Страница:
– Ах, это-о… – с удивлением протянул Антон. – Я как-то и не подумал…
– Ты много о чем не подумал, – усмехнулся Роман. – К сожалению. Ну, начать хотя бы с того, что прошло полтора века, да?
Столетов горячо запротестовал:
– Слушай, я тебе точно говорю, что этот документ никто не мог расшифровать! Я первый!..
– Первый, первый, не спорю. Но книжку-то могли найти и без всяких шифров! Особняк этот – что теперь там, а?
– Ну, это музей, старый корпус…
– То-то и оно. Там все сто раз поменялось. И подвал, поди, исхожен вдоль и поперек. Неужели не нашли?
Серьезный ход. Антон задумался. Подумав, решил:
– Все-таки не думаю. Согласно шифру, вход должен быть сбоку, в соседнем здании. А кроме того, если бы нашли, шум бы поднялся до небес!
Роман не согласился:
– Не факт. Однако, если будем впустую трындеть… Так что решение одно, да?
– Идти искать!
– Ну вот, гуманитарий, соображаешь иногда!..
2
3
4
5
Глава 3
1
2
3
– Ты много о чем не подумал, – усмехнулся Роман. – К сожалению. Ну, начать хотя бы с того, что прошло полтора века, да?
Столетов горячо запротестовал:
– Слушай, я тебе точно говорю, что этот документ никто не мог расшифровать! Я первый!..
– Первый, первый, не спорю. Но книжку-то могли найти и без всяких шифров! Особняк этот – что теперь там, а?
– Ну, это музей, старый корпус…
– То-то и оно. Там все сто раз поменялось. И подвал, поди, исхожен вдоль и поперек. Неужели не нашли?
Серьезный ход. Антон задумался. Подумав, решил:
– Все-таки не думаю. Согласно шифру, вход должен быть сбоку, в соседнем здании. А кроме того, если бы нашли, шум бы поднялся до небес!
Роман не согласился:
– Не факт. Однако, если будем впустую трындеть… Так что решение одно, да?
– Идти искать!
– Ну вот, гуманитарий, соображаешь иногда!..
2
Они стояли у парадного входа музея, тупо уставившись на табличку: «Закрыто на реконструкцию».
– Ну и что делать будем?.. – спросил Роман больше себя самого, чем друга.
На этот вопрос им ответила тяжелогруженая пыльная «Газель». Она прогромыхала мимо, въехала во двор, остановилась, и тут же орава работяг шустро засновала, перетаскивая мешки с цементом из кузова в какой-то подвальный проем.
У криптографов отличная зрительная память – вырабатывается практикой. Столетов вмиг сопоставил текст князя с наблюдаемой картиной.
– Слушай… – медленно проговорил он, – а ведь вот оно и есть!
Злобин вмиг все смекнул.
Проем, куда сейчас волокли цемент, похоже, и был тем самым тайным входом, что князь зашифровал на века. И может быть, сейчас станет ясным, сумел ли кто-то обнаружить одну из величайших загадок в истории…
Роман глянул почему-то не на часы, а на солнце.
– Сейчас узнаем, – пообещал он. – Если я что-то понимаю в жизни, через полчаса эти герои трудовых будней попрут на обед, и мы тогда… А пока подождем.
Он оказался прав. Вскоре меж работяг прошло оживление, и они дружно подались в глубь квартала.
– Ясно, – сделал вывод Роман. – Там есть столовка. Ждем три минуты для гарантии и двигаем.
Три минуты истекли.
– Вперед. – Злобин подтолкнул приятеля.
Подвальным трудягам, видимо, и в ум не могло прийти, что найдется хоть кто-нибудь, готовый позариться на их дрянное имущество. Поэтому они побросали все как попало, только дверь прикрыли да свет выключили.
Темно было – хоть глаз выколи. Парни, однако, недаром числились в ученых. Для начала, правда, Роман неполиткорректно выругался:
– …мать! Ладно! У меня мобила с фонариком.
Подсветка оказалась вполне приличной. Мрачный подвал выглядел жутковато-призрачно, но ребята бодро устремились вперед.
– Это должно быть где-то здесь!.. – твердил Столетов.
Легко сказать! Подземный коридор уходил в непроглядный мрак, темнел отверстиями ответвлений, нишами множества дверей… Куда идти?
Роман еще раз ругнулся:
– Е-мое! Да тут прямо катакомбы! Словно у Ивана Грозного.
Антон беспокойно огляделся.
– Нет, Ром. Насколько я понял, тайник именно где-то здесь. Вот, что за дверь? Ну-ка, глянем.
За дверью оказалось нечто вроде каптерки: шкафы, стеллажи со спецодеждой… Луч Ромкиной мобилы нашел выключатель. Недолго думая, Злобин щелкнул им, хилая лампочка тускло осветила угрюмые стены, украшенные полуголыми красотками, вырезанными из дурацких рекламно-глянцевых изданий.
– Ишь ты! – хохотнул Злобин. – Пролетарский гламур… А вон та – ничего, да? Бюст на твердую четверку!
– Ромка, – Антон поморщился, – ну что ты несешь?.. Не отвлекай. Дай с мыслями собраться.
Он отчаянно пытался сопоставить увиденное с княжеским текстом… и пока что не очень выходило. Четко изложеное на бумаге никак не хотело срастаться с убогой картиной этой каптерки или подсобки, черт бы ее побрал!
На Злобина неизвестно отчего нашло дурашливо-озорное настроение. Он подскочил к картинке, где была та, с «твердой четверкой» – шарообразные груди распирали лоскутки купальника.
– Ого-го! Глянь-ка, Антоха, какие дирижабли!
Антон невольно глянул, улыбнулся:
– Да это силикон сплошной. Артефакт.
– Ну да! – притворно возмутился Роман. – Смотри!
Он приложил обе ладони к «дирижаблям» – и звучно хлопнул по ним. «Сдурел парень», – мелькнула у Столетова мысль…
А Злобин между тем удивленно замер.
– Слушай, – сказал он. – А ведь там как будто пусто?
Антона так и сорвало с места. Он подлетел к другу:
– Ну-ка, ну-ка…
Вдвоем они стали добросовестно простукивать стены. И обнаружили, что там, где этот дурацкий плакат – да, именно там! – отчетливо проявляется пустота размером с дверь.
Несколько секунд приятели молча таращились друг на друга. «Неужто?..» – замкнула их одна мысль на двоих.
Первым опомнился лингвист.
– А ведь похоже на то, Ромка, а?!
Злобин пожал плечами:
– Тебе виднее.
Не столько виднее, сколько памятнее. Столетов вновь, в который раз сопоставил расшифровку с картинкой… и не столько убедился, сколько с силой захотел поверить.
