- Старушка никого к медальону не подпускает, - продолжала Мэри. - Это ее тайное сокровище. Всегда его при себе держит. Ночью кладет у кровати, а днем с себя не снимает. Кстати, вот хорошо, что вспомнила, Мисс просила тебя предупредить: есть тут один такой тип, за которым надо бы приглядывать. Зовут его Джек Хиллтоп. Он сюда вечерами частенько заходит. Такого ни с кем не спутаешь - все лицо в пятнах, точно оспой изрыто. Мисс ему не доверяет. Недели этак две назад он попытался стянуть старушкин медальон - ну и буча разыгралась, право слово! Он пришел пораньше, с конюхом потолковал о том о сем. Дождался, чтобы Салли одна осталась, и прокрался в залу. Думал, старушка дремлет - тихонько зашел сзади и попытался снять медальон. Да только не спала она; как только поняла, что происходит - то-то визг и крик поднялся, хоть уши затыкай! Надо отдать ей должное, в медальон она вцепилась мертвой хваткой! А тут на шум прибежали Джордж и Мисс; и плохо же мистеру Джеку Хиллтопу пришлось!
- И что, его по-прежнему пускают в "Пеликан"?
- Да он объяснил Мисс, что всего лишь хотел рассмотреть портретики: показалось, дескать, что парень на картинке ему знаком. Сказал, что красть и не думал. Побрякушка ни малейшей ценности не представляет, сама видишь; зачем на нее покушаться - непонятно. Мисс его рассказу верит - до поры, до времени, но некие подозрения у нее таки зародились. А я вам скажу, что этот тип и соврет - недорого возьмет. Так что как увидишь жуликоватого типа с рябой рожей, ты с него глаз не спускай - особенно ежели заявится в неурочный час.
Тем временем Салли уже убрала медальон и начала понемногу задремывать. Мэри и Бриджет негромко беседовали между собой, когда входная дверь распахнулась и в трактир вальяжной походкой вошел джентльмен средних лет, невысокий, с мягкой русой бородкой, русоволосый и кареглазый. Из-под его щегольского серого пальто проглядывали темный бархатный сюртук и вишневый жилет. В одной затянутой в перчатку руке он сжимал небольшой медицинский чемоданчик, в другой - трубку, каковую и покуривал с видом весьма залихватским.
- Приветствую, господа, всех приветствую, - поздоровался гость, неспешно шагая через зал. - Свежо нынче в городе, весьма свежо! Снег, правда, не идет еще, но ждать уже недолго. Траурный отсвет в небе подсказывает мне, что зима не за горами.
- День добрый, доктор Дэмп, - отозвалась Мэри Клинч и в свой черед представила гостя Бриджет, каковую тот приветствовал профессиональным наклоном головы.
- Ну-с, как наше здоровьечко, мисс Спринкл? - осведомился доктор, сосредоточив внимание на Салли. Старушка подняла глаза.
- Добрый вечер, доктор Дженкинс. Ох, что-то мне сегодня недужится. Совсем я расхворалась, доктор Дженкинс.
- Будет вам, будет. Не стоит преувеличивать. Вы просто-таки лучитесь здоровьем!
- Доктор Дженкинс? - шепнула Бриджет своей товарке. - С какой стати она зовет его доктором Дженкинсом?
- Да потому, - подсказал доктор Дэмп "в сторону", - что принимает меня за того выдающегося врача, который пользовал ее семью в дни ее детства в Ричфорде. Жалость какая! Ричфорд - ну, да вы знаете! - некогда гордый, процветающий город на востоке ныне совсем пришел в упадок.
И доктор Дэмп приступил к осмотру пациентки: снял с нее очки, заглянул в глаза, изучил иссохшие руки, пощупал пульс. В течение всей процедуры малыш Мускат так и сидел у Салли на коленях, принюхиваясь и критически поглядывая на высокоученого лекаря.
- А вы моего Джейми, часом, не встречали? - осведомилась старушка. Он ведь в Ричфорде живет. Такой весь из себя щеголь, и красавец, и денег куры не клюют.
- Встречал, а то как же, - весело подтвердил доктор. - И вот так ему и сказал: "Джейми, мальчик мой, ну и счастливчик же вы!"
Старушка рассмеялась.
- Он вот-вот будет здесь, знаете ли. Он же помнит, что я его жду. Наверняка у него были причины уехать. Но он вернется, непременно вернется.
- И то-то веселый праздник устроим мы в честь его приезда! - заверил доктор Дэмп, исподтишка подмигивая Мэри с Бриджет. - Что ж, мисс Спринкл, вижу, пульс у вас полный и быстрый, прямо как у чистокровного скакуна. Глаза ясные; ни следов желтухи. Право, вы еще нас всех переживете.
Взгляд Салли упал на морщинистую кисть - доктор удерживал ее в своей руке, считая пульс, - и лицо старушки омрачилось. Внимательно и завороженно разглядывала она эту кисть: испещренную морщинами, прозрачную кожу, искривленные пальцы, распухшие суставы. А затем произвела столь же подробный осмотр второй руки.
- Ох, доктор Дженкинс, доктор Дженкинс, это же не мои руки! Ведь быть такого не может! Эти руки принадлежат не мне! Но кому же, кому?
- Руки ваши, мисс Спринкл, я вас уверяю. А чьи ж они?
- Ох, даже не знаю. Не знаю. Доктор Дженкинс, а может, это руки моей мамы?
Доктор, видя, что за направление принимает разговор - ведь он беседовал со старушкой далеко не в первый раз, - подхватил с пола медицинский чемоданчик.
- Послушайте, я готов засвидетельствовать, что ваше здоровье в полном порядке, мисс Спринкл. Скажу больше: вам самое время поужинать. Полагаю, эти две юные леди охотно проводят вас в кухню. Что до вашего лечащего врача, так он не отказался бы от пинты горького.
- Пойдемте, Салли, - проговорила Мэри Клинч. Она рожно помогла старушке подняться с кресла; Мускат, довольно мяукнув, спрыгнул на пол. Вот ваша палочка. Пойдемте же, доктор верно говорит. Думаю, кухарка уже накрыла вам ужин.
- Увидите Джейми, доктор, попросите его приехать как можно скорее, чуть слышно прошептала через плечо Салли, пока Мэри с Бриджет вели ее к кухне. Там обнаружилась повариха - сущая медведица с виду, в громадном завитом парике и с воспаленным лицом, но при этом добрейшая из женщин. Ее стараниями ужин и впрямь уже поджидал старушку на столе. Обнаружилась там и владелица "Пеликана", бдительно надзирающая за организацией вечернего обслуживания, равно как и старательный Джордж Гусик, однако на сей раз старушке не пришлось "одаривать" его очередной гримасой - мальчишка выбежал в противоположную дверь, едва та вошла.
