Безопасность границ прежнего мидо-бактрййского государства или другие какие причины принудили Кира повести свои войска против народов, кочевавших на севере Малой Азии, по обеим сторонам Каспийского моря. Самым многочисленным и богатым из этих народов были массагеты.
Массагетами правила царица Томириса. Кир отправил к ней послов с предложением вступить с ним в брак. Но Томириса, верно угадав, что он помышляет не столько о ней, сколько о том, чтобы завладеть властью над массагетами, отклонила его предложение. Тогда Кир подошел к Яксарту (ныне Сыр-Дарья) на востоке от Каспийского моря с целью напасть на мас-сагетов. Он построил мосты для перехода через реку своих войск и суда для их перевозки.
Когда он был занят этими приготовлениями, Томириса отправила к нему посла и приказала сказать следующее: «Царь мидян! Отступись от своего намерения. Ведь ты не можешь знать заранее, пойдет ли тебе на благо сооружение этих мостов. Оставь это, царствуй над своей державой и не завидуй тому, что мы властвуем над нашей. Но ты, конечно, не захочешь последовать этому совету, а будешь действовать как угодно, но не сохранять мир. Если ты так страстно желаешь напасть на массагетов, то прекрати работы по строительству моста через реку. Мы отступим от реки на три дня пути, а ты между тем перейди в нашу страну. Если же ты предпочитаешь, чтобы мы пришли к тебе, сделай то же самое со своей стороны».
Получив этот ответ, Кир созвал знатнейших персов и изложил положение дел, чтобы рассудить, как ему поступить. Все мнения сошлись на том, что следует ожидать Томирис с ее войсками здесь, на своей стороне.
Но присутствующий на совете Крез не одобрил это решение и сказал: «О, царь! Я уже раньше обещал тебе сколь возможно отвращать всякую беду, грозящую твоему дому. Мои столь тяжкие страдания послужили мне наукой. Если ты мнишь себя бессмертным и во главе бессмертного войска, то мое мнение тебе бесполезно. Если же ты признаешь, что ты только человек и царствуешь над такими же смертными людьми, то пойми прежде всего вот что: существует круговорот человеческих дел, который не допускает, чтобы одни и те же люди всегда были счастливы. По предложенному вопросу я имею иное, совершенно противоположное мнение. Если ты допустишь врагов в нашу собственную землю, то вот какая грозит нам опасность: потерпев поражение, ты погубишь всю свою державу. Ведь совершенно ясно, что одолев тебя, массагеты не побегут в свою сторону, но вторгнутся в твои владения. Если же победа будет на твоей стороне, то ты извлечешь из нее пользы меньше, чем, победив их по ту сторону реки и имея возможность преследовать их в бегстве. Разбив неприятеля, ты будешь иметь возможность отнять у Томирисы ее царство. Кроме того, было бы постыдно Киру, сыну Камбиза, уступить женщине власть в своем государстве. Так вот, по-моему, нам следует перейти реку и затем проникнуть в глубь страны, насколько враги отступят, и постараться одолеть их. Как я узнал, массагетам совершенно не знакома роскошь персидского образа жизни и недоступны ее наслаждения. Поэтому нужно устроить в нашем стане обильное угощение для этих людей, зарезав множество баранов и выставить огромное количество сосудов неразбавленного вина. Приготовив все это, с остальным войском, кроме самой ничтожной части, снова отступить к реке. Враги при виде такого обилия яств набросятся на них и нам представится возможность совершить великие подвиги».
Кир отверг первое мнение и принял совет Креза. Царь известил Томирису, что она должна отступить, так как он намерен переправиться в ее владения. Верная своему прежнему обещанию, Томириса отступила. После этого Кир передал Креза своему сыну Камбизу, назначенному им своим преемником, и настоятельно внушал сыну почитать Креза и обходиться с ним хорошо, в случае, если нападение на масса-гетов окончится несчастливо. Затем он отослал их обоих в Персию, а сам с войском переправился через реку.
