Страница:
– И глаза у вас сонные. Мне тоже надо отдохнуть. – Зебровски встал, протянул Северянину руку. – Спокойной ночи, граббер.
– Спокойной ночи, майор.
– Зовите меня Алекс. Теперь мы с вами партнеры, делающие одно очень важное и благородное дело. Утром мы с вами еще увидимся. А пока возьмите это. – Зебровски протянул Северянину какой-то предмет величиной с крупный персик.
Северянин сразу понял, что это такое.
– Маду? – удивленно воскликнул он.
– Вы видели такие штуки прежде?
– Только в музеях. – Северянин с трепетом ученого метнулся к лампе, залюбовался красными искорками, пробегавшими по темно-серым граням предмета. – Какое чудо! Никогда не думал, что мне выпадет счастье держать его в руках.
– Вы слишком восторженно к нему относитесь. Это всего лишь бесполезный, хотя и очень оригинальный предмет.
– Не скажите! Мы еще не открыли тайну маду. Со временем человечество получит от них громадную пользу.
– Вы думаете о человечестве, – вздохнул Зебровски. – Вы мечтаете о разгадке тайны маду здесь, на Аваллоне, где каждый мечтает только об одном – выжить. Странный вы человек, Ник. Но вы еще раз убеждаете меня, что я в вас не ошибся. Вы поможете мне найти Везалия.
– И Панацею, – добавил Северянин, не отрывая восторженных глаз от маду.
– И Панацею, – эхом повторил майор и улыбнулся.
V. День пятый
Сегодня была беспокойная ночь. Еще до рассвета я проснулся с ощущением того, что увидел тягостный тяжелый сон, но сам сон не запомнил. На щеках у меня были слезы. Под утро я проснулся второй раз, но уже от духоты – видимо, отключился кондиционер, и в моей каюте воздух стал таким спертым, что хоть ножом режь. Часы показывали четверть шестого по местному времени. В бункере понятие времени относительное, но мне очень захотелось, чтобы побыстрее наступило утро. И еще – я запомнил сон, который видел перед вторым пробуждением. Я купался. Нырял в чистую зеленоватую пронизанную солнцем воду. Вода была такая прозрачная, что я видел дно, и мне казалось, что оно совсем близко, что я могу коснуться его пальцами. А потом я стоял на берегу, смотрелся в воду, но почему-то не видел своего отражения. Меня это удивляло, я пытался разглядеть самого себя – и не мог. Странный сон. Катя часто говорила, что ей снятся вещие сны. Этот сон, конечно, не вещий. Я никогда не вижу вещих снов. Хотя однажды, много лет назад, мне снилось, что я оказался на другой планете. Тот давний сон, может быть, и был вещим. Но я скептик. Я не верю в мистические совпадения и судьбу. На Аваллон меня привел не сон. Сюда меня привела боль. Мне хочется верить, что однажды я буду вспоминать эти дни так, будто все, что происходило со мной с того страшного дня, когда мне сообщили диагноз Кати, случилось не наяву, а именно во сне.
Меня гораздо больше занимает другое – почему я проснулся в первый раз с глазами, мокрыми от слез? Что такого мне могло присниться? Не знаю. Возможно, нервы мои не в порядке. Мне хочется поскорее выбраться отсюда. И еще – мной все чаще овладевает апатия. Я все меньше и меньше верю в то, что мне удастся исполнить задуманное и найти то, что спасет Катю. Хочу думать, что это временно. Может быть, с сегодняшнего дня все изменится, и я снова поверю в то, что Бог на моей стороне. Я говорю себе, что если Всевышний не дал мне погибнуть тогда, у Пика Вдовы, значит, во всем со мной происходящим есть какой-то смысл. Я надеюсь. Ведь надежда – это все, что у меня есть.
Пять километров для хорошего ходока даже в жару – это не дистанция. Но Северянин устал. Может быть, он еще не оправился от полученного у Пика Вдовы лучевого импульса. Последние несколько сот метров он едва сдерживал желание выбросить тяжеленный рюкзак с припасами, автомат и прочее навешанное на него снаряжение. Короткие привалы не приносили облегчения, а устроить себе долгий перекур Северянин не позволял, опасаясь, что потом идти станет еще тяжелее.
Наконец, он подошел к забору из бетонных столбов с металлической сеткой между ними, разделявшему равнину пополам, нашел проход и оказался внутри ограды. Когда-то на этом месте был крупный аваритовый прииск Золотая Гора; потом аварит выработали и прииск забросили. Остались только обветшавшие бараки для горняков, ободранные изъеденные непогодой вышки и силовые столбы, брошенная ржавая техника и толомеит, зеленая аваритосодержащая порода, тысячи тысяч тонн которой ветер разметал по всей равнине, покрыв изумрудно-зеленой пылью все вокруг. Издали могло показаться, что прииск – оазиз среди бесплодной равнины, заросший молодой травкой. Ступая по ковру толомеитовой пыли, Северянин с усмешкой подумал, что планы реабилитировать эту несчастную планету будет гораздо труднее осуществить, чем наметить – уж слишком долго и изощренно гробили Аваллон. На почве, насыщенной толомеитом, ничего и никогда не будет расти. Ничего и никогда…
Костер горел на большой площадке, с трех сторон окруженной проржавевшими ангарами для техники. Человек, сидевший у огня, никак не отреагировал на приближение Северянина – он отрешенно смотрел на коптящее колеблющее пламя, пожиравшее старую резиновую покрышку.
– Плантатор? – спросил Северянин, опускаясь на корточки напротив.
– Добро пожаловать, брат, – с тем же отрешенным видом ответил сидевший. – Не найдется ли у тебя стаканчика биддла для хозяина?
– Биддла нет. Есть спирт.
– Чудесно, брат. Давай спирт.
Северянин скинул с плеч рюкзак, вынул флягу со спиртом, протянул Плантатору. Тот свинтил пробку, плеснул спирта в плоскую жестянку, стоявшую рядом с ним на ящике, разбавил водой из канистры и протянул смесь Северянину.
– За что выпьешь, брат? – спросил он.
– За Апостола. – Северянин сделал глоток из жестянки и поставил на ящик.
– Так ты человек «Большой Мамы»? – Плантатор покачал головой. – Я ждал тебя только завтра утром.
– Меня привезли на броневэне. Подбросили, так сказать. Ты, похоже, не рад мне?
