Страница:
карту территории. ГОЛОВКИ ИСПРАВНЫ НА ВОСЕМЬДЕСЯТ ПРОЦЕНТОВ, ВСЕ В
ПОРЯДКЕ.
Дрожащее изображение карты вернулось на экран. Оно изменилось, но и
облака над ними переместились; планета, конечно, жила своими собственными
ритмами вибраций помимо вмешательства человеческой техники.
- Экскаватор углубляется, и вибрации здесь наверху выглядят иначе, -
пробормотала Синкевич. Она посмотрела через бойницу на высоту 224 и
вручную установила максимальное увеличение своего визора.
- Охотник Шесть - всему личному составу, - объявил Ковач ровным,
решительным голосом. - Полная готовность. Взводу Альфа наблюдать за
высотой Два-Два-Четыре. Дельта Шесть, приготовьтесь переместить половину
вооружения в сектор Альфа по команде.
В километре от них на склоне холма блеснул металл. Брэдли поймал его в
прицел своего визора и крикнул:
- Вести цель! - для того, чтобы его искусственный интеллект указывал
всем Охотникам объект в пределах его видимости.
- Внимание, - продолжал майор. - Ключ Один-Три, Региональное управление
огнем, говорит Охотник С...
Передача растворилась в неожиданном реве помехи. Искусственный
интеллект Брэдли отрезал шум, чтобы спасти слух и разум, сержанта.
Блеск на высоте 224 исчез в ослепительной вспышке плазменного оружия.
Поднялся шар из газообразного металла, который, остывая, превратился в
небольшое грибовидное облако.
- ...цель для вас, - продолжал Ковач, не слыша Брэдли.
Передавая сообщение, майор не мог знать, что его информация
превратилась в бессмыслицу с помощью очень совершенного глушителя. Вместо
того, чтобы попытаться грубой силой подавить все частоты, враг использовал
алгоритм, позволяющий имитировать сигналы передатчиков Флота с
распределенными частотами. Слабый белый шум нарушал связь более
эффективно, чем мощный гул, который мог привлечь к происходящему внимание
штаба.
- Вас глушат! - сказал старший сержант, устанавливая реактивную гранату
под ствол пулемета.
Воздушный поток, проходивший сквозь осевое отверстие гранаты,
стабилизировал ее полет, несмотря на небольшую начальную скорость.
Боеголовка была пустотелой, но двенадцатисантиметровый диаметр делал ее
эффективной против довольно толстой брони.
ПРОШЛИ ВОСЕМНАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ, возникла надпись на экране. Звук,
передаваемый по камню или воздуху, не мог быть заглушен. Брэдли слышал
крики десантников с обеих сторон - их устройства связи не работали.
Склон высоты 224 излучал сверкающую враждебность. Брэдли настроил визор
на максимальное увеличение, когда винтовка Ковача и плазменное ружье
Синкевич присоединились к раскатистому грому оружия всего первого взвода.
Врагами оказались машины. Они были размером с человеческую голову -
достаточно маленькими, чтобы быть принятыми за кристаллические включения в
скальную породу, когда "Хэйг" искал планетные мины.
Их были тысячи. Прорываясь на поверхность и двигаясь к Охотникам на
высоте 165, они собирались в более крупные конструкции.
Брэдли схватил Синкевич за плечо. Ионизированный воздух мерцал вдоль
траектории ее выстрелов.
- Береги заряды! - крикнул Брэдли.
Он протиснулся сквозь узкую щель под крышей, потом сунул руку назад за
пулеметом. Реактивные гранаты предназначались для стрельбы на расстояние
не более пятисот метров. Они могли оказаться неэффективными против такого
врага даже при стрельбе в упор.
Брэдли пригнувшись побежал к расположенному справа укрытию, в котором
находилось обслуживаемое расчетом плазменное орудие. Он ожидал пуль, лучей
- чего-нибудь, но машины противника только продолжали катиться вниз по
склону, подобно металлокерамическому грязевому потоку.
Даже с дистанции в тысячу метров пули штурмовых винтовок десантников,
по-видимому, оказывали некоторое воздействие на отдельные машины. Объект,
находившийся в простреливаемой зоне, блеснул в облаке каменной пыли,
поднятой отрикошетировавшей пулей. После третьего или четвертого попадания
машина опрокинулась и замерла.
Когда же две или более машин объединялись, новое устройство
отделывалось от пуль с безразличием собаки, бегущей под дождем. Только
прямое попадание плазменного заряда могло подействовать на него - а взвод
вооружения имел всего лишь по сотне зарядов на каждое из орудий с
ленточной подачей.
Брэдли присел позади укрытия.
- Рауш! - крикнул он. - Блэйр!
Расчет выпустил еще одну короткую очередь. Воздух загремел, заполняя
след, прожженный в нем, у Брэдли защипало в горле от озона.
Он пролез в щель и ткнул стрелка между лопаток стволом пулемета.
- Рауш, черт бы тебя побрал! - рявкнул он.
Стрелок и его помощник удивленно обернулись. Их глаза расширились,
когда они увидели оружие и искаженное яростью лицо Брэдли.
- Одиночный огонь! - приказал старший сержант. - И не стреляйте, пока
не соединятся хотя бы три этих проклятых устройства! Экономьте боеприпасы!
Брэдли поднялся, чтобы бежать к следующему орудийному укрытию первого
взвода, но Ковач уже был там и отдавал распоряжения.
На капитана всегда можно было положиться.
Рауш снова открыл огонь, превратив одиночными выстрелами сначала одно,
а потом другое составное существо в огненные шары.
Не каждый выстрел достигал цели. Машины двигались быстрее, чем казалось
поначалу. Уцелевшие уже покрыли половину расстояния до позиций Охотников.
Брэдли скачками передвигался по холму. Груз оружия и амуниции давил на
него, словно он пытался плыть, обмотавшись цепью. Без радио можно было
только лично передать приказ о перемещении плазменного оружия из дальних
секторов к позициям первого взвода.
Брэдли решил бросить патронташи от пулемета, потому что был уверен в их
бесполезности, но его рука остановилась на полпути.
Сейчас не стоило расставаться с оружием. Даже самым ненадежным.
- Грант! - крикнул Ковач в коммуникатор АПОТ, когда сверкающее
пятитонное существо начало неуклюже карабкаться по склону в сторону
укрытия. Это была последняя из атаковавших машин, но она подошла слишком
близко для того, чтобы какое-нибудь из плазменных орудий смогло уничтожить
ее. - Нам срочно нужна помощь! Опустите "Хэйг"! Нам требуется тяжелое
вооружение!
Синкевич стреляла короткими очередями из штурмовой винтовки. Пули
рассыпались золотистыми искрами, отлетая от магнитного экрана существа, в
сантиметре от его металлической поверхности.
