Страница:
которые...
ЛИНДА. Да их всех следует отправить в психушку...
БАРБАРА. Как?!
ЛИНДА. Ну-ка, расскажи про того, который все время приходит к тебе со
слезами и переживает дородовую фазу своего существования.
БАРБАРА. Как?!
КРИСТИНА. Во-первых, мой долг соблюдать врачебную тайну, а во-вторых,
будь деликатнее и учитывай состояние Барбары, которая...
БАРБАРА. Дородовую?!
ЛИНДА. Ах, глупости - просто он каждый раз лежит на кушетке, плачет и
зовет: "Мама - мама..."
КРИСТИНА. Ну все - хватит.
БАРБАРА. Но мой делал всегда то же самое!!!
КРИСТИНА. Что?
БАРБАРА. Мой делал то же самое - в начале, в самом начале - всякий раз,
когда мы ссорились и я была уже готова уйти, у него начинались
эпилептические судороги и он, плача, крутился по ковру - вот так - вот так -
смотри, я сейчас покажу - (Ложится на пол и катается по кругу.) - вот так...
КРИСТИНА. Не может быть...
БАРБАРА. Да, да - как ты сказала, дородовая, что?!
ЛИНДА. Фаза.
БАРБАРА (к Кристине). И за это тебе платят деньги?!
ЛИНДА. Должна же она платить налоги.
КРИСТИНА. Тебе не следует путать сходные... э-э... сходные аномальные
симптомы поведения, - э-э - не зная персональную историю мужчины... э-э...
пациента... Конечно, встречаются некоторые сходные регрессивные
поведенческие формы, проявляющиеся в постпубертальных сдвигах, но судить о
серьезности случая можно только по их виду, на практике же... что случилось?
Кристина запинается и смотрит на Линду и Барбару, которые молча ей
внимают.
БАРБАРА. Сколько?!
КРИСТИНА. О чем ты?
БАРБАРА. Сколько ты получаешь в час?
КРИСТИНА. Что за глупости...
ЛИНДА. Ну... скажи ей...
БАРБАРА. Сколько?
КРИСТИНА. Я получаю... э-э... восемьсот шиллингов...
БАРБАРА. Восемьсот!!
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. За один час?!
КРИСТИНА. Да... но...
БАРБАРА. Так можно стать миллионершей.
ЛИНДА. Вот и я говорю...
БАРБАРА. Восемьсот... Постой... восемьсот помножить на десять, нет, на
двенадцать, получается девять тысяч шестьсот... помножить на семь, плюс
тринадцатое и четырнадцатое - и это еще раз помножить на двенадцать - будет
сто, нет... двести тридцать тысяч... Подожди...
КРИСТИНА. Барбара...
БАРБАРА. Я попрошу моего адвоката, пусть лучше он посчитает.
КРИСТИНА. Ты сейчас слишком расстроена.
БАРБАРА. Что значит расстроена - я просто вне себя...
Звонок в дверь, одновременно звонит телефон. Включается автоответчик.
КРИСТИНА. Я пойду открою - как помогает эта техника...
ЛИНДА. Сегодня что-то поздно ...
БАРБАРА. Вы еще кого-нибудь ждете?
ЛИНДА. Не совсем. (Встает.)
БАРБАРА. Хм.
ЛИНДА. Тссс...
ГОЛОС ГЕРАРДА (из автоответчика). Алло... алло, есть кто-нибудь -
говорит Герард.
ЛИНДА. Ах, вот как...
БАРБАРА. Кто...
ЛИНДА. Тссс.
ГОЛОС ГЕРАРДА. Я позвонил потому... да - почему... я хотел сказать, что
твой голос пронзил меня навылет и... ха - я знаю, это звучит... это слегка
неожиданно, но... мне просто необходимо это выплеснуть и... просто сказать
тебе, что мне хотелось бы увидеть тебя... что... что я должен увидеть
тебя... потому что не могу забыть твой голос... я... Линда все поймет.
ЛИНДА. Ах вот как...
ГОЛОС ГЕРАРДА. Мы только добрые друзья... она мне много рассказывала о
тебе и...
Кристина входит с букетом красных роз.
И... ха... какая чушь этот ответчик, да - давай вместе поужинаем и...
мой телефон 54.25.466... да... я очень хочу тебя видеть и... слышать и...
э-э...
ЛИНДА. И... э-э..
ГОЛОС ГЕРАРДА. Да... чао... хм... ха... это был Герард - adieu...
adieu... ха-ха... adieu...
БАРБАРА. Это пациент?!
КРИСТИНА. Для тебя. (Протягивает Линде розы.)
ЛИНДА. Поставь их вместе с другими...
БАРБАРА. А я, наверное, делаю что-то не так...
ЛИНДА. Пойди к ней на прием и научишься даже летать... да, теперь мне
пора!
КРИСТИНА (ставит розы в вазу, затем читает записку). "Amore - amore mio
- senza parole - tu sei il mio amore - il tuo Alfredo."4
БАРБАРА. У меня такое чувство, будто я в ООН.
ЛИНДА. Им кто-то внушил, что иностранцы, как любовники, лучше, и у
каждого в семье сразу же обнаружился побочный член в виде бабушки-испанки во
втором колене.
БАРБАРА. Побочный член...
ЛИНДА. Ну, ты понимаешь...
КРИСТИНА. Ты сегодня еще появишься?
ЛИНДА. Думаю - нет. Мы сначала будем играть в Санта-Клауса и
распаковывать золотые шары. Adieu.
Звонит телефон, со щелчком включается автоответчик.
ГОЛОС ИЗ АВТООТВЕТЧИКА. Алло... это опять Герард... не знаю, боюсь, что
в прошлый раз я, кажется, забыл оставить мой телефон - 54 23 466... ха-ха...
но ты можешь поймать меня и в машине - 0663-27802... в моем джипе есть
телефон и... ах... ха...
ЛИНДА. Есть, есть - сама видела...
ГОЛОС ГЕРАРДА. Я сейчас в пути... ах, да, еще... пока я не забыл -
Merry Christmas5, или, как говорят французы: "Bonnes Paques!"
КРИСТИНА (подходит к ящику с книгами, ищет, находит словарь, листает).
"Bonnes Paques - веселой Пасхи".
Затемнение.
Музыка: "О, ты моя вечерняя звезда" из оперы Р. Вагнера "Тангейзер".
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Барбара и Кристина сидят за небольшим круглым столиком и формочками
вырезают из теста печенье.
БАРБАРА. Я вырезаю солнце...
КРИСТИНА. А я вырезаю луну.
БАРБАРА. Я вырезаю сердечко.
КРИСТИНА. И я вырезаю сердечко...
БАРБАРА. Вот так...
КРИСТИНА. Осторожно.
БАРБАРА. Передай мне масло, пожалуйста.
КРИСТИНА. Вот масло. (Барбара смазывает маслом противень.) Боже, какой
аромат...
БАРБАРА. Хм... это корица...
КРИСТИНА. С ума сойти...
БАРБАРА. И лимонные цукаты.
КРИСТИНА. Цукаты.
БАРБАРА. Цукаты... Так... Возня с тестом успокаивает - правда?..
ПРАВДА?!
КРИСТИНА. Да-да.
БАРБАРА. Да-да... так... еще сердечко... но со временем все это... все
это...
КРИСТИНА. Прежде всего - как следует выспись...
БАРБАРА. Мне кажется, я достаточно долго проспала.
КРИСТИНА. Ты будешь...
БАРБАРА. Нет, нет... все это... я в порядке... правда... ты будешь
смеяться... но все это... слава Богу, этому театру приходит конец... театру,
в котором я... ведь так дальше не может продолжаться...
КРИСТИНА. Хм...
БАРБАРА. Так не может продолжаться... Правда, не сразу замечаешь, что
поезд, в который ты села, идет не в том направлении... но стоит всего на
сантиметр отклониться влево, и вдруг вместо Парижа рельсы приводят тебя в
Пекин...
КРИСТИНА. Хм...
БАРБАРА. Да, да... вот так... готово.
