Страница:
— Вставай и иди в квартиру, — сказал он густым басом оперного певца. — Ты понял меня или еще дать?
Все так же дубинка его методично шлепала о ладонь.
Шлеп, шлеп, шлеп…
— Я понял тебя, — ответил Андрей.
И снова эта ситуация что-то смутно напомнила ему… Где-то он уже это видел.
Андрей с трудом поднялся, ключица болела, левая рука слушалась нехотя.
В дверях встретил его «Маша». Теперь Андрей точно знал, что это переодетый мужчина в парике, хотя манерами и всем остальным удивительно походил на женщину. Конечно, Андрей видел в своей жизни голубых — удивления особенного это не вызывало — но чтобы такое перевоплощение!..
Хотя сейчас ему было наплевать на все это. Через прихожую он прошел в комнату Артема, сзади шел ударивший его мордоворот. Андрей уже не планировал побега — каждый шаг отдавался болью в ключице. С такой рукой далеко не убежишь. Артем с фингалом под глазом и скованными за спиной руками под присмотром плечистого молодого человека, тоже вооруженного резиновой дубинкой, сидел на диване.
— Здорово, Андрюха. — Он ухмыльнулся разбитыми губами и сплюнул кровью на пол. — И ты влип? Жаль.
Андрей промолчал.
— Садись, котик-мотик, — пригласил «Маша» и несильно ткнул Андрея в живот.
Андрей опустился на диван рядом с Артемом.
— Мы не думали, что тебя встретим, — признался «Маша», проведя кончиком наманикюренного пальчика по щеке Андрея. — Думали, Артемушку привезем, а коли двоих, так горбушка, знаешь, как обрадуется. Заодно ты, котик-мотик, скажешь, кто тебе помог в тот раз убежать. Уж мы тебя искали, искали…
«Маша» погрозил пальчиком и попытался снова провести по щеке Андрея, но тот с раздражением отпихнул его руку. Это прикосновение было ему неприятно, сразу вспоминались его страстные поцелуи…
— Ах ты, гад! — разозлился «Маша», как будто, отвергнув его ухаживания, Андрей наплевал в нежную женскую душу. — Ах, гад так гад! Ну-ка, Федя, надень на него наручники.
Федя, стоявший рядом с Артемом, неторопливо положил на стол дубинку, достал наручники из кармана и, щелкая ими, подошел к Андрею. Он протянул руки… Но тут сидевший рядом с ним Артем, оказавшись за спиной громилы, своим массивным телом закрывшего от него «Машу», вдруг вскочил на ноги и ударил жлоба ногой в спину. Судя по удару, Артем был мастером в драке и даже со скованными руками был опасен.
Громила охнул и, скривив страдальческую гримасу, повалился на Андрея. «Маша», испугавшись, истошно заорал. Артем же одним прыжком взвился на стоящую у окна тумбочку Мощным ударом ноги вышиб раму и бесстрашно прыгнул вниз во двор. Истошный вопль «Маши», звон разбитого стекла, хрипение упавшего на Андрея мужика — все это смешалось в раздражающий противный шум. Из разбитого окна слышались матюги и шум потасовки.
Андрей отпихнул от себя тело стонущего человека, с больной рукой сделать это оказалось нелегко, с трудом встал на ноги…
На крик в комнату влетел жлоб с боксерским носом и, увидев орущего в истерике «Машу», лежащего на полу братка и стоящего среди всего этого безобразия Андрея, долго раздумывать не стал, а шарахнул Андрея дубинкой по другому плечу. Тот взвыл от боли и упал на диван. Громила снова поднял дубину, чтобы ударить Андрея еще раз.
— Я здесь ни при чем! — заорал Андрей с дивана, закрываясь от следующего удара, но громила не ударил, он только хмыкнул, помог подняться получившему по почке братку и усадил его рядом с Андреем.
— Этому надень сначала наручники, — приказал пришедший в себя «Маша». — А то еще он убежит. Нас вообще тогда горбушка повесит.
Андрею надели наручники и вывели из квартиры. Ему было плохо, болели обе руки.
«Ну вот, теперь уж все», — грустно подумал Андрей, когда его вели вниз по лестнице.
Около парадной стояли две иномарки. В одной из них на заднем сиденье Андрей увидел Артема, сжатого с двух сторон могучими телами, и даже не сразу узнал его. Видно было, что за попытку побега досталось тому здорово. Из носа обильно хлестала кровь, щека, содранная об асфальт, кровоточила.
— Тебе в эту машинку, котик-мотик, — сказал «Маша», указывая на другую иномарку.
Перед тем как сесть в машину, Андрей почему-то обернулся и увидел у парадной мужчину, остановившегося поглазеть на суету. Был он в форме летчика гражданского аэрофлота, невысокого роста, худой и сутулый, но глаза…
Андрей сел в машину, с двух сторон его стеснили два мужских тела. Машина тронулась…
…его глаза так и стояли перед Андреем, в них было что-то страшное и безжалостное, мертвое и холодное…
Андрей смотрел перед собой, не замечая, куда едет машина, и сковавших кисти наручников…
…где-то он уже видел эти глаза. Страшные глаза. И Андрей вдруг вспомнил. Ну точно, он видел этого человека у Артема, только он был тогда без формы.
— Наденьте-ка ему мешок, — сказал водитель и, обернувшись вполоборота, подал мешок сидящему рядом с Андреем мужчине.
В водителе Андрей узнал усатого человека, в прошлый раз помогавшего ему бежать от горбуна.
На голову Андрея надели мешок, и больше он ничего уже не видел, а только с ужасом ждал, что машина остановится и вновь начнется тот кошмар… страшной и невыносимой лютой боли.
Машина остановилась. Андрею помогли выйти, провели по лестнице на второй этаж, как он догадался, в просторную комнату, обставленную под старину, с картинами в золоченых рамах по стенам…
Он не ошибся. Когда с головы сняли мешок, перед ним была та самая комната, которую он представлял в темноте, и в том же самом кресле все так же сидел горбун и чистил ноготки. Рядом с ним стоял «Маша» в длинном вечернем платье с сигареткой в мундштуке и поглаживал уродского человека по плешивой голове и по выдающемуся горбу. Все было как и в тот раз, только сейчас рядом с Андреем, слегка покачиваясь, стоял Артем с разбитым окровавленным лицом.
— Ну что, Алтемушка, — донесся из кресла писклявый голос горбатого человека. — Соскучился по мне?.. Я по тебе так очень. Весь голод пелевелнул, пока тебя нашел.
— А чего меня искать-то было — я от тебя не прятался, — дерзким голосом проговорил Артем и плюнул сгустком крови на наборный паркет из красного дерева. Горбун вздрогнул, повернулся и даже чуть привстал, разглядывая плевок, но, убедившись, что ему не померещилось, сел на прежнее место и снова занялся маникюром, в то же время продолжая говорить, как бы ни к кому не обращаясь.