Позади Синкевич на дне укрытия валялось бесполезное плазменное ружье.
Его ствол все еще светился темно-красным светом. Она истратила два
последних плазменных заряда мгновение назад, когда два приплюснутых робота
внезапно кинулись на нее с разных сторон.
Эта парочка сейчас трещала и пузырилась, плавясь на скале от своей
внутренней энергии; но оставался еще один, а у Синкевич кончились
плазменные заряды. Ковач бросил коммуникатор и прицелился из винтовки.
Существо было в пятидесяти метрах. Оно отдаленно напоминало земляного
червя, но, похоже, скользило вперед, не касаясь земли.
Темное пятно над округлой носовой частью могло быть окном датчика. Во
всяком случае, в него стреляла Синкевич и, может быть, если выстрелить
одновременно из двух винтовок...
Ковач потянул спусковой крючок, откидываясь назад из-за отдачи. Сквозь
легкую пороховую дымку он увидел, что его пули истрачены впустую.
Толстый черный цилиндр реактивной гранаты полетел к цели по настильной
траектории. Ковач и Синкевич нырнули на дно укрытия. Глухой взрыв
бронебойного заряда заставил землю содрогнуться и приподнял десантников на
несколько сантиметров.
Ковач выглянул. Ветер уже разорвал в клочья черный дым взрыва. В
корпусе машины появилось отверстие с большой палец. Пробоина расширилась,
когда морда существа провалилась внутрь корпуса, подобно гниющему плоду
при замедленной съемке.
Брэдли присел позади укрытия, устанавливая на пулемет еще одну
реактивную гранату. Это был его последний боеприпас: пустые контейнеры
позвякивали, свешиваясь с патронташей.
- Вы связались с Грантом? - требовательно спросил старший сержант. - К
нам идет помощь?
- Я за то, чтобы отступить, - пробормотала Синкевич. Она смотрела на
цилиндр гранаты, которую отцепила от пояса, чтобы кинуть в случае
необходимости. Граната предназначалась для уничтожения бункеров и была
действенной в замкнутых пространствах, но, возможно, бесполезной против
бронированного противника на открытой местности.
- Транспортеры не заведутся, - спокойно сказал Брэдли. - У нас осталось
семьдесят процентов энергии, но система управления не пропустит ток к
вентиляторам.
Возникла тишина, нарушаемая только вибрацией скал, которая
распространялась от скважины и возносилась в небо. Поток магмы,
выплескиваясь на камни, становился темно-оранжевым.
Плазменное орудие начало наносить одиночные удары по новой цели.
Огненные шары вспыхивали на высоте 224. Каждый раз, когда дым разрыва
относило в сторону, что-то новое металлическое поднималось из того же
оплавленного кратера. После шестого выстрела орудие умолкло.
- Не знаю, удастся ли мне связаться, - сказал Ковач. Он взял
коммуникатор и некоторое время смотрел на него. Потом повернулся и крикнул
соседнему укрытию справа: - Все плазменное оружие на сектор первого
взвода! Передайте дальше!
- Все плазменное оружие на сектор первого взвода! - подхватила
Синкевич, обращаясь к соседям слева. - Передайте дальше!
Укрытия находились в пределах слышимости друг от друга. Было рискованно
оголять другие секторы, но движение на высоте 224 доказывало, что здесь
будет предпринята еще одна атака. Оставалось только два плазменных орудия,
которые не были использованы в первой схватке и имели достаточно
боеприпасов, чтобы отбить вторую атаку.
У Ковача пересохло в горле. Он не чувствовал отвратительный запах дыма,
валившего из останков робота, лежавших прямо напротив укрытия. Но ткани
его носа и рта сжимались от предчувствия грядущей кары.
Майор положил большой палец на овальное углубление под переговорной
сеткой коммуникатора и хрипло произнес:
- Грант, это Ковач. Пожалуйста, ответьте. Нам срочно нужна поддержка
истребителей. Нас атакуют машины.
Ковач гадал, имели ли роботы встроенные программы для искусственного
интеллекта или какой-то оператор Синдиката управлял ими дистанционно. Как
тогда эта идиотская ситуация выглядела с точки зрения врага?
- Нам нужны боеприпасы и огневая поддержка. - Голос майора дрогнул. Он
взял себя в руки и продолжил: - Ради Бога, Грант, пришлите сейчас сюда
Тоби Инглиша и "Хэйг"!
Ковач убрал палец с углубления. Похоже, он зря нажимал на него. Ни
звука - ни слов Гранта, ни шума - не донеслось из переговорного отверстия,
когда он отпустил "кнопку".
Может быть, никакой кнопки не существовало? Может быть, не существовало
никакого устройства связи, а была просто пластиковая коробка, которую этот
шпион вручил Ковачу, чтобы быть уверенным, что Охотник Шесть возьмется за
задание, означающее его гибель...
- Проклятие, - пробормотал Брэдли, уставясь на изборожденный склон
высоты 224.
Из второго взвода прибыл, пошатываясь от усталости, орудийный расчет с
готовым к стрельбе плазменным орудием на треноге. Стрелки расположились
позади командного укрытия. Один припал к прицелу, его помощник помогал
третьему из расчета заправлять стозарядную ленту, которую он нес, пока его
товарищи перетаскивали орудие.
Массы блестящего металла появлялись из грунта на склоне, словно из
холма сочилась ртуть. Шары были крупнее, чем во время первой атаки, и
соединялись, как только возникали на поверхности.
Ружейная канонада не оказывала действия на существа. Никто из
командования даже не потрудился выстрелить.
Три плазменных орудия, а потом и четвертое изрыгнули свои ослепительные
молнии. Сверкающий металл взметнулся на сотни метров вверх. Весь склон
холма сиял нестерпимым блеском.
Металлический шар продолжал расти. Он уже достиг размеров собора.
Сгустки плазмы больше не причиняли вреда сверкающему корпусу робота.
Он скользнул вперед. Воронка, оставленная им на склоне высоты 224,
могла возникнуть в результате ядерного взрыва.
Только два плазменных орудия продолжали вести огонь. То, которое было
ближе других к укрытию командования, израсходовало почти всю ленту
зарядов. Ствол орудия светился, а скала в метре от него сплавилась,
превратившись в стекло.
Сержант Брэдли нацелил реактивную гранату и стал ждать. Синкевич
разложила все свои контейнеры с гранатами на переднем крае укрытия, чтобы
бросать их одну за другой, как только цель приблизится на достаточное
расстояние.
Ковач разрядил штурмовую винтовку в сверкающую массу. Машина уже
находилась в середине низины. Из-за своего размера существо двигалось с
вводившей в заблуждение скоростью.
