Страница:
А потом он навалился на нее, схватив за запястья, ощупав ее всю — нету ли переломов.
Она отчаянно билась, пытаясь расцарапать ему лицо ногтями.
— Не прикасайтесь ко мне!
— Она снова бредит, бедняжка. — Джон Лахли сдавил ее горло большим пальцем, не давая произнести ни звука, даже вздохнуть. Йанира продолжала биться, пока не лишилась сознания. Когда она снова смогла дышать и видеть, он уже тащил ее наверх, в ее тюрьму. Она ощущала щекой колючую ткань его шерстяного пальто, сырого от ночного тумана. Йанира крепко зажмурилась; слезы жгли ей глаза. Всего пять минут… Будь у нее еще пять минут…
— Вы уверены, что она не получила никаких увечий? — спросил мужской голос откуда-то из-за спины ее похитителя. Этот голос был ей незнаком; она попыталась извернуться, но Лахли только крепче притиснул ее к своей груди. Она тихо застонала, когда тот отвечал своему невидимому собеседнику.
— Разумеется, Кроули, я немедленно осмотрю бедняжку. Ужасно жаль, что пришлось втравить вас в эту историю.
— Вовсе нет, — возразил Кроули несколько возбужденным голосом. — Я восхищен и заинтригован. Кто, дьявол подери, она такая?
— Насколько мне удалось выяснить, иностранка, павшая жертвой грабителей сразу же, как ступила ногой на британскую землю. Бедняжка вот уже неделю бредит — нападение тяжело сказалось на ее рассудке. Мне приходится давать ей успокоительное, чтобы она не повредила себе что-нибудь в бреду.
— Должен сказать, она чертовски старалась убежать.
— Да, — сухо согласился Лахли, занося ее обратно в комнату. — Бандиты жестоко с ней обошлись. С тех пор она не в своем уме, бедное дитя. Ей мерещится, что все мы бандиты, намерившиеся довершить то, что начали. Я надеюсь, что кризис все-таки пройдет, и тогда я узнаю, кто она такая. Возможно, мне даже удастся в какой-то степени загладить то не самое лестное представление, которое она пока имеет об Англии.
— Весьма красивое дитя, не правда ли? На вид лет двадцать пять. Есть в ней что-то восточное.
— Еще бы. — Лахли снова уложил Йаниру в постель. — Она говорит по-гречески как ангел. Так, теперь… А, Чарльз, старина. Ты принес?
Йанира забилась, пытаясь отодвинуться от иглы.
— Нет, пожалуйста… Я никому не скажу, пожалуйста, пустите меня…
Бесполезно. Он легко сделал ей укол, удерживая ее до тех пор, пока снадобье не разбежалось по ее венам, оставив ее вялой и беспомощной. Вместе с этим пришли кошмарные видения: женщины, погибшие от беспощадных рук этого человека, нож в руках другого мужчины, разящий в темноте по наущению ее пленителя… И призрачный склеп глубоко под улицами, где пахло протухшей кровью и разлагающейся плотью…
— Бедняжка бредит, — донесся откуда-то издалека голос Кроули.
— Да. Судя по тому, что она бормочет, я не могу отделаться от мысли, не бежала ли она от нашего уайтчеплского приятеля только для того, чтобы пасть жертвой уличных громил.
— Но она не похожа на уличную женщину, — произнес Кроули; голос его ревом отдавался в ее ушах.
— Нет. Но откуда нам знать, нападет ли Уайтчеплский убийца на леди, а не только на уличных шлюх, будь у него такая возможность? В конце концов, она явно только-только вышла из порта, отбилась в толпе от родных и не знала, как позвать на помощь… — Голос Лахли то доносился до нее, то проваливался куда-то. Ей удалось открыть глаза, и она увидела его, склонившегося над ней. Лахли откинул волосы с ее лица и улыбнулся прямо ей в глаза, обещая взглядом гнусное наказание за то, что она совершила этим вечером. Йанира вздрогнула и отвернулась, в отчаянии зажмурившись. Что он сделает с ней, если она попытается предупредить Кроули о том, что Лахли и есть Уайтчеплский убийца…
Весь кошмар заключался в том, что Кроули ей не поверил бы.
Никто не поверил бы ей.
Беспомощная, отчаявшаяся, провалилась она в черноту.
Бакс появился сразу же за сенатором; в руках он держал стопку распечаток и мини-диск. Судя по мешкам под глазами, менеджер «Путешествий во Времени» провел не лучшую ночь в своей жизни, как и Рониша, не отрываясь от работы. Она кивнула Баксу в сторону кофеварки; он налил себе большую чашку и только потом опустился в кресло за огромным столом заседаний. Рониша переключила внимание на не самого желанного в этом помещении гостя.
— Доброе утро, сенатор. Надеюсь, вам хорошо спалось?
Кеддрик набычился еще сильнее.
— Если уж на то пошло, шайка Богом проклятых психов в номере подо мной всю ночь не давала мне уснуть. Насколько я понимаю, вы и правда пускаете на свою станцию всяких безумцев, чтобы они молились тут Джеку-Потрошителю как своему божеству?
Рониша передернула плечами.
— Последний раз, когда я проверяла, у нас имелась еще свобода вероисповедания, сенатор. До тех пор, пока они не представляют собой реальной угрозы для кого-либо, они имеют право поклоняться кому угодно.
Кеддрик вспыхнул.
— Значит, у вас нет намерения защищать общественное спокойствие? Или установить соответствующие правила?
Референты лихорадочно заскрипели перьями.
Рониша ощетинилась.
— Я устанавливаю те нормы и правила, которые считаю необходимыми для поддержания мира на этой станции, сенатор. Ряд федеральных агентов уже проверил это на собственном опыте. А теперь, поскольку вопросы культов Потрошителя не имеют отношения к интересующему нас делу, я предлагаю перейти к обсуждению возможного местонахождения вашей дочери.
— Это меня устраивает! — рявкнул Кеддрик. — И позвольте мне прояснить кое-что. Если вы не вернете мне мою девочку, живую и невредимую, я лично прослежу за тем, чтобы ваша карьера на этом и завершилась! Вам не удастся получить работу ни в индустрии туризма во времени, ни где еще. И не надейтесь, что у меня не хватит сил сделать это. Я разрушал карьеры поважнее вашей!
В помещении повисла неприятная тишина, только Грен-вилл Бакстер скрипел креслом, вытирая обильно вспотевший лоб.