КРИСТИНА. А как пахнет...
БАРБАРА. Хм... Мануэль так это любит... НЕТ!!!
КРИСТИНА. Что случилось?
БАРБАРА. Никогда, никогда впредь я не буду делать печенье - разве
только испеку для себя.
КРИСТИНА. Пусть пройдет время...
БАРБАРА. Или для тебя.
КРИСТИНА. Да-да...
БАРБАРА. И для Линды, конечно.
КРИСТИНА. С корицей?
БАРБАРА. И с цукатами - как жаль, что я не познакомилась с ней раньше.
КРИСТИНА. Да, она очень...
БАРБАРА. Но с другой стороны...
КРИСТИНА. Да?
БАРБАРА. Лучше, что я познакомилась с ней теперь, одна, чем вместе с
Мануэлем...
КРИСТИНА. Ты так считаешь?
БАРБАРА. Считаю... Он, будто мимоходом, поинтересовался бы, где она
работает... и когда уходит домой... и...
КРИСТИНА. Мне казалось, он всегда был верен тебе.
БАРБАРА. Смотря что называть верностью...
КРИСТИНА. Неужели он изменял - я хочу сказать, до случая с диваном?
БАРБАРА (вздыхает).
КРИСТИНА. Барбара!
БАРБАРА. Хочешь правду?!
КРИСТИНА. Естественно.
БАРБАРА. Нет.
КРИСТИНА. Что - "нет"?!
БАРБАРА. По-своему он сохранял верность.
КРИСТИНА. Вот видишь...
БАРБАРА. Тебе не понять - это означает, что его сердце, как он
утверждал, в этом не участвовало.
КРИСТИНА. Что же тогда участвовало?
БАРБАРА. Рассказать?
КРИСТИНА. Извини... но...
БАРБАРА. Что - но?
КРИСТИНА. Ведь вы всегда были так счастливы.
БАРБАРА. Хм... я всегда была так счастлива.
КРИСТИНА. Вы с ним говорили об этом?
БАРБАРА. Нет, никогда, потому что случалось это вне моей сферы.
КРИСТИНА. Что означает - вне твоей сферы?!
БАРБАРА. Вне моей сферы - означает следующее: мы договорились, что если
он случайно оступится и не сумеет удержать себя в руках, пусть так и будет,
но чтобы я ничего не узнала, чтобы это не была моя подруга и чтобы его
любовь ко мне из-за этого не страдала.
КРИСТИНА. Но она же не твоя подруга...
БАРБАРА. Зато на моем диване!
КРИСТИНА. Но...
БАРБАРА. Я все могу понять - все, но пусть это происходит за пределами
моих границ... ты меня понимаешь? - за пределами моих границ... Мне
совершенно ясно, что мозги у мужиков расположены совершенно в другом месте,
чем у нас, я готова мириться с тем, что человек не может всю свою жизнь
наполнять один и тот же пруд, пока смерть не разлучит нас и так далее, и
тому подобное - но мириться с потопом на своем ковре я не намерена.
КРИСТИНА. Понимаю...
БАРБАРА. В самом деле?
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. Я понимаю... я... я отдаю себе отчет в том, что мы просто
по-разному устроены - если он две недели отсутствует, то...
КРИСТИНА. Чушь!
БАРБАРА. Как?
КРИСТИНА. Все это сказки.
БАРБАРА. Что?
КРИСТИНА. Они так долго убеждали нас, что устроены совсем иначе, чем
мы, и что именно из-за этого самого различия им можно все, а нам ничего,
пока мы не уверовали, что так оно и есть.
БАРБАРА. Что они устроены совсем иначе?
КРИСТИНА. Вот именно...
БАРБАРА. Но сегодня повсюду читаешь, что теперь они преисполнены
понимания и способны выслушивать нас гораздо лучше, чем прежде, и что секс
уже не играет той роли...
КРИСТИНА. Разве Альфред может стать сицилийцем, если он вдруг начинает
называть себя "Альфредо"?
БАРБАРА. О чем ты?
КРИСТИНА. Изменились только исходные, первоначальные подходы - если же
он уверен, что ты уже у него в руках, все остается по-старому.
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Покажи мне хоть одного, - пусть он даже вяжет свитера -
который готов смириться с тем, что ты предпочитаешь носить мини.
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Раньше они орали на тебя, теперь же садятся на ковер и рыдают
- но угнетение остается прежним.
БАРБАРА. Не знаю, что хуже.
КРИСТИНА. Вот именно. После ссоры можно хотя бы хлопнуть дверью и уйти,
теперь же они принуждают тебя изображать заботливую мамашу и заваривать
успокоительный чай на сон грядущий.
БАРБАРА. Иными словами, ничто, по-твоему, не меняется...
КРИСТИНА. Нет. Для меня кое-что меняется - с недавних пор я делаю все,
что мне только заблагорассудится.
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. И... между нами говоря...
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. Чем старше я становлюсь, тем больше во мне желания... ну...
ты понимаешь...
БАРБАРА. И в тебе тоже?!
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. Я тоже за собой заметила - иной раз иду по улице... и,
особенно при сильном ветре, - я могла бы... могла бы...
КРИСТИНА. Не строй иллюзий, ты бы чувствовала то же самое даже на
Аляске...
БАРБАРА. Ты считаешь?..
КРИСТИНА. Это вовсе не ветер... это желание...
БАРБАРА. Желание?
КРИСТИНА. Хм - у меня оно тоже возникает иногда прямо на улице, если я
замечаю, как молодой парень оглядывается на меня - прямо посреди улицы, я
вдруг чувствую, что могла бы привести его к себе домой и...
БАРБАРА. Почему же ты не делаешь этого?
КРИСТИНА. Не выходит, не получается.
БАРБАРА. Но почему?
КРИСТИНА. Я однажды попыталась. И...
БАРБАРА. И - что?
КРИСТИНА. Иду я как-то через парк и замечаю: он следует за мной...
БАРБАРА. Кто - "Он"?
КРИСТИНА. Ну - "Он"!
БАРБАРА. A-a, - ясно...
КРИСТИНА. Итак, он следует за мной, кстати, довольно интересный тип...
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. Я тоже неплохо выглядела...
БАРБАРА. Само собой...
КРИСТИНА. Знаешь, мой такой ангельский костюмчик с коротеньким
жакетиком...
БАРБАРА. Бежевый...
КРИСТИНА. Точно. Итак: я иду и замечаю - он, на расстоянии четырех
метров позади меня... смотрит... останавливается... смотрит...
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. Я замедляю шаг - он идет медленнее.
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. И тут я чувствую, что хочу его...
БАРБАРА. Просто так?
КРИСТИНА. Просто так...
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. Я оглядываюсь на него. Взгляд: "робкая лань".
БАРБАРА. Они это любят.
КРИСТИНА. Еще бы. Он - улыбается, я - "робкая лань"...
БАРБАРА. Ах...
КРИСТИНА. Он - в отдалении... смотрит, я - иду дальше, - он идет
дальше, я останавливаюсь, - он останавливается, я сворачиваю влево, - он
сворачивает влево...
БАРБАРА. И тут...
КРИСТИНА. И мне так казалось. Думаю - мальчик, если ты будешь так долго
брать разбег, я пройду финиш прежде, чем ты надумаешь стронуться с места...
И тут я оборачиваюсь, подхожу к нему и...
БАРБАРА. Конец фильма.
КРИСТИНА. Если бы. Я говорю: "Вы мне нравитесь, - давайте выпьем по
чашке кофе?"
БАРБАРА. Finito6.
КРИСТИНА. Я сказала - "кофе", совершенно не в смысле - "пойдемте ко
мне", или что-то в этом роде, - нет, я хотела просто выпить чашку кофе...
БАРБАРА. А он?..
КРИСТИНА. В глазах паника, заикается, вдруг вспотел... повернулся и
ушел.
БАРБАРА. Это типично, - если ты в кои-то веки решаешься сама сделать
первый шаг, он тут же оказывается последним.
КРИСТИНА. Да они попросту боятся.
БАРБАРА. Вот именно.
