Арчер Джейн. Шелковые шпоры

   Но теперь ей было ради чего жить. Девочки. И Тор. Торнбуллу больше не удастся распоряжаться ею. Она хотела справедливой кары, а не мести. Если она не сумеет добиться осуждения, то уж, по крайней мере, газеты хорошенько изваляют его в грязи и привлекут внимание к положению чикагских рабочих. Достаточно ли этого? Девушка вспомнила о пожаре, о криках, о подругах. Нет! Как бы то ни было, она обязана покончить с Торнбуллом раз и навсегда!
   Тор отложил ручку.
   – О'кей. Я сделал копии обоих документов. В показаниях Торнбулла содержится признание им своей вины. В твоих говорится о запертой двери, бегстве через окно и твоей невиновности.
   – А ты написал, что я никогда не была профсоюзным организатором и агитатором? – спросила Хармони, подходя к столу.
   – Вот, прочти сама. – Он протянул девушке лист бумаги.
   Она замешкалась, взяла листок, кивнула и положила его на стол.
   – Ты же не прочла! – недоуменно сказал Тор и толкнул бумагу обратно.
   – Тор, пожалуйста… – Она проглотила слюну. – Я не могу…
   – Чего «не могу»? Почерк у меня разборчивый.
   – Да нет, почерк прекрасный…
   Девушка оглянулась на навострившего уши Торнбулла. А, чего, там! Она вздернула подбородок.
   – Я умею читать только по печатному. Мать могла меня научить лишь этому. А потом я стала работать в «свитшопе», и…
   Тор вскочил так стремительно, что стул с грохотом полетел на пол. Обогнув стол, юноша обнял ее, крепко прижал к себе и похлопал по спине.
   – Прости меня. Это не приходило мне в голову… – Он запнулся. – Значит, и девочки?..
   – Во время бегства я кое-чему их научила.
   Тор погладил ее:
   – Самое главное, что нужно сделать для всех детей, и мальчиков, и девочек, это дать им право на образование.
   Хармони кивнула, слезы выступили у нее на глазах.
   Послышалось мычание. Они посмотрели на Торнбулла. Тот тряс головой, пытаясь вытолкнуть кляп. Хармони быстро подошла к нему и вынула изо рта платок.
   – Ладно, говори, что хотел сказать…
   – Ну, благодетели человечества, от вас умереть можно… – Торнбулл прочистил горло. – Вы думаете, что деньги не имеют никакого значения. Вы думаете, все должны быть равны. На каком принципе была создана эта страна?
   – На равенстве, – медленно ответил Тор.
   – О да, равенство! – Серые глаза Торнбулла перебегали с одного лица на другое. – Но для кого? Для белых мужчин, у которых хватает духу делать то, что им хочется. А кто не может, получает то, что заслужил.
   – Работу на «свитшопе»?
   – Да! – подался к ним Торнбулл. – Это все, чего хочет и на что способно большинство. Девятерым из десяти детей не имеет смысла тратить время на обучение чтению и письму. Они должны облегчать жизнь родителям. Если они не будут работать, кто займет это место? Их собственные матери?
   Хармони снова заткнула ему рот.
   – Неправда! Никто не хочет работать в «свитшопах» и недалеко от них ушедших фабриках и мастерских! Люди требуют совсем не такой работы. Это медленная смерть от голода. Просто ваша жадность не оставляет им выбора. Но времена меняются. Люди, подобные тебе, вымирают, и настанет день, когда на земле не останется ни одного бандитского короля!
   Торнбулл лег на пол и отвернулся лицом к стене.
   – М-да, аудитория была не слишком благодарная, – пошутил Тор, обнимая ее за талию. – Но говорила ты правильно.
   – Я хочу, чтобы все как можно скорее кончилось. У меня больше нет сил выносить его присутствие…
   Хармони подошла к столу и взяла ручку. Тор положил перед ней два листа бумаги. Девушка медленно, осторожно вывела свое имя внизу каждой страницы и торжествующе поглядела на Тора.
   – Мама научила меня расписываться. Она не хотела, чтобы я вместо подписи ставила крест.