Когда погасли бледные сумерки, в трактире появились первые из вечерних завсегдатаев мисс Хонивуд. У массивной дубовой стойки их, как обычно, ждал радушный прием. Раскурив трубки, наполнив до краев стаканы, все гости до единого вскоре готовы были скоротать ночную вахту в доброй компании, за непринужденным разговором и дружеским общением - ведь именно этим и славился "Пеликан". Окажись вы там, вы бы непременно заметили среди бражников и мистера Джона Стингера, аптекаря, и грубовато-добродушного штукатура мистера Дональда Томпсона, - обоим я обязан живым и подробным рассказом о беспорядках, происшедших той ночью. Разглядели бы вы и возчика Генри Даффа, и слесаря Джорджа Старки, и миссис Старки, и, конечно же, преподобного мистера Сэмюэля Нэша, настоятеля церкви святого Барнакла.
Бессобытийное начало вечера теряется в прошлом. Почтенная мисс Хонивуд, утвердившись за стойкой, добросовестно цедила прельстительный темный нектар из пивного насоса. Она как раз наливала порцию для священника, когда к ней подоспела встревоженная Мэри Клинч.
- Прошу прощения, мисс... но... это Салли, мисс. Она вроде как с кровати упала. Я... я боюсь, она ушиблась. Вы не могли бы поскорее пойти к ней, мисс? И если доктор Дэмп еще здесь...
Хозяйка заведения коротко кивнула. Она обвела взглядом залу в поисках доктора и углядела знакомую фигуру - доктор, вальяжно откинувшись на стуле, вел неспешную беседу с двумя-тремя завсегдатаями. Мисс Хонивуд обогнула стойку, призвав себе на замену одного из челядинцев рангом пониже, и устремилась к его столику. Извинившись за то, что помешала, она вкратце обрисовала ситуацию. Врач незамедительно отложил трубку, отставил стакан и поспешил за хозяйкой, а вслед за ними - и священник.
Они миновали узкий коридор, уводящий в глубь дома. Дверь угловой комнаты стояла открытой. Салли сидела на полу, привалившись спиной к кровати, и затуманенным взглядом смотрела в стену. Бриджет Лик, опустившись на колени рядом с ней, изо всех сил пыталась привести старушку в чувство.
- Похоже, она потеряла сознание, - выговорила Бриджет.
- Или пыталась встать с кровати, мисс, и поскользнулась на полу, предположила Мэри Клинч.
Быстрый осмотр показал, что серьезных повреждений нет, хотя на голове и руке Салли красовалось несколько царапин. Сама Салли ничего объяснить не могла. Она отрешенно глядела прямо перед собой, точно всматриваясь в длинный туннель.
- Надо думать, она задремала, а проснувшись, решила, что уже утро, молвила Мэри. - Стала вставать с постели - и упала.
- Чушь, Мэри Клинч, - чопорно оборвала ее мисс Хонивуд. - У Салли со сном все в порядке. Среди ночи она никогда не просыпается.
Оглядевшись по сторонам, Бриджет приметила на полу медальон шагреневой кожи и хотела уже было поднять его, как Салли разом очнулась. Иссохшие пальцы потянулись к безделушке - и сомкнулись на ней.
- Бедный мой Джейми, - прошептала она и трясущейся рукой прижала медальон к груди.
Задумчиво хмурясь, доктор отошел к двери.
- Послушайте, - произнес он, оглаживая бородку. - С ней вроде бы все в порядке, если не считать двух-трех царапин. И еще это странное выражение на лице. Я склонен думать, что она и впрямь с кровати упала - неудачно повернулась, или, может, дурной сон привиделся. Со мной, по чести говоря, то и дело такое приключается - ну, то есть я имею в виду ночные кошмары, а не падения с кровати. Помогите-ка мне, давайте уложим ее обратно.
Очень осторожно они подняли старушку с пола, перенесли на постель и накрыли одеялами. Салли словно ничего не замечала: она лежала недвижно, опустив голову на подушку и глядя в потолок.
В дверях мелькнули румяные щеки и большие хлопающие уши Джорджа Гусика. За его спиной у косяка маячили любопытные физиономии Джона Стингера и Дональда Томпсона.
- Что стряслось-то? - поинтересовался мальчик-слуга. - Со старушкой, никак, припадок приключился?
- Никаких припадков, Джордж Гусик, - сурово ответствовала мисс Хонивуд. - Доктор полагает, что Салли с кровати упала. Никаких повреждений нет; она поправится.
- Я слышал, она с кем-то болтала, - сообщил Джордж. - А кто с ней был-то?
- Что это ты имеешь в виду? - осведомился доктор.
- Да, что это ты имеешь в виду, Джордж? - призвала его к ответу мисс Молл.
- Ну, понимаете, мисс, - отвечал Джордж не без робости, опасаясь за свои уши, - пару раз, совсем вот недавно, как я пробегал то туда, то сюда, у входа в коридор - а я ведь то и дело там оказываюсь, - я слышал, как старая леди что-то говорит. Дверь была прикрыта, и что там внутри, я не видел, но уверен: с ней кто-то был.
- Видимо, во сне разговаривает, - предположил доктор
- Не сочтите за дерзость, доктор Дэмп, но вряд ли, - возразил Джордж. - Она вроде как беседовала с кем-то.
- А этот второй голос ты слышал?
- Нет, вовсе нет. Старая леди о чем-то спрашивала. А с какой бы стати ей вопросы задавать, вы мне вот что скажите, если отвечать на них некому?
- Так что ж? Был там кто-нибудь? - осведомилась мисс Молл, оглядывая собравшихся.
Но не успел никто и слова сказать, как с губ Салли сорвался горестный стон.
- Ох... ох... только не говорите моей маме, - взмолилась она. На глазах у нее выступили слезы. - Не говорите моей маме... пожалуйста...
- Ну же, будет, будет вам, - встревожилась мисс Хонивуд, при виде горя Салли временно забывая о чопорности. - Не волнуйтесь. Никто в "Пеликане" вашей матушке ни словечка не скажет, Салли, уж будьте уверены.
- Ох... я совсем стара, - воскликнула Салли. - Где я? Это моя комната? А где ж мои зубы? Мысли мешаются. Я... я словно сама не своя. Уж и не знаю, кто я.
- Вы - Салли, - проговорил добросердечный священник, выступая вперед и беря ее за руку. - Мисс Салли Спринкл из "Синего пеликана".
- "Пеликан"? Спринкл? Уж и не знаю... ох! - воскликнула Салли уже совсем иным тоном, приподнимаясь на локтях. - А где мой постреленок?
- Это еще кто? - переспросила Мэри Клинч, озадаченно хмурясь. - Салли, вы о ком?
- Да мой постреленок - куда ж он удрал-то? С ним так весело!
- О чем она, мисс? Что еще за постреленок?
- Салли, - промолвила мисс Хонивуд, - вас кто-то навещает? Кто такой этот ваш постреленок?
- Да я все про этого бедного крошку, - улыбнулась Салли. - Про того бедняжку, что ко мне, бывало, заглядывает. По ночам приходит.
На всех лицах отразилось недоумение - на всех, кроме как у Салли. Старушка просто-таки лучилась радостью.