КРИСТИНА. Но я хочу тебе кое-что сказать: я больше не хочу изображать
робкую лань, только для того, чтобы олень гордо возносил свои рога.
БАРБАРА. Красиво.
КРИСТИНА. Я могла бы сказать и откровеннее.
БАРБАРА. Понятно и так.
КРИСТИНА. Надоело делать вид, будто я целиком завишу от их желания
покорять меня, даже если инициатива исходит от меня.
БАРБАРА. Большинство из них убеждены, что это они покоряют нас.
КРИСТИНА. Какое там "большинство" - все, - поверь, они все уверены в
этом.
БАРБАРА. Хм... и что в результате?
КРИСТИНА. А в результате я остаюсь в одиночестве и принимаю горячие
ванны с добавками из апельсинового и липового масла.
БАРБАРА. Этим все и кончается, да?
Звонит телефон.
Ну, кто там еще.
КРИСТИНА. Готова заключить пари...
БАРБАРА. "Hablamos Espanol..?"7
КРИСТИНА. "Ich Russki - nichts Deutsch."8
БАРБАРА. А сколько на свете диалектов?
КРИСТИНА. Думаю, тысяч восемьдесят.
БАРБАРА. Тссс...
ГОЛОС. Ага, автоответчик... э-э...
КРИСТИНА. Этот говорит на нашем языке.
БАРБАРА. Еще посмотрим.
ГОЛОС. Говорит Тони... я... ха-ха... алло... Линда... ха-ха...
БАРБАРА. "Ха-ха".
ГОЛОС. Ха-ха... тебе доставили мое яйцо... ха-ха... ну, ты знаешь...
КРИСТИНА. Знаю.
ГОЛОС. Ха-ха-ха... да... я хотел... Я тебе еще позвоню... потом...
ха-ха... давай устроим гонки с пасхальным зайцем... а... ха-ха...
БАРБАРА. Боже мой!
ГОЛОС. Ну, пока... скоро позвоню... (Поет на тирольский манер, с
переливами.) Холла-ре-ди-ю...
БАРБАРА. Снежный человек...
КРИСТИНА. Нет, лыжник.
БАРБАРА. Это то же самое.
КРИСТИНА. Пошли на кухню, поставим тесто в духовку.
Она ставит на магнитофон кассету. Звучит "White Christmas"9
в исполнении Бинга Кросби. Обе направляются к двери на кухню.
БАРБАРА. Почему они постоянно смеются?..
КРИСТИНА. Понятия не имею. Возможно, прочитали в руководстве по
психологии, что улыбающееся лицо пробуждает в женщине материнский инстинкт
защиты...
БАРБАРА. Считаешь, они умеют читать?
КРИСТИНА. Только не мелкий шрифт.
Обе выходят на кухню. На сцене воцаряется настроение спокойствия и
ожидания. Звучит "White Christmas"...
Входная дверь открывается, входит Линда в толстом, красном костюме
Санта-Клауса. Садится, смотрит на телефон. Спустя минуту берет трубку и
набирает номер.
ЛИНДА. Твое "время на раздумья" можешь вставить в рамку и повесить в
клозете, - и не пытайся больше мне звонить, дело в том... дело в том, что я
уезжаю на остров Пасхи... в Египет... c сопровождениeм... это все...
adieu... прощай! (Бросает трубку, входит Кристина.)
КРИСТИНА. Ха!
ЛИНДА. Привет...
КРИСТИНА. Что-нибудь забыла?
ЛИНДА. Ничего я не забыла - все кончено!
КРИСТИНА. Что кончено?
ЛИНДА. Эта идиотская история с этим идиотским идиотом - вот что
кончено, - все, все, все!
КРИСТИНА. Успокойся...
ЛИНДА. Какое там - успокойся... Во мне накопился большой заряд
агрессивности, доктор, я испытываю огромное желание разрядиться и навести
здесь образцовый порядок, - например, эта елка...
КРИСТИНА. Линда...
ЛИНДА. Через две секунды она будет выглядеть, как...
КРИСТИНА. Что, наконец, случилось?
ЛИНДА. Месье решил, что мы уже поженились и он может вытворять со мной
все, что ему заблагорассудится.
КРИСТИНА. Герард?...
ЛИНДА. Нет - мой, теперь уже бывший, жених, господин доктор Вольфганг
Эгартнер.
КРИСТИНА. Вы поссорились?..
ЛИНДА. Похоже на то. Я прихожу... да, я прихожу, а он сидит с кислой
миной - я, видите ли, опоздала на три четверти часа.
КРИСТИНА. А я тебе говорила - будь пунктуальна.
ЛИНДА. Я что - будильник? Стоит только начать играть в подобные игры,
мне сразу же можно будет покупать шотландскую юбку и обертывать ее дважды
вокруг себя.
БАРБАРА (входит из кухни). Печенье уже в духовке...
ЛИНДА. Привет, мамаша.
БАРБАРА. Что-нибудь забыла?
ЛИНДА. Я скоро забуду на каком я свете...
КРИСТИНА. Он что, упрекал...
ЛИНДА. Месье заявил...
БАРБАРА. Герард?!
КРИСТИНА. Ее жених.
БАРБАРА. Ах, вот оно что...
ЛИНДА. Месье заявил, что когда мы поженимся, подобным выходкам будет
положен конец. "Я не намерен целыми вечерами ожидать, покуда вы, мадам, не
соблаговолите снизойти до пунктуального соблюдения условленного времени".
БАРБАРА. Но ведь ты действительно опоздала.
ЛИНДА. Ну и что - думаешь, он бы позволил себе так со мной
разговаривать до того, как мы обручились? "Каждая минута, проведенная в
ожидании тебя, кажется мне сладчайшей вечностью" - эту его телеграмму я
сохранила, могу показать.
БАРБАРА. Он еще одумается.
ЛИНДА. Он еще одумается... Ему нечего одумываться, важнее, что
одумалась я и не оказалась идиоткой, которая чуть было не угодила в ловушку,
наподобие снежного человека, провалившегося в сугроб.
БАРБАРА. Лыжника...
ЛИНДА. Что?!
КРИСТИНА. Ничего, не обращай внимания... Он наверняка скоро позвонит
и...
ЛИНДА. Именно этого он наверняка не сделает, дело в том, что я уже сама
ему позвонила и положила конец всей этой истории - если же он все же
позвонит, когда меня не будет, скажи ему, что я убралась к чертовой матери -
я хотела сказать - пусть он убирается ко всем чертям...
КРИСТИНА. Но на острове Пасхи нет никаких чертей.
ЛИНДА. Все равно. Теперь я хотя бы смогу поехать в Египет.
БАРБАРА. Неплохая идея. Ведь после свадьбы тебе все равно придется
забыть о чем-либо подобном. Моим последним большим путешествием была поездка
в Эдинбург - еще перед свадьбой - да, а потом, ах, мне можно было уже
открывать свое собственное туристическое бюро со всеми теми пустынными
пляжами, на которых я полеживала в моей фантазии - ну, ты знаешь эти плакаты
с пальмами, которые слева склоняются низко над водой - а... что говорить -
как бы то ни было, но я плескалась в теплой воде и хрустела омарами только в
собственном воображении - потому что, едва только кольцо очутилось на моем
пальце, как тут же наша квартира стала самым прекрасным в мире пляжем, а мой
крохотный балкончик заменил мне вид на статую Свободы... я прекрасно тебя
понимаю. Так что плюнь на него и поезжай в Египет.
ЛИНДА. Ты меня понимаешь.
БАРБАРА. Я бы поступила именно так...
КРИСТИНА. Что бы сказал Мануэль...
БАРБАРА. Мне это безразлично - на его алименты я буду жить просто
великолепно.
КРИСТИНА. Что?!
БАРБАРА. Я развожусь с ним.
ЛИНДА. Вот здорово. - Мартин, конечно же, возьмет двойные каюты, - ты
едешь со мной!
КРИСТИНА. Линда!
БАРБАРА. Мне уже давно хотелось побывать в Луксоре, увидеть белый
храм... как это заведено у классических супружеских пар.