   – Ты молодец.
   – А как быть с Торнбуллом?
   – Это моя забота. – Подняв перевернутый стул, Тор подошел к Торнбуллу, поднял его, взгромоздил на сиденье и развязал ремень, стягивавший запястья пленника. – Поставь на обоих листках свою обычную подпись.
   Торнбулл вытащил изо рта платок и бросил на них насмешливый взгляд:
   – Я всегда подозревал, что рабочие – народ тупой. Теперь я в этом окончательно убедился.
   – Не забывай, где находишься, – посоветовала Хармони. – В плену ты, а не я.
   Торнбулл бросил на Тора ненавидящий взгляд:
   – Только благодаря его помощи.
   – Подписывай бумаги… – Тор переложил перо в левую руку, а правую положил на рукоять пистолета.
   – Здесь вам меня пристрелить не удастся. Шум привлечет полицию.
   Хармони рассмеялась.
   – Полицию? И ты думаешь, что они захотят или посмеют лезть сюда? Кого здесь смущает шум? Кто обращает на него внимание? Мы могли бы убить тебя и бросить тело во дворе, а жильцы переступали бы через тебя как через мешок с костями!
   – Люди обратят внимание на запах и вызовут полисмена, – сверкнул глазами Торнбулл.
   – Да запах твоего гниющего трупа покажется духами по сравнению со здешней вонью, – покачала головой Хармони. – Ты что, не понимаешь?
   Он молча уставился на девушку.
   – Попал в многонаселенный дом и думает, что тут ему ничего не грозит… Смешно! Ну ничего не соображает! – Хармони отступила на шаг. – Да и не хочет соображать.
   – А мне и не нужно, – огрызнулся Торнбулл. – Все это на меня не действует, – обвел он рукой комнату.
   – И смерть сотни женщин и детей, работавших на твоей фабрике, тоже не действует?
   – Нет, – ответил он не моргнув глазом.
   – Значит, ты ходячий мертвец?
   Хармони наклонилась, схватила его за лацканы и хорошенько встряхнула. Торнбулл поднял голову.
   – Силой ты ничего не добьешься.
   – Да ну? – Она звонко хлестнула его сначала по одной щеке, потом по другой.
   Он встал и приложил руку к лицу.
   – Как ты смеешь прикасаться ко мне!
   Хармони обошла стол и занесла кулак. Тор схватил ее за талию и оттащил.
   – Лучше подпиши, Торнбулл. Будешь упрямиться, я с удовольствием полюбуюсь, как она разукрасит твое милое личико. Тогда форма будет полностью соответствовать содержанию.
   Торнбулл заколебался, перевел взгляд с одного врага на другого, а затем сел.
   – Я говорил это раньше, скажу и теперь. Нельзя иметь дело с людьми не в своем уме. А вы оба совершенно свихнулись. – Он быстро расписался на каждой странице и отшвырнул их от себя. – Вот! Чем быстрее я избавлюсь от вас, тем лучше. В полиции, по крайней мере, ко мне будут относиться с уважением, которого я заслуживаю.
   – С уважением! – зарычала Хармони, вырываясь из цепких объятий Тора. – Пусти меня! Я ему покажу «уважение»!
   – Хватит! – Тор встряхнул ее и оттащил назад. – Мы получили от него все, что требовалось.
   Он снова связал Торнбулла, вставил на место кляп, поднял мерзавца и уложил его на пол.
   – Я бы с наслаждением изувечила его, Тор.
   – Знаю. Я тоже. Но адвокат этого не одобрил бы. Поверь мне.
   – Думаешь, существуют на свете юристы, не купленные акулами?
   – Таких немного, но они есть. – Он подошел к столу и аккуратно скрепил бумаги.
   – Ты надолго?
   – Ровно настолько, насколько потребуется. – Юноша снял портупею, положил ее на стол и вынул из кобуры пистолет. Расстегнув рубашку, он сунул за пояс «сорок пятый» и снова застегнул пуговицы. – В этом городе нельзя без оружия… Я ухожу. Сниму номер в гостинице, куплю хороший костюм, поищу адвоката, а дальше все пойдет само собой.
