Азимов Айзек. Валгалла

стремлением выжить. Мы прячемся, чтобы избежать уничтожения, мы пытаемся
творить, чтобы создать систему связи с Большой Вселенной, и мы оттачиваем
наши навыки, убеждая самих себя в том, что мы скорее живы, нежели мертвы.
Губер задумчиво посмотрел на Софона-06. Хладнокровный, даже жестокий
анализ, но по крайней мере он расставил все на свои места. Он походил на
правду больше, нежели все выдвигавшиеся до этого теории.
- Это было, как всегда, интересно, - сказал он, поднимаясь и готовясь
уходить. - Буду с нетерпением ждать следующего посещения вашего города.
Лакон-03 торжественно кивнула, подражая человеческим жестам.
- Мне приятно это слышать, - сказала она. - Надеюсь, что, когда
настанет время этого визита, мы по-прежнему будем находиться здесь.


Поскольку Губер приезжал в Валгаллу не в первый раз, он воспринимал
странные формальности, связанные с этими путешествиями, как должное.
Каждый раз роботы привозили его сюда и увозили отсюда разными маршрутами в
различных запертых аэрокарах без окон. Каждый раз была различной и
длительность путешествия. Софон-06 был прав, говоря, что Новые роботы
прилагают максимум усилий для того, чтобы скрывать свое местонахождение.
На протяжении всего обратного перелета Губер был поглощен
одним-единственным вопросом: что же все-таки заключается в понятии
"нормальная психика" применительно к роботам?
Что вообще такое - нормальная психика? Наверняка можно сказать только
одно: это нечто большее, нежели воля большинства. На самом деле он никогда
не утруждал себя попытками сформулировать это понятие. Оно относилось к
категории, как бы не нуждающейся в объяснении. Пообщавшись с тем или иным
субъектом, можно было с большой долей уверенности сказать, что он
психически здоров, даже не умея толком объяснить, что под этим
подразумевается.
Разумеется, верным было и противоположное. Именно поэтому Губер Эншоу
всегда пытался подгадать свои посещения Валгаллы таким образом, чтобы
Просперо в это время там не было. Это удавалось не всегда. На этот раз
Губеру просто повезло.
Он не любил Просперо, и ему не нравилось с ним общаться. Другие роботы
с Новыми Законами были вдумчивыми, осторожными и сдержанными. Просперо же
не обладал ни одним из этих качеств. И если других роботов можно было
назвать психически здоровыми, то в отношении Просперо у Эншоу существовали
на этот счет большие сомнения.

ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ДО СТОЛКНОВЕНИЯ - 55 ДНЕЙ

9

Альвар Крэш стоял у окна своего дома и смотрел на стекающие по стеклу
дождевые струи. Дождь, животворный, долгожданный дождь! В Аиде он был
нечастым гостем и поэтому всегда являлся желанным.
Однако из-за дождя и темноты, царившей за окном, разглядеть было нельзя
ровным счетом ничего. Да и выходить на улицу в такую погоду было
небезопасно: бурные потоки дождевой воды могли размыть дорогу. Нет, в
подобное ненастье лучше находиться в тепле и уюте дома. Однако Крэш
предвидел еще более жестокую бурю, которая потрясет планету, когда в ее
поверхность вонзятся обломки кометы Грега. В этой, гораздо более опасной
буре, сплетенной из политики и стихии, Крэшу не останется ничего другого,
как упорно двигаться вперед, размышлять и искать путь, следуя которым
планета окажется в безопасности.
Если, конечно, такой путь вообще существует. Если вообще существует
возможность выбрать тот или иной путь и быть уверенным в том, что он
приведет именно туда, куда нужно.
Как же поступить?
За свою жизнь Крэшу часто приходилось делать тот или иной выбор и
принимать решения, которые влияли на жизнь многих людей. Но в те моменты
он никогда не испытывал такого одиночества, как сейчас. Если бы этот
Лентралл открыл свою проклятую комету пораньше! Если бы у него, Крэша,
было больше времени!
- Что же мне делать? - тихо спросил он у дождя, но не получил ни
ответа, ни подсказки. Тогда губернатор отвернулся от окна и окинул
взглядом гостиную. Фреда и Дональд находились здесь же и ждали, когда он с
ними заговорит.