— А длужок твой молодец: не выдал тебя. Я ведь говолил, что он человек очень уплямый. Уж Маша его пытала-пытала… Ни в какую не сказал, где тебя искать. Сколько ты ему заплатил? Или он за идею?..
— Слушай, — перебил горбуна Артем. — Я от тебя и не собирался прятаться, а твоего человека я найду. Уже почти нашел… Твои денежки, которые ты на поиски выделил, я уже, не обессудь, потратил, так что с тебя еще…
— Заткнись! — взвизгнул горбун; видно, разговор о деньгах очень его взволновал — он даже вскочил с кресла. — Я знаю, что все это вланье.
Я догадываюсь, что тебя налочно подсунули. — Он погрозил кривым и маленьким пальцем. — И ты, подонок, хотел обмануть меня?!.. Я видел твое имя в списках!..
— Слушай, у меня действительно есть что тебе сказать… — Артем заговорил миролюбиво-ласковым голоском, хотя разбитыми губами делать это было довольно трудно, от бывшей спеси и наглости не осталось и следа. — Я готов все рассказать тебе. Только… — Он оглянулся по сторонам. — Ты же понимаешь, тема деликатная — хотелось бы без свидетелей.
— Ты палшивый лгун. И я должен выслушивать твое вланье? Я знаю, что без иголки под ногтем плавду ты говолить не станешь… Мне холошо известно, чем занимается ваша компания и зачем…
— Хорошо! Я скажу тебе все! Слышишь, все! — вновь прервал его Артем. — Только убери отсюда народ…
Было видно, что он очень не хотел, чтобы кто-нибудь услышал то, что он так стремился сказать горбуну. Похоже было, что готов ради этого на многое. Даже снова получить по лицу.
— А что ты мне можешь сказать? — Горбун снова опустился в кресло. — О вашей олганизации… О цыганах-паяцах…
Артем вдруг с жутким криком бросился на горбуна, но не успел сделать и двух шагов, как получил резиновой дубинкой по голове и, потеряв сознание, повалился на пол.
— Убелите эту млазь… И вытлите его плевок… — бросил горбун мордоворотам. — А ты начнешь доплашивать его плямо сейчас, — повернулся он к стоявшей рядом «Маше». — Он имеет что нам сказать, потом нужно его пликончить… — Горбун на мгновение задумался и махнул маленькой ручонкой. — Но это можно завтла. Этого тоже доплосите. — Он бросил взгляд на Андрея. — Пусть ласскажет, кто у нас недоблосовестный лаботник… Все остальное на завтла, на завтла…
Горбун замахал руками. Андрея вывели. Его проводили на первый этаж и заперли в маленькой комнатке рядом с той, в которой стояла страшная железная кровать с ремнями… Здесь тоже не имелось окон, в углу стоял диванчик, напротив письменный стол со стулом.
Андрей сел на диван и загрустил. Положение у него было скверным. Артему он, конечно, не завидовал — ему было еще хуже, его сейчас начнут пытать, а уж он-то знает, что такое попасть в лапы к «Маше». Сейчас это предстоит узнать и Артему. Но ему-то за дело, он сам напросился. А вот Андрей почему должен страдать за его темные делишки?.. Андрей знал, что завтра его вместе с Артемом казнят. Зачем им свидетели? Какой он все-таки дурак, что связался с этим темным человеком. Итак, несмотря на его залихватский вид, было понятно, что он обречен. Такие долго не живут. Ну он-то, Андрей, здесь при чем?!
В грустных мыслях прошел, наверное, час. По коридору кто-то ходил, хлопали дверями, слышались голоса, стук… Но Андрей не прислушивался. Он не хотел прислушиваться, он знал, что там в соседнем помещении идет кровавая работа. Там пытают Артема. Та же участь в скором времени ожидала и его, и он еще наслушается крика ужаса, боли и мольбы… своего крика.
И действительно, в соседней комнате за стеной кто-то изредка вскрикивал. Особенно хорошо сквозь стену слышен был пронзительный и визгливый голос «Маши». Но все равно слов — если специально не вслушиваться — было не разобрать… Андрей и не вслушивался… Нарочно не вслушивался.
Вскоре сидеть без дела надоело. Он со стоном поднялся на ноги, ушибленные плечи причиняли сильную боль. Подошел к стене, отделяющей его от пыточной комнаты, и приложил к ней ухо. Но слышно все равно было плохо.
Андрей постоял у стены, но так и не разобрал слов. Поняв только, что работа там в полном разгаре и Артему совсем паршиво, уселся на прежнее место.
Через некоторое время вопли муки и визг «Маши» усилились, что немало нервировало Андрея. Он снова прислушался. Встал, опять подошел к стене… И тут в дверь тихонько постучали. Слабый стук повторился. Тот, кто стоял по ту сторону двери, явно не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме Андрея. Значит, это не человек горбуна. Тогда кто? Теперь уже даже не постучали, а поскреблись.
— Кто там? — отозвался из комнаты Андрей. — Кто?..
Он сделал шаг к двери и остановился. За дверью было тихо.
— Кто там? — снова спросил Андрей с надеждой…
Все-таки он еще имел надежду выбраться отсюда живым. Ведь в прошлый раз выбрался! И хотя понимал, что чудеса дважды не повторяются, надежда все-таки была.
За дверью послышалось какое-то шуршание или шепот… Андрей подошел вплотную к двери.
— Кто это? — приложив к ней ухо, прошептал Андрей.
— Это я, слышишь, я это. Не бойся, я тебя отсюда вытащу, — услышал Андрей чей-то слабый голос. Человек старался говорить в замочную скважину, от этого голос его искажался и совершенно невозможно было определить, кто говорит.
— Да кто это?
Андрей наклонился к замочной скважине.
— Я это, Боря. — «Какой еще Боря?» — подумал Андрей. — Тот кто помог тебе в тот раз бежать. Не бойся, я и сейчас тебя вытащу… Посмотри в скважину.
Андрей встал на колени и, заглянув в скважину, увидел того самого усатого типа, помогавшего ему бежать. Он доброжелательно улыбался. Потом, приблизив губы к скважине, снова зашептал:
— Сейчас я попробую замок открыть. Дверь открою, потом тебя через черный ход выпущу, пока все заняты.
Он вставил ключ в замочную скважину и попробовал повернуть.
— Нет, не подходит, сейчас другой попробую… — шептал он успокаивающе, вот только было непонятно, кого он успокаивал: сидящего взаперти Андрея или себя.
Тихонько вставил другой ключ, и он не подошел. Но у пришельца оказался еще один и еще. Целая связка.
Андрей со скованными за спиной руками, стоя на коленях перед замочной скважиной и глядя в нее одним глазом, мысленно помогал каждому ключу.
«Ну давай, давай… Давай же, ну!.. — Пот тек у него по вискам. — Ну давай, открывай… Ну давай, Боря, давай!..»
