Байкалов Альберт. Недосягаемые

Альберт Байкалов
Недосягаемые

Пролог

   Ветер раскачивал голые ветви деревьев, завывал в ущелье, трепал бороды стоящих на склоне горы двух вооруженных мужчин. Внизу извивалась переполненная талой водой Асса. На повторяющей ее изгибы дороге работала техника. Утром произошел обвал, и сейчас ремонтники убирали с проезжей части камни и грунт. Выпустив вверх черные клубы дыма, желтый бульдозер наконец свалил в реку огромный валун. Даже с такого расстояния был слышен всплеск. Позади трактора сновал грейдер. Рядом толпились похожие на муравьев люди.
   Невысокого роста бородач в плоской афганской шапке-нуристанке, с обмотанной зеленым шарфом шеей посмотрел в бинокль.
   – Янгулби уже не видно, – пробормотал он на арабском языке и с горечью в голосе добавил: – Жалко отдавать его на съедение шакалам! Хороший был воин.
   Веко его левого глаза было изуродовано взрывом. Из нагрудного кармана разгрузочного жилета, надетого поверх камуфлированной формы, торчала антенна портативной станции.
   – Мы выполняем приказ, – сказал другой, в черном берете. Он был немного выше ростом, но уже в плечах. Нижнюю часть лица покрывала редкая поросль. Было заметно, он недавно перестал бриться.
   – Раз Хозяин решил сдать его кафирам, значит, на карту поставлено многое, – сокрушенно вздохнул араб в нуристанке. – Как ты думаешь, Хасан, Янгулби ни о чем не заподозрил, когда мы сказали, что дальше пойдем одни?
   – Его дело перевести нас в Чечню, – пожал плечами араб, которого звали Хасан. – И зачем мне думать? Пусть думают те, кто нам платит.
   – Я считаю, здесь будет самое место оставить Аслана, – неожиданно подал голос третий. Он отходил в кустарник и сейчас, возвращаясь обратно, на ходу застегивал зимнюю камуфлированную куртку. Этот боевик выглядел намного моложе своих дружков.
   – Ты прав, Нувас. Я тоже так думаю, – согласился с ним Хасан. – Другого такого случая не будет. Скажет, ногу подвернул, когда Янгулби обстрелял дорожников, поэтому не смог вместе со всеми уйти.
   – Думаешь, русские поверят? – Араб со шрамом вновь поднес к глазам бинокль и, прищурившись, посмотрел вниз. – У нас не принято бросать человека в беде, и они это знают.
   – Он скажет, что шел домой и не собирался воевать, – возразил Хасан.
   – Давай для верности прострелим ему ногу или руку? – Нувас предложил это таким тоном, словно речь шла не о человеке, а о кукле.
   – Почему им не поверить? – удивился араб со шрамом. – Мы сейчас обстреляем рабочих. С ними охрана. Видишь, – он показал пальцем вниз, – «уазик» стоит. Там четыре милиционера. Они ответят огнем и вызовут подмогу. Мы сразу уйдем, а они все равно решат осмотреть склон. Тут и наткнутся на Аслана.
   Он обернулся и посмотрел на худощавого чеченца, который с безучастным видом сидел прямо на земле. Переход дался ему с трудом. Все думали, что на перевале он попросту испустит дух. Боевики Янгулби Катаева буквально тащили его несколько километров на себе. Изо рта и ушей паренька шла кровь. Он несколько раз терял сознание.
   Хасан подошел к нему:
   – Аслан, ты все помнишь?
   Паренек, которого назвали Асланом, поднял на араба огромные глаза:
   – Конечно.
   – Повтори! – потребовал Хасан и оглянулся на своих дружков арабов. Они плохо понимали чеченский язык, с трудом говорили на русском, поэтому вся тяжесть работы с Асланом легла на его плечи.