   – Я хочу с тобой.
   – А кто будет сторожить Торнбулла?
   – Свяжем покрепче, и никуда он не денется.
   – Ты серьезно? Думаешь, его можно оставить одного?
   – Да нет, – тяжело вздохнула она. – Во всяком случае, не здесь. Если кто-нибудь обнаружит его, то клюнет на деньги, которые так любит сулить наш красавец. Торнбулл наобещает с три короба и тут же унесет ноги…
   – О'кей. Жди здесь. Постараюсь вернуться к вечеру.
   Тор скатал бумаги в трубку. Хармони отперла замок. Держа в руке подписанные показания, юноша подошел к ней.
   – Верь мне, все будет хорошо…
   Он нежно поцеловал девушку в губы и вышел из комнаты.
   Хармони заперла дверь. Не было сил смотреть, как он уходит от нее, идет по темному коридору доходного дома, направляясь навстречу опасности.
   Мысли о любви и будущем были отброшены.

23

   Час проходил за часом, а Хармони не переставая мерила комнату шагами, поглядывая в окно и борясь с желанием как следует наподдать Торнбуллу. Она достала саквояж, в котором лежали хлеб, сыр и бутылка воды. Голод еще не ощущался, но она заставила себя поесть и выпить глоток жидкости. Кое-что пришлось выделить Торнбуллу. Пусть радуется, что жив остался. С течением времени она все больше убеждалась, что его надо было закопать в аризонской лаве. Но ей нужна была расплата, а не примитивная месть.
   Позже ей пришло в голову, что Тор просто не успеет все, сделать за один день. Дел была куча, а она хотела справиться с ними одним махом! Торнбулл вызывал у нее чувство ненависти, хотя тот большую часть времени просто валялся на полу. Ей бы хотелось посмотреть, как он пришивает пуговицы по восемнадцать часов в день, неделю за неделей, месяц за месяцем, пока не ослепнет. Но он никогда этим не занимался – ни здесь, ни в каком-нибудь другом месте. Для этого у него не хватило бы ни сил, ни смекалки. Он просто свернулся бы клубком и умер. Этот процесс уже начался.
   Девушка сжала рукоятку пистолета. Всю дорогу от Аризоны «сорок пятый» пролежал в саквояже. Лишь войдя в комнату, она надела портупею. Как всякая преступница, она сжилась с кольтом и ненавидела с ним расставаться. Впрочем, менять разбойничий наряд ей тоже не хотелось. Она не верила, что Торнбулл на всем долгом пути в Чикаго не сделает ни одной попытки бежать. Платье лишило бы ее подвижности, а она не собиралась пренебрегать собственной безопасностью, пока Торнбулл не окажется за решеткой.
   Бренча шпорами, она подходила к Торнбуллу и пинала его носком ботинка в спину. Еще не поздно было всадить ему пулю в лоб. Все бы кончилось, и можно было бы начать новую жизнь. В Чикаго, конечно, ей больше не жить, но на нем свет клином не сошелся.
   Торнбулл стонал и оборачивался к ней. Поразительно, как быстро он сдавал. В доходном доме он провел всего лишь сутки. Истощен он не был. Утром его кормили и поили, да и сейчас кое-что перепало. Теперь он лежал в луже собственного пота, глаза смотрели в разные стороны, тело было вялым. Такие люди физически не могут жить в трущобах. Ничего, пусть побудет в шкуре тех, кого заставлял работать на себя, за чей счет жил. Это собьет с него спесь!
   Хармони с омерзением отвернулась от пленника и подошла к окну. Ее не оставляла надежда, что в следующий раз в окне покажется что-то другое, более симпатичное. Но унылая, знакомая дв тошноты картина не менялась. Ей еще повезло, что комната оказалась с окном. Хоть какой-то вид из него, хоть какой-то свежий воздух… Могло быть хуже, куда хуже.
   Пока она смотрела в окно, раздался стук. Она вздрогнула, положила ладонь на рукоятку пистолета, быстро пересекла комнату и застыла у двери. Стук повторился.
