Басов Николай Владленович. Ключ к раздельному питанию

   Так что, когда вопрос ставится именно в приведенной выше, актуализованной форме в пору ответить известной присказкой – если очень хочется, то можно. И поверьте, если съесть правильно, вреда от этого не будет. Порукой тому система, которую я и пытаюсь объяснить – раздельное питание. Но пока продолжим о голодании.

Где граница между дозированным голодолечением и сверхголоданием?

   И все же, нападая на голодание, особенно затяжное, бездумное и безусловное, я вынужден признать, что вообще-то голодание может быть применено как терапевтическое средство. Но тогда необходимо очень точно прочертить ту грань, которая возникает между законным применением голодания и его осуждением, между голодолечением и сверхголоданием, на которое я нападаю.
   Критерий прост. И доступен для понимания каждому. Если есть конкретная болезнь, которая подвержена воздействию голодом, например, панкреатит, то под наблюдением врача это форма лечение – во благо. Если нет никаких серьезных показаний, кроме борьбы с весом, значит это – от лукавого. И никак иначе.
   Причин несколько. Но главная заключается в том, что чрезмерные нападки на вес – на самом деле незаконны. В самом деле, небольшой избыточный вес – не патология, не осложнение, сплошь и рядом даже не неудобство для самого человека. Это всего лишь нарушение нормы, причем не в медицинском даже понимании, а так, как ее понимают «продвинутые» диетологи, по сути – проявление моды на тощие тела, и ничего больше. Стоит ли ради этого рисковать здоровьем? А голодание – такой именно риск, и очень серьезный, без дураков.
   Конечно, ожирение плохо, но это уже не избыточный вес, а сплошь и рядом проблема нарушения обмена. Еще, как говорят многие «голодатели», это – нарушение двигательной активности. И тут я позволю себе усомниться. Думаю, многие из нас, без труда вспомнят иного своего знакомого, у которого практически нет проблем с двигательной активностью, который легко и с удовольствием танцует, ходит на лыжах, отменно плавает… Он не может лишь бегать, ну и, может быть, еще чуть тяжеловат в теннисе на самом солнцепеке. Но с движением и жизнерадостностью у него все в порядке!
   А раз так, то я, призывая вас в свидетели, предлагаю считать не переходящий далеко за привычную грань лишний вес не «болезнью», с которой, якобы, один голод только и может справиться, и даже не нарушением нормы, а всего лишь неприспособленность человека к слишком «узкой» норме в довольно-таки искусственной медицинской теории. В самом делен, тело же дает сигналы, что все нормально, почему мы должны чувствовать себя ущербными – если какой-то из спецов по морковке талдычит нам с регулярностью метронома, что мы должны голодать?

Информационную машину, призывающая голодать, нужно ограничить.

   В самом деле, это даже не совсем этично с медицинской точки зрения – подвергать сомнению здоровье, если других показаний, кроме мнения самого врача, нет. Так ни один уважающий себя медик не поступит, это просто против его естества, против его профессии, которая совсем не зря ограждена Гиппократовой клятвой.
   И лишь специалисты по питанию – по диетам и голоду, – знай себе требуют соблюдения их, и только их норматива. Да как же так можно? Наконец, кто же позволил врачу объявлять кого-то ущербным априори, требовать лечение и прописывать особый режим?
   И тем не менее, огромная машина запущена в ход. Среди всех прочих врачей именно специалисты по голоду пользуются безоговорочным авторитетом, а мнение старых специалистов – физиологов и терапевтов, пытающихся артикулировать более взвешенное мнение – не принимается всерьез. Голод объявляется панацеей, а безусловные призывы голодать стали общим местом даже у психологов, которые должны лучше другие врачи понимать, какие разрушительные бреши в ресурсах психики этот метод пробивает.
   Я думаю, что информационную машину, призывающую голодать, следует остановить. Вернее, она сама остановится, когда мы все перестанем к ней прислушиваться. Вот к этому я и призываю. Точно так же, как врачи всегда и везде призывали отказаться от «самолечения», как они отказываются от чрезмерно радикальных методов, если есть более щадящие схемы.