   – Меня вывезли в Грузию, когда я еще был ребенком, – монотонно заговорил Аслан. – Мои родители живут бедно. Сам я не имею образования. Когда узнал, что полевой командир Янгулби Катаев собирается идти в Чечню, попросился с его отрядом. Он забрал людей, которые занимались в тренировочном лагере, и неделю назад мы отправились в путь, – парень на секунду задумался, вспоминая легенду. – С нами шли три араба…
   – Кого ты видел, когда жил в Грузии? – перебил его Хасан.
   – С нами в одном ауле жил чеченец, которого все называли Бек. Еще туда часто приезжали европейцы. Имя одного Мэйфилд. Есть русские, но они ни с кем не общаются, живут отдельно. Каждый день ходят в горы. Потом оттуда слышны стрельба и взрывы…
   – Молодец, – похвалил Хасан. – И помни, твой отец остался у нас. Что бы ни случилось, ты должен стоять на своем. Тебе ничего не будет. Ты не участвовал в войне. Выйдешь на свободу, как только разберутся. Приедешь в Гудермес к своему дяде, там тебе дадут денег.
   – Ну что, пора! – Араб со шрамом огляделся по сторонам, снял висевший на плече автомат и начал спускаться ниже.
   Хасан кивнул Аслану, давая понять, чтобы тот следовал за ним, и догнал Нуваса.
   Вскоре бандиты рассредоточились за выступающими из земли каменными глыбами.
   – Отходить будем туда, – показал рукой вдоль склона араб со шрамом, опустился на одно колено и направил автомат вниз.
   Его примеру последовали остальные. Раздался лязг затворных рам. Сидя в небольшом углублении чуть выше остальных, Аслан во все глаза наблюдал за приготовлениями моджахедов.
   – Пора! – процедил сквозь зубы араб со шрамом.
   Нувас выпрямился во весь рост и, набрав полные легкие воздуха, закричал:
   – Аллаху акбар!
   Дружный треск автоматных очередей прокатился вслед за эхом.
   Дорожники заметались вдоль дороги. Кто-то упал. Несколько человек бросились к обрыву. Одновременно из «уазика» выскочили милиционеры. Укрывшись за грейдером, они ответили огнем. Бандиты принялись перебегать с места на место, создавая иллюзию, что атакует крупная банда.
   – Надо было дать автомат Аслану! – крикнул Хасан.
   Тем временем на половине пути, между дорогой и рекой, уже застыли на земле две фигурки.
   – Уходим! – скомандовал боевик со шрамом.
   – Аслан! – позвал чеченца Нувас.
   – Что? – Парень сначала поднялся на четвереньки, потом выпрямился во весь рост.
   – Ничего, – оскалился Нувас и дал очередь по ногам.
   – Ах! – Чеченец как подкошенный повалился на землю. – А-а-а!
   – Так надо! Терпи. – Подбежавший к нему боевик со шрамом схватил руку и сжал: – Помни, твои родители у нас.
   С этими словами он сунул ему в руки упаковку бинта и устремился вверх по склону.
   – Ох! – Аслан перевернулся на бок и застонал от боли.

Глава 1

   Непогода смыла весенние радужные краски, сделав окружающий мир унылым и безликим. Город кутался в бесцветной дымке водяной взвеси и выхлопов машин. Ощущение непреходящего вечера не покидало москвичей на протяжении всего дня. Время суток они уже давно определяли лишь по часам и усталости. Обильные снегопады с приходом весны прекратились, однако дни продолжали стоять пасмурные. Люди соскучились по солнцу. Это состояние природы отразилось и на настроении. Конец рабочего дня был условный. Нужно было после всего еще добраться до дома.
   Маявшиеся в пробке на Садовом кольце водители занимали себя чем могли. Одни слушали музыку, другие использовали это время, чтобы позвонить, или читали прихваченную в дорогу специально для этих целей прессу. Тем, кто оказался у пересечения с шоссе Энтузиастов, повезло больше. Здесь, почти у самого светофора, произошла авария: водитель красной «Калины» въехал в зад новенького «Форда». Как это бывает в России, событие обещало быть захватывающим, со всеми элементами боевика, триллера и трагикомедии.
