Балл Георгий. Солнечные прятки (повести)

   - Как же, бабушка? Где теперь его найти? А мне в школу надо.
   - Погоди, Анюта, погоди плакать. Денёк-то вишь какой светлый. Дождь-то не дожжит. Походит, побродит и домой вернётся.
   - А если его в лесу медведь задавит?
   - Ну чего ты. Вытри глаза-то. Не задавит. Медведь-то уж сытый. Ты вот что... Ты отцу с матерью ничего не говори. А то нам попадёт! Ты дома посиди - тишком.
   Вернулась Анюта домой. Заглянула в печку, где горшок с кашей стоял.
   "Не перепрела бы. Может, одной кашу поесть?"
   Взяла Анюта ложку, да каша в горло не идёт. Бросила ложку, выбежала на улицу.
   Куры по двору гуляют, разгребают кучки мусора. Им и дела нет, что Толюн пропал.
   Подошла свинья к забору, почесала розовую спину и тут же улеглась. Захотелось ей на солнышке погреться. Солнышко осеннее, редко из-за туч показывается - когда же погреться, как не теперь.
   И такой стоял тихий, прозрачный денёк, что казалось, будто все должны радоваться солнышку и ничего плохого не может случиться.
   Побежала Анюта к дровянику. Открыла дверь: темной сыростью на неё оттуда повеяло...
   - Толюн! - позвала она.
   Никто не ответил. Заплакала Анюта и пошла искать пропавшего брата.
   ЧТО ДУМАЛА ПЕНОЧКА-ТЕНЬКОВКА
   Пеночка-теньковка вспорхнула на ветку и увидела маленького человека.
   "Пень-тинь-тинь!" - испуганно закричала птичка.
   Человек сошёл с дороги, поднял голову и двинулся прямо к дереву.
   "Наверно, ко мне", - подумала птичка и на всякий случай перелетела на другое дерево. А человек не пошёл за ней - он замер около тонкой берёзы. По стволу полз жучок.
   "А-а, он хочет съесть жука", - догадалась птичка. Но человек почему-то не стал есть жука. Он завернул его в берёзовый листик, положил в спичечную коробку и пошёл дальше.
   Под высокой сосной устроилась семья маленьких грибков, маслят. Человек стал на четвереньки, долго смотрел на них, а потом осторожно стал вытаскивать их из земли - каждый грибок вместе с чёрной грибницей - и прятал их в карман.
   "Ишь какой запасливый, как белка", - подумала птичка.
   Пошагал человек дальше, а тут кочки стали попадаться - хлюп, хлюп под ногами. Наклонился человек и увидел ярко-красные ягодки брусники. Попробовал - понравились.
   "Никак не наестся, - подумала пеночка. - Пасётся, как корова".
   Маленький человек сначала собирал бруснику горстями, а потом, став на колени, пополз, выбирая спелые ягоды прямо ртом. Наелся человек брусники, утёрся рукавом, дальше пошёл. А под ногами листья так и шуршат. Красивые листья - жёлто-красные, и на каждом пять острых пальцев. Это клён их потерял. Человек взял кленовый лист и воткнул себе за ремешок на кепке.
   "Хитрый. Как сойка хоронится. Хочет, чтоб я его не узнала", подумала пеночка.
   А человек повернул в сторону, зашагал прямо к кустам папоротника. И полез напролом, точно большущий медведь.
   "Куда же ты? Вернись!" - закричала пеночка-теньковка.
   И долго над лесом разносилось её жалобное "пень-тинь-тинь! пень-тинь-тинь!".
   КАК ТОЛЮН СДЕЛАЛСЯ ВЕЛИКАНОМ
   Вышел Толюн из леса, а солнце уже совсем высоко поднялось. Тропинка повела его вдоль картофельного поля. Такое чёрное поле, в бороздах. А на одной из борозд Толюн увидел картошку - очень смешную: сверху у картошки росла ещё маленькая картошинка. И получился вроде как человечек: маленькая головка и толстое пузо. Толюн положил человечка в карман и дальше пошагал... А дальше ничего не запомнил: повернул куда-то, посмотрел на небо, посидел на траве, опять пошёл... И вдруг уткнулся в забор!
   Под забором лаз - крохотная ямка. Крот, что ли, её вырыл, эту ямку? Толюн ещё немножко разгрёб, сунул туда голову, протиснулся и вылез по ту сторону забора.
