Авраменко Илья. Нина (отрывок)

   Бобровский, уже стоя на пороге с двумя чемоданами, оглянулся:
   - Что это, старуха, ты такие серьезные заявления делаешь?
   - Ты знаешь, теперь на вокзале, оказывается, переночевать нельзя, чтобы под мента не лечь.
   - Почему? Я - могу. А кто не может?
   - Вот она.
   - А почему она ночует на вокзале? Дитя! В чем дело?
   - Я приехала поступать в модели. А мне говорят....
   - Так, понятно, - кивнул Иван. - Нина, ты решила поселить это дитя у себя?
   - Да. Мы все равно переезжаем.
   - Ну хорошо. Не запирайся, дитя, я еще вернусь. Нин, ты машину-то открой.
   Нина все не могла закончить инструктаж:
   - Замок простой. В холодильнике можно брать все. В квартире не курить. Вечером позвони мне на мобильный. Все, Варя-Варвара. Выше нос. Все у тебя получится. Пока!
   Иван спустился вместе с Ниной, погрузил чемоданы в багажник и сказал:
   - Заводи свой агрегат, пока я сбегаю за коробкой.
   Вернувшись наверх, он увидел, что Варя уже подтащила тяжелую коробку к самому порогу.
   - Вот что, дитя курятника. Не надрывайся, а то искривление ног заработаешь, - сказал он. - А паспорт у тебя есть? Ну-ка, предъяви.
   - А что, не похоже? Мне шестнадцать уже давно исполнилось. А почему дитя курятника?
   - Потому что курочка ты нетоптаная, вот почему. - Иван перелистал паспорт и опустил его в карман своей куртки. - Пусть пока у меня побудет. На всякий случай. Я к тебе заеду. Не прощаемся, цыпочка.
   Погрузив коробку на заднее сиденье, он уселся рядом с Ниной. Машина дернулась, трогаясь с места, и Бобровский не удержался от замечания:
   - Кто тебя учил ездить? Не бросай сцепление. Поворотник включи.
   - Не нравится, иди пешком, - отрезала Нина, дерзко выруливая в левый ряд и не обращая внимания на возмущенный гудок притормозившего "Москвича".
   Иван прикусил язык. Каждый водитель считает себя асом. А женщина за рулем - не просто ас, а королева автострады. Спорить с Ниной не стоило, особенно сейчас. Но все же, как только они выбрались на кольцевую, Иван сказал:
   - Скажи мне, пожалуйста, Ниночка, ты окончательно рехнулась или как? Что эта за девица?
   - Я бы все-таки назвала ее девочкой. Приехала из какой-то Николаевки поступать в модели.
   - Из Николаевки Волгоградской области. Это я понял по ее паспорту. Это все, что тебе о ней известно?
   - Ну, в общем-то, да. У нас Маркиза умотала на неделю в Прагу, и все просмотры перенеслись. Девчонке жить негде.
   - И ты решила поселить ее у себя. Чтобы она там обдолбилась наркотой, сожгла квартиру или в лучшем случае все бы оттуда вынесла.
   - Да что она оттуда вынесет? Шкаф? Старый холодильник? Брось, Ванька, ерунду говорить. Разве ты не видишь, что это - нормальная девочка!
   - Не вижу. Я вижу, что она проныра и уже научилась ловко устраиваться.
   - А я вижу, что она несчастная, бедная деревенская девочка. И я хочу ей помочь.
   - Таких девочек - пол-Москвы. Всех у себя селить будешь?
   - Ко мне за помощью обратились не все, а только она. Ты, может быть, забыл, я тоже из деревни.
   - Ладно, старуха, не заводись, - Бобровский понял, что зашел слишком далеко. - В конце концов, Москва - та же самая деревня, только с асфальтом.
   Он замолчал, обдумывая, как бы перейти к разговору о своих грандиозных планах по повышению рейтинга. По радио начался очередной выпуск новостей, и опять его открывала информация о заказном убийстве депутата Дерюгина.
   - Саша-то когда приедет? - спросил Иван.
   - Не знаю.
   - А что за дела у него в Питере?