Но новый ключ затыкал замочную скважину, и снова Андрей напрягал всю свою волю, помогая ключу… Но нет, ключ исчезал, и он уже видел по ту сторону двери широко раскрытый глаз усатого Бори. Иногда Боря смахивал со лба пот, он тоже боялся. И уже следующий ключ затыкал скважину. И Андрей вновь напрягал всю свою волю, помогая ключу… но через несколько секунд вновь видел глаз Бори.
Время казалось вечностью. Ему представлялось, что вот сейчас он мысленно провернет ключ в замке… Но ни один из принесенных ключей не подошел.
— Потерпи, Андрей, я сейчас попробую замок чем-нибудь сломать, — прошептал он в скважину. — Сейчас, только за инструментом схожу…
— Да, я жду, буду ждать… — прошептал Андрей с надеждой.
Он вскочил на ноги и вне себя от радости заходил по комнате взад-вперед.
«Только бы удалось… Только бы удалось… Господи! Неужели вновь удастся бежать?!… Господи!! Неужели удастся?! Только бы не сорвалось!..»
Иногда, остановившись, он прислушивался к воплям за стеной, и ему делалось жутко, все внутри леденело.
«Только бы удалось!..»
Вопли за стеной смолкли, хлопнула дверь, и по паркету процокали дамские каблучки. Значит, «Маша» пошел докладывать что-то горбуну или вышел передохнуть. Андрей приложил ухо к двери, но там было уже тихо. Он вновь заметался по комнате. Надежда придавала ему силы, огромные силы… И он в нетерпении метался из угла в угол, вслушиваясь в каждый звук, в каждый шорох… И все же прослушал.
— Эй, Андрюха, ты как там? Андрей бросился на колени.
— Да-да, я здесь. Я здесь… — зашептал он торопливо.
— Слышь, я тут ножичек принес, может, удастся замок отодвинуть…
Прямо перед носом Андрея в щель между дверью и косяком внезапно высунулось лезвие ножа… Андрей отшатнулся. Что-то вдруг испугало его в этом появившемся прямо перед лицом лезвии. Он не смог бы сказать что, но что-то более жуткое, чем даже вопли за стеной… Но это только на мгновение.
— Слышь, ты поднапри на дверь, с той стороны. Ну давай, хорошенько поднапри… — шептал из-за двери Борис.
Стараясь поддеть язычок замка, он вставлял лезвие сверху и снизу; казалось, что вот сейчас, еще немного… Но что-то там срывалось, замок, щелкнув, вставал на место, и все начиналось сначала…
Андрей изнывал от напряжения, вся его внутренняя сила уходила на помощь стоящему в коридоре человеку… Вдруг за дверью что-то хлопнуло, торопливо зацокали каблучки…
— А это тут что?! Ты чего тут, котик-мотик, а?!
«Господи, это же „Маша"… Засекли! Неужели засекли?! Все пропало!»
Андрей замер, приложив ухо к двери.
— Да я шел к тебе, вот ужин принес… Шнурок развязался.
И уже совсем рядом с дверью голос Маши:
— Хозяин сказал, завтра вечером ты их кончать будешь, так что готовься. А я с этим еще поработаю.
Андрей отпрянул от двери. «За мной?!»
Нет, каблучки процокали мимо. Хлопнула дверь… Стало тихо.
— Эй-эй, ты здесь?! — тихонько позвал Андрей.
Нет, не ответил никто.
— Эй, слышишь?! — снова позвал он шепотом, уже погромче.
Но вновь никто не ответил. Значит, усатый ушел. Значит, все напрасно… За стеной, усугубляя тоску, взвыл Артем. И этот человеческий вой рвал душу и вселял ужас, нестерпимый, панический ужас близящейся муки.
Все последовавшее за этим время Андрей либо нетерпеливо ходил по комнате, либо садился на диван, но сидел недолго и, вскочив, ходил снова-уже не обращая внимания на боль в плечах, на неудобство сковывавших запястья наручников… — было не до этого — часто останавливался у двери, прикладывал к ней ухо… Вслушивался…
Шло время, его спаситель не появлялся. Неужели не придет больше? Этот вопрос, который задавал себе Андрей, ужасал его. Самым страшным в его ситуации была безнадежность. Пока имелась надежда на избавление, можно было еще держаться, не падать духом. Но когда ее отняли…
— Эй, слышь, Андрюха, ты здесь еще?..
— Да-да, здесь еще, здесь!!
Андрей вне себя от радости бросился на колени и прильнул губами к скважине. Как он обрадовался этому голосу друга, он чуть не плакал от радости. Значит, было кому-то до него дело, значит, кто-то пришел спасти его.
— Ну держись, сейчас будем снова открывать, — зашептал Борис дрожащим голосом, ему было страшно не меньше, чем Андрею.
И снова прямо перед лицом Андрея вылезло лезвие ножа, и снова он, испугавшись, отшатнулся…
— Давай надави на дверь… Ну!.. Андрей навалился плечом на дверь.
И снова нож заходил в щели, и снова, когда казалось, вот сейчас замок откроется… щелкнув, все срывалось. И начиналось все по новой.
Несколько раз человек в коридоре отскакивал от двери — ему чудились чьи-то шаги. Но через некоторое время вновь бросался на ее штурм. Потом он ушел за топором, и Андрей снова остался один слушать несмолкающие вопли за стеной.
Нервно-возбужденное состояние Андрея прошло, он сел на диван.
«А кто это вообще такой? — подумал Андрей, бессмысленно глядя перед собой. — Почему он так старается вытащить меня отсюда?.. Что-то здесь не так… — Он встал с дивана и посмотрел на дверь. — Что-то не так…»
Подойдя к двери, послушал. В коридоре было тихо.
«Почему он старается вытащить меня отсюда? Ведь ясно, что он подвергает себя смертельной опасности, стараясь выпустить меня перед самым носом у горбуна…»
Чувствовалась в его действиях какая-то настораживающая неувязка, но что это за неувязка, Андрей никак не мог понять. Нужно было сосредоточиться, но как это сделать, когда за стеной, не смолкая, орет Артем… Надо сосредоточиться!.. Надо! Он прошелся по комнате…
«Ну конечно, он опасается, что под пыткой я выдам его, — размышлял Андрей. — Он думает, что под пыткой я укажу на него, и тогда… Тогда его тоже наверняка убьют. Значит, меня нужно отпустить…» — пришел к выводу Андрей и удовлетворенный уселся на диван.
«Правильно, меня нужно отпустить, чтобы я его не выдал… или убить, — неожиданно пришло в голову. — Ну да, конечно, убить. Это же гораздо проще. Зачем выпускать меня через черный ход, подвергаясь большей опасности, что меня могут увидеть?.. Наконец, меня могут потом снова поймать. И что тогда, снова выпускать?..»
Странно, как эта мысль раньше не пришла в голову. Ведь это, кажется, так просто: он свидетель, и он может выдать, следовательно — его нужно убрать…
«Вот, черт! Вот влип!!» — Андрея бросило в пот.
