Страница:
Возможно, есть основания говорить о «прарусской» культуре. Но была ли она чисто славянской, а соответствующие племена славянскими? Трудно сказать. Вроде бы ясно, что они не были ни финскими, ни ирано-тюркскими, занимались подсечным земледелием и имели связи с древними германцами и балтами, с «варягами». Об этом свидетельствует анализ языка, памятника духовной культуры.
Могучий единомышленник
Россь Белорусская
Руссы
Народ и культура
Как это могло быть?
Могучий единомышленник
…Недавно минул юбилейный Ломоносовский под. Вспышка интереса к творчеству и личности великого русского ученого, мыслителя, поэта определила появления немалого количества публикаций, посвященных его достижениям. Довелось опубликовать несколько статей и мне. Хотелось показать Михаила Васильевича не как гениального одиночку, «выходца из народа», возникшего, как гора на ровном месте, силою каких-то таинственных глубинных явлений, игрою случая, счастливого соединения неких врожденных генетических качеств. Тем более известно, что высокие горы на равнинах не возникают, а приурочены к великим горным странам, что по наследству передаются не столько таланты, сколько дефекты, что золотые самородки встречаются в золотоносных россыпях.
Так пришлось переходить от Ломоносова к русской культуре, русскому народу. А заодно и поинтересоваться: как понимал он истоки родной культуры и родного народа?
Трудно без предубеждения просматривать соответствующие труды Ломоносова. Кто не знает о яростных его схватках со сторонниками «норманской теории», унижавшими русское национальное достоинство и возвышавшими воинскую доблесть и государственную мудрость германских народов, «варягов». Ну а подобные идеологические дискуссии, затрагивающие личные и национальные интересы, насколько мне известно, лишь отдаляют спорящих от истины.
Но вдруг выяснилось, что, несмотря на долгие и сложные пути исторической науки от времени Ломоносова до современности, несмотря на огромные достижения за последнее столетие археологов, лингвистов, этнографов, культурологов, несмотря на все это, ломоносовские идеи не утратили своей привлекательности и убедительности. Почему? Причина, пожалуй, проста: он жаждал правды и умел быть правдивым. Стремился не к торжеству своих идей, а к выяснению и утверждению истины. Таким он был как естествоиспытатель, добившись совершенно замечательных успехов в науках о Земле. Таким он оставался и как историк.
Конечно, за истекшие два столетия некоторые его положения устарели или выглядят сомнительными. Но центральное ядро его концепции выглядит достаточно правдоподобным. Итак, предоставим слово Ломоносову.
«…Варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили из древних… россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… Имени Русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В наших летописцах упоминается, что Рурик с родом своим пришел из Немец, а инде пишется, что из Пруссии».
Ломоносов ограничивается проблемой родины Рюрика (Рурика). Однако известно, еще раньше, до Рюрика, появилось именование «Русская земля». Так что у Ломоносова соединены два пласта времени: историческое (отраженное в хрониках, летописях) и доисторическое. Но продолжим цитирование.
«Между реками Вислою и Двиною впадает в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около города Гродна, называется Немень, а к устью своему слывет Руса. Здесь явствует, что варяги-русь жили в восточно-южном берегу Варяжского моря, при реке Русе… А понеже Пруссия была с варягами-русью в соседстве к западу… И само звание пруссы (Borussi), или поруссы, показывает, что пруссы жили по руссах или подле руссов. Древние пруссы имели у себя идола, называемого Перкуном, которому они неугасимый огонь в жертву приносили. Сей Перкун именем и жертвою тот же есть, что Перун у наших руссов».
Вот еще некоторые доводы Ломоносова: «Литва, Жмудь и Подлянхия исстари звались Русью… Острова Ругена жители назывались рунами. Курский залив слыл в старину Русна… Древних варягов-россов область простиралась до восточных пределов нынешния Белыя России, и может быть, и того далее, до Старой Русы».
Не все доводы Ломоносова убедительны. Однако у его концепции есть цельность и некоторые его положения правдоподобны. Надо только отчленить сведения, которые относятся к временам более древним, чем варяжские и венедские.
Надо еще, объективности ради, упомянуть о взглядах М. В. Ломоносова на происхождение россов от племени роксоланов. Ведь это имя могло произноситься чуть иначе: россолане, что похоже на россияне. К тому же слово «роксоланы» могло быть составлено из двух: «россы» и «аланы».
«А как слово „росс“ переменилось на „русс“ или „русь“, то всяк ясно видит, кто знает, что поляки „о“ в выговоре произносят нередко как „у“, например, бог, буг; мой, муй; король, круль… Сие имя иностранные писатели девятого века и позже, услышав от поляков, стали россов называть руссами. И сами россы называли себя тем именем долгое время оттого, что столица была сперва в полянех, славенском народе, то есть в Киеве, и великие князи российские нередко польских принцесс в супружестве имели».
От киевских земель роксоланы, по этой гипотезе, распространялись далеко на север, охватывая пространство от Черного моря до Варяжского (Балтийского) и до Ильмень-озера. «Варягами назывались народы, – писал Ломоносов, – живущие по берегам Варяжского моря; итак, россы или русь только при устьях реки Немени или Руссы имели имя варягов, а простираясь далее к востоку и югу, назывались просто руссы или россы… Белая и Черемная Русь, которые лежат в Польше, а отчасти в России, имеют имя свое, конечно, не от чухонцев… но ясно доказывают, что варяги-русь были те же с живущими далее к югу и им смежным белороссийцами, где ныне Новогородск, воеводства Минское, Мстиславское, Вытепск и Полоцк, а от Полоцка простирались и до Старой Русы».