   - Ой, Вань, спроси что-нибудь полегче. Он туда по два раза в неделю последнее время мотается. Какие-то шведы, какие-то металлы... Уехал ночью, не предупредил... я спала. Проснулась, его нет. Надоел мне этот его бизнес хуже горькой редьки. Не желаю о нем даже говорить.
   - Да ты хоть знаешь, что за бизнес?
   - Ну так, в общих чертах. Цветные металлы, недвижимость, лес. Все, что приносит деньги.
   - Деньги много что приносит, - задумчиво произнес Иван, все больше склоняясь к мысли, что он попал на золотую жилу.
   "Нет, Ниночка, плохо ты знаешь своего мужа, - думал Бобровский. - И поговорить о его бизнесе очень даже интересно. И мы обязательно с ним поговорим".
   5
   Еще не доехав до своего коттеджа, Нина почувствовала, что у нее голова кружится от счастья. А когда машина остановилась перед резным крыльцом, взрыв ликования просто вытолкнул Нину наружу, и она колесом прошлась по газону.
   - Ванька! Я об этом мечтала всю жизнь! Воздух! Тишина! Деревья! А там - речка!
   - Ты же деревенская. Корову заведешь?
   - Нельзя... большая ответственность. Не уехать. А я бы завела. Ух, как люблю это дело!
   - Я городской мальчик, - проговорил Бобровский, иронично улыбаясь и разводя руками. - В деревне у меня начинается кислородное отравление. Моему организму нужен смог. Нужна асфальтовая пыль, нужна толпа. Пойдем, что ли, вещи в дом отнесем?
   Чья-то заботливая рука приготовила дом к приезду новых хозяев. Возле камина даже были сложены березовые чурочки. В кухонных шкафчиках стояла новая посуда, все сверкало чистотой.
   Нина взбежала по лестнице, схватив Ивана за руку, как маленького, и повела его по всем комнатам, распахивая двери:
   - А это - детская. Вот Петьке-то раздолье! А тут что? О, это спальня!
   Она со смехом упала на широкую постель, раскинув руки. А Бобровский передразнил:
   - А это спальня. Вот Саше-то раздолье!
   Они спустились в кухню, и Нина включила электроплиту, потом спустила воду из кранов. Все работало как часы. Она вскипятила воду и заварила кофе.
   Иван все ходил по кухне и заглядывал во все уголки. Наконец, он уселся на табурет и произнес ревниво:
   - Я вижу, здесь есть абсолютно все, даже бумага в сортире.
   - Ты и там успел побывать? Видел, какое окно в ванной?
   - Да, это класс. Признаюсь тебе, я всегда мечтал о ванной с окном.
   - Будешь приезжать к нам мыться по субботам.
   - Сколько же стоит аренда этого дома?
   - Ой, Ванечка, боюсь даже сказать. Бешеные деньги.
   - Не понимаю. Какой смысл тратить бешеные деньги на аренду? Вы же хорошо зарабатываете, и ты, и Саша. Почему вы не купите себе нормальный дом?
   - Саша не хочет ничего здесь покупать. Он даже деньги держит не здесь, а в каких-то западных банках. Говорит, что скоро уйдет из бизнеса, и тогда мы уедем. Не знаю куда. В Грецию, в Испанию...
   - Ты в это веришь?
   Задумчиво помешивая кофе, Нина отвела взгляд. Ей не хотелось говорить на эту тему. Она боялась даже подумать о том, как сможет жить за границей, среди чужих людей, где даже вывески на непонятном языке. И что она там будет делать? Ну да, Петьке там будет лучше. Правда, его самого об этом никто пока не спрашивал.
   - Не знаю, Ваня. Я не хочу уезжать отсюда. Но последнее время Саша говорит об этом все чаще и чаще. Многие так поступают, ты же знаешь.
   - Я сильно сомневаюсь, что он когда-нибудь сможет бросить свой бизнес, - покачал головой Бобровский. - В любом случае этот бизнес не бросит его.
   - Почему?
   - Потому что есть такие организации, куда вступают пожизненно.
   - Мне не нравятся твои намеки, - сказала Нина. - Мой муж не может связаться ни с чем противозаконным. Он сам служил в милиции, ты забыл?
