Автор Неустановленный. Правитель Чакаля

   – Так это был ты? – вскричал юный правитель. – Ты спас мне жизнь!
   Он какое-то время помолчали понял по виду старого жреца, что тот крайне расстроен из-за того, что однажды преступил свои обязанности и выдал свое желание за волю бога. Он понял, что не стоит сейчас говорить об этом и вернулся к тому, зачем Мидатль пришел.
   – Если то, что тебе сказал Змей Всевидения правда, то пусть на поиски этой благословенной земли отправляется кто-нибудь другой, – отозвался Бат. – Я же останусь править моим народом.
   – Но только ты – сын богов, ты ахав по крови, – возразил Мидатль. – Никто другой, как сказал Змей Всевидения, не сможет найти землю, которая станет для нашего народа новой родиной.
   – Я пошлю Нар-Ама и несколько воинов. Нар-Ам – из знатной семьи, имеющей родство с династией правителей. Почему бы ему не стать избранным?
   – Кого бы ты не послал, их дух слишком слаб, – покачал головой Мидатль. – Они не смогут одолеть многотрудный путь. Жрецы Чакаля да и всех городов майя не поверят в то, что я знаю пророчество Змея Всевидения. Я прожил долгую жизнь и нажил много врагов как в Чакале, так и за его пределами. И все они только и ждут подходящего момента, чтобы показать меня в неприглядном свете. Они наверняка объявят меня приспешником безумного юного правителя и запретят народу слушать меня. Да и люди Чакаля не любят меня за то, что все мои недобрые пророчества сбываются. Многие меня возненавидели еще тогда, когда твой отец, Читам, был совсем молод, почти такой же, как ты. В отличие от тебя, Читам был суровым правителем и любой, кто попадал ему в немилость, должен был отправится в Шибальбу. А выполнял часто несправедливые, данные в горячей злобе, приговоры, я. И теперь мой образ для всех чакальцев тесно связан со смертью, меня боятся и ненавидят.
   Бат встал со скамьи и сделав Мидатлю рукой знак подождать, вышел на открытую площадку, находившуюся прямо за залом. С трех сторон площадку окружали дворцовые стены, а с четвертой стороны она заканчивалась обрывом. У открытого края площадки не было перил или любого другого заграждения и немногие отваживались подходить к нему ближе чем на несколько шагов. Бат же с детства любил пробираться сюда, чтобы стать на самый край площадки и смотреть вниз с высоты пяти ярусов дворца на расстилающийся внизу пышный ковер из темно-зеленых крон деревьев. Дух захватывало от ощущения высоты.
   Холодный ветер развевал плащ и длинные распущенные волосы Бата, но он не мог разогнать черные тучи, заволокшие небо и на нем не было видно ни одной звезды. Бат, не замечая холода, вглядывался вдаль. Он взывал к богу Чаку, покровителю его рода и всего народа Чакаля. «Укажи мне, что мне делать. Дай знак, если мне действительно стоит отправится в путь на поиски этой призрачной земли», – говорил юный правитель.
   Вдруг сильный порыв ветра на миг разорвал дымные тучи и на небе показался серп месяца и световая дорожка от него скользнула по площадке и замерла у самых ног юноши. На мгновение лунный свет померк и Бат увидел, что месяц застила тень большой птицы, одиноко парящей над городом. Большой орел летел на восток, туда, где утром встает солнце, которое жителям Чакаля еще долго не суждено было увидеть. Вскоре тучи снова заволокли небо и теперь ни одной прогалины не виднелось на нем.
   «Это знак Чака!» – решил правитель и вернулся в зал, где его смиренно ожидал Мидатль.
   – Чак велит мне отправляться в путь, – сказал правитель жрецу. – Я видел его знак– орла, летящего на восток.
   – Что ж, это добрая весть, хотя вряд ли она теперь она найдет понимание у большинства чакальцев. Тем не менее, если ты решил найти благословенную землю, то не стоит медлить.