Вновь придется повторить, что замена «о» на «у» в словах «россы», «Рось» не имеет убедительного объяснения. Если бы дело сводилось только к особенности произношения полян, то наблюдалось бы достаточно четкое разделение этих двух вариантов произношения у разных племен и народов. Однако известно, что двойное имя используют все восточные славяне, да и, пожалуй, не только они. Трудно поверить, что так произошло единственно с этими словами, тогда как на все другие слова такое правило не распространяется. Скажем, если украинцы с давних пор произносят «бы» по-своему, с горловым завершающим звуком, то русские столь же традиционно произносят звонкое «г» или глухое «х».
Более привлекательна идея комплексного имени росс-аланы. Но в этом случае должны были прежде существовать два племени – россов и аланов. Второе, как свидетельствуют хроники, располагалось в зоне лесостепей и частично степей, а россам, судя по всему, остаются более северные лесные территории. Короче, существовали варяги-русь и аланы-скифы, однако и у тех и у других был язык славянский.
В согласии с гипотезой Ломоносова, складывается такая картина. В середине первого тысячелетия нашей эры племенные союзы руссов и аланов объединились, через некоторое время руссы добились господства, и от их имени произошло название первого Русского государства.
Так пришлось переходить от Ломоносова к русской культуре, русскому народу. А заодно и поинтересоваться: как понимал он истоки родной культуры и родного народа?
Трудно без предубеждения просматривать соответствующие труды Ломоносова. Кто не знает о яростных его схватках со сторонниками «норманской теории», унижавшими русское национальное достоинство и возвышавшими воинскую доблесть и государственную мудрость германских народов, «варягов». Ну а подобные идеологические дискуссии, затрагивающие личные и национальные интересы, насколько мне известно, лишь отдаляют спорящих от истины.
Но вдруг выяснилось, что, несмотря на долгие и сложные пути исторической науки от времени Ломоносова до современности, несмотря на огромные достижения за последнее столетие археологов, лингвистов, этнографов, культурологов, несмотря на все это, ломоносовские идеи не утратили своей привлекательности и убедительности. Почему? Причина, пожалуй, проста: он жаждал правды и умел быть правдивым. Стремился не к торжеству своих идей, а к выяснению и утверждению истины. Таким он был как естествоиспытатель, добившись совершенно замечательных успехов в науках о Земле. Таким он оставался и как историк.
Конечно, за истекшие два столетия некоторые его положения устарели или выглядят сомнительными. Но центральное ядро его концепции выглядит достаточно правдоподобным. Итак, предоставим слово Ломоносову.
«…Варяги и Рурик с родом своим, пришедшие в Новгород, были колена славенского, говорили языком славенским, происходили из древних… россов и были отнюдь не из Скандинавии, но жили на восточно-южных берегах Варяжского моря, между реками Вислою и Двиною… Имени Русь в Скандинавии и на северных берегах Варяжского моря нигде не слыхано… В наших летописцах упоминается, что Рурик с родом своим пришел из Немец, а инде пишется, что из Пруссии».
Ломоносов ограничивается проблемой родины Рюрика (Рурика). Однако известно, еще раньше, до Рюрика, появилось именование «Русская земля». Так что у Ломоносова соединены два пласта времени: историческое (отраженное в хрониках, летописях) и доисторическое. Но продолжим цитирование.
«Между реками Вислою и Двиною впадает в Варяжское море от восточно-южной стороны река, которая вверху, около города Гродна, называется Немень, а к устью своему слывет Руса. Здесь явствует, что варяги-русь жили в восточно-южном берегу Варяжского моря, при реке Русе… А понеже Пруссия была с варягами-русью в соседстве к западу… И само звание пруссы (Borussi), или поруссы, показывает, что пруссы жили по руссах или подле руссов. Древние пруссы имели у себя идола, называемого Перкуном, которому они неугасимый огонь в жертву приносили. Сей Перкун именем и жертвою тот же есть, что Перун у наших руссов».
Вот еще некоторые доводы Ломоносова: «Литва, Жмудь и Подлянхия исстари звались Русью… Острова Ругена жители назывались рунами. Курский залив слыл в старину Русна… Древних варягов-россов область простиралась до восточных пределов нынешния Белыя России, и может быть, и того далее, до Старой Русы».
Не все доводы Ломоносова убедительны. Однако у его концепции есть цельность и некоторые его положения правдоподобны. Надо только отчленить сведения, которые относятся к временам более древним, чем варяжские и венедские.
Надо еще, объективности ради, упомянуть о взглядах М. В. Ломоносова на происхождение россов от племени роксоланов. Ведь это имя могло произноситься чуть иначе: россолане, что похоже на россияне. К тому же слово «роксоланы» могло быть составлено из двух: «россы» и «аланы».
«А как слово „росс“ переменилось на „русс“ или „русь“, то всяк ясно видит, кто знает, что поляки „о“ в выговоре произносят нередко как „у“, например, бог, буг; мой, муй; король, круль… Сие имя иностранные писатели девятого века и позже, услышав от поляков, стали россов называть руссами. И сами россы называли себя тем именем долгое время оттого, что столица была сперва в полянех, славенском народе, то есть в Киеве, и великие князи российские нередко польских принцесс в супружестве имели».
От киевских земель роксоланы, по этой гипотезе, распространялись далеко на север, охватывая пространство от Черного моря до Варяжского (Балтийского) и до Ильмень-озера. «Варягами назывались народы, – писал Ломоносов, – живущие по берегам Варяжского моря; итак, россы или русь только при устьях реки Немени или Руссы имели имя варягов, а простираясь далее к востоку и югу, назывались просто руссы или россы… Белая и Черемная Русь, которые лежат в Польше, а отчасти в России, имеют имя свое, конечно, не от чухонцев… но ясно доказывают, что варяги-русь были те же с живущими далее к югу и им смежным белороссийцами, где ныне Новогородск, воеводства Минское, Мстиславское, Вытепск и Полоцк, а от Полоцка простирались и до Старой Русы».