Конечно же, Рониша ожидала чего-нибудь в этом роде, однако ожидание угрозы не ослабило удара. Нижняя часть живота ее словно налилась свинцом.
— Сенатор, — мягко заметила она, категорически не желая задирать лапки кверху перед первым же политическим мракобесом. — Мне хотелось бы, чтобы вы поняли, что выбрали не самый удачный путь. Посмотрите-ка внимательно на того, кто сидит сейчас в кресле управляющего станцией. Посмотрите и призадумайтесь. Как следует призадумайтесь. Не один вы на этой станции можете командовать тяжелой артиллерией. Последние пять политиканов вашего калибра, имевшие неосторожность конфликтовать с Советом Женщин-Бизнесменов Африканского Происхождения, потерпели неудачу на следующих же выборах. Точнее сказать, крах. И раз уж мы преследуем одну и ту же цель — найти вашу дочь и благополучно вернуть ее на станцию, — мне кажется, вам не обязательно следовать этим путем и дальше, как вы полагаете?
В кабинете можно было услышать шорох оседающих на стол пылинок.
Лицо Бакса приобрело нездоровый оттенок, а сенаторские референты — те просто побелели как снег.
Мучительно долгое мгновение Джон Кеддрик смотрел на нее с застывшим как маска лицом, сощурив глаза. Рониша не дрогнула под этим холодным, оценивающим взглядом рептилии. Когда маска оттаяла настолько, что один уголок рта скривился в подобии неприятной, довольно вялой улыбки, она поняла, что ее угроза попала в цель. Разумеется, ей придется действовать с оглядкой, но ничего такого же грубо-прямолинейного он больше не предпримет. Во всяком случае, пока. А если ей удастся добыть одну живую и брыкающуюся девицу, и вовсе никогда. Кеддрик, конечно, наглый хам, но далеко не дурак.
— Я рада, что мы понимаем друг друга, сенатор. А теперь я предлагаю изучить психологический портрет вашей дочери в поисках возможных зацепок и прикинуть, какие Врата они с ее похитителем могли бы использовать.
— И это лучшее, что вы можете предложить после целой ночи работы? А потом, полагаю, вы достанете Джину как кролика из цилиндра? — Его хмурый взгляд явно определил Ронише место в палате умалишенных.
Рониша сощурила взгляд и заставила себя промолчать. Когда-нибудь ты еще подавишься этими своими словами, сенатор! Надеюсь только, что увижу это своими глазами.
— В настоящий момент мы делаем то, что возможно сделать, — ледяным тоном отвечала она, — нравится вам это или нет. Поскольку идентифицировать по регистрационным документам нам не удалось ни Джину, ни ее похитителя, я предлагаю заняться изучением интересов Джины. — Она перелистала досье девушки. — Так, исторические постановки, верховая езда… Значит, в конюшне на Лонг-Айленде у нее две лошади?
Сенатор кивнул:
— За их содержание платит ее тетка. Точнее, платила до того, как ее застрелили.
Бакс неуверенно кашлянул и подался вперед, сцепив длинные пальцы.
— Что ж, умение ездить верхом может оказать ей добрую услугу за многими из Врат Шангри-Ла. В конце концов, лошади на протяжении столетий служили основным средством наземного транспорта. Похитители Джины, несомненно, воспользовались этим преимуществом, поскольку большинство жителей Верхнего Времени почти не разбираются в лошадях. Разумеется, одни Врата предпочтительнее для похитителей вашей дочери, нежели другие.
— В смысле? — Хмурый сенаторский взгляд явно обещал крупные неприятности и Баксу. Однако менеджер «Путешествий» тоже был не робкого десятка. Впрочем, другой и не удержался бы на такой работе.
— Смотрите сами, сенатор. — Он снова кашлянул. — Афины времен Перикла, например, представляются сомнительным выбором. Ни Джина, ни ее похитители не обладают необходимыми языковыми навыками для того, чтобы раствориться в тамошней среде — во всяком случае, без помощи гидов во времени. Большинство туристов, направляющихся сквозь Врата Философов, — это состоятельные греческие бизнесмены, художники и ученые. Примерно то же относится и к Римским Вратам, ведущим в античный Рим времен Клавдия: ни ваша дочь, ни ее похитители не говорят на латыни. Ни на древнегреческом, ни на арамейском, ни на любом другом из дюжины языков, имевших хождение в Риме.
От свирепого взгляда Кеддрика на лбу Бакса выступили крупные капли пота, но он упрямо продолжал:
— Судя по психологическому профилю, ваша дочь предпочитает более современную историю — особенно периоды, когда огнестрельное оружие получило широкое распространение. — Он слегка нахмурился, прикусил губу и побарабанил по подбородку пальцами, явно выстраивая логическую цепочку. — Испанские колонии в Америке — уже ближе к сфере ее интересов, однако, с точки зрения ее похитителей, это не лучший выбор. Исходя из того, что они вооружены, по ту сторону Врат Конквистадоров у них неизбежно возникнут проблемы. Видите ли, в испанских колониях пользование огнестрельным оружием разрешалось лишь знатному дворянству, и за этим следили очень строго. По совершенно очевидным причинам очень мало кто из туристов выбирает себе роль пеона. Однако и выдать себя за благородных дворян похитителям вашей дочери удастся вряд ли — опять-таки из-за проблем с языком. Большинство направляющихся сквозь Врата Конквистадоров туристов — испанского происхождения, тогда как оставшуюся часть представляют потомки американских индейцев.
— Плевать я хотел на американских индейцев! — рявкнул Кеддрик. — Что с другими Вратами? Бакс сверился со своими записями.
— Монгольские Врата исключаются. Тем более, они не отворялись уже несколько месяцев. То же относится к Вратам Колониального Уильямсберга. Врата Анахронизма тоже не отворялись, к тому же Ассоциация Турниров Анахронизма — последнее место, где стали бы прятаться похитители вашей дочери. — Кеддрик бросил на него озадаченный взгляд, и Баксу пришлось пояснить:
— АТА представляет собой хорошо организованное общество любителей средневековья. Они устраивают рыцарские турниры в самодельных доспехах, натаскивают охотничьих соколов… можете продолжать сами. Они держатся замкнутой кастой, и вам не удастся пройти сквозь Врата Анахронизма, не состоя в их обществе. У них просто не было бы шанса остаться незамеченными.
