Страница:
Кроме «посошных» доходов в Киевской Руси имели место торговые пошлины и сборы, объединяемые термином «мыт». Сбор мыта производился преимущественно деньгами (пошлины взимались за начало торговли, проезд, торговые). Развитие принудительных денежных отношений русских правителей с населением было приостановлено в XIII в. татаро-монгольским нашествием, когда вся Русь была обложена тяжелой поголовной данью. В дальнейшем, уже в Московском государстве, посошная система расширилась. В свою очередь, развитие местных органов управления привело к возникновению дополнительных платежей – «въезжих» (при вступлении в должность наместников), «корма», который наместники имели право требовать деньгами (трижды в год), а также судебных пошлин за производство суда.
С целью увеличения доходов казны Московское государство ввело монополию на продажу хлеба, пеньки, ревеня, меда и т. д. Необходимость усиления вооружения стрелецких полков привела к выделению «пищальных денег» и «емчужных». В денежной форме взимался налог на городовое и засечное дело. Сибирь и отдаленные поселения вносили стрелецкие и казачьи деньги, по всей России вводилась ратная повинность (можно было откупиться от казны).
Итак:
• По мере усиления на Руси централизованного княжеского правления стабилизируются, упорядочиваются и усложняются принудительные отношения между властью и населением по поводу изъятия части его дохода в казну.
Форма этих изъятий соответствует превалировавшей на тот момент форме производства общественного богатства – натуральной или денежной.
• К концу XVI в. в российской практике имелось уже достаточное количество платежей и сборов центральных и местных, но экономической основой России как государства было посошное обложение, которое постепенно распространилось не только на крестьян, но и на посадских людей.
• С конца XIV в. произвол в установлении размеров поборов с населения, особенно на местах, начали ограничивать уставными грамотами, сборы приурочиваются к определенному времени, производится денежная их оценка, совершенствуется посошное обложение.
• Повторяющаяся периодичность государственных принудительных изъятий доходов населения, вкрапления в них денежных элементов, а также попытки законодательного их оформления позволяют определить с позиций генезиса вышеуказанный период как самый начальный этап развития будущей налоговой системы России, точнее, как ее предысторию.
Вопрос 2. Развитие налогообложения в России в XVII–XIX вв
Вопрос 3. Система налогообложения в РОССИИ с конца XIX в. до 1917 г
Вопрос 4. Особенности налогообложения в России периода нэпа
Вопрос 5. Характеристика системы централизованного планирования как модели, ограничивающей возможности налогообложения
Вопрос 6. Налогообложение в СССР
С целью увеличения доходов казны Московское государство ввело монополию на продажу хлеба, пеньки, ревеня, меда и т. д. Необходимость усиления вооружения стрелецких полков привела к выделению «пищальных денег» и «емчужных». В денежной форме взимался налог на городовое и засечное дело. Сибирь и отдаленные поселения вносили стрелецкие и казачьи деньги, по всей России вводилась ратная повинность (можно было откупиться от казны).
Итак:
• По мере усиления на Руси централизованного княжеского правления стабилизируются, упорядочиваются и усложняются принудительные отношения между властью и населением по поводу изъятия части его дохода в казну.
Форма этих изъятий соответствует превалировавшей на тот момент форме производства общественного богатства – натуральной или денежной.
• К концу XVI в. в российской практике имелось уже достаточное количество платежей и сборов центральных и местных, но экономической основой России как государства было посошное обложение, которое постепенно распространилось не только на крестьян, но и на посадских людей.
• С конца XIV в. произвол в установлении размеров поборов с населения, особенно на местах, начали ограничивать уставными грамотами, сборы приурочиваются к определенному времени, производится денежная их оценка, совершенствуется посошное обложение.
• Повторяющаяся периодичность государственных принудительных изъятий доходов населения, вкрапления в них денежных элементов, а также попытки законодательного их оформления позволяют определить с позиций генезиса вышеуказанный период как самый начальный этап развития будущей налоговой системы России, точнее, как ее предысторию.
Вопрос 2. Развитие налогообложения в России в XVII–XIX вв
Ответ
Смутное время и войны негативно отразились на частной хозяйственной жизни и соответственно на государственной казне. Для позитивного сдвига необходимо было внести существенные изменения в податную систему. Главной особенностью налогообложения XVII в. было участие всех классов и групп населения в формировании государственных доходов, причем с учетом особенностей формирования доходов в разных регионах и у различных групп населения. Так, посошный сбор платили земельные собственники; лица, занимавшиеся торговлей и промыслом, – подать; жители сел, далеких от основных дорог, – ямские деньги; горожане – посошный сбор на городское строительство, мостовую подать; торговцы – внутренние пошлины. В XVII–XVIII вв. в России, так же как и на Западе, активизируются регалии (винная, смольчужная и т. д.). Наибольшая доля доходов казны в этот период приходится на косвенное обложение — 56 %. В эпоху Петра I резко возросло число и бремя денежных налогов. Только обычных было 30, из них нововведенные – налог на бани, сапожный, шапочный, за прорубку проруби, с печных труб, на бороды, брачный, глазной и т. д. Развивались и косвенные налоги: пошлины, монополии, регалии. При этом широко применялся метод откупов. Пошлины приобретали все более протекционистский характер, их ставки колебались от 5 до 37 %, при этом были случаи даже 75 %-ной ставки. Петровское правительство использовало как доходный источник и монетную регалию, с целью чего скупалась вся произведенная в стране медь. Значительный доход приносила система конфискаций и штрафов. Как мы видим, устройство петровского «налогового насоса» было сложным, плохо контролируемым, дорогим и низкоэффективным. Необходимо было что-то радикально изменить, чтобы быстро покрыть растущие потребности государства и армии. С этой целью для реформы налогообложения в 1722–1724 гг. проводится перепись мужского населения. На учтенные 5 млн «мужских душ» соотнесли 4 млн руб., потребные на содержание войска, полученная сумма в 80 коп. и была утверждена как ставка налога на податную душу. Для городского населения ставка подушной подати была установлена в размере 1 руб. 20 коп.