– Да, – решительно произнес он. – Да, это здесь.
– Ну и что делать будем?.. – спросил Роман больше себя самого, чем друга.
На этот вопрос им ответила тяжелогруженая пыльная «Газель». Она прогромыхала мимо, въехала во двор, остановилась, и тут же орава работяг шустро засновала, перетаскивая мешки с цементом из кузова в какой-то подвальный проем.
У криптографов отличная зрительная память – вырабатывается практикой. Столетов вмиг сопоставил текст князя с наблюдаемой картиной.
– Слушай… – медленно проговорил он, – а ведь вот оно и есть!
Злобин вмиг все смекнул.
Проем, куда сейчас волокли цемент, похоже, и был тем самым тайным входом, что князь зашифровал на века. И может быть, сейчас станет ясным, сумел ли кто-то обнаружить одну из величайших загадок в истории…
Роман глянул почему-то не на часы, а на солнце.
– Сейчас узнаем, – пообещал он. – Если я что-то понимаю в жизни, через полчаса эти герои трудовых будней попрут на обед, и мы тогда… А пока подождем.
Он оказался прав. Вскоре меж работяг прошло оживление, и они дружно подались в глубь квартала.
– Ясно, – сделал вывод Роман. – Там есть столовка. Ждем три минуты для гарантии и двигаем.
Три минуты истекли.
– Вперед. – Злобин подтолкнул приятеля.
Подвальным трудягам, видимо, и в ум не могло прийти, что найдется хоть кто-нибудь, готовый позариться на их дрянное имущество. Поэтому они побросали все как попало, только дверь прикрыли да свет выключили.
Темно было – хоть глаз выколи. Парни, однако, недаром числились в ученых. Для начала, правда, Роман неполиткорректно выругался:
– …мать! Ладно! У меня мобила с фонариком.
Подсветка оказалась вполне приличной. Мрачный подвал выглядел жутковато-призрачно, но ребята бодро устремились вперед.
– Это должно быть где-то здесь!.. – твердил Столетов.
Легко сказать! Подземный коридор уходил в непроглядный мрак, темнел отверстиями ответвлений, нишами множества дверей… Куда идти?
Роман еще раз ругнулся:
– Е-мое! Да тут прямо катакомбы! Словно у Ивана Грозного.
Антон беспокойно огляделся.
– Нет, Ром. Насколько я понял, тайник именно где-то здесь. Вот, что за дверь? Ну-ка, глянем.
За дверью оказалось нечто вроде каптерки: шкафы, стеллажи со спецодеждой… Луч Ромкиной мобилы нашел выключатель. Недолго думая, Злобин щелкнул им, хилая лампочка тускло осветила угрюмые стены, украшенные полуголыми красотками, вырезанными из дурацких рекламно-глянцевых изданий.
– Ишь ты! – хохотнул Злобин. – Пролетарский гламур… А вон та – ничего, да? Бюст на твердую четверку!
– Ромка, – Антон поморщился, – ну что ты несешь?.. Не отвлекай. Дай с мыслями собраться.
Он отчаянно пытался сопоставить увиденное с княжеским текстом… и пока что не очень выходило. Четко изложеное на бумаге никак не хотело срастаться с убогой картиной этой каптерки или подсобки, черт бы ее побрал!
На Злобина неизвестно отчего нашло дурашливо-озорное настроение. Он подскочил к картинке, где была та, с «твердой четверкой» – шарообразные груди распирали лоскутки купальника.
– Ого-го! Глянь-ка, Антоха, какие дирижабли!
Антон невольно глянул, улыбнулся:
– Да это силикон сплошной. Артефакт.
– Ну да! – притворно возмутился Роман. – Смотри!
Он приложил обе ладони к «дирижаблям» – и звучно хлопнул по ним. «Сдурел парень», – мелькнула у Столетова мысль…
А Злобин между тем удивленно замер.
– Слушай, – сказал он. – А ведь там как будто пусто?
Антона так и сорвало с места. Он подлетел к другу:
– Ну-ка, ну-ка…
Вдвоем они стали добросовестно простукивать стены. И обнаружили, что там, где этот дурацкий плакат – да, именно там! – отчетливо проявляется пустота размером с дверь.
Несколько секунд приятели молча таращились друг на друга. «Неужто?..» – замкнула их одна мысль на двоих.
Первым опомнился лингвист.
– А ведь похоже на то, Ромка, а?!
Злобин пожал плечами:
– Тебе виднее.
Не столько виднее, сколько памятнее. Столетов вновь, в который раз сопоставил расшифровку с картинкой… и не столько убедился, сколько с силой захотел поверить.
– Да, – решительно произнес он. – Да, это здесь.
3
Роман сонно задышал, засопел носом, тяжело навалился на Антона…
Столетов легонько подтолкнул друга плечом:
– Проснитесь, граф, вас ждут великие дела!
Злобин вздрогнул, но сориентировался мгновенно:
– Закемарил малость, что ли?
– Есть такое.
Физик зевнул, встряхнулся:
– Который час?
– Не знаю. Но эти труженики мешка и лопаты вроде бы ушли. Подождем чуть-чуть и будем выбираться.
– А-а, – Роман зевнул еще раз. – Ладно.
Они устроились в одной из странных коридорных ниш: узеньком тупичке неизвестного назначения. Там, в каптерке, наскоро посоветовавшись, парни решили затаиться здесь до ухода рабочих – другого столь удачного случая проникнуть сюда могло и не представиться. Лучше уж потерпеть несколько часов в подвале… Потом как-нибудь выберемся, решили оба и положились на судьбу: авось вывезет, злодейка!
Работяги ровно в шесть закончили работу и поспешили смыться. Друзья осторожно выбрались из закутка и вернулись к подсобке. Правда, та оказалась запертой.
Роман исследовал замок.
– Тухлая конструкция, – вынес он вердикт. – Два хороших удара… Слушай, Антоха, насколько я помню, к спорту ты был дико равнодушен?
Антон виновато засопел.
– Вот и я тоже, – верно расценил это сопение Злобин. – Если не считать футбол с пацанами во дворе да зачеты по физре… Ладно, давай поищем инструмент.
Кто ищет – тот всегда найдет. Быстро обнаружили здоровенный лом. Конечно, с непривычки управляться с ним было трудновато… но кое-как справились. Всунули конец лома в дверную щель, напряглись… Крак! – слабенький накладной замок капитулировал.
В каптерке нашлась и кувалда. Сисястую красавицу безжалостно сдернули со стены, Антон с натугой поднял молот…
– Каждый из нас, – нашел он в себе силы сострить, – кузнец своего счастья…
– Не болтай, филолог, – ухмыльнулся Злобин. – Бей!