Всякая ли польза полезна?

   И в самом деле, слова ничего не решают. Даже мнения настощих авторитетов, отдавших практике десятилетия труда, не очень заметны на фоне всеобщих призывов голодать. Решающим окажется лишь ответ на вопрос – полезно ли голодать? Если полезно, значит, призывы голодать опраданы. Если не полезны, значит…
   В том-то и дело, что в ситуации с обычными людьми, не чувствующими из-за лишних пяти, десяти, даже пятнадцати килограммов избыточного веса никаких неудобств, следует задавать другой вопрос. А действительно ли полезно то, что мы считаем пользой?
   И если мы как следует взвесим этот вопрос, то вынуждены будем ответить – нет, и еще раз нет. Полезным имеет смысл величать лишь тот результат, то улучшение, которое ведет к долгожительству, то есть, которое носит долговременный характер. Если польза имеет краткий эффект, как почти всегда и бывает в случаях со спонтанным и «противовесовым» голоданием, даже при систематических и свирепых до изможения «постах» имеет смысл посмотреть на проблему более здраво, чтобы судить о ней, а именно – что она нарушает, за счет чего достигается внешняя польза? Ведь не бывает же, что «за просто так»? Это как раз главный поступлат ресурсного понимания здоровья – чтобы получить улучшение, нужно что-то поднапрячь, или даже перенапрячь…
   И вот с такой постановкой проблемы у спецов от голода есть не одно, не два, а множество сложностей. Я думаю, что многим приходилось сталкиваться с людьми, которые получили осложнение разного рода нефритов, когда они пытались голодать. Думаю, что немало таких, кто доголодался до сыпи, ухудшений зрения и слуха, печеночных осложнений. Таких, кто получил серьезные нарушения психологического и неврологического плана личности, вплодь до нарушения режимов сна, отчетливых неврозов и даже потери активности, то есть, заметных депрессивных симптомов.
   А главное, голодание по мере своего развития, получает со стороны организма отпор, и по мере продолжения это практики – все более устойчивый. В самом деле, как не защищаться от того, что с тобой делают по совету какого-нибудь «мудреца», который «забывает» посоветовать своим клиентам использовать даже витамины во время голодовок.
   Вот «самооборона» тела носит, в противовес «достижениям» от голодовок, самый настоящий долговременный характер. А при многолетних опытах по «оздоровлению» голодом, способна вообще перейти в хроническую фазу, как любая другая болезнь. И тогда уже придется не о «сверхздоровье» думать, а о том, как спасти хоть остатки номальной физической формы.

Как организм защищается от голодовок.

   Это происходит, примерно, так. Сначала организм пытается запасти основные элементы, которые влияют на работу нервных тканей – витамины, микроэлементы, вещества, влияющие на секреторную деятельность. Но беда в том, что эти вещества практически не могут существовать в свободном, несвязанном виде. Они или есть, или выводятся, и тогда наступает период, когда организм пытается сохранить их для себя хотя бы в связанном виде.
   Сначала он запасает то, что считает самым ценным и легко «сгораемым», белковые и сахарные составляющие питания, но на этом много не запасешь. Потому что это, в первую очередь, энергетические запасы, или универсальный строительный материал, запустить который в дело, в «строительство» клеток не просто, для этого нам нужно изрядно работать в спортзале, наращивая мускулы, что в целом тоже не здорово, или очень точно питаться, чтобы происходило именно то развитие органов уже на клеточном уровне, которое вело бы к их омоложению. Но какое же омоложение, если питание вообще находится на нуле?..
   Со временем, не сразу, получается, что организм запасает перед голодовками хоть что-то, что ему не очень полезно, но что не предотвратит сверхкритическое затухание нервной системы, увядание желез, потерю двигательной способности, что позволит после голода относительно легко вернуться к нормальному состоянию. А это, как ни странно – так не любимые нами жиры, и лишь в некоторых случаях углеводы, переизбыток которых, в свою очередь, если вы не марафонец, ведет к своим неприятностям в организме.

