Страница:
– Не надо смотреть. Это некрасиво. Я завяжу тебе глаза. Так будет удобнее.
Пушистая ткань легла на лицо Тора. Свободными оставались только нос и рот.
– Сейчас же убери это проклятое полотенце! – забрыкался он.
– Успокойся! Лежи смирно! Сейчас я сяду на тебя верхом. – Хармони встала коленом на кровать, перенесла ногу через его бедро и слегка похлопала по груди. – Вот и все. Сейчас.
Тор мотнул головой, и полотенце отлетело в сторону.
– Хармони, предупреждаю…
– Прекрати!
Раздался шлепок по волосатой груди, и полотенце вернулось на прежнее место. На сей раз его концы подоткнули под голову юноши.
– Убери его. Развяжи меня сейчас же!
– Если не прекратишь командовать, засуну кляп в рот. Я из тех, кто носит серебряные шпоры! – Она наклонилась, раздвинула ноги и прижала к его бокам острые колесики.
Тор вздрогнул.
– Проклятие! Ты не знаешь, что делаешь. Перестань…
Тяжело дыша, девушка пересилила себя и спустила брюки с панталонами. На мгновение ее охватило замешательство. Как она решилась на это? Но что же делать, если он не хочет ее? Только заставить его силой. Да нет, тогда, в пустыне, во время заключения сделки он хотел ее. Нельзя забывать об этом. И неважно, что она чувствует. Неважно, что ее всю трясет, что до сих пор ни один мужчина не вызывал в ней такой похоти, такого возбуждения, такого взрыва чувственности. Сейчас она овладеет им. И будет помнить об этом всю жизнь…
Хармони закинула руку за спину и принялась шарить у него между ног. К ее удивлению, ничего похожего на прежнее там не было. Она оглянулась. Взяться было не за что. Что-то было не так. Ошеломленная девушка нахмурилась. Наверно, во всем виновато полотенце. Может быть, ему обязательно нужно видеть ее? Она пожала плечами. Все стало бы намного сложнее, если бы пришлось смотреть ему в глаза. Ну что ж, значит, она отвернется. Хармони обхватила коленями широкую грудь Тора, сорвала и бросила на пол полотенце, а потом уставилась на макушку юноши.
– Ладно, смотри…
– Расстегни рубашку. Покажи мне свои груди.
– Это обязательно?
– Если ты хочешь выполнить условия сделки, то да.
Она вздохнула, но подчинилась. Трясущиеся пальцы принялись вынимать пуговицы из петель. Рубашка полетела на пол.
– Дальше.
– Неужели не хватит?
– Давай, давай.
Девушка послушно взялась за воротник сорочки… Холодный воздух коснулся ее обнаженных грудей. В ложбинке между ними лежал золотой медальон матери. Едва ли Тор обратит на него внимание. Ей пришлось опустить глаза. Тор смотрел на ее груди с таким выражением, что у нее тут же напряглись соски, а тлевшее внутри вожделение вырвалось наружу, охватив все ее тело. Он заглянул ей в лицо. Кровь бросилась Хармони в голову. Она едва дышала.
– Ты прекрасна… – Тор попытался протянуть к девушке руки, но ремни остановили его. Он снова рванулся. – О черт! Развяжи меня. Я хочу потрогать их.
Она покачала головой и вдруг устрашилась собственной решимости. Ожидание становилось невыносимым. Ее силы таяли. Будь что будет! Она потянулась и нащупала его тело. Оно вновь стало горячим и упругим. Улыбаясь, девушка приподнялась и расположилась как раз над ним. Головка выглядела пугающе огромной. Как же принять ее в себя?
Тор нахмурился.
– Если уж ты решилась, какого черта тебе не развязать меня и не раздеться? Это мне страшно мешает.
Она потерлась об него, ощутив свою наготу, и попыталась овладеть юношей. О чем она думает, что делает? Неудержимо тянет освободить его, разрезать путы, позволить ему опрокинуть ее навзничь и глубоко вонзиться в ее тело. Никогда прежде она не испытывала такого обуревающего желания отдаться, как в эту минуту. Но невозможно было доверить ему ни свое тело, ни свое желание…
– Тихо! Я попробую справиться…
– Дьявольщина, ты слишком маленькая! Посмотри, какая разница!
Но он не мог лежать тихо. Невозможно было сорвать с нее одежду и целиком погрузиться в ее горячее, влажное лоно. Он натянул ремень, согнул ноги и изо всех сил выкинул бедра вверх, сам не сознавая, что делает.
– Ох!
Тор тут же пришел в себя.
– Хармони…
Он проник внутрь, но не до конца. Дальнейший путь преграждала девственная плева. Значит, он ее первый мужчина. Проклятие! Она уже свела его с ума, но новый приступ желания чуть не испепелил его. На лбу выступили капли пота. Он больше не выдержит. Стоит ей пошевелиться, и все будет кончено. Но он уже не мог остановиться. Слишком поздно.
Она улыбнулась, наклонилась к нему и страстно поцеловала в губы. Соски скользнули по его груди, оставив после себя огненный след. Девушка выпрямила спину, слегка приподнялась и очертя голову ринулась вниз, навстречу острию направленного на нее меча… Вскрикнув от боли, Хармони ощутила, как он входит все глубже, глубже и наконец вонзается в нее по самую рукоятку.
Поднятые бедра не давали Тору полностью овладеть ею. Он забился в путах, обвил ногами металлические прутья, упал навзничь и принялся изо всех сил двигаться снизу вверх. Хармони инстинктивно уловила ритм и задвигалась вместе с ним, в такт, позволяя с каждым разом входить в себя все глубже. Это была женщина до мозга костей, и разве имело значение, что она лишилась девственности лишь минуту назад? Тор не мог больше ждать. Он проник в сокровенную глубину горячего, шелкового лона и взорвался, словно вулкан. Вид скачущей на нем верхом Хармони отнял частицу его наслаждения, и юноша выругался несмотря на то, что наконец удовлетворил свою страсть…
Когда напряжение оставило его тело, Тор без сил распростерся на кровати. Он тяжело дышал, бусинки пота проступили на его коже. Она сидела раздвинув ноги, не собираясь уходить, и Тор с болью в душе понял, что по-прежнему хочет ее.
– И это все?
– Будь ты проклята! А чего ты ждала?
– Это больно.
– Еще бы… – буркнул юноша, потянул ремни и убедился, что левый явно подается.
Поняв, что сумеет освободиться, он слегка успокоился. Все равно уже поздно.
– Я думала, что тебе этого и хотелось.
– Ты собираешься скакать на мне весь день или все-таки слезешь? – грубо бросил он.
Хармони смешалась:
– Я хотела, чтобы тебе было хорошо…
– Хотела… Черт побери, одна надежда, что никто не поверит, будто я попал в плен к банде девчонок во главе с коротышкой, а потом эта коротышка изнасиловала меня!
Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы.
– Неужели я действительно это сделала?
– А то нет!
– Ну, не стоит так переживать. И не издевайся над моим ростом.
– Я сам справился бы лучше.
– Это было довольно приятно, хотя и больно. Но теперь все кончено.
– «Довольно приятно»… Проклятие! Этого мне мало. О моих талантах отзывались куда лучше!
– Хочешь попробовать еще раз? – Карие глаза Хармони чуть сузились. – Но только по-быстрому. Мне пора ехать.
Он взревел:
– Вот нахалка! Либо ты развяжешь меня, либо ничего не получишь. И это будет уж точно «по-быстрому». Быстрее не бывает.
Хармони нутром ощутила его возбуждение. Она чуть сдвинулась с места и легонько стиснула его кольцом внутренних мышц. Видно, ему понравилось, очень понравилось у нее в лоне. Раз так, будь ее воля, она держала бы его там вечно…
– О черт! Сойди с меня, Хармони!
– Что ж, ладно…
Она слезла с него и ахнула, увидев на ляжках кровь. Так вот почему ей было так больно! Правда, эта боль была сладкой… Что-то в ней изменилось. Она шагнула навстречу неведомому, навстречу тому, чего отчаянно ждала. Но не дождалась. Дождался он. И этого достаточно. В конце концов, долг платила она, а не он.
Сделав шаг, Хармони подняла полотенце и вытерла им кровь. Ее девственность не бог весть какая цена за счастье и безопасность девочек. Да, ее первый опыт мог быть другим, мог продлиться дольше. Нет, она сделала все, что требовалось. Пора в путь.
Она натянула сорочку, заправила ее в брюки, застегнула их и надела пояс. Когда все было готово, Хармони шагнула к окну и выглянула наружу. По-прежнему стояло раннее утро. Неужели все произошло так быстро? И как же теперь расстаться с ним?
– Хармони, иди сюда…
Она оглянулась. Тор неподвижно лежал на кровати, но тело выдавало его. Он так и не избавился от желания. Ох, как не хочется уходить… Но при чем тут она? К его услугам множество других женщин, а ее время прошло. Хармони подошла, села на кровать и нежно убрала прядь волос, свесившихся ему на глаза.
– Мне пора, Тор. Недолго тебе оставаться связанным. Примерно через час молодой человек снизу принесет тебе завтрак.
Он покачал головой.
– Ты хочешь, чтобы я выглядел дураком в глазах какого-то чужого человека?
– Это не имеет значения. Не думаю, что ты пустишься за мной в погоню, но если эта блажь все же взбредет тебе в голову, к тому времени меня и след простынет.
Хармони протянула руку и накрыла его простыней.
– Уверена, найдется много женщин, которые захотят удовлетворить твои желания.
– Значит, вызывать желания будешь ты, а удовлетворять их должны другие?
Хармони взглянула на него искоса.
– Не понимаю. Я не красавица, не образованная, не леди… Мне нечем привлечь тебя.
Тор покачал головой.
– Ты прекрасна, ты умна и можешь быть всем, кем пожелаешь: и леди, и разбойницей. В тебе есть все, что мне нужно.
Хармони приложила палец к его губам.
– Успокойся. Я сейчас уеду, а ты будешь жить как прежде. Так будет лучше всего. Я должна покончить с Торнбуллом. – Она прикоснулась к сердцу. – Здесь нет ничего, кроме ненависти и стремления отомстить за подруг.
– Я тебе не верю.
– Это правда. – Она встала. – Я приходила попрощаться и вернуть долг. И то, и другое сделано, и мне пора. Дорога верхом неблизкая…
– Во Флэгстафф?
– Нет, – покачала головой Хармони. – Я думаю, это была военная хитрость. Торнбулл все еще в Лас-Крусес. Пожалуй, придется вернуться туда. Но тебе это должно быть безразлично. Совершенно безразлично, – повторила она и, звякая шпорами, направилась к изголовью кровати.
– Хармони, если тебя убьют, что будет с девочками?
– Останутся в приюте. Там безопасно.
Она наклонилась и подняла кобуру.
– Я понял, какие у тебя шпоры…
Хармони посмотрела на него через плечо.
– Да? И какие же?
– Конечно, серебряные. Но и шелковые тоже. Они мягкие на ощупь, но когда ты поворачиваешь их против меня, их колесики становятся твердыми.
– Они серебряные, Тор. Всегда и везде, – сказала Хармони, надевая портупею.
Раз она покидает Тусон, кобуру можно снова носить на бедре. Застегнута и подогнана пряжка, рука лежит на холодной рукоятке…
– Может, кое-кто из твоих южных красоток и носит шелковые шпоры, а я нет. Мои сделаны из твердого серебра.
Она надела шляпу, пересекла комнату, отперла замок, вынула ключ, открыла дверь и обернулась. Тор лежал навзничь, привязанный к изголовью кровати. Отлично. Пусть побудет в таком положении еще немного.
– Человек не должен жить в одиночку, – прикрыв глаза, вполголоса произнес Тор.
– У тебя есть семья, а у меня – мои девочки.
– Я не об этом.
– Если мне понадобится еще один заложник, я дам тебе знать.
– Помни, на плантации Джармон тебя ждет работа.
– Спасибо, но я собираюсь вернуться в Чикаго.
Ей не хотелось уходить. При мысли о том, что она никогда больше не увидит его, подкашивались ноги. Нет, пора, пора! Все равно комок в горле не дает ей вымолвить ни слова.
В знак последнего прощания она подняла руку, закрыла дверь, заперла ее и шагнула прочь.
«Звяк-звяк!» – бренчали шпоры, пока она быстро спускалась в холл.
ЧАСТЬ III
19
Пушистая ткань легла на лицо Тора. Свободными оставались только нос и рот.
– Сейчас же убери это проклятое полотенце! – забрыкался он.
– Успокойся! Лежи смирно! Сейчас я сяду на тебя верхом. – Хармони встала коленом на кровать, перенесла ногу через его бедро и слегка похлопала по груди. – Вот и все. Сейчас.
Тор мотнул головой, и полотенце отлетело в сторону.
– Хармони, предупреждаю…
– Прекрати!
Раздался шлепок по волосатой груди, и полотенце вернулось на прежнее место. На сей раз его концы подоткнули под голову юноши.
– Убери его. Развяжи меня сейчас же!
– Если не прекратишь командовать, засуну кляп в рот. Я из тех, кто носит серебряные шпоры! – Она наклонилась, раздвинула ноги и прижала к его бокам острые колесики.
Тор вздрогнул.
