Страница:
– Пал Палыч, к вам начальник охраны. Пропустить?
Мэр помедлил, затем, заговорщицки подмигнув коту, выдохнул:
– Зови!
Он встал из-за стола, стараясь прикрыть собой пушистое животное. Вошел охранник, отдуваясь и тяжело дыша, и прямо с порога забасил:
– Пал Палыч, по агентурным данным Андрей Петрович объявился на даче. Мне Мария Константиновна звонила!
В это время за спиной мэра послышался шорох и громкое кошачье шипенье.
Начальник охраны вопросительно взглянул на мэра и осведомился:
– Вы никак кошку завели, Пал Палыч? – он внимательно оглядел кабинет.
Мэр лукаво улыбнулся, игнорируя вопрос:
– Запоздала твоя агентура! Он сам пришел – собственной усатой и пушистой персоной! – с этими словами он отошел от стола и широким жестом фокусника указал на стол. Но… на столе, кроме обычного рабочего беспорядка, ничего не было.
Охранник недоуменно и подозрительно посмотрел на мэра, пытаясь понять мотивы его странного поведения:
– Кто?
Мэр уже оправился от удивления и, шаря глазами по огромному кабинету, поспешно сказал:
– Кто-кто? Дед Пихто! Пошутил я. Ступай с Богом, спасибо за информацию.
Когда охранник вышел, мэр покачал головой и сказал как можно более ласково:
– Ну, давай, котик, вылезай!
И «котик» не заставил себя ждать. Он вылез из-под стола и тяжело вспрыгнул на стол. На шее у него по-прежнему болталось «гнездо». Мэр с опаской подошел к черному красавцу, осторожно погладил его, еще более осторожно снял прибор с шеи кота и положил его перед ним.
– Мяу! – благодарно сказал кот и нажал острым изогнутым когтем на одну из трех кнопок на приборе.
То, что это – некий прибор, мэр уже понял, как понял и то, что именно с его помощью произошло это потрясающее превращение. Не успела эта мысль покинуть мэра, как перед ним снова сидел и улыбался его друг и заместитель.
– Ну, как?! – довольный произведенным эффектом, Спец заботливо выключил пейджер.
– Потрясающе! – только и произнес мэр, догадываясь, почему его друг не захотел показаться на глаза начальнику охраны в таком виде.
– То ли еще будет! – и Спец рассказал мэру, как, по его мнению, можно осуществить его грандиозный замысел. Закончив излагать план действий, он добавил: – Только это должно быть между нами. Никто об этом знать не должен! Иначе сорвется все! – И еще раз многозначительно повторил: – Ни единая душа!
На другой день Спец оформил командировку на три месяца. Дома он сказал своим, что опять уезжает, и на этот раз за границу. Дочери пообещал привезти заморские подарки. И тут жена стала с обидой ему выговаривать:
– Если бы ты знал, как надоели мне твои бесконечные командировки! Я уже измучилась без мужских рук. Ну что, мне соседа опять просить починить забор? А мыши! Ты, например, знаешь, сколько мышей у нас развелось – по ночам бегают на кухне. Я уже боюсь, что какая-нибудь заберется в постель к дочери.
Спец рассеянно слушал ее жалобы.
– Мышеловка не помогает, – продолжала жена, – эти хитрецы тащат все, кроме приманки!
Спец встрепенулся:
– Мыши, говоришь! А это мысль! Как раз и попробую…
– Что попробуешь? Ты о чем? – жена с тревогой посмотрела на мужа. – Не заболел? Вот они, твои проклятые командировки!
– Подожди, Аня, – прервал ее Петрович, – вот с мышами-то как раз я тебе и попробую помочь!
– Когда? Ты ведь уже завтра уезжаешь!
– Сегодня и попробую! – Спецу уже не терпелось осуществить задуманное.
Первым делом Петрович попросил домашних оставить его одного хотя бы на час. Жена покрутила пальцем у виска, забрала дочь и вышла из дому. Он, недолго поколдовав над пейджером, обернулся отвратительной серой крысой с длинным хвостом и красными глазками. Крыса покрутилась по кухне и принялась за дело.
Петрович был не просто умной крысой, он был крысой с человеческим умом, правда, без опыта общения с себе подобными. Но с крысиным видом он обретал и заложенные в нее природой навыки и знания. Поэтому, принюхиваясь к разным запахам, он открывал для себя целый мир со своим законами и правилами поведения и был, что называется, уже в теме. Вот и сейчас он точно знал, что стоит ему, крысе, появиться, как любая мышь бросится наутек. Но правила диктовали свое поведение. Надо было, прежде всего, пометить свои новые владения. Затем необходимо встретиться с Мышиным Королем этого подвала и вразумить его действовать по новым правилам. Ну, что ж, надо попробовать!
После недолгих поисков он предстал перед самим Мышиным Королем. Спец, с одной стороны, понимал всю несуразность происходящего, но с другой, был абсолютно убежден, что всё, живущее на Земле, подчиняется одним и тем же законам. Сильнейший всегда прав – один из главных законов биологии. Есть и другой закон: живи и дай жить другим, что тоже неукоснительно выполняется… к сожалению, только в животном мире. И сейчас настала пора применить оба этих закона.
Мышиный Король представлял собой довольно крупную особь со светло-серой, в отличие от его более темных собратьев, лоснящейся шкуркой. Он сидел в половинке старого пакета из-под молока и грозно шевелил усами. Вокруг шныряли рядовые – дозорные мыши.
Крыса-Спец остановился поодаль, держа определенную дистанцию – один из важнейших элементов уважения к противнику. Он привстал на задние лапки и заговорил.
Несмотря на небольшие различия между особями одного вида, и даже одного семейства, собеседники прекрасно понимали друг друга. Так, русский человек, не зная языка, может запросто понять украинца или, скажем, серба.
Крыса-Спец объяснил королю, что этот подвал издавна принадлежал его клану. Но, по объективным причинам, его многочисленный род был вынужден уйти. Какие причины? Опасная болезнь, вызванная какой-то химией, которую там, наверху, разбросали наши злейшие враги – люди. Эта зараза, распространяющаяся как эпидемия, косит всех грызунов, особенно мышей. Несмотря на общеизвестный факт, что крысы – одни из самых выносливых животных на Земле, даже им пришлось уйти из этих мест. Оставшиеся на своих местах грызуны покрылись страшной коростой и подохли в страшных мучениях! Теперь же, когда угроза поголовного заражения крысам уже не так страшна, его, как самого быстрого, послали узнать, не поселился ли кто в подвале, чтобы предупредить их об опасности.
