Страница:
Первый раз в жизни я почувствовал себя организатором концертов и, в сущности, с этого момента и начал осваивать нелегкую профессию продюсера. Полностью взял на себя проведение этого тура – договаривался с устроителями фестиваля «Голос Азии», покупал для группы и представителей банка билеты, бронировал гостиницы и много чего еще делал для того, чтобы обеспечить приезд и выступление приглашенных звезд. Затем я, как заправский администратор, вместе с группой «Арамис» полетел на фестиваль, но уже не в качестве фаната или поклонника, а в качестве равноправного члена коллектива.
В Алма-Ате нас встретили на кабриолетах…
Я увидел несколько шикарнейших авто со светлой кожаной обивкой внутри, с поблескивающим на ярком солнце рулем и переливающимися крыльями – и обомлел, почувствовав себя на минуту настоящей звездой.
Для меня это была настоящая фантастика! Я в жизни никогда не видел кабриолет вблизи, не представлял его даже в самых смелых мечтах! А тут меня усадили, повезли вместе со звездами. Затем мы разъезжали на этих кабриолетах по всей Алма-Ате – участвовали в вечеринках, посещали шикарные рестораны, банкеты, гостиницы, репетиции и все такое прочее.
Голова моя просто шла кругом от такого обилия впечатлений, все это было так захватывающе, заманчиво, интересно! В результате общения с артистами я уже стал понимать, как устроен механизм менеджерской работы, освоился, и мне очень понравилось все это продумывать, координировать, сопровождать артистов, выводить их на сцену.
Я почувствовал себя небольшим начальником, очень важным звеном, от которого многое зависело. Слегка заважничал, уверенности во мне прибавилось, я стал более требовательным и уже старался добиться от каждого участника, чтобы тот работал наилучшим образом и согласно плану. Вошел, что называется, во вкус.
«Арамисам» очень понравилась моя деятельность, и чуть позже мне стали намекать на то, что я мог бы заняться менеджерской работой и на постоянной основе…
За кулисами «Голоса Азии» я снова увидел тех звезд, которых впервые встретил на «Рождественских встречах». И, конечно же, там я обнаружил ребят из «А-Студио», они просто не могли не быть гостями такого фестиваля.
Меня узнал Баглан Садвакасов:
– Мальчик, а я тебя помню! Это ты жениться без автографа не хотел! – Он засмеялся.
– Ну да, – немного застеснялся я. – Только это не я жениться не хотел, а моя невеста не хотела выходить за меня замуж…
– И как все сложилось? – поинтересовался Бага.
– Да не все ли равно? – ответил я смехом. – Главное, что у меня теперь есть автограф.
Мы с Багланом сидели в баре и разговаривали. Я рассказал ему, как попал на фестиваль, немного о себе, а заодно выяснилось, что обратно в Москву мы летим одним самолетом. Конечно же, я не мог сказать, что работаю простым менеджером, мне показалось это ужасно несолидным. Соврал, что без пяти минут юрист, хочу открыть юридическую контору и чуть ли не серьезный бизнесмен, мол, даже деньги есть, которые я готов вкладывать в какие-то проекты.
На эту информацию Баглан – а в просторечии просто Бага – очень запал.
– Слушай… – протянул он. – Так если ты юрист, может, ты меня проконсультируешь? Дело есть…
– Какое дело? – насторожился я.
– Ну… – немного помялся тот. – Хочу в Алма-Ате ночной клуб открыть. С названием «Битлз». Как думаешь, могу ли я это название использовать?
Немного подумав, я резюмировал:
– Думаю, с этим названием не должно быть проблем. Никто же не регистрировал торговую марку «Биттлз» на территории Казахстана. Поэтому можешь открывать. Но я еще посоветуюсь с коллегами…
Мы сидели друг перед другом, два молодых парня, вовсю гнули пальцы, изображая свою крутость, и каждый хотел показаться как можно более влиятельным и основательным.
Ответом моим Бага был вполне удовлетворен.
– А с кем ты сейчас работаешь? – поинтересовался он немного спустя.
– С группой «Арамис», они пригласили меня к себе менеджером. Говорят, нужен администратор, готовы взять меня к себе, зарплату платить…
– Ой, да ну! – замахал руками Бага. – Какая зарплата, ты что, с ума сошел? Даже не думай.
– А что такое? – Я даже немного обиделся, ведь Бага подверг сомнениям мою значимость и серьезность моих намерений.
– Ты хоть знаешь, сколько нормальный менеджер может зарабатывать на процентах с концертов? – продолжал Бага. – Да и группу ты выбрал не очень удачную, они же долго на сцене не пробудут…
– А ты откуда знаешь? – снова удивился я.
– Знаю, – буркнул Бага. – У них песен новых почти нет…
Такая информация меня озадачила.
– А что ты предлагаешь? – осторожно спросил я его, опасаясь снова нарваться на какую-нибудь гневную отповедь. Чувствовать себя простачком совсем не хотелось.
– Есть у меня на примере один парень, очень талантливый певец, – сообщил Бага. – Кстати, наш земляк, из Казахстана. Мурат Насыров, слышал о таком?
– Ну-у-у, – я лихорадочно соображал, слышал я о нем или нет, и заодно придумывал на ходу, как ответить. – Может, и слышал, но я сначала был в армии, потом много учился и, честно говоря, такого имени не припомню.
– Вот! – Бага, казалось, не обращал внимания на мои сомнения. – Так он буквально полтора года назад победил на Ялтинском музыкальном конкурсе, его по всем центральным каналам показывали. Парень – во! – Бага показал большой палец. – Просто класс! Очень профессиональный, и как человек хороший… С ним хотел подписать контракт на раскрутку один уважаемый человек, но что-то у них там не сложилось, и дело застопорилось. А сейчас Мурат работает сам по себе, в ночном клубе поет, получает проценты от продажи билетов в клуб… Поет там много, часов по пять, наверное, без перерыва. Хочешь, я с ним тебя познакомлю?
– Хм, интересно, – пожал я плечами. – Наверное, можно…
– Да нужно, что ты, в самом деле! – убеждал меня Бага. – Это хорошая перспектива, поверь мне!
– Слушай, я подумаю, – ответил я.
Мы обменялись телефонами и попрощались, договорившись созвониться.
Можно сказать, что это было начало моей шоу-жизни. Не хотел и не планировал, и в принципе никогда не мечтал о том, что стану заниматься артистами, но судьба «засасывала» меня в эту сферу все глубже и глубже. Обстоятельства складывались таким образом, что будто бы сами вели меня к этой деятельности, а отказываться от хороших шансов, которые дает тебе судьба или случай, – это довольно неблагодарное занятие.
Тем временем я окончил институт, получил диплом юриста – и мне предстояло оценить во всей красе прелести работы в юриспруденции.
На стажировку меня отправили в одно из московских отделений милиции, где я некоторое время проработал следователем, и о чем я до сих пор вспоминаю с довольно странным чувством.