– Я никому не рад, брат, – с подкупающей откровенностью ответил Плантатор. – Ведь ты пришел сюда не ради меня. Ты пришел потому, что тебя послали ко мне, так? Ты пришел по делу. Ты ищешь Апостола, а не Плантатора. Другие братья тоже приходят только по делам. Никто не приходит ко мне ради меня самого.
– Почему ты зовешь меня братом?
– Все грабберы братья. Мы все пациенты одного дурдома.
– Что-то мрачно ты шутишь, Плантатор. Но это твое право. Майор сказал, ты мне поможешь.
– Почему они выбрали тебя?
– В смысле?
– Я думал, ты моложе. Аваллон любит молодых и сильных. Тех, кто начал седеть, он ненавидит. Но это неважно. Хочешь покурить?
– Нет.
– Зря. У меня отличный петаль. Самый лучший на Аваллоне. Курни, не пожалеешь.
– Я не курю петаль.
– Твои проблемы, брат. – Плантатор быстро свернул папиросу, зажег ее, затянулся, выпустил дым с резким запахом. – Тогда пей спирт.
– Я не хочу пить.
– Извини, мне нечем тебя угощать. У меня есть только вяленое мясо скрэтча. Я не жду гостей на своей ферме.
– Ты здесь живешь?
– Я живу везде. Здесь, и там, и там. – Плантатор помахал рукой с папиросой. – Вся планета мой дом. А знаешь, почему? Ты землянин, брат. А я абориген. Я родился на этой долбаной планете. Ты спросишь меня, почему меня не сажают за курение петаля? А я тебе отвечу – потому что я абориген. Когда я стал сажать петаль, ко мне пришли полицейские из Ураниум-Сити и стали жечь мой урожай, а меня посадили в ховеркрафт и увезли в кутузку. Но потом пришел адвокат и сказал мне: «Парень, они не могут тебя посадить! На Аваллоне нет закона, запрещающего растить и курить петаль!» И он оказался прав – легавые меня отпустили. Поскрипели зубами и отпустили. Я родился на Аваллоне, и земные законы мне не писаны. Я живу по своим законам.
– Плантатор, я ищу Апостола.
– Его все ищут. С тех пор как прошел слух, что Апостол со своей шарагой нашел ход за Линию Смерти, каждый мечтает завязать с ним дружбу.
– И все-таки, где я могу его найти?
– Апостол – перелетная птица. Он не сидит на месте. Сегодня он появился в Ураниум-Сити, а завтра жди его где-нибудь в Ржавой Пади. – Плантатор докурил папиросу, швырнул окурок в огонь. – Зря не куришь, брат. Отменный петаль.
– Давай поговорим об Апостоле. Мне он нужен, понимаешь?
– Чего уж не понять? Слушай, а у тебя пожрать чего-нибудь есть?
– Есть. – Северянин расстегнул рюкзак, начал выкладывать на ящик провизию: сухую копченую колбасу, хлеб в полиэтилене, консервы, мясные концентраты, сухофрукты. Плантатор жмурился как кот, глядя на еду.
– Однако, какая фиеста! – сказал он. – Настоящий хлеб, пшеничный, не крахмальный? И колбаса натуральная? Хорошо кормят у вас в разведке.
– Угощайся. – Северянин глотнул спирту из жестянки, разломил колбасу. – Вяленое мясо скрэтча ты еще успеешь съесть.
– Я просто подумал – почему бы не съесть скрэтча? Ведь они едят нас, грабберов. Надо восстановить справедливость. Скрэтч – это всего лишь скрэтч. Неважно, кем он был в прошлой жизни…Ты чего, брат?
– У тебя отменное умение улучшать людям аппетит.
– Прости, но я сказал правду. Убери эту жратву. Тебе она еще пригодится.
– У меня достаточно еды. Ешь.
– Ты сказал, ты ищешь Апостола? Он нужен тебе или твоему начальству?
– Моему начальству. И мне.
– Кожа светлая, – неожиданно сказал Плантатор, изучающе посмотрев на собеседника. – И глаза серые. Скандинав?
– Я русский.
– О, я так и подумал! Русские – крепкие ребята. Среди грабберов русские – самые отмороженные. Лезут в такие гиблые дебри, куда никто не совался. Апостол тоже из ваших. Из русских, я хотел сказать. Между прочим, кажется мне, что я тебя уже где-то видел. Мы встречались?
– Не думаю. Я совсем недавно на Аваллоне.
– Что-то происходит с моей головой, – сказал Плантатор, глядя в огонь. – Может быть, это старость. А может, петаль. Готов поклясться, что я тебя уже встречал. Но это неважно. Деньги у тебя есть?
– Две тысячи, только не наличными, на карте. Тебе нужны деньги?
– Деньги нужны всем. И тебе они понадобятся в Ураниум-Сити. Большой город любит большие деньги, ха-ха! А мне деньги ни к чему.
– Плантатор, давай по делу. Мы говорили об Апостоле.
– Все ищут Апостола. А меня никто не ищет. Наверное, я просто никому не нужен. Обидно, брат. – Плантатор свернул новую папиросу. – Мне уже за сорок, понимаешь? За свою гребаную жизнь я не сделал ничего стоящего. У меня есть только две вещи – свобода и петаль.
– Сочувствую. И немного завидую. Я, в отличие от тебя, не свободен. Так где мне искать Апостола?
– Ты тоже веришь, что он побывал за Линией Смерти?
– Я не знаю ничего об Апостоле. Мне надо поговорить с ним. Это в его интересах.
– Апостол – свободная птица, брат. Я не знаю, где он.
– Послушай, приятель, я с тобой серьезен, как нотариус. В разведке есть сведения, что Апостолу угрожает большая опасность. Кто-то убивает грабберов, пытающихся найти безопасный проход на Территорию Хаоса. Если Апостол в самом деле знает, как туда попасть, ему несдобровать. Я хочу помочь ему. А ты мне мозги пудришь.
– Кто убивает грабберов?
– Этого я не знаю. Могу только назвать прозвище – Контактер.
– Аваллон не хочет пускать людей за Линию. Он создает чудовищ, которые стерегут тайну проклятой планеты. Если Апостол должен умереть, он умрет, и ты ничего не сможешь сделать. На Аваллоне приговоренные к смерти никогда не получают помилования. Смирись, брат.
– Майор сказал, что ты мне поможешь. – Северянин встал, стряхнул мелкую зеленую пыль с колен. – Наверное, он ошибся. Буду искать Апостола сам.
– Сядь, брат, не колотись. – Плантатор медленно и с наслаждением раскурил папиросу. – Я скажу тебе, как найти Апостола. Но и ты мне поможешь, добро?
– Чем я могу тебе помочь?