Пройдя один день, Кир привел в исполнение план Креза. Для этого он с отборнейшими войсками снова отступил к Араксу, а худшую часть войска оставил на месте. Тогда третья часть войска массагетов напала на оставленных Киром воинов и перебила их. После победы, увидев выставленные яства, массагеты уселись пировать. Наевшись и напившись, они улеглись спать. Вернувшиеся персы убили большую часть врагов, а еще больше захватили в плен. В числе пленников был и сын царицы, предводитель массагетов, по имени Спаргапис.
Томириса, узнав об участи своего войска и сына, отправила к Киру посла с такими словами: «Кровожадный Кир! Не кичись этим своим подвигом. Не силой оружия в честном бою, а соком виноградной лозы, который и вас лишает рассудка, когда, напившись, вы начинаете произносить непристойные речи, — вот этим-то зельем ты коварно одолел моего сына. Поэтому прими от меня благой совет. Возврати мне моего сына и оставь эту страну, безнаказанно торжествуя победу над третью частью массагетского войска. Если же ты этого не сделаешь, то, клянусь тебе именем солнца, божеством массагетов, я действительно напою тебя кровью, как бы ты ни был ненасытен.
Гробница Кира
Кир не обратил никакого внимания на слова посла. А сын царицы Спаргапис, когда хмель вышел у него из головы, понял свое бедственное положение и попросил Кира освободить его от оков. Лишь только царевич был освобожден, он умертвил себя.
Томириса собрала все массагетское войско и напала на персов. Эта битва была самой жестокой из всех битв между варварскими народами. Сначала противники, стоя друг против друга, издали стреляли из луков. Исчерпав запас стрел, они бросились в рукопашную, поражая друг друга копьями и мечами. Долго бились противники, и никто не желал отступать. Наконец, массагеты победили. Значительная часть персидского войска осталась на поле сражения, и сам Кир был убит.
Томириса наполнила винный мех человеческой кровью и велела отыскать среди павших персов труп Кира. Когда тело Кира нашли, царица велела всунуть его голову в мех. Затем, издеваясь над покойником, она стала приговаривать так: «Ты все же погубил меня, хотя я осталась в живых и одолела тебя в битве, так как хитростью захватил моего сына. Теперь я напою тебя кровью, как я тебе обещала и угрожала». Так окончил свою жизнь Кир в 529 году до Р. X. после почти тридцатилетнего царствования.
Благодаря Киру множество мелких азиатских государств были объединены в одно огромное персидское государство. После того, как к нему присоединился и Египет, это государство сосредоточило в себе всю культуру древнего исторического мира.
5. Псамметих I и последние фараоны.
(655…345 г. до Р. X.).
Псамметихом начинается XXVI династия. Он при помощи лидийского царя Гигеса, приславшего ему ионийских и карийских наемников, свергнул ассирийское иго, и Египет вернул самостоятельность и стал иметь своих собственных государей. Псамметиху вскоре пришлось защищать свои восточные границы. Произошло это вследствие того, что он расположил постоянным лагерем на пелузийском рукаве Нила ионийцев и карийцев, «медных людей, вышедших из моря», как описал их оракул в городе Бутисе. Принятие на службу чужеземных войск, без сомнения, повлекло за собой ряд затруднительных последствий. Существовавшая до тех пор замкнутость Египта теперь кончилась. Псамметих открыл для чужеземцев египетские гавани, дозволил им свободу торговли и разрешил селиться внутри страны. Греки воспользовались этим как нельзя лучше. Они явились в значительном числе. Центральным пунктом их торговли стал город Навкратис. Они сумели так понравиться царю, что он заставил молодых египтян, в том числе и своего собственного сына, изучать греческий язык и обычаи. Негодуя на большие преимущества греческих наемников, получивших много земельных участков и пользовавшихся такой заботой со стороны царя, что пророк Иеремия сравнивал их с упитанными тельцами, большая часть касты воинов, около двухсот тысяч человек, покинула Египет и переселилась в Эфиопию, вследствие чего Псамметих понес значительную потерю в оборонительных средствах и получил соседство, которое при случае могло оказаться весьма опасным.