Например, необходимо было допрашивать задержанных. Их приводили, а я, культурный и воспитанный молодой человек, пытался как-то разговорить своих «подопечных», обращаясь к ним со словами в стиле:
– Не соблаговолите ли вы… А как вы думаете… Что вы можете рассказать о…
Естественно, в родной милиции на меня очень скоро стали смотреть с недоумением – ни на кого не кричит, ни на кого не давит, тем более никому не угрожает. Мне действительно было очень сложно проявить жесткость характера, грубо разговаривать, тем более, кричать или поднять на кого-то руку.
До работы в милиции я представлял себе адвокатскую деятельность в сусально-розовых тонах – мной двигала жажда помогать людям, основанная на тех впечатлениях, которые я получил, наблюдая за деятельностью собственного брата Исмагула. Частично впечатления об адвокатской деятельности я вынес из фильмов. Но в реальности все оказалось намного проще и более обыденно.
Я имел дело вовсе не с невинно осужденными и благородными разбойниками – это были самые обычные люди, попавшиеся кто на воровстве, кто на бытовухе. Кого-то подозревали в убийстве, и мне каждый раз предстояло решать эту сложную моральную дилемму – с одной стороны, я, как и всякий нормальный человек, считал, что преступник должен понести наказание. С другой стороны, понял, что мне необходимо добиваться максимального снисхождения для каждого подозреваемого, несмотря на все неприглядные детали его биографии, которые я узнавал в процессе работы с ним. Столкнувшись с оборотной стороной профессии юриста, я понял, что мне все это неприятно и вовсе не близко. Но опыт общения с уголовным миром, как ни странно, не раз пригодился мне в последующей работе продюсера.
«Скажу тебе, как олигарх олигарху…»
Про полезные связи и полезных людей
В Алма-Ате нас встретили на кабриолетах…
Я увидел несколько шикарнейших авто со светлой кожаной обивкой внутри, с поблескивающим на ярком солнце рулем и переливающимися крыльями – и обомлел, почувствовав себя на минуту настоящей звездой.
Для меня это была настоящая фантастика! Я в жизни никогда не видел кабриолет вблизи, не представлял его даже в самых смелых мечтах! А тут меня усадили, повезли вместе со звездами. Затем мы разъезжали на этих кабриолетах по всей Алма-Ате – участвовали в вечеринках, посещали шикарные рестораны, банкеты, гостиницы, репетиции и все такое прочее.
Голова моя просто шла кругом от такого обилия впечатлений, все это было так захватывающе, заманчиво, интересно! В результате общения с артистами я уже стал понимать, как устроен механизм менеджерской работы, освоился, и мне очень понравилось все это продумывать, координировать, сопровождать артистов, выводить их на сцену.
Я почувствовал себя небольшим начальником, очень важным звеном, от которого многое зависело. Слегка заважничал, уверенности во мне прибавилось, я стал более требовательным и уже старался добиться от каждого участника, чтобы тот работал наилучшим образом и согласно плану. Вошел, что называется, во вкус.
«Арамисам» очень понравилась моя деятельность, и чуть позже мне стали намекать на то, что я мог бы заняться менеджерской работой и на постоянной основе…
За кулисами «Голоса Азии» я снова увидел тех звезд, которых впервые встретил на «Рождественских встречах». И, конечно же, там я обнаружил ребят из «А-Студио», они просто не могли не быть гостями такого фестиваля.
Меня узнал Баглан Садвакасов:
– Мальчик, а я тебя помню! Это ты жениться без автографа не хотел! – Он засмеялся.
– Ну да, – немного застеснялся я. – Только это не я жениться не хотел, а моя невеста не хотела выходить за меня замуж…
– И как все сложилось? – поинтересовался Бага.
– Да не все ли равно? – ответил я смехом. – Главное, что у меня теперь есть автограф.
Мы с Багланом сидели в баре и разговаривали. Я рассказал ему, как попал на фестиваль, немного о себе, а заодно выяснилось, что обратно в Москву мы летим одним самолетом. Конечно же, я не мог сказать, что работаю простым менеджером, мне показалось это ужасно несолидным. Соврал, что без пяти минут юрист, хочу открыть юридическую контору и чуть ли не серьезный бизнесмен, мол, даже деньги есть, которые я готов вкладывать в какие-то проекты.
На эту информацию Баглан – а в просторечии просто Бага – очень запал.
– Слушай… – протянул он. – Так если ты юрист, может, ты меня проконсультируешь? Дело есть…
– Какое дело? – насторожился я.
– Ну… – немного помялся тот. – Хочу в Алма-Ате ночной клуб открыть. С названием «Битлз». Как думаешь, могу ли я это название использовать?
Немного подумав, я резюмировал:
– Думаю, с этим названием не должно быть проблем. Никто же не регистрировал торговую марку «Биттлз» на территории Казахстана. Поэтому можешь открывать. Но я еще посоветуюсь с коллегами…
Мы сидели друг перед другом, два молодых парня, вовсю гнули пальцы, изображая свою крутость, и каждый хотел показаться как можно более влиятельным и основательным.
Ответом моим Бага был вполне удовлетворен.
– А с кем ты сейчас работаешь? – поинтересовался он немного спустя.
– С группой «Арамис», они пригласили меня к себе менеджером. Говорят, нужен администратор, готовы взять меня к себе, зарплату платить…
– Ой, да ну! – замахал руками Бага. – Какая зарплата, ты что, с ума сошел? Даже не думай.
– А что такое? – Я даже немного обиделся, ведь Бага подверг сомнениям мою значимость и серьезность моих намерений.
– Ты хоть знаешь, сколько нормальный менеджер может зарабатывать на процентах с концертов? – продолжал Бага. – Да и группу ты выбрал не очень удачную, они же долго на сцене не пробудут…
– А ты откуда знаешь? – снова удивился я.
– Знаю, – буркнул Бага. – У них песен новых почти нет…
Такая информация меня озадачила.
– А что ты предлагаешь? – осторожно спросил я его, опасаясь снова нарваться на какую-нибудь гневную отповедь. Чувствовать себя простачком совсем не хотелось.
– Есть у меня на примере один парень, очень талантливый певец, – сообщил Бага. – Кстати, наш земляк, из Казахстана. Мурат Насыров, слышал о таком?
– Ну-у-у, – я лихорадочно соображал, слышал я о нем или нет, и заодно придумывал на ходу, как ответить. – Может, и слышал, но я сначала был в армии, потом много учился и, честно говоря, такого имени не припомню.
– Вот! – Бага, казалось, не обращал внимания на мои сомнения. – Так он буквально полтора года назад победил на Ялтинском музыкальном конкурсе, его по всем центральным каналам показывали. Парень – во! – Бага показал большой палец. – Просто класс! Очень профессиональный, и как человек хороший… С ним хотел подписать контракт на раскрутку один уважаемый человек, но что-то у них там не сложилось, и дело застопорилось. А сейчас Мурат работает сам по себе, в ночном клубе поет, получает проценты от продажи билетов в клуб… Поет там много, часов по пять, наверное, без перерыва. Хочешь, я с ним тебя познакомлю?