Из выражения лица сенатора Кеддрика следовало, что он считает всех бьющихся на турнирах средневековых рыцарей в самодельных доспехах неуравновешенными психами, вполне вписывающимися в общую обстановку станции Шангри-Ла. Бакс сделал импульсивное движение рукой, чтобы смахнуть пот с бровей, но усилием воли сдержался и продолжал чтение своего списка.
— Врата Сегуна в средневековую Японию тоже, конечно, совершенно исключаются. Японцы сегуната Токугавы убивали даже тех иноземцев, которым не посчастливилось потерпеть кораблекрушение у берегов Японии. Огнестрельное оружие тоже было строго-настрого запрещено: как же, этаким любой крестьянин мог бы убить самурая, значит, это слишком опасно. Во времена, куда открываются Врата Тора, огнестрельное оружие вообще еще не изобрели, да и языковой барьер в случае с викингами тоже представлял бы собой серьезную проблему. Кстати, Джина вообще знает иностранные языки?
Прежде чем сенатор успел ответить, в динамиках связи службы Безопасности послышался треск помех.
— Эй, кто-нибудь, прикажите пропустить нас наверх.
Нам необходимо переговорить с Ронишей Аззан.
Рониша изумленно уставилась на динамик: из всех голосов, которые она ожидала услышать по закрытому каналу Безопасности, голос Скитера был явно последний. Она наклонилась и щелкнула тумблером, подключавшим ее микрофон к сети Безопасности.
— Скитер? Что это ты делаешь с полицейской рацией?
— Это потом. Послушайте, вы можете сказать этим вашим мордоворотам, чтобы они нас пропустили? Нам нужно поговорить с вами. Я не стал бы перебивать, но это очень важно. Со мной Кит Карсон.
Рониша откинулась назад.
— Мне лучше самой посмотреть, в чем там дело, — угрюмо объявила она, обращаясь к Баксу и сенатору. — Скитер, я поднимаюсь к вам. Бакс, посмотрите, что вам еще удастся высосать из ее психологического профиля, пока меня не будет. — Она набрала код Майка Бенсона и приказала ему пропустить Кита и Скитера, а потом по лестнице поднялась в кабинет управляющего. Двое агентов Безопасности следовали за ней по пятам, так что она не особенно боялась угодить в ловушку, подстроенную уязвленными федеральными маршалами. Те болезненно восприняли ее распоряжение сдать оружие — после того, что они натворили своим слезоточивым газом, она не могла потерпеть, чтобы по станции шатались типы в мундирах и с дробовиками в руках. Ворошить уже растревоженное осиное гнездо еще раз было бы, мягко говоря, неразумно. Меньше всего сейчас нужно было, чтобы какой-нибудь любитель пострелять открыл огонь, скажем, по дружинницам «Ангелов Чести».
Стараясь отогнать от себя эти не самые приятные картины, Рониша поднялась в кабинет за мгновение до того, как ожил лифт с уровня Общего зала. Еще через несколько секунд Скитер Джексон и самый знаменитый разведчик времени тоже шагнули на мягкий ковер. Никого больше с ними не было. Кит Карсон едва не пританцовывал от возбуждения.
— Привет, Ронни, минутка для разговора найдется?
— Господи, Кит, ну что у вас там? Ты ведь знаешь, что у нас сейчас творится. — Впрочем, ей не приходилось еще видеть бывшего разведчика таким возбужденным.
— Похититель Джины Кеддрик. Мы нашли его! То есть, Скитер нашел. У меня хватило здравого смысла взять Скитера на должность детектива «Замка Эдо» — откуда у него и рация, раз уж ты об этом спросила — и первое, что он сделал, — это разрешил загадку, куда отправился Ноа Армстро.
— Вы нашли Армстро? Где?Боже мой, Скитер, да скажи же что-нибудь!
Последняя сенсация Ла-Ла-Ландии — частный детектив «Замка Эдо»?! — неловко ухмыльнулся и протянул пару сделанных от руки набросков. Верхней оказалась подретушированная листовка с фотографией Ноа Армстро.
— Вот так Армстро выглядел, отправляясь сквозь Врата Дикого Запада. Наряженный как pistoleroпо имени Джой Тайролин. Он притворялся пьянее пьяного, шатался по всей станции, похваляясь, как он выиграет стрелковый турнир. А теперь плохая новость. Наш пропавший парень из Нижнего, Юлий, отправился с ним вместе. Вам придется поднять регистрационные листы Врат, чтобы узнать, под каким именем он их проходил. Он был наряжен женщиной — той самой, на которую уронил сундук носильщик Джоя Тайролина. — Он протянул второй набросок.
Пару секунд она переводила взгляд с одной ретушированной фотографии на другую и обратно, потом резко развернулась и бросилась к телефону.
— Лихо сработано, Скитер, просто отлично! Денвер откроется… — она посмотрела в окно на ближайшее табло из тех, что висели под потолком Общего, — в девять пятьдесят, через шесть дней. Тебе нужно быть там. Ты включен в состав поисковой группы. Если я не ошибаюсь, тебе уже приходилось бывать по ту сторону Врат Дикого Запада, и ты знаешь, что искать. И потом, у тебя уж наверняка между ушами не только опилки.
— Забронируй-ка в Денвер два места, Ронни, — сказал Кит, ухмыляясь. — Я тоже еду.
Рониша уже снимала телефонную трубку, чтобы заказать пропуск сквозь Врата для Скитера, но при этих словах застыла, так и не донеся ее до уха. Она так и стояла с беззвучно шевелящимся ртом, пока Кит со Скитером не начали смеяться.
— О'кей, — буркнула она наконец. — Ты тоже едешь. — Она набрала код прямой связи с кабинетом совещаний. — Бакс, обеспечь пропуск поискового отряда сквозь Врата Дикого Запада. Скитер Джексон и Кит Карсон обнаружили местонахождение Ноа Армстро. Он выдает себя за некоего Джоя Тайролина, в компании с ребятами, направляющимися в Колорадо, на стрелковые состязания. И еще у меня здесь набросок, который срочно необходимо сравнить с фотографиями всех женщин, отправлявшихся в тот тур. Я хочу, чтобы ты выяснил имя одной из них. Той, на которую уронил чемодан носильщик Тайролина. Помнишь тот инцидент? Так вот, эта леди — наш пропавший подросток из Нижнего Времени, Юлий. Похоже, Армстро силой заставил парня помочь им бежать, угрожая Йанире и ее семье.
Из динамика донеслись удивленные возгласы, но голос Бакса звучал уверенно:
— Уже занялся этим.