Гораздо лучше он поставил себя в отношении жрецов. К удовольствию их, он восстановил богослужение в прежнем блеске. Он окружил священный храм Фта в Мемфисе стеной и прибавил с южной стороны ворота. Напротив их он построил для Аписа окруженный колоннами двор с украшенными резьбой стенами. Его царский дворец в Саи-се представлял величественное сооружение. При Псамметихе I вторично пышно расцвело египетское искусство. Постройки этого времени отличаются легкостью, красотой и естественностью. Высокой степени изящества достигает иероглифическое письмо. Но по своим размерам это обновленное искусство все-таки не может померяться с произведениями времен Рамессидов.
После Псамметиха I на египетский престол в 610 году до Р. X. вступил его сын Нехаб. Выше было рассказано о его злополучной попытке распространить господство Египта на Сирию, окончившейся жестоким поражением при Кархе-мише. Подобно отцу, он обратил свое внимание на поднятие мореплавания и торговли. С этой целью он задумал соединить Нил каналом с Красным морем. Но это предприятие по разным причинам осталось невыполненным. Он также принял к себе на службу финикийцев для путешествий с целью открытий.
Кратковременное царствование его преемника Псамметиха II (595…589 г. до Р. X.) не оставило почти никаких следов.
Мало чем замечателен был и внук Нехао Хофра (589…570 г. до Р. X.). Он везде и во всем был несчастлив. Навуходоносор разбил его, когда он хотел пойти на помощь к иудейскому царю Седекии. Но роковым был для него поход против греческой колоннии Кирены в Ливии. Так как было бы неблагоразумным послать против киренян греческих наемников, которые при этом должны были бы сражаться со своими соотечественниками, то Хофра отправил в поход против Кирены египетские войска. Египтяне потерпели при местечке Иразе поражение и, обращенные в бегство, понесли такие жестокие потери, что лишь самые ничтожные остатки войска вернулись в свое отечество. Тогда в народе начались смуты, так как думали, что Хофра умышленно пожертвовал египетскими войсками, чтобы избавиться от ненадежных людей. Хофра послал для усмирения возмутившихся бунтовщиков военачальника Ама-зиса, человека хотя и низкого происхождения, но пользовавшегося всеобщей любовью за ум и открытый характер. Но, когда Амазис хотел обратиться к возмутившимся с речью, то один солдат надел ему на голову шлем и громогласно провозгласил его царем, что было охотно принято Амазисом. Хофра, несмотря на то, что его войско численно превосходило войско мятежников, был взят в плен и убит разъяренной чернью.
Едва Амазис вступил на престол, как пошел по стопам Псамметиха, покровительствуя всему греческому, но при этом он не пренебрегал и египетским.
Псамметих II
Кроме двух жен гречанок, Лаодикеи и Себастеи, он имел женами двух египтянок, из которых одна была дочь Псамметиха II. Ее сыну он дал имя Псамметих, желая показать, что тот является наследником престола. Несмотря на расположение к грекам, Амазис был любим египтянами за свою необыкновенную заботливость об их благосостоянии. Поощрялось земледелие, была увеличена и улучшена сеть каналов, развивалась торговля. Геродот так пишет об этом времени:
«Египтяне в его царствование находились в счастливейшем положении, потому что на все было обращено внимание, равно как и на то, какое влияние на землю могла иметь река, а земля на человека, и при этом было двадцать тысяч населенных городов».
В особенности процветали Мемфис и города в дельте. Среди них был необыкновенно украшен город Саис. Здесь у храма Нейты Амазис воздвиг пропилеи (портик с колоннами), которые высотой, величиной и доброкачественностью материала превосходили все остальное: они были сооружены из камня, добытого в гранитных каменоломнях Мемфиса и острова Элефантины. Эти пропилеи были украшены колоссальными статуями, и к ним вела длинная аллея из сфинксов. Там же находились два больших обелиска и часовня, высеченная из одного куска камня. Три тысячи лоцманов в течение трех лет были заняты перевозкой этих колоссов из Элефантины в Саис. Усыпальницу свою Амазис устроил в Саисе возле усыпальниц Псамметихов, законным преемником которых он хотел считать себя.