ЛИНДА. Да, и еще - обелиски в Асуане, которые до сих пор скрыты под
землей, и ...
КРИСТИНА. Барбара!!
БАРБАРА. Что случилось?!
КРИСТИНА. Вы что, обе тронулись?!
БАРБАРА. Да, доктор, я тронулась - слава Богу, наконец-то я стронулась
обратно туда, где мое место и откуда семь лет назад я позволила себя
стронуть, - и все это длилось так долго, пока я и в самом деле едва не
тронулась, но теперь это в прошлом, главное, что у меня нет никакого желания
тронуться по-настоящему и потому я отправляюсь вместе с Линдой в Египет!
ЛИНДА. Ура!!!
БАРБАРА. Ведь я была привлекательной, интеллигентной женщиной,
излучавшей обаяние и юмор, я была сексуальной, как Линда, и могла сама
выбирать, как я проживу свою жизнь, и одно я знаю точно - никогда не бывает
поздно, и потому я начинаю вновь с того самого места, откуда я семь лет
назад свернула и очутилась в тупике - я не допущу, чтобы меня заворачивали и
клали на лед, и больше никогда не стану носить шляпки и сумочки, как у моей
матери.
ЛИНДА. Не сиди с таким видом и не изображай из себя укор совести, ты же
сама знаешь, как хорошо тебе стало с тех пор, как ты получила развод.
КРИСТИНА. Да, я прекрасно это знаю - долгие одинокие ночи в слишком
широкой постели... (Пауза.)
ЛИНДА. Вы чувствуете запах?..
БАРБАРА. Печенье...
КРИСТИНА. Печенье... (Выбегает в кухню.)
БАРБАРА. Просто она до сих пор не может через это переступить...
ЛИНДА. Знаю, но мы-то переступили и потому я сейчас такое устрою, что
луна осколками посыплется с неба.
БАРБАРА. Как?
ЛИНДА. Прежде всего - музыка. (Ставит кассету на магнитофон.) "Чтобы
луна осколками посыпалась с неба".
БАРБАРА. Что это...
ЛИНДА. Ты что - никогда не ходишь в кино?! (Брюс Спрингстин поет "You
can look...")
БАРБАРА. У нас есть телевизор...
ЛИНДА. О нет, забудь об этом... в Египте не будет кино и не будет
телевизора, (Она неистово танцует под музыку и начинает снимать с себя
костюм Санта-Клауса.) там есть только вечная, ужасная жара и пустыня, и
солнце, и синее небо, и Нил, и свобода, свобода, великая, великая, великая,
великая свобода.
БАРБАРА и ЛИНДА. Свобода, свобода, свобода, свобода, свобода!
Кристина входит, неся поднос с печеньем и бутылку шампанского
КРИСТИНА. В последний момент успела...
БАРБАРА. Папочка будет тобой гордиться!
Затемнение. Продолжает звучать "You can look..." Начинает светиться
гирлянда на елке и музыка переходит наплывом в "I'm on fire". Сцена
освещается. На полу сидят и полулежат Линда, Барбара и Кристина, едят и
пьют.
КРИСТИНА. Беда в том...
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Что вы, наверное, правы...
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. Да-а... Корица...
КРИСТИНА. Печенье просто сказочное.
БАРБАРА. Это все цукаты.
ЛИНДА. Цукаты...
КРИСТИНА. Вы, наверное, правы...
ЛИНДА. Конечно.
КРИСТИНА. Моя бабушка всегда добавляла миндаль.
БАРБАРА. Моя тоже...
ЛИНДА. И моя.
КРИСТИНА. Помню, как совсем маленькой девочкой я постоянно торчала на
кухне и помогала ей, когда она пекла к Рождеству.
ЛИНДА. Как мило...
БАРБАРА. И я тоже...
КРИСТИНА. Вообще-то, какая я была помощница, скорее, я норовила
полакомиться остатками теста, если в миске оставалось...
БАРБАРА, ЛИНДА. Я тоже.
КРИСТИНА. Сахар... Помню как он чудесно хрустел на зубах, когда тесто
было еще сырое, а потом мы сидели в кухне и от духовки начинал доноситься
аромат, и я слушала истории, которые она мне рассказывала.
БАРБАРА. Хм, хм...
КРИСТИНА. Еще она готовила фаршированные яблоки, с изюмом и медом, с
орехами, и они потом лопались, и теплый мед сочился из них... и все такое...
а перед сном она мне расчесывала волосы, иногда она выглядела такой усталой,
и говорила: "Мне следовало все делать по-другому".
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. И мне следовало с Андреасом поступить по-другому... тоже...
КРИСТИНА. Я спрашивала: "Что ты имеешь в виду?", и она говорила: "Я ни
разу никуда не уезжала, постоянно заботилась о твоей матери, расчесывала ей
волосы, вот как тебе сейчас... но я так и не посмотрела мир, наверное, мне
нужно было уехать... далеко, далеко..."
ЛИНДА. В Египет...
КРИСТИНА. "Да, но тогда бы меня не было на свете" - отвечала я, и тогда
она укладывала меня в постель и тихо говорила: "Спи сладко" - и я засыпала,
а в доме что-то потрескивало и на моем окне пышно расцветали ледяные цветы,
и я мечтала о том, как я далеко, далеко уеду, очень, очень далеко...
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. Теперь ты можешь это сделать...
БАРБАРА. Для кого эти сигары?
КРИСТИНА. Да, теперь я могу это сделать...
БАРБАРА. Неужели все дело в детях?
КРИСТИНА. Не знаю... а Мануэль не хотел детей?
БАРБАРА. Нет, нет, хотел, но... это было невозможно...
ЛИНДА. Ах!
КРИСТИНА. Извини меня, пожалуйста... но я...
БАРБАРА. Нет, нет, дело в том... и я... он... но теперь все равно так
лучше, представь себе, будь сейчас ребенок, как я должна ему объяснять, что
делала чужая тетя на нашем диване...
ЛИНДА. Вот именно... (Пауза.)
БАРБАРА. А ты...
КРИСТИНА. Я его, э-э, тогда не оставила... э-э... из-за моей
практики... думала, что еще молода, он будет мне мешать... возможно,
позднее... возможно... но мне хотелось бы ребенка, когда-нибудь, если...
если честно...
БАРБАРА. Радуйся, что не стала рисковать.
ЛИНДА. А я...
БАРБАРА. Что?
ЛИНДА. Да...
БАРБАРА. О чем ты?!
ЛИНДА. Я пока еще не уверена...
КРИСТИНА. Что, что?!
ЛИНДА. Я пока еще... через две недели буду знать точно.
КРИСТИНА. Мне казалось, ты принимаешь...
ЛИНДА. После обручения перестала.
БАРБАРА, КРИСТИНА. Ох!
ЛИНДА. Нет, нет, погодите, шансы составляют один к семнадцати... и
потом... я всегда после этого сразу же вставала с постели... ведь правильно,
да?!
БАРБАРА. Она вставала!
КРИСТИНА. Вот именно. Неужели ты действительно думаешь, что...
ЛИНДА. Забудьте об этом... я абсолютно уверена, что ничего не
случилось... я заговорила просто потому, что вы... так что...
КРИСТИНА. Хм, Боже мой... знали бы они от каких проблем избавлены...
ЛИНДА. Они готовы упасть в обморок, если им приходится придержать для
тебя дверь.
БАРБАРА. Раньше все было иначе.
КРИСТИНА. Да-а...
БАРБАРА. Например, Рок Хадсон...
ЛИНДА. Нет!
БАРБАРА. Да, да - Рок всегда...
ЛИНДА. Господи Боже мой - ведь он был голубой!!!
КРИСТИНА. Газетная утка.
БАРБАРА. Сама знаешь этих репортеров - они просто ревнуют.
КРИСТИНА. Дорис Дэй была с ним до самого конца.
ЛИНДА. Его следовало бы размножать почкованием.
ЛИНДА. Да их всех следует отправить в психушку...
БАРБАРА. Как?!