Вновь придется повторить, что замена «о» на «у» в словах «россы», «Рось» не имеет убедительного объяснения. Если бы дело сводилось только к особенности произношения полян, то наблюдалось бы достаточно четкое разделение этих двух вариантов произношения у разных племен и народов. Однако известно, что двойное имя используют все восточные славяне, да и, пожалуй, не только они. Трудно поверить, что так произошло единственно с этими словами, тогда как на все другие слова такое правило не распространяется. Скажем, если украинцы с давних пор произносят «бы» по-своему, с горловым завершающим звуком, то русские столь же традиционно произносят звонкое «г» или глухое «х».
Более привлекательна идея комплексного имени росс-аланы. Но в этом случае должны были прежде существовать два племени – россов и аланов. Второе, как свидетельствуют хроники, располагалось в зоне лесостепей и частично степей, а россам, судя по всему, остаются более северные лесные территории. Короче, существовали варяги-русь и аланы-скифы, однако и у тех и у других был язык славянский.
В согласии с гипотезой Ломоносова, складывается такая картина. В середине первого тысячелетия нашей эры племенные союзы руссов и аланов объединились, через некоторое время руссы добились господства, и от их имени произошло название первого Русского государства.
Россь Белорусская
Поиски привели нас в Западную Белоруссию, в замечательные по красоте места. Крутые холмы Волковысской возвышенности вздымаются волна за волной – застывшая, но как бы текучая гармония плавных линий. В понижениях – озерца то с голубой, то с бирюзовой водой (возникли они по большей части на месте карьеров). Именно здесь среди холмов и болот протекает приток Немана Россь.
Но как установить хронологическую координату? Чем объяснить существование названия «руссы», сопутствующего «россам»?
Оказывается, ответы на эти вопросы можно найти именно на берегах белорусской Росси. Дело в том, что здесь 65 лет назад польскими археологами были обнаружены древние шахты. За последнюю четверть века советским специалистам удалось выяснить немало интересных сведений об этих шахтах и их создателях.
Шахты относятся к концу неолита – началу железного века. В них добывались конкреции кремня, находящиеся в слоях писчего мела. Судя по нескольким радиоуглеродным анализам, большинство шахт имеет возраст 3,5-1,2 тысячелетия до н. э. Количество шахт исчисляется тысячами, так что хронологический диапазон можно расширить: примерно 4-1 тысячелетия до н. э.
Росским шахтерам времен неолита посвящена, в частности, книга советского археолога Н. Н. Гуриной «Древнейшие кремнедобывающие шахты на территории СССР». По ее убедительно обоснованному мнению, продукция росских горняков – кремневые «полуфабрикаты» и каменные орудия – шла, как бы мы теперь сказали, на экспорт. Ею пользовалось население прилегающих районов, а также Балтийского побережья.
Когда видишь в бортах современных карьеров по добыче мела следы древних шахт, то начинаешь понимать, насколько продуманно и толково они эксплуатировались. Горизонтальные выработки точно соответствуют участкам наибольшего скопления кремневых желваков. Сами же рудокопы засыпали отработанные выработки. Делалось это вряд ли из эстетических соображений, хотя вполне вероятно, что у древних горняков были поверья о необходимости залечивать раны земли, восстанавливать природную обстановку (культ матери-земли). Такой обычай был не только экологически верным, но и оправданным с позиций техники безопасности: шахты глубиной 3-5 метров расположены кучно, по десяткам и сотням на одном участке. В зияющие горные выработки легко было свалиться.
Племена, обитавшие в этом регионе, не были узкоспециализированными. Они занимались охотой, земледелием, собирательством, скотоводством. Добывая и обрабатывая кремень, они вели торговый обмен этой продукцией со своими близкими и дальними соседями. Эти племена, таким образом, вели максимально комплексное для своего времени хозяйство. Поэтому культура их – материальная и духовная – уже по одной этой причине должна была быть достаточно высокой.
Вполне вероятна ранняя специализация родов (племен), имевших разные культурные традиции. Скажем, одни группы предпочитали охоту, другие занимались скотоводством, земледелием. А были еще и специалисты рудного дела, добычи и обработки кремня. Таким образом, разнообразие природных условий определяло пестроту хозяйственных укладов, а следовательно, и стремление к взаимовыгодному сотрудничеству, созданию союзов родов и племен.
Обитали эти люди в районах, где отдельные рощи чередуются с болотами и долинами небольших речек. Селились на «островах» – возвышенностях, поднятых над заболоченной низиной. Жители «Белой России» (назовем ее так хотя бы потому, что горные разработки на берегах Росси шли в ослепительно белых меловых толщах) привыкли жить в мире и торговых взаимосвязях с другими племенами. А в данном регионе контактировали сразу несколько древних культур: славянская, германская, балтская (летто-литовская), отчасти финно-угорская и тюркско-иранская.
Но как установить хронологическую координату? Чем объяснить существование названия «руссы», сопутствующего «россам»?
Оказывается, ответы на эти вопросы можно найти именно на берегах белорусской Росси. Дело в том, что здесь 65 лет назад польскими археологами были обнаружены древние шахты. За последнюю четверть века советским специалистам удалось выяснить немало интересных сведений об этих шахтах и их создателях.
Шахты относятся к концу неолита – началу железного века. В них добывались конкреции кремня, находящиеся в слоях писчего мела. Судя по нескольким радиоуглеродным анализам, большинство шахт имеет возраст 3,5-1,2 тысячелетия до н. э. Количество шахт исчисляется тысячами, так что хронологический диапазон можно расширить: примерно 4-1 тысячелетия до н. э.