Это была большая и очень уютная комната, выдержанная усилиями Фреды в
мягких пастельных тонах - желтом и белом, с пушистыми коврами, удобными
стульями и жизнерадостными абстрактными полотнами на стенах. Хотя все
картины были также подобраны Фредой, они пришлись Крэшу удивительно по
душе. Здесь, как нигде, он чувствовал себя по-настоящему дома. Здесь было
тепло, светло и безопасно.
За окном блеснула молния, и комната на мгновение озарилась ярким белым
светом. Почти сразу же вслед за этим прокатился гром - низкий гулкий рык,
такой мощный, что стены комнаты задрожали. Этот звук раздался как раз
вовремя, чтобы напомнить: они далеко не в безопасности. Они могут
построить сколько угодно стен, зданий и барьеров, но окружающий их мир все
равно никуда не денется - непредсказуемый, неуправляемый и неизведанный.
И какой смысл в мечтаниях о том, чтобы комета Грега была обнаружена
раньше? Ведь могло получиться и иначе: она вполне могла бы остаться
незамеченной до тех пор, пока не приблизилась к Инферно на расстояние еще
более близкое, чем сейчас. Тогда вообще было бы поздно строить на ее счет
какие-либо планы. Либо орбита, по которой движется комета, могла бы
оказаться таковой, что изменить направление ее движения оказалось бы
невозможно. Или эта чертова глыба летела бы прямиком на Инферно и грозила
планете прямым столкновением. Что бы он делал тогда?
Но нет! Хватит этих бесконечных "или" и "если"! Альвар Крэш, и никто
иной, обязан ответить на один-единственный вопрос.
- Что дальше? - обратился он к жене и роботу. - Что будем делать?
Прежде чем кто-то из них ответил, в комнате надолго повисла тишина,
нарушаемая лишь дробью дождя, стучавшего по стеклу. Этот звук являлся
самым подходящим фоном для царившего в гостиной настроения.
- Я не знаю, - призналась наконец Фреда. - Выбор небогат: либо оставить
комету в покое, либо обрушить ее себе на голову. Мне кажется, и то и
другое может как спасти жизнь на планете, так и уничтожить ее. _Обречены_
ли мы в том случае, если позволим комете пролететь мимо? _Сумеем_ ли мы
обрушить ее на планету и при этом уцелеть?
Крэш откашлялся.
- Значит, по-твоему, наша задача сводится к тому, чтобы ответить на два
эти вопроса? - В течение нескольких секунд он размышлял, а потом снова
заговорил: - Конечно, если действовать в традиционной для колонистов
манере, то надо не предпринимать вообще ничего. Ну ее, пусть себе летит.
Если не уверен в том, стоит ли что-то делать, то лучше не делать ничего.
Коли ты ничего не делаешь, то можно не бояться, что тебя осудят, если
что-то пойдет не так.
- Еще одна мудрая заповедь от "трехзаконных" роботов, - проговорила
Фреда. - Заботься о своей безопасности, ничего не предпринимай и не
рискуй.
- Лично я воспринимаю тот факт, что роботы учат людей не рисковать
попусту, как веский аргумент в их пользу, - вступил в разговор Дональд. -
Но даже в Первом Законе содержится императив, направленный против
бездействия. Робот не может пассивно стоять в стороне, когда человеку
грозит опасность. Я должен действовать, чтобы помешать причинению вреда
человеку.
Крэш с улыбкой посмотрел на робота.
- Ты хочешь сказать, что робот, окажись он перед подобным выбором,
предпочел бы сбросить на Инферно комету? Лично _ты_ поступил бы так?
Воздев руки и отчаянно тряся головой из стороны в сторону, Дональд
быстро заговорил:
- Ни в коем случае, Правитель! Я в буквальном смысле не способен
принять такое решение. Я просто физически не смогу сделать этого, а
подобная попытка оказалась бы для меня самоубийственной. То же относится
не только ко мне, но и ко всем роботам с Тремя Законами.
- Почему?
- Первый Закон запрещает нам причинять человеку вред и бездействовать,
когда ему грозит опасность. - Казалось, что слова начинают даваться
Дональду все с большим трудом. Было видно, что ему трудно даже говорить об
этом, пусть и чисто гипотетически. - В данном случае и действие, и
бездействие могут как стать причиной угрозы для людей, так и устранить ее.
Попытка разрешить такую сложную дилемму, от которой зависит жизнь столь
большого числа людей, приведет к конфликту между Первым Законом и выз...
вызовет неустранимые сбоибоибои в любббом позитронном мозгу-у-у-у...
Глаза Дональда потускнели, и руки безвольно упали вдоль тела.