- Я ж говорю, она с кем-то болтает! - выпалил Джордж Гусик.
- Этот мой постреленок такой уж славный мальчуган, - бессвязно тараторила Салли. - Но всегда грустный. Что-то его гнетет, я знаю. Нужно, чтобы кто-то его подбодрил и утешил! Вот я и пыталась, понимаете... Ох! Старушка снова забеспокоилась, словно в голову ей пришла некая тревожная мысль. - Я, кажется, припоминаю... Он стоял вон там, у двери, искривленный палец указал в направлении Джорджа Гусика, - мне так хотелось встать с постели и подойти к нему. Бедный паренек... такой печальный! И тут, на моих глазах, его ручонки сложились в кулаки, глаза жутко вспыхнули, он на меня оскалился... А потом лицо у него позеленело, а голова и вовсе растаяла. До чего жуткое было зрелище... такое жуткое... я так испугалась... верно, с кровати упала... а теперь мой бедный постреленок возьми да исчезни! Ох, мне так жаль, так жаль... пожалуйста, только маме не говорите...
Предоставляю вашему воображению домыслить, что за эффект произвела эта речь на слушателей.
- Ночной кошмар, - заключил священник, оглядываясь на своих спутников. - Чему еще и быть, как не ночному кошмару?
- Старая леди с катушек съехала, - доверительно сообщил Джордж мистеру Стингеру и мистеру Томпсону.
- Послушайте, - проговорил доктор Дэмп, - а как выглядел этот паренек? Вы не могли бы его описать?
- Да просто мальчишка... мой маленький постреленок... хотя приходил-то он ко-мне раза три-четыре, не больше, - отвечала Салли. - У него роскошные рыжие кудри, и глаза такие чудесные, такие печальные глаза. Ну, конечно, это все было до того, как лицо у него позеленело, а голова растаяла. Жаль его - он, видите ли, хромоножка...
- Хромой? Салли, он хромает? - резко вмешалась мисс Хонивуд.
И одарила чопорным взором Мэри Клинч, которая при словах Салли заметно разволновалась. Хозяйка и служанка переглянулись - точно разделяли некую тайну и благодаря этому знанию заранее могли предсказать, что именно сообщит старуха.
- Да с ножкой у него неладно, - пояснила Салли. - Левая нога у него усохла - ее паралич разбил, - вот и не действует. Думаю, поэтому он такой грустный. Бедный малыш! Ох... до чего ж я устала... совсем расхворалась я сегодня.
Владелица "Пеликана" не сразу нашлась что ответить.
Вопреки обыкновению, она стояла, погруженная в мысли, целиком уйдя в созерцание неких отдаленных горизонтов.
Мэри Клинч, напротив, в лучших своих традициях, уже нацелилась проглотить собственные пальцы. Синеглазая Бриджет в замешательстве наблюдала за ними обеими, а доктор Дэмп, пытаясь снять напряжение, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Господи милосердный, да ведь никаких мальчиков в этом доме и в помине нет, - и, обернувшись к мисс Хонивуд, уточнил: - Не так ли?
- Вот уже много, много лет, как нет, - покачала головой мисс Молл.
- Старая леди совсем сбрендила, - авторитетно объявил Джордж Гусик. Что еще за чушь насчет ребятенка? Никаких таких детей в "Пеликане" нет. Здесь юный Джордж расправил плечи, изображая из себя человека бывалого и зрелого, чтобы никто, не дай Боже, не принял его за одного из вышеупомянутых малолеток.
- Сдается мне, - проговорила мисс Хонивуд, вновь обретая всю свою чопорность и угловатость и, следовательно, становясь самой собой. - Сдается мне, вам, Джордж Гусик, самое время вернуться к своим обязанностям. Будьте так добры, позаботьтесь о наших добрых друзьях в общей зале.
- Да, мисс, - вздохнул Джордж. Уходить с места событий ему отчаянно не хотелось, но, вспомнив о подвергающихся опасности ушах, он покорился неизбежному.
- Послушайте, - нетерпеливо бросил доктор Дэмп, - тут что-то нечисто, и я хочу понять в чем дело. Так есть в доме мальчик или нет?
- Никаких мальчиков тут не живет, - отвечала мисс Хонивуд. - Сейчас по крайней мере.
Нимало не удовлетворенный ответом, доктор перевел взгляд на Мэри Клинч, которая кусала пальцы с видом настолько перепуганным, насколько сие допустимо для старшей горничной. Доктор оглянулся на Бриджет, затем на Салли, что уже погрузилась в дрему, а затем на священника, чье встревоженное лицо наводило на мысль о том, что эту жилу, пожалуй, стоит разрабатывать.
- Святой отец? Вы всегда - сущий кладезь информации. Тут какая-то тайна?
Мистер Нэш искоса глянул на мисс Хонивуд и осторожно проговорил:
- Судя по описанию, очень похоже на сынишку Лосонов.
- А это еще кто такой?
- Рыжий мальчик-хромоножка, что жил некогда в этом доме. Видите ли, "Пеликан" принадлежал его родителям - давным-давно это был частный особняк. Отец был пивоваром, с большими родственными связями по всему Солтхеду.
- Частный особняк? - поднял брови доктор Дэмп. - Сколько я себя помню, здесь - "Синий пеликан"; то есть по меньшей мере лет сорок.
- Да-да, вы правы.
Явная сдержанность священника еще пуще раздразнила любопытство высокоученого целителя.
- А что ж мальчик? Сынишка Лосонов?
- Он жил в этой самой комнате, - проговорила мисс Хонивуд. Ее светлые глаза задумчиво скользнули по уютной, скромно обставленной комнатушке. - С тех пор небось лет восемьдесят минуло.
- И что же?
- В этой самой комнате он и умер - от лихорадки, родители так и не оправились от удара. Он, видите ли, был единственным ребенком, и другого не предвиделось. Долгие годы они ничего в комнате не меняли, все сохраняли как есть, словно мальчик по-прежнему в ней живет. Более того, твердили, что он и не умирал вовсе. Весь приход считал их сумасшедшими. А когда дом продали, комнатку стали использовать под кладовку. Так оно и было вплоть до нынешнего времени, пока в ней не поселилась Салли.
В ответ доктор вновь изогнул брови.
- Но ведь наверняка Салли обо всем этом знает... вот ей и приснилось что-то знакомое.
- Крайне маловероятно, - отрезала мисс Молл. - Сейчас эту историю почитай что никто и не помнит. Священник - а он, как вы знаете, что-то вроде местного антиквария, - Мэри Клинч, которой я сама как-то раз по неосторожности проболталась, и, конечно же, я - вот, пожалуй, все, кто знал про хромоножку вплоть до сегодняшнего вечера. Насколько мне известно, Салли про малыша Лосона отродясь не слыхивала. Она перебралась в Солтхед уже после смерти мальчика и на моей памяти ни разу о нем не упоминала.