– И когда же собираются уважаемые родственники опять здесь поселиться? – подал голос король после продолжительного молчания. По всему было видно, что он находится под большим впечатлением от услышанного!
– Как только мыши покинут это страшное место, Ваше Величество!
Крыса-Спец уже не сомневался в благополучном исходе этой кампании. Пробегая мимо сплошной серой массы, расступающейся перед ним, он подумал: «А ведь Аня была права – их действительно целая прорва!»
Его крысиное сердце ликовало! Девица не соврала: пейджер не только умел превращать в животных, он еще и давал возможность общения на их языке и, более того, вселял уверенность в силы и возможности самого Спеца!
«Нет, все-таки как ловко я придумал с эпидемией! Ну и растерянная же мордочка была у этого надутого индюка! Смех, да и только!»
Часть 2
Глава 1
Глава 2
Мэр помедлил, затем, заговорщицки подмигнув коту, выдохнул:
– Зови!
Он встал из-за стола, стараясь прикрыть собой пушистое животное. Вошел охранник, отдуваясь и тяжело дыша, и прямо с порога забасил:
– Пал Палыч, по агентурным данным Андрей Петрович объявился на даче. Мне Мария Константиновна звонила!
В это время за спиной мэра послышался шорох и громкое кошачье шипенье.
Начальник охраны вопросительно взглянул на мэра и осведомился:
– Вы никак кошку завели, Пал Палыч? – он внимательно оглядел кабинет.
Мэр лукаво улыбнулся, игнорируя вопрос:
– Запоздала твоя агентура! Он сам пришел – собственной усатой и пушистой персоной! – с этими словами он отошел от стола и широким жестом фокусника указал на стол. Но… на столе, кроме обычного рабочего беспорядка, ничего не было.
Охранник недоуменно и подозрительно посмотрел на мэра, пытаясь понять мотивы его странного поведения:
– Кто?
Мэр уже оправился от удивления и, шаря глазами по огромному кабинету, поспешно сказал:
– Кто-кто? Дед Пихто! Пошутил я. Ступай с Богом, спасибо за информацию.
Когда охранник вышел, мэр покачал головой и сказал как можно более ласково:
– Ну, давай, котик, вылезай!
И «котик» не заставил себя ждать. Он вылез из-под стола и тяжело вспрыгнул на стол. На шее у него по-прежнему болталось «гнездо». Мэр с опаской подошел к черному красавцу, осторожно погладил его, еще более осторожно снял прибор с шеи кота и положил его перед ним.
– Мяу! – благодарно сказал кот и нажал острым изогнутым когтем на одну из трех кнопок на приборе.
То, что это – некий прибор, мэр уже понял, как понял и то, что именно с его помощью произошло это потрясающее превращение. Не успела эта мысль покинуть мэра, как перед ним снова сидел и улыбался его друг и заместитель.
– Ну, как?! – довольный произведенным эффектом, Спец заботливо выключил пейджер.
– Потрясающе! – только и произнес мэр, догадываясь, почему его друг не захотел показаться на глаза начальнику охраны в таком виде.
– То ли еще будет! – и Спец рассказал мэру, как, по его мнению, можно осуществить его грандиозный замысел. Закончив излагать план действий, он добавил: – Только это должно быть между нами. Никто об этом знать не должен! Иначе сорвется все! – И еще раз многозначительно повторил: – Ни единая душа!
На другой день Спец оформил командировку на три месяца. Дома он сказал своим, что опять уезжает, и на этот раз за границу. Дочери пообещал привезти заморские подарки. И тут жена стала с обидой ему выговаривать:
– Если бы ты знал, как надоели мне твои бесконечные командировки! Я уже измучилась без мужских рук. Ну что, мне соседа опять просить починить забор? А мыши! Ты, например, знаешь, сколько мышей у нас развелось – по ночам бегают на кухне. Я уже боюсь, что какая-нибудь заберется в постель к дочери.
Спец рассеянно слушал ее жалобы.
– Мышеловка не помогает, – продолжала жена, – эти хитрецы тащат все, кроме приманки!
Спец встрепенулся:
– Мыши, говоришь! А это мысль! Как раз и попробую…
– Что попробуешь? Ты о чем? – жена с тревогой посмотрела на мужа. – Не заболел? Вот они, твои проклятые командировки!
– Подожди, Аня, – прервал ее Петрович, – вот с мышами-то как раз я тебе и попробую помочь!
– Когда? Ты ведь уже завтра уезжаешь!
– Сегодня и попробую! – Спецу уже не терпелось осуществить задуманное.
Первым делом Петрович попросил домашних оставить его одного хотя бы на час. Жена покрутила пальцем у виска, забрала дочь и вышла из дому. Он, недолго поколдовав над пейджером, обернулся отвратительной серой крысой с длинным хвостом и красными глазками. Крыса покрутилась по кухне и принялась за дело.
Петрович был не просто умной крысой, он был крысой с человеческим умом, правда, без опыта общения с себе подобными. Но с крысиным видом он обретал и заложенные в нее природой навыки и знания. Поэтому, принюхиваясь к разным запахам, он открывал для себя целый мир со своим законами и правилами поведения и был, что называется, уже в теме. Вот и сейчас он точно знал, что стоит ему, крысе, появиться, как любая мышь бросится наутек. Но правила диктовали свое поведение. Надо было, прежде всего, пометить свои новые владения. Затем необходимо встретиться с Мышиным Королем этого подвала и вразумить его действовать по новым правилам. Ну, что ж, надо попробовать!
После недолгих поисков он предстал перед самим Мышиным Королем. Спец, с одной стороны, понимал всю несуразность происходящего, но с другой, был абсолютно убежден, что всё, живущее на Земле, подчиняется одним и тем же законам. Сильнейший всегда прав – один из главных законов биологии. Есть и другой закон: живи и дай жить другим, что тоже неукоснительно выполняется… к сожалению, только в животном мире. И сейчас настала пора применить оба этих закона.
Мышиный Король представлял собой довольно крупную особь со светло-серой, в отличие от его более темных собратьев, лоснящейся шкуркой. Он сидел в половинке старого пакета из-под молока и грозно шевелил усами. Вокруг шныряли рядовые – дозорные мыши.
Крыса-Спец остановился поодаль, держа определенную дистанцию – один из важнейших элементов уважения к противнику. Он привстал на задние лапки и заговорил.
Несмотря на небольшие различия между особями одного вида, и даже одного семейства, собеседники прекрасно понимали друг друга. Так, русский человек, не зная языка, может запросто понять украинца или, скажем, серба.