Взгляд Ковача поймал новое сообщение на экране:
ТРИДЦАТЬ СЕМЬ КИЛОМЕТРОВ. ЦЕЛЬ ОБЕЗВРЕЖЕНА БЕЗ ПРОИСШЕСТВИЙ.
ЛЕГКАЯ РАБОТА. НАЧИНАЕМ ПОДЪЕМ.
Топ выстрелил реактивной гранатой. Вспышка взрыва бронебойного заряда
лишь скользнула по защите монстра, и ничего больше.
Волны жара шли от ствола пулемета Ковача. Он расстрелял целый магазин
одной длинной очередью и снова перезарядил оружие. Когда существо
приблизилось на сорок метров, он начал бросать гранаты.
...И я скажу Тоби Инглишу: "Вы, идиоты, довели нас до ручки! Еще десять
секунд, и от нас не осталось бы ничего, кроме жирных пятен!"
Ник Ковач рассмеялся и снова нацелил винтовку на монстра, высившегося
на фоне неба, в котором не было надежды.
- Тоби? - Голос Клиари, раздавшийся в наушниках капитана Толливера
Инглиша, был полон такой пленительной женственности, словно они сейчас
нежились в постели. Эх, если бы! На дисплее его капитанского шлема
замигала красная точка, означавшая "СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ".
И так ясно, что срочное, черт бы их побрал! В самый разгар битвы, в
которой решается судьба Флота, девяносто вторая рота морских пехотинцев
влипла в дрянную историю. Такую, что хуже просто некуда! Их реорганизовали
в "спецподразделение электронных разработок" при СЕРПА, оснащенное
оборудованием класса Икс и выполняющее задания особой сложности.
СЕРПА расшифровывалась как Агентство Специальных Электромагнитных
Исследований. И неудивительно, что изображение на контрольно-командном
дисплее, встроенном в шлем Инглиша, напоминало ночной кошмар. А виновата в
этом была в первую очередь Клиари, его технический консультант.
- Тоби? - снова раздался ее голос. - Дельта Два, вы меня слышите?
Инглиша, сидевшего в этот момент в десантном корабле в ожидании высадки
на броню вражеского крейсера, очень мало занимали слова Клиари.
Его искусственный интеллект по данным химических анализов определил, в
каком взвинченном состоянии находится сейчас капитан, и убрал с дисплея
красную точку сигнала Клиари. В наушниках послышались суровые голоса ребят
из "Красной Лошади", немного взбудораженных перед началом операции. Инглиш
переключился на обзор текущей обстановки. На экране появились люди в
боевом снаряжении, оборудование, оружие, помещенные в чрево МТНО - Модуля
Тайных Ночных Операций.
Старший высадки уже поплыл к двери, по-паучьи перебирая руками. Вот-вот
ворота шлюзовой камеры распахнутся и коммандос окажутся в бескрайней
космической пустыне, где не будет ничего, кроме звезд, вражеского оружия,
телероботов, где почти нет гравитации. Инглиш всегда тяжело переносил
сражения в условиях микрогравитации. Вот и сейчас у него заранее пучило
живот.
Он лично протестировал прикрепленный за спиной агрегат ЭЛВИС/ЭВА,
совмещавший блок питания, реактивную установку и жизнеподдерживающую
систему для космического боя. Это была несерийная продукция, разработанная
СЕРПА для сверхсложных операций. Без такого приспособления капитан уже
десять раз был бы мертвецом. Но, если тебе везло до сих пор, это еще вовсе
не значит, что ты бессмертен. Девяносто вторая рота Инглиша совместно
писала книгу, обобщающую опыт подобных боев. И выведенное соотношение
между живыми и погибшими мало обнадеживало.
Постепенно нервозность прошла - легкое похрапывание одного из ветеранов
и чье-то ритмическое чавканье жевательной резинкой подействовали на
Инглиша успокаивающе.
Он обернулся к Траску и сделал вопросительный жест.
Траск, сержант его роты, поднял кулак с оттопыренным большим пальцем.
Сейчас все нужно делать молча - никто не знает точно, какими возможностями
располагает Синдикат и способна ли СЕРПА бороться с подслушивающими
устройствами противника.
Лейтенант Сойер, ординарец Инглиша, легонько дотронулся до запястья
капитана, а потом до собственного шлема.
Одновременно на шлеме Инглиша загорелась желтая точка - включилась
двусторонняя связь.
- Вот ведь чертовщина какая, Сойер! Мне пришлось заглатывать все
контрольно-командные данные прямо перед посадкой! - Он, конечно же, кривил
душой. Наверняка капитан смутно догадывался, что на захват корабля
Синдиката пошлют именно его роту, но не хотел беспокоиться раньше времени.
- Вы готовы к прыжку?
"Спрыгнуть" и "высадиться" означало примерно одно и то же. Если вы
принадлежите к специальной электронно-исследовательской команде, то
сражаться, как правило, приходится в открытом космосе. Подразделение
Инглиша располагало экспериментальным оружием потенциала А, позволяющим
быстрее, чем кому бы то ни было на Флоте, вскрывать цистерны, полные
роботов Синдиката, и проверять, есть ли внутри управляющие роботами люди.
У Инглиша запульсировал диод двусторонней связи - это означало:
включена защита.
- Скажите, капитан, - обратился к нему Сойер, - у вас все в порядке? Я
только что разговаривал по рации с Клиари, нашим ТК [технический
консультант]. Она жаловалась, что не может пробиться к вам. Ваше
переговорное устройство прошло тестирование?
- ТК - еще девчонка, - пробормотал Инглиш, но вовремя взял себя в руки
и сменил тон. - Я поговорю с ней, как только выдастся свободная минута. Но
только не сейчас, черт возьми, не перед началом операции. Если будет
докучать, скажи ей, чтобы держалась подальше от кнопки индивидуальной
связи.
Сойер поднялся с грацией мастиффа - разительное сходство с этим
гигантским бесстрашным зверем и сделало его приближенным Инглиша - и
медленно проплыл над пехотинцами. Он направлялся к Инглишу.
Когда их шлемы соприкоснулись, лейтенант сказал так, чтобы не было
слышно в эфире:
- Тоби, ты только не волнуйся. ТК говорит...
- К черту ТК, - оборвал Инглиш, но голову не отдернул. Скафандр его
зашелестел - включилась система кондиционирования. Клиари просто добивает
его. Заставляет нервничать перед самой... - Не обижайся, Сойер. Просто в
этот раз у меня нехорошее предчувствие.
- Если с тобой что-то случится, можно я получу твои надбавки за боевые
вылеты?
- Конечно. Слетай в отпуск на АСА-ЗЕБРА и Мэннинг с собой прихвати. -
Инглиш отключил сканеры на шлеме и деполяризовал его, чтобы заглянуть
Сойеру в глаза. - До высадки остается минуты две. Если хочешь мне что-то
сказать, Фрэнк, говори сейчас.
