Бакстер Мэри Линн. Там, где сердце

   На мгновение ее охватила паника, на смену которой пришло отчаяние. Неизвестность сводила ее с ума.
   Посмотрев на Логана, Эмма обнаружила, что он заснул. Тогда она взяла его на руки, отнесла в детскую и положила в манеж.
   Когда Эмма убрала руки, малыш тихонько захныкал, но затем снова уснул. Она наклонилась и нежно погладила его по щеке. Ее захлестнула такая любовь к этому ребенку, что она застыла на месте.
   Она не может его потерять.
   Не успела Эмма вернуться в гостиную, как в дверь позвонили. Она нахмурилась. Это не может быть Кэл, еще слишком рано. Вздохнув, она пошла открывать.
   – Я знаю, что еще рано, – хрипло произнес Кэл.
   Как всегда, он выглядел великолепно в своих обтягивающих джинсах и футболке, не оставлявших пространства для воображения.
   – Эмма. – Он перешагнул порог, и комната словно уменьшилась в размерах.
   Ее сердце учащенно забилось, с губ сорвался приглушенный стон.
   – Кэл.
   – Что? – хрипло спросил он.
   В следующую секунду Кэл обнял ее за плечи, прижал к стене и поцеловал. Почувствовав на своих губах его горячие, ненасытные губы, Эмма утратила способность трезво мыслить. Она могла лишь прижиматься к нему, пробовать на вкус, зарываться пальцами в его густые волосы.
   – Ты такая сладкая, – прошептал Кэл, задирая ее топ и расстегивая бюстгальтер. Когда он захватил губами ее затвердевший сосок и начал медленно посасывать, все перестало иметь значение, кроме неутоленного желания, разливающегося приятной болью внизу живота. – Я хочу обладать тобой, ты нужна мне.
   Эти слова сулили ей гибель, и она уставилась на него глазами, полными мольбы. Но то была вовсе не мольба о пощаде, напротив, ей хотелось, чтобы сладкая пытка продолжалась.
   Словно прочитав ее мысли, Кэл подхватил Эмму на руки и отнес в спальню, где быстро освободил их обоих от одежды.
   – Как ты прекрасна, – хрипло произнес он, ложась поверх нее. – Я так хочу тебя.
   Кэл начал покрывать поцелуями ее тело.
   – Я тоже тебя хочу, – прошептала Эмма, выгибаясь ему навстречу. Не сводя с нее глаз, Кэл вошел в нее, и она, приглушенно застонав, обхватила ногами его за талию и задвигалась вместе ним. – О Кэл! – выдохнула она, и он начал постепенно набирать ритм, пока они оба не закричали в экстазе освобождения.
   После этого Кэл бессильно рухнул на нее, и они молча лежали, прислушиваясь к дыханию друг друга.
   Неужели она к нему прикасалась?
   Затаив дыхание, Эмма при свете ночника любовалась обнаженным телом Кэла.
   Само совершенство.
   Она и так считала его великолепным образцом мужской сексуальности, но увиденное превзошло все ее ожидания. Кэл распростерся рядом с ней во всей своей красе. Пока он спал, ее взгляд жадно блуждал по его широким загорелым плечам, темным волосам на груди, рельефным мышцам живота. Боже, какой великолепный мужчина!
   Подняв глаза, Эмма обнаружила, что Кэл смотрит на нее горящими от желания глазами.
   – Я… – Она резко замолчала, осознав, что ее поймали с поличным.
   – Тебе нравится то, что ты видишь? – Его голос был низким и хриплым.
   Эмма покраснела, хотя не понимала, почему так смущается после всего, что между ними было.
   – Ты не ответила на мой вопрос.
   – Да, – с трудом произнесла она.
   – Ты хотела бы прикоснуться ко мне?
   У нее перехватило дыхание. Еще бы! Более того, она бы хотела попробовать его на вкус.
   – Тогда я весь в твоем распоряжении, – улыбнулся Кэл, принимая удобное положение.
   – Я не… – неуверенно произнесла она, облизывая губы.
   – Я же вижу, ты этого хочешь.
