Страница:
-- Если ты хочешь моей помощи, то ответишь мне. Смотри,
перчатка уже достигает колен.
-- Скагганакская Пропасть, иногда ее именуют пропастью в
небе, -- говорит Анубис, -- это место, где кончается все и не
существует ничего.
-- Во Вселенной много абсолютно пустых пространств.
-- Но Пропасть -- это, как утверждают, и отсутствие самого
пространства. Это бездна, которая не является бездной. Это
разрыв в ткани пространства. Это -- ничто. Это вероятный пуп
Вселенной. Это вход, ведущий в никуда, под, над, за, вне всего.
Это -- Скагганакская Пропасть.
-- Тифон и сам обладает этими качествами, не так ли?
-- Да, и будь проклята связь Сета и Невады! Вот ведь
породили чудовище, монстра!
-- Нет, Анубис, тут ты загнул! Не всегда же он был таким?
Как бы Ведьма выносила его такого?
-- Не имею понятия. Он старше меня. Все это поганое
семейство окутано загадками и тайнами. А теперь поюли в Дом
Жизни. Мадрак кивает.
-- Показывай дорогу.
НОчЬ СТАНОВИТСЯ ГОРОМ
Он идет там, где перемещаются волны энергий и где никто не
знает его имени. Но если спросить у любого создания, обитающего
в этом мире, то оно скажет, что кое-что слышало о нем. Потому
что он -- бог, и сила его почти безмерна. Однако он побежден.
Принц-Который-был-Тысячей, его брат, поверг его в схватке,
защищая свою жизнь и те жизни, которыми некогда управлял.
Гор идет по ярко освещенной улице, а вокруг него ночь,
огни и пляшущие тени.
Гор знает, зачем пришел на эту странную улицу этого
странного мира: он в смятении. Он нуждается в помощи. Ему нужен
оракул. Он хочет получить совет.
Мрак неба, яркие огни по краям улицы, места развлечений и
люди, веселящиеся в них.
Кто-то преграждает ему путь. Гор хочет обойти его, сходя
на мостовую, но человек не отстает и хватает его за руку.
Гор дует на него -- дыхание падает с силой урагана.
Человека уносит прочь, и бог идет дальше.
Он видит предсказателей. Его зазывают гадальщики по картам
Тара, астрологи, нумерологи и предсказатели по Книге Перемен.
Но бог в красной набедренной повязке проходит мимо.
Наконец он попадает туда, где нет людей. Здесь
предсказывают машины. Он наугад выбирает кабину и входит.
-- Что? -- спрашивает кабина.
-- Вопрос, -- отвечает Гор.
-- Минуту.
Раздается металлический щелчок, и открывается внутренняя
дверь.
-- Войдите в палату.
Гор входит в маленькую комнату. В ней, оказывается, стоит
кровать. На ней женское тело, сочлененное со светящейся
консолью, в стене над ней вмонтирован динамик.
-- Ложитесь на блок вопроса, -- инструктирует его голос из
динамика.
Сбросив набедренную повязку. Гор выполняет указание.
-- Правило состоит в том, что на ваши вопросы будут
даваться ответы до тех пор, пока вы в состоянии удовлетворять
меня, -- сообщает голос. -- Что именно вы желаете знать?
-- У меня проблема: я в раздоре с братом. Я пытался убить
его и потерпел неудачу. Я не могу решить, нужно ли мне
разыскивать его, чтобы биться вновь...
-- Информация недостаточна. Какого рода ссора? Кто ваш
брат? Кто вы?
...Отвратителен запах сирени, и соцветия роз -- лес
ранящих в кровь шипов, и сад памяти полнится букетами
безумия...
-- Быть может, я пришел не туда?
-- Быть может -- да, а быть может, и нет. Вы просто не
знаете правил.
-- Правил? -- и Гор смотрит вверх на квадратное отверстие
динамика. И падает песчинками монотонный голос:
-- Я не пророк и не ясновидец. Я -- электро -- механо --
биологический адепт божественной Логики. Моя цена наслаждение,
и ради него я взываю к своему богу для любого индивида, но
чтобы сделать это, я нуждаюсь в более полной информации. В
вашем случае у меня недостаточно данных, чтобы ответить на
вопрос. Поэтому любите меня и рассказывайте дальше.
-- Я не знаю, с чего начать, -- вздыхает Гор. -- Мой брат
тоща-то правил всем.
-- Стоп! Ваше утверждение алогично...
-- ...И вполне правильно. Имя моего брата -- Тот, хотя
иногда его называют Принцем-Который-был-Тысячей. Было время,
когда все Средние Миры жили под его властью. . .
-- Моя память указывает на существование некоего мифа о
Повелителе Жизни и Смерти. Согласно мифу, у него не было
братьев.
-- Правильно. Это, честно говоря, семейная тайна. У Пеплы
было три сына, и только один из них -- от ее законного супруга,
Осириса, а два -- от Сета Разрушителя. От Сета она родила
Тифона и Тота. От Осириса -- меня, Мстителя-Гора.
-- Ты -- Гор?
-- Именно.
-- Ты хочешь убить Тота?
-- Это было порученной мне миссией.
-- Ты не сумеешь этого сделать.
-- О-о-о!
-- Пожалуйста, не уходи. Ты мог бы задать еще какие-нибудь
вопросы.
-- Я не могу их придумать!
Но Гор не может и уйти. К своему удивлению он увлечен
любовью с машиной.
-- Что же ты такое? -- спрашивает он наконец.
-- Я рассказывала тебе.
-- И все же -- как ты стала и машиной, и женщиной
одновременно?
-- На этот вопрос я не могу ответить, пока не буду
удовлетворена полностью. Но я постараюсь утешить тебя...
-- Спасибо. Ты добра.
-- Это ведь мое наслаждение.
-- Мне кажется, когда-то ты была человеком...
-- Верно.
-- Почему же ты стала такой?
-- Я уже говорила, что не отвечу сразу.
-- Могу я помочь тебе, исполнить какое-нибудь твое
желание?
-- Да.
-- Как именно?
-- Мне нельзя говорить.
-- Ты уверена, что Гор не может убить Тота?
-- По мифам, которые мне известны, вероятность этого равна
нулю.
-- Если бы ты была смертной женщиной, я бы хорошо к тебе
относился.
-- Что это значит?
-- Я бы любил тебя за твою неповторимую честность.
-- О, бог мой, что сделал ты! Ты спас меня!
-- Спас?
-- Я была обречена на это существование, пока кто-то
больший, чем человек, не посмотрит на меня с любовью.
-- Я мог бы смотреть на тебя и так. Что тут невероятного?
-- Да, но ведь я слишком часто... слишком многие...
-- Ты не знаешь бога Гора.
-- Нет, это невозможно!..
-- Но я еще никого не любил. Может, поэтому и люблю тебя.
-- Бог Гор любит меня?
-- Да.
-- Ты мой повелитель, и ты пришел!
-- Я не...
-- Подожди минуту. Сейчас случится самое главное. Гор
приподнимается.
Фрамин идет по Дому Мертвых. Окажись вы тут, вы бы не
увидели ничего. Всюду слишком темно, чтобы видеть. Но Фрамин
видит.
Он идет по громадному залу, и когда достигает определенной
точки, загорается свет -- тусклый и оранжевый, протискивающийся
в самые дальние углы.