– Ты скажешь Апостолу обо мне. Чтобы он еще раз, как когда-то, взял меня с собой за Линию.
– Сказать Апостолу? – Северянин пожал плечами. – Легко. Конечно, я скажу ему про тебя. Обязательно скажу. Но сначала его надо найти.
– В Ураниум-Сити есть адвокатская контора Рыжего Мармана. Отыскать ее просто – тебе следует добраться до центра и там найти штаб-квартиру МГКС. Контора Мармана находится в том же здании на первом этаже. У Мармана работает одна девушка, Анна. Это родная сестра Апостола. Придешь к ней и скажешь, что от меня. Она скажет тебе, где искать ее братца. Но я дам тебе одну наводку. В последнее время очень много народу подалось на север, в Долину Бурь. Там теперь свободная зона, и каждый граббер мечтает заиметь в Долине Бурь прииск. Сечешь, брат? Говорят, нанятый свободными грабберами адвокатский пул наконец-то отсудил у компании «DTS» два миллиона акров земли. Хочешь, сможешь прикупить себе участочек и искать аварит. Но денег на покупку земли тебе не хватит, сразу говорю. Если только твои хозяева в разведке тебе подкинут еще тысяч пятьдесят, ха-ха!
– Я не собираюсь заниматься старательством. У меня другие планы.
– Оно и лучше. Местная мафия уже собирает со старателей дань. Не успеешь начать свое дело, а братки уже тут как тут. По мне лучше курить петаль и смотреть на звезды. Целее будешь. А Апостол…. Думаю, он мог со своими ребятами податься в Долину Бурь. Анна точнее скажет. Она знает. Только будь с ней поласковей, брат. Подарок ей сделай. Она девушка хорошая. Таких в этой сраной дыре больше нет, одни шлюхи из Афродитория.
– Ну вот, теперь ты мне действительно помог. – Северянин благодарно улыбнулся. – Теперь объясни, как мне добраться до Ураниум-Сити.
– Да он тут рядом, брат. – Плантатор показал рукой на темное ночное небо, туда, где над пустыней колебалось многоцветное зарево. – Иди на запад, выйдешь к шоссе номер сорок один. По нему доберешься до Ураниум-Сити. Там кругом указатели, не заблудишься. Если повезет, тебя подбросят какие-нибудь сердобольные ребята, например полицейский патруль. Только ночью не ходи. В пустыне полно гадов. Плюющиеся ящерицы, пауки. Ночуй здесь. Кровати у меня нет, но матрацы почти новые.
– Спасибо. – Северянин снова сел напротив странного аборигена. – И за гостеприимство, и за помощь.
– Не за что. Мне будет приятно, что если тебя убьют, ты не вспомнишь меня перед смертью дурным словом.
– Я пока не собрался умирать, – хмыкнул Северянин. – У меня другие планы. Мне нельзя на тот свет.
– Тебе легче, брат. – Плантатор покачал головой. – А я чувствую, что мои часики запущены. Аваллон убьет меня. Очень скоро убьет. Но ты не грусти. Не стоит печалиться в такую отличную звездную ночь. Плантатор не зря прожил свою жизнь. – Тут он посмотрел на Северянина, и глаза его сверкнули в темноте. – Ведь у меня были свобода и петаль. А это не так уж мало, брат.
VI. День шестой
Наверное, я стал обладать даром предвидения. Я о том, что увидел в Ураниум-Сити. С самого начала я предполагал, что Ураниум-Сити окажется просто большой копией Загона, и не ошибся. Все те же бесцветные изъеденные пылью пустыни одно– и двухэтажные дома-бараки под серым небом, разбитые бетонные дороги, покосившиеся столбы, нигде ни дерева, ни травинки – и грабберы, вооруженные до зубов, и поодиночке или группами шатающиеся вдоль раскаленных аваллонским солнцем улиц. Только в центре города, там где находится деловой центр, дома попрезентабельнее и поэтажнее, хотя ни одного здания выше четырех этажей нет. Все это ночью нелепо расцвечивается рекламой самых разных цветов и размеров, вплоть до гигантских GSS-голограмм. Электричество тут не экономят – вблизи Ураниум-Сити работает термоядерная электростанция. Народу здесь много, и это не только грабберы вроде меня. Я видел клерков, работающих в расположенных здесь штаб-квартирах работающих на Аваллоне компаний, служащих из Агентства по космическим перевозкам. Неожиданно много женщин – после Загона это приятная неожиданность. Грабберы, встречая их на улицах, буквально едят их глазами, но барышни привыкли к такому неприкрытому интересу и даже не смущаются. Я и сам несколько раз ловил себя на том, что с любопытством провожаю взглядом какую-нибудь хорошенькую деловую леди в щегольском форменном комбинезончике. Еще полно полиции МГКС; на каждом перекрестке стоит по броневэну и по пять-шесть полицейских. Понятия не имею, на кой леший нужно держать тут столько полицейских – может быть, власти настораживает обилие оружия у наводнивших город грабберов. Что ж, власти можно понять, у некоторых из парней, которых я видел на улицах, рожи просто бандитские. Много гидромобилей, среди которых попадаются совсем новенькие – видимо, их доставляют с Земли по заказу удачливых грабберов или местных чиновников. Так же, как и в Загоне, полным-полно увеселительных заведений, кабаков и ночных клубов. Судя по всему, Ураниум-Сити – веселый город, хотя его облик нагоняет тоску. Это напоминает свадьбу в убогом дощатом сарае. Или пир на развалинах.
Позавчера, перед моим отъездом с военной базы, майор Зебровски дал мне координаты своего агента, через которого следует передавать информацию. Но сначала мне надо найти Анну. Осмотр достопримечательностей Ураниум-Сити я начну с визита в адвокатскую контору Мармана.
– Вы к господину Марману?
Северянин вздрогнул, повернулся на голос. Девушка, стоявшая перед ним, разглядывала его с выжидательным интересом. Она была очень молода и привлекательна – нежная загорелая блондинка с курносым носиком и мягким полудетским лицом. Черный приталенный костюм с аваритовой брошью на груди и туфли на шпильке делали ее еще более очаровательной.
– Вы к господину Марману? – повторила она. – Сожалею, но сегодня неприемный день. Приходите в понедельник.
– Я это уже понял. – Северянин показал на прилепленный к двери лист бумаги. – Это не сам адвокат Марман писал? С правописанием у автора явно не все в порядке.
– Нет. – Девушка весело улыбнулась, показав ослепительно-белые зубы. – Это сочинение нашего уборщика Калена. Надо снять эту бумажку, она подмочит репутацию моего шефа.