Реорганизация податного обложения в то время была почти революционной и привела к значительному росту прямых доходов, а также к замене громоздкой и дорогостоящей прежней схемы на относительно простую систему подушного обложения. До 1861 г., т. е. до отмены крепостного права, существенных изменений в налоговой системе России больше не происходило, хотя специально для координации деятельности по сбору налогов в 1802 г. было создано Министерство финансов. После отмены крепостного права главным прямым налогом на крестьянство (крестьяне платили 76 % всех налогов) осталась подушная подать, ставки составляли от 1 до 1,5 руб. Наибольшие изменения были внесены в прямые налоги с городского населения: введены налоги на недвижимое имущество, пошлины за право торговли и на промыслы. Местные налоги были представлены местными сборами.
Итак:
• В XVII в. налогообложение в России развивается в естественных для феодализма формах и темпах.
• Достаточно бессистемно множатся различные сборы и прямые архаичные налоги. Единый орган, которому было бы вменено право контроля над доходами и расходами государства, отсутствует, широко распространен откуп.
• Замена посошного сбора на денежную подушную подать дала реально ощутимую налоговую эффективность и положила начало развитию налоговой системы России. Без серьезных изменений она сохраняется до конца XIX в., т. е. до реформ С. Ю. Витте.
Смутное время и войны негативно отразились на частной хозяйственной жизни и соответственно на государственной казне. Для позитивного сдвига необходимо было внести существенные изменения в податную систему. Главной особенностью налогообложения XVII в. было участие всех классов и групп населения в формировании государственных доходов, причем с учетом особенностей формирования доходов в разных регионах и у различных групп населения. Так, посошный сбор платили земельные собственники; лица, занимавшиеся торговлей и промыслом, – подать; жители сел, далеких от основных дорог, – ямские деньги; горожане – посошный сбор на городское строительство, мостовую подать; торговцы – внутренние пошлины. В XVII–XVIII вв. в России, так же как и на Западе, активизируются регалии (винная, смольчужная и т. д.). Наибольшая доля доходов казны в этот период приходится на косвенное обложение — 56 %. В эпоху Петра I резко возросло число и бремя денежных налогов. Только обычных было 30, из них нововведенные – налог на бани, сапожный, шапочный, за прорубку проруби, с печных труб, на бороды, брачный, глазной и т. д. Развивались и косвенные налоги: пошлины, монополии, регалии. При этом широко применялся метод откупов. Пошлины приобретали все более протекционистский характер, их ставки колебались от 5 до 37 %, при этом были случаи даже 75 %-ной ставки. Петровское правительство использовало как доходный источник и монетную регалию, с целью чего скупалась вся произведенная в стране медь. Значительный доход приносила система конфискаций и штрафов. Как мы видим, устройство петровского «налогового насоса» было сложным, плохо контролируемым, дорогим и низкоэффективным. Необходимо было что-то радикально изменить, чтобы быстро покрыть растущие потребности государства и армии. С этой целью для реформы налогообложения в 1722–1724 гг. проводится перепись мужского населения. На учтенные 5 млн «мужских душ» соотнесли 4 млн руб., потребные на содержание войска, полученная сумма в 80 коп. и была утверждена как ставка налога на податную душу. Для городского населения ставка подушной подати была установлена в размере 1 руб. 20 коп.
Реорганизация податного обложения в то время была почти революционной и привела к значительному росту прямых доходов, а также к замене громоздкой и дорогостоящей прежней схемы на относительно простую систему подушного обложения. До 1861 г., т. е. до отмены крепостного права, существенных изменений в налоговой системе России больше не происходило, хотя специально для координации деятельности по сбору налогов в 1802 г. было создано Министерство финансов. После отмены крепостного права главным прямым налогом на крестьянство (крестьяне платили 76 % всех налогов) осталась подушная подать, ставки составляли от 1 до 1,5 руб. Наибольшие изменения были внесены в прямые налоги с городского населения: введены налоги на недвижимое имущество, пошлины за право торговли и на промыслы. Местные налоги были представлены местными сборами.
Итак:
• В XVII в. налогообложение в России развивается в естественных для феодализма формах и темпах.
• Достаточно бессистемно множатся различные сборы и прямые архаичные налоги. Единый орган, которому было бы вменено право контроля над доходами и расходами государства, отсутствует, широко распространен откуп.
• Замена посошного сбора на денежную подушную подать дала реально ощутимую налоговую эффективность и положила начало развитию налоговой системы России. Без серьезных изменений она сохраняется до конца XIX в., т. е. до реформ С. Ю. Витте.