Мертвые поднимаются из прозрачных прямоугольников,
открывающихся в полу, поднимаются не дыша, не мигая, они
покоятся на невидимых катафалках в двух футах над полом, и
одежда их и кожа -- всех цветов, и тела их -- всех времен. У
некоторых крылья, у других хвосты, у кого-то рога или длинные
когти. У некоторых есть все это, в иных встроены детали машин,
в других -- нет.
Слышатся стоны, скрипенье ломких суставов. Шуршание,
пощелкивание, шелест; они садятся, затем встают.
Затем все склоняются перед ним, и единственное слово
дрожит в воздухе:
-- Хозяин...
Он смотрит на мертвых зелеными глазами, и откуда -- то
доносится до него смех. Короткое мгновение, и -- она стоит
рядом с ним.
-- Фрамин, твои новые подданные свидетельствуют тебе свое
почтение!
-- Леди?! Как ты попала сюда? Она снова смеется и не
отвечает.
-- Я тоже пришла почтить тебя. Аве, Фрамин, Повелитель
Дома Мертвых!
-- Ты добра, леди.
-- Я более чем добра. Конец близится, и то, чего я хочу,
почти у меня в руках.
-- Это ты подняла мертвых?
-- Конечно.
-- Где Анубис?
-- Не знаю, но могу помочь тебе найти его.
-- Тогда верни их обратно, и я смогу попросить твоей
помощи. И еще смогу спросить, чего же ты хочешь.
-- А я смогу рассказать тебе!
И мертвые вдруг ложатся в свои могилы, и меркнет оранжевый
свет.
-- Ты знаешь, от кого бежал Анубис? -- спрашивает он.
-- Нет, я слишком недолго на Средних Мирах.
-- Он ушел, преследуемый твоим сыном Тифоном.
Огненная Ведьма улыбается под вуалью.
-- То, что Тифон жив, радует меня безмерно, -- говорит
она. -- Где он сейчас?
-- Охотится за Осирисом. Может быть, он уже избавил
Средние Миры и от шакала, и от птицы.
Она хохочет, а ее фамильяр вспрыгивает к ней на плечо и
хватается за живот от смеха.
-- Неужели это случится сейчас? Я не отказалась бы
взглянуть...
-- Пожалуйста, -- отвечает Фрамин и чертит в темноте
воздуха зеленое окно.
Исида подходит к нему и берет его руку в свои. В воздухе
возникает движение. Это тень черной лошади, в одиночестве
скользящая по стене.
-- Ничего нового, -- заключает Фрамин.
-- Да, но зато я вновь увидела своего сына, носящего в
себе Пропасть Скагганака. А где может быть его брат?
-- Со своим отцом, ведь они опять отправились сражаться с
Безымянным.
Пепла опускает глаза, и изображение в окне теряет
четкость.
-- Я хотела бы взглянуть и на это, -- наконец говорит она.
-- Прежде надо найти Анубиса и Осириса, если они еще живы.
И Мадрака.
-- Хорошо.
Изображение внутри изумрудной рамки медленно обретает
новую форму.
...Встав там, он следит за Вещью-что-кричала-в-ночи. Она
больше не кричит.
Освобожденная, она наклоняется к нему башней дыма, седой
бородой в пустоте...
Поднимая Звездный жезл, он чертит на ней огненные узоры.
Она приближается...
Огни пробегают все цвета спектра и исчезают. Она
вздрагивает, и руки его точнее нацеливают жезл.
Она свивается в кольца вокруг него, отступает... Стоя там,
над облаками и над всем, он обрушивает на нее молнии.
Звездный жезл вибрирует в его руке, испускает вой,
вспыхивает нестерпимым сиянием. Вещь отступает. Сет шагает по
небу, преследуя ее. Она скручивается, падает, стелется по
поверхности планеты.
Преследуя ее. Сет встает на вершину горы, и где-то над
луной следом идут Принц и Генерал.
Сет смеется, и жар взрывающегося солнца хлещет тварь.
Но она разворачивается и бросается к нему, и Сет отступает
через континент, поднимая за собой дымные смерчи.
Ураганы качают растрепанными головами. Шаровые молнии
катятся по небу, и вечные сумерки озаряются языками пламени,
падающими на Вещь-что-плакала.
Но она все идет, и там, где она ступает, падают горы.
Далеко внизу гулко трясется земля, а сандалии на ногах Сета
оставляют следы ударами грома.
Проливаются дожди, сгущаются облака, и огненные воронки
раскалывают землю.
Тварь приближается, нападает, и путь ее -- пламя и прах,
прах и пламя.
Жезл звенит, как колокол, и моря выплескиваются из
берегов.
Тварь атакуют все стихии, но она все равно надвигается.
Сет рычит, и скалы перемалываются в порошок, и ветры
раздирают облака на части, вертят ими и соединяют вновь.
Тварь кричит, и Сет, стоя одной ногой в море, улыбается и
поднимает вихри.
Она надвигается, и воздух леденеет от ее дыхания. Тайфун
взвивается под рукой Сета, и молнии беспрерывно сыплются
вокруг. Земля разрушается и оседает.
Сет и тварь бьют одновременно, и континент под ними
разваливается.
Океаны начинают бурлить, и небо вспыхивает всеми красками
северного сияния.
Три слепяще-белых огненных иглы пронзают тварь, и она
отступает к экватору. Сет идет за ней, а хаос идет за Сетом.
Раскаты грома над экватором и удары, удары, удары Звездного
жезла, пронзающие небо насквозь...
Дым оттенка тусклого изумруда заволакивает мир, и слуга
судьбы -- Время меняет цвета декораций на сцене.
Плач и далекий удар колокола, и падают оковы моря и воды
вздымаются, как колонны Помпой в тот день, когда они были
разрушены; и жар, жар кипящих океанов поднимается с ними; и
нечем дышать в раскаленном, сгустившемся воздухе. Уходя в
темпоральную фугу, Сет распинает тварь на кресте тлеющего неба,
а она все кричит и отбивает его удары, и порывается ударить
сама. И хотя броня Сета не есть истинная Перчатка Энергий, она
цела, потому что Вещь-что-плачет не коснулась его. Он рассыпает
бусины пламени, и изнуренная девятнадцатью ранами тварь
обрушивается в себя. Снова бьют молнии, и
Вещь-что-плачет-в-ночи коллапсирует в тяжелый кегельный шар,
опасный и злобный. Он вопит, разрывая барабанные перепонки, и
Сет зажимает уши, но продолжает лить на нее лучи своего оружия.
Затем нестерпимый вопль исторгается из самого жезла.
Клинок розового огня падает на тварь.
Она становится длиннобородым стариком ростом в несколько
миль...
Она поднимает руку, и пламя загорается вокруг Сета.
Но Сет вздымает свой жезл, и тьма пожирает пламя, и
зеленый трезубец вонзается в грудь твари.
Падая, она превращается в сфинкса, и он раскалывает его
ультразвуком.
Она превращается в сатира, и он кастрирует его серебряными
щипцами.
Тогда, раненая, она возносится на трехмильную высоту
коброй черного дыма, и Сет знает, что момент настал. Он
поднимает Звездный жезл и направляет его...
