Басби Шарли. Только ради любви

   Все любили Генри. Единственное, что отталкивало в нем Софи, - так это его отношения с Гримшоу и прежняя дружба с Саймоном.
   Леди Марлоу вдруг нахмурилась и внезапно спросила:
   - Знаешь, меня всегда ставила в тупик твоя дружба с Саймоном. Ты никогда не поступал так, как остальные: не напивался до безобразия, не волочился за служанками, никогда не делал мне грязных предложений. Наоборот, ты был добрым и вежливым по отношению ко мне.
   Генри искоса взглянул на Фиби и с огорчением заметил, что ее проницательный взгляд обращен на него.
   - Ну, Саймон, в общем, был неплохим парнем. Я знаю, его репутация.., прискорбна, но он никогда не делал ничего плохого в моем присутствии.
   - Как вы можете защищать его? - с горячностью воскликнула Фиби. - Он был бессердечным чудовищем! Он плохо относился к Софи и даже не позволил ей навешать нас после смерти матери!
   Генри смутился и стал теребить шляпу.
   - Да, я согласен. Он действительно был жесток с Софи, но среди джентльменов Марлоу мог быть вполне...
   Обе дамы совершенно не разделяли его мнения, и весь оставшийся путь бедный Генри корил себя за этот промах.
   Когда доехали до дома Грейсонов, леди уже смеялись над его остротами, и он понял, что прощен.
   Поднявшись в комнату Софи, сестры сняли шляпки и длинные мантильи и стали обсуждать свою прогулку.
   - А тебе здесь не скучно, Софи? Нужно постоянно переодеваться, посещать то один бал, то другой, поддерживать беседу с незнакомыми людьми. Тебя это не утомляет? Меня очень! И если бы здесь не было книжных лавок и библиотек, я бы возненавидела наше пребывание здесь. Конечно, на мне не лежит и половины тех обязанностей, что на тебе! И слава Богу!
   Софи улыбнулась.
   - Не стану лукавить, я действительно хочу поскорее вернуться домой. Хорошо будет снова оказаться в нашем милом Гейтвуде, правда?
   Фиби разглядывала старшую сестру, и она казалась ей самым красивым, самым добрым и совершенным создание на свете.
   - Ты собираешься провести всю жизнь в Гейтвуде рядом с нами? Ты уверена, что больше не выйдешь замуж и не уедешь?
   В голосе Фиби было нечто такое, что заставило Софи пристально взглянуть на нее.
   - О чем ты, милая? Думаешь, что я собираюсь покинуть тебя?
   Фиби отвела взгляд, ее нижняя губа задрожала.
   - Ты и не представляешь, как ужасно было после смерти мамы, когда мы с Маркусом остались в Гейтвуде совсем одни.
   Софи сидела в кресле, но при этих словах поднялась и обняла сестру.
   - Я больше никогда не оставлю вас одних. Если я когда-нибудь выйду замуж, хотя это маловероятно, то только за такого человека, который согласится, чтобы ты и Маркус жили вместе со мной. Я даже не буду рассматривать предложение мужчины, который не понравится тебе, или того, кто не захочет, чтобы мы жили вместе.
   Фиби улыбнулась и лукаво заметила:
   - Мне нравится мистер Дьюхерст.
   - Неужели? - засмеялась в ответ Софи. - Ты меня сватаешь?
   Фиби отрицательно покачала золотистой головкой.
   - Нет, но он очень хороший, правда?
   - Конечно, - согласилась Софи, - но я не собираюсь выходить за него. По правде говоря, я не могу представить мужчину, чьей женой мне страстно хотелось бы стать.
   К ее ужасу, неожиданно перед глазами всплыли резкие черты смуглого лица лорда Харрингтона. Потрясенная чувствами, которые вызвал один только его образ, Софи отстранилась от сестры.
   - Давай спустимся и посмотрим, дома ли Маркус. Ты сможешь рассказать ему про кавалера, который поклонился нам.