Росским шахтерам времен неолита посвящена, в частности, книга советского археолога Н. Н. Гуриной «Древнейшие кремнедобывающие шахты на территории СССР». По ее убедительно обоснованному мнению, продукция росских горняков – кремневые «полуфабрикаты» и каменные орудия – шла, как бы мы теперь сказали, на экспорт. Ею пользовалось население прилегающих районов, а также Балтийского побережья.
Когда видишь в бортах современных карьеров по добыче мела следы древних шахт, то начинаешь понимать, насколько продуманно и толково они эксплуатировались. Горизонтальные выработки точно соответствуют участкам наибольшего скопления кремневых желваков. Сами же рудокопы засыпали отработанные выработки. Делалось это вряд ли из эстетических соображений, хотя вполне вероятно, что у древних горняков были поверья о необходимости залечивать раны земли, восстанавливать природную обстановку (культ матери-земли). Такой обычай был не только экологически верным, но и оправданным с позиций техники безопасности: шахты глубиной 3-5 метров расположены кучно, по десяткам и сотням на одном участке. В зияющие горные выработки легко было свалиться.
Племена, обитавшие в этом регионе, не были узкоспециализированными. Они занимались охотой, земледелием, собирательством, скотоводством. Добывая и обрабатывая кремень, они вели торговый обмен этой продукцией со своими близкими и дальними соседями. Эти племена, таким образом, вели максимально комплексное для своего времени хозяйство. Поэтому культура их – материальная и духовная – уже по одной этой причине должна была быть достаточно высокой.
Вполне вероятна ранняя специализация родов (племен), имевших разные культурные традиции. Скажем, одни группы предпочитали охоту, другие занимались скотоводством, земледелием. А были еще и специалисты рудного дела, добычи и обработки кремня. Таким образом, разнообразие природных условий определяло пестроту хозяйственных укладов, а следовательно, и стремление к взаимовыгодному сотрудничеству, созданию союзов родов и племен.
Обитали эти люди в районах, где отдельные рощи чередуются с болотами и долинами небольших речек. Селились на «островах» – возвышенностях, поднятых над заболоченной низиной. Жители «Белой России» (назовем ее так хотя бы потому, что горные разработки на берегах Росси шли в ослепительно белых меловых толщах) привыкли жить в мире и торговых взаимосвязях с другими племенами. А в данном регионе контактировали сразу несколько древних культур: славянская, германская, балтская (летто-литовская), отчасти финно-угорская и тюркско-иранская.
Руссы
Итак, росские рудокопы.
По обыкновению племенное название соответствовало имени реки. Но почему россы назывались еще и руссами? И соседи их были пруссами, а не проссами. В чем тут дело? И почему земля называлась русской?
Сначала сошлюсь на сведения, приведенные известным польским ученым Хенриком Ловмяньским. В книге «Русь и норманны» он ссылается на средневековые немецкие хроники, где употребляется слово Ruzzi, Ruzzia, Pruzzi. Или, скажем, такой отрывок из хроники: «Область Пруссов, как говорят, простирается вплоть до места, которое называется Руссией, а область Руссов простирается вплоть до Кракова».
Правда, после кропотливого анализа Ловмяньский приходит к выводу: «Проблема происхождения названия „Русь“ требует дальнейших исследований, в особенности лингвистических».
Следуя этому совету, хотелось бы предложить такую гипотезу.
В работе Ф. П. Филина «Образование языка восточных славян» прослеживаются лингвистические глубокие корни славянского языка. По мнению автора, индоевропейская общность приходится на конец неолита, после чего начался ее распад; протобалтийские и протославянские языки развивались в 4-3 тысячелетиях до н. э. Позже существовали тесные контакты между балтами и славянами. Он же приводит слово древнего верхненемецкого языка: «aruzzi», что означает «руда».
Не тут ли разгадка происхождения слова «руссы»?
Была земля, где добывалась руда, – Руссия. Были рудокопы – аруссы, или руссы. Кстати, одно из польских местечек, где известны древние шахты, называется Русиново!
Удивительное сцепление счастливых совпадений: в наших разысканиях мы постепенно и обоснованно сужали координаты в пространстве и времени; фактически в центре зоны поисков оказались и река Россь, и древние шахты «аруссов».
Припомним несколько слов, по звучанию и смыслу близких «арусси». Они относятся к роющим животным: свинья по-латински «поркус»; немецкое «рюссель» – хобот, рыло. По-прусски «ар» – пахать. Если сюда добавить «руда», то получится нечто похожее на «копать руды» – аррус. Вспоминается еще и распространенное в Карпатах слово «рупа» – яма, пещера… Впрочем, некоторые слова того же звучания и смысла нами уже приводились раньше.
Специалисты могли бы более серьезно исследовать эту проблему. И если приведенные выше связи будут упрочены и прояснены, тогда, быть может, мы сможем наконец-то сказать, откуда пошла Русская земля.
Правда, приходится учитывать, что сами по себе слова «арусс», «аруссы» в древних преданиях и хрониках не встречаются как название племен или родов. Исключение, пожалуй, только одно. В книге X. Ловмяньского «Русь и норманны» приведен такой отрывок из сочинения арабского историка IX в. ал-Якуби, повествующего о завоевании Севильи:
«На запад от города, называемого ал-Газира (Альгезирас), город, называемый Исбилия (Севилья), на большой реке, которая есть река Кордовы. В тот город вошли в 229 г. (843-4 г.) поганые (ал-Маджус), называемые ар-Рус, захватили, грабили, жгли и убивали».
Судя по всему, здесь идет речь о норманнской дружине. Кстати, среди дружинников Древней Руси тоже были варяги-руссы. В одной из летописей, например, сказано, что у киевского князя были «Варяги мужи Словене, и оттоле прозвашася Русью». Тут характерно, что речь идет о варягах-словенах, называемых «русью»; хотя не совсем ясно: то ли они прозвались так, будучи особым славянским племенем, близким к варягам, то ли приняли новое имя, поселившись в Киеве.