Крыса-Спец объяснил королю, что этот подвал издавна принадлежал его клану. Но, по объективным причинам, его многочисленный род был вынужден уйти. Какие причины? Опасная болезнь, вызванная какой-то химией, которую там, наверху, разбросали наши злейшие враги – люди. Эта зараза, распространяющаяся как эпидемия, косит всех грызунов, особенно мышей. Несмотря на общеизвестный факт, что крысы – одни из самых выносливых животных на Земле, даже им пришлось уйти из этих мест. Оставшиеся на своих местах грызуны покрылись страшной коростой и подохли в страшных мучениях! Теперь же, когда угроза поголовного заражения крысам уже не так страшна, его, как самого быстрого, послали узнать, не поселился ли кто в подвале, чтобы предупредить их об опасности.
– И когда же собираются уважаемые родственники опять здесь поселиться? – подал голос король после продолжительного молчания. По всему было видно, что он находится под большим впечатлением от услышанного!
– Как только мыши покинут это страшное место, Ваше Величество!
Крыса-Спец уже не сомневался в благополучном исходе этой кампании. Пробегая мимо сплошной серой массы, расступающейся перед ним, он подумал: «А ведь Аня была права – их действительно целая прорва!»
Его крысиное сердце ликовало! Девица не соврала: пейджер не только умел превращать в животных, он еще и давал возможность общения на их языке и, более того, вселял уверенность в силы и возможности самого Спеца!
«Нет, все-таки как ловко я придумал с эпидемией! Ну и растерянная же мордочка была у этого надутого индюка! Смех, да и только!»
Часть 2
Глава 1
Получив перед путешествием полный список животных, которых хотел бы видеть мэр в своем зверинце, Спец ахнул: слишком уж большая география была средой их обитания. Ну не ездить же ему, в самом деле, по всему миру в поисках этой экзотики. Возможно, единственно правильным решением было найти зоопарк, где представлено наиболее полное собрание всех особей. Засев за справочники, он выбрал Бронкский зоопарк Нью-Йорка.
Проблемы туда попасть не было. Для этого, по большому счету, даже не требовалась въездная виза – Преобразователь в считанные секунды мог доставить Спеца хоть на край света! Проблемой было заполучить животное. Другая проблема – доставить его в родной город. А если учесть их количество, то возникала и третья проблема.
Обычному рядовому гражданину, пусть и наделенному определенными полномочиями и финансовыми возможностями, все это, конечно, было бы не под силу. Но не Спецу! Ведь кроме волшебного пейджера и бесценных хлебаков, подаренных Саввичем, у него еще было сильнейшее желание выполнить поставленную задачу!
Спец набрал на дисплее название континента, страны и города, глубоко вздохнул и нажал на красную кнопку. Его тотчас как будто бы обдало сильным порывом ветра. Затем вокруг бешеной каруселью замелькали разноцветные слепящие огоньки, потом наступила темнота, и он отключился.
Очнувшись, Спец обнаружил себя сидящим на обшарпанной скамейке рядом с человеком примерно одного с ним возраста, абсолютно бомжеватого вида, который с изумлением на давно не бритой физиономии смотрел на него, открыв рот.
Это был совершенно опустившийся человек. Несмотря на жару, на нем была грязная плотная синяя джинсовая куртка, застегнутая на все пуговицы, просторные рваные брюки неопределенного цвета и неожиданно щегольские черные туфли-лодочки, подвязанные к ступням бечевкой. На кудлатой голове незнакомца была надета мягкая плюшевая кепка.
– Ты кто?! – дохнул бомж перегаром и указал на Петровича огрызком огурца.
При этом он говорил по-английски! И Спец, к своему изумлению, его прекрасно понял, хотя в школе с грехом пополам осваивал только немецкий. Он огляделся. Они сидели неподалеку от какого-то парка или сквера. Было раннее утро, ветерок лениво шевелил листьями экзотических деревьев.
– Дед Пихто! – машинально ответил он любимой поговоркой мэра.
– Дедпихто, – медленно повторил бомж, – странное имя! Ты – ирландец? – он деловито заворачивал нехитрую снедь в газету «New York Times».
– Почему – ирландец? – удивился Спец.
Но бомж, казалось, уже забыл о своем вопросе и занялся более важным делом – он с увлечением ковырялся в зубах обломком спички, настороженно поглядывая при этом на явного иностранца, судя по одежде, возникшего на его скамейке так неожиданно. Может, он переодетый коп? Вон как подкрался незаметно! Или, того хуже, конкурент, претендующий на его скамейку? Правда, на бездомного он не похож…
– А по мне – хоть китаец, лишь бы в душу ко мне не лез! – бродяга сплюнул под ноги незваного гостя. – Значит, Пихто? – он произнес новое имя Спеца с ударением на первый слог. – И чего тебе надо, мистер Пихто? Есть ко мне претензии? – он подозрительно покосился на карманы его пиджака, стараясь определить наличие оружия.
– Вовсе нет! – удивился такой реакцией Петрович. – Просто я ищу зоопарк. Бронкский зоопарк!
– Ты чокнутый? – удивился в ответ американец. – Как же еще может называться зоопарк в Бронксе? Нет, ты не коп! Ты – точно иностранец, хотя и шпаришь по-нашему без запинки! – успокоился бомж. – А я – Сэм, можно просто Сэмми! – он привстал и церемонно наклонил голову. – Руки не подаю – грязная! Он расстегнул куртку, под которой оказалась грязно-лиловая майка с надписью «Boss». Брюки на его худой фигуре держались с помощью провода в белой оплетке.
– Жарковато сегодня! – Он с удовольствием подставил лицо ветерку.
– Послушай, Сэм, ты знаешь, где здесь зоопарк?
– Почему не знаю, вон там! – он махнул в сторону парка. – Приятель у меня там смотрителем служит… а тебе зачем, иностранец? – он опять подозрительно взглянул на собеседника.
«Вот это удача!» – пронеслось в голове у Спеца.
– Хочу туда попасть. Дело у меня к нему есть, к приятелю твоему. Познакомишь?
– А мне-то, какой навар? Баксы есть? – Сэмми снова критически оглядел Спеца с ног до головы.
– Не волнуйся, не обижу. Век будешь помнить!
Бронкский зоопарк располагался на огромной территории и представлял собой конгломерат практически все известных ареалов, включая джунгли Африки и Конго, и даже Гималаев. В справочнике Спец узнал, что свыше четырех тысяч животных, населяющих этот зоопарк, живут в условиях, максимально приближенных к естественным. Заблудиться на более чем ста гектарах земли было немудрено, и без знающего проводника не обойтись.