ЛИНДА. Ну-ка, расскажи про того, который все время приходит к тебе со
слезами и переживает дородовую фазу своего существования.
БАРБАРА. Как?!
КРИСТИНА. Во-первых, мой долг соблюдать врачебную тайну, а во-вторых,
будь деликатнее и учитывай состояние Барбары, которая...
БАРБАРА. Дородовую?!
ЛИНДА. Ах, глупости - просто он каждый раз лежит на кушетке, плачет и
зовет: "Мама - мама..."
КРИСТИНА. Ну все - хватит.
БАРБАРА. Но мой делал всегда то же самое!!!
КРИСТИНА. Что?
БАРБАРА. Мой делал то же самое - в начале, в самом начале - всякий раз,
когда мы ссорились и я была уже готова уйти, у него начинались
эпилептические судороги и он, плача, крутился по ковру - вот так - вот так -
смотри, я сейчас покажу - (Ложится на пол и катается по кругу.) - вот так...
КРИСТИНА. Не может быть...
БАРБАРА. Да, да - как ты сказала, дородовая, что?!
ЛИНДА. Фаза.
БАРБАРА (к Кристине). И за это тебе платят деньги?!
ЛИНДА. Должна же она платить налоги.
КРИСТИНА. Тебе не следует путать сходные... э-э... сходные аномальные
симптомы поведения, - э-э - не зная персональную историю мужчины... э-э...
пациента... Конечно, встречаются некоторые сходные регрессивные
поведенческие формы, проявляющиеся в постпубертальных сдвигах, но судить о
серьезности случая можно только по их виду, на практике же... что случилось?
Кристина запинается и смотрит на Линду и Барбару, которые молча ей
внимают.
БАРБАРА. Сколько?!
КРИСТИНА. О чем ты?
БАРБАРА. Сколько ты получаешь в час?
КРИСТИНА. Что за глупости...
ЛИНДА. Ну... скажи ей...
БАРБАРА. Сколько?
КРИСТИНА. Я получаю... э-э... восемьсот шиллингов...
БАРБАРА. Восемьсот!!
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. За один час?!
КРИСТИНА. Да... но...
БАРБАРА. Так можно стать миллионершей.
ЛИНДА. Вот и я говорю...
БАРБАРА. Восемьсот... Постой... восемьсот помножить на десять, нет, на
двенадцать, получается девять тысяч шестьсот... помножить на семь, плюс
тринадцатое и четырнадцатое - и это еще раз помножить на двенадцать - будет
сто, нет... двести тридцать тысяч... Подожди...
КРИСТИНА. Барбара...
БАРБАРА. Я попрошу моего адвоката, пусть лучше он посчитает.
КРИСТИНА. Ты сейчас слишком расстроена.
БАРБАРА. Что значит расстроена - я просто вне себя...
Звонок в дверь, одновременно звонит телефон. Включается автоответчик.
КРИСТИНА. Я пойду открою - как помогает эта техника...
ЛИНДА. Сегодня что-то поздно ...
БАРБАРА. Вы еще кого-нибудь ждете?
ЛИНДА. Не совсем. (Встает.)
БАРБАРА. Хм.
ЛИНДА. Тссс...
ГОЛОС ГЕРАРДА (из автоответчика). Алло... алло, есть кто-нибудь -
говорит Герард.
ЛИНДА. Ах, вот как...
БАРБАРА. Кто...
ЛИНДА. Тссс.
ГОЛОС ГЕРАРДА. Я позвонил потому... да - почему... я хотел сказать, что
твой голос пронзил меня навылет и... ха - я знаю, это звучит... это слегка
неожиданно, но... мне просто необходимо это выплеснуть и... просто сказать
тебе, что мне хотелось бы увидеть тебя... что... что я должен увидеть
тебя... потому что не могу забыть твой голос... я... Линда все поймет.
ЛИНДА. Ах вот как...
ГОЛОС ГЕРАРДА. Мы только добрые друзья... она мне много рассказывала о
тебе и...
Кристина входит с букетом красных роз.
И... ха... какая чушь этот ответчик, да - давай вместе поужинаем и...
мой телефон 54.25.466... да... я очень хочу тебя видеть и... слышать и...
э-э...
ЛИНДА. И... э-э..
ГОЛОС ГЕРАРДА. Да... чао... хм... ха... это был Герард - adieu...
adieu... ха-ха... adieu...
БАРБАРА. Это пациент?!
КРИСТИНА. Для тебя. (Протягивает Линде розы.)
ЛИНДА. Поставь их вместе с другими...
БАРБАРА. А я, наверное, делаю что-то не так...
ЛИНДА. Пойди к ней на прием и научишься даже летать... да, теперь мне
пора!
КРИСТИНА (ставит розы в вазу, затем читает записку). "Amore - amore mio
- senza parole - tu sei il mio amore - il tuo Alfredo."4
БАРБАРА. У меня такое чувство, будто я в ООН.
ЛИНДА. Им кто-то внушил, что иностранцы, как любовники, лучше, и у
каждого в семье сразу же обнаружился побочный член в виде бабушки-испанки во
втором колене.
БАРБАРА. Побочный член...
ЛИНДА. Ну, ты понимаешь...
КРИСТИНА. Ты сегодня еще появишься?
ЛИНДА. Думаю - нет. Мы сначала будем играть в Санта-Клауса и
распаковывать золотые шары. Adieu.
Звонит телефон, со щелчком включается автоответчик.
ГОЛОС ИЗ АВТООТВЕТЧИКА. Алло... это опять Герард... не знаю, боюсь, что
в прошлый раз я, кажется, забыл оставить мой телефон - 54 23 466... ха-ха...
но ты можешь поймать меня и в машине - 0663-27802... в моем джипе есть
телефон и... ах... ха...
ЛИНДА. Есть, есть - сама видела...
ГОЛОС ГЕРАРДА. Я сейчас в пути... ах, да, еще... пока я не забыл -
Merry Christmas5, или, как говорят французы: "Bonnes Paques!"
КРИСТИНА (подходит к ящику с книгами, ищет, находит словарь, листает).
"Bonnes Paques - веселой Пасхи".
Затемнение.
Музыка: "О, ты моя вечерняя звезда" из оперы Р. Вагнера "Тангейзер".
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Барбара и Кристина сидят за небольшим круглым столиком и формочками
вырезают из теста печенье.
БАРБАРА. Я вырезаю солнце...
КРИСТИНА. А я вырезаю луну.
БАРБАРА. Я вырезаю сердечко.
КРИСТИНА. И я вырезаю сердечко...
БАРБАРА. Вот так...
КРИСТИНА. Осторожно.
БАРБАРА. Передай мне масло, пожалуйста.
КРИСТИНА. Вот масло. (Барбара смазывает маслом противень.) Боже, какой
аромат...
БАРБАРА. Хм... это корица...
КРИСТИНА. С ума сойти...
БАРБАРА. И лимонные цукаты.
КРИСТИНА. Цукаты.
БАРБАРА. Цукаты... Так... Возня с тестом успокаивает - правда?..
ПРАВДА?!
КРИСТИНА. Да-да.
БАРБАРА. Да-да... так... еще сердечко... но со временем все это... все
это...
КРИСТИНА. Прежде всего - как следует выспись...
БАРБАРА. Мне кажется, я достаточно долго проспала.
КРИСТИНА. Ты будешь...
БАРБАРА. Нет, нет... все это... я в порядке... правда... ты будешь
смеяться... но все это... слава Богу, этому театру приходит конец... театру,
в котором я... ведь так дальше не может продолжаться...
КРИСТИНА. Хм...
БАРБАРА. Так не может продолжаться... Правда, не сразу замечаешь, что
поезд, в который ты села, идет не в том направлении... но стоит всего на
сантиметр отклониться влево, и вдруг вместо Парижа рельсы приводят тебя в
Пекин...
КРИСТИНА. Хм...
БАРБАРА. Да, да... вот так... готово.
КРИСТИНА. А как пахнет...
БАРБАРА. Хм... Мануэль так это любит... НЕТ!!!