Болтать у филолога Столетова выходило куда лучше, чем бить. Однако после нескольких неумелых ударов стена все же подалась вглубь.
– А ну-ка, дай я! – подсуетился Роман.
Антон охотно передал кувалду ему.
Злобин взялся долбить так же коряво, как Столетов, но именно от его ударов количество перешло в качество – в стене образовалась дыра, и вся кирпичная конструкция неряшливо, с грохотом рухнула, подняв тучу пыли.
Парни едва успели отскочить.
Когда пыль более-менее улеглась, а ученые-взломщики вытерли лица и отплевались, стало ясно, что в проеме – дубовая, окованная железными полосами дверь.
Антон возликовал:
– Ромка, это оно! Я уверен!..
– Уверен сивый мерин, – ответил более практичный Злобин. – Ее еще открыть надо…
Для начала они найденными тут же лопатами стали разгребать кирпичную кучу. Умаялись, взмокли, натерли кровавые мозоли на ладонях… Столетов отнесся к этому стоически, а вот Злобин начал плеваться и материться.
– Терпи, – ухмыльнулся Антон. – Путь к славе тернист!
– Да я эту славу… – и дальше вновь нецензурно.
Терпения разгрести все не хватило, прямо по кирпичам проковыляли к двери. Столетов нетерпеливо-жадными руками схватился за накладку с замочной скважиной…
И, к безмерному удивлению, ощутил, что дверь слегка подалась.
Почудилось, что ли?..
Он нажал сильнее. Идет!
Антон резко толкнул дверь.
И она открылась.
За ней была тьма.
Столетов легонько подтолкнул друга плечом:
– Проснитесь, граф, вас ждут великие дела!
Злобин вздрогнул, но сориентировался мгновенно:
– Закемарил малость, что ли?
– Есть такое.
Физик зевнул, встряхнулся:
– Который час?
– Не знаю. Но эти труженики мешка и лопаты вроде бы ушли. Подождем чуть-чуть и будем выбираться.
– А-а, – Роман зевнул еще раз. – Ладно.
Они устроились в одной из странных коридорных ниш: узеньком тупичке неизвестного назначения. Там, в каптерке, наскоро посоветовавшись, парни решили затаиться здесь до ухода рабочих – другого столь удачного случая проникнуть сюда могло и не представиться. Лучше уж потерпеть несколько часов в подвале… Потом как-нибудь выберемся, решили оба и положились на судьбу: авось вывезет, злодейка!
Работяги ровно в шесть закончили работу и поспешили смыться. Друзья осторожно выбрались из закутка и вернулись к подсобке. Правда, та оказалась запертой.
Роман исследовал замок.
– Тухлая конструкция, – вынес он вердикт. – Два хороших удара… Слушай, Антоха, насколько я помню, к спорту ты был дико равнодушен?
Антон виновато засопел.
– Вот и я тоже, – верно расценил это сопение Злобин. – Если не считать футбол с пацанами во дворе да зачеты по физре… Ладно, давай поищем инструмент.
Кто ищет – тот всегда найдет. Быстро обнаружили здоровенный лом. Конечно, с непривычки управляться с ним было трудновато… но кое-как справились. Всунули конец лома в дверную щель, напряглись… Крак! – слабенький накладной замок капитулировал.
В каптерке нашлась и кувалда. Сисястую красавицу безжалостно сдернули со стены, Антон с натугой поднял молот…
– Каждый из нас, – нашел он в себе силы сострить, – кузнец своего счастья…
– Не болтай, филолог, – ухмыльнулся Злобин. – Бей!
Болтать у филолога Столетова выходило куда лучше, чем бить. Однако после нескольких неумелых ударов стена все же подалась вглубь.
– А ну-ка, дай я! – подсуетился Роман.
Антон охотно передал кувалду ему.
Злобин взялся долбить так же коряво, как Столетов, но именно от его ударов количество перешло в качество – в стене образовалась дыра, и вся кирпичная конструкция неряшливо, с грохотом рухнула, подняв тучу пыли.
Парни едва успели отскочить.
Когда пыль более-менее улеглась, а ученые-взломщики вытерли лица и отплевались, стало ясно, что в проеме – дубовая, окованная железными полосами дверь.
Антон возликовал:
– Ромка, это оно! Я уверен!..
– Уверен сивый мерин, – ответил более практичный Злобин. – Ее еще открыть надо…
Для начала они найденными тут же лопатами стали разгребать кирпичную кучу. Умаялись, взмокли, натерли кровавые мозоли на ладонях… Столетов отнесся к этому стоически, а вот Злобин начал плеваться и материться.
– Терпи, – ухмыльнулся Антон. – Путь к славе тернист!
– Да я эту славу… – и дальше вновь нецензурно.
Терпения разгрести все не хватило, прямо по кирпичам проковыляли к двери. Столетов нетерпеливо-жадными руками схватился за накладку с замочной скважиной…
И, к безмерному удивлению, ощутил, что дверь слегка подалась.
Почудилось, что ли?..
Он нажал сильнее. Идет!
Антон резко толкнул дверь.
И она открылась.
За ней была тьма.
4
Роман, если и удивился, вмиг пристроил свое удивление куда подальше. Он включил подсветку и, опередив Антона, отважно ворвался в эту тьму.
Ничего особенного там не оказалось. И даже не особенного. Просто ничего.
Небольшая, почему-то круглая комната. Роман посветил вверх, ламп никаких не обнаружил.
Антон все еще переживал острое чувство открытия.
– Да, Ром, смотри! Это ведь точно княжеские подземелья! Здесь сто лет никто не был!..
– Не был-то не был… – протянул Злобин. – А дальше-то что? Куда идти?
Вопрос здравый. Вокруг аккуратная кирпичная кладка, потолок, пол с толстым слоем пыли. Все!
Антон малость протрезвел.
– Странно, – признал он. – Нет, тут что-то не так, что-то должно быть!
По мягкому пылевому ковру Столетов подошел к стене, стал ощупывать добротную кладку. Злобин подсвечивал… но путного из этой затеи вышло немного. Ребята быстро убедились: чтобы тщательно исследовать всю поверхность от потолка до пола, потребуется часа два минимум. Нельзя сказать, что нереально… да уж слишком скучно! Руки сами собой опустились.
– Да-а, – уныло произнес Антон. – Ну что, придется все прощупывать? Не может это быть тупиком!
– А кто ж его знает, – разумно усомнился Роман. – Если твой князь был такой землекоп, он мог понаделать здесь лабиринтов с ложными ходами… Логично?
Столетов был вынужден признать, что да, логично. Но неужели тупик?! Нет, душа никак не хотела верить в это!