Джон, приятель Сэмми, оказался на редкость молчаливым парнем лет тридцати пяти, одетым в ковбойку и джинсы, заправленные в короткие щегольские сапоги. На голове у него была шляпа с короткими полями. Ни дать, ни взять – американский ковбой из фильма про Дикий Запад. Невозмутимый вид, неспешная походка, спокойная уверенность во взгляде разительно отличали его от Сэмми и с самой лучшей стороны характеризовали как служащего одного из самых больших зоопарков в мире. Ведь животные лучше всего воспринимают именно спокойных и уравновешенных людей.
– Что вы хотели узнать, мистер? – спросил Джон. – Если это криминал, то я – пас! Я слишком дорожу этой работой. Сэмми знает, как она мне досталась.
– У него даже джип казенный имеется! – встрял Сэмми. – Кстати, Джонни, у Пихто есть одна штука – закачаешься! Он мне утром дал попробовать малюсенький кусочек и, веришь, мне до сих пор не хочется ни есть, ни пить! И похмелье как ветром сдуло! Это просто чудо! У Пихто этого добра навалом!
– Что ты там такое бормочешь? – Джон недоверчиво, с кривой улыбкой посмотрел на друга. – Небось, вчера опять набрался, как поросенок, вот и привиделось тебе невесть что!
– Сэмми прав! С помощью моих хлебаков я могу накормить всех ваших зверей за короткое время, и ваш зоопарк на этом сэкономит не одну сотню тысяч долларов! А тебя сразу повысят в должности!
– Ну, а тебе-то какой резон? – Джон подозрительно смотрел на Спеца. – Хоть ты и говоришь без акцента, но я-то вижу: ты – не американец, Пихто! Меня не обманешь! Чего тебе надо на самом деле? Кто ты такой? Шпион? Откуда? Что-то хочешь взамен?
«Да, деловой американский подход виден невооруженным глазом. Джону, видно, придется сказать все, как есть», – подумал Спец. И он объяснил, кто он и с какой целью здесь оказался, опуская, правда, слишком шокирующие подробности.
– Ну вы, русские, и выдумщики! Всегда относился к вашей нации с недоверием! Уж не обижайся! – произнес потрясенный рассказом Джон. И, даже попробовав его хлебака, он все еще был в большом сомнении. Больше всего его заинтересовал чудо-прибор, с помощью которого Пихто собирался уменьшать животных в размерах. Он долго и тщательно разглядывал «птичье гнездо» и цокал языком:
– Это что, разработка ваших русских ученых? Какие-то космические технологии, стилизованные под русский народный антураж?
Сэмми же, с любопытством заглядывая через плечо своего товарища, возбужденно приговаривал:
– Я же говорил, я же говорил!
Петрович только разводил руками и виновато улыбался: мол, не вправе разглашать государственную тайну!
– Друзья, поверьте. В свое время вы все узнаете!
Джонни, все еще пребывая в сомнении, осведомился:
– Но как мы соберем в одном месте столько разных животных, ведь они распределены по разным секторам огромной территории? И потом, они же сожрут друг друга! Нет, это бред!
– Послушай, Джон, я все продумал! Мы с тобой объедем на твоем джипе всех зверушек по моему списку, выберем понравившиеся особи, превратим их с помощью моего прибора в карликовых и…
– Нет, так не пойдет! – прервал его Джон. – Это уже порча американского имущества. Меня уволят!
– А если я их куплю?
– Да у тебя никаких денег не хватит, чтобы их купить! И вообще, эти животные – наша американская собственность и гордость! Они не продаются!
Джон, а вместе с ним и приосанившийся Сэм, тут же преисполнились чувством патриотизма.
Спец их вполне понимал.
– Ну, хорошо, – помолчав, продолжил он, – а что бы ты, к примеру, сделал на моем месте? Джонни, подумай, я ведь действительно могу помочь накормить ваших животных нашим стратегическим продуктом. Его у нас едят космонавты, то есть, астронавты, по-вашему. Звери долгое время не будут нуждаться в еде и питье! И потом, на сэкономленные деньги ваша администрация сможет приобрести новое пополнение!
– Ладно, – после некоторого раздумья произнес Джон, – надо сначала проверить на бегемоте. Ты помнишь, Сэмми, этого бегемота? Ну, того, который заболел, я тебе его еще показывал. Так вот, наши эскулапы на него уже рукой махнули. Мы его перевезли. Он тут недалеко, в клетке. Умирает. А усыпить жалко!
– ОК! – с готовностью согласился Спец, хотя в душе сильно сомневался в лечебных свойствах хлебаков.
Умирающий бегемот пребывал в жалком состоянии. Бедное животное лежало на полу клетки, бока его судорожно вздымались, из пасти раздавалось ужасное хрипение, глаза были полузакрыты, а запах, исходящий от него, был просто невыносим! Спец отщипнул кусочек драгоценного продукта и передал его Джону, который, по совету вездесущего Сэмми, растолок его в порошок и развел в бутылке воды. Затем Джон через трубку, вставленную в пасть бегемота, осторожно влил туда все содержимое бутыли.
Прошла целая минута, прежде чем стали происходить невероятные вещи. Вокруг клетки к этому времени собралась толпа зевак, несмотря на развешанные таблички, запрещающие приближаться к клетке. А происходило следующее: сначала бегемот открыл глаза и перестал хрипеть, затем он как-то странно вздрогнул и засучил ногами. Потом, затихнув на мгновение, он вдруг резко поднялся и, открыв пасть, оглушительно заревел. При этом его маленький хвостик уморительно задрожал.
Толпа неистовствовала в своем ликовании! Хлопали все, кто стоял рядом. Услышав победный рев бегемота, подъехал на своем джипе и сам старший смотритель.
Джон был сражен, а Сэмми глядел на Спеца с благоговением.
– Я же говорил, Джонни, – захлебывался он словами, – этот русский – просто волшебник!
Петрович и сам чувствовал себя волшебником. Как же он сейчас был благодарен Саввичу за чудесный подарок! И как он там?..
Проблемы туда попасть не было. Для этого, по большому счету, даже не требовалась въездная виза – Преобразователь в считанные секунды мог доставить Спеца хоть на край света! Проблемой было заполучить животное. Другая проблема – доставить его в родной город. А если учесть их количество, то возникала и третья проблема.
Обычному рядовому гражданину, пусть и наделенному определенными полномочиями и финансовыми возможностями, все это, конечно, было бы не под силу. Но не Спецу! Ведь кроме волшебного пейджера и бесценных хлебаков, подаренных Саввичем, у него еще было сильнейшее желание выполнить поставленную задачу!