Вопрос 3. Система налогообложения в РОССИИ с конца XIX в. до 1917 г
Ответ
До реформ С. Ю. Витте, произошедших в 1895–1897 гг., более 50 % доходной базы российского бюджета составляли прямые налоги, но в самых архаичных своих формах. Реформируя финансовую систему, С. Ю. Витте перенес центр фискальной тяжести на косвенное обложение, а не на личное подоходное, как на Западе. К началу XX в. в России действовали следующие косвенные налоги: на сахар, спички, нефть, табак, пиво, фруктово-виноградные вина, питейную монополию, таможенные налоги и сборы, монопольные тарифы на железнодорожные перевозки. Наиболее значительными прямыми налогами были вы купчие платежи, поземельный и промысловый налоги. Вообще все существовавшие тогда прямые налоги можно подразделить на 5 основных групп:
1. Налоги и сборы с недвижимых имуществ.
2. Налоги с торговли и промышленности.
3. Налоги с денежных капиталов.
4. Подати и личные налоги.
5. Государственный квартирный налог.
Ориентация политики доходов на косвенное обложение никак не соответствовала сложившимся пропорциям в распределении доходов. Как известно из теории и практики, система косвенного обложения может быть фискально эффективной и социально безопасной только в случае высокой доли потребления в национальном доходе. Для царской России такая ситуация была не характерна. Более того, среднедушевые доходы более чем 80 % населения были в 3–8 раз ниже, чем в ведущих государствах Запада. Данная политика была построена не на экономических, а на олигархических интересах и не могла просуществовать долго без резко негативных последствий. Они и начали проявлять себя в 1914–1917 гг., однако налоговая политика так и не была переориентирована и лишь усугубляла отрицательное воздействие предыдущей (в 1915–1916 гг. несколько раз увеличивались ставки действующих акцизов).
Итак:
Налоговая система в царской России в последние два десятилетия ее существования сильно отличалась по структуре от налоговых систем на Западе.
• Основная ее черта – высокая доля косвенного обложения жизнеобеспечивающих товаров – никак не соответствовала структуре создания и распределения доходов в российской экономике. Так, 80 % нищего населения России оплачивали почти 4/5 всех налоговых доходов обыкновенного бюджета, а крупнейшие собственники земли и капитала имели почти полное налоговое освобождение. Прямое обложение строилось на принципа ареального.
• Серьезнейшим структурным просчетом можно считать также отсутствие в российской налоговой практике прямого личного прогрессивного подоходного обложения, которое могло бы реально скорректировать распределение налоговой нагрузки.
• Вследствие глубочайшего кризиса всей системы российских финансов к ноябрю 1917 г. налоговая система практически прекратила свое существование.
До реформ С. Ю. Витте, произошедших в 1895–1897 гг., более 50 % доходной базы российского бюджета составляли прямые налоги, но в самых архаичных своих формах. Реформируя финансовую систему, С. Ю. Витте перенес центр фискальной тяжести на косвенное обложение, а не на личное подоходное, как на Западе. К началу XX в. в России действовали следующие косвенные налоги: на сахар, спички, нефть, табак, пиво, фруктово-виноградные вина, питейную монополию, таможенные налоги и сборы, монопольные тарифы на железнодорожные перевозки. Наиболее значительными прямыми налогами были вы купчие платежи, поземельный и промысловый налоги. Вообще все существовавшие тогда прямые налоги можно подразделить на 5 основных групп:
1. Налоги и сборы с недвижимых имуществ.
2. Налоги с торговли и промышленности.
3. Налоги с денежных капиталов.
4. Подати и личные налоги.
5. Государственный квартирный налог.
Ориентация политики доходов на косвенное обложение никак не соответствовала сложившимся пропорциям в распределении доходов. Как известно из теории и практики, система косвенного обложения может быть фискально эффективной и социально безопасной только в случае высокой доли потребления в национальном доходе. Для царской России такая ситуация была не характерна. Более того, среднедушевые доходы более чем 80 % населения были в 3–8 раз ниже, чем в ведущих государствах Запада. Данная политика была построена не на экономических, а на олигархических интересах и не могла просуществовать долго без резко негативных последствий. Они и начали проявлять себя в 1914–1917 гг., однако налоговая политика так и не была переориентирована и лишь усугубляла отрицательное воздействие предыдущей (в 1915–1916 гг. несколько раз увеличивались ставки действующих акцизов).
Итак:
Налоговая система в царской России в последние два десятилетия ее существования сильно отличалась по структуре от налоговых систем на Западе.
• Основная ее черта – высокая доля косвенного обложения жизнеобеспечивающих товаров – никак не соответствовала структуре создания и распределения доходов в российской экономике. Так, 80 % нищего населения России оплачивали почти 4/5 всех налоговых доходов обыкновенного бюджета, а крупнейшие собственники земли и капитала имели почти полное налоговое освобождение. Прямое обложение строилось на принципа ареального.
• Серьезнейшим структурным просчетом можно считать также отсутствие в российской налоговой практике прямого личного прогрессивного подоходного обложения, которое могло бы реально скорректировать распределение налоговой нагрузки.
• Вследствие глубочайшего кризиса всей системы российских финансов к ноябрю 1917 г. налоговая система практически прекратила свое существование.
