно выключив мобильник. Может, так оно было и сейчас? И вчерашняя паника тети Тани не имела никаких оснований? Однако на всякий случай ситуацию следовало прояснить.
Стенограмма заседания диссертационного совета могла и подождать, все же сестра намного важнее. Поэтому Оля посетила интернет-кафе, где через пятнадцать минут нашла телефоны полицейского управления города Малаги, российского посольства в Мадриде и генерального консульства в Барселоне, а также приемных министерств внутренних и иностранных дел Испании.
В генконсульстве и посольстве, когда Оля дозвонилась туда, что было не так уж и легко, ей заявили, что помочь ничем не могут, а узнав, что Лорка находится на территории Испании нелегально, заявили, что при въезде в Россию у нее, вероятно, будут очень большие проблемы. Ольга пыталась настоять на том, чтобы поговорить с главой одной из дипломатических миссий, на что ей было сказано, что ни генеральный консул, ни тем более посол такими мелочами не занимаются.
Женщина, с которой она говорила, дозвонившись в министерство внутренних дел Испании, была чрезвычайно любезна и предупредительна и обещала помочь. Оля, полная надежд, оставила ей номер телефона в Нерьяновске. Испанка успокоила ее:
– Вероятно, сеньора, вы беспокоитесь зря – ваша сестра, я уверена, жива и здорова, и речь идет о недоразумении или шутке.
На всякий случай Ольга позвонила и в Малагу, но степенный андалусиец из полицейского управления заверил ее, что никаких преступлений, жертвой которых стала бы русская девушка по имени Лариса Данилина, зарегистрировано не было. Он обещал еще раз все проверить и даже перезвонить в Россию. Оля, завершив разговор, сообщила маме, что с Лоркой все в порядке.
– Я так и думала, что Таня сделала из мухи слона, – ответила Нина Сергеевна. – Лариса безалаберная, непутевая девица, которая редко считается с чувствами других.
– Но, помимо всего прочего, мамочка, она моя сестра, хотя бы и наполовину, – ответила Оля.
Нина Сергеевна отправилась с благой вестью к Татьяне Абдурахмановне, а Оля принялась за стенограмму заседания совета. Она углубилась в работу, и телефонный звонок напугал ее. На проводе была работница министерства внутренних дел в Мадриде.
– Сеньора Данилина? Я по вашей просьбе перепроверила всю имеющуюся в нашем распоряжении информацию и выяснила, что ваша сестра в самом деле прибыла в Барселону из Москвы двадцать второго мая. Она должна была выехать три недели спустя, чего, к сожалению, не произошло. Никаких преступлений в Малаге и ее окрестностях, в которых замешаны русские девушки, зарегистрировано не было. Так что, уверена, вы и ваши родственники беспокоились зря – сеньора Лариса находится в добром здравии. Я отыскала телефонный номер бара «Титаник» в Торрокс-Коста, в котором работает ваша сестра. Если хотите, могу продиктовать вам его...
– Конечно! – с радостью откликнулась Оля.
Она безуспешно пыталась связаться с Лоркой по мобильному, но тот по-прежнему был отключен. Поблагодарив даму из министерства, Оля тотчас позвонила в бар «Титаник». Сначала трубку никто не брал. Она набрала номер снова, и на этот раз в трубке запищали короткие сигналы – «занято». На третий раз опять послышались долгие гудки, тут же сменившиеся короткими – некто, не отвечая на звонок, повесил трубку! Только через полчаса, почти потеряв надежду, Оля дозвонилась в бар.
– Si! – ответили прокуренным голосом.
Оля быстро произнесла:
– Сеньор, добрый день, я хотела бы поговорить с Ларисой Данилиной...
– Какой я вам сеньор! – рявкнул голос, и только тогда Оля поняла, что разговаривает не с мужчиной, а с женщиной, обладательницей на редкость низкого голоса. – Мы работаем с шести!
Дама отключилась. Оле пришлось терпеливо ждать, и когда часы показали пять минут девятого – в Испании, соответственно, было пять минут седьмого, она набрала номер «Титаника». На этот раз трубку взяла девушка, которая с русским акцентом произнесла:
– Бар «Титаник». Слушаю вас.
До Оли донеслась зажигательная музыка, пьяные крики и восторженный хохот.
Поколебавшись, Ольга зашептала по-русски (она была уверена, что хозяйка бара, если в первый раз она говорила именно с ней, не одобрит беседу одной из своих работниц с Россией):
– Добрый вечер, меня зовут Оля Данилина, я из Нерьяновска. Мы разыскиваем мою сестру Ларису. Вы наверняка ее знаете, она же работает у вас. Вы можете пригласить ее к телефону?