Спец набрал на дисплее название континента, страны и города, глубоко вздохнул и нажал на красную кнопку. Его тотчас как будто бы обдало сильным порывом ветра. Затем вокруг бешеной каруселью замелькали разноцветные слепящие огоньки, потом наступила темнота, и он отключился.
Очнувшись, Спец обнаружил себя сидящим на обшарпанной скамейке рядом с человеком примерно одного с ним возраста, абсолютно бомжеватого вида, который с изумлением на давно не бритой физиономии смотрел на него, открыв рот.
Это был совершенно опустившийся человек. Несмотря на жару, на нем была грязная плотная синяя джинсовая куртка, застегнутая на все пуговицы, просторные рваные брюки неопределенного цвета и неожиданно щегольские черные туфли-лодочки, подвязанные к ступням бечевкой. На кудлатой голове незнакомца была надета мягкая плюшевая кепка.
– Ты кто?! – дохнул бомж перегаром и указал на Петровича огрызком огурца.
При этом он говорил по-английски! И Спец, к своему изумлению, его прекрасно понял, хотя в школе с грехом пополам осваивал только немецкий. Он огляделся. Они сидели неподалеку от какого-то парка или сквера. Было раннее утро, ветерок лениво шевелил листьями экзотических деревьев.
– Дед Пихто! – машинально ответил он любимой поговоркой мэра.
– Дедпихто, – медленно повторил бомж, – странное имя! Ты – ирландец? – он деловито заворачивал нехитрую снедь в газету «New York Times».
– Почему – ирландец? – удивился Спец.
Но бомж, казалось, уже забыл о своем вопросе и занялся более важным делом – он с увлечением ковырялся в зубах обломком спички, настороженно поглядывая при этом на явного иностранца, судя по одежде, возникшего на его скамейке так неожиданно. Может, он переодетый коп? Вон как подкрался незаметно! Или, того хуже, конкурент, претендующий на его скамейку? Правда, на бездомного он не похож…
– А по мне – хоть китаец, лишь бы в душу ко мне не лез! – бродяга сплюнул под ноги незваного гостя. – Значит, Пихто? – он произнес новое имя Спеца с ударением на первый слог. – И чего тебе надо, мистер Пихто? Есть ко мне претензии? – он подозрительно покосился на карманы его пиджака, стараясь определить наличие оружия.
– Вовсе нет! – удивился такой реакцией Петрович. – Просто я ищу зоопарк. Бронкский зоопарк!
– Ты чокнутый? – удивился в ответ американец. – Как же еще может называться зоопарк в Бронксе? Нет, ты не коп! Ты – точно иностранец, хотя и шпаришь по-нашему без запинки! – успокоился бомж. – А я – Сэм, можно просто Сэмми! – он привстал и церемонно наклонил голову. – Руки не подаю – грязная! Он расстегнул куртку, под которой оказалась грязно-лиловая майка с надписью «Boss». Брюки на его худой фигуре держались с помощью провода в белой оплетке.
– Жарковато сегодня! – Он с удовольствием подставил лицо ветерку.
– Послушай, Сэм, ты знаешь, где здесь зоопарк?
– Почему не знаю, вон там! – он махнул в сторону парка. – Приятель у меня там смотрителем служит… а тебе зачем, иностранец? – он опять подозрительно взглянул на собеседника.
«Вот это удача!» – пронеслось в голове у Спеца.
– Хочу туда попасть. Дело у меня к нему есть, к приятелю твоему. Познакомишь?
– А мне-то, какой навар? Баксы есть? – Сэмми снова критически оглядел Спеца с ног до головы.
– Не волнуйся, не обижу. Век будешь помнить!
Бронкский зоопарк располагался на огромной территории и представлял собой конгломерат практически все известных ареалов, включая джунгли Африки и Конго, и даже Гималаев. В справочнике Спец узнал, что свыше четырех тысяч животных, населяющих этот зоопарк, живут в условиях, максимально приближенных к естественным. Заблудиться на более чем ста гектарах земли было немудрено, и без знающего проводника не обойтись.
Джон, приятель Сэмми, оказался на редкость молчаливым парнем лет тридцати пяти, одетым в ковбойку и джинсы, заправленные в короткие щегольские сапоги. На голове у него была шляпа с короткими полями. Ни дать, ни взять – американский ковбой из фильма про Дикий Запад. Невозмутимый вид, неспешная походка, спокойная уверенность во взгляде разительно отличали его от Сэмми и с самой лучшей стороны характеризовали как служащего одного из самых больших зоопарков в мире. Ведь животные лучше всего воспринимают именно спокойных и уравновешенных людей.
– Что вы хотели узнать, мистер? – спросил Джон. – Если это криминал, то я – пас! Я слишком дорожу этой работой. Сэмми знает, как она мне досталась.
– У него даже джип казенный имеется! – встрял Сэмми. – Кстати, Джонни, у Пихто есть одна штука – закачаешься! Он мне утром дал попробовать малюсенький кусочек и, веришь, мне до сих пор не хочется ни есть, ни пить! И похмелье как ветром сдуло! Это просто чудо! У Пихто этого добра навалом!
– Что ты там такое бормочешь? – Джон недоверчиво, с кривой улыбкой посмотрел на друга. – Небось, вчера опять набрался, как поросенок, вот и привиделось тебе невесть что!
– Сэмми прав! С помощью моих хлебаков я могу накормить всех ваших зверей за короткое время, и ваш зоопарк на этом сэкономит не одну сотню тысяч долларов! А тебя сразу повысят в должности!
– Ну, а тебе-то какой резон? – Джон подозрительно смотрел на Спеца. – Хоть ты и говоришь без акцента, но я-то вижу: ты – не американец, Пихто! Меня не обманешь! Чего тебе надо на самом деле? Кто ты такой? Шпион? Откуда? Что-то хочешь взамен?
«Да, деловой американский подход виден невооруженным глазом. Джону, видно, придется сказать все, как есть», – подумал Спец. И он объяснил, кто он и с какой целью здесь оказался, опуская, правда, слишком шокирующие подробности.
– Ну вы, русские, и выдумщики! Всегда относился к вашей нации с недоверием! Уж не обижайся! – произнес потрясенный рассказом Джон. И, даже попробовав его хлебака, он все еще был в большом сомнении. Больше всего его заинтересовал чудо-прибор, с помощью которого Пихто собирался уменьшать животных в размерах. Он долго и тщательно разглядывал «птичье гнездо» и цокал языком:
– Это что, разработка ваших русских ученых? Какие-то космические технологии, стилизованные под русский народный антураж?