– Вашего шефа? Вы работаете у адвоката Мармана?
– А вас это удивляет?
– Нет, я лишь хотел сказать, что ищу не самого адвоката, а работающую у него девушку по имени Анна. Вы Анна?
– Анна. – Она перестала улыбаться и с еще большим интересом посмотрела на Северянина. – А вы кто?
– Северянин. Ник Северянин. Вообще-то у меня другое имя, но на Аваллоне не принято называться своим именем. Я это уже понял.
– Однако меня вы назвали моим настоящим именем. Очень приятно. – Анна протянула Северянину узкую изящную кисть руки для пожатия. – И зачем же вы меня искали?
– Я не буду ходить вокруг да около. Мне очень нужен ваш брат. Мне нужен Апостол.
– Вадим? – Светлые глаза Анны потемнели, она нахмурилась. – Его нет в Ураниум-Сити. Ничем не могу помочь вам. Сожалею.
– А если я скажу, что дело очень важное? – Северянин перешел на русский язык.
Анна порывисто повернулась к нему, посмотрела на Северянина с недоумением.
– Вы русский! – воскликнула она с искренней радостью в голосе. – Боже мой, чего же вы сразу не сказали?
– Разве это так важно?
– Для меня важно. – Ее лицо прояснилось. – Я ведь тоже русская. Мои родители родом из Иркутска. А вы откуда?
– Петербург. – Северянин улыбнулся и развел руками. – Значит, земляки.
– Значит, так. Пойдемте, расскажете, что вас сюда привело. – Анна сделала приглашающий жест и легко зашагала по коридору.
Северянин пошел следом, любуясь ее легкой стремительной и изящной походкой. Анна привела гостя в маленький уютный кабинет с кондиционером и аквариумом, предложила сесть на мягкий стул без спинки, сама села в кресло напротив.
– Я как раз собиралась уходить домой, – начала она. – Шефа сегодня нет, он, как правоверный иудей, в субботу всегда отдыхает. А я решила кое-что поделать. Накопились документы, надо было разобрать. Господи, как же давно я не видела русского!
– Плантатор сказал мне, что в Ураниум-Сити много русских.
– Не много, но есть человек сто—сто двадцать. Однако к Марману они не ходят, предпочитают других адвокатов. А в свободное время я с ними общаюсь редко. Почти все они грабберы, и у них свои специфические интересы. У меня есть подруга Таня, она замужем за астронавигатором из Бюро грузовых перевозок, вот с ней я и общаюсь. А вы непохожи на граббера.
– Я стал им без всякого желания. Это долгая история.
– Хотите чаю? – вдруг предложила Анна. – Настоящего, черного, с вареньем?
– Если варенье домашнее, – сказал Северянин шутливым тоном.
– Тогда с брусничным? Согласны?
Северянин утвердительно кивнул. Непосредственность и эмоциональность Анны стали для него приятным сюрпризом. Эта девушка была очаровательна, и Северянину очень хотелось произвести на нее приятное впечатление. Плантатор оказался прав – судя по всему, Анна очень милая и добрая девушка. Конечно, она совсем не похожа на его Катю. Но разве это так важно? Не стоит вести себя с ней, как бесчувственный болван, зацикленный на делах.
– Сейчас закажем. – Анна подошла к буфет-автомату в углу кабинета и набрала на пульте код заказа. Запечатанные пластиковые стаканчики с горячим чаем выехали из чрева машины через несколько секунд. – Вот, берите.
– Спасибо. Вы давно на Аваллоне?
– Чуть больше года. – Анна распечатала свой стаканчик, поставила на стол. – Это все Вадим. Мы с детства все время вместе. Никогда не разлучались. Когда он отправился на Аваллон, я очень за него переживала. Но прошло два месяца, и он меня вызвал. Сказал, что нашел для меня очень хорошую работу с высоким жалованием и возможностью быстро сделать карьеру. Я ни секунды не думала, сразу все бросила и помчалась к нему. У меня, кроме Вадима, никого нет.
– А родители?
– Они умерли несколько лет назад.
– Простите. Сожалею, что заговорил об этом.
– Не извиняйтесь. А вы как тут очутились?
– Я уже сказал вам – это долгая история. В старину про ситуацию, подобную моей, говорили: «Роковое стечение обстоятельств».
– Видимо, у вас какие-то большие проблемы. – Анна отпила глоток чая из стаканчика. – Зачем вам Вадим?
– Я должен поговорить с ним. Это очень важно и для него, и для меня.
– Секретное дело?
– Наверное. – Северянин улыбнулся. – Еще в Загоне один наш соотечественник рассказал мне про Апостола. Он посоветовал обратиться к нему за помощью. Я только сегодня приехал в Ураниум-Сити, у меня тут нет ни знакомых, ни друзей. Вот я и подумал, что мог бы рассчитывать на содействие вашего брата. А тут еще Плантатор мне рассказал про вас.
– Вы знакомы с Плантатором?
– Случайно познакомился. Забавный парень. Только вот петаль его рано или поздно погубит.
– Он иногда бывает тут у нас. Вадим с ним знаком, но это шапочное знакомство. Кажется, они когда-то вместе планировали отправиться на север, в эту запретную зону, Территорию Хаоса. Вы надолго в Ураниум-Сити?
– Спокойной ночи, майор.
– Зовите меня Алекс. Теперь мы с вами партнеры, делающие одно очень важное и благородное дело. Утром мы с вами еще увидимся. А пока возьмите это. – Зебровски протянул Северянину какой-то предмет величиной с крупный персик.
Северянин сразу понял, что это такое.
– Маду? – удивленно воскликнул он.
– Вы видели такие штуки прежде?
– Только в музеях. – Северянин с трепетом ученого метнулся к лампе, залюбовался красными искорками, пробегавшими по темно-серым граням предмета. – Какое чудо! Никогда не думал, что мне выпадет счастье держать его в руках.
– Вы слишком восторженно к нему относитесь. Это всего лишь бесполезный, хотя и очень оригинальный предмет.
– Не скажите! Мы еще не открыли тайну маду. Со временем человечество получит от них громадную пользу.
– Вы думаете о человечестве, – вздохнул Зебровски. – Вы мечтаете о разгадке тайны маду здесь, на Аваллоне, где каждый мечтает только об одном – выжить. Странный вы человек, Ник. Но вы еще раз убеждаете меня, что я в вас не ошибся. Вы поможете мне найти Везалия.