   Разозлившись на себя за то, что позволила мыслям о лорде Харрингтоне завладеть ее воображением, Софи оставалась беспокойной весь день. Они с сестрой собирались провести вечер тихо и уютно, за чтением. Маркус, конечно, не вернется до поздней ночи. За эти дни юноша превратился в молодого джентльмена, и Софи старалась не довлеть над братом, что давалось нелегко. Маркусу исполнилось только девятнадцать, а Лондон был и оставался опасным местом для неискушенных.
   Уже в дверях Маркус обернулся, улыбнулся ей и сказал:
   - Мы вместе с Сатклифом и Джарретом собираемся в один из игорных клубов. Обещаю не проиграть семейное состояние.
   - Будем надеяться! - колко отозвалась Фиби. - Привычки дяди Эдварда очень скверные.
   Лицо Маркуса потемнело, и он недовольно посмотрел на младшую сестру.
   - Я не барон Сковилль. - И, поклонившись, он вышел из гостиной.
   Слава Богу, Маркус с его страстным желанием покрасоваться в лондонском обществе не проявлял, однако, никакой склонности к распутной жизни или азартным играм. Его развлечения были совершенно безобидными: стрельба, боксирование, петушиные бои, травля медведя, выставка лошадей.
   Вечера он проводил обычно в компании двух своих близких друзей, посещая с ними балы, приемы, а иногда и игорные дома, которыми так изобиловал Лондон.
   Правда, беспокоила его дружба с сэром Альфредом Колдуэллом, но поскольку Маркус не проявлял никакого желания стать соблазнителем юных особ и не собирался дни и ночи напролет пьянствовать и играть в карты, то Софи гордилась им. Не то что дядей Эдвардом...
   Софи нахмурилась. Родственник не только нерегулярно предоставлял деньги на содержание Маркуса и Фиби, хотя и был их опекуном, но с потрясающей быстротой разбазаривал состояние их отца. И Софи ничего не могла с этим поделать, пока Маркусу не исполнится двадцать один год.
   Когда она приехала в Гейтвуд после смерти мужа, то первым делом нанесла визит семейному адвокату, мистеру Томасу Браунеллу. Он был очень рад видеть ее, поскольку его действительно волновало положение семьи, но новости, которые он сообщил, оказались тревожными.
   Барон Сковилль не имел никакого контроля над ее имуществом, но вот с состоянием брата и сестры дело обстояло иначе.
   Согласно воле их отца, его шурин имел право распоряжаться всем имуществом и достоянием семьи. Единственным приятным известием было то, что поместье наследовалось без права отчуждения и это не давало возможности Эдварду продать дом и земли Гейтвуда. С другой стороны, ничто не мешало ему полностью обескровить поместье, чем, собственно, он усердно и занимался. Софи могла только уговорить своего дядю, чтобы он позволил ей заботиться о брате с сестрой и управлять делами поместья.
   Глядя в лежавшую перед ней открытую книгу, Софи фыркнула. Эдвард, конечно, позволит ей заботиться о брате и сестре, но не выпустит из своих рук контроль над семейным наследством - или, точнее, тем, что от него осталось.
   Софи взглянула на Фиби, подумала о Маркусе, который был в восторге от жизни в Лондоне. Она не сожалела о своих деньгах и силах, потраченных на восстановление поместья и образование родных, но ее возмущало, что дядя так нагло пренебрегал доверием, которое оказал ему отец.
   Вздохнув, Софи постаралась отогнать от себя эти мысли.
   Размышления о вероломстве барона Сковилля угнетали ее, и она заставила себя сосредоточиться на чтении.
   Проснувшись среди ночи, Софи не могла припомнить подробности сна, в памяти остались только зеленые глаза, насмешливые и дерзкие. Обругав лорда Харрингтона, а заодно и себя, она ощутила страстное желание поскорее вернуться домой, оставив в Лондоне и Харрингтона, и барона Сковилля, и друзей Марлоу.
   ***
   Настроившись в эти последние дни весеннего сезона на развлечения, Софи с радостью согласилась провести следующий вечер в обществе лорда Коулмена и сэра Альфреда Колдуэлла, а также супружеской пары Оффингтон из Корнуэлла.