Они знали друг друга слишком долго, и Инглиш сразу понял: Сойер подает
ему какой-то знак. Совсем не тестирование переговорного устройства
интересовало сейчас лейтенанта.
Забрало Сойера стало прозрачным, и он перешел на индивидуальный
электронный режим. В этот момент искусственный интеллект в шлеме Инглиша
решил, что капитану нужно еще раз сканировать район высадки, и выдал на
дисплей соответствующее изображение.
И когда у Инглиша перед глазами возникла синтезированная диаграмма:
корабль Синдиката - тот самый корабль, на который морские пехотинцы
собираются спрыгнуть с взрывными факелами и "открывалками", Сойер сказал:
- ТК хотела, чтобы вы знали: Двадцать первая рота Ника Ковача просила
прислать именно нас. Разобрать слова было трудно, но Клиари поняла - майор
говорил об огневой поддержке и эвакуации. А потом "Хэйг" потерял связь с
Ковачем.
- Сойер, я похож на космическое такси или добрую фею? - Инглиш невольно
отвлекся от графика на контрольно-командном дисплее. Если у него и были на
Флоте друзья, так это Ник Ковач. От услышанного во рту пересохло, а в
горле начало покалывать.
Инглиш откинулся назад и, упершись головой в сетку, натянутую поверх
переборки, стал рассматривать своих людей.
- Скажи ТК... - Вместо слов из горла вырвалось какое-то карканье, и
прошлось начать снова: - Я поговорю с ней. А теперь приготовься к
рок-н-роллу.
Старший десантной группы потянулся к декомпрессору. Загорелась красная
лампочка, означавшая полную боевую готовность.
Искусственный интеллект Инглиша настроился на канал ТК, и, пока капитан
обдумывал, что сказать, руки его автоматически проверяли застежки на
перчатках, сенсорные агрегаты и ненавистное оружие А-потенциала, класса
Икс.
Огонек тестера уже перепрыгнул на прицел телевинтовки, когда Клиари
снова напомнила о себе красной точкой, мигающей на командно-контрольном
дисплее. Эта точка показывала, что она, живая и невредимая, сидит в штабе
эсминца "Хэйг". Инглиш снова привел заряд в соответствие с космическим
временем и взял одной рукой винтовку в положение "на караул", вытянув
другую руку в сторону старшего высадки - это был общепринятый сигнал,
означавший: "Готовность номер один".
Сержант Траск уже помог первому из коммандос выскочить за ворота
шлюзовой камеры, когда Клиари позвала снова:
- Дельта Два?
ИИ [искусственный интеллект] Инглиша был, есть и всегда останется
"Дельта Один". "Дельта Два" - капитан Инглиш - может погибнуть в бою,
тогда подключенный к системе телеуправления искусственный интеллект
продолжит воевать за человека, используя экзоскелетный скафандр со
стабильным энергопитанием, до тех пор, пока не решит, что операция
достигла своей цели.
Каждый раз, когда Инглиш слышал голос Клиари, ему хотелось покончить с
этой проклятой войной, улететь куда-нибудь далеко отсюда и спокойно
растить детей. Он больше не прикасался к возлюбленной, потому что не мог
продолжать спать с ней и при этом ежедневно рисковать собой. Хорошо хоть,
что она не подвергается риску. По крайней мере нашпигованный новейшим
оборудованием эсминец "Хэйг" был для Клиари относительно безопасным местом
- насколько безопасность вообще возможна для военнослужащего.
- Дельта Два вызывает на связь ТК 92-й роты. Слушай, Клиари, какого
рожна тебе от меня нужно? Я ведь здесь не пивком разминаюсь и не пеленки
стираю. - Она не знала, какие чувства капитан испытывает к ней. Знала
лишь, что Инглиш не захотел оставить ее в своем подразделении, не объясняя
истинной причины своего поступка.
Инглишу вообще трудно было с ней разговаривать. Когда Сойер начал спать
с Мэннинг, Инглиш проклял все на свете. Он-то не мог спать с Клиари! И без
нее тоже не мог, зная, что они разделены всего несколькими переборками. В
результате капитан не спал вообще, и это вряд ли положительно сказывалось
на его боевой готовности.
- Капитан, Сойер говорил вам о Коваче?
- Да, ТК. Послушай, у меня боевая операция. Я ведь не могу на части
разорваться. Вы с Мэннинг действуйте самостоятельно, если считаете, что
можете помочь двадцать первой роте. И по ходу дела проставляйте мою
подпись на всех приказах. Большего для вас все равно никто не сделает.
Но голос Клиари настойчиво требовал большего. Клиари всегда слишком
многого от него хотела. Он вдруг настолько отчетливо представил ее темные
волосы, умные глаза, восхитительную попку, что на какое-то мгновение
потерял из виду шлюзовые ворота.
Когда видение исчезло, в наушниках все еще слышался ее голос, горячо
убеждающий в чем-то.
- Хорошо, так и сделай, - нетерпеливо отмахнулся Инглиш. Он не мог
больше отвлекаться - в шлюзовой камере происходило что-то важное.
Отключив рацию, капитан постарался тут же выбросить из головы этот
голос и ее саму, прислушиваясь к перепалке, вспыхнувшей между Сойером и
старшим десантирования.
- ...не можем так рисковать! - орал старший десантирования.
- ...в задницу! - хрипел Сойер.
Инглиш направился к спорящим по вздрагивающей палубе. А пока он шел,
десантный катер МТНО продолжал удаляться от корабля Синдиката,
находящегося под ним.
Оставляя на борту противника троих людей Флота!
Не останавливаясь, Инглиш сказал на открытых частотах, едва успев
заметить, как ИИ переключает переговорное устройство:
- Траск - бегом на палубу вождения. Произошла какая-то ошибка. Сойер...
- Пилоты говорят - высадка невозможна... - перебил его Сойер.
- Это распоряжение пилота, капитан, - раздался в наушниках
оглушительный рев старшего десантирования - Отмените операцию. Это слишком
опасно.
- Да, конечно, - с понимающим видом сказал Инглиш и, горестно вздохнув,
так врезал старшему высадки прикладом винтовки АПОТ, что тот отлетел, едва
не пробив шлемом переборку.
Удар получился что надо. Старший высадки, безвольно обмякнув, рухнул на
палубу. Привязывая его к сетке, Инглиш сказал:
- Пойдут все! Гинесс, высадишь их при готовности один.
Оставить троих товарищей на броне вражеского корабля?! Да как такое
вообще могло прийти в голову!
Тут Сойер доложил по переговорному устройству: на площадке вождения все
в порядке, она подключена к контрольно-командному пульту.
Неизвестно, что Сойер и Траск сделали с пилотами, но на ближайшее время
у них отбило всякую охоту своевольничать. Слишком уж разнился подход к
ПОРЯДКЕ.