   – Это я, Тор.
   Она отперла замок и открыла хлипкую дверь, которая ни на минуту не задержала бы того, кто задумал бы вломиться в комнату. Как только Тор перешагнул порог, дверь тут же заперли снова. И только потом девушка обратила внимание на его одежду. Новый костюм как две капли воды походил на тот, в котором был Тор во время похищения. Не сказать, чтобы это превращение было ей по душе.
   – Все сделано! – улыбнулся он, кладя на стол сверток.
   Девушка облегченно вздохнула и закрыла глаза.
   – Приличного костюма и приличного адвоката найти не удалось, но зато я нашел журналистку, о которой ты говорила.
   – Ох, Тор! – Хармони хотела бы обнять его, но вспомнила, что одежда на ней грязная. Она опустила руки. – Не хочу мять новый костюм.
   Он засмеялся и привлек девушку к себе. Объятия были крепкими, а краткий поцелуй все длился и длился, пока они окончательно не задохнулись.
   – Нам надо поторопиться, – сказал Тор и покосился на Торнбулла. – Как наш заключенный?
   – Все так же.
   – Да он совсем дохлый…
   Тор снял со стола портупею, надел ее, положил пистолет в кобуру и застегнул пиджак так, чтобы портупея не бросалась в глаза.
   – Что же поделаешь, если этот король бандитов оказался таким трусливым мозгляком…
   Тор поднял кувшин и поставил его рядом с Торнбуллом, затем перевернул пленника, плеснул ему водой в лицо, а потом дал напиться.
   – Это поможет.
   – Лучше было бы уморить его голодом.
   – Пока не время… – Тор поднялся и сложил все обратно в саквояж. – Разверни сверток. Это тебе.
   – Серьезно? – Она нерешительно подошла к столу. – Но мне ничего не нужно…
   – Здесь то, что тебе нужно.
   Хармони вынула из свертка черный пыльник.
   – И что мне с этим делать?
   – Носить. Тебе должно подойти. Я взял «мальчиковый» размер.
   – Почему?
   – Хармони, твой костюм привлекает всеобщее внимание. У тебя нет никакой другой одежды, а покупать что-нибудь более подходящее у меня не было времени.
   – Я бы ничего другого и не надела.
   – Это я тоже учел. Ну-ка примерь!
   Она влезла в один рукав, затем во второй. Плащ доходил ей до лодыжек и имел разрез сзади, позволявший ездить верхом. Пуговицы у него были спереди, но девушка оставила полы нараспашку.
   – Хорошо, – сказал Тор, подходя к ней и поправляя воротник. – Сидит прилично.
   – И скрывает кобуру.
   – Точно.
   Она улыбнулась, обвила его шею и притянула к себе.
   – Спасибо, друг мой!
   Тор осторожно убрал ее руки со своей шеи.
   – Еще немного, и я забуду про Торнбулла…
   Покачав головой, она сделала шаг назад.
   – Позже. А сейчас расскажи, что будет дальше.
   – Я уже сказал: надо поторопиться. У подъезда ждет экипаж. Извозчик не будет долго стоять у доходного дома.
   Тор подошел к Торнбуллу, развязал ему лодыжки и положил ремень в карман. Рывком подняв пленника на ноги, он вытащил кляп.
   – Руки развязывать не будешь?
   – Нет, – бросил Тор и повел его к двери.
   Хармони подняла саквояж. Тор обернулся:
   – Брось его здесь. Он нам больше не понадобится.
   Но девушка слишком долго прожила в бедности.
   – Не хочу оставлять его домовладельцу.
   Торнбулл откашлялся и по очереди оглядел их:
   – Будьте вы прокляты за все, что со мной сделали! Недолго вам гулять на этом свете. Увидимся в аду!
   Хармони круто повернулась:
   – С тобой сделали?
   – Некогда, некогда! – открыл дверь Тор. – Надо скорее уходить отсюда. Адвокат ждет нас у полицейского участка.
   – Отлично!