В ломке старины Амазис пошел еще дальше Псамметихидов. Он больше не соблюдал в отношении к своему царскому достоинству и при своем царском дворе древнего церемониала, но предавался веселому наслаждению жизнью в греческом духе. Особенно он любил весело пировать со своими приближенными. Но скоро на горизонте этой блестящей жизни показалась тяжелая грозовая туча: могущественно возраставшее при Кире персидское государство. С боязливой тревогой приходилось под конец своей жизни думать Амазису о будущем, когда он увидел, как опасный враг все ближе и ближе придвигался к его восточным границам. Однако он умер прежде, чем сыну Кира, Камбизу, суждено было ступить на египетскую землю в качестве победителя.
Амазис известен также по своим дружеским отношениям к Поликрату, правителю острова Самос. В то именно время, когда острова Хиос и Лесбос подчинились персам, Самос под управлением Поликрата остался независимым (536 г.). Поликрат построил великолепный флот из восьмидесяти тяжелых и ста легких кораблей и при его помощи успешно отстаивал свою независимость от персов до тех пор, пока Камбиз не собрал у берегов Финикии для похода против египтян корабли малоазиатских приморских городов, финикийцев и жителей Кипра. Тогда Поликрат был вынужден также подчиниться Камбизу и послал ему сорок хорошо вооруженных кораблей. (О дальнейшей судьбе Поликрата будет рассказано ниже).
V. ГРЕКИ.
Первоначальная история
1. Начало греческих государств.
Начало греческой истории скрывается во мраке сказочных преданий. Результаты исследований показывают, что обитатели Греции являлись арийскими (индо-европейскими) племенами и переселились в Европу из Азии. Первыми упоминаются пеласги и эллины. Пеласги — мирные земледельцы и скотоводы, они жили в основном на плодоносных равнинах Фессалии и Арголиды. Их богослужение было просто, без идолов и храмов. Главным их божеством был Зевс, а главнейшим городом его поклонения Додона с древним оракулом, жрецы которого выводили свои предсказания из шелеста листьев священного дуба или из журчания протекавшего там ручья. Этим древнейшим жителям Балканского полуострова приписывают сооружение колоссальных построек из исполинских каменных глыб, так называемых «циклопических» построек. До настоящего времени сохранились львиные ворота в Микенах и сокровищница Атрея. В окрестностях Микен немецкий археолог Шлиман в 1876 и 1877 годах обнаружил множество могил, в которых находилось оружие, инструменты, сосуды, золотые украшения, и плиты с барельефами. Все это принадлежало, очевидно, еще к доэллинскому периоду искусства.
Львиные ворота в Микенах
Эллины, напротив, отличались от пеласгов воинственной предприимчивостью и подвижностью. Благодаря этим качествам, они возвысились до положения господствующего племени, и еще до окончания дорических расселений название «эллины» вошло во всеобщее употребление как общее, собирательное для всего народа. У Гомера греки, осаждавшие Трою, называются «аргивянами», «ахейцами» или «данайцами».
Эллины по наречиям и обычаям разделялись на четыре племени: эолийцы, дорийцы, ахейцы и ионийцы. Эолийцы обитали преимущественно в южной Фессалии, дорийцы — в названной по их имени области Дориде, ахейцы — в Арголиде, Лаконии и Элиде, и ионийцы — в Аттике и Мегаре (до Истмииского перешейка) и на соседних островах. По преданию, свидетельствующему о связи греческой культуры с восточной, в особенности с финикийской и египетской, к этим первоначальным жителям присоединились многие переселенцы.
Аполлон и Артемида поражают детей Ниобеи (с древнего саркофага)
Так, в 1550 году до Р. X. из Саиса, в Нижнем Египте, переселился в Аттику Кекропс. Он был принят тамошним царем и женился на его дочери. Кекропс привел в порядок богослужение, установил браки и судилища, среди которых находился и знаменитый впоследствии ареопаг, и построил названную по его имени крепость Кекропию. Таким образом, он положил первое основание гражданского устройства и безопасности будущего афинского государства, чем и заслужил название основателя его. Девятому из числа его преемников, Тезею, как о том будет рассказано ниже, удалось еще более сплотить население этого государства и тем самым возвысить его могущество.