Дрожащее изображение карты вернулось на экран. Оно изменилось, но и
облака над ними переместились; планета, конечно, жила своими собственными
ритмами вибраций помимо вмешательства человеческой техники.
- Экскаватор углубляется, и вибрации здесь наверху выглядят иначе, -
пробормотала Синкевич. Она посмотрела через бойницу на высоту 224 и
вручную установила максимальное увеличение своего визора.
- Охотник Шесть - всему личному составу, - объявил Ковач ровным,
решительным голосом. - Полная готовность. Взводу Альфа наблюдать за
высотой Два-Два-Четыре. Дельта Шесть, приготовьтесь переместить половину
вооружения в сектор Альфа по команде.
В километре от них на склоне холма блеснул металл. Брэдли поймал его в
прицел своего визора и крикнул:
- Вести цель! - для того, чтобы его искусственный интеллект указывал
всем Охотникам объект в пределах его видимости.
- Внимание, - продолжал майор. - Ключ Один-Три, Региональное управление
огнем, говорит Охотник С...
Передача растворилась в неожиданном реве помехи. Искусственный
интеллект Брэдли отрезал шум, чтобы спасти слух и разум, сержанта.
Блеск на высоте 224 исчез в ослепительной вспышке плазменного оружия.
Поднялся шар из газообразного металла, который, остывая, превратился в
небольшое грибовидное облако.
- ...цель для вас, - продолжал Ковач, не слыша Брэдли.
Передавая сообщение, майор не мог знать, что его информация
превратилась в бессмыслицу с помощью очень совершенного глушителя. Вместо
того, чтобы попытаться грубой силой подавить все частоты, враг использовал
алгоритм, позволяющий имитировать сигналы передатчиков Флота с
распределенными частотами. Слабый белый шум нарушал связь более
эффективно, чем мощный гул, который мог привлечь к происходящему внимание
штаба.
- Вас глушат! - сказал старший сержант, устанавливая реактивную гранату
под ствол пулемета.
Воздушный поток, проходивший сквозь осевое отверстие гранаты,
стабилизировал ее полет, несмотря на небольшую начальную скорость.
Боеголовка была пустотелой, но двенадцатисантиметровый диаметр делал ее
эффективной против довольно толстой брони.
ПРОШЛИ ВОСЕМНАДЦАТЬ КИЛОМЕТРОВ, возникла надпись на экране. Звук,
передаваемый по камню или воздуху, не мог быть заглушен. Брэдли слышал
крики десантников с обеих сторон - их устройства связи не работали.
Склон высоты 224 излучал сверкающую враждебность. Брэдли настроил визор
на максимальное увеличение, когда винтовка Ковача и плазменное ружье
Синкевич присоединились к раскатистому грому оружия всего первого взвода.
Врагами оказались машины. Они были размером с человеческую голову -
достаточно маленькими, чтобы быть принятыми за кристаллические включения в
скальную породу, когда "Хэйг" искал планетные мины.
Их были тысячи. Прорываясь на поверхность и двигаясь к Охотникам на
высоте 165, они собирались в более крупные конструкции.
Брэдли схватил Синкевич за плечо. Ионизированный воздух мерцал вдоль
траектории ее выстрелов.
- Береги заряды! - крикнул Брэдли.
Он протиснулся сквозь узкую щель под крышей, потом сунул руку назад за
пулеметом. Реактивные гранаты предназначались для стрельбы на расстояние
не более пятисот метров. Они могли оказаться неэффективными против такого
врага даже при стрельбе в упор.
Брэдли пригнувшись побежал к расположенному справа укрытию, в котором
находилось обслуживаемое расчетом плазменное орудие. Он ожидал пуль, лучей
- чего-нибудь, но машины противника только продолжали катиться вниз по
склону, подобно металлокерамическому грязевому потоку.
Даже с дистанции в тысячу метров пули штурмовых винтовок десантников,
по-видимому, оказывали некоторое воздействие на отдельные машины. Объект,
находившийся в простреливаемой зоне, блеснул в облаке каменной пыли,
поднятой отрикошетировавшей пулей. После третьего или четвертого попадания
машина опрокинулась и замерла.
Когда же две или более машин объединялись, новое устройство
отделывалось от пуль с безразличием собаки, бегущей под дождем. Только
прямое попадание плазменного заряда могло подействовать на него - а взвод
вооружения имел всего лишь по сотне зарядов на каждое из орудий с
ленточной подачей.
Брэдли присел позади укрытия.
- Рауш! - крикнул он. - Блэйр!
Расчет выпустил еще одну короткую очередь. Воздух загремел, заполняя
след, прожженный в нем, у Брэдли защипало в горле от озона.
Он пролез в щель и ткнул стрелка между лопаток стволом пулемета.
- Рауш, черт бы тебя побрал! - рявкнул он.
Стрелок и его помощник удивленно обернулись. Их глаза расширились,
когда они увидели оружие и искаженное яростью лицо Брэдли.
- Одиночный огонь! - приказал старший сержант. - И не стреляйте, пока
не соединятся хотя бы три этих проклятых устройства! Экономьте боеприпасы!
Брэдли поднялся, чтобы бежать к следующему орудийному укрытию первого
взвода, но Ковач уже был там и отдавал распоряжения.
На капитана всегда можно было положиться.
Рауш снова открыл огонь, превратив одиночными выстрелами сначала одно,
а потом другое составное существо в огненные шары.
Не каждый выстрел достигал цели. Машины двигались быстрее, чем казалось
поначалу. Уцелевшие уже покрыли половину расстояния до позиций Охотников.
Брэдли скачками передвигался по холму. Груз оружия и амуниции давил на
него, словно он пытался плыть, обмотавшись цепью. Без радио можно было
только лично передать приказ о перемещении плазменного оружия из дальних
секторов к позициям первого взвода.
Брэдли решил бросить патронташи от пулемета, потому что был уверен в их
бесполезности, но его рука остановилась на полпути.
Сейчас не стоило расставаться с оружием. Даже самым ненадежным.
- Грант! - крикнул Ковач в коммуникатор АПОТ, когда сверкающее
пятитонное существо начало неуклюже карабкаться по склону в сторону
укрытия. Это была последняя из атаковавших машин, но она подошла слишком
близко для того, чтобы какое-нибудь из плазменных орудий смогло уничтожить
ее. - Нам срочно нужна помощь! Опустите "Хэйг"! Нам требуется тяжелое
вооружение!
Синкевич стреляла короткими очередями из штурмовой винтовки. Пули
рассыпались золотистыми искрами, отлетая от магнитного экрана существа, в
сантиметре от его металлической поверхности.
Позади Синкевич на дне укрытия валялось бесполезное плазменное ружье.