   Выбросив из головы все посторонние мысли, Эмма обхватила ладонью его возбужденную плоть и ласкала ее губами до тех пор, пока он не взмолился о пощаде.
   Затем она оседлала его, и Кэл снова вознес ее на вершину эротического наслаждения, после чего они забылись блаженным сном в объятиях друг друга.
   Идиотка!
   Она сделала то, чего поклялась никогда не делать. Позволила Кэлу пробиться сквозь стену, которой окружила свое сердце.
   Сейчас, при свете нового дня, Эмма проклинала себя за события прошлой ночи. Они с Кэлом были врагами, и, переспав с ним, она стала более уязвимой. Не обернет ли он это обстоятельство в свою пользу?
   – Пожалуйста, нет! – воскликнула она.
   Кэл не поступит с ней так подло. Она ему небезразлична. Но вот насколько?
   Готов ли он дискредитировать ее ради того, чтобы получить опеку над Логаном? Пойдет ли он на это? Можно ли ему доверять?
   Пожалуй, не стоит, сказала она себе. Однажды Кэл уже предал ее и непременно сделает это снова. Ее охватила паника. Как она могла допустить, чтобы эмоции взяли верх над здравым смыслом? Воспоминания о прошлой ночи не давали ей покоя, и, к своему огромному стыду, она вынуждена была признать, что наслаждалась каждой минутой, проведенной в объятиях Кэла. Ни один мужчина прежде не доставлял ей такого удовольствия своими ласками.
   А за удовольствие, как известно, надо платить. Судья, безусловно, сочтет подобное поведение безответственным. Она уже представляла, какой будет реакция ее отца.
   Как могла она быть такой неосторожной, такой глупой? Как могла рисковать будущим своего ребенка?
   Прекрати, приказала себе Эмма, но страх сделал ее такой беспомощной, что ей был просто необходим хороший совет и поддержка.
   Пятнадцать минут спустя она уже сидела в кабинете своего адвоката.
   – Что привело вас сюда, моя дорогая? – спросил Расс Хинсон.
   – Во-первых, большое спасибо за то, что согласились меня принять.
   – Если бы я этого не сделал, мне пришлось бы иметь дело с Патриком.
   Она встала с кресла.
   – Вы ведь не сказали ему, что я собираюсь к вам?
   – Разумеется, нет. – Расс нахмурился. – Но к чему такая скрытность? Неужели есть нечто такое, чего вы не можете доверить своему отцу?
   Не глядя Хинсону в глаза, Эмма рассказала ему о той глупости, которую совершила. Когда она закончила, наступила продолжительная тишина.
   – Я все испортила, – наконец произнесла она.
   – Но не тем, что переспали с Кэлом.
   В ее сердце начала зарождаться новая надежда.
   – Но я думала…
   Расс улыбнулся.
   – Вебстер так же виновен, как и вы, потому что он отец Логана. – После этих слов Эмма немного воспряла духом, но адвокат добавил: – Вы все еще можете потерять малыша.
   Ею снова овладел страх, и она недоверчиво уставилась на Расса.
   – Я… я не понимаю.
   – Если вы немного поразмыслите над этим, то поймете. Скажите, какие у Кэла взаимоотношения с Логаном?
   Эмма озадаченно посмотрела на него.
   – Мне кажется, они очень привязались друг к другу.
   – Именно по этой причине вы можете лишиться своего сына, а вовсе не из-за того, что спали с его отцом.
   Эмма беспомощно опустилась в кресло, чувствуя себя так, словно почва ушла у нее из-под ног.

ГЛАВА 16

   – Элизабет, я не знаю, как и благодарить тебя.
   Подруга Эммы вздохнула.
   – Не благодари меня раньше времени. Возможно, я не смогу найти то, что тебе нужно.
   – Я в тебя верю, – твердо произнесла Эмма.
   – Патрик знает, что ты замышляешь?
   – Да. Прежде чем позвонить тебе, я все с ним обсудила.
   – Я думала, у него есть более компетентные люди, чем я.
   – В этом я сомневаюсь, подруга. Во всем, что связано с компьютерами, тебе нет равных.