   Огляделся. Перед ним стояли деревья с белыми крашеными стволами. На деревьях Толюн увидел яблоки.
   "Это колхозный сад, - подумал он. - Про него я в книжках читал". И ещё подумал: "Хорошо бы яблочко достать, да высоко висят". Потом увидел рядом с забором берёзку. Как она пролезла в сад? Может, тоже через ямку? А под берёзкой... Что такое? Под берёзкой лежало в траве яблоко. Толюн наклонился, поднял яблоко. Вот чудеса! Но это было не самое удивительное: по стволу берёзки цепочкой бежали вверх и вниз муравьи. Да и на земле сколько копошилось: кто тянул кусочек листика, а кто высохший стебелёк.
   - Работнички, - сказал Толюн голосом бабушки Клани и покачал головой.
   Он решил помочь муравьям. Взял веточку и начал их подталкивать. Испугались муравьи, попадали вниз.
   - Ох, непутёвые! - засмеялся Толюн. - Не умеют, а уж на дерево лезут. Захочу, всех вас поскидаю!
   Толюн сразу почувствовал себя огромным и могучим. Увидел, как двое муравьев ухватились за длинную веточку. Один муравей был побольше, попроворнее, и Толюн назвал его Никифором, а маленького муравья - Стёпкой.
   - Эй, Никифор, поднажми! - скомандовал Толюн. - А ты, Стёпка, не отставай!
   Прибежали на подмогу ещё двое.
   - А ну, ребятки, дружнее! - подбадривал Толюн.
   Услышали Толюна остальные муравьи, сбежались на подмогу. И самый маленький муравьишка тоже поспевает, лапками отчаянно загребает. Боится, без него не обойдутся. Толюн отпихнул маленького:
   - Подожди, ещё не дорос.
   Муравьи взялись дружно, потащили.
   - Так её, ребятки! Ещё разочек! - кричал Толюн.
   И вдруг рядом что-то зашуршало. Толюн притих.
   - А ты как сюда попал? - раздался грозный голос. У калитки стоял дяденька с ведром.
   Толюн бросился к лазу. И сразу же из великана обратился в маленького человечка. И этот человечек быстро протиснулся в ямку. Ботинки с налипшей землёй мелькнули под забором. И тут же исчезли.
   УЛОВ
   Выбежал Толюн на пригорок, а внизу - река. Кажется, знакомая. Пошёл стороной. Не дорогой, а лугом, и скоро до реки добрался.
   На берегу с двумя удочками пристроился дедушка. Такой тёмный дед, точно старое дерево. Сидит не двигается. Подошёл Толюн, сел рядом на корточки и тоже не двигается. А на воде поплавки играют. И вдруг - тюрк! исчез поплавок. Дед как дёрнет удилище, брызги - в стороны, а уж в воздухе извивается на конце лески серебряная рыбка.
   - Ух! - сказал Толюн.
   - Что, видал? - довольный, спросил дед.
   Толюн мотнул головой и потянулся к удилищу:
   - Дай, дедушка, я тоже порыбачу.
   - Ишь рыбак нашёлся! - заворчал дед, бросая рыбку в ведро с водой.
   Толюн засопел от обиды.
   - Ну ладно уж. - Дед наладил на крючок тёмно-красного червячка и протянул удочку Толюну. - Попробуй рыбацкого счастья. Вот тебе с козявочкой.
   Толюн взял удилище и стал смотреть на поплавок. Прыгает поплавок, кружится, ныряет на течении. Толюн смотрит. Даже глазам больно.
   Вдруг дед не своим голосом крикнул:
   - Подсекай!
   От неожиданности Толюн дёрнул удилище и повалился на берег. А рядом с ним рыбка прыгает.
   - Это я её? - удивился Толюн.
   - А кто же! С уловом тебя! - поздравил дед. - Брось-ка её в ведёрко.
   - Не-е, я её в шапку! - сказал Толюн: рыбку-то он сам поймал, а если в ведро - кто узнает?
   Дед засмеялся:
   - Шапочку надень. Ветрено. А рыбке твоей мы найдём место. - Он бросил её в зелёную кружку с водой. - Хорошо порыбачили, а теперь домой надо собираться. Тебя как звать?
   - То-люн.
   - О, Натолий, выходит. А где проживаешь, Натолий?
   "Хитрющий дед, - подумал Толюн. - Рыбку себе взял, а меня хочет домой отправить".