Его ствол все еще светился темно-красным светом. Она истратила два
последних плазменных заряда мгновение назад, когда два приплюснутых робота
внезапно кинулись на нее с разных сторон.
Эта парочка сейчас трещала и пузырилась, плавясь на скале от своей
внутренней энергии; но оставался еще один, а у Синкевич кончились
плазменные заряды. Ковач бросил коммуникатор и прицелился из винтовки.
Существо было в пятидесяти метрах. Оно отдаленно напоминало земляного
червя, но, похоже, скользило вперед, не касаясь земли.
Темное пятно над округлой носовой частью могло быть окном датчика. Во
всяком случае, в него стреляла Синкевич и, может быть, если выстрелить
одновременно из двух винтовок...
Ковач потянул спусковой крючок, откидываясь назад из-за отдачи. Сквозь
легкую пороховую дымку он увидел, что его пули истрачены впустую.
Толстый черный цилиндр реактивной гранаты полетел к цели по настильной
траектории. Ковач и Синкевич нырнули на дно укрытия. Глухой взрыв
бронебойного заряда заставил землю содрогнуться и приподнял десантников на
несколько сантиметров.
Ковач выглянул. Ветер уже разорвал в клочья черный дым взрыва. В
корпусе машины появилось отверстие с большой палец. Пробоина расширилась,
когда морда существа провалилась внутрь корпуса, подобно гниющему плоду
при замедленной съемке.
Брэдли присел позади укрытия, устанавливая на пулемет еще одну
реактивную гранату. Это был его последний боеприпас: пустые контейнеры
позвякивали, свешиваясь с патронташей.
- Вы связались с Грантом? - требовательно спросил старший сержант. - К
нам идет помощь?
- Я за то, чтобы отступить, - пробормотала Синкевич. Она смотрела на
цилиндр гранаты, которую отцепила от пояса, чтобы кинуть в случае
необходимости. Граната предназначалась для уничтожения бункеров и была
действенной в замкнутых пространствах, но, возможно, бесполезной против
бронированного противника на открытой местности.
- Транспортеры не заведутся, - спокойно сказал Брэдли. - У нас осталось
семьдесят процентов энергии, но система управления не пропустит ток к
вентиляторам.
Возникла тишина, нарушаемая только вибрацией скал, которая
распространялась от скважины и возносилась в небо. Поток магмы,
выплескиваясь на камни, становился темно-оранжевым.
Плазменное орудие начало наносить одиночные удары по новой цели.
Огненные шары вспыхивали на высоте 224. Каждый раз, когда дым разрыва
относило в сторону, что-то новое металлическое поднималось из того же
оплавленного кратера. После шестого выстрела орудие умолкло.
- Не знаю, удастся ли мне связаться, - сказал Ковач. Он взял
коммуникатор и некоторое время смотрел на него. Потом повернулся и крикнул
соседнему укрытию справа: - Все плазменное оружие на сектор первого
взвода! Передайте дальше!
- Все плазменное оружие на сектор первого взвода! - подхватила
Синкевич, обращаясь к соседям слева. - Передайте дальше!
Укрытия находились в пределах слышимости друг от друга. Было рискованно
оголять другие секторы, но движение на высоте 224 доказывало, что здесь
будет предпринята еще одна атака. Оставалось только два плазменных орудия,
которые не были использованы в первой схватке и имели достаточно
боеприпасов, чтобы отбить вторую атаку.
У Ковача пересохло в горле. Он не чувствовал отвратительный запах дыма,
валившего из останков робота, лежавших прямо напротив укрытия. Но ткани
его носа и рта сжимались от предчувствия грядущей кары.
Майор положил большой палец на овальное углубление под переговорной
сеткой коммуникатора и хрипло произнес:
- Грант, это Ковач. Пожалуйста, ответьте. Нам срочно нужна поддержка
истребителей. Нас атакуют машины.
Ковач гадал, имели ли роботы встроенные программы для искусственного
интеллекта или какой-то оператор Синдиката управлял ими дистанционно. Как
тогда эта идиотская ситуация выглядела с точки зрения врага?
- Нам нужны боеприпасы и огневая поддержка. - Голос майора дрогнул. Он
взял себя в руки и продолжил: - Ради Бога, Грант, пришлите сейчас сюда
Тоби Инглиша и "Хэйг"!
Ковач убрал палец с углубления. Похоже, он зря нажимал на него. Ни
звука - ни слов Гранта, ни шума - не донеслось из переговорного отверстия,
когда он отпустил "кнопку".
Может быть, никакой кнопки не существовало? Может быть, не существовало
никакого устройства связи, а была просто пластиковая коробка, которую этот
шпион вручил Ковачу, чтобы быть уверенным, что Охотник Шесть возьмется за
задание, означающее его гибель...
- Проклятие, - пробормотал Брэдли, уставясь на изборожденный склон
высоты 224.
Из второго взвода прибыл, пошатываясь от усталости, орудийный расчет с
готовым к стрельбе плазменным орудием на треноге. Стрелки расположились
позади командного укрытия. Один припал к прицелу, его помощник помогал
третьему из расчета заправлять стозарядную ленту, которую он нес, пока его
товарищи перетаскивали орудие.
Массы блестящего металла появлялись из грунта на склоне, словно из
холма сочилась ртуть. Шары были крупнее, чем во время первой атаки, и
соединялись, как только возникали на поверхности.
Ружейная канонада не оказывала действия на существа. Никто из
командования даже не потрудился выстрелить.
Три плазменных орудия, а потом и четвертое изрыгнули свои ослепительные
молнии. Сверкающий металл взметнулся на сотни метров вверх. Весь склон
холма сиял нестерпимым блеском.
Металлический шар продолжал расти. Он уже достиг размеров собора.
Сгустки плазмы больше не причиняли вреда сверкающему корпусу робота.
Он скользнул вперед. Воронка, оставленная им на склоне высоты 224,
могла возникнуть в результате ядерного взрыва.
Только два плазменных орудия продолжали вести огонь. То, которое было
ближе других к укрытию командования, израсходовало почти всю ленту
зарядов. Ствол орудия светился, а скала в метре от него сплавилась,
превратившись в стекло.
Сержант Брэдли нацелил реактивную гранату и стал ждать. Синкевич
разложила все свои контейнеры с гранатами на переднем крае укрытия, чтобы
бросать их одну за другой, как только цель приблизится на достаточное
расстояние.
Ковач разрядил штурмовую винтовку в сверкающую массу. Машина уже
находилась в середине низины. Из-за своего размера существо двигалось с
вводившей в заблуждение скоростью.
Взгляд Ковача поймал новое сообщение на экране:
ТРИДЦАТЬ СЕМЬ КИЛОМЕТРОВ. ЦЕЛЬ ОБЕЗВРЕЖЕНА БЕЗ ПРОИСШЕСТВИЙ.