– Хм, интересно, – пожал я плечами. – Наверное, можно…
– Да нужно, что ты, в самом деле! – убеждал меня Бага. – Это хорошая перспектива, поверь мне!
– Слушай, я подумаю, – ответил я.
Мы обменялись телефонами и попрощались, договорившись созвониться.
Можно сказать, что это было начало моей шоу-жизни. Не хотел и не планировал, и в принципе никогда не мечтал о том, что стану заниматься артистами, но судьба «засасывала» меня в эту сферу все глубже и глубже. Обстоятельства складывались таким образом, что будто бы сами вели меня к этой деятельности, а отказываться от хороших шансов, которые дает тебе судьба или случай, – это довольно неблагодарное занятие.
Тем временем я окончил институт, получил диплом юриста – и мне предстояло оценить во всей красе прелести работы в юриспруденции.
На стажировку меня отправили в одно из московских отделений милиции, где я некоторое время проработал следователем, и о чем я до сих пор вспоминаю с довольно странным чувством.
Например, необходимо было допрашивать задержанных. Их приводили, а я, культурный и воспитанный молодой человек, пытался как-то разговорить своих «подопечных», обращаясь к ним со словами в стиле:
– Не соблаговолите ли вы… А как вы думаете… Что вы можете рассказать о…
Естественно, в родной милиции на меня очень скоро стали смотреть с недоумением – ни на кого не кричит, ни на кого не давит, тем более никому не угрожает. Мне действительно было очень сложно проявить жесткость характера, грубо разговаривать, тем более, кричать или поднять на кого-то руку.
До работы в милиции я представлял себе адвокатскую деятельность в сусально-розовых тонах – мной двигала жажда помогать людям, основанная на тех впечатлениях, которые я получил, наблюдая за деятельностью собственного брата Исмагула. Частично впечатления об адвокатской деятельности я вынес из фильмов. Но в реальности все оказалось намного проще и более обыденно.
Я имел дело вовсе не с невинно осужденными и благородными разбойниками – это были самые обычные люди, попавшиеся кто на воровстве, кто на бытовухе. Кого-то подозревали в убийстве, и мне каждый раз предстояло решать эту сложную моральную дилемму – с одной стороны, я, как и всякий нормальный человек, считал, что преступник должен понести наказание. С другой стороны, понял, что мне необходимо добиваться максимального снисхождения для каждого подозреваемого, несмотря на все неприглядные детали его биографии, которые я узнавал в процессе работы с ним. Столкнувшись с оборотной стороной профессии юриста, я понял, что мне все это неприятно и вовсе не близко. Но опыт общения с уголовным миром, как ни странно, не раз пригодился мне в последующей работе продюсера.
«Скажу тебе, как олигарх олигарху…»
По возвращении в Москву мы с Багой периодически созванивались. Мне, признаться, льстило, что со мной хочет общаться известный музыкант, звезда, но я все время задавался разнообразными вопросами. Например, как же так, он ходит везде один, без охраны, он же так популярен…
– Слушай, Бага, – спросил я однажды. – А почему у тебя охраны нет?
– Ну, знаешь, – отвечал он. – У меня же и личные дела тоже есть, не могу же я на свидания, пардон, с охраной ходить?
Я остался доволен таким ответом. Думаю, какой скромный, простой парень – охрану отпускает, бережет людей. Я же не знал тогда, что большинству музыкантов охрана не полагается в принципе, и даже у суперзвезд бодигард бывает порой только на концертах. Бага казался мне настолько важным и крутым, что я даже мысли не мог допустить, что его персона останется «без присмотра».
В один прекрасный день он прозвонил мне:
– Хочешь, приезжай в гости, посидим, пообщаемся. У меня день рождения сегодня.
Я обрадовался. Достал свою лучшую рубашку, лучшие брюки, начистился, налимонился и таким вот франтом явился к нему домой с подарками – а жил он в Сокольниках.
Вхожу и немею от восхищения. Огромнейшая – по крайней мере, по моему мнению – четырехкомнатная квартира, вся в арабских коврах, с высокими потолками, дорогой мебелью, с хорошим ремонтом. Я никогда ничего подобного в своей жизни не видел. Других гостей у Баги в этот момент не было, и поняв, что все это – специально для меня, почувствовав себя еще более значимым и уважаемым, чем раньше.
Бага повел меня по комнатам:
– Здесь кабинет, – проводил он экскурсию, – здесь спальня, здесь вторая спальня… Здесь гостиная.
– А две спальни зачем? – спрашиваю. – Ты ведь один живешь?
– Ну, как же… Для гостей, – не моргнув глазом, ответил Бага.
Я ходил по квартире и источал комплименты, слегка опасаясь, что Бага обнаружит, насколько я потрясен и ошарашен увиденным. Надо же, как звезды живут, пронеслось у меня в голове. Это же такая сказка, такое великолепие!
– А где твоя охрана? – спросил я.
– Так я отпустил их давно уже, – ответил Баглан. – Зачем лишний раз светиться, нескромно это…
И еще такой скромный парень. Вот это да!
Я был окончательно сражен Багиным гостеприимством и красотой его души. Еще раз пробежавшись по залам, мы с Багой выскользнули за дверь и отправились в один из ночных клубов праздновать его именины.
В клубе было шумно и накурено. Мы ели, выпивали, танцевали, знакомились с девушками, а я попутно не забывал его расспрашивать о дальнейших планах и моих перспективах. Я видел, что Бага немного напряжен и никак не может расслабиться, будто что-то хочет сказать и никак не решается этого сделать. Когда я в очередной раз задал какой-то вопрос невпопад, он, наконец, выпалил:
– Слушай, Арман, ты что, правда с Луны свалился?
– А что такое?
– Нет, ну ты что, правда считаешь, что я хожу с охраной, что у меня такая шикарная квартира своя и так далее…
– Ну, а как иначе, – я удивлялся все больше и больше. – А разве нет?
– Да ну тебя, – обиделся Бага и махнул рукой, присев за столик. – Ну, какие у музыкантов могут быть хоромы, дурья ты башка. Это квартира моего друга, он бизнесмен, и, кстати, он ее снимает тоже. Я у него живу в одной из комнат. Когда он уезжает в командировку, оставляет мне ключи, чтоб присматривал…
Я просто дар речи потерял от такого поворота событий, плюхнувшись рядом с ним за столик, глядя ему прямо в глаза и пытаясь переосмыслить сказанное.
– Так ты что? – дошло до меня, наконец, и я, прыснув со смеху, слегка толкнул его по плечу. – Так ты что, меня все это время разыгрывал, что ли?
– Я слышу, что ты все про «охрану» талдычишь, и боялся тебя разочаровать, – расхохотался в ответ Баглан. – А ты что подумал?
– Ой, обалдеть вообще, ну и приключение. – Я хлопнул себя по лбу и снова засмеялся. – Нет, ты, правда, эту квартиру снимаешь, правда? Слушай, я так рад! – Мое лицо в этот момент просто светилось от счастья, что показалось Баге немного странным.