   - Ну, положим, не в милиции, а во внутренних войсках, - возразил Бобровский. - И не на посту стоял, а спортом занимался. Это немного разные вещи. Кстати, из таких вот спортсменов и вышла вся наша родная мафия. Все рэкетиры - бывшие борцы и боксеры. А киллеры - стрелки да биатлонисты. Так что твой аргумент, извини, не проходит.
   Нина встала и принялась мыть чашки. Ей не хотелось продолжать этот разговор. Но слова Ивана разворошили все то, что она тщательно скрывала от самой себя. Она пыталась успокоиться, привычными движениями наводя порядок. Но ее вдруг захлестнула обида за мужа. И она снова повернулась к Бобровскому:
   - Саша честный и чистый человек. Я знаю это лучше других. И ты не смеешь ни на что намекать! Неужели ты думаешь, что я не вижу, не понимаю? Неужели ты думаешь, что я могу полюбить преступника, убийцу, родить от него и любить его все эти годы и не разобраться в нем?
   - Любовь зла...
   Нина выронила блюдце, и оно с громким звоном взорвалось на полу.
   - К счастью! - бодро сказал Бобровский.
   Но Нина, молча собирая осколки, не поддержала его энтузиазма.
   На обратном пути Иван травил анекдоты и всячески пытался отвлечь Нину, но она не поддавалась и распрощалась с ним сухо и отчужденно.
   Вся радость ее померкла. И даже загородный дом, о котором она так долго мечтала, уже не казался ей таким чудесным. Этот Бобровский не стал бы затевать разговор просто так. Он что-то знает. Что-то такое, чего не знает Нина. И что Саша скрывает от нее.
   6
   Вообще говоря, кастингом называется распределение ролей. Но в модельном агентстве "Маркиза" это американское словечко обычно употреблялось вместо простого русского слова "просмотр".
   Получив задание отправиться на кастинг в фирму "Каспий", Нина почти не сомневалась, что кастинг пройдет успешно, и для рекламы выберут именно ее, сколько бы конкуренток ни просматривалось вместе с ней. Однако, поднявшись на второй этаж гостиницы и остановившись перед номером, указанном в записке Пестровой, Нина была удивлена тем, что никаких конкуренток тут и близко не было.
   На двери гостиничного номера была скотчем приклеена страничка из блокнота. Красным фломастером выведены четыре слова. "ФИРМА КАСПИЙ. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ".
   "Этой фирме неплохо бы подыскать другого дизайнера", - подумала Нина, постучав в дверь.
   - Открыто, давно открыто! - прозвучал голос с сильным кавказским акцентом.
   Обстановка для кастинга была не совсем обычная. Посреди холла Нина увидела стол, богато заставленный напитками и фруктами. В кресле неподвижно сидел огромный, жирный, очень важный мужчина восточного типа, с багровым лицом и сросшимися бровями. Он опирался на роскошную трость, словно персидский шах на свой посох.
   - Здравствуйте, я из агентства, - сказала Нина, удивленно оглядываясь. - Простите, а где будут пробы для фирмы "Каспий"?
   Персидский шах облизнулся и шумно выдохнул. Из соседней комнаты выскочил жгучий брюнет в кожаном пиджаке.
   - Здравствуй, дорогая, проходи, садись, - заговорил он, широко улыбаясь. - Здесь будут и пробы, и все, что хочешь. Тебя как зовут?
   - Нина Силакова.
   Вслед за кожаным пиджаком из соседней комнаты выглянул бритоголовый абрек.
   - Ниночка, я Артур. Этого солидного дядю зовут Ахмед, а этого красавца - Руслан.
   Персидский шах запыхтел и еще раз облизнулся, не сводя с Нины глаз. Абрек Руслан так же бесцеремонно разглядывал ее с ног до головы. Артур за руку подвел Нину к низкому глубокому дивану рядом со столом и усадил ее.
   - Ты не стесняйся, будь раскованна. Как будто со старыми друзьями. Тебе что налить?
   - Ничего, спасибо. Я не пью. Если не возражаете, я бы хотела приступить к работе.
   Руслан фыркнул, но тут же затих, потому что Артур кинул на него испепеляющий взгляд.
   - Молодец, Нина. Время - деньги, да? Ты знаешь, в чем задача?