   Первым на дорогу выскочил хозяин иномарки. Рослый, бритый наголо, с выступающей немного вперед нижней челюстью и свирепым взглядом, громила сначала присел на корточки и осмотрел повреждения. Потом выпрямился, упер руки в бока и уставился на виновника несчастья. При этом его лицо сделалось пунцовым. Втянув голову в плечи, владелец «Лады» еще некоторое время сидел за рулем, словно надеясь, что его не заметят. Потом медленно выбрался наружу. Бедняга был уже не молод и на голову ниже. Видимо, это придало громиле уверенности. Крича и размахивая руками, он стал надвигаться на коротышку. Машины дружно мигали желтыми габаритами, словно подбадривая своих хозяев. Обреченно понурив голову, коротышка что-то бормотал в ответ на вопли хозяина иномарки. Наконец расстояние между ними сократилось до минимума. Громила схватил коротышку за одежду на груди и стал мотать его из стороны в сторону. Но тот оказался не промах и залепил в ответ хозяину «Форда» коленом между ног. Лысый согнулся, лицо исказила гримаса боли. Но ненадолго. Она сменилась яростью. Лысый выпрямился и двинул коротышке кулаком в лоб. Тот отлетел, едва не угодив под колеса тронувшегося в этот момент «уазика». Скрип тормозов придал сцене остроту гангстерского боевика. Коротышка бросился вперед, и они снова сцепились.
   Среди прочих очевидцев этой сцены оказалась сидевшая в черном джипе «Тойота Ленд Крузер» супружеская пара. Их машина оказалась ближе всех к покореженным автомобилям.
   Мужчина положил руки на рулевое колесо и улыбнулся:
   – Вот, черти, дают!
   У него были серые глаза, прямой, правильной формы нос и волевой подбородок.
   – Они же сейчас убьют друг друга! – Голубоглазая блондинка со слегка приподнятой верхней губой схватила его за руку.
   – Друг друга убить они не смогут, – на полном серьезе возразил ей мужчина. – Разве что кто-то один. Я думаю, лысый победит. Ставлю на него.
   – Ты шутишь? – удивилась женщина.
   – А что мне остается делать? – Он оторвал взгляд от водителей и посмотрел на свою попутчицу.
   – Скажи им хотя бы, – умоляющим голосом попросила она.
   – Так они и послушались, – усмехнулся он. – И потом, в кои-то веки собрались провести вечер в ресторане – и на тебе. Я должен начинать его с того, чтобы лезть в грязную драку? Помнится мне, кто-то это в корне не одобрял.
   – Я не говорю, что обязательно надо бить кого-то, – взгляд блондинки сделался испуганным. – Но и сидеть вот так тоже нехорошо.
   – Если бы мне доплачивали за все это, – сокрушенно вздохнул мужчина и вновь уставился на драчунов.
   Редкие капли дождя падали на лобовое стекло, их тут же старательно убирали ходившие из стороны в сторону щетки дворников. Снаружи было сыро и слякотно. Мужчине не хотелось выходить.
   В этот момент коротышка умудрился дважды залепить длинному по ребрам. С яростью на лице тот ответил прямым в челюсть. Коротышка упал под колеса джипа.
   – Антон! – Женщина закрыла лицо руками.
   Мужчина сокрушенно вздохнул, осторожно, чтобы не ударить рядом стоявшую машину, открыл дверцу и выбрался на улицу. Туфли заскользили по грязной каше из воды и снега.
   – Эй, люди! – позвал он и прищурился от порыва ветра, метнувшего в лицо мелкие брызги дождя.
   Оба водителя одновременно обернулись и посмотрели в сторону Антона.
   – Чего тебе? – спросил лысый.
   – Вы бы людей не смешили, – Антон протиснулся между машинами и подошел к ним вплотную. – Стукнулись – поставьте знак аварийной остановки и сидите, ждите себе ГАИ.