   Девушка переступила порог и посмотрела вслед Тору, тащившему Торнбулла по коридору, затем заперла дверь и пошла за ними по темной лестнице. Позади остались дурно пахнущие умывальники. Вот и подъезд. Облегченный вздох вырвался из ее груди при виде дожидающегося экипажа.
   Пока Тор подсаживал Торнбулла, она обернулась и увидела маленькую девочку лет пяти, с восхищением смотревшую на лошадь и коляску. Хармони торопливо открыла саквояж, вынула оттуда подаренную Дейдрой книгу и сунула ее в карман нового пыльника. Улыбнувшись, она поставила саквояж у ног малышки.
   – Это тебе!
   Испуганная девочка отпрянула.
   – Он не тяжелый. Можешь взять. Он мне больше не нужен. Тут еда. Неси его домой.
   Девчушка шагнула вперед. Хармони попятилась, следя за тем, чтобы кто-нибудь из старших не отобрал подарок.
   Схватив сумку, малышка вцепилась в нее обеими руками, бросилась по ступенькам и исчезла в подъезде.
   – Садись! – обернулся к девушке Тор.
   Со слезами на глазах Хармони заторопилась к экипажу. Она знала, как много будет значить этот маленький подарок для семьи девочки. Ребенок напомнил ей о детях, остававшихся в Аризоне. Хармони тосковала по ним. Скоро они встретятся вновь. Тор, взяв девушку за руку, помог ей подняться в коляску.
   Оказавшись в закрытом экипаже, она тесно прижалась к Тору. Тот сжал ее руку. Торнбулл молча смотрел на них с противоположного сиденья. Когда коляска покатилась по улице, Хармони со вздохом поняла, что ехать придется долго. Улицы Чикаго были заполнены народом, экипажами, конками и даже последней новинкой – трамваями. Она их уже встречала, но ездить на них не доводилось.
   Одну руку Хармони крепко сжимал Тор, другая на всякий случай лежала на пистолете. Непохоже было, что напуганный Торнбулл попробует бежать. Скорее всего он будет вести себя спокойно, уверенный в том, что полиция окажется на его стороне.
   Через некоторое время экипаж подъехал к тротуару и остановился. Тор подал Хармони руку и помог ей выйти, а затем вернулся за Торнбуллом. Когда все трое вылезли наружу, Тор подошел к извозчику, сказал ему несколько слов, расплатился, и коляска уехала. Тор взял Торнбулла за связанные руки и повернулся к Хармони.
   – Делай то, что я скажу, и все будет в порядке. – Голубые глаза Тора сверкали. – Чуть наискосок отсюда – ближайший к сгоревшей фабрике Торнбулла полицейский участок. В кафе на углу тебя ждет женщина, с которой ты хотела встретиться. Иди прямо туда и поговори с ней, а я пока займусь Торнбуллом.
   – Но…
   – Хармони, можешь ты мне поверить хоть раз в жизни?
   Она кивнула, поняв, что давно уже полностью доверяет ему. И все же, все же… Разве можно поручить ему завершение операции по передаче Торнбулла в руки правосудия?
   – Иди, иди. Я скоро подойду.
   Хармони в последний раз посмотрела на Торнбулла. Тот скользнул по ней равнодушными серыми глазами. Это ее ни капельки не удивило. Девушка отвернулась, пошла по тротуару, обернувшись снова лишь у дверей кафе. Двое мужчин выступили из тени и шагнули навстречу. На одном из них был добротный темный костюм. Другой, с виду грубоватый и хуже одетый, взял Торнбулла за руки. Тор отошел в тень, а трое мужчин быстро пересекли улицу и двинулись к участку.
   Хармони с облегчением отвернулась, но, толкнув входную дверь кафе, оглянулась снова. Торнбулл и двое сопровождающих вошли в полицейский участок. Девушка улыбнулась. Наконец-то восторжествовала справедливость! Она оглядела улицу, но Тора видно не было. Наверно, он решил переждать и убедиться, что никто за ними не следит.