- Все в порядке, Дональд, - ободряюще сказал Крэш, постаравшись, чтобы
его голос звучал как можно тверже и убедительнее. Он пересек гостиную и,
подойдя к роботу, положил руку на его покатое плечо. - Успокойся. Тебе не
придется принимать такое решение. Я _приказываю_ тебе не думать об этом.
Бывали случаи, когда только прямой приказ со стороны хозяина мог
вывести робота из подобного состояния.
На мгновение глаза робота почти совсем погасли, но тут же снова
вспыхнули и засветились своей обычной яркостью. В течение нескольких
секунд они смотрели в никуда, но затем переместили свой взгляд на Крэша и
сфокусировались на нем.
- Спасибо... Спасибо, сэр. С моей стороны было неумно рассматривать
данную проблему слишком пристально, пусть даже по вашему приказу.
Признавая свою вину, Крэш рассеянно кивнул. Он сам спросил робота, как
бы тот поступил в подобной ситуации, а для Дональда такая просьба была
равнозначна, приказу. Чувствительность и щепетильность роботов требовали
проявлять в общении с ними огромную деликатность и осторожность. Иногда
это безумно утомляло Крэша - до такой степени, что он был почти готов
признать правоту поселенцев, поставивших роботов вне закона. Не исключено,
что жизнь без них в какой-то степени была бы легче.
Взять, к примеру, теперешнюю ситуацию. Но если на роботов нельзя
положиться в этом деле, то... Крэш снова повернулся к Дональду:
- Дональд, я приказываю тебе отключить всю свою аудиоаппаратуру. Стой в
этом положении до тех пор, пока я или моя жена не махнем тебе рукой. Ты
понял меня?
- Да, конечно, сэр. Отключаю аудиорецепторы.
- Хорошо, - сказал Правитель. Снова дурацкие предосторожности, но
ничего не поделаешь. Теперь, по крайней мере, Дональд не сможет ни
слушать, ни подслушивать. Теперь они с женой могут говорить, не опасаясь
сказать в присутствии робота что-то неподходящее и снова спровоцировать в
его мозгу кризис чертова Первого Закона.
Крэш повернулся к жене.
- Что там со Всепланетным контрольным центром роботехники? - спросил
он. - Прежде чем принять какое-то решение, я хотел проконсультироваться с
ним и со Всепланетным контрольным вычислительным центром.
- А что с ними такое? - недоуменно спросила "Фреда.
Два эти контрольных центра являлись сердцем всей деятельности по
преобразованию климата. Перед тем как запустить какой-нибудь новый проект
в этой сфере, эксперты этих центров тщательно просчитывали его и
подвергали всестороннему анализу.
Поначалу планировалось построить единый контрольный центр, и
существовало два проекта, из которых предстояло выбирать. Один предполагал
создание вычислительного центра, какие существовали у поселенцев, на базе
мощного, но не наделенного разумом компьютера. Второй проект
предусматривал создание центра в духе колонистов - на базе гигантского
позитронного мозга, подобного тому, которым оснащаются роботы, только в
тысячи раз сильнее, и также подчиняющегося Трем Законам. По сути это
должен был быть мозг гигантского робота, разве что без тела.
В итоге возникла практически неразрешимая дилемма: вверить судьбу
планеты либо неразумной машине, либо мозгу робота, который, несомненно,
будет избегать любых рискованных решений. Было бы вполне логичным ожидать,
что мозг робота ни за что не пропустит важнейший для всей планеты проект,
если его осуществление будет угрожать хотя бы одной человеческой жизни.
Эксперты в области роботехники обещали, что ничего подобного не случится,
но они не раз ошибались и раньше.
Правитель Грег погиб раньше, чем успел остановиться на каком-то одном
из двух проектов, и одним из первых актов Альвара Крэша на посту правителя
явился указ о строительстве их обоих. Оба центра должны работать
параллельно и согласованно друг с другом, а если бы по тому или иному
вопросу они не могли прийти к консенсусу, в качестве третейского судьи
привлекался человек, который и принимал окончательное решение. Как
показала практика, два эти центра приходили к взаимному согласию гораздо
чаще, чем ожидалось первоначально. До сих пор людям приходилось
вмешиваться в их работу лишь с полдюжины раз, да и то по довольно
незначительным вопросам.