Воинства сшибаются в тумане планеты Д'донори, и голинди
спариваются на могилах убитых; когда корону вырывают из головы
Дилвита, он остается без скальпа;
БРОТЦ, ПУРТЦ и ДУЛЬП вновь ослеплены своими соседями;
на мире Валдик -- завывание и тьма;
из руин Блиса пробивается жизнь;
Марачек трижды мертв, и цвета его -- цвета праха;
на Интерлюдии все так же идут вечерние дожди и началась
ересь, поскольку монах Враз сообщил собратьям о видении ему
Сандалий: монах, вероятно, перебрал наркотиков;
трижды безумный ветер дует под морем и над морем в Месте
Стремлений Сердца, и зеленый ящер, живущий там, резвится в
осеннем тумане, а созвездия яркобрюхих рыб выписывают
замысловатые узоры.
...Его рука лежит на ее талии, и в зеленом окне, там, в
Доме Мертвых, они видят Осириса, летящего по небу на своем
черном арбалете, несущем молот, который может разбить солнца.
Повелитель Дома Жизни летит один, и желтые глаза неподвижны на
его лице, которое никогда не меняет выражения. Они следят и за
темным кораблем, в котором Анубис, Мадрак и пустая перчатка
Энергий.
Фрамин чертит кончиком трости две линии, продолжая
траектории кораблей. Теперь перед ними возникает место, где
линии пересеклись -- там лежит сотрясаемый жестокими
конвульсиями сумеречный мир.
-- Как они смогли узнать, где это? -- спрашивает Пепла.
-- Я не знаю... Хотя... Осирис! Он нашел записку. Я помню,
какой у него был вид, когда он ее читал.
-- И?..
-- Гор. Гор оставил ее, и в ней указано именно это место.
-- А откуда узнал Гор?
-- Он сражался с Тотом -- вероятно, просто внутри его
разума, а Гор может заглядывать в мысли человека и узнавать,
что он думает. Наверное, Гор выкрал кое -- какие из них, а
Принц в пылу борьбы ничего не заметил. Его необходимо
предупредить!
-- Может быть, Тифон успеет позаботиться о его
безопасности.
-- А где сейчас Тифон?
Они смотрят в окно, окруженное зеленым мерцанием, и
изображение исчезает. Чернота, пустота, мрак. Больше -- ничего.
-- Выглядит так, словно Тифона не существует, -- говорит
Фрамин.
-- Нет, -отвечает Пепла. -- Ты смотришь на Скагганакскую
Пропасть. Тифон ушел из Вселенной, чтобы пройти пространством,
неизвестным людям. Может, и он каким-то образом нашел записку,
оставленную Горам.
-- Этого мало, а Принц в опасности. Если мы не предупредим
его -- все может рухнуть.
-- Тогда пошли к нему, и быстро!
-- Я не могу!
-- Но ты же можешь открыть свою знаменитую дверь...
-- Она действует только в пределах Средних Миров. Я
извлекаю энергию из приливов -- за их пределами у меня ничего
не получится. Кстати, леди, как ты попала сюда?
-- На своей колеснице.
-- Десяти Невидимых Энергий?
-- Да.
-- Тогда давай воспользуемся ею.
-- Я боюсь... Послушай, маг, ты должен понять. Я -женщина
и люблю своего сына, но свою жизнь я люблю не меньше. Мне
страшно. Я боюсь места этой ужасной битвы. Не думай обо мне
дурно... Бери мою колесницу и отправляйся на ней, куда хочешь,
но без меня.
-- Я не думаю о тебе дурно, леди...
-- Тоща возьми еще этот кулон. Он управляет Десятью
Энергиями, движущими колесницу, и с ним ты будешь сильнее.
-- Он действует за пределами Средних Миров?
-- Да, -- она выскальзывает из его рук, и краткий миг его
зеленая борода щекочет ее шею, а фамильяр скрежещет крохотными
зубами и воинственно скручивает хвост.
Затем она ведет его в колесницу на крыше Дома Мертвых, и
он садится в нее, сжимая кулон в правой руке, и на мгновение
становится частью гениальной картины, заключенной в бутылке
красного стекла, а спустя еще мгновение Пепла видит лишь
далекое мерцание в небесах.
Вздрогнув, она отступает к обители мертвых, туда, в самые
ее глубины, лишь бы не встретить лицом к лицу того, кто как раз
сейчас сражается с Безымянным.
Фрамин всматривается вперед зелеными глазами, и искры
желтого света танцуют в них.
В голове Фрамина проясняется нечто...
Там стоит Принц и смотрит вниз. Мир под ним -- в огне. На
носу лодки Принца зверь, чье тело-броня и чей всадник недвижим:
сталь его мерцает, а взгляд устремлен на битву. Арбалет
приближается, и темный корабль мчит ему навстречу. Лязгая
спуском, начинает подниматься Молот. Вылетает комета с
раздвоенным хвостом и летит все быстрее -- раскаленная и
ослепительная.
Где-то звенит банджо, и Бронз встает на дыбы, когда
Генерал поворачивается, чтобы взглянуть на незваного гостя.
Левая рука Генерала указывает туда, и Бронз продолжает
подниматься вверх на самые задние ноги и прыгает затем из лодки
Принца. Сделано только три шага, но скакун и его всадник
исчезли. Вспыхивает новая туманность, и звезды пляшут в ней,
словно отраженья в потревоженной заводи. Комета вовлекается в
этот вихрь, вихрь Изменения, ее очертания искажаются, она
становится странно плоской и наконец гаснет. Обломки
разрушенного арбалета летят дальше, продолжая его путь. Корабль
же устремляется к поверхности планеты и исчезает в дыму, пыли и
пламени. Некоторое время увидеть ничего невозможно. Затем он
поднимается из этого ада и улетает прочь. Но теперь на нем
трое.
Фрамин крепче сжимает руку на кристалле рубинового огня, и
Колесница Десяти бросается в погоню...
На планете длится битва. Шар ее кипит и клокочет, меняя
форму, выбрасывает фонтаны огня. Одна за другой происходят
чудовищные вспышки, н завершает их небывалый по силе взрыв. Мир
распадается на куски. И там, где была яркость, теперь царят
распад и мрак.
Это видение -- вне глаз Фрамина, в которых пляшут желтые
огни.
Скрестив на груди узкие ладони. Принц-Который-был-Тысячей
наблюдает за гибелью мира.
Под ним плывет в пустоте разрушенное тело планеты, ее
расщепленные и раздавленные части, сглаживаясь, вытягиваясь и
догорая.
Теперь, кружа по орбите над руинами, он смотрит через
прибор, который похож на бинокль с розовыми линзами и антенной.
Время от времени раздается щелчок и антенна сдвигается на долю
градуса. Он опускает его, затем поднимает и всматривается
снова.
-- Что ты там видишь, брат мой? Принц оборачивается: рядом
с ним -- тень черной лошади.
-- Я вижу живую каплю огня, горящую среди обломков, --
говорит он. -- Побежденную, обессилевшую, лишенную энергии, но
все-таки живую. Все-таки живую...
-- Значит, наш отец снова потерпел неудачу.
-- Боюсь, что да.
-- Этого не должно случиться. И Тифон исчезает.
Преследуя скорлупку Анубиса, Фрамин видит в черноте
космоса нечто недоступное пониманию.