– Проклятие! Ты не знаешь, что делаешь. Перестань…
Тяжело дыша, девушка пересилила себя и спустила брюки с панталонами. На мгновение ее охватило замешательство. Как она решилась на это? Но что же делать, если он не хочет ее? Только заставить его силой. Да нет, тогда, в пустыне, во время заключения сделки он хотел ее. Нельзя забывать об этом. И неважно, что она чувствует. Неважно, что ее всю трясет, что до сих пор ни один мужчина не вызывал в ней такой похоти, такого возбуждения, такого взрыва чувственности. Сейчас она овладеет им. И будет помнить об этом всю жизнь…
Хармони закинула руку за спину и принялась шарить у него между ног. К ее удивлению, ничего похожего на прежнее там не было. Она оглянулась. Взяться было не за что. Что-то было не так. Ошеломленная девушка нахмурилась. Наверно, во всем виновато полотенце. Может быть, ему обязательно нужно видеть ее? Она пожала плечами. Все стало бы намного сложнее, если бы пришлось смотреть ему в глаза. Ну что ж, значит, она отвернется. Хармони обхватила коленями широкую грудь Тора, сорвала и бросила на пол полотенце, а потом уставилась на макушку юноши.
– Ладно, смотри…
– Расстегни рубашку. Покажи мне свои груди.
– Это обязательно?
– Если ты хочешь выполнить условия сделки, то да.
Она вздохнула, но подчинилась. Трясущиеся пальцы принялись вынимать пуговицы из петель. Рубашка полетела на пол.
– Дальше.
– Неужели не хватит?
– Давай, давай.
Девушка послушно взялась за воротник сорочки… Холодный воздух коснулся ее обнаженных грудей. В ложбинке между ними лежал золотой медальон матери. Едва ли Тор обратит на него внимание. Ей пришлось опустить глаза. Тор смотрел на ее груди с таким выражением, что у нее тут же напряглись соски, а тлевшее внутри вожделение вырвалось наружу, охватив все ее тело. Он заглянул ей в лицо. Кровь бросилась Хармони в голову. Она едва дышала.
– Ты прекрасна… – Тор попытался протянуть к девушке руки, но ремни остановили его. Он снова рванулся. – О черт! Развяжи меня. Я хочу потрогать их.
Она покачала головой и вдруг устрашилась собственной решимости. Ожидание становилось невыносимым. Ее силы таяли. Будь что будет! Она потянулась и нащупала его тело. Оно вновь стало горячим и упругим. Улыбаясь, девушка приподнялась и расположилась как раз над ним. Головка выглядела пугающе огромной. Как же принять ее в себя?
Тор нахмурился.
– Если уж ты решилась, какого черта тебе не развязать меня и не раздеться? Это мне страшно мешает.
Она потерлась об него, ощутив свою наготу, и попыталась овладеть юношей. О чем она думает, что делает? Неудержимо тянет освободить его, разрезать путы, позволить ему опрокинуть ее навзничь и глубоко вонзиться в ее тело. Никогда прежде она не испытывала такого обуревающего желания отдаться, как в эту минуту. Но невозможно было доверить ему ни свое тело, ни свое желание…
– Тихо! Я попробую справиться…
– Дьявольщина, ты слишком маленькая! Посмотри, какая разница!
Но он не мог лежать тихо. Невозможно было сорвать с нее одежду и целиком погрузиться в ее горячее, влажное лоно. Он натянул ремень, согнул ноги и изо всех сил выкинул бедра вверх, сам не сознавая, что делает.
– Ох!
Тор тут же пришел в себя.
– Хармони…
Он проник внутрь, но не до конца. Дальнейший путь преграждала девственная плева. Значит, он ее первый мужчина. Проклятие! Она уже свела его с ума, но новый приступ желания чуть не испепелил его. На лбу выступили капли пота. Он больше не выдержит. Стоит ей пошевелиться, и все будет кончено. Но он уже не мог остановиться. Слишком поздно.
Она улыбнулась, наклонилась к нему и страстно поцеловала в губы. Соски скользнули по его груди, оставив после себя огненный след. Девушка выпрямила спину, слегка приподнялась и очертя голову ринулась вниз, навстречу острию направленного на нее меча… Вскрикнув от боли, Хармони ощутила, как он входит все глубже, глубже и наконец вонзается в нее по самую рукоятку.
Поднятые бедра не давали Тору полностью овладеть ею. Он забился в путах, обвил ногами металлические прутья, упал навзничь и принялся изо всех сил двигаться снизу вверх. Хармони инстинктивно уловила ритм и задвигалась вместе с ним, в такт, позволяя с каждым разом входить в себя все глубже. Это была женщина до мозга костей, и разве имело значение, что она лишилась девственности лишь минуту назад? Тор не мог больше ждать. Он проник в сокровенную глубину горячего, шелкового лона и взорвался, словно вулкан. Вид скачущей на нем верхом Хармони отнял частицу его наслаждения, и юноша выругался несмотря на то, что наконец удовлетворил свою страсть…
Когда напряжение оставило его тело, Тор без сил распростерся на кровати. Он тяжело дышал, бусинки пота проступили на его коже. Она сидела раздвинув ноги, не собираясь уходить, и Тор с болью в душе понял, что по-прежнему хочет ее.
– И это все?
– Будь ты проклята! А чего ты ждала?
– Это больно.
– Еще бы… – буркнул юноша, потянул ремни и убедился, что левый явно подается.
Поняв, что сумеет освободиться, он слегка успокоился. Все равно уже поздно.
– Я думала, что тебе этого и хотелось.
– Ты собираешься скакать на мне весь день или все-таки слезешь? – грубо бросил он.
Хармони смешалась:
– Я хотела, чтобы тебе было хорошо…
– Хотела… Черт побери, одна надежда, что никто не поверит, будто я попал в плен к банде девчонок во главе с коротышкой, а потом эта коротышка изнасиловала меня!
Она наклонилась и нежно поцеловала его в губы.
– Неужели я действительно это сделала?
– А то нет!
– Ну, не стоит так переживать. И не издевайся над моим ростом.
– Я сам справился бы лучше.
– Это было довольно приятно, хотя и больно. Но теперь все кончено.
– «Довольно приятно»… Проклятие! Этого мне мало. О моих талантах отзывались куда лучше!
– Хочешь попробовать еще раз? – Карие глаза Хармони чуть сузились. – Но только по-быстрому. Мне пора ехать.
Он взревел:
– Вот нахалка! Либо ты развяжешь меня, либо ничего не получишь. И это будет уж точно «по-быстрому». Быстрее не бывает.
Хармони нутром ощутила его возбуждение. Она чуть сдвинулась с места и легонько стиснула его кольцом внутренних мышц. Видно, ему понравилось, очень понравилось у нее в лоне. Раз так, будь ее воля, она держала бы его там вечно…
– О черт! Сойди с меня, Хармони!
– Что ж, ладно…
Она слезла с него и ахнула, увидев на ляжках кровь. Так вот почему ей было так больно! Правда, эта боль была сладкой… Что-то в ней изменилось. Она шагнула навстречу неведомому, навстречу тому, чего отчаянно ждала. Но не дождалась. Дождался он. И этого достаточно. В конце концов, долг платила она, а не он.