Из Финикии в Беотию прибыл Кадм. Он принес с собою письмена, научил обработке руды и другим ремеслам, ввел новое богослужение и основал город Кадмею, на месте которого четвертый из его преемников, Амфион, построил впоследствии город Фивы и переменил название кадмеян на фивян. Судьбы следовавших за ним правителей Фив послужили впоследствии трагическим поэтам темами для самых разнообразных произведений и повели к многочисленным войнам. В Аргосе поселился Данай из Хеммиса в Египте и положил там начало новой династии.
Ниоба
Этот Данай выдал замуж пятьдесят своих дочерей Данаид за сыновей своего брата Египта. Но так как оракул предсказал ему, что один из них лишит его престола и жизни, то он приказал всем своим дочерям умертвить мужей в одну ночь. Они исполнили это приказание; только одна из них — Гипермнестра пощадила своего мужа Линкея. За такое преступление Данаиды присуждены были нести наказание в загробном мире: бесконечно носить воду в бездонную бочку. Подобно многим другим мифам, этот миф олицетворяет определенное явление природы: Данаиды, вечно наполняющие водой бездонную бочку, — это ежегодно высыхающие реки и ручьи сухой Аргосской области.
Преемники Даная впоследствии основали три государства: в Аргосе, Тиринфе и Микенах. Более поздним переселенцем из Фригии был сын Тантала — Пелопс, от его имени произошло название Пелопоннеса — полуостров Пелопса. Его преемники владели тремя областями Пелопоннеса: Элидой, Арголидой и Лаконикой и дали этим древним государствам особых правителей.
Судьба Пелопидов необыкновенно трагична. Уже между двумя сыновьями Пелопса, Атреем и Фиестом, господствовала непримиримая вражда, проявившаяся в ужасных злодеяниях. Однажды Атрей сделал вид, что желает примириться с Фиестом и пригласил его к себе на пир. Тот, ничего не подозревая, пришел в дом к Атрею, а Атрей зарезал его сыновей и накормил отца их мясом. Третий сын Фиеста Эгисф за это убил Атрея. Сыновья Атрея, Агамемном и Менелай, бежали в Спарту.
2. Героический период греческой истории
Героический период заключает в себе мифы о героях. Герои — это полубожественные существа, стоящие на промежуточной ступени между богами и людьми. Чаще всего один из родителей героя был какой-нибудь бог.
Геракл, сын Зевса и смертной женщины Алкмены был национальным героем дорийцев. Его всю жизнь преследовала ревнивая жена Зевса Гера. Будучи еще младенцем, он задушил двух змей, положенных ему в колыбель Герой. Достигнув юношеского возраста, Геракл в нерешительности остановился на жизненном распутье. Тогда предстали перед ним две женщины: Арета (добродетель), скромная и простодушная, и Какия (порок), бесстыдная и сладострастная. Каждая из них старалась склонить его идти по ее дороге; он последовал за первой. Когда он вполне возмужал, то любимейшими занятиями его сделались охота и война. По приказанию микенского царя Эврисфея, Геракл совершил двенадцать подвигов. Из числа их особенно примечательны битва с немейским львом, которого он задушил и с тех пор стал носить на плечах львиную шкуру; битва с лернейской гидрой, у которой на месте одной отрубленной головы вырастали две новые. Затем он в один день очистил Авгиевы конюшни, вмещавшие в себе три тысячи быков; потом завладел поясом Ипполиты, царицы мужеподобных амазонок, и вывел из подземного царства адскую собаку Цербера. Из других похождений Геракла можно упомянуть битву его с ливийским великаном Антеем, получавшим при каждом соприкосновении с матерью-землей новую силу; Геракл приподнял его и задушил.
Геркулес (Фарнезе)
Далее следует комическая битва с карликами-пигмеями, напавшими на героя во время сна; он собрал их в свою львиную шкуру и отнес в Микены.
Но и Геракл подвергся гонению рока. Он влюбился в прекрасную Иолу и этим возбудил ревность в своей супруге Деянире. Деянира послала ему праздничную одежду, пропитанную ядом. Лишь только Геракл надел ее, как яд проник в его тело. Мучимый жестокой болью, он старался сорвать с себя одежду и вместе с нею вырвал кусок мяса. В отчаянии Геракл воздвиг костер, чтобы в его пламени окончить свои страдания, но был внезапно подхвачен облаком, на котором, управляя четверкой лошадей, проносилась Афина-Паллада, и вознесен на Олимп. Там он получил бессмертие и женился на богине вечной юности Гебе.