На взорванной груде обломков, которая некогда была миром,
появляется крохотное темное пятнышко. Оно растет посреди огня,
пыли и распада, растет, пока его очертания не становятся
различимыми. Это тень черной лошади.
Она продолжает расти, пока не достигает размеров
континента.
Поднимаясь на дыбы, темная лошадь встает надо всем. Она
увеличивается и растет до тех пор, пока обломки всей планеты не
оказываются внутри нее. Затем по ее контуру возникает огонь. И
-- внутри этого сверкающего силуэта нет ничего. Вообще ничего.
Затем огни опадают, и тень съеживается и уходит, уходит,
убегая по бесконечному, абсолютно пустому коридору. Пустота.
Мира как не бывало. Он сгинул, окончился, уничтожен, и
безымянная Вещь-что-кричала-в-ночи -- исчезла вместе с ним.
Исчез и Тифон.
В голове Фрамина проходит давняя полузабытая строка: "Die
Loft ist kohl und es dunkelt, und ruhig fliesst der Rein" (3).
Он не помнит, откуда она, но ощущение ему знакомо.
Сжимая пламя рубина в поднятой руке, он преследует бога
Смерти.
---------------------------------------------------------------
3 Воздух свеж и темно, и течет спокойно Рейн. (Гейне)
---------------------------------------------------------------
Медленно, медленно пробуждается прикованный к стальной
плите Сет, и яркие огни возле самых глаз терзают его, словно
раскаленные иглы... Он слабо стонет и делает попытку
освободиться.
Его доспехи исчезли, слабое сияние в углу может быть, а
может и не быть звездным жезлом, сандалий его не видно.
-- Привет, Разрушитель, -- слышит он голос. -- Считай, что
тебе повезло.
-- Мадрак?..
-- Да.
-- Я не вижу тебя. Эти огни...
-- Я стою за твоей спиной, а эти огни -- только для того,
чтобы ты не мог уйти в фугу прежде, чем мы тебе позволим.
-- Не понимаю.
-- Внизу сейчас битва. Я наблюдаю за ней через
иллюминатор. Кажется, ты берешь верх. Вот-вот опять ударит
Молот-что-разбивает-солнца, и ты, конечно, уйдешь от него, как
и в прошлый раз, -- ты же мастер фуги. Вот почему мы смогли
подобрать тебя несколько минут назад -- именно так и поступил
Анубис в давно минувшие дни. И сейчас все повторится так же,
как было тоща. Смотри! Осирис бьет, и молот начинает падение...
Анубис! Там что-то не так! Что-то меняется!!! Молот... он
исчез...
-- Я вижу, -отвечает знакомый лай. -- И Осирис тоже исчез.
Стальной Генерал постарался на славу.
-- И что теперь будем делать?
-- Ничего. Вообще ничего. Дело оборачивается даже лучше,
чем мы надеялись. Появление Сета посредством фуга
свидетельствует, что вскоре произойдет какой-то катаклизм. Не
так ли, Сет?
-- Так.
-- Твой последний удар, несомненно, уничтожит этот мир?
-- Вероятно. Я не остался досматривать.
-- Да, да, мир гибнет, -подтверждает Мадрак.
-- Прекрасно! Сет у нас, Осириса больше нет, а Стальной
Генерал не сможет нас преследовать. И положение Тога изменилось
в нашу пользу. Аве, Мадрак, новый Повелитель Дома Жизни!
-- Спасибо, Анубис. Не думал я, что все окажется так
просто, но что с Безымянным?
-- В этот раз оно наверняка погибло. Кстати, что с ним,
Сет?
-- Не знаю. Я ударил его в полную силу жезла.
-- И этим окончательно развязал нам руки. Послушай, Сет,
мы не желаем зла ни тебе, ни твоему сыну Тогу. Мы даже
освободим тебя, хотя могли бы оставить умирать...
-- Тогда к чему эти оковы?
-- Потому что я знаю твой нрав и твою силу и хотел бы
договориться с тобой, прежде чем дать свободу. А ты мог и не
пожелать этого, вот нам и пришлось кое-что придумать. Я хочу
разговаривать с Тотем через тебя...
-- Анубис! -- кричит Мадрак. -- Посмотри на разрушенный
мир! Над ним тень!
-- Это Тифон!
-- Да. Но что он делает?
-- Сет, ты не знаешь?
-- Это означает, что я не смог убить Безымянное и где-то
посреди руин оно все еще кричит в ночи. Тифон завершает мою
работу.
-- Там огонь, Анубис, и -- пустота! Я не могу на это
смотреть...
-- Скагганакская Пропасть!
-- Да, -- усмехается Сет. -- Тифон и есть Скагганакская
Пропасть. Он изгоняет Безымянное из Вселенной.
-- Что такое Безымянное?
-- Бог, -отвечает Сет, -древний бог, который не допустил
бы рядом с собой ничего божественного.
-- Я не понимаю... -- говорит Мадрак.
-- Он шутит. Но что с Тифоном? Как договориться с ним?
-- Этого не понадобится, -- говорит Сет. -- То, что он
сделал, вероятно, изгнало за пределы Вселенной и его самого.
-- Тогда мы победили, Анубис! Мы победили! Тифон бои твоим
единственным страхом, не так ли?
-- Да. Теперь Средние Миры -- мои, навечно!
-- И мои, не забывай!
-- Я и не забываю. Итак, Сет, -видишь, как сошлись звезды,
-присоединишься ли ты к нам? Ты будешь правой рукой Анубиса, а
твой сын может стать Регентом. Он сам выберет себе дело, ибо я
ценю его мудрость. Что скажешь?
-- Я должен подумать, Анубис.
-- Думай, я не тороплю. Но пойми, что теперь я непобедим.
-- А ты пойми, что в битве я победил Бога.
-- Это не мог быть Бог, -кричит Мадрак, -или Он не был
побежден!
-- Нет, -говорит Сет. -- Ты видел Его. Ты видел Его силу.
И даже теперь Он не умер. Он только в изгнании.
Мадрак опускает голову и закрывает лицо руками -- Я не
верю тебе! Я не могу...
-- Но это правда, и ты сделал это вместе со мной,
трусливый святоша, нечестивый отступник!
-- Замолчи, Сет! -лает Анубис. -- Мадрак, не слушай его!
Он видит, что ты слаб, он видит слабости всех, с кем
сталкивается. Он старается вовлечь тебя в такое сражение, где
ты будешь бороться с самим собой и погибнешь, раздавленный
виной, которую он тебе придумает. Не слушай его!
-- Но что если он говорит правду? Я был рядом, но
бездействовал, я даже получил выгоду...
-- Вот именно, -говорит Сет. -Свою вину я несу с
гордостью. А ты был рядом и наблюдал, и подсчитывал, когда тот,
кому ты служишь, был поставлен на колени...
Страшный удар Анубиса оставляет кровавый след на его щеке.
-- Я понимаю так, что ты ответил на мой вопрос. Ты подумал
и пытаешься натравить на меня Мадрака. Не выйдет. Он не столь
легковерен -- не правда ли, отец?
Мадрак не отвечает, и взгляд его устремлен в пустоту
пространства за иллюминатором.
Сет пытается сбросить оковы, но освободиться не в силах...
-- Анубис! За нами погоня!
Анубис отступает от Сета, исчезая в темноте. Огни
по-прежнему пронзают глаза.