   Прогулка оказалась очень приятной. Они насладились чудесным ужином, полюбовались фонтанами и фейерверком, послушали прекрасное пение знаменитой певицы. Оффингтоны, поженившиеся около года назад, были ровесниками Софи, и ей было легко и приятно в их компании.
   Перед тем как расстаться, решили прогуляться по главной аллее. Появление высокого джентльмена, решительно направлявшегося в ее сторону, было первым облачком, омрачившим вечер. "Неужели недостаточно того, что он так настойчиво преследовал меня во сне, так еще нужно появиться и наяву?" с негодованием подумала Софи.
   Харрингтон и Персиваль Форрест, к неудовольствию Софи, присоединились к ним. Софи не совсем поняла, как это вышло, но через несколько минут лорд Коулмен и сэр Альфред оказались оттесненными в сторону, а лорд Харрингтон вежливо взял ее под руку, направляясь в глубь парка по усыпанной гравием дорожке.
   Они шли медленно и в полном молчании. Софи испытывала странное чувство от близости этого мужчины, нежного прикосновения его руки. Маркиза отчаянно пыталась найти какие-то слова для остроумного замечания, но природная находчивость на сей раз изменила ей.
   Софи двигалась точно механическая кукла, ощущая только шагавшего рядом мужчину, теплый ночной воздух и неожиданно ставший зловещим окружавший их сад, а лорд Харрингтон настойчиво вел ее к известной Темной дорожке.
   Ярость заклокотала в груди, Софи резко остановилась и взглянула на него.
   - Я не знаю, что у вас на уме, но требую, чтобы вы немедленно отвели меня к моим друзьям.
   Айвес, заметив сердитый румянец на ее щеках и яркий блеск в глазах, решил, что настроение маркизы резко изменилось из-за какого-то глупого каприза. Уголки его губ приподнялись. Похоже, леди снимет голову с его плеч, если он осмелится противоречить.
   - Чему вы улыбаетесь? - подозрительно спросила Софи, совсем рассердившись оттого, что ее требование, похоже, позабавило лорда.
   - А разве в вашем присутствии запрещено радоваться, леди Марлоу?
   - Конечно, нет! Вы можете улыбаться сколько угодно, когда отведете меня в компанию, с которой я замечательно провела вечер.
   - А если я не сделаю этого?
   - Тогда я буду считать вас негодяем, - холодно произнесла она, высоко подняв подбородок. - А я не желаю иметь ничего общего с непорядочными джентльменами!
   Айвес от души рассмеялся.
   - Дорогой Мотылек, так вот как вы держите в узде таких негодяев, как Коулмен и Колдуэлл? Угрожаете, что откажетесь от знакомства с ними?
   Софи уже собралась резко поставить на место высокомерного лорда Харрингтона, как вдруг услышала испуганный крик:
   - Не надо! Прошу вас! Умоляю, отпустите меня!
   Этот голос принадлежал девушке, готовой расплакаться.
   Мгновенно забыв о своем спутнике, Софи подхватила юбки, ринулась по темной тропинке и быстро оценила ситуацию.
   Девушке, которая только что кричала, наверное, едва исполнилось пятнадцать. Ее платье было разорвано, худенькое плечико обнажено; несчастная отчаянно боролась с державшим ее мужчиной.
   - Чудовище! Отпустите ее сейчас же! - выкрикнула Софи.
   Подойдя сзади, Айвес положил руки ей на плечи.
   - Думаю, этим лучше заняться мне, леди Марлоу.
   Софи метнула на него сердитый взгляд.
   - Неужели? Разве не то же самое вы планировали в отношении меня?
   - Сомневаюсь в этом. Если бы я попытался соблазнить тебя, милая, то постарался бы заручиться твоим согласием в отличие от этого неуклюжего мужлана.
   Рев сидевшего на скамье человека не дал Софи сказать ни слова.