   – Хорошо, как только я что-нибудь узнаю, я сразу же свяжусь с тобой.
   Этот разговор состоялся на следующий день после того, как они с Кэлом занимались любовью. Совсем отчаявшись после беседы с адвокатом, Эмма решила прибегнуть к крайней мере. Она позвонила подруге, которая была специалистом по компьютерам, и попросила раздобыть информацию, которая могла бы дискредитировать Кэла.
   Теперь всякий раз, когда она думала о том, что сделала, ее тревога лишь усиливалась. Помимо этого, ее разрывало на части чувство вины. Если бы она могла держать под контролем свои эмоции, она бы мужественно выдержала кошмар последних дней. Но у нее не было выбора. Ради Логана она должна оставаться сильной и хладнокровной.
   Только так ты сможешь победить Кэла.
   Эмма все еще не могла поверить, что отважилась пойти на такую подлость после того, как несколько дней назад занималась с ним любовью. Но разве не говорят, что от любви до ненависти один шаг?
   Внезапно у нее внутри все замерло. Любовь? С чего бы вдруг, с презрением подумала Эмма. Она не любила его. Это невозможно, хотя определенное влечение между ними, безусловно, существовало.
   То, что произошло в ту ночь, нельзя сравнить ни с чем. Везде, где его губы и руки касались ее, кожа Эммы горела. Она вспомнила, как выглядело его обнаженное тело…
   Из ее груди вырвался вздох. Она должна перестать думать о Кэле. Перестать желать его. Эмма знала, что подобные мысли делают ее слабой, и Кэл может воспользоваться этой слабостью, чтобы забрать у нее Логана.
   – Он не сделает этого, если мы его опередим, – сказал Патрик, когда она передала ему свой разговор с Рассом и Элизабет.
   – Я знаю, папа, – взволнованно произнесла она, – но подобные действия могут выйти нам боком.
   Патрик помрачнел.
   – Этого не произойдет, если ты будешь четко следовать выбранной тактике и оставишь в стороне свои чувства. – Его тон был резким и осуждающим.
   Густо покраснев, Эмма ответила:
   – Поверь, у меня есть голова на плечах. Я думаю лишь о том, как сохранить моего малыша.
   Лжешь, твердило сердце. Мысли о ночи страсти, которую подарил ей Кэл, не выходили у нее из головы.
   – Хорошо, – сказал Патрик, вернув ее к реальности. – С таким отношением и моими связями мы его уничтожим.
   Хотя разговор с отцом обнадежил ее, Эмма все же не была уверена, что выбрала правильную тактику. От Элизабет не было никаких вестей, и это вселяло панику.
   Закусив нижнюю губу, Эмма пошла на кухню. Она не помнила, когда в последний раз нормально ела. Приготовив себе сэндвич, она с отвращением уставилась на него. У нее совсем не было аппетита, но она знала, что должна хоть что-нибудь проглотить. Но не успела она откусить кусок, как зазвонил телефон.
   Это была Элизабет.
   – Скажи, что у тебя есть для меня новости, – начала Эмма без предисловий.
   – Есть, – весело отозвалась подруга.
   Обнадеженная ее бодрым тоном, Эмма села на стул.
   – Я вся внимание.
   Несколько минут спустя ей уже было не до сэндвича. Все ее мысли были лишь о том, что сказала Элизабет. Если ее подруга не ошиблась, у нее появился отличный шанс помешать Кэлу отобрать у нее Логана.
   Тогда почему она не пляшет от радости?
   Потому что действовать исподтишка было против ее моральных принципов. Может, еще не поздно попытаться переубедить Кэла, воззвав к его лучшим качествам?
   Чудеса иногда случаются, напомнила она себе.
   Ход ее мыслей прервал звонок в дверь. Нахмурившись, она пошла открывать.
   На пороге стоял Кэл.
   – Я знаю, мне не следовало сюда приходить, – хрипло произнес он.
   Ну почему он появился именно в тот момент, когда она изо всех сил пытается преодолеть свою страсть к нему! На мгновение Эмма закрыла глаза и глубоко вдохнула. Снова открыв их, она обнаружила, Что Кэл даже не пошевелился.