Рониша выключила связь и ткнула лакированным ногтем в кнопку памяти на панели своего телефона, соединявшую ее со службой Безопасности.
— Майк, разошли людей по всем костюмерам станции. Похитители Джины Кеддрик прошли сквозь Врата Дикого Запада. Им наверняка пришлось заказывать одежду для Денвера, так что кто-нибудь на Шангри-Ла должен их запомнить. Отряди на это людей. Чем больше, тем лучше.
— Делаю.
— А теперь, Скитер, и ты. Кит, займитесь сборами. Я встречусь с вами… где? Твой любимый костюмер ведь Конни Логан, так ведь, Кит? Я оплачу расходы из вокзальных фондов. Кит, тебе цены нет. Если нам повезет, мы, возможно, все-таки сохраним вокзал открытым.
— В этом, — кивнул Кит, — и суть игры. Идем, Скитер. Я, кажется, говорил, двенадцать в час? Считай, пятьдесят.
Вид у Скитера был как у человека, испытавшего сильнейшее потрясение.
Рониша даже пожалела его.
Скитер и Кит — который ухмылялся как самый последний дьявол — забрались обратно в лифт. Двери с шипением закрылись за ними, но слышно было еще, как Кит насвистывает какой-то веселый мотивчик. Долгую минуту Рониша смотрела на закрытые двери лифта, потом снова села на телефон в поисках всех до одного гидов Врат Дикого Запада — должен же был кто-то доставить поисковый отряд на место стрелковых состязаний…
Только час прошел, как Скитер вышел из кабинета руководства, а помощники Конни уже деловито упаковывали его новый гардероб, сам же Скитер валялся пузом вниз на столе в лазарете с голой задницей, ощетинившейся подобно ежу полудюжиной шприцев. В свое время он, разумеется, уже прошел необходимые прививки — ему приходилось раз посещать Врата в Денвер, пристроившись к одному богатому типу. Однако анализ крови показал необходимость получить еще несколько уколов, так что он послушно явился в лазарет, где ему ничего не оставалось, как слушать жалобы какого-то туриста, которому вкалывали одну инъекцию за другой. Время от времени этот голос перебивался спокойно-бесстрастным голосом Рейчел Айзенштайн:
— Если бы вы следовали инструкциям вашей медицинской книжки, вы бы прошли это уже несколько недель назад, по уколу в день или два.
— Но как я с такой распухшей задницей сяду в седло?
— А это, — безмятежно парировала Рейчел, — уже не моя проблема.
Скитер ухмыльнулся, выслушав поток оскорбленных проклятий, нацеленных на врачей-садистов в целом и на врачей-женщин в частности, перемежавшихся с жалобами на бесцельную трату немереных денег на путешествие сквозь Врата Дикого Запада, когда тебе придется провести все время в качестве ходячей подушки для иголок.
— Туристы! — презрительно поморщился Скитер. — Можно подумать, они мозги дома забывают!
— Верно сказано, — согласилась с ним медсестра. — Вот, все. Теперь ты можешь не бояться отправляться вниз по времени со своими хворями. Одевайся и валяй — Кит уже ждет не дождется тащить тебя в библиотеку.
— О Господи…
Следующие шесть дней прошли в лихорадочных сборах. Кит Карсон заставил его пройти курс такой напряженной подготовки, какой не являлся ему и в самых страшных снах. Он узнал, что говорить на сленге «Старого Запада» куда сложнее, чем просто имитировать произношение Джона Уэйна из вестернов, как делал он в борделях и игорных домах в прошлую свою поездку (большую часть которой он вообще предпочитал не вспоминать). А снаряжать пулями пистолеты, стрелявшие дымным порохом — даже современные их имитации, изготовленные из гораздо более прочных сплавов, — далеко не так легко, как просто зарядить шестизарядный револьвер и нажимать себе на спусковой крючок. Во всяком случае, если тебе нужно поразить цель, а шестизарядника в руках нет. И уж о такой штуке, как «пустоголовые патроны», он вообще не слышал. Он и сейчас понял только то, что в них можно напихать больше пороха, что вполне его устраивало. Большая энергия выстрела — неплохая штука, решил он, особенно если охотишься за «Ансар-Меджлисом» в Нижнем Времени.
Он научился и перезаряжать их. А пока он взвешивал пули, сортировал их по весу и отбраковывал хоть немного сплющенные, Кит обучал его сленгу Старого Запада. Скитер узнал, почему никогда не стоит трясти перхотью над грядкой, и почему джентльмен никогда не назовет даму киприоткой. Сделай он это, и муж дамы или ее отец запросто могут пристрелить его — с таким же успехом можно пойти и обозвать даму шлюхой.
И так продолжалось до тех пор, пока Скитеру не начало казаться, что мозги его взорвутся от перегрева.
Целых два дня провел он в тире, где Энн Уин Малхени устроила ему интенсивную тренировку по стрельбе — как с реальным оружием, так и на построенном ею тренажере, этакой «Аллее Хогана» с проекцией изображения на 360 градусов и множеством настоящих предметов, чтобы использовать их в качестве укрытия. Большую часть второго дня он провел именно в тренажере, отрабатывая распознавание цели и реакцию на угрозу применения оружия. Он узнал, как много способов промазать с ближней дистанции в условиях стресса. Первый день уступал второму в занятости, но не в интенсивности тренировок. В рукопашном бою Скитер ощущал себя как рыба в воде, но вот стрелять ему прежде не доводилось. Энн напялила на него электронные наушники, позволявшие ей продолжать урок, но ослаблявшие канонаду выстрелов с огневого рубежа.
— Из-за тебя мне пришлось выставить из очереди богатого туриста, и не могу сказать, чтобы это ему понравилось, — заявила она, подталкивая его к свободному месту на огневом рубеже. — Кит хочет, чтобы ты проторчал здесь весь день, Скитер, а это значит, у нас почти не остается времени на подборку оружия, боеприпасов и занятия по чистке оружия.
Она отчаянно билась, пытаясь расцарапать ему лицо ногтями.
— Не прикасайтесь ко мне!
— Она снова бредит, бедняжка. — Джон Лахли сдавил ее горло большим пальцем, не давая произнести ни звука, даже вздохнуть. Йанира продолжала биться, пока не лишилась сознания. Когда она снова смогла дышать и видеть, он уже тащил ее наверх, в ее тюрьму. Она ощущала щекой колючую ткань его шерстяного пальто, сырого от ночного тумана. Йанира крепко зажмурилась; слезы жгли ей глаза. Всего пять минут… Будь у нее еще пять минут…
— Вы уверены, что она не получила никаких увечий? — спросил мужской голос откуда-то из-за спины ее похитителя. Этот голос был ей незнаком; она попыталась извернуться, но Лахли только крепче притиснул ее к своей груди. Она тихо застонала, когда тот отвечал своему невидимому собеседнику.