Наконец, надо упомянуть гипотезу о том, что русым называли норманнов южные скифы, иранские племена (вспомним древнеиранское слово, означающее «белый» – aurusa). Но тогда неясно, почему это же понятие использовали не менее белокурые новгородцы или германцы, для которых этот признак не имел никакого особого отличия? Или такой довод X. Ловмяньского: «Не представляется убедительной гипотеза, что слово „русь“ было именем нарицательным и обозначало светловолосых (русых) норманнов. Зачем бы тогда его восприняли темноволосые днепровские славяне?»
Ну а что если «русый», «белый» некогда связывалось с рудокопами, крушившими меловые толщи в бассейне Росси? А потом, когда стали использовать железные руды, слово «рудый» стало означать «рыжий». Но эти предположения, конечно, не имеют солидного научного обоснования. Более существенно, что вскрываются любопытные соответствия между древними шахтами Росси, взаимодействием балтскославянских племен, материальными и духовными памятниками, позволяющими выяснить истоки таких понятий, как «Русская земля», «россы», «русские».
По обыкновению племенное название соответствовало имени реки. Но почему россы назывались еще и руссами? И соседи их были пруссами, а не проссами. В чем тут дело? И почему земля называлась русской?
Сначала сошлюсь на сведения, приведенные известным польским ученым Хенриком Ловмяньским. В книге «Русь и норманны» он ссылается на средневековые немецкие хроники, где употребляется слово Ruzzi, Ruzzia, Pruzzi. Или, скажем, такой отрывок из хроники: «Область Пруссов, как говорят, простирается вплоть до места, которое называется Руссией, а область Руссов простирается вплоть до Кракова».
Правда, после кропотливого анализа Ловмяньский приходит к выводу: «Проблема происхождения названия „Русь“ требует дальнейших исследований, в особенности лингвистических».
Следуя этому совету, хотелось бы предложить такую гипотезу.
В работе Ф. П. Филина «Образование языка восточных славян» прослеживаются лингвистические глубокие корни славянского языка. По мнению автора, индоевропейская общность приходится на конец неолита, после чего начался ее распад; протобалтийские и протославянские языки развивались в 4-3 тысячелетиях до н. э. Позже существовали тесные контакты между балтами и славянами. Он же приводит слово древнего верхненемецкого языка: «aruzzi», что означает «руда».
Не тут ли разгадка происхождения слова «руссы»?
Была земля, где добывалась руда, – Руссия. Были рудокопы – аруссы, или руссы. Кстати, одно из польских местечек, где известны древние шахты, называется Русиново!
Удивительное сцепление счастливых совпадений: в наших разысканиях мы постепенно и обоснованно сужали координаты в пространстве и времени; фактически в центре зоны поисков оказались и река Россь, и древние шахты «аруссов».
Припомним несколько слов, по звучанию и смыслу близких «арусси». Они относятся к роющим животным: свинья по-латински «поркус»; немецкое «рюссель» – хобот, рыло. По-прусски «ар» – пахать. Если сюда добавить «руда», то получится нечто похожее на «копать руды» – аррус. Вспоминается еще и распространенное в Карпатах слово «рупа» – яма, пещера… Впрочем, некоторые слова того же звучания и смысла нами уже приводились раньше.
Специалисты могли бы более серьезно исследовать эту проблему. И если приведенные выше связи будут упрочены и прояснены, тогда, быть может, мы сможем наконец-то сказать, откуда пошла Русская земля.
Правда, приходится учитывать, что сами по себе слова «арусс», «аруссы» в древних преданиях и хрониках не встречаются как название племен или родов. Исключение, пожалуй, только одно. В книге X. Ловмяньского «Русь и норманны» приведен такой отрывок из сочинения арабского историка IX в. ал-Якуби, повествующего о завоевании Севильи:
«На запад от города, называемого ал-Газира (Альгезирас), город, называемый Исбилия (Севилья), на большой реке, которая есть река Кордовы. В тот город вошли в 229 г. (843-4 г.) поганые (ал-Маджус), называемые ар-Рус, захватили, грабили, жгли и убивали».
Судя по всему, здесь идет речь о норманнской дружине. Кстати, среди дружинников Древней Руси тоже были варяги-руссы. В одной из летописей, например, сказано, что у киевского князя были «Варяги мужи Словене, и оттоле прозвашася Русью». Тут характерно, что речь идет о варягах-словенах, называемых «русью»; хотя не совсем ясно: то ли они прозвались так, будучи особым славянским племенем, близким к варягам, то ли приняли новое имя, поселившись в Киеве.
Наконец, надо упомянуть гипотезу о том, что русым называли норманнов южные скифы, иранские племена (вспомним древнеиранское слово, означающее «белый» – aurusa). Но тогда неясно, почему это же понятие использовали не менее белокурые новгородцы или германцы, для которых этот признак не имел никакого особого отличия? Или такой довод X. Ловмяньского: «Не представляется убедительной гипотеза, что слово „русь“ было именем нарицательным и обозначало светловолосых (русых) норманнов. Зачем бы тогда его восприняли темноволосые днепровские славяне?»
Ну а что если «русый», «белый» некогда связывалось с рудокопами, крушившими меловые толщи в бассейне Росси? А потом, когда стали использовать железные руды, слово «рудый» стало означать «рыжий». Но эти предположения, конечно, не имеют солидного научного обоснования. Более существенно, что вскрываются любопытные соответствия между древними шахтами Росси, взаимодействием балтскославянских племен, материальными и духовными памятниками, позволяющими выяснить истоки таких понятий, как «Русская земля», «россы», «русские».
Народ и культура
Существуют некоторые стереотипы, которые затрудняют научный анализ древнейшей истории.