Огромная планетарная сеть всевозможных зондов, датчиков, мобильных
подразделений, полевых исследователей - как людей, так и роботов -
обеспечивала оба центра непрерывным потоком информации, а из них, в свою
очередь, шел обратный поток инструкций и команд - людям, роботам и
автоматическим приборам, разбросанным по всей планете.
Два взаимосвязанных контрольных центра были единственными учреждениями
на Инферно, способными управиться с такими гигантскими встречными потоками
информации и указаний. Было совершенно очевидно, что план использовать
комету для создания Полярного моря необходимо обязательно согласовать с
двумя этими учреждениями, но Крэш не хотел рисковать рассудком
позитронного мозга.
- Ты видела, что произошло с Дональдом, - обратился он к жене. - Как ты
полагаешь, я не спалю мозг контрольного центра, если задам ему вопросы, на
которые хочу получить ответы?
Фреда ободряюще улыбнулась.
- Контрольный центр, не способный рассматривать возможные опасности для
планеты без угрозы для самого себя, лишен всякого смысла. Нам пришлось
немало потрудиться, но все же мы установили особые... предохранители, что
ли, которые защищают его от серьезных конфликтов, вызываемых Первым
Законом.
- Хорошо. Хорошо... - немного рассеянно ответил Крэш. - Хотя бы одной
заботой меньше. Хотя бы здесь не о чем тревожиться.
- Ты в этом уверен? - спросила Фреда. - А вот я сомневаюсь. Начала
сомневаться, когда Лентралл спросил меня относительно имени Дональда и
какое отношение оно имеет к Шекспиру.
- В чем ты начала сомневаться?
- Я была совершенно уверена, что персонажа Шекспира звали именно так. Я
не испытывала никаких сомнений и даже не потрудилась перепроверить. Я была
уверена в своей правоте и ошиблась.
- Мы все ошибаемся, - парировал Крэш.
- Да, бесспорно, - нетерпеливо отозвалась Фреда, - но дело в другом.
То, о чем я упомянула, это мелкая ошибка, но она взялась из базы данных,
которая считалась совершенно надежной. Кто знает, как давно в нее
закралась эта ошибка и сколько в ней других? Сколько еще может быть вещей,
в правильности которых мы совершенно уверены, а на самом деле ошибаемся?
В комнате воцарилось долгое и неловкое молчание.
- Мы никогда не сумеем ответить на эти вопросы, - сказал наконец Крэш.
Немного подумав, он добавил: - Ты мыслишь как ученый, а я до последнего
времени рассуждал как политик. Возможно, теперь пришло время думать как
офицер полиции.
- Признаться, я не понимаю, каким образом полицейское мышление может
помочь выйти из положения. - Фреда вздохнула.
- А вот каким. Когда я был полицейским, я всегда исходил из того, что я
ничего _не знаю_ и ни в чем _не уверен_, - пояснил Крэш. - Принимаясь за
каждое новое расследование, я понимал, что некая часть информации скрыта
от меня и я никогда не смогу получить ее в полном объеме. Но действовать,
несмотря на это, было необходимо. Надо было принимать решения. Нужно было
брать факты, которые имелись в моем распоряжении, и пытаться достичь с их
помощью максимальных результатов. - Он махнул Дональду. - Все в порядке,
Дональд. Теперь можешь слушать.
- Благодарю вас, сэр, - ответил робот.
Крэш улыбнулся роботу, постоял пару секунд и вышел на середину комнаты.
Он перевел взгляд с Дональда на Фреду, а потом посмотрел в окно, за
которым по-прежнему бушевала гроза и ничего не было видно.
- К тому времени, когда я узнаю все, что мне необходимо знать для
принятия решений, что-либо решать будет уже поздно. Поэтому мы будем
действовать, исходя из того, что мы будем перенацеливать комету Грега на
Инферно. Все приготовления будут производиться, как если бы такое решение
принято и мы действительно собираемся это сделать.
- То есть мы будем притворяться? - спросила Фреда.
- В большей или меньшей степени. Это позволит нам выиграть время. Я
хочу принять окончательное решение, когда наступит время изменить курс
кометы.
- Опасный ход, - проговорила женщина. - Потратить столько времени,
усилий, денег, чтобы в последний момент дать задний ход...
- Да, не лучший выход из положения, - согласился Правитель, - но это
хотя бы позволит нам получше определиться. А ты? Можешь ли ты предложить
что-нибудь другое?
- Нет, - искренне призналась Фреда, - не могу.
- Тогда поступим так, как предложил я.