   - Да кто вы такие и как вы смеете вмешиваться в чужие дела? Сейчас я проучу вас! - Взгляд мужчины остановился на Софи, и тут он разъярился еще сильнее. - Проклятие!
   Мне следовало догадаться, что это могла быть только ты, Софи. У тебя просто талант портить наслаждение другим.
   Айвес с удивлением взглянул на леди Марлоу.
   - Вы знакомы с этим...
   Бросив презрительный взгляд на покачивавшегося перед ней мужчину, Софи звенящим от гнева голосом сказала:
   - Позвольте, лорд Харрингтон, представить вам моего дядю Эдварда, барона Сковилля. А поскольку вы оба, видимо, одного поля ягоды, то не сомневаюсь в том, что быстро подружитесь!
   Глава 4
   О тихо всхлипывавшей девочке на мгновение забыли. Айвес внимательно разглядывал Эдварда. Барон Сковилль был одет элегантно; его затейливо завязанный галстук белел в темноте, а темно-голубой камзол был хорошо подогнан по фигуре. Несмотря на то что беспутная жизнь и пьянство наложили свой отпечаток, он все еще оставался привлекательным мужчиной.
   Айвес даже уловил некоторое сходство с Софи: светлые глаза и волосы.
   Слабое освещение не давало возможности рассмотреть его получше, но Айвес и так уже достаточно увидел и услышал, чтобы составить представление о стоявшем перед ним человеке. Барон Сковилль явно относился к тому типу развратных и испорченных мужчин, которых представители порядочных семейств сторонились как чумы. И он оказался дядей золотистого Мотылька?
   Айвес потер подбородок и задумчиво посмотрел на Софи.
   - Ваш дядя, говорите? Жаль.
   Неожиданно эта реплика Харрингтона и оскорбленный вид дяди вызвали у Софи смех, который она с трудом подавила, и, не обращая больше внимания на разгневанных мужчин, опустилась на скамейку возле девочки.
   - Не плачь, милая. Он больше не подойдет к тебе. Пойдем со мной, и я отвезу тебя домой.
   - Ну, знаешь ли, Софи, - взорвался Эдвард, - это совсем не твое дело!
   - Не совсем так, - холодно заметил Айвес. - Спасение невинных от домогательств похотливого негодяя - дело каждого порядочного человека.
   Глаза Софи округлились от удивления. Неужели в этой мерзкой ситуации лорд Харрингтон принял ее сторону?
   - Черт возьми! - возмутился Эдвард. - Еще никто не осмеливался назвать меня негодяем!
   - Может, не в лицо, - холодно парировал Айвес. - Но если я верно истолковал эту сцену, то только мерзавец может силой навязывать свое общество такому юному созданию. И только отъявленный негодяй станет преследовать девочку, которая ясно дала понять, что ей противны ваши прикосновения.
   Лицо Эдварда побагровело от злости.
   - Клянусь сатаной! Никто не смеет так говорить со мной!
   Назовите ваших секундантов.
   Айвес презрительно усмехнулся.
   - Не сегодня. Если завтра утром, когда вы протрезвеете и поразмыслите над случившимся, у, вас останется это желание, я к вашим услугам. А пока вам лучше убраться отсюда, а мы с вашей племянницей проводим юную леди домой.
   Софи не верила своим ушам, но через мгновение Эдвард пошел вниз по дорожке, изрыгая проклятия. Столкнувшись с небольшой группой гуляющих и громко обругав их, он исчез в темноте.
   Софи с радостью узнала знакомых.
   - Похоже, это был Сковилль? - спросил Колдуэлл.
   - Он самый, - подтвердила Софи.
   Сара Оффингтон первой заметила прижавшуюся к Софи перепуганную девушку - О, и кто этот очаровательный ребенок? Ваша подруга? - вежливо поинтересовалась она, тактично сделав вид, что ничего необычного не заметила.
   Взглянув в заплаканные глаза девочки, Софи спросила:
   - Как тебя зовут, дорогая?
   - Анна Ричмонд, - запинаясь, ответила та.
   - Уж не наследница ли вы Счастливчика Ричмонда? - удивился лорд Коулмен.