Например, для простоты подчас предполагается, что определенное племя (род, народ) – своеобразную биосоциальную общность – следует четко связывать с соответствующей культурой. Скажем, у балтов – балтская, у славян – славянская, у кельтов – кельтская (вспоминается из Чехова: какое правительство в Турции? – Известно какое, турецкое!).
Другое привычное мнение: будто зоны раздела между древними племенами и культурами проходили примерно так, как государственные границы – линейно.
Однако эти два предположения (о народно-культурном единстве и линейности межплеменных границ) если и отвечают реальности, то, скорее, в виде исключений, а не правила. Тем более когда речь идет об открытых пространствах типа Русской равнины.
Например, рудокопы Росси. Высокий уровень горного дела у них логично объяснить влиянием традиций, сложившихся в других районах, где разработки велись значительно раньше. Не об этом ли может свидетельствовать и заимствование из древнего верхненемецкого языка слова, относящегося к добыче руды?
Древние славяне, достигнув бассейна Немана, могли перенимать отдельные элементы культуры и у прабалтов, и у прагерманцев. Вполне вероятно, что в антропологическом отношении племя (союз племен?) руссов было смешанным, балто-славянским, говорило на языке славян, а в культуре своей ассимилировало древнегерманские элементы.
Это тем более вероятно, что по данным археологии, как пишет белорусский ученый В. Ф. Исаченко, в позднем неолите Белорусское Полесье переживало демографический взрыв, «когда количество поселений стало удваиваться каждые 200 лет, на что прежде уходили тысячелетия». Не тогда ли отдельные группы полещуков переселились на северо-запад?
Мне довелось работать на Северном Полесье, где встречаются топонимы: Пруссы, Пруссики, Кривичи (деревни), Оресса (река). В те годы я не обращал внимания на подобные названия. Теперь возникает мысль: нет ли в их распределении каких-то закономерностей, помогающих понять отношения племен в этих местах? Вроде бы уживались они мирно: пруссы, белорусы, кривичи. Никаких четких линейных границ, подобных государственным, они не имели. Это было совместное проживание, взаимопроникновение. Сохраняя собственные традиции, они уважали обычаи соседей (потому и названия племенные сохранили на многие столетия).
Вообще-то это совершенно естественно. Войны появились одновременно с воинами, обособлением вооруженного люда под руководством вождя. А поселения доисторических племен Русской равнины, судя по археологическим данным, не имели особых укреплений и не подвергались разграблениям и разрушениям. Конечно, были территории, где обитали почти исключительно те или другие племена. Но наряду с этим на обширных пространствах существовали «переходные зоны», где происходили синтез культур и смешение или активное взаимодействие племен. По-видимому, к такой переходной зоне и относится древнейшая земля руссов.
Кстати, в названии племени – руссь и россь – трудно усмотреть славянскую основу. В летописях славянские племена: поляне, дреговичи, древляне, волыняне… Сравним неславян: корсь, ливь, чудь. В этом ряду совершенно естественно встает руссь (россь). В то же время бытовали (правда, трудно сказать, с каких времен) и другие варианты: русичи, россияне. Эти варианты тоже могут указывать на некую двойственность; возможно, племя этнически тяготело к балтам в культуре, в языке – к славянам, а навыки горного дела переняло у прагерманцев.
Относительно горного дела и вообще истории древних славян хотелось бы сказать чуть больше, основываясь на высказываниях великого немецкого мыслителя Иоганна Готфрида Гердера.
«Славянские народы, – отмечает он, – занимают на земле больше места, чем в истории, и одна из причин этого – что жили они дальше от римлян… Несмотря на совершенные ими подвиги, славяне никогда не были народом воинственным, искателями приключений, как немцы… Повсюду славяне оседали на землях, оставленных другими народами, – торговцы, земледельцы и пастухи, они обрабатывали землю и пользовались ею… По всему берегу Восточного моря, начиная от Любека, они построили морские города; Винета на острове Рюген была среди этих городов славянским Амстердамом (добавим: Трусо, в устье Вислы. – Р. Б.); они вступали в союз и с пруссаками, курами и леттами, о чем свидетельствуют языки этих народов… В Германии они занимались добычей руды, умели плавить металл, изливать его в формы, варили соль, изготовляли полотно, варили мед, сажали плодовые деревья и, как того требовал их характер, вели веселую, музыкальную жизнь».
Сам Гердер был из прибалтийских немцев, общался со славянами. Но по-видимому, о занятии их рудным делом в Германии допустил некоторые преувеличения. Все-таки в средние века горные работы в германских землях вело, судя по имеющимся сведениям, местное население, используя при этом сложные технические приемы и приспособления. Однако вполне возможно, что в Прибалтике долгое время сохранялись предания об искусных рудокопах-славянах, соседях пруссов, т. е. о руссах с Росси. Вообще было бы интересно с таких позиций проанализировать эпос германских и балтских народов: как знать, не встречаются ли и в этих памятниках духовной культуры упоминания о шахтерах «Белой Росси»?
Например, для простоты подчас предполагается, что определенное племя (род, народ) – своеобразную биосоциальную общность – следует четко связывать с соответствующей культурой. Скажем, у балтов – балтская, у славян – славянская, у кельтов – кельтская (вспоминается из Чехова: какое правительство в Турции? – Известно какое, турецкое!).
Другое привычное мнение: будто зоны раздела между древними племенами и культурами проходили примерно так, как государственные границы – линейно.
Однако эти два предположения (о народно-культурном единстве и линейности межплеменных границ) если и отвечают реальности, то, скорее, в виде исключений, а не правила. Тем более когда речь идет об открытых пространствах типа Русской равнины.
Например, рудокопы Росси. Высокий уровень горного дела у них логично объяснить влиянием традиций, сложившихся в других районах, где разработки велись значительно раньше. Не об этом ли может свидетельствовать и заимствование из древнего верхненемецкого языка слова, относящегося к добыче руды?