Он ощутил усталость. Присел на корточки, привалился спиной к холодной поверхности камня…
И в другой стороне комнаты беззвучно разомкнулась стена.
И за ней, конечно, тоже была тьма.
Антон вскочил. Пыль невесомо порхнула в стороны.
Оба были поражены настолько, что обошлись без возгласов. Молча бросились к новому проему. Роман сунул туда руку с телефоном.
И неживой свет показал каменные ступени, круто идущие вниз.
– Ну? – выдохнул над ухом Антона Злобин.
Антон в ответ только кивнул. И Роман первым начал спуск.
– Круто! – доложил он. – Ты смотри, не споткнись. Если кувыркнешься, два трупа обеспечены.
Лестница шла и шла вниз. Черт возьми, это же какая глубина!.. Стало ощутимо прохладно, хотя и не сыро: должно быть, каменные своды надежно защищали от сырости… и тут только Антон заметил, что эти своды выложены уже не кирпичом, а массивным бутовым камнем. Сперва Столетов поразился: как это князь ухитрился прокопать такое метро?! Но затем стал понимать, что это отнюдь не князевых рук дело. Нет, эти катакомбы куда старше…
– Кажется, есть, – глуховато донеслось спереди. – Пришли!
Лестница кончилась. Луч мини-фонарика заметался по низенькому помещению. Антон успел разглядеть полки со множеством книг.
Сердце его счастливо вздрогнуло. Вот оно! Все верно!..
– Ромка… – пересохшим ртом пролепетал он, – неужели?.. Я поверить не могу!
Антон был честен в этих словах. Несмотря на всю страсть поиска, где-то в глубине души он так и не решался – боялся?.. – поверить в прекрасную сказку: в то, что «Табула магика» на самом деле где-то здесь…
Но вот сказка почти стала былью.
Ничего особенного там не оказалось. И даже не особенного. Просто ничего.
Небольшая, почему-то круглая комната. Роман посветил вверх, ламп никаких не обнаружил.
Антон все еще переживал острое чувство открытия.
– Да, Ром, смотри! Это ведь точно княжеские подземелья! Здесь сто лет никто не был!..
– Не был-то не был… – протянул Злобин. – А дальше-то что? Куда идти?
Вопрос здравый. Вокруг аккуратная кирпичная кладка, потолок, пол с толстым слоем пыли. Все!
Антон малость протрезвел.
– Странно, – признал он. – Нет, тут что-то не так, что-то должно быть!
По мягкому пылевому ковру Столетов подошел к стене, стал ощупывать добротную кладку. Злобин подсвечивал… но путного из этой затеи вышло немного. Ребята быстро убедились: чтобы тщательно исследовать всю поверхность от потолка до пола, потребуется часа два минимум. Нельзя сказать, что нереально… да уж слишком скучно! Руки сами собой опустились.
– Да-а, – уныло произнес Антон. – Ну что, придется все прощупывать? Не может это быть тупиком!
– А кто ж его знает, – разумно усомнился Роман. – Если твой князь был такой землекоп, он мог понаделать здесь лабиринтов с ложными ходами… Логично?
Столетов был вынужден признать, что да, логично. Но неужели тупик?! Нет, душа никак не хотела верить в это!
Он ощутил усталость. Присел на корточки, привалился спиной к холодной поверхности камня…
И в другой стороне комнаты беззвучно разомкнулась стена.
И за ней, конечно, тоже была тьма.
Антон вскочил. Пыль невесомо порхнула в стороны.
Оба были поражены настолько, что обошлись без возгласов. Молча бросились к новому проему. Роман сунул туда руку с телефоном.
И неживой свет показал каменные ступени, круто идущие вниз.
– Ну? – выдохнул над ухом Антона Злобин.
Антон в ответ только кивнул. И Роман первым начал спуск.
– Круто! – доложил он. – Ты смотри, не споткнись. Если кувыркнешься, два трупа обеспечены.
Лестница шла и шла вниз. Черт возьми, это же какая глубина!.. Стало ощутимо прохладно, хотя и не сыро: должно быть, каменные своды надежно защищали от сырости… и тут только Антон заметил, что эти своды выложены уже не кирпичом, а массивным бутовым камнем. Сперва Столетов поразился: как это князь ухитрился прокопать такое метро?! Но затем стал понимать, что это отнюдь не князевых рук дело. Нет, эти катакомбы куда старше…
– Кажется, есть, – глуховато донеслось спереди. – Пришли!
Лестница кончилась. Луч мини-фонарика заметался по низенькому помещению. Антон успел разглядеть полки со множеством книг.
Сердце его счастливо вздрогнуло. Вот оно! Все верно!..
– Ромка… – пересохшим ртом пролепетал он, – неужели?.. Я поверить не могу!
Антон был честен в этих словах. Несмотря на всю страсть поиска, где-то в глубине души он так и не решался – боялся?.. – поверить в прекрасную сказку: в то, что «Табула магика» на самом деле где-то здесь…
Но вот сказка почти стала былью.
5
Антон тоже включил подсветку своего телефона. И вдвоем парни взялись шерстить книжные залежи.
Столетов был поражен их богатством. Рукописные фолианты, навскидку датируемые XIV–XV веками… правда, почти превратившиеся в прах. Антон взял одну такую книгу, и роскошный кожаный переплет стал прямо-таки расползаться в руках. Антон поспешно вернул толстый том на место.
Его чутье искателя тайн хищно обострилось, он чувствовал ярый азарт. Быстро пробегал взглядом полки, иные книги цепко хватал, тут же убеждаясь в их дряхлости.
Предчувствие удачи весело звенело в висках.
– Ромка! – окликнул Антон. – Посвети-ка вон туда.
Бледное пятно света вскинулось почти под низкий потолок. Столетов полез на верхнюю полку, где обнаружил все тот же благородный хлам. Вытащил одну книгу, раскрыл… ну, это уже поближе к нам, век восемнадцатый. Латынь. Антон стал читать… тьфу ты, зараза, «Молот ведьм», Шпренгер-Инститорис! Антон чуть было не сунул инквизиторский труд на место – и краем глаза уловил, как в неживом ореоле мелькнуло что-то очень светлое.
Стоп!
– Стой, Рома, – произнес Столетов таким голосом, что Злобин вмиг забыл о расхожих шутках-прибаутках. Он направил свет точно в цель – и через несколько секунд Антон торжественно извлек из груды фолиантов книгу, выглядевшую так, словно она только что вышла из типографии.
– Есть! – провозгласил филолог. – Ромка, есть! Это… это… у меня нет слов! «Табула магика»!
– Слов нет, книга есть, – Роман вернулся к дежурным хохмам. – Дай-ка, взгляну.