-- Это Колесница Десяти, -- говорит Анубис.
перчатка уже достигает колен.
-- Скагганакская Пропасть, иногда ее именуют пропастью в
небе, -- говорит Анубис, -- это место, где кончается все и не
существует ничего.
-- Во Вселенной много абсолютно пустых пространств.
-- Но Пропасть -- это, как утверждают, и отсутствие самого
пространства. Это бездна, которая не является бездной. Это
разрыв в ткани пространства. Это -- ничто. Это вероятный пуп
Вселенной. Это вход, ведущий в никуда, под, над, за, вне всего.
Это -- Скагганакская Пропасть.
-- Тифон и сам обладает этими качествами, не так ли?
-- Да, и будь проклята связь Сета и Невады! Вот ведь
породили чудовище, монстра!
-- Нет, Анубис, тут ты загнул! Не всегда же он был таким?
Как бы Ведьма выносила его такого?
-- Не имею понятия. Он старше меня. Все это поганое
семейство окутано загадками и тайнами. А теперь поюли в Дом
Жизни. Мадрак кивает.
-- Показывай дорогу.
НОчЬ СТАНОВИТСЯ ГОРОМ
Он идет там, где перемещаются волны энергий и где никто не
знает его имени. Но если спросить у любого создания, обитающего
в этом мире, то оно скажет, что кое-что слышало о нем. Потому
что он -- бог, и сила его почти безмерна. Однако он побежден.
Принц-Который-был-Тысячей, его брат, поверг его в схватке,
защищая свою жизнь и те жизни, которыми некогда управлял.
Гор идет по ярко освещенной улице, а вокруг него ночь,
огни и пляшущие тени.
Гор знает, зачем пришел на эту странную улицу этого
странного мира: он в смятении. Он нуждается в помощи. Ему нужен
оракул. Он хочет получить совет.
Мрак неба, яркие огни по краям улицы, места развлечений и
люди, веселящиеся в них.
Кто-то преграждает ему путь. Гор хочет обойти его, сходя
на мостовую, но человек не отстает и хватает его за руку.
Гор дует на него -- дыхание падает с силой урагана.
Человека уносит прочь, и бог идет дальше.
Он видит предсказателей. Его зазывают гадальщики по картам
Тара, астрологи, нумерологи и предсказатели по Книге Перемен.
Но бог в красной набедренной повязке проходит мимо.
Наконец он попадает туда, где нет людей. Здесь
предсказывают машины. Он наугад выбирает кабину и входит.
-- Что? -- спрашивает кабина.
-- Вопрос, -- отвечает Гор.
-- Минуту.
Раздается металлический щелчок, и открывается внутренняя
дверь.
-- Войдите в палату.
Гор входит в маленькую комнату. В ней, оказывается, стоит
кровать. На ней женское тело, сочлененное со светящейся
консолью, в стене над ней вмонтирован динамик.
-- Ложитесь на блок вопроса, -- инструктирует его голос из
динамика.
Сбросив набедренную повязку. Гор выполняет указание.
-- Правило состоит в том, что на ваши вопросы будут
даваться ответы до тех пор, пока вы в состоянии удовлетворять
меня, -- сообщает голос. -- Что именно вы желаете знать?
-- У меня проблема: я в раздоре с братом. Я пытался убить
его и потерпел неудачу. Я не могу решить, нужно ли мне
разыскивать его, чтобы биться вновь...
-- Информация недостаточна. Какого рода ссора? Кто ваш
брат? Кто вы?
...Отвратителен запах сирени, и соцветия роз -- лес
ранящих в кровь шипов, и сад памяти полнится букетами
безумия...
-- Быть может, я пришел не туда?
-- Быть может -- да, а быть может, и нет. Вы просто не
знаете правил.
-- Правил? -- и Гор смотрит вверх на квадратное отверстие
динамика. И падает песчинками монотонный голос:
-- Я не пророк и не ясновидец. Я -- электро -- механо --
биологический адепт божественной Логики. Моя цена наслаждение,
и ради него я взываю к своему богу для любого индивида, но
чтобы сделать это, я нуждаюсь в более полной информации. В
вашем случае у меня недостаточно данных, чтобы ответить на
вопрос. Поэтому любите меня и рассказывайте дальше.
-- Я не знаю, с чего начать, -- вздыхает Гор. -- Мой брат
тоща-то правил всем.
-- Стоп! Ваше утверждение алогично...
-- ...И вполне правильно. Имя моего брата -- Тот, хотя
иногда его называют Принцем-Который-был-Тысячей. Было время,
когда все Средние Миры жили под его властью. . .
-- Моя память указывает на существование некоего мифа о
Повелителе Жизни и Смерти. Согласно мифу, у него не было
братьев.
-- Правильно. Это, честно говоря, семейная тайна. У Пеплы
было три сына, и только один из них -- от ее законного супруга,
Осириса, а два -- от Сета Разрушителя. От Сета она родила
Тифона и Тота. От Осириса -- меня, Мстителя-Гора.
-- Ты -- Гор?
-- Именно.
-- Ты хочешь убить Тота?
-- Это было порученной мне миссией.
-- Ты не сумеешь этого сделать.
-- О-о-о!
-- Пожалуйста, не уходи. Ты мог бы задать еще какие-нибудь
вопросы.
-- Я не могу их придумать!
Но Гор не может и уйти. К своему удивлению он увлечен
любовью с машиной.
-- Что же ты такое? -- спрашивает он наконец.
-- Я рассказывала тебе.
-- И все же -- как ты стала и машиной, и женщиной
одновременно?
-- На этот вопрос я не могу ответить, пока не буду
удовлетворена полностью. Но я постараюсь утешить тебя...
-- Спасибо. Ты добра.
-- Это ведь мое наслаждение.
-- Мне кажется, когда-то ты была человеком...
-- Верно.
-- Почему же ты стала такой?
-- Я уже говорила, что не отвечу сразу.
-- Могу я помочь тебе, исполнить какое-нибудь твое
желание?
-- Да.
-- Как именно?
-- Мне нельзя говорить.
-- Ты уверена, что Гор не может убить Тота?
-- По мифам, которые мне известны, вероятность этого равна
нулю.
-- Если бы ты была смертной женщиной, я бы хорошо к тебе
относился.
-- Что это значит?
-- Я бы любил тебя за твою неповторимую честность.
-- О, бог мой, что сделал ты! Ты спас меня!
-- Спас?
-- Я была обречена на это существование, пока кто-то
больший, чем человек, не посмотрит на меня с любовью.
-- Я мог бы смотреть на тебя и так. Что тут невероятного?
-- Да, но ведь я слишком часто... слишком многие...
-- Ты не знаешь бога Гора.
-- Нет, это невозможно!..
-- Но я еще никого не любил. Может, поэтому и люблю тебя.
-- Бог Гор любит меня?
-- Да.
-- Ты мой повелитель, и ты пришел!
-- Я не...
-- Подожди минуту. Сейчас случится самое главное. Гор
приподнимается.
Фрамин идет по Дому Мертвых. Окажись вы тут, вы бы не
увидели ничего. Всюду слишком темно, чтобы видеть. Но Фрамин
видит.
Он идет по громадному залу, и когда достигает определенной
точки, загорается свет -- тусклый и оранжевый, протискивающийся
в самые дальние углы.