Древние славяне, достигнув бассейна Немана, могли перенимать отдельные элементы культуры и у прабалтов, и у прагерманцев. Вполне вероятно, что в антропологическом отношении племя (союз племен?) руссов было смешанным, балто-славянским, говорило на языке славян, а в культуре своей ассимилировало древнегерманские элементы.
Это тем более вероятно, что по данным археологии, как пишет белорусский ученый В. Ф. Исаченко, в позднем неолите Белорусское Полесье переживало демографический взрыв, «когда количество поселений стало удваиваться каждые 200 лет, на что прежде уходили тысячелетия». Не тогда ли отдельные группы полещуков переселились на северо-запад?
Мне довелось работать на Северном Полесье, где встречаются топонимы: Пруссы, Пруссики, Кривичи (деревни), Оресса (река). В те годы я не обращал внимания на подобные названия. Теперь возникает мысль: нет ли в их распределении каких-то закономерностей, помогающих понять отношения племен в этих местах? Вроде бы уживались они мирно: пруссы, белорусы, кривичи. Никаких четких линейных границ, подобных государственным, они не имели. Это было совместное проживание, взаимопроникновение. Сохраняя собственные традиции, они уважали обычаи соседей (потому и названия племенные сохранили на многие столетия).
Вообще-то это совершенно естественно. Войны появились одновременно с воинами, обособлением вооруженного люда под руководством вождя. А поселения доисторических племен Русской равнины, судя по археологическим данным, не имели особых укреплений и не подвергались разграблениям и разрушениям. Конечно, были территории, где обитали почти исключительно те или другие племена. Но наряду с этим на обширных пространствах существовали «переходные зоны», где происходили синтез культур и смешение или активное взаимодействие племен. По-видимому, к такой переходной зоне и относится древнейшая земля руссов.
Кстати, в названии племени – руссь и россь – трудно усмотреть славянскую основу. В летописях славянские племена: поляне, дреговичи, древляне, волыняне… Сравним неславян: корсь, ливь, чудь. В этом ряду совершенно естественно встает руссь (россь). В то же время бытовали (правда, трудно сказать, с каких времен) и другие варианты: русичи, россияне. Эти варианты тоже могут указывать на некую двойственность; возможно, племя этнически тяготело к балтам в культуре, в языке – к славянам, а навыки горного дела переняло у прагерманцев.
Относительно горного дела и вообще истории древних славян хотелось бы сказать чуть больше, основываясь на высказываниях великого немецкого мыслителя Иоганна Готфрида Гердера.
«Славянские народы, – отмечает он, – занимают на земле больше места, чем в истории, и одна из причин этого – что жили они дальше от римлян… Несмотря на совершенные ими подвиги, славяне никогда не были народом воинственным, искателями приключений, как немцы… Повсюду славяне оседали на землях, оставленных другими народами, – торговцы, земледельцы и пастухи, они обрабатывали землю и пользовались ею… По всему берегу Восточного моря, начиная от Любека, они построили морские города; Винета на острове Рюген была среди этих городов славянским Амстердамом (добавим: Трусо, в устье Вислы. – Р. Б.); они вступали в союз и с пруссаками, курами и леттами, о чем свидетельствуют языки этих народов… В Германии они занимались добычей руды, умели плавить металл, изливать его в формы, варили соль, изготовляли полотно, варили мед, сажали плодовые деревья и, как того требовал их характер, вели веселую, музыкальную жизнь».
Сам Гердер был из прибалтийских немцев, общался со славянами. Но по-видимому, о занятии их рудным делом в Германии допустил некоторые преувеличения. Все-таки в средние века горные работы в германских землях вело, судя по имеющимся сведениям, местное население, используя при этом сложные технические приемы и приспособления. Однако вполне возможно, что в Прибалтике долгое время сохранялись предания об искусных рудокопах-славянах, соседях пруссов, т. е. о руссах с Росси. Вообще было бы интересно с таких позиций проанализировать эпос германских и балтских народов: как знать, не встречаются ли и в этих памятниках духовной культуры упоминания о шахтерах «Белой Росси»?
Как это могло быть?
Каждый факт сам по себе может толковаться по-разному. Из группы разнородных фактов можно составить ту или иную теоретическую конструкцию. Какая из них предпочтительнее?
Логично отдавать предпочтение теории, объединяющей максимальное количество известных фактов и противоречащей их минимальному количеству (в идеале-ни одному), теории, которая предоставляет возможность для дальнейших поисков и сомнений, а также способна предсказать некоторые новые сведения.
Сложнее обстоит дело с комплексными теориями (гипотезами); опирающимися на данные разных наук. Тут требуется получить одобрение от представителей различных специальностей. В нашем случае неодинакова степень обоснованности материалов археологии, лингвистики, этнографии, экологии, географии, истории. Вдобавок группы фактов не всегда согласуются между собой. Остаются сомнения, недоработки, противоречия. Полностью избавиться от них невозможно. Тем не менее хотелось бы сделать обобщение, основанное на развиваемых в этой работе идеях.
Еще в конце неолита (около 4-3 тысячелетий назад), некая племенная группировка в поисках новых земель стала перемещаться к северу. Места были лесистые (многие болота могли появиться несколько позже, под влиянием вырубки и выжигания лесных массивов). Люди занимались охотой, собирательством, а возможно, уже начали практиковать подсечно-огневое земледелие.
Севернее нынешней Беловежской пущи они вышли на земли, где уже хозяйничали немногочисленные здесь балтские племена. Некоторые группы местного населения могли к тому времени добывать кремень в долине Росси.