Эта простая мысль вызвала в нем ужас и панику. Он снова вскочил, кинулся к двери. А вдруг он придет сейчас, откроет дверь и прирежет его… Нужно срочно позвать на помощь… Сказать, что это он, он спас его в тот раз…
— Эй! — слабым голосом позвал он и ударился в дверь всем телом. — Эй! Помогите!..
— Ты что кричишь, тише, здесь я… — зашипел в щель знакомый голос Бориса. — Сейчас откроем, я топорик принес, не бойся, выпущу тебя.
Андрей отшатнулся от двери. В щели показалось лезвие топора.
«Что же делать?!.. Что же делать?.. Кричать, звать на помощь?.. А вдруг он не собирается убивать меня, а действительно хочет освободить? И если я закричу, погублю и его, и себя?.. Что делать?!»
Древесина затрещала, щель между дверью и косяком увеличилась настолько, что Андрей мог видеть острие топора и чуть повыше над ним карий глаз, напряженно глядящий на язычок замка. Снова затрещало погромче. Дверь не выдерживала… Еще немного, и замок удастся отжать.
— Поднапри с той стороны, — прошептал он.
Но Андрей не шелохнулся, он не знал, что ему делать — помогать человеку, ломающему дверь, или лучше стоит кричать и звать на помощь, чтобы его схватили. Эти два желания мучительно боролись в нем…
Что же делать?! Что?!!
Андрей до крови закусил нижнюю губу, но не почувствовал боли…
Дверь трещала, ходила ходуном, готовая вот-вот открыться. Андрей отошел подальше и смотрел на нее со страхом. Еще совсем немного… Щель увеличилась настолько, что в нее можно было просунуть пальцы руки.
«Ну пусть только войдет, — думал Андрей, сжимая закованные в наручники кулаки. — Пусть войдет…»
Он не собирался сдаваться.
Дверь перестала трещать, щель исчезла, стало тихо. Ушел?
Андрей, стоявший в другом конце комнаты, осторожно подошел к двери, приложил к ней ухо.
— Ну чего не помогаешь-то, Андрюха? — вдруг донесся до него шепот. Это прозвучало так неожиданно, что Андрей отшатнулся от двери. — Ты чего, боишься, что ли?
— Нет, не боюсь, — хрипло ответил он.
Но тут в коридоре раздался шум шагов, голоса, кто-то, переговариваясь, прошел мимо двери. После чего все стихло. Андрей опустился на диван, вытер пот со лба о его спинку. До него донеслись вопли муки из соседней комнаты — там истязали Артема. Андрей совсем позабыл о нем, о «Маше» и что его тоже скоро ждет… Неужели снова мучения?.. Пытки…
Андрей в изнеможении откинул голову назад и закрыл глаза…
ЧАСТЬ 3
Глава 1
Все так же дубинка его методично шлепала о ладонь.
Шлеп, шлеп, шлеп…
— Я понял тебя, — ответил Андрей.
И снова эта ситуация что-то смутно напомнила ему… Где-то он уже это видел.
Андрей с трудом поднялся, ключица болела, левая рука слушалась нехотя.
В дверях встретил его «Маша». Теперь Андрей точно знал, что это переодетый мужчина в парике, хотя манерами и всем остальным удивительно походил на женщину. Конечно, Андрей видел в своей жизни голубых — удивления особенного это не вызывало — но чтобы такое перевоплощение!..
Хотя сейчас ему было наплевать на все это. Через прихожую он прошел в комнату Артема, сзади шел ударивший его мордоворот. Андрей уже не планировал побега — каждый шаг отдавался болью в ключице. С такой рукой далеко не убежишь. Артем с фингалом под глазом и скованными за спиной руками под присмотром плечистого молодого человека, тоже вооруженного резиновой дубинкой, сидел на диване.
— Здорово, Андрюха. — Он ухмыльнулся разбитыми губами и сплюнул кровью на пол. — И ты влип? Жаль.
Андрей промолчал.
— Садись, котик-мотик, — пригласил «Маша» и несильно ткнул Андрея в живот.
Андрей опустился на диван рядом с Артемом.
— Мы не думали, что тебя встретим, — признался «Маша», проведя кончиком наманикюренного пальчика по щеке Андрея. — Думали, Артемушку привезем, а коли двоих, так горбушка, знаешь, как обрадуется. Заодно ты, котик-мотик, скажешь, кто тебе помог в тот раз убежать. Уж мы тебя искали, искали…
«Маша» погрозил пальчиком и попытался снова провести по щеке Андрея, но тот с раздражением отпихнул его руку. Это прикосновение было ему неприятно, сразу вспоминались его страстные поцелуи…
— Ах ты, гад! — разозлился «Маша», как будто, отвергнув его ухаживания, Андрей наплевал в нежную женскую душу. — Ах, гад так гад! Ну-ка, Федя, надень на него наручники.
Федя, стоявший рядом с Артемом, неторопливо положил на стол дубинку, достал наручники из кармана и, щелкая ими, подошел к Андрею. Он протянул руки… Но тут сидевший рядом с ним Артем, оказавшись за спиной громилы, своим массивным телом закрывшего от него «Машу», вдруг вскочил на ноги и ударил жлоба ногой в спину. Судя по удару, Артем был мастером в драке и даже со скованными руками был опасен.
Громила охнул и, скривив страдальческую гримасу, повалился на Андрея. «Маша», испугавшись, истошно заорал. Артем же одним прыжком взвился на стоящую у окна тумбочку Мощным ударом ноги вышиб раму и бесстрашно прыгнул вниз во двор. Истошный вопль «Маши», звон разбитого стекла, хрипение упавшего на Андрея мужика — все это смешалось в раздражающий противный шум. Из разбитого окна слышались матюги и шум потасовки.
Андрей отпихнул от себя тело стонущего человека, с больной рукой сделать это оказалось нелегко, с трудом встал на ноги…
На крик в комнату влетел жлоб с боксерским носом и, увидев орущего в истерике «Машу», лежащего на полу братка и стоящего среди всего этого безобразия Андрея, долго раздумывать не стал, а шарахнул Андрея дубинкой по другому плечу. Тот взвыл от боли и упал на диван. Громила снова поднял дубину, чтобы ударить Андрея еще раз.
— Я здесь ни при чем! — заорал Андрей с дивана, закрываясь от следующего удара, но громила не ударил, он только хмыкнул, помог подняться получившему по почке братку и усадил его рядом с Андреем.
— Этому надень сначала наручники, — приказал пришедший в себя «Маша». — А то еще он убежит. Нас вообще тогда горбушка повесит.
Андрею надели наручники и вывели из квартиры. Ему было плохо, болели обе руки.
«Ну вот, теперь уж все», — грустно подумал Андрей, когда его вели вниз по лестнице.
Около парадной стояли две иномарки. В одной из них на заднем сиденье Андрей увидел Артема, сжатого с двух сторон могучими телами, и даже не сразу узнал его. Видно было, что за попытку побега досталось тому здорово. Из носа обильно хлестала кровь, щека, содранная об асфальт, кровоточила.