   – Ты что, самый умный? – неожиданно насупился коротышка. – Вали, откуда пришел!
   – Вот те на! – Антон опешил. – Да я, собственно, тебя больше пожалел…
   – Не надо меня жалеть! – с обидой в голосе крикнул мужчина и шмыгнул перепачканным кровью носом.
   – Исчезни! – Лысый толкнул Антона в грудь правой рукой.
   Это был опрометчивый шаг. Для командира группы спецназа ГРУ подполковника Филиппова не представляло особых проблем наказать громилу. Левой рукой он поймал запястье и надавил на обратную сторону ладони большим пальцем, одновременно поворачивая руку против часовой стрелки. Громила охнул и упал на колени. Не отпуская его, Антон взял коротышку за предплечье. Пальцы привычно сдавили две болевые точки чуть выше локтевого сгиба. Осталось немного потянуть вниз. Раз – и коротышка тоже на коленях.
   Антон отпустил забияк:
   – Вставайте, клоуны!
   Потирая запястье, громила медленно поднялся:
   – Остыл? – Антон заглянул ему в глаза.
   – Да пошел ты! – в сердцах бросил лысый и зло сплюнул.
   В это время машины в пробке медленно двинули вперед. Антон вернулся за руль.
   – Молодец! – Женщина приподнялась и чмокнула его в щеку.
   – Регина! – глядя на свое отражение в зеркале заднего вида, укоризненно покачал головой Антон. На загорелой, обветренной скуле остались следы помады. Женщина виновато вздохнула, достала из кармана куртки платочек и стала вытирать.
   Антон включил передачу. Пострадавшие в аварии машины вместе со своими хозяевами медленно проплыли мимо.
   К ресторану подъехали, когда совсем стемнело. Антон с трудом нашел на стоянке место.
   Они сдали вещи в гардероб и прошли в зал. Сидевшие за крайними столиками посетители невольно обратили внимание на эффектную пару. Антон был в сером костюме, который выдавал атлетическую фигуру. Перламутровый галстук подпирал воротник сиреневой сорочки. Придерживая за талию Регину, он прошел в сопровождении администратора к заранее заказанному столику.
   Регина открыла меню. Антон огляделся. Зал был оформлен под дворянскую усадьбу восемнадцатого века. Мягкие тона, люстры, зеркала на стенах, отражающие огоньки свечей, и огромный камин создавали уютную обстановку. За соседним столиком справа сидела немолодая пара. Наполовину лысый мужчина уже изрядно набрался и что-то громко объяснял щуплой женщине. С другой стороны оказались две дамы бальзаковского возраста. Потягивая шампанское, они с делано скучным видом о чем-то говорили.
   Подошел официант и с невозмутимым видом встал рядом.
   Регина отложила на край стола меню, виновато посмотрела на Антона и пожала плечиками:
   – Я ничего не выбрала.
   – Салат «Дары моря», – стал перечислять Антон. – Карпаччо из говядины…
   Он лишь мельком глянул на список горячих блюд, холодных закусок и карту вин. Однако этого было достаточно, чтобы не только восстановить в голове названия, но и до копейки назвать цену.
   – Как тебе здесь? – Регина слегка наклонилась.
   – Нормально, – Антон кивнул. – Лишь бы тебе нравилось.
   – Последний раз мы вот так вдвоем сидели два года назад на юбилее нашей свадьбы, – взгляд Регины сделался грустным.
   Негромко заиграла музыка. Вновь возникший официант принес вино и тут же разлил по бокалам.
   Антон слегка взболтнул янтарный напиток и посмотрел на жену:
   – За тебя.
   Она улыбнулась, сделала глоток:
   – Интересно, те двое, что на Садовом, после того как мы уехали, продолжили драться?
   Антон пожал плечами:
   – Мне все равно.
   – Почему ты такой бездушный? – Она шутливо надула губки.