К этой нелегкой работе и приладились пришельцы. Возникла новая общность на «рудной» основе – руссы (аруссы). Не исключено, что пришлое племя уже имело навыки ведения горных работ, приобретя их в Карпатах, Судетах. Учитывая высокое мастерство рудокопов Росси, эту версию можно считать вполне правдоподобной. Уже традиционные термины – горные работы, горные породы, горное дело, горняк – указывают на то, что формировались они в горной местности. И понятно: на равнинах очень трудно разведывать и разрабатывать месторождения полезных ископаемых, за исключением некоторых россыпей, торфа и болотных железных руд.
Вспомним, кстати, упоминание в «Повести временных лет» расселения древнейших славян в районе Карпат, откуда они начали осваивать более северные, северо-восточные, южные земли.
Со временем это смешанное племя (или содружество племен) наладило постоянные торговые связи, довело до совершенства добычу и переработку руды, стало пользоваться уважением у ближайших соседей. Сведения о нем распространялись по Центральной, Северной и Южной Европе. Не исключено, что именно этими, в значительной степени легендарными, преданиями порождена библейская версия о загадочном и грозном племени рос… Но это – частность.
Русская культура (точнее, палеорусская) была наиболее высокоразвитой для данного региона. И это не удивительно. Она объединяла самые разные по происхождению племена: и славянские, и балтские (пруссов), в меньшей степени – германские. Землей русской уже могли называть всю область влияния, господства этой культуры.
Однако с начала I тысячелетия до н. э., в период расцвета палеорусской культуры, стали ощущаться кризисные явления. Наиболее неумолимо заявили о себе экономические факторы. Все больше металлических изделий появлялось в этих краях. Производство кремневых орудий стало терять свое значение. Наметился упадок рудного дела. И уже до начала новой эры часть местных жителей была вовлечена в движение венедов, вышедших на Балтийское побережье. Другая часть двинулась к югу, в долину Припяти, а затем вниз по течению в долину Днепра. Возможно, с этой группой и связана легенда об основании Киева.
Тогда же могла получить свое нынешнее название Днепровская Рось. Она в этом случае играла роль пограничной реки, за которой начиналась земля россов. Интересное соответствие: у ландшафтов долины днепровской Роси и неманской Росси наблюдается немалое сходство. Быть может, это обстоятельство тоже имело значение для наименования реки.
Логично отдавать предпочтение теории, объединяющей максимальное количество известных фактов и противоречащей их минимальному количеству (в идеале-ни одному), теории, которая предоставляет возможность для дальнейших поисков и сомнений, а также способна предсказать некоторые новые сведения.
Сложнее обстоит дело с комплексными теориями (гипотезами); опирающимися на данные разных наук. Тут требуется получить одобрение от представителей различных специальностей. В нашем случае неодинакова степень обоснованности материалов археологии, лингвистики, этнографии, экологии, географии, истории. Вдобавок группы фактов не всегда согласуются между собой. Остаются сомнения, недоработки, противоречия. Полностью избавиться от них невозможно. Тем не менее хотелось бы сделать обобщение, основанное на развиваемых в этой работе идеях.
Еще в конце неолита (около 4-3 тысячелетий назад), некая племенная группировка в поисках новых земель стала перемещаться к северу. Места были лесистые (многие болота могли появиться несколько позже, под влиянием вырубки и выжигания лесных массивов). Люди занимались охотой, собирательством, а возможно, уже начали практиковать подсечно-огневое земледелие.
Севернее нынешней Беловежской пущи они вышли на земли, где уже хозяйничали немногочисленные здесь балтские племена. Некоторые группы местного населения могли к тому времени добывать кремень в долине Росси.
К этой нелегкой работе и приладились пришельцы. Возникла новая общность на «рудной» основе – руссы (аруссы). Не исключено, что пришлое племя уже имело навыки ведения горных работ, приобретя их в Карпатах, Судетах. Учитывая высокое мастерство рудокопов Росси, эту версию можно считать вполне правдоподобной. Уже традиционные термины – горные работы, горные породы, горное дело, горняк – указывают на то, что формировались они в горной местности. И понятно: на равнинах очень трудно разведывать и разрабатывать месторождения полезных ископаемых, за исключением некоторых россыпей, торфа и болотных железных руд.
Вспомним, кстати, упоминание в «Повести временных лет» расселения древнейших славян в районе Карпат, откуда они начали осваивать более северные, северо-восточные, южные земли.
Со временем это смешанное племя (или содружество племен) наладило постоянные торговые связи, довело до совершенства добычу и переработку руды, стало пользоваться уважением у ближайших соседей. Сведения о нем распространялись по Центральной, Северной и Южной Европе. Не исключено, что именно этими, в значительной степени легендарными, преданиями порождена библейская версия о загадочном и грозном племени рос… Но это – частность.
Русская культура (точнее, палеорусская) была наиболее высокоразвитой для данного региона. И это не удивительно. Она объединяла самые разные по происхождению племена: и славянские, и балтские (пруссов), в меньшей степени – германские. Землей русской уже могли называть всю область влияния, господства этой культуры.
Однако с начала I тысячелетия до н. э., в период расцвета палеорусской культуры, стали ощущаться кризисные явления. Наиболее неумолимо заявили о себе экономические факторы. Все больше металлических изделий появлялось в этих краях. Производство кремневых орудий стало терять свое значение. Наметился упадок рудного дела. И уже до начала новой эры часть местных жителей была вовлечена в движение венедов, вышедших на Балтийское побережье. Другая часть двинулась к югу, в долину Припяти, а затем вниз по течению в долину Днепра. Возможно, с этой группой и связана легенда об основании Киева.
Тогда же могла получить свое нынешнее название Днепровская Рось. Она в этом случае играла роль пограничной реки, за которой начиналась земля россов. Интересное соответствие: у ландшафтов долины днепровской Роси и неманской Росси наблюдается немалое сходство. Быть может, это обстоятельство тоже имело значение для наименования реки.