   Толюн глядел в кружку, где, дёргаясь хвостиком, плескалась его рыбка.
   - Ты чей же будешь? - опять спросил дедушка.
   Толюн заморгал глазами. Он решил немножко схитрить:
   - Я ничей, дедушка. А живу у птицы. У неё четыре крыла. Это такая большая птица-уродка.
   - Как? Как? - вытаращил глаза дед.
   - А так, - сказал Толюн. - У птицы такой длинный-предлинный хвост; как накроет она хвостом землю - сразу наступает ночь.
   - Ночь?! - ахнул дедушка. - Ай-я-яй! Я и то гляжу - птичий сынок мне повстречался. Сразу не могу признать чей, по хохолку твоему рыженькому вроде петушиный, а по характеру - индюшиный. И где это я тебя видел? Не в соседней ли с нами деревне та птица живёт?
   Толюн промолчал.
   - Ну вот что. Надевай-ка шапчонку и пошли до дому.
   Дед собрал удилища и зашагал к дороге. Что же Толюну - оставаться? Он надел кепку и пошёл за ним.
   Солнце поднялось высоко. Крепко припекало. Бултыхалась рыба в ведре, скрипели мокрые дедовы сапоги. А Толюн держал зелёную кружку и всё время заглядывал в неё - боялся, как бы рыбка не выпрыгнула.
   Некоторое время они шли молча. Толюн узнал дорогу. Далеко из-за бугра высунулась знакомая мельница.
   - А скажи, птичий сынок, нет ли у тебя сестрички? - спросил дедушка. - Такой шустрой девчоночки в белом платке?
   - Сестрички? - переспросил Толюн. Он решил быть теперь осторожным и хитрым, а потому ответил: - Не знаю.
   - Ага, - улыбнулся дед. - Скажи, а если бы у тебя была сестричка, то как бы её звали?
   - Анютка, - сказал Толюн.
   - А в какой бы она класс ходила?
   - В четвёртый.
   - И дружно бы вы жили?
   - Дружно, только она меня колотит, - пожаловался Толюн. - За волосы таскает. Маленьким-то плохо жить.
   - Ну уж какой ты маленький, ты ведь делом занимался, рыбачил, сказал дедушка.
   - Ага, - согласился Толюн. - Во какая рыбка - серебренькая!
   И тут Толюн заметил, что навстречу из-за бугра поднимается Анюта. Платок у неё растрепался, из-под него торчали косички.
   - Вон она, Анютка! - шепнул Толюн и спрятался за деда.
   Анюта заметила брата и ещё издали закричала:
   - Он-то разгуливает! А я с ног сбилась! Глазки обревела...
   Подбежала она к Толюну, но колотить не стала и вдруг расплакалась:
   - Он такой... С ним сладу нет. Я матери скажу...
   - Ну, будет, - дедушка погладил её по голове. - Нашёлся твой Толюн.
   - Мы с дедушкой рыбачили.
   - Порядком наловили, - сказал дед. - Давай-ка я тебе в мокрую тряпицу немножко рыбки наложу. - Он поставил ведро, вытащил из кармана тряпочку.
   - Не надо мне твоего улова, - сказал Толюн. - У меня свой есть, - и протянул руку с зелёной кружкой.
   - Ой, какая маленькая! - сказала Анюта, заглянув в кружку.
   - Это я её поймал. Правда, дедушка?
   - Правда. Сам поймал. Ну, раз не хочешь делёжки, забирай свой улов.
   - Спасибо, дедушка! - обрадовался Толюн.
   Анюта взяла брата за руку и тоже сказала:
   - Спасибо.
   - Прощайте, ребятки! Теперь сами дойдёте.
   Дедушка повернул назад к реке, а брат с сестрой пошли дальше по дороге. Вдруг Анюта остановилась.
   - Дедушка! - закричала она. - Насчёт кружки не беспокойтесь! Я принесу. Я знаю, где вы живёте - в Красновке.
   - Ладно уж! - махнул он рукой.
   Дорога с бугра стала тихонько спускаться вниз. Толюн шёл осторожно и глядел на серебряную рыбку.
   СНОВА ДОМА
   - Анют, знаешь, я в саду был, - Толюн оттопырил карман, показал сестре яблоко.
   - А тебя не поймали?
   - Куда там! Убёг... А ещё в лесу грибы собрал.
   - Грибы-то червивые?
   Толюн мотнул головой:
   - Не, крепкие. Таких тебе вовек не найти.