— Тебе в эту машинку, котик-мотик, — сказал «Маша», указывая на другую иномарку.
Перед тем как сесть в машину, Андрей почему-то обернулся и увидел у парадной мужчину, остановившегося поглазеть на суету. Был он в форме летчика гражданского аэрофлота, невысокого роста, худой и сутулый, но глаза…
Андрей сел в машину, с двух сторон его стеснили два мужских тела. Машина тронулась…
…его глаза так и стояли перед Андреем, в них было что-то страшное и безжалостное, мертвое и холодное…
Андрей смотрел перед собой, не замечая, куда едет машина, и сковавших кисти наручников…
…где-то он уже видел эти глаза. Страшные глаза. И Андрей вдруг вспомнил. Ну точно, он видел этого человека у Артема, только он был тогда без формы.
— Наденьте-ка ему мешок, — сказал водитель и, обернувшись вполоборота, подал мешок сидящему рядом с Андреем мужчине.
В водителе Андрей узнал усатого человека, в прошлый раз помогавшего ему бежать от горбуна.
На голову Андрея надели мешок, и больше он ничего уже не видел, а только с ужасом ждал, что машина остановится и вновь начнется тот кошмар… страшной и невыносимой лютой боли.
Машина остановилась. Андрею помогли выйти, провели по лестнице на второй этаж, как он догадался, в просторную комнату, обставленную под старину, с картинами в золоченых рамах по стенам…
Он не ошибся. Когда с головы сняли мешок, перед ним была та самая комната, которую он представлял в темноте, и в том же самом кресле все так же сидел горбун и чистил ноготки. Рядом с ним стоял «Маша» в длинном вечернем платье с сигареткой в мундштуке и поглаживал уродского человека по плешивой голове и по выдающемуся горбу. Все было как и в тот раз, только сейчас рядом с Андреем, слегка покачиваясь, стоял Артем с разбитым окровавленным лицом.
— Ну что, Алтемушка, — донесся из кресла писклявый голос горбатого человека. — Соскучился по мне?.. Я по тебе так очень. Весь голод пелевелнул, пока тебя нашел.
— А чего меня искать-то было — я от тебя не прятался, — дерзким голосом проговорил Артем и плюнул сгустком крови на наборный паркет из красного дерева. Горбун вздрогнул, повернулся и даже чуть привстал, разглядывая плевок, но, убедившись, что ему не померещилось, сел на прежнее место и снова занялся маникюром, в то же время продолжая говорить, как бы ни к кому не обращаясь.
— А длужок твой молодец: не выдал тебя. Я ведь говолил, что он человек очень уплямый. Уж Маша его пытала-пытала… Ни в какую не сказал, где тебя искать. Сколько ты ему заплатил? Или он за идею?..
— Слушай, — перебил горбуна Артем. — Я от тебя и не собирался прятаться, а твоего человека я найду. Уже почти нашел… Твои денежки, которые ты на поиски выделил, я уже, не обессудь, потратил, так что с тебя еще…
— Заткнись! — взвизгнул горбун; видно, разговор о деньгах очень его взволновал — он даже вскочил с кресла. — Я знаю, что все это вланье.
Я догадываюсь, что тебя налочно подсунули. — Он погрозил кривым и маленьким пальцем. — И ты, подонок, хотел обмануть меня?!.. Я видел твое имя в списках!..
— Слушай, у меня действительно есть что тебе сказать… — Артем заговорил миролюбиво-ласковым голоском, хотя разбитыми губами делать это было довольно трудно, от бывшей спеси и наглости не осталось и следа. — Я готов все рассказать тебе. Только… — Он оглянулся по сторонам. — Ты же понимаешь, тема деликатная — хотелось бы без свидетелей.
— Ты палшивый лгун. И я должен выслушивать твое вланье? Я знаю, что без иголки под ногтем плавду ты говолить не станешь… Мне холошо известно, чем занимается ваша компания и зачем…
— Хорошо! Я скажу тебе все! Слышишь, все! — вновь прервал его Артем. — Только убери отсюда народ…
Было видно, что он очень не хотел, чтобы кто-нибудь услышал то, что он так стремился сказать горбуну. Похоже было, что готов ради этого на многое. Даже снова получить по лицу.
— А что ты мне можешь сказать? — Горбун снова опустился в кресло. — О вашей олганизации… О цыганах-паяцах…
Артем вдруг с жутким криком бросился на горбуна, но не успел сделать и двух шагов, как получил резиновой дубинкой по голове и, потеряв сознание, повалился на пол.
— Убелите эту млазь… И вытлите его плевок… — бросил горбун мордоворотам. — А ты начнешь доплашивать его плямо сейчас, — повернулся он к стоявшей рядом «Маше». — Он имеет что нам сказать, потом нужно его пликончить… — Горбун на мгновение задумался и махнул маленькой ручонкой. — Но это можно завтла. Этого тоже доплосите. — Он бросил взгляд на Андрея. — Пусть ласскажет, кто у нас недоблосовестный лаботник… Все остальное на завтла, на завтла…
Горбун замахал руками. Андрея вывели. Его проводили на первый этаж и заперли в маленькой комнатке рядом с той, в которой стояла страшная железная кровать с ремнями… Здесь тоже не имелось окон, в углу стоял диванчик, напротив письменный стол со стулом.
Андрей сел на диван и загрустил. Положение у него было скверным. Артему он, конечно, не завидовал — ему было еще хуже, его сейчас начнут пытать, а уж он-то знает, что такое попасть в лапы к «Маше». Сейчас это предстоит узнать и Артему. Но ему-то за дело, он сам напросился. А вот Андрей почему должен страдать за его темные делишки?.. Андрей знал, что завтра его вместе с Артемом казнят. Зачем им свидетели? Какой он все-таки дурак, что связался с этим темным человеком. Итак, несмотря на его залихватский вид, было понятно, что он обречен. Такие долго не живут. Ну он-то, Андрей, здесь при чем?!
В грустных мыслях прошел, наверное, час. По коридору кто-то ходил, хлопали дверями, слышались голоса, стук… Но Андрей не прислушивался. Он не хотел прислушиваться, он знал, что там в соседнем помещении идет кровавая работа. Там пытают Артема. Та же участь в скором времени ожидала и его, и он еще наслушается крика ужаса, боли и мольбы… своего крика.
И действительно, в соседней комнате за стеной кто-то изредка вскрикивал. Особенно хорошо сквозь стену слышен был пронзительный и визгливый голос «Маши». Но все равно слов — если специально не вслушиваться — было не разобрать… Андрей и не вслушивался… Нарочно не вслушивался.
Вскоре сидеть без дела надоело. Он со стоном поднялся на ноги, ушибленные плечи причиняли сильную боль. Подошел к стене, отделяющей его от пыточной комнаты, и приложил к ней ухо. Но слышно все равно было плохо.
