— Значит, Гулливер не умер? — спросил мистер Хичкок. — Но ведь цыганка Зельда сказала тебе, что он исчез из видимого мира.
— Так он и сделал. — Юпитер снова улыбнулся. — Он хотел быть уверен, что Трехпалый со своей бандой его не найдет. Переоделся в женское платье, надел парик — и пожалуйста!.. Исчез из видимого мира. Смотришь на него в упор — и не видишь!
— Конечно! — воскликнул мистер Хичкок. — Уж тут-то я и сам должен был догадаться. В таком случае… Слушай, у меня только что возникла дикая мысль. Эта цыганка Зельда — случайно не Большой Гулливер, а? Не может быть, что он все это время играл роль цыганки?
Пит рассмеялся. Боб тоже. Юпитер кивнул головой.
— Ваши рассуждения абсолютно правильны. Гулливер издавна дружил с цыганами. Даже больше того, он и сам наполовину цыган, мать его была цыганкой. Так что они его приняли, и этот год он прожил с ними. А своего цыгане никогда не выдадут, так что тайну его они сохранили.
Теперь рассмеялся и Альфред Хичкок.
— Ну ладно, одна тайна раскрылась. Очевидно, Гулливер, который раньше был толстяком, сел на диету, довел себя до худобы — и уже не сомневался, что никому и в голову не придет заподозрить, что пропавший толстый фокусник превратился в тощую старую цыганку. А что он сейчас собирается делать?
— Он скоро снова станет самим собой, — сказал Юпитер. — Как только Трехпалый с друзьями окажутся надолго в тюрьме, Зельда исчезнет и появится Гулливер. Но он больше не хочет быть фокусником. Он взялся вести все дела у цыган и так преуспел, что им теперь без него будет трудно. Так что он останется с ними.
— Еще одно, — сказал мистер Хичкок, заглянув в записи Боба. — Когда вы покупали этот сундук, в зал ворвалась маленькая старушка, очень взволнованная, хотела его купить, но было уже поздно. Это случайно не…
— Да, — подтвердил Юпитер. — Это тоже был Гулливер, только в другом парике и по-другому одетый. Он все время следил за такими распродажами и сумел вовремя узнать, что его сундук пойдет на аукцион. Но ему неправильно назвали время начала работы аукциона, вот он и опоздал.
— Он бы еще постарался купить сундук у меня, но тут появился репортер с фотоаппаратом, а Гулливер не хотел привлекать к себе внимание. Боялся. А кто мы такие и как нас найти, он узнал из репортажа в газете.
— Трехпалый со своими мерзавцами тоже узнал, — мрачно добавит Пит.
— Да, — согласился Юпитер. — Сначала люди Трехпалого попытались украсть сундук. Потом они погнались за мистером Максимилианом, столкнули его машину с дороги и украли сундук. Но он у них был очень недолго.
Понимаете, мистер Хичкок, как сказала Зельда, цыгане все время за нами присматривали. Когда она… То есть, конечно, когда Гулливер узнал, что мы на самом деле сыщики и уже расследовали несколько сложных и таинственных дел, — ему пришло в голову, что, может быть, и с этой тайной справимся. Найдем спрятанные деньги. Мы бы вывели на них полицию, а тогда он смог бы объявиться снова.
Как раз поэтому он и зазвал меня к себе… Ну, как будто к Зельде. И говорил тогда так таинственно, чтобы меня заинтересовать. А потом цыгане засекли Трехпалого с приятелями. Когда те украли сундук у Максимилиана, цыгане ехали за ними следом, проводили до их убежища, а там набросились на них и забрали сундук. Те и охнуть не успели; даже не видели, кто их бьет.
Потом Зельда… То есть Гулливер, конечно, послал сундук мне. Он все надеялся, что я сумею разгадать тайну. Даже больше. Он знал, что мне придется ее разгадать — я вынужден был это сделать, — чтобы избавиться от Трехпалого. Но цыганам своим он поручил, чтобы они глаз с нас не спускали и все время держались поблизости, на случай если придется нас выручать.