КРИСТИНА. Что случилось?
БАРБАРА. Никогда, никогда впредь я не буду делать печенье - разве
только испеку для себя.
КРИСТИНА. Пусть пройдет время...
БАРБАРА. Или для тебя.
КРИСТИНА. Да-да...
БАРБАРА. И для Линды, конечно.
КРИСТИНА. С корицей?
БАРБАРА. И с цукатами - как жаль, что я не познакомилась с ней раньше.
КРИСТИНА. Да, она очень...
БАРБАРА. Но с другой стороны...
КРИСТИНА. Да?
БАРБАРА. Лучше, что я познакомилась с ней теперь, одна, чем вместе с
Мануэлем...
КРИСТИНА. Ты так считаешь?
БАРБАРА. Считаю... Он, будто мимоходом, поинтересовался бы, где она
работает... и когда уходит домой... и...
КРИСТИНА. Мне казалось, он всегда был верен тебе.
БАРБАРА. Смотря что называть верностью...
КРИСТИНА. Неужели он изменял - я хочу сказать, до случая с диваном?
БАРБАРА (вздыхает).
КРИСТИНА. Барбара!
БАРБАРА. Хочешь правду?!
КРИСТИНА. Естественно.
БАРБАРА. Нет.
КРИСТИНА. Что - "нет"?!
БАРБАРА. По-своему он сохранял верность.
КРИСТИНА. Вот видишь...
БАРБАРА. Тебе не понять - это означает, что его сердце, как он
утверждал, в этом не участвовало.
КРИСТИНА. Что же тогда участвовало?
БАРБАРА. Рассказать?
КРИСТИНА. Извини... но...
БАРБАРА. Что - но?
КРИСТИНА. Ведь вы всегда были так счастливы.
БАРБАРА. Хм... я всегда была так счастлива.
КРИСТИНА. Вы с ним говорили об этом?
БАРБАРА. Нет, никогда, потому что случалось это вне моей сферы.
КРИСТИНА. Что означает - вне твоей сферы?!
БАРБАРА. Вне моей сферы - означает следующее: мы договорились, что если
он случайно оступится и не сумеет удержать себя в руках, пусть так и будет,
но чтобы я ничего не узнала, чтобы это не была моя подруга и чтобы его
любовь ко мне из-за этого не страдала.
КРИСТИНА. Но она же не твоя подруга...
БАРБАРА. Зато на моем диване!
КРИСТИНА. Но...
БАРБАРА. Я все могу понять - все, но пусть это происходит за пределами
моих границ... ты меня понимаешь? - за пределами моих границ... Мне
совершенно ясно, что мозги у мужиков расположены совершенно в другом месте,
чем у нас, я готова мириться с тем, что человек не может всю свою жизнь
наполнять один и тот же пруд, пока смерть не разлучит нас и так далее, и
тому подобное - но мириться с потопом на своем ковре я не намерена.
КРИСТИНА. Понимаю...
БАРБАРА. В самом деле?
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. Я понимаю... я... я отдаю себе отчет в том, что мы просто
по-разному устроены - если он две недели отсутствует, то...
КРИСТИНА. Чушь!
БАРБАРА. Как?
КРИСТИНА. Все это сказки.
БАРБАРА. Что?
КРИСТИНА. Они так долго убеждали нас, что устроены совсем иначе, чем
мы, и что именно из-за этого самого различия им можно все, а нам ничего,
пока мы не уверовали, что так оно и есть.
БАРБАРА. Что они устроены совсем иначе?
КРИСТИНА. Вот именно...
БАРБАРА. Но сегодня повсюду читаешь, что теперь они преисполнены
понимания и способны выслушивать нас гораздо лучше, чем прежде, и что секс
уже не играет той роли...
КРИСТИНА. Разве Альфред может стать сицилийцем, если он вдруг начинает
называть себя "Альфредо"?
БАРБАРА. О чем ты?
КРИСТИНА. Изменились только исходные, первоначальные подходы - если же
он уверен, что ты уже у него в руках, все остается по-старому.
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Покажи мне хоть одного, - пусть он даже вяжет свитера -
который готов смириться с тем, что ты предпочитаешь носить мини.
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Раньше они орали на тебя, теперь же садятся на ковер и рыдают
- но угнетение остается прежним.
БАРБАРА. Не знаю, что хуже.
КРИСТИНА. Вот именно. После ссоры можно хотя бы хлопнуть дверью и уйти,
теперь же они принуждают тебя изображать заботливую мамашу и заваривать
успокоительный чай на сон грядущий.
БАРБАРА. Иными словами, ничто, по-твоему, не меняется...
КРИСТИНА. Нет. Для меня кое-что меняется - с недавних пор я делаю все,
что мне только заблагорассудится.
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. И... между нами говоря...
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. Чем старше я становлюсь, тем больше во мне желания... ну...
ты понимаешь...
БАРБАРА. И в тебе тоже?!
КРИСТИНА. Да.
БАРБАРА. Я тоже за собой заметила - иной раз иду по улице... и,
особенно при сильном ветре, - я могла бы... могла бы...
КРИСТИНА. Не строй иллюзий, ты бы чувствовала то же самое даже на
Аляске...
БАРБАРА. Ты считаешь?..
КРИСТИНА. Это вовсе не ветер... это желание...
БАРБАРА. Желание?
КРИСТИНА. Хм - у меня оно тоже возникает иногда прямо на улице, если я
замечаю, как молодой парень оглядывается на меня - прямо посреди улицы, я
вдруг чувствую, что могла бы привести его к себе домой и...
БАРБАРА. Почему же ты не делаешь этого?
КРИСТИНА. Не выходит, не получается.
БАРБАРА. Но почему?
КРИСТИНА. Я однажды попыталась. И...
БАРБАРА. И - что?
КРИСТИНА. Иду я как-то через парк и замечаю: он следует за мной...
БАРБАРА. Кто - "Он"?
КРИСТИНА. Ну - "Он"!
БАРБАРА. A-a, - ясно...
КРИСТИНА. Итак, он следует за мной, кстати, довольно интересный тип...
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. Я тоже неплохо выглядела...
БАРБАРА. Само собой...
КРИСТИНА. Знаешь, мой такой ангельский костюмчик с коротеньким
жакетиком...
БАРБАРА. Бежевый...
КРИСТИНА. Точно. Итак: я иду и замечаю - он, на расстоянии четырех
метров позади меня... смотрит... останавливается... смотрит...
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. Я замедляю шаг - он идет медленнее.
БАРБАРА. Да?
КРИСТИНА. И тут я чувствую, что хочу его...
БАРБАРА. Просто так?
КРИСТИНА. Просто так...
БАРБАРА. Хм...
КРИСТИНА. Я оглядываюсь на него. Взгляд: "робкая лань".
БАРБАРА. Они это любят.
КРИСТИНА. Еще бы. Он - улыбается, я - "робкая лань"...
БАРБАРА. Ах...
КРИСТИНА. Он - в отдалении... смотрит, я - иду дальше, - он идет
дальше, я останавливаюсь, - он останавливается, я сворачиваю влево, - он
сворачивает влево...
БАРБАРА. И тут...
КРИСТИНА. И мне так казалось. Думаю - мальчик, если ты будешь так долго
брать разбег, я пройду финиш прежде, чем ты надумаешь стронуться с места...
И тут я оборачиваюсь, подхожу к нему и...
БАРБАРА. Конец фильма.
КРИСТИНА. Если бы. Я говорю: "Вы мне нравитесь, - давайте выпьем по
чашке кофе?"
БАРБАРА. Finito6.
КРИСТИНА. Я сказала - "кофе", совершенно не в смысле - "пойдемте ко
мне", или что-то в этом роде, - нет, я хотела просто выпить чашку кофе...
БАРБАРА. А он?..
КРИСТИНА. В глазах паника, заикается, вдруг вспотел... повернулся и
ушел.
БАРБАРА. Это типично, - если ты в кои-то веки решаешься сама сделать
первый шаг, он тут же оказывается последним.
КРИСТИНА. Да они попросту боятся.