   Иначе вернувшись, ты можешь не застать в Чакале никого в живых, – Мидатль посмотрел через окно на небо.
   – Сейчас я созову всех знатных воинов и предложу тем из них, кто пожелает, отправиться вместе со мной, – сказал Бат. – Я не стану приказывать кому-либо следовать за собой.
   Пусть со мной отправятся только те, кто действительно этого хочет, кто верен мне по-настоящему.
   – Это решение достойно мудрого ахава, – Мидатль приложил руки к сердцу. – Ты достойный потомок великих правителей Чакаля, славившихся мудростью и отвагой.
   Бат снова сел на каменную скамью, покрытую шкурой ягуара и стал ждать своих воинов, чтобы сообщить им о своем решении.

Глава 12

   И снова юный Бат Ахав Балам стоял у ворот в свой город, у четырехгранного каменного столба, посвященного богу Чаку – покровителю земледелия и повелителю дождей. Бат знал, что утро уже давно наступило, но над землей царили серые сумерки, как в предрассветный час. Сегодня темные тучи стали еще гуще и на небе не виднелось ни одного просвета.
   Бат Ахав Балам прощался с Чакалем, в котором он родился шестнадцать весен назад. Он уже обошел весь город, вглядываясь в покрытые сетью трещин стены построек, побывал в храме Чака и принес ему в жертву собственную кровь, проколов хребтом морского ската кончик языка. Кровавые капли упали в приготовленный Мидатлем сосуд, а затем жрец вылил их в дымящуюся пому, чтобы Чак вкусил запах жертвенной крови.
   Юный правитель простился с матерью, друзьями, всеми придворными и поднявшись на площадку храма Ягуара-Солнце, сказал прощальную речь собравшимся чакальцам. Никто не пытался задержать его в городе. Кто-то втайне надеялся, что боги смилостивятся над Чакалем, когда его покинет безумный правитель. Другие верили, что Бат сможет найти землю, о которой поведал Змей Всевидения верховному жрецу храма Чака.
   Кроме того, многие жители уже настолько смирились с неминуемой гибелью, грозившей им от Курящего Маза, что относились ко всему происходившему одинаково равнодушно, думая лишь о предстоящем путешествии в Шибальбу.
   И вот теперь настали последние мгновения перед долгой дорогой. Опасности предстоящего путешествия вместе с Батом вызвались разделить Зак-Куу-Мо, Нар-Ами еще десять юношей, верных друзей юного ахава.
   Ночью подземные духи снова напомнили о себе, заставив дрожать землю. Громадные каменные строения в Чакале покачивались, жители города, объятые ужасом, стояли на улицах и молили богов о милости.
   – Пора отправляться в путь, Мидатль просил не медлить, – сказал Бат.
   Резко повернувшись спиной к городу, он решительно направился в лесную чащу, в ту сторону, откуда каждое утро над Чакалем взлетал Ягуар-Солнце. За правителем потянулись и остальные.
   Шли налегке, взяв с собой лишь оружие и немного еды, которой должно было хватить на пару ближайших дней. По дороге им предстояло зайти в несколько городов, с которыми у Чакаля были дружественные отношения. Там Бат рассчитывал пополнить запасы пищи. Торговцы из Чакаля часто путешествовали морем в другие земли и было известно, что до побережья можно добраться за 7–8 дней.
   Уходить из города, которому в самое ближайшее время грозила гибель, было тяжело и первое время путники едва передвигали ноги, не в силах бороться с упадком духа. Но город скоро скрыли деревья и чакальцы стали продвигаться быстрее.
   Они шли по хорошо протоптанной тропе, по которой часто ходили торговцы из Чакаля и других городов, принося самые разные товары для обмена. Сделав лишь небольшой привал для трапезы, они снова продолжили путь. Под вечер продвигаться стало легче – дорога стала идти под уклон.