Вопрос 4. Особенности налогообложения в России периода нэпа
Ответ
После октябрьских событий 1917 г. новое правительство столкнулось с колоссальной разрухой военного времени и полным расстройством денежной и финансовой системы, целиком обремененной государственными долгами. Первый период существования советской власти с октября (ноября) 1917 по апрель 1918 г., как известно, был ознаменован экспроприацией частной собственности (сначала крупной, затем средней и мелкой), банков, средств связи и т. д. Страна была захлестнута гиперинфляцией, что не давало возможности серьезной организационной работы по упорядочению финансовой, и в частности налоговой, системы. Активно практиковались конфискации и штрафы. К апрелю 1918 г., когда вышла в свет известная ленинская работа «Очередные задачи советской власти», предполагалось, что большевистское правительство серьезно займется хозяйственным строительством, но помешала Гражданская война. С 1918 по 1921 г. Россия погружается в пучину военного коммунизма, политики максимальной вертикальной централизации всех ресурсов, нищенского «пайкового» натурального распределения, печально известной сельской продразверстки на фундаменте военного террора. Главным учреждением стал Наркомпрод, а Наркомфин фактически упразднился. Финансы как система денежных отношений государства с населением в такой экономической и политической ситуации не могли существовать. Функции государства свелись практически к полицейской и военной, свободные экономические отношения, «оформляемые» товарообменом, почти нулифицировались. Расчеты между госпредприятиями производились путем записей, значительная часть территории была в оккупации. Но такое перенапряжение непосильно для любой хозяйственной системы, и с окончанием Гражданской войны встал вопрос о смене курса государственной экономической политики, тем более что в ряде городов и областей начались восстания. Крупнейшие из них – кронштадтских моряков и тамбовских крестьян – были жестоко подавлены. В стране начался массовый голод, что по совокупности причин создало очень серьезную угрозу существованию политической власти и заставило правительство, хотя и не сразу, но все-таки изменить экономическую и финансовую политику.
Длительный временной отрезок, отделяющий нас от периода существования нэпа, позволяет достаточно объективно проанализировать сущность, методы и результаты этой политики. Сейчас становится ясно, что новой стратегия правительства была только по отношению к такой одиозной системе, как военный коммунизм. В ретроспективе мировой экономической истории нэповская модель не выглядит революционной. По сути это были усеченные рыночные отношения, которыми железной рукой управляло государство, сохранившее за собой все командные высоты и жестко контролировавшее нормы накопления в частном секторе. Но что действительно сейчас интересно и требует детального изучения, так это то, каким образом в таких кошмарных хозяйственных условиях, с неграмотным населением и почти в полной мировой экономической блокаде Советское государство за несколько лет достигло таких заметных успехов, в частности в финансовой политике.
Решение о введении нэпа в РСФСР было принято на XI съезде партии в марте 1921 г. В соответствии с ним предусматривались замена разверстки натуральным налогом, разрешение свободного товарооборота. Перед тем как начать нэп, произвели частичную денационализацию. В стране появились частные собственники, арендаторы, концессионеры, а следовательно, и налогоплательщики. Внешним парадоксом нэповской налоговой системы был тот факт, что по всем характеристикам она никак не могла претендовать на статус передовой. В ней присутствовали налоги в самых простых формах (подворно, подушно), достаточно высокая доля косвенного обложения (причем в основном жизнеобеспечивающих товаров), а прямое обложение в целом носило характер реального. Кроме того, имели место натуральные налоги, многократность обложения, а всех налогов и сборов было великое множество (около ста). И тем не менее эта система оказалась настолько результативной, что к 1924/1925 финансовому году позволила центральному правительству получить такой объем бюджетных доходов, которого хватило на финансирование важнейших государственных функций. Формирование нормального по тем временам централизованного бюджетного фонда с допустимым по финансовым нормам дефицитом было очень нужно, так как было важнейшим условием укрепления рубля и ликвидации инфляции.
Разгадку этой налоговой «тайны» можно найти, если вспомнить об одной из главных характеристик и назначении любой налоговой системы – ее адекватности экономическому потенциалу народного хозяйства и уровню доходов субъектов. Экономика РСФСР 20-х гг. была многоукладной. В ней имели место такие разноуровневые уклады, как патриархальный, частный, концессии, государственный, а многоукладность экономики требует множественного разнообразия налогов. Налоговый аппарат имел низкую квалификацию, вычислительная техника отсутствовала, и соответственно налоги надо было вводить простые, т. е. косвенные и реальные. В условиях хозяйственной неразберихи и сильнейшей инфляции дифференцировать и классифицировать доходы по уровню и срокам получения было технически невозможно, что и оправдывает такую, в общем, негативную вещь, как многократность обложения. При наличии достаточно жесткого контроля именно такая система в то время могла дать фискальный результат.
Помимо фискальной нэповское налогообложение несло в себе еще и политическую функцию – вытеснение частного капитала (через сокращение его нормы прибыли), в чем оно также преуспело. Вкупе с конфискационными, полицейскими и политическими мероприятиями весь налоговый процесс способствовал ликвидации нэпа. К 1928/1929 гг. частник в СССР как экономическая фигура де-факто перестал существовать. Де-юре это было оформлено в экономических реформах 30-х гг.