Сделав шаг, Хармони подняла полотенце и вытерла им кровь. Ее девственность не бог весть какая цена за счастье и безопасность девочек. Да, ее первый опыт мог быть другим, мог продлиться дольше. Нет, она сделала все, что требовалось. Пора в путь.
Она натянула сорочку, заправила ее в брюки, застегнула их и надела пояс. Когда все было готово, Хармони шагнула к окну и выглянула наружу. По-прежнему стояло раннее утро. Неужели все произошло так быстро? И как же теперь расстаться с ним?
– Хармони, иди сюда…
Она оглянулась. Тор неподвижно лежал на кровати, но тело выдавало его. Он так и не избавился от желания. Ох, как не хочется уходить… Но при чем тут она? К его услугам множество других женщин, а ее время прошло. Хармони подошла, села на кровать и нежно убрала прядь волос, свесившихся ему на глаза.
– Мне пора, Тор. Недолго тебе оставаться связанным. Примерно через час молодой человек снизу принесет тебе завтрак.
Он покачал головой.
– Ты хочешь, чтобы я выглядел дураком в глазах какого-то чужого человека?
– Это не имеет значения. Не думаю, что ты пустишься за мной в погоню, но если эта блажь все же взбредет тебе в голову, к тому времени меня и след простынет.
Хармони протянула руку и накрыла его простыней.
– Уверена, найдется много женщин, которые захотят удовлетворить твои желания.
– Значит, вызывать желания будешь ты, а удовлетворять их должны другие?
Хармони взглянула на него искоса.
– Не понимаю. Я не красавица, не образованная, не леди… Мне нечем привлечь тебя.
Тор покачал головой.
– Ты прекрасна, ты умна и можешь быть всем, кем пожелаешь: и леди, и разбойницей. В тебе есть все, что мне нужно.
Хармони приложила палец к его губам.
– Успокойся. Я сейчас уеду, а ты будешь жить как прежде. Так будет лучше всего. Я должна покончить с Торнбуллом. – Она прикоснулась к сердцу. – Здесь нет ничего, кроме ненависти и стремления отомстить за подруг.
– Я тебе не верю.
– Это правда. – Она встала. – Я приходила попрощаться и вернуть долг. И то, и другое сделано, и мне пора. Дорога верхом неблизкая…
– Во Флэгстафф?
– Нет, – покачала головой Хармони. – Я думаю, это была военная хитрость. Торнбулл все еще в Лас-Крусес. Пожалуй, придется вернуться туда. Но тебе это должно быть безразлично. Совершенно безразлично, – повторила она и, звякая шпорами, направилась к изголовью кровати.
– Хармони, если тебя убьют, что будет с девочками?
– Останутся в приюте. Там безопасно.
Она наклонилась и подняла кобуру.
– Я понял, какие у тебя шпоры…
Хармони посмотрела на него через плечо.
– Да? И какие же?
– Конечно, серебряные. Но и шелковые тоже. Они мягкие на ощупь, но когда ты поворачиваешь их против меня, их колесики становятся твердыми.
– Они серебряные, Тор. Всегда и везде, – сказала Хармони, надевая портупею.
Раз она покидает Тусон, кобуру можно снова носить на бедре. Застегнута и подогнана пряжка, рука лежит на холодной рукоятке…
– Может, кое-кто из твоих южных красоток и носит шелковые шпоры, а я нет. Мои сделаны из твердого серебра.
Она надела шляпу, пересекла комнату, отперла замок, вынула ключ, открыла дверь и обернулась. Тор лежал навзничь, привязанный к изголовью кровати. Отлично. Пусть побудет в таком положении еще немного.
– Человек не должен жить в одиночку, – прикрыв глаза, вполголоса произнес Тор.
– У тебя есть семья, а у меня – мои девочки.
– Я не об этом.
– Если мне понадобится еще один заложник, я дам тебе знать.
– Помни, на плантации Джармон тебя ждет работа.
– Спасибо, но я собираюсь вернуться в Чикаго.
Ей не хотелось уходить. При мысли о том, что она никогда больше не увидит его, подкашивались ноги. Нет, пора, пора! Все равно комок в горле не дает ей вымолвить ни слова.
В знак последнего прощания она подняла руку, закрыла дверь, заперла ее и шагнула прочь.
«Звяк-звяк!» – бренчали шпоры, пока она быстро спускалась в холл.
ЧАСТЬ III
Шпоры из серебра и золота
19
Хармони, не оглядываясь, скакала на северо-запад, вдоль, реки Санта-Крус. Ей не хотелось вспоминать о том, что осталось позади. Солнце светило вовсю. Слава Богу, она не забыла свою черную шляпу. Ей против воли вспомнилось, как в Лас-Крусес Тор просил купить ему головной убор. Его лицо было слегка обожжено солнцем. Хармони улыбнулась, но тут же одернула себя. Не будет она вспоминать ни о Торе, ни о его семье, ни о девочках. Все ее думы должны быть нацелены только на Флэгстафф и Торнбулла.
День еще толком не начался, а она уже страдала от жары. Наверно, станет прохладнее, когда она достигнет гористых районов Северной Аризоны. Может быть, там уже лежит снег. Чикаго-то уж наверняка весь в снегу. А когда Торнбулла привлекут к суду, будет совсем холодно. Интересно, замерзнет ли в этом году озеро Мичиган? После жаркой, сухой пустыни климат родины казался чужим и странным.
Ей не хотелось, ждать. Вот бы покончить с этим делом одним махом, как только что произошло с Тором! Она уплатила по счету и ушла. Все было бы очень просто, но ее тело еще хранило воспоминания о соитии. Лишь теперь Хармони поняла, насколько сильно ее влекло к нему. Но она овладела им, и это самое главное. Никто и ничто не растопит лед, которым покрылось ее сердце.
Она ушла, не позволив себе привязаться к Тору. Ей претила сама мысль о том, что женщина может потерять голову от страсти. Хармони зябко вздрогнула, несмотря на жаркий день. Может быть, именно это чувство привязывало мать к отцу, пока тот не изменился? Секс и смерть. Она боялась стать такой же, как мать, которая вопреки доводам рассудка не могла уйти от отца и позволила ему убить себя.
Нет. Она не будет думать ни о своем прошлом, ни о Торе. Она нацелена в будущее. Ни настоящее, ни прошлое ее не интересуют. Хармони заставила себя оглянуться по сторонам.
Извилистое русло реки Санта-Крус уходило на северо-запад и терялось из виду. Горизонт казался невообразимо далеким. Хармони, привыкшая к чикагским домам, озеру, рекам, не знала, сумеет ли ее зрение приспособиться к неоглядным просторам раскинувшейся вокруг пустыни. К северу от Тусона вздымалась величественная пурпурная гора, казавшаяся огромной, несмотря на расстояние. Далеко она? Близко? Сказать наверняка было нельзя.