Нужны ли нам те запасы, которые организм запасает для защиты от голодовок?

   Нет слов, чтобы описать раздражение людей, которые после голодательного поиска здоровья вдруг обнаруживали, что подкожный, очень рыхлый и неприятный даже на вид жир начинает накапливаться буквально «по любому поводу». Даже от тощего весеннего огурца, съеденного как бы просто так, для пробы, а на самом деле, от животной тяги к «живым» витаминам, вдруг прибавляется лишняя сотня граммов. А ведь огурец-то был, от силы в два раза больше этого веса…
   Это значит, что почти все, что вы теперь съедаете, организм, как гоголевский Плюшкин, не выбрасывает, а запасает, запасает, запасает в предвиденье будущих голоданий. Это значит, что нормальные обменные процессы находятся под угрозой. Это значит, что организ дошел до точки, и продолжать в том же духе – нельзя.
   Потому что нарушено относительно свободное отношение к питанию, которое единственно должно быть у здорового человека, съел – и тело разбирается с этой пищей, что нужно – заберет, что не нравится – спокойно, без истерии отправит «на выход». Именно тело должно это делать, потому что сам человек никогда с этим не разберется, да с этим и немыслимо никому разобраться, кроме действительно очень профессиональных и весьма опытных диетологов, каких в мире всего-то, может, несколько сотен, не больше.
   Есть такая гипотеза, что на самом деле это стремление построить структуру питания с учетом голодания возникло, исходя из опыта предыдущих поколений, когда люди действительно немало голодали. И возникло не по злому, разумеется, умыслу, а в следствие консерватизма иных медицинских идей, в том числе и относительно питания… Когда умение запасать разного рода вещества казались в некоторых случаях, например во времена режимного, регуляного весеннего авитаминоза – единственной возможностью спастись от очень серьзных неприятностей, например, цинги, куриной слепоты и проч.
   То есть, нынешняя ситуация просто не учла того, что мы сейчас можем не голодать, и следовательно, не запасаться чем-либо впрок, а впервые, может быть, в истории человечеста, кормиться очень точно, без перебора даже самых полезных веществ, которые в избытке могут стать и фактором угнетения здоровья.
   Это значит, что при разумном, правильном отношении к себе, к питанию нам впервые никакие запасы не нужны вообще. И вместо того, чтобы бороться с ними действительными, или с ними мнимыми, как делают голодатели, хорошо бы подумать о том, как поддержать эффективную и не допускающую сбоев систему эвакуации отработанных веществ. Не только теоретические построения, но и практика подсказывает, что это куда более совершенная система поддержания разумного веса, чем все прочие методы.
   Только нужно понимать, что применение всякого рода ануретиков, чем грешат иногда очень уж озабоченные лишними килограммами индивиды, является, по сути, применением лекарства. Причем такого, которое позволяет накапливаться в организме куда как неприятным шлакам, именно потому, что препятствует их своевременному удаление – в самом деле, как же избавляться от токсинов, если воды, необходимой для этого, попросту нет? Во время засухи любую воду пускают лишь на то, что составляет жизненно необходимые функции, а применение ануретиков создает именно такую засуху в организме.
   Кстати, голодание претендует на роль наилучшего эвакуатора всех и всяческих шлаков. Самое время задаться вопросом – так ли это?

Действительно ли следует голодом выводить шлаки?