   По дороге стали встречаться колхозники.
   - Ну что, нашёлся? - спрашивали они.
   В деревне уже знали о побеге Толюна.
   - Нашёлся, - отвечала Анюта.
   А Толюн всем показывал зелёную кружку с рыбкой:
   - Это я сам поймал.
   - Они с дедушкой из Красновки рыбачили, - объясняла Анюта.
   - Ишь ты, хозяйственный какой, - хвалили Толюна. - Теперь вам подмога будет в доме.
   - Он понятливый, - говорила Анюта.
   И Толюн всем желающим показывал кружку, где плескалась рыба. Первая в его жизни, такая красивая!
   - Смотрите, какая рыбка!
   Вскоре показался ольховник и зелёный бугор. На зелёном бугре всё паслись две козы - Груня и Маня. Козы посмотрели на детей, замотали бородами, будто тоже хотели спросить: "Ну как, нашёлся? Мы-то его ещё рано утром видели..."
   Толюн вдруг понял, как он соскучился по дому. И есть захотелось.
   - А что, каша готова? - спросил он.
   - Готова, - сказала Анюта.
   На порог вышла бабушка Кланя. Она закрылась рукой от солнца.
   - Ах ты озорник, а мы тебя обыскались!
   Прослушав рассказ про рыбу и про дедушку из Красновки, бабушка успокоилась и сказала:
   - Ну идите, ребятки, я вам грибочков принесла.
   Ребята вошли в дом. И вскоре над крышей поднялся лёгкий дымок. Это бабушка Кланя принялась стряпать.
   В Е Т Е Р О К
   КАК К БАБУШКЕ ЕХАТЬ?
   Среди лесов и полей затерялась наша северная сторона. Найти её нетрудно - кто хочет, находит. Надо идти по дороге мимо поля ржи, мимо луга, где пасутся коровы. На пути будет речка Яхронга. Вода в Яхронге чёрная, в ней плавают зелёные водоросли. Подойдёшь к речке и увидишь мостик - три длинные доски. Называется мостик лавой. Идёшь по доскам - и мостик под тобой качается. А уж на том, на зелёном берегу стоит деревня Большие Ветрища. В деревне живут Васины бабушка, дедушка, старший двоюродный брат Миша и совсем маленький братин Вовочка. Вот сколько родственников! Только никого из них Вася в глаза не видел.
   И однажды Вася с мамой собрались в гости.
   Ехать надо было сначала на поезде, потом лететь на самолёте, а ещё на Мишиной грузовой машине.
   В скором поезде Вася и мама устроились на двух полках: верхней и нижней.
   Вася свесил голову с верхней полки и сказал:
   - А нам завтра ещё на самолёте лететь!
   - Да, я очень боюсь, - сказала мама.
   Вася поглядел на соседей-пассажиров и прошептал:
   - Не бойся, мы с тобой рядом сядем.
   - Хорошо, - сказала мама.
   - Если тебе будет страшно, - зашептал Вася, - ты не смотри, закрой глаза.
   - Ладно, - ответила мама. - Договорились.
   Утром они приехали в город Вологду и сразу отправились на аэродром.
   На аэродроме Вася всё время тянул маму за руку:
   - Быстрее! Он может без нас улететь.
   Они побежали к большому самолёту. А самолёт вдруг начал медленно разворачиваться.
   - Мы здесь! - кричал Вася. - Мы сейчас!
   Вася с мамой бежали изо всех сил.
   А самолёт развернулся носом в другую сторону и покатил. Потом подпрыгнул и не опустился на землю. Полетел.
   Вася сел на траву, заплакал.
   - Чего ты ревёшь? - спросил его мальчик.
   Этот мальчик будто из-под земли вырос. Вася сначала увидел его сапоги, а потом кожаную курточку с "молнией" и белую кепку.
   - Наш самолёт улетел, - сказал Вася.
   - А куда вам надо? - спросил мальчик, точно он был тут хозяин.
   - К бабушке, - сказал Вася.
   - В Тарногу, - добавила мама. - А самолёт наш почему-то без расписания улетел.
   - Только жуки да бабочки без расписания летают, - сказал мальчик, - а у самолётов график, - и показал в другую сторону: - Вон ваш самолёт.
   Вася поглядел и увидел маленький самолётик, зелёный, как кузнечик.
   В САМОЛЁТЕ
   В самолёте все сидели вдоль бортов, на лавках.