Он взял находку, удивился ее тяжести, при том что книга-то была довольно тонкой. Стал листать – и вновь подивился гладкой плотности и белизне страниц, не то пергаментных, не то еще каких-то… больше всего это было похоже на гибкий пластик.
– Что за материал, Антоха?
– Не знаю, – чистосердечно ответил криптограф. – Никогда не встречал такого.
– А язык?
– На первый взгляд похож на древнеарамейский… хотя точно не скажу.
Злобин вскинул брови, многозначительно покачал головой.
И еще нечто странное было в этой книге. Ладони Романа ощутили какое-то необычное тепло, скрытую, плотную энергию, сдержанно исходящую от кожаного переплета.
Физику пришла в голову мысль, что эта энергия сродни той, с которой он сталкивался в своей научной работе. Их институт – один из ведущих центров исследования элементарных частиц – как раз имел дело с огромными энергиями, разгонял эти частицы в коллайдере… и рядовой научный сотрудник Роман Злобин принимал в этом активное участие. Трудился в самом центре событий.
Но пока он промолчал. Сунул книгу Столетову.
– Отлично. Только нам еще нужно выбраться отсюда.
Выход отсюда, собственно, один – он же вход. Оказавшись в разгромленной каптерке, Злобин кое-как отряхнул джинсы, после чего прошел ко входной двери, изучил там чего-то… и, наконец, заявил:
– Сигналка есть. Хреновенькая, заточена на взлом, но покуда с дверью провозимся… как раз менты подоспеют. Возьмут, как из печки пирожки. Предложения?
– Поищем ключи. Наверняка здесь имеется запасной комплект.
– Дельно, – согласился Роман. – Тогда – вперед!
После недолгих поисков Антону посчастливилось наткнуться на связку ключей. Работать с ними, разумеется, взялся Злобин.
– Я ведь еще и инженер! – с гордостью заявил он. – Не только теоретик, как ты – червь бумажный.
Миролюбивый Столетов отнюдь не возражал побыть бумажным червем при технаре Злобине. Тот деловито взялся за связку, а на замочную скважину глянул, как хирург на пациента:
– Приступим.
Минут пять он возился у двери, примеряя ключи на глаз, затем распрямился.
– Ну, вот эти два. Если не они… готовь оправдательную речь.
– Уже, – Антон потряс книгой. – Правда, милиции это, как мертвецу припарки, но нам бы только до профессора дозвониться, а уж он подключит свои связи. То-то шум пойдет до небес!
– Ага… – откликнулся Роман, орудуя ключом в замке, – похоже, не понадобится.
– Что не понадобится?
– Шум профессорский. – Злобин провернул ключ. – Прямое попадание! С первого выстрела. Ну, теперь только ветер фортуны в наши паруса…
Столетов был поражен их богатством. Рукописные фолианты, навскидку датируемые XIV–XV веками… правда, почти превратившиеся в прах. Антон взял одну такую книгу, и роскошный кожаный переплет стал прямо-таки расползаться в руках. Антон поспешно вернул толстый том на место.
Его чутье искателя тайн хищно обострилось, он чувствовал ярый азарт. Быстро пробегал взглядом полки, иные книги цепко хватал, тут же убеждаясь в их дряхлости.
Предчувствие удачи весело звенело в висках.
– Ромка! – окликнул Антон. – Посвети-ка вон туда.
Бледное пятно света вскинулось почти под низкий потолок. Столетов полез на верхнюю полку, где обнаружил все тот же благородный хлам. Вытащил одну книгу, раскрыл… ну, это уже поближе к нам, век восемнадцатый. Латынь. Антон стал читать… тьфу ты, зараза, «Молот ведьм», Шпренгер-Инститорис! Антон чуть было не сунул инквизиторский труд на место – и краем глаза уловил, как в неживом ореоле мелькнуло что-то очень светлое.
Стоп!
– Стой, Рома, – произнес Столетов таким голосом, что Злобин вмиг забыл о расхожих шутках-прибаутках. Он направил свет точно в цель – и через несколько секунд Антон торжественно извлек из груды фолиантов книгу, выглядевшую так, словно она только что вышла из типографии.
– Есть! – провозгласил филолог. – Ромка, есть! Это… это… у меня нет слов! «Табула магика»!
– Слов нет, книга есть, – Роман вернулся к дежурным хохмам. – Дай-ка, взгляну.
Он взял находку, удивился ее тяжести, при том что книга-то была довольно тонкой. Стал листать – и вновь подивился гладкой плотности и белизне страниц, не то пергаментных, не то еще каких-то… больше всего это было похоже на гибкий пластик.
– Что за материал, Антоха?
– Не знаю, – чистосердечно ответил криптограф. – Никогда не встречал такого.
– А язык?
– На первый взгляд похож на древнеарамейский… хотя точно не скажу.
Злобин вскинул брови, многозначительно покачал головой.
И еще нечто странное было в этой книге. Ладони Романа ощутили какое-то необычное тепло, скрытую, плотную энергию, сдержанно исходящую от кожаного переплета.
Физику пришла в голову мысль, что эта энергия сродни той, с которой он сталкивался в своей научной работе. Их институт – один из ведущих центров исследования элементарных частиц – как раз имел дело с огромными энергиями, разгонял эти частицы в коллайдере… и рядовой научный сотрудник Роман Злобин принимал в этом активное участие. Трудился в самом центре событий.
Но пока он промолчал. Сунул книгу Столетову.
– Отлично. Только нам еще нужно выбраться отсюда.
Выход отсюда, собственно, один – он же вход. Оказавшись в разгромленной каптерке, Злобин кое-как отряхнул джинсы, после чего прошел ко входной двери, изучил там чего-то… и, наконец, заявил:
– Сигналка есть. Хреновенькая, заточена на взлом, но покуда с дверью провозимся… как раз менты подоспеют. Возьмут, как из печки пирожки. Предложения?
– Поищем ключи. Наверняка здесь имеется запасной комплект.
– Дельно, – согласился Роман. – Тогда – вперед!
После недолгих поисков Антону посчастливилось наткнуться на связку ключей. Работать с ними, разумеется, взялся Злобин.
– Я ведь еще и инженер! – с гордостью заявил он. – Не только теоретик, как ты – червь бумажный.
Миролюбивый Столетов отнюдь не возражал побыть бумажным червем при технаре Злобине. Тот деловито взялся за связку, а на замочную скважину глянул, как хирург на пациента:
– Приступим.
Минут пять он возился у двери, примеряя ключи на глаз, затем распрямился.
– Ну, вот эти два. Если не они… готовь оправдательную речь.