Мертвые поднимаются из прозрачных прямоугольников,
открывающихся в полу, поднимаются не дыша, не мигая, они
покоятся на невидимых катафалках в двух футах над полом, и
одежда их и кожа -- всех цветов, и тела их -- всех времен. У
некоторых крылья, у других хвосты, у кого-то рога или длинные
когти. У некоторых есть все это, в иных встроены детали машин,
в других -- нет.
Слышатся стоны, скрипенье ломких суставов. Шуршание,
пощелкивание, шелест; они садятся, затем встают.
Затем все склоняются перед ним, и единственное слово
дрожит в воздухе:
-- Хозяин...
Он смотрит на мертвых зелеными глазами, и откуда -- то
доносится до него смех. Короткое мгновение, и -- она стоит
рядом с ним.
-- Фрамин, твои новые подданные свидетельствуют тебе свое
почтение!
-- Леди?! Как ты попала сюда? Она снова смеется и не
отвечает.
-- Я тоже пришла почтить тебя. Аве, Фрамин, Повелитель
Дома Мертвых!
-- Ты добра, леди.
-- Я более чем добра. Конец близится, и то, чего я хочу,
почти у меня в руках.
-- Это ты подняла мертвых?
-- Конечно.
-- Где Анубис?
-- Не знаю, но могу помочь тебе найти его.
-- Тогда верни их обратно, и я смогу попросить твоей
помощи. И еще смогу спросить, чего же ты хочешь.
-- А я смогу рассказать тебе!
И мертвые вдруг ложатся в свои могилы, и меркнет оранжевый
свет.
-- Ты знаешь, от кого бежал Анубис? -- спрашивает он.
-- Нет, я слишком недолго на Средних Мирах.
-- Он ушел, преследуемый твоим сыном Тифоном.
Огненная Ведьма улыбается под вуалью.
-- То, что Тифон жив, радует меня безмерно, -- говорит
она. -- Где он сейчас?
-- Охотится за Осирисом. Может быть, он уже избавил
Средние Миры и от шакала, и от птицы.
Она хохочет, а ее фамильяр вспрыгивает к ней на плечо и
хватается за живот от смеха.
-- Неужели это случится сейчас? Я не отказалась бы
взглянуть...
-- Пожалуйста, -- отвечает Фрамин и чертит в темноте
воздуха зеленое окно.
Исида подходит к нему и берет его руку в свои. В воздухе
возникает движение. Это тень черной лошади, в одиночестве
скользящая по стене.
-- Ничего нового, -- заключает Фрамин.
-- Да, но зато я вновь увидела своего сына, носящего в
себе Пропасть Скагганака. А где может быть его брат?
-- Со своим отцом, ведь они опять отправились сражаться с
Безымянным.
Пепла опускает глаза, и изображение в окне теряет
четкость.
-- Я хотела бы взглянуть и на это, -- наконец говорит она.
-- Прежде надо найти Анубиса и Осириса, если они еще живы.
И Мадрака.
-- Хорошо.
Изображение внутри изумрудной рамки медленно обретает
новую форму.
...Встав там, он следит за Вещью-что-кричала-в-ночи. Она
больше не кричит.
Освобожденная, она наклоняется к нему башней дыма, седой
бородой в пустоте...
Поднимая Звездный жезл, он чертит на ней огненные узоры.
Она приближается...
Огни пробегают все цвета спектра и исчезают. Она
вздрагивает, и руки его точнее нацеливают жезл.
Она свивается в кольца вокруг него, отступает... Стоя там,
над облаками и над всем, он обрушивает на нее молнии.
Звездный жезл вибрирует в его руке, испускает вой,
вспыхивает нестерпимым сиянием. Вещь отступает. Сет шагает по
небу, преследуя ее. Она скручивается, падает, стелется по
поверхности планеты.
Преследуя ее. Сет встает на вершину горы, и где-то над
луной следом идут Принц и Генерал.
Сет смеется, и жар взрывающегося солнца хлещет тварь.
Но она разворачивается и бросается к нему, и Сет отступает
через континент, поднимая за собой дымные смерчи.
Ураганы качают растрепанными головами. Шаровые молнии
катятся по небу, и вечные сумерки озаряются языками пламени,
падающими на Вещь-что-плакала.
Но она все идет, и там, где она ступает, падают горы.
Далеко внизу гулко трясется земля, а сандалии на ногах Сета
оставляют следы ударами грома.
Проливаются дожди, сгущаются облака, и огненные воронки
раскалывают землю.
Тварь приближается, нападает, и путь ее -- пламя и прах,
прах и пламя.
Жезл звенит, как колокол, и моря выплескиваются из
берегов.
Тварь атакуют все стихии, но она все равно надвигается.
Сет рычит, и скалы перемалываются в порошок, и ветры
раздирают облака на части, вертят ими и соединяют вновь.
Тварь кричит, и Сет, стоя одной ногой в море, улыбается и
поднимает вихри.
Она надвигается, и воздух леденеет от ее дыхания. Тайфун
взвивается под рукой Сета, и молнии беспрерывно сыплются
вокруг. Земля разрушается и оседает.
Сет и тварь бьют одновременно, и континент под ними
разваливается.
Океаны начинают бурлить, и небо вспыхивает всеми красками
северного сияния.
Три слепяще-белых огненных иглы пронзают тварь, и она
отступает к экватору. Сет идет за ней, а хаос идет за Сетом.
Раскаты грома над экватором и удары, удары, удары Звездного
жезла, пронзающие небо насквозь...
Дым оттенка тусклого изумруда заволакивает мир, и слуга
судьбы -- Время меняет цвета декораций на сцене.
Плач и далекий удар колокола, и падают оковы моря и воды
вздымаются, как колонны Помпой в тот день, когда они были
разрушены; и жар, жар кипящих океанов поднимается с ними; и
нечем дышать в раскаленном, сгустившемся воздухе. Уходя в
темпоральную фугу, Сет распинает тварь на кресте тлеющего неба,
а она все кричит и отбивает его удары, и порывается ударить
сама. И хотя броня Сета не есть истинная Перчатка Энергий, она
цела, потому что Вещь-что-плачет не коснулась его. Он рассыпает
бусины пламени, и изнуренная девятнадцатью ранами тварь
обрушивается в себя. Снова бьют молнии, и
Вещь-что-плачет-в-ночи коллапсирует в тяжелый кегельный шар,
опасный и злобный. Он вопит, разрывая барабанные перепонки, и
Сет зажимает уши, но продолжает лить на нее лучи своего оружия.
Затем нестерпимый вопль исторгается из самого жезла.
Клинок розового огня падает на тварь.
Она становится длиннобородым стариком ростом в несколько
миль...
Она поднимает руку, и пламя загорается вокруг Сета.
Но Сет вздымает свой жезл, и тьма пожирает пламя, и
зеленый трезубец вонзается в грудь твари.
Падая, она превращается в сфинкса, и он раскалывает его
ультразвуком.
Она превращается в сатира, и он кастрирует его серебряными
щипцами.
Тогда, раненая, она возносится на трехмильную высоту
коброй черного дыма, и Сет знает, что момент настал. Он
поднимает Звездный жезл и направляет его...