   Существует мнение, что почти все уже поняли, что голодом больше вредят себе, чем помогают. Но вот в борьбе со шлаками этот метод просто незаменим, и поэтому, даже не желая неприятных ощущений, которые голод приносит, даже понимая, что это не очень уж здорово для тела и психики, приходится к нему прибегать…
   Во-первых, я очень сильно сомневаюсь, и прызываю усомниться вас, что каким-либо терапевтическим средством – а голод именно такое средство, – следует лечить что-то в высшей степени обычное, нормативное, штатное, что организм и без вмешательства интеллекта или воли голодателя делал десятки лет, и будет делать, если ему не мешать, еще много десятилетий, когда мода на голод спадет.
   А во-вторых, вывод шлаков, на самом деле, не такое простое дело. Оно требует энергии, требует расходов разного рода веществ, воды, веществ-медиаторов для нормальной работы желез, наконец, просто «незажатого», спокойного состояния организма, что определяется состоянием нервной системы.
   И следовательно, когда голодатель «поджимает» тело очередным приступом острейшего дефицита буквально всего, что только составляет основу нормального функционирования организма, эвакуация замедляется. Именно замедляется, а не увеличивается, как это пытаются убедить нас спецы от голодовок. И никакие клизмы тут не помогут, потому что клизмы – это лишь облегчение прямой кишки и в лучшем случае кишечной дельты, а замедление сброса отработанных вещест происходит, по всей видимости, на клеточном уровне.
   Да, в конечном результате, перенасыщенные вредными токсинами органы сбрасывают их в ускоренном темпе… но лишь тогда, когда голодовка кончается, когда в тело начинают поступать вещества, нормализующие его работу, когда организм начинает выходить из этого состояния «дефицита» всего, что только можно придумать. И это очищение кажется серьезным «достижением» голодовки, ведь она его спровоцировала…
   Но чем дольше вы голодаете, тем основательней вы удерживаете эти самые вредные токсины, с которыми, якобы, боретесь, в организме. А при длительных голодовках неизбежно просиходит их «закрепление» – состояние, когда иные вредные вещества попросту не выводятся, если весьма длительный период не соблюдать очень правильный, щадящий, по сути, едва ли не больничный режим.
   И если это действительно так, то что же делает голод – освобождает нас от шлаков, или поддерживает ненормативно высокое их количество в организме во время голодовок? Не отсюда ли, например, тот запах, который появляется во время длительных голодовок, когда количество неудаленных через почки летучих кетонов переходит, скажем так, допустимую концентрацию, и тело пытается избавиться от них через поры, путем прямого испарения в воздух?.. И вообще, нужны ли такое состояние борьбы с этими «внутренними» ядами, которое приводит к противоположному результату?

Истощение психологических ресурсов, возникающее при голодании.

   Есть еще одно соображение, которое я не могу не привести как довод «против» системы сверхголоданий. А именно – при некоторых стрессах организм сам начинает сбрасывать невероятное количество даже и не шлаковых вещест. Например, сильный страх, может выводить из тела такое количество белка, что для его пополнения нужно по меньшей мере неделю кормиться орехами. Почему так происходит, до конца неясно, просто примем это замечание за данность.
   Но если что-то сбрасывается клетками и органами в психологических неурядицах при относительно обогащенном, или лучше сказать, нормализованном питании, то у организма есть шанс компенсировать эти потери, просто увеличив обменную функцию по белку.
   А что происходит при такой огромной стрессовой нагрузке, какой в действительности является голодание? На тело, которое и так испытывает недостаток, практически, по всех компонентам функционирования, накладывается еще и общий стресс, порожденный именно ситуацие голода. И компенсировать потери, вызванные им, по-просту нечем, потому что подпитка отсутствует. То есть, именно нестабильность питания усугубляет общее тяжелое состояние, приводя к раскручиванию маховика уже вовсе неприятных психологических «напрягов».
   Так или иначе, врачам, которым приходится «вплотную» заниматься нервными срывами у разного рода индивидов, как минимум в половине случаев свидетельствуют об обедненном, несбалансированном или неправильном питании своих пациентов, на фоне чего и развились тыгостные симптомы.
   В самом деле, истощение психологических ресурсов, причем по всем четырем его разновидностям: волевому, психо-эмоциональному, интеллектуальному и ценностному, при голодании происходит очень быстро. И чудовищно быстро человек перестает контролировать себя, потому что на общем фоне разного рода недостач растормаживаются психика, теряется критическое отношение к себе и на свет появляется то, что обычно таится в человеке глубоко, и чему бы вовсе лучше не существовать.
   Но если так тяжелы срывы, вызванные именно голодом, стоит ли эту монструозную ипостась человека провоцировать? Оправдано ли подвергаться испытанию, неподконтрольному и потому чрезмерному, хороши ли торпедировать психологическую устойчивость человека ради такой, в сущности, мизерной цели, какой является десяток проблематичных килограммов? Оправдан ли уже в моральном смысле метод, который вообще допускает ослабление психики?
   Конечно, отчасти я задаю эти вопросы, потому мне самому ответ на него ясен. И был ясен почти всегда – нет, нет и еще раз нет. Тем более, что существует метод, которы позволяет добиться более устойчивых результатов, и куда как «с меньшей кровью», без всего того кошмара, которым для многих оборачивается голодание и прочие сверхнормативные методы «совершенствования». Вот к этому методу я и предлагаю перейти, и называется он – раздельное питание.