   Теперь очередь за ней. Хармони глубоко вздохнула и вошла в зал. Молодая рыжеволосая женщина в элегантном зеленом платье и зеленой шляпе, сидевшая за столиком! у окна, помахала ей рукой. Девушка подошла, села и уставилась в окно на полицейский участок.
   – Я – Моника О'Салливен. Большое спасибо за согласие дать интервью. Я видела показания. Босс дал «добро». Так что все готово.
   Ошеломленная прямотой молодой леди, Хармони захлопала ресницами. Ей, прошедшей через множество испытаний, казалось невероятным, что с людьми можно общаться так легко и непринужденно.
   – Вы ведь Хармони Харпер, верно?
   Она кивнула.
   – Вам надо выпить кофе. А может, и съесть что-нибудь. Здесь очень вкусные пирожные.
   – Спасибо… – Голос у нее наконец прорезался, но мышцы лица еще не повиновались.
   Эта женщина была такой энергичной и уверенной в себе, что Хармони совсем смешалась. У Моники было много общего с Дейдрой. Женщины такого типа ей раньше не встречались. Она ощутила себя маленькой дурочкой.
   – Тогда кофе и пирожное. За счет «Дейли ньюс».
   – Мисс О'Салливен…
   – Зовите меня просто Моника.
   – А вы меня – Хармони. Если хотите, конечно…
   – Поверьте, с удовольствием. Несомненно, вы героиня! Поймать Торнбулла и заставить его подписать признание – такое и представить невозможно! Все молодые жительницы Чикаго позеленеют от зависти! – Моника оглянулась. – О, Тор Кларк-Джармон! Присоединяйтесь к нам.
   Тор сел так, чтобы видеть полицейский участок, и кивнул Хармони.
   – Выпьете с нами кофе? Может быть, пирожное? – Моника подозвала официантку.
   – Спасибо, только кофе, – бросил Тор, не отрывая глаз от окна.
   Девушка обратила внимание на то, как непринужденно Моника делает заказ. Ей самой редко приходилось бывать в кафе. Моника обернулась к Хармони.
   – Мистер Кларк-Джармон изложил мне основные факты, но мне бы хотелось знать подробности. Конечно, если вы сочтете нужным о них рассказать. Темы, о которых я писала до сих пор, не идут ни в какое сравнение с этим пожаром. Мы пытались кое-что выведать, но у нас была только точка зрения Торнбулла. Настало время восстановить подлинную картину происшедшего.
   – Но у меня нет никаких доказательств. Вам придется поверить мне на слово.
   – Ничего, у Торнбулла тоже не было доказательств… – Моника подалась вперед, ее зеленые глаза прищурились. – Публикация интервью гарантирует вам безопасность. Люди вроде Торнбулла думают, что им закон не писан. Иногда так и происходит, и это делает их еще опаснее.
   – Поверьте, с этим я хорошо знакома… – Хармони запнулась, поняв, что придется рассказать больше того, что хотелось бы. – Я не доверяю ни суду, ни полиции. Они тоже травили меня.
   Моника сочувственно кивнула и оглянулась на принесшую заказ официантку.
   – Я понимаю. Они лишь выполняют приказы высокого начальства, соображения которого держатся в тайне. – Она поднесла к губам чашечку. – Но кое-кому в полиции доверять все-таки можно.
   – Надеюсь. – Хармони ощутила голод.
   Вонзив зубы в пирожное с кремом, она поняла, что никогда не ела ничего вкуснее. И кофе был чудесный. Если бы Тор не так напряженно смотрел в окно, было бы совсем уютно.
   Моника откинулась на спинку стула и улыбнулась.
   – Мой жених работает в чикагской полиции. Он ирландец, зовут его Джонни О'Бэньон. – Ее зеленые глаза приняли мечтательное выражение. – Он, конечно, большой льстец, но парень хороший. Если позволите, я расскажу ему о вас и девочках.
   Хармони взглянула на Тора.
   – Что ты думаешь по этому поводу?
   Тор на секунду отвлекся от наблюдения.
   – Неплохо было бы иметь в этой среде своего человека.