- Работы нам предстоит непочатый край, - задумчиво проговорила Фреда. -
Детально разработать план перехвата кометы в открытом космосе и изменения
ее траектории, исследование района, в котором произойдет столкновение,
эвакуация людей и оборудования, проведение экстренных мер по защите
городов, создание запасов провизии и...
- Прошу прощения, доктор Ливинг, но это - организационная работа, для
выполнения которой я как раз и создан, - послышался голос робота от стены.
Крэш улыбнулся. Фреда должна была это предвидеть, ведь именно она
создала Дональда. Робот еще никогда не говорил ничего, более напоминающего
шутку.
- Намек понят, - сказал Правитель. - Дональд, я хочу, чтобы ты
немедленно принялся за решение этих... организационных вопросов. Это
теперь будет твоей главной обязанностью, и пусть все остальные отступят на
задний план. Ты прекращаешь выполнять функции по моему персональному
обслуживанию, если только не получишь на этот счет особых указаний от
меня. Каждые три часа докладывай мне по гиперволновой связи о том, как
проходит подготовка к осуществлению проекта. Фреда, учитывая, что Дональд
теперь будет заниматься новым делом, мне, наверное, придется одолжить на
время Оберона в качестве пилота. Боюсь, что в такую погоду Дональд не
разрешит мне летать самостоятельно.
- Ни под каким видом, - категорично заявил Дональд.
- Но... куда ты собрался лететь в такой поздний час? - удивленно
спросила Фреда.
- Есть одно место, - загадочно ответил Крэш. - Похоже, во всем этом
деле никто ничего не знает наверняка. Пришла пора посоветоваться кое с
кем, кто понимает, что происходит.


Нет никакого логического объяснения для этой поездки, говорил себе
Правитель, выходя из кабины лифта в крытый ангар, расположенный на крыше
своего дома. И это действительно было так. Он, без сомнения, мог получить
всю необходимую информацию, не отходя от панели коммуникатора в своем
сухом и уютном доме.
Но бывали случаи, когда лениться не стоило. Разговаривая с кем-то не по
гиперсвязи, а лично, можно было получить гораздо больше информации,
заметить почти неуловимые движения, интонации, которые могут оказаться
значительно важнее, чем слова.
Кроме того, подобное путешествие могло оказаться полезным само по себе.
Иногда бывает очень важно побыть одному и как следует поразмыслить.
Вдалеке от своего верного робота и даже от любимой жены. Альвар Крэш
чувствовал, что сейчас именно тот случай, когда ему необходимо побыть
одному - хотя бы только для того, чтобы проникнуться пониманием очевидного
факта: решение ему также придется принимать одному. На протяжении всего
полета он будет предоставлен сам себе. Оберона, робота Фреды, вряд ли
можно было считать компанией. Кроме того, он воспользуется аэрокаром,
предназначенным для долгих перелетов, а в его хвостовой части имеется
отдельное пассажирское отделение.
Правитель взошел на борт. Оберон последовал за ним. Крэш занял место у
иллюминатора с левого борта, позволил Оберону застегнуть и дважды
перепроверить свои ремни безопасности, после чего робот вошел в кабину
пилота и закрыл за собой дверь.
Один. Наконец-то один. Как же все-таки приятно бывает иногда
одиночество! Выбраться из города, посмотреть другие места, хоть краешком
глаза глянуть на планету, судьбу которой ему предстоит решить. Эта мысль
пришла Крэшу в голову как раз в тот момент, когда Оберон запустил
двигатели аэрокара и машина поднялась на полметра над полом ангара.
Открылись внешние шлюзы, и аэрокар, омываемый струями дождя, медленно
взмыл в небо. Буря к этому моменту усилилась.
Внезапно машина очутилась в самом центре грозы. Она ныряла и
заваливалась набок, дождь нещадно колотил по ее металлическим бокам. В
какой-то момент Крэш даже пожалел о своем решении покинуть дом, но
успокоил себя мыслью о том, что Оберон ни за что не согласился бы лететь,
если бы испытывал хотя бы малейшие сомнения по поводу того, что полет
может окончиться удачно. А сам Правитель вряд ли отважился бы сесть за
штурвал в такое ненастье.
Альвар Крэш вцепился в подлокотники и пытался приспособиться к качке,
от которой ходили ходуном все его внутренности. И все же при этом он не
испытывал страха, потому что аэрокаром управлял робот, а робот и опасность
для человека несовместимы. Это была одна из немногих вещей, в которые Крэш
верил безоговорочно.