– Уже, – Антон потряс книгой. – Правда, милиции это, как мертвецу припарки, но нам бы только до профессора дозвониться, а уж он подключит свои связи. То-то шум пойдет до небес!
– Ага… – откликнулся Роман, орудуя ключом в замке, – похоже, не понадобится.
– Что не понадобится?
– Шум профессорский. – Злобин провернул ключ. – Прямое попадание! С первого выстрела. Ну, теперь только ветер фортуны в наши паруса…
Глава 3
1
…Антон оторвался от книги, протер усталые глаза. Взглянул на часы – полпятого утра! Ни хрена себе. Заработался, как всегда.
Но недаром! Видимо, он как-то вдруг стал криптографом экстра-класса: почти мгновенно, за одну ночь. «Табула магика» лежала перед ним, как букварь перед отличником, – смирная, расшифрованная, прочтенная от начала до конца. Вернее, от конца до начала.
Столетов зевнул и только тут ощутил, как он устал. И с легкой завистью покосился на безмятежно спящего Романа.
Тому все нипочем! С нервами полный порядок. Антон еще раз позавидовал другу.
Зависть, наверное, имела телепатическое свойство. Роман заворочался, потянулся, чмокнул губами… и открыл глаза.
– Трудимся? – спросил он таким ясным голосом, словно не спал.
– Еще как, – в тон отвечал Столетов.
Злобин бодро вскочил:
– Есть результат?
– Не то слово! – Антон ожил, сонливость мигом слетела. – Слушай!..
Он неплохо знал арамейское письмо – и почти сразу понял, что текст в книге написан в духе Леонардо да Винчи, задом наперед, справа налево. Ладно хоть еще не зеркально, чем грешил великий флорентинец… Впрочем, взгляду криптографа такое чтиво было как семечки. Антон довольно легко все прочитал…
И поначалу остался в некотором недоумении.
Все было ясно, складно и внятно – и вместе с тем как-то совсем чепухово. Текст представлял собой нечто вроде повести от первого лица. Безымянный рассказчик, без ложной скромности называющий себя Великим Магом, живописал свои приключения: какой он мудрый да разумный, к тому же еще и могучий, как летал над неведомыми странами, морями-океанами, какие видел там чудеса да знамения… изложено это было по-восточному цветисто, пожалуй, и талантливо… но в целом – вздор.
Не дочитав пышное древнее фэнтези, Столетов заподозрил – тут что-то не так. «Tabula Magica» – «Магическая скрижаль», загадка тысячелетий, предмет вожделения ученых – и такая чушь?! Нет, братцы, так быть не может. Тут явно какой-то хитрый гвоздь.
И Антон стал искать этот гвоздь, то есть шифр, – какое тайное послание хотел вложить в уста своего «второго Я» истинный автор книги, по-настоящему великий и мудрый? В ход пошел крепчайший кофе, бумаги, на которых Антон быстро набрасывал схемы дешифрации, одну за другой, затем азартно откидывал исчерканные листы. Иной раз уже казалось, что комбинация нащупана… да чего-то всякий раз не хватало. Столетов чувствовал, что он рядом, совсем рядом с разгадкой, азарт его нарастал, он глотал кофе залпом – сразу чашку – и вновь хватался за карандаш.
«Ну, – подстегивал он себя, – давай, Антон Сергеевич, жми!..»
Ночь летела, криптограф горел в работе. На востоке забрезжило первое, едва уловимое предвестие рассвета… Антон привычно отхлебнул кофе – и, как всегда, свет истины блеснул внезапно.
Филолог чуть не поперхнулся. Мать моя женщина! Неужто?!
Карандаш понесся по бумаге рысью. Вмиг возникла схема, Антон сопоставил одно с другим… Есть! Все сошлось.
Но недаром! Видимо, он как-то вдруг стал криптографом экстра-класса: почти мгновенно, за одну ночь. «Табула магика» лежала перед ним, как букварь перед отличником, – смирная, расшифрованная, прочтенная от начала до конца. Вернее, от конца до начала.
Столетов зевнул и только тут ощутил, как он устал. И с легкой завистью покосился на безмятежно спящего Романа.
Тому все нипочем! С нервами полный порядок. Антон еще раз позавидовал другу.
Зависть, наверное, имела телепатическое свойство. Роман заворочался, потянулся, чмокнул губами… и открыл глаза.
– Трудимся? – спросил он таким ясным голосом, словно не спал.
– Еще как, – в тон отвечал Столетов.
Злобин бодро вскочил:
– Есть результат?
– Не то слово! – Антон ожил, сонливость мигом слетела. – Слушай!..
Он неплохо знал арамейское письмо – и почти сразу понял, что текст в книге написан в духе Леонардо да Винчи, задом наперед, справа налево. Ладно хоть еще не зеркально, чем грешил великий флорентинец… Впрочем, взгляду криптографа такое чтиво было как семечки. Антон довольно легко все прочитал…
И поначалу остался в некотором недоумении.
Все было ясно, складно и внятно – и вместе с тем как-то совсем чепухово. Текст представлял собой нечто вроде повести от первого лица. Безымянный рассказчик, без ложной скромности называющий себя Великим Магом, живописал свои приключения: какой он мудрый да разумный, к тому же еще и могучий, как летал над неведомыми странами, морями-океанами, какие видел там чудеса да знамения… изложено это было по-восточному цветисто, пожалуй, и талантливо… но в целом – вздор.
Не дочитав пышное древнее фэнтези, Столетов заподозрил – тут что-то не так. «Tabula Magica» – «Магическая скрижаль», загадка тысячелетий, предмет вожделения ученых – и такая чушь?! Нет, братцы, так быть не может. Тут явно какой-то хитрый гвоздь.
И Антон стал искать этот гвоздь, то есть шифр, – какое тайное послание хотел вложить в уста своего «второго Я» истинный автор книги, по-настоящему великий и мудрый? В ход пошел крепчайший кофе, бумаги, на которых Антон быстро набрасывал схемы дешифрации, одну за другой, затем азартно откидывал исчерканные листы. Иной раз уже казалось, что комбинация нащупана… да чего-то всякий раз не хватало. Столетов чувствовал, что он рядом, совсем рядом с разгадкой, азарт его нарастал, он глотал кофе залпом – сразу чашку – и вновь хватался за карандаш.
«Ну, – подстегивал он себя, – давай, Антон Сергеевич, жми!..»
Ночь летела, криптограф горел в работе. На востоке забрезжило первое, едва уловимое предвестие рассвета… Антон привычно отхлебнул кофе – и, как всегда, свет истины блеснул внезапно.
Филолог чуть не поперхнулся. Мать моя женщина! Неужто?!