– И Панацею, – добавил Северянин, не отрывая восторженных глаз от маду.
– И Панацею, – эхом повторил майор и улыбнулся.
V. День пятый
Маду – собирательное название материальных объектов неизвестной природы, встречающихся только на Аваллоне. Открыты экзогеологом Ж. Б. Маду, в честь которого и названы. Существует четыре основные формы М.: сферическая, тетраэдр, октаэдр и икосаэдр. На 98–99 % состоят из кремния с примесью аварита и редкоземельных металлов. Размеры М. колеблются от 5 до 20 см в диаметре, масса до 1 кг. До сих пор нет объяснения их природы; большинство исследователей склонны считать М. окаменевшими остатками древних организмов, обитавших на Аваллоне, хотя есть гипотеза, что М. являются культовыми предметами, относящимися к древнеаваллонской культуре Та-Ин. Никакими особыми свойствами М. не обладают, однако очень ценятся на Земле, где их покупают как музеи, так и частные коллекционеры.
Популярная энциклопедия по Внеземелью
Сегодня была беспокойная ночь. Еще до рассвета я проснулся с ощущением того, что увидел тягостный тяжелый сон, но сам сон не запомнил. На щеках у меня были слезы. Под утро я проснулся второй раз, но уже от духоты – видимо, отключился кондиционер, и в моей каюте воздух стал таким спертым, что хоть ножом режь. Часы показывали четверть шестого по местному времени. В бункере понятие времени относительное, но мне очень захотелось, чтобы побыстрее наступило утро. И еще – я запомнил сон, который видел перед вторым пробуждением. Я купался. Нырял в чистую зеленоватую пронизанную солнцем воду. Вода была такая прозрачная, что я видел дно, и мне казалось, что оно совсем близко, что я могу коснуться его пальцами. А потом я стоял на берегу, смотрелся в воду, но почему-то не видел своего отражения. Меня это удивляло, я пытался разглядеть самого себя – и не мог. Странный сон. Катя часто говорила, что ей снятся вещие сны. Этот сон, конечно, не вещий. Я никогда не вижу вещих снов. Хотя однажды, много лет назад, мне снилось, что я оказался на другой планете. Тот давний сон, может быть, и был вещим. Но я скептик. Я не верю в мистические совпадения и судьбу. На Аваллон меня привел не сон. Сюда меня привела боль. Мне хочется верить, что однажды я буду вспоминать эти дни так, будто все, что происходило со мной с того страшного дня, когда мне сообщили диагноз Кати, случилось не наяву, а именно во сне.
Меня гораздо больше занимает другое – почему я проснулся в первый раз с глазами, мокрыми от слез? Что такого мне могло присниться? Не знаю. Возможно, нервы мои не в порядке. Мне хочется поскорее выбраться отсюда. И еще – мной все чаще овладевает апатия. Я все меньше и меньше верю в то, что мне удастся исполнить задуманное и найти то, что спасет Катю. Хочу думать, что это временно. Может быть, с сегодняшнего дня все изменится, и я снова поверю в то, что Бог на моей стороне. Я говорю себе, что если Всевышний не дал мне погибнуть тогда, у Пика Вдовы, значит, во всем со мной происходящим есть какой-то смысл. Я надеюсь. Ведь надежда – это все, что у меня есть.
* * *
Шестиколесный броневэн, урча пятисотсильным мотором, покатился вниз, к долине, подняв за собой облако желтой пыли. Северянин проводил его взглядом, потом посмотрел в другую сторону – туда, куда ему предстояло идти. Светило уже почти скатилось к горизонту, но жара не спала; над поверхностью равнины колебалось знойное марево, и порывы ветра поднимали тучи песка, закручивая их в мимолетные смерчи. В сгустившихся сумерках огонек у подножия одного из плоских глинистых холмов впереди был хорошо заметен. Там его цель. Вздохнув, Северянин зашагал по равнине, ориентируясь на огонек.Пять километров для хорошего ходока даже в жару – это не дистанция. Но Северянин устал. Может быть, он еще не оправился от полученного у Пика Вдовы лучевого импульса. Последние несколько сот метров он едва сдерживал желание выбросить тяжеленный рюкзак с припасами, автомат и прочее навешанное на него снаряжение. Короткие привалы не приносили облегчения, а устроить себе долгий перекур Северянин не позволял, опасаясь, что потом идти станет еще тяжелее.
Наконец, он подошел к забору из бетонных столбов с металлической сеткой между ними, разделявшему равнину пополам, нашел проход и оказался внутри ограды. Когда-то на этом месте был крупный аваритовый прииск Золотая Гора; потом аварит выработали и прииск забросили. Остались только обветшавшие бараки для горняков, ободранные изъеденные непогодой вышки и силовые столбы, брошенная ржавая техника и толомеит, зеленая аваритосодержащая порода, тысячи тысяч тонн которой ветер разметал по всей равнине, покрыв изумрудно-зеленой пылью все вокруг. Издали могло показаться, что прииск – оазиз среди бесплодной равнины, заросший молодой травкой. Ступая по ковру толомеитовой пыли, Северянин с усмешкой подумал, что планы реабилитировать эту несчастную планету будет гораздо труднее осуществить, чем наметить – уж слишком долго и изощренно гробили Аваллон. На почве, насыщенной толомеитом, ничего и никогда не будет расти. Ничего и никогда…
Костер горел на большой площадке, с трех сторон окруженной проржавевшими ангарами для техники. Человек, сидевший у огня, никак не отреагировал на приближение Северянина – он отрешенно смотрел на коптящее колеблющее пламя, пожиравшее старую резиновую покрышку.
– Плантатор? – спросил Северянин, опускаясь на корточки напротив.
– Добро пожаловать, брат, – с тем же отрешенным видом ответил сидевший. – Не найдется ли у тебя стаканчика биддла для хозяина?
– Биддла нет. Есть спирт.
– Чудесно, брат. Давай спирт.
Северянин скинул с плеч рюкзак, вынул флягу со спиртом, протянул Плантатору. Тот свинтил пробку, плеснул спирта в плоскую жестянку, стоявшую рядом с ним на ящике, разбавил водой из канистры и протянул смесь Северянину.
– За что выпьешь, брат? – спросил он.
– За Апостола. – Северянин сделал глоток из жестянки и поставил на ящик.
– Так ты человек «Большой Мамы»? – Плантатор покачал головой. – Я ждал тебя только завтра утром.
– Меня привезли на броневэне. Подбросили, так сказать. Ты, похоже, не рад мне?