   - Мне сказали, реклама постельного белья.
   Абрек рассмеялся, обнажив желтые клыки:
   - Ай, Артур, молодчик. Такой вещь придумал!
   Артур погладил Нину по руке:
   - Правильно тебе сказали. Постельное белье будем рекламировать. Иди раздевайся.
   Он кивнул в сторону открытой двери, и Нина, заглянув туда, увидела кровать необъятных размеров.
   - Минутку, - она попыталась встать, но Артур удержал ее за руку. - Я не совсем поняла... У вас ведь только пробы сегодня, верно?
   Абрек запер входную дверь и повернулся, скрестив на груди могучие руки.
   - Да-да. Пробы, пробы, - закивал Артур. - Фирма "Каспий", Оля Пестрова тебя прислала, все правильно. Мы с ней все договорились, проблем не будет. Сначала пробы. Если понравится, будем повторять.
   Все это было так дико и нелепо, что Нина даже не испугалась. Ее приняли за проститутку. За девочку по вызову. Это или какая-то ошибка, или...
   Нина решительно поднялась и направилась к выходу.
   - Мне надо позвонить в агентство. Вы пока приготовьте свет, установите аппаратуру...
   Но эта хитрость не удалась. Абрек Руслан выставил руку перед собой и грубо толкнул Нину в грудь.
   - Какой свет! Сказали тебе, раздевайся, значит, раздевайся! Хватит целку строить! Хочешь свет, включим свет. Хочешь, выключим! Аппаратура хорошо работает, довольная уйдешь! Пошли!
   Он схватил Нину за руку и потащил за собой в спальню.
   Когда-то Саша учил ее приемам самозащиты. Это было давным-давно, но все его уроки моментально вспомнились, как только Нина поняла, что ее собираются изнасиловать трое грязных подонков.
   Она с силой ударила абрека ребром ладони по уху. Тот даже присел от боли и выпустил ее руку. Нина развернулась к Артуру и замахнулась сумочкой, отвлекая внимание. Жаль, что на ней были не сапоги, а босоножки. Но и летняя обувь может послужить оружием - если четко припечатать каблуком по вражеской ступне. Артур взвыл и запрыгал на одной ноге, обхватив другую.
   Нина рванулась к выходу, но в эту секунду внезапно ожил персидский шах. Он с поразительной ловкостью выставил свою трость и подцепил Нину за лодыжку.
   Она со всего маху повалилась на ковер. Сверху на нее прыгнул Артур, пытаясь прижать ее руки к полу.
   Поняв, что ей не вырваться из-под тяжелого мужика, Нина сменила тактику.
   - Подожди! Ну перестань! - жалобно вскрикнула она. - Все, все, не надо! Отпусти! Я сама!
   Громко ругаясь, Артур отпустил ее и встал у двери.
   - Придурочная! Идиотка! Ты что себе позволяешь! Ты знаешь, кого ударила? Ты знаешь, что мы с тобой сделаем? Идиотка ненормальная!
   Абрек тоже рычал что-то угрожающее, расстегивая рубашку, из-под которой клубилась густая шерсть на груди и животе. И только персидский шах сохранял полное спокойствие, только моргал и пыхтел чаще.
   - Вы... вы, может быть, не знаете, - лепетала Нина, - но я... я замужем!
   - Ну и что? Мы тебе жениться не предлагаем!
   - Но я... но мой муж... боюсь, что он неправильно вас поймет!
   - Плевать я хотел, как он нас поймет! Крутой, что ли? Зови его сюда, мы с ним разберемся!
   - Но я не могу! Он... он сейчас в Петербурге! Но я, - Нина раскрыла сумочку, - я вам покажу, вот он!
   Одной рукой Нина раскрыла портмоне, где под пластиком хранилась фотография Саши с Петькой на руках. Другой рукой она пыталась нащупать пилку для ногтей.
   - Вот! Видите, это мой муж!
   Она водила этой карточкой из стороны в сторону, а сама уже изготовилась, чтобы воткнуть пилку в глаз тому, кто первый кинется. Но все трое неожиданно застыли и замолчали. А потом персидский шах произнес непонятное:
   - Ветер!