Собеседница молчала, и Оля подумала, что девушка не расслышала ее из-за громкой музыки. Она начала повторять то же самое чуть громче, но девушка перебила ее:
– Запиши номер моего мобильного и перезвони через час. Я сейчас говорить не могу. – Она быстро продиктовала цифры и повесила трубку.
Оля очень боялась, что неверно записала номер, и последующие шестьдесят минут показались ей самыми долгими в жизни. Она бы предпочла еще раз предстать перед ученым советом, чем вот так, как сейчас, дожидаться, когда стрелки часов замрут на девяти. Наконец час прошел, и Оля бросилась к аппарату. Долго никто не отвечал, и уже когда она смирилась с мыслью, что девица ее обманула, раздался знакомый голос:
– Алло, это ты, сестра Изабеллы?
– Изабеллы? Я сестра Ларисы Данилиной! – закричала Оля.
Девица ответила:
– Да не вопи ты так! Я на улицу вышла, а в рабочее время без разрешения хозяина или его мымры нам покидать бар запрещено. У нас у каждой здесь новое имя. «Лариса» для испанцев слишком сложно и непривычно, вот и кличут ее все Изабеллой. Я, например, Люба, а по-ихнему – Рамона.
– Ты можешь мне сказать, что у вас произошло? – спросила Оля. – Вчера Лора, то есть Изабелла, позвонила своей маме и сказала, что... что кого-то убили... и что вот-вот настанет ее очередь... Я сотню раз звонила ей на мобильный, но он отключен. Ты можешь пригласить ее к телефону?
Люба, она же Рамона, ответила:
– Знаю только, что Изабеллу и еще одну девчонку вчера заказали – приехал богатый старик, заплатил хозяину, и тот отпустил их на всю ночь. И они поехали к нему домой. Вторая девица вернулась, а вот Изабелла..
– Так что с Лоркой? – прошептала, предчувствуя неладное, Оля.
– Она до сих пор не появлялась. Хозяин и хозяйка, если мы где задерживаемся, обычно как с цепи срываются, орут, депортацией грозят. Мы же для них деньги зарабатываем, клиентов на стаканы раскручиваем. Чем больше стаканов – тем больше прибыль. А Изабелла не пришла, и они о ней не вспомнили, как будто такой и не было. Странно все это. Был тут недавно случай – один англичанин богатый девушку-украинку убил, а тело зарыл. Его сейчас судят, говорят, что к пожизненному заключению приговорят...
От таких слов Оля похолодела. Если в течение дня она успела убедить себя, что с Лоркой все в порядке и сестра вот-вот объявится, живая и невредимая, то после рассказа Любы ей сделалось страшно.
– А ты уверена, что она не возвращалась? Может, ты просто не знаешь...
– Нет, не было ее, мы же на одной квартире ночуем, – сообщила девица. – Но не стоит тебе волноваться, наверняка у нее поклонник появился, вот она и решила у него остаться. Так многие поступают, не все же время в баре ишачить. Правда, шмотки свои не забрала. И вот еще что...
В трубке послышались вопли, Люба шепнула:
– Ух, хозяйка меня на улице засекла, извини, пока!
Оля попыталась задать еще один вопрос, но Люба-Рамона отключилась. Нина Сергеевна, узнав от дочери о состоявшемся разговоре, заметила:
– Татьяне знать об этом вовсе необязательно. Я и так ее еле успокоила, убедив, что Лариса свой мобильный потеряла.
– Мама, но что же делать? – волновалась Ольга. – Я не верю, что Лорка просто так исчезла. И остаться нигде она не могла – ведь все ее вещи, о которых она мне взахлеб рассказывала, остались на квартире. Мы ведь Лорку хорошо знаем – уж что-что, а дорогие обновки она бы никогда не бросила...
12
На следующий день Оля пыталась дозвониться до Любы, но телефон упорно молчал. Не вытерпев, она снова набрала номер бара «Титаник». Трубку взяла уже знакомая ей сеньора с никотиновым контральто.
– Я хочу поговорить с Ларисой... то есть с Изабеллой!
Дама кашлянула и быстро ответила:
– Нет здесь таких!
– Но как же так? Мне хорошо известно, что Лариса, то есть Изабелла, работает у вас...
– Повторяю: здесь таких нет! И перестань сюда звонить, иначе в полицию пожалуюсь!
Упорное нежелание сеньоры говорить о Лорке напугало Олю. Неужели с сестрой произошло что-то ужасное? Вестей от нее не было уже сорок восемь часов, и несмотря на то, что Лариса никогда не отличалась пунктуальностью, было до чрезвычайного странно, что она так и не объявилась.