Воинства сшибаются в тумане планеты Д'донори, и голинди
спариваются на могилах убитых; когда корону вырывают из головы
Дилвита, он остается без скальпа;
БРОТЦ, ПУРТЦ и ДУЛЬП вновь ослеплены своими соседями;
на мире Валдик -- завывание и тьма;
из руин Блиса пробивается жизнь;
Марачек трижды мертв, и цвета его -- цвета праха;
на Интерлюдии все так же идут вечерние дожди и началась
ересь, поскольку монах Враз сообщил собратьям о видении ему
Сандалий: монах, вероятно, перебрал наркотиков;
трижды безумный ветер дует под морем и над морем в Месте
Стремлений Сердца, и зеленый ящер, живущий там, резвится в
осеннем тумане, а созвездия яркобрюхих рыб выписывают
замысловатые узоры.
...Его рука лежит на ее талии, и в зеленом окне, там, в
Доме Мертвых, они видят Осириса, летящего по небу на своем
черном арбалете, несущем молот, который может разбить солнца.
Повелитель Дома Жизни летит один, и желтые глаза неподвижны на
его лице, которое никогда не меняет выражения. Они следят и за
темным кораблем, в котором Анубис, Мадрак и пустая перчатка
Энергий.
Фрамин чертит кончиком трости две линии, продолжая
траектории кораблей. Теперь перед ними возникает место, где
линии пересеклись -- там лежит сотрясаемый жестокими
конвульсиями сумеречный мир.
-- Как они смогли узнать, где это? -- спрашивает Пепла.
-- Я не знаю... Хотя... Осирис! Он нашел записку. Я помню,
какой у него был вид, когда он ее читал.
-- И?..
-- Гор. Гор оставил ее, и в ней указано именно это место.
-- А откуда узнал Гор?
-- Он сражался с Тотом -- вероятно, просто внутри его
разума, а Гор может заглядывать в мысли человека и узнавать,
что он думает. Наверное, Гор выкрал кое -- какие из них, а
Принц в пылу борьбы ничего не заметил. Его необходимо
предупредить!
-- Может быть, Тифон успеет позаботиться о его
безопасности.
-- А где сейчас Тифон?
Они смотрят в окно, окруженное зеленым мерцанием, и
изображение исчезает. Чернота, пустота, мрак. Больше -- ничего.
-- Выглядит так, словно Тифона не существует, -- говорит
Фрамин.
-- Нет, -отвечает Пепла. -- Ты смотришь на Скагганакскую
Пропасть. Тифон ушел из Вселенной, чтобы пройти пространством,
неизвестным людям. Может, и он каким-то образом нашел записку,
оставленную Горам.
-- Этого мало, а Принц в опасности. Если мы не предупредим
его -- все может рухнуть.
-- Тогда пошли к нему, и быстро!
-- Я не могу!
-- Но ты же можешь открыть свою знаменитую дверь...
-- Она действует только в пределах Средних Миров. Я
извлекаю энергию из приливов -- за их пределами у меня ничего
не получится. Кстати, леди, как ты попала сюда?
-- На своей колеснице.
-- Десяти Невидимых Энергий?
-- Да.
-- Тогда давай воспользуемся ею.
-- Я боюсь... Послушай, маг, ты должен понять. Я -женщина
и люблю своего сына, но свою жизнь я люблю не меньше. Мне
страшно. Я боюсь места этой ужасной битвы. Не думай обо мне
дурно... Бери мою колесницу и отправляйся на ней, куда хочешь,
но без меня.
-- Я не думаю о тебе дурно, леди...
-- Тоща возьми еще этот кулон. Он управляет Десятью
Энергиями, движущими колесницу, и с ним ты будешь сильнее.
-- Он действует за пределами Средних Миров?
-- Да, -- она выскальзывает из его рук, и краткий миг его
зеленая борода щекочет ее шею, а фамильяр скрежещет крохотными
зубами и воинственно скручивает хвост.
Затем она ведет его в колесницу на крыше Дома Мертвых, и
он садится в нее, сжимая кулон в правой руке, и на мгновение
становится частью гениальной картины, заключенной в бутылке
красного стекла, а спустя еще мгновение Пепла видит лишь
далекое мерцание в небесах.
Вздрогнув, она отступает к обители мертвых, туда, в самые
ее глубины, лишь бы не встретить лицом к лицу того, кто как раз
сейчас сражается с Безымянным.
Фрамин всматривается вперед зелеными глазами, и искры
желтого света танцуют в них.
В голове Фрамина проясняется нечто...
Там стоит Принц и смотрит вниз. Мир под ним -- в огне. На
носу лодки Принца зверь, чье тело-броня и чей всадник недвижим:
сталь его мерцает, а взгляд устремлен на битву. Арбалет
приближается, и темный корабль мчит ему навстречу. Лязгая
спуском, начинает подниматься Молот. Вылетает комета с
раздвоенным хвостом и летит все быстрее -- раскаленная и
ослепительная.
Где-то звенит банджо, и Бронз встает на дыбы, когда
Генерал поворачивается, чтобы взглянуть на незваного гостя.
Левая рука Генерала указывает туда, и Бронз продолжает
подниматься вверх на самые задние ноги и прыгает затем из лодки
Принца. Сделано только три шага, но скакун и его всадник
исчезли. Вспыхивает новая туманность, и звезды пляшут в ней,
словно отраженья в потревоженной заводи. Комета вовлекается в
этот вихрь, вихрь Изменения, ее очертания искажаются, она
становится странно плоской и наконец гаснет. Обломки
разрушенного арбалета летят дальше, продолжая его путь. Корабль
же устремляется к поверхности планеты и исчезает в дыму, пыли и
пламени. Некоторое время увидеть ничего невозможно. Затем он
поднимается из этого ада и улетает прочь. Но теперь на нем
трое.
Фрамин крепче сжимает руку на кристалле рубинового огня, и
Колесница Десяти бросается в погоню...
На планете длится битва. Шар ее кипит и клокочет, меняя
форму, выбрасывает фонтаны огня. Одна за другой происходят
чудовищные вспышки, н завершает их небывалый по силе взрыв. Мир
распадается на куски. И там, где была яркость, теперь царят
распад и мрак.
Это видение -- вне глаз Фрамина, в которых пляшут желтые
огни.
Скрестив на груди узкие ладони. Принц-Который-был-Тысячей
наблюдает за гибелью мира.
Под ним плывет в пустоте разрушенное тело планеты, ее
расщепленные и раздавленные части, сглаживаясь, вытягиваясь и
догорая.
Теперь, кружа по орбите над руинами, он смотрит через
прибор, который похож на бинокль с розовыми линзами и антенной.
Время от времени раздается щелчок и антенна сдвигается на долю
градуса. Он опускает его, затем поднимает и всматривается
снова.
-- Что ты там видишь, брат мой? Принц оборачивается: рядом
с ним -- тень черной лошади.
-- Я вижу живую каплю огня, горящую среди обломков, --
говорит он. -- Побежденную, обессилевшую, лишенную энергии, но
все-таки живую. Все-таки живую...
-- Значит, наш отец снова потерпел неудачу.
-- Боюсь, что да.
-- Этого не должно случиться. И Тифон исчезает.
Преследуя скорлупку Анубиса, Фрамин видит в черноте
космоса нечто недоступное пониманию.
На взорванной груде обломков, которая некогда была миром,
появляется крохотное темное пятнышко. Оно растет посреди огня,
пыли и распада, растет, пока его очертания не становятся
различимыми. Это тень черной лошади.