Наступила долгая пауза. Вот вам, пожалуйста, свеженький материал для коллеги Тайтуса Тиггза, думал про себя доктор. До сих пор в этом заведении злоупотребляли скорее спиртом, нежели спиритизмом - особливо в непосредственной близости от массивной дубовой стойки в общей зале. Доктор перевел глаза с мисс Молл, что стояла, скрестив руки на груди, невозмутимо глядя перед собой, на священника, затем на перепуганную Мэри и под конец на Салли, что мирно похрапывала в постели. На секунду-другую уставился в пол, а затем с достоинством откашлялся, как это водится у медиков.
- Воистину экстраординарное происшествие, - проговорил он. - Ни за что бы не поверил, что такое возможно, если бы не некоторые сопутствующие обстоятельства. Помните молодого мистера Райма, помните его безумную повесть и его реакцию на мускусную дыню. Боюсь, мисс Хонивуд, ситуация требует тщательного и всестороннего обдумывания, чему немало поспособствовал бы стаканчик вашего лучшего пива. Святой отец, вы ко мне не присоединитесь? Если бы только припомнить, где я оставил трубку...
- Я бы попросил два стаканчика, - молвил священник.
Глава X
Зверей уводят на юг
"Большому кораблю - большое плавание", - гласит пословица. А для большого начинания и человек потребен большой.
Но при отсутствии последнего сойдет и проворный коротышка в брюках в мелкую полосочку. Впрочем, помянутый проворный коротышка, что, настегивая коня, преодолевал широкий склон между двумя поросшими вереском холмами, ни о чем таком не задумывался. Воистину, подобная мысль вовеки не закралась бы ему в голову, ибо мистер Самсон Хикс, невзирая на свой рост (точнее отсутствие такового), считал себя по определению большим человеком. Рассмотренное, так сказать, через призму дымчатых очков его интеллекта, это понятие для мистера Хикса подразумевало человека значимого и способного, человека, обладающего обширным жизненным опытом, человека, знающего мир, признанного лидера, человека, которому можно доверить любое дело, - словом, всестороннее, исчерпывающее описание самого мистера Самсона Хикса, идеального кандидата для серьезного начинания.
Предполагая, разумеется, что у человека, которому можно доверить любое дело, есть достаточно времени на то, чтобы все исполнить как должно. Здесь-то и заключался ключевой аспект проблемы - время. Ибо с момента последних препирательств между мистером Хиксом и его облысевшим повелителем, времени у щеголеватого джентльмена в брюках в тонкую полосочку было не занимать. Чему, оглядываясь назад, оставалось только радоваться, ибо серьезное начинание неминуемо должно было поглотить, пользуясь выражением самого Самсона Хикса, изрядную толику его времени.
На миссию свою он отправился не один. Мистер Самсон Хикс и его конь костлявый, взлохмаченный гунтер с белым чулком на одной ноге - составляли лишь авангард отряда. Позади трусила вторая лошадь, гнедая, неся на себе всадника с грубыми чертами лица, чьи глаза отливали сталью, а челюсть казалась изваянной из камня. Он настороженно озирался по сторонам, а у пояса его отчетливо вырисовывались сабля и короткий меч. Холодный пытливый взгляд Чугунного Билли скользил по дороге, мрачно и бдительно высматривая хоть что-нибудь мало-мальски подозрительное.
Вслед за всадниками катился изрядных размеров грузовой фургон. Влекли его два крепконогих коняги, а хлыст и вожжи пребывали в умелых руках мистера Лью Пилчера. Позади фургона, замыкая кавалькаду, скакал молодой джентльмен на вороной кобылке - худощавый, подтянутый юнец с тонкими, еле заметными усиками и живыми, острыми маленькими глазками. У бедра его висела зловещего вида рапира, а за поясом торчала пара кинжалов.
За холмами промерзшая дорога вильнула вбок и нырнула в узкую лощину. Теперь по обе стороны вздымались гранитные стены, осененные соснами и кедрами. Было раннее утро, солнце еще не встало, в воздухе веяло холодом. В дикое, мрачное ущелье не проникало ни звука, если не считать цокота копыт, позвякивания уздечек да громыхающего перестука колес. Сами люди хранили многозначительное молчание, как зачастую водится у тех, кто сосредоточен на своем деле, особенно в такой час, и когда в лицо дует свежий ветер.
В дальнем конце ущелья скалы расступились, и взгляду открылись обширные нагорья, кое-где отмеченные зарослями утесника и отдельно стоящими купами деревьев - короче говоря, вырубки. Спустя еще полчаса отряд въехал в утопающую в зелени долину, где тут и там высились гигантские валуны. Под ногами у лошадей струился ручеек, в горном воздухе звенело чистое журчание холодной, как лед, воды. Долина протянулась справа налево приблизительно в направлении с юга на север. Противоположный ее край обозначила зубчатая гряда утесов, четким рельефом выступающих на востоке. Небо за холмами зарумянилось: вставало солнце, окрашивая дно долины в утренние тона.
Углубившись в долину, всадники заметили, что огромные валуны, разбросанные вдалеке, не стоят на месте, а двигаются. Постепенно, по мере того как их очертания становились более отчетливы и можно было разглядеть детали, эти каменные великаны приобретали необычные черты, а именно: обзаводились густой, красновато-коричневой шерстью, четырьмя массивными, похожими на колонны ногами, изогнутой парой клыков цвета слоновой кости, прижатыми ушами и цепким висячим хоботом. Подобно галеонам, валуны словно бы дрейфовали по долине - неспешно, величественно, безмолвно.
Вот такая картина открылась глазам мистера Хикса и его беспощадной шайке судебных исполнителей при подъезде к стойбищу мастодонтов. Сама стоянка представляла собой беспорядочное скопище палаток и будок, сараев, полуразвалившихся навесов и прочих до крайности примитивных вооружений. Прочностью и основательностью мог похвалиться разве что небольшой домик непритязательное строение из обшивочных досок с крохотными окошечками, покатой крышей и трубой, над которой вился дымок. Подскакав к дому, всадники спешились. Мистер Пилчер привстал на сиденье, потянулся, лениво оглядел стойбищ и с самодовольным видом, точно говоря: "Так вот оно, значит!" - неуклюже соскочил на землю.
- Ого-го! - воскликнул Чугунный Билли. - Небогатая событиями поездочка! Как раз то, что мне по вкусу! - Он пригладил сальные волосы, прочистил горло и принялся разминать затекшую мышцу спины.
- Экая красотища! - заметил мистер Пилчер, широко ухмыляясь и указывая спутникам на особенно живописные элементы стойбища.
Последний из всадников, худощавый юнец с тонкими усиками, надменно оглядел окрестности живыми, острыми глазками, но не проронил ни слова.
Привязав коней к колышкам на ближайшем поле, менее значимые члены отряда обступили признанного лидера тесным кольцом.