Андрей постоял у стены, но так и не разобрал слов. Поняв только, что работа там в полном разгаре и Артему совсем паршиво, уселся на прежнее место.
Через некоторое время вопли муки и визг «Маши» усилились, что немало нервировало Андрея. Он снова прислушался. Встал, опять подошел к стене… И тут в дверь тихонько постучали. Слабый стук повторился. Тот, кто стоял по ту сторону двери, явно не хотел, чтобы его услышал кто-нибудь, кроме Андрея. Значит, это не человек горбуна. Тогда кто? Теперь уже даже не постучали, а поскреблись.
— Кто там? — отозвался из комнаты Андрей. — Кто?..
Он сделал шаг к двери и остановился. За дверью было тихо.
— Кто там? — снова спросил Андрей с надеждой…
Все-таки он еще имел надежду выбраться отсюда живым. Ведь в прошлый раз выбрался! И хотя понимал, что чудеса дважды не повторяются, надежда все-таки была.
За дверью послышалось какое-то шуршание или шепот… Андрей подошел вплотную к двери.
— Кто это? — приложив к ней ухо, прошептал Андрей.
— Это я, слышишь, я это. Не бойся, я тебя отсюда вытащу, — услышал Андрей чей-то слабый голос. Человек старался говорить в замочную скважину, от этого голос его искажался и совершенно невозможно было определить, кто говорит.
— Да кто это?
Андрей наклонился к замочной скважине.
— Я это, Боря. — «Какой еще Боря?» — подумал Андрей. — Тот кто помог тебе в тот раз бежать. Не бойся, я и сейчас тебя вытащу… Посмотри в скважину.
Андрей встал на колени и, заглянув в скважину, увидел того самого усатого типа, помогавшего ему бежать. Он доброжелательно улыбался. Потом, приблизив губы к скважине, снова зашептал:
— Сейчас я попробую замок открыть. Дверь открою, потом тебя через черный ход выпущу, пока все заняты.
Он вставил ключ в замочную скважину и попробовал повернуть.
— Нет, не подходит, сейчас другой попробую… — шептал он успокаивающе, вот только было непонятно, кого он успокаивал: сидящего взаперти Андрея или себя.
Тихонько вставил другой ключ, и он не подошел. Но у пришельца оказался еще один и еще. Целая связка.
Андрей со скованными за спиной руками, стоя на коленях перед замочной скважиной и глядя в нее одним глазом, мысленно помогал каждому ключу.
«Ну давай, давай… Давай же, ну!.. — Пот тек у него по вискам. — Ну давай, открывай… Ну давай, Боря, давай!..»
Но новый ключ затыкал замочную скважину, и снова Андрей напрягал всю свою волю, помогая ключу… Но нет, ключ исчезал, и он уже видел по ту сторону двери широко раскрытый глаз усатого Бори. Иногда Боря смахивал со лба пот, он тоже боялся. И уже следующий ключ затыкал скважину. И Андрей вновь напрягал всю свою волю, помогая ключу… но через несколько секунд вновь видел глаз Бори.
Время казалось вечностью. Ему представлялось, что вот сейчас он мысленно провернет ключ в замке… Но ни один из принесенных ключей не подошел.
— Потерпи, Андрей, я сейчас попробую замок чем-нибудь сломать, — прошептал он в скважину. — Сейчас, только за инструментом схожу…
— Да, я жду, буду ждать… — прошептал Андрей с надеждой.
Он вскочил на ноги и вне себя от радости заходил по комнате взад-вперед.
«Только бы удалось… Только бы удалось… Господи! Неужели вновь удастся бежать?!… Господи!! Неужели удастся?! Только бы не сорвалось!..»
Иногда, остановившись, он прислушивался к воплям за стеной, и ему делалось жутко, все внутри леденело.
«Только бы удалось!..»
Вопли за стеной смолкли, хлопнула дверь, и по паркету процокали дамские каблучки. Значит, «Маша» пошел докладывать что-то горбуну или вышел передохнуть. Андрей приложил ухо к двери, но там было уже тихо. Он вновь заметался по комнате. Надежда придавала ему силы, огромные силы… И он в нетерпении метался из угла в угол, вслушиваясь в каждый звук, в каждый шорох… И все же прослушал.
— Эй, Андрюха, ты как там? Андрей бросился на колени.
— Да-да, я здесь. Я здесь… — зашептал он торопливо.
— Слышь, я тут ножичек принес, может, удастся замок отодвинуть…
Прямо перед носом Андрея в щель между дверью и косяком внезапно высунулось лезвие ножа… Андрей отшатнулся. Что-то вдруг испугало его в этом появившемся прямо перед лицом лезвии. Он не смог бы сказать что, но что-то более жуткое, чем даже вопли за стеной… Но это только на мгновение.
— Слышь, ты поднапри на дверь, с той стороны. Ну давай, хорошенько поднапри… — шептал из-за двери Борис.
Стараясь поддеть язычок замка, он вставлял лезвие сверху и снизу; казалось, что вот сейчас, еще немного… Но что-то там срывалось, замок, щелкнув, вставал на место, и все начиналось сначала…
Андрей изнывал от напряжения, вся его внутренняя сила уходила на помощь стоящему в коридоре человеку… Вдруг за дверью что-то хлопнуло, торопливо зацокали каблучки…
— А это тут что?! Ты чего тут, котик-мотик, а?!
«Господи, это же „Маша"… Засекли! Неужели засекли?! Все пропало!»
Андрей замер, приложив ухо к двери.
— Да я шел к тебе, вот ужин принес… Шнурок развязался.
И уже совсем рядом с дверью голос Маши:
— Хозяин сказал, завтра вечером ты их кончать будешь, так что готовься. А я с этим еще поработаю.
Андрей отпрянул от двери. «За мной?!»
Нет, каблучки процокали мимо. Хлопнула дверь… Стало тихо.
— Эй-эй, ты здесь?! — тихонько позвал Андрей.
Нет, не ответил никто.
— Эй, слышишь?! — снова позвал он шепотом, уже погромче.
Но вновь никто не ответил. Значит, усатый ушел. Значит, все напрасно… За стеной, усугубляя тоску, взвыл Артем. И этот человеческий вой рвал душу и вселял ужас, нестерпимый, панический ужас близящейся муки.
Все последовавшее за этим время Андрей либо нетерпеливо ходил по комнате, либо садился на диван, но сидел недолго и, вскочив, ходил снова-уже не обращая внимания на боль в плечах, на неудобство сковывавших запястья наручников… — было не до этого — часто останавливался у двери, прикладывал к ней ухо… Вслушивался…
Шло время, его спаситель не появлялся. Неужели не придет больше? Этот вопрос, который задавал себе Андрей, ужасал его. Самым страшным в его ситуации была безнадежность. Пока имелась надежда на избавление, можно было еще держаться, не падать духом. Но когда ее отняли…
— Эй, слышь, Андрюха, ты здесь еще?..
— Да-да, здесь еще, здесь!!