   – Да, не следовало, – ответила она, когда к ней вернулся дар речи.
   – Я могу войти?
   – Нет… да… я не знаю, – пролепетала Эмма, ощущая его присутствие каждой клеточкой своего тела.
   – Я просто хочу поговорить.
   – Ты уверен?
   – Да.
   Эмма жестом пригласила Кэла внутрь и, прислонившись к двери, посмотрела на него.
   – Что-то случилось? – спросил он, буравя взглядом ее соски, внезапно проступившие сквозь футболку.
   Эмма с трудом удержалась от желания сложить руки на груди. Слишком поздно прятаться, напомнила она себе. Он уже видел ее обнаженной и целовал каждый укромный уголок ее тела. Было бы нелепо строить из себя оскорбленную невинность.
   – Эмма, – снова произнес Кэл.
   Его глаза постепенно темнели, словно он читал ее мысли. От него веяло ароматом весеннего леса, смешанным с волнующим запахом чистой мужской кожи, и Эмма чувствовала, как ее медленно затягивает водоворот желания.
   – Кэл, что нужно сделать для того, чтобы ты отказался от своих требований? – Этот вопрос был порожден отчаянием.
   Он выглядел озадаченным.
   – Что-то не так? Ты подумала насчет нас и Логана?
   – Во-первых, никаких «нас» не существует, во-вторых, я никогда не переставала думать о своем сыне.
   – Я тоже.
   Молчание.
   – Я не отдам его, – произнесла Эмма надломленным голосом.
   Кэл провел рукой по волосам, взъерошив их. Этот жест только усилил его магнетизм, на который моментально отреагировало ее тело. Эмма упрямо сжала губы.
   – А я не могу просто взять и уйти.
   – Как ты можешь так со мной поступать?
   – Черт побери, Эмма, меньше всего я хочу причинить тебе боль. Но Логан мой сын, моя плоть и кровь, и я буду частью его жизни.
   – А я и не возражаю, – искренне сказала она, – если только ты не станешь отбирать его у меня.
   – Я знаю, как уладить этот вопрос.
   В ее сердце поселилась надежда.
   – Как?
   – Мы могли бы пожениться.
   На секунду она испытала искушение сказать «да», представив, как будет просыпаться рядом с ним каждое утро, но затем к ней вернулся здравый смысл.
   – Ты… ты, наверное, шутишь, – произнесла она, чувствуя, как к горлу подступил комок.
   Кэл нахмурился.
   – А что, если нет?
   – У нас ничего не выйдет, – заявила Эмма. – Мы не любим друг друга.
   – Это не имеет значения. Я предлагаю тебе стать моей женой ради Логана.
   – Как ты смеешь такое предлагать? Ты же мой зять. – Эмма содрогнулась. – Это почти кровосмешение.
   Он ошеломленно посмотрел на нее, а затем произнес холодным тоном:
   – Бывший зять.
   – Я не собираюсь с тобой спорить.
   – А кто спорит? – беспечно заметил Кэл. – По-моему, мы ведем дружескую беседу.
   Эмма уже достаточно хорошо его знала и видела, что под внешним спокойствием скрывается ярость.
   – В таком случае я прошу тебя отказаться от своих требований. Уверена, так будет лучше для Логана.
   – Я тоже люблю его, Эмма, – устало напомнил Кэл, – но ты, кажется, стараешься игнорировать мои чувства.
   – Это неправда, – возразила она. – Кроме того, ты совсем не заботишься о его интересах. – Ее словно прорвало, и она выпалила на одном дыхании: – Во-первых, он еще не настолько к тебе привык, чтобы его можно было оставлять с тобой наедине. Во-вторых, ты хочешь увезти его в чужую страну и отдать на попечение няни. И, в-третьих, твое прошлое и настоящее представляют потенциальную угрозу для ребенка.
   Молча выслушав ее, Кэл раздраженно спросил:
   – С чего ты взяла?
   Эмма не стала уклоняться от ответа.
   – Я провела небольшое расследование и узнала о тебе кое-что интересное.