   Артур осторожно шагнул к ней поближе, рассматривая фотографию.
   Абрек прорычал что-то на своем горском наречии и ушел в спальню, захлопнув за собой дверь. На полу осталась его рубашка.
   Персидский шах стукнул тростью по ковру и сказал:
   - Извини, красавица. Эти чурки некультурные, вчера с гор спустились. Иди домой. Я с ними говорить буду.
   - Э, Ахмед, я в чем виноват? - плаксиво спросил Артур. - Мне ее показали, ничего не сказали, я откуда знал, чья жена?
   Пораженная такой переменой в их поведении, Нина пятилась к двери, выставив пилку перед собой. "Притворяются", - подумала она. Нащупав свободной рукой замок, она провернула его. Неожиданно распахнулась дверь в спальню, и на пороге появился разъяренный абрек. Нина в ужасе забилась об дверь, толкая ее вместо того, чтобы потянуть.
   Абрек орал, колотя себя кулаком в грудь:
   - Этот биляд в агентстве, с которой ты договаривался! Она не знал, что ли, что она замужем? Я ее саму...
   Нина вылетела из номера, так и не услышав окончания фразы.
   Выбежав из гостиницы, она кинулась к своей машине. Двигатель зачихал, закашлял, но не завелся. "Миленькая, родименькая, - уговаривала ее Нина. Ну что ты капризничаешь? Вот приедет Саша, он тебе свечи новые купит, он тебе маслице поменяет, он тебя помоет. Ну, миленькая..."
   Словно уступив ее уговорам, машина вдруг взревела так, что у соседнего джипа сработала сигнализация.
   Кто-то постучал в стекло. Нина увидела перекошенное от страха лицо Артура. Обеими руками он держал у окна "вольво" виноградные кисти и бутылку шампанского.
   - Ниночка! Умоляю! Неправильно поняли! От чистого сердца! Возьмите шампанское, туда-сюда, виноград! Я вашу администратора убью! Клянусь мамой, я не хотел!
   Нина отпустила педаль сцепления, и "вольво" рванулась с места. Глянув в зеркало, чтобы поправить прическу, Нина увидела, что Артур еще долго бежал за машиной, размахивая виноградом.
   7
   Нину трясло от ярости. Когда она немного успокоилась, то поняла, что подсознательно, "на автопилоте" едет прямиком в агентство.
   Дверь в кабинет администратора она распахнула ударом ноги. Пестрова недовольно оторвалась от развернутого журнала:
   - Стучаться на...
   Не договорив, она вскочила с места и кинулась в угол, заслоняясь креслом. Нина шла на нее, схватив с подоконника цветочный горшок. Она уже предвкушала, с каким смачным звуком расколется он об эту ненавистную физиономию...
   - Ниночка! Ой! Ниночка! Ой! Не надо!
   Пестрова завизжала и присела за кресло, закрываясь им от неумолимо приближающейся Нины.
   От ужасной расправы Нину удержал телефонный звонок. Она вдруг услышала, что в ее сумочке приглушенно поет мобильник. Лихорадочно, дрожащими руками Нина достала телефон - и наконец-то услышала голос мужа.
   - Ты меня хорошо слышишь? - спросил Саша, не поздоровавшись.
   - Да! Конечно! Саше...
   - Молчи. Не называй имен. Подъезжай к трем вокзалам со стороны Сокольников. Остановись у подземного перехода перед Ярославским, за троллейбусной остановкой. Двигатель не глуши. Все поняла?
   - Да!
   - Когда будешь?
   - Да... да... конечно, Са...
   - Молчи. Когда будешь? Полчаса?
   - Да! Да! Конечно!
   - Жду.
   Нина только сейчас заметила, что держит цветочный горшок. Она машинально отдала его Пестровой, и та так же машинально схватила его обеими руками.
   "Что-то случилось, что-то случилось", - эта мысль колотилась в сознании Нины, пока она бежала к машине. Все, что произошло с ней самой, отодвинулось на второй план. С Сашей беда.