– Я никому не рад, брат, – с подкупающей откровенностью ответил Плантатор. – Ведь ты пришел сюда не ради меня. Ты пришел потому, что тебя послали ко мне, так? Ты пришел по делу. Ты ищешь Апостола, а не Плантатора. Другие братья тоже приходят только по делам. Никто не приходит ко мне ради меня самого.
– Почему ты зовешь меня братом?
– Все грабберы братья. Мы все пациенты одного дурдома.
– Что-то мрачно ты шутишь, Плантатор. Но это твое право. Майор сказал, ты мне поможешь.
– Почему они выбрали тебя?
– В смысле?
– Я думал, ты моложе. Аваллон любит молодых и сильных. Тех, кто начал седеть, он ненавидит. Но это неважно. Хочешь покурить?
– Нет.
– Зря. У меня отличный петаль. Самый лучший на Аваллоне. Курни, не пожалеешь.
– Я не курю петаль.
– Твои проблемы, брат. – Плантатор быстро свернул папиросу, зажег ее, затянулся, выпустил дым с резким запахом. – Тогда пей спирт.
– Я не хочу пить.
– Извини, мне нечем тебя угощать. У меня есть только вяленое мясо скрэтча. Я не жду гостей на своей ферме.
– Ты здесь живешь?
– Я живу везде. Здесь, и там, и там. – Плантатор помахал рукой с папиросой. – Вся планета мой дом. А знаешь, почему? Ты землянин, брат. А я абориген. Я родился на этой долбаной планете. Ты спросишь меня, почему меня не сажают за курение петаля? А я тебе отвечу – потому что я абориген. Когда я стал сажать петаль, ко мне пришли полицейские из Ураниум-Сити и стали жечь мой урожай, а меня посадили в ховеркрафт и увезли в кутузку. Но потом пришел адвокат и сказал мне: «Парень, они не могут тебя посадить! На Аваллоне нет закона, запрещающего растить и курить петаль!» И он оказался прав – легавые меня отпустили. Поскрипели зубами и отпустили. Я родился на Аваллоне, и земные законы мне не писаны. Я живу по своим законам.
– Плантатор, я ищу Апостола.
– Его все ищут. С тех пор как прошел слух, что Апостол со своей шарагой нашел ход за Линию Смерти, каждый мечтает завязать с ним дружбу.
– И все-таки, где я могу его найти?
– Апостол – перелетная птица. Он не сидит на месте. Сегодня он появился в Ураниум-Сити, а завтра жди его где-нибудь в Ржавой Пади. – Плантатор докурил папиросу, швырнул окурок в огонь. – Зря не куришь, брат. Отменный петаль.
– Давай поговорим об Апостоле. Мне он нужен, понимаешь?
– Чего уж не понять? Слушай, а у тебя пожрать чего-нибудь есть?
– Есть. – Северянин расстегнул рюкзак, начал выкладывать на ящик провизию: сухую копченую колбасу, хлеб в полиэтилене, консервы, мясные концентраты, сухофрукты. Плантатор жмурился как кот, глядя на еду.
– Однако, какая фиеста! – сказал он. – Настоящий хлеб, пшеничный, не крахмальный? И колбаса натуральная? Хорошо кормят у вас в разведке.
– Угощайся. – Северянин глотнул спирту из жестянки, разломил колбасу. – Вяленое мясо скрэтча ты еще успеешь съесть.
– Я просто подумал – почему бы не съесть скрэтча? Ведь они едят нас, грабберов. Надо восстановить справедливость. Скрэтч – это всего лишь скрэтч. Неважно, кем он был в прошлой жизни…Ты чего, брат?
– У тебя отменное умение улучшать людям аппетит.
– Прости, но я сказал правду. Убери эту жратву. Тебе она еще пригодится.
– У меня достаточно еды. Ешь.
– Ты сказал, ты ищешь Апостола? Он нужен тебе или твоему начальству?
– Моему начальству. И мне.
– Кожа светлая, – неожиданно сказал Плантатор, изучающе посмотрев на собеседника. – И глаза серые. Скандинав?
– Я русский.
– О, я так и подумал! Русские – крепкие ребята. Среди грабберов русские – самые отмороженные. Лезут в такие гиблые дебри, куда никто не совался. Апостол тоже из ваших. Из русских, я хотел сказать. Между прочим, кажется мне, что я тебя уже где-то видел. Мы встречались?
– Не думаю. Я совсем недавно на Аваллоне.
– Что-то происходит с моей головой, – сказал Плантатор, глядя в огонь. – Может быть, это старость. А может, петаль. Готов поклясться, что я тебя уже встречал. Но это неважно. Деньги у тебя есть?
– Две тысячи, только не наличными, на карте. Тебе нужны деньги?
– Деньги нужны всем. И тебе они понадобятся в Ураниум-Сити. Большой город любит большие деньги, ха-ха! А мне деньги ни к чему.
– Плантатор, давай по делу. Мы говорили об Апостоле.
– Все ищут Апостола. А меня никто не ищет. Наверное, я просто никому не нужен. Обидно, брат. – Плантатор свернул новую папиросу. – Мне уже за сорок, понимаешь? За свою гребаную жизнь я не сделал ничего стоящего. У меня есть только две вещи – свобода и петаль.
– Сочувствую. И немного завидую. Я, в отличие от тебя, не свободен. Так где мне искать Апостола?
– Ты тоже веришь, что он побывал за Линией Смерти?
– Я не знаю ничего об Апостоле. Мне надо поговорить с ним. Это в его интересах.
– Апостол – свободная птица, брат. Я не знаю, где он.
– Послушай, приятель, я с тобой серьезен, как нотариус. В разведке есть сведения, что Апостолу угрожает большая опасность. Кто-то убивает грабберов, пытающихся найти безопасный проход на Территорию Хаоса. Если Апостол в самом деле знает, как туда попасть, ему несдобровать. Я хочу помочь ему. А ты мне мозги пудришь.
– Кто убивает грабберов?
– Этого я не знаю. Могу только назвать прозвище – Контактер.
– Аваллон не хочет пускать людей за Линию. Он создает чудовищ, которые стерегут тайну проклятой планеты. Если Апостол должен умереть, он умрет, и ты ничего не сможешь сделать. На Аваллоне приговоренные к смерти никогда не получают помилования. Смирись, брат.
– Майор сказал, что ты мне поможешь. – Северянин встал, стряхнул мелкую зеленую пыль с колен. – Наверное, он ошибся. Буду искать Апостола сам.