   Путники переночевали на поляне рядом с дорогой, а чуть забрезжил серый из темных туч рассвет, они снова тронулись в путь. Три дня прошли без каких-либо происшествий, только усталость чувствовалась все сильнее. Бат не позволял спутникам долго отдыхать. По дороге они охотились и Нар-Аму удалось заколоть копьем тапира, которого они зажарили на костре.
   Расположившись на четвертую ночевку в овраге, поросшем короткой травой, они только заснули, как их сон был прерван шумом на дороге, от которой они отошли совсем недалеко.
   Двое воинов вместе с Батом бесшумно проскользнули к дороге и в неверном свете луны, иногда появляющейся среди рваных клочьев туч, увидели нескольких человек, о чем-то бурно спорящих. Подобравшись поближе, один из воинов, по возвращении сказал:
   – Правитель, это навахи! Они говорят о том, нужно ли им заходить в ближайшее селение майя или нет.
   – Навахи?! – изумился Бат. – Сколько их?
   – Я насчитал шестерых, – ответил воин.
   Бат задумался. Если эти навахи лишь дозорный отряд, то где-то совсем поблизости находятся все остальные, возможно, их тысячи. Когда навахи обнаружат чакальцев, они не станут раздумывать и перебьют их всех до одного.
   Вскоре к краю дороги перебрались остальные чакальцы. А навахи тем временем, перестав спорить, расположились на отдых неподалеку. Чакальцы внимательно вслушивались, но о чем говорили навахи, слышно не было.
   – Что-то странное у них там происходит, – прошептал Зак-Куу-Мо, склонившись к Бату.
   Они лежали рядом в траве у самого края дороги.
   – Навахи умелые воины и никогда бы не стали так шуметь, что об их присутствии может узнать каждый, кто находится за сто шагов, – продолжил Зак-Куу-Мо.
   – Нужно дождаться рассвета и тогда мы увидим, что же там такое, – сказал Бат.
   – Правитель, это опасно, – не согласился военачальник. – Вдруг к ним присоединятся другие навахи. Тогда, если они нас увидят, завяжется бой и нам останется только погибнуть с честью.
   – Нельзя нам сейчас уходить, – решительно произнес Бат. – Что-то подсказывает мне, что нужно дождаться утра.
   Юный правитель не видел, что Зак-Куу-Мо в сомнении покачал головой. Тем не менее военачальник, привыкший беспрекословно подчиняться правителю, не стал спорить с ахавом.
   Они долго лежали в траве, а со стороны лагеря навахов не доносилось ни звука. Когда неяркий утренний свет пробрался сквозь кроны деревьев в лес, чакальцы увидели за дорогой какое-то движение и услышали крики.
   Кричала женщина. Вскоре среди зарослей колючего кустарника, рядом с которым затаились чакальцы, началась какая-то возня.
   – Неужели ты думаешь, что твой жених-младенец с радостью примет тебя? Ведь ты к нему хочешь сбежать? – громко кричал мужчина.
   Бату был знаком этот голос, но он не помнил, кому же он принадлежал. Из зарослей слышался треск ломаемых ветвей, похоже было на то, что кто-то бежал сквозь чащу, а кричавший мужчина его догонял.
   – Стой, Минамп! Я все равно тебя догоню и строго накажу за дерзость! – снова раздался гневный крик.
   – Это же Нак-Пу! – вскричал Бат.
   Он схватил копье и опрометью ринулся в заросли, чтобы встретиться со своим заклятым врагом. Остальные чакальцы тут же последовали за своим правителем. Но у самых зарослей их встретили навахи, размахивающие ножами с длинными кремневыми лезвиями.
   – Смерть чакальцам! – крикнул один из навахов и кинулся на Нар-Ама, взмахивая ножом.