   Антон отстранился от стола, давая возможность подошедшему с подносом официанту выставить тарелки.
   – Приятного аппетита! – Мужчина в белой сорочке и бабочке едва заметно кивнул.
   – Спасибо, – Антон взял вилку и нож.
   Прошло около часа. Антон не пил. Табу. За рулем – ни капли. Бокал поднимал символически, чтобы поддержать Регину. Щеки жены от выпитого зарумянились, глаза заблестели. Они говорили ни о чем, пару раз станцевали. Антону уже казалось, что вечер удался, когда на входе в зал появились двое, мужчина и женщина. Антон не поверил своим глазам. В респектабельном, высоком шатене он узнал владельца «Форда», который устроил на Садовом кольце потасовку. Парик, усики и очки изменили его до неузнаваемости.
   – Что? – Регина проследила за взглядом Антона.
   – Не крути головой! – Он наколол лист салата и отправил его в рот.
   Регина удивленно посмотрела на Антона:
   – Ты кого-то увидел?
   – Угадала, – кивнул он.
   Между тем компания в сопровождении администратора проследовала в дальний конец зала.
   – Не томи, – Регина взяла бокал, отпила вина.
   – Хозяин «Форда» явился, – пояснил он. – Только теперь на нем парик и очки.
   – Да ты что? – Личико жены вытянулось от удивления. – Я же говорила, что он бандит.
   – Не обязательно, – возразил Антон.
   – Хотя, – она шутливо прищурилась, – может, он тоже в спецназе служит?
   Регина была права в одном: Антон действительно не раз использовал в различных ситуациях грим. В ГРУ к этим вопросам относятся серьезно. В программу подготовки даже включены занятия по актерскому мастерству, которые проводят именитые артисты.
   Антон с иронией посмотрел на Регину:
   – Именно в спецназе он служить никак не может.
   – Ты там всех знаешь? – на полном серьезе спросила она.
   – Конечно, нет, – покачал он головой. – Просто под каждую внешность необходимо и характерное поведение. Это только со стороны кажется все просто – прилепил усы, и уже никто тебя не узнает. На самом деле нюансов много. Играешь, например, роль человека с плохим зрением, снял очки – не забудь прищуриться. Наш знакомый – абсолютный дилетант в этом деле.
   – Он снимал очки? – улыбнулась Регина.
   – Нет, – Антон покачал головой. – Но парик не причесан. Он по привычке не взял расческу.
   – Ну и что? – Регина наколола оливку.
   – Это еще не все… – Антон хотел назвать ей еще несколько признаков, по которым отличил дилетанта от профессионала, но в это время в закрепленном на поясе футляре заработал сотовый.
   Антон отстранился от стола, достал трубку и приложил ее к уху.
   – Внимание, для всего личного состава «Сбор по тревоге», – раздался электронный голос автоматической системы оповещения. – Время доведения – двадцать один час семнадцать минут…
   Антон машинально посмотрел на часы и сокрушенно вздохнул.
   – Что? – Регина слегка подалась вперед.
   – Как всегда, – Антон взял салфетку, вытер губы, бросил в тарелку: – Собирайся. Сейчас посажу тебя на такси, а сам поеду на работу.
   – Что-то случилось?
   – Не знаю. – Антон достал портмоне и подозвал официанта.
   На сборы ушли считаные минуты, и вскоре они уже вышли к автостоянке. В это время здесь всегда была парочка такси.
   – Погоди, – Регина замедлила шаг.
   – Что? – Антон насторожился.
   – А как быть с этим…
   – С кем? – Занятый своими мыслями, он не сразу понял, о чем речь.
   – Ну, с лысым…
   Антон огляделся в надежде увидеть милиционера.
   – Кого ты ищешь? – удивилась Регина.
   – Милиционер нужен, – Антон развел руками. – Сами мы не можем ничего сделать. Даже документы проверить.
   – Почему? – нахмурилась Регина.