После октябрьских событий 1917 г. новое правительство столкнулось с колоссальной разрухой военного времени и полным расстройством денежной и финансовой системы, целиком обремененной государственными долгами. Первый период существования советской власти с октября (ноября) 1917 по апрель 1918 г., как известно, был ознаменован экспроприацией частной собственности (сначала крупной, затем средней и мелкой), банков, средств связи и т. д. Страна была захлестнута гиперинфляцией, что не давало возможности серьезной организационной работы по упорядочению финансовой, и в частности налоговой, системы. Активно практиковались конфискации и штрафы. К апрелю 1918 г., когда вышла в свет известная ленинская работа «Очередные задачи советской власти», предполагалось, что большевистское правительство серьезно займется хозяйственным строительством, но помешала Гражданская война. С 1918 по 1921 г. Россия погружается в пучину военного коммунизма, политики максимальной вертикальной централизации всех ресурсов, нищенского «пайкового» натурального распределения, печально известной сельской продразверстки на фундаменте военного террора. Главным учреждением стал Наркомпрод, а Наркомфин фактически упразднился. Финансы как система денежных отношений государства с населением в такой экономической и политической ситуации не могли существовать. Функции государства свелись практически к полицейской и военной, свободные экономические отношения, «оформляемые» товарообменом, почти нулифицировались. Расчеты между госпредприятиями производились путем записей, значительная часть территории была в оккупации. Но такое перенапряжение непосильно для любой хозяйственной системы, и с окончанием Гражданской войны встал вопрос о смене курса государственной экономической политики, тем более что в ряде городов и областей начались восстания. Крупнейшие из них – кронштадтских моряков и тамбовских крестьян – были жестоко подавлены. В стране начался массовый голод, что по совокупности причин создало очень серьезную угрозу существованию политической власти и заставило правительство, хотя и не сразу, но все-таки изменить экономическую и финансовую политику.
Длительный временной отрезок, отделяющий нас от периода существования нэпа, позволяет достаточно объективно проанализировать сущность, методы и результаты этой политики. Сейчас становится ясно, что новой стратегия правительства была только по отношению к такой одиозной системе, как военный коммунизм. В ретроспективе мировой экономической истории нэповская модель не выглядит революционной. По сути это были усеченные рыночные отношения, которыми железной рукой управляло государство, сохранившее за собой все командные высоты и жестко контролировавшее нормы накопления в частном секторе. Но что действительно сейчас интересно и требует детального изучения, так это то, каким образом в таких кошмарных хозяйственных условиях, с неграмотным населением и почти в полной мировой экономической блокаде Советское государство за несколько лет достигло таких заметных успехов, в частности в финансовой политике.
Решение о введении нэпа в РСФСР было принято на XI съезде партии в марте 1921 г. В соответствии с ним предусматривались замена разверстки натуральным налогом, разрешение свободного товарооборота. Перед тем как начать нэп, произвели частичную денационализацию. В стране появились частные собственники, арендаторы, концессионеры, а следовательно, и налогоплательщики. Внешним парадоксом нэповской налоговой системы был тот факт, что по всем характеристикам она никак не могла претендовать на статус передовой. В ней присутствовали налоги в самых простых формах (подворно, подушно), достаточно высокая доля косвенного обложения (причем в основном жизнеобеспечивающих товаров), а прямое обложение в целом носило характер реального. Кроме того, имели место натуральные налоги, многократность обложения, а всех налогов и сборов было великое множество (около ста). И тем не менее эта система оказалась настолько результативной, что к 1924/1925 финансовому году позволила центральному правительству получить такой объем бюджетных доходов, которого хватило на финансирование важнейших государственных функций. Формирование нормального по тем временам централизованного бюджетного фонда с допустимым по финансовым нормам дефицитом было очень нужно, так как было важнейшим условием укрепления рубля и ликвидации инфляции.
Разгадку этой налоговой «тайны» можно найти, если вспомнить об одной из главных характеристик и назначении любой налоговой системы – ее адекватности экономическому потенциалу народного хозяйства и уровню доходов субъектов. Экономика РСФСР 20-х гг. была многоукладной. В ней имели место такие разноуровневые уклады, как патриархальный, частный, концессии, государственный, а многоукладность экономики требует множественного разнообразия налогов. Налоговый аппарат имел низкую квалификацию, вычислительная техника отсутствовала, и соответственно налоги надо было вводить простые, т. е. косвенные и реальные. В условиях хозяйственной неразберихи и сильнейшей инфляции дифференцировать и классифицировать доходы по уровню и срокам получения было технически невозможно, что и оправдывает такую, в общем, негативную вещь, как многократность обложения. При наличии достаточно жесткого контроля именно такая система в то время могла дать фискальный результат.
Помимо фискальной нэповское налогообложение несло в себе еще и политическую функцию – вытеснение частного капитала (через сокращение его нормы прибыли), в чем оно также преуспело. Вкупе с конфискационными, полицейскими и политическими мероприятиями весь налоговый процесс способствовал ликвидации нэпа. К 1928/1929 гг. частник в СССР как экономическая фигура де-факто перестал существовать. Де-юре это было оформлено в экономических реформах 30-х гг.
Вопрос 5. Характеристика системы централизованного планирования как модели, ограничивающей возможности налогообложения
Ответ
Экономические реформы 30-х гг. в аналитической экономической литературе не освещены так подробно и всесторонне, как нэп, что не совсем понятно. Именно с 30-х гг. и началась в СССР «новая экономическая политика», которая затем тиражировалась во Вьетнаме, Северной Корее, Кубе, Венгрии, Польше, Болгарии и т. д. Специфика реформ 30-х как раз и заключалась в том, что именно с этого периода в мировой экономической истории появилась новая экономическая модель – распределительной экономики, или экономики центрального планирования (в наших СМИ она утвердилась в сознании как «административно-командная система». Но это не более чем стереотип, ибо данное определение не отражает ее экономической сущности). Экономическая система, просуществовавшая в СССР более 60 лет и определившая весь ход экономического, политического и социального развития огромного государства, а затем и крупного мирового региона, сформировала общественное сознание на значительной территории земного шара и имела свои ярко выраженные характеристики. Вот основные из них:
• Введение почти стопроцентной государственной монополии на землю, недра, средства производства, интеллектуальную собственность, внешнюю торговлю, СМИ, денежные ресурсы, иностранную валюту и т. д.