Хотелось добраться до Флэгстаффа побыстрее и без хлопот, но ее ждала долгая и изнурительная дорога. На север не ходил ни один поезд. Конечно, можно было приехать в Финикс, оттуда по узкоколейке через Прескотт добраться до Флэгстаффа, но участок между Финиксом и Прескоттом еще не был закончен. Нужно было дать размяться лошади, да и не желала Хармони, чтобы кто-нибудь знал ее маршрут.
Пожалуй, все складывалось к лучшему. Долгое путешествие в одиночку позволит ей собраться с мыслями и выкинуть из головы Тора и его семью. Вот тогда она сумеет предстать перед Торнбуллом во всеоружии.
Покачиваясь в такт конской рыси, она поняла, что по-настоящему никогда не оставалась одна. В Чикаго – что на многолюдном «свитшопе», что в пансионе – всегда кто-то крутился под ногами. После пожара она неотлучно находилась при девочках. Роскошь одиночества была ей недоступна. Но такая ли уж это роскошь? Чем дальше она отъезжала от Тусона, тем тяжелее давило на нее безмолвие пустыни.
А вдруг под ней падет или охромеет лошадь? Вдруг на нее нападут разбойники?
Нет. Она прикоснулась к пистолету на бедре. Страх не одолеет ее. На пути должны встречаться ранчо или небольшие поселки. Кроме того, этой дорогой ездят и другие путешественники. Она уже обогнала телегу и коляску. А любому разбойнику или бродяге она даст сто очков форы. Пусть только подумают, что перед ними легкая добыча! Вот о девочках она тосковала сильнее, чем ей думалось, хотя путешествие на север еще толком и не, началось.
Она вздохнула и похлопала лошадь по шее. Ах, если бы можно было скакать быстрее! Торнбуллу пора за решетку. Давно пора. Чем дольше он будет находиться на свободе, тем больше опасности представит для девочек. При мысли о Торнбулле и его убийцах, веселящихся во Флэгстаффе, ее затрясло от гнева. Она представила Торнбулла стоящим перед судом присяжных. Он полностью признает свою вину и просит о снисхождении, но присяжные неумолимы. Торнбулла осуждают и бросают в тюрьму. Она лично запирает ним дверь камеры и выбрасывает ключи… Да, ради такой мести не жаль никаких усилий..
Хармони скакала вперед и управляла своими мыслями так же непринужденно, как и лошадью. Окружавшая ее пустыня ничуть не менялась, оставаясь безлюдной и величественной. Когда солнце достигло зенита, и всадница, и лошадь выбились из сил. Хармони поглядела в сторону реки, надеясь найти тень и укрыться в ней от палящих полуденных лучей. Неподалеку, на самом берегу росло несколько чахлых деревьев. Их кривые ветки отбрасывали немного тени.
Хармони пришпорила лошадь. Достигнув ближайшего дерева, она с радостью убедилась, что склон порос травой. Лошадь устала и сильно проголодалась. Девушка спрыгнула наземь, чувствуя ломоту в костях, и повела скакуна к реке. Пока животное пило, она сбросила шляпу и принялась обмахивать ею лицо. От воды тянуло чудесной прохладой.
Когда лошадь стала щипать траву, Хармони опустилась на колени, сложила руки ковшиком и набрала в них воды, такой же холодной и чудесной, как веявший над рекой ветерок. Она попила, ополоснула лицо, достала из седельной сумки две булочки, кусок вяленого мяса и уселась под деревом, прислонившись к нему спиной. Наконец-то можно спокойно отдохнуть! Она не признавалась в этом даже самой себе, но внутри у нее болело, как никогда в жизни. Винить в этом следовало Тора. Не будь он таким большим, все прошло бы нормально… Вспомнив его размеры и мужскую силу, девушка вспыхнула.
Схватив шляпу, она вновь принялась обмахивать лицо, а затем положила в рот кусочек мяса. Еда отвлекла ее от мыслей о Торе. Он часть ее прошлого, а она уже в будущем.
Хармони залюбовалась рекой, отдаленными горами, необъятной пустыней…
Ее снова пронзило ощущение одиночества. Что поделывают сейчас девочки? Интересно, кому еще дарила Дейдра свою любимую книгу? Долго ли Тору пришлось дожидаться завтрака? Нет, не будет она думать о том, что осталось позади или что может случиться! Пламя. Визг пытающихся спастись женщин и детей. Месть и ненависть – вот о чем ей следует помнить.
Девушка закончила еду и спустилась к реке. Она сделала несколько глотков, сняла с шеи черный шарф, окунула в воду и вернулась к дереву. Как приятно прикосновение прохладной ткани! Она прислонилась спиной к стволу и вдруг услышала вдалеке топот копыт. Где пистолет? На месте. Едва ли ее увидят с дороги, но береженого бог бережет.
Следя за пасущейся лошадью, она задумалась, не заночевать ли здесь. Но солнце стояло еще высоко. Лошадь успела отдохнуть, и к тому моменту, когда она продолжит путь, станет прохладнее. Однако седло сильно натерло ей бедра.
Пока она вытирала лицо мокрым шарфом, всадник приблизился и остановился. Тревога! Хармони осторожно положила шарф на шляпу и тихонько вытащила пистолет. Не вставая, она обернулась, направила дуло в сторону дороги и укрылась за деревом.
Крупный мужчина во всем черном сидел на вороной лошади и смотрел в ее сторону. Заметив глядящую на него девушку, он поднял в знак приветствия шляпу. Девушка узнала его красивое лицо и светлые волосы. Тор!
– Хармони, можешь опустить пушку. – сказал он, не делая попытки приблизиться.
– Какого черта ты здесь делаешь? – Она вскочила и вышла из-за дерева, не сводя с него пистолета.
– Дорогой пользуются не только разбойники.
– Ты все-таки потащился за мной! – шагнула к нему разъяренная Хармони.
– Черт побери, ты права. – Он свернул с дороги и поехал ей навстречу. – Сама уберешь пушку или прикажешь отобрать ее?
– Попробуй! – огрызнулась девушка, но сунула пистолет в кобуру. Что бы ни было, в Тора она стрелять не собиралась. – Так что ты здесь делаешь?
– Ты сама сказала. Тащусь за тобой.
– Как? Так быстро?
Он спрыгнул с лошади и повел ее на берег реки.
– Тебе надо поучиться завязывать узлы.
– Я торопилась. Ты почти проснулся, и я не успела затянуть левый узел, – буркнула она, идя сзади.
– Признайся лучше, что потеряла голову и забыла его проверить. – Юноша смерил взглядом ее тело, а потом посмотрел в лицо.
Он улыбался.
– И зачем тебя понесло за мной?