   Анна застенчиво кивнула.
   - Это был мой отец.
   Установилась тишина Счастливчик Ричмонд - известный лет десять тому назад картежник - был знаменит тем, что проигрывал огромные суммы. Прозвище Счастливчик он получил за свое феноменальное невезение. Ричмонд быстро спустил свое большое наследство, и никто не удивился, что вскоре он женился на дочери богатого купца и отправился жить в провинцию.
   Месяцев через десять жена подарила ему ребенка, а спустя полгода умерла. Оставшись один с богатым состоянием и маленькой девочкой на руках, Ричмонд оставил ребенка на попечение слуг и вернулся к своей прежней расточительной жизни. Но, к удивлению всех, он больше не проигрывал, каким бы смешным ни было пари, став счастливчиком в подлинном смысле этого слова. Около года назад Ричмонд умер, и его единственной наследницей стала девочка, сидевшая сейчас на лавочке рядом с маркизой Марлоу.
   В неярком свете фонарей Софи разглядела, что Анна была очень привлекательном девушкой, изящная фигурка, огромные выразительные глаза, маленький вздернутый носик и густые темные кудри. Софи, однако, подозревала, что Эдварда привлекало больше всего состояние Анны, а не ее красота.
   Подумав о том, как девочка могла оказаться наедине с мужчиной, имеющим такую репутацию, Софи нахмурилась.
   Что-то здесь было не так, и она намеревалась все разузнать, но только не сейчас. Прежде всего надо было отвезти Анну домой.
   Софи уже встала, когда подошли Генри Дьюхерст, его двоюродный браг лорд Гримшоу и Этьен Маркетт. Они сразу поняли, что здесь что-то произошло.
   - О, леди Марлоу, здесь что-то случилось? Я могу помочь вам? предложил свои услуги всегда галантный сэр Генри Софи отрицательно покачала головой и ответила:
   - Нет, спасибо. Ничего серьезного не произошло. Просто очередная выходка моего дядюшки.
   - Мне кажется, я видел Сковилля всего мгновение назад, - заметил лорд Гримшоу. - И очень-очень рассерженным. Впрочем, барон редко выглядит довольным после того, как скрестит шпаги с тобой, Софи.
   Этьен Маркетт весело рассмеялся.
   - Всем известно, что красавица Марлоу - прекрасный фехтовальщик. Вы должны сжалиться над ним, мадам.
   - Я сжалюсь над бароном, только когда он проявит жалость хоть к кому-нибудь, кроме своей персоны, - тихо, но твердо ответила Софи.
   - Ах, мадам! - Этьен театрально вздохнул. - Мне всегда казалось, что вы слишком строги к своему бедному дядюшке. Он же не причиняет никакого вреда своими.., как это по-английски.., шалостями.
   Снова раздался резкий хохот Гримшоу.
   - Шалости! Вот именно! Ты слишком уж щепетильна, девочка, - фамильярно заявил он. - Неудивительно, что ты не могла ужиться с Сяймоном. Он был полон огня и задора, в то время как ты...
   Наблюдая со стороны за происходящим, Айвес решил, что лорд Гримшоу ему совсем не нравится. Его поведение в отношении леди Марлоу было просто оскорбительным, а тяжелый взгляд серых глаз и мрачная внешность говорили о том, что он был не слишком приятным человеком. Гримшоу был в списке подозреваемых - именно он считался зачинщиком пари, которое привело к смерти отца.
   Что касается Этьена Маркетта, то, по мнению Айвеса, этот тощий франт не производил впечатления умного человека, каким, несомненно, являлся Лис. Впрочем, внешность может оказаться обманчивой.
   Айвес взглянул на Персиваля, и тот, верно истолковав его взгляд, выступил вперед и произнес:
   - Думаю, вы не знакомы с лордом Харрингтоном и четой Оффингтон, хорошими друзьями леди Марлоу. Позвольте мне представить вам их.
   Айвес продолжал наблюдать за тремя друзьями. Генри Дьюхерст был стройным, щегольски одетым джентльменом, и его симпатия к леди Марлоу была очевидной.