Она продолжает расти, пока не достигает размеров
континента.
Поднимаясь на дыбы, темная лошадь встает надо всем. Она
увеличивается и растет до тех пор, пока обломки всей планеты не
оказываются внутри нее. Затем по ее контуру возникает огонь. И
-- внутри этого сверкающего силуэта нет ничего. Вообще ничего.
Затем огни опадают, и тень съеживается и уходит, уходит,
убегая по бесконечному, абсолютно пустому коридору. Пустота.
Мира как не бывало. Он сгинул, окончился, уничтожен, и
безымянная Вещь-что-кричала-в-ночи -- исчезла вместе с ним.
Исчез и Тифон.
В голове Фрамина проходит давняя полузабытая строка: "Die
Loft ist kohl und es dunkelt, und ruhig fliesst der Rein" (3).
Он не помнит, откуда она, но ощущение ему знакомо.
Сжимая пламя рубина в поднятой руке, он преследует бога
Смерти.
---------------------------------------------------------------
3 Воздух свеж и темно, и течет спокойно Рейн. (Гейне)
---------------------------------------------------------------
Медленно, медленно пробуждается прикованный к стальной
плите Сет, и яркие огни возле самых глаз терзают его, словно
раскаленные иглы... Он слабо стонет и делает попытку
освободиться.
Его доспехи исчезли, слабое сияние в углу может быть, а
может и не быть звездным жезлом, сандалий его не видно.
-- Привет, Разрушитель, -- слышит он голос. -- Считай, что
тебе повезло.
-- Мадрак?..
-- Да.
-- Я не вижу тебя. Эти огни...
-- Я стою за твоей спиной, а эти огни -- только для того,
чтобы ты не мог уйти в фугу прежде, чем мы тебе позволим.
-- Не понимаю.
-- Внизу сейчас битва. Я наблюдаю за ней через
иллюминатор. Кажется, ты берешь верх. Вот-вот опять ударит
Молот-что-разбивает-солнца, и ты, конечно, уйдешь от него, как
и в прошлый раз, -- ты же мастер фуги. Вот почему мы смогли
подобрать тебя несколько минут назад -- именно так и поступил
Анубис в давно минувшие дни. И сейчас все повторится так же,
как было тоща. Смотри! Осирис бьет, и молот начинает падение...
Анубис! Там что-то не так! Что-то меняется!!! Молот... он
исчез...
-- Я вижу, -отвечает знакомый лай. -- И Осирис тоже исчез.
Стальной Генерал постарался на славу.
-- И что теперь будем делать?
-- Ничего. Вообще ничего. Дело оборачивается даже лучше,
чем мы надеялись. Появление Сета посредством фуга
свидетельствует, что вскоре произойдет какой-то катаклизм. Не
так ли, Сет?
-- Так.
-- Твой последний удар, несомненно, уничтожит этот мир?
-- Вероятно. Я не остался досматривать.
-- Да, да, мир гибнет, -подтверждает Мадрак.
-- Прекрасно! Сет у нас, Осириса больше нет, а Стальной
Генерал не сможет нас преследовать. И положение Тога изменилось
в нашу пользу. Аве, Мадрак, новый Повелитель Дома Жизни!
-- Спасибо, Анубис. Не думал я, что все окажется так
просто, но что с Безымянным?
-- В этот раз оно наверняка погибло. Кстати, что с ним,
Сет?
-- Не знаю. Я ударил его в полную силу жезла.
-- И этим окончательно развязал нам руки. Послушай, Сет,
мы не желаем зла ни тебе, ни твоему сыну Тогу. Мы даже
освободим тебя, хотя могли бы оставить умирать...
-- Тогда к чему эти оковы?
-- Потому что я знаю твой нрав и твою силу и хотел бы
договориться с тобой, прежде чем дать свободу. А ты мог и не
пожелать этого, вот нам и пришлось кое-что придумать. Я хочу
разговаривать с Тотем через тебя...
-- Анубис! -- кричит Мадрак. -- Посмотри на разрушенный
мир! Над ним тень!
-- Это Тифон!
-- Да. Но что он делает?
-- Сет, ты не знаешь?
-- Это означает, что я не смог убить Безымянное и где-то
посреди руин оно все еще кричит в ночи. Тифон завершает мою
работу.
-- Там огонь, Анубис, и -- пустота! Я не могу на это
смотреть...
-- Скагганакская Пропасть!
-- Да, -- усмехается Сет. -- Тифон и есть Скагганакская
Пропасть. Он изгоняет Безымянное из Вселенной.
-- Что такое Безымянное?
-- Бог, -отвечает Сет, -древний бог, который не допустил
бы рядом с собой ничего божественного.
-- Я не понимаю... -- говорит Мадрак.
-- Он шутит. Но что с Тифоном? Как договориться с ним?
-- Этого не понадобится, -- говорит Сет. -- То, что он
сделал, вероятно, изгнало за пределы Вселенной и его самого.
-- Тогда мы победили, Анубис! Мы победили! Тифон бои твоим
единственным страхом, не так ли?
-- Да. Теперь Средние Миры -- мои, навечно!
-- И мои, не забывай!
-- Я и не забываю. Итак, Сет, -видишь, как сошлись звезды,
-присоединишься ли ты к нам? Ты будешь правой рукой Анубиса, а
твой сын может стать Регентом. Он сам выберет себе дело, ибо я
ценю его мудрость. Что скажешь?
-- Я должен подумать, Анубис.
-- Думай, я не тороплю. Но пойми, что теперь я непобедим.
-- А ты пойми, что в битве я победил Бога.
-- Это не мог быть Бог, -кричит Мадрак, -или Он не был
побежден!
-- Нет, -говорит Сет. -- Ты видел Его. Ты видел Его силу.
И даже теперь Он не умер. Он только в изгнании.
Мадрак опускает голову и закрывает лицо руками -- Я не
верю тебе! Я не могу...
-- Но это правда, и ты сделал это вместе со мной,
трусливый святоша, нечестивый отступник!
-- Замолчи, Сет! -лает Анубис. -- Мадрак, не слушай его!
Он видит, что ты слаб, он видит слабости всех, с кем
сталкивается. Он старается вовлечь тебя в такое сражение, где
ты будешь бороться с самим собой и погибнешь, раздавленный
виной, которую он тебе придумает. Не слушай его!
-- Но что если он говорит правду? Я был рядом, но
бездействовал, я даже получил выгоду...
-- Вот именно, -говорит Сет. -Свою вину я несу с
гордостью. А ты был рядом и наблюдал, и подсчитывал, когда тот,
кому ты служишь, был поставлен на колени...
Страшный удар Анубиса оставляет кровавый след на его щеке.
-- Я понимаю так, что ты ответил на мой вопрос. Ты подумал
и пытаешься натравить на меня Мадрака. Не выйдет. Он не столь
легковерен -- не правда ли, отец?
Мадрак не отвечает, и взгляд его устремлен в пустоту
пространства за иллюминатором.
Сет пытается сбросить оковы, но освободиться не в силах...
-- Анубис! За нами погоня!
Анубис отступает от Сета, исчезая в темноте. Огни
по-прежнему пронзают глаза.
-- Это Колесница Десяти, -- говорит Анубис.