– Да правда-правда, успокойся ты! – продолжал потешаться он. – Я только не понимаю, чему ты так радуешься… Тому, что у меня нет хаты?
– Я рад, что ты, оказывается, обычный простой парень, – объяснил я. – И мы можем найти общий язык. А я думал, к тебе вообще не подступиться, что ты – звезда, даже не знал, что тебе сказать и предложить… Думал, олигарх вообще какой-то.
– Да расслабься уже, хватит, – успокоил меня Бага. – Ну, какой из меня олигарх, думать же надо! Теперь ты сам скажи, а ты вообще не собирался заниматься шоу-бизом? Может, у тебя и денег нет, и об этом ты тоже пошутил?..
– А вот этого я не говорил, – посерьезнел я. – Я за свои слова отвечаю. Хотя я тоже не олигарх. Но кое-что все-таки за душой имею.
Мы с Багланом договорились, что он организует мне встречу с Муратом, потому что лучшей кандидатуры для своего друга он не видел, и глаза его горели надеждой.
– Ты сам все услышишь! – объяснил Бага. – Ты поймешь, что Мурат должен быть известным, да и менеджер ему нужен хороший…
В назначенный день я заехал к своему брату Эдуарду, а тот, обосновавшись в Москве, занялся бизнесом и имел в тот момент уже более или менее приличный доход. У Эдуарда была одежда дорогих марок, которую он покупал для особых случаев, на выход, и я знал, что у него в «коллекции» значится самый на тот момент модный малиновый пиджак с золотыми пуговицами. Форменная одежда всех бизнесменов и, конечно же, олигархов.
– Эдик, умоляю, дай свой пиджак на один вечер, – попросил я его.
– Что ты такое говоришь, Арман, – возмутился Эдуард. – Это же единственный дорогой пиджак, какой у меня есть. Вдруг испортишь, он же стоит целое состояние!
– Ну, пожалуйста, прошу тебя, на один раз! – взмолился я. – Это очень серьезная встреча, от нее зависит вся моя дальнейшая жизнь!
Подобная патетика произвела на Эдуарда нужное впечатление.
– Хорошо, хорошо, – разрешил он, скрепя сердце. – Только аккуратнее с пиджаком! И сам тоже давай поосторожнее. Мало ли что…
– Верну все в целости и сохранности! – заверил я, облачился в вожделенный пиджак и направился в ночной паб, где пел начинающий артист Мурат Насыров.
– Здравствуйте, Арман, – немного опасливо поздоровался он, оглядывая меня с ног до головы. – Вот ваш столик, садитесь, пожалуйста. Скоро начнется выступление, – он не знал, как угодить и чем порадовать гостя. – Может быть, что-то хотите попить?
– Мурат, не переживайте, все хорошо, – с улыбкой ответил я, усаживаясь за столик. – Я все сам себе закажу, готовьтесь спокойно…
Мурат пел песни известных российских и зарубежных исполнителей. Своего собственного материала у него не было, но зато его группа играла полностью вживую, существовал даже бэк-вокал – как позже выяснилось, это была его девушка Наташа.
Первая часть концерта продлилась примерно час. Голос Мурата, его манера держаться на сцене произвели на меня глубочайшее впечатление – я действительно ни капли не пожалел, что согласился приехать и познакомиться с артистом. Совершенно непонятно было, как в таком прокуренном, тесном помещении, где зал битком набит посетителями, можно было петь? Да еще столько времени. С моей точки зрения, это был настоящий героизм.
После выступления Мурат подошел ко мне и спросил:
– Ну как вам?
Мы присели за столик, Бага представил меня еще раз:
– Арман интересуется твоим творчеством, он бизнесмен. Хотел бы заняться твоей раскруткой.
А я краем глаза видел, что Мурат все время смотрит на мои золотые пуговицы, видимо, они произвели на него то самое нужное впечатление, которого я и добивался. Мурат был очень тактичен, стараясь не сказать ничего лишнего или невпопад:
– В позапрошлом году у меня сорвался контракт с предполагаемым продюсером, – сообщил он. – Но сейчас я как раз ищу менеджера, который мог бы заняться раскруткой меня как артиста и помог бы записать первый альбом…
Я кивал и слушал. Периодически, когда я пытался вставить какое-нибудь словцо в ответ, Бага одергивал меня, толкая ногой под столом, мол, молчи и слушай! Так мы и просидели где-то с полчаса, Мурат рассказывал о себе, я выслушивал его с серьезным лицом, кивал и поддакивал. По окончании встречи мы договорились о том, что нужно повторно увидеться, чтобы более конкретно определить наши с ним планы.
Через несколько дней Мурат пригласил меня к себе домой, где он в то время жил со своей девушкой, чтобы показать песни собственного сочинения, которые у него на тот момент имелись. Я сидел и слушал с умным видом, кивал, поддакивал – а сам при этом ничегошеньки не понимал, я только видел, как изящно порхают над клавишами пианино тонкие руки Мурата, и думал о том, что когда-то хотел точно так же играть сам. Песни я выбирал по принципу «нравится – не нравится» и, надо сказать, это оказался один из самых верных критериев выбора песни. Ведь финансировал я, продвигать мне, и было важно, чтобы я полюбил каждую из выбранных композиций.
К тому моменту мы договорились, что я найду недорогую студию, где за несколько десятков долларов можно будет записать каждую из песен – дешево и сердито, зато, по крайней мере, появится какой-то демо-материал, который можно будет показывать нужным людям.
Одна из песен, которую мы выбрали, была «Шаг»:
Шаг, медленный, как стрелки часов
И как полет облаков…
Вторая песня «Натали» была посвящена Наташе – они не были расписаны, но считали себя мужем и женой, что впоследствии так и не успели зарегистрировать.
У Мурата нашлось довольно много музыкальных заготовок – он сочинял сам и музыку, и слова, но все это нужно было дорабатывать и потом записывать на студии. Счастье, что Насыров оказался композитором, нам не пришлось тратиться на авторов – такую финансовую нагрузку я бы точно не потянул.
Тогда я это не до конца осознавал, но ценил творческий талант Мурата и понимал, что моя задача сильно упрощена по сравнению с другими певцами. Все, что от меня требовалось, – помочь записать песни, затем продвинуть их. Но для меня, начинающего продюсера, и это казалось слишком сложно: нужно было отобрать наиболее выигрышные композиции, найти студию, договориться с ней, привезти Мурата.
Начиная работу, я располагал кое-какими средствами, которые скопил, будучи менеджером по продаже бытовой техники, но нужно было тщательно выбирать материал, потому что много записать мы не могли. Потихоньку все мои сбережения плавно «рассосались» на студии, и я стал думать, чем же дальше зарабатывать на жизнь себе и Мурату, куда двигаться и на что делать ставку. Мурат очень хотел продолжить работу со мной, но я не мог обещать ему чего-либо конкретного. Все было слишком уж туманно, неясно и держалось исключительно на честном слове.