• Ликвидация институтов рынка (частной собственности, коммерческих банков, системы, бирж, свободных цен, налогообложения, свободной торговли результатами своего труда и средствами производства и т. д.).
• Управление системой допускалось только вертикальное и только сверху вниз, все горизонтальные экономические связи стали практически невозможны.
• Действие законов рыночной экономики заменено натуральным директивным распределением и перераспределением материальных ресурсов (через Госснаб СССР), ценовым регулированием (через Госкомцен СССР), количество, качество и оплата наемного труда лимитировались через директивы Госкомтруда СССР, а пропорции инвестиционных вложений уже государственного капитала устанавливались Госпланом СССР.
• В экономике огромного государства не осталось ни одного обособленного от государства хозяйствующего или управляющего субъекта. Никто в полной мере не владел и самостоятельно полностью не управлял материальными, денежными, трудовыми ресурсами и накоплениями (включая Госбанк СССР, Госстрах СССР, бюджеты союзных республик, крупнейшие предприятия).
• Вся пирамида централизованного иерархического управления в СССР сводилась к центральным партийным органам. Последнее обстоятельство имело очень серьезные негативные экономические последствия. Каждое нижестоящее звено «системы» или «лицо» ориентировали свой труд не на эффективность и качество объективных экономических регуляторов (за отсутствием последних), а на субъективное расположение вышестоящих руководителей.
• Закономерным итогом такой структуры «системы» стало отсутствие подлинных объективных критериев ее развития, что усугублялось отключением СССР от процессов мировой интеграции. Структурные деформации всех сфер накапливались и множились, ресурсы не воспроизводились, а только потреблялись из ранее накопленного экономического потенциала, дисциплина хозяйствования поддерживалась строгой партийной иерархией. Лишение «системы» этих основ означало ее неизбежную гибель, что и произошло в 90-х гг. XX в.
Экономические реформы 30-х гг. в аналитической экономической литературе не освещены так подробно и всесторонне, как нэп, что не совсем понятно. Именно с 30-х гг. и началась в СССР «новая экономическая политика», которая затем тиражировалась во Вьетнаме, Северной Корее, Кубе, Венгрии, Польше, Болгарии и т. д. Специфика реформ 30-х как раз и заключалась в том, что именно с этого периода в мировой экономической истории появилась новая экономическая модель – распределительной экономики, или экономики центрального планирования (в наших СМИ она утвердилась в сознании как «административно-командная система». Но это не более чем стереотип, ибо данное определение не отражает ее экономической сущности). Экономическая система, просуществовавшая в СССР более 60 лет и определившая весь ход экономического, политического и социального развития огромного государства, а затем и крупного мирового региона, сформировала общественное сознание на значительной территории земного шара и имела свои ярко выраженные характеристики. Вот основные из них:
• Введение почти стопроцентной государственной монополии на землю, недра, средства производства, интеллектуальную собственность, внешнюю торговлю, СМИ, денежные ресурсы, иностранную валюту и т. д.
• Ликвидация институтов рынка (частной собственности, коммерческих банков, системы, бирж, свободных цен, налогообложения, свободной торговли результатами своего труда и средствами производства и т. д.).
• Управление системой допускалось только вертикальное и только сверху вниз, все горизонтальные экономические связи стали практически невозможны.
• Действие законов рыночной экономики заменено натуральным директивным распределением и перераспределением материальных ресурсов (через Госснаб СССР), ценовым регулированием (через Госкомцен СССР), количество, качество и оплата наемного труда лимитировались через директивы Госкомтруда СССР, а пропорции инвестиционных вложений уже государственного капитала устанавливались Госпланом СССР.
• В экономике огромного государства не осталось ни одного обособленного от государства хозяйствующего или управляющего субъекта. Никто в полной мере не владел и самостоятельно полностью не управлял материальными, денежными, трудовыми ресурсами и накоплениями (включая Госбанк СССР, Госстрах СССР, бюджеты союзных республик, крупнейшие предприятия).
• Вся пирамида централизованного иерархического управления в СССР сводилась к центральным партийным органам. Последнее обстоятельство имело очень серьезные негативные экономические последствия. Каждое нижестоящее звено «системы» или «лицо» ориентировали свой труд не на эффективность и качество объективных экономических регуляторов (за отсутствием последних), а на субъективное расположение вышестоящих руководителей.
• Закономерным итогом такой структуры «системы» стало отсутствие подлинных объективных критериев ее развития, что усугублялось отключением СССР от процессов мировой интеграции. Структурные деформации всех сфер накапливались и множились, ресурсы не воспроизводились, а только потреблялись из ранее накопленного экономического потенциала, дисциплина хозяйствования поддерживалась строгой партийной иерархией. Лишение «системы» этих основ означало ее неизбежную гибель, что и произошло в 90-х гг. XX в.
Вопрос 6. Налогообложение в СССР
Ответ
Все вышеуказанные положения не существовали абстрактно, а имели и имеют самое непосредственное отношение к объяснению процессов, происходивших в налоговой сфере СССР и продолжающихся в настоящее время в РФ. Само собой разумеется, что после уничтожения нэпа и обобществления собственности налоговая система в СССР не могла не прекратить свое существование.