- Джентльмены! - Мистер Хикс извлек из кармана пальто отливающие голубизной листы, испещренные юридическими каракулями и украшенные строчками с вкраплением красных чернил и серебристыми печатями. - У меня здесь, как вы видите, документы, необходимые для приведения в исполнение судебного приговора, по всем правилам составленные и нотариально заверенные. На мой просвещенный взгляд, со здешними прохвостами у нас никаких проблем не возникнет. Мы оформим передачу имущества без сучка, без задоринки и приступим к главному. Нужно будет обиходить и подготовить с дюжину голов. Затем - проинвентаризировать и погрузить в фургон все личное движимое имущество. И наконец, нас ждет длинный и трудоемкий переход. Так что сами видите: на пустые разглагольствования времени почти что и нет.
- И что, его по-прежнему пускают в "Пеликан"?
- Да он объяснил Мисс, что всего лишь хотел рассмотреть портретики: показалось, дескать, что парень на картинке ему знаком. Сказал, что красть и не думал. Побрякушка ни малейшей ценности не представляет, сама видишь; зачем на нее покушаться - непонятно. Мисс его рассказу верит - до поры, до времени, но некие подозрения у нее таки зародились. А я вам скажу, что этот тип и соврет - недорого возьмет. Так что как увидишь жуликоватого типа с рябой рожей, ты с него глаз не спускай - особенно ежели заявится в неурочный час.
Тем временем Салли уже убрала медальон и начала понемногу задремывать. Мэри и Бриджет негромко беседовали между собой, когда входная дверь распахнулась и в трактир вальяжной походкой вошел джентльмен средних лет, невысокий, с мягкой русой бородкой, русоволосый и кареглазый. Из-под его щегольского серого пальто проглядывали темный бархатный сюртук и вишневый жилет. В одной затянутой в перчатку руке он сжимал небольшой медицинский чемоданчик, в другой - трубку, каковую и покуривал с видом весьма залихватским.
- Приветствую, господа, всех приветствую, - поздоровался гость, неспешно шагая через зал. - Свежо нынче в городе, весьма свежо! Снег, правда, не идет еще, но ждать уже недолго. Траурный отсвет в небе подсказывает мне, что зима не за горами.
- День добрый, доктор Дэмп, - отозвалась Мэри Клинч и в свой черед представила гостя Бриджет, каковую тот приветствовал профессиональным наклоном головы.
- Ну-с, как наше здоровьечко, мисс Спринкл? - осведомился доктор, сосредоточив внимание на Салли. Старушка подняла глаза.
- Добрый вечер, доктор Дженкинс. Ох, что-то мне сегодня недужится. Совсем я расхворалась, доктор Дженкинс.
- Будет вам, будет. Не стоит преувеличивать. Вы просто-таки лучитесь здоровьем!
- Доктор Дженкинс? - шепнула Бриджет своей товарке. - С какой стати она зовет его доктором Дженкинсом?
- Да потому, - подсказал доктор Дэмп "в сторону", - что принимает меня за того выдающегося врача, который пользовал ее семью в дни ее детства в Ричфорде. Жалость какая! Ричфорд - ну, да вы знаете! - некогда гордый, процветающий город на востоке ныне совсем пришел в упадок.
И доктор Дэмп приступил к осмотру пациентки: снял с нее очки, заглянул в глаза, изучил иссохшие руки, пощупал пульс. В течение всей процедуры малыш Мускат так и сидел у Салли на коленях, принюхиваясь и критически поглядывая на высокоученого лекаря.
- А вы моего Джейми, часом, не встречали? - осведомилась старушка. Он ведь в Ричфорде живет. Такой весь из себя щеголь, и красавец, и денег куры не клюют.
- Встречал, а то как же, - весело подтвердил доктор. - И вот так ему и сказал: "Джейми, мальчик мой, ну и счастливчик же вы!"
Старушка рассмеялась.
- Он вот-вот будет здесь, знаете ли. Он же помнит, что я его жду. Наверняка у него были причины уехать. Но он вернется, непременно вернется.
- И то-то веселый праздник устроим мы в честь его приезда! - заверил доктор Дэмп, исподтишка подмигивая Мэри с Бриджет. - Что ж, мисс Спринкл, вижу, пульс у вас полный и быстрый, прямо как у чистокровного скакуна. Глаза ясные; ни следов желтухи. Право, вы еще нас всех переживете.
Взгляд Салли упал на морщинистую кисть - доктор удерживал ее в своей руке, считая пульс, - и лицо старушки омрачилось. Внимательно и завороженно разглядывала она эту кисть: испещренную морщинами, прозрачную кожу, искривленные пальцы, распухшие суставы. А затем произвела столь же подробный осмотр второй руки.
- Ох, доктор Дженкинс, доктор Дженкинс, это же не мои руки! Ведь быть такого не может! Эти руки принадлежат не мне! Но кому же, кому?
- Руки ваши, мисс Спринкл, я вас уверяю. А чьи ж они?
- Ох, даже не знаю. Не знаю. Доктор Дженкинс, а может, это руки моей мамы?
Доктор, видя, что за направление принимает разговор - ведь он беседовал со старушкой далеко не в первый раз, - подхватил с пола медицинский чемоданчик.
- Послушайте, я готов засвидетельствовать, что ваше здоровье в полном порядке, мисс Спринкл. Скажу больше: вам самое время поужинать. Полагаю, эти две юные леди охотно проводят вас в кухню. Что до вашего лечащего врача, так он не отказался бы от пинты горького.
- Пойдемте, Салли, - проговорила Мэри Клинч. Она рожно помогла старушке подняться с кресла; Мускат, довольно мяукнув, спрыгнул на пол. Вот ваша палочка. Пойдемте же, доктор верно говорит. Думаю, кухарка уже накрыла вам ужин.
- Увидите Джейми, доктор, попросите его приехать как можно скорее, чуть слышно прошептала через плечо Салли, пока Мэри с Бриджет вели ее к кухне. Там обнаружилась повариха - сущая медведица с виду, в громадном завитом парике и с воспаленным лицом, но при этом добрейшая из женщин. Ее стараниями ужин и впрямь уже поджидал старушку на столе. Обнаружилась там и владелица "Пеликана", бдительно надзирающая за организацией вечернего обслуживания, равно как и старательный Джордж Гусик, однако на сей раз старушке не пришлось "одаривать" его очередной гримасой - мальчишка выбежал в противоположную дверь, едва та вошла.
Когда погасли бледные сумерки, в трактире появились первые из вечерних завсегдатаев мисс Хонивуд. У массивной дубовой стойки их, как обычно, ждал радушный прием. Раскурив трубки, наполнив до краев стаканы, все гости до единого вскоре готовы были скоротать ночную вахту в доброй компании, за непринужденным разговором и дружеским общением - ведь именно этим и славился "Пеликан". Окажись вы там, вы бы непременно заметили среди бражников и мистера Джона Стингера, аптекаря, и грубовато-добродушного штукатура мистера Дональда Томпсона, - обоим я обязан живым и подробным рассказом о беспорядках, происшедших той ночью. Разглядели бы вы и возчика Генри Даффа, и слесаря Джорджа Старки, и миссис Старки, и, конечно же, преподобного мистера Сэмюэля Нэша, настоятеля церкви святого Барнакла.