   На одной стороне Вася с мамой, а на другой - бабушка с корзиной, накрытой платком, и гражданин в очках.
   Потом в самолёт вошли два лётчика: один высокий, в кожаной куртке с "молнией", другой - пониже, толстый, в синей летчицкой форме.
   - Здравствуйте, - сказал толстый. - Не боитесь?
   - Мама чуточку боится, - сказал Вася.
   Толстый посмотрел на маму, улыбнулся:
   - Не бойтесь, гражданочка, долетим по расписанию.
   - Только жуки да бабочки без расписания летают, - сказал Вася.
   - Верно, - кивнул головой толстый, - сразу чувствуется - опытный пассажир.
   - А я уж какой раз летаю, - вступила в разговор бабушка.
   - Только не бегайте от борта к борту, - строго сказал высокий и пошёл в кабину.
   - Серьёзный, - сказала бабушка.
   - Первый пилот, - сказал толстый. - А я второй.
   - Тебя не Федей звать? - спросила бабушка. - Чуева Серёги двоюродный брат?
   - Ага, - удивился толстый. - Как это вы, бабуся, меня узнали?
   - Тебя ещё свинья по деревне волокла. - И, повернувшись к гражданину в очках, пояснила: - Они маленькие очень безобразили, на свиньях катались. А Федя был полненький мальчик и всё падал. Видать, тогда ещё хотел лётчиком стать.
   Все с интересом посмотрели на толстого пилота, а тот сразу стал серьёзным и строго сказал:
   - Прошу не бегать от борта к борту. Соблюдайте порядок, граждане, - и пошёл в кабину.
   Заработал мотор. Самолёт тряхнуло. Они покатились по земле.
   - Пора! - крикнул Вася. - Закрывай, мама, глаза!
   Сам Вася ничуточки не боялся. Он смотрел через окошко вниз. Там, далеко на земле, были маленькие деревья и узенькая-узенькая речка.
   На скамейке напротив завозилась бабушка. Поглядела в окошко и поманила Васю рукой.
   - Деревня моя! - крикнула она в самое ухо Васи.
   Вася увидел внизу домики, а за домиками луг, а на лугу паслись козы.
   Какой-то маленький человечек с малюсенькой палкой развалился на траве и смотрел вверх.
   - Ой, корову мою пропасёт! - сказала бабушка.
   - А где корова? - спросил Вася.
   - Да вон же! - закричала бабушка. - Лёнька лежит себе пузом вверх, рот разинул.
   Бабушка кинулась на другую сторону. Вася - за ней. И все пассажиры стали глядеть в окошки. Вася увидел, что внизу были не козы, а маленькие коровки. И одна маленькая коровка побежала, подпрыгивая, к тоненькой речке.
   - Лёнька! - закричала бабушка.
   Лёнька будто услышал, поднялся с земли, поглядел. Потом замахал маленькой палочкой и побежал к реке.
   Вдруг Вася почувствовал, как их самолёт накренился на один бок.
   - Падаем? - спросила мама.
   - Нет ещё, - сказал Вася, перебегая на другую сторону.
   Он схватился за качнувшуюся стенку и сбил на пол красное противопожарное ведро. Ведро загремело и покатилось по полу так, словно это было не в самолёте, а где-нибудь в квартире, в коридоре.
   Вася хотел поднять ведро. Наклонился и уронил бабушкину корзинку. А из корзинки вырвался молодой петушок. Он чуть не ударил Васю по лицу, вспорхнул на багажную сетку и закричал оттуда радостно, на весь самолёт:
   "Ко-ко-ре-ко-у!"
   - Держите! Ой-те, держите-е! - завопила бабушка.
   - Безобразие! - сказал гражданин, снял шляпу и кинул в петушка, да промахнулся.
   Петушок слетел с багажной сетки, ударился о стекло. Гражданин, изловчившись, схватил его за ноги.
   Петушок отчаянно заголосил, забил крыльями, клюнул гражданина в руку и, вырвавшись, заметался под потолком. В воздухе закружились перья. А петушок уже опять сидел на багажной сетке.
   - Да что ты мне, милый, петушка ощипываешь? - сердито сказала бабушка. - Мне его ещё растить надо.
   Гражданин сел на скамейку, поднял шляпу и вдруг, как фокусник, вытащил из шляпы живого цыплёнка.
   - Безобразие! - сказал гражданин. - Не самолёт, а птицеферма какая-то!