Здесь необходимо вспомнить некоторые основные положения налоговой теории и исторические примеры. На основе последних можно утверждать, что налоги появились как форма изъятия правителями всех мастей части доходов у самостоятельных субъектов (рабы, естественно, не могли платить налоги, так как были лишены какой-либо собственности и доходов). Можно провести параллель и с государством, в котором господствует общественная форма собственности. Такому государству нет необходимости вводить налоговую форму изъятия доходов (предполагающую, в частности, и определенные обязательства правительства перед налогоплательщиками), ему гораздо удобнее практиковать форму платежей. Таким образом, можно констатировать зависимость формы принудительного государственного изъятия доходов населения от экономической среды. Поэтому и содержание налоговой реформы 30-х гг. свелось к переориентации политики государственных доходов с системы налогов на систему платежей. В плане ее организационной структуры остановились на введении двухканальной системы изъятия в виде отчислений от прибыли и налога с оборота. Предприятия отчисляли определенный процент (от 10 до 84 %) от величины, отраженной на счетах предприятия прибыли. Норма процента устанавливалась директивно (в зависимости от планов правительства на ту или иную отрасль) и дополнялась суммой финансирования централизованных капиталовложений. Что касается налога с оборота, то по своей экономической природе это был тот же директивно устанавливаемый платеж, но рассчитанный по другой методике (не следует путать его с западным налогом с оборота, по своему экономическому содержанию представляющим собой «универсальный акциз»). В основе формирования этих двух платежей лежали фиксированные цены (оптовые цены предприятия, оптовые цены промышленности и розничные цены). В общей сумме доходов государственного бюджета СССР отчисления от прибыли и налог с оборота в разные периоды истории советского государства составляли от 60 до 70 %. Кроме вышеуказанных двух важнейших каналов перераспределения национального дохода в бюджетные фонды в СССР имели место и отдельные налоговые платежи, такие как налог с оборота от выручки и подоходный налог с прибыли потребкооперации; подоходный налог с физических лищ налог на холостяков, одиноких и малосемейных граждан; сельскохозяйственный налог; налог с владельцев транспортных средств; налог с владельцев строений; земельный налог; подоходный налог с колхозов. Но даже эти виды платежей налогового характера в той экономической ситуации нельзя полностью отождествлять с налогами рыночных систем.
Во-первых, они были разрозненными, не взаимосвязанными друг с другом и не несли высокой фискальной нагрузки. Так, до войны налоги с населения составляли примерно 5 % в доходах бюджета, в военные годы возросли до 13 %, а последние годы существования СССР их доля равнялась 8-10 %.
Во-вторых, практически все налоги по принципам своего построения были намного ближе к реальным, чем к личным.
В-третьих, подоходный налог в своей основе имел не рассчитанный необлагаемый минимум, сумма которого вычитается из любого дохода, а первичную необлагаемую сумму дохода (в последние годы – 70–80 руб.). Отсутствовала также цивилизованная система льгот.
В-четвертых, в перечне налоговых платежей СССР отсутствовали косвенные налоги, что, однако, не означало фактического отсутствия косвенного обложения, если понимать его как принудительное, невидимое дополнительное изъятие доходов потребителей. Изъятие происходило через плановые монопольные цены и в форме налога с оборота поступало в бюджет. Инородность для советской экономики такой формы, как налогообложение, проявилась и в том, что после XX съезда КПСС предполагалось вообще ликвидировать налоги. Но этого не произошло, так как бюджет не мог лишиться дополнительного источника формирования доходной базы.
Положение резко изменилось с 1 января 1992 г., когда, опять же директивным методом, было «объявлено» о начале перехода на рыночную экономику. Для налогообложения самым главным в этой переориентации политики были положения об отпуске цен и масштабной приватизации. Уже говорилось о том, что такой платеж, как налог с оборота, мог существовать только при фиксированных ценах. Лишившись этих подпорок, он в одночасье «умер», и для страны оказался перекрыт главный канал поступления доходов от предприятий и крупных торговых объединений. Приватизация вернула в хозяйственную жизнь обособленных (от государства) собственников, у которых государство не могло изъять их доходы в другой форме, кроме налоговой. Создание налоговой системы стало одним из важнейших условий формирования основ рыночной экономики.
Итак:
• В годы советской власти в ее хозяйственных механизмах управления экономикой налоговая система существовала только в период нэпа.
• Экономические реформы 30-х гг., утвердив почти стопроцентную монополию на собственность, уничтожили главный элемент налога, его объект, и «система» перешла на централизованное директивное перераспределение доходов юридических лиц в форме платежей. С ликвидацией частной собственности (в советской Конституции даже не было такого термина) исчез и полноправный субъект налога, соответственно не могло возникнуть и налоговое право.
• Отношение советской власти к рыночной экономике нанесло непоправимый вред развитию научной экономической мысли. Истинное научное познание находилось под строжайшим запретом, более 70 лет СССР изолировался от научных достижений Запада. Вместо него царствовали такие лженауки, как «политэкономия социализма», «научный коммунизм». В результате к периоду нового перехода к рынку в начале 90-х Россия оказалась теоретически неподготовленной к нему в целом и к созданию налоговой системы в частности.