Карандаш понесся по бумаге рысью. Вмиг возникла схема, Антон сопоставил одно с другим… Есть! Все сошлось.
2
Рассказ об открытии взбодрил Столетова, он вскочил, зашагал, сон сдуло окончательно. А Злобин и так смотрелся браво, как огурчик.
– Расшифровал? – спросил он.
– Да! Все встало на свои места. Отдельные слова по этой схеме извлекаешь из текста, и вот тебе истинное содержание. Гипертекст!
– Прочел?
– Разумеется. – Антон сел.
В отличие от текста, гипертекст заговорил с ним прямо, ясно, конкретно. Столетов воспринял прочитанное как инструкцию: что нужно сделать, чтобы реально войти в режим перемещения в пространстве-времени, по всем мирам Вселенной. Если провести определенный ритуал, то совершающие его приобретают способность по своему желанию отправиться куда угодно – в прошлое или в будущее.
– Правда, – поспешил Антон оговориться, – насколько я понял, это требует привлечения огромной энергии…
– Ну-ка, ну-ка, здесь чуть поподробнее, – оживился Роман.
Подробнее в оригинале было так: сплети кокон. Это плетение напоминало манипуляции Хомы Брута по защите от мертвой панночки и Вия – нужно нарисовать вокруг себя круг, дополнив его некоторыми символами, затем прочесть определенные заклинания… А затем – затем дословно сказано так: «Притяни к себе молнии, и пусть их острия вонзятся в кокон». Не больше и не меньше.
Роман, услыхав это, приподнял брови:
– Пусть вонзятся?
– Вот именно.
– Гм… А сколько молний, не сказано?
– Нет. Но думаю, чем больше, тем лучше.
– Гм, – вновь произнес Злобин.
Данное сообщение вызвало у него интенсивную работу мысли. Он забросал Столетова вопросами. Как это понимать? Значит ли это, что ритуал нужно проводить в грозу? Или наоборот, когда его проводишь, кокон сам стягивает над собою грозовые тучи и начинается буйство стихии?..
На все эти вопросы Антон ответить не мог. Дивная скрижаль в части гипертекста была крайне лаконична. Делай так – и все тут.
– Ладно! – Азарт поиска поджег и Романа. – Тогда попробуем рассуждать дедуктивно. Что такое молния? Это электрический разряд. То есть превышение некоего пика напряженности электромагнитного поля. Так?
Гуманитарию Столетову такие слова и вопросы казались почти издевательскими, но Злобин от приятеля ответов и не ждал. Он продолжал:
– Итак, необходимо электромагнитное поле. В общем-то, множество этих полей окружает нас всегда, но тут чем мощнее, тем лучше, верно?
– Черт его знает, – неуверенно произнес Антон. – Наверное, да.
– Хорошо! – воскликнул физик. – Но тогда… – Он чуть запнулся и с любопытством взглянул на Столетова. – Слушай… Ты когда с книгой работал, ничего не ощущал?
Тут и Антон уставился на друга с ответным интересом.
– Пожалуй, – промолвил он после небольшой паузы. – Чувство такое, словно от нее идет какое-то тепло. Небольшое: то ли есть, то ли нет… но что-то все же мерещится.
– Вот! – Роман вскинул палец. – В самую точку. Похожее было и у меня.
Он развил мысль. Если книга сама по себе является концентратом энергии, то при выполнении тех самых ритуалов она наверняка резко активизирует все процессы вокруг себя, и грозовые тучи в самом деле стянутся в эту точку… Но в нашем случае тучи уже есть. Стягивать не надо.
Антон не сразу понял друга, а тот охотно пояснил: ведь есть готовая фабрика гроз – ускоритель заряженных частиц, самая базовая система их научно-исследовательского института.
– А! – воскликнул Столетов. – Это как в Швейцарии, коллайдер, да?
Роман сказал, что их ускоритель не совсем такой, он вообще-то не кольцевой, а линейный, но по сути…
– По сути ясно, – подытожил Антон. – Так ты, что, предлагаешь забраться в самое пекло?
Злобин как-то очень неопределенно пожал плечами.
Ему-то в отличие от Столетова несусветная дикость такой затеи была абсолютно понятна. Забраться в рабочую трубу ускорителя?! Да с таким же успехом можно залезть в сопло реактивного двигателя. Или в нутро атомной бомбы, летящей в цель…
Все это Роман Злобин прекрасно понимал. И тем более странным было то, что, глядя на книгу, он чувствовал непостижимую уверенность в успехе. Роман вдруг понял, что никогда – ни разу в жизни! – он такого не встречал. И не встретит.
В самом деле, века, почти вечность спрессованы в белые страницы и темную кожу переплета. И это значит, что им, Антону Столетову и Роману Злобину, выпал такой шанс, который дается одному из миллиона…
Миллиона? Да нет, бери выше! Тут расчет на миллиарды.
Романа прохватил легкий озноб. Через столько поколений, прошедших по земле, им двоим, только им и больше никому, дано было обрести этот уникальный артефакт. Судьба! Фортуна сама выбрала их, и они не просто должны, они обязаны ответить на ее вызов. Перешагнуть то, что рядовому человеку кажется невозможным, немыслимым, диким… черт знает, еще каким! Упустим этот шанс – упустим все.
Он поднял голову, Антон тоже. Два человека взглянули друг другу прямо в глаза. И все поняли.
– Расшифровал? – спросил он.
– Да! Все встало на свои места. Отдельные слова по этой схеме извлекаешь из текста, и вот тебе истинное содержание. Гипертекст!
– Прочел?
– Разумеется. – Антон сел.
В отличие от текста, гипертекст заговорил с ним прямо, ясно, конкретно. Столетов воспринял прочитанное как инструкцию: что нужно сделать, чтобы реально войти в режим перемещения в пространстве-времени, по всем мирам Вселенной. Если провести определенный ритуал, то совершающие его приобретают способность по своему желанию отправиться куда угодно – в прошлое или в будущее.
– Правда, – поспешил Антон оговориться, – насколько я понял, это требует привлечения огромной энергии…
– Ну-ка, ну-ка, здесь чуть поподробнее, – оживился Роман.
Подробнее в оригинале было так: сплети кокон. Это плетение напоминало манипуляции Хомы Брута по защите от мертвой панночки и Вия – нужно нарисовать вокруг себя круг, дополнив его некоторыми символами, затем прочесть определенные заклинания… А затем – затем дословно сказано так: «Притяни к себе молнии, и пусть их острия вонзятся в кокон». Не больше и не меньше.
Роман, услыхав это, приподнял брови:
– Пусть вонзятся?
– Вот именно.
– Гм… А сколько молний, не сказано?
– Нет. Но думаю, чем больше, тем лучше.
