Проснулся оттого, что кто-то кашлянул и пошевелил алыми плечами пиджака.
— Ну вот, — сказал Дер-Рокта. — А обещали. Я ведь заранее знал: обманете. Ну, как хотите. Счастливо оставаться.
И он исчез, вместе со стулом и свечей, а человек еще долго смотрел туда, где только что вместо пустоты растекался по полу болезненный свет.
16. Спать больше не хотелось. Человек вышел из номера, спустился по лестнице в фойе и подошел к дверям (нет, не стеклянным — обычной вертушке). Когда толкнул ее, что-то звякнуло по ту сторону, на мостовой. Оказавшись снаружи, человек начал искать невидимый предмет, хотя — видят мертвые боги! — не надо бы, ох, не на…
Да, разумеется это был меч.
17. …Когда створки распахнулись до конца, он отошел от ворота и некоторое время смотрел на свободную, прямую, как натянутый над бездной канат, улицу. Не оглядываясь, быстро пошел по ней, еще не отдавая себе отчета, куда и зачем. По сторонам старался не смотреть.
Светало. Человек почти бегом добрался до сада, перепрыгнул через ажурную металлическую ограду, упал в траву под деревом. На минуту закрыл глаза, охлаждая тьмой воспаленные зрачки. Солнце однако же пробиралось под веки и растекалось там пересоленным медом, поэтому когда желтизна света исчезла, человек даже обрадовался.
— Угрр-аавф! — сказали сверху.
«Ну вот, только собак-Обитателей мне и не хватало!»
— Oh, I`m so sorry, — добавили затем, уже другим голосом. — My dog…
Он вскочил, перепугав пса и его хозяйку.
— Что? Что вы сказали?
Впрочем, она, кажется, ничего не поняла. Зато увидела меч в траве и поспешила удалиться, выкрикивая имя своей собачки.
Человек сел и огляделся. В парке людей почти не было — в такую-то рань! — только несколько одиноких фигур прогуливались поодаль вместе со своими четвероногими питомцами. Кто-то косился на странного незнакомца. Человек подхватил меч, поднялся. «Только без паники. Только…» Он направился по дорожке, не имея ни малейшего представления, куда та приведет его. Оказался на улице, посмотрел номер и название, попытался сориенитроваться. Вроде бы, получилось. Разумеется, на билет денег не было, пришлось добираться пешком — он так и преодолел остаток пути: незастегнутая куртка с порванным карманом, меч зажат под мышкой. Слава мертвым богам, никто не остановил, не поинтересовался, какого черта он бродит по городу с холодным оружием.
У дверей гостинницы стоял, позевывая, швейцар, который учтиво (пряча удивленный взгляд за услужливой улыбкой) открыл стеклянную створку и объяснил, мол, вообще-то она у нас сама отъезжает, но вот же незадача — сломалась. Человек вошел в незапертый номер, сел на кровать и стал наблюдать, как просыпается в окне утренний город.
Зазвонил телефон.
«Да, конечно, я готов. О`кей, встречаемся внизу через пятнадцать минут. Да помню, помню. Лады, договорились».
Отложил меч, побежал в душевую — еще нужно было успеть переодеться и проглядеть роль. Стоя под тысячей прозрачных горячих клинков, неожиданно для самого себя, он запел: «Под небом голубым есть город золотой — с прозрачными воротами и яркою звездой…»
ЭПИЛОГ
ЭПИЛОГ
— Ну вот, — сказал Дер-Рокта. — А обещали. Я ведь заранее знал: обманете. Ну, как хотите. Счастливо оставаться.
И он исчез, вместе со стулом и свечей, а человек еще долго смотрел туда, где только что вместо пустоты растекался по полу болезненный свет.
16. Спать больше не хотелось. Человек вышел из номера, спустился по лестнице в фойе и подошел к дверям (нет, не стеклянным — обычной вертушке). Когда толкнул ее, что-то звякнуло по ту сторону, на мостовой. Оказавшись снаружи, человек начал искать невидимый предмет, хотя — видят мертвые боги! — не надо бы, ох, не на…
Да, разумеется это был меч.
17. …Когда створки распахнулись до конца, он отошел от ворота и некоторое время смотрел на свободную, прямую, как натянутый над бездной канат, улицу. Не оглядываясь, быстро пошел по ней, еще не отдавая себе отчета, куда и зачем. По сторонам старался не смотреть.
Светало. Человек почти бегом добрался до сада, перепрыгнул через ажурную металлическую ограду, упал в траву под деревом. На минуту закрыл глаза, охлаждая тьмой воспаленные зрачки. Солнце однако же пробиралось под веки и растекалось там пересоленным медом, поэтому когда желтизна света исчезла, человек даже обрадовался.
— Угрр-аавф! — сказали сверху.
«Ну вот, только собак-Обитателей мне и не хватало!»
— Oh, I`m so sorry, — добавили затем, уже другим голосом. — My dog…
Он вскочил, перепугав пса и его хозяйку.
— Что? Что вы сказали?
Впрочем, она, кажется, ничего не поняла. Зато увидела меч в траве и поспешила удалиться, выкрикивая имя своей собачки.
Человек сел и огляделся. В парке людей почти не было — в такую-то рань! — только несколько одиноких фигур прогуливались поодаль вместе со своими четвероногими питомцами. Кто-то косился на странного незнакомца. Человек подхватил меч, поднялся. «Только без паники. Только…» Он направился по дорожке, не имея ни малейшего представления, куда та приведет его. Оказался на улице, посмотрел номер и название, попытался сориенитроваться. Вроде бы, получилось. Разумеется, на билет денег не было, пришлось добираться пешком — он так и преодолел остаток пути: незастегнутая куртка с порванным карманом, меч зажат под мышкой. Слава мертвым богам, никто не остановил, не поинтересовался, какого черта он бродит по городу с холодным оружием.