— В тот вечер, в субботу, когда Ловкач Симпсон нас обманул и заставил искать пропавший дом миссис Миллер, — цыгане следили за Трехпалым. Про Симпсона они вообще ничего не знали. Когда Трехпалый со своей бандой выехал — они двинулись следом. Когда Трехпалый нас связал — они послали за подмогой и как раз вовремя успели. И нас спасли, и банду Трехпалого захватили. Ну а потом — потом мы нашли те деньги, это вы уже знаете.
Мистер Хичкок кивнул. И несколько секунд смотрел в окно, потирая лоб. Потом сказал:
— Теперь еще одно, последнее, что меня интересует. Неужели этот Сократ, говорящий череп, на самом деле разговаривал? А если разговаривал — как? Что за секрет там был? Ведь ничего сверхъестественного не было, верно?
— Конечно, не было. Все манипуляции фокусников — это всегда какой-то трюк, и то же самое с Сократом. Гулливер очень хороший чревовещатель. Сначала его Сократ так и разговаривал, когда он стоял рядом. Но потом публика стала подозревать, в чем тут дело, и Гулливер придумал, как научить Сократа разговаривать на большом расстоянии от него. Он просто купил маленькое радио, приемник-передатчик… Вы же знаете, сейчас их делают совсем крошечными.
— И вмонтировал в череп? Но, Юпитер, я не могу поверить, что ты проверял его и ничего не заметил.
— В том-то и дело, — объяснил Юпитер. — Я-то проверял Сократа, очень внимательно проверял. А передатчик был в подставке. Это Гулливер здорово придумал. Слоновая кость, тяжелая, толстая… Там его легко было упрятать.
— И никакого мошенничества! — рассмеялся режиссер. — Но продолжай, пожалуйста.
— Передатчик внутри подставки включался от голоса. Это значит, что, как только мы вытащили Сократа из сундука и усадили на подставку, все, что мы говорили, пошло «в эфир», так сказать. А радиус действия около пятисот футов.
Гулливер, когда узнал, где его сундук, стал прогуливаться вокруг склада, переодетый женщиной, не цыганкой, а в обычном костюме. В ухе у него был маленький динамик, под париком совсем незаметный, а микрофон в брошке на платье. Все, что мы говорили, он слышал. Сам он в тот раз разговаривать с нами не собирался, но нечаянно чихнул. Тут мы и услышали, что Сократ чихает,
В ту ночь, когда я Сократа к себе в комнату забрал, Гулливер прятался поблизости. Увидел, что у меня свет погас, — и воспользовался случаем заговорить со мной от имени Сократа. Это тогда он мне дал таинственное поручение поехать в город к Зельде.
А на следующий день, когда тетя Матильда пошла прибирать мою комнату и стала рассказывать Сократу, что она про него думает, — Гулливер слушал-слушал и не удержался. Вот и напугал ее своим «бу-у»!
— Значит, и эта тайна раскрыта, — подытожил мистер Хичкок. — На самом-то деле, все время разговаривал Гулливер, а не Сократ. Ничего сверхъестественного, а просто чудеса техники.
— Да, конечно, — кивнул Юпитер. — А раз мы почти все время держали Сократа возле себя, то Гулливер слышал все наши разговоры об этом деле и знал обо всех наших планах. Почти все знал: и что мы делаем, и что собираемся предпринять дальше. Так что ему было совсем не трудно держать нас под присмотром, а в конце концов и на помощь примчаться.
— Ну что ж, это был интереснейший случай, — сказал знаменитый режиссер. — Я буду рад представить вас читателям. Не намекнете ли, чем займетесь в следующий раз?
— Пока нет, — ответил Юпитер. Друзья поднялись из-за стола. — Но мы глядим в оба, все время начеку… И если что — сразу свяжемся с вами.
Три Сыщика попрощались и вышли из гостиной. Альфред Хичкок улыбнулся про себя и подумал: «Ну и ну! Говорящий череп!.. С чем они придут в следующий раз?»