   – Мать Джонни – иммигрантка. Она тоже работала в «свитшопе». Так что, верьте мне, он все понимает, – сказала Моника, переводя взгляд с одного на другого.
   – Ладно… – Хармони доела пирожное и принялась греть руки о чашку с кофе.
   Холодок пробежал у нее по спине. События развивались слишком быстро. Она отвыкла доверять кому бы то ни было, и оставалось лишь надеяться, что в этом решении раскаиваться не придется.
   – В Чикаго много замечательных людей, – наклонилась к ней Моника. – И много хороших мест. Я не имею в виду дворцы, построенные на костях рабочих «свитшопов», фабрик и мастерских. Если разделить между всеми добро, награбленное акулами, у каждого будет хорошее жилье и работа. Пока этого не произойдет, рабочие будут создавать профсоюзы и устраивать забастовки. А репортеры будут писать об этом.
   – Надеюсь, вам удастся изменить существующий порядок…
   Хармони подумала о том, как счастливо могли бы жить девочки и их родные. Она тосковала по детям. Девочки – ее семья, и ей хотелось быть вместе с ними. Дальнейшая судьба Торнбулла ее почти не заботила. Тянуло поскорее вернуться. Но она не могла забыть о пожаре.
   – Все, что мы можем, это писать правду. Только она заставляет людей действовать. – Моника покачала головой и лукаво поглядела на Хармони. – Я так понимаю, что вы, конечно, не главарь «Банды бешеных малолеток», знаменитой на Западе разбойничьей шайки, устраивавшей налеты на дилижансы и поезда?
   – Ох! – Пораженная Хармони обернулась к Тору.
   – Мистер Тор ничего не говорил мне. Я следила за сообщениями всех тамошних газет. О «Банде бешеных малолеток» писали даже мы. Кроме того, у меня особый интерес к необычным делам, в которых участвуют женщины и дети. Да и костюм ваш бросается в глаза. У вас действительно под пыльником «сорок пятый»?
   Хармони почувствовала, что ей кровь бросилась в голову. Этого она не ожидала и не знала, как теперь быть.
   – Впрочем, это неважно. Я так рада нашей встрече! Вы настоящая героиня, живой пример для всех женщин и девушек. Вы учите нас храбрости.
   Хармони смущенно отвернулась:
   – Вам самой храбрости не занимать…
   – О, поверьте мне, я страшная трусиха. Я женщина, а потому и моя работа, и все остальное висит на волоске. Но времена меняются, хотя и не так быстро, как хотелось бы, – Она сделала паузу. – Вы не читали «В защиту прав женщины» Мэри Уолстонкрафт?
   Хармони вынула книгу из кармана пыльника и подняла ее вверх.
   – Мне дала ее сестра Тора.
   Моника достала такую же из сумочки и улыбаясь повторила жест девушки.
   Тор обвел их взглядом.
   – Слава Богу, здесь нет Дейдры, иначе вы втроем проболтали бы до утра.
   – Это было бы чудесно! – Моника положила книгу обратно. – Если ваша сестра будет в Чикаго, пожалуйста, передайте, что я хотела бы увидеться с ней.
   Тор улыбнулся:
   – Ее зовут Дейдра Кларк-Джармон. Когда будете в Нью-Йорке, свяжитесь с ней. Она учится в университете и работает в пароходстве Кларков.
   – Вот это да! – ахнула Моника. – Значит, времена действительно меняются!
   – Но слишком медленно… – вставила Хармони, пряча томик в карман.
   – Верно. Но мы делаем все, что можем, – пожала плечами Моника. – Однако если вы хотите, чтобы статья попала в завтрашний номер, нужно поторопиться. Для начала я хочу кое-что проверить. Это правда, что плата за жилье в трущобах составляет от десяти до пятнадцати долларов в месяц?
   – Да.
   – А недельная заработная плата равна восьми-десяти долларам?
   – Только у мужчин. У женщин и детей намного меньше. Женщина может заработать от четырех до шести долларов, ребенок около двух. – Хармони стиснула руки. – А если они работают на «свитшопах» или числятся надомниками, и того не выходит.