   – И что же? – От его вкрадчивого тона у нее по спине побежали мурашки.
   Но это не имело значения. Она не собиралась отступать. Кроме того, было уже слишком поздно.
   – Несколько дней назад тебя видели в компании женщины, которая занимается проституцией и распространением наркотиков. – Наконец она высказала то, что не давало ей покоя.
   Кэл выпрямился и потер ладонью подбородок.
   – Ты нанесла мне удар ниже пояса и прекрасно об этом знаешь.
   Гордо вскинув голову, Эмма пристально посмотрела на него.
   – Ради того, чтобы Логан остался со мной, я готова пойти на все.
   – Тебе не следовало этого делать, Эмма.
   Ее охватил страх.
   – Ты не оставил мне выбора.
   – Он у тебя был, только ты пошла по неправильному пути.
   – Я просто руководствуюсь фактами.
   – А я говорю, ты ничего не знаешь. Я выполнял последнее задание, порученное мне Управлением национальной безопасности. Все прошло успешно без применения оружия. – Кэл мрачно посмотрел на нее. – Но это уже не имеет значения, – резко добавил он. – Проследив за мной, ты сама подписала себе смертный приговор.
   Глаза Эммы расширились, она вжалась спиной в дверь.
   – Не понимаю, о чем ты.
   – Я собираюсь сделать все возможное, чтобы отобрать у тебя своего сына и запретить тебе с ним видеться.
   Эти жестокие слова вонзились в ее сердце острым кинжалом. Потрясенная, Эмма раскрыла рот и беспомощно уставилась на него.
   – Встретимся в суде, – произнес он ледяным тоном.

ГЛАВА 17

   Эмма была безутешна.
   Она плакала и ходила взад-вперед по комнате, пока не обессилела. Наверное, она умрет. Уж лучше такая участь, чем жизнь без Логана.
   Моего малыша забрали.
   Кэл, как и обещал, вынес ей смертный приговор, и помог ему в этом судья Риверз.
   – Я внимательно изучил ваше дело и пришел к следующему выводу, хотя, должен признаться, это было непростое решение, – судья замолк и посмотрел на нее и на Кэла.
   Во время паузы Эмма была готова лезть на стенку. Она изо всех сил вцепилась в руку отца, но тот сидел с непроницаемым лицом и даже не пошевелился.
   – Я знаю, вы были хорошей матерью и опекуншей, мисс Дженкинс, – продолжил судья, – но…
   – Нет! – воскликнула Эмма, вскочив на ноги. – Вы не можете отобрать у меня сына!
   После этого она почти ничего не помнила, за исключением того, что судья с помощью удара молотка восстановил порядок в зале и громко приказал ей сесть. Остальные воспоминания были смутными. Возможно, она специально отгородилась от них, чтобы выжить. Патрик отвез ее домой, где кошмар продолжился. Когда Кэл приехал за Логаном, она ничего не видела из-за слез, застилавших глаза.
   Это был самый ужасный день в ее жизни, и она никогда его не забудет, равно как никогда не простит Кэла за то, что он вырвал у нее из рук плачущего малыша и увез его.
   – Ты будешь с ним видеться, – напряженно произнес он. Его лицо было мрачным. – Обещаю.
   Ее отец выступил вперед и бросил на Кэла испепеляющий взгляд.
   – Ублюдок! Ты все еще находишься в вертикальном положении только потому, что у тебя на руках мой внук. Иначе я бы…
   – Папа, не надо, – произнесла Эмма надломленным голосом, хватая его за рукав.
   Кэл пытался поймать ее взгляд, но она была не в силах на него смотреть и отвернулась.
   – Мы поговорим позже, – пробормотал он и, забрав Логана и его вещи, ушел.
   Опустошенная и эмоционально раздавленная, Эмма опустилась на колени и простонала:
   – О боже, нет, я этого не вынесу.
   Свернувшись калачиком, она долго лежала на ковре; все ее тело сотрясалось от рыданий.
   За что? За что? За что?