Бессобытийное начало вечера теряется в прошлом. Почтенная мисс Хонивуд, утвердившись за стойкой, добросовестно цедила прельстительный темный нектар из пивного насоса. Она как раз наливала порцию для священника, когда к ней подоспела встревоженная Мэри Клинч.
- Прошу прощения, мисс... но... это Салли, мисс. Она вроде как с кровати упала. Я... я боюсь, она ушиблась. Вы не могли бы поскорее пойти к ней, мисс? И если доктор Дэмп еще здесь...
Хозяйка заведения коротко кивнула. Она обвела взглядом залу в поисках доктора и углядела знакомую фигуру - доктор, вальяжно откинувшись на стуле, вел неспешную беседу с двумя-тремя завсегдатаями. Мисс Хонивуд обогнула стойку, призвав себе на замену одного из челядинцев рангом пониже, и устремилась к его столику. Извинившись за то, что помешала, она вкратце обрисовала ситуацию. Врач незамедительно отложил трубку, отставил стакан и поспешил за хозяйкой, а вслед за ними - и священник.
Они миновали узкий коридор, уводящий в глубь дома. Дверь угловой комнаты стояла открытой. Салли сидела на полу, привалившись спиной к кровати, и затуманенным взглядом смотрела в стену. Бриджет Лик, опустившись на колени рядом с ней, изо всех сил пыталась привести старушку в чувство.
- Похоже, она потеряла сознание, - выговорила Бриджет.
- Или пыталась встать с кровати, мисс, и поскользнулась на полу, предположила Мэри Клинч.
Быстрый осмотр показал, что серьезных повреждений нет, хотя на голове и руке Салли красовалось несколько царапин. Сама Салли ничего объяснить не могла. Она отрешенно глядела прямо перед собой, точно всматриваясь в длинный туннель.
- Надо думать, она задремала, а проснувшись, решила, что уже утро, молвила Мэри. - Стала вставать с постели - и упала.
- Чушь, Мэри Клинч, - чопорно оборвала ее мисс Хонивуд. - У Салли со сном все в порядке. Среди ночи она никогда не просыпается.
Оглядевшись по сторонам, Бриджет приметила на полу медальон шагреневой кожи и хотела уже было поднять его, как Салли разом очнулась. Иссохшие пальцы потянулись к безделушке - и сомкнулись на ней.
- Бедный мой Джейми, - прошептала она и трясущейся рукой прижала медальон к груди.
Задумчиво хмурясь, доктор отошел к двери.
- Послушайте, - произнес он, оглаживая бородку. - С ней вроде бы все в порядке, если не считать двух-трех царапин. И еще это странное выражение на лице. Я склонен думать, что она и впрямь с кровати упала - неудачно повернулась, или, может, дурной сон привиделся. Со мной, по чести говоря, то и дело такое приключается - ну, то есть я имею в виду ночные кошмары, а не падения с кровати. Помогите-ка мне, давайте уложим ее обратно.
Очень осторожно они подняли старушку с пола, перенесли на постель и накрыли одеялами. Салли словно ничего не замечала: она лежала недвижно, опустив голову на подушку и глядя в потолок.
В дверях мелькнули румяные щеки и большие хлопающие уши Джорджа Гусика. За его спиной у косяка маячили любопытные физиономии Джона Стингера и Дональда Томпсона.
- Что стряслось-то? - поинтересовался мальчик-слуга. - Со старушкой, никак, припадок приключился?
- Никаких припадков, Джордж Гусик, - сурово ответствовала мисс Хонивуд. - Доктор полагает, что Салли с кровати упала. Никаких повреждений нет; она поправится.
- Я слышал, она с кем-то болтала, - сообщил Джордж. - А кто с ней был-то?
- Что это ты имеешь в виду? - осведомился доктор.
- Да, что это ты имеешь в виду, Джордж? - призвала его к ответу мисс Молл.
- Ну, понимаете, мисс, - отвечал Джордж не без робости, опасаясь за свои уши, - пару раз, совсем вот недавно, как я пробегал то туда, то сюда, у входа в коридор - а я ведь то и дело там оказываюсь, - я слышал, как старая леди что-то говорит. Дверь была прикрыта, и что там внутри, я не видел, но уверен: с ней кто-то был.
- Видимо, во сне разговаривает, - предположил доктор
- Не сочтите за дерзость, доктор Дэмп, но вряд ли, - возразил Джордж. - Она вроде как беседовала с кем-то.
- А этот второй голос ты слышал?
- Нет, вовсе нет. Старая леди о чем-то спрашивала. А с какой бы стати ей вопросы задавать, вы мне вот что скажите, если отвечать на них некому?
- Так что ж? Был там кто-нибудь? - осведомилась мисс Молл, оглядывая собравшихся.
Но не успел никто и слова сказать, как с губ Салли сорвался горестный стон.
- Ох... ох... только не говорите моей маме, - взмолилась она. На глазах у нее выступили слезы. - Не говорите моей маме... пожалуйста...
- Ну же, будет, будет вам, - встревожилась мисс Хонивуд, при виде горя Салли временно забывая о чопорности. - Не волнуйтесь. Никто в "Пеликане" вашей матушке ни словечка не скажет, Салли, уж будьте уверены.
- Ох... я совсем стара, - воскликнула Салли. - Где я? Это моя комната? А где ж мои зубы? Мысли мешаются. Я... я словно сама не своя. Уж и не знаю, кто я.
- Вы - Салли, - проговорил добросердечный священник, выступая вперед и беря ее за руку. - Мисс Салли Спринкл из "Синего пеликана".
- "Пеликан"? Спринкл? Уж и не знаю... ох! - воскликнула Салли уже совсем иным тоном, приподнимаясь на локтях. - А где мой постреленок?
- Это еще кто? - переспросила Мэри Клинч, озадаченно хмурясь. - Салли, вы о ком?
- Да мой постреленок - куда ж он удрал-то? С ним так весело!
- О чем она, мисс? Что еще за постреленок?
- Салли, - промолвила мисс Хонивуд, - вас кто-то навещает? Кто такой этот ваш постреленок?
- Да я все про этого бедного крошку, - улыбнулась Салли. - Про того бедняжку, что ко мне, бывало, заглядывает. По ночам приходит.
На всех лицах отразилось недоумение - на всех, кроме как у Салли. Старушка просто-таки лучилась радостью.
- Я ж говорю, она с кем-то болтает! - выпалил Джордж Гусик.