   Начался бой. Чакальцы и навахи, перемешавшись на поляне у дороги, схватились не на жизнь, а насмерть. Навахов оказалось больше, чем насчитал чакальский воин ночью. Помимо тех шестерых, что громко спорили на дороге, унавахов было еще семеро воинов. Несмотря на то, что врагов было больше, чакальцы бесстрашно вступили в сражение. Нар-Ами Зак-Куу-Мо размахивали каменными палицами и никто из навахов не осмеливался подходить к ним ближе. Остальные чакальцы дрались копьями, отражая их древками удары крепких навахских ножей.
   И вот уже первый враг повержен, упав бездыханным с грудью, пронзенной копьем чакальца.
   В это время Бат настиг Нак-Пу в зарослях и подобно ягуару, прыгнул на него с разбега. Враги покатились по земле.
   Ударившись о ствол дерева, они разлетелись в разные стороны, но оба тут же вскочили на ноги.
   – Смотрите, боги, это же ахав Чакаля! – воскликнул пораженный Нак-Пу.
   – А это трусливый койот, бежавший из Пакаля! – ответил Бат, доставая из-за пояса свой кинжал из темного вулканического стекла.
   – Что же, пора тебе расплатиться за украденный у меня титул ахава Пакаля! – закричал Нак-Пуи выхватил свой кинжал с лезвием из такого же крепкого стекла, как и кинжал Бата.
   – А тебе пора ответить за все свои злодеяния! Ты поднял бунт в моем городе и похитил мою невесту! – Бат гневно сверкал глазами и сейчас он был настоящим потомком Ягуаров – правителей Чакаля – мужественным и беспощадным.
   – Ах, ты соскучился по своей невесте, Утреннему Цветку? – язвительно осведомился Нак-Пу. – Что же, она тут рядом, все пытается убежать от меня в Чакаль! Сейчас она убедится, что больше бежать ей не к кому – я разрублю тебя на куски и оставлю твои останки на съедение зверям.
   Нак-Пу разразился яростным смехом.
   – Минамп еще надеется вернуться в свой город и жить там, как раньше! Но этому не бывать! Наш мир разрушится и в нем станут править по-настоящему смелые и достойные правители – такие, как я! Я собирался разобрать Чакаль по камешку и сделал бы это, если бы подземные духи и великий Курящий Маз не решили бы мне в этом помочь. Они сами начали трясти землю, чтобы отправить в царство мертвых тебя и всех моих врагов. Глупые юкчи и дикари-навахи не поняли этого в страхе разбежались кто куда. Но и их настигнет кара богов! Каждый, посмевший меня предать, не уйдет от расплаты!
   – Ты считаешь, что дрожь земли – это помощь богов тебе?! – воскликнул Бат, подходя ближе к врагу. – Тогда посмотрим, кто придет к тебе на помощь, когда ты сразишься с ахавом Чакаля и Пакаля!
   – Мне не нужна ничья помощь, чтобы неспеша разделаться с таким щенком, как ты! – закричал взбешенный Нак-Пу и прыгнул на Бата, стремясь ударить его прямо в сердце.
   В последний миг юноше удалось отстраниться и длинное лезвие полоснуло воздух рядом с его плечом. Снова и снова громадный Нак-Пу кидался с кинжалом на Бата, но ловкий юноша каждый раз уворачивался от темного лезвия. Нак-Пу был опытным воином и когда понял, что резкими выпадами ему ранить врага не удастся, он замер на месте. Бат, разгорячившись в схватке, не заметил хитрости врага и решив, что тот выбился из сил, бросился на него, метясь кинжалом прямо в его горло.
   Нак-Пу схватил юношу за руку и тот почувствовал, что не может вырваться – пакалец был вдвое сильнее его и обладал мертвой хваткой.
   – Сейчас ты отправишься к своему отцу, он встретит тебя в Шибальбе! – прошипел Нак-Пу, яростно набрасываясь на юношу.
   Не выпуская его руку, он толкнул Бата и тот опустился на колени. Но слова Нак-Пу о его отце пробудили в юноше отвагу, присущую всем его предкам и он дернулся вперед изо всех сил, увлекая за собой врага. Нак-Пу не удержался на ногах и перелетев через коленопреклоненного юношу, оказался на земле лежащим на обеих лопатках. Без промедления Бат вскочил на ноги и занес кинжал над горлом Нак-Пу.