   Она остановила "вольво" возле подземного перехода у Ярославского вокзала и включила аварийную сигнализацию. На остановке толпился народ. Толпа зашевелилась, завидев приближающийся троллейбус, и двинулась ему навстречу. Несколько бойких и нетерпеливых мужичков не постеснялись рвануть к троллейбусу бегом. Один из них, в затрапезном пальтишке, в надвинутой кепке, пробегая мимо Нины, неожиданно дернул дверцу и плюхнулся в "вольво" на заднее сиденье.
   - Гони, Нежнульчик. Как я тебя учил.
   Нина даже не успела удивиться. Узнав родной голос, она ударила по газам, и машина, завизжав резиной, сорвалась с остановки.
   Поглядывая в зеркало, она видела, что Саша беспокойно смотрит по сторонам. Перехватив ее тревожный взгляд, он подмигнул и улыбнулся.
   - Сашенька, где тебя носило...
   - Сейчас направо, Нинуль. Постарайся быстрее.
   Нина увеличивает скорость.
   - Налево. На светофоре резко на разворот.
   Она развернулась на желтый свет, перед носом трогающихся автомобилей. Кто-то нервно ударил по тормозам, кто-то засигналил изо всех сил, но Нина была уже далеко. Она резко свернула в переулок.
   Впереди был тупик, и она спросила:
   - Куда мы едем?
   - Уже никуда. Стоп. Выходим.
   Он выскочил первым и отошел в тень за угол дома. Нина кинулась к нему, и они обнялись, словно тысячу лет не виделись.
   - Саша... Сашенька... милый! Боже мой! ты уехал... а там депутата убили... я звонила, а твой телефон выключен...
   - А я тебе из Питера подарочек привез... на вокзале увидел, сразу купил. Держи, Нинуль. Пиаф. Ты же любишь.
   - Пиаф... конечно... милый мой... что случилось, скажи мне! Ты в опасности?..
   - Нет, нет. Ничего не случилось. Просто это были не шведы, а натуральная подстава. Конкуренты нам подставили бандитов. Еле ноги унес. Приехал на дневном поезде. Петька дома?
   - В саду, - Нина посмотрела на часы и ахнула: - Его надо было забрать час назад!
   Саша удержал ее за локоть, когда она шагнула к "вольво":
   - Оставь тачку здесь. Поедем на такси.
   - Почему?
   - Она тебе больше не нужна. Егор заберет. Сегодня ночью мы улетаем в Грецию.
   Они вышли из переулка, и Саша остановил такси. Нина, ошеломленная новостью, переспросила:
   - Как "уезжаем"?
   - Да, Нина. Решение принято. Я ушел из этого дела. Всех денег не заработаешь. Нам с тобой хватит. Да и Петьке там будет лучше.
   Нина вздохнула. Что ж, рано или поздно это должно было случиться.
   - Хорошо, что я вещи не успела распаковать. Ой, да ты же не знаешь. Мы же переехали.
   - Куда? Зачем?
   - Я наконец-то сняла дом. Тот самый, который мы хотели, в Архангельском. Сегодня перевезла вещи туда. Еще не распаковала.
   Саша горячо стиснул ее плечо:
   - Нинуль, гениально! Об этом кто-нибудь знает?
   - Ну... мальчик из агентства недвижимости знает. Очевидно, хозяева знают.
   - А из наших знакомых?
   - Иван помог мне перевезти вещи.
   - А, этот... ну ладно. Петька, наверно, страшно обрадуется.
   - Еще бы... он так по тебе скучает...
   8
   Не думала Нина, что так недолго ей придется побыть хозяйкой загородного дома. Одну только ночь отпустила ей судьба, да и ту - неполную.
   Рано утром им уже надо будет прибыть в аэропорт, и белокрылый лайнер унесет Нину, Сашу и Петьку куда-то в лазурную даль, к теплому морю и нежному солнцу. Там не будет вечного страха перед будущим. И Нина сможет забыть и о Пестровой с ее абреками, и о Егоре с его пацанами.
   Там начнется новая жизнь. А пока Нина и Саша прощались со своим прошлым.
   Две свечи горели на столе, отражаясь в бутылке шампанского и двух высоких фужерах. Под звуки вальса Нина и Саша медленно кружили в танце.
   - Ты нашла прекрасный дом, - говорил Саша. - Лучше этого дома у нас с тобой не было. И не будет. Здесь мы не найдем ничего лучше, чем этот дом. Вот как раз поэтому и надо уезжать.