Сэмми же, с любопытством заглядывая через плечо своего товарища, возбужденно приговаривал:
– Я же говорил, я же говорил!
Петрович только разводил руками и виновато улыбался: мол, не вправе разглашать государственную тайну!
– Друзья, поверьте. В свое время вы все узнаете!
Джонни, все еще пребывая в сомнении, осведомился:
– Но как мы соберем в одном месте столько разных животных, ведь они распределены по разным секторам огромной территории? И потом, они же сожрут друг друга! Нет, это бред!
– Послушай, Джон, я все продумал! Мы с тобой объедем на твоем джипе всех зверушек по моему списку, выберем понравившиеся особи, превратим их с помощью моего прибора в карликовых и…
– Нет, так не пойдет! – прервал его Джон. – Это уже порча американского имущества. Меня уволят!
– А если я их куплю?
– Да у тебя никаких денег не хватит, чтобы их купить! И вообще, эти животные – наша американская собственность и гордость! Они не продаются!
Джон, а вместе с ним и приосанившийся Сэм, тут же преисполнились чувством патриотизма.
Спец их вполне понимал.
– Ну, хорошо, – помолчав, продолжил он, – а что бы ты, к примеру, сделал на моем месте? Джонни, подумай, я ведь действительно могу помочь накормить ваших животных нашим стратегическим продуктом. Его у нас едят космонавты, то есть, астронавты, по-вашему. Звери долгое время не будут нуждаться в еде и питье! И потом, на сэкономленные деньги ваша администрация сможет приобрести новое пополнение!
– Ладно, – после некоторого раздумья произнес Джон, – надо сначала проверить на бегемоте. Ты помнишь, Сэмми, этого бегемота? Ну, того, который заболел, я тебе его еще показывал. Так вот, наши эскулапы на него уже рукой махнули. Мы его перевезли. Он тут недалеко, в клетке. Умирает. А усыпить жалко!
– ОК! – с готовностью согласился Спец, хотя в душе сильно сомневался в лечебных свойствах хлебаков.
Умирающий бегемот пребывал в жалком состоянии. Бедное животное лежало на полу клетки, бока его судорожно вздымались, из пасти раздавалось ужасное хрипение, глаза были полузакрыты, а запах, исходящий от него, был просто невыносим! Спец отщипнул кусочек драгоценного продукта и передал его Джону, который, по совету вездесущего Сэмми, растолок его в порошок и развел в бутылке воды. Затем Джон через трубку, вставленную в пасть бегемота, осторожно влил туда все содержимое бутыли.
Прошла целая минута, прежде чем стали происходить невероятные вещи. Вокруг клетки к этому времени собралась толпа зевак, несмотря на развешанные таблички, запрещающие приближаться к клетке. А происходило следующее: сначала бегемот открыл глаза и перестал хрипеть, затем он как-то странно вздрогнул и засучил ногами. Потом, затихнув на мгновение, он вдруг резко поднялся и, открыв пасть, оглушительно заревел. При этом его маленький хвостик уморительно задрожал.
Толпа неистовствовала в своем ликовании! Хлопали все, кто стоял рядом. Услышав победный рев бегемота, подъехал на своем джипе и сам старший смотритель.
Джон был сражен, а Сэмми глядел на Спеца с благоговением.
– Я же говорил, Джонни, – захлебывался он словами, – этот русский – просто волшебник!
Петрович и сам чувствовал себя волшебником. Как же он сейчас был благодарен Саввичу за чудесный подарок! И как он там?..
Глава 2
– Кофе, господа? – спросил Джим Паркинс, высокий чрезвычайно худой тип с вытянутой физиономией и длинным вислым носом. В своем щегольском костюме-тройке он несколько нелепо смотрелся в огромном кабинете, заставленном чучелами животных и птиц. Главный менеджер Бронкского зоопарка настороженно смотрел на Спеца и Джона, когда они удобно устроились в креслах, стоящих напротив его стола. – Хотя, я знаю, Джон предпочитает цейлонский чай… не так ли?
Действительно, по словам того же Джона неулыбчивый Паркинс непостижимым образом знал все обо всех своих подчиненных, а, главное, был в курсе всех дел в своем огромном хозяйстве. Ну, на то он и был – Главный!
– Не откажемся, спасибо! – ответил за двоих Джон.
– Ну, что же, – через некоторое время продолжил Джим, обращаясь к Спецу, – мистер Пихто, Джон вкратце рассказал мне о вас и о вашем лекарстве, и поэтому у меня к вам есть несколько вопросов. Сколько вы хотите за ваше чудодейственное лекарство? У вас имеется лицензия на продажу его в Америке? Это действительно разработка русских для космоса? Где вы остановились и у кого проживаете? У вас есть полномочия вести переговоры? Как надолго вы приехали?
Спец молчал, подавленный шквалом вопросов. Он просто не знал, что ответить. Его выручил Джон.
– Видите ли, сэр, – со спокойным достоинством начал он, – дело в том, что мистер Пихто не говорит по-английски. Он буквально вчера прилетел из России к своим родственникам-эмигрантам, живущим в Нижнем Бронксе. Они – мои хорошие соседи, так я с ним и познакомился. Я ведь немного понимаю по-русски, – после того, как подружился с этими приятными людьми. Это я, сэр, уж простите меня, пригласил его попытаться вылечить бедного бегемота, когда узнал, что Пихто у себя на родине частным образом изобрел новое лекарство и с успехом апробировал его на русских животных. Он ведь по образованию химик, но много лет проработал в ветеринарной клинике. Сейчас – на пенсии по здоровью, что-то с легкими. Вот его и пригласили американские родственники – полечиться у наших врачей, потому что у нас более продвинутая медицина! – самозабвенно врал Джон. – Его единственной целью, кроме лечения, было посещение именно нашего зоопарка и знакомство с нашими животными. Это – мечта всей его жизни! К тому же, Пихто любезно согласился передать бесплатно имеющееся у него лекарство взамен на разрешение беспрепятственно перемещаться в нашем зоопарке столько, сколько он пожелает. А что касается научных разработок для космоса, то это – выдумки вечно пьяного болтуна Сэмми.
Но Сэм – вовсе не плохой парень! Его весь Бронкс знает! Хотя когда напьется, болтает черти что. Да вы сами подумайте, сэр, разве «Кэй Джи Би» с его длинными руками выпустило бы за кордон кого-нибудь с препаратом, представляющим хотя бы малейшую государственную тайну? А тем более, если это касается космоса?! И это с их русскими амбициями! Полный бред!