– Гм, – вновь произнес Злобин.
Данное сообщение вызвало у него интенсивную работу мысли. Он забросал Столетова вопросами. Как это понимать? Значит ли это, что ритуал нужно проводить в грозу? Или наоборот, когда его проводишь, кокон сам стягивает над собою грозовые тучи и начинается буйство стихии?..
На все эти вопросы Антон ответить не мог. Дивная скрижаль в части гипертекста была крайне лаконична. Делай так – и все тут.
– Ладно! – Азарт поиска поджег и Романа. – Тогда попробуем рассуждать дедуктивно. Что такое молния? Это электрический разряд. То есть превышение некоего пика напряженности электромагнитного поля. Так?
Гуманитарию Столетову такие слова и вопросы казались почти издевательскими, но Злобин от приятеля ответов и не ждал. Он продолжал:
– Итак, необходимо электромагнитное поле. В общем-то, множество этих полей окружает нас всегда, но тут чем мощнее, тем лучше, верно?
– Черт его знает, – неуверенно произнес Антон. – Наверное, да.
– Хорошо! – воскликнул физик. – Но тогда… – Он чуть запнулся и с любопытством взглянул на Столетова. – Слушай… Ты когда с книгой работал, ничего не ощущал?
Тут и Антон уставился на друга с ответным интересом.
– Пожалуй, – промолвил он после небольшой паузы. – Чувство такое, словно от нее идет какое-то тепло. Небольшое: то ли есть, то ли нет… но что-то все же мерещится.
– Вот! – Роман вскинул палец. – В самую точку. Похожее было и у меня.
Он развил мысль. Если книга сама по себе является концентратом энергии, то при выполнении тех самых ритуалов она наверняка резко активизирует все процессы вокруг себя, и грозовые тучи в самом деле стянутся в эту точку… Но в нашем случае тучи уже есть. Стягивать не надо.
Антон не сразу понял друга, а тот охотно пояснил: ведь есть готовая фабрика гроз – ускоритель заряженных частиц, самая базовая система их научно-исследовательского института.
– А! – воскликнул Столетов. – Это как в Швейцарии, коллайдер, да?
Роман сказал, что их ускоритель не совсем такой, он вообще-то не кольцевой, а линейный, но по сути…
– По сути ясно, – подытожил Антон. – Так ты, что, предлагаешь забраться в самое пекло?
Злобин как-то очень неопределенно пожал плечами.
Ему-то в отличие от Столетова несусветная дикость такой затеи была абсолютно понятна. Забраться в рабочую трубу ускорителя?! Да с таким же успехом можно залезть в сопло реактивного двигателя. Или в нутро атомной бомбы, летящей в цель…
Все это Роман Злобин прекрасно понимал. И тем более странным было то, что, глядя на книгу, он чувствовал непостижимую уверенность в успехе. Роман вдруг понял, что никогда – ни разу в жизни! – он такого не встречал. И не встретит.
В самом деле, века, почти вечность спрессованы в белые страницы и темную кожу переплета. И это значит, что им, Антону Столетову и Роману Злобину, выпал такой шанс, который дается одному из миллиона…
Миллиона? Да нет, бери выше! Тут расчет на миллиарды.
Романа прохватил легкий озноб. Через столько поколений, прошедших по земле, им двоим, только им и больше никому, дано было обрести этот уникальный артефакт. Судьба! Фортуна сама выбрала их, и они не просто должны, они обязаны ответить на ее вызов. Перешагнуть то, что рядовому человеку кажется невозможным, немыслимым, диким… черт знает, еще каким! Упустим этот шанс – упустим все.
Он поднял голову, Антон тоже. Два человека взглянули друг другу прямо в глаза. И все поняли.
3
– Со мной, – сказал Роман, слегка ткнув Антона в бок.
– Да-да, – закивал Столетов, протянув охраннику временный пропуск.
Тот взял картонку, закатанную в прозрачный ламинат, долго и придирчиво рассматривал, переводя взгляд с фото на оригинал и обратно. Пускать этого типа ему явно не хотелось… но куда ж деваться: пропуск, подпись, печать – все чин чином. Охранник вернул документ.
– Объект секретный, – буркнул он. – Чего писать, чего не писать, соображайте сами. Не то…
И он угрожающе покачал головой.
– Разумеется, – вежливо заверил его Столетов.
Цербер на входе не допускающим возражения тоном добавил:
– И никаких фотографий – запрещено…
Злобин не стал мудрствовать лукаво и оформил товарища как сотрудника Института филологии, который якобы пишет статью о жаргоне современных ученых. Начальству понравилось, оно развеселилось.
– Ну-ну, послушаем, как наши архаровцы выражаются!.. – и подписало разрешение.
На входе в каптерке они сдали мобильники. А других приборов и опасных вещей при них и не было. Им выдали бахилы, халаты, шапочки, защитные маски – на всякий случай. Пришлось надевать на себя всю эту нехитрую амуницию.
И вот Роман с Антоном шагали по длинному – гостю он казался бесконечным – коридору, тускло освещенному неоновыми лампами. Коридор был почти пуст, изредка в нем мелькали фигуры, устремлявшиеся из одной двери в другую, но почему-то никто не двигался вдоль, как шли они с Ромкой.
– Да-да, – закивал Столетов, протянув охраннику временный пропуск.
Тот взял картонку, закатанную в прозрачный ламинат, долго и придирчиво рассматривал, переводя взгляд с фото на оригинал и обратно. Пускать этого типа ему явно не хотелось… но куда ж деваться: пропуск, подпись, печать – все чин чином. Охранник вернул документ.
– Объект секретный, – буркнул он. – Чего писать, чего не писать, соображайте сами. Не то…
И он угрожающе покачал головой.
– Разумеется, – вежливо заверил его Столетов.
Цербер на входе не допускающим возражения тоном добавил:
– И никаких фотографий – запрещено…
Злобин не стал мудрствовать лукаво и оформил товарища как сотрудника Института филологии, который якобы пишет статью о жаргоне современных ученых. Начальству понравилось, оно развеселилось.
– Ну-ну, послушаем, как наши архаровцы выражаются!.. – и подписало разрешение.
На входе в каптерке они сдали мобильники. А других приборов и опасных вещей при них и не было. Им выдали бахилы, халаты, шапочки, защитные маски – на всякий случай. Пришлось надевать на себя всю эту нехитрую амуницию.
И вот Роман с Антоном шагали по длинному – гостю он казался бесконечным – коридору, тускло освещенному неоновыми лампами. Коридор был почти пуст, изредка в нем мелькали фигуры, устремлявшиеся из одной двери в другую, но почему-то никто не двигался вдоль, как шли они с Ромкой.