   - Как скажешь, так и будет, - Нина опустила голову на плечо мужа.
   Прозвучал последний аккорд, и они остановились, продолжая обниматься в темноте. Тишину нарушил детский голос.
   - Мам, ты где? - позвал Петька сверху, из своей комнаты.
   Нина заторопилась наверх, и Саша бесшумно поднялся следом.
   Петька сидел в постели, сонно оглядываясь.
   - Что, маленький? - Нина обняла его и уложила, поправив одеяло. - Что, мой хороший?
   - Где ты? Где папа? Где мой мишка?
   - Здесь, здесь, все здесь. Спи.
   - А папа больше никогда не уедет? И завтра тоже?
   - Конечно.
   - А мы правда завтра поедем в Грецию?
   - Конечно. Поэтому тебе надо скорее спать, чтобы отдохнуть.
   Саша, войдя в комнату, наклонился над Петькой:
   - Я тут, сынок. Не бойся, я от тебя никогда не уйду.
   - Обещаешь?
   - Обещаю.
   Петька удовлетворенно повернулся на бок, обняв своего плюшевого мишку.
   Нина на цыпочках вышла из детской. Саша затворил за собой дверь и обнял ее.
   - Пошли в спальню, - жарко прошептал он.
   - Он еще не заснул.
   Нина шутливо оттолкнула дерзкие руки мужа, но сама уже отступала к спальне.
   Он впился в ее губы и подхватил на руки. Через секунду они уже упали на широкую кровать. Нину обжигали его губы, скользившие по шее, по груди... Но вдруг Саша оторвался от нее и настороженно застыл.
   - Что ты?
   - Телефон, - сказал он, вставая с постели.
   - Это мой мобильник, - Нина попыталась его удержать. - Пускай звонят, меня нет.
   - Я жду звонка на твой телефон, - сказал Саша. - Ответь. Но меня нет ни для кого. Я жду звонка от Егора.
   Они быстро спустились по лестнице, и Нина взяла трубку. Услышав голос Егора, она тут же передала ее Саше, а сама налила себе шампанского, чтобы немного остудить распаленные губы.
   Саша стоял у окна и разговаривал, понизив голос, чтобы не разбудить Петьку.
   - Здорово, братан. Мост проехал? Давай теперь три километра вперед, первый поворот направо, до упора. Коттедж с белым крыльцом, на первом этаже горит свет. Собак нет. Давай, до связи.
   Он положил трубку на стол и снова обнял Нину:
   - Это Егор. Сейчас будет. У него паспорта и билеты.
   - Как все оперативно, - Нина отстранилась. - Саша, почему такая внезапность?
   Саша перехватил ее фужер и отпил из него.
   - А в этой жизни все внезапно. Внезапно родился, внезапно умер. Но если серьезно, то мы ведь давно к этому готовились, верно, Нинуль? Если решение принято, тянуть нечего. Разве ты не хочешь уехать отсюда как можно скорее? В нормальную страну, с нормальными людьми и нормальным климатом.
   - Это старый разговор. Я никуда из России уезжать не хочу. Но я хочу с тобой. Куда ты, туда и я.
   - Ну и хорошо.
   Он сел в кресло и включил телевизор. В ночных новостях снова шел репортаж об убийстве депутата: "Народный избранник был цинично и хладнокровно расстрелян рядом со своим домом, в восемь часов тридцать минут утра, когда глава думской фракции садился в ожидавший его служебный автомобиль. По свидетельству очевидцев, первые выстрелы приняли на себя водитель и телохранитель депутата. Их состояние врачи оценивают как удовлетворительное. Спасти жизнь Дерюгина, однако, не удалось..."
   Саша переключил канал и вытянул ноги к камину.
   - Приедем, купим дом на берегу. Не хуже, чем этот. В саду оливы, пальмы. Море будет рядом. С балкона будет видно и слышно. Ты и там будешь моделью или, если хочешь, откроешь свою школу. Или еще родим. Петьке нужен братик. Все, что ты захочешь. Куплю катер, буду туристов возить на морскую рыбалку. Разве плохо, Нежнуля моя?