   – Человек может избегать быть узнанным по разным причинам. Вдруг он так прячется от жены или работает частным детективом?
   – Сомневаюсь, – покачала головой Регина.

* * *

   Зураб Капанадзе подошел к огромному, с человеческий рост зеркалу в старинной, вырезанной из дерева раме, критически оглядел себя, одернул пиджак, поправил галстук. Весь его вид говорил о том, что он доволен своей внешностью. Мужчина в расцвете сил. Природа не обидела его ни ростом, ни лицом. У него был прямой нос, голубые глаза и черные, с отливом волосы. Как и полагается госслужащему, он носил короткую, аккуратную прическу и был всегда чисто выбрит. Отливающий синевой подбородок делила пополам ямочка.
   Вчера Зурабу исполнилось тридцать пять. В его дом, построенный отцом-цеховиком еще в середине восьмидесятых в окрестностях Тбилиси, съехались гости. По-другому и быть не могло. У Зураба много родственников, друзей и коллег по работе. К юбилею начали готовиться еще в феврале. Завезли лучшие вина, заново отремонтировали обеденный зал, приготовили комнаты для тех, кто по разным причинам не сможет уехать в этот же день. Повара Зураба потрудились на славу. Столы ломились от обилия закусок. Гоми, лобио, чапохи, фасоль с орехами, мцвади в баклажанах, чахохбили, хинкали, харчо из осетрины… Все было приготовлено со вкусом и из самых лучших продуктов. Прислуга не успевала подавать на стол кувшины с вином. Общую картину слегка подпортил не к месту появившийся дядя из Пасанаури. Родственник по линии матери приехал на стареньких, местами до дыр прогнивших «Жигулях». Поначалу его даже не пропускала охрана. Одетый в потертый на локтях пиджак, в заправленных в сапоги брюках усатый грузин в огромной кепке привез в мешках сыр. Однако тосты родственника, которые он произносил мягким, с легкой хрипотцой голосом, понравились гостям. Они отнеслись к его появлению, как к театрализованному представлению, и к концу вечера Зураб уже не так стеснялся его.
   Утром Капанадзе поднялся раньше своих гостей и ждал их в холле на первом этаже. В зал вошла Нано. Статная грузинка походила манерами и внешностью на княжну. У нее были большие глаза, тонкие брови, алые губы. Она всегда держала голову прямо и смотрела слегка надменно. Красивую шею украшало ожерелье из жемчуга. Но Зураб не любил ее, женился ради карьеры. Ведь Нано – дочь известного в стране политика и банкира.
   – Зураб, как наши гости? – спросила супруга грудным голосом.
   Зураб посмотрел на часы, потом на лестницу и развел руками:
   – Скоро спустятся.
   Нано так же бесшумно исчезла, как и появилась. С утра она имела привычку обойти все помещения и проверить, все ли в доме в порядке. Зураб потер руки и сел на диван.
   Рэгги Мэйфилд – рыжеволосый, с маленькими глазками англичанин – после празднования остался в доме Зураба. Несмотря на небольшой рост, он слегка сутулился, имел нескладную фигуру, был очень неловок, а благодаря застенчивой улыбке мог сойти за подростка. Однако за неказистыми внешними данными скрывались проницательный ум, феноменальная память, удивительная работоспособность и выносливость. Мэйфилд говорил на русском и грузинском языках, знал немецкий. Представляя в Грузии компанию, оказывающую услуги в сфере информационных технологий, на самом деле этот человек был крупным специалистом по Кавказу и имел статус советника при правительстве Великобритании. До последнего времени в его работе доминировали сбор и анализ информации о северном соседе. Несколько раз Зураб сопровождал его в поездках в горную часть республики, где англичанин встречался с лидерами чеченской оппозиции.