Сначала я попробовал поговорить об этом с Исмагулом, который больше меня понимал в бизнесе и мог дать дельный совет. Но, к моему глубочайшему огорчению, он не поддержал моих начинаний. Наоборот, был обеспокоен, что я ступил на «гиблую дорожку» и собираюсь потратить впустую свою жизнь.
Исмагул, а также сестра и мама, узнав о том, чем я занялся, сочли мое новое «увлечение» шоу-бизнесом несерьезным и опасным занятием. В какой-то степени они были, конечно же, правы, ибо этот род деятельности не сулил и не сулит никому ни малейшей степени стабильности.
– Какие у тебя перспективы? – увещевал меня Исмагул. – Я вообще не понимаю, чем ты занимаешься. Где ты работаешь? Какая у тебя зарплата?
Брат считал, что работать в шоу-бизнесе можно только при одном условии – находиться на сцене и быть на виду, а иначе нет никакого смысла. Любой менеджер, находящийся рядом с артистом, рискует очень многим. Во-первых, его мало кто из публики знает – он всегда «за кадром», и лишь единицы самых лучших продюсеров и менеджеров становятся известны именно по той причине, что они сами себя раскручивают.
Во-вторых, нет никакой гарантии, что артист, которого ты раскручиваешь, в один прекрасный момент не помашет тебе ручкой. Именно поэтому многие продюсеры начинают продвигать своих родственников – сестер, братьев, жен, мужей. И все равно существует большая вероятность, что дело дойдет до конфликта: все мы знаем массу громких судебных процессов между бывшими друзьями и супругами.
В-третьих, шоу-бизнес – это, пожалуй, одна из немногих структур, где вертикальный карьерный рост практически отсутствует. В любом другом бизнесе вы можете хоть что-то планировать: сегодня вы – обычный клерк, завтра – руководитель отдела, послезавтра – директор. А в шоу-бизнесе сегодня вы просто менеджер. Завтра вы менеджер известного артиста. И все. На популярный вопрос: «Кем вы видите себя через пять лет?» – вам даже гадалка не ответит.
Я и сам не мог до конца осознать, почему я решил заняться именно этим ремеслом, но мне было очень интересно. Мне нравился и сам Мурат, и его творчество, плюс ко всему я отлично знал, что продажа концертов, дисков и пластинок артиста приносит определенные деньги – главное, чтобы сам артист и его творчество были необходимы публике.
Кроме того, в любой профессии важно понимать – твое это или не твое. Однажды необходимо сделать четкий выбор, но для этого необходимо многое попробовать. Например, чтобы понять, хочу ли я быть столяром-плотником или юристом, мне понадобилось получить диплом столяра и того же юриста, и только после этого я смог разобраться, насколько мне подходят обе эти профессии.
Точно так же я на себе прочувствовал, что работа инженера-строителя – это тоже абсолютно не мое, хотя на тот момент это был единственно возможный для меня вариант поступления в вуз.
Переводясь из строительного института на юридический факультет МГУ, я испытывал гораздо больше энтузиазма и радости, полагая, что вот теперь уже точно я попал в точку. Но – удивительно! – профессия юриста имела массу подводных камней, о которых я не мог знать заранее.
Хотя во время учебы я часто ездил к Исмагулу на различные судебные заседания – а он работал прокурором по надзору над судами, – видел, как он ведет судебные дела, осмысливал происходящее, это не дало мне возможности увидеть всю подноготную юридического ремесла. Теоретически у меня были все данные для того, чтобы стать адвокатом – я прекрасно мог выступать на публике, понимал глубинную суть законов, но при этом я не испытывал внутреннего желания и интереса ко всей этой деятельности.
Именно в те моменты я вывел для себя – чтобы понять и оценить степень ценности собственной мечты, необходимо эту мечту попросту реализовать. «Повариться» во всем этом, примерить на себя, то есть получить все то, чего так страстно добивался. Не достигнув своих целей, ты так всю жизнь и будешь думать, что там хорошо, где тебя нет, жалеть об упущенных шансах и возможностях, хотя на поверку все это могло оказаться для тебя совсем не важным.
Словом, все взвесив и хорошенько обдумав, я решил продолжить работу с Муратом, действуя при этом на свой страх и риск. А деньги все-таки нужно было где-то зарабатывать.
– Слушай, Бага, – спросил я однажды. – А почему у тебя охраны нет?
– Ну, знаешь, – отвечал он. – У меня же и личные дела тоже есть, не могу же я на свидания, пардон, с охраной ходить?
Я остался доволен таким ответом. Думаю, какой скромный, простой парень – охрану отпускает, бережет людей. Я же не знал тогда, что большинству музыкантов охрана не полагается в принципе, и даже у суперзвезд бодигард бывает порой только на концертах. Бага казался мне настолько важным и крутым, что я даже мысли не мог допустить, что его персона останется «без присмотра».
В один прекрасный день он прозвонил мне:
– Хочешь, приезжай в гости, посидим, пообщаемся. У меня день рождения сегодня.
Я обрадовался. Достал свою лучшую рубашку, лучшие брюки, начистился, налимонился и таким вот франтом явился к нему домой с подарками – а жил он в Сокольниках.
Вхожу и немею от восхищения. Огромнейшая – по крайней мере, по моему мнению – четырехкомнатная квартира, вся в арабских коврах, с высокими потолками, дорогой мебелью, с хорошим ремонтом. Я никогда ничего подобного в своей жизни не видел. Других гостей у Баги в этот момент не было, и поняв, что все это – специально для меня, почувствовав себя еще более значимым и уважаемым, чем раньше.
Бага повел меня по комнатам:
– Здесь кабинет, – проводил он экскурсию, – здесь спальня, здесь вторая спальня… Здесь гостиная.
– А две спальни зачем? – спрашиваю. – Ты ведь один живешь?
– Ну, как же… Для гостей, – не моргнув глазом, ответил Бага.
Я ходил по квартире и источал комплименты, слегка опасаясь, что Бага обнаружит, насколько я потрясен и ошарашен увиденным. Надо же, как звезды живут, пронеслось у меня в голове. Это же такая сказка, такое великолепие!
– А где твоя охрана? – спросил я.
– Так я отпустил их давно уже, – ответил Баглан. – Зачем лишний раз светиться, нескромно это…
И еще такой скромный парень. Вот это да!
Я был окончательно сражен Багиным гостеприимством и красотой его души. Еще раз пробежавшись по залам, мы с Багой выскользнули за дверь и отправились в один из ночных клубов праздновать его именины.
В клубе было шумно и накурено. Мы ели, выпивали, танцевали, знакомились с девушками, а я попутно не забывал его расспрашивать о дальнейших планах и моих перспективах. Я видел, что Бага немного напряжен и никак не может расслабиться, будто что-то хочет сказать и никак не решается этого сделать. Когда я в очередной раз задал какой-то вопрос невпопад, он, наконец, выпалил:
– Слушай, Арман, ты что, правда с Луны свалился?