Тезей, сын царя Эгея в Аттике, был национальным героем ионийцев, в особенности афинян, считавших его творцом их политической самостоятельности. Уроженец Трезена, он очистил дорогу в Афины от разбойников и чудовищ. Прежде всего он убил сосносгибателя Синида, который соединял две сосны вершинами, привязывал к ним ногами путешественников и таким образом разрывал их на части. Потом уничтожил Прокруста-вытягивателя, названного так за то, что он малорослых вытягивал на своей длинной кровати, высоких же укладывал на короткую и обрубал им ноги. Но величайшую заслугу Тезей получил из-за того, что освободил Афины от постыдной человеческой дани. Каждые семь лет, по приказанию критского царя Миноса, афиняне должны были посылать семь юношей и семь девушек в жертву чудовищу Минотавру, которое жило в лабиринте, построенном знаменитым мастером Дедалом.
Кентавр
В третий раз наступило время платить эту ненавистную дань. Отцы и матери рыдали, юноши и девушки воплями оглашали город, и жребий должен был решить, кому из них суждено быть принесенным в жертву. Тогда выступил вперед Тезей и предложил себя добровольно в число четырнадцати молодых людей, надеясь освободить при этом свою родину навсегда от этой дани. Он приказал кормчему вместе с черным парусом, поднимаемым в знак безнадежного траура, взять на корабль и белый парус, чтобы при возвращении поднять его в знак полного освобождения. Когда Тезей прибыл на остров Крит, то влюбившаяся в него дочь Миноса, Ариадна, дала ему клубок, при помощи которого он должен был выбраться из лабиринта после того, как убьет Минотавра.
Тезей, побеждающий Минотавра
Тезей уничтожил это чудовище и таким образом прекратил позорную дань. На обратном пути он заехал на остров Делос. Здесь, во исполнение данного им обета и в благодарность Аполлону за дарованную ему победу, он установил танец, в котором подражали извивам лабиринта.
Приближаясь на своем корабле к Аттике, Тезей забыл приказать кормчему поднять белый парус. Его отец Эгей, с беспокойством ожидавший возвращения сына, едва заметил вдали черный парус, бросился со скалы в море. У остальных граждан, охваченных на мгновение тем же скорбным чувством, страх сменился восторгом с прибытием Тезея. Герой был встречен громкими радостными восклицаниями и, как избавитель от дани, был единодушно и единогласно провозглашен царем. Корабль, на котором Тезей совершил свою поездку, ежегодно украшали по-праздничному и посылали на остров Делос в честь Аполлона.
Но Тезей задумал совершить еще более великое благодеяние — произвести в своем отечественном законодательстве важные перемены.
Уже Кекропс разделил Аттику на двенадцать небольших областей, постепенно сделавшихся независимыми и часто находившихся между собой, вместо взаимных мирных и дружеских отношений, в ссоре и вражде. Из-за этого власть общего главы государства являлась крайне ограниченной. Для пресечения этого зла Тезей посетил все отдельные области, предложил уничтожить существовавшие в них судейские и правительственные должности и учредить один общий для всех суд в главном городе, которым впоследствии стали Афины. Чтобы вознаградить знатных и сильных, игравших в отдельных областях первенствующую роль, он предоставил им значительное участие в управлении государством, оставив на долю своей царской власти лишь предводительство на войне и наблюдение за исполнением законов.
Предложение это было одобрено, так как опасались выступлений бывшей на стороне Тезея беднейшей части населения, самой ограниченной в своих правах. Так совершилось дело объединения, воспоминание о котором ежегодно отмечалось афинянами торжественным праздником, который назывался синойкия (сожительство). Об этом же событии напоминал и другой, справляемый с необыкновенным великолепием, праздник в честь богини Афины, первоначальное название которого «афинейский» Тезей изменил на «панафинейский», то есть праздник всех афинян. Сверх того, Тезей заботился об увеличении населения Афин. Для этого он обещал дать права гражданства чужеземцам, которые не замедлили в большом количестве устремиться в Афины.