— Разумеется, Кроули, я немедленно осмотрю бедняжку. Ужасно жаль, что пришлось втравить вас в эту историю.
— Вовсе нет, — возразил Кроули несколько возбужденным голосом. — Я восхищен и заинтригован. Кто, дьявол подери, она такая?
— Насколько мне удалось выяснить, иностранка, павшая жертвой грабителей сразу же, как ступила ногой на британскую землю. Бедняжка вот уже неделю бредит — нападение тяжело сказалось на ее рассудке. Мне приходится давать ей успокоительное, чтобы она не повредила себе что-нибудь в бреду.
— Должен сказать, она чертовски старалась убежать.
— Да, — сухо согласился Лахли, занося ее обратно в комнату. — Бандиты жестоко с ней обошлись. С тех пор она не в своем уме, бедное дитя. Ей мерещится, что все мы бандиты, намерившиеся довершить то, что начали. Я надеюсь, что кризис все-таки пройдет, и тогда я узнаю, кто она такая. Возможно, мне даже удастся в какой-то степени загладить то не самое лестное представление, которое она пока имеет об Англии.
— Весьма красивое дитя, не правда ли? На вид лет двадцать пять. Есть в ней что-то восточное.
— Еще бы. — Лахли снова уложил Йаниру в постель. — Она говорит по-гречески как ангел. Так, теперь… А, Чарльз, старина. Ты принес?
Йанира забилась, пытаясь отодвинуться от иглы.
— Нет, пожалуйста… Я никому не скажу, пожалуйста, пустите меня…
Бесполезно. Он легко сделал ей укол, удерживая ее до тех пор, пока снадобье не разбежалось по ее венам, оставив ее вялой и беспомощной. Вместе с этим пришли кошмарные видения: женщины, погибшие от беспощадных рук этого человека, нож в руках другого мужчины, разящий в темноте по наущению ее пленителя… И призрачный склеп глубоко под улицами, где пахло протухшей кровью и разлагающейся плотью…
— Бедняжка бредит, — донесся откуда-то издалека голос Кроули.
— Да. Судя по тому, что она бормочет, я не могу отделаться от мысли, не бежала ли она от нашего уайтчеплского приятеля только для того, чтобы пасть жертвой уличных громил.
— Но она не похожа на уличную женщину, — произнес Кроули; голос его ревом отдавался в ее ушах.
— Нет. Но откуда нам знать, нападет ли Уайтчеплский убийца на леди, а не только на уличных шлюх, будь у него такая возможность? В конце концов, она явно только-только вышла из порта, отбилась в толпе от родных и не знала, как позвать на помощь… — Голос Лахли то доносился до нее, то проваливался куда-то. Ей удалось открыть глаза, и она увидела его, склонившегося над ней. Лахли откинул волосы с ее лица и улыбнулся прямо ей в глаза, обещая взглядом гнусное наказание за то, что она совершила этим вечером. Йанира вздрогнула и отвернулась, в отчаянии зажмурившись. Что он сделает с ней, если она попытается предупредить Кроули о том, что Лахли и есть Уайтчеплский убийца…
Весь кошмар заключался в том, что Кроули ей не поверил бы.
Никто не поверил бы ей.
Беспомощная, отчаявшаяся, провалилась она в черноту.
* * *
Рониша Аззан провела в кабинете оперативных совещаний уже целый час, занимаясь делом Джины Кеддрик, когда охрана проводила туда прибывшего из гостиницы «Странник во Времени» сенатора. Он явился в сопровождении толпы вооруженных кейсами референтов, однако федеральных агентов с ним, как ни странно, не было. Эта неожиданная любезность дала Ронише возможность вздохнуть чуть свободнее — но только «чуть», поскольку взгляд сенатора не сулил ей ничего, кроме неприятностей, причем в самом ближайшем будущем. Ей оставалось только гадать, плохо ли он выспался или просто встал не с той ноги.Бакс появился сразу же за сенатором; в руках он держал стопку распечаток и мини-диск. Судя по мешкам под глазами, менеджер «Путешествий во Времени» провел не лучшую ночь в своей жизни, как и Рониша, не отрываясь от работы. Она кивнула Баксу в сторону кофеварки; он налил себе большую чашку и только потом опустился в кресло за огромным столом заседаний. Рониша переключила внимание на не самого желанного в этом помещении гостя.
— Доброе утро, сенатор. Надеюсь, вам хорошо спалось?
Кеддрик набычился еще сильнее.
— Если уж на то пошло, шайка Богом проклятых психов в номере подо мной всю ночь не давала мне уснуть. Насколько я понимаю, вы и правда пускаете на свою станцию всяких безумцев, чтобы они молились тут Джеку-Потрошителю как своему божеству?
Рониша передернула плечами.
— Последний раз, когда я проверяла, у нас имелась еще свобода вероисповедания, сенатор. До тех пор, пока они не представляют собой реальной угрозы для кого-либо, они имеют право поклоняться кому угодно.
Кеддрик вспыхнул.
— Значит, у вас нет намерения защищать общественное спокойствие? Или установить соответствующие правила?
Референты лихорадочно заскрипели перьями.
Рониша ощетинилась.
— Я устанавливаю те нормы и правила, которые считаю необходимыми для поддержания мира на этой станции, сенатор. Ряд федеральных агентов уже проверил это на собственном опыте. А теперь, поскольку вопросы культов Потрошителя не имеют отношения к интересующему нас делу, я предлагаю перейти к обсуждению возможного местонахождения вашей дочери.
— Это меня устраивает! — рявкнул Кеддрик. — И позвольте мне прояснить кое-что. Если вы не вернете мне мою девочку, живую и невредимую, я лично прослежу за тем, чтобы ваша карьера на этом и завершилась! Вам не удастся получить работу ни в индустрии туризма во времени, ни где еще. И не надейтесь, что у меня не хватит сил сделать это. Я разрушал карьеры поважнее вашей!
В помещении повисла неприятная тишина, только Грен-вилл Бакстер скрипел креслом, вытирая обильно вспотевший лоб.
Конечно же, Рониша ожидала чего-нибудь в этом роде, однако ожидание угрозы не ослабило удара. Нижняя часть живота ее словно налилась свинцом.