– А что такое?
– Нет, ну ты что, правда считаешь, что я хожу с охраной, что у меня такая шикарная квартира своя и так далее…
– Ну, а как иначе, – я удивлялся все больше и больше. – А разве нет?
– Да ну тебя, – обиделся Бага и махнул рукой, присев за столик. – Ну, какие у музыкантов могут быть хоромы, дурья ты башка. Это квартира моего друга, он бизнесмен, и, кстати, он ее снимает тоже. Я у него живу в одной из комнат. Когда он уезжает в командировку, оставляет мне ключи, чтоб присматривал…
Я просто дар речи потерял от такого поворота событий, плюхнувшись рядом с ним за столик, глядя ему прямо в глаза и пытаясь переосмыслить сказанное.
– Так ты что? – дошло до меня, наконец, и я, прыснув со смеху, слегка толкнул его по плечу. – Так ты что, меня все это время разыгрывал, что ли?
– Я слышу, что ты все про «охрану» талдычишь, и боялся тебя разочаровать, – расхохотался в ответ Баглан. – А ты что подумал?
– Ой, обалдеть вообще, ну и приключение. – Я хлопнул себя по лбу и снова засмеялся. – Нет, ты, правда, эту квартиру снимаешь, правда? Слушай, я так рад! – Мое лицо в этот момент просто светилось от счастья, что показалось Баге немного странным.
– Да правда-правда, успокойся ты! – продолжал потешаться он. – Я только не понимаю, чему ты так радуешься… Тому, что у меня нет хаты?
– Я рад, что ты, оказывается, обычный простой парень, – объяснил я. – И мы можем найти общий язык. А я думал, к тебе вообще не подступиться, что ты – звезда, даже не знал, что тебе сказать и предложить… Думал, олигарх вообще какой-то.
– Да расслабься уже, хватит, – успокоил меня Бага. – Ну, какой из меня олигарх, думать же надо! Теперь ты сам скажи, а ты вообще не собирался заниматься шоу-бизом? Может, у тебя и денег нет, и об этом ты тоже пошутил?..
– А вот этого я не говорил, – посерьезнел я. – Я за свои слова отвечаю. Хотя я тоже не олигарх. Но кое-что все-таки за душой имею.
Мы с Багланом договорились, что он организует мне встречу с Муратом, потому что лучшей кандидатуры для своего друга он не видел, и глаза его горели надеждой.
– Ты сам все услышишь! – объяснил Бага. – Ты поймешь, что Мурат должен быть известным, да и менеджер ему нужен хороший…
В назначенный день я заехал к своему брату Эдуарду, а тот, обосновавшись в Москве, занялся бизнесом и имел в тот момент уже более или менее приличный доход. У Эдуарда была одежда дорогих марок, которую он покупал для особых случаев, на выход, и я знал, что у него в «коллекции» значится самый на тот момент модный малиновый пиджак с золотыми пуговицами. Форменная одежда всех бизнесменов и, конечно же, олигархов.
– Эдик, умоляю, дай свой пиджак на один вечер, – попросил я его.
– Что ты такое говоришь, Арман, – возмутился Эдуард. – Это же единственный дорогой пиджак, какой у меня есть. Вдруг испортишь, он же стоит целое состояние!
– Ну, пожалуйста, прошу тебя, на один раз! – взмолился я. – Это очень серьезная встреча, от нее зависит вся моя дальнейшая жизнь!
Подобная патетика произвела на Эдуарда нужное впечатление.
– Хорошо, хорошо, – разрешил он, скрепя сердце. – Только аккуратнее с пиджаком! И сам тоже давай поосторожнее. Мало ли что…
– Верну все в целости и сохранности! – заверил я, облачился в вожделенный пиджак и направился в ночной паб, где пел начинающий артист Мурат Насыров.
* * *
Мурат оказался очень интеллигентным и сдержанным парнем, несмотря на свой растрепанный внешний вид – встретил он нас со взъерошенной прической на голове, лицо его закрывали огромные круглые очки, из одежды на нем были обычные джинсы и светлая простенькая рубашка.– Здравствуйте, Арман, – немного опасливо поздоровался он, оглядывая меня с ног до головы. – Вот ваш столик, садитесь, пожалуйста. Скоро начнется выступление, – он не знал, как угодить и чем порадовать гостя. – Может быть, что-то хотите попить?
– Мурат, не переживайте, все хорошо, – с улыбкой ответил я, усаживаясь за столик. – Я все сам себе закажу, готовьтесь спокойно…
Мурат пел песни известных российских и зарубежных исполнителей. Своего собственного материала у него не было, но зато его группа играла полностью вживую, существовал даже бэк-вокал – как позже выяснилось, это была его девушка Наташа.
Первая часть концерта продлилась примерно час. Голос Мурата, его манера держаться на сцене произвели на меня глубочайшее впечатление – я действительно ни капли не пожалел, что согласился приехать и познакомиться с артистом. Совершенно непонятно было, как в таком прокуренном, тесном помещении, где зал битком набит посетителями, можно было петь? Да еще столько времени. С моей точки зрения, это был настоящий героизм.
После выступления Мурат подошел ко мне и спросил:
– Ну как вам?
Мы присели за столик, Бага представил меня еще раз:
– Арман интересуется твоим творчеством, он бизнесмен. Хотел бы заняться твоей раскруткой.
А я краем глаза видел, что Мурат все время смотрит на мои золотые пуговицы, видимо, они произвели на него то самое нужное впечатление, которого я и добивался. Мурат был очень тактичен, стараясь не сказать ничего лишнего или невпопад:
– В позапрошлом году у меня сорвался контракт с предполагаемым продюсером, – сообщил он. – Но сейчас я как раз ищу менеджера, который мог бы заняться раскруткой меня как артиста и помог бы записать первый альбом…
Я кивал и слушал. Периодически, когда я пытался вставить какое-нибудь словцо в ответ, Бага одергивал меня, толкая ногой под столом, мол, молчи и слушай! Так мы и просидели где-то с полчаса, Мурат рассказывал о себе, я выслушивал его с серьезным лицом, кивал и поддакивал. По окончании встречи мы договорились о том, что нужно повторно увидеться, чтобы более конкретно определить наши с ним планы.
Через несколько дней Мурат пригласил меня к себе домой, где он в то время жил со своей девушкой, чтобы показать песни собственного сочинения, которые у него на тот момент имелись. Я сидел и слушал с умным видом, кивал, поддакивал – а сам при этом ничегошеньки не понимал, я только видел, как изящно порхают над клавишами пианино тонкие руки Мурата, и думал о том, что когда-то хотел точно так же играть сам. Песни я выбирал по принципу «нравится – не нравится» и, надо сказать, это оказался один из самых верных критериев выбора песни. Ведь финансировал я, продвигать мне, и было важно, чтобы я полюбил каждую из выбранных композиций.