ЛЕГКАЯ РАБОТА. НАЧИНАЕМ ПОДЪЕМ.
Топ выстрелил реактивной гранатой. Вспышка взрыва бронебойного заряда
лишь скользнула по защите монстра, и ничего больше.
Волны жара шли от ствола пулемета Ковача. Он расстрелял целый магазин
одной длинной очередью и снова перезарядил оружие. Когда существо
приблизилось на сорок метров, он начал бросать гранаты.
...И я скажу Тоби Инглишу: "Вы, идиоты, довели нас до ручки! Еще десять
секунд, и от нас не осталось бы ничего, кроме жирных пятен!"
Ник Ковач рассмеялся и снова нацелил винтовку на монстра, высившегося
на фоне неба, в котором не было надежды.
- Тоби? - Голос Клиари, раздавшийся в наушниках капитана Толливера
Инглиша, был полон такой пленительной женственности, словно они сейчас
нежились в постели. Эх, если бы! На дисплее его капитанского шлема
замигала красная точка, означавшая "СРОЧНОЕ СООБЩЕНИЕ".
И так ясно, что срочное, черт бы их побрал! В самый разгар битвы, в
которой решается судьба Флота, девяносто вторая рота морских пехотинцев
влипла в дрянную историю. Такую, что хуже просто некуда! Их реорганизовали
в "спецподразделение электронных разработок" при СЕРПА, оснащенное
оборудованием класса Икс и выполняющее задания особой сложности.
СЕРПА расшифровывалась как Агентство Специальных Электромагнитных
Исследований. И неудивительно, что изображение на контрольно-командном
дисплее, встроенном в шлем Инглиша, напоминало ночной кошмар. А виновата в
этом была в первую очередь Клиари, его технический консультант.
- Тоби? - снова раздался ее голос. - Дельта Два, вы меня слышите?
Инглиша, сидевшего в этот момент в десантном корабле в ожидании высадки
на броню вражеского крейсера, очень мало занимали слова Клиари.
Его искусственный интеллект по данным химических анализов определил, в
каком взвинченном состоянии находится сейчас капитан, и убрал с дисплея
красную точку сигнала Клиари. В наушниках послышались суровые голоса ребят
из "Красной Лошади", немного взбудораженных перед началом операции. Инглиш
переключился на обзор текущей обстановки. На экране появились люди в
боевом снаряжении, оборудование, оружие, помещенные в чрево МТНО - Модуля
Тайных Ночных Операций.
Старший высадки уже поплыл к двери, по-паучьи перебирая руками. Вот-вот
ворота шлюзовой камеры распахнутся и коммандос окажутся в бескрайней
космической пустыне, где не будет ничего, кроме звезд, вражеского оружия,
телероботов, где почти нет гравитации. Инглиш всегда тяжело переносил
сражения в условиях микрогравитации. Вот и сейчас у него заранее пучило
живот.
Он лично протестировал прикрепленный за спиной агрегат ЭЛВИС/ЭВА,
совмещавший блок питания, реактивную установку и жизнеподдерживающую
систему для космического боя. Это была несерийная продукция, разработанная
СЕРПА для сверхсложных операций. Без такого приспособления капитан уже
десять раз был бы мертвецом. Но, если тебе везло до сих пор, это еще вовсе
не значит, что ты бессмертен. Девяносто вторая рота Инглиша совместно
писала книгу, обобщающую опыт подобных боев. И выведенное соотношение
между живыми и погибшими мало обнадеживало.
Постепенно нервозность прошла - легкое похрапывание одного из ветеранов
и чье-то ритмическое чавканье жевательной резинкой подействовали на
Инглиша успокаивающе.
Он обернулся к Траску и сделал вопросительный жест.
Траск, сержант его роты, поднял кулак с оттопыренным большим пальцем.
Сейчас все нужно делать молча - никто не знает точно, какими возможностями
располагает Синдикат и способна ли СЕРПА бороться с подслушивающими
устройствами противника.
Лейтенант Сойер, ординарец Инглиша, легонько дотронулся до запястья
капитана, а потом до собственного шлема.
Одновременно на шлеме Инглиша загорелась желтая точка - включилась
двусторонняя связь.
- Вот ведь чертовщина какая, Сойер! Мне пришлось заглатывать все
контрольно-командные данные прямо перед посадкой! - Он, конечно же, кривил
душой. Наверняка капитан смутно догадывался, что на захват корабля
Синдиката пошлют именно его роту, но не хотел беспокоиться раньше времени.
- Вы готовы к прыжку?
"Спрыгнуть" и "высадиться" означало примерно одно и то же. Если вы
принадлежите к специальной электронно-исследовательской команде, то
сражаться, как правило, приходится в открытом космосе. Подразделение
Инглиша располагало экспериментальным оружием потенциала А, позволяющим
быстрее, чем кому бы то ни было на Флоте, вскрывать цистерны, полные
роботов Синдиката, и проверять, есть ли внутри управляющие роботами люди.
У Инглиша запульсировал диод двусторонней связи - это означало:
включена защита.
- Скажите, капитан, - обратился к нему Сойер, - у вас все в порядке? Я
только что разговаривал по рации с Клиари, нашим ТК [технический
консультант]. Она жаловалась, что не может пробиться к вам. Ваше
переговорное устройство прошло тестирование?
- ТК - еще девчонка, - пробормотал Инглиш, но вовремя взял себя в руки
и сменил тон. - Я поговорю с ней, как только выдастся свободная минута. Но
только не сейчас, черт возьми, не перед началом операции. Если будет
докучать, скажи ей, чтобы держалась подальше от кнопки индивидуальной
связи.
Сойер поднялся с грацией мастиффа - разительное сходство с этим
гигантским бесстрашным зверем и сделало его приближенным Инглиша - и
медленно проплыл над пехотинцами. Он направлялся к Инглишу.
Когда их шлемы соприкоснулись, лейтенант сказал так, чтобы не было
слышно в эфире:
- Тоби, ты только не волнуйся. ТК говорит...
- К черту ТК, - оборвал Инглиш, но голову не отдернул. Скафандр его
зашелестел - включилась система кондиционирования. Клиари просто добивает
его. Заставляет нервничать перед самой... - Не обижайся, Сойер. Просто в
этот раз у меня нехорошее предчувствие.
- Если с тобой что-то случится, можно я получу твои надбавки за боевые
вылеты?
- Конечно. Слетай в отпуск на АСА-ЗЕБРА и Мэннинг с собой прихвати. -
Инглиш отключил сканеры на шлеме и деполяризовал его, чтобы заглянуть
Сойеру в глаза. - До высадки остается минуты две. Если хочешь мне что-то
сказать, Фрэнк, говори сейчас.