   Этот вопрос продолжал отзываться эхом у нее в голове вместе с многочисленными другими, на которые не было ответа. Как мог Кэл вырвать у нее из рук ее ребенка? Несмотря на то что она своими действиями привела его в ярость, Эмма надеялась, что, в конце концов, он над ней сжалится.
   Но чуда не произошло, и она возненавидела его.
   Хотя… зачем обманывать себя? Она так и не смогла возненавидеть Кэла, и в этом заключалась вся проблема. Несмотря на унижение и боль, которую ей причинил Кэл, он был ей небезразличен. Она любила его.
   Именно любовь сделала ее уязвимой.
   Слезы душили Эмму, и она глотала воздух, чтобы не задохнуться. Может, она зря старается? Может, ей лучше умереть? По крайней мере, она перестанет мучиться.
   Тогда Эмма вспомнила, что сказал Патрик, прежде чем она попросила его оставить ее одну. Те слова дали ей слабую надежду, и она уцепилась за них, как утопающий за соломинку.
   – Это еще не конец, дорогая. Мы вернем нашего малыша.
   Но когда? Ее сердце обливалось слезами. Ей отчаянно хотелось взять Логана на руки, убаюкать его. Зазвонил телефон, но у нее не было ни сил, ни желания снять трубку. Несколько дней подряд Эмма вообще не отвечала на звонки. Она жила как во сне.
   Эмма не могла вспомнить, когда в последний раз ела. Одна лишь мысль о еде вызывала у нее тошноту. Ее сил хватало лишь на то, чтобы почистить зубы и принять душ.
   Она чувствовала себя так, словно Логан умер. У нее как будто вырвали кусок сердца.
   Прижав колени к груди, она забылась беспокойным сном.
   Если бы только…
   Кэл повторял эти слова с тех пор, как забрал своего сына и вышел из дома Эммы. Меряя шагами комнату, Кэл пытался убедить себя в том, что поступил правильно.
   Его дыхание было учащенным, чувство вины наполняло горьким ядом каждую клеточку тела. Он виноват перед Эммой. Мысль об этом не покидала его ни на секунду.
   Перед глазами стояло лицо Эммы, искаженное мучительной болью. Она умоляла не забирать у нее ее сына, но он собирался первым же рейсом покинуть страну и больше никогда не возвращаться. Слава богу, он вовремя одумался и не сделал этого.
   Кэл чувствовал себя несчастным, но знал, что Эмме еще хуже, чем ему. Он даже представить себе не мог, как ей сейчас больно. Выдержит ли она разлуку с сыном? Кэл содрогнулся. Ему хотелось выпить чего-нибудь крепкого, но он не стал, потому что теперь должен в одиночку заботиться о своем сыне. С тех пор как он привез Логана к себе домой, у него не было ни минуты покоя. Малыш постоянно плакал и звал маму.
   Слава богу, сейчас он утомился и уснул. Прислушиваясь к тишине, Кэл пошел на кухню и достал из холодильника пиво.
   Какой может быть вред от одной бутылки пива? Вдруг это поможет ему успокоиться и понять, что делать дальше. Вряд ли, заверил себя Кэл, проведя рукой по небритой щеке. Он находился в полной растерянности.
   Разумеется, он мог накормить Логана и поменять ему подгузник, но был не в состоянии заменить ребенку мать. Черт побери, он потерял контроль над ситуацией. Сначала он сам предал Эмму, а затем она повела себя нечестно. Ему следовало этого ожидать, но она застала его врасплох и тем самым ужасно разозлила. Кэл решил отомстить, поскольку до сих пор жил, следуя правилу: если тебя бьют, давай сдачи.
   Оглядываясь назад, он понял, что поступил глупо. Он пренебрег самым важным – благополучием Логана.
   После бессонной ночи Кэл пришел еще к одному выводу: он любит Эмму, любит так сильно, что готов ради нее на все.
   Он застыл на месте, его сердце учащенно забилось.
   Готов ли он пожертвовать своим счастьем ради любимой женщины? Готов отказаться от своего сына? Это стало бы самым лучшим подарком для Эммы. Нет, сказал он себе. Он заплатил слишком высокую цену, чтобы обрести сынишку, и никому его не отдаст. Но если и ему, и Логану без Эммы плохо, какой в этом смысл? Никакого. Необходимо еще раз пересмотреть свое решение. Возможно, им все-таки удастся прийти к компромиссу.