– Я джентльмен, а джентльмены не оставляют даму в беде. Мне пришло в голову продолжить урок.
– В беде! – Она тряхнула головой. – Зазнайка и хвастун!
– Ты рада мне?
– Нет! Можешь катиться, откуда пришел! – Она села под дерево и принялась вытирать шарфом горящее лицо. – Ты мне не нужен. Ни в каком смысле.
– Я всегда считал, что вдобавок к красоте, уму и смелости природа одарила тебя ослиным упрямством.
– Не выводи меня из себя!
– И не думаю, – усмехнулся он. – Ты же никогда не отказываешься от задуманного, не так ли?
– Тор, тебя там не было. Ты не видел этого пожара… – Она умолкла, не желая бередить рану.
– Я ведь так и не послал телеграмму в Чикаго с просьбой выяснить, что из себя представляет Торнбулл…
Она поглядела на юношу искоса:
– Наверно, решил, что огнестрельная рана – хорошее доказательство.
– Может быть. А может, потому что предпочитаю верить тебе. Несмотря на то что ты меня похитила, связала и использовала.
– Так и поступают разбойники. Чего же ты ждал?
Он снова хихикнул:
– Не вижу в этом ничего смешного, – задрав нос, бросила Хармони.
– Ну да, ты у нас известная насильница. Откровенно говоря, мне немного жаль Торнбулла. По-моему, он единственный мужчина, которому не грозит такая опасность.
– Тут ты прав. Его место в тюрьме. – Она уставилась на Тора. – А твое место в Тусоне. Если хочешь есть, я поделюсь с тобой, а потом езжай своей дорогой.
Тор резко развернулся.
– Кажется, ты не понимаешь, Хармони, я такой же упрямый, как и ты. Кроме того, я избалованный, потому что привык получать все, чего хочу.
Она закатила глаза:
– Не сомневаюсь…
– Думаю, во мне гораздо больше черт южного джентльмена, чем кажется. Я бы никогда не смог уважать себя, если бы не помог тебе и девочкам. И родня тоже перестала бы уважать меня.
– Ну и глупо…
– О нет! Вот поэтому я и поехал за тобой. По дороге сюда я много думал. Ты упряма, как пиренейский осел. Но ты человек, преданный идее, может быть, даже фанатик. Никто не собирается мешать тебе гоняться за Торнбуллом, никто не собирается отговаривать. Что есть, то есть. Тебя не переделаешь. Поэтому мне остается только одно: чтобы получить то, что я хочу, нужно поскорее покончить со всей этой историей.
От блеска голубых глаз Тора захватывало дух.
– И чего же ты хочешь?
– Тебя. – Грустная усмешка появилась на его губах. – Ты заклеймила меня, Хармони. Так что придется тебе терпеть мое присутствие.
Хармони встала и пошла к реке.
– Это невозможно. Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты не знаешь Торнбулла. И почему ты хочешь именно меня? При твоем образе жизни я для тебя ничто.
Он подошел поближе, взял ее за руку, поцеловал ладонь, а потом погладил ее.
– При моем образе жизни ты для меня все.
Тут ей попала в глаз какая-то дурацкая соринка. Хармони вырвала руку.
– Ты пытаешься заставить меня поверить в сказку. Никогда не поверю! Хочешь разжалобить меня? Ничего не выйдет!
– Ну почему же? Я сказал, что хочу подождать, пока ты не увидишь Торнбулла за решеткой. И я сделаю это.
Она посмотрела на него с подозрением.
– Тор, это дело очень опасное. Я хочу, чтобы ты и девочки остались целы.
– Невозможно защитить весь мир, воюя в одиночку. – Он обвел взглядом пустыню. – Пришло время, когда тебе придется принять помощь. Ты приняла ее от приюта. Теперь прими от меня.
– Похоже, ты задался целью продолбить мне мозги, верно?
– Ну, это не совсем то место, которое я хотел бы продолбить…
– Мы говорим о Торнбулле.
– Нет. Мы говорим о нас с тобой, – обернулся он. – Что помешает мне вынюхивать твой след на каждом дюйме пути до Флэгстаффа или Чикаго? Но пока мы не отправим Торнбулла за решетку, я предпочел бы быть тебе товарищем, членом «Банды бешеных малолеток».
– Не понимаю.
– Вижу. Ты задубела от ненависти и не позволяешь себе ни думать, ни чувствовать ничего другого. – Тор придвинулся ближе и нежно отвел с ее лица прядь волос. – Но рано или поздно это пройдет, обещаю тебе. И в этот момент мне бы хотелось оказаться рядом.
Хармони тяжело вздохнула.
– Я всегда жила с ощущением гнева и не знаю ничего другого.
– А девочки? А мать?
– Я пыталась защитить их, – грустно ответила она. – Но чем это кончилось? Мать убили, Тару подстрелили. Как бы я ни старалась прикрыть собой тех, кого люблю, ничего не выходило. Поэтому будет лучше, если я стану действовать в одиночку.
Тор обвил девушку руками, привлек к груди и не отпустил, пока она не замерла, убаюканная теплом его тела.
– Я могу позаботиться о себе. И ты тоже. Дай мне шанс. Доверься мне.
Откинув голову, Хармони посмотрела ему в глаза.
– Что бы я ни делала, что бы ни говорила, ты ведь все равно не отстанешь, правда?
– Правда.
Она вздохнула:
– Ты слишком большой.
Тор хмыкнул:
– В каком смысле?
– Во всех смыслах!
– Мы идеально подходим друг другу, и я докажу это, дай срок. Верь мне, Хармони! Я могу сделать тебя счастливой. Со мной ты будешь в безопасности.
Девушка снова заглянула ему в лицо:
– А свободной я с тобой буду?
– Да, вот с этим сложнее…
– Мне нужна независимость.
– Знаю я вашу женскую независимость. Насмотрелся на мать и сестру…
Хармони оттолкнулась от него, сделала несколько шагов вдоль берега реки, а затем обернулась.
День еще толком не начался, а она уже страдала от жары. Наверно, станет прохладнее, когда она достигнет гористых районов Северной Аризоны. Может быть, там уже лежит снег. Чикаго-то уж наверняка весь в снегу. А когда Торнбулла привлекут к суду, будет совсем холодно. Интересно, замерзнет ли в этом году озеро Мичиган? После жаркой, сухой пустыни климат родины казался чужим и странным.
Ей не хотелось, ждать. Вот бы покончить с этим делом одним махом, как только что произошло с Тором! Она уплатила по счету и ушла. Все было бы очень просто, но ее тело еще хранило воспоминания о соитии. Лишь теперь Хармони поняла, насколько сильно ее влекло к нему. Но она овладела им, и это самое главное. Никто и ничто не растопит лед, которым покрылось ее сердце.