- Этот мой постреленок такой уж славный мальчуган, - бессвязно тараторила Салли. - Но всегда грустный. Что-то его гнетет, я знаю. Нужно, чтобы кто-то его подбодрил и утешил! Вот я и пыталась, понимаете... Ох! Старушка снова забеспокоилась, словно в голову ей пришла некая тревожная мысль. - Я, кажется, припоминаю... Он стоял вон там, у двери, искривленный палец указал в направлении Джорджа Гусика, - мне так хотелось встать с постели и подойти к нему. Бедный паренек... такой печальный! И тут, на моих глазах, его ручонки сложились в кулаки, глаза жутко вспыхнули, он на меня оскалился... А потом лицо у него позеленело, а голова и вовсе растаяла. До чего жуткое было зрелище... такое жуткое... я так испугалась... верно, с кровати упала... а теперь мой бедный постреленок возьми да исчезни! Ох, мне так жаль, так жаль... пожалуйста, только маме не говорите...
Предоставляю вашему воображению домыслить, что за эффект произвела эта речь на слушателей.
- Ночной кошмар, - заключил священник, оглядываясь на своих спутников. - Чему еще и быть, как не ночному кошмару?
- Старая леди с катушек съехала, - доверительно сообщил Джордж мистеру Стингеру и мистеру Томпсону.
- Послушайте, - проговорил доктор Дэмп, - а как выглядел этот паренек? Вы не могли бы его описать?
- Да просто мальчишка... мой маленький постреленок... хотя приходил-то он ко-мне раза три-четыре, не больше, - отвечала Салли. - У него роскошные рыжие кудри, и глаза такие чудесные, такие печальные глаза. Ну, конечно, это все было до того, как лицо у него позеленело, а голова растаяла. Жаль его - он, видите ли, хромоножка...
- Хромой? Салли, он хромает? - резко вмешалась мисс Хонивуд.
И одарила чопорным взором Мэри Клинч, которая при словах Салли заметно разволновалась. Хозяйка и служанка переглянулись - точно разделяли некую тайну и благодаря этому знанию заранее могли предсказать, что именно сообщит старуха.
- Да с ножкой у него неладно, - пояснила Салли. - Левая нога у него усохла - ее паралич разбил, - вот и не действует. Думаю, поэтому он такой грустный. Бедный малыш! Ох... до чего ж я устала... совсем расхворалась я сегодня.
Владелица "Пеликана" не сразу нашлась что ответить.
Вопреки обыкновению, она стояла, погруженная в мысли, целиком уйдя в созерцание неких отдаленных горизонтов.
Мэри Клинч, напротив, в лучших своих традициях, уже нацелилась проглотить собственные пальцы. Синеглазая Бриджет в замешательстве наблюдала за ними обеими, а доктор Дэмп, пытаясь снять напряжение, произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:
- Господи милосердный, да ведь никаких мальчиков в этом доме и в помине нет, - и, обернувшись к мисс Хонивуд, уточнил: - Не так ли?
- Вот уже много, много лет, как нет, - покачала головой мисс Молл.
- Старая леди совсем сбрендила, - авторитетно объявил Джордж Гусик. Что еще за чушь насчет ребятенка? Никаких таких детей в "Пеликане" нет. Здесь юный Джордж расправил плечи, изображая из себя человека бывалого и зрелого, чтобы никто, не дай Боже, не принял его за одного из вышеупомянутых малолеток.
- Сдается мне, - проговорила мисс Хонивуд, вновь обретая всю свою чопорность и угловатость и, следовательно, становясь самой собой. - Сдается мне, вам, Джордж Гусик, самое время вернуться к своим обязанностям. Будьте так добры, позаботьтесь о наших добрых друзьях в общей зале.
- Да, мисс, - вздохнул Джордж. Уходить с места событий ему отчаянно не хотелось, но, вспомнив о подвергающихся опасности ушах, он покорился неизбежному.
- Послушайте, - нетерпеливо бросил доктор Дэмп, - тут что-то нечисто, и я хочу понять в чем дело. Так есть в доме мальчик или нет?
- Никаких мальчиков тут не живет, - отвечала мисс Хонивуд. - Сейчас по крайней мере.
Нимало не удовлетворенный ответом, доктор перевел взгляд на Мэри Клинч, которая кусала пальцы с видом настолько перепуганным, насколько сие допустимо для старшей горничной. Доктор оглянулся на Бриджет, затем на Салли, что уже погрузилась в дрему, а затем на священника, чье встревоженное лицо наводило на мысль о том, что эту жилу, пожалуй, стоит разрабатывать.
- Святой отец? Вы всегда - сущий кладезь информации. Тут какая-то тайна?
Мистер Нэш искоса глянул на мисс Хонивуд и осторожно проговорил:
- Судя по описанию, очень похоже на сынишку Лосонов.
- А это еще кто такой?
- Рыжий мальчик-хромоножка, что жил некогда в этом доме. Видите ли, "Пеликан" принадлежал его родителям - давным-давно это был частный особняк. Отец был пивоваром, с большими родственными связями по всему Солтхеду.
- Частный особняк? - поднял брови доктор Дэмп. - Сколько я себя помню, здесь - "Синий пеликан"; то есть по меньшей мере лет сорок.
- Да-да, вы правы.
Явная сдержанность священника еще пуще раздразнила любопытство высокоученого целителя.
- А что ж мальчик? Сынишка Лосонов?
- Он жил в этой самой комнате, - проговорила мисс Хонивуд. Ее светлые глаза задумчиво скользнули по уютной, скромно обставленной комнатушке. - С тех пор небось лет восемьдесят минуло.
- И что же?
- В этой самой комнате он и умер - от лихорадки, родители так и не оправились от удара. Он, видите ли, был единственным ребенком, и другого не предвиделось. Долгие годы они ничего в комнате не меняли, все сохраняли как есть, словно мальчик по-прежнему в ней живет. Более того, твердили, что он и не умирал вовсе. Весь приход считал их сумасшедшими. А когда дом продали, комнатку стали использовать под кладовку. Так оно и было вплоть до нынешнего времени, пока в ней не поселилась Салли.
В ответ доктор вновь изогнул брови.
- Но ведь наверняка Салли обо всем этом знает... вот ей и приснилось что-то знакомое.
- Крайне маловероятно, - отрезала мисс Молл. - Сейчас эту историю почитай что никто и не помнит. Священник - а он, как вы знаете, что-то вроде местного антиквария, - Мэри Клинч, которой я сама как-то раз по неосторожности проболталась, и, конечно же, я - вот, пожалуй, все, кто знал про хромоножку вплоть до сегодняшнего вечера. Насколько мне известно, Салли про малыша Лосона отродясь не слыхивала. Она перебралась в Солтхед уже после смерти мальчика и на моей памяти ни разу о нем не упоминала.
Наступила долгая пауза. Вот вам, пожалуйста, свеженький материал для коллеги Тайтуса Тиггза, думал про себя доктор. До сих пор в этом заведении злоупотребляли скорее спиртом, нежели спиритизмом - особливо в непосредственной близости от массивной дубовой стойки в общей зале. Доктор перевел глаза с мисс Молл, что стояла, скрестив руки на груди, невозмутимо глядя перед собой, на священника, затем на перепуганную Мэри и под конец на Салли, что мирно похрапывала в постели. На секунду-другую уставился в пол, а затем с достоинством откашлялся, как это водится у медиков.