Около двух часов ночи – в Испании была почти полночь – она дозвонилась, наконец до Любы. Пьяноватый голос произнес по-русски:
– Ну чего надо?
– Люба? Рамона? – закричала Ольга. – Это сестра Ларисы, то есть Изабеллы, я вчера тебе звонила. Скажи мне, ты ее видела?
– Ах, Изабелла... Нам хозяйка сказала, что она себе ухажера жутко богатого нашла и с ним в Валенсию укатила. Бывает же такое – отправилась на вечеринку, подцепила мужика, а тот глаз на нее положил. Везет же некоторым!
– Как это в Валенсию укатила? – только и сумела проронить Оля.
– Да вот так и укатила, – хихикнула Люба. – Он ей вроде сказал: или немедленно со мной едешь, или остаешься в своем Торроксе. Она же не дура, вот и поехала. А вещички свои оставила. Хозяйка сказала, что они ей больше не нужны, жених новые купит. Мы их уже и поделили! И косметику тоже!
Оля отлично знала сестру: та никогда бы не оставила никому ни своих нарядов, ни тем более косметических принадлежностей. Лариса никогда не выходила на улицу, не проведя часа в ванной комнате у зеркала и еще часа – выбирая подходящее одеяние. А тут ее пытаются убедить, что Лорка растворилась в воздухе, оставив товаркам дорогие вещи и косметику? Да если бы даже сестра и сбежала с богатым поклонником, она бы наверняка прихватила все свои чемоданы. Ведь хорошо выглядеть для нее самое главное!
– Скажи мне, пожалуйста, а как зовут того сеньора, к которому Лора поехала прошлой ночью... – начала Оля, но Люба, крепко выругавшись из-за того, что у нее сломался каблук, повесила трубку.
Ольга провела бессонную ночь. Нина Сергеевна была встревожена не на шутку, однако убедила дочку, что поднимать панику не следует.
– С Ларисой все в порядке, – ответила она, – и она скоро объявится.
– Мама, ты же сама не веришь в то, что говоришь! Мне шестое чувство подсказывает – с ней что-то случилось. Лорка в беде!
Нина Сергеевна ответила:
– Оля, дочка, даже если это и так, то чем мы можем помочь? Она – за тысячи километров отсюда, на юге Испании. По телефону ты все равно ничего не выяснишь. И так уже счет за переговоры придет огромный.
– Мама, как ты можешь так рассуждать! – воскликнула Оля, хотя понимала: Нина Сергеевна права. Никто, абсолютно никто не сможет им помочь. Полицейский из Малаги, хотя и пламенно обещал, так и не перезвонил и наверняка этого не сделает. Приятельницы Лорки уверены, что та укатила в неизвестном направлении с богатым поклонником, и единственное, что их занимает, – как разделить Лоркино наследство. Хозяйка бара наверняка что-то знает, но просто так не сообщит об этом, тем более девице, звонящей из далекой России. Что же делать?
Полторы недели завершающегося года Оля провела в большой тревоге. Она машинально выполняла то, что требовали от нее председатель диссертационного совета и ученый секретарь – морока с документами была невероятная. Обе дамы, ссылавшиеся на требования министерства, Высшей аттестационной комиссии и университетские инструкции, придирались к каждому слову, снова и снова требуя что-то убрать, другое – вставить, изменить, переформулировать...
Оля, проводившая в университете чуть ли не целый день, только удивлялась тому, как это ученые дамы не устают читать в пятнадцатый раз один и тот же документ, предназначенный для Москвы, и с маниакальным упорством замечают новые неточности, ошибки или несоответствия жестким требованиям. В мыслях девушка была далеко от Нерьяновска. Не считаясь с затратами (им действительно пришел астрономический счет за разговоры с Испанией), она снова позвонила в министерство внутренних дел, и ее опять заверили в том, что сеньора Лариса Данилина не числится в списках жертв преступлений. В полицейском управлении Малаги, после того, как она провела в ожидании не меньше десяти минут около умолкшей телефонной трубки, ей удалось заполучить в собеседники одного из заместителей шефа. Он официально заверил, что причин для беспокойства нет, и тот факт, что ее сестра исчезла, не означает, что Лариса попала в переплет.
– Я хочу поговорить с Ларисой... то есть с Изабеллой!
Дама кашлянула и быстро ответила:
– Нет здесь таких!
– Но как же так? Мне хорошо известно, что Лариса, то есть Изабелла, работает у вас...