Но природа, похоже, придерживалась иного мнения. Неуклонно набирая
высоту, аэрокар отчаянно боролся с беснующейся стихией. С каждой минутой
его швыряло из стороны в сторону все сильнее. Уже в тот момент, когда Крэш
был готов признать, что его безоглядная вера в роботов имеет под собой
меньше оснований, чем ему казалось раньше, аэрокар обрел свободу,
пробуравив толстую перину облаков и вырвавшись в чистое небо над ними.
Плавный полет после бури, сказал себе Крэш, поглядев в иллюминатор на
грозовые облака внизу. Хороший знак. Возможно, даже доброе
предзнаменование.
Впрочем, надеяться только на это не стоило. К знакам судьбы и
предзнаменованиям Крэш не испытывал вообще никакого доверия.
Аэрокар повернул к юго-востоку и взял курс на остров Чистилище.


Ничего не видя перед собой, Давло Лентралл выбрался из аэрокара и пошел
по темному, заливаемому дождем двору по направлению к своему дому. Кейлор
вылез из машины сразу же вслед за ним и, заботливо взяв хозяина под руку,
повел его к входной двери. Давло шагал как в бреду, почти не отдавая себе
отчета в том, где он находится и что делает. Он был в шоке, и для этого
имелись все основания. Поначалу он не осознал все ужасные события
сегодняшнего дня, и только сейчас они обрушились на него чудовищным
грузом, расплющив буквально в лепешку.
Но даже в подобном состоянии Лентралл не разрешил полицейским поставить
их аэрокар в гараж, пристроенный к дому, хотя там было достаточно места и
ему не пришлось бы мокнуть под проливным дождем. Нет, нет и еще раз нет!
Он не допустит полицейских в свой дом. Он просто не может пойти на это.
Лентралл понимал, что ведет себя неразумно, но ему было все равно. Он
знал, что в его отсутствие полиция облазила весь дом, устанавливая приборы
наблюдения и охранную систему. Он знал, что они оцепили по периметру весь
его дом, следят, охраняют, наблюдают за всеми подходами, несмотря на
бушующую непогоду. Он понимал, что все эти предосторожности оправданы и
необходимы, поскольку некие люди избрали его своей целью и не остановятся
ни перед чем, чтобы добраться до него. И пусть даже сейчас судьба всей
планеты зависит от того, останется ли он в живых, Давло Лентралл не думал
об этом.
Он подошел на ватных ногах к входной двери и остановился, позволив
Кейлору открыть ее для него, впустить внутрь и снова запереть дверь. Затем
он покорно проследовал за роботом на середину комнаты и разрешил ему снять
с себя насквозь промокшую одежду. После этого Кейлор исчез и тут же
вернулся с ворохом полотенец и теплым пледом. В следующую секунду рядом с
ним материализовался робот-слуга с чашкой какой-то дымящейся жидкости.
После этого роботы испарились, оставив его одного.
Все еще мокрый, закутанный в плед, Давло сидел в своей гостиной,
отхлебывая из кружки горячий суп, даже не ощущая его вкуса, и смотрел в
стену, не видя ее.
Ему казалось, что мир рухнул. Рухнул весь, без остатка. Никогда, ни
разу в жизни, ни на одну секунду Давло Лентралл не сомневался в себе. И -
в том, что он способен справиться с любым сюрпризом, который преподнесет
ему жизнь. Он был умнее, сообразительнее, проворнее, лучше всех остальных
людей и знал это. Он всегда это знал.
Но так продолжалось лишь до сегодняшнего дня, когда кучке безликих
похитителей с помощью грязных трюков почти удалось схватить его,
изолировав от полицейских, приставленных для того, чтобы охранять
Лентралла. Когда робот тащил его, словно тряпичную куклу, и, пытаясь
снасти, засунул под каменную скамейку. Когда полицейский офицер,
умственные способности которого в иной ситуации Давло оценил бы как весьма
посредственные, все предусмотрел, предпринял правильные действия,
правильно использовал все имевшиеся возможности и даже рисковал своей
жизнью, чтобы спасти его, Давло.
Но даже все это, взятое в отдельности, не было столь уж плохо. Это
являлось всего лишь фоном, аранжировкой настоящего, самого страшного
унижения, которому он подвергся.
Давло Лентралл был напуган. Нет, не так. Пора быть откровенным, хотя бы
с самим собой. Он пребывал в ужасе. До сих пор. Когда это случилось, когда