К тому моменту мы договорились, что я найду недорогую студию, где за несколько десятков долларов можно будет записать каждую из песен – дешево и сердито, зато, по крайней мере, появится какой-то демо-материал, который можно будет показывать нужным людям.
Одна из песен, которую мы выбрали, была «Шаг»:
Шаг, медленный, как стрелки часов
И как полет облаков…
Вторая песня «Натали» была посвящена Наташе – они не были расписаны, но считали себя мужем и женой, что впоследствии так и не успели зарегистрировать.
У Мурата нашлось довольно много музыкальных заготовок – он сочинял сам и музыку, и слова, но все это нужно было дорабатывать и потом записывать на студии. Счастье, что Насыров оказался композитором, нам не пришлось тратиться на авторов – такую финансовую нагрузку я бы точно не потянул.
Тогда я это не до конца осознавал, но ценил творческий талант Мурата и понимал, что моя задача сильно упрощена по сравнению с другими певцами. Все, что от меня требовалось, – помочь записать песни, затем продвинуть их. Но для меня, начинающего продюсера, и это казалось слишком сложно: нужно было отобрать наиболее выигрышные композиции, найти студию, договориться с ней, привезти Мурата.
Начиная работу, я располагал кое-какими средствами, которые скопил, будучи менеджером по продаже бытовой техники, но нужно было тщательно выбирать материал, потому что много записать мы не могли. Потихоньку все мои сбережения плавно «рассосались» на студии, и я стал думать, чем же дальше зарабатывать на жизнь себе и Мурату, куда двигаться и на что делать ставку. Мурат очень хотел продолжить работу со мной, но я не мог обещать ему чего-либо конкретного. Все было слишком уж туманно, неясно и держалось исключительно на честном слове.
Сначала я попробовал поговорить об этом с Исмагулом, который больше меня понимал в бизнесе и мог дать дельный совет. Но, к моему глубочайшему огорчению, он не поддержал моих начинаний. Наоборот, был обеспокоен, что я ступил на «гиблую дорожку» и собираюсь потратить впустую свою жизнь.
Исмагул, а также сестра и мама, узнав о том, чем я занялся, сочли мое новое «увлечение» шоу-бизнесом несерьезным и опасным занятием. В какой-то степени они были, конечно же, правы, ибо этот род деятельности не сулил и не сулит никому ни малейшей степени стабильности.
– Какие у тебя перспективы? – увещевал меня Исмагул. – Я вообще не понимаю, чем ты занимаешься. Где ты работаешь? Какая у тебя зарплата?
Брат считал, что работать в шоу-бизнесе можно только при одном условии – находиться на сцене и быть на виду, а иначе нет никакого смысла. Любой менеджер, находящийся рядом с артистом, рискует очень многим. Во-первых, его мало кто из публики знает – он всегда «за кадром», и лишь единицы самых лучших продюсеров и менеджеров становятся известны именно по той причине, что они сами себя раскручивают.
Во-вторых, нет никакой гарантии, что артист, которого ты раскручиваешь, в один прекрасный момент не помашет тебе ручкой. Именно поэтому многие продюсеры начинают продвигать своих родственников – сестер, братьев, жен, мужей. И все равно существует большая вероятность, что дело дойдет до конфликта: все мы знаем массу громких судебных процессов между бывшими друзьями и супругами.
В-третьих, шоу-бизнес – это, пожалуй, одна из немногих структур, где вертикальный карьерный рост практически отсутствует. В любом другом бизнесе вы можете хоть что-то планировать: сегодня вы – обычный клерк, завтра – руководитель отдела, послезавтра – директор. А в шоу-бизнесе сегодня вы просто менеджер. Завтра вы менеджер известного артиста. И все. На популярный вопрос: «Кем вы видите себя через пять лет?» – вам даже гадалка не ответит.
Я и сам не мог до конца осознать, почему я решил заняться именно этим ремеслом, но мне было очень интересно. Мне нравился и сам Мурат, и его творчество, плюс ко всему я отлично знал, что продажа концертов, дисков и пластинок артиста приносит определенные деньги – главное, чтобы сам артист и его творчество были необходимы публике.
Кроме того, в любой профессии важно понимать – твое это или не твое. Однажды необходимо сделать четкий выбор, но для этого необходимо многое попробовать. Например, чтобы понять, хочу ли я быть столяром-плотником или юристом, мне понадобилось получить диплом столяра и того же юриста, и только после этого я смог разобраться, насколько мне подходят обе эти профессии.
Точно так же я на себе прочувствовал, что работа инженера-строителя – это тоже абсолютно не мое, хотя на тот момент это был единственно возможный для меня вариант поступления в вуз.
Переводясь из строительного института на юридический факультет МГУ, я испытывал гораздо больше энтузиазма и радости, полагая, что вот теперь уже точно я попал в точку. Но – удивительно! – профессия юриста имела массу подводных камней, о которых я не мог знать заранее.
Хотя во время учебы я часто ездил к Исмагулу на различные судебные заседания – а он работал прокурором по надзору над судами, – видел, как он ведет судебные дела, осмысливал происходящее, это не дало мне возможности увидеть всю подноготную юридического ремесла. Теоретически у меня были все данные для того, чтобы стать адвокатом – я прекрасно мог выступать на публике, понимал глубинную суть законов, но при этом я не испытывал внутреннего желания и интереса ко всей этой деятельности.
Именно в те моменты я вывел для себя – чтобы понять и оценить степень ценности собственной мечты, необходимо эту мечту попросту реализовать. «Повариться» во всем этом, примерить на себя, то есть получить все то, чего так страстно добивался. Не достигнув своих целей, ты так всю жизнь и будешь думать, что там хорошо, где тебя нет, жалеть об упущенных шансах и возможностях, хотя на поверку все это могло оказаться для тебя совсем не важным.
Словом, все взвесив и хорошенько обдумав, я решил продолжить работу с Муратом, действуя при этом на свой страх и риск. А деньги все-таки нужно было где-то зарабатывать.
Про полезные связи и полезных людей
После поездки на «Голос Азии» в 1993 году у меня осталось много контактов. Поскольку все видели, что я приехал с группой «Арамис» из Москвы, со мной многие стремились познакомиться. Я смог завоевать доверие казахской стороны, поскольку выполнил свое обещание, привезя на фестиваль звезд. К тому же я был их земляком. Со многими из менеджмента музыкантов, выступивших тогда на «Голосе Азии», у меня остались хорошие отношения.
Таким образом, мне периодически звонили из Казахстана с просьбой посодействовать в организации корпоративных праздников, дней рождения, свадеб, просто уик-эндов. Я уволился из компании, где продавал бытовые приборы, и полностью переключился на организацию гастролей. Начал возить в Алма-Ату наших российских звезд – и, наверное, сложно назвать кого-то, с кем я в то время не работал.
Оказалось, что в Казахстане наших исполнителей любят ничуть не меньше, чем в самой России, и это стало для меня настоящей сенсацией. В течение полугода я свозил в Казахстан чуть ли не всех, кто мало-мальски примелькался на телеэкране. Такая деятельность приносила неплохой доход – мне платили проценты с концертов, а на местах организаторы порой еще и дополнительно приплачивали.