— Так он и сделал. — Юпитер снова улыбнулся. — Он хотел быть уверен, что Трехпалый со своей бандой его не найдет. Переоделся в женское платье, надел парик — и пожалуйста!.. Исчез из видимого мира. Смотришь на него в упор — и не видишь!
— Конечно! — воскликнул мистер Хичкок. — Уж тут-то я и сам должен был догадаться. В таком случае… Слушай, у меня только что возникла дикая мысль. Эта цыганка Зельда — случайно не Большой Гулливер, а? Не может быть, что он все это время играл роль цыганки?
Пит рассмеялся. Боб тоже. Юпитер кивнул головой.
— Ваши рассуждения абсолютно правильны. Гулливер издавна дружил с цыганами. Даже больше того, он и сам наполовину цыган, мать его была цыганкой. Так что они его приняли, и этот год он прожил с ними. А своего цыгане никогда не выдадут, так что тайну его они сохранили.
Теперь рассмеялся и Альфред Хичкок.
— Ну ладно, одна тайна раскрылась. Очевидно, Гулливер, который раньше был толстяком, сел на диету, довел себя до худобы — и уже не сомневался, что никому и в голову не придет заподозрить, что пропавший толстый фокусник превратился в тощую старую цыганку. А что он сейчас собирается делать?
— Он скоро снова станет самим собой, — сказал Юпитер. — Как только Трехпалый с друзьями окажутся надолго в тюрьме, Зельда исчезнет и появится Гулливер. Но он больше не хочет быть фокусником. Он взялся вести все дела у цыган и так преуспел, что им теперь без него будет трудно. Так что он останется с ними.
— Еще одно, — сказал мистер Хичкок, заглянув в записи Боба. — Когда вы покупали этот сундук, в зал ворвалась маленькая старушка, очень взволнованная, хотела его купить, но было уже поздно. Это случайно не…
— Да, — подтвердил Юпитер. — Это тоже был Гулливер, только в другом парике и по-другому одетый. Он все время следил за такими распродажами и сумел вовремя узнать, что его сундук пойдет на аукцион. Но ему неправильно назвали время начала работы аукциона, вот он и опоздал.
— Он бы еще постарался купить сундук у меня, но тут появился репортер с фотоаппаратом, а Гулливер не хотел привлекать к себе внимание. Боялся. А кто мы такие и как нас найти, он узнал из репортажа в газете.
— Трехпалый со своими мерзавцами тоже узнал, — мрачно добавит Пит.
— Да, — согласился Юпитер. — Сначала люди Трехпалого попытались украсть сундук. Потом они погнались за мистером Максимилианом, столкнули его машину с дороги и украли сундук. Но он у них был очень недолго.
Понимаете, мистер Хичкок, как сказала Зельда, цыгане все время за нами присматривали. Когда она… То есть, конечно, когда Гулливер узнал, что мы на самом деле сыщики и уже расследовали несколько сложных и таинственных дел, — ему пришло в голову, что, может быть, и с этой тайной справимся. Найдем спрятанные деньги. Мы бы вывели на них полицию, а тогда он смог бы объявиться снова.
Как раз поэтому он и зазвал меня к себе… Ну, как будто к Зельде. И говорил тогда так таинственно, чтобы меня заинтересовать. А потом цыгане засекли Трехпалого с приятелями. Когда те украли сундук у Максимилиана, цыгане ехали за ними следом, проводили до их убежища, а там набросились на них и забрали сундук. Те и охнуть не успели; даже не видели, кто их бьет.
Потом Зельда… То есть Гулливер, конечно, послал сундук мне. Он все надеялся, что я сумею разгадать тайну. Даже больше. Он знал, что мне придется ее разгадать — я вынужден был это сделать, — чтобы избавиться от Трехпалого. Но цыганам своим он поручил, чтобы они глаз с нас не спускали и все время держались поблизости, на случай если придется нас выручать.