Она ушла, не позволив себе привязаться к Тору. Ей претила сама мысль о том, что женщина может потерять голову от страсти. Хармони зябко вздрогнула, несмотря на жаркий день. Может быть, именно это чувство привязывало мать к отцу, пока тот не изменился? Секс и смерть. Она боялась стать такой же, как мать, которая вопреки доводам рассудка не могла уйти от отца и позволила ему убить себя.
Нет. Она не будет думать ни о своем прошлом, ни о Торе. Она нацелена в будущее. Ни настоящее, ни прошлое ее не интересуют. Хармони заставила себя оглянуться по сторонам.
Извилистое русло реки Санта-Крус уходило на северо-запад и терялось из виду. Горизонт казался невообразимо далеким. Хармони, привыкшая к чикагским домам, озеру, рекам, не знала, сумеет ли ее зрение приспособиться к неоглядным просторам раскинувшейся вокруг пустыни. К северу от Тусона вздымалась величественная пурпурная гора, казавшаяся огромной, несмотря на расстояние. Далеко она? Близко? Сказать наверняка было нельзя.
Хотелось добраться до Флэгстаффа побыстрее и без хлопот, но ее ждала долгая и изнурительная дорога. На север не ходил ни один поезд. Конечно, можно было приехать в Финикс, оттуда по узкоколейке через Прескотт добраться до Флэгстаффа, но участок между Финиксом и Прескоттом еще не был закончен. Нужно было дать размяться лошади, да и не желала Хармони, чтобы кто-нибудь знал ее маршрут.
Пожалуй, все складывалось к лучшему. Долгое путешествие в одиночку позволит ей собраться с мыслями и выкинуть из головы Тора и его семью. Вот тогда она сумеет предстать перед Торнбуллом во всеоружии.
Покачиваясь в такт конской рыси, она поняла, что по-настоящему никогда не оставалась одна. В Чикаго – что на многолюдном «свитшопе», что в пансионе – всегда кто-то крутился под ногами. После пожара она неотлучно находилась при девочках. Роскошь одиночества была ей недоступна. Но такая ли уж это роскошь? Чем дальше она отъезжала от Тусона, тем тяжелее давило на нее безмолвие пустыни.
А вдруг под ней падет или охромеет лошадь? Вдруг на нее нападут разбойники?
Нет. Она прикоснулась к пистолету на бедре. Страх не одолеет ее. На пути должны встречаться ранчо или небольшие поселки. Кроме того, этой дорогой ездят и другие путешественники. Она уже обогнала телегу и коляску. А любому разбойнику или бродяге она даст сто очков форы. Пусть только подумают, что перед ними легкая добыча! Вот о девочках она тосковала сильнее, чем ей думалось, хотя путешествие на север еще толком и не, началось.
Она вздохнула и похлопала лошадь по шее. Ах, если бы можно было скакать быстрее! Торнбуллу пора за решетку. Давно пора. Чем дольше он будет находиться на свободе, тем больше опасности представит для девочек. При мысли о Торнбулле и его убийцах, веселящихся во Флэгстаффе, ее затрясло от гнева. Она представила Торнбулла стоящим перед судом присяжных. Он полностью признает свою вину и просит о снисхождении, но присяжные неумолимы. Торнбулла осуждают и бросают в тюрьму. Она лично запирает ним дверь камеры и выбрасывает ключи… Да, ради такой мести не жаль никаких усилий..
Хармони скакала вперед и управляла своими мыслями так же непринужденно, как и лошадью. Окружавшая ее пустыня ничуть не менялась, оставаясь безлюдной и величественной. Когда солнце достигло зенита, и всадница, и лошадь выбились из сил. Хармони поглядела в сторону реки, надеясь найти тень и укрыться в ней от палящих полуденных лучей. Неподалеку, на самом берегу росло несколько чахлых деревьев. Их кривые ветки отбрасывали немного тени.
Хармони пришпорила лошадь. Достигнув ближайшего дерева, она с радостью убедилась, что склон порос травой. Лошадь устала и сильно проголодалась. Девушка спрыгнула наземь, чувствуя ломоту в костях, и повела скакуна к реке. Пока животное пило, она сбросила шляпу и принялась обмахивать ею лицо. От воды тянуло чудесной прохладой.
Когда лошадь стала щипать траву, Хармони опустилась на колени, сложила руки ковшиком и набрала в них воды, такой же холодной и чудесной, как веявший над рекой ветерок. Она попила, ополоснула лицо, достала из седельной сумки две булочки, кусок вяленого мяса и уселась под деревом, прислонившись к нему спиной. Наконец-то можно спокойно отдохнуть! Она не признавалась в этом даже самой себе, но внутри у нее болело, как никогда в жизни. Винить в этом следовало Тора. Не будь он таким большим, все прошло бы нормально… Вспомнив его размеры и мужскую силу, девушка вспыхнула.
Схватив шляпу, она вновь принялась обмахивать лицо, а затем положила в рот кусочек мяса. Еда отвлекла ее от мыслей о Торе. Он часть ее прошлого, а она уже в будущем.
Хармони залюбовалась рекой, отдаленными горами, необъятной пустыней…
Ее снова пронзило ощущение одиночества. Что поделывают сейчас девочки? Интересно, кому еще дарила Дейдра свою любимую книгу? Долго ли Тору пришлось дожидаться завтрака? Нет, не будет она думать о том, что осталось позади или что может случиться! Пламя. Визг пытающихся спастись женщин и детей. Месть и ненависть – вот о чем ей следует помнить.
Девушка закончила еду и спустилась к реке. Она сделала несколько глотков, сняла с шеи черный шарф, окунула в воду и вернулась к дереву. Как приятно прикосновение прохладной ткани! Она прислонилась спиной к стволу и вдруг услышала вдалеке топот копыт. Где пистолет? На месте. Едва ли ее увидят с дороги, но береженого бог бережет.
Следя за пасущейся лошадью, она задумалась, не заночевать ли здесь. Но солнце стояло еще высоко. Лошадь успела отдохнуть, и к тому моменту, когда она продолжит путь, станет прохладнее. Однако седло сильно натерло ей бедра.
Пока она вытирала лицо мокрым шарфом, всадник приблизился и остановился. Тревога! Хармони осторожно положила шарф на шляпу и тихонько вытащила пистолет. Не вставая, она обернулась, направила дуло в сторону дороги и укрылась за деревом.
Крупный мужчина во всем черном сидел на вороной лошади и смотрел в ее сторону. Заметив глядящую на него девушку, он поднял в знак приветствия шляпу. Девушка узнала его красивое лицо и светлые волосы. Тор!
– Хармони, можешь опустить пушку. – сказал он, не делая попытки приблизиться.
– Какого черта ты здесь делаешь? – Она вскочила и вышла из-за дерева, не сводя с него пистолета.
– Дорогой пользуются не только разбойники.
– Ты все-таки потащился за мной! – шагнула к нему разъяренная Хармони.