– Сядь, брат, не колотись. – Плантатор медленно и с наслаждением раскурил папиросу. – Я скажу тебе, как найти Апостола. Но и ты мне поможешь, добро?
– Чем я могу тебе помочь?
– Ты скажешь Апостолу обо мне. Чтобы он еще раз, как когда-то, взял меня с собой за Линию.
– Сказать Апостолу? – Северянин пожал плечами. – Легко. Конечно, я скажу ему про тебя. Обязательно скажу. Но сначала его надо найти.
– В Ураниум-Сити есть адвокатская контора Рыжего Мармана. Отыскать ее просто – тебе следует добраться до центра и там найти штаб-квартиру МГКС. Контора Мармана находится в том же здании на первом этаже. У Мармана работает одна девушка, Анна. Это родная сестра Апостола. Придешь к ней и скажешь, что от меня. Она скажет тебе, где искать ее братца. Но я дам тебе одну наводку. В последнее время очень много народу подалось на север, в Долину Бурь. Там теперь свободная зона, и каждый граббер мечтает заиметь в Долине Бурь прииск. Сечешь, брат? Говорят, нанятый свободными грабберами адвокатский пул наконец-то отсудил у компании «DTS» два миллиона акров земли. Хочешь, сможешь прикупить себе участочек и искать аварит. Но денег на покупку земли тебе не хватит, сразу говорю. Если только твои хозяева в разведке тебе подкинут еще тысяч пятьдесят, ха-ха!
– Я не собираюсь заниматься старательством. У меня другие планы.
– Оно и лучше. Местная мафия уже собирает со старателей дань. Не успеешь начать свое дело, а братки уже тут как тут. По мне лучше курить петаль и смотреть на звезды. Целее будешь. А Апостол…. Думаю, он мог со своими ребятами податься в Долину Бурь. Анна точнее скажет. Она знает. Только будь с ней поласковей, брат. Подарок ей сделай. Она девушка хорошая. Таких в этой сраной дыре больше нет, одни шлюхи из Афродитория.
– Ну вот, теперь ты мне действительно помог. – Северянин благодарно улыбнулся. – Теперь объясни, как мне добраться до Ураниум-Сити.
– Да он тут рядом, брат. – Плантатор показал рукой на темное ночное небо, туда, где над пустыней колебалось многоцветное зарево. – Иди на запад, выйдешь к шоссе номер сорок один. По нему доберешься до Ураниум-Сити. Там кругом указатели, не заблудишься. Если повезет, тебя подбросят какие-нибудь сердобольные ребята, например полицейский патруль. Только ночью не ходи. В пустыне полно гадов. Плюющиеся ящерицы, пауки. Ночуй здесь. Кровати у меня нет, но матрацы почти новые.
– Спасибо. – Северянин снова сел напротив странного аборигена. – И за гостеприимство, и за помощь.
– Не за что. Мне будет приятно, что если тебя убьют, ты не вспомнишь меня перед смертью дурным словом.
– Я пока не собрался умирать, – хмыкнул Северянин. – У меня другие планы. Мне нельзя на тот свет.
– Тебе легче, брат. – Плантатор покачал головой. – А я чувствую, что мои часики запущены. Аваллон убьет меня. Очень скоро убьет. Но ты не грусти. Не стоит печалиться в такую отличную звездную ночь. Плантатор не зря прожил свою жизнь. – Тут он посмотрел на Северянина, и глаза его сверкнули в темноте. – Ведь у меня были свобода и петаль. А это не так уж мало, брат.
VI. День шестой
Биддл – крепкий алкогольный напиток, производимый только на Аваллоне. По сути, обычный самогон, настоянный на ягодах и коре местного растения, известного как золоторыльник (Hemidendra alba sp.) Считается местной достопримечательностью. Б. сортов «Старатель Дэйв» и «Красная Долина» считается элитным и экспортируется с Аваллона. По мнению грабберов, употребление Б. помогает им переносить неблагоприятные условия на Аваллоне.
Популярная энциклопедия по Внеземелью
Наверное, я стал обладать даром предвидения. Я о том, что увидел в Ураниум-Сити. С самого начала я предполагал, что Ураниум-Сити окажется просто большой копией Загона, и не ошибся. Все те же бесцветные изъеденные пылью пустыни одно– и двухэтажные дома-бараки под серым небом, разбитые бетонные дороги, покосившиеся столбы, нигде ни дерева, ни травинки – и грабберы, вооруженные до зубов, и поодиночке или группами шатающиеся вдоль раскаленных аваллонским солнцем улиц. Только в центре города, там где находится деловой центр, дома попрезентабельнее и поэтажнее, хотя ни одного здания выше четырех этажей нет. Все это ночью нелепо расцвечивается рекламой самых разных цветов и размеров, вплоть до гигантских GSS-голограмм. Электричество тут не экономят – вблизи Ураниум-Сити работает термоядерная электростанция. Народу здесь много, и это не только грабберы вроде меня. Я видел клерков, работающих в расположенных здесь штаб-квартирах работающих на Аваллоне компаний, служащих из Агентства по космическим перевозкам. Неожиданно много женщин – после Загона это приятная неожиданность. Грабберы, встречая их на улицах, буквально едят их глазами, но барышни привыкли к такому неприкрытому интересу и даже не смущаются. Я и сам несколько раз ловил себя на том, что с любопытством провожаю взглядом какую-нибудь хорошенькую деловую леди в щегольском форменном комбинезончике. Еще полно полиции МГКС; на каждом перекрестке стоит по броневэну и по пять-шесть полицейских. Понятия не имею, на кой леший нужно держать тут столько полицейских – может быть, власти настораживает обилие оружия у наводнивших город грабберов. Что ж, власти можно понять, у некоторых из парней, которых я видел на улицах, рожи просто бандитские. Много гидромобилей, среди которых попадаются совсем новенькие – видимо, их доставляют с Земли по заказу удачливых грабберов или местных чиновников. Так же, как и в Загоне, полным-полно увеселительных заведений, кабаков и ночных клубов. Судя по всему, Ураниум-Сити – веселый город, хотя его облик нагоняет тоску. Это напоминает свадьбу в убогом дощатом сарае. Или пир на развалинах.
Позавчера, перед моим отъездом с военной базы, майор Зебровски дал мне координаты своего агента, через которого следует передавать информацию. Но сначала мне надо найти Анну. Осмотр достопримечательностей Ураниум-Сити я начну с визита в адвокатскую контору Мармана.