   В этот момент раздался плач Логана, и Кэл бросился к нему. Войдя в спальню, он обнаружил, что малыш стоит посреди манежа и по его щекам текут слезы.
   Увидев Кэла, Логан расплакался еще сильнее, но, когда тот взял его на руки, успокоился.
   – Тебе приснился плохой сон, дружок? – спросил Кэл.
   Малыш уткнулся носом в его плечо.
   Кэл нахмурился, коснувшись губами лобика сына. Лицо и тело Логана были слишком горячими, и это означало, что у него поднялась температура. Здорово, сказал себе Кэл. Просто здорово. И что ему теперь делать?
   Не успел он найти ответ на свой вопрос, как в желудке у Логана заурчало, и его вырвало прямо на рубашку Кэла.
   Чувствуя, что его самого вот-вот стошнит, Кэл начал переодевать малыша, из-за чего тот раскапризничался еще сильнее.
   – Мистер Виггли, – невнятно пролепетал Логан.
   Сначала Кэл не понял, о чем говорил его сын. Но затем вспомнил, что Мистер Виггли был любимым плюшевым мишкой Логана, с которым малыш всегда спал.
   Где он, спрашивал себя Кэл, роясь в детских вещах, но так и не нашел игрушку. Логан уже не просто плакал, а орал как резаный.
   – К черту все это, – пробормотал Кэл, беря ребенка на руки и направляясь к двери.
   Подъехав к дому Эммы, Кэл обнаружил, что в окнах не было света. Наверное, она решила пожить какое-то время у отца или друзей.
   На всякий случай Кэл поднялся на крыльцо и нажал кнопку звонка. В этот момент Логан снова заплакал.
   – Тише, сынок, – прошептал он.
   Кэл уже собрался повернуться и уйти, когда дверь отворилась.
   – Эмма?
   Нет, это не она, подумал Кэл. За два дня боль утраты превратила ее в тень прежней Эммы.
   Кэл стоял растерянный, не в силах вымолвить ни слова из-за переполнявшего его чувства вины. Но в данный момент это не имело значения.
   Сейчас важнее всего была Эмма. Она не замечала ничего, кроме Логана, протянувшего к ней ручонки:
   – Мама. Мама. Мама.
   – О, мой дорогой малыш, – всхлипывала она, беря его на руки.
   Когда Логан уткнулся лицом ей в грудь, Кэл почувствовал, что по его щекам текут слезы. Но он не стал их вытирать.
   – Логану нужна мать, – произнес он надломленным голосом, все еще чувствуя собственную беспомощность.
   – Что… что ты сказал? – пролепетала Эмма.
   Услышав в ее голосе глубокую тоску, он прокашлялся.
   – Быть родителем гораздо сложнее, чем я думал. Мне не справиться в одиночку.
   – Что ты имеешь в виду? – с трудом произнесла она.
   – Ты его мать, и он нуждается в тебе.
   С губ Эммы сорвался крик, и она изумленно уставилась на него.
   – Я не понимаю. Я…
   – Мы должны воспитывать его вместе.
   – Это означает… – Пораженная собственной догадкой, Эмма потеряла на мгновение дар речи.
   – Что я люблю тебя. Более того, я прошу тебя выйти за меня замуж. Пожалуйста, Эмма, не отказывай мне во второй раз.
   – О, Кэл, я тоже тебя люблю, – произнесла Эмма, – и очень хочу, чтобы мы стали семьей.
   Чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди, Кэл раскинул руки и заключил Эмму и Логана в объятия.
   – Я больше не смогу без тебя жить.
   – Я тоже. – Эмма приподнялась на цыпочки, и они слились в страстном поцелуе.

ЭПИЛОГ

   – Мое сердце бьется ради тебя.
   Эмме пришлось прислонить ухо к губам Кэла, чтобы расслышать его слова. Голос мужа был слабым и невнятным. И неудивительно: они только что закончили заниматься любовью.