БАРБАРА. Вот именно.
КРИСТИНА. Но я хочу тебе кое-что сказать: я больше не хочу изображать
робкую лань, только для того, чтобы олень гордо возносил свои рога.
БАРБАРА. Красиво.
КРИСТИНА. Я могла бы сказать и откровеннее.
БАРБАРА. Понятно и так.
КРИСТИНА. Надоело делать вид, будто я целиком завишу от их желания
покорять меня, даже если инициатива исходит от меня.
БАРБАРА. Большинство из них убеждены, что это они покоряют нас.
КРИСТИНА. Какое там "большинство" - все, - поверь, они все уверены в
этом.
БАРБАРА. Хм... и что в результате?
КРИСТИНА. А в результате я остаюсь в одиночестве и принимаю горячие
ванны с добавками из апельсинового и липового масла.
БАРБАРА. Этим все и кончается, да?
Звонит телефон.
Ну, кто там еще.
КРИСТИНА. Готова заключить пари...
БАРБАРА. "Hablamos Espanol..?"7
КРИСТИНА. "Ich Russki - nichts Deutsch."8
БАРБАРА. А сколько на свете диалектов?
КРИСТИНА. Думаю, тысяч восемьдесят.
БАРБАРА. Тссс...
ГОЛОС. Ага, автоответчик... э-э...
КРИСТИНА. Этот говорит на нашем языке.
БАРБАРА. Еще посмотрим.
ГОЛОС. Говорит Тони... я... ха-ха... алло... Линда... ха-ха...
БАРБАРА. "Ха-ха".
ГОЛОС. Ха-ха... тебе доставили мое яйцо... ха-ха... ну, ты знаешь...
КРИСТИНА. Знаю.
ГОЛОС. Ха-ха-ха... да... я хотел... Я тебе еще позвоню... потом...
ха-ха... давай устроим гонки с пасхальным зайцем... а... ха-ха...
БАРБАРА. Боже мой!
ГОЛОС. Ну, пока... скоро позвоню... (Поет на тирольский манер, с
переливами.) Холла-ре-ди-ю...
БАРБАРА. Снежный человек...
КРИСТИНА. Нет, лыжник.
БАРБАРА. Это то же самое.
КРИСТИНА. Пошли на кухню, поставим тесто в духовку.
Она ставит на магнитофон кассету. Звучит "White Christmas"9
в исполнении Бинга Кросби. Обе направляются к двери на кухню.
БАРБАРА. Почему они постоянно смеются?..
КРИСТИНА. Понятия не имею. Возможно, прочитали в руководстве по
психологии, что улыбающееся лицо пробуждает в женщине материнский инстинкт
защиты...
БАРБАРА. Считаешь, они умеют читать?
КРИСТИНА. Только не мелкий шрифт.
Обе выходят на кухню. На сцене воцаряется настроение спокойствия и
ожидания. Звучит "White Christmas"...
Входная дверь открывается, входит Линда в толстом, красном костюме
Санта-Клауса. Садится, смотрит на телефон. Спустя минуту берет трубку и
набирает номер.
ЛИНДА. Твое "время на раздумья" можешь вставить в рамку и повесить в
клозете, - и не пытайся больше мне звонить, дело в том... дело в том, что я
уезжаю на остров Пасхи... в Египет... c сопровождениeм... это все...
adieu... прощай! (Бросает трубку, входит Кристина.)
КРИСТИНА. Ха!
ЛИНДА. Привет...
КРИСТИНА. Что-нибудь забыла?
ЛИНДА. Ничего я не забыла - все кончено!
КРИСТИНА. Что кончено?
ЛИНДА. Эта идиотская история с этим идиотским идиотом - вот что
кончено, - все, все, все!
КРИСТИНА. Успокойся...
ЛИНДА. Какое там - успокойся... Во мне накопился большой заряд
агрессивности, доктор, я испытываю огромное желание разрядиться и навести
здесь образцовый порядок, - например, эта елка...
КРИСТИНА. Линда...
ЛИНДА. Через две секунды она будет выглядеть, как...
КРИСТИНА. Что, наконец, случилось?
ЛИНДА. Месье решил, что мы уже поженились и он может вытворять со мной
все, что ему заблагорассудится.
КРИСТИНА. Герард?...
ЛИНДА. Нет - мой, теперь уже бывший, жених, господин доктор Вольфганг
Эгартнер.
КРИСТИНА. Вы поссорились?..
ЛИНДА. Похоже на то. Я прихожу... да, я прихожу, а он сидит с кислой
миной - я, видите ли, опоздала на три четверти часа.
КРИСТИНА. А я тебе говорила - будь пунктуальна.
ЛИНДА. Я что - будильник? Стоит только начать играть в подобные игры,
мне сразу же можно будет покупать шотландскую юбку и обертывать ее дважды
вокруг себя.
БАРБАРА (входит из кухни). Печенье уже в духовке...
ЛИНДА. Привет, мамаша.
БАРБАРА. Что-нибудь забыла?
ЛИНДА. Я скоро забуду на каком я свете...
КРИСТИНА. Он что, упрекал...
ЛИНДА. Месье заявил...
БАРБАРА. Герард?!
КРИСТИНА. Ее жених.
БАРБАРА. Ах, вот оно что...
ЛИНДА. Месье заявил, что когда мы поженимся, подобным выходкам будет
положен конец. "Я не намерен целыми вечерами ожидать, покуда вы, мадам, не
соблаговолите снизойти до пунктуального соблюдения условленного времени".
БАРБАРА. Но ведь ты действительно опоздала.
ЛИНДА. Ну и что - думаешь, он бы позволил себе так со мной
разговаривать до того, как мы обручились? "Каждая минута, проведенная в
ожидании тебя, кажется мне сладчайшей вечностью" - эту его телеграмму я
сохранила, могу показать.
БАРБАРА. Он еще одумается.
ЛИНДА. Он еще одумается... Ему нечего одумываться, важнее, что
одумалась я и не оказалась идиоткой, которая чуть было не угодила в ловушку,
наподобие снежного человека, провалившегося в сугроб.
БАРБАРА. Лыжника...
ЛИНДА. Что?!
КРИСТИНА. Ничего, не обращай внимания... Он наверняка скоро позвонит
и...
ЛИНДА. Именно этого он наверняка не сделает, дело в том, что я уже сама
ему позвонила и положила конец всей этой истории - если же он все же
позвонит, когда меня не будет, скажи ему, что я убралась к чертовой матери -
я хотела сказать - пусть он убирается ко всем чертям...
КРИСТИНА. Но на острове Пасхи нет никаких чертей.
ЛИНДА. Все равно. Теперь я хотя бы смогу поехать в Египет.
БАРБАРА. Неплохая идея. Ведь после свадьбы тебе все равно придется
забыть о чем-либо подобном. Моим последним большим путешествием была поездка
в Эдинбург - еще перед свадьбой - да, а потом, ах, мне можно было уже
открывать свое собственное туристическое бюро со всеми теми пустынными
пляжами, на которых я полеживала в моей фантазии - ну, ты знаешь эти плакаты
с пальмами, которые слева склоняются низко над водой - а... что говорить -
как бы то ни было, но я плескалась в теплой воде и хрустела омарами только в
собственном воображении - потому что, едва только кольцо очутилось на моем
пальце, как тут же наша квартира стала самым прекрасным в мире пляжем, а мой
крохотный балкончик заменил мне вид на статую Свободы... я прекрасно тебя
понимаю. Так что плюнь на него и поезжай в Египет.
ЛИНДА. Ты меня понимаешь.
БАРБАРА. Я бы поступила именно так...
КРИСТИНА. Что бы сказал Мануэль...
БАРБАРА. Мне это безразлично - на его алименты я буду жить просто
великолепно.
КРИСТИНА. Что?!
БАРБАРА. Я развожусь с ним.
ЛИНДА. Вот здорово. - Мартин, конечно же, возьмет двойные каюты, - ты
едешь со мной!
КРИСТИНА. Линда!
БАРБАРА. Мне уже давно хотелось побывать в Луксоре, увидеть белый
храм... как это заведено у классических супружеских пар.