— Сенатор, — мягко заметила она, категорически не желая задирать лапки кверху перед первым же политическим мракобесом. — Мне хотелось бы, чтобы вы поняли, что выбрали не самый удачный путь. Посмотрите-ка внимательно на того, кто сидит сейчас в кресле управляющего станцией. Посмотрите и призадумайтесь. Как следует призадумайтесь. Не один вы на этой станции можете командовать тяжелой артиллерией. Последние пять политиканов вашего калибра, имевшие неосторожность конфликтовать с Советом Женщин-Бизнесменов Африканского Происхождения, потерпели неудачу на следующих же выборах. Точнее сказать, крах. И раз уж мы преследуем одну и ту же цель — найти вашу дочь и благополучно вернуть ее на станцию, — мне кажется, вам не обязательно следовать этим путем и дальше, как вы полагаете?
В кабинете можно было услышать шорох оседающих на стол пылинок.
Лицо Бакса приобрело нездоровый оттенок, а сенаторские референты — те просто побелели как снег.
Мучительно долгое мгновение Джон Кеддрик смотрел на нее с застывшим как маска лицом, сощурив глаза. Рониша не дрогнула под этим холодным, оценивающим взглядом рептилии. Когда маска оттаяла настолько, что один уголок рта скривился в подобии неприятной, довольно вялой улыбки, она поняла, что ее угроза попала в цель. Разумеется, ей придется действовать с оглядкой, но ничего такого же грубо-прямолинейного он больше не предпримет. Во всяком случае, пока. А если ей удастся добыть одну живую и брыкающуюся девицу, и вовсе никогда. Кеддрик, конечно, наглый хам, но далеко не дурак.
— Я рада, что мы понимаем друг друга, сенатор. А теперь я предлагаю изучить психологический портрет вашей дочери в поисках возможных зацепок и прикинуть, какие Врата они с ее похитителем могли бы использовать.
— И это лучшее, что вы можете предложить после целой ночи работы? А потом, полагаю, вы достанете Джину как кролика из цилиндра? — Его хмурый взгляд явно определил Ронише место в палате умалишенных.
Рониша сощурила взгляд и заставила себя промолчать. Когда-нибудь ты еще подавишься этими своими словами, сенатор! Надеюсь только, что увижу это своими глазами.
— В настоящий момент мы делаем то, что возможно сделать, — ледяным тоном отвечала она, — нравится вам это или нет. Поскольку идентифицировать по регистрационным документам нам не удалось ни Джину, ни ее похитителя, я предлагаю заняться изучением интересов Джины. — Она перелистала досье девушки. — Так, исторические постановки, верховая езда… Значит, в конюшне на Лонг-Айленде у нее две лошади?
Сенатор кивнул:
— За их содержание платит ее тетка. Точнее, платила до того, как ее застрелили.
Бакс неуверенно кашлянул и подался вперед, сцепив длинные пальцы.
— Что ж, умение ездить верхом может оказать ей добрую услугу за многими из Врат Шангри-Ла. В конце концов, лошади на протяжении столетий служили основным средством наземного транспорта. Похитители Джины, несомненно, воспользовались этим преимуществом, поскольку большинство жителей Верхнего Времени почти не разбираются в лошадях. Разумеется, одни Врата предпочтительнее для похитителей вашей дочери, нежели другие.
— В смысле? — Хмурый сенаторский взгляд явно обещал крупные неприятности и Баксу. Однако менеджер «Путешествий» тоже был не робкого десятка. Впрочем, другой и не удержался бы на такой работе.
— Смотрите сами, сенатор. — Он снова кашлянул. — Афины времен Перикла, например, представляются сомнительным выбором. Ни Джина, ни ее похитители не обладают необходимыми языковыми навыками для того, чтобы раствориться в тамошней среде — во всяком случае, без помощи гидов во времени. Большинство туристов, направляющихся сквозь Врата Философов, — это состоятельные греческие бизнесмены, художники и ученые. Примерно то же относится и к Римским Вратам, ведущим в античный Рим времен Клавдия: ни ваша дочь, ни ее похитители не говорят на латыни. Ни на древнегреческом, ни на арамейском, ни на любом другом из дюжины языков, имевших хождение в Риме.
От свирепого взгляда Кеддрика на лбу Бакса выступили крупные капли пота, но он упрямо продолжал:
— Судя по психологическому профилю, ваша дочь предпочитает более современную историю — особенно периоды, когда огнестрельное оружие получило широкое распространение. — Он слегка нахмурился, прикусил губу и побарабанил по подбородку пальцами, явно выстраивая логическую цепочку. — Испанские колонии в Америке — уже ближе к сфере ее интересов, однако, с точки зрения ее похитителей, это не лучший выбор. Исходя из того, что они вооружены, по ту сторону Врат Конквистадоров у них неизбежно возникнут проблемы. Видите ли, в испанских колониях пользование огнестрельным оружием разрешалось лишь знатному дворянству, и за этим следили очень строго. По совершенно очевидным причинам очень мало кто из туристов выбирает себе роль пеона. Однако и выдать себя за благородных дворян похитителям вашей дочери удастся вряд ли — опять-таки из-за проблем с языком. Большинство направляющихся сквозь Врата Конквистадоров туристов — испанского происхождения, тогда как оставшуюся часть представляют потомки американских индейцев.
— Плевать я хотел на американских индейцев! — рявкнул Кеддрик. — Что с другими Вратами? Бакс сверился со своими записями.
— Монгольские Врата исключаются. Тем более, они не отворялись уже несколько месяцев. То же относится к Вратам Колониального Уильямсберга. Врата Анахронизма тоже не отворялись, к тому же Ассоциация Турниров Анахронизма — последнее место, где стали бы прятаться похитители вашей дочери. — Кеддрик бросил на него озадаченный взгляд, и Баксу пришлось пояснить:
— АТА представляет собой хорошо организованное общество любителей средневековья. Они устраивают рыцарские турниры в самодельных доспехах, натаскивают охотничьих соколов… можете продолжать сами. Они держатся замкнутой кастой, и вам не удастся пройти сквозь Врата Анахронизма, не состоя в их обществе. У них просто не было бы шанса остаться незамеченными.
Из выражения лица сенатора Кеддрика следовало, что он считает всех бьющихся на турнирах средневековых рыцарей в самодельных доспехах неуравновешенными психами, вполне вписывающимися в общую обстановку станции Шангри-Ла. Бакс сделал импульсивное движение рукой, чтобы смахнуть пот с бровей, но усилием воли сдержался и продолжал чтение своего списка.