– Черт побери, ты права. – Он свернул с дороги и поехал ей навстречу. – Сама уберешь пушку или прикажешь отобрать ее?
– Попробуй! – огрызнулась девушка, но сунула пистолет в кобуру. Что бы ни было, в Тора она стрелять не собиралась. – Так что ты здесь делаешь?
– Ты сама сказала. Тащусь за тобой.
– Как? Так быстро?
Он спрыгнул с лошади и повел ее на берег реки.
– Тебе надо поучиться завязывать узлы.
– Я торопилась. Ты почти проснулся, и я не успела затянуть левый узел, – буркнула она, идя сзади.
– Признайся лучше, что потеряла голову и забыла его проверить. – Юноша смерил взглядом ее тело, а потом посмотрел в лицо.
Он улыбался.
– И зачем тебя понесло за мной?
– Я джентльмен, а джентльмены не оставляют даму в беде. Мне пришло в голову продолжить урок.
– В беде! – Она тряхнула головой. – Зазнайка и хвастун!
– Ты рада мне?
– Нет! Можешь катиться, откуда пришел! – Она села под дерево и принялась вытирать шарфом горящее лицо. – Ты мне не нужен. Ни в каком смысле.
– Я всегда считал, что вдобавок к красоте, уму и смелости природа одарила тебя ослиным упрямством.
– Не выводи меня из себя!
– И не думаю, – усмехнулся он. – Ты же никогда не отказываешься от задуманного, не так ли?
– Тор, тебя там не было. Ты не видел этого пожара… – Она умолкла, не желая бередить рану.
– Я ведь так и не послал телеграмму в Чикаго с просьбой выяснить, что из себя представляет Торнбулл…
Она поглядела на юношу искоса:
– Наверно, решил, что огнестрельная рана – хорошее доказательство.
– Может быть. А может, потому что предпочитаю верить тебе. Несмотря на то что ты меня похитила, связала и использовала.
– Так и поступают разбойники. Чего же ты ждал?
Он снова хихикнул:
– Не вижу в этом ничего смешного, – задрав нос, бросила Хармони.
– Ну да, ты у нас известная насильница. Откровенно говоря, мне немного жаль Торнбулла. По-моему, он единственный мужчина, которому не грозит такая опасность.
– Тут ты прав. Его место в тюрьме. – Она уставилась на Тора. – А твое место в Тусоне. Если хочешь есть, я поделюсь с тобой, а потом езжай своей дорогой.
Тор резко развернулся.
– Кажется, ты не понимаешь, Хармони, я такой же упрямый, как и ты. Кроме того, я избалованный, потому что привык получать все, чего хочу.
Она закатила глаза:
– Не сомневаюсь…
– Думаю, во мне гораздо больше черт южного джентльмена, чем кажется. Я бы никогда не смог уважать себя, если бы не помог тебе и девочкам. И родня тоже перестала бы уважать меня.
– Ну и глупо…
– О нет! Вот поэтому я и поехал за тобой. По дороге сюда я много думал. Ты упряма, как пиренейский осел. Но ты человек, преданный идее, может быть, даже фанатик. Никто не собирается мешать тебе гоняться за Торнбуллом, никто не собирается отговаривать. Что есть, то есть. Тебя не переделаешь. Поэтому мне остается только одно: чтобы получить то, что я хочу, нужно поскорее покончить со всей этой историей.
От блеска голубых глаз Тора захватывало дух.
– И чего же ты хочешь?
– Тебя. – Грустная усмешка появилась на его губах. – Ты заклеймила меня, Хармони. Так что придется тебе терпеть мое присутствие.
Хармони встала и пошла к реке.
– Это невозможно. Ты не знаешь, о чем говоришь. Ты не знаешь Торнбулла. И почему ты хочешь именно меня? При твоем образе жизни я для тебя ничто.
Он подошел поближе, взял ее за руку, поцеловал ладонь, а потом погладил ее.
– При моем образе жизни ты для меня все.
Тут ей попала в глаз какая-то дурацкая соринка. Хармони вырвала руку.
– Ты пытаешься заставить меня поверить в сказку. Никогда не поверю! Хочешь разжалобить меня? Ничего не выйдет!
– Ну почему же? Я сказал, что хочу подождать, пока ты не увидишь Торнбулла за решеткой. И я сделаю это.
Она посмотрела на него с подозрением.
– Тор, это дело очень опасное. Я хочу, чтобы ты и девочки остались целы.
– Невозможно защитить весь мир, воюя в одиночку. – Он обвел взглядом пустыню. – Пришло время, когда тебе придется принять помощь. Ты приняла ее от приюта. Теперь прими от меня.
– Похоже, ты задался целью продолбить мне мозги, верно?
– Ну, это не совсем то место, которое я хотел бы продолбить…
– Мы говорим о Торнбулле.
– Нет. Мы говорим о нас с тобой, – обернулся он. – Что помешает мне вынюхивать твой след на каждом дюйме пути до Флэгстаффа или Чикаго? Но пока мы не отправим Торнбулла за решетку, я предпочел бы быть тебе товарищем, членом «Банды бешеных малолеток».
– Не понимаю.
– Вижу. Ты задубела от ненависти и не позволяешь себе ни думать, ни чувствовать ничего другого. – Тор придвинулся ближе и нежно отвел с ее лица прядь волос. – Но рано или поздно это пройдет, обещаю тебе. И в этот момент мне бы хотелось оказаться рядом.
Хармони тяжело вздохнула.
– Я всегда жила с ощущением гнева и не знаю ничего другого.
– А девочки? А мать?
– Я пыталась защитить их, – грустно ответила она. – Но чем это кончилось? Мать убили, Тару подстрелили. Как бы я ни старалась прикрыть собой тех, кого люблю, ничего не выходило. Поэтому будет лучше, если я стану действовать в одиночку.
Тор обвил девушку руками, привлек к груди и не отпустил, пока она не замерла, убаюканная теплом его тела.
– Я могу позаботиться о себе. И ты тоже. Дай мне шанс. Доверься мне.
Откинув голову, Хармони посмотрела ему в глаза.
– Что бы я ни делала, что бы ни говорила, ты ведь все равно не отстанешь, правда?
– Правда.
Она вздохнула:
– Ты слишком большой.
Тор хмыкнул:
– В каком смысле?
– Во всех смыслах!
– Мы идеально подходим друг другу, и я докажу это, дай срок. Верь мне, Хармони! Я могу сделать тебя счастливой. Со мной ты будешь в безопасности.
Девушка снова заглянула ему в лицо:
– А свободной я с тобой буду?
– Да, вот с этим сложнее…
– Мне нужна независимость.
– Знаю я вашу женскую независимость. Насмотрелся на мать и сестру…
Хармони оттолкнулась от него, сделала несколько шагов вдоль берега реки, а затем обернулась.