   - Не тискай ты его, он ведь маленький, - сказала бабушка, отбирая цыплёнка. - Это мне племянник петушка с цыплятами подарил. Чтоб я их вырастила.
   В это время самолёт тряхнуло. Из бабушкиной корзинки выпрыгнули ещё жёлтые цыплята.
   Петушок испуганно кукарекнул, слетел на пол. А бабушка сразу накрыла его платком.
   Из кабины вышел второй пилот. Он поднял ведро и стал собирать цыплят, как яблоки.
   - Передай привет Серёге Чуеву, - сказал толстый пилот. - Может, заеду когда-нибудь.
   Мотор сильнее загрохотал. Самолёт-кузнечик запрыгал. Вася глянул в окно. Рядом была трава.
   Он и не заметил, как приземлились.
   ВАСЯ ЗНАКОМИТСЯ С МИШЕЙ
   На аэродроме Васю с мамой встретил Миша.
   Ещё издали Миша так хорошо улыбался, что Вася сразу его узнал.
   - Мама, это наш Миша! - крикнул Вася и побежал навстречу.
   Миша подхватил Васю и поднял его высоко, выше домика аэровокзала.
   - А где твоя машина? - спросил Вася сверху.
   - На дороге дожидается.
   - Грузовая?
   - Ага.
   - А я думал, мама перепутала. Вот здорово! А ты долго так меня можешь держать?
   - Долго.
   - Ты, наверное, очень сильный?
   - Есть и сильнее меня, - улыбнулся Миша.
   - Отпусти скорее, - закричал Вася, - сейчас тебя мама целовать будет!
   Подбежала мама и обняла Мишу.
   - У меня машина на дороге, - сказал Миша, подхватив мамины чемоданы и пошёл.
   Би! Би! Би! - загудела машина.
   - Это она сама? - удивился Вася.
   - Конечно, - кивнул Миша. - Она говорит: "Садитесь скорее".
   Вася с мамой сели в кабину, и Мишина машина поехала.
   Ветер бил в стекло. А сзади в кузове прыгали и наскакивали друг на друга мамины чемоданы, точно в них спрятались злые щенки.
   - А я люблю бы-быстро, - сказал Вася.
   От толчков слова у него вылетали не целые, а кусочками.
   - О-очень люблю-ю, - говорил Вася и больно стукался головой о потолок кабины.
   Трах-тир-рах! - прыгали в кузове мамины чемоданы.
   - Лучше бы пешком шли, - сказала мама.
   - Если тебе страшно, - шёпотом посоветовал Вася, - ты за-закрой глаза.
   - Не-не могу, - прошептала мама. - У меня они сами открываются.
   Вдруг маму с Васей так и отбросило назад. Машина остановилась.
   И ПОВСТРЕЧАЛАСЬ ИМ ЛЕНОЧКА
   Дорогу преградил шлагбаум. На одном его конце висел чугунный рельс, а другой конец был привязан верёвкой к столбику.
   За верёвку держалась маленькая девочка, меньше столбика.
   - Ну вот и опоздали, - сказал Миша, подтягивая к себе ручку тормоза. - Леночка стоит. Значит, уж не пропустит.
   - Почему? - спросил Вася и посмотрел на маленькую девочку, что стояла рядом со столбиком.
   А столбик поднимался не выше колеса их машины. И Вася глядел на девочку сверху вниз. У неё был белый платочек, из-под платочка выбились совсем белые, будто стиранные, волосики.
   - Дальше, наверное, дорогу ремонтируют, - сказал Миша. - И Леночка не пустит.
   - А вот и пустит! Я поговорю с ней, и она пустит, - сказал Вася и открыл дверь кабины. Он спрыгнул на железную ступеньку, а с неё - на землю.
   - Ты чья? - спросил Вася у Леночки.
   - Мамкина, - ответила Леночка.
   - "Мамкина"! - передразнил Вася. - Это что, твоя фамилия?
   - Чего? - удивилась Леночка.
   - Как твоя фамилия?
   - Цицерина.
   - Чичерина её фамилия! - крикнул из кабины Миша.
   - Цицерина, - повторила Леночка и улыбнулась.
   - А ты почему нас не пускаешь?
   - Нельзя. Мамка не велела.
   - Подумаешь, какая стражница! Пусти нас, слышишь?
   - Нельзя.
   - А я вот возьму отвяжу верёвку и открою шлагбаум.