   Маркетт, похоже, разделял склонность Дьюхерста к щегольству и, надо отдать должное, был очень привлекательным молодым человеком с темными глазами и приятными манерами.
   Лорд Гримшоу принадлежал к совершенно иному типу.
   Айвес обратил внимание на то, с каким презрением взглянула леди Марлоу на Гримшоу. Было очевидно, что Софи питала к нему откровенную неприязнь.
   Айвес оценивающе посмотрел на Коулмена, имя которого тоже значилось в списке; леди Марлоу была также знакома и с ним. Айвес стиснул зубы. Из того, что ему удалось узнать, никто из тех, кого подозревали, не подходил на роль друга или приятеля леди Марлоу.
   Людям Айвеса не составило большого труда узнать о репутации трио мерзких и отвратительных типов. Эта леди, похоже, не слишком разборчива в выборе компаньонов: оказалось, Софи Марлоу была знакома со всеми тремя, кого подозревали как возможного Лиса. Неужели это простое совпадение?
   Заметив волнение Анны и непомерное любопытство остальных, Софи поднялась и заявила:
   - Мы слишком задержались здесь. Надеюсь, вы нас извините? - И, не дожидаясь ответа, ласково посмотрела на Анну и прошептала:
   - Мне кажется, что с тобой сегодня было везение твоего отца, когда мы с лордом Харрингтоном подоспели вовремя. Теперь, если ты не против, я отвезу тебя домой.
   - А я с удовольствием доставлю вас туда, дамы, - подхватил Айвес.
   Все произошло так быстро и гладко, что Софи не успела и глазом моргнуть, как Айвес, невзирая на протесты других мужчин, пожелал всем спокойной ночи и повел ее вместе с Анной к своему экипажу. Через мгновение они уже катили по мощеным улицам к Расселл-сквер.
   Сурово взглянув на сидевшего напротив Айвеса, Софи поинтересовалась:
   - Как это у вас получилось? Вы словно по волшебству оторвали нас от остальных и усадили в свой экипаж.
   Айвес улыбнулся той ленивой улыбкой, которая уже была знакома ей.
   - В армии нас научили самым разным маневрам.
   Софи фыркнула и повернулась к девочке.
   - Как вышло, что ты оказалась в такой возмутительной ситуации? Результат мог оказаться весьма неприятным. Где твои опекун? Разве никто не следит за твоим благополучием?
   Анна опустила глаза.
   - Опекуншей является моя тетя. Она и ваш дядя - большие друзья.
   - О, милая моя! - вырвалось у Софи. - Должна с сожалением признать, что любой друг Эдварда - это далеко не тот человек, кто может заботиться о ребенке вроде тебя. О чем только думала твоя тетя, когда позволила тебе находиться одной, да еще ночью, в компании Эдварда?
   - Тетя хочет, чтобы я.., вышла замуж...
   - За него? - воскликнула Софи, пораженная ее словами. - Как подло! Я не допущу этого.
   В глазах девочки мелькнула надежда.
   - О, леди Марлоу, вы правда поможете мне? Тетя Агнес настояла на том, чтобы мы с моей гувернанткой, мисс Уилсон, приехали в Лондон. Мы жили так счастливо в поместье, и мисс Уилсон была очень добра ко мне. Я так скучаю по ней!
   - А что с ней случилось? - тихо спросил Айвес.
   - Мисс Уилсон возражала против планов тети Агнес относительно меня. Говорила, что мне еще рано покидать дом, что я должна еще учиться. Тетя Агнес уволила ее.
   - Но почему твоя тетя хочет, чтобы ты вышла замуж в столь юном возрасте и за такого негодяя, как Эдвард Сковилль? - спросила Софи.