На эти средства мы с Муратом смогли возобновить нашу совместную деятельность. Записав на студии еще несколько песен, а также отрывки с живых выступлений, я нацелился «продавать» Мурата по всей Москве. Вооружившись кассетами и записью, широкой улыбкой и красноречием, я объезжал московские рестораны и клубы, в особенности те, что недавно открылись, разговаривал с администрацией этих заведений, давал прослушать записи.
Результатом моих усилий стало то, что я загрузил Мурата работой чуть ли не на шесть дней в неделю, причем это были уже приличные по тем временам деньги. Вырученные от концертов средства мы делили между музыкантами, а затем еще и пополам между собой. Для Мурата и даже для меня эти суммы казались фантастическими:
– Слушай, какие сумасшедшие деньги мы зарабатываем! – восхищался он.
Работоспособность Мурата была колоссальная. Он мог начать выступление в девять вечера, независимо от того, есть публика или нет, и пел до последнего посетителя. То есть почти до утра. И посетителям, и администрации клубов и ресторанов Мурат очень нравился – как правило, если он выступал где-то один раз, с нами договаривались о работе на постоянной основе.
Тем временем круг наших знакомств ширился – я общался со звездами эстрады и их менеджерами, Мурат постепенно становился известной в Москве персоной, и в один прекрасный день я решил, что настала пора познакомить Мурата со всеми знаменитостями, каких я только знал. Мурат обрадовался этой идее – ему тоже хотелось наладить контакт с коллегами, и он понимал, как важно, чтобы тебя знали те, от кого зависит и популярность, и карьера.
Многие из тех, кого я обзвонил, приглашая на вечеринку в один из модных московских клубов, уже были наслышаны о Мурате, и им любопытно было посмотреть на него. К тому же многие знали, что я занимаюсь организацией гастролей, и если задумал какую-то презентацию, то не просто так.
Вечеринка называлась «Мурат Насыров в кругу друзей» – и на нее, к моей несказанной радости, пришло большинство приглашенных мной звезд. Здесь были и Владимир Пресняков, и Валерий Меладзе, и телеведущая Александра Буратаева. К нам приехали музыканты из «А-Студио», многие другие известные личности. Все хотели увидеть, что за чудо такое появилось в тусовке и что с ним теперь делать?
Это мероприятие уместно было назвать «свадьбой» – женитьбой шоу-бизнеса и Мурата Насырова, и в горе, и в радости, воистину и вовеки веков. Мурат пел песни – свои собственные и уже известные хиты, – был весел, ярок, шутил и общался со всеми, старался быть максимально предупредительным и открытым. Я, признаться, втайне немного тревожился, придется ли Насыров по душе признанным звездам? Но мои волнения были напрасны, все прошло очень хорошо, а в нашей с ним жизни начался новый этап. Это действительно был успех.
Мы с Муратом поняли, что пришло время выпустить первый альбом – и я принялся объезжать рекорд-компании с демо-материалом и рассказом о том, насколько Мурат Насыров талантливый и перспективный артист, творчество которого обязательно придется по душе широкой публике.
Таким образом, мне периодически звонили из Казахстана с просьбой посодействовать в организации корпоративных праздников, дней рождения, свадеб, просто уик-эндов. Я уволился из компании, где продавал бытовые приборы, и полностью переключился на организацию гастролей. Начал возить в Алма-Ату наших российских звезд – и, наверное, сложно назвать кого-то, с кем я в то время не работал.
Оказалось, что в Казахстане наших исполнителей любят ничуть не меньше, чем в самой России, и это стало для меня настоящей сенсацией. В течение полугода я свозил в Казахстан чуть ли не всех, кто мало-мальски примелькался на телеэкране. Такая деятельность приносила неплохой доход – мне платили проценты с концертов, а на местах организаторы порой еще и дополнительно приплачивали.
На эти средства мы с Муратом смогли возобновить нашу совместную деятельность. Записав на студии еще несколько песен, а также отрывки с живых выступлений, я нацелился «продавать» Мурата по всей Москве. Вооружившись кассетами и записью, широкой улыбкой и красноречием, я объезжал московские рестораны и клубы, в особенности те, что недавно открылись, разговаривал с администрацией этих заведений, давал прослушать записи.
Результатом моих усилий стало то, что я загрузил Мурата работой чуть ли не на шесть дней в неделю, причем это были уже приличные по тем временам деньги. Вырученные от концертов средства мы делили между музыкантами, а затем еще и пополам между собой. Для Мурата и даже для меня эти суммы казались фантастическими:
– Слушай, какие сумасшедшие деньги мы зарабатываем! – восхищался он.
Работоспособность Мурата была колоссальная. Он мог начать выступление в девять вечера, независимо от того, есть публика или нет, и пел до последнего посетителя. То есть почти до утра. И посетителям, и администрации клубов и ресторанов Мурат очень нравился – как правило, если он выступал где-то один раз, с нами договаривались о работе на постоянной основе.
Тем временем круг наших знакомств ширился – я общался со звездами эстрады и их менеджерами, Мурат постепенно становился известной в Москве персоной, и в один прекрасный день я решил, что настала пора познакомить Мурата со всеми знаменитостями, каких я только знал. Мурат обрадовался этой идее – ему тоже хотелось наладить контакт с коллегами, и он понимал, как важно, чтобы тебя знали те, от кого зависит и популярность, и карьера.
Многие из тех, кого я обзвонил, приглашая на вечеринку в один из модных московских клубов, уже были наслышаны о Мурате, и им любопытно было посмотреть на него. К тому же многие знали, что я занимаюсь организацией гастролей, и если задумал какую-то презентацию, то не просто так.
Вечеринка называлась «Мурат Насыров в кругу друзей» – и на нее, к моей несказанной радости, пришло большинство приглашенных мной звезд. Здесь были и Владимир Пресняков, и Валерий Меладзе, и телеведущая Александра Буратаева. К нам приехали музыканты из «А-Студио», многие другие известные личности. Все хотели увидеть, что за чудо такое появилось в тусовке и что с ним теперь делать?
Это мероприятие уместно было назвать «свадьбой» – женитьбой шоу-бизнеса и Мурата Насырова, и в горе, и в радости, воистину и вовеки веков. Мурат пел песни – свои собственные и уже известные хиты, – был весел, ярок, шутил и общался со всеми, старался быть максимально предупредительным и открытым. Я, признаться, втайне немного тревожился, придется ли Насыров по душе признанным звездам? Но мои волнения были напрасны, все прошло очень хорошо, а в нашей с ним жизни начался новый этап. Это действительно был успех.
Мы с Муратом поняли, что пришло время выпустить первый альбом – и я принялся объезжать рекорд-компании с демо-материалом и рассказом о том, насколько Мурат Насыров талантливый и перспективный артист, творчество которого обязательно придется по душе широкой публике.
Конец бесплатного ознакомительного фрагмента