   - Ну как же ты откроешь? - засмеялась Леночка. - Ведь я привязанная.
   И тут Вася заметил, что Леночка и правда обмоталась верёвкой и привязалась к шлагбауму. "Как же быть? - подумал Вася. - Не драться же с ней". И тогда Вася решил действовать хитростью:
   - Тебя Леночкой звать?
   - Ага.
   - А ты была в Москве?
   - Нет. Я только в Кокшеньгу ездила. Мамка меня в больницу возила, потому что я тогда корью обсыпалась.
   - Хочешь, Леночка, я тебя в Москву повезу?
   - Нельзя мне уходить. Скоро мамка придёт.
   - А как же нам проехать? Нам в деревню к бабушке нужно.
   - Во-она! - показала рукой девочка. - Обходом езжайте.
   Вася повернулся и полез опять в кабину.
   - Ну что, паря Вася, не вышло? - спросил Миша и засмеялся. - Хоть соловьём свищи, а Леночка не пустит.
   Вася не ответил. Они ехали по ухабистой дороге. Мишину машину подбрасывало, а чемоданы в кузове рычали и прыгали друг на друга, как настоящие злые псы. У мамы кружилась голова. А Васю так качало из стороны в сторону, что он чуть не разбил боковое стекло.
   - Ох! - со вздохом сказала мама. - На самолёте и то полегче.
   - Скоро наладят дорогу, - сказал Миша. - Обратно я повезу вас как в коляске.
   - Скорей бы! - сказала мама.
   - Что ты говоришь, мама! Ты можешь ехать домой как в коляске, а я теперь всегда буду ездить как в Мишиной машине.
   ОХТИ, ПРИВЫКНЕТ
   Бабушка с дедушкой очень обрадовались гостям.
   Дедушка Григорий в клетчатой рубахе сидел на лавке и смотрел на Васю праздничными глазами. Бабушка Мария в зелёном платье, лёгкая, как пёрышко, летала от печки к столу и всё всплёскивала руками:
   - Охти! Охти!
   По полу на кривых ногах бродил маленький Володя. Он шагал очень важный, хотя был без штанов.
   - Охти! - вскричала бабушка и кинулась надевать Володе штанишки. - А мы-то ждали, ждали...
   - Познакомься, Вася, со своим братом, - сказала мама.
   Но в это время Володя хлопнулся на пол и заревел.
   - Охти! - подскочила бабушка к Володе, схватила его поперёк живота и зашептала громко: - Вот Седанка придёт, много тпрутьки принесёт.
   - А кто это Седанка? - спросил Вася у мамы шёпотом.
   - Корова, - тоже шёпотом ответила мама.
   - А что такое тпрутька? - спросил Вася.
   - Молоко, - ответила мама.
   - Откуда ты это знаешь? - спросил Вася.
   - Когда-то очень давно я тоже здесь жила.
   Вася посмотрел на маму недоверчиво: он-то думал, что всё про маму знает. И ему хотелось спросить: "Как же ты сюда приезжала - ты, что ли, раньше самолётов не боялась?" Но он не спросил, а пошёл осматривать новый дом. И конечно, больше всего Васю удивила огромная-преогромная печь.
   Да и правда, делают печи в нашей северной стороне не такие, как в других краях, не такие, как в других деревнях, - больше да шире. Их не кладут из кирпичей, а мастерят по-старинному, по-северному. Вначале отгораживают досками угол в доме - заборка называется. Насыпают туда глину и, чтоб печь была прочной, не разваливалась, сбивают глину деревянными молотками.
   Четыре угла у печи, и четыре человека становятся у заборки: тук да тук, тук да тук - так и растёт печь. Сегодня у меня сбивают, завтра - у тебя. Называется это "помочь". Всегда в деревне друг другу помогают, вот и печи вместе мастерят.
   Вырастет печь бокастая, глазастая. А в подпечье оконце оставлено. Для кого оконце? Для кошки. Пусть и кошке будет тепло. Ночью в подпечье два зелёных уголька горят. Это кошкины глаза.
   Наступил вечер. Стали спать укладываться. Васе постелили напротив печки. Он лежал и смотрел из своей постели на зелёные огоньки в подпечье.
   Вася услышал, как бабушка говорила маме:
   - Я-то рада, что приехали. Внука поглядела... такой баской...
   - Мам! - позвал Вася.
   Мама подошла, наклонилась над Васей. А он зашептал:
   - Мам, что такое "баской"?