   – Что ж, подземные духи еще отомстят тебе! – проговорил Нак-Пу, поняв, что его участь решена.
   – Правитель! Ты одолел его! – Минамп выбежала из зарослей, в которых она пряталась во время схватки.
   Бат бросил взгляд на легкую фигурку подбегающей девушки, а потом снова перевел глаза на поверженного Нак-Пу.
   – Твое счастье, что она действительно жива, – сказал он. – Поэтому ты не умрешь сейчас, а станешь моим пленником. Я отправлю тебя в Чакаль: пусть мой народ видит, что его ахав не прощает своих врагов и всегда их настигает.
   На поляну в зарослях выбегали один за другим чакальские воины с Нар-Амом и Зак-Куу-Мо во главе. Они поражено застывали, видя своего юного правителя над побежденным врагом. По приказу Бата Нак-Пу связали.
   После этого Бат опустился на землю, ноги не держали его.
   – Ты – настоящий воин, похожий на героев древности, – сказала Минамп, присаживаясь рядом с ним.
   – Это правда – то, что говорил Нак-Пу? – спросил Бат, пристально глядя на смутившуюся после его вопроса девушку.
   – Правда, – набравшись решительности, ответила та. – Я хотела убежать от Нак-Пу к тебе, в Чакаль и просить защиты. Он обманул меня, я это поняла сразу же, как оказалась в лагере навахов, но было уже поздно, меня не отпустили обратно. Нак-Пу подослал ко мне своего слугу и тот говорил, что ты хочешь принести меняв жертву богам.
   – Это неправда!
   – Да, теперь я это знаю, – Минамп слабо улыбнулась.
   Бат рассказал девушке, куда он и его спутники направляются. После этого Минамп робко спросила:
   – А нельзя ли мне отправится вместе с вами?
   Бат помедлил с ответом, но встретив взгляд Минамп, обращенный на него с надеждой, сказал:
   – Ты можешь отправиться вместе с нами, если не боишься опасностей и трудностей пути, а он будет долгим.
   – Я ничего не стану боятся, ведь боги защитят своего сына и его верных слуг, – ответила Минамп, улыбаясь.
   После этого решено было продвигаться дальше. Бат и Минамп вместе с Зак-Куу-Мо и Нар-Амом шли впереди, а позади них шли воины и вели связанного Нак-Пу.
   К концу дня они добрались до поселения мирных земледельцев и те радостно приветствовали юного ахава Чакаля и его приближенных. Старый шаман, проживший в этом селении свою долгую жизнь, попросил Бата разрешения говорить с ним.
   Юный правитель принял старика в самой лучшей хижине, которую ответили для него гостеприимные земледельцы.
   – Ахав, я слышал, ты хочешь найти цветущую землю посреди большой воды? – спросил шаман.
   – Да, это так, – кивнул Бат.
   – Тогда тебе и твоим спутникам нужно будет плыть на каноэ, держа путь все время на Утреннюю Звезду.
   – Почему именно на нее? – спросил юноша.
   – Когда-то в нашем селении побывали торговцы из далекой земли, расположенной там, среди воды, – отозвался шаман. – Они были странно одеты и выглядели не так, как люди народа майя. Кожа их была темнее коры кедра, а носы были расплющены, как перезрелый батат. Их украшения состояли из морских раковин, а приплыли они на бревнах, крепко связанных вместе толстыми веревками из каких-то растений. Они прожили у нас долго и я немного стал понимать их диковинный язык.
   Так вот, они рассказывали, что их земля велика, а народ их малочислен. Земля эта окружена со всех сторон водой. У этого народа есть предание, что когда-нибудь к ним приплывут высокие светлокожие люди, спасающиеся от гнева своих богов, и станут жить сними бок о бок.