* * *
Массивная железная дверь располагалась в самом конце длинного ободранного коридора, тускло освещенного единственной неоновой лампой. На двери красовались две надписи – одна бегущей строкой появлялась в окошечке дисплея, другая была написана на простом и не очень чистом листке бумаге, приклеенном к двери жевательной резинкой. Бегущая строка сообщала, что здесь клиентов обслуживает баннистер К.К.Марман, магистр права и специалист по имущественным и другим делам. Вторая надпись, накорябанная зеленым фломастером, гласила: «ПО СУБОТАМ НЕ РАБОТАМ».– Вы к господину Марману?
Северянин вздрогнул, повернулся на голос. Девушка, стоявшая перед ним, разглядывала его с выжидательным интересом. Она была очень молода и привлекательна – нежная загорелая блондинка с курносым носиком и мягким полудетским лицом. Черный приталенный костюм с аваритовой брошью на груди и туфли на шпильке делали ее еще более очаровательной.
– Вы к господину Марману? – повторила она. – Сожалею, но сегодня неприемный день. Приходите в понедельник.
– Я это уже понял. – Северянин показал на прилепленный к двери лист бумаги. – Это не сам адвокат Марман писал? С правописанием у автора явно не все в порядке.
– Нет. – Девушка весело улыбнулась, показав ослепительно-белые зубы. – Это сочинение нашего уборщика Калена. Надо снять эту бумажку, она подмочит репутацию моего шефа.
– Вашего шефа? Вы работаете у адвоката Мармана?
– А вас это удивляет?
– Нет, я лишь хотел сказать, что ищу не самого адвоката, а работающую у него девушку по имени Анна. Вы Анна?
– Анна. – Она перестала улыбаться и с еще большим интересом посмотрела на Северянина. – А вы кто?
– Северянин. Ник Северянин. Вообще-то у меня другое имя, но на Аваллоне не принято называться своим именем. Я это уже понял.
– Однако меня вы назвали моим настоящим именем. Очень приятно. – Анна протянула Северянину узкую изящную кисть руки для пожатия. – И зачем же вы меня искали?
– Я не буду ходить вокруг да около. Мне очень нужен ваш брат. Мне нужен Апостол.
– Вадим? – Светлые глаза Анны потемнели, она нахмурилась. – Его нет в Ураниум-Сити. Ничем не могу помочь вам. Сожалею.
– А если я скажу, что дело очень важное? – Северянин перешел на русский язык.
Анна порывисто повернулась к нему, посмотрела на Северянина с недоумением.
– Вы русский! – воскликнула она с искренней радостью в голосе. – Боже мой, чего же вы сразу не сказали?
– Разве это так важно?
– Для меня важно. – Ее лицо прояснилось. – Я ведь тоже русская. Мои родители родом из Иркутска. А вы откуда?
– Петербург. – Северянин улыбнулся и развел руками. – Значит, земляки.
– Значит, так. Пойдемте, расскажете, что вас сюда привело. – Анна сделала приглашающий жест и легко зашагала по коридору.
Северянин пошел следом, любуясь ее легкой стремительной и изящной походкой. Анна привела гостя в маленький уютный кабинет с кондиционером и аквариумом, предложила сесть на мягкий стул без спинки, сама села в кресло напротив.
– Я как раз собиралась уходить домой, – начала она. – Шефа сегодня нет, он, как правоверный иудей, в субботу всегда отдыхает. А я решила кое-что поделать. Накопились документы, надо было разобрать. Господи, как же давно я не видела русского!
– Плантатор сказал мне, что в Ураниум-Сити много русских.
– Не много, но есть человек сто—сто двадцать. Однако к Марману они не ходят, предпочитают других адвокатов. А в свободное время я с ними общаюсь редко. Почти все они грабберы, и у них свои специфические интересы. У меня есть подруга Таня, она замужем за астронавигатором из Бюро грузовых перевозок, вот с ней я и общаюсь. А вы непохожи на граббера.
– Я стал им без всякого желания. Это долгая история.
– Хотите чаю? – вдруг предложила Анна. – Настоящего, черного, с вареньем?
– Если варенье домашнее, – сказал Северянин шутливым тоном.
– Тогда с брусничным? Согласны?
Северянин утвердительно кивнул. Непосредственность и эмоциональность Анны стали для него приятным сюрпризом. Эта девушка была очаровательна, и Северянину очень хотелось произвести на нее приятное впечатление. Плантатор оказался прав – судя по всему, Анна очень милая и добрая девушка. Конечно, она совсем не похожа на его Катю. Но разве это так важно? Не стоит вести себя с ней, как бесчувственный болван, зацикленный на делах.
– Сейчас закажем. – Анна подошла к буфет-автомату в углу кабинета и набрала на пульте код заказа. Запечатанные пластиковые стаканчики с горячим чаем выехали из чрева машины через несколько секунд. – Вот, берите.
– Спасибо. Вы давно на Аваллоне?
– Чуть больше года. – Анна распечатала свой стаканчик, поставила на стол. – Это все Вадим. Мы с детства все время вместе. Никогда не разлучались. Когда он отправился на Аваллон, я очень за него переживала. Но прошло два месяца, и он меня вызвал. Сказал, что нашел для меня очень хорошую работу с высоким жалованием и возможностью быстро сделать карьеру. Я ни секунды не думала, сразу все бросила и помчалась к нему. У меня, кроме Вадима, никого нет.
– А родители?
– Они умерли несколько лет назад.
– Простите. Сожалею, что заговорил об этом.
– Не извиняйтесь. А вы как тут очутились?
– Я уже сказал вам – это долгая история. В старину про ситуацию, подобную моей, говорили: «Роковое стечение обстоятельств».
– Видимо, у вас какие-то большие проблемы. – Анна отпила глоток чая из стаканчика. – Зачем вам Вадим?
– Я должен поговорить с ним. Это очень важно и для него, и для меня.
– Секретное дело?
– Наверное. – Северянин улыбнулся. – Еще в Загоне один наш соотечественник рассказал мне про Апостола. Он посоветовал обратиться к нему за помощью. Я только сегодня приехал в Ураниум-Сити, у меня тут нет ни знакомых, ни друзей. Вот я и подумал, что мог бы рассчитывать на содействие вашего брата. А тут еще Плантатор мне рассказал про вас.
– Вы знакомы с Плантатором?
– Случайно познакомился. Забавный парень. Только вот петаль его рано или поздно погубит.
– Он иногда бывает тут у нас. Вадим с ним знаком, но это шапочное знакомство. Кажется, они когда-то вместе планировали отправиться на север, в эту запретную зону, Территорию Хаоса. Вы надолго в Ураниум-Сити?