Часть II.
Ключ к раздельному питанию.

   Итак, основные, не побоюсь этих слов, теоретические построение, в свете которых мы будем впредь рассматривать нашу тему, завершены. Вернее, теорию на нашем не самом высоком уровне мы еще будем уточнять, детализировать примерами, но уже без особого проникновения в глубь проблемы. Потому что основное наше внимание будет сосредоточено на том, что такое есть это почти загадочное словосочетание – раздельное питание.
   Что за ним кроется? Как его соблюдать? Каков механизм того, что он «выручает» наш организм даже там, где уже почти ничего не действует? И наконец, как правильно делать то, что – по всем статьм! – мы до сих пор делали не очень толково, то есть как правильно питаться?
   Разумеется, возникает ощущение, что правильное питание должно быть, прежде всего, ресурсосберегающим, а кроме того, быть очень точно подстроено под индивидуальные наши особенности, желательно даже так, чтобы сильные стороны поддерживали те, которые не очень сильны, чтобы слабые постоянно находились в поддерживаемом состоянии, и тогда можно будет говорить о значительной ценности системы раздельного питания.
   А это именно система, которая должна не просто быть изложена, но которой предстоит претерпеть «тонкую подстройку» для каждого, кто ее хочет использовать, должна эффективно «отсоветовать» – по прайней мере попытаться – не очень разумным людям, которые занимаются тем или иным видом пищевого самоубийства, это злоупотребление своим здоровьем, и кроме того, должна иметь режим «самораскручивания», когда удачно найденную схему питания хочется поддерживать дальше, просто потому, что с ней лучше живется. Вот в таком порядке и будем действовать.

Глава 6.
Раздельное питание как соблюдение ресурсов организма. Таблица продуктов по технологии раздельного питания.

   Надо сказать, что я почти убежден, раздельное питание – не самая здоровая и эффективная система питания для каждого из людей. Вполне может быть, что существует гораздо более совершенные во всех отношениях схемы. Беда только в том, что они нам неизвестны.
   А вот из всех известных именно раздельное питание остается самым доступным и в то же время наименее безболезненным вариантом, которые можно рекомендовать каждому в отдельности и всем вместе. Думаю, вы и сами в этом скоро убедитесь, когда уясните себе его суть.

Кислый желудок и щелочная двенадцатиперстная кишка.

   А суть, вернее, коренная идея раздельного питания исходит из предпосылки, которую открыли еще до Павлова с его «многострадальными» собаками, но как-то не сразу придали этому значение. Дело в том, что кишечник имеет преимущественно кислую среду. А двенадцатиперстная кишки, прямое продолжение желудка, обладает преимущественно щелочной средой.
   Обе среды важны для обработки разных питательных веществ, и их сосуществование в одном организме позволяет этому организму – и в целом нам, человечеству – быть всеядными.
   Беда только в том, что по базовому постулату химии – очень уважаемой и безоговорочно правильной науки – кислая и щелочная среда друг друга нейтрализуют. Что из их смешения получается, зависит от конкретного состава и концентрации реактивов, но в любом случае они теряют свои свойства.
   То есть, если бы желудочная среда безпрепятственно попадала в двенадцатиперстную кишку, той приходилось бы очень плохо, или если бы она вела себя слишком активно, желудок изначально терял бы свои способности переваривать продукты, потому что подавлялся бы щелочью, поступающей снизу, и тогда каждому из нас гарантирована была отрыжка, неприятный запах изо рта, несварение, изъязвление стенок желудка в результате процессов разложения пищи и прочие малоприятные вещи.