Петрович усиленно делал вид, что не понимает ни слова из этой поистине пламенной речи своего нового друга, так вовремя пришедшего ему на помощь. Между тем, слова Джона, по-видимому, произвели впечатление на Главного менеджера. Он встал и прошелся по кабинету.
– Джон, а какого черта делает этот забулдыга на моей территории? Мне уже не первый раз докладывают о том, что его тощую задницу видели рядом с тобой. Почему бы тебе не избавить всех нас от этой пьяной рожи навсегда… если тебе дорого это место, конечно?
– Мистер Паркинс, сэр, ради Бога, простите меня, но Сэмми, когда трезв, вполне безобидный малый! Я иногда приглашаю его немного погреться в своем джипе. К тому же он здорово мне помогает охранять вольеры от пьяных, случайно попавших на нашу территорию. Он с ними быстро разбирается – по-свойски и, заметьте, сэр, совершенно бесплатно!
Последний аргумент, как показалось Спецу, убедил менеджера больше всего.
– Ну, хорошо! – Паркинс снова сел за свой огромный стол. – Я принял решение! Я разрешаю тебе, Джон, сопровождать уважаемого мистера Пихто по всей территории зоопарка. Более того, на время его пребывания у нас, проведения осмотра и лечения зверей освобождаю тебя, Джон, от необходимости заниматься твоими прямыми обязанностями. Их я возложу на старшего смотрителя Харриса. А если и дальше у вас все пойдет так же гладко, я сделаю тебя старшим вместо Харриса. – Он выделил голосом слово «тебя» и, немного помолчав, добавил: – И чтобы ни одна душа об этом не узнала. Нам не нужны конкуренты. Ты меня понял, Джон? От этого будет зависеть твоя карьера! – он снова встал из-за стола и подошел к собеседникам:
– Да, и вот еще что. Пожелай своему русскому от меня скорейшего выздоровления! И скажи ему, что американская медицина, как и все на свете – лучшая в мире! А теперь уносите ваши задницы, пока я не передумал! – С этими словами он, сделав подобие улыбки на лице, пожал руки обоим.
– Что-то я подустал сегодня, – сказал Джон, выходя с Пихто от Главного. Он был очень доволен собой! Еще бы, почти безнадежную ситуацию он сумел переломить в свою пользу. А Сэмми – хорош, чуть было не угробил все своей болтовней! И Джим был недоволен… Ну, да ладно, главное, что в итоге все так удачно сложилось. Он посмотрел на Пихто и подумал: «Да, этот русский – не так прост, как показалось на первый взгляд, но товар у него уникальный. Такого отпускать от себя нельзя! Ему надо помочь во всем! А прибор у него – просто фантастика! Хорошо, что я про него не проговорился, а то Паркинс не упустил бы момента вцепиться мертвой хваткой. Пока же все тихо и спокойно. А когда русский уедет, у меня останутся и товар, и должность!»
– А скажи-ка, друг мой Пихто, – спросил Джон, когда, получив свою порцию благодарности от Спеца, они вышли из зоопарка, – у тебя есть, где переночевать? Или ты предпочтешь составить компанию Сэмми? – и, не дожидаясь ответа, предложил: – А поехали ко мне в Нижний Бронкс! У тебя ведь там тоже живут «родственники»? – и он весело подмигнул Спецу.
Джон снимал небольшую по Нью-Йоркским меркам квартирку на втором этаже большого доходного дома. Это было типично американское жилье – нечто вроде большой студии, где кухня, спальная, гостиная и прихожая не разделялись перегородками. Но все было вполне удобно и логично. Обстановка была хоть и небогатой, но достаточной для проживания холостяка, оснащенной всем необходимым. Даже имелась большая клетка с попугаем, уныло сидящим на жердочке.
– Неразлучник?! – сразу признал птицу Спец. – А где же его собрат?
– Бедняга Том умер два дня тому назад. А Джерри, видишь, заскучал. Времени, веришь, не хватает. В магазин надо ехать, хоть и не слишком далеко, а все никак не соберусь…
– А как же ты их различал? Может, это и не Том умер вовсе?
Но Джон его уже не слышал. Уставший, он безмятежно спал на старом диванчике.
Несмотря на длинный и насыщенный событиями день, Спец не чувствовал себя разбитым. Возможно, это было за счет несомненной удачи в продвижении к поставленной цели. Все-таки ему здорово повезло с новыми знакомыми. Неплохие ребята эти американцы!
Он включил телевизор и стал лениво переключать многочисленные каналы. Петрович глубоко задумался. Первый этап пройден благополучно: у него есть возможность беспрепятственного передвижения по всей территории зоопарка, да еще и в сопровождении гида, водителя и помощника – в одном лице.
«Хорошо, – думал он, – ну, найду я всех животных, каких надо. Может, даже удастся уменьшить кого-то, если, конечно, это будет не единственный экземпляр и не из Красной книги. Возможно, даже уговорю Джона продать мне его. Думаю, денег, полученных мэром, мне хватит, но ведь надо еще умудриться сделать это так, чтобы никто не заметил! Хотя потом, наверное, все равно заметят! И кто будет виноват? Конечно, Джон, кто ж еще? И тогда его могут не только уволить, но и посадить! Нет, только не это! Что же делать?»
Действительно, по словам того же Джона неулыбчивый Паркинс непостижимым образом знал все обо всех своих подчиненных, а, главное, был в курсе всех дел в своем огромном хозяйстве. Ну, на то он и был – Главный!
– Не откажемся, спасибо! – ответил за двоих Джон.
– Ну, что же, – через некоторое время продолжил Джим, обращаясь к Спецу, – мистер Пихто, Джон вкратце рассказал мне о вас и о вашем лекарстве, и поэтому у меня к вам есть несколько вопросов. Сколько вы хотите за ваше чудодейственное лекарство? У вас имеется лицензия на продажу его в Америке? Это действительно разработка русских для космоса? Где вы остановились и у кого проживаете? У вас есть полномочия вести переговоры? Как надолго вы приехали?
Спец молчал, подавленный шквалом вопросов. Он просто не знал, что ответить. Его выручил Джон.