   – Это они рассказали тебе, что доплыть до них можно, правя на Утреннюю Звезду? – Бат взволновано ходил по комнате.
   – Да, хотя у них она носит другое имя, – отозвался старик. – Я узнал эту звезду на рисунке, который был у них на парусе – там было нарисовано много звезд.

* * *

   Жители селения, в котором расположились Бат и его спутники, торговали со многими землями, плавая на выдолбленных лодках по реке, впадавшей в море. Чакальцам без труда удалось заполучить у них лодки для себя и все необходимое для долгого путешествия по воде: пищу, пресную воду, теплые меховые плащи.
   Через день после того, как Бат и его спутники прибыли в селение, они уже покидали его, разместившись в двух больших долбленных лодках, снаряженных парусами и веслами.
   Заботы о пленном Нак-Пу земледельцы взяли на себя, разместив его в одной из хижин под бдительным надзором. По возвращении из странствий Бат обещал отвести его в Чакаль.
   И вот наконец они отплыли. В лодке с высокими бортами и широким дном легко можно было стоять и Бат обозревал красивые зеленые берега реки, которая совсем скородолжна была вынести их суденышки в море. Там они расправят паруса и понесутся на поиски земли, которая, как мечтал Бат, станет домом не только для него, Минамп и остальных его спутников, но и для всех чакальцев.
   За очередной излучиной реки Нар-Ам, плывший в первой лодке, громко крикнул:
   – Море!
   Перед взорами чакальцев предстала бескрайняя водная гладь, серебрившаяся на солнце. Над небольшими волнами носились чайки, а ветер раздувал паруса лодок, вынося их по реке прямо в открытое море.
   – Мы обязательно найдем благословенные земли, – сказал Бат стоявшей рядом Минамп.
   – Да, боги, разрушающие наши земли, укажут нам путь к спасению, – отозвалась девушка, вглядываясь в даль.

Глава 13

   Бат сидел на носу лодки и следил, чтобы он был направлен прямо на яркую голубую звезду, которую в Чакале называли Утренней. Все его спутники, кроме бдящего на носу другой лодки Нар-Ама, спали и он задумчиво вглядывался в ночное небо, находя там хорошо знакомые созвездия. Скоро должен был наступить рассвет. На горизонте уже появилась светлеющая полоска, резко разграничивая море и небо.
   Юный правитель заметил, как Утреннюю Звезду накрыла тень от набежавшей тучи, а затем она снова засияла ярче прежнего. Внезапно ее свет померк и юноша почувствовал, как его веки наливаются тяжестью. Вскоре перед глазами поплыли светлыми круги, начавшие сворачиваться в туго закрученную спираль. Неизъяснимая сила понесла его по ней ион не мог ей сопротивляться. Его словно затянуло в узкий, наполненный ярким белым светом коридор, над, под и вдоль которого была лишь темнота. Юноша не знал, сколько продолжался этот полет, но наконец он снова стал ощущать свое тело и открыл глаза.
   – Минамп! – крикнул он, не понимая, где находится.
   Он был в небольшой комнате, заставленной разнообразной и си мебелью и сидел на мягком сидении.
   – Никита, ты чего кричишь? – спросил Святослав Михайлович, входя в комнату.
   – Я... – Никита тряхнул головой.
   Она бсолютно не понимал, что происходит. Мальчик ошалело озирался по сторонам с крайне растерянным видом.
   – Заснул и сам не заметил? – папа улыбаясь, смотрел на сына. – А я думал, ты уже с Мухиным очередную «бродилку» осваиваешь. Что тебе приснилось-то? Уж больно вид у тебя обалделый.
   – Ничего, – еле шевеля языком, отозвался Никита, вставая с кресла.
   На полу возле своих ног он увидел глиняную статуэтку божка индейцев майя.
   – Ничего не приснилось, – проговорил мальчик, глядя на статуэтку.