ЛИНДА. Да, и еще - обелиски в Асуане, которые до сих пор скрыты под
землей, и ...
КРИСТИНА. Барбара!!
БАРБАРА. Что случилось?!
КРИСТИНА. Вы что, обе тронулись?!
БАРБАРА. Да, доктор, я тронулась - слава Богу, наконец-то я стронулась
обратно туда, где мое место и откуда семь лет назад я позволила себя
стронуть, - и все это длилось так долго, пока я и в самом деле едва не
тронулась, но теперь это в прошлом, главное, что у меня нет никакого желания
тронуться по-настоящему и потому я отправляюсь вместе с Линдой в Египет!
ЛИНДА. Ура!!!
БАРБАРА. Ведь я была привлекательной, интеллигентной женщиной,
излучавшей обаяние и юмор, я была сексуальной, как Линда, и могла сама
выбирать, как я проживу свою жизнь, и одно я знаю точно - никогда не бывает
поздно, и потому я начинаю вновь с того самого места, откуда я семь лет
назад свернула и очутилась в тупике - я не допущу, чтобы меня заворачивали и
клали на лед, и больше никогда не стану носить шляпки и сумочки, как у моей
матери.
ЛИНДА. Не сиди с таким видом и не изображай из себя укор совести, ты же
сама знаешь, как хорошо тебе стало с тех пор, как ты получила развод.
КРИСТИНА. Да, я прекрасно это знаю - долгие одинокие ночи в слишком
широкой постели... (Пауза.)
ЛИНДА. Вы чувствуете запах?..
БАРБАРА. Печенье...
КРИСТИНА. Печенье... (Выбегает в кухню.)
БАРБАРА. Просто она до сих пор не может через это переступить...
ЛИНДА. Знаю, но мы-то переступили и потому я сейчас такое устрою, что
луна осколками посыплется с неба.
БАРБАРА. Как?
ЛИНДА. Прежде всего - музыка. (Ставит кассету на магнитофон.) "Чтобы
луна осколками посыпалась с неба".
БАРБАРА. Что это...
ЛИНДА. Ты что - никогда не ходишь в кино?! (Брюс Спрингстин поет "You
can look...")
БАРБАРА. У нас есть телевизор...
ЛИНДА. О нет, забудь об этом... в Египте не будет кино и не будет
телевизора, (Она неистово танцует под музыку и начинает снимать с себя
костюм Санта-Клауса.) там есть только вечная, ужасная жара и пустыня, и
солнце, и синее небо, и Нил, и свобода, свобода, великая, великая, великая,
великая свобода.
БАРБАРА и ЛИНДА. Свобода, свобода, свобода, свобода, свобода!
Кристина входит, неся поднос с печеньем и бутылку шампанского
КРИСТИНА. В последний момент успела...
БАРБАРА. Папочка будет тобой гордиться!
Затемнение. Продолжает звучать "You can look..." Начинает светиться
гирлянда на елке и музыка переходит наплывом в "I'm on fire". Сцена
освещается. На полу сидят и полулежат Линда, Барбара и Кристина, едят и
пьют.
КРИСТИНА. Беда в том...
БАРБАРА. Да...
КРИСТИНА. Что вы, наверное, правы...
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. Да-а... Корица...
КРИСТИНА. Печенье просто сказочное.
БАРБАРА. Это все цукаты.
ЛИНДА. Цукаты...
КРИСТИНА. Вы, наверное, правы...
ЛИНДА. Конечно.
КРИСТИНА. Моя бабушка всегда добавляла миндаль.
БАРБАРА. Моя тоже...
ЛИНДА. И моя.
КРИСТИНА. Помню, как совсем маленькой девочкой я постоянно торчала на
кухне и помогала ей, когда она пекла к Рождеству.
ЛИНДА. Как мило...
БАРБАРА. И я тоже...
КРИСТИНА. Вообще-то, какая я была помощница, скорее, я норовила
полакомиться остатками теста, если в миске оставалось...
БАРБАРА, ЛИНДА. Я тоже.
КРИСТИНА. Сахар... Помню как он чудесно хрустел на зубах, когда тесто
было еще сырое, а потом мы сидели в кухне и от духовки начинал доноситься
аромат, и я слушала истории, которые она мне рассказывала.
БАРБАРА. Хм, хм...
КРИСТИНА. Еще она готовила фаршированные яблоки, с изюмом и медом, с
орехами, и они потом лопались, и теплый мед сочился из них... и все такое...
а перед сном она мне расчесывала волосы, иногда она выглядела такой усталой,
и говорила: "Мне следовало все делать по-другому".
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. И мне следовало с Андреасом поступить по-другому... тоже...
КРИСТИНА. Я спрашивала: "Что ты имеешь в виду?", и она говорила: "Я ни
разу никуда не уезжала, постоянно заботилась о твоей матери, расчесывала ей
волосы, вот как тебе сейчас... но я так и не посмотрела мир, наверное, мне
нужно было уехать... далеко, далеко..."
ЛИНДА. В Египет...
КРИСТИНА. "Да, но тогда бы меня не было на свете" - отвечала я, и тогда
она укладывала меня в постель и тихо говорила: "Спи сладко" - и я засыпала,
а в доме что-то потрескивало и на моем окне пышно расцветали ледяные цветы,
и я мечтала о том, как я далеко, далеко уеду, очень, очень далеко...
БАРБАРА. Хм...
ЛИНДА. Теперь ты можешь это сделать...
БАРБАРА. Для кого эти сигары?
КРИСТИНА. Да, теперь я могу это сделать...
БАРБАРА. Неужели все дело в детях?
КРИСТИНА. Не знаю... а Мануэль не хотел детей?
БАРБАРА. Нет, нет, хотел, но... это было невозможно...
ЛИНДА. Ах!
КРИСТИНА. Извини меня, пожалуйста... но я...
БАРБАРА. Нет, нет, дело в том... и я... он... но теперь все равно так
лучше, представь себе, будь сейчас ребенок, как я должна ему объяснять, что
делала чужая тетя на нашем диване...
ЛИНДА. Вот именно... (Пауза.)
БАРБАРА. А ты...
КРИСТИНА. Я его, э-э, тогда не оставила... э-э... из-за моей
практики... думала, что еще молода, он будет мне мешать... возможно,
позднее... возможно... но мне хотелось бы ребенка, когда-нибудь, если...
если честно...
БАРБАРА. Радуйся, что не стала рисковать.
ЛИНДА. А я...
БАРБАРА. Что?
ЛИНДА. Да...
БАРБАРА. О чем ты?!
ЛИНДА. Я пока еще не уверена...
КРИСТИНА. Что, что?!
ЛИНДА. Я пока еще... через две недели буду знать точно.
КРИСТИНА. Мне казалось, ты принимаешь...
ЛИНДА. После обручения перестала.
БАРБАРА, КРИСТИНА. Ох!
ЛИНДА. Нет, нет, погодите, шансы составляют один к семнадцати... и
потом... я всегда после этого сразу же вставала с постели... ведь правильно,
да?!
БАРБАРА. Она вставала!
КРИСТИНА. Вот именно. Неужели ты действительно думаешь, что...
ЛИНДА. Забудьте об этом... я абсолютно уверена, что ничего не
случилось... я заговорила просто потому, что вы... так что...
КРИСТИНА. Хм, Боже мой... знали бы они от каких проблем избавлены...
ЛИНДА. Они готовы упасть в обморок, если им приходится придержать для
тебя дверь.
БАРБАРА. Раньше все было иначе.
КРИСТИНА. Да-а...
БАРБАРА. Например, Рок Хадсон...
ЛИНДА. Нет!
БАРБАРА. Да, да - Рок всегда...
ЛИНДА. Господи Боже мой - ведь он был голубой!!!
КРИСТИНА. Газетная утка.
БАРБАРА. Сама знаешь этих репортеров - они просто ревнуют.
КРИСТИНА. Дорис Дэй была с ним до самого конца.
ЛИНДА. Его следовало бы размножать почкованием.