Почему они не ссорятся.

   Однако этого ничего не происходит. Потому что между ними находится очень серьезный орган, так называемый «привратник» – мускульное колечко, которое регулирует, как диафрагма, прохождение любой питательной смеси. Кроме того, природа так мудро – под крутым углом и к тому же почти вверх – расположила отвод двенадцатиперстной от желудка, что и анатомически разделила их на две области. Это немаловажно, анатомы со средних веков замечали, что если этот угол сглаживается, пищеварение клиента становится хуже.
   Кроме того, за всем состоянием организма очень внимательно следит вегетативная нервная система – наш природный балансир, который не позволяет ни кишечнику угнетать желудок, ни желудку чрезмерно активничать, поскольку это плохо не только для него самого, но и для всех остальных.
   Разумеется, часть пищи из желудка попадает в двенадцатиперстную кишки, увлекая с собой кислотный желудочный сок, но в идеальном случае его не очень много, потому что все его кислотные способности почти полностью истрачены на саму пищу.
   А щелочной кишечник легко преодолевает эту избыточную кислотность, потому что усвоение продуктов пищеварения – процесс, который всегда идет с небольшим запасом, ведь продукты питания для любого сбалансированного организма очень важны, и наше умное тело всегда стремится изъять из поступившей пищи как можно больше всего, что там есть.
   Вообще, если вдуматься, в этом порядке – сначала кислотная среда, потом щелочная, – есть некая форма совершенства. Если бы было наоборот – то есть, если бы желудок был щелочной, а кишечник кислотный, – было бы не в пример хуже. Кислотность в кишечнике, если бы так сложилось, приходилось бы создавать гораздо более «крутую», а это травмировало бы сами стенки кишок, усвоение шло бы быстрее, а значит кишечник должен был бы работать в гораздо более резвом темпе, что потребовало бы в большей степени резервировать его функции – давно известно, что скорость делает необходимым большие запасы прочности всех элементов системы. И кроме того, я подозреваю, производство кислотности «стоит» организму куда дороже, чем целочной среды, а значит, мы были бы куда более прожорливыми, наши системы работали в более напряженном, может быть, даже критическом для живой протоплазмы режиме, и это привело бы к более быстрому износу тела, исходя из более скорого износа ресурсов.
   Нет, что ни говори, а так, как есть – не в пример лучше. И дольше живем, и спокойнее себя чувствуем, и обходимся вполне разумным количеством продуктов. К тому же, и желудок с двенадцатиперстной кишкой вполне уживаются… Хотя, конечно, не всегда.

Почему они ссорятся.

   Есть ситуации, когда они сорятся. Когда у желудка повышенная кислотность, когда щелочная среда двенадцатиперстной прорывается выше, чем ей следовало бы находиться, когда происходят травмы или деформации желудочно-кишечного тракта, когда наступает существенное ослабление желез и сбои секреторности… Но наиболее часто встречаемым способом поссорить желудок и двенадцатиперстную является обычай кормиться таким образом, чтобы продукты, которые легко перерабатываются желудком, попадали в него вкупе с продуктами имеющими большее сродство двенадцатиперстной. И над этой «ничейной» смесью предполагают трудиться оба органа, работая, прежде всего, не на обработку пищи, а на подавление активности соседнего органа, друг друга, перебарывая «неподходящую» химию, слишком серьезно «застрявшую» в продуктах, чтобы все-таки вытащить из нее что-нибудь, чем можно подкормить клетки, что можно пустить в дело.