Андрей вне себя от радости бросился на колени и прильнул губами к скважине. Как он обрадовался этому голосу друга, он чуть не плакал от радости. Значит, было кому-то до него дело, значит, кто-то пришел спасти его.
— Ну держись, сейчас будем снова открывать, — зашептал Борис дрожащим голосом, ему было страшно не меньше, чем Андрею.
И снова прямо перед лицом Андрея вылезло лезвие ножа, и снова он, испугавшись, отшатнулся…
— Давай надави на дверь… Ну!.. Андрей навалился плечом на дверь.
И снова нож заходил в щели, и снова, когда казалось, вот сейчас замок откроется… щелкнув, все срывалось. И начиналось все по новой.
Несколько раз человек в коридоре отскакивал от двери — ему чудились чьи-то шаги. Но через некоторое время вновь бросался на ее штурм. Потом он ушел за топором, и Андрей снова остался один слушать несмолкающие вопли за стеной.
Нервно-возбужденное состояние Андрея прошло, он сел на диван.
«А кто это вообще такой? — подумал Андрей, бессмысленно глядя перед собой. — Почему он так старается вытащить меня отсюда?.. Что-то здесь не так… — Он встал с дивана и посмотрел на дверь. — Что-то не так…»
Подойдя к двери, послушал. В коридоре было тихо.
«Почему он старается вытащить меня отсюда? Ведь ясно, что он подвергает себя смертельной опасности, стараясь выпустить меня перед самым носом у горбуна…»
Чувствовалась в его действиях какая-то настораживающая неувязка, но что это за неувязка, Андрей никак не мог понять. Нужно было сосредоточиться, но как это сделать, когда за стеной, не смолкая, орет Артем… Надо сосредоточиться!.. Надо! Он прошелся по комнате…
«Ну конечно, он опасается, что под пыткой я выдам его, — размышлял Андрей. — Он думает, что под пыткой я укажу на него, и тогда… Тогда его тоже наверняка убьют. Значит, меня нужно отпустить…» — пришел к выводу Андрей и удовлетворенный уселся на диван.
«Правильно, меня нужно отпустить, чтобы я его не выдал… или убить, — неожиданно пришло в голову. — Ну да, конечно, убить. Это же гораздо проще. Зачем выпускать меня через черный ход, подвергаясь большей опасности, что меня могут увидеть?.. Наконец, меня могут потом снова поймать. И что тогда, снова выпускать?..»
Странно, как эта мысль раньше не пришла в голову. Ведь это, кажется, так просто: он свидетель, и он может выдать, следовательно — его нужно убрать…
«Вот, черт! Вот влип!!» — Андрея бросило в пот.
Эта простая мысль вызвала в нем ужас и панику. Он снова вскочил, кинулся к двери. А вдруг он придет сейчас, откроет дверь и прирежет его… Нужно срочно позвать на помощь… Сказать, что это он, он спас его в тот раз…
— Эй! — слабым голосом позвал он и ударился в дверь всем телом. — Эй! Помогите!..
— Ты что кричишь, тише, здесь я… — зашипел в щель знакомый голос Бориса. — Сейчас откроем, я топорик принес, не бойся, выпущу тебя.
Андрей отшатнулся от двери. В щели показалось лезвие топора.
«Что же делать?!.. Что же делать?.. Кричать, звать на помощь?.. А вдруг он не собирается убивать меня, а действительно хочет освободить? И если я закричу, погублю и его, и себя?.. Что делать?!»
Древесина затрещала, щель между дверью и косяком увеличилась настолько, что Андрей мог видеть острие топора и чуть повыше над ним карий глаз, напряженно глядящий на язычок замка. Снова затрещало погромче. Дверь не выдерживала… Еще немного, и замок удастся отжать.
— Поднапри с той стороны, — прошептал он.
Но Андрей не шелохнулся, он не знал, что ему делать — помогать человеку, ломающему дверь, или лучше стоит кричать и звать на помощь, чтобы его схватили. Эти два желания мучительно боролись в нем…
Что же делать?! Что?!!
Андрей до крови закусил нижнюю губу, но не почувствовал боли…
Дверь трещала, ходила ходуном, готовая вот-вот открыться. Андрей отошел подальше и смотрел на нее со страхом. Еще совсем немного… Щель увеличилась настолько, что в нее можно было просунуть пальцы руки.
«Ну пусть только войдет, — думал Андрей, сжимая закованные в наручники кулаки. — Пусть войдет…»
Он не собирался сдаваться.
Дверь перестала трещать, щель исчезла, стало тихо. Ушел?
Андрей, стоявший в другом конце комнаты, осторожно подошел к двери, приложил к ней ухо.
— Ну чего не помогаешь-то, Андрюха? — вдруг донесся до него шепот. Это прозвучало так неожиданно, что Андрей отшатнулся от двери. — Ты чего, боишься, что ли?
— Нет, не боюсь, — хрипло ответил он.
Но тут в коридоре раздался шум шагов, голоса, кто-то, переговариваясь, прошел мимо двери. После чего все стихло. Андрей опустился на диван, вытер пот со лба о его спинку. До него донеслись вопли муки из соседней комнаты — там истязали Артема. Андрей совсем позабыл о нем, о «Маше» и что его тоже скоро ждет… Неужели снова мучения?.. Пытки…
Андрей в изнеможении откинул голову назад и закрыл глаза…
ЧАСТЬ 3
Глава 1
СУМАСШЕДШИЙ ДРУГ
Андрей вздрогнул, проснулся и поднял голову… Прислушался… Но до него не донеслось ни единого звука.
Он поднялся, подошел к двери. За ней было тихо, тихо было и за стеной, где совсем недавно истошно орали Артем и его мучитель. Может быть, его уже запытали насмерть? Андрей приложил ухо к стене, но ничего не услышал, и тут в тишине за дверью отчетливо произнесли имя «Артем».
Но это не был голос ломившегося к нему усача. Этот голос был шипящий, мало походивший на человеческий, скорее какого-то животного, если бы не членораздельно произнесенное имя… Только поэтому становилось понятно, что говорит все-таки человек.
— Кто там? — шепотом спросил Андрей.
Он не знал, почему спросил, и даже испугался своего шепота.
Андрей подошел к двери, наклонился и заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел — в коридоре было темно. И вдруг что-то зашебуршило в замке. Андрей отступил подальше в комнату. Неужели снова пришел усач, чтобы убить его… или не убить… Андрей уже не знал ничего, ни в чем не был уверен.
Замок щелкнул, дверь, скрипнув, приоткрылась на небольшую щелку, в коридоре было темно. Но открываться до конца дверь не стала; должно быть, тот, кто стоял там, не спешил входить… или он ждал, когда Андрей высунет свою голову…
Несколько секунд прошли в мучительном ожидании. Наконец дверь медленно отворилась, и в комнату бесшумно и легко, как тень, скользнул человек, одетый в черный спортивный костюм, голова и лицо его были замотаны черной тканью, так что оставались открытыми только глаза. И этим он напоминал ниндзя из боевиков. Он остановился, глядя на Андрея.