Они знали друг друга слишком долго, и Инглиш сразу понял: Сойер подает
ему какой-то знак. Совсем не тестирование переговорного устройства
интересовало сейчас лейтенанта.
Забрало Сойера стало прозрачным, и он перешел на индивидуальный
электронный режим. В этот момент искусственный интеллект в шлеме Инглиша
решил, что капитану нужно еще раз сканировать район высадки, и выдал на
дисплей соответствующее изображение.
И когда у Инглиша перед глазами возникла синтезированная диаграмма:
корабль Синдиката - тот самый корабль, на который морские пехотинцы
собираются спрыгнуть с взрывными факелами и "открывалками", Сойер сказал:
- ТК хотела, чтобы вы знали: Двадцать первая рота Ника Ковача просила
прислать именно нас. Разобрать слова было трудно, но Клиари поняла - майор
говорил об огневой поддержке и эвакуации. А потом "Хэйг" потерял связь с
Ковачем.
- Сойер, я похож на космическое такси или добрую фею? - Инглиш невольно
отвлекся от графика на контрольно-командном дисплее. Если у него и были на
Флоте друзья, так это Ник Ковач. От услышанного во рту пересохло, а в
горле начало покалывать.
Инглиш откинулся назад и, упершись головой в сетку, натянутую поверх
переборки, стал рассматривать своих людей.
- Скажи ТК... - Вместо слов из горла вырвалось какое-то карканье, и
прошлось начать снова: - Я поговорю с ней. А теперь приготовься к
рок-н-роллу.
Старший десантной группы потянулся к декомпрессору. Загорелась красная
лампочка, означавшая полную боевую готовность.
Искусственный интеллект Инглиша настроился на канал ТК, и, пока капитан
обдумывал, что сказать, руки его автоматически проверяли застежки на
перчатках, сенсорные агрегаты и ненавистное оружие А-потенциала, класса
Икс.
Огонек тестера уже перепрыгнул на прицел телевинтовки, когда Клиари
снова напомнила о себе красной точкой, мигающей на командно-контрольном
дисплее. Эта точка показывала, что она, живая и невредимая, сидит в штабе
эсминца "Хэйг". Инглиш снова привел заряд в соответствие с космическим
временем и взял одной рукой винтовку в положение "на караул", вытянув
другую руку в сторону старшего высадки - это был общепринятый сигнал,
означавший: "Готовность номер один".
Сержант Траск уже помог первому из коммандос выскочить за ворота
шлюзовой камеры, когда Клиари позвала снова:
- Дельта Два?
ИИ [искусственный интеллект] Инглиша был, есть и всегда останется
"Дельта Один". "Дельта Два" - капитан Инглиш - может погибнуть в бою,
тогда подключенный к системе телеуправления искусственный интеллект
продолжит воевать за человека, используя экзоскелетный скафандр со
стабильным энергопитанием, до тех пор, пока не решит, что операция
достигла своей цели.
Каждый раз, когда Инглиш слышал голос Клиари, ему хотелось покончить с
этой проклятой войной, улететь куда-нибудь далеко отсюда и спокойно
растить детей. Он больше не прикасался к возлюбленной, потому что не мог
продолжать спать с ней и при этом ежедневно рисковать собой. Хорошо хоть,
что она не подвергается риску. По крайней мере нашпигованный новейшим
оборудованием эсминец "Хэйг" был для Клиари относительно безопасным местом
- насколько безопасность вообще возможна для военнослужащего.
- Дельта Два вызывает на связь ТК 92-й роты. Слушай, Клиари, какого
рожна тебе от меня нужно? Я ведь здесь не пивком разминаюсь и не пеленки
стираю. - Она не знала, какие чувства капитан испытывает к ней. Знала
лишь, что Инглиш не захотел оставить ее в своем подразделении, не объясняя
истинной причины своего поступка.
Инглишу вообще трудно было с ней разговаривать. Когда Сойер начал спать
с Мэннинг, Инглиш проклял все на свете. Он-то не мог спать с Клиари! И без
нее тоже не мог, зная, что они разделены всего несколькими переборками. В
результате капитан не спал вообще, и это вряд ли положительно сказывалось
на его боевой готовности.
- Капитан, Сойер говорил вам о Коваче?
- Да, ТК. Послушай, у меня боевая операция. Я ведь не могу на части
разорваться. Вы с Мэннинг действуйте самостоятельно, если считаете, что
можете помочь двадцать первой роте. И по ходу дела проставляйте мою
подпись на всех приказах. Большего для вас все равно никто не сделает.
Но голос Клиари настойчиво требовал большего. Клиари всегда слишком
многого от него хотела. Он вдруг настолько отчетливо представил ее темные
волосы, умные глаза, восхитительную попку, что на какое-то мгновение
потерял из виду шлюзовые ворота.
Когда видение исчезло, в наушниках все еще слышался ее голос, горячо
убеждающий в чем-то.
- Хорошо, так и сделай, - нетерпеливо отмахнулся Инглиш. Он не мог
больше отвлекаться - в шлюзовой камере происходило что-то важное.
Отключив рацию, капитан постарался тут же выбросить из головы этот
голос и ее саму, прислушиваясь к перепалке, вспыхнувшей между Сойером и
старшим десантирования.
- ...не можем так рисковать! - орал старший десантирования.
- ...в задницу! - хрипел Сойер.
Инглиш направился к спорящим по вздрагивающей палубе. А пока он шел,
десантный катер МТНО продолжал удаляться от корабля Синдиката,
находящегося под ним.
Оставляя на борту противника троих людей Флота!
Не останавливаясь, Инглиш сказал на открытых частотах, едва успев
заметить, как ИИ переключает переговорное устройство:
- Траск - бегом на палубу вождения. Произошла какая-то ошибка. Сойер...
- Пилоты говорят - высадка невозможна... - перебил его Сойер.
- Это распоряжение пилота, капитан, - раздался в наушниках
оглушительный рев старшего десантирования - Отмените операцию. Это слишком
опасно.
- Да, конечно, - с понимающим видом сказал Инглиш и, горестно вздохнув,
так врезал старшему высадки прикладом винтовки АПОТ, что тот отлетел, едва
не пробив шлемом переборку.
Удар получился что надо. Старший высадки, безвольно обмякнув, рухнул на
палубу. Привязывая его к сетке, Инглиш сказал:
- Пойдут все! Гинесс, высадишь их при готовности один.
Оставить троих товарищей на броне вражеского корабля?! Да как такое
вообще могло прийти в голову!
Тут Сойер доложил по переговорному устройству: на площадке вождения все
в порядке, она подключена к контрольно-командному пульту.
Неизвестно, что Сойер и Траск сделали с пилотами, но на ближайшее время
у них отбило всякую охоту своевольничать. Слишком уж разнился подход к