– Видите ли, сэр, – со спокойным достоинством начал он, – дело в том, что мистер Пихто не говорит по-английски. Он буквально вчера прилетел из России к своим родственникам-эмигрантам, живущим в Нижнем Бронксе. Они – мои хорошие соседи, так я с ним и познакомился. Я ведь немного понимаю по-русски, – после того, как подружился с этими приятными людьми. Это я, сэр, уж простите меня, пригласил его попытаться вылечить бедного бегемота, когда узнал, что Пихто у себя на родине частным образом изобрел новое лекарство и с успехом апробировал его на русских животных. Он ведь по образованию химик, но много лет проработал в ветеринарной клинике. Сейчас – на пенсии по здоровью, что-то с легкими. Вот его и пригласили американские родственники – полечиться у наших врачей, потому что у нас более продвинутая медицина! – самозабвенно врал Джон. – Его единственной целью, кроме лечения, было посещение именно нашего зоопарка и знакомство с нашими животными. Это – мечта всей его жизни! К тому же, Пихто любезно согласился передать бесплатно имеющееся у него лекарство взамен на разрешение беспрепятственно перемещаться в нашем зоопарке столько, сколько он пожелает. А что касается научных разработок для космоса, то это – выдумки вечно пьяного болтуна Сэмми.
Но Сэм – вовсе не плохой парень! Его весь Бронкс знает! Хотя когда напьется, болтает черти что. Да вы сами подумайте, сэр, разве «Кэй Джи Би» с его длинными руками выпустило бы за кордон кого-нибудь с препаратом, представляющим хотя бы малейшую государственную тайну? А тем более, если это касается космоса?! И это с их русскими амбициями! Полный бред!
Петрович усиленно делал вид, что не понимает ни слова из этой поистине пламенной речи своего нового друга, так вовремя пришедшего ему на помощь. Между тем, слова Джона, по-видимому, произвели впечатление на Главного менеджера. Он встал и прошелся по кабинету.
– Джон, а какого черта делает этот забулдыга на моей территории? Мне уже не первый раз докладывают о том, что его тощую задницу видели рядом с тобой. Почему бы тебе не избавить всех нас от этой пьяной рожи навсегда… если тебе дорого это место, конечно?
– Мистер Паркинс, сэр, ради Бога, простите меня, но Сэмми, когда трезв, вполне безобидный малый! Я иногда приглашаю его немного погреться в своем джипе. К тому же он здорово мне помогает охранять вольеры от пьяных, случайно попавших на нашу территорию. Он с ними быстро разбирается – по-свойски и, заметьте, сэр, совершенно бесплатно!
Последний аргумент, как показалось Спецу, убедил менеджера больше всего.
– Ну, хорошо! – Паркинс снова сел за свой огромный стол. – Я принял решение! Я разрешаю тебе, Джон, сопровождать уважаемого мистера Пихто по всей территории зоопарка. Более того, на время его пребывания у нас, проведения осмотра и лечения зверей освобождаю тебя, Джон, от необходимости заниматься твоими прямыми обязанностями. Их я возложу на старшего смотрителя Харриса. А если и дальше у вас все пойдет так же гладко, я сделаю тебя старшим вместо Харриса. – Он выделил голосом слово «тебя» и, немного помолчав, добавил: – И чтобы ни одна душа об этом не узнала. Нам не нужны конкуренты. Ты меня понял, Джон? От этого будет зависеть твоя карьера! – он снова встал из-за стола и подошел к собеседникам:
– Да, и вот еще что. Пожелай своему русскому от меня скорейшего выздоровления! И скажи ему, что американская медицина, как и все на свете – лучшая в мире! А теперь уносите ваши задницы, пока я не передумал! – С этими словами он, сделав подобие улыбки на лице, пожал руки обоим.
– Что-то я подустал сегодня, – сказал Джон, выходя с Пихто от Главного. Он был очень доволен собой! Еще бы, почти безнадежную ситуацию он сумел переломить в свою пользу. А Сэмми – хорош, чуть было не угробил все своей болтовней! И Джим был недоволен… Ну, да ладно, главное, что в итоге все так удачно сложилось. Он посмотрел на Пихто и подумал: «Да, этот русский – не так прост, как показалось на первый взгляд, но товар у него уникальный. Такого отпускать от себя нельзя! Ему надо помочь во всем! А прибор у него – просто фантастика! Хорошо, что я про него не проговорился, а то Паркинс не упустил бы момента вцепиться мертвой хваткой. Пока же все тихо и спокойно. А когда русский уедет, у меня останутся и товар, и должность!»
– А скажи-ка, друг мой Пихто, – спросил Джон, когда, получив свою порцию благодарности от Спеца, они вышли из зоопарка, – у тебя есть, где переночевать? Или ты предпочтешь составить компанию Сэмми? – и, не дожидаясь ответа, предложил: – А поехали ко мне в Нижний Бронкс! У тебя ведь там тоже живут «родственники»? – и он весело подмигнул Спецу.
Джон снимал небольшую по Нью-Йоркским меркам квартирку на втором этаже большого доходного дома. Это было типично американское жилье – нечто вроде большой студии, где кухня, спальная, гостиная и прихожая не разделялись перегородками. Но все было вполне удобно и логично. Обстановка была хоть и небогатой, но достаточной для проживания холостяка, оснащенной всем необходимым. Даже имелась большая клетка с попугаем, уныло сидящим на жердочке.
– Неразлучник?! – сразу признал птицу Спец. – А где же его собрат?
– Бедняга Том умер два дня тому назад. А Джерри, видишь, заскучал. Времени, веришь, не хватает. В магазин надо ехать, хоть и не слишком далеко, а все никак не соберусь…
– А как же ты их различал? Может, это и не Том умер вовсе?
Но Джон его уже не слышал. Уставший, он безмятежно спал на старом диванчике.
Несмотря на длинный и насыщенный событиями день, Спец не чувствовал себя разбитым. Возможно, это было за счет несомненной удачи в продвижении к поставленной цели. Все-таки ему здорово повезло с новыми знакомыми. Неплохие ребята эти американцы!
Он включил телевизор и стал лениво переключать многочисленные каналы. Петрович глубоко задумался. Первый этап пройден благополучно: у него есть возможность беспрепятственного передвижения по всей территории зоопарка, да еще и в сопровождении гида, водителя и помощника – в одном лице.
«Хорошо, – думал он, – ну, найду я всех животных, каких надо. Может, даже удастся уменьшить кого-то, если, конечно, это будет не единственный экземпляр и не из Красной книги. Возможно, даже уговорю Джона продать мне его. Думаю, денег, полученных мэром, мне хватит, но ведь надо еще умудриться сделать это так, чтобы никто не заметил! Хотя потом, наверное, все равно заметят! И кто будет виноват? Конечно, Джон, кто ж еще? И тогда его могут не только уволить, но и посадить! Нет, только не это! Что же делать?»