— Врата Сегуна в средневековую Японию тоже, конечно, совершенно исключаются. Японцы сегуната Токугавы убивали даже тех иноземцев, которым не посчастливилось потерпеть кораблекрушение у берегов Японии. Огнестрельное оружие тоже было строго-настрого запрещено: как же, этаким любой крестьянин мог бы убить самурая, значит, это слишком опасно. Во времена, куда открываются Врата Тора, огнестрельное оружие вообще еще не изобрели, да и языковой барьер в случае с викингами тоже представлял бы собой серьезную проблему. Кстати, Джина вообще знает иностранные языки?
Прежде чем сенатор успел ответить, в динамиках связи службы Безопасности послышался треск помех.
— Эй, кто-нибудь, прикажите пропустить нас наверх.
Нам необходимо переговорить с Ронишей Аззан.
Рониша изумленно уставилась на динамик: из всех голосов, которые она ожидала услышать по закрытому каналу Безопасности, голос Скитера был явно последний. Она наклонилась и щелкнула тумблером, подключавшим ее микрофон к сети Безопасности.
— Скитер? Что это ты делаешь с полицейской рацией?
— Это потом. Послушайте, вы можете сказать этим вашим мордоворотам, чтобы они нас пропустили? Нам нужно поговорить с вами. Я не стал бы перебивать, но это очень важно. Со мной Кит Карсон.
Рониша откинулась назад.
— Мне лучше самой посмотреть, в чем там дело, — угрюмо объявила она, обращаясь к Баксу и сенатору. — Скитер, я поднимаюсь к вам. Бакс, посмотрите, что вам еще удастся высосать из ее психологического профиля, пока меня не будет. — Она набрала код Майка Бенсона и приказала ему пропустить Кита и Скитера, а потом по лестнице поднялась в кабинет управляющего. Двое агентов Безопасности следовали за ней по пятам, так что она не особенно боялась угодить в ловушку, подстроенную уязвленными федеральными маршалами. Те болезненно восприняли ее распоряжение сдать оружие — после того, что они натворили своим слезоточивым газом, она не могла потерпеть, чтобы по станции шатались типы в мундирах и с дробовиками в руках. Ворошить уже растревоженное осиное гнездо еще раз было бы, мягко говоря, неразумно. Меньше всего сейчас нужно было, чтобы какой-нибудь любитель пострелять открыл огонь, скажем, по дружинницам «Ангелов Чести».
Стараясь отогнать от себя эти не самые приятные картины, Рониша поднялась в кабинет за мгновение до того, как ожил лифт с уровня Общего зала. Еще через несколько секунд Скитер Джексон и самый знаменитый разведчик времени тоже шагнули на мягкий ковер. Никого больше с ними не было. Кит Карсон едва не пританцовывал от возбуждения.
— Привет, Ронни, минутка для разговора найдется?
— Господи, Кит, ну что у вас там? Ты ведь знаешь, что у нас сейчас творится. — Впрочем, ей не приходилось еще видеть бывшего разведчика таким возбужденным.
— Похититель Джины Кеддрик. Мы нашли его! То есть, Скитер нашел. У меня хватило здравого смысла взять Скитера на должность детектива «Замка Эдо» — откуда у него и рация, раз уж ты об этом спросила — и первое, что он сделал, — это разрешил загадку, куда отправился Ноа Армстро.
— Вы нашли Армстро? Где?Боже мой, Скитер, да скажи же что-нибудь!
Последняя сенсация Ла-Ла-Ландии — частный детектив «Замка Эдо»?! — неловко ухмыльнулся и протянул пару сделанных от руки набросков. Верхней оказалась подретушированная листовка с фотографией Ноа Армстро.
— Вот так Армстро выглядел, отправляясь сквозь Врата Дикого Запада. Наряженный как pistoleroпо имени Джой Тайролин. Он притворялся пьянее пьяного, шатался по всей станции, похваляясь, как он выиграет стрелковый турнир. А теперь плохая новость. Наш пропавший парень из Нижнего, Юлий, отправился с ним вместе. Вам придется поднять регистрационные листы Врат, чтобы узнать, под каким именем он их проходил. Он был наряжен женщиной — той самой, на которую уронил сундук носильщик Джоя Тайролина. — Он протянул второй набросок.
Пару секунд она переводила взгляд с одной ретушированной фотографии на другую и обратно, потом резко развернулась и бросилась к телефону.
— Лихо сработано, Скитер, просто отлично! Денвер откроется… — она посмотрела в окно на ближайшее табло из тех, что висели под потолком Общего, — в девять пятьдесят, через шесть дней. Тебе нужно быть там. Ты включен в состав поисковой группы. Если я не ошибаюсь, тебе уже приходилось бывать по ту сторону Врат Дикого Запада, и ты знаешь, что искать. И потом, у тебя уж наверняка между ушами не только опилки.
— Забронируй-ка в Денвер два места, Ронни, — сказал Кит, ухмыляясь. — Я тоже еду.
Рониша уже снимала телефонную трубку, чтобы заказать пропуск сквозь Врата для Скитера, но при этих словах застыла, так и не донеся ее до уха. Она так и стояла с беззвучно шевелящимся ртом, пока Кит со Скитером не начали смеяться.
— О'кей, — буркнула она наконец. — Ты тоже едешь. — Она набрала код прямой связи с кабинетом совещаний. — Бакс, обеспечь пропуск поискового отряда сквозь Врата Дикого Запада. Скитер Джексон и Кит Карсон обнаружили местонахождение Ноа Армстро. Он выдает себя за некоего Джоя Тайролина, в компании с ребятами, направляющимися в Колорадо, на стрелковые состязания. И еще у меня здесь набросок, который срочно необходимо сравнить с фотографиями всех женщин, отправлявшихся в тот тур. Я хочу, чтобы ты выяснил имя одной из них. Той, на которую уронил чемодан носильщик Тайролина. Помнишь тот инцидент? Так вот, эта леди — наш пропавший подросток из Нижнего Времени, Юлий. Похоже, Армстро силой заставил парня помочь им бежать, угрожая Йанире и ее семье.
Из динамика донеслись удивленные возгласы, но голос Бакса звучал уверенно:
— Уже занялся этим.
Рониша выключила связь и ткнула лакированным ногтем в кнопку памяти на панели своего телефона, соединявшую ее со службой Безопасности.