– Повторяю: здесь таких нет! И перестань сюда звонить, иначе в полицию пожалуюсь!
Упорное нежелание сеньоры говорить о Лорке напугало Олю. Неужели с сестрой произошло что-то ужасное? Вестей от нее не было уже сорок восемь часов, и несмотря на то, что Лариса никогда не отличалась пунктуальностью, было до чрезвычайного странно, что она так и не объявилась.
Около двух часов ночи – в Испании была почти полночь – она дозвонилась, наконец до Любы. Пьяноватый голос произнес по-русски:
– Ну чего надо?
– Люба? Рамона? – закричала Ольга. – Это сестра Ларисы, то есть Изабеллы, я вчера тебе звонила. Скажи мне, ты ее видела?
– Ах, Изабелла... Нам хозяйка сказала, что она себе ухажера жутко богатого нашла и с ним в Валенсию укатила. Бывает же такое – отправилась на вечеринку, подцепила мужика, а тот глаз на нее положил. Везет же некоторым!
– Как это в Валенсию укатила? – только и сумела проронить Оля.
– Да вот так и укатила, – хихикнула Люба. – Он ей вроде сказал: или немедленно со мной едешь, или остаешься в своем Торроксе. Она же не дура, вот и поехала. А вещички свои оставила. Хозяйка сказала, что они ей больше не нужны, жених новые купит. Мы их уже и поделили! И косметику тоже!
Оля отлично знала сестру: та никогда бы не оставила никому ни своих нарядов, ни тем более косметических принадлежностей. Лариса никогда не выходила на улицу, не проведя часа в ванной комнате у зеркала и еще часа – выбирая подходящее одеяние. А тут ее пытаются убедить, что Лорка растворилась в воздухе, оставив товаркам дорогие вещи и косметику? Да если бы даже сестра и сбежала с богатым поклонником, она бы наверняка прихватила все свои чемоданы. Ведь хорошо выглядеть для нее самое главное!
– Скажи мне, пожалуйста, а как зовут того сеньора, к которому Лора поехала прошлой ночью... – начала Оля, но Люба, крепко выругавшись из-за того, что у нее сломался каблук, повесила трубку.
Ольга провела бессонную ночь. Нина Сергеевна была встревожена не на шутку, однако убедила дочку, что поднимать панику не следует.
– С Ларисой все в порядке, – ответила она, – и она скоро объявится.
– Мама, ты же сама не веришь в то, что говоришь! Мне шестое чувство подсказывает – с ней что-то случилось. Лорка в беде!
Нина Сергеевна ответила:
– Оля, дочка, даже если это и так, то чем мы можем помочь? Она – за тысячи километров отсюда, на юге Испании. По телефону ты все равно ничего не выяснишь. И так уже счет за переговоры придет огромный.
– Мама, как ты можешь так рассуждать! – воскликнула Оля, хотя понимала: Нина Сергеевна права. Никто, абсолютно никто не сможет им помочь. Полицейский из Малаги, хотя и пламенно обещал, так и не перезвонил и наверняка этого не сделает. Приятельницы Лорки уверены, что та укатила в неизвестном направлении с богатым поклонником, и единственное, что их занимает, – как разделить Лоркино наследство. Хозяйка бара наверняка что-то знает, но просто так не сообщит об этом, тем более девице, звонящей из далекой России. Что же делать?
Полторы недели завершающегося года Оля провела в большой тревоге. Она машинально выполняла то, что требовали от нее председатель диссертационного совета и ученый секретарь – морока с документами была невероятная. Обе дамы, ссылавшиеся на требования министерства, Высшей аттестационной комиссии и университетские инструкции, придирались к каждому слову, снова и снова требуя что-то убрать, другое – вставить, изменить, переформулировать...
Оля, проводившая в университете чуть ли не целый день, только удивлялась тому, как это ученые дамы не устают читать в пятнадцатый раз один и тот же документ, предназначенный для Москвы, и с маниакальным упорством замечают новые неточности, ошибки или несоответствия жестким требованиям. В мыслях девушка была далеко от Нерьяновска. Не считаясь с затратами (им действительно пришел астрономический счет за разговоры с Испанией), она снова позвонила в министерство внутренних дел, и ее опять заверили в том, что сеньора Лариса Данилина не числится в списках жертв преступлений. В полицейском управлении Малаги, после того, как она провела в ожидании не меньше десяти минут около умолкшей телефонной трубки, ей удалось заполучить в собеседники одного из заместителей шефа. Он официально заверил, что причин для беспокойства нет, и тот факт, что ее сестра исчезла, не означает, что Лариса попала в переплет.