   Вчера Мэйфилд появился в обществе Карлайла Блейбнера. Спортивного телосложения, с правильными чертами лица и русыми, зачесанными назад волосами, американец также не отказался от предложения Зураба остаться у него. Блейбнер приехал в Грузию по туристической визе. Поводом для этого послужила выставленная на аукцион дача одного из бывших сотрудников ЦК компартии Грузии, в которой Блейбнер планировал открыть санаторий. Аукцион прошел неделю назад. Американец не сумел его выиграть. Конечно, было понятно, что вся эта возня преследовала одну цель: завуалировать реальную цель визита. Русские, разумеется, знали, что Блейбнер – их соотечественник, вывезенный в свое время бежавшими на Запад родителями; сейчас работает на ЦРУ. Чтобы не раздражать их, придумывались разного рода легенды. То, что эти два человека среди прочих были в гостях у Зураба, наверняка в ближайшее время станет известно в Москве. Никто не исключал, что среди разъехавшихся накануне вечером по домам гостей могли оказаться агенты российских СВР или ГРУ. Но это никого из присутствовавших на дне рождения Зураба гостей не волновало. Однако о появлении в скором времени еще одного человека знать никто был не должен.
   На лестнице появился Мэйфилд.
   Зураб вскочил с дивана:
   – Доброе утро! Как спалось?
   – Прекрасно! – Мэйфилд старался выглядеть бодро, хотя было заметно, что ему все еще нехорошо от выпитого накануне. – У вас замечательный воздух.
   – Воздух во всей Грузии как вино, – Нано вышла из дверей кухни.
   Англичанин подошел к жене Зураба и картинно склонил голову. Нано улыбнулась и протянула руку. Он взял ее за кончики пальцев и галантно коснулся запястья губами.
   – А где ваш друг? – Нано посмотрела на лестницу.
   – Я здесь, – раздался голос. Блейбнер быстро сбежал по ступенькам, пожал руку Зурабу, кивнул Нано.
   Оба, англичанин и американец, были в рубашках и джинсах. Блейбнер вдобавок натянул красивый шерстяной пуловер.
   Зураб отругал себя за неосмотрительность. На фоне гостей он в костюме выглядел глупо. Но кто же знал?
   – Пожалуйста, к столу! – Нано показала рукой на высокие двустворчатые двери.
   Все вышли на веранду. Просторное полукруглое помещение с колоннами наполовину было из стекла. Отсюда открывался вид на сад. Деревья стояли еще голые, но вокруг фонтана уже зеленела трава.
   Все расселись за стол.
   – Зураб, а где ваш дядя? – неожиданно спросил Мэйфилд.
   – Уехал еще вчера, – не понимая, чем вызван интерес англичанина, ответил Зураб.
   – Как? – Блейбнер удивленно вскинул брови. – За рулем?
   – А что тут особенного? – вопросом на вопрос ответил Зураб. – Он ведь грузин.
   Все рассмеялись. Нано сдержанно улыбнулась и тихо вышла.
   Некоторое время ели молча.
   – Зураб, а ты играешь в гольф? – Блейбнер осторожно поднес ко рту чашечку кофе.
   – Конечно, – кивнул Капанадзе. – Я учился в Англии. Там и пристрастился…
   – В Тбилиси есть клуб?
   – Обязательно, – кивнул Зураб. – У нас президент любит провести время с клюшкой.
   – Вы любите своего президента? – Мэйфилд посмотрел в глаза Зурабу.
   – Почему вы спросили? – растерялся Зураб.
   – Мне интересно, – ответил англичанин.
   – Меня устраивает все, что он делает, – уклончиво ответил Зураб.
   Он знал, Мэйфилд недолюбливал Саакашвили. В кулуарах западных спецслужб давно изучались возможные кандидаты на этот пост. Зурабу было немного обидно, что так обстоят дела, что за грузин решают американцы и англичане. Но во всем виноват сам президент. Он с самого начала поставил страну в зависимость от иностранцев.
   Двери бесшумно открылись, и вошел начальник охраны. Осторожно подойдя к Зурабу, он нагнулся к самому его уху:
   – Чеченец приехал.