— В тот вечер, в субботу, когда Ловкач Симпсон нас обманул и заставил искать пропавший дом миссис Миллер, — цыгане следили за Трехпалым. Про Симпсона они вообще ничего не знали. Когда Трехпалый со своей бандой выехал — они двинулись следом. Когда Трехпалый нас связал — они послали за подмогой и как раз вовремя успели. И нас спасли, и банду Трехпалого захватили. Ну а потом — потом мы нашли те деньги, это вы уже знаете.
Мистер Хичкок кивнул. И несколько секунд смотрел в окно, потирая лоб. Потом сказал:
— Теперь еще одно, последнее, что меня интересует. Неужели этот Сократ, говорящий череп, на самом деле разговаривал? А если разговаривал — как? Что за секрет там был? Ведь ничего сверхъестественного не было, верно?
— Конечно, не было. Все манипуляции фокусников — это всегда какой-то трюк, и то же самое с Сократом. Гулливер очень хороший чревовещатель. Сначала его Сократ так и разговаривал, когда он стоял рядом. Но потом публика стала подозревать, в чем тут дело, и Гулливер придумал, как научить Сократа разговаривать на большом расстоянии от него. Он просто купил маленькое радио, приемник-передатчик… Вы же знаете, сейчас их делают совсем крошечными.
— И вмонтировал в череп? Но, Юпитер, я не могу поверить, что ты проверял его и ничего не заметил.
— В том-то и дело, — объяснил Юпитер. — Я-то проверял Сократа, очень внимательно проверял. А передатчик был в подставке. Это Гулливер здорово придумал. Слоновая кость, тяжелая, толстая… Там его легко было упрятать.
— И никакого мошенничества! — рассмеялся режиссер. — Но продолжай, пожалуйста.
— Передатчик внутри подставки включался от голоса. Это значит, что, как только мы вытащили Сократа из сундука и усадили на подставку, все, что мы говорили, пошло «в эфир», так сказать. А радиус действия около пятисот футов.
Гулливер, когда узнал, где его сундук, стал прогуливаться вокруг склада, переодетый женщиной, не цыганкой, а в обычном костюме. В ухе у него был маленький динамик, под париком совсем незаметный, а микрофон в брошке на платье. Все, что мы говорили, он слышал. Сам он в тот раз разговаривать с нами не собирался, но нечаянно чихнул. Тут мы и услышали, что Сократ чихает,
В ту ночь, когда я Сократа к себе в комнату забрал, Гулливер прятался поблизости. Увидел, что у меня свет погас, — и воспользовался случаем заговорить со мной от имени Сократа. Это тогда он мне дал таинственное поручение поехать в город к Зельде.
А на следующий день, когда тетя Матильда пошла прибирать мою комнату и стала рассказывать Сократу, что она про него думает, — Гулливер слушал-слушал и не удержался. Вот и напугал ее своим «бу-у»!
— Значит, и эта тайна раскрыта, — подытожил мистер Хичкок. — На самом-то деле, все время разговаривал Гулливер, а не Сократ. Ничего сверхъестественного, а просто чудеса техники.
— Да, конечно, — кивнул Юпитер. — А раз мы почти все время держали Сократа возле себя, то Гулливер слышал все наши разговоры об этом деле и знал обо всех наших планах. Почти все знал: и что мы делаем, и что собираемся предпринять дальше. Так что ему было совсем не трудно держать нас под присмотром, а в конце концов и на помощь примчаться.
— Ну что ж, это был интереснейший случай, — сказал знаменитый режиссер. — Я буду рад представить вас читателям. Не намекнете ли, чем займетесь в следующий раз?
— Пока нет, — ответил Юпитер. Друзья поднялись из-за стола. — Но мы глядим в оба, все время начеку… И если что — сразу свяжемся с вами.
Три Сыщика попрощались и вышли из гостиной. Альфред Хичкок улыбнулся про себя и подумал: «Ну и ну! Говорящий череп!.. С чем они придут в следующий раз?»