Все вышеуказанные положения не существовали абстрактно, а имели и имеют самое непосредственное отношение к объяснению процессов, происходивших в налоговой сфере СССР и продолжающихся в настоящее время в РФ. Само собой разумеется, что после уничтожения нэпа и обобществления собственности налоговая система в СССР не могла не прекратить свое существование.
Здесь необходимо вспомнить некоторые основные положения налоговой теории и исторические примеры. На основе последних можно утверждать, что налоги появились как форма изъятия правителями всех мастей части доходов у самостоятельных субъектов (рабы, естественно, не могли платить налоги, так как были лишены какой-либо собственности и доходов). Можно провести параллель и с государством, в котором господствует общественная форма собственности. Такому государству нет необходимости вводить налоговую форму изъятия доходов (предполагающую, в частности, и определенные обязательства правительства перед налогоплательщиками), ему гораздо удобнее практиковать форму платежей. Таким образом, можно констатировать зависимость формы принудительного государственного изъятия доходов населения от экономической среды. Поэтому и содержание налоговой реформы 30-х гг. свелось к переориентации политики государственных доходов с системы налогов на систему платежей. В плане ее организационной структуры остановились на введении двухканальной системы изъятия в виде отчислений от прибыли и налога с оборота. Предприятия отчисляли определенный процент (от 10 до 84 %) от величины, отраженной на счетах предприятия прибыли. Норма процента устанавливалась директивно (в зависимости от планов правительства на ту или иную отрасль) и дополнялась суммой финансирования централизованных капиталовложений. Что касается налога с оборота, то по своей экономической природе это был тот же директивно устанавливаемый платеж, но рассчитанный по другой методике (не следует путать его с западным налогом с оборота, по своему экономическому содержанию представляющим собой «универсальный акциз»). В основе формирования этих двух платежей лежали фиксированные цены (оптовые цены предприятия, оптовые цены промышленности и розничные цены). В общей сумме доходов государственного бюджета СССР отчисления от прибыли и налог с оборота в разные периоды истории советского государства составляли от 60 до 70 %. Кроме вышеуказанных двух важнейших каналов перераспределения национального дохода в бюджетные фонды в СССР имели место и отдельные налоговые платежи, такие как налог с оборота от выручки и подоходный налог с прибыли потребкооперации; подоходный налог с физических лищ налог на холостяков, одиноких и малосемейных граждан; сельскохозяйственный налог; налог с владельцев транспортных средств; налог с владельцев строений; земельный налог; подоходный налог с колхозов. Но даже эти виды платежей налогового характера в той экономической ситуации нельзя полностью отождествлять с налогами рыночных систем.
Во-первых, они были разрозненными, не взаимосвязанными друг с другом и не несли высокой фискальной нагрузки. Так, до войны налоги с населения составляли примерно 5 % в доходах бюджета, в военные годы возросли до 13 %, а последние годы существования СССР их доля равнялась 8-10 %.
Во-вторых, практически все налоги по принципам своего построения были намного ближе к реальным, чем к личным.
В-третьих, подоходный налог в своей основе имел не рассчитанный необлагаемый минимум, сумма которого вычитается из любого дохода, а первичную необлагаемую сумму дохода (в последние годы – 70–80 руб.). Отсутствовала также цивилизованная система льгот.
В-четвертых, в перечне налоговых платежей СССР отсутствовали косвенные налоги, что, однако, не означало фактического отсутствия косвенного обложения, если понимать его как принудительное, невидимое дополнительное изъятие доходов потребителей. Изъятие происходило через плановые монопольные цены и в форме налога с оборота поступало в бюджет. Инородность для советской экономики такой формы, как налогообложение, проявилась и в том, что после XX съезда КПСС предполагалось вообще ликвидировать налоги. Но этого не произошло, так как бюджет не мог лишиться дополнительного источника формирования доходной базы.
Положение резко изменилось с 1 января 1992 г., когда, опять же директивным методом, было «объявлено» о начале перехода на рыночную экономику. Для налогообложения самым главным в этой переориентации политики были положения об отпуске цен и масштабной приватизации. Уже говорилось о том, что такой платеж, как налог с оборота, мог существовать только при фиксированных ценах. Лишившись этих подпорок, он в одночасье «умер», и для страны оказался перекрыт главный канал поступления доходов от предприятий и крупных торговых объединений. Приватизация вернула в хозяйственную жизнь обособленных (от государства) собственников, у которых государство не могло изъять их доходы в другой форме, кроме налоговой. Создание налоговой системы стало одним из важнейших условий формирования основ рыночной экономики.
Итак:
• В годы советской власти в ее хозяйственных механизмах управления экономикой налоговая система существовала только в период нэпа.
• Экономические реформы 30-х гг., утвердив почти стопроцентную монополию на собственность, уничтожили главный элемент налога, его объект, и «система» перешла на централизованное директивное перераспределение доходов юридических лиц в форме платежей. С ликвидацией частной собственности (в советской Конституции даже не было такого термина) исчез и полноправный субъект налога, соответственно не могло возникнуть и налоговое право.
• Отношение советской власти к рыночной экономике нанесло непоправимый вред развитию научной экономической мысли. Истинное научное познание находилось под строжайшим запретом, более 70 лет СССР изолировался от научных достижений Запада. Вместо него царствовали такие лженауки, как «политэкономия социализма», «научный коммунизм». В результате к периоду нового перехода к рынку в начале 90-х Россия оказалась теоретически неподготовленной к нему в целом и к созданию налоговой системы в частности.