   Хотя они лежали рядом и смотрели друг на друга, он по-прежнему находился внутри нее.
   – Ты уверена, что больше не хочешь меня? – спросил он.
   – Ты так легко читаешь мои мысли.
   Кэл засмеялся, а затем нежно коснулся губами ее губ.
   – Язык твоего тела я понимаю намного лучше.
   Она улыбнулась и поцеловала его.
   – Итак, как вы провели ночь, миссис Вебстер?
   – Я обожаю, когда ты так меня называешь, – ответила Эмма, озорно улыбаясь.
   Кэл поцеловал ее в нос.
   – А я обожаю тебя.
   Внезапно посерьезнев, Эмма пристально посмотрела на своего мужа. Их взгляды встретились, и время остановилось.
   – Ты действительно мой муж?
   Он взял ее ладонь и поднес к своим губам.
   – Уже целый месяц, моя дорогая миссис Вебстер.
   Эмма удовлетворенно вздохнула. Иногда ей хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что ее счастье не было сном.
   Уютно устроившись в объятиях Кэла, она знала, что принадлежит ему, а он ей. Их свадьба стала самым счастливым событием в ее жизни, несмотря на то, что Патрик не разговаривал с ней целый месяц.
   – Ты думаешь о своем отце, – уверенно сказал Кэл, и она кивнула в ответ. – Мне жаль, что вы поссорились. Я знаю, ты расстроена.
   Эмма подавила вздох.
   – Отец сделал свой выбор.
   – Думаешь, он уже жалеет? – спросил Кэл.
   – Возможно, – пожала плечами Эмма. – Но кто знает? – Уловив в голосе жены грусть, Кэл крепче прижал ее к себе. – Мне кажется, в один прекрасный день он поймет, чего лишился, и образумится. Но я не уверена. Возможно, он никогда не простит мне того, что я вышла за тебя замуж.
   – Господи, мне так жаль, что я встал между вами.
   – Перестань извиняться. Ты ни в чем не виноват. Как я уже говорила, отец предпочел отвернуться от меня. И от Логана.
   – Я еще могу понять, почему он злится на тебя, но в чем перед ним провинился ребенок?
   – Не знаю, – печально ответила Эмма. – Мне бы хотелось, чтобы со временем его отношение к нам изменилось.
   После недолгого молчания она спросила:
   – Ты не жалеешь, что отказался от работы за границей?
   Вздохнув, Кэл поцеловал ее в нос.
   – Я ни о чем не жалею Меня вполне устраивает должность начальника отдела безопасности в одной из частных компаний.
   – Надеюсь, ты говоришь правду. Не забывай, что я предлагала поехать вместе с тобой.
   – Я знаю, дорогая, и очень тебе признателен, но, поскольку теперь у меня есть вы с Логаном, мне совсем не хочется никуда ехать. – Кэл коснулся губами ее груди. – Кроме того, у тебя здесь собственное дело, которым ты дорожишь.
   Эмма любила свою работу, но еще больше ей нравилось быть женой и матерью.
   – Какие мысли витают сейчас в твоей красивой головке? – хрипло спросил Кэл, лаская ее сосок.
   Эмму обдало жаром, и она застонала.
   – Если ты не прекратишь, я вряд ли тебе отвечу.
   – Уверен, ты можешь делать две вещи одновременно, – прошептал он, покрывая поцелуями ее живот.
   – Возможно, – поддразнила его Эмма, а затем добавила: – Я думала, как мне нравится быть женой и матерью.
   В течение долгого времени их стоны были единственными звуками, нарушавшими тишину, пока за стеной не раздался детский плач.
   – Мама! Папа!
   Они переглянулись, и Кэл сказал:
   – Дорогая, наш сын зовет нас.
   С сердцем, переполненным любовью, Эмма взяла его за руку.
   – Спасибо за то, что женился на мне, Кэл Вебстер.
   Глядя ей в глаза, Кэл прошептал:
   – Разве я мог поступить иначе?
   Они встали с постели и оделись, а затем, взявшись за руки, пошли к своему сыну.