— Майк, разошли людей по всем костюмерам станции. Похитители Джины Кеддрик прошли сквозь Врата Дикого Запада. Им наверняка пришлось заказывать одежду для Денвера, так что кто-нибудь на Шангри-Ла должен их запомнить. Отряди на это людей. Чем больше, тем лучше.
— Делаю.
— А теперь, Скитер, и ты. Кит, займитесь сборами. Я встречусь с вами… где? Твой любимый костюмер ведь Конни Логан, так ведь, Кит? Я оплачу расходы из вокзальных фондов. Кит, тебе цены нет. Если нам повезет, мы, возможно, все-таки сохраним вокзал открытым.
— В этом, — кивнул Кит, — и суть игры. Идем, Скитер. Я, кажется, говорил, двенадцать в час? Считай, пятьдесят.
Вид у Скитера был как у человека, испытавшего сильнейшее потрясение.
Рониша даже пожалела его.
Скитер и Кит — который ухмылялся как самый последний дьявол — забрались обратно в лифт. Двери с шипением закрылись за ними, но слышно было еще, как Кит насвистывает какой-то веселый мотивчик. Долгую минуту Рониша смотрела на закрытые двери лифта, потом снова села на телефон в поисках всех до одного гидов Врат Дикого Запада — должен же был кто-то доставить поисковый отряд на место стрелковых состязаний…
* * *
Шесть дней — не слишком подходящий срок для организации путешествия во времени, тем более путешествия, представляющего собой поисково-спасательную операцию в опасной стране, верхом, в погоне за вооруженными террористами, удерживающими заложников. Будь у него хоть немного свободного времени, Скитер наверняка ударился бы в панику. К счастью, у Скитера Джексона имелось довольно опыта попадания в неожиданные ситуации, и каждый раз ему удавалось приземляться более или менее по-кошачьи, на ноги. Да и паниковать ему, можно сказать, почти не доводилось. Во всяком случае, со времени того приключения с разъяренным римским гладиатором, Люпусом Мортиферусом.Только час прошел, как Скитер вышел из кабинета руководства, а помощники Конни уже деловито упаковывали его новый гардероб, сам же Скитер валялся пузом вниз на столе в лазарете с голой задницей, ощетинившейся подобно ежу полудюжиной шприцев. В свое время он, разумеется, уже прошел необходимые прививки — ему приходилось раз посещать Врата в Денвер, пристроившись к одному богатому типу. Однако анализ крови показал необходимость получить еще несколько уколов, так что он послушно явился в лазарет, где ему ничего не оставалось, как слушать жалобы какого-то туриста, которому вкалывали одну инъекцию за другой. Время от времени этот голос перебивался спокойно-бесстрастным голосом Рейчел Айзенштайн:
— Если бы вы следовали инструкциям вашей медицинской книжки, вы бы прошли это уже несколько недель назад, по уколу в день или два.
— Но как я с такой распухшей задницей сяду в седло?
— А это, — безмятежно парировала Рейчел, — уже не моя проблема.
Скитер ухмыльнулся, выслушав поток оскорбленных проклятий, нацеленных на врачей-садистов в целом и на врачей-женщин в частности, перемежавшихся с жалобами на бесцельную трату немереных денег на путешествие сквозь Врата Дикого Запада, когда тебе придется провести все время в качестве ходячей подушки для иголок.
— Туристы! — презрительно поморщился Скитер. — Можно подумать, они мозги дома забывают!
— Верно сказано, — согласилась с ним медсестра. — Вот, все. Теперь ты можешь не бояться отправляться вниз по времени со своими хворями. Одевайся и валяй — Кит уже ждет не дождется тащить тебя в библиотеку.
— О Господи…
Следующие шесть дней прошли в лихорадочных сборах. Кит Карсон заставил его пройти курс такой напряженной подготовки, какой не являлся ему и в самых страшных снах. Он узнал, что говорить на сленге «Старого Запада» куда сложнее, чем просто имитировать произношение Джона Уэйна из вестернов, как делал он в борделях и игорных домах в прошлую свою поездку (большую часть которой он вообще предпочитал не вспоминать). А снаряжать пулями пистолеты, стрелявшие дымным порохом — даже современные их имитации, изготовленные из гораздо более прочных сплавов, — далеко не так легко, как просто зарядить шестизарядный револьвер и нажимать себе на спусковой крючок. Во всяком случае, если тебе нужно поразить цель, а шестизарядника в руках нет. И уж о такой штуке, как «пустоголовые патроны», он вообще не слышал. Он и сейчас понял только то, что в них можно напихать больше пороха, что вполне его устраивало. Большая энергия выстрела — неплохая штука, решил он, особенно если охотишься за «Ансар-Меджлисом» в Нижнем Времени.
Он научился и перезаряжать их. А пока он взвешивал пули, сортировал их по весу и отбраковывал хоть немного сплющенные, Кит обучал его сленгу Старого Запада. Скитер узнал, почему никогда не стоит трясти перхотью над грядкой, и почему джентльмен никогда не назовет даму киприоткой. Сделай он это, и муж дамы или ее отец запросто могут пристрелить его — с таким же успехом можно пойти и обозвать даму шлюхой.
И так продолжалось до тех пор, пока Скитеру не начало казаться, что мозги его взорвутся от перегрева.
Целых два дня провел он в тире, где Энн Уин Малхени устроила ему интенсивную тренировку по стрельбе — как с реальным оружием, так и на построенном ею тренажере, этакой «Аллее Хогана» с проекцией изображения на 360 градусов и множеством настоящих предметов, чтобы использовать их в качестве укрытия. Большую часть второго дня он провел именно в тренажере, отрабатывая распознавание цели и реакцию на угрозу применения оружия. Он узнал, как много способов промазать с ближней дистанции в условиях стресса. Первый день уступал второму в занятости, но не в интенсивности тренировок. В рукопашном бою Скитер ощущал себя как рыба в воде, но вот стрелять ему прежде не доводилось. Энн напялила на него электронные наушники, позволявшие ей продолжать урок, но ослаблявшие канонаду выстрелов с огневого рубежа.
— Из-за тебя мне пришлось выставить из очереди богатого туриста, и не могу сказать, чтобы это ему понравилось, — заявила она, подталкивая его к свободному месту на огневом рубеже. — Кит хочет, чтобы ты проторчал здесь весь день, Скитер, а это значит, у нас почти не остается времени на подборку оружия, боеприпасов и занятия по чистке оружия.