   – Вот это новости! – воскликнул Святослав Михайлович, тоже заметив статуэтку. – Это с каких же это пор, вы Никита Святославович, бросаетесь ценными историческими находками?
   – Я, – Никита все никак не мог прийти в себя. – Я нечаянно ее уронил.
   Он медленно пошел к двери и уже открыл ее, когда отец окликнул его.
   – Чуть не забыл! Тебя просил зайти Виталий Валентинович, он говорит, что обещал тебе дать какую-то книгу, – сказал папа. – Он тут совсем недалеко живет, вроде бы он оставил тебе свою визитную карточку.
   – Да, я прямо сейчас к нему и пойду, – отозвался Никита.
   Он решил, что прогулка по свежему воздуху поможет ему привести свои мысли в порядок и избавиться от наваждения.
   Захватив визитку, он вышел на улицу. Начинался дождь, но возвращаться домой не хотелось. Поэтому-то когда Никита нажимал на кнопку звонка у двери Кима, вода струями стекала с его насквозь промокшей одежды.
   – А, Никита! – Виталий Валентинович улыбнулся. – Вижу, ты нуждаешься в основательной просушке. Заходи поскорей!
   Как только Никита попал в квартиру, с него была тут же снята мокрая куртка и он сам был препровожден в ванную, где ему было приказано снять намокшие джинсы и надеть теплый хозяйский халат.
   Когда Никита прошел в комнату, Виталий Валентинович уже разливал по красивым пиалам невероятно душистый чай.
   – Как здорово пахнет! – воскликнул мальчик.
   – Это один мой хороший знакомый из Шри-Ланки постоянно присылает такой чай, – довольно улыбнулся Ким.
   Чай был его слабостью. Он обожал, когда хвалили его чай, и он действительно делал это по-настоящему мастерски.
   Никита осторожно, чтобы не расплескать горячий напиток, поднес пиалу к губам и довольно промычал.
   – Нравится? Я дам тебе пачечку, угостишь родителей, – сказал Ким.
   – Спасибо, – кивнул Никита.
   – А вот и книга, которую я тебе обещал дать, – Виталий Валентинович протянул мальчику небольшую книгу в темном переплете.
   Никита взял том в руки и начал его листать. Иллюстраций в книге было мало, да и на тех, что были, не было ни красочных видов, ни сражающихся воинов – того, что так привлекало мальчика в книгах о восточных учениях. Здесь были фотографии статуй, сидевших, поджав ноги, с важным видом на постаментах. На одной из иллюстраций была нарисована фигурка человека, на которой были изображены несколько кружков.
   – А, это чакры, я знаю, – похвастался Никита своими познаниями.
   – Верно, – одобрительно кивнул Ким. – Из этой книги ты сможешь узнать много полезного. Здесь собраны сведения и о переселении душ, и о карме – законе, влияющем на то, в каком теле воплотиться душа в новой жизни и о многом другом.
   – Виталий Валентинович, а кто ее написал? – спросил Никита. – Тут на обложке почему-то нет фамилии автора.
   – Это я ее написал, – ответил Ким, снова наливая чай в опустевшую пиалу мальчика.
   – Вы?! – с восхищением воскликнул Никита. – А почему же здесь не написана ваша фамилия?
   – Потому что я всего лишь написал то, что известно многим людям уже многие века, – стал объяснять Виталий Валентинович. – Я всего лишь собрал в этой книге все, что сам вычитал в разных источниках или услышал от учителей.
   – Каких учителей?
   – Учителями на Востоке называют людей, умудренных опытом, тех, кто может научить чему-то других, – наставительно сказал Ким.
   – Виталий Валентинович, станьте моим учителем, – сам неожиданно для себя попросил Никита. – Вы ведь так хорошо разбираетесь во всех этих восточных учениях...
   – Ну я не знаю, – смущенно заулыбался Ким. – Мне кажется, я еще не готов брать себе кого-то в ученики.
   – Пожалуйста! – попросил Никита.