- Воистину экстраординарное происшествие, - проговорил он. - Ни за что бы не поверил, что такое возможно, если бы не некоторые сопутствующие обстоятельства. Помните молодого мистера Райма, помните его безумную повесть и его реакцию на мускусную дыню. Боюсь, мисс Хонивуд, ситуация требует тщательного и всестороннего обдумывания, чему немало поспособствовал бы стаканчик вашего лучшего пива. Святой отец, вы ко мне не присоединитесь? Если бы только припомнить, где я оставил трубку...
- Я бы попросил два стаканчика, - молвил священник.
Глава X
Зверей уводят на юг
"Большому кораблю - большое плавание", - гласит пословица. А для большого начинания и человек потребен большой.
Но при отсутствии последнего сойдет и проворный коротышка в брюках в мелкую полосочку. Впрочем, помянутый проворный коротышка, что, настегивая коня, преодолевал широкий склон между двумя поросшими вереском холмами, ни о чем таком не задумывался. Воистину, подобная мысль вовеки не закралась бы ему в голову, ибо мистер Самсон Хикс, невзирая на свой рост (точнее отсутствие такового), считал себя по определению большим человеком. Рассмотренное, так сказать, через призму дымчатых очков его интеллекта, это понятие для мистера Хикса подразумевало человека значимого и способного, человека, обладающего обширным жизненным опытом, человека, знающего мир, признанного лидера, человека, которому можно доверить любое дело, - словом, всестороннее, исчерпывающее описание самого мистера Самсона Хикса, идеального кандидата для серьезного начинания.
Предполагая, разумеется, что у человека, которому можно доверить любое дело, есть достаточно времени на то, чтобы все исполнить как должно. Здесь-то и заключался ключевой аспект проблемы - время. Ибо с момента последних препирательств между мистером Хиксом и его облысевшим повелителем, времени у щеголеватого джентльмена в брюках в тонкую полосочку было не занимать. Чему, оглядываясь назад, оставалось только радоваться, ибо серьезное начинание неминуемо должно было поглотить, пользуясь выражением самого Самсона Хикса, изрядную толику его времени.
На миссию свою он отправился не один. Мистер Самсон Хикс и его конь костлявый, взлохмаченный гунтер с белым чулком на одной ноге - составляли лишь авангард отряда. Позади трусила вторая лошадь, гнедая, неся на себе всадника с грубыми чертами лица, чьи глаза отливали сталью, а челюсть казалась изваянной из камня. Он настороженно озирался по сторонам, а у пояса его отчетливо вырисовывались сабля и короткий меч. Холодный пытливый взгляд Чугунного Билли скользил по дороге, мрачно и бдительно высматривая хоть что-нибудь мало-мальски подозрительное.
Вслед за всадниками катился изрядных размеров грузовой фургон. Влекли его два крепконогих коняги, а хлыст и вожжи пребывали в умелых руках мистера Лью Пилчера. Позади фургона, замыкая кавалькаду, скакал молодой джентльмен на вороной кобылке - худощавый, подтянутый юнец с тонкими, еле заметными усиками и живыми, острыми маленькими глазками. У бедра его висела зловещего вида рапира, а за поясом торчала пара кинжалов.
За холмами промерзшая дорога вильнула вбок и нырнула в узкую лощину. Теперь по обе стороны вздымались гранитные стены, осененные соснами и кедрами. Было раннее утро, солнце еще не встало, в воздухе веяло холодом. В дикое, мрачное ущелье не проникало ни звука, если не считать цокота копыт, позвякивания уздечек да громыхающего перестука колес. Сами люди хранили многозначительное молчание, как зачастую водится у тех, кто сосредоточен на своем деле, особенно в такой час, и когда в лицо дует свежий ветер.
В дальнем конце ущелья скалы расступились, и взгляду открылись обширные нагорья, кое-где отмеченные зарослями утесника и отдельно стоящими купами деревьев - короче говоря, вырубки. Спустя еще полчаса отряд въехал в утопающую в зелени долину, где тут и там высились гигантские валуны. Под ногами у лошадей струился ручеек, в горном воздухе звенело чистое журчание холодной, как лед, воды. Долина протянулась справа налево приблизительно в направлении с юга на север. Противоположный ее край обозначила зубчатая гряда утесов, четким рельефом выступающих на востоке. Небо за холмами зарумянилось: вставало солнце, окрашивая дно долины в утренние тона.
Углубившись в долину, всадники заметили, что огромные валуны, разбросанные вдалеке, не стоят на месте, а двигаются. Постепенно, по мере того как их очертания становились более отчетливы и можно было разглядеть детали, эти каменные великаны приобретали необычные черты, а именно: обзаводились густой, красновато-коричневой шерстью, четырьмя массивными, похожими на колонны ногами, изогнутой парой клыков цвета слоновой кости, прижатыми ушами и цепким висячим хоботом. Подобно галеонам, валуны словно бы дрейфовали по долине - неспешно, величественно, безмолвно.
Вот такая картина открылась глазам мистера Хикса и его беспощадной шайке судебных исполнителей при подъезде к стойбищу мастодонтов. Сама стоянка представляла собой беспорядочное скопище палаток и будок, сараев, полуразвалившихся навесов и прочих до крайности примитивных вооружений. Прочностью и основательностью мог похвалиться разве что небольшой домик непритязательное строение из обшивочных досок с крохотными окошечками, покатой крышей и трубой, над которой вился дымок. Подскакав к дому, всадники спешились. Мистер Пилчер привстал на сиденье, потянулся, лениво оглядел стойбищ и с самодовольным видом, точно говоря: "Так вот оно, значит!" - неуклюже соскочил на землю.
- Ого-го! - воскликнул Чугунный Билли. - Небогатая событиями поездочка! Как раз то, что мне по вкусу! - Он пригладил сальные волосы, прочистил горло и принялся разминать затекшую мышцу спины.
- Экая красотища! - заметил мистер Пилчер, широко ухмыляясь и указывая спутникам на особенно живописные элементы стойбища.
Последний из всадников, худощавый юнец с тонкими усиками, надменно оглядел окрестности живыми, острыми глазками, но не проронил ни слова.
Привязав коней к колышкам на ближайшем поле, менее значимые члены отряда обступили признанного лидера тесным кольцом.
- Джентльмены! - Мистер Хикс извлек из кармана пальто отливающие голубизной листы, испещренные юридическими каракулями и украшенные строчками с вкраплением красных чернил и серебристыми печатями. - У меня здесь, как вы видите, документы, необходимые для приведения в исполнение судебного приговора, по всем правилам составленные и нотариально заверенные. На мой просвещенный взгляд, со здешними прохвостами у нас никаких проблем не возникнет. Мы оформим передачу имущества без сучка, без задоринки и приступим к главному. Нужно будет обиходить и подготовить с дюжину голов. Затем - проинвентаризировать и погрузить в фургон все личное движимое имущество. И наконец, нас ждет длинный и трудоемкий переход. Так что сами видите: на пустые разглагольствования времени почти что и нет.