   - Все из-за денег, - по-взрослому объяснила Анна. - Кроме богатства моего отца, дедушка Уэтерби тоже оставил мне огромное наследство, потому что они все время враждовали с тетей Агнес. У нее очень мало собственных денег, и я думаю, что лорд Сковилль обещал ей некоторую сумму, как только мы поженимся. Тетя в любом случае будет настаивать на этом браке. Она не может забыть, что дедушка был купцом, и считает, что, выйдя замуж за пэра, я улучшу свое положение в обществе, и ее тоже.
   - Вот мерзость! - вырвалось у Софи. - Как она додумалась до этого! А ты сама хочешь вернуться к своей тетке?
   - Разве у меня есть выбор?
   - Конечно! - с воодушевлением воскликнула Софи. - Я буду очень рада, если ты переедешь жить ко мне.
   Айвес выпрямился так, будто проглотил кол. Похоже, Мотылек в порыве великодушия не забыла и о своем благе.
   - Может, следует немного подумать об этом? Не кажется ли вам, что вы слишком торопитесь? - заметил лорд Харрингтон и неожиданно оказался под прицелом двух пар враждебно глядящих на него глаз.
   - Я не вижу, как это касается вас, лорд Харрингтон. - Софи бросила взгляд на девочку. - Ты согласна?
   - О да! - радостно выдохнула Анна.
   Софи нежно улыбнулась ей и сухо попросила Айвеса:
   - Пожалуйста, передайте кучеру, чтобы отвез нас на Беркли-сквер.
   Айвес пожал плечами, постучал о находившуюся за его спиной панель и сказал кучеру о новом направлении. Он задумчиво разглядывал Софи. Похоже, что леди была не только опрометчивой и порывистой, но и очень своенравной.
   Придется помнить об этом в будущем. Айвес улыбнулся. Такие милые баталии всегда доставляли ему наслаждение, а леди Марлоу, видимо, предоставит их в изобилии.
   - Чему вы улыбаетесь?
   - Я рад счастливому концу сегодняшних событий, - ответил Айвес ангельским голосом.
   Софи ничего не понимала. Что это за человек? Он встал на ее сторону и выступил против Эдварда. Сейчас его манеры тоже были образцовыми. Так почему же она не доверяет лорду Харрингтону?
   ***
   Ле Ренар задумчиво смотрел, как Айвес уводил обеих дам. Неужели этот болван действительно верит, что у него есть какой-то шанс добиться благосклонности Софи? Лис криво усмехнулся.
   Побывав замужем за Саймоном, она вряд ли согласится на новое супружество. И уж Харрингтон-то вряд ли имеет шанс стать ее избранником: судя по манерам этого служаки, он привык только командовать, а Софи не из тех женщин, что с готовностью подчиняются. Да и кто он такой?
   Майор, которому повезло сменить карьеру военного на титул. Подумав о доставшемся Айвесу наследстве. Лис неожиданно усмехнулся: "Интересно, испытывает ли этот парень благодарность ко мне? А следовало бы. Ведь именно мне он обязан своим неожиданным взлетом в аристократы".
   Несколькими часами позже, добравшись до дома, он уже Не усмехался, поняв, что слишком быстро сбросил Харрингтона со счетов. За новоиспеченным лордом надо приглядывать. Однажды он несколько недооценил Харрингтонов, больше такого не повторится.
   Лис не думал, что со стороны Айвеса ему может грозить какая-то опасность. Он был крайне осторожным и хитрым, поэтому его так долго и не могли поймать. Но из-за своих успехов, вероятно, стал менее бдительным.
   Стычка с Адрианом и Ричардом Харрингтонами все изменила. Эти двое почти подобрались к нему, и пришлось позаботиться о том, чтобы их яхта утонула.
   Отпустив слугу. Лис налил себе бренди. В данный момент он был доволен своей жизнью, а прибытие в Португалию сэра Артура Уэлсли давало ему некоторую передышку.
   Наполеон уверенно побеждал на континенте, но назначение Уэлсли командующим британскими войсками могло все изменить. Если Наполеон потерпит поражение, то с карьерой Лиса будет покончено и французское золото перестанет пополнять его карманы. Правда, он уже обеспечил себя до конца жизни, уйдет в отставку в зените славы, а его личность так и останется неустановленной.