Жуткий это был взгляд, Андрея передернуло. Господи, где он уже видел эти мертвые, страшные глаза?.. Совсем недавно видел?.. Ну да, конечно, это же тот самый человек, которого он встретил у Артема, и, перед тем как сесть в машину, Андрей видел его в форме летчика гражданского флота.
— Где Артем? — спросил он, глядя на Андрея в упор.
Только сейчас Андрей заметил у него в руке длинный кривой нож, испачканный в чем-то красном, на плече холщовая сумка.
— Там, — кивнул Андрей. — В соседней комнате был.
— Иди за мной, — приказал человек со страшными глазами и скользнул в темноту коридора.
Андрей последовал за ним.
Подойдя к двери, он осветил замок фонариком и, вставив в замочную скважину отмычку, несколько раз повернул. Замок щелкнул, дверь открылась, они вошли в темное помещение. Пришелец пробежал светом фонарика по стенам и остановил его на сидящем человеке. Руки его, пристегнутые ремнями к металлическим спинкам кровати, были широко разведены в стороны, как у распятого, голова бессильно лежала на груди.
Несомненно, это был Артем, но настолько испохабленный пыткой и изувеченный, что, глядя на него, становилось страшно. Лицо его, руки и ноги, чудовищно опухшие, как от водянки, были какого-то темного цвета, в кровоподтеках, голова покоилась на груди: он либо был без сознания, либо мертвый. Человек сделал несколько шагов к «растянутому» на кровати Артему, поднял его голову и заглянул в распухшее посиневшее лицо.
— Это он, — неизвестно кому сказал человек со страшными глазами.
Своим кривым, необычайно острым ножом он рубанул сначала по одному ремню, держащему руку Артема, потом — по другому, перерезал ремни, сковывавшие ноги, похлопал Артема по щекам, пытаясь привести в чувства, но это оказалось бессмысленным, Артем был далеко.
— Возьмем его.
— У меня наручники.
Андрей повернулся, показал руки.
Отмычкой пришелец владел ловко. Он в несколько секунд открыл замок наручников, и Андрей закинул одну руку Артема себе на плечи, другую руку закинул человек со страшными глазами; они, волоча Артема ногами по полу, вышли из комнаты и заторопились по темному коридору.
В доме стояла тишина; должно быть, все спали. Они дошли до конца коридора, поднялись по лестнице и повернули в большой холл с креслами. Здесь было достаточно светло, свет поступал через огромные окна. В кресле у окна неподвижно сидел человек, голова его была запрокинута назад, запрокинута настолько высоко, что подбородок торчал вверх, и это казалось неестественным. Когда они подошли ближе, Андрей понял, в чем дело.
Он поднялся, подошел к двери. За ней было тихо, тихо было и за стеной, где совсем недавно истошно орали Артем и его мучитель. Может быть, его уже запытали насмерть? Андрей приложил ухо к стене, но ничего не услышал, и тут в тишине за дверью отчетливо произнесли имя «Артем».
Но это не был голос ломившегося к нему усача. Этот голос был шипящий, мало походивший на человеческий, скорее какого-то животного, если бы не членораздельно произнесенное имя… Только поэтому становилось понятно, что говорит все-таки человек.
— Кто там? — шепотом спросил Андрей.
Он не знал, почему спросил, и даже испугался своего шепота.
Андрей подошел к двери, наклонился и заглянул в замочную скважину, но ничего не увидел — в коридоре было темно. И вдруг что-то зашебуршило в замке. Андрей отступил подальше в комнату. Неужели снова пришел усач, чтобы убить его… или не убить… Андрей уже не знал ничего, ни в чем не был уверен.
Замок щелкнул, дверь, скрипнув, приоткрылась на небольшую щелку, в коридоре было темно. Но открываться до конца дверь не стала; должно быть, тот, кто стоял там, не спешил входить… или он ждал, когда Андрей высунет свою голову…
Несколько секунд прошли в мучительном ожидании. Наконец дверь медленно отворилась, и в комнату бесшумно и легко, как тень, скользнул человек, одетый в черный спортивный костюм, голова и лицо его были замотаны черной тканью, так что оставались открытыми только глаза. И этим он напоминал ниндзя из боевиков. Он остановился, глядя на Андрея.
Жуткий это был взгляд, Андрея передернуло. Господи, где он уже видел эти мертвые, страшные глаза?.. Совсем недавно видел?.. Ну да, конечно, это же тот самый человек, которого он встретил у Артема, и, перед тем как сесть в машину, Андрей видел его в форме летчика гражданского флота.
— Где Артем? — спросил он, глядя на Андрея в упор.
Только сейчас Андрей заметил у него в руке длинный кривой нож, испачканный в чем-то красном, на плече холщовая сумка.
— Там, — кивнул Андрей. — В соседней комнате был.
— Иди за мной, — приказал человек со страшными глазами и скользнул в темноту коридора.
Андрей последовал за ним.
Подойдя к двери, он осветил замок фонариком и, вставив в замочную скважину отмычку, несколько раз повернул. Замок щелкнул, дверь открылась, они вошли в темное помещение. Пришелец пробежал светом фонарика по стенам и остановил его на сидящем человеке. Руки его, пристегнутые ремнями к металлическим спинкам кровати, были широко разведены в стороны, как у распятого, голова бессильно лежала на груди.
Несомненно, это был Артем, но настолько испохабленный пыткой и изувеченный, что, глядя на него, становилось страшно. Лицо его, руки и ноги, чудовищно опухшие, как от водянки, были какого-то темного цвета, в кровоподтеках, голова покоилась на груди: он либо был без сознания, либо мертвый. Человек сделал несколько шагов к «растянутому» на кровати Артему, поднял его голову и заглянул в распухшее посиневшее лицо.
— Это он, — неизвестно кому сказал человек со страшными глазами.
Своим кривым, необычайно острым ножом он рубанул сначала по одному ремню, держащему руку Артема, потом — по другому, перерезал ремни, сковывавшие ноги, похлопал Артема по щекам, пытаясь привести в чувства, но это оказалось бессмысленным, Артем был далеко.
— Возьмем его.
— У меня наручники.
Андрей повернулся, показал руки.
Отмычкой пришелец владел ловко. Он в несколько секунд открыл замок наручников, и Андрей закинул одну руку Артема себе на плечи, другую руку закинул человек со страшными глазами; они, волоча Артема ногами по полу, вышли из комнаты и заторопились по темному коридору.
В доме стояла тишина; должно быть, все спали. Они дошли до конца коридора, поднялись по лестнице и повернули в большой холл с креслами. Здесь было достаточно светло, свет поступал через огромные окна. В кресле у окна неподвижно сидел человек, голова его была запрокинута назад, запрокинута настолько высоко, что подбородок торчал вверх, и это казалось неестественным. Когда они подошли ближе, Андрей понял, в чем дело.