У дверей гостинницы стоял, позевывая, швейцар, который учтиво (пряча удивленный взгляд за услужливой улыбкой) открыл стеклянную створку и объяснил, мол, вообще-то она у нас сама отъезжает, но вот же незадача — сломалась. Человек вошел в незапертый номер, сел на кровать и стал наблюдать, как просыпается в окне утренний город.
Зазвонил телефон.
«Да, конечно, я готов. О`кей, встречаемся внизу через пятнадцать минут. Да помню, помню. Лады, договорились».
Отложил меч, побежал в душевую — еще нужно было успеть переодеться и проглядеть роль. Стоя под тысячей прозрачных горячих клинков, неожиданно для самого себя, он запел: «Под небом голубым есть город золотой — с прозрачными воротами и яркою звездой…»
ЭПИЛОГ
18. Когда первый съемочный день закончился, человек, усталый, но невероятно счастливый вернулся в номер. После плотного ужина (не обошлось и без спиртного) почти моментально заснул. И снилось ему….
Проснулся оттого, что кто-то отчаянно звонил. То ли в дверь, то ли… Ну да, по телефону. Он поднялся с кровати, зевнул, проклиная наславших такой дурацкий сон мертвых богов, потянулся к трубке.
«Да, конечно, я готов. О`кей, встречаемся внизу через пятнадцать минут. Да помню, помню. Лады, договорились».
После душевой, накидывая на плечи куртку, почувствовал тяжесть в кармане и, с каким-то необъяснимым удовольствием, вытащил из кармана увесистый покетбук — толстую дешевую книжонку в мягкой обложке, с револьвером и черепом на обложке. Швырнул на кровать, запер дверь и побежал к лифту, насвистывая под нос старенький мотивчик: «Под небом голубым есть город»…
АВТОР. СЕЙЧАС.
19. Да нет, понятно, что дальше-то вообще никто читать не будет. И не надо. Не для вас это писано, не для вас… Просто на самом-то деле…ЧЕЛОВЕК. ТОГДА.
20. В городе по-прежнему было темно и пусто. Человек посмотрел на небо, на закрывшуюся за спиной дверь Библиотеки, снова на небо. Потом зашел в ближайший дом, очень похожий на тающий небоскреб, поднялся на третий этаж, отыскал незапертый номер, лег на мертвую кровать и закрыл глаза.Проснулся оттого, что кто-то отчаянно звонил. То ли в дверь, то ли… Ну да, по телефону. Он поднялся с кровати, зевнул, проклиная наславших такой дурацкий сон мертвых богов, потянулся к трубке.
«Да, конечно, я готов. О`кей, встречаемся внизу через пятнадцать минут. Да помню, помню. Лады, договорились».
После душевой, накидывая на плечи куртку, почувствовал тяжесть в кармане и, с каким-то необъяснимым удовольствием, вытащил из кармана увесистый покетбук — толстую дешевую книжонку в мягкой обложке, с револьвером и черепом на обложке. Швырнул на кровать, запер дверь и побежал к лифту, насвистывая под нос старенький мотивчик: «Под небом голубым есть город»…
ЭПИЛОГ
21. Когда первый съемочный день закончился, человек, усталый, но невероятно счастливый вернулся в номер. После плотного ужина (не обошлось и без спиртного) почти моментально заснул. И снилось ему, что идет он по пустынной земле, бездвижной, словно взгляд слепого. Но, разумеется, это был всего лишь сон.
«А хороший был сон. Правда, давно такого не видел».
Он поднялся с земли, накинул на плечи курточку с дырявым карманом и клочком бумаги в целом: «Когда заблудишься, не кричи…» Не знал, долго ли идти, но знал, что если долго стоять на одном месте — точно никуда не попадешь.
Зашагал, вспоминая ночные видения. «Классно было бы вернуться. Наверное, неплохо. Да уж, во всяком случае — проще. И играть в том дурацком фильме. Но, разумеется, это был всего лишь сон».
Оглянулся — города отсюда уже не разглядеть. «Вот и ладно. Возвращаться-то не собираюсь».
И пошел, не оставляя следов — то ли потому что было не на чем, то ли…
29.07.98 — 28.01.99г.
Рудное-Минск-Киев
ЧЕЛОВЕК. СЕЙЧАС.
22. Человек проснулся на рассвете, когда первые лучи солнца ударили под веки, разрывая в клочья остатки сновидений.«А хороший был сон. Правда, давно такого не видел».
Он поднялся с земли, накинул на плечи курточку с дырявым карманом и клочком бумаги в целом: «Когда заблудишься, не кричи…» Не знал, долго ли идти, но знал, что если долго стоять на одном месте — точно никуда не попадешь.
Зашагал, вспоминая ночные видения. «Классно было бы вернуться. Наверное, неплохо. Да уж, во всяком случае — проще. И играть в том дурацком фильме. Но, разумеется, это был всего лишь сон».
Оглянулся — города отсюда уже не разглядеть. «Вот и ладно. Возвращаться-то не собираюсь».
И пошел, не оставляя следов — то ли потому что было не на чем, то ли…
АВТОР. СЕЙЧАС.
23. Вот так лучше. Книга почти закончена. Осталось только пересмотреть текст, убрать смысловые несостыковки, тавтологии, проверить запятые… А потом придет он. Он сядет напротив, положит бледный безволосый подбородок на переплетенные пальцы и спросит, — а я отвечу. И все то время, пока я буду отвечать, он будет наблюдать за мной: глазами и остроконечным подбородком. Пусть. Пускай смотрит. Я не боюсь.29.07